Октавия, черт возьми, Малфой! (джен)

Я думала, что я сильная. Я думала, что выдержу, не упаду, не закричу, не заплачу, не покажу свою слабость…

Какой же была наивной.

Боль была невыносимой. Словно тысячи иголок вонзаются в твою кожу, словно на тебя выливают кипяток, словно тебя режут лезвиями, снова и снова, каждый раз — новый вид боли, к которому невозможно привыкнуть. Невозможно переключиться, отключить сознание, отвлечься… Нет пути для побега. Как нет сил для терпения.

Ноги сами подкосились, и я даже не заметила, как упала, как ударилась головой — в сравнении с круциатусом та боль была ничтожной — не заметила, как начала беззвучно кричать, а по щекам хлынули слезы. Я ни о чем не думала в тот момент, кроме желания все это закончить как можно скорее.

Но по ощущениям пытка длилась вечность.

— Идиотка! — донеслось приглушённо, словно из другого мира.

А затем боль, в одно, самое прекрасное, мгновенье, прекратилась.

* * *

Когда я открыла глаза, звук уже вернулся. Чья-то голова склонилась надо мной, но я не могла разглядеть лицо из-за скопившихся в глазах слезах. И боялась шевелится, словно это спровоцирует новый приступ боли. Хотя его провоцировали вовсе не движения.

— Ещё раз ты прикоснешься к моей сестре — будешь иметь дело со мной, — голос Скорпиуса впервые за долгое время выражал хоть какие-то эмоции. И сейчас этой эмоцией была злость.

Я хотела подняться, но тело так ломило, казалось таким слабым, что я ощущала себя уже как тысячу лет мертвой.

Вот, что чувствовал Джеймс. Я собственноручно подписала его на это.

— Тавия, ты как?.. — брат аккуратно приподнял мою голову, но я всё равно вздрогнула, ощущая, как что-то теплое стекает по шее. Кровь.

Ответить не вышло. Не удалось и звука издать.

— Ты применила силенцио, чтобы не было слышно криков? — сквозь зубы произнес брат, помогая мне подняться. — Гриффиндорский поступок, Роза.

Если бы Скорпиус мог убивать словами — вряд ли бы Роза Уизли осталась бы в живых. Но, к счастью или сожалению, она всё ещё стояла перед нами.

— Защищаешь сестрёнку-пожирателя? — девушка задрала нос кверху, хотя ее голос — невозможно было не заметить — дрогнул. — Может, ты и сам не прочь пойти по стопам папаши?

Их голоса пронзали уши, и я совершенно не хотела выслушивать спор. Но, так как Уизли забрала у меня возможность разговаривать, выбора, как такового, не было.

— Это слова гриффиндорки, применившей непростительное к безоружному человеку? — Скорпиус говорил громко и четко, не давая возможности себя перебить, когда я с усилием держалась за его плечо, едва не падая. — Гриффиндорки, что лишила беспомощного человека даже возможности кричать.

Я только открыла рот, чтобы возразить… как тут же закрыла. Скорпиус защищает меня, не понимая, что делает лишь хуже, а я ведь действительно: беспомощная маленькая девочка, что прячется за его спиной, не имея своего голоса.

Это больше унизительно, чем неловко.

— Что ты пытаешься доказать этим, Малфой? — Роза подняла брови. — Твоя сестра заслужила всего, что я с ней сделала. Будь это не так — любой из находящихся здесь студентов заступился бы за неё, а не выжидал пять минут.

Она обвела взглядом класс, останавливаясь на хмуро молчащих слизеринцах.

— Ее даже свои ненавидят.

Пять минут. Пять минут. Пять минут.

Пять минут все эти люди смотрели на то, как я безмолвно кричу, и не делали ничего. Они даже сейчас не осуждали Уизли. Когда же подобное я сделала с Джеймсом — стала врагом номер один. Двойные стандарты или справедливое наказание?

— Мистер Малфой! — немного визгливый голос Макгонагалл разрезал тишину, отчего я и Скорпиус вздрогнули. — Мисс Уизли! — Она перевела взгляд с меня на Скорпиуса, затем на Розу, и сомкнула руки в замок.

— Потрудитесь объяснить, что здесь происходит.

Некоторое время стояла тишина. Роза бурлила меня взглядом и, кажется, уже смирилась с участью заключённой в Азкабане. Брат же был в гневе. Я буквально могла наблюдать, как на его скулах играют желваки.

— Моей сестре нужна помощь, — он перекинул руку через свою шею, помогая стоять.

— Пока вы не объясните…

— Профессор, у нее травма, — громко перебил Скорпиус, хмурясь сильнее. — Я отнесу ее в больничное крыло.

Директору такой тон явно не нравился. Она не видела, что произошло, и вряд ли заметила рану, но избавиться от ощущения, словно ей на меня все равно… скажем, это было довольно проблематично.

— Мистер Малфой, ещё одно подобное обращение — и вас ждёт месяц отработок у мистера Филча.

А голова действительно сильно кружилась.

— Вы хотите знать, что произошло? — уже почти зарычал слизеринец. — Ваша студентка применила…

— Я упала, — голос появился как раз вовремя, чтобы успеть мне перебить брата. — И ударилась головой.

Напряженное молчание повисло в кабинете. Макгонагалл прекрасно понимала, что я не упала. Это глупо. И, конечно, она всегда была за справедливость… когда дело касалось ее учеников.

— Отведите мисс Малфой в больничное крыло, пусть ей окажут необходимую помощь, — профессор наконец вынесла вердикт, покачала головой и перевела взгляд на Розу. — Мисс Уизли — ко мне в кабинет. Нам нужно обсудить ваше поведение.

Роза, не сопротивляясь, понурила голову, когда Скорпиус резко толкнул дверь в коридор.

* * *

Мадам Помфри, увидев меня, только начала причитать о том, что она не собирается давать освобождение от итоговой по трансфигурации, как заметила гневный взгляд Скорпиуса и мое чересчур бледное лицо.

Я не ощущала себя несчастной жертвой, и не хотела, чтобы меня такой считали. Но у целительницы и Скорпиуса было другое мнение.

— Быстро укладывайте ее на койку! — скомандовала женщина, приманивая чарами аптечку. — Что произошло?

Брат задержал взгляд на моём лице и процедил сквозь зубы:

— Упала.

Я не стала перечить и оправдываться, лишь благодарно улыбнулась уголками губ и прикрыла глаза. Наверное, я заслужила все это.

— Ей нужно укрепляющее зелье, — Скорпиус все ещё стоял надо мной, и я чувствовала его обеспокоенный взгляд.

Интересно, какого это: видеть, как пытают твою половину? Того, с кем ты провел всю свою жизнь? Человека, по которого ты знаешь все: все мысли, действия и чувства? Наверное, ему было тоже больно. Только у меня болело тело, а у него — душа.

— Мистер Малфой, укрепляющее зелье здесь ни к чему, — шмыгнула целитель, указывая ему на дверь. — Побудьте пока там. Я справлюсь без ваших советов.

Я постаралась кивнуть брату, и моей голове это совершенно не понравилось. Резкое головокружение и приступ тошноты не заставили себя ждать.

— Потерпи, деточка, сейчас станет легче, — Помфри поднесла к моим губам колбу с дурно пахнущим зельем и, несмотря на тошноту, вынудила выпить его. На вкус оно оказалось ещё ужаснее, чем на запах: после во рту словно слизень поселился.

Но уже через минуту мне действительно стало легче. Под тихие наставления целителя я даже не заметила, как заснула.

* * *

Это был Хогвартс. То, что от него осталось.

Разрушенные стены, обвалившийся потолок и руины замка напоминали мне вторую магическую войну, про которую так часто рассказывала мама. Но внимание было заострено вовсе не на разрушениях: совсем рядом, среди обломков замка, стоял он.

Том. Том с окровавленными руками, который смотрел прямо перед собой. Вокруг бушевал огонь. Мое сердце вырывалось из груди.

— Ты монстр! — вдруг я громко крикнула, не обращая внимания на обжигающее пламя вокруг.

Тома мой крик даже не вывел из состояния апатии.

— Я?.. — он кивнул на мои руки, и его губы дрогнули. Когда я опустила взгляд, то поняла, что это по моим кистям стекала ярко красная кровь.

Я была монстром.

* * *

Проснулась я в холодном поту, с ощущением, словно бежала всю ночь марафон, а не отсыпалась под действием зелья. Но, что хорошо, голова совершенно не болела. Лишь лёгкое головокружение напоминало о недавней травме и о случившемся в общем.

Я надеялась увидеть возле койки Скорпиуса или Тома, но вместо них меня встречала тишина и одиночество. Хотя чего ещё я ждала? Не могли же они круглыми сутками сидеть в больничном крыле.

— Вы очнулись, мисс Малфой? — мадам Помфри, несмотря на мои постоянные попытки ускользнуть с уроков, успела ко мне привязаться, и относилась намного более нежно, чем многие преподаватели. И за это я была ей благодарна. — Как самочувствие?

Как и за то, что она не спит в такое позднее время. За окном виднелись звёзды и яркая, полная луна: я проспала явно больше, чем должна была.

— Чувствую себя замечательно, — я выдавила улыбку, беря протянутый стакан с водой в руки и жадно отпивая. — Можно… — после очередного глотка отдышалась и щенячьими глазами посмотрела на целителя. — Можно уже вернуться на факультет?

— Сейчас поздно, но… — женщина развела руками. — Не буду перечить вашему желанию как можно скорее вернутся к учебе, — она легко улыбнулась. — В кои-то веки.

Она забрала пустой стакан из моих рук и кивнула на выход.

— Тем более, самочувствие у вас прекрасное.

— Ура! — я проскочила с кровати, заодно проверяя голову на прочность. Мало ли. — Думаю, скоро увидимся, мадам Помфри. Спокойной ночи!

— Мерлин тебя подери, ни в коем случае! — всплеснула руками женщина, подталкивая меня к двери. — Иди и не возвращайся. Нечего здоровой красивой девчушке делать здесь.

Впрочем, в чем-то она была права.

* * *

Я давно не ходила по неосвещенным коридорам Хогвартса. Не то, что бы давно не нарушала правила: чаще всего ночью просто хотелось спать, а не бродить в поисках проблем на непредназначенное для этого место.

Но ночной замок действительно ощущался по-другому. Словно, когда засыпали все остальные, просыпалось нечто. Нечто мистическое и не вписывающееся в рамки восприятия.

Впрочем, не обращая на нечто никакого внимания, по дороге в подземелья я услышала чей-то приглушённый шепот прямо за поворотом. И любопытство было гораздо сильнее желания попасть в родную постель.

Пришлось вспомнить навыки ходьбы шпиона — и ровно через минуту мое ухо находилось у нужной стены.

— Девочке просто нужно внимание, вы это понимаете? — басистый голос крестного я бы узнала сквозь сон. Только вот с кем он стоял?

— Хватит разговоров, Северус. Вы знаете, что пророчества не ошибаются.

Я замерла, прислоняясь к стене.

— Пророчества? — голос Снейпа снизился до полушепота. — Вы лишь помогаете его исполнению, — он говорил это снисходительно, пренебрежительно, и явно без особого уважения. — Директор.

Профессор Макгонагалл. Почему они разговаривали так поздно?

— Не смейте утверждать это. Я бы никогда не… — женщина запнулась, но продолжила на выдохе: — Я бы никогда не содействовала его возрождению.

Некоторое время они молчали, а я желала соития со стеной. Причем тут возрождение? И пророчество? Джинни ведь тоже о нем говорила, видимо, случайно. Какого Мерлина они приписали меня? Пазлы совершенно не складывались.

— Именно, Минерва. Вы настолько боитесь его, что делаете из ребенка второго Тома Реддла.

Так.

Во-первых: этот разговор не для моих ушей.

Во-вторых: они обсуждают меня.

В-третьих: меня считают монстром.

Ничего нового.

— Она напала на сына Поттера. При всех. — Ну да, давайте продолжим мусолить эту тему. На свадьбе мне ещё припомнит, отвечаю!

— У них давно неприязнь, и вам это давно известно. Как и известны все издёвки, — парировал крестный, словно у него появились ко мне теплые чувства.

Минерва вздохнула, принимая поражение:

— Я не вижу в ней человека. Каждый раз, смотря на эту девочку, я нахожу лишь воплощение всех пожирателей. Они были такими же, Северус, вы сами знаете.

— И это отчасти ваша вина, — отрезал Снейп явно не желая продолжать разговор.

Осознание, что все это время они сравнивали меня с террористами, стукнуло в голову. Воплощение пожирателей? Воландеморта? Зачем так говорить? Я совершенно не… Я не поддерживаю пожирателей. Я ненавижу все, что связано с войной.

Зачем они говорят обо мне в таком тоне?..

— Я лично проверил палочку Розы Уизли. И вы знаете, какое заклинание было последним.

— Тем не менее, никаких претензий не поступило ни от одного ученика. Даже от самой мисс Малфой.

Да. Конечно. Я не собиралась стучать на нее, хотя это и была первая мысль: чтобы Уизлетта получила по заслугам.

А второй мыслью было: как бы я поступила на ее месте? Если бы кто-то сделал такое со Скорпиусом или Альбусом, разве я бы осталась в стороне? Я бы мстила. Именно это и сделала Роза Уизли, правда, совершенно не по-гриффиндорски.

— Грейнджер в поисках информации об изменении пророчества совсем забыла про дочь, так и вы ещё добиваете девочку.

— Знаете, Северус, именно от вас это слышать странно. Напомнить про ваше отношение к Поттерам?

Снейп недовольно хмыкнул.

— Кто-то подслушивает, — и на этих словах мое сердце ушло в пятки.

Найти меня не составляло большого труда: следовало просто зайти за угол. И даже бежать было некуда. Почему я сначала делаю, а затем думаю?..

Из-за светящего прямо в глаза люмоса я не видела лица Северуса Снейпа, но чувствовала на своей шкирке его пристальный и тяжёлый взгляд.

— Северус?..

Я не злилась. Не пыталась оправдаться или убежать. Вообще ничего. Только смирение с очередным наказанием.

— Здесь никого. Проверьте северное крыло, Минерва, — зельевар потушил палочку и отвел взгляд.

А вот это было неожиданно.