Друзья моря. Книга первая. Эарнил (джен)

Худой большеглазый мальчик лет одиннадцати устало опустился на крыльцо. Солнце только что скрылось за горизонтом, и вечер обещал принести долгожданную прохладу. Он скинул башмаки и положил ноги на траву, вспоминая уходящий день.

Сегодня в столице Ламедона Калембэле была ярмарка, и они с Матушкой Альмариан ходили за покупками. Дорога в Калембэл занимала несколько часов, и, проведя полдня на ногах, Эарнил (так звали мальчика) очень устал. Правда, Матушка купила ему изумительный подарок — большую карту Гондора. Красивая, нарисованная разноцветными чернилами карта была его давней мечтой. Хозяин книжной лавки еще несколько месяцев назад привез ее из Минас-Тирит. Они с Матушкой сразу заметили карту, и собрались было купить ее, но хозяин запросил слишком высокую цену. Женщина даже пробовала торговаться, что делала редко. Однако хозяин заявил, что привез карту из Столицы в такую даль и не намерен уступать ни монеты, так что им пришлось уйти ни с чем. Но каждый раз, оказываясь в городе, Эарнил бежал в лавку посмотреть, не купили ли карту — и каждый раз с облегчением находил ее на прежнем месте. Однако упрашивать Матушку купить столь дорогую вещь ему было неловко. В конце концов, Альмариан сжалилась и купила ее.

Несколько часов Эарнил нес тяжелый сверток, мечтая поскорее развернуть карту и как следует заняться ей. Он был любознательным мальчиком и очень любил читать, поэтому всякий раз, отправляясь в Калембэл, Матушка покупала ему очередную книгу. Больше всего его интересовала история Гондора, и потому почти все книги о Южном королевстве, попадавшие в местную лавку, становились его добычей. Сейчас он терпеливо ждал трапезу, так как Матушка не позволила разворачивать карту, пока они не поужинают. Да и большой стол у них был всего один — в столовой. Уже почти стемнело, когда Нэрвэн, пожилая служанка, позвала его за стол. Узнав о покупке, она только вздохнула. Жили они очень скромно, и женщине такие траты казались чрезмерными. Наконец, они поели, Матушка принесла еще одну масляную лампу, и карта была торжественно расстелена на столе. Эарнил склонился над ней, читая знакомые из книг названия: Минас-Тирит и Осгилиат, Итилиен и Эмин-Арнен, Лоссарнах и Долина Рингло, Пеларгир, Белфалас, Дол-Амрот, Пиннат-Гэлин... А над ним, ближе к северу, — Ламедон. Он был готов провести над картой всю ночь, но Матушка безжалостно прогнала его спать. Вздохнув, Эарнил подчинился.

Альмариан не была его родной матерью. Около одиннадцати лет назад Нэрвэн нашла неподалеку от дома новорожденного младенца. Малыш был заботливо завернут в красивые пеленки, но никакой записки при нем не было. Альмариан отправилась к Старейшине ближайшего селения, тот расспросил жителей, но никто ничего так и не смог сказать. Откуда возле дороги появился брошенный ребенок, осталось тайной.

Альмариан была одинока. Муж ее, один из гондорских капитанов, погиб летом 3018 года Третьей Эпохи, защищая Осгилиат, всего через день после свадьбы. Ее родители умерли, а братьев и сестер у нее не было. С позволения Старейшины женщина оставила малыша у себя и растила как родного сына. Эарнил искренне любил Альмариан и был к ней очень привязан, но тайна его появления на свет не давала ему покоя. Кто были его настоящие родители? Почему он оказался лежащим возле дороги недалеко от одного из селений Ламедона?

Матушка обмолвилась однажды, что, по ее разумению, Эарнил мог быть ребенком из знатной семьи. Красивые пеленки, в которые он был завернут, были довольно дорогими. Да и вид самого мальчика говорил о том, что вряд ли он был сыном простых людей. Несколько лет назад, расхрабрившись, Эарнил спросил у Матушки, не могли ли его из отчего дома похитить орки. Но она возразила, что, если орки еще и встречаются в Гондоре, то очень редко и разве что на границе с Мордором — в Итилиене. Спустя некоторое время, прочитав об умбарских Корсарах, мальчик предположил, что его могли украсть пираты. Альмариан ответила, что и это невозможно. Ибо как бы пираты оставили его в далеко лежащем от моря Ламедоне? Кроме того, похищенных людей они обычно продавали в рабство в южных странах.

С тех пор Эарнил больше об этом не заговаривал. Но мысль о том, что родные отец или мать могли бросить его, была невыносимой. Засыпая, он часто размышлял о том, как он оказался в Ламедоне и кто его родители. Живы ли они? Помнят ли они о нем? Хотят ли его найти? Почему они все же оставили его? Вот и сейчас, несмотря на усталость, Эарнил долго не мог заснуть. Может быть, его похитили слуги, чтобы отомстить своим господам?..

Когда он открыл глаза, солнце было уже высоко. "Опять спишь чуть ли не до полудня", — проворчала Нэрвэн. Эарнил встал, умылся и спустился вниз. Матушка Альмариан сидела с рукоделием. Она была довольно искусной мастерицей, по крайней мере для Ламедона, и ее вышивки ценились у местных дам. Мальчик достал карту и расстелил на полу. "Госпожа, — вдруг сказала Нэрвэн, обращаясь к Матушке, — что ты решила?" Альмариан вздохнула. "Эарнил, — позвала она мальчика. Тебе уже почти одиннадцать. Нужно подумать о твоем будущем. Хотя мы и не знаем твоего настоящего происхождения, я уверена, что ты сын капитана... Или даже лорда, — помолчав, сказала она. — Значит, ты должен стать воином. А здесь, в глуши, это невозможно. Я отведу тебя к лорду Ангбору Ламедонскому. Возможно, он согласится взять тебя в свою свиту и сделает из тебя оруженосца, а потом и рыцаря". У Эарнила упало сердце. Он был всей душой привязан к Матушке, а обучение у лорда Ангбора в Калембэле означало разлуку с ней. Почувствовав, что мальчик огорчен, Матушка обняла его. "Ты не можешь вечно оставаться со мной, — сказала она. — Я ведь не смогу обучить тебя никакому мужскому ремеслу, а в ближайшем селении ты сможешь стать лишь подмастерьем кузнеца. Ты же у меня умен и любознателен". Альмариан улыбнулась, но глаза ее были грустными. Она искренне любила Эарнила.

* * *

Прошла не одна неделя, прежде чем Альмариан вновь вернулась к этому разговору и объявила сыну, что на следующий день они отправятся в город, к лорду Ангбору. Утром она подняла его на рассвете, вручила дорожный мешок, и они отправились в столицу Ламедона. Путешествие было невеселым для обоих, и они почти не разговаривали. Наконец, ближе к полудню, показался Калембэл и холм, на котором возвышался Небольшой замок лорда Ангбора.

Поднявшись к воротам, Матушка попросила доложить о них. Через четверть часа их позвали и отвели в Главный Зал. Лорд Ангбор, пожилой, довольно величественный человек, сидел на возвышении. Матушка поклонилась, мальчик последовал ее примеру. Властитель Ламедона милостиво кивнул в ответ. "Слушаю вас, госпожа", — произнес он. Женщина назвала свое имя и начала рассказывать историю Эарнила. Поначалу Ангбор слушал ее довольно рассеянно, но потом заинтересовался рассказом.

— Вы считаете, этот мальчик может быть сыном знатных родителей? А не было ли с ребенком какого-нибудь украшения? Медальона, например?

— Нет, совсем ничего, — ответила Альмариан.

— Я понимаю, почему вы так подумали, — задумчиво произнес он, внимательно глядя на мальчика, — но я никогда не слышал, чтобы в каком-либо из знатных семейств Гондора был похищен ребенок. Конечно, я уже нечасто бываю в Столице, и многие вести не доходят до Ламедона, но мне кажется, такое происшествие не могло остаться незамеченным... Об этом бы много говорили.

Матушка молчала.

— Если этот ребенок действительно из знатной семьи, то, скорее всего, он незаконнорожденный, — продолжал властитель Ламедона, — и его родители, не желая позора, отправили его как можно дальше. Вряд ли они заинтересованы в нем.

Эарнил смутился, а Матушка вновь промолчала.

— Ну, что ж, пожалуй, я могу взять его в пажи, — наконец произнес он.

Альмариан поклонилась и поблагодарила лорда Ангбора.

"Позови капитана Беора", — приказал Ангбор слуге. Через несколько минут в Зал вошел высокий, широкоплечий мужчина средних лет. "Я беру этого мальчика, Эарнила, пажом, — произнес властитель Ламедона. — Устрой его и познакомь с остальными". Эарнил посмотрел на Матушку. Альмариан обняла и поцеловала его. "Я буду навещать тебя", — пообещала она. Эарнил, с трудом сдерживая слезы, побрел за Беором.

"У лорда Ангбора уже есть три пажа, — объявил Эарнилу Беор. — Ты будешь четвертым". Они вышли во внутренний двор замка, где трое мальчишек играли набитым тряпьем кожаным мячом. "Дамрод, Ворондил, Финрод", — позвал он. Мальчишки бросили игру и с поклоном подошли к капитану. "Это новый паж лорда Ангбора, — объявил Беор. — Покажите ему замок и расскажите о наших порядках. Жить он будет с тобой, Финрод". Капитан развернулся и покинул двор.

— Тебя как зовут? — поинтересовался долговязый мальчишка лет четырнадцати.

— Эарнил.

— Тебе три года, что ли? — фыркнул мальчишка. — Нужно отвечать: "Эарнил, сын такого-то". Представься по-человечески.

— Но я не знаю, — смутился Эарнил.

— Чего не знаешь? Как отца зовут, не знаешь? Ты что, дурачок?

Остальные мальчишки захохотали.

— Я не знаю, кто мой отец. Я подкидыш, — наконец признался Эарнил.

— Подкидыш, значит. Раз подкидыш — значит незаконнорожденный, — важно заявил мальчишка. — А знаешь, как иначе называется незаконнорожденный? — поинтересовался он.

— Не знаю... Как?

— Ублюдок, — радостно пояснил Дамрод, снова расхохотавшись.

— Ой, да он сейчас разревется, — заметил другой мальчишка (вероятно, Ворондил).

— Ладно, живи. Мы разрешаем, — милостиво изрек Дамрод. — Эарнил...

Остаток дня пролетел довольно быстро. Новичка провели по Замку и показали трапезную, оружейную, помещение для занятий, маленькие комнатки пажей. Познакомили с учителем фехтования Тургоном и учителем Диором, который занимался с пажами чистописанием и арифметикой. За трапезой он был представлен супруге лорда Ангбора леди Фаниэль — высокой, уже немолодой крупной даме — и его наследнику, лорду Элендуру. Наконец Эарнил оказался в небольшой комнатке, которую ему предстояло делить с тринадцатилетним Финродом. Добравшись до постели, утомленный и расстроенный, он быстро заснул.

Начались новые будни. Мальчиков поднимали на заре, обливали холодной водой, затем кормили завтраком. После трапезы начинались занятия. В первый день Тургон с сомнением посмотрел на Эарнила. "Ну и тощ же ты, братец, — заявил он. — Какой из тебя воин? С такой-то тонкой костью... — Он взял мальчика за запястье. — Разве что лучник... Ладно, посмотрим".

Как и ожидалось, фехтование пошло у Эарнила не слишком хорошо, хотя он очень старался. Финрод и, особенно, Дамрод были старше и крупнее его, поэтому часто уроки владения мечом заканчивались для новоиспеченного пажа болезненными синяками и ушибами. Крепкие мальчишки легко справлялись с хрупким Эарнилом, и никакие тщательно заученные приемы не помогали их сдержать. За фехтованием следовали уроки чистописания и арифметики. Здесь умный мальчик отдыхал, но скучал. Читать, писать и считать его научила Матушка, и он легко справлялся с несложными заданиями учителя Диора. Остальные же мальчишки тяготились этими занятиями, хотя Диор, в свою очередь, не слишком утруждал их.

После обеда в большой Трапезной, на котором присутствовали лорд Ангбор и его домочадцы, начинались уроки верховой езды. Вечером, перед ужином, капитан Беор рассказывал, как должно вести себя будущему воину, а также охотно вспоминал свою молодость, пришедшуюся на конец Войны с Сауроном. После ужина у Эарнила обычно уже ни на что не оставалось никаких сил, кроме как добрести до постели. Засыпая, он с тоской вспоминал Матушку, ее маленький, но уютный дом на склоне холма, небольшой садик и зеленую лужайку, спускавшуюся к речке.

Примерно раз в семь дней Альмариан приходила навестить его. Эарнил бросался к ней навстречу и всякий раз, особенно в первые недели, ему хотелось упросить ее забрать его домой, но он не смел огорчать ее — и отважно лгал, что у него все в порядке. А когда, ближе к вечеру, она уходила, тихо плакал, спрятавшись от посторонних взоров.

Через несколько месяцев Эарнил постепенно привык к жизни в калембэлском замке, но от этого она не стала менее тоскливой. И даже скупые похвалы учителя Тургона, отмечавшего некоторые успехи нового пажа в воинском деле, не слишком его радовали. Чтение стало его единственной отрадой, не считая встреч с Матушкой.

Однажды, когда лорд Ангбор был в исключительно добродушном настроении, Эарнил, собравшись с духом, спросил у него разрешения пользоваться библиотекой. Ангбор удивился, но позволил. И Эарнил проводил там каждую свободную минуту.

Самыми же радостными днями были дни, когда его отпускали домой. Случалось это нечасто, но примерно один раз в месяц, после обеда, пройдя около девяти миль, он, наконец, оказывался на пороге Матушкиного дома. Они ужинали, а потом, обнявшись, подолгу сидели вместе и смотрели на закат, пока уставший от неблизкой дороги Эарнил не начинал дремать. Но уже к ужину следующего дня ему надлежало вернуться в замок. Альмариан видела, что мальчик стал бледным и грустным, но забрать домой не решалась. Женщина твердо решила, что он должен стать воином, и не видела иных путей для этого.

* * *

Примерно через год, в начале осени, в Ламедон прибыл королевский гонец с вестью о грядущем Большом Совете Гондора, на котором были обязаны присутствовать все правящие лорды. Лорд Ангбор начал собираться в дорогу. Леди Фаниэль, соскучившаяся по столичным лавкам, решила последовать за супругом. Среди прочих слуг лорд Ангбор обычно брал с собой в поездки и одного из пажей. В этот раз выбор господина пал на Финрода, но накануне отъезда тот слег с ветрянкой вместе с Дамродом и Ворондилом. Единственным здоровым пажом в Калембэле оставался Эарнил, переболевший ей в раннем детстве. «Повезло тебе, увидишь Минас-Тирит», — с досадой бурчал Финрод. Эарнила же предстоящее путешествие не слишком радовало, ибо оно означало долгую разлуку с Матушкой.

Спустя несколько дней лорд Ангбор, не любивший спешки, отбыл в Столицу. Ехали они довольно медленно, так как его супруга в сопровождении горничной путешествовала в повозке. Эарнила, который так и не научился твердо держаться в седле, по очереди брали воины свиты. Процессия миновала Ламедон, Долину Рингло, Лебеннин и Лоссарнах. Наконец, через много дней пути, вдали у подножия Миндоллуина показался величественный Город, о котором Эарнил прежде столько читал и о котором столько слышал от Альмариан, чье детство и юность прошли в Минас-Тирит. К вечеру пятнадцатого дня лорд и леди Ламедона вместе со спутниками вошли в Город.

Через день начался Совет, и пока лорд Ангбор был занят, Эарнил развлекал чтением леди Фаниэль и ее горничную Индис. Это было невыносимо скучно, так как все повести, которые предпочитала госпожа, казалось, отличаются лишь цветом волос или глаз очередной прекрасной девицы, страдающей от разлуки с благородным возлюбленным и титулом оного.

Но однажды, когда госпожа отправилась с визитом к своей племяннице, леди Анариэль Лоссарнахской, паж оказался предоставлен самому себе. Недолго думая, он вышел из Цитадели и по петляющей Главной улице спустился в Город. Чем ниже он спускался, тем многолюднее становилось вокруг, появились лавки и мастерские. Бродя по улицам Третьего Яруса, Эарнил заметил большую книжную лавку. Она была просторной, гораздо больше привычной ему книжной лавки Калембэла. На полках в бархатных и кожаных переплетах с золотым и серебряным тиснением стояло множество книг. Некоторые книги были раскрыты, и можно было увидеть витиеватые заглавные буквы, написанные красными чернилами, или искусно выполненные цветные рисунки, напомнившие Эарнилу его любимую Карту. Словно завороженный, он подошел к прилавку.

— Чего изволите? — поинтересовался хозяин.

— Пожалуйста, можно мне посмотреть вон ту книгу? — попросил Эарнил, показывая на «Историю Нуменора».

Хозяин хмыкнул, пытаясь оценить мальчика и его возможности купить хоть что-нибудь в лавке, но книгу дал. Потеряв счет времени, Эарнил листал ее, читая отрывки и любуясь изящными изображениями. Наконец, очнувшись, он понял, что его уже могли хватиться и что в этом случае его ждет хорошая трепка. Он поспешно вернул книжку и побежал в Цитадель.

Добежав до Цитадели, Эарнил остановился у Белого Дерева, чтобы перевести дух. На скамье неподалеку от Фонтана он увидел лорда Ангбора, беседующего с неизвестным Эарнилу знатным господином. Незнакомец заметил мальчика и пристально посмотрел на него. Эарнилу стало немного не по себе, и, убедившись, что у лорда Ангбора нет к нему поручений, он поспешил покинуть их.

— Откуда у вас этот паж, лорд Ангбор? — поинтересовался его собеседник — высокий, еще относительно молодой человек с умным и благородным лицом.

— Если бы я сам знал, лорд Фарамир, — отвечал Ангбор. — Младенцем его нашли у дороги возле одного из наших селений. Затем ребенка взяла на свое попечение достойная женщина и воспитала. Решив, что мальчик, скорее всего, принадлежит знатному семейству, она отдала его в пажи, чтобы он смог стать воином.

— Возможно, эта женщина права, — задумчиво произнес лорд Фарамир. — У мальчика тонкие черты лица и умный взгляд, он совсем не похож на сына простолюдина...

— А не приходилось ли вам слышать, милорд, — спросил Ангбор, — о пропаже младенца в каком-нибудь из знатных семейств?

— Нет, — уверенно ответил гондорский лорд-Блюститель, — мне бы непременно стало об этом известно.

— Значит я правильно рассудил, что мальчик незаконнорожденный, — сказал Ангбор.

— Не было ли с ребенком какой-нибудь вещи, которая могла бы помочь отыскать его родителей?

— Увы, милорд, ничего.

— Значит, он им был не слишком нужен, — слегка нахмурившись, произнес Блюститель. — Чьим же он может быть сыном?..

— Мне это тоже интересно, — согласился властитель Ламедона.

Прошло еще две недели. Совет подходил к концу, и Эарнил начал считать дни до возвращения в Ламедон и встречи с Матушкой. Большой шумный Город порядком утомил его. Незадолго до отъезда пажу позволили пойти в нижние Ярусы и купить для Матушки подарок. В Третьем Ярусе он вновь увидел знакомую книжную лавку и зашел в нее. По его просьбе хозяин нехотя положил на прилавок “Историю Нуменора”. Но через несколько минут он неожиданно подошел к Эарнилу и многозначительно кашлянул. Тот вздрогнул, поднял глаза и увидел гондорского лорда-Блюстителя. Поклонившись, мальчик спешно отступил в сторону. Лорд Фарамир взял книгу и принялся ее листать. Эарнил тихо вздохнул и вышел на улицу. Купив Матушке в лавке напротив красивый — так ему казалось — гребень, он медленно пошел наверх. Он снова вспомнил слова Альмариан о том, что его отец, скорее всего, знатен. «Интересно, был ли он на Совете? — подумал Эарнил. — Не мог ли я его видеть?» Но ответа на эти вопросы он не знал.

Утром следующего дня лорд и леди Ламедона двинулись в обратный путь. Была уже середина осени, и им часто приходилось задерживаться из-за непогоды. Лишь через три недели после отъезда из Минас-Тирит лорд Ангбор и его спутники вернулись в Калембэл. На следующий же день Эарнил отпросился к Матушке и вновь оказался дома почти три месяца спустя. Альмариан тепло встретила его, поблагодарила за подарок и внимательно выслушала рассказ Эарнила о днях, проведенных в Минас-Тирит. Услышав историю про книгу, Матушка вздохнула, но ничего не сказала.

Опять потянулись будни в Калембэле. После очередного урока фехтования, к большому веселью Дамрода и компании, Тургон объявил, что с такими успехами в ратном деле Эарнил сможет воевать только с хафлингами. «Да и то не с любыми», — добавил учитель, вспомнив о доблестном Мериадоке. Вечером после трапезы лорд Ангбор вызвал мальчика к себе.

— Эарнил, я знаю, что ты очень стараешься, — сказал господин, — Но полагаю, что Тургон и капитан Беор правы: хорошего воина из тебя не получится.

Эарнил опустил голову.

— Мне кажется, что было бы разумнее отдать тебя учеником во Врачебные Дома Пеларгира или Минас-Тирит. Ты мог бы получить достойное ремесло и стать уважаемым и обеспеченным человеком... — продолжал лорд Ангбор. — Ты смышлен, любознателен и терпелив. Из тебя может получиться хороший лекарь.

— Пожалуйста, милорд, — воскликнул Эарнил, ужасаясь тому, что его могут отправить еще дальше от дома, — я буду стараться больше, позвольте мне продолжить обучение.

Лорд Ангбор обернулся и посмотрел на стоящих позади Беора и Тургона. Капитан пожал плечами, а Тургон с сомнением покачал головой.

— Когда твоя Матушка придет навестить тебя, скажи ей, что я хочу поговорить с ней, — наконец произнес милорд, отпуская Эарнила.

Но, как выяснилось вскоре, Матушка захворала и была вынуждена остаться дома, а потому ее разговор с лордом Ангбором пока откладывался.

Минуло еще несколько недель. Наступила зима, которая в тот год выдалась очень снежной. Однажды, поздним вечером, Эарнил услышал доносившийся с улицы стук копыт. Выглянув в окно, он увидел сквозь метель четырех всадников. Вокруг них уже собирались слуги. Двери в дом распахнулись, и на крыльце появился лорд Ангбор, чтобы лично встретить прибывших.

Чрезвычайно удивленный этим, Эарнил поспешил вниз. Он знал, что никаких гостей в замке не ждали, и ему было любопытно взглянуть, кого же вышел приветствовать сам хозяин замка.

Войдя в дом, всадники скинули присыпанные снегом теплые плащи, и мальчик узнал в одном из них лорда Фарамира, гондорского Блюстителя. «Интересно, что он делает так далеко от Столицы?» — пронеслось у Эарнила, когда он возвращался к себе.

На следующий день метель усилилась, и лорд Фарамир, изначально намеревавшийся провести в Калембэле всего одну ночь, был вынужден задержаться. Пребывание высокого гостя не особенно изменило привычный уклад обитателей замка — во всяком случае, оно никак не сказалось на распорядке младшего пажа. Урок фехтования, как всегда, окончился безоговорочной победой Дамрода, и Эарнил, получив свою обычную порцию синяков, побрел в библиотеку. Помимо наличия интересных книг у библиотеки было еще одно достоинство: ни Дамрод, ни остальные мучители там никогда не показывались, и она служила Эарнилу настоящим убежищем.

Обычно в библиотеке никого не было, но в тот день он увидел там лорда Фарамира, погруженного в чтение какого-то свитка. Эарнил поклонился, вежливо поинтересовался, не угодно ли чего лорду-Блюстителю и, получив отрицательный ответ, взял книгу и примостился в уголке. Когда примерно через полчаса раздался звон колокола, он поднялся и, почтительно поклонившись, направился к выходу. Через несколько мгновений за дверями библиотеки послышался грохот. Отложив свиток, лорд Фарамир встал и, подойдя к распахнутым дверям, обнаружил обрывки бечевки, сидящего на полу Эарнила и три радостно улюлюкающие из-за угла физиономии. Заметив лорда-Блюстителя, весельчаки ахнули и поспешили скрыться, а Фарамир наклонился и протянул Эарнилу руку.

— У вас всегда так весело? — поинтересовался он.

— Довольно-таки часто, — признался Эарнил. — Благодарю вас, милорд.

Он вновь поклонился и, прихрамывая, пошел наверх. Поднявшись в свою комнатку, Эарнил толкнул дверь, немного помедлил, выжидая, не случится ли еще чего-нибудь “веселого”, и только потом вошел. Финрод сидел на своей кровати с совершенно невинным видом. Он был, в сущности, совсем не злым мальчиком, но желание ни в чем не уступать Дамроду было сильнее. К тому же, до Эарнила именно он был основной мишенью главного хулигана. Теперь же, с появлением в Замке новой жертвы, Финрод с готовностью демонстрировал преданность своему негласному вожаку. Эарнил лег на кровать и отвернулся. Иногда ему все же ужасно хотелось уехать как можно дальше от Калембэла и забыть Дамрода с компанией, а заодно и учителя Тургона, чтобы больше никогда не вспоминать о них. «Согласиться поехать во Врачебные Дома?..» — он вспомнил приветливого пожилого лекаря, приходившего в Минас-Тирит к леди Фаниэль, когда у нее случалась мигрень. «Может быть, там не принято издеваться», — размышлял он.

— Обед скоро, пойдешь? — спросил Финрод.

— Нет, не пойду, — ответил Эарнил.

— Ну, смотри сам. — Дверь захлопнулась.

Эарнил проснулся от того, что в дверь постучали. «Тебя хотят видеть лорд Ангбор и лорд Фарамир», — сказал слуга. Мальчик наскоро привел себя в порядок и спустился в Зал. По правую руку от трона Ангбора стояло кресло, и в нем восседал лорд-Блюститель.

— Эарнил, — обратился к нему властитель Ламедона, — твоя приемная мать хотела, чтобы ты стал воином, но, как я уже говорил тебе, я не вижу у тебя к этому способностей.

Мальчик опустил голову.

— Я рассказал лорду-Блюстителю о своем намерении отправить тебя во Врачебные Дома. Но раз ты все же хочешь стать рыцарем, и таково желание твоей приемной матери, знай, что лорд Фарамир, Блюститель Гондора и принц Итилиена, готов взять тебя в свой Дом и заняться твоим воспитанием, — торжественно объявил лорд Ангбор.

Фарамир улыбнулся и кивнул.

— Завтра я уезжаю в Минас-Тирит, — произнес Принц, — а затем в Итилиен. И могу взять тебя с собой. Лорд Ангбор согласен отпустить тебя.

«Уехать из Калембэла с этим добрым господином?..» — подумал Эарнил, но промолчал. Увидев его колебания, Фарамир произнес: «Ты, вероятно, хочешь обсудить это со своей матерью… Но, полагаю, она отпустит тебя. Поговори с ней, и если она даст согласие, в чем ни я, ни лорд Ангбор не сомневаемся, я пришлю за тобой». Эарнил поклонился, поблагодарил лордов и вернулся к себе.

К вечеру метель закончилась, утром следующего дня принц Фарамир покинул Калембэл, и все в Замке вернулось на круги своя. Через несколько дней Эарнил перестал хромать, и ему позволили навестить мать. Шагая домой, он размышлял, чего бы ему хотелось больше: остаться в Ламедоне и хотя бы иногда видеться с Альмариан или отправиться в Итилиен. Матушка, только недавно оправившаяся от болезни, была очень рада его видеть. Узнав о предложении лорда Фарамира, она, к удивлению Эарнила, ужасно обрадовалась и немедленно согласилась. «Это лучший властитель в Гондоре, — сказала она. — И тебе несказанно повезло, что он обратил на тебя внимание и изъявил желание взять тебя в свой дом». Эарнил тяжело вздохнул и обнял ее.

На следующий день он засиделся дольше обычного, так как, зная, что разлука с Матушкой будет долгой, никак не мог решиться оставить ее. В конце концов, видя, что скоро стемнеет, Альмариан простилась с ним и почти выгнала в Калембэл. Она переживала не зря: значительную часть пути Эарнилу пришлось идти уже в темноте, благо вечер был лунным. Дорога оказалась пустынной, и ребенок вздохнул с облегчением, когда вдали показались огни ламедонской столицы.

Наутро, выслушав его, Лорд Ангбор одобрительно кивнул. «Завтра поедешь в Минас-Тирит, — объявил он. — Там тебя встретит человек лорда Фарамира и отвезет в Итилиен». И действительно, на следующий день Эарнил в сопровождении одного из гвардейцев лорда Ангбора отправился в Столицу.

(C) 2019-2021 murzwin