Рыцарь завесы. Часть первая. Заговор хогвартских артефактов (джен)

Гарри шел к Больничному крылу и понимал, насколько мал шанс, что Дамблдор так просто оставит расспросы. Скорее всего, предложит успокоительного и продолжит. Успокоительное нужно разбить, но для этого надо изобразить более буйную истерику, как его кузен Дадли. Но если он будет буянить, его могут обездвижить заклинанием и влить любые зелья. Значит, истерику, как у Дадли надолго затягивать нельзя. Как только пройдет первый шок преподавателей, нужно сразу прекратить. Странно будет выглядеть, хотя если резко рухнуть обессиленным мешком на кресло, уставиться в одну точку и прекратить общение, как делала тетя Петунья, обижаясь на мужа, будет неплохо. Обычно окружающие начинали говорить в пустоту и, почувствовав себя неудобно, уходили.

Да, такой вариант должен сработать. Можно даже не просто сидеть, уставившись в одну точку, а лечь, свернувшись клубочком. Продумав план, Гарри стал себя усердно накручивать и жалеть, чтобы истерика получилась правдоподобной.

План удался, взрослые были настолько поражены истерикой обычно спокойного ребенка, что растерялись. Снейп тут же разразился тирадой в обычной саркастичной манере, высказав, что думает об истериках избалованного ребенка. Минерва говорила мягче, пытаясь успокоить и уговорить его взять себя в руки.

Гарри резко замолчал на полуслове, загнанно смотря на Снейпа и Макгонагалл. Оба декана замолкли, явно не ожидая столь резкого конца. Утерев слезы, Гарри свернулся на кровати калачиком и уставился в одну точку. На попытки Дамблдора что-то сказать даже не шелохнулся. Взрослые удивленно переглянулись и, поняв, что Поттер не реагирует ни на кого из них, ушли совещаться.

Мадам Помфри, к огромному разочарованию Гарри, долго не уходила, суетясь над новыми пациентами. Конечно, большую часть времени она занималась бледной как мел Джинни и самозабвенно пускающим пузыри Локонсом. Рон, которому досталось меньше прочих, давно спал под действием зелий. Гарри Помфри трогать не стала, лишь наложила несколько диагностических заклятий.

Гарри терпеливо ждал ее ухода и, лишь убедившись, что шум шагов стих, сел на кровати. Посидев немного, осторожно слез на пол. Единственным звуком, нарушающим тишину ночи, было посапывание Рона. Гарри шёл на цыпочках, стараясь не шуметь. Осмотревшись, закинул палочку под шкафчик с зельями и только сейчас осознал, что понятия не имеет, где находится потайная дверь и как её искать? Он уже подумывал вернуться за палочкой, но тут до его слуха донеслось тихое шипение:

— Гарри… Гарри Поттер…

— Шеша? — стараясь не потревожить спящих, шепнул Гарри, но скрыть радости в голосе не мог.

— Я здес-с-сь…

Гарри пошёл на голос, вытянув руку перед собой. Нащупав стену, он двинулся вбок.

— Ближе… ближе…

Пальцы скользили по стене, касались рамок выступов, дверных косяков. Тихий шелест голоса василиска становился всё ближе. И вот, наконец, Гарри нащупал бархатную ткань драпировки.

— Здес-с-сь…

Гарри ощупал ничем не примечательную стену. Ни выступов, ни щелей. Сосредоточился, прикрыл глаза, и из его приоткрытых губ вырвалось змеиное шипение. Тут же кладка стены задрожала и сама по себе тихонько подалась вперёд, во мрак тайного хода. А во мраке мягко мерцали светящиеся глаза василиска.

— Рада тебя видеть, детеныш, — щеки коснулся змеиный язычок. Гарри на ощупь погладил морду.

— Подожди чуть-чуть, сейчас глаза привыкнут к темноте. Знаешь, я думаю, нам нужно обратиться к моему хозяину и попросить у него помощи. На тебе вредные для здоровья заклятья, а может быть, и еще какая-нибудь гадость, которую надо убрать. Я всего лишь существо, хоть и магическое, я многое вижу, но не все понимаю, да и снимать не умею. Ты мал и тоже не умеешь. Нам нужна помощь того, кто разбирается в человеческой магии.

— Как хозяин? Ты же василиск Салазара Слизерина? А он давно мертв…

Шеша издала странный звук, похожий на шелест быстро переворачиваемых страниц. Гарри догадался, что так звучит смех василиска.

— Да, хозяин ушел, но это не мешает нам общаться, сам все увидишь.

— Но я полукровка, он не захочет мне помогать!

— Я уже с ним поговорила и рассказала, что здесь было, он очень даже желает с тобой познакомиться. Глаза привыкли? Забирайся на спину.

Гарри растерянно кивнул, залезая, и непроизвольно обернулся: за его спиной была сплошная стена, ни единого намека на проход.

Василиск ползла по бесконечному ходу, то и дело встречались развилки. Похоже, в стенах Хогвартса были целые лабиринты. Её гигантское тело занимало почти всё пространство тайного хода, а голова почти касалась потолка. Они двигались стремительно, в ушах свистел ветер. Наверное, сравнить ощущение можно было лишь с полетом, но на спине Шеши было куда удобнее, чем на метле.

Не успел Гарри в полной мере насладиться стремительной "поездкой", как они вышли из туннеля и оказались в Тайной комнате. При взгляде на руины в голове Гарри всплыли ещё свежие воспоминания о битве с Риддлом. А вот обстановку он смог оценить лишь сейчас. Стало даже обидно, что они разрушили этот роскошный зал. Шеша остановилась у самой обычной с виду глухой стены и зашипела на парселтанге:

— Поговори со мной, хозяин, Шеша соскучилась.

Гарри захихикал:

— Да уж, такой пароль явно никто случайно подобрать не сможет!

Глухая стена засветилась, по камню побежали разноцветные сполохи, образовывая рисунок арки. Затем Шеша коснулась его раздвоенным языком, и стена внутри арки просто растаяла, а за ней показался очередной проход, соответствующий размерам василиска.

Гарри вошёл внутрь и увидел длинный коридор, освещенный факелами. Коридор вел к большой винтовой лестнице, сложенной из древнего камня. Гарри на миг задумался: как гигантский змей сможет взобраться по ступеням? Но они направились в противоположную сторону. Вдоль коридора обнаружилось множество дверей, но узнать, что за ними, Гарри не довелось. Шеша быстро поползла вперёд, и он поспешил за ней. Шеша замерла почти у самой стены и учтиво склонила огромную голову.

— Хос-с-сяин… — выдохнула она.

Гарри недоуменно огляделся. Вокруг не было ни души, а кому кланялась Шеша, он не видел за ней.

— Пусть он подойдет ближе, — раздался приятный незнакомый голос.

Шеша коснулась кончиком хвоста спины Гарри, будто мягко подталкивала его пройти вперёд. В темноте коридора на стене вдруг забрезжил слабый огонёк. Разгораясь, он выхватывал из мрака очертания картинной рамы, а внутри обнаружился портрет.

На портрете был изображён высокий худощавый мужчина лет сорока, в расшитой чёрной мантии с высоким воротником. Чёрная аккуратная борода обрамляла высокие скулы. Яркие зелёные глаза над широким прямым носом светились умом и проницательностью с ноткой лукавства, а кустистые брови придавали лицу Слизерина серьёзный вид. Тонкие губы слегка изгибались в усмешке. Что это был именно Слизерин, Гарри не сомневался. Он прекрасно помнил картинки в одной из книг по истории Хогвартса.

— Ну здравствуй, дитя моей крови, — сказал портрет, стоило Гарри подойти чуть ближе. — Я долго ждал нашей встречи.

— Здравствуйте, — вежливо отозвался Гарри и все же решил уточнить: — Вы — Салазар Слизерин?

— Так и есть. А ты — Гарри Поттер, насколько мне известно, — портрет изучающее склонил голову набок. — Я думал, ты будешь повыше.

— Мне двенадцать…

— Не стоит оправдываться. Я не разочарован, только озадачен. Я давно не общался со своими потомками и привык видеть их немного другими.

— П-потомками? — Гарри не удержался от запинки. Вот уже второй раз Слизерин говорит об этом! — Вы ошибаетесь. Вашим потомком был Том Риддл. Лорд Волдеморт, как он себя называл.

— Возможно, в нём и была крупица моего наследия. Он же смог говорить с Шешей… Впрочем, это ничего не доказывает. Парселтанг уникален для Англии, но не для других странах. К примеру, в Индии много змееустов, так что в этом Риддле может быть примесь крови других родов. Да и маг должен быть слишком слаб или слишком глуп, чтобы заключить себя в артефакт.

Гарри недоверчиво покачал головой:

— Альбус Дамблдор сказал мне, что Том Риддл был очень могущественным волшебником. Да и не только он.

— И что это за Дамблдор, чье мнение столь авторитетно для тебя? — с нескрываемой усмешкой спросил Салазар.

— Директор Хогвартса.

Салазар явно с трудом сдержал язвительное высказывание.

— Что ж, этих магов мы обсудим немного позже. А что касается твоих сомнений, развеять их очень просто. Видишь ли, мой род обладает рядом уникальных способностей, которые передаются по наследству. Не только змееусты. Когда я был жив и полон сил, меня, как и всю нашу четверку, манили различные сферы магии. Мы старались постичь каждую из интересующих областей в совершенстве, в том числе меня увлекала анимагия. Знаешь, что это такое?

— Да, профессор Макгонагалл, наш преподаватель трансфигурации, показывала, как она превращается в кошку. Было очень эффектно.

— Да, ты прав. Анимаг — это волшебник, владеющий искусством оборачиваться тем или иным животным. Кошкой, как твоя преподавательница, или птицей, или другим животным. Я изучал анимагию по существующим и отточенным за века правилам и получил свою первую анимагическую форму. Первым моим оборотным обликом стала, разумеется, змея. Это была самая обычная королевская кобра.

— Первым? А разве у волшебника может быть несколько?

— У искусного и могущественного мага может, — усмехнулся без лишней скромности Слизерин и продолжил рассказ. — Я был доволен своей анимагической формой, но этого было мало. Мне хотелось большего, ведь даже будучи ядовитой, кобра остается лишь обычным животным. И тогда задумался: возможно ли обратиться в магическое существо? Обрести уникальные способности волшебных существ? Только представь: сила и неуязвимость дракона или, скажем, ярость и полёты гиппогрифа.

— Было бы неплохо, — улыбнулся Гарри.

Слизерин улыбнулся ему в ответ и подмигнул.

— Вот именно! Логично предположить, что магическое животное должно быть наиболее близким по форме к тому, чей облик ты освоил в анимагии.

— И вы решили освоить форму василиска? — выпалил свою догадку Гарри.

— Не совсем. Первые эксперименты по выведению змея, превосходящего всех остальных по силам, проводились еще за много веков до моего рождения. Но напуганные итогом маги запретили выведение подобных существ. И насколько мне известно, несколько веков никто не пытался. Ну, по крайней мере, источников, говорящих о попытках, не сохранилось. Я на основе трудов моего предшественника продолжил эксперименты и вывел совершенное существо, — ласковым взглядом хозяина он посмотрел на Шешу.

Та издала довольное шипение и чуть прищурилась.

— Выходит, это вы вывели василисков?

— Можно и так сказать, — не пытался скрыть самодовольную ухмылку Салазар. — Конечно, Шеша не была единственной. Ведь я создавал новый вид. Но когда они подросли, я отпустил их в самостоятельную жизнь. Рядом со мной осталась лишь моя любимица.

— Вы выпустили василисков к людям? — на лице Гарри отразился откровенный ужас.

— Почему к людям? Охотятся они на крупных животных, предпочитают удаленные от людей места, впрочем, как большинство живых существ.

— Но взгляд…

— Взгляд василиска смертелен, лишь если он сам этого хочет. Соответственно, если человек не представляет угрозы, то встреча для него не опасна. Я развеял твои опасения и могу продолжить?

— Да, конечно. Извините, что перебил, — смущенно пробормотал Гарри.

— Я потратил десятки лет, чтобы досконально изучить выведенных мной существ. Будучи змееустом, я мог изучать их не только со своей стороны, но и узнавать, как и что они ощущают, узнать все об их способностях. Наконец, мои попытки увенчались успехом. Я обратился в василиска по собственной воле. Впоследствии я вложил немало усилий в то, чтобы закрепить эту способность в своём роду на генетическом уровне. Разумеется, я никому не сказал о своём успехе. Только малодушным низкопробным фокусникам требуется огласка их находок. Я же знал: тайна поможет приумножить могущество. Однако не буду мучить тебя долгими предысториями. Суть в том, что обращаться в василиска могут мои прямые потомки, и только они.

— А я превратился в василиска… — прошептал Гарри с широко раскрытыми от удивления глазами.

— Именно! — Слизерин прищёлкнул пальцами. — Теперь ты мне веришь?

— Пожалуй… Но…

— Тебя расстраивает такое родство? — чуть нахмурился Салазар.

— Нет-нет, что вы… просто я… всё это звучит так удивительно… — Гарри опустил голову и потряс ею, приводя себя в чувство. Затем снова поднял взгляд на портрет. — Так вы, значит, подстроили нашу встречу?

— Скорее, это удачное совпадение. До сегодняшней ночи я понятия не имел о твоем существовании. Но я, конечно, очень рад встретиться с потомком.

Слизерин наклонился и оперся на картинную раму, будто хотел вылезти, чтобы поближе рассмотреть Гарри. Затем поморщился снова.

— Шеша была права. От тебя прямо-таки пахнет чужеродной магией. Чудовищной магией.

— И… что же вы видите?

— Несколько ограничителей магии, наложенных в разное время. Знаешь, что это такое?

— Шеша рассказывала мне.

— Чудесно, значит, мне не придётся тратить на это время. Помимо ограничителей, есть что-то ещё. Это очень тёмная магия. Я не знаю, как объяснить. Мне нужно чуть больше времени, чтобы разобраться. Интересно, — Слизерин принюхался. — Ощущается примесь чужой крови причем древней... И несколько магических наследий. Но никаких сомнений, ты — Слизерин. Уж свое наследие я ни с чем не перепутаю. Кто же остальные?..

— Не знаю, — пожал плечами Гарри. — Это важно?

— Пожалуй. Расскажи больше о себе. Кто твои родители?

— Лили и Джеймс Поттер.

— Как они позволили наложить на тебя ограничители?

— Они… умерли, когда мне не было и двух лет.

— О… вот как, — по лицу Слизерина не было ясно, какие эмоции он испытывает. — А что сталось с тобой? И куда смотрели опекуны? Или ограничители — их рук дело?

Гарри тяжело вздохнул.

— Я не чистокровный. Моя мама была маглорожденной волшебницей, папа — чистокровным магом. После гибели родителей меня отдали маминой сестре как единственному родственнику. Она магла, как и её муж и сын, и они всей семьей ненавидят магию. Так что они точно не имеют отношения к ограничителям и знают об этом еще меньше меня.

— Что за бред, — с тенью раздражения произнес Салазар. — Такого просто не может быть. Не может родиться в семье маглов волшебник. Магия в семье либо есть, либо её нет, третьего варианта не существует. Ее родители должны быть оба сквибами, или твоя мать была приемным ребенком.

— Погодите, вы уверены? У меня есть маглорожденная подруга, ее родители — обычные маглы, которые ничего не знали о магическом мире.

— Мы вчетвером проводили исследования этого вопроса и выяснили, что волшебники — это другой вид. Неужели труды Ровены до вас не дошли? — недовольство Салазара продолжало расти.

— Погодите, но если все так и вы сами изучали этот вопрос, то откуда взялись идеи о превосходстве чистокровных? Вы ведь были ярым борцом за чистоту крови. И Волдеморт устроил геноцид, идя по вашим стопам, и маглорожденных его сторонники убивали, следуя вашим идеям.

Гарри не хотелось повышать голос на Основателя, но возмущение было слишком сильным, чтобы продолжать говорить спокойно.

На лице Салазара отразилось явное недоумение. Чтобы прийти в себя и принять вновь невозмутимый вид, у него ушло несколько минут.

— Гарри, это три разные вещи: происхождение волшебников, чистота крови и мой предполагаемый наследник. Обсудим все по порядку. Во-первых, чтобы в семье родился ребенок-волшебник, либо оба родителя должны быть сквибами, либо хотя бы один из родителей волшебник. У сквибов может родиться как сквиб, так и волшебник. Но у двух маглов — никогда. Они лишь могут быть сквибами не в первом поколении и потому не знать о магическом мире. В случае твоей знакомой это вполне возможный вариант.

Я никогда ничего против них не имел и тем более не призывал их убивать. Другой вопрос, что их не воспитывали с детства как волшебников: не учили проводить все необходимые ритуалы и соблюдать законы магии. Кроме того, среди них было очень много неграмотных. Я предлагал обучать их отдельно, чтобы не упрощать программу для остальных, а их подтягивать на общий уровень. Знаешь, сложновато обучать тонким наукам тех, кого для начала нужно научить читать и писать. Особенно это касалось женщин, так как им маглы не считали нужным давать образования. А в нашем мире у женщин и мужчин были всегда равные права.

Во-вторых, что касается чистоты крови, она связана с маглорожденными только косвенно. Магический мир очень мал, и он нуждался и нуждается в пополнении во избежание вырождения и вымирания. За чистоту крови призваны отвечать магия крови и ритуалы, которые для этого создавались. Волшебник, не соблюдающий ритуалы, становится предателем крови, и магия его оставляет. Среди сквибов, разумеется, есть семьи предателей крови. При желании данные проблемы решаются возобновлением выполнения обязательств перед магией и ритуалами. Но кроме предателей крови среди сквибов так же хватает тех, кто пострадал от различных проклятий или было несколько поколений близкородственных браков. Проблема чистоты крови со сквибами напрямую не связана. В-третьих, поподробней расскажи про моего предполагаемого наследника, — завершил тираду Салазар.

— Ну, мои родители погибли на войне. Я точно не знаю, мне было полтора года. Но насколько я смог выяснить, в Британии была гражданская война. Её развязал тёмный волшебник Волдеморт, который называл себя наследником Слизерина и пропагандировал идеи превосходства чистокровных, а маглов и маглорожденных считал чуть ли не животными, большую часть которых нужно истребить, а оставшихся подчинить. По какой-то причине, он лично явился в наш дом, убил родителей, хотел убить меня, но заклятие от меня отразилось, и он вроде как погиб. У меня остался только шрам, — Гарри поднял волосы, показывая молнию на лбу. — Но в прошлом году он вселился в нашего профессора ЗОТИ и пытался украсть философский камень, даже кровь единорогов пил. И опять пытался убить меня. А сейчас его призрак вылез из дневника и практически выпил жизненные силы сестры моего лучшего друга. А когда я вмешался, то в очередной раз он попытался убить меня. Но мне повезло, Шеша пришла на помощь и спасла меня.

Салазар явно что-то обдумывал. Гарри не решался нарушить тишину, с интересом посматривая на портрет.

— Где этот дневник сейчас? — наконец нарушил молчание Слизерин.

— Где-то в зале валяется. Его Шеша прокусила, и Риддл растворился. — А что?

— Думаю, что это был крестраж — такой же, как и в тебе.

— А что такое крестраж?

Салазар, тяжело вздохнув, начал рассказ.

— Крестраж — это результат неудачного эксперимента по обретению бессмертия. Волшебник разрывает свою душу на куски и вкладывает осколок в какой-то предмет. Однако, это не дает задуманного результата. Формально маг считается бессмертным, но на самом деле это безумец, собственноручно заточивший себя в артефакт. Такое существование назвать жизнью нельзя. Это намного хуже, чем быть картиной. Представь, каково быть предметом.

Гарри передернуло, но перебивать он не рискнул.

— И безумными становятся все части души. Отвратительное волшебство. И данный эксперимент был признан ошибочным еще на моем веку. Помещение же крестража в другого человека, да и вообще в любое живое существо, — это вообще несуразная глупость. Если две части души будут жить в разных телах, это фактически добровольное раздвоение личности. Видеть одновременно разные места и пытаться управлять двумя телами практически невозможно. Единственный способ не сойти с ума и не покончить с собой в данной ситуации, это поместить одно из тел в стазис. Что делает это действие бессмысленным, учитывая, что магический откат уничтожит одно из тел.

— То, что вы говорите, с трудом укладывается в голове... — пробормотал Гарри. — Но звучит это ужасно.

Ему стало совсем не по себе. Крестраж — внутри него. Крестраж Волдеморта! Часть души убийцы его родителей, отвратительного расиста, убивавшего всех, кого не считал достойными. И эта тварь жила в одном с ним теле!

— Выходит, я... отчасти Волдеморт?

Голос Гарри предательски дрожал. Он ждал ответа и при этом безумно боялся его услышать.

— Нет, малыш. Крестраж не влияет на твою личность, по крайней мере, пока, иначе бы он давно подчинил твое тело.

Гарри неосознанно потер грудь, будто хотел нащупать и извлечь из себя часть души Волдеморта. Как тому могло прийти в голову использовать живого человека в качестве хранилища куска души?! Хотя он уже вселялся в других людей, в того же профессора Квиррелла, натравливал василиска руками Джинни. Так что мешало ему так же использовать Гарри? Неужели он сможет поглотить его душу, и от него останется лишь оболочка?

Вопросы вихрились в голове, их становилось всё больше, и у Гарри заныли виски. Схватившись за голову, он прикрыл глаза. Щеки нежно коснулось что-то влажное. Осторожно открыв глаза, он увидел Шешу.

— Не бойс-с-ся, детеныш-ш-ш, — ласково прошептала Шеша, ткнувшись в его плечо огромной головой. Гарри неуверенно ее погладил.

— Гарри, успокойся, все не так уж страшно. Из этого тоже можно извлечь пользу, — спокойно произнес Салазар.

— А вы из всего извлекаете выгоду? — не смог удержаться от высказывания Гарри. — Что вообще может быть хорошего в этом?

— Разумеется. Не волнуйся, с возрастом ты тоже этому научишься, да и я дам пару уроков, — усмехнулся Слизерин. — Так вот, кусок души можно принести в жертву алтарю рода. Ты же говорил, что ты последний Поттер, но ты родом не занимался. Значит, алтарь там запущен, и для его восстановления самым простым и эффективным способом является принесение жертв. Убивать людей ты вряд ли готов. А этот кусок души твоего врага, пытавшегося уничтожить твой род, станет прекрасной альтернативой. Тебе ведь его не жалко?

— Нет, — тут же замотал головой Гарри. — Это намного лучше, чем носить его в себе и рисковать, что он подчинит меня.

— Вот и прекрасно. Я рад, что ты меня понял. Но этой проблемой мы займёмся немного позже. Сейчас необходимо тебя скрыть, чтобы ни одно заклятие не нашло. Для этого нужно провести малый обряд отсечения плоти, — на растерянный взгляд Гарри Слизерин решил все же пояснить: — Этот обряд предназначен для того, чтобы тебя не могли отследить по крови или любым частичкам тела.