Когда дерется львица (гет)

«Что это было, черт возьми?» — ошеломленно подумала про себя Гермиона и села на край ванны.

Он был добр с ней! И это Снейп, который при любом удобном случае оскорблял, обижал или отпускал колкость в ее сторону. А сейчас он старался помочь. Мерлин, он, кажется, и вправду заботился о ней!

Это плохой знак. Очень плохой.

Гермиона осторожно встала и включила воду. Затем начался утомительный процесс раздевания.

«Мерлин! — бормотала она себе под нос. — Если моя бабушка чувствовала себя так же, когда ей было девяносто, то неудивительно, что она вечно была в дурном настроении!»

Каждое движение отдавалось болью в мышцах. Вдобавок Гермиона почувствовала головокружение, хотя была на ногах не больше минуты.

Но хотя бы не надо делать вид, что все в порядке, и идти на Травологию с остальными гриффиндорцами. Ей приходилось делать так раньше. В подобные моменты она молилась — лишь бы не грохнуться в обморок перед своими друзьями.

Осторожно, чтобы не упасть, Гермиона опустилась в горячую воду. В отличие от Ванной Старост, где приходилось самостоятельно выбирать ароматные масла, здесь, похоже, было какое-то заклинание, которое чувствовало, что человеку нужнее. В случае с Гермионой отдых был необходим в первую очередь.

Она почувствовала запах трав и облегченно вздохнула. Спасибо тому, кто изобрел эту ванну. После недолгого наслаждения ароматами и теплом Гермиона решила осмотреть себя.

После нескольких недель изъятия, она чувствовала себя чужаком в собственном теле. Долгое время оно было только источником страданий и боли, вещью, которую она продавала, бременем, которое она должна была нести.

«Я слишком похудела», — подумала Гермиона, критически осматривая себя.

Ей нужно побольше есть. Люциус вряд ли обрадуется, когда увидит ее в таком состоянии.

Мысли Гермионы вернулись к загадочному поведению Снейпа.

Если он перестал обращаться с ней, как с ничтожеством, значит, что-то заставило его передумать. Гермиона сомневалась, что директор, профессор МакГонагалл или Драко могли изменить мнение такого упрямого человека, как Снейп.

Значит, произошло что-то, что превратило его неприкрытую ненависть в неуверенную вежливость. Черт! Неужели она все-таки проболталась?

Каждый раз, когда безумие отступало, она спрашивала его о своем поведении, о том, не говорила ли она что-нибудь странное. Его ответы всегда успокаивали, и Гермиона надеялась, что не выболтала слишком много. Но Снейп же был шпионом долгие годы! Она не может ему доверять.

А если он начал сомневаться по поводу того, что увидел в ее голове… Гермиона посмотрела на свои руки и увидела, что они дрожат. Ей придется быть еще осторожнее. Пока он верил в то, что видел, она чувствовала себя в безопасности. Но если Северус что-то заподозрит, он дойдет до конца, чтобы узнать правду, девушка была уверена в этом. Этого не должно случиться.

«Он не должен узнать, — поклялась себе Гермиона. Щеки покраснели от одной только мысли, что он узнает ее тайну. — Я не должна терять бдительность! Нужно все тщательно планировать».

Но в голове Гермионы сейчас царил только полный хаос. Чтобы не поддаться панике она начала усердно тереться мочалкой, пока не успокоилась. Затем вылезла из ванной и вытерлась пушистым полотенцем.

Гермиона с удовольствием бы высушила волосы с помощью магии, но ее палочка была у Снейпа, а колдовать без палочки девушка еще боялась.

Когда она вышла из комнаты, то заметила, что постельное белье поменяли, а на тумбочке у кровати стоит поднос с едой. Окна были открыты настежь, и свежий воздух ласкал ее лицо. «Иногда хорошо быть живой», — с улыбкой подумала Гермиона и забралась в постель.

На подносе был суп-пюре и хрустящий теплый хлеб. Гриффиндорка поняла, насколько она была голодной, когда от еды не осталось ничего кроме пары крошек. Поставив поднос на тумбочку, девушка потянулась.

«Надо написать Драко, — сонно пробормотала она. — Узнать, что произошло, пока меня…»

Она не успела договорить фразу, как тут же уснула. На этот раз кошмары ее не преследовали.

Гермиона медленно просыпалась, ее мысли бесцельно блуждали вокруг событий последних дней. Это была всего лишь передышка, затишье перед бурей. Рано или поздно ей придется вернуться в реальный мир. А пока она наслаждалась теплом, покоем и отсутствием боли.

Гермиона открыла глаза и тут же напряглась. У ее кровати сидел Снейп, читал работы учеников и писал в них свои замечания. Без сомнения, эти пометки доведут кого-нибудь до слез.

Она почувствовала себя будто голой, осознав, что он за ней наблюдал.

Гермиона должно быть пошевелилась, отчего Северус резко поднял голову и столкнулся с ней взглядом. Ее испугало то, что она увидела в его глазах. Беспокойство и сомнение. Он явно что-то подозревал.

— Как вы себя чувствуете, мисс Грейнджер? — тихо спросил он. В голосе не было привычной злобы. — Вы крепко спали.

— Очень хорошо, профессор. Думаю, больше нет необходимости присматривать за мной.

Снейп никак не отреагировал на ее скрытую просьбу. Он вышел из комнаты и вскоре вернулся с подносом, на котором были суп, хлеб и чай.

— Вам следует поесть. Вы сильно похудели за последние две недели.

— Да, я заметила, — ответила Гермиона, не отрывая глаз от еды. Мерлин, она была голодной как волк!

Профессор дал ей спокойно поесть, не отпуская едких замечаний по поводу ее аппетита. Еще один дурной знак. Но что она могла поделать? Не могла же она попросить, чтоб он ее оскорблял, потому что так она чувствует себя спокойнее?

Гермиона доела, и в комнате повисло неловкое молчание. Она смотрела на свои руки, будто избегая взгляда Снейпа.

— Я принес вам книгу, — наконец сказал он, и Гермиона удивленно подняла брови. — Вам лучше остаться в постели еще на день. Я подумал, что завтра вы могли бы присоединиться ко мне за ужином в библиотеке. Вы можете провести день там. Вам, наверное, изрядно надоела эта комната.

— Мне нравится здесь, — осторожно ответила девушка, но, заметив, как он нахмурился, быстро добавила. — Но я с удовольствием к вам присоединюсь. Большое спасибо за приглашение.

— Не стоит благодарности, мисс Грейнджер. Позовите меня, если вам что-нибудь понадобится.

Только после того, как Снейп вышел из комнаты, Гермиона вспомнила про книгу, что он ей принес. Красивое издание в кожаной обложке. «Искусство войны. Сунь-Цзы» — гласило название.

Несмотря на сомнения Гермионы, книга ей очень понравилась. «Похоже, Сунь-Цзы был военным гением своего времени», — подумала она, пока читала советы полководцев и князей, написанные более двух с половиной тысяч лет назад.

Сунь-Цзы, как и Гермиона, был прагматичен. Он предпочитал войны ума, а не войны с кровопролитием. Лучшая война та, в которой не был обнажен ни один меч.

Но особенно Гермиону заинтересовала последняя глава «Искусства войны». Она читала ее и будто слышала голос Северуса Снейпа.

«Шпион жизни должен быть человеком с выдающимся умом, но внешностью глупца; с железной волей, но внешностью немощного старца. Он должен быть энергичным, стойким, сильным и храбрым. Он должен уметь выполнять самую грязную работу, переносить голод и холод и принимать весь позор на себя».

Она усмехнулась. Неудивительно, что Снейпа привлекла эта книга. Сунь-Цзы считал шпионов ключом к победе в любой войне. Изгнанные из общества, они прятались в тени и защищали это самое общество. Тайны, тень и горечь — от всего этого шпионы очень рано старели. Гермиона подумала, что они с профессором точь-в-точь подходят под описание.

«Поэтому только просвещенные государи и мудрые полководцы умеют делать своими шпионами людей высокого ума и этим способом непременно совершают великие дела».

Снейп вернулся в ее комнату в обед и принес поднос с едой. Рядом с разными блюдами лежала и палочка.

Не зная, как отреагировать, Гермиона удивленно посмотрела на профессора.

— А разве еще не рано? — спросила она. В голове же крутился совсем другой вопрос: «Почему вы доверяете мне настолько, что возвращаете палочку?» Снейп вероятно ожидал именно его, но Гермиона не хотела обсуждать эту тему.

— Думаю, уже можно, это вполне безопасно, — ответил он и сел в кресло. — Но начинать надо осторожно. Сначала все-таки поешьте. Вам нужно восстанавливать силы.

Девушка молча кивнула и принялась за еду, не обращая никакого внимания на палочку. Она не хотела показать, насколько это для нее важно. Теперь, когда палочка при ней, свобода казалась ближе. Возможно, она даже выберется отсюда невредимой и сохранит все свои тайны.

Гермиона думала, что как только она доест, то Снейп сразу же уйдет. Но он не забрал у нее поднос и даже не шелохнулся. Очевидно, он хотел посмотреть, как она справится с палочкой. Гермиона послушно взяла ее и аккуратно провела пальцами по полированной поверхности.

— Попробуйте зажечь эту свечу, — сказал Снейп.

«Я не какая-нибудь первогодка, которая ничего не умеет», — раздраженно подумала про себя Гермиона, но решила промолчать. Затем указала палочкой на свечу и прошептала заклинание.

Внезапно голову пронзила острая боль, от которой она уронила палочку и застонала. Снейп тут же подскочил к ней.

— Мисс Грейнджер, — озабоченно спросил он. — Что случилось?

От боли на глаза выступили слезы, но Гермиона с ними тут же справилась.

— Ничего, — слабо ответила она. — Просто немного заболела голова. Все хорошо.

— Что ж, теперь мы знаем, что начать нужно с еще более незначительный заклинаний, — сказал он, забирая поднос. — Не торопитесь, мисс Грейнджер. И не перенапрягайтесь. Я зайду к вам завтра утром.

— Спасибо, профессор, — сказала она ему вслед. — Спокойной ночи.

Несмотря на его предупреждение, Гермиона занималась до поздней ночи, пока не смогла справляться с болью или не замечать ее. Девушка заснула с палочкой в руках, а когда проснулась, то первым же делом проверила, на месте ли она.

Гермиона позавтракала, приняла душ и наконец-то смогла высушить волосы с помощью магии. Затем она надела хлопковые брюки и темно-красную рубашку и впервые за долгое время почувствовала себя человеком.

За тренировкой в заклинаниях девушка не заметила, как наступил вечер. Часы пробили семь, и она спустилась в библиотеку, где ее уже ждал Снейп.

— Сегодня вы выглядите лучше, мисс Грейнджер. Ваша магическая сила вернулась?

— Только часть, — Гермиона чувствовала благодарность, что он начал разговор с безопасной темы. — Пока что я пробовала самые простые заклинания, и они не представляли сложности.

— Не торопитесь. Через некоторое время вы полностью восстановите силы.

— Спасибо за вашу поддержку, профессор.

— Не стоит благодарности.

Ужин проходил в неловком молчании. Наконец Гермиона подняла голову и столкнулась взглядом со Снейпом, который заставил ее нервничать. В его глазах читалось какое-то любопытство.

— Есть какие-нибудь новости от Ордена Феникса? — спросила она, чтобы разрядить обстановку.

— Помимо обычных споров и перебранок? — его пренебрежительный тон заставил девушку улыбнуться. — На самом деле, новостей достаточно. Ложная информация, которую мы передали в Министерство, принесла свои плоды. Теперь мы точно знаем, что Фадж сознательно скрывает от нас важную информацию. Как обычно было много споров ни о чем, но все согласились, что необходимо применить заклинания подслушивания.

— Наконец-то! — удовлетворенно сказала Гермиона. — Я думала, они никогда не решатся на подобный шаг.

— Вы знали об этом? — голос Снейпа звучал удивленно. Он всегда считал, что о ссорах Фаджа и Ордена известно только узкому кругу лиц.

— Скажем так, о делишках Фаджа я узнала несколько месяцев назад. Я говорила с директором, и он даже хотел сместить Фаджа с должности, но я его отговорила. Лучше иметь в Министерстве идиота, которого можно контролировать, чем идти на риск и брать кого-то нового.

— В точности мои слова, — кивнул Снейп. Затем он налил бокал вина и предложил его Гермионе.

— Большое спасибо, профессор, но я не пью. Это слишком…

— Опасно для шпиона. Я знаю, мисс Грейнджер, — перебил он ее. — Но думаю, сегодня вы можете сделать исключение. Вино поможет вам расслабиться, а это как раз то, что вам нужно.

Немного поколебавшись, она все-таки приняла бокал. Она никогда не пила такое восхитительное вино. «На вкус как… его голос», — подумала девушка, но быстро отогнала подобные мысли.

— Какое заклинание подслушивание вы бы посоветовали? — спросил Снейп, снова наполняя стакан Гермионы. Мерлин, она даже не заметила, как все выпила.

— Думаю, заклинание Бездействия лучше всего. Ключевое слово активирует его, так что мы можем быть уверены, что…

Они обсуждали разные заклинания подслушивания, затем перешли к теме зелий и исследованиям, которые Снейп проводил совместно с Ремусом Люпином.

Гермиона чувствовала себя удивительно легко. Казалось, он забыл свое насмешливое высокомерие и относился к ней как к равной. Она обнаружила, что беседа с этим человеком доставляет ей удовольствие — он заставлял ее смеяться, внимательно слушал. А от вкусного ужина и вина в теле разлилось приятное тепло.

Наконец, опять повисла тишина, но теперь она не была неловкой.

— Мисс Грейнджер, — голос Северуса не выдал его тайных намерений, — что вы знаете об окклюменции?

Один, казалось, бесконечный миг Гермиона не испытывала ничего кроме восхищения к этому человеку. Мерлин, как он мастерски все провернул! Снейп ее почти загипнотизировал. Он все это спланировал — заставил ее расслабиться, предложил вина. Она же никогда не пила вино! А теперь, когда она потеряла бдительность, — ловушка захлопнулась.

Но затем вернулся инстинкт самосохранения. На лице сразу появилось невинное выражение. Если бы Снейп внимательно не следил за ней, то не заметил бы первые секунды паники.

— Немного, профессор, — спокойно ответила она. — Гарри рассказывал, что на пятом курсе вы его обучали. И вдобавок я искала для своего проекта информацию по этой теме. Но боюсь, ее не так много. А почему вы спрашиваете? Думаете, это может пригодиться в случае с Министерством?

— Вы знаете, что можете доверять мне, мисс Грейнджер, не так ли? Я никогда вас не предам, — что-то в его голосе заставляло Гермиону открыться ему, все рассказать, но она не могла. Она видела его насквозь. Она не может ему довериться.

— Конечно, я доверяю вам, профессор. Но я честно не понимаю, как окклюменция поможет в проблеме с Министерством, — она встала из-за стола. — Я немного устала, поэтому, если вы не против, я вернусь к себе в комнату.

Снейп быстро подошел к ней и схватил за плечо.

«Мерлин, он знает!»

— Я знаю, что вы лжете, мисс Грейнджер, — медленно сказал он. От его бархатистого голоса по спине пробежали мурашки. — Так почему бы нам не прекратить играть в кошки-мышки? Будем откровенны.

— Я не понимаю, о чем вы, — в ее голосе слышалась паника. — Какое отношение окклюменция…

— Хватит! Почему вы лжете? Что вы скрываете?

— Ничего. Пожалуйста, сэр, я не…

— Тогда почему вы не рассказали, как над вами издевался Люциус Малфой? Или о Темной Комнате? Почему вы так этого боитесь, что молили убить себя, лишь бы они до вас не добрались? Что они с вами делают, когда Темный Лорд не в настроении?

Гермиона ощерилась как дикое животное. Она вырвалась из рук Снейпа, порвав при этом рукав, побежала к окну и распахнула его. Она собиралась выпрыгнуть, но Северус успел ее остановить.

— Что вы делаете? — его голос дрожал от страха. — Даже не думайте! Я… только не сейчас!

Мерлин, он должен узнать правду!

И он проник в ее мысли. Девушка собрала все силы, чтобы не пустить его внутрь. Он слышал отчаянные крики и боль, пока шел напролом к ее тайне.

Но Северус видел те же образы, что были две недели назад. Он чувствовал отвращение. А издали доносился голос, молящий его остановиться.

Гермиона одета в роскошное черное вечернее платье, подчеркивающее красивую грудь. Мужчины смотрят ей вслед, женщины ревниво пожирают взглядом. Драко Малфой рядом с ней.

Гермиона держит бокал красного вина, изредка отпивая из него. Внезапно перед ней появляется Люциус Малфой.

— Так-так, что делает на этом балу маленькая грязнокровка?

— Ждет вас, мистер Малфой, — она снова пригубила вино и слегка поклонилась Люциусу.

— И для чего вы мне?

— Ну, есть много способов использовать грязнокровку, Люциус, и многие из них могут быть приятны для обеих сторон.

Улыбающийся Малфой и чувство... вожделения, приливающее к паху девушки. Он ведет Гермиону в комнату, ей не терпится ощутить его прикосновения.

Её стон, когда Малфой разрывает платье.

«Двойная защита», — удивленно понял Снейп. Он не ожидал от девушки такого умения — она создала психический барьер и ложные образы. Никто бы не стал смотреть дальше.

Гермиона становится на колени перед Волдемортом, касается лбом пола.

— Я знаю, что я лишь ничтожная грязнокровка, милорд, но даже я могу служить такому великому волшебнику как вы. У меня есть важная для вас информация. Я — лучший друг Поттера, Дамблдор доверяет мне. Я жажду служить.

Темный Лорд подзывает Гермиону к себе. Чувство власти, торжества и благодарности переполняет ее. Она присоединилась к его рядам. Она стала Пожирателем Смерти. Она будет служить самому могущественному магу в мире.

Гермиона стоит перед Волдемортом.

— Он всего лишь грязный изменник, милорд, ничего больше. Он предал вас в пользу старого глупца еще в момент вашего возвращения!

Ее распирает гордость. Она показала старой летучей мыши его место. Она была игрушкой Лорда, королевой мира, который скоро воцарит.

— Я могу добыть для вас Поттера, милорд. Нужно только немного времени и план, и я сдам это маленькое отродье вам.

И когти могущественного мага сожмутся на горле мальчишки, а Гермиона будет наблюдать.

Северус попытался пройти сквозь кружащие вокруг него образы, которые будто насмехались над ним, но все было бесполезно. Они были идеальны. Их нельзя было обойти, не было никакой лазейки в ее разуме.

Гермиона снова на коленях.

— Раздевайся, — приказывает Темный Лорд.

Она повинуется, сдирая с себя одежду, и встает нагая перед внутренним кругом Пожирателей Смерти.

— Все для вас, милорд, — она верит в это. Она будет служить ему до смерти.

Тёмные фигуры Пожирателей приближаются к ней, бьют её, пинают ногами, хлещут.

— Вот что получает грязнокровка, когда хочет войти в наш круг.

Гермиона кричит от удовольствия, дрожит от вожделения и просит еще.

— Спасибо за боль, милорд! Все для вас, Хозяин!

Снейп чувствовал, как девушка дрожит от его напора. Не было никакого способа пробраться через эти ложные картинки. Но он знал, что все это — неправда, за ними должны быть ее истинные чувства! Он пытался пробраться через эту стену, не обращая внимания на крики Гермионы. И, наконец, он почувствовал, что стена начинает рушиться.

Гермиона изгибается и стонет под обнаженным телом Люциуса Малфоя. Вскрикивает, когда он входит в нее.

Ее глаза широко раскрыты, в них читается похоть, торжество, боль…

Вот оно! Прореха к ее настоящим чувствам! Теперь он видел — в ее глазах было что-то большее. Маленький проход в ее душу. Еще одна попытка пробиться сквозь стену, и Северус почувствовал, как тонет в ее глазах.

Она закричала, попыталась его оттолкнуть, но все было бесполезно. Он все глубже и глубже погружался в ее душу.

И там, в сердце тьмы, он нашел страх.

Он хотел встретиться с ней снова, на следующий день после их совместной… деятельности. Она аппарировала в маленькую хижину, которую Люциус использовал для свиданий. Не успела девушка прийти в себя, как он выхватил у нее палочку и разорвал блузку. Он даже не стал тащить ее к кровати. Просто схватил за волосы и заставил опуститься на колени. Когда он сунул член ей в рот, Гермиона чуть не задохнулась, но смогла притвориться, будто стонет от желания. «Ты справишься, — повторяла она себе. — Ты выживешь». Дыши. Лижи. Соси. Стони! Внутри горела ненависть. Но даже она уступила место боли и страху, когда Люциус рывком заставил девушку встать. Она попыталась закрыть глаза и думать о чем-то другом. О гриффиндорской гостиной, о мурчащем Живоглоте, о сказочно-красивом Большом Зале. И продолжала стонать, повторяла его имя. Но он не отпустит ее просто так.

Каждое его движение прятало стыд глубже в ее сердце.

— Ты — грязнокровная шлюха, Грейнджер, ты никогда не станешь кем-то больше.

Обнаженная Гермиона стояла на коленях перед Пожирателем Смерти. Все ее тело было покрыто ранами.

— Ты даже не стоишь грязи под нашими ногами, ты же знаешь это? Но я великодушен, грязнокровка. Оближи мою обувь — возможно, твоя жизнь станет ценнее. Облизывай!

Обувь была вся в крови предыдущей жертвы.

«Делай, что должна, Гермиона! Мерлин, лучше бы он использовал Круциатус!»

Она опустила голову и начала слизывать соленую кровь.

— Спасибо, милорд! — она услышала хриплый смех Пожирателей. — Спасибо за боль!

Удар в бок. Кажется, она сломала ребро. Но ночь еще не закончилась, ей придется вынести гораздо больше.

Северус увидел достаточно… Он попытался выйти из ее сознания. Гермиона уже давно обмякла, и только непрерывный поток образов и чувств говорил, что она еще в сознании. Но к своему ужасу, Снейп понял, что не может просто выйти. Стены, которые он разрушил несколько минут назад, теперь удерживали его в разуме девушки. Прежде чем он смог что-то предпринять, нахлынули новые воспоминания.

— Мерлин, нет! — всхлипнула Гермиона. В животе отдавало жгучей болью, причиной которой был Люциус. Она боялась, что боль убьет ее. Неожиданно она почувствовала, как на шее сомкнулись пальцы. Она не может дышать! Паника нахлынула на нее, а затем послышался голос Малфоя:

— Что ты сказала, грязнокровная шлюха?

— Я сказала, нет, Люциус, не останавливайся!

«Сейчас он убьет меня», — но от этой мысли Гермиона только успокоилась. Если он ее убьет, то все закончится.

Но он продолжил трахать, бить ее, кусать, царапать нежную кожу.

— Да! Еще! Я хочу еще! — кричала она, в то время как по лицу текли слезы. Но в помещении было слишком темно, он не мог их заметить. Нет покоя этой ночью. Не для грязнокровной шлюхи.

Гермиона сидит на кровати, бинтует глубокую рану на бедре и беззвучно плачет от боли. Она так измотана, что даже не может спать. Кошмары преследуют ее, а красть новую порцию зелья Сна без Сновидений слишком опасно. Скоро начнутся уроки… Никто не должен заметить, в каком она состоянии! Никто!

Он отчаянно боролся, пытаясь выбраться из ее сознания. Он должен выйти! Он больше не мог смотреть на все это. Впервые за год паника и страх лишили его способности мыслить, и он слепо метался по клетке ее сознания. Он должен выбраться из этой боли, ужаса и стыда, что переполняли девушку! Но следующее воспоминание заставило его застыть.

Он сам возвышается над Гермионой, заставляет смотреть ему в глаза. Его присутствие в ее мыслях вынуждает показывать все те ложные образы, что она создала.

«Он возненавидит меня, — он чувствовал ее стыд и унижение. — Он увидит, что я шлюха!»

Его взгляд, полный ненависти и презрения. Он отталкивает ее, как прокаженную.

«Я сделаю все необходимое! Я сделаю все необходимое!»

Ее лицо превращается в маску, где нет места эмоциям, только полное оцепенение. Он слышит свой голос, который оскорбляет девушку. И чувствует, как что-то внутри нее обрывается. Частички тепла, что еще были в ней, исчезают. От хрупкой надежды теперь нет и следа.

Он сделал это. Он сделал то, что было недоступно даже Пожирателям Смерти. Теперь она мертва. Она могла перестать дышать и позволить тьме забрать ее. Разум Снейпа заполнил образ, который был сильнее всех предыдущих — человек, сидящий на полу в темноте. Он был испуган, бледен от потери крови, а его голос дрожал от ужаса. Он звал ее…

Внезапно Северус почувствовал, будто его выбрасывает из сознания девушки. Когда он открыл глаза, то обнаружил, что неуклюже сидит в кресле в своей собственной библиотеке. В комнате ничего не изменилось. Но изменился он сам. Он лихорадочно оглядел комнату в поисках Гермионы и увидел ее на полу. Она лежала, как марионетка, у которой отрезали все ниточки. Ее плечи вздрагивали, и дыхание с хрипом вырывалось из груди.

Мерлин, что он наделал! Он всего лишь хотел немного подглядеть в ее настоящие чувства, узнать, что ей двигало. Вместо этого он вел себя как преступник — ворвался к ней в разум, опустошил все ее мысли. Заставил вспомнить всю ту боль, что она испытала!

Она вынесла все это и не сдалась. Продолжила жить со всеми этими воспоминаниями.

Как она пережила это? Снейп никогда не чувствовал столько боли.

В голове было пусто. Он попытался что-то сказать, подбодрить ее. Но вместо подходящих слов перед глазами снова и снова возникали эти картины. В ушах еще стоял ее крик. Он еще чувствовал ее страх и стыд.

Гермиона не двигалась. Она ни на что не реагировала. Снейп подошел к ней и медленно, осторожно дотронулся до плеча.

— Мисс Грейнджер, мне очень жаль. Я…

— Вашему поступку нет оправдания, профессор, — прокричала она, особенно надавливая на последнее слово. Оно звучало как оскорбление. — Вы не лучше, чем они. Они использовали мое тело. А вы — мою душу!

— Я знаю, что не… Я бы никогда так не поступил, если бы… Я должен был знать, мисс Грейнджер. Я должен был знать! — в голосе слышалась отчаянная просьба. Пусть она поймет его! Но он знал, что Гермиона его никогда не простит. Не поймет. Он не заслужил прощения.

«Мерлин, это не она чудовище, а я!»

— Мир снова может спокойно спать, ведь Северус Снейп доказал свое превосходство над студенткой-грязнокровкой, — горько сказала она. — Надеюсь, оно того стоило, профессор! Ну что, вы счастливы? Счастливы, что узнали — я слабее вас? Что они жестоко наказали меня за то, что посмела занять ваше место? Или, может, продолжите врываться ко мне в сознание, будто я дешевая копия Гринготтса? А, может, тоже хотите меня трахнуть? Вы ведь теперь знаете, какая я на самом деле!

Она подошла к нему, в глазах горела ярость. Она разорвала рубашку. Северус инстинктивно попятился.

— Мисс Грейнджер, пожалуйста, не надо!

— А, я поняла, — слезы катились по щекам. — Только не после того, что вы увидели, профессор? Неприятно дотрагиваться до такой шлюхи, как я, не так ли? Вы чувствуете отвращение? Уж я-то его к себе чувствую. Надеюсь, вы удовлетворены этим!

Он был слишком потрясен. Он не мог думать. Лишь смотрел на нее, затаив дыхание.

— Я бы могла убить вас, — прошептала она. — Мне было сложно, когда я не могла ничего никому рассказать, но сейчас… Каждый раз, когда Люциус будет дотрагиваться до меня, я буду ощущать ваш взгляд. Я буду помнить, что вы знаете…

Внезапно Гермиона побледнела, будто только сейчас осознала произошедшее, и прижала руку ко рту. Северус попытался к ней подойти, поддержать, но девушка выбежала из комнаты. Он слышал, как хлопнула дверь в ее комнату.

А потом наступила тишина.