Мое имя Гарри Поттер (джен)

— Сучка Гарри Поттера.

Джинни повернула за угол Норы, увидела трех Пожирателей Смерти в масках и замерла, сжимая в руках корзину с разноцветным бельем. На какое-то мгновение Джинни уставилась на эту троицу, затем сглотнула и подбросила корзину в воздух.

Проклятия так и засвистели вокруг Джинни. Она быстро наложила на себя дезиллюминационные чары и, частично скрытая разлетающейся во все стороны одеждой, быстро отступила за угол и побежала к двери, ведущей на кухню. Адреналин бурлил в ее венах, и она даже не заметила, как со стены Норы снесло штукатурку.

— Никаких улик, идиот! — проревел один из Пожирателей.

Джинни проклинала свое невезение, поскольку в тот день оказалась единственным человеком, оставшимся в Норе. В то время как все остальные отправились в министерство, чтобы продолжить расследование внезапного исчезновения Гарри, она предпочла остаться дома и заняться стиркой — ведь Гарри в конце концов вернется.

Джинни добралась до кухонной двери и быстро пробормотала Colloportus. Раздался хлюпающий звук, и дверь запечатала проем. Джинни знала, что это послужит лишь незначительным препятствием, но ей дорога была каждая миллисекунда, чтобы убежать от своих преследователей.

Она перепрыгивала через две ступеньки за раз, ее бок уже заныл от такой внезапной и чрезмерной физической нагрузки. Быстро добравшись до своей комнаты, она пробормотала еще один Colloportus и отлевитировала ящик с одеждой к двери. Джинни не была особо довольна своей баррикадой, но не могла больше терять времени и кинулась собирать вещи, за которыми и пришла.

Она рывком открыла комод, что некогда был предоставлен в распоряжение Гарри, и достала его волшебную палочку и мантию-невидимку. Затем Джинни завернулась в мантию и взмахнула волшебной палочкой над изголовьем своей кровати, вырезав на стене красный крестик.

Глубоко вздохнув, Джинни попыталась крутануться и аппарировать. Она закрыла глаза, чтобы приготовиться к знакомому ощущению сдавливания, но вместо этого обнаружила, что все еще находится в своей спальне и слышит шаги, быстро поднимающиеся по лестнице.

— О черт возьми, — пробормотала она, пытаясь сохранять спокойствие, но волосы на ее шее буквально встали дыбом.

Портключ!

Джинни быстро принялась обшаривать комод Гарри. Хотя в то время она и считала того параноиком, он всегда хранил там портключ, который вел в окрестности Хогвартса, самого безопасного места в мире.

— Где он, ну где же он?! — отчаянно шептала она.

Раздался грохот — дверь чуть не сорвало с петель. Даже не потрудившись поднять глаза, Джинни продолжала рыться в вещах Гарри, пока не нашла требуемый предмет: золотой снитч.

Потянув за крылья снитча, Джинни бросила взгляд на дверь: та распахнулась, и трое Пожирателей Смерти перекрыли собой дверной проем.

— Нет! — взвизгнул коротышка-толстяк.

Знакомое ощущение вращения, сопровождавшее путешествие с помощью портключа, быстро накрыло Джинни, но она могла только с ужасом смотреть, как невысокий пухлый Пожиратель Смерти подпрыгнул настолько высоко, насколько это было возможно, и вцепился в ее лодыжку.

— Попалась, шлюха.

Процесс захвата Джинни занял всего двадцать три секунды.

Джинни с глухим шлепком упала на мягкую траву, а Пожиратель все еще держал ее за лодыжку. Не колеблясь, Джинни повиновалась инстинкту и ударила каблуком ему прямо в лицо.

Пожиратель Смерти издал вопль и отпрянул, срывая свою маску. Джинни в ужасе опознала его: Долорес Джейн Амбридж. На мгновение они остановились, чтобы посмотреть друг другу в глаза. Джинни сглотнула, а Амбридж зарычала, и они одновременно произнесли заклинания. К счастью для Уизли, ее щит Protego оказался так близко от Амбридж, что заклинание той срикошетило и ударило ей же в лицо.

Уже щеголявшей сломанным носом Амбридж на самом деле повезло, поскольку Reducto лишь оторвало ей ухо. Долорес, казалось, на мгновение ослабила хватку и занялась своим и без того перекошенным лицом.

Не теряя ни секунды, Джинни вскочила на ноги и побежала к Хогвартсу. Во время всей этой суматохи она и не заметила, что добралась до опушки Запретного леса. Зная, что до того, как Амбридж призовет своих товарищей, осталось совсем немного времени, Джинни снова помчалась во весь опор к замку.

Несколько мгновений спустя Джинни уже распахивала высокие двойные двери, ведущие в Большой зал, но была очень расстроена, так как там не оказалось ни одной живой души.

— Эй! — крикнула она, ничуть не заботясь о том, что Пожиратели Смерти каким-то образом последуют за ней.

Из-за угла послышалась возня, и Джинни в предвкушении подняла палочку Гарри. Она никогда еще не испытывала большего облегчения, увидев уродливую физиономию Аргуса Филча.

— Мистер Филч, мне нужна ваша помощь! — крикнула Джинни, подбегая к нему.

— Миссис Поттер? — медленно спросил он.

— Да, да, это я! Быстрее, на территорию замка проникли Пожиратели Смерти, вы должны предупредить директора и…

Джинни замолчала на полуслове, потому что Филч нацелил на нее палочку.

— Мистер Филч? — растерянно проговорила она, делая шаг назад.

— Stupefy, — прошептал он, и мир Джинни погрузился во тьму.

* * *

Джинни осторожно приоткрыла один глаз. Она чувствовала, что крепко связана веревками. Легкие порывы ветра коснулись ее лица, пока она узнавала обстановку.

Астрономическая Башня.

Она попыталась промолчать, но не смогла сдержать хриплого кашля, который вырвался из-за скопившейся в горле пыли.

Филч резко обернулся на звук.

— Отлично, ты проснулась, — сказал он.

— Спасибо, что заметили, — пробормотала Джинни.

— Тс-тс, как всегда наглеешь, — Филч безмятежно улыбнулся ей.

— Вы что, всегда были настоящим волшебником? — вскричала Джинни, свирепо глядя на своего похитителя.

— О нет, миссис Поттер, — тот с отвращением выплюнул ее имя, — Филч был полным сквибом.

Глаза Джинни едва заметно расширились, когда она поняла, что имел в виду ее похититель. Она прикусила язык, в то время как ее серые клеточки с жужжанием принялись за действия, присущие скорее Гермионе: быстро попытаться проанализировать события, которые успели пройти в течение этого дня.

Прежде чем Джинни успела задать хоть один вопрос, единственная дверь в комнату открылась и внутрь вошла толстая, пухленькая скотина собственной персоной. Быстро шагнув к Джинни, Амбридж пристально посмотрела ей прямо в глаза, а как только Джинни собралась выдать остроумное замечание, отвесила ей пощечину.

— Ты действительно сучка Поттера, — прорычала Амбридж, едва сдерживаясь.

— Извините, — Джинни кивнула в сторону уха Долорес. — Я целилась вам в нос, на самом деле мне грех жаловаться.

Глаза Амбридж расширились, она вытащила палочку и приставила к шее Джинни. Казалось, Долорес снова собиралась проклясть ее, но в последний момент остановилась. Тошнотворная улыбка появилась на ее лице, когда она посмотрела на непокорную позу Джинни.

— Жаль, что мы не сможем немного... повеселиться... прежде чем убить тебя, — сказала Амбридж с той же отвратительной улыбкой на лице.

Джинни едва сдержала подступающую к горлу желчь, когда Амбридж наклонилась к ней и лизнула в щеку. Пунцовый язык задержался на коже слишком долго.

— М-м-м... восхитительная чистокровка, — прошептала Долорес на ухо Джинни. Та отчаянно задрожала и закрыла глаза, сосредоточившись на мыслях о Гарри.

Она практически слышала голос Гарри в своей голове: «Просто сконцентрируйся, тебе вовсе не нужна палочка».

Тем временем Амбридж продолжала:

— Да, так жаль, что ты пропадешь ни за что ни про что. Вот если бы только...

— Бла-бла-бла. Избавь меня от этого ужасного монолога. Можно подумать, что Волдеморт преподал бы своим дружкам пару уроков изящной словесности… Не то чтобы он был хорош в этом. Чертов ублюдок, — и Джинни плюнула в лицо Амбридж, чтобы подчеркнуть свой ответ.

Амбридж спокойно вытерла слюну с лица тыльной стороной ладони и улыбнулась.

— Ты даже не представляешь, как я люблю дерзких женщин, — улыбка Амбридж стала еще шире.

— А теперь, леди, у нас есть более... неотложные дела, — сказал Филч.

«Сосредоточься», — произнес воображаемый голос Гарри в голове Джинни.

Несмотря на успокаивающий голос Гарри, Джинни с трудом могла сосредоточиться, наблюдая за превращением Филча. Серебристые пряди полезли из его обычно жирных волос. Бледная кожа прямо контрастировала с гротескной загорелой фигуре Филча. Невозможно было ошибиться в личности человека, который выдавал себя за бывшего смотрителя замка Аргуса Филча.

— Малфой, — спокойно сказала Джинни.

— Никаких мерзких прозвищ? И даже без яростного плевка отвращения? — Малфой усмехнулся. — Я ожидал немного большего, чем это, Уизлетта.

Джинни ничего не ответила и только сердито посмотрела на него. Малфой вздохнул в ответ на ее свирепый взгляд.

— Ты же знаешь, мне нравился старина Филч. Он не так уж плохо относился к нам, слизеринцам. Мне не пришлось долго уговаривать Амбридж, когда она пригласила его к себе домой, — пробубнил Малфой.

Концентрация.

Джинни все еще не отвечала, решительно глядя на своих похитителей. Малфой надулся от ее молчания.

— Поттер, должно быть, действительно приказал тебя выпороть. Жаль, что он не увидит, как умрет его жена. Но он просто должен услышать об этом, — продолжил Малфой.

Концентрация.

Реакцию Джинни было почти невозможно увидеть, если бы Малфой не обращал на нее такого пристального внимания. Она ничего не сказала, но он заметил, как она сжала челюсти.

— Надеюсь, ты понимаешь, что сейчас произойдет, — шепнул Малфой еле слышно.

Концентрация.

— Вот почему, Драко-о-о, — протянула Джинни его имя, — плохим парням всегда приходится произносить длинные монологи, прежде чем их план полетит в тартарары?

Глаза Драко сузились от ее заявления, но прежде чем он успел отреагировать, волна стихийной магии вырвалась из Джинни, отбросив его и Амбридж к каменным стенам, окружавшим башню.

Джинни ахнула, когда стягивающие ее веревки упали на пол. Казалось, что все ее магические резервы истощились. Она даже не могла встать, а ее руки налились свинцом. Ей потребовалась каждая унция энергии, которая еще оставалась в ее теле, чтобы дотащиться до единственного в помещении стола. На нем, как ни странно, лежали пергамент, перо, волшебная палочка Гарри и его мантия-невидимка.

Едва дыша, Джинни совершила последние в своей жизни действия: нацарапала письмо для Гарри и спрятала его, скрыв сложным заклинанием.

Последние силы покинули ее. Задыхаясь, Джинни безвольно лежала на каменном полу самой высокой башни Хогвартса, не в силах пошевелиться. Она была истощена физически и морально, но испытывала мрачное удовлетворение, совершая свой последний подвиг.

Затем Джинни снова потеряла сознание.

Очнувшись в последний раз в своей жизни, Джинни почувствовала, что в ушах все сильнее шумит ветер. Собрав остатки сил, она неохотно открыла глаза и ничуть не удивилась, обнаружив, что смотрит с балкона башни. Она знала, что это время рано или поздно придет.

— Обо всем остальном позаботились? — спросила Амбридж у нее за спиной.

— Все готово. Это будет выглядеть как самоубийство, — ответил Малфой.

Джинни слегка пошевелилась и, без сомнения, выдала свое пробуждение.

— Я хотел, чтобы ты не спала, — услышала она у своего уха голос Малфоя.

Без всякого предупреждения он толкнул ее в поясницу, и Джинни упала с самой высокой башни Хогвартса. Раздался тошнотворный хруст, когда сила тяжести наконец-то опустила ее на землю, но она еще не была мертва.

Агония длилась шесть минут.

Когда Джинни почувствовала, что последние капли жизни вытекают из нее, она уже не могла говорить. Тем не менее, ей удалось прохрипеть:

— Я люблю тебя, Гарри, всегда любила. Я просто хотела, чтобы ты любил меня в ответ.

С этой последней мыслью Джиневра Поттер ушла из этой жизни.

* * *

Трио вынырнуло из воспоминаний, лишившись дара речи. Гермиона упала на землю, ее плечи тряслись от волнения. Рон прислонился к стене, неверие отражалось в каждой клеточке его лица. Гарри Поттер уставился на горизонт, словно его наконец осенило.

Солнце садилось за горизонт, кроваво-красный цвет привычно отбрасывал свою тень на высокие стволы Запретного леса. Казалось, даже солнце оплакивало младшую Уизли.

Однако сам Гарри не мог плакать — его слезы уже иссякли. Он устал плакать, устал чувствовать себя бесполезным, устал сожалеть.

Гарри повернулся лицом к двум своим потрясенным друзьям и протянул им руки. Излишне говорить, что они оба были удивлены внешне спокойным выражением его лица.

— Мы должны будем действовать быстро, когда нам снова придется убивать Волдеморта.