Шпион в Хогвартсе: отрочество (джен)

Дом, милый дом. Северус, конечно, любил родовой замок, но простой коттедж был все же тем местом, в котором для него было все сведено воедино: успех, удача, решение семейных проблем, личных и финансовых… А может, просто — местом детства? И неважно, созданного самим, завоеванного с трудом или просто случившимся. Он молча сидел на качелях, подставляя лицо редкому зимнему солнышку. Эбби раскачивалась рядом, переваривая ответы брата на кучу заданных ею вопросов — о чудо, молча. С ветки дерева наверху вспорхнула птица, свалив горстку снега прямо на него. Северус поморщился, фыркнул и вытер мокрый нос.

— Дети, время ланча!

Совсем как в детстве…

За едой обычно собиралось все семейство — все, кто был поблизости. Готовила чаще всего няня Кэти. А разговоры велись обо всем — от работы отца и потребностей растущих детей до планирования приемов и обсуждения политики министерств. Отчим уже привычно сопоставлял одно и другое. Тобиас, давно считавший мужа бывшей жены кем-то вроде свояка, смотрел уважительно и изредка вставлял довольно интересные вопросы.

На этот раз детей решили «обрадовать» очередной новостью.

— Что? Опять прием? — насторожился сын.

— Мама, зачем тебе это? Столько возиться…

— Можно подумать, это тебе предстоит, — фыркнула Эйлин, строго посмотрев на дочь.

— Ну, во время приема и мне тоже, — возразила та.

— Ой, четыре часа ты не можешь нам помочь, просто вся уработаешься? Бедная я…

— Да мама же! Помогу, конечно! Просто это такая нуднота. Ты же и сама не любишь.

— И все же, можно пару вопросов?

Все повернулись к Северусу.

— Почему? И кому?

— Во-о-от! Он и письма так пишет! Север, краткость, конечно, сестра таланта, но иногда — троюродная!

— А я бы привел как пример краткости и простоты, — улыбнулся отчим.

— Да мне бы ответ хотелось, дорогие родственники…

— Потому что обстановка складывается какая-то странная. Милорда кто-то постоянно выставляет в совершенно ужасном свете.

— «Пророк»? Неужели он не смог выйти на журналиста?

— Выйти-то вышел. А что с Непреложным сделаешь?

— Легилименция?

— Защита ее убьет.

— А, это еще и женщина…

— Да, и она будет на приеме. Северус…

— А я что? У меня невеста…

— Вот ее и предупреди. Насчет родителей тоже.

— Эвансов на прием Принцев? Магглов? Ты уверена?

— Я предложила Тому, он не отказался…

— А я бы еще подумал.

— Вот и займись.

— Эбби?

Эйлин усмехнулась. Сын умел решать задачки быстро…

Но сестричка-провидица только пожала плечами.

— Хотя бы безопасно?

— Для них — да. Для тебя тоже, но может оказаться… сложно. Если не снимете с Лилс маскировку, конечно.

Северус покивал сестре и задумался. Рассекречивать потенциал подруги было не с руки. Но изображать «безумную влюбленность» в двенадцать лет? Тоже, согласитесь, несколько… странно. Хотя, вон, Поттера в одиннадцать «срубило», и, похоже, напрочь.

— Кого из друзей я могу позвать?

— Списки в кабинете, распоряжайся… мой лорд, — шутливо добавила мать.

* * *

Прием для Северуса оказался на редкость забавным. Лили держалась выше всяких похвал, а старшие Эвансы и сестрица Петунья, вовремя взятые в оборот леди Принц, тоже не ударили лицом в грязь. Реакцию старших Малфоев на знакомство с семьей его невесты увидеть, определенно, стоило. Особенно после того, как прошли основные расшаркивания и до аристократов дошло, кого именно им представили. Магглов. Впрочем, Блэки тоже реагировали забавно. А потом картинка приелась…

После пары танцев Лили была передана в самую надежную компанию Поттера и обоих Блэков, лучший друг и фиктивный жених оттанцевал обязательный тур с ее сестрой и отвел ту к родителям, занятым разговором с лордом Певереллом и юным Малфоем. Смотреть, как на эту милую картину «косят лиловым глазом» то одни, то другие аристократы, было чистым удовольствием. Но как только появилась возможность, Люциус отвел его немного в сторону.

— И что же у вас интересного, что вы придали себе такой таинственный вид, наследник Малфой? — Северус улыбнулся бывшему старосте Слизерина.

Люциус широко раскрыл глаза и гордо откинул голову:

— Я работаю!

— Мал-фо-ой?!

«Неожиданно. Кем же это ему надо работать, чтобы так высоко задирать нос, министром магии, что ли?»

— Я — секретарь Милорда! — таинственный шепот, блестящие глаза…

«Да ты попал, Малфой… Том обаял тебя до… спинного мозга? Или затронут все же только головной? Увы, так мы общались только в прошлой жизни и уже после того, как не стало того Темного Лорда».

— Ну, и как оно?

Люциус немного смешался, но тут же снова напустил на себя важный вид.

«Еще одно дите, блин, — фыркнул про себя Северус. — Надо будет намекнуть милорду, чтобы гонял и в хвост, и в гриву… Глядишь, спесь-то и сойдет. И все же так странно вспоминать, как этот лучший друг когда-то сам вербовал тебя в ряды Пожирателей. Вот и теперь завел разговор о политических интересах студентов. Хм, интересами студентов я сейчас тебя очень даже порадую, дорогой Люциус. И не только политическими, да».

— Не буду лезть в ваши секреты. Вам интересно, о скольких будущих выпускниках можно сказать, что они на стороне милорда? Да практически обо всех. И особенно о студентках, да, — он усмехнулся и поймал понимающую улыбку Люциуса. — А началось все с того, что наследник Блэк… Да, это он сейчас развлекает мою невесту, но мы же не о том…

Люциус был в восхищении и в замешательстве. Он уже видел себя во главе «нового призыва» милорда — руководителем тех, кто придет в Певерелл-мэнор этим летом. Ведь не зря же милорд поручил ему проработать некоторые задания, чтобы проверить их подготовку? А тут какой-то второкурсник-полукро… Ой. Милорд ведь тоже…

Зазвучал очередной вальс, и челюсть красавца-блондина медленно и аккуратно начала опускаться на грудь. Благодаря Северусу он знал, кого закружил в вальсе его патрон…

Миссис Эванс, мило раскланявшись, румяная от быстрых движений и внимания явно неординарного мага, подошла к супругу:

— А ты отчего не танцуешь?

— Тобой любуюсь, — чуть сварливые нотки в голосе муженька сказали ей о многом.

Она чуть присела, протянув ему руку в нежнейшего шелка перчатке, и увела танцевать.

— Мудрая женщина, — отметил наблюдавший эту сцену Том и ангажировал на танец Эйлин.

Не скучала и Лили, а за приличиями следил… конечно же, Джеймс. Северусу не понравилось лишь одно: то, каким взглядом прошелся по девочке Поттер-старший. Хорошо, что Эвансы согласились на переезд…

Язык вееров и поз, ароматов и легких движений пальцев, установка новых границ, образование новых альянсов… Как много было на балу для тех, кто понимает. И как жаль было времени, потраченного на все это, вместо того чтобы просто поговорить…

Том ушел первым. После неформального общения с Эвансами эпатировать аристократов-волшебников дальше было уже слишком. Журналистка смотрела во все свои чуть выпуклые глаза, что-то бормотала под неусыпным надзором то старшего, то младшего Малфоев, а когда лорд пошел к выходу, бросилась к столу. Их что, не кормят там, что ли?

Уход главного действующего лица, а вслед за ним Ноттов, Малфоев и Гринграссов быстро повернул главное действо к закату, чему хозяева, кстати, были весьма рады. Но едва успели откланяться последние из гостей (журналисты, все еще жующие!), как Северус и Эйлин ощутили, что в замке снова появился лорд Певерелл. Принцы едва уняли себя, чтобы не начать выдворять представителей прессы слишком уж активно. Помог отчим, передав им какую-то якобы важную бумагу и заняв разговором гостей, ожидавших, пока им подадут одежду.

— Алан в своем репертуаре, — рассмеялась Эйлин, размахивая «важной бумагой» — обычной салфеткой с нарисованной на ней весьма удачной карикатурой на мисс Фанни Брейтуэйт, ту самую журналистку. Милорд, взяв ее из рук хозяйки, улыбнулся:

— Твой муж талантлив во многом…

— Наконец-то можно поговорить. Чаю?

* * *

После общей беседы, занявшей не более получаса, Северус остался наедине с Томом.

— Надеюсь, твоя палочка… та, которую покупали на Косой аллее, убрана далеко и надежно? Экранируется?

— Ну… да, конечно. А в чем дело?

Когда Северуса посвятили в некоторые аспекты деятельности старого артефактора, первая реакция оказалась самой что ни на есть подростковой:

— Ох-х, х-х**… — он прервался на полуслове, поправившись: — Так ничего себе, оказывается, мастер-то.

— Думаю, первая часть твоего высказывания ближе к правде, — криво улыбнулся в ответ милорд.

— Получается, теперь вся магическая Британия дружными рядами идет… куда?

— Вот-вот… Туда. Куда ей, то есть нам — совершенно не надо.

— И это все из-за одного обиженного мастера… Мда. Знаешь, руки чешутся! Прикопать бы гада, так ведь толку ноль, верно? Но как же все интересно… Про Дамблдора тоже есть? Записями не поделитесь, милорд?

— Вот, держи, — Том протянул ему довольно толстый свиток.

— Малфой трудиться не устал? — пошутил Северус.

— Малфой? Его к таким вещам подпускать рановато. Двинется еще… Но мальчик старательный и неглупый, да и чутье на высоте.

— Чутье у них фамильное. Но неужели это вы самолично копировали, о мой лорд? Собственными…

— Северус-с-с… — холодный взгляд вместе с шипением вызвал бы мурашки, если бы он не помнил, как спал на голых камнях спиной к спине с этим человеком. И как они отбивались от призванных полуматериальных существ… Ффринд не знал, что такое снисхождение.

Принц прищурился:

— Уже можно пугаться, ваш-светлсть?

— Ну, ты… при других не можно, а нужно.

— Буду иметь в виду. Так кто тогда?

— Домовики у нас копируют. Малфой приспособил.

— Эльфы?! В жизни бы не подумал. Ай да Люциус.

— Я же говорю, чутье. В том числе на то, как поменьше работать самому. Сам учусь… иногда.

— Слышал бы Малфой, был бы на седьмом небе от счастья.

— Ничего, я его туда и так отправлю, если понадобится. Другим способом.

— А, летать научишь…

Милорд задумчиво потер пальцем подбородок.

— Что-то придумал со стариком Олливандером? — спросил Северус, припрятывая ценные записи.

И, пока Том говорил, медленно менял выражение лица на все более и более озадаченное, пока тот не закончил рассказом о совместном кормлении чаек:

— Том, я, в принципе, понимаю тебя, но все же… Давно ты стал таким гуманистом?

— Что, не ожидал? — лорд выдержал паузу в лучших театральных традициях. — И правильно. Я не гуманист, я прагматик. Обезвредить палочки и хоть что-то исправить сможет только сам мастер. Это оптимально. А без его собственной доброй воли… Не факт, что обойдется без жертв.

— Причем из самых сильных магически родов, да?

Лорд кивнул.

— Значит, выхода нет? Как будем искать правильную чайку? И чем я могу помочь?

— Свежим взглядом, брат мой, свежим взглядом.

— И на свежем ветру, полагаю?

— Завтра в десять на Саутуоркском мосту.

— Хорошо.

* * *

— Иви!

— Иви!

Двое мужчин, точнее, мужчина и юноша, орали, как дураки, оглядываясь, чтобы замолчать, едва показывался очередной прохожий.

— Кьи… Кья… Кьи-и… — отвечали им птицы, кружась над головами.

И бросались на хлеб, отбирая друг у дружки куски побольше.

— Надо бить по площадям, — не выдержал парень, опершись на перила моста.

— И тут же попасться полиции. Мало сейчас народ пугают моими якобы зверствами над магглами?

— Дамби лысого мы ее так найдем.

Старший расхохотался.

— Так тебя директор достал?

Вместо ответа Принц начал рассуждать:

— Подожди… они же не только хлеб едят, так? Там, где нет людей, в море, у пустых островов, тоже есть чайки? Чем можно питаться в море — рыбой?

— А давай попробуем…

Заклинания трансфигурации легко превратили неровные куски в серебристые вытянутые тушки.

Птицы словно взбесились. Особенно одна, крупная, с серой отметиной-подковой на голове… Первая рыбина пошла еще спокойно, но как только чайки заметили, что угощение изменилось…

Заранее принятые меры в виде щитов-зонтиков оказались совершенно недостаточными. Птицы залетали со всех сторон, со спины и даже снизу из-под моста. Тут же дрались друг с дружкой, обдавая кормильцев волнами воздуха с перьями и пометом. То одна, то другая птица клевала руки, вытаскивая рыбу, едва она появлялась в пальцах. Они едва уворачивались, пока оба, не сговариваясь, не трансфигурировали по паре обычных палок…

— Дерзкие, жадные, агрессивные… Том, ты уверен, что хочешь посмотреть, что она за человек? — Северус наложил очищающее на спину напарника и повернулся сам.

— Не очень, но придется.

— Ты не приметил никакую из птиц?

— В такой туче приметишь… Разве ту, что крупней остальных.

— И наглей.

— Так благодаря чему еще она такая здоровая?

— Увы, она не одна. Я таких с десяток насчитал… или два.

Крупная чайка с рисунком в виде подковы из серых перьев на затылке аккуратно держалась вне их зоны видимости, словно прислушивалась. Она давно обратила внимание на этих странных людей, словно чем-то ей знакомых. Инстинкт подсказывал лететь отсюда без оглядки, но что-то внутри не пускало. Как она улетит? Она так давно не видела старого человека, забавно похожего на одуванчик…

* * *

— Я прочитал: птиц ловят сетями…

— Будем пробовать?

Запутывались какие угодно птицы, кроме нужной. Использовать заклинания широко они опасались: маггловская территория была после вчерашнего под пристальным наблюдением Аврората. Пришлось выпутывать отчаянно уворачивающихся, бьющихся, вопящих и больно клюющихся сильных птиц, слишком похожих на ту, что искали они… Несмотря на защиту, пальцы у обоих уже через полчаса были в крови, а руки в синяках. Также был тщательно проветрен и обновлен весь запас ругательств.

Пять крупных чаек, похожих друг на дружку, как капли воды, сидели в корзине. В конце концов напарники просто осторожно ликвидировали сеть и тяжело вздохнули.

— Тьфу, я уже очищать кровь и лечить замаялся…

— Мне кажется или птицы стали злее?

Прицельный клевок…

Выругавшийся милорд восхищенно смотрел на чудеса высшего, нет, высочайшего пилотажа:

— Вот теперь я точно не забуду эту птичку…

— А что? — отвлекся Северус от выпутывания очередной сварливо вопящей чайки.

— Еще ни разу не видел, чтобы птицы летали спиной вниз.

— Где?! И правда. Как это она?

— Очевидно, использует магию, каким-то образом доступную ей.

— Ну вот, мы определили, а толку?

Птица внезапно исчезла, а милорд получил новый клевок в затылок, после чего, наконец не выдержав, ударил по площади.

Вода и берег покрылись густым слоем обездвиженных птиц.

— Хорошо-то как…

— Тихо…

Тела чаек из воды они моментально левитировали на берег, правда, часть Темзы тоже зацепило, так что бережок напоминал болото. Они быстро пошли по нему, выискивая нужную птицу с помощью Ревелио. Таиться дальше смысла не имело. На песке среди птичьих тел на пару мгновений показалось девичье, тут же вернувшись обратно.

— А, вот же она, — бросился к добыче Северус, приподнял за крыло, которое опасно распахнулось, и быстро перехватил упитанную тушку.

И они аппарировали в Певерелл-мэнор вместе с оглушенной птицей.

Часть задачи была решена.

* * *

А вот вторая часть оказала едва ли не хуже. На все заклятия, способные вернуть анимагу прежний облик, птица перевоплощалась в девушку с серо-седыми волосами и забавной растрепанной прической — валиком-подковой на затылке. Но в сознание не приходила, а через несколько минут возвращалась в птичью форму. Почему — неизвестно.

На этот вопрос не могли ответить ни один свиток, ни одна книга, ни один гримуар.

Из имеющихся, конечно.

Бывшие Пожиратели были отправлены по поручению в активный поиск других «первоисточников», но результатов не было. Хотя, по оценкам милорда, интересного натащили много.

Как сделать чайку человеком?

Как она поведет себя в этом обличье?

Милорд потирал руки и улыбался. С некоторых пор он начал любить трудные задачи…

— Хорошо, что не показали птичку старику Олли, боюсь, тот совсем бы спятил.

Северус уже не ожидал от возни с треклятой птицей ничего хорошего.

— Погоди-погоди, — прищурился Том. — Кажется, есть еще одна мысль…

Старик Олливандер, увидев свою чайку, только опустил руки. Все. Теперь они оба во власти этого человека. И ради чего все было?..

Но тот произнес какую-то сложную связку заклинаний, часть из которых была совершенно непонятной, и перед ним очутилась…

— Иви! — закричал старик и схватил дочь в объятия.

Она не отозвалась, оставаясь неподвижной, словно кукла. Но — живой. По крайней мере, она дышала.

Он бережно опустил ее на диванчик и отпустил, протягивая руку, чтобы убрать с ее лица волосы…

Колени подкосились, и старый мастер оказался подле дивана, на котором вместо дочери снова сидела птица. Правда, в этот раз она была спокойна. Не кричала, не атаковала, просто сидела и смотрела, переводя взгляд по очереди на всех присутствующих.

Олливандер поднял слезящиеся глаза:

— Милорд…

— Попробуйте не отпускать ее, мастер. Держите ее все время.

— Как?

— Как удобнее, хоть за руку, хоть обнимайте. Ваша же дочь. А мы попробуем вместе еще раз.

Два голоса прозвучали слаженно и уверенно, и чайка вновь стала девушкой. Отец схватил ее за руку, заглядывая в лицо, и… минута… две… пять. Обратного обращения не произошло.

— Я выполнил свое обещание, мастер Олливандер.

— Признаю долг…

На лицо мастера было жутковато смотреть. Счастье и страх, надежда и недоверие исказили его черты весьма причудливо.

— У вас долг не передо мной. Передо многими магами Англии… Их детьми. И… своими тоже.

— Я… я готов.

— Ну, сперва вам придется закончить эту работу, — Том кивнул на Иви, в глазах которой пока осмысленности было не больше, чем у чайки.

— Я не знаю, насколько долго это продлится, но теперь это — ваше дело: кормить, поить, одевать… мы с Северусом поможем вернуть ей разум, а пока… Позвольте откланяться. И очистите его палочку, будьте любезны.

Том протянул мастеру шкатулку с палочкой Принца.