Октавия, черт возьми, Малфой! (джен)

Я зажмурилась, когда в последнюю секунду кто-то резко схватил меня за плечо и потащил на себя. Зелёный луч попал прямо в пол.

Я ощутила знакомый запах одеколона, подземелий, и сразу узнала Тома, хоть и в темноте не смогла разглядеть его лица. Слизеринец крепкой хваткой прижимал меня к себе, наставив палочку на человека в маске.

— Vulnusus! — выкрикнул Том, и нападающий взревел, хватаясь за лицо. Я и до этого участвовала в дуэлях, но впервые меня хотели убить не только на словах. Впервые я чувствовала себя бессильной, беззащитной и жалкой. Ужасно жалкой.

— Сектумсемпра! — выкрикнул нападающий, но Том вовремя использовал защитные чары. Я не понимала ничего из происходящего. Заклинания, которые они произносили, были мне незнакомы. Но только от их произношения кровь стыла в жилах. Хотелось заснуть, и проснуться, когда всё кончится.

Я чувствовала, как напряжен Том — и буквально ощущала его усталость. В какой-то момент парень дернулся — и я с ужасом осознала: в него попали! Тяжело дыша, одним рывком слизеринец отправил меня за спину и начал идти на мужчину в маске, без конца атакуя его. Тот даже не успевал отвечать: все силы и концентрация уходили на защиту.

Но когда Том оказался слишком близко — нападающий вдруг исчез. Он трансгрессировал! Но… Но как? В Хогвартсе это невозможно!

Том, тяжело дыша, обернулся ко мне. Его грудь вздымалась, темные локоны прилипли ко лбу, а глаза сверкали от злости. В руках он все ещё крепко сжимал палочку — явно был напряжен и ожидал атаки.

А я в тот момент почему-то подумала, что Том Нотт в гневе — одно из самых прекрасных явлений Хогвартса. Наши взгляды пересеклись, и слизеринец в одно мгновенье оказался рядом. Он кивнул на мою ногу.

— Октавия, ты ранена? — Тут я опустила взгляд. Моя правая нога больше напоминала кровавое месиво: из-за бомбарды кровь из свежих ран сразу спеклась, там появились ожоги. Жуть. Видимо, из-за шока, я боли не ощущала. Хотя Тома это не остановило: он тут же подхватил меня на руки и понес в сторону гостиной Слизерина.

— Меня пытались убить, — я хотела задать вопрос, но констатировала факт.

Том посмотрел мне в глаза. Его были такими темными, что сейчас сливались с картиной ночи. Я судорожно вздохнула, положив голову слизеринцу на плечо. В ответ он сильнее прижал меня к себе; так мы и дошли до гостиной, в полной тишине, безопасности и комфорте.

У него был восхитительный запах одеколона. А ещё он пах подземельями.

В гостиной было тихо, поскрипывал камин. Конечно. Мало кому придет в голову бродить посреди ночи.

— Том, — слизеринец опустил меня на диван и развернулся к серванту: благодаря Снейпу у нас всегда были запасы зелий первой необходимости, в том числе и бадьян. — Как ты оказался там посреди ночи? В коридоре?

На секунду он замер. Затем взял пузырек с верхней полки и обернулся ко мне.

— Я должен был кое-с-кем встретиться, в другом крыле. А затем увидел тебя, — он говорил размеренно, параллельно снимая с моей ноги туфлю.

А меня вдруг окатило жаром. Встретиться?

— С девушкой? — вслух выпалила я. Черт!

Том вдруг усмехнулся своей аристократической улыбкой и хмыкнул, встречаясь со мной взглядом:

— А ты ревнуешь, принцесса?

Этой фразой он меня окончательно добил. Я буквально молила провалиться сквозь землю.

— Нет! — я увела взгляд в сторону, лишь бы не смотреть в глаза Тому.

Но тот вдруг аккуратно коснулся моего подбородка и повернул его к себе. В горле застрял ком, а низ живота в одно мгновенье свело. Мерлин.

— С другом, — очень тихо произнес слизеринец, приблизившись к моему лицу. Его пальцы были такими холодными.

Вдруг катастрофически стало не хватать воздуха.

— Спасибо, что спас меня, — сдавленно произнесла я.

— Принцессы созданы, чтобы их спасать, верно? — его рука с моего подбородка переместилась выше, и заправила локон волос за ухо.

Некоторое время мы просто смотрели друг на друга, в напряжённом, и при этом невероятно комфортном молчании. Он был полностью противоположностью Джеймса.

— Но нужно выяснить, кто это сделал, — вдруг прервал идиллию Том, плавно отстранившись. Я сглотнула и впилась ногтями в ладонь. — Это достаточно сильный маг.

Ага. Кто ещё способен трансгрессировать в Хогвартсе? Только директора. Но не могла же Макгонагалл меня пытаться убить. Тем более, что фигура была явно мужская.

— Но как узнать? — я зажмурилась, когда Том залил бадьяном рану. Боль была гораздо сильнее ожидаемой.

Тогда я рефлекторно вцепилась слизеринцу в руку. Черт подери! В тот момент даже Круцио казалось более щадящим.

— Сейчас пройдет, — Том ободряюще погладил мою руку. — Я ранил нападающего. Порез от этого заклинания нельзя залечить ни магией, ни зельями.

Я всхлипнула. Мой пятый курс больше похож на выживание, чем на учебу.

— Не говори никому про нападение, хорошо? — изо всех сил я прикусила внутреннюю сторону щеки. — Мои родители заберут меня из школы, если узнают.

Том задумчиво кивнул, но взял с меня слово: если что-то не так — я сразу говорю ему. Потом он помог мне дойти до спальни. Если с Джеймсом я задавалась вопросом, какого Мерлина он меня поцеловал, то с Томом все было гораздо хуже.

Какого Мерлина он меня не поцеловал?

* * *

Всю ночь я не могла уснуть из-за боли в ноге и идиотских скачущих мыслей. Меня пытались убить.

Да, стоит признать: я подозревала, что с моим характером такое может случиться, но… не так же рано! Мне шестнадцать, какие к черту покушения на убийства?

Я перевернулась на другой бок, кусая губы до крови. Ещё и Том со своими красивыми глазами совершенно не вписывался в эту череду безумных событий.

В общем, заснула я лишь под утро, и ни крики соседок, ни их бубнеж под ухом меня не разбудил. А вот урчащий живот, в котором уже сутки не было ничего, кроме зелий, начал требовать еду.

Кое-как расчесав кудри (чего делать явно не стоило), я поплелась в большой зал. Спать хотелось безумно, но есть — ещё больше. За ночь бадьян почти полностью справился с ногой, и боли не было. Остались лишь немногочисленные шрамы, которые я усердно спрятала за гольфами.

Но прямо перед входом в зал я заметила самую лохматую прическу из существующих — и опознала ее владельца. Джеймс! Значит, отец вернул их в школу?

Я тут же подбежала к толпе гриффиндорцев, привычно игнорируя косые взгляды. Только сейчас они были особенно зло настроены — история с Круцио так легко не забудется.

— Поттер! — я дернула гриффиндорца за рукав мантии, и он обернулся.

Пару секунд Джеймс смотрел на меня спутанным взглядом, а затем… Затем резко заключил в объятия, настолько крепкие, что у меня перехватило дыхание.

Он носом уткнулся мне в макушку, а я продолжила стоять, как вкопанная. Что произошло? У Поттера окончательно шарики за ролики закатились? Гриффиндорцы тоже так считали, судя по их ошарашенному виду.

Пытаясь вырваться, я прошипела:

— На нас смотрят, придурок.

Гриффиндорец плавно, будто не хотя, отстранился. Я потерла плечо.

— Я думал, Круцио достаточно, чтобы ты меня простила, Малфой, — Поттер усмехнулся в своей обычной манере.

А меня вдруг проняла дрожь. Я вспомнила, как Уизли наставила на меня палочку и произнесла это чёртово заклинание…

— Заткнись, — отрезала, — и скажи, где тот Поттер, что умнее.

Джеймс нахмурился, я увидела, как он сжал кулаки. Но разве может король Гриффиндора позволить подорвать свой авторитет какой-то Малфой, да ещё и перед всем факультетом?

— Перед тобой, — фыркнул он. — А тот, что предатель семьи, — где-то шляется. Мне откуда знать?

Мерлин, а я только подумала, что Поттер действительно поумнел. Обнадежил.

— Не смей так назвать Альбуса, не то…

В одну секунду Поттер сделал ко мне шаг и наклонился, позволяя себе находиться в миллиметре от моего носа.

— Не то что, Малфой? — насмешливо спросил он.

Верните мне палочку. Одного Круцио здесь явно мало.

— Да пошел ты, — я фыркнула, резко оттолкнула Поттера и развернулась.

Прости, желудок. Поедим в другой раз.

* * *

Я быстрым шагом шла по коридору, всеми известными ругательствами осыпая Джеймса Поттера и его павлиний зад. Ну как этот зад умудряется вызывать у меня такое количество негативных эмоций? Гриффиндорская заноза!

Я ускорилась на повороте, и тут кто-то резко вывернул из-за угла. Не успев затормозить, мы столкнулись.

Я упала на пол и сразу потерла бок. Отличное начало дня.

— Октавия! — голос Альбуса казался отчаянным и радостным одновременно. Но столкнулась я не с ним.

Мое сердце выполнило кульбит. Только не это. Нет.

Свежий глубокий порез зиял на его лице.

На лице Гарри Поттера.