Шпион в Хогвартсе: отрочество (джен)

— Было бы странно считать, что Тайная комната имелась только у Салазара, не находите, коллеги? — вопрос Минервы заставил призадуматься остальных собравшихся в библиотеке.

Точнее, в запаснике библиотеки, который все они с некоторых пор предпочитали собственным кабинетам. Те слишком уж начали походить на проходной двор: то студенты с просьбой разобраться насчет «утерянного имущества» — естественно, катающихся досок, — то домовики, требующие их срочной явки к директору.

Удивительно, но во владениях Ирмы Пинс домовики, прежде чем войти, всегда спрашивали разрешения хозяйки. А на все вопросы, как ей удалось так построить хогвартсовских эльфов, библиотекарь просто пожимала плечами. Зато деканы имели шанс хоть немного посидеть спокойно.

Директор, казалось, был почти везде. У него к каждому из них находились какие-то вопросы и «совершенно неотложные» дела едва ли не по десятку в день, в основном связанные с безопасностью передвижения по школе. Мотаться по нескольку раз в день в его кабинет достало всех. Еще бы: переносить-то к нему эльфы переносили, а обратно чаще всего приходилось топать своими ногами. Прокатиться самим было бы удобно и быстро, но, увы, не по чину. Деканы начали по-тихому завидовать студентам. А это, сами понимаете, не к добру. Особенно в зачетную неделю.

— Альбус! — возмутилась, наконец, МакГонагалл. — Кто из нас великий волшебник, в конце концов? Я уже сделала все, что могла, сделайте и вы хоть что-нибудь сами! Что вы так странно смотрите?

Директор, в очередной раз вызвавший к себе деканов, злобно зыркнув на нее поверх очков, сделал вид, что не заметил последней реплики, и продолжил самым официальным тоном:

— Я прошу вас донести до всех учащихся необходимость соблюдения правил. Больничное крыло, конечно же, имеет потенциал для увеличения, но его ресурсы не бесконечны. В конце концов, пожалейте мадам Помфри, она уже с ног сбилась со всеми вашими сбитыми, упавшими и перееханными! Мне что, для вас экскурсию провести?

— Директор, да сделайте уже запрет на трансфигурацию общешкольным, в конце концов, это в вашей компетенции, а не в нашей! — не выдержал Слизнорт, страдающий чаще всех из-за своей грузности и уже привыкший ходить с дополнительными щитами.

Нервами страдающий, конечно. Мало приятного отскребать со своей защиты влипших в нее школьников, да и когда из-за угла на тебя несется кто-то — реагируешь поневоле… А уж как его достало возвращаться каждый раз из директорской башни в свои подземелья, где лаборатория, которую никак нельзя оставлять надолго, специально не запечатав! А запечатывать — долго и нудно, почему он и предпочитал проделывать это только когда все дела уж точно были закончены.

Давно у Горация не было более скверного настроения и отвратительного самочувствия. Бегать он не то чтобы не любил. Терпеть не мог!

Директор пожевал губами и наконец согласился. Самокатное движение начало понемногу закатываться. Близились экзамены, преподаватели, все как один, кроме профессора прорицаний, пострадавшие от летающих по коридорам студентов, свирепствовали. Деканы лютовали.

Изобретателям безобразия под названием «самокат» теперь доставалось в особенности, так что пришлось им забросить практически все, кроме учебы.

Сириус, получивший за последнее зелье «Тролль», не выдержал первым:

— Я не считаю, что заслужил такую низкую оценку, профессор!

— Конечно, не заслужили, мистер Блэк, но ниже, к сожалению, уже нет, — холодно отрезал Слизнорт, и от него повеяло…

Находящиеся за первыми столами студенты поежились и слегка присели. Все же профессор Хогвартса — это вам не школьный учитель… Сириус напрягся:

— А отработать можно?

— Вас наконец начала интересовать учеба? Да неужели?

Голосом можно было заморозить все помещение.

Второкурсники, впервые видевшие своего мирного и спокойного преподавателя таким злым, замерли в безмолвии.

— Профессор, пожалуйста, дайте нам шанс!

Голос Эванс изменил фокус внимания Слизнорта. Эта девочка оказалась весьма способной, несмотря на свое происхождение, что было интересно. Ладно, пусть поработает.

— Хорошо, — он выдержал паузу и продолжил: — Вам, мисс Эванс, я даю шанс образумить ваших сокурсников.

Так наша компания вернулась к пешему способу передвижения. Сириус попробовал побрыкаться, но быстро был остановлен пятиминутной лекцией Принца о том, как выглядит тот, кто подставляет своих. Непробиваемыми самокатчицами оставались только Сивилла и Нарцисса, впрочем, они умудрились ни разу не влипнуть ни в одно «коридорно-транспортное» происшествие, да и скорости у них были куда скромнее. Правда, долго кататься им тоже не пришлось: через пару дней директор объявил о полном запрете на новые средства передвижения вплоть до окончания экзаменов.

Школьники, конечно, хотели бы пошуметь, но грядущая сессия это желание быстро отбивала. Да и использование трансфигурированных предметов теперь подпадало под запрет на колдовство в коридорах в Уставе школы.

«Против этого уж не попрешь, — решили картельеры, — вот будет второе полугодие… А за каникулы можно навести мосты с каким-нибудь маггловским магазином, став поставщиками для остальных учащихся».

Правда, не они одни окажутся такими умными…

* * *

Очередное чаепитие в отдельной комнатке рядом с библиотечным запасником продолжалось.

— Почему вы так считаете, Минерва? — мадам Пинс не скрывала своего интереса.

Все, что касалось истории школы, было для нее чем-то вроде любимого хобби, а ее знания по этой теме оказались для деканов сущим благословением. Потому про то, что Тайная комната Салазара — отнюдь не легенда, они теперь знали и (совершенно оправданно) считали, что это, скорее всего, и есть то, что ищет в школе лорд Певерелл. Жаль, обнаружить ее самим им пока не представлялось возможным.

— Меня на эти мысли натолкнул наш директор, — призналась та.

Коллеги смотрели удивленно. Пришлось Минерве рассказывать, как несколько раз буквально застукала великого чародея за простукиванием и прощупыванием стен.

Профессор Стебль расхохоталась, сразу став похожей на прежнюю добродушную и веселую «гербологиню», что вызвало у ее коллег ностальгический вздох.

— Это я виноват! — признался полугоблин. — И в том, что вам не рассказал, дорогая Минерва, Гораций, и в поведении директора, боюсь, тоже.

— Да, мы оба тогда… слегка перестарались, — закончила со смехом Помона, подмигнув коллеге.

Скандальная ситуация в коридоре третьего этажа была рассказана в двух, иронизирующих друг над другом и сами над собой, лицах.

«А деканы-то, оказывается, ого-го, — подумала мадам Пинс. — Не зря я решила к ним примкнуть».

* * *

Лорд Певерелл в компании старика Олливандера стоял на Саутуоркском мосту. Серое небо. Серая рябь холодной воды. Крики чаек, отбирающих друг у дружки последние куски.

Хлеб заканчивался.

Руки старика тряслись.

Милорд мрачнел.

Перед ними толклась туча чаек и крачек, наверное, числом более сотни.

Из результатов же было лишь то, что Том, брезгливо поморщившись, отчистил рукав и наложил защитное заклинание на себя и старого мастера.

— Как вы ее узнаете?

Мастер пожал плечами и с трудом разомкнул бледные губы:

— Что вы сделаете с ней?

— Человека…

— Зачем это вам? — сверкнул давней болью старческий взгляд. — С этим тогда никто не справился. Кого ни просил…

— Я справлюсь.

— Зачем это вам, милорд? Что вы хотите от нас?

За напускным безразличием старик не мог спрятать искры безумной надежды и столь же безумного страха.

— Считайте, что хочу… чтобы вы были мне благодарны, мастер. Не верите? Вижу, что не верите. Зря.

* * *

— Что это? — изумился Принц, глядя на огромный букет… цветущего чертополоха. — Цветочки для МакГонагалл? Блэк, ты сдурел?

— Ну-у, это же, вроде, символ ее родины? Думаешь, ей не понравится?

— А ты сам в руки это брать не пробовал? — хихикнула Лили.

Сириус уже протянул руку к букету, как открылась дверь:

— О. Что тут у нас? Наследник Блэк мазохизмом мается? Или ты им наслаждаешься, а, Блэк?

— Нарцисса, ты неподражаема, — хохотнул Северус.

— Это, наверное, новое слово во флористике, — предположила Сивилла.

— Шотландская икебана…

— Откуда вы слова-то такие знаете?

— У меня вообще неплохой словарный запас, Принц. Если ты до сих пор не в курсе.

— О, прошу простить мое неподобающее поведение, леди.

— Я подумаю…

— Эй, раз вы такие все умные, может, подскажете, что мне сделать, чтобы МакКошка…

— А, ты хочешь умаслить своего декана цветочками? Тогда ты выбрал немного не те.

— Так подскажи, какие!

— Кстати, а откуда ты их взял?

— Фините! — догадался кинуть на жуткий колючий букет Принц.

Вместо жутких колючек перед ними стоял… обычный стул.

— Ну-у… если ты проделаешь это у нее на глазах, то, может, и оценит.

— Скорее всего…

— Главное, не делай этого с тем стулом, на котором она сидеть будет! А то с тебя станется.

— Так это на практике… А как мне теорию писать? Она же злая на меня, как… как…

— Как кошка, которую выкупали?

Сириус и Люпин дружно фыркнули.

— Блэк, а может, ты все же получше выучишь — вот она удивится!

— Да учил я! Оно уже в голову не лезет.

— Ладно, давай я тебя по вопросам погоняю, — предложила Лили.

И они удалились в соседнюю комнату вместе с увязавшимися за ними Петтигрю и Люпином. Те тоже волновались и хотели повторить материал.

* * *

Экзамен по трансфигурации начался с широко улыбающегося Блэка и поджавшей губы МакГонагалл:

— Блэк! Я надеюсь, что не увижу, как вы сегодня списываете?

— Я тоже надеюсь, профессор.

— Присаживайтесь.

— Сейчас…

Он напрягся, сосредоточился, и ближайший стул превратился в тот самый букет, который недавно украшал «Выручайку».

— О, неожиданно, мистер Блэк, — подняла брови профессор и внезапно для всех улыбнулась. — Считайте, что я оценила.

— Высший балл! — заорал счастливый Сириус, закружив на руках довольную Эванс. — И тест был совсем не сложным!

— Поставь, где росло, — сердито сверкнул глазами Джеймс.

— А, ну да, извини, Лили, просто ты мне вчера здорово помогла, — развел руками Сириус, оправдываясь перед другом.

— Да ладно вам. Мы молодцы! — Лили ловко разрулила ситуацию, взяв под локти обоих. — Остались только зелья.

— Умеешь ты вдохновить, Эванс, — вздохнул Блэк. — У Слизнорта ко мне не самое лучшее отношение…

— Самое худшее, я бы сказал, — добавил Люпин.

— Ну, сколько? — дружно обернулись к нему однокашники.

— Выше ожидаемого.

— Нормально.

— Молодец, — Блэк хлопнул вассала по плечу.

— Да, нам надо еще чуть-чуть продержаться. Пока нас не любят деканы, — напомнила Лили. — Я вот одна удивляюсь, почему до нас Флитвик не докапывался?

— А, да. Точно. Удивительно легко чары прошли, — припомнил Джеймс.

— Он как будто о чем-то своем думал.

— Об очень приятном.

— Да что вам за дело? Радуйтесь, в конце концов!

Гриффиндорцы дружно поздоровались с маленьким профессором и ускорились на ужин.

Флитвик улыбался: наблюдательные студенты подрастают, и это хорошо. Но догадаться, в чем дело — куда им. Никому не догадаться. В каникулы он, скорее всего, поделится с коллегами, пусть тоже порадуются. На душе потеплело, когда он представил искренний восторг мадам Пинс. Удивительная оказалась женщина. Как это раньше ее никто не замечал?..

После последнего разговора он еще не раз проштудировал записи Основательницы своего факультета и обнаружил самый большой сюрприз, о котором даже и не мечтал. Он нашел Тайную комнату! Только это оказалась вовсе не комната Слизерина, да и не ее он искал, следуя расплывчатым данным, полученным после того, как попытался расшифровать странные значки рукописи другим способом.

Трудился он не зря. Это стоило любых усилий, и он недаром гордился собой, ведь нашел свое чудо — кабинет и библиотеку Ровены Рэйвенкло. Это был идеал: ровные полки без единой пылинки, аккуратный каталог, а какие, Мерлин мой, какие книги… Свитки… Инкунабулы… Палеотипы…

Будь он на пару десятков лет моложе, ему бы стало ни до кого и ни до чего. Но деканствовал он уже не первый год, так что… Пока он будет просто улыбаться и терпеть. И ждать каникул.

А в библиотеке состоялся самый странный в жизни ее хозяйки разговор.

— Мадам Пинс, можно вас спросить?

Она приветливо кивнула славной девочке, только что бережно передавшей ей часть прочитанных книг. Юная Трелони ей нравилась, несмотря на некоторые странности: к книгам первокурсница относилась аккуратнее, чем к себе самой.

— Почему вы не пишете стихи? Они так прекрасны…

Откуда? Как? Неужели это дитя — Провидица? Настоящая? И кто еще об этом знает? Впрочем, сейчас она проверит.

— Почему ты считаешь, дитя, что не пишу? — спросила девочку Ирма после секундного замешательства.

— Потому что существующее только в вашем уме, увы, не существует истинно. Дайте им свободу. Они ваше счастье на своих крыльях принесут. Отпустите ваших птиц, мадам Пинс.

И девочка вышла, ветерком скользнув за тяжелую дверь.

Настоящая… Ничуть не удивилась на ее вопрос — приняла ее ответ, как данность. Значит, и имя свое малышка получила не просто так. Но… предсказательницы не дают советов… Что же это было?

* * *

Все проходит… Прошли и экзамены. Зельеварение, увы, большинство картельеров сдали на балл хуже, чем рассчитывали. Гораций Слизнорт был человеком спокойным и не злым, просто память имел хорошую. Пришлось принять наказание и в таком виде. А потом — целый день на сбор вещей, целая ночь, чтобы отметить конец семестра…

А все-таки, почему школьникам нельзя аппарировать из Хогсмида?

В купе Хогвартс-экспресса было тесновато, но уходить не хотел никто. Обсуждались возможные способы ускорить обретение анимагической формы — кто бы захотел такое пропустить! Теплицы профессора Стебль не раз становились желанными для картельеров, так что почти все они уже привыкли, что во рту имеется что-то чужеродное. А вкус и легкий лимонно-хвойный запах листьев мандрагоры стал привычным и близким.

После бурной дискуссии о родстве или, по крайней мере, возможной схожести патронусов и анимагических форм, самым ярым скептиком оказался… Джеймс Поттер.

Картинно пережевывая листик мандрагоры, которому до месяца положенной выдержки оставалось несколько дней, он вдруг выдал:

— Я тоже читал, что анимагическая форма чаще всего повторяет Патронуса… Может, ну его?

— Думаешь, тебе одного оленя достаточно? — ухмыльнулся Принц. — Все же один хорошо, а два лучше.

— Не-не-не! Ты что это, Джейми? Давай сделаем! Совсем ведь немного осталось.

Сириус был озадачен: с каких это пор его друг решил отступить от принятого решения? Олень… Ну и что, что олень, в конце концов, не самое слабое животное! И даже про мышку кто-то там говорил, что кучу нечисти разогнала.

— Ага, немного. Зелье кто будет варить? Да еще на каждого?

«А, так вот почему Принц решил поизгаляться… — понял Сириус. — Ну да, ему достанется, если они вдруг все одновременно… Ой, да пусть уж напишет всем инструкцию, что они, совсем идиоты? Сделают же…»

— Поттер, что-то мне кажется, если будешь и дальше так активно травку жевать, то и козел может получиться…

Джеймс поперхнулся остатками мандрагоры. Сириус проглотил свою, не жуя. А Принц продолжал издеваться:

— Блэк, ты надеешься, что твой Грим захочет потренироваться загонять оленя? На пару с Люпином?

— Северус Принц… И в кого ты такой добрый?.. — не выдержала Лили. — Знаешь, не ожидала от тебя… Нужен ли мне такой жених, даже и…

Джеймс посмотрел на нее благодарно.

Северус наложил невербальное Силенцио так, чтобы Лили не могла продолжить фразу, гневно нахмурив брови. К счастью, успел вовремя.

— Просто неудачно пошутил. С кем не бывает? — и тихонько шепнул: — Финитэ. Лилс, не пались.

— Ты никогда так не шутил… Что случилось?

— Да ничего, просто посмотри на этих троих и представь аниформы.

Лили взглянула на сидящих рядком Люпина, Поттера и Блэка, и рассмеялась:

— Да, я бы в таком положении становиться копытным бы поостереглась. Но, в любом случае, пока мы не попробуем — не узнаем. В конце концов, каждый решает сам. Лично я буду. Мне всего три дня осталось.

— Но, учитывая рождественскую индейку или гуся и все прочие вкусности, будет непросто!

— Я справлюсь.

Мальчишки дружно сглотнули.

— Что, никто не догадался взять с собой перекусить? — фыркнула Эванс. — Вечно девочкам отдуваться. Экие вы непрактичные. Давай, Сибил!

И они дружно извлекли из-под скамьи корзинку с чем-то весьма аппетитно пахнущим.

— Вы лучшие!

— Воу, спасибо!

— Мы зна-аем…