Гарри Поттер и Рубиновый Королек (гет)

Гермиона провела целый час, пытаясь избавиться от всех перьев, что просыпались на нее из лопнувшей подушки. Сейчас она как никогда жалела, что ей нельзя воспользоваться заклинанием, ведь, хотя палочка вновь была у нее, она оставалась несовершеннолетней волшебницей.

Однако вскоре ее волосы потеряли сходство с гнездом, в котором происходила птичья драка, и вновь послушно легли ей на плечи. Хотя она ничего для этого не делала, ее каштановая грива в последнее время перестала быть такой растрепанной и стала больше походить на прическу, чем на ошибку пьяного парикмахера. Приведя себя в порядок, Герми решила спуститься вниз, тем более что ее желудок настойчиво требовал пищи.

Гермиона решила поужинать в том самом ресторанчике, в котором ждал ее с пляжа Снейп. К ее удивлению, он опять был тут. Сидел за тем же столиком, задумчиво глядя на заходящее в океан солнце. Его черные волосы до сих пор выглядели всклокоченными, но, к удивлению Гермионы, не сальными. «Еще бы, купаться, наверное, пришлось, в первый раз в жизни. Хоть в море, но все же» – мстительно подумала Гермиона.

Ее поджидал неприятный сюрприз – все столики были заняты. Свободное место оставалось только рядом со Снейпом, к нему, понятное дело, никто подсаживаться не решился, хотя две девушки за соседним столиком кидали в его сторону крайне заинтересованные взгляды. Это насмешило Гермиону.

«Вот клуши! Честное слово, либо они слепые, либо сумасшедшие! Это ж надо – пытаться флиртовать со Снейпом! Если в школе рассказать – меня либо упрячут в клинику Святого Мунго, либо попадут в нее сами, в приступах истерического хохота…»

Тем временем одна из этих девушек – симпатичная блондинка с голубыми глазами и выражением на лице а-ля «Я-вся-такая-наивная-дурочка» и «Мне-срочно-нужен-такой-мужчина-как-вы» – предприняла атаку на неприступную крепость «Северус Снейп». Она встала из-за стола, тряхнула копной волос и, покачивая бедрами, подошла к столику профессора Зельеварения. Гермиона дорого дала бы, чтоб подслушать этот разговор, но, к сожалению, она была слишком далеко. Впрочем, она могла догадаться, о чем они говорят.

Сначала блондинка сказала избитую фразочку «За этим столиком свободно?» и сразу же присела за соседний стул, нисколько не смущаясь ответа «Нет», сухо произнесенного Северусом. После нескольких неудачных попыток завязать разговор — ее ограниченный словарный запас включал вопросы: «Вы давно здесь отдыхаете?», «Вам здесь нравится?», «Вы женаты?» и «Уже успели с кем-нибудь здесь познакомится?», на которые Снейп неизменно отвечал «Нет», даже не глядя в ее сторону — она решила сменить тактику. Оживленно жестикулируя, она стала рассказывать о себе, неустанно припоминая, что отдыхает здесь совсем одна, ее номер свободен, как и ее сердце, и она давно мечтала встретить здесь какого-нибудь «интересного мужчинку», к коим она, без сомнения, относила Снейпа. Оживленный поток болтовни, который Рон обычно называл «Словесным поносом», перемежался громкими фразочками, долетавшими даже до уха Гермионы: «Ах, вы такой загадочный, прямо граф Дракула в юности!», «Ой, ну я даже не знаю, свободна ли я в пятницу…», «Конечно, в четверг несколько свиданий можно отменить, но только ради вас!» и «Обязательно встретимся в среду, я НАСТАИВАЮ!»

Гермиона тихо умирала в своем углу; Северус сначала хмыкал, потом раздраженно сопел, и, наконец, после выданных почти подряд «Ой, вы такой интересный собеседник!» и «Всегда обожала молчаливых мужчин!», спокойно развернулся к нахалке, придвинулся к ней поближе и тихим голосом сказал всего несколько слов, в которых был и вежливый отказ, и просьба покинуть этот столик, и все, что он думал о ней и ее бессвязной болтовне, и все, что будет ей, если она не испарится в течение пяти секунд. Судя по выражению лица блондинки, профессор Снейп умел убеждать. Ее как ветром сдуло не только из-за столика, но и из зала вообще.

Северус довольно посмотрел ей вслед и вернулся к созерцанию заката. Тем временем Гермиона, посмеявшись в кулачок, ощутила новый приступ голода. Приходилось чем-то жертвовать, поэтому, скрепя сердце, она направилась к столику Снейпа, где еще не остыл стул после настырной претендентки на вечер с профессором.

– Разрешите присоединиться, или у вас назначено еще несколько свиданий за этим столиком?

Снейп хмуро перевел взгляд на нее. Гермиона все не унималась:

– Ловелас-Снейп! Смертельный номер, на людях исполняется впервые! Спешите видеть! Претенденткам на сердце грозного профессора Зельеварения при себе иметь бронежилеты и намордники!

– Намордник бы ей точно пригодился бы, – недовольно заметил Снейп. – А заодно и вам. Хотя можно обойтись и кляпом.

– Уже трясусь в ужасе! Жаль, не смогла запечатлеть этот незабываемый и единственный в своем роде кадр…

– Еще успеете. Поклонницы меня сегодня весь вечер атакуют. Вы случайно не подговорили их? Еще парочка, и у меня случится сердечный приступ.

– Гриффиндор сойдет с ума от счастья.

– Не сомневаюсь.

Тут он заметил еще одну девушку, направляющуюся к нему с явным намерением продолжить дело павшей в неравном словесном поединке предшественницы. Северус закатил глаза.

– Мисс Грейнджер, ради Бога, садитесь уже. Иначе мне придется весь вечер терпеть их нападки.

– Было бы неплохо, – хмыкнула Гермиона, садясь на соседний стул. – Спасаю вас только ради ужина, за который, кстати, платить вам…

Шедшая к ним девушка разочарованно вздохнула и нехотя сменила траекторию движения. Снейп выдохнул.

– Пронесло… Кстати, что вы говорили насчет ужина?

– Что его оплачивать вам.

– Это еще почему?

– А вы спасали меня этим утром только затем, чтобы к вечеру я померла голодной смертью?

Снейп передернулся.

– Не напоминайте…

– Не буду. Кстати, все еще не так уж плохо. Если вы меня спасли вполне закономерно, так как я ваша ученица, то если бы все было наоборот, то есть я спасла бы вас…

– Я убил бы вас при первой же возможности. Вы слава Мерлину, не Поттер, так что ваша потеря для общественности значила бы гораздо меньше.

– Или меня бы убили Гарри и Рон. Вы, мягко говоря, не являетесь их любимым учителем.

– Как и вашим, мисс Грейнджер?

Гермиона задумалась.

– Вы знаете, нет… Хотя вы и бываете несколько… жестки на уроках, вы можете дать ученикам реальные знания. Я многому научилась у вас, и я думаю, что ваши методы преподавания гораздо действеннее, чем… – Гермиона запнулась.

– Чем у кого? – спросил Снейп.

– Чем… у профессора Трелони, например!

Глядя на ее лицо, Снейп еле удержался от желания рассмеяться.

– И чем же вам так не угодила Сивилла? Я думал, что все без исключения девочки обожают уроки этой «стрекозы». В прошлом году я слышал, как мисс Браун и мисс Патил в голос рыдали, когда профессора Трелони собирались уволить.

– Профессор Снейп! Вы что, действительно можете сравнивать меня с Лавандой и Парвати?!

У Гермионы был такой возмущенный вид, что Северус почувствовал, как его губы расплываются в улыбке. Спустя секунду он заразительно рассмеялся. Смех у него оказался неожиданно приятным – глубоким и бархатистым, раскатистым, но негромким.

Гермиона обмерла. Думаю, она была первым учеником Хогвартса, видевшим мрачного профессора Снейпа смеющимся.

– Профессор Снейп!

Отсмеявшись, Северус снова напустил на себя невозмутимый вид.

– Простите, мисс Грейнджер, это, наверное, нервы. Я и не думал сравнивать вас с мисс Патил и мисс Браун. Но в том, что касается некомпетентности профессора Трелони вы правы, уж простите меня за критику учителя.

– Ничего. Профессор МакГонагалл тоже терпеть ее не может. Лично я бросила ее уроки еще на третьем курсе. Она просто шарлатанка! В ней нет ни грамма "истинного пророческого дара", о котором она всем талдычит! А… чем же вам она не угодила?

– Обещайте, что никому не расскажете.

– Обещаю.

– Вы знаете, что каждый год она предсказывает мистеру Поттеру скорую смерть…

– Конечно. Это уже стало крылатой фразой Гриффиндора. Причем с каждым годом ее предсказания становятся все более мрачными, а Гарри, как назло всегда выживает. После каждой неудавшейся попытки Во… Вы-знаете-кого трагически оборвать его жизнь, у нее такой кислый вид, как будто она сама не прочь помочь отправить Гарри в мир иной, – Гермиона улыбнулась.

– Так вот, – невозмутимо продолжал Снейп, протягивая ей меню, – Гарри, боюсь, не единственная ее постоянная жертва…

– И кто же другой?

– Я.

Гермиона сделала заказ и повернулась к Снейпу.

– И чем же вы ей так не угодили, что она пророчит вам смерть? С Гарри понятно – она специализируется на предсказаниях о нем, но вам…

– Она пророчит мне не смерть.

– А что?

– Любовь и брак.

Тут уже Гермиона сползла на пол от хохота.

– Беру свои слова назад: она мне нравится!

– Если бы мы были в Хогвардсе, Гриффиндор бы сполз в минус до конца учебного года, – мрачно заметил Снейп. – Впрочем, у меня будет шанс отыграться в течение следующего года.

Гермиона перестала смеяться.

– Если бы вы действительно исполнили свое обещание, вся школа бы весь следующий год говорила бы о том, как один профессор Зельеварения отдыхал на островах, подвергаясь нападкам влюбленных в него девиц. Угадайте имя этого профессора… – дерзко заявила Гермиона.

– Короткое заклинание памяти – и вы ничего не будете помнить.

Гермиона прикусила язычок.

– Успокойтесь, мисс Грейнджер, я пока не остановился на этом варианте.

– Расскажите поподробнее о Трелони.

Северус ухмыльнулся.

– Что, так не терпится узнать пикантные подробности?

– Да.

– Ну что ж, слушайте. Мы поступили на службу Дамблдору практически одновременно…

– Она что, тоже была шпионом?

– Вы и про меня узнали? Нет, шпионом она не была – да я даже представить ее не могу в этой роли. Я говорю о преподавательской деятельности. Тогда я только недавно перешел на светлую сторону – и был даже вспыльчивее, чем сейчас. Я тогда не собирался быть профессором Зельеварения, я претендовал на должность учителя ЗОТС. Но меня по каким-то причинам не взяли. Сивилла, узнав об этом, заявила, что у меня не в порядке в кармой и предложила мне провести с ней сеанс по ее очистке. Тогда я предложил ей…

– Понятно, – Гермиона просто давилась со смеху. – Продолжайте.

— Сивилла на меня очень обиделась. Она заявила, что у меня нелады с магическим полем, потому что я такой черствый. Затем она притворилась, что впала в транс и предсказала мне, что должность учителя ЗОТС мне не видать, пока я не полюблю и не женюсь. Тогда я покрутил пальцем у виска и ушел. Свидетельницей этой сцены стала профессор Стебль, которая нагнала меня и по секрету сообщила, что у Трелони на меня виды, и что сеанс по очистке кармы – ни что иное, как попытка остаться со мной наедине…

Гермиона подавилась своим ужином. Пытаясь прочистить горло, она схватила свой бокал, в который официант налил вино, по примеру Снейпа, и сделала несколько больших глотков.

– С тех пор мне долго снились кошмары: Трелони в подвенечном платье гонится за мной, выкрикивая замогильным голосом слова пророчества и размахивая моим назначением на должность профессора ЗОТС.

– Очень увлекательная, а главное познавательная история. Вот уж никогда бы не подумала, что у профессора Трелони есть чувство юмора.

– С вашей язвительностью вы должны были бы быть в Слизерине.

– Распределительная шляпа подумывала об этом почти наравне к Когтевраном, но затем решила, что во мне недостаточно изворотливости, что я слишком прямолинейна для этого, и отправила меня в Гриффиндор.

Снейп задумчиво кивнул. Беседа прервалась.

На улице стемнело. На небе зажглись первые звезды. А Снейп все смотрел в окно. Казалось, он старался увидеть там что-то важное, но оно все время ускользало от него. Гермиона исподтишка наблюдала за ним. Этот странный разговор очень удивил ее. Язвительный обмен репликами, шутливые выпады с ее стороны и странное спокойствие с его… Снейп был не похож сам на себя. Он был… более естественным что ли? Исчезла неприкрытая враждебность, выказываемая им на уроках по отношению к гриффиндорцам, исчез ядовитый сарказм, заставляющий плакать неопытных учеников, вроде Невилла. Он был несколько рассеян, что с ним раньше не случалось, видимо поэтому он чуть-чуть раскрылся. Видимо, это было влияние стрессовой ситуации в сочетанием с необычной обстановкой и дюжиной бокалов вина, которые он выпил. Возможно также по воздействием вина, у Гермионы сложилось странное ощущение, что они теперь не совсем враги. Они вели себя, как старые знакомые. Снейп обращался с ней практически на равных, а она, Гермиона, почему-то совершенно не стеснялась и не боялась своего профессора.

А Снейп думал о том, что зря, наверное, он открылся этой девочке. Даже половины того, что он ей рассказал в приступе хмельного радушия, хватило бы, чтоб подмочить ему репутацию среди учеников на всю оставшуюся жизнь. Однако он чувствовал, что Гермиона не станет трещать об этом на каждом углу. Как она правильно заметила, у нее было очень мало общего с Парвати Патил и Лавандой Браун…

Удивительно, как один несчастный случай объединил двух таких непохожих людей. Спас ее от пожара, а она прилипла как банный лист. Впрочем, Северус не жалел об этом – все лучше, чем прозябать в одиночку на этом острове.

Мысли вернулись к пожару. Кто и зачем устроил этот поджог? На второй вопрос ответ находился сразу же – это было покушение на убийство. Возникал новый вопрос: на кого покушались поджигатели? Что им от него было нужно?

Вздохнув, Северус оставил эти вопросы и обратился к первому. Кто? Теперь Снейп был практически уверен – он знал этих людей. По крайней мере, одного. И знал его в кругу Пожирателей Смерти. В этом сомневаться не приходилось.

Но что Пожиратели забыли на этом тропическом острове? На острове, где проживал сам Снейп? И почему он ничего не знает о готовившемся нападении?

Первой неприятной мыслью было: «Меня раскусили и они явились по мою душу. А дверь просто перепутали». Это внушало тревогу, но паниковать раньше времени Снейп не стал. В этой версии было много серьезных недоработок. Например: зачем устраивать поджог, если Пожиратели знали, что он умеет аппарировать? Каким образом они могли узнать о его шпионской деятельности? И, наконец, почему же тогда человек, живший в подожженном номере, вел себя так, как будто знал, что убивать пришли именно его. Возможно, это было не первое покушение…

Если жертва был магглом, может быть большой шишкой, то об этом покушении обязательно напечатали в местной газете. Завтра будет не лишним купить парочку и пролистать…

– Профессор Снейп!

Голос Гермионы Грейнджер вывел его из раздумья.

– Что, мисс Грейнджер?

– Я иду спать. Посетителей, а главное, посетительниц уже практически нет, так что я могу со спокойной душой удалиться.

– Вы правы. Думаю, я тоже поднимусь к себе.

Они вместе прошли по лестнице. Соседние номера.

– Спокойной ночи, профессор Снейп.

– Спокойной ночи, мисс Грейнджер.

* * *

У Драко Малфоя в его короткой жизни было множество трудных дней. Десятки паршивых дней. Дней, когда к нему опасались приближаться даже немногочисленные «друзья». Часто в этом оказывался замешен Поттер, но гораздо хуже, когда даже Поттер был здесь совершенно ни при чем.

Сегодня был самый худший день в жизни Драко Малфоя. День, который он готов был бы променять на неделю, проведенную в постоянных унижениях от «Поттера и компании».

День его помолвки.

Помолвки с Пенси Паркинсон.

До последнего Драко верил, что все обойдется. Что отцу просто вздумалось подшутить над сыном, хотя с чувством юмора у Люциуса Малфоя было слабовато. Что ему разрешат выбрать невесту самому – ведь есть множество других чистокровных невест. К примеру, Блейз Цабини, рыжеволосая красавица Слизерина, холодная как лед, но далеко не неприступная… Она никогда не нравилась Драко, как говорила сама Блейз «это был всего-лишь секс». Но даже Цабини гораздо лучше, чем…

Отец сказал: «Скажи спасибо, что не Милисента Булстроуд. Ты же знаешь, чего мне стоило откупиться от Министерства! Родители Пэнси очень богаты, да к тому же, по слухам, приходятся очень дальними родственниками самому Салазару Слизерину. Хотя это и непроверенная информация. Кроме того, Уильям Паркинсон сейчас приближен к Темному Лорду…»

Если бы Драко спросили: «Каковы главные жизненные цели Люциуса Малфоя?», он бы без заминки ответил: «Богатство, Власть, Чистая Кровь». И про себя гордо добавил бы «И, конечно, служение Темному Лорду!». Если бы его об этом спросили хотя бы за неделю до описываемых событий.

Сейчас же эти жизненные ценности вышли Малфою-младшему боком.

Начался этот кошмар с самого утра. В комнату к мирно спящему Драко влетело нечто толстое, розовое и при этом визжащее, как ведьма баньши. Влетело и бросилось на кровать к Малфою, придавив его к матрасу и чуть не придушив в объятьях. Пока сонный Драко, вопя и отбиваясь, пытался вырваться, нечто розовое, оказавшееся Пенси Паркинсон в своем лучшем наряде, по обилию рюшек соперничавшим даже с ее же ночнушкой, пыталось чмокнуть его хотя бы в щеку. Но целился сей меткий снайпер явно в губы. От этой мысли у бедного Драко мигом прибавилось сил. Он сбросил с себя свою будущую невесту и убежал в ванную, запершись на ключ. Там он долго сидел, отбивая зубами нервную дрожь и слушая, как Пенси нежно зовет его «мой поросеночек» и уговаривает выйти и поцеловать «будущую миссис Малфой». Представив эту картину во всех подробностях, Драко Малфой, чуть ли не в первый раз в жизни, рухнул в спасительный обморок.

Слава Мерлину, Пенси благополучно выпроводили из его спальни под предлогом, что жениху нельзя видеть невесту до церемонии. Пенси, не очень-то разбиравшаяся в обручальных церемониях, на это клюнула, проканючив что-то вроде: «А что, я сегодня, значит, пупсика моего шаловливого так и не увижу? А я хочу, хочу, хочу…». Только после этого Драко рискнул выглянуть из своего убежища, благословляя того, кто придумал это правило. Хоть подольше ее не видеть…

Первую половину дня Драко провел в состоянии крайнего озверения. Парочка домовых эльфов, вошедших к нему чтобы робко поинтересоваться «не желает ли мастер Драко, чтобы они помогли ему с подготовкой к церемонии», до конца жизни остались заиками. Наконец, достигнув крайней точки кипения, Драко решил пойти прогуляться в сад.

Стояла замечательная летняя погода – явно не без помощи магии, у Люциуса Малфоя были друзья даже в отделе Магического Прогнозирования – но Драко ее просто не замечал. Для него небо, трава и речка были серыми и тусклыми, вторя состоянию его души. Он знал, что отказаться от помолвки нельзя – отец свернет ему голову как куренку, даже не прибегая к помощи волшебной палочки – но надежда всегда умирает последней. В конце концов, это ведь еще не брак. Бракосочетание должно будет состояться через два года, после окончания Хогвардса. В отличие от магического брака, магическую помолвку еще можно будет расстроить. Но этот вариант сможет осуществиться лишь в случае смерти одного из брачующихся (неплохая идея – убить Пенси, надо подумать…). Либо если найдется кандидат, способный убедить его отца, что он лучше Пенси. Правда, подходящих кандидаток было хоть отбавляй – если Пенси чем-то и блистала, то старательно это скрывала. Проблема заключалась в отце – упрямом как мул, холодном как лед, расчетливом и скользком как змея и яростном в гневе, как дракон.

Дракон. Символ Малфоев, наравне со змеей. Символ самого Драко. Драко – значит Дракон. Но сейчас он не ощущал в себе ни драконьей силы, ни решительности, ни могущества. Ничего, что могло бы избавить его от решения отца.

Поняв это, Драко тяжело вздохнул и ушел готовиться к церемонии. На ней будет много гостей, и ему предписывалось выглядеть безупречно, как, впрочем, и всегда…

Церемония прошла как по маслу. Члену Визенгамота, обручавшему их с Пенси, не нужно было даже спрашивать о ее добровольном согласии – она выпалила это еще до того, как он закончил вопрос. Когда он спросил то же у Драко, у последнего в голове пронесся соблазн отказаться, но, заметив краем глаза предупреждающе-угрожающий взгляд отца, он обреченно выдохнул «да».

Помолвка состоялась. Слава Мерлину, на ней практически не было никого из его однокурсников – только несколько детей приглашенных, среди них Крэбб и Гойл. Особого желания тусоваться со своими… э… туповатыми… друзьями и новообретенной невестой у Драко не было, поэтому, сославшись на усталость и головную боль, он быстренько ретировался.

Но в спальне, как он сказал остальным, юноша не остался. Дальнейшее метание в четырех стенах окончательно свело бы его с ума. Наскоро переодевшись, Драко пошел к сараю с метлами, где стоял его «Нимбус 2001». Мимоходом проверив его состояние, он уселся на метлу и грациозно взмыл в небо. Встречный ветер выдул все грустные мысли из его головы.

Блондин сделал круг над Имением Малфоев и решил лететь на север, куда упорно указывала стрелка его встроенного компаса. За последний месяц Драко сильно прибавил в полетах – заслуга отца, которому надоело, что его сын вечно проигрывал в квиддич этому Поттеру. Усердные тренировки с лучшими учителями и долгое пребывание в тренажерном зале заставили его сильно измениться. Как и Поттер, выросший в последнее время, Драко вытянулся, но был похож уже не на «бледного глиста» как его дразнили недруги… Фамильная холеная красота, высокомерный вид, подкачанный торс, в меру мускулистые руки… Блондин сводил с ума половину женского населения Хогвартса. Если бы не эта помолвка…

Драко уверенно держался на метле, лишь изредка сверяя дорогу по компасу. Одетый во все черное, он был практически неразличим на фоне туч, сгустившихся под конец дня на небе. Летел он низко, не торопясь, лениво рассматривая простиравшийся под ним пейзаж.

Громыхнул гром. Попасть под дождь Малфою совсем не хотелось, поэтому он решил повернуть назад. Но, похоже, у природы были другие планы…

Повторный раскат грома словно дал сигнал к атаке. Ливень обрушился на Драко без предупреждения, мгновенно заставив его промокнуть до нитки. Чтобы не потерять дорогу, он был вынужден снизится настолько, насколько это вообще позволялось. Уже давно стемнело, поэтому летел Драко, практически не разбирая пути. Что было его ошибкой.

Неожиданно, намокшая метла, словно решив объявить забастовку, рыскнула вправо-влево, а затем уверенно пошла вниз. Увидев, куда его несла потерявшая управление метла Драко оторопел. Этот взбесившийся гибрид лопаты с веником летел прямо на высоковольтные провода. Выход был только один…

Неловко балансируя и вцепившись в метлу обеими руками, Драко осторожно приподнялся и поставил ноги на древко. Подпустив провода как можно ближе, он резко оттолкнулся от него и прыгнул в сторону. Кое-как сгруппировавшись в воздухе, Драко упал на мокрую траву. Удар был несильный, однако на какое-то мгновение из него вышибло дух. Поднявшись на ноги и поморщившись от боли в ноге, которую он, кажется, вывихнул, Малфой решил посмотреть, что осталось от его метлы. Результат его не обрадовал.

Древко, удачно проскользнув между проводами, сломалось надвое при ударе о землю. Прутья же так размотало, что собирать их не имело смысла. Постепенно до Драко дошло, что он крупно влип. Смылся с помолвки, улетел из дома без разрешения, расколошматил метлу – с одной стороны. Потерял дорогу обратно, остался в незнакомом месте без метлы и средств связи – с другой. И еще неизвестно что хуже. Правда, рядом находилось какое-то поселение, но особой надежды это не внушало. А вдруг здесь нет волшебников?

Однако приходилось рискнуть. Насквозь промокший Драко, под новыми потоками дождя, побрел в сторону огней.