Гарри снится мама. Вернее, маленькая рыженькая и очень проказливая девочка, ибо как маму он не может её воспринимать. Лили смешная, вечно растрепанная, со щербатой молочной улыбкой, доставила немало хлопот своим родителям. В этом сне Гарри впервые видит дедушку с бабушкой, Гарри и Розу Эванс. Вот они тушат пожар, возникший по вине Лили, вот они в больнице навещают обгоревшую Петунью и врут врачам и полицейским, что это у камина тяга плохая, заискрил на дрова и коврик, оттого и занавески загорелись, а Петунья стащила Лили с горящего дивана. Новый пожар — горит новогодняя елка, снова обгорает Петунья… Вот отчаявшийся отец малолетней пироманки ищет выход из безвыходного положения и находит — обивает комнату Лили муассанитовой пленкой и вешает над кроватью пирамидку из фольги.

А шалости Лили продолжаются, и снова страдает Петунья: обгорает в огне, тонет в затопленной ванной, её кусают змеи и крысы, призванные неуемной ведьмой… А вот Петунья взрослая, сталкивается с прежними кошмарами — Гарри поджигает овсянку, диван и занавески, снова обгорает, спасая из пожара Дадли… Однажды не успевает, и на Дадли падает кипящий чайник, поднятый с плиты детским выбросом Гарри. Дадли так страшно кричал. Но ему и Гарри по два годика, и они благополучно забывают об этом. Но не теперь.

Сон-раскаяние проникает всё глубже, забираясь в самые-самые дебри памяти, выковыривая на поверхность все воспоминания. Вот Гарри годик и три месяца, его только-только подбросили к Дурслям, но вызванные врачи и полисмены с социальщиками не верят им, что мальчик их племянник — документов-то нет. Гарри передают на передержку в патронажную семью. И вот он ползает в грязном манежике с отупевшими, чем-то заторможенными детьми. А когда Гарри закапризничал — дали транквилизаторы и ему, чтоб он замолчал и не шумел. Там он спал, всё время спал, медленно умирая, ведь фостерский бизнес порой такой прибыльный, главное, вовремя подсуетиться и показать чинушам свежеумытых сытых детишек. А что ребёнок заторможен, так это нормально, он просто после ванны устал, вон какой распаренный! А когда приемная мать ударила Стива, Гарри испугался и сделал выброс, из-за чего его стали бояться, оглушили смертельными дозами и отдали соцопеке, отказавшись от странного ребёнка и денег.

К тому времени полиция выявила факт существования Поттеров, и Гарри вернули родственникам. Чулан, обитый фольгой, со временем стал просто чуланом — фольга облезла и стала ненужной, ведь Гарри научился себя контролировать. Дурсли создали эмоциональную (и безопасную) дистанцию между собой и племянником.

Многое стало понятным Гарри, очень многое. И страх Дурслей перед ним, и острое нежелание оставлять его наедине с Дадли и одного дома вообще… Гарри в этом смысле уподобился родственнику с деменцией, стал бомбой замедленного действия, которая неизвестно когда и как сильно рванет. Именно из-за Гарри Дурсли никуда не ездили: попробуй поездить по курортам с мальчиком, который в любую минуту готов что-то поджечь или взорвать.

— Простите меня, тётя, дядя… — шепчет во сне Гарри, понявший всё.

Драко Малфою снится презрение, которым осыпают его мать, Нарциссу. Где она ни пройдет, повсюду вслед ей кривится народ, горожане показывают на неё пальцем и перешептываются. Выскочка, щука, задавака, дура, глупая блондинка, жена Пожирателя, продажная шкура — вот самые мягкие эпитеты, которыми осыпают мать Драко. Ему это не нравится, он ворочается и с ужасом думает — когда, почему и за что его любимую маму так начали ненавидеть? Что ж, сон ему показывает — как и почему…

— Магглы! — с презрением цедит отец.

— Магглы!.. — кривится мать, прикладывая к носику надушенный батистовый платочек.

— Грязные свиньи! — визжит тараканоподобный прилизанный типчик с клочком усиков под носом, его зовут Гитлер, он нацист и его ненавидит весь мир…

— Магглов не жаль, они животные, — спокойно говорит Грин-де-Вальд. — Эти твари не достойны жалости, с ними можно делать что угодно.

Геллерта ненавидит весь магмир. Миллиарды против Гитлера, миллионы против Грин-де-Вальда, магический мир меньше обычного мира простаков, но их ненависть ярче, сильнее и обоснованней. Около шестидесяти миллионов жизней унесено в годы войны. Перед глазами Драко мелькают дымящиеся руины городов, летящие к земле пузатые бомбы, а вот фашистские лагеря смерти, он видит запытанных детей с выжженными таврами на руках и понимает. Понимает аналогию между своими родителями и фашистами. Только нацисты называли людей животными, как маги-аристократы с презрением отзываются о магглах, обозначив простых людей как грязь под ногами…

Сон Драко самый страшный, ему приходится переосмыслить всю свою жизнь и перестать кичиться своим высокородным происхождением, хотя бы ради матери, которую презирают простые волшебники.

Питеру Петтигрю снится ложь. Вот ему предлагают молочный пудинг, а он окунается лицом в зловонную жижу, он отплевывается, кричит от ужаса и плачет. Вот ему дают пирог, а он кусает раскрашенный картон… Вот его зовут в объятия, он радуется и доверчиво кидается в кольцо рук, а в спину ему вонзается нож. Предательства, повсюду предательства и подставы. Прекратите… перестаньте, так невозможно жить… Да? А не ты ли предал Поттеров, друзей, доверчиво подставивших тебе свою спину? Питу нет прощения, и он это понимает.

Стонет во сне тощий крыс, стонет и желает умереть, ибо жить так больше нельзя.

Люпину снится стая и свобода. Рядом и перед ним — серые волки, а позади равнина, усеянная телами загрызенных людей. Челюсти волков обагрены кровью, она капает с клыков — алая и тягучая… Люпин оборачивается назад и видит, как встают мертвые люди. Их белые глаза слепо смотрят на него, их руки тянутся к нему и хватают за шкуру щербатыми ногтями… Это его совесть. Его «пушистая проблема», с которой он зачем-то живет.

— Смири своего волка… — шепчет призрачный голос. — Отпусти его на волю, стань полезным…

— Это невозможно! — хрипит Люпин. — Я проклят, проклят! Как я могу?!

В ответ — картинки: взвод солдат с волками-минерами на поводках, лучше них нет саперов. Вот оборотень нюхает пациента и отправляет его в процедурную сдать кровь на анализы — волк почуял в нем раковые клетки на ранней стадии и человека ещё можно спасти. А вот оборотень, собирающий травы: он отличный фармацевт и точно знает, какие растения годятся для лекарств. Вот оборотень работает грузчиком — носит неподъемные тяжести, вот он же за рулем грузовика — перед ним лежит весь мир, от Мексики до Канады, от Индии до Камчатки… А вот оборотень, работающий на таможне, внимательно бдит и пресекает попытки провезти за границу наркоту и оружие. Итог: у нормального оборотня, смирившего внутреннего зверя, масса возможностей и перспектив.

— Думай, Люпин…

Полумне и Гермионе снятся обычные сны, как и Северусу с Хагридом — их души цельны и совести чисты, у них нет тревог и жизненных проблем, им не нужно что-то менять в своей жизни. Поэтому их сны спокойны и безмятежны. Полумне снится любимый папа, с ласковым терпением читающий дочке сказку на ночь и поющий ей нехитрые песенки. Гермионе видится новый учебник по Рунам, который ей надо будет купить к четвертому курсу. И ещё надо вернуть Маховик Времени профессору МакГонагалл, хватит с неё невнятных игр со странным стариком Дамблдором, пора перестать ему доверять…
К Северусу сон не рискнул подойти, он сам кому угодно может присниться в кошмаре, так что ну его, обойдем злюку-зельевара по широкой дуге. А Хагриду снился веселый гиппогриф…

Lady Astrel

Вон, прочтите целиком, это просто отвал башки!!!

А Гарри, оказывается, должен раскаиваться за поведение своей матери... Все должны ахеджакнуться.

Samus2001
Прочитала. У меня нет слов. От языка тянет блевать, от содержания становится уныло. Большее коверканье персонажей разве что у Заязы.

Хотя они идут одной дорогой.

А Гарри, оказывается, должен раскаиваться за поведение своей матери... Все должны ахеджакнуться.

5 глава, все такие раскаялись и перевоспитались за ночь (империус сосет по сравнению с такой магией, но авторице невдомек, она ж хорошее дело делает!), сидят убитые, один невилл радостный. Элджи, который из дяди стал дедом, подарил жабу - тревора - невиллу, после его первого выброса магии в 8 лет. Подарил, чтобы жаба его магию сосала, поэтому невилл такой неумеха и папина палочка его плохо слушается!

Samus2001
просто автор дунул!

Тихое спокойное море, никакого сравнения с бушующим хаосом на том острове, куда свою семью увез дядя Вернон.

Гарри надел ботинок на голую ногу, встал и пошел на берег — сегодня он в первый раз увидел море…

А в оригинале не озеро ли было?

А вторая нога так и осталась?

Драко Малфой и Гарри Поттер.... Вот эта веха довольно сложная. Но знаете, я по-прежнему считаю, что они могли бы быть друзьями. Если не лучшими, то близкими. С одним небольшим но: Поттер должен быть циничным и недоверчивым, темным волшебником в конечном итоге. Темным не в смысле, что он, как во многих фанфиках, будет с первого курса морозить взглядом и учить темные искусства. Нет. Это должен быть жесткий человек, намного жестче канонного Тома Реддла. Вот с таким бы Поттером они сошлись. Не сразу, но сошлись и постепенно завоевали бы магический мир. В кругах Пожирателей Смерти Поттера, кстати, потенциально так и рассматривали, как возможную замену Тома Реддла. Более сильного Темного Лорда. И по уму с таким воспитанием так и должно было получится, но тогда бы история о Гарри Поттере, какой мы её знаем, приобрела бы другой возрастной ценз. По этим причинам, увидев Поттера в поезде, Драко пытается с ним подружиться. Ну, да, он не сказал ему "давай дружить!". Но тут мы снова упираемся в особенности воспитания. Канонный Драко просто не мог так сказать, он так не умеет. И когда ему отказали, это его задело. А последующая крепкая дружба с Роном и Гермионой его вообще шокировала. И он принял единственное возможное решение. Из возможного друга Гарри Поттер стал его соперником, которого он планомерно травил и отравлял жизнь. Не очень тонко, но в традициях своего круга и факультета. Именно Малфой первым понял уже после первого курса, что Поттер не станет Темным Лордом, начинка не та, так сказать. И в дальнейшем это только подтвердилось. История Гарри и Драко не столько строится на личной неприязни изначально, сколько это больше борьба двух разных векторов. Разных убеждений. А в том утопическом сценарии, где Драко меняет свои взгляды под влиянием Поттера.... Мне жаль Драко. Потому что Люцус первым же его и убил бы.

В кругах Пожирателей Смерти Поттера, кстати, потенциально так и рассматривали, как возможную замену Тома Реддла.

Samus2001
Интересно, это откуда взялось-то?

Это должен быть жесткий человек, намного жестче канонного Тома Реддла. Вот с таким бы Поттером они сошлись. Не сразу, но сошлись и постепенно завоевали бы магический мир.

Мне жаль Драко. Потому что Люцус первым же его и убил бы.