Избранные судьбой (джен)

День неспешно катился за днем, и каждый из них приближал победоносную армию к столице. Путь этот, правда, оказался совсем не прямым, а напротив, весьма затянувшимся и извилистым. Но всему можно найти достойное и разумное объяснение, и здесь оно, конечно же, тоже нашлось. С каждым днем к небольшому отряду, возглавляемому Ли Шангом, стекались иные, оставленные еще генералом в районе вторжения либо отосланные при появлении тревожных слухов. Которые, по счастью, в большей части своей оказались лишь слухами, однако проверить лишний раз точно лишним не будет.

Так рассудил молодой командир и уже через помощников (старательно избегая лишь помощи ханжи Чи Фу, с которым после сражения на перевале пытался вообще не пересекаться) передал необходимый приказ в части своей армии. Доложить его величеству о победе они успеют, важнее убедиться в том, что она полная и окончательная, что на территории Китая не осталось врагов.

Простые жители, ремесленники и землепашцы, встречали своих защитников восторженно, и не было ни малейшего селения, в котором им не оказали бы радушный прием. И нетрудно догадаться, что почти в каждом городке или поселке у одного из солдат отыскивались родные. Сейчас, когда реальная опасность миновала, Ли Шанг не препятствовал, если кто-то из воинов задерживался под родным кровом на день-другой, а то и вовсе предпочитал семью награждению и почету. Находилось таких не столь много, но все же случаи были. И по мере продвижения к столице все чаще.

Лишь маленький отряд, сформировавшийся еще в самом начале кампании, сохранял свое единство, хотя Ли Шанг точно знал, что горную деревушку, в которой родился добродушный великан Чьен-По, они миновали два дня назад, да и городок, из которого происходил Линг, находился невдалеке от пути их следования. Однако парень даже не заикался о доме, лишь молча хмуро шагал и шагал, неутомимо отмеряя один ри за другим. Кажется, с того злосчастного дня он разучился улыбаться... впрочем, Ли Шанг не удивился бы, если бы так и было.

Ему и самому было немного не по себе от мысли, что до деревушки, в которой жил... жила Мулан (командир по-прежнему мысленно называл ее Пингом, лишь позже поправляя себя) с каждым днем было все ближе и ближе. Как и до исполнения принесенного обета, что не делало его проще.

* * *

И вот день настал, пасмурный и душный в ожидании грозы. Ленивые порывы ветерка еле колыхали ветви вишен и слив, уже начавших сбрасывать белоснежный наряд. Пустив коня шагом, Ли Шанг не спеша ехал меж высоких оград, мало отличимых друг от друга. Встреченный на околице старик указал ему, как найти дом славного семейства Фа, однако сейчас, уже буквально на пороге, приметные знаки были едва различимы, а воздух казался густым и плотным. Ли Шанг знал причины этого и не собирался давать себе поблажки. Если бы не...

Он оглянулся назад, на следовавших за ним двоих. Соратники Мулан по-прежнему настороженно относились к нему, видимо, так и не простив вынесенный их любимице приговор. Может, поэтому, когда Линг и Чьен-По вызвались его сопровождать, на душе стало немного полегче. Ли Шанг по-прежнему считал, что поступил тогда единственно возможным и правильным образом и, как хороший командир, должен уметь ставить долг превыше личных пристрастий. Считал... и все же не ощущать некоторой доли вины не мог. Может быть, сегодня...

Остановившись у калитки, он несколько раз стукнул по ней медным кольцом. И замер безмолвным воплощением терпеливого ожидания. Догнавшие командира пешие воины остановились чуть позади.

Не открывали им и правда долго, видимо, в доме не ждали гостей. Наконец дверца почти бесшумно отворилась, и паренек, почти еще мальчишка, в одежде слуги, почтительно поклонившись, впустил незваных гостей во двор.

Спешившись, Ли Шанг молча кивнул спутникам и последовал приглашению. И поручил коня заботам мальчишки, не забыв прежде спросить, где ему найти хозяина дома.

Искомое лицо обнаружилось в небольшом саду, примыкавшем к дому. Рослый седой мужчина, и в столь почтенном возрасте не утративший былой стати, сидел на лавочке под невысокой вишней, молча наблюдая, как с той опадают лепестки и ложатся на воду, казалось, совсем не заметив визитеров.

Ли Шанг пересек невысокий изогнутый мостик через ручей и, миновав искусно выточенную из камня статую дракона, в нерешительности остановился у незримой ограды, разделяющей сад и непосредственно двор. Ему было немного неловко тревожить почтенного хозяина, тем более, наверняка за невеселыми мыслями. Однако за спиной Ли Шанг ощущал незримое присутствие воинов, почти чувствуя шумное дыхание Чьен-По, знал, что поход и для них был нелегким. И просто не мог заставлять их ждать дольше.

— Почтенный Фа Зу! — решился он наконец нарушить молчание.

— Приветствую, командир! — Фа Зу сдержанно поклонился, отставив в сторону трость. Ли Шанг почтительно склонил голову в ответ. Но следующая фраза заставила его вздрогнуть. — Вы привезли голову моей дочери?

Ли Шанг растерянно заморгал.

— Мулан, — старый воин грустно улыбнулся и, прихрамывая, подошел ближе. — Вы прознали, что мой так называемый наследник — девушка, и поступили с ней согласно закону, не так ли, командир?

За спиной Ли Шанга неловко закашлялся Чьен-По, приятель крепко и почти зло ударил его по спине. Но ничего из этого командир не видел и не слышал.

— Нет, — слова с трудом сорвались с губ Ли Шанга. Ему самому не верилось, что этот сдавленный хрип — на самом деле его голос.

— Не вините себя, командир, — старик ободряюще похлопал его по плечу, без труда дотянувшись. — Я на вашем месте поступил бы точно так же…

Ли Шанг непонимающе вскинул на него глаза. Он… издевается? И лишь через мгновение с дрожью осознал: нет. Старый воин по-прежнему живет по законам предков, суровым к нарушителям устоев. Каких он сам почитал некоторое время назад и чьим заветам старался следовать. На кого, как оказалось, меньше всего хотелось сейчас походить.

— Вы не поняли меня, почтенный, — поспешил возразить он. — Ваша… дочь помогла нам победить в сражении… и спасла мне жизнь. Я просто не мог отплатить ей злом, казнив ее. Разве… — голос дрогнул предательски — разве она еще не вернулась?

Выглянувшая на шум из дома бойкого вида старушка покачала головой, жест ее повторила степенная женщина, видимо, мать Мулан. Лицо ее было опечалено, однако она привычно старалась хранить сдержанность.

— Нет, командир, — тем временем ответил Фа Зу, наконец позволив себе проявить эмоции и грустно вздохнуть. — Мы не видели ее с того самого дня, когда она покинула дом.

Сердце воина тревожно сжалось. Так значит, Мулан все же не вернулась с перевала. Что же случилось... сотня возможных каверзных случайностей, которые так трудно предугадать. И какая именно из них произошла на этот раз, скорее всего, они так и не узнают. Он так беспечно рассуждал про волю богов… как же трудно бывает ее принять!

— Простите, почтенный Фа Зу, что я с недобрыми вестями, — Ли Шанг с искренним покаянием склонил голову. — Боюсь, я не могу поведать вам, что именно случилось с Мулан — поскольку сам в последний раз видел ее... — он мучительно задумался, сколько же времени прошло с тех пор. Седьмица? Две? А может, и целый месяц? — после того достопамятного сражения на перевале, когда гунны были остановлены и уничтожены сошедшей лавиной.

— Воля богов, не иначе, — философски изрекла старушка. — И доблесть наших воинов, — добавила она, доброжелательно улыбнувшись. И от этой улыбки Ли Шанг ощутил свою вину еще сильнее. Как и враждебность Линга, даже не оглядываясь на него. Одно мог сделать Ли Шанг, чтобы искупить ее...

— Не совсем, — он с некоторым усилием выдавил из себя улыбку, переступил с ноги на ногу, пряча за спину снятый шлем. — Ваша внучка, почтенная...

— Фа Сенха, — подсказала та.

— Ваша внучка Мулан немало сделала для той победы, — повторил Ли Шанг. И, заметив, как старушка немного приободрилась, добавил. — Могу даже сказать больше: без ее помощи мы вряд ли бы смогли победить.

Женщина помоложе удивленно всплеснула руками, старушка же, напротив, насмешливо усмехнулась — и улыбка эта показалась Ли Шангу знакомой. Стало быть, вот от кого Мулан унаследовала такой неукротимый нрав. И не то чтобы ему это сильно нравилось, но...

— Да что же мы стоим? Проходите, — женщина кивнула в сторону крыльца. — Товарищи нашей Мулан — желанные гости в любое время в нашем доме.

— А уж тем более во время обеда, — Фа Зу выпрямился и разгладил усы. Взгляд у него по-прежнему был печальным, но старый воин сумел взять себя в руки, а весть о доблести дочери немного утешила его. — Наверняка вы устали и проголодались с дороги. Распорядись насчет чая, жена.

Та поклонилась и исчезла в доме, сам же хозяин провел гостей через боковой, затененный проход в гостиную. Ли Шанг жестом велел воинам следовать за ним, уже догадываясь, что родители Мулан ждут от него рассказа о жизни дочери с момента, как она покинула дом, хотя из вежливости не спросят об этом. И было бы слишком жестоко и дальше испытывать их терпение.