Growing Up Black | Вырасти Блэком (джен)

Пятого сентября на развороте «Ежедневного Пророка» была размещена следующая статья:

«П. С. Блэк умер в возрасте 78 лет

Отпрыск одного из наших старейших и возмутительно, вызывающе чистокровных семей Поллукс Сигнус Блэк был во многих отношениях примером пережитков успешно уходящей эпохи, — пишет Рита Скитер, специальный корреспондент «ЕП». — Племянник печально известного темпераментного Сириуса Блэка, министра магии 1918-1924, 1926-1928, 1930-1934 и 1936-1939 годов, П. С. Блэк с гордостью шествовал по стопам своего дяди. Он стал причиной настоящего переполоха в волшебном сообществе, когда оставил обучение в Хогвартсе, чтобы заключить брак с Ирмой Крэбб в тринадцатилетнем возраста (невесте на тот момент было двенадцать), который затем превратился в полномасштабный скандал, когда его дочь Вальбурга родилась всего лишь спустя шесть месяцев. Поллукс Блэк завершил свое образование дома в частном порядке и в конечном итоге получил заслуженную репутацию глубоко образованного специалиста в области волшебной юриспруденции и права. Его магистерская работа «Роль Семи статутов Егизиппа в формировании герметических кодексов» была продана тиражом более чем три сотни экземпляров и до сих пор считается самым фундаментальным изучением данного вопроса.

После смерти своего отца в 1943 году Поллукс Блэк занял его место в Визенгамоте и приступил к государственной службе. Между тем, по мнению многих авторитетных источников как в Великобритании, так и на континенте, он жертвовал весьма значительные, даже огромные суммы из своего недавно приобретенного состояния в поддержку темного чародея Гриндельвальда, которым он был персонально награжден Орденом чистоты крови первого класса.

После поражения Гриндельвальда Поллукс Блэк посвятил себя защите прав и свобод старых чистокровных семей. Он являлся автором ряда важных законов, включая закон 1959 года «О наследовании» и закон 1966 года «О регулировании домашнего труда». Также он был председателем Постоянного комитета по пересмотру международного Статуса секретности с 1957 по 1969 г.. В 1967 господин Блэк на протяжении полугода занимал пост Верховного чародея Визенгамота. Блэк, по видимому, рассматривал свою работу как большое достижение в своей публичной карьере, хотя его коллеги вспоминают, что тот показал себя жестоким тираном на этой должности. Именно это привело в итоге к тому, что общим коллегиальным решением Блэка сместили с этого поста в пользу Альбуса Дамблдора, нынешнего Верховного чародея.

В 1968 году он был зачинщиком серии беспрецедентных мятежей чистокровных семей в ответ на закон «О правах сквибов», что в свою очередь привело к отставке тогдашнего министра магии. С 1973 по 1975 Блэк возглавлял британскую дипломатическую миссию на заседании Международной конфедерации волшебников. В 1976 году он покинул занимаемые посты и отошел от общественной жизни, чтобы переехать в Трансильванию, где посвятил большую часть времени развлекательным мероприятиям, ссылаясь на британские правовые ограничения на охоту на простецов.

Но в 1986 году он снова вернулся в Англию, чтобы проводить больше времени со своим внуком Эрисом Блэком, чья мать, урожденная Малфой, умерла в начале того же года.

Он достиг вершины своей правовой карьеры, с триумфом принудив Визенгамот освободить своего внука, Сириуса Блэка, из Азкабана не далее, чем несколько месяцев назад. Сириус Блэк, как всем известно, был осужден за предательство тайны хранителя своих друзей семьи Джеймса и Лили Поттеров, чей маленький сын Гарри знаменит своей победой в годовалом возрасте над Сами-Знаете-Кем, а также за убийство Питера Петтигрю и дюжины магглов, что в общности воочию доказывает, что яблоко от яблони недалеко падает.

PC: на данный момент в выживших Блэках числятся Ирма Крэбб-Блэк, вдова семидесяти семи лет, сестра давно почившего Кассиопея, брат Мариус, внук Сириус, внучки Беллатрикс Лестрейндж, Андромеда Тонкс и Нарцисса Малфой, а также правнуки Эрис Блэк и Драко Малфой и правнучка Нимфадора Тонкс. Также ближайшими родственниками умершего были его сестра Дорея Поттер, дочь Вальбурга Блэк, сыновья Альфард и Сигнус, а также пропавший без вести внук Регулус Блэк.

Благодаря своей службе стране в должности Верховного чародея Визенгамота тело мистера Поллукса Сигнуса Блэка будет находится для прощальной службы в Министерстве магии в четверг, 6 сентября, и пятницу, 7 сентября. Ритуал погребения пройдет в Лондоне в приходской церкви св. Вульфстана в субботу, 8 сентября, в 11 часов утра.

~*~*~*~

Вся неделя после смерти Поллукса пролетела для Эриса незаметно и совершенно размыто.

Понедельник начался довольно обычно, с уроков с тетей Кассиопеей в дома на Уиндермир корт, а затем он отправился на площадь Гриммо. Там Эриса и Драко уже ожидали Сириус и Нарцисса. Поллукс был в создании и с довольно светлым рассудком, он с радостью беседовал со своими правнуками о квиддиче около получаса, прежде чем снова его разум помутился. Мальчики вместе с леди Ирмой сидели у его постели еще сорок минут, прежде чем почтенный Сигнус Блэк отдал богу душу.

Это случилось неожиданно. Он дышал довольно нормально вплоть до последней минуты, а затем издал странный звук. Спустя несколько мгновений Поллукс испустил дух. Все случилось мгновенно, и леди Ирма впала в отчаянную истерику. Леди Малфой увела ее в будуар, чтобы вдали от прочих глаз побыть с ней наедине и успокоить.

Коронер приехал через час, и его визит сопровождался целой кучей документов, летающих перьев и посторонних людей. Мальчики хотели помочь, но не имели ни малейшего представления, кому и как могла бы пригодиться их помощь. В конце концов Сириус твердо, но мягко попросил их покинуть комнату и побыть где-то в стороне некоторое время.

В тот вечер Клитемнестра увела их на Уиндермир корт и провела с ними остаток недели, поскольку Сириус был занят всеми деталями, связанными с организацией похорон, а Ирма отказывалась отпускать от себя Нарциссу. Днем Клитемнестра пекла ребятам пироги или другие вкусности, а вечерами читала вслух книги, чтобы отвлечь детей от мрачных событий последних дней. За исключением ее, прочие взрослые волшебники были больше заняты различными «взрослыми» делами: подготовкой похорон, улаживанием юридических деталей, соответствующей случаю перепиской и завещанием. Напрямую никто не запрещал Драко и Эрису играть и развлекаться, но в то же время оба мальчика чувствовали себя так, будто делали что-то неуместное случаю. Большую часть времени ребята проводили за чтением, также они вернулись к урокам музыки (Эрис снова сел за фортепиано, а Драко достал скрипку), иногда практиковались в выполнении заклинаний или уделяли время сражениям в волшебные шахматы.

Вечером в пятницу ребятам пришлось облачиться в жаркие парадные мантии, сделанные из тяжелого черного бархата, чтобы сопровождать семью на официальное прощание с усопшим, которое происходило в Министерстве магии. Там, разумеется, они были вынуждены благопристойно слушать целый ряд длинных и нудных речей, которых всегда бывает полно на подобных поминках. Министр магии говорил о том, какой значительный вклад в развитие волшебного сообщества внес Поллукс Блэк, затем долго и витиевато трепался Альбус Дамблдор, которого Эрис вообще впервые видел вживую. От своего прадеда мальчик много слышал о давней вражде между Поллуксом и директором школы Хогвартс. Но сейчас Дамблдор, казалось, был совершенно счастлив стоять перед толпой магов и говорить равнодушные, соответствующие случаю банальности, будто бы он в самом деле заботился когда-либо о том самом вкладе, который Поллукс внес в развитие чего бы ни было. Эриса буквально тошнило от его насквозь лживых речей, и ему пришлось встать и выйти прямо посреди дамблдоровской нескончаемой болтовни. Мальчик не мог толком объяснить, что именно в поведении директора школы было настолько ему противно, особенно если учесть, что он прекрасно понимал простой факт — на поминках всегда говорят только любезности об умершем, воспоминания и хвалебные оды всегда лживы, и все взрослые маги вокруг знают это и принимают правила этой игры. Все, в чем Эрис был твердо уверен, это то, что Альбус Дамблдор сейчас стоял там, перед толпой, и врал миру снова, в точности так же, как когда-то врал всем, что Гарри Поттер мертв.

В итоге Эрис смог совладать с собой и вернулся в зал, где в этот момент Сириус благодарил всех присутствующих от имени семьи Блэк. Привыкнув видеть отца в основном беззаботным и веселым, мальчик с удивлением обнаружил, как легко тот вошел в роль, для которой и был рожден когда-то, как и любой отпрыск знатной и уважаемой семьи. К его чести, Сириус Блэк не повторил ни одной пошлой банальности и не акцентировал внимание ни на одном достижении Поллукса. Нет, он не врал. Вместо этого Сириус говорил о значении потери Поллукса для его семьи, о большой любви, проявляемой прадедом к своим внукам, а также кратко признавал свой извечный долг перед дедом — беречь семью. Его речь была честной и весьма достойной, и Эрис был очень горд за своего отца.

После короткого прощания, Эрис и Драко стояли рядом с другими членами своей семьи и принимали соболезнования от множества совсем незнакомых им волшебников. Клитемнестра тщательно подготовила их к этой трудной задаче, но мальчики воспринимали все происходящее с трудом, что соответствовало их возрасту. Они решили на минутку отлучится и сели на небольшом диване в приемной, когда к ним подошел сам министр магии.

— Добрый вечер, молодые люди, — поприветствовал вскочивших мальчиков он. — Пожалуйста, позвольте мне выразить глубочайшие соболезнования в связи с кончиной вашего прадеда. Мистер Блэк был выдающимся человеком.

— Спасибо, сэр, — пробормотал каждый из них.

— А теперь могу я снова уточнить ваши имена? — спросил министр мягко.

— Эрис Блэк, — ответил первым один из них, — сын Сириуса Блэка и Реджины Малфой.

— А я Драко Малфой, сын Люциуса Малфоя, — произнес второй мальчик, настороженно поглядывая на министра. — Моя мама — Нарцисса Малфой из семьи Блэк.

— Ну конечно же, семейное сходство просто бросается в глаза. Вы очень похожи на своих отцов, молодые люди.

— Благодарю, — ответил за двоих Драко и нахмурился.

В это время мимо проходил Альбус Дамблдор, и разговор министра с детьми привлек его внимание.

— Подходите, Дамблдор, — кивнул ему волшебник. — Я здесь как раз разговаривал с внуками Поллукса Блэка, хотел бы и вас познакомить с ними. Это юные Эрис Блэк и Драко Малфой.

— Как ваши дела? — вежливо приветствовал их старый директор школы, глядя на мальчиков пронзительным взглядом голубых глаз поверх очков-половинок. — Примите мои соболезнования в свои с безвременной кончиной вашего прадеда.

— Спасибо, сэр.

Драко нашел в себе силы в сотый раз за вечер поблагодарить в ответ на подобные слова. Младший Блэк просто молчал. Ему директор очень не понравился еще во время речи. Это был человек, который послал в Азкабан его отца, Сириуса, и удерживал его там. Этот же человек послал Гарри Поттера жить к ужасным Дурслям и врал всему миру, что юный Гарри мертв, когда он наконец-то был спасен на самом-то деле. И этого человека прадед ненавидел до дня своей смерти, но он же стоял перед всеми теми волшебниками и притворялся, что между ним, Дамблдором, и умершим Поллуксом было все в порядке.

— Мы с Поллуксом знали друг друга много лет, — продолжил тем временем Альбус Дамблдор.

— Мы слышали об этом, — ответил Эрис с нескрываемым холодом в голосе. — В вашей надгробной речи.

Драко одарил кузена красноречивым взглядом.

Министр несколько нервно усмехнулся при этих словах.

— Итак, мальчики, когда вы отправитесь в Хогвартс?

— На будущий год, сэр, — сказал Малфой. Эрис все ее продолжал недобро глядеть на старика-директора.

— Оу, — вздохнул Дамблдор, — тогда мы все будем очень рады снова увидеться весьма и весьма скоро.

— Полагаю, мы будем вынуждены, — резковато согласился Блэк.

Дамблдор одарил его оценивающим взглядом, прежде чем покинуть всю компанию. Министр тоже сразу же попрощался и удалился по своим делам.

Оставшись в одиночестве, Драко потащил друга подальше от чужих ушей.

— Что это было? — прямо спросил он.

— Не знаю, о чем ты, — невинно ответил Блэк, отвернувшись.

— Не ври мне, Эрис, я слишком хорошо тебя знаю. Зачем ты играл в гляделки с директором Дамблдором?

— Терпеть его не могу, — вынужден был признаться кузен. — Он разрушает все, к чему прикасается. Разрушил жизнь папы и прадедушки тоже. И у него еще хватает наглости подойти к нам с соболезнованиями, будто все хорошо, будто он старый друг деда!

— Это похороны, Эрис, — прямиком сказал Малфой. — Что еще он должен был делать? Рассказать всем, как он ненавидел прадедушку? Ты же знаешь этих взрослых.

— Он не должен лгать, — возразил тот. — Папа не сказал ни единого слова неправды. Лучше бы Дамблдор остался дома, чем пришел сюда и наговорил кучу этого лживого мусора перед нашей семьей.

— Я понимаю, Эрис, правда. На самом деле понимаю. Мне не нравится этот старый чокнутый магглолюбец, но мы должны оказывать ему уважение. Мы ведь собираемся в Хогвартс в следующем году.

— Может быть, вдвоем мы сумели бы убедить папу и твою маму, что идея дяди Люциуса с отправкой нас в Дурмстранг намного лучше, а? — с нескрываемой надеждой в голосе предложил Блэк.

Драко в ответ только закатил глаза в своей неподражаемой манере.

— Будто бы это вообще возможно. Серьезно, Эрис, посмотри правде в глаза — мы проведем следующие семь лет в дамблдоровской школе.

Блэк выругался на парселтанге. Драко инстинктивно отступил на шаг.

— Эй! Не нужно здесь колдовать! — поспешно воскликнул он. — Мы в Министерства магии, Мерлина ради!

— Я совсем не использовал магию, — невинно ответил Эрис и ухмыльнулся.

— Что тогда ты сказал? — пытливо потребовал Драко.

— Я тебе скажу, но, боюсь, тетя Нарцисса применит потом заклятие пенного мытья к твоим ушам, кузен, — хихикнул он.

Драко слегка порозовел.

— И верно…

Он притих, но потом рассудительно заметил:

— По крайней мере постарайся вести себя в нормах приличий с Дамблдором для нашего общего блага.

— Я вел себя прилично, — чопорно ответил Эрис, задрав нос. — Я прикусил язык и не дал сорваться с него ни единой мысли, которая была у меня на тот момент на самом деле.

— Ты вообще ничего не должен был говорить, — пробормотал Малфой. — Ваши гляделки прямо-таки понизили в помещении температуру градусов на десять!

— По Фаренгейту или Цельсию? — въедливо уточнил Эрис.

— О, заткнись, Эрис! — Драко был настроен решительно и совсем не хотел шутить. Он смотрел кузену прямо в глаза и пытался донести до того свою мысль. — Ты уже успокоился? Мы можем возвращаться обратно или мне лучше сказать тете Клитемнестре, что у тебя сильно разболелся живот и нам нужно срочно возвращаться домой?

Блэк только вздохнул.

— Я в норме.

— Лучше это было бы правдой, потому что если ты устроишь сцену на поминках прадедушки, то я буду первым, кто этому помешает. Ты можешь избежать этого.

Эрис подумал о своей прабабушке, которая так отчаянно пыталась держать себя в руках после произошедшего, и о Сириусе, который приложил много усилий для достойного поминания своего деда. Еще пару минут назад мальчик не задумывался, что мог бы испортить все, устроив безобразную сцену выяснения отношений с Дамблдором.

Его лицо враз стало серьезнее.

— Мне очень жаль, Драко, — искренне извинился он. — Даю слово, что не собираюсь вести себя неподобающим образом.

Кузен улыбнулся и похлопал его по плечу.

— Ты не можешь ничего изменить в данном случае. В тебе сейчас просто говорит гриффиндорская сторона характера. Она заставляет тебя делать глупости.

Блэк приподнял бровь.

— Что? Ты обвиняешь наследника Слизерина в том, что ему присущи истинно гриффиндорские качества? — и в качестве поддержания шутки мальчик прошипел что-то на парселтанге. Драко только закатил глаза.

— Ты идиот, Эрис. Все, давай пойдем обратно к взрослым.

Блэк все еще продолжал дурачится и отвесил другу изящный поклон.

— Только после вас, господин Малфой.

Драко отвесил ему подзатыльник, и вместе мальчики вернулись в зал уже в более спокойном настроении.

~*~*~*~

Следующее утро было серым и тоскливым, моросил мелкий противный дождь. Эрис стоял рядом с отцом на кладбище возле семейного склепа. Остальные члены семьи сгрудились поближе к могиле, все они были завернуты в плотные мантии и держали в руках большие черные зонты. Гроб Поллукса медленно опускался в землю, и распорядитель монотонно бубнил свою речь.

— … мы предаем его тело земле. Земля к земле, прах к праху, пепел к пеплу. В надежде и уверенности в том…

«В надежде? — с горечью подумал Эрис. — Какая тут может быть надежда? Прадедушка умер. Он ушел и не вернется к нам…»

Младший Блэк никогда раньше всерьез не задумывался о смерти. Он знал, что Джеймс, Лили и Реджина были мертвы, но он был знаком только с их портретами, а это не совсем одно и то же, что и знать человека на самом деле. Потому мысль о их гибели не была равнозначна пониманию того, что ушел из жизни кто-то живой, реальный, из плоти и крови, близкий член семьи или друг, с которым ты разделял надежды и мечты. Мысль о прадеде Поллуксе в виде портрета, будто застрявшего между мирами живых и мертвых, претила Эрису. Никогда раньше портреты не казались ему такими подделками, имитацией жизни, отражением того, кто был настоящим человеком, того, кто был потерян для мальчика навсегда.

Похороны подходили к концу, все по очереди бросали горсть земли на крышку гроба, погруженного в могилу.

— Прощай, дедуль, — прошептал Эрис, бросая ком холодной земли, который громко ударился о деревянную крышку.

Он крепко держал Сириуса за руку, пока они покидали кладбище и возвращались на Гриммо. Драко и Абрахас молча шли сразу за ними.

По маггловской улице, пролегавшей вдоль кладбища, сновали автомобили, гудели сигналы и играла музыка по радио. Это все было настолько неуместно, будто маггловский мир нарочно вторгался в семейное горе. По крайней мере погода, кажется, сочувствовала их драме — сегодня небо плакало дождем.

Все члены семьи прибыли на Гриммо. Домовик Кричер подготовил гору разнообразных блюд, приготовившись к множеству посетителей, которые будут приходить на протяжении дня, чтобы засвидетельствовать свое почтение к семье усопшего. Эрис чувствовал, что не сможет выдержать сегодняшний день и множество не совсем искренних слов.

— Папа? — он был подавлен, и Сириус посмотрел на сына с состраданием. — Я очень устал. Можно мне вернуться домой?

— Позволь я заберу Драко и Эриса к нам домой, Сириус, — предложил подошедший Абрахас. — Ты будешь занят весь день в любом случае, а мальчикам не обязательно присутствовать здесь.

Блэк кивнул и погладил сына по черноволосой макушке.

— Спасибо, пап.

— Я зайду за тобой вечером.

Эрис кивнул и последовал за кузеном и дедом к камину.

~*~*~*~

Поздним вечером Сириус, истощенный и с уставшими глазами, переместился в поместье Малфоев. Он обнаружил сына лежащим на диване, где он свернулся калачиком рядом с Абрахасом. Старый Малфой листал последний выпуск «Трансфигурации сегодня» и поглаживал ребенка по плечу. Волшебник поднял взгляд на вошедшего Сириуса.

— Все уже разошлись?

— Да, наконец-то, — кивнул тот. — Бабушка отправилась в постель, и Кричер начал уборку. Как Эрис?

— Бедный ребенок очень тяжело воспринимает смерть Поллукса, — негромко ответил Абрахас. — Гораздо хуже, чем Драко.

— Ну что же, Эрис столкнулся со смертью матери в очень юном возрасте, — задумчиво ответил Блэк, — потому я подозревал, что это событие будет беспокоить его гораздо сильнее, так как он был очень привязан к деду и полюбил его.

Малфой с улыбкой посмотрел на спящего ребенка.

— Он не хотел уходить в постель, пока ты не придешь забрать его домой. Настаивал остаться рядом со мной и бодрствовать.

— Десятилетние мальчики склонны переоценивать свои способности не спать вечером, — по-доброму усмехнулся Сириус. — Спасибо, что подыграли ему.

— Деды живут, чтобы баловать внуков, — просто ответил Малфой. Он сделал паузу и продолжил: — Не простишь ли ты меня, старика, за отеческий совет?

— Безусловно. Я буду рад любой помощи.

— Ты показал себя превосходно в роли будущего главы дома Блэков на этой недели, — сказал тот. — Все прошло на достойном уровне. Поллукс был бы горд, и я уверен, что Арктурус тоже будет доволен, когда узнает детали.

— Я слышу в ваших словах «но», — проницательно заметил Сириус.

Абрахас глубоко вздохнул.

— Но ты позабыл об Эрисе. Он и Драко были предоставлены сами себе всю неделю.

— Уверен, Клитемнестра прекрасно позаботилась о них, — отметил в ответ Блэк.

— На самом деле да, она замечательно справляется со всем, что касается заботы о детях, — согласился Малфой. — Я понимаю необходимость и важность всех обязанностей, которые свалились на тебя, и уверен, что дети тоже это понимают по мере своих сил. Но дела и обязанности только будут прибавляться, и со временем, Сириус, ты будешь находить все больше и больше оправданий для своей занятости. Да, это все будет казаться очень важным в тот момент. Но не позволяй себе отказывать во внимании и заботе своему сыну, чтобы выполнить какие-либо обязательства, как это делают сейчас Люциус и Нарцисса.

— Я забочусь об Эрисе больше, чем о чем-либо другом в этом мире, — протестующее ответил Сириус.

— Люциус и Нарцисса тоже заботятся о Драко, — пояснил Абрахас. — Может быть даже больше, чем ему кажется. В этом-то и кроется проблема, как мне иногда кажется, — он вздохнул. — Поверь мне на слово, Сириус, я сделал множество великих и ужасных дел в своей жизни. И теперь, в старости, я лучше бы вернул все спять и потратил то время на моего сына, провел бы дни с ним, — старый волшебник очень грустно улыбнулся. — Эрис отправится в Хогвартс уже в будущем учебном году. Ты уже упустил девять лет своей жизни. Если ты не будешь осторожным, то проснешься однажды утром и поймешь, что ты подготовил прекрасную жизнь для своего наследника, но это будет человек, которого ты по сути совсем не будешь знать.

— Спасибо, отец, — уважительно ответил Блэк и склонил голову в знак благодарности. — Я запомню эти слова.

— Не пойми меня неправильно, Сириус. Я считаю, что ты замечательно справляешься с обязанностями отца. Эрис обожает тебя. Я очень хотел бы, чтобы ты оставался таким и впредь.

— Я ценю это, спасибо. А теперь, если я собираюсь быть хорошим папой сегодняшним вечером, нужно уложить Эриса спать.

— Не стоит его будить. Я уже распорядился, чтобы Добби подготовил гостевую спальню для вас. Можете располагаться на ночлег сегодня в нашем доме.

Малфой щелчком пальцев вызвал домовика, и тот провел Сириуса наверх по лестнице к богато обставленной спальне. Сириус всю дорогу нес сына на руках и положил его на мягкую кровать. Добби специально доставил детскую кровать в эту комнату и подготовил теплые одеяла для ребенка.

— Пап? — промямлил мальчик, не открывая глаз, когда почувствовал, что лежит уже как-то иначе. — Это ты?

— Это я, сынок, — шепотом ответил тот.

— Я подумал, что ты не придешь.

— Ну я же обещал, — напомнил ему отец.

Мальчик тихо сопел, и Сириус подумал было, что он снова уснул.

— Ты тоже собираешься в один день умереть, да, папа? — в конце концов спросил он. — Также, как мои другие родители?

Сириус почувствовал, что на глаза навернулись слезы.

— Да, Гарри, — сказал он хрипло. — Я тоже. Все когда-то умирают, ты же знаешь. Но обещаю, что я еще долго не буду умирать.

— Ты не можешь знать наверняка, — рассудительно ответил мальчик. — Мои родители были очень молоды, когда умерли.

Блэк вздохнул.

— Тогда была война. Сейчас Волдеморта уже нет.

— Но может быть еще одна война, — возразил тот. — Тот-Кого-Нельзя-Называть был не первым темным лордом и наверное не последним. Ты можешь умереть в результате несчастного случая. Что если ты разобьешься на автомобиле? Или погибнешь в пожаре?

Блэк присел на край детской кровати и склонился над сыном. Он обнял его за плечо.

— Полагаю, ты прав, — ответил он. — Никогда нельзя быть в чем-то уверенным наверняка. Может, я мог бы умереть прямо завтра.

— Или мог бы погибнуть я, если на то пошло, — пробормотал сонный мальчик. Сириус вздрогнул, не позволяя себе даже обдумать такую ужасающую мысль. — Или Драко… Или дедушку Абрахас или дедушка Арктурус… Или мои сквибы…

— Каждый умрет в конце концов, когда ему будет суждено. Все, что мы можем, это проживать каждый момент так, чтобы это того стоило, — он сделал паузу. — И ты знаешь, мне думается, что те, кого мы любим, никогда на самом деле не покинут нас.

— Так ты думаешь, что есть шанс, что люди на самом деле живут после своей смерти?

Сириус улыбнулся своему крестнику, своему сыну.

— Мы живем в чудесном, волшебном мире, Гари. Кто знает, какие чудеса ждут нас в мире загробном?

Мальчик сильнее прижался к отцу.

— Не хочу потерять тебя.

— И я не хочу когда-либо потерять тебя, Гарри, — проговорил Сириус, и слезы стояли в его глазах.

Отец и сын крепко обнимали друг друга, не желая отпускать, и спустя какое-то время их сознание уплыло, и они крепко уснули…