Мое имя Гарри Поттер (джен)

Мое имя Гарри Поттер.

Сейчас 2007 год.

Я не разговаривал ни с кем уже шесть лет, три месяца и двадцать три дня.

Я пишу это письмо в надежде, что однажды кто-нибудь прочтет его и узнает, что стало с волшебным миром. Но это касается не только мира волшебников. Я не видел никого. Ни одного человека.

Ровно шесть лет, три месяца и двадцать три дня назад что-то произошло. В тот день я потерял все. Я потерял свою жену, своих друзей, свою жизнь. Я не знаю, что с ними стало. Я надеюсь, что они не присоединились к моим родителям, но это лишь надежда. Принимаю желаемое за действительное.

Почему я так считаю, спросите вы? Потому что люди, которых я знал, не умирали. Они исчезли. Отключившись, я проснулся и обнаружил, что на заднем дворе Уизли никого нет. Сначала подумал, что их похитил кто-то из немногих оставшихся Пожирателей Смерти, но это оказалось не так.

В конце концов я понял, что остался единственным живым человеком. Я пытался принять все это за сон. Я стремился очнуться от кошмара, но эта надежда быстро исчезла. У меня до сих пор остались шрамы от той роковой ночи, когда я силился покончить с собой. К сожалению, я был недостаточно силен. Моя воля к жизни пересилила страх.

Я старался убежать. К сожалению, я не знал, куда идти. Каждый раз, когда я пытался сбежать с этого ужасного острова, — терялся в бесконечном тумане. Сначала я просто бросился со скалы на метле, надеясь добраться, может быть, до Франции. Поняв, что я не знаю, куда лететь, я вернулся.

Я попробовал использовать свою палочку как навигатор. Умная Гермиона, она всегда знала, что делать. Держу пари, что если бы она была на моем месте, то разобралась бы меньше, чем за год. Возможно.

Решил направиться на север. Но я просто летел все дальше и дальше: туман дразнил меня. Раз или два мне показалось, что я слышу чей-то голос, но я ошибался. Там никого не было, и как только я развернулся, то приземлился прямо там, откуда начал.

Я описываю все свои действия, чтобы вы могли понять, почему я здесь. Я действительно пытался убежать. Я очень старался. Но это вовсе не детская сказка. Я не проснулся и не увидел, что мои лучшие друзья улыбаются мне, смотря на меня сверху вниз. Я не проснулся и не увидел Дамблдора на Кингс-Кросс. На этот раз я не проснулся и не спас мир.

За это время я многое узнал о себе. Но еще больше я узнал о мире, в котором жил. Когда я впервые вышел с территории Хогвартса в Запретный лес почти шестнадцать лет назад, я был напуган. Сейчас — нет. В этом лесу нечего бояться. Здесь нет ни одного кентавра. Здесь нет ни одного паука. Там… нет ничего.

Но все бумаги были на месте. Каждая книга в библиотеке Хогвартса осталась нетронутой — мирно ожидала своего читателя. Я часто задавался вопросом, сколько книг Гермиона прочитала в свое время. Раз или два мне показалось, что я слышу искренний смех Рона или игривое хихиканье Джинни. Несколько раз мне даже показалось, что я вижу эту пышную гриву каштановых волос, но мне это лишь мерещилось.

Сначала я подумал, что схожу с ума. Но это не так. Я был совершенно здоров. Мое сознание продолжало дразнить меня, подталкивая к ложной надежде. Я цеплялся за эту ложную надежду; может быть, когда-нибудь они все вернутся. Может быть, Рон вдруг хлопнет меня по спине и спросит: «Где ты был, приятель?»

В глубине души я знал, что этого не случится. Здесь никого не было. Здесь ничего не было.

Вот я и начал читать. О, как бы Гермиона мной гордилась! Должно быть, я прочел почти все книги в библиотеке Хогвартса. Кто бы мог подумать, что восстание гоблинов в 1054 году окажется таким захватывающим? Кто знал, что мы с Волдемортом были дальними родственниками?

Но я не остался в Хогвартсе. К этому времени я, должно быть, прочитал почти каждое досье волшебника в магическом сообществе. Я узнал, почему мама Симуса была так напугана. Узнал, что Амос Диггори покончил с собой вскоре после смерти своего сына. Понял, почему мои родители не доверяли Ремусу в ту роковую ночь. Вы не захотите знать того, что знаю я. Лучше бы я не читал все эти файлы, но я ничего не мог с собой поделать. Меня полностью поглотили документы из архива Министерства. Я опосредованно жил через них. Это помогло мне сохранить рассудок, читая о всех этих людях.

Но больше ничего не осталось. О боже, Гермиона бы мной гордилась. Горжусь тем, что смог это все прочитать. Рон тоже гордился бы мной. Кто знал, что «Пушки» были чемпионами столетия назад? Держу пари, что это вызвало бы у него смех. Я бы все отдал, чтобы услышать их смех. Но я знал, что мне их никогда не услышать. С того самого дня.

У меня есть и другие причины для написания этого письма. Я пишу его потому, что это последний раз, когда вы слышите о Гарри Поттере.

Сегодня ночью я умру и планирую остаться мертвым.

Подпись,

Гарри Джеймс Поттер

7 апреля 2001 года.

— Гарри, сюда!

Гарри Поттер обернулся и увидел хорошенькую девушку с длинными каштановыми волосами, машущую ему из кухонного окна дома Уизли. Он широко улыбнулся, и девушка ответила ему ослепительной улыбкой.

— Эй, Гермиона, опять играешь в домохозяйку? — крикнул Гарри с другого конца сада.

Гермиона Грейнджер показала ему язык, а Гарри засмеялся и побежал на кухню. Она мыла посуду на маггловский манер; ее палочка была за ухом, торчала из огромной копны каштановых волос.

Гарри подкрался к ней и сразу же начал щекотать. Она закричала и попыталась вырваться. Гарри отпустил её и от души расхохотался, когда она начала за ним бегать по кухне, вслед за ней в воздух полетела пена.

— Гарри Джеймс Поттер! Как ты смеешь опускаться до таких детских приколов, — закричала Гермиона, вбегая в гостиную вслед за ним. Гарри только снова рассмеялся в ответ, потом резко остановился и повернулся, удивив Гермиону. Без особых усилий он поднял её и перебросил через плечо. Она безрезультатно колотила кулаками по его спине, пока он нёс её на кухню и снова ставил перед раковиной.

— Возвращайся к работе, — сказал Гарри так строго, как только мог. Она сердито посмотрела на него и повернулась к мойке. Он тихо хихикал за её спиной, пока его внезапно не окатила струя воды. Он стоял там, пока Гермиона держала свою палочку и брызгала водой, пока он не промок до нитки.

Она самодовольно улыбнулась ему и вернулась к своей работе.

— Детские приколы… ага, — сказал Гарри, вытираясь насухо.

— Почему ты делаешь это по-маггловски? — он прислонился к стойке и смотрел, как она моет посуду.

— Старая привычка, я полагаю. Дома я всегда делала это по-маггловски. Это доставляет гораздо больше удовлетворения, — ответила она.

— Только ты можешь назвать мытье посуды удовлетворяющим.

— Нет, завершение самой задачи — вот что меня удовлетворяет. Я бы предпочла не мыть посуду, — ухмыльнулась она.

Они беззаботно болтали ещё пару минут, прежде чем он услышал шаги на лестнице. Оттуда вышел Рон Уизли. Он всё ещё оставался слегка неуклюжим, но было очевидно, что с тех пор, как они отправились в своё доблестное путешествие, чтобы уничтожить Волдеморта, у него стало немного больше мускулов. Его волосы также были очень аккуратно подстрижены — результат суровых аврорских тренировок, которые ему пришлось пройти.

За его спиной стояла Джинни Поттер. Они с Гарри были женаты уже год. Она улыбнулась, увидев его.

— Привет, Гарри! — сказала она, подпрыгнув и чмокнув его в щёку.

— Здравствуйте, миссис Поттер, — ответил Гарри с улыбкой. Джинни подошла к Гермионе, чтобы поговорить с ней и помочь вымыть посуду.

Рон схватил яблоко и подбросил его в воздух. Он поймал его на лету и тут же откусил кусочек.

— Прекрасный денёк, правда, Гарри? — пробормотал он с набитым ртом.

— Сегодня действительно прекрасный день, Рон, — сказал он.

Весна встречала их приятным прохладным ветерком и без дождя. Солнце висело высоко в небе и весело улыбалось двум парам, находящимся в Норе. Остальные члены семьи уехали в путешествие, и миссис Уизли разрешила им, правда, с некоторыми ограничениями, хозяйничать в Норе. Эти ограничения, конечно, не позволяли никому из них заниматься чем-то несерьезным.

— Гермиона, почему бы тебе просто не воспользоваться своей палочкой? — сказал Рон, жуя яблоко.

— Я вполне довольна тем, что мою посуду по-маггловски, Рон, — надменно ответила она.

— Чокнутая, говорю тебе, — прошептал он.

Гарри тихо фыркнул и с улыбкой неодобрительно покачал головой.

— Я всё слышу, — сказала Гермиона и брызнула водой ему в глаз.

Они продолжали спорить, пока Гарри сидел и читал «Ежедневный пророк». Заголовок гласил: «Мальчик-победивший-Волдеморта продолжает отлавливать Пожирателей Смерти». Он перелистнул эту страницу и стал изучать турнирную таблицу по квиддичу.

— Эй, Рон! Посмотри на это, твои «Пушки» действительно выиграли игру! — сказал Гарри, перекрикивая звон посуды.

— Я знаю, — самодовольно сказал Рон, — это было вопросом времени, когда они выиграют Кубок.

— Погоди-ка, здесь написано, что им присудили техническую победу, потому что ловец другой команды умер от сердечной недостаточности, — сказал Гарри.

— Принимай их такими, какие они есть, — отрезал Рон, когда Гарри снова покачал головой.

— Бедняга, — подала голос Джинни.

— Они считают, что это наследственное или типа того. Парню было всего двадцать три года! — сообщил им Рон.

— Должно быть, это был яд. Я никогда не слышала, чтобы двадцатитрехлетний парень умирал от сердечного приступа, — сказала Гермиона.

— Ну, это могла быть работа каких-нибудь темных парней, — сказал Гарри. Все повернулись к нему, когда он продолжил: — В последнее время произошло довольно много необъяснимых смертей. Этот ловец — только один из них; он довольно легко отделался. Несколько дней назад один старик умер, сунув голову в печь; он был один в доме. А до этого — певица, ну та, песни которой всегда пела миссис Уизли…

— Селестина Уорбек? — спросила Джинни.

— Да, точно, она повесилась на потолке, используя маггловские микрофонные провода! Это еще не всё, но я думаю, что у меня не хватит смелости, чтобы рассказать об остальных прямо сейчас, — закончил Гарри.

— Пожалуйста, остановись, мы скоро будем обедать, уже почти три часа, — сказала Гермиона.

Всем им потребовалось некоторое время, чтобы переварить недавние странные события, прежде чем часы просигналили, что уже три, как и обещала Гермиона.

— Я предлагаю поесть на свежем воздухе, раз уж погода такая хорошая, — сказала Гермиона.

Она взмахнула волшебной палочкой, и поднос с аккуратно составленной едой последовал за ней. Дойдя до наколдованного заранее стола для пикника, находящегося снаружи, она расставила тарелки в идеальном порядке.

— Напомни мне, чтобы я поблагодарила маму за это, — сказала Джинни, продолжая есть.

Гарри и Джинни сидели бок о бок напротив Рона и Гермионы.

— Она всегда лучше всех готовит, — мечтательно произнес Рон.

Гермиона сердито посмотрела на него.

— Ну, не то чтобы у тебя плохо выходило, — слабо закончил Рон.

Гермиона демонстративно съела свою порцию и некоторое время не разговаривала с ним.

Все четверо спокойно наслаждались едой, время от времени обсуждая жизнь других выпускников Хогвартса (я слышал, что Симус построил паб), текущее состояние Министерства (Ремус наконец-то протолкнул этот законопроект об оборотнях) и квиддич (нет, Рон, «Пушки» не выиграют кубок в этом году).

Пока они ели, Гермиона спросила Гарри об этих смертях.

— Гарри, избавь нас от ужасных подробностей, но что еще ты знаешь об этих странных смертях?

— Ну, если считать ловца, то их шесть. Они все умерли каким-то странным или неожиданным образом. Как я уже говорил, зачастую это ужасная смерть. Похоже, это не работа Пожирателей Смерти. Мы проверили жертв на предмет проклятия Империус или какого-то помрачающего разум заклинания, но ничего не нашли. Никаких признаков яда или галлюциногена в них нет, так что ваша теория развенчана. Они все просто умирают.

— А кто еще умер? — спросила Джинни.

— Ловец, старик у озера, та певичка, парень, который создал Дымолётную сеть, приглашенный профессор из Академии Магии Шармбатон и глава Аврората в отставке, — перечислил Гарри, загибая пальцы.

— Никто не знает, что с ними случилось. Все это немного странно, правда? — вмешался Рон.

— И ты уверен, что это не работа Пожирателей Смерти? — снова спросила Гермиона.

— Ну, ничего определенного, но никаких следов борьбы или проклятий там не было. Они все просто умерли, — пожал плечами Гарри, — это определенно связано с темной магией. Нам просто нужно больше времени, чтобы разобраться до конца.

— Наверное, нам придется прочесть все книги в Хогвартсе, чтобы понять, что это было, — пошутил Рон.

— Чтоб вы знали: эти книги содержат ценную информацию, — горячо возразила Гермиона. Парочка несколько мгновений препиралась, пока остальные ели молча.

Покончив с едой, они помогли Гермионе убрать посуду обратно на кухню, и Джинни предложила помочь ей с мытьем посуды, когда они вернутся в Нору. С легким хлопком Гермиона испарила столик для пикника, и все четверо посмотрели в сторону холма, что виднелся на горизонте.

— Кто же знал, что однажды такое случится? — тихо спросила Джинни, опираясь на плечо Гарри.

— Я уж точно не ожидал, что все так обернется, — ответил Гарри.

— Я тоже, — сказала Гермиона.

Рон молчал.

Позади них раздался громкий щелчок. Они обернулись на шум, но там ничего не оказалось. Нора стояла так же неуклюже, как и всегда; солнце висело прямо над ней.

— Как думаете, что это было? — спросил Рон.

Гермиона и Джинни покачали головами.

— Гарри, а ты что думаешь? — спросила Гермиона.

Ответа не последовало.

— Гарри?

Время — 3:23 после полудня.

Гарри Поттер со стоном осторожно открыл глаза. Солнце слепило глаза, и его горло пересохло. Он изо всех сил попытался сесть, но на него накатила тошнота. Мир покачнулся. Он сидел, стараясь не извергнуть обед, который оставила им миссис Уизли.

— Что случилось? — вслух спросил он.

Он сел и заметил жуткую тишину. Он всё ещё находился на заднем дворе Уизли, но никого не было видно. Минул лишь миг, прежде чем его охватил страх. Он поднялся на ноги и побежал на кухню к часам, которые хранила миссис Уизли. Она добавила на них имена Гарри и Гермионы, когда Гарри женился. Гарри знал, что миссис Уизли втайне надеялась, что Рон и Гермиона сойдутся.

Остановившись напротив часов, он посмотрел на них; как ни странно, все стрелки указывали на «дом», кроме стрелки Гарри. Она непрерывно вращалась с постоянной скоростью. Он с любопытством наблюдал за ней, словно загипнотизированный её постоянным вращением. Убежденный, что часы сломаны, он ожидал услышать надоедливый шум близнецов или, может быть, неуклюжие шаги Рона, но ничего не слышал.

Он вскочил по ступенькам и открыл дверь, надеясь, что, возможно, Джинни ждёт его внутри, но его кровать была пуста и аккуратно заправлена. Его охватила паника. Нелепые часы действительно были сломаны. Он подошел к прикроватной тумбочке, чтобы найти там свою палочку, но её там не было.

— Джинни!

— Гермиона!

— Рон!

Его настигла паника, он звал всех членов семейства Уизли, бегая взад-вперед по дому, раскрывая каждую дверь, но безрезультатно. Никто не ответил. Никого в комнатах не было. Во всем доме никого не было. Опасаясь худшего, он повторил свои утренние действия, чтобы отыскать палочку. Прошло около часа, Гарри пнул кухонный стул через всю комнату. Он с грохотом пролетел и в конце концов врезался в стену, проделав в ней вмятину. Нигде не было ни палочки, ни кого-либо другого.

«Может, им пришлось уйти, и поэтому здесь никого нет».

Он размышлял над несколькими причинами, почему в Норе никого не было. Он снова посмотрел на часы, наблюдая за тем, как его стрелка продолжает вращаться. Он не понимал, почему остальные стрелки указывают на «дом».

В течение нескольких минут Гарри пытался составить план. Он попытался аппарировать, но ничего не произошло. Гарри овладел искусством аппарации на тренировках в Аврорате. Он сосредоточился и попробовал снова, но всё, чего он достиг — это тупое вращение посреди кухни. Он попробовал несколько раз, прежде чем сесть и прислонился щекой к кухонному столу. Он смотрел на вмятину в стене, размышляя над различными вопросами, мелькающими у него в голове. Один вопрос повторялся снова и снова: «Где все?»

Он смотрел сквозь кухонное окно и наблюдал, как ветви большого дерева качаются взад-вперед. Мягкий звук его бесконечно вращающейся стрелки часов был единственным источником шума в странно тихой кухне. Он наблюдал за движениями ветвей, когда его поразила блестящая идея.

Он поднялся по лестнице, зашел в комнату, в которой он жил с Джинни, и подошел к шкафу. Отбрасывая с дороги грязную одежду — пора бы постирать! — Гарри искал свою драгоценную «Молнию». Он взял свою мантию-невидимку и побежал вниз с метлой в руке.

На мгновение он остановился перед часами, чтобы убедиться, что стрелки остались на своих местах с тех пор, как он ушел. Он вышел на улицу, побежал и немедленно взлетел в воздух. Порывы ветра на лице успокаивали. Тишина и одиночество смущали Гарри, а также его неспособность отыскать палочку. Возможно, друзья взяли её, куда бы они ни пошли.

Он летел высоко в облаках, часто взмывая и делая кувырки, чтобы сбросить накопившиеся отчаяние и напряжение. Он, закричав, быстро нырнул под облака, прежде чем подняться и выровнять полет, держа курс на лондонское министерство.

Гарри улетел довольно далеко, прежде чем солнце начало садиться за горизонт. Все окрасилось в удивительный кроваво-красный цвет, когда он опустился и летел над холмами сельской местности, Гарри почувствовал, что дрожит. Он не мог сказать точно, что было причиной дрожи: ледяной ветер или кровожадные тени на земле.

В спешке добираясь до министерства, Гарри не заметил, чтобы хоть одна маггловская машина двигалась. Он не видел ни единого человека, который ходил бы по тротуару. Он не видел ни единого признака жизни, человека или животного.

Стемнело, и единственным ориентиром для него была россыпь огней внизу. То тут, то там он узнавал ориентиры, которые должны были привести его к месту назначения, но не обращал внимания на отсутствие движущихся огней, которые были отличительной чертой маггловских машин. Он совершенно не думал об отсутствии шума, списывал все на высоту, на которой летел.

Когда похолодало, он поплотнее закутался в мантию. Без палочки он чувствовал себя беззащитным. Его единственного источника защиты не было, и он вынужден был полагаться на мантию-невидимку, которая много раз его спасала. Именно во время долгого полета он понял, что есть более быстрое средство передвижения.

Дымолётный Порошок.

Он ударил себя по голове из-за своей нелепой глупости. В голове он тут же услышал голос Гермионы: «Дымолётная сеть, Гарри! Она бы доставила тебя за секунду!»

Гарри охватило разочарование. Он боролся с ним, сосредоточившись на своей цели. Наконец он заметил небоскребы, выстроившиеся вдоль лондонского неба. Горело всего несколько огней, так что Гарри понял, что еще время, когда на работе никого не было.

Опасаясь худшего, он спустился в Лондон. Тихо остановился возле мусорных контейнеров, жутко напоминающих события шестилетней давности, когда он пошел спасать Сириуса. Он избавился от этого чувства и проверил, есть ли вокруг магглы.

На самом деле их вокруг не было. Гарри вышел на улицу и увидел, что ни одна из машин не двигалась. Машины были на улице, но ни у одной из них не горели фары. Ни одна машина не двигалась. Гарри не мог избавиться от зловещего чувства, приближаясь к желтой компактной машине. Он заглянул внутрь, надеясь не увидеть того, что он думал, что увидит.

Возможно, он предполагал увидеть мертвеца на водительском сиденье — работу Пожирателей Смерти, но, шокированный, ничего не нашел. На мгновение его посетила мысль, что глупо оставлять свою машину посреди улицы. Это недолгое мгновение недоверия прошло, когда он быстро осмотрел другие машины. В них никого не было.

Куски пазла в его голове стали соединяться. Очевидно, Пожиратели взяли в заложники Уизли и, возможно, всех магглов в окрестностях. Он должен предупредить своих товарищей-авроров. Он заскочил в телефонную будку и набрал магический номер, на этот раз не было успокаивающего голоса и он не увидел значок с целью визита. Вместо этого шаткая будка с лязгом начала двигаться вниз, пока не опустилась до министерского этажа.

На министерском этаже тишина была преобладающим звуком. Все станции Дымолётной сети бездействовали, в то время как охранника, который обычно присутствовал, там не было. Он снова увидел странное воспоминание о той роковой ночи, когда погиб Сириус. Гарри завернулся в мантию-невидимку и пошел как можно тише к штаб-квартире авроров.

Фонтан со статуями волшебников и ведьм, попирающих другие волшебные расы, исчезли. Вместо этого все статуи стояли на одной линии, глядя прямо перед собой. Знак равенства между расами. Новый указ был принят министерством после падения Волдеморта.

Он не стал медлить и тихо подкрался к лифту, который привез его на второй этаж — в штаб-квартиру авроров. Он присел, ожидая нападения, но, когда лифт открылся, там никого не было. За столами никого не было, Гарри был единственным источником звука. Он вошел в свой кабинет рядом с кабинетом Рона и сел на стул, чувствуя себя очень неловко.

И здесь никого не было. Он смотрел в лица многим Пожирателям Смерти, которых он схватил, а также на Пожирателей Смерти, все еще находящихся на свободе. Ни один из них не смог бы составить такой сложный план, с помощью которого возможно было похитить всю семью Уизли, не оставив ни одного аврора на посту. На случай чрезвычайной ситуации всегда кто-то оставался в тылу. Обычного жужжания бумажных самолетиков, отправляющих сообщения, не было.

Гарри наклонился вперед, положил локти на стол, подперев подбородок ладонью, и смотрел на фотографию Гермионы, Рона и себя самого. Слезы навернулись ему на глаза, когда воспоминания о Гермионе, кричащей от боли, эхом отразились в его голове. Только спустя мгновение он заметил, что фигуры на фотографии не двигались. Они жутко смотрели на него, на их лицах красовались улыбки, а на заднем плане — Хогвартс. Он сел неподвижно, надеясь, что изображения внезапно разразятся смехом, но Трио продолжало смотреть на него с такими же усмешками на лицах. Его глаза осмотрели кабинет и заметили, что ни одна из других картин также не двигалась.

Некоторые Пожиратели Смерти злобно смотрели на него, в то время как другие кричали, но всех объединяло одно: они были так же неподвижны, как воздух вокруг Гарри.

— Проклятье! — закричал он, стукнув по столу, в результате чего рамка с фотографией упала, заставив несколько листов бумаги разлететься. Чувство одиночества снова охватило Гарри. Он не видел людей с того самого громкого щелчка возле Норы.

Он сел. В панике и спешке он забыл о громком щелчке, который отвлек его. Он воспроизвел эту сцену в своей голове. Они смотрели на холм на горизонте, когда услышали громкий щелкающий звук позади. Он обернулся и увидел яркий свет вокруг Норы и отключился. Это было все, что он мог вспомнить.

Гарри воспроизвел сцену в своей голове, пытаясь вспомнить, говорил ли кто-нибудь из них что-нибудь, но воспоминание быстро исчезало из его разума. Если бы только у него была его волшебная палочка. Он встал и начал осматривать столы других авроров в поисках оставленной палочки. Он обошел все министерство, надеясь найти хотя бы одну палочку, чтобы извлечь воспоминание, но это было бесполезно. Ни одной палочки там не было, и Гарри напомнил себе о том, что в министерстве магии нет ни одного человека. Раз или два ему казалось, что он видел кого-то, но это была только его собственная тень.

Здесь всегда кто-то был.

Тот факт, что ни на одном этаже не было ни одного человека, сильно тревожил Гарри. В министерстве всегда были люди. Тут всегда можно было найти какого-то работника, потому что, в конце концов, магия не дремлет.

Он бродил несколько часов, надеясь найти в министерстве хоть какие-то признаки человеческой души. Раз или два он проходил мимо Отдела Тайн, но пока оставил эту дверь в покое. Он не входил в эту дверь в течение шести лет и не собирался делать это сейчас.

Залы суда были пусты, как когда Гарри посещал зал, где Долорес Амбридж расспрашивала о маглорожденных. Он сел на то же кресло, в котором она сидела, и осмотрел зал суда. Комната казалась больше, чем тогда или, может быть, она казалась больше, потому что на скамейках никого не было. Никто не сидел рядом с ним, чтобы записать стенограмму слушания. Он уставился на то место, где он прятался под мантией-невидимкой почти три года назад. Гарри вздохнул от усталости и разочарования. Была уже почти полночь, а он всё ещё находился в исходной точке. Признаков Уизли и Гермионы не было.

Тем не менее, Гарри обыскал Министерство, надеясь найти какой-нибудь способ обнаружить жену и друзей. Он забрел в кабинет Неправомерного использования магии и сел, надеясь, что бумажный самолетик прилетит с отчетом, но он не прилетел.

Гарри засел в кабинет Обливиаторов, надеясь, что кто-нибудь вернется и пожалуется на какого-нибудь неумелого волшебника или ведьму, но никто не пришел. Он забрёл в офис начальника транспорта, надеясь дождаться какого-нибудь несчастного парня, который не прошёл тест на аппарацию, но никого не было и там. На самом деле, согласно записям, в Дымолётной сети не было никакой активности и аппарирования с 3:23 после полудня.

Его желудок журчал от голода. Он не ел с того самого восхитительного обеда, и это, как казалось Гарри Поттеру, произошло века назад. Он уныло опустил голову в своем кабинете, думая о том, где его друзья. Гарри сходил с ума, отчаянно пытаясь найти причину внезапного исчезновения почти всех, кого он знал.

Он решил выйти на следующее утро с рассветом и найти кого-нибудь, кто мог бы объяснить, что, черт возьми, происходит. Он напоминал себе, что, если возможно, воспользуется Дымолётной сетью и спустится в столовую, чтобы поесть, прежде чем погрузиться в беспокойный сон.

Рассвет пролетел над горизонтом вспышкой ярко-оранжевого цвета, когда солнце взошло на свое законное место, возвышаясь над землей. Фоном не звучало ни чирикающих птиц, ни автомобильных гудков, отмечавших утренний час пик. Только звук ветра или скрип деревьев нарушали тишину.

Гарри Поттер был одет в ту же одежду, что и в предыдущий день, и отметил 7 апреля в календаре в своем кабинете. Он положил в карман фотографию Трио в Хогвартсе и вышел с помощью телефонной будки на улицу. Надеясь услышать грохот автомобильных двигателей или какой-либо другой шум, Гарри настроил слух на умиротворяющие людские звуки.

Солнечный свет ворвался в телефонную будку, когда он поднялся над землей, и Гарри с ужасом увидел, что желтая машина стояла точно на том же месте, что и прошлой ночью. Он тихо выругался несколько раз, разочарованно пнув телефонную будку. Его и без того слабеющее терпение приняло ещё один удар, когда тишина пожелала ему доброго утра.

Разозлившись из-за отсутствия признаков человеческой жизни, Гарри крикнул небу во всю мощь своих легких:

— ЧТО Я СДЕЛАЛ? Я ДЕЛАЛ ВСЁ, О ЧЁМ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ПРОСИЛИ МЕНЯ! ГДЕ ВЫ?

Его последний вопрос отозвался эхом от зданий, окружающих Гарри. Он слышал, как его вопрос повторяется снова и снова, со всех сторон возвращаясь к нему. Он сел метлу и взлетел в небо, избегая насмешливого голоса.

Он тихо летел над крышами домов и обнаружил, что всё было одинаково во всём Лондоне. Ни одна машина не двигалась. Никто не бродил, совершая утреннюю прогулку, и не выгуливал собак. Было пусто. На мгновение Гарри задумался, а вдруг все покинули Лондон, и уцепился за эту плодотворную мысль. Он еще раз облетел Лондон, иногда даже пролетал мимо зданий и заходил в офисы, но везде всё было одинаково.

Пролетая над рекой, он был внезапно поражен горем. Истощение и депрессия легли на его плечи, а отсутствие контакта с людьми сводило его с ума. Он провел рукой по волосам, раздраженно вздохнув. Снова ему показалось, что он увидел движение, но это облака играли с ним злую шутку. Он подумал, что весь мир в этот момент издевался над ним.

Недовольный результатом полёта, он снова отправился в министерство, чтобы перестроить свои планы. Он взял лист бумаги и начал перечислять улики. Он смог понять, что Лондон был заброшен или эвакуирован. Не было никаких признаков апарирования или каких-либо портключей, поэтому он пришел к выводу, что громкий щелчок и яркий свет были чем-то значительным. Он продолжал записывать в список доказательства так же, как его учили авроры.

Далее он написал ряд вопросов. Первый вопрос, конечно, был «Где все?». Он написал столько вопросов, сколько мог, и закончил таким вопросом: «Где моя палочка?». Он собрал бумаги и сунул их в карман вместе с фотографией. Он оставил записку в штабе авроров на случай, если кто-нибудь появится, и снова отправился в Нору.

Гарри перешёл в режим расследования. Планируя расследовать место исчезновения своего друга, Гарри взял немного дымолётного порошка и бросил его в камин, но ничего не произошло. Он попробовал еще раз, но у него ничего не получилось.

«Может быть, я не такой и тупой, в конце концов».

Сделав еще пару попыток вызвать зелёный огонь, Гарри отметил это в своем длинном списке с доказательствами и поднялся на землю, чтобы снова взлететь. Во время полета он один или два раза опускался к земле, чтобы посмотреть, есть ли какое-нибудь движение в соседних городах или деревнях, но движения не было. Он думал о визите в Косую аллею, но без его палочки, чтобы постучать по кирпичам, это было бесполезно.

Через некоторое время Гарри приземлился около Норы и открыл шаткие ворота. Когда он подумал о Джинни, его захлестнула волна ностальгии, но он быстро отбросил её и сосредоточился на предстоящей задаче. Проходя через кухню, он заметил, что его стрелка все еще тихо вращается. Он вздохнул и отправился на задний двор.

Гарри Поттер довольно долго смотрел на Нору. Он стоял на том самом месте, где вчера потерял сознание. Нора выглядела как никогда обитаемой, за исключением того, что внутри не было жильцов. Он огляделся и даже попытался резко развернуться, чтобы увидеть, есть ли какой-нибудь эффект от этого, но ничего не произошло.

Почесав затылок, Гарри снова взглянул на Нору. Он осматривался, пока не вспомнил, что здесь больше никого нет. Пожав плечами, он довольно неуклюже рухнул на землю. Гарри лежал так, глядя на проплывающие мимо облака. Солнце светило высоко и ярко, а несколько опавших листьев закружились в порывистом вихре.

Обычное ворчание садовых гномов отсутствовало, равно как и любой другой искусственный шум. Время от времени ветер набирая скорость, и проносясь возле ушей Гарри, создавал своего рода аэродинамическую трубу, но, за исключением случайных порывов ветра, шума не было.

Гарри присел и посмотрел на Нору, гадая, что, во имя Мерлина, тут была за вспышка. Он почесал затылок и заговорил сам с собой. Он мог вспомнить вспышку и то, как она, казалось, поглотила Нору силой своего света, но не более того. Он лениво жевал одно из яблок, лежавших в корзине.

— По крайней мере, здесь много еды, — сказал он себе, — я думаю, Рон был бы очень счастлив.

Еще одна волна одиночества захлестнула Гарри. Если бы только Рон был здесь, чтобы пошутить о том, как тяжело сейчас Гарри. Если бы только Рон был здесь, чтобы подбодрить его и сказать:

— Посмотри на светлую сторону. Больше никаких отчетов, верно?

Если бы только Рон мог составить ему компанию в поисках своей жены. На мгновение ему захотелось, чтобы Рон был здесь, чтобы хоть кто-то разделил его участь, но Гарри тут же отмел эту мысль.

«По крайней мере, он не останется единственным человеком в Британии», — с горечью подумал он.

Гарри доел яблоко и отбросил огрызок как можно дальше, вымещая на нем всю свою досаду.

«Но что, если они здесь? Что, если их схватили Пожиратели Смерти?»

Гарри содрогнулся при мысли о том, как Пожиратели Смерти мучают его друзей. Он был почти уверен, что это не Пожиратели. Они были далеко не так могущественны, чтобы подчинить себе все Министерство Магии, не говоря уже о том, чтобы все живое исчезло с лица Земли.

Тем не менее, во всей этой ситуации было что-то неладное, но Гарри не мог понять что. Он должен был найти способ с кем-нибудь связаться.

Решив, что других улик, которые можно было бы собрать в доме Уизли, нет, Гарри поднялся наверх, чтобы найти свой чемодан. Он собрал запасную одежду, так как сомневался, что там, куда он собирался, будет кто-нибудь, кто позаботится о его внешнем виде.

Поскольку Гарри не умел уменьшать какие-либо предметы без волшебной палочки, ему приходилось тщательно их упаковывать. После нескольких минут раздумий он аккуратно сложил три комплекта одежды, две разные мантии, мантию-невидимку, вредноскоп, стандартный полевой комплект аврора и несколько фотографий своей жены и друзей.

Он потащил чемодан вниз, производя как можно больше шума, пытаясь заглушить царившую в Норе тишину. Некоторое время он наблюдал за теми ужасными часами.

— Где бы вы ни были, я надеюсь, вы в безопасности, — пробормотал Гарри.

Он колебался, но в конце концов запихнул в свой чемодан и часы.

Выйдя на улицу, Гарри, поставив чемодан и метлу на землю, кинул последний взгляд на Нору. По какой-то необъяснимой причине Гарри чувствовал, что после этого дня, вероятно, больше никогда не увидит Нору.

Гарри закрыл глаза и почувствовал, как ветер обдувает его лицо. Вдалеке он слышал, как Фред и Джордж кричали Рону, чтобы тот отбросил гнома подальше от сада. Он слышал, как миссис Уизли суетится из-за состояния мантии Джинни, а мистер Уизли возится в гараже со старым мотоциклом Сириуса. Он представил себе всю семью Уизли и Гермиону за кухонным столом, смеющихся и обменивающихся шутками за вкусной едой и тыквенным соком. Он представил, как Перси возвращается домой, жалуясь на несправедливость Волшебного мира и на то, как Гермиона искренне с ним соглашается. Он мог представить, как смотрит на свою жену и улыбается ей, пока Билл и Чарли развлекают семью своими рассказами о путешествиях по всему миру.

Гарри открыл глаза и увидел, что Нора злобно смотрит на него, дразня воспоминаниями. У него пересохло во рту, и, с трудом сглотнув, он в последний раз взглянул на единственное место, которое действительно называл своим домом. Его ноги словно вросли в землю, и он не мог отвести взгляд от покосившегося дома, где он впервые встретил свою жену.

Вздохнув, Гарри наконец повернулся, сел на метлу и приковал к ней чемодан. Он был немного тяжелее, чем обычно, но Гарри сомневался, что будет необходимость в маневрах в воздухе, но, на всякий случай, установил локатор на чемодан.

Гарри легко парил в воздухе, и бросая последний взгляд на покосившийся дом, мог поклясться, что видел лицо Гермионы в окне кухни, но он знал, что лучше не проверять это наверняка. Он отдался на волю ветра, пока летел к месту назначения: к Хогвартсу.

Гарри не спал во время долгой поездки к замку. Только теперь он смог полностью оценить комфорт купе Хогвартс-экспресса. Он летел над железнодорожными путями так долго, как мог, не желая спать из-за страха сбиться с пути. На одном прямом участке он позволил себе немного отклониться от курса, чтобы осмотреть маленькие деревеньки, разбросанные по сельской местности.

Время от времени он видел, как катится фургон, и надеялся увидеть водителя, но его в который раз сбивал с толку ветер. Дважды он останавливался, чтобы перекусить тем, что осталось в пекарне. Во время одной из таких остановок он увидел большую статую самого себя.

После поражения Волдеморта было возведено много статуй Гарри, и он видел почти все из них, но никогда раньше не замечал эту. Статуя была невероятно точной, были изображены даже шрамы, оставшиеся у Гарри после ограбления Гринготтса.

Его палочка была направлена вверх в шутливом приветствии, и на один миг Гарри захотел отсалютовать самому себе. Он как будто услышал голос Рона в своей голове: «Если это не самолюбование, я не знаю, что это такое». Гарри усмехнулся про себя, прежде чем отправиться дальше в путь.

Солнце садилось, отливая каким-то странным кроваво-красным оттенком. Он не мог отвести взгляд от солнца, садящегося за горизонт, и луны, поднимающейся с другой стороны. Впечатленный, Гарри смотрел, как вдали мигали желтые огоньки. Он протер глаза и убедился, что это не Хогвартс. Свет включился сам собой.

В душе Гарри мелькнул проблеск надежды, прежде чем он понял, что то же самое произошло накануне вечером, когда он направлялся в Лондон. Тем не менее Гарри направил свою метлу вниз и мягко приземлился на мощеной улице безымянной деревни. Почти все огни в магазинах были включены, а уличные фонари отбрасывали тени позади него, пока он шел по городу. Это было очень похоже на Годрикову Впадину. Он вспомнил, как Гермиона вела его через деревню во время их охоты на Волдеморта.

Гарри улыбнулся, вспоминая те захватывающие моменты. Внезапно он услышал какой-то грохот. Инстинктивно он прижался к ближайшей стене, чтобы не попасть под яркий свет уличного фонаря. Он оставил свой чемодан там, где приземлился.

«Глупо».

Гарри покачал головой и прислушался, но все снова затихло. Он присел и внимательно пригляделся, пытаясь увидеть, нет ли где движения. В его сердце смешались страх и надежда. Он уже давно не слышал никаких неестественных звуков.

Медленно он подкрался к зданию, откуда, как ему показалось, исходил шум. Оказалось, что это какой-то почтовый склад, и свет внутри был выключен. Убедившись, что внутри нет никакого движения, Гарри быстро побежал обратно к своему чемодану, взял мантию-невидимку и проверил свой вредноскоп. Тот лежал между складок его мантии.

Он снова подошел к почтовому складу и как можно тише открыл дверь. Стремясь войти внутрь, он не заметил колокольчики, прикрепленные к верхней части двери, и подпрыгнул, когда они звякнули друг о друга. Несомненно, тот, кто был внутри, теперь был предупрежден о его присутствии.

Он как можно сильнее вжался в угол и ждал, когда кто-нибудь выйдет на звук колокольчиков. Затаив дыхание, Гарри почувствовал, как его сердце стучит в груди, и машинально прижал к нему руку, пытаясь успокоить бьющееся сердце.

«Двигайся».

Крадучись, Гарри оглядел два этажа почтового склада, прежде чем заключить, что там никого нет. Вздохнув, он с опаской снял мантию-невидимку и на мгновение надеялся, что в него полетит какое-то заклятье, но этого не произошло.

Он подошел к источнику разрушения и обнаружил старый на вид фотоальбом, раскрытый лицевой стороной вниз на полу. Гарри склонился над ним и коснулся его ногой. Он перевернул его и обнаружил, что все страницы почему-то пусты.

Сбитый с толку, Гарри взял фотоальбом и рассмотрел его, поворачивая так и эдак, но не нашел ничего необычного.

«Возможно, он был на грани падения, и мое появление его спровоцировало, — подумал он. — Случайность».

Гарри снова покачал головой, прежде чем взять фотоальбом в кожаном переплете и в последний раз осмотреть склад. Не обнаружив ничего странного после повторного осмотра, Гарри вышел с почтового склада с фотоальбомом под мышкой и взглянул на ближайшие часы. Была почти полночь, и он должен был срочно лететь, чтобы успеть добраться до Хогвартса.

Сунув фотоальбом в чемодан, Гарри оттолкнулся от земли и прильнул к метле, заставляя ее двигаться быстрее. Чемодан развернулся за ним, лавируя, как неуклюжая птица в первом полете. Он был удивлен, обнаружив, что Хогвартс виден уже за горизонтом — после такого короткого времени полета, и с удвоенной силой рванул к своему новому дому.

Во время своего приближения Гарри с замиранием сердца заметил, что Гремучая Ива спит и не двигается. Он пролетел возле дерева, надеясь, что оно ударит по нему, но дерево оставалось неподвижным, как камень. Наплевав на осторожность, Гарри подошел к ветке и коснулся ее ногой. Ива не ответила так, как он ожидал, и Гарри разочарованно опустил голову.

— Я думал, что Хогвартс из всех мест не подвергнется этому антимагическому заклятию, — пробормотал он своей «Молнии».

Аккуратно приземлившись с чемоданом на метле, Гарри был удивлен, обнаружив, что главные двери открыты, и надеялся найти хотя бы одно знакомое лицо, даже если бы это был Филч, в стенах Хогвартса. Он повернул направо в Большой зал и с удивлением обнаружил, что факелы загораются вместе с тем, пока он проходит мимо.

Улыбаясь, Гарри понадеялся, что в Хогвартсе все еще существует какая-то магия. Он развернулся и всбежал по лестнице, перепрыгивая по две ступеньки за раз, и посмотрел вверх, надеясь увидеть, как лестницы меняют направление. Гарри вскрикнул, когда одна из лестниц заскрипела и позволила ему вбежать в кабинет директора.

Горгулья уже отодвинулась в сторону, и Гарри поднялся по винтовой лестнице в директорский кабинет. Он распахнул дверь, тяжело дыша и воодушевленный тем, что здесь еще присутствует какая-то магия. Войдя внутрь, Гарри был расстроен, увидев, что портреты застыли без движения. Финеас, без сомнения, находился на полпути к площади Гриммо, а Дамблдор словно разговаривал с другим портретом.

Гарри подошел к портрету Дамблдора и дотронулся до его бороды. Мерцающие глаза директора светились и смотрели на Гарри, даже в этот отчаянный момент.

— Мне всегда была нужна ваша помощь, профессор. Что мне теперь делать? — прошептал тот.

Однако Дамблдор не ответил, как Гарри надеялся, а стоял с полуулыбкой и разговаривал с каким-то невидимым другом на другом портрете. Гарри сел в кресло директора и в отчаянии взъерошил руками волосы.

Он рассчитывал, что в Хогвартсе, как всегда, кипит жизнь, но все, что он мог увидеть, это многочисленные портреты директоров школ. Даже магические приборы Дамблдора больше не жужжали, как обычно.

Всего несколько лет назад Гарри сидел на стуле, напротив директорского стола, который обычно предназначался для студентов. Сейчас же его переполняла ярость, и он хотел хоть как-нибудь выплеснуть свой гнев. Как-нибудь. Так же, как и шесть лет назад, Гарри поднял застывшие приборы, валявшиеся в кабинете директора, и разбил их об пол. Он продолжал делать это, пока не рухнул без сил.

Кабинет был завален осколками серебряных приборов, и Гарри смахнул слезы, борясь с гнетущим одиночеством, которое угрожало его настигнуть. Измученный, он даже не попытался подняться из своего неудобного положения, когда его настиг беспокойный сон.

Настало утро, и солнечные лучи отразились от очков Гарри. Дезориентированный, он прикрыл глаза от яркого солнца. Гарри огляделся, и на него нахлынули воспоминания. Он уставился на обломки приборов, которые пытался сломать. В животе заурчало от голода, поскольку он не ел со вчерашнего вечера.

Ворча, Гарри подошел к портрету, ведущему на кухню, и, пощекотав грушу, увидел, что там слишком много еды для одного человека. Гарри проглотил еду за считанные минуты. Дни, казалось, превращались в длительные периоды путешествий, прерываемых случайными перекусами и чувством разочарования.

Пока Гарри ел, у него в голове вертелся вопрос.

«А что же случилось с волшебными существами?»

Ведь даже Пожиратели Смерти не могли уничтожить всех волшебных существ в мире. У домашних эльфов была одна из самых могущественных и загадочных способностей в мире, но никто не подавал ему тыквенный сок на завтрак. Гарри не мог понять, какой таинственной магией была окутана земля вокруг.

На мгновение Гарри задумался о возможном вмешательстве Волдеморта, восставшего из могилы, но только отмахнулся от этого. Гарри продолжил размышлять, что делать дальше, откусывая кусок хлеба. Ему нужно было выяснить, почему все исчезли и где они находятся. Конечно, это не могла быть тщательно спланированная шутка Джорджа.

Он допил последний свой кубок и приступил к распаковке чемодана, а потом все никак не мог решить, где спать. Поразмыслив, он решил ночевать в гостиной Гриффиндора. Магические лестницы двигались в том направлении, в котором хотел Гарри, и вскоре он остановился перед портретом Полной Дамы.

Пожав плечами, он просто открыл портрет и вошел. Все было так, как он помнил. Хотя там никого не было и не горел огонь, мягкие подушки успокаивали, когда Гарри лежал на кушетке и смотрел на высокий потолок.

Глядя в потолок, он был поражен тем, насколько невероятная была ситуация. Он сидел в гостиной Гриффиндора — по-видимому, единственный человек в Британии. Гарри вдруг засмеялся, и через несколько мгновений смех превратился в безудержный рев. Его смех эхом отражался от каменных стен, но в нем не было ни веселья, ни оптимизма. Он казался пустым.

Слезы текли из его глаз, а он продолжал маниакально смеяться. Но в конце концов они растворились в рыданиях, когда Гарри вопил о несправедливости в теперь уже мокрые подушки дивана. Рыдания терзали его, пока он пытался сдержать остатки самообладания.

— О, какого черта! В любом случае никто здесь не хочет меня видеть, — проворчал он в подушку.

«Вставай».

Он вытер слезы с лица, стыдясь своего детского поведения. Ради Мерлина, ему был двадцать один год; он не должен был так рыдать в подушку.

Гарри медленно подошел к подоконнику и задумался, наблюдая за пейзажем. Его взгляд был рассеянным, когда он размышлял над множеством вопросов, бродивших в его голове. От огромного количества информации, которую он пытался обработать, в затылке чувствовалась тупая боль.

В конце концов Гарри решил использовать ресурсы библиотеки Хогвартса, чтобы собрать необходимую информацию об исчезновении каждого живого существа. Возможно, они были под каким-то заклинанием, и их придется разбудить, применив радикальные меры. Гарри решил исследовать эту возможность в другой раз.

Отойдя от подоконника, он бросил еще один взгляд на Запретный лес.

— Не такой уж Запретный он сейчас, не так ли? — громко сказал Гарри.

Краем глаза он увидел пурпурную вспышку. Гарри повернул голову к месту, где увидел вспышку, и уставился туда, затаив дыхание на несколько мгновений. Он надеялся, но в то же время и опасался, что он действительно увидел то, что ему показалось.

На мгновение Гарри готов был поклясться, что видел бархатную пурпурную мантию, усыпанную звездами, и голубые глаза Дамблдора, выглядывающие из-под ее капюшона.

Гарри Поттер стоял перед окном как заворожённый. В изумлении он смотрел на окраину Запретного леса, не смея верить собственным глазам. Моргнув, он не сдержал удивлённого вздоха, когда увидел худой сгорбленный силуэт, укутанный в бархатные фиолетовые одеяния.

«Дамблдор мёртв».

Однако не было никакого объяснения появлению призрака на окраине леса. Их разделяло некоторое расстояние, но Гарри ни с чем не смог бы перепутать голубые глаза, однозначно глядевшие на него из-под капюшона савана.

Потрясённый Гарри наблюдал за тем, как рука существа стала тянуться вперёд, пока из-под звёзд не открылся вид на изуродованную, шишковатую кисть, что указывала прямо на него. Гарри, пусть и оторвался от окна, не смог удержаться от того, чтобы ещё раз бросить взгляд на существо.

Оно наклонило голову странным образом, на краткий миг начав напоминать колибри, и затем, не оборачиваясь, скользнуло обратно в лес.

— Что за больную игру ты ведёшь? — прошептал он.

Смотря на то, как непрерывно тряслись его руки, хоть ими и не двигал, Гарри осознал, что его тело охватила дрожь. Тепло, что он почувствовал, зайдя в гостиную, было изничтожено льдом, распространяющимся по его венам.

— Это невозможно, никто не способен вернуться с того света, — вновь сказал он самому себе, не замечая иронии.

«Неправдоподобно, но не невозможно».

Гарри встряхнул головой, после чего повернулся и устремил взгляд в сторону леса. В памяти всплывали события — к которым не иначе как приложили руку сами Небеса, — случившиеся в том же самом лесу чуть менее трёх лет назад. Могло ли это случиться во второй раз, задавался он вопросом.

Уже не пытаясь найти отговорку в необходимости соблюдать осторожность, Гарри бросился вниз по ступенькам, на всех парах бежал по территории Хогвартса к Запретному Лесу, крича:

— Дамблдор!

Не стремясь напомнить себе, что белый надгробный камень Дамблдора оставался нетронутым с падения Волдеморта, Гарри ворвался в Запретный лес и начал кружить вокруг места, где он видел Дамблдора. Он лихорадочно оглядывался вокруг, надеясь заметить на мгновение промелькнувший фиолетовый отблеск или быстрый взгляд голубых глаз.

«Ты уже потерял его; ты ищешь мёртвых людей».

Гарри ударил себя по голове, надеясь, что хотя бы ненадолго голос внутри замолчит. Вспышка фиолетового вновь приковала его внимание. Там стоял Дамблдор, даже после смерти величественно возвышавшийся. Он стоял, не двигаясь, среди редких кустов.

— Кто ты? — прокричал Гарри.

Нечто вновь тем же образом наклонило голову; в его взгляде практически улавливался интерес. На мгновение Гарри был готов поклясться, что голубые глаза стали красными щелями, но стоило ему моргнуть, как на него уже смотрели заинтересованные голубые глаза.

Призрак не ответил Гарри — вместо этого скользнул назад таким же образом. Избегая деревьев и кустов, он пробирался всё дальше и дальше, к сердцу леса. Гарри с осторожностью следовал за ним, не имея при себе ничего, кроме одежды на плечах и отваги, делающей его гриффиндорцем.

Следуя за существом, Гарри продвигался всё глубже и глубже в лес, пока не достиг просторной поляны, на которой располагалось небольшое озеро. Силуэт неподвижно стоял на краю воды, его голубые глаза теперь нельзя было увидеть — саван сокрыл их. Гарри до сих пор мог различить внушающую страх одним видом руку, выглядывающую из-под фиолетового одеяния.

Некоторое время он стоял в тишине, вглядываясь в личность перед ним.

— Кто ты? — повторил он.

Голова существа сделала едва заметное движение и заговорила:

— Я — это ты, — раздался хриплый голос, довольно отличный от голоса Дамблдора.

Гарри моргнул, и нечто предстало в облике Дамблдора в его величественной голубой мантии. С доброй улыбкой тот сказал:

— Гарри, мальчик мой, как ты?

— Н-н-нет, — Гарри, заикаясь, отшатнулся.

Существо сменило обличье — теперь это был улыбающийся Рон:

— Гарри, ты должен это видеть, «Пушки» победили!

Гарри продолжал пятиться назад, пока спиной не упёрся в ствол дерева.

Теперь перед ним стояла Гермиона:

— О, Гарри! Я скучала по тебе!

— Гермиона? — прошептал Гарри. Стоящая перед ним Гермиона кивнула, и он уже было протянул руку, но тут же отдёрнул её, стоило существу вновь сменить облик.

Теперь перед ним был Сириус, гордо стоявший в чёрных как смоль одеждах. Он сказал:

— Крестник! Я так горд тобой.

— Ты мёртв… — сдавленно проговорил Гарри.

«Так же, как и Дамблдор».

— Разве кто-то по-настоящему когда-нибудь умирал? — улыбаясь, спросил Люпин. Он подмигнул Гарри, и затем существо покружилось, обратившись Джинни.

— Гарри, иди ко мне, — с улыбкой, полной сочувствия, сказала она.

Верить глазам Гарри удавалось с трудом; его жена стояла перед ним, протягивала руки, заманивая в объятия.

Гарри шагнул вперёд и выставил руку, стремясь прикоснуться к её щеке. За мгновение до того, как ему удалось это сделать, существо превратилось в Тома Риддла. Он стоял прямо здесь, безупречный и такой же привлекательный, каким был практически четверть века назад, в годы выпуска из Хогвартса.

Риддл подмигнул и ядовито прошептал:

— Что такое, Гарри? Язык проглотил?

Гарри моргнул — больше здесь не было никого. Он обернулся в поиске хоть какого-нибудь намёка на то, что это было. Стоя там же, он быстро моргал, взглядом скользил по озеру, надеясь отыскать объяснение недавним событиям.

— Я сошёл с ума, — сказал Гарри, распахнув глава.

«Кто сказал, что ты был в своём уме раньше?»

— Кто здесь? — прошептал Гарри, не смея верить тому, что услышал.

«Сплошные вопросы, никаких ответов».

Гарри припал к земле и сразу обернулся, ища источник голоса. Он был здесь, и Гарри намеревался выследить его. Он верил, что владельцем голоса являлся кто-то из Пожирателей Смерти, старавшийся сломать его. Он считал, что увиденные им люди — не призраки.

— Если ты выйдешь, мы сможем поговорить, — прокричал он в лес.

«Мы уже говорим».

Гарри оглянулся вновь, изо всех сил концентрируя слух на насмешливом голосе. Гарри всмотрелся в лес и затем шагнул к берегу озера, по-прежнему находясь настороже из-за голоса. Стоило его взгляду приковаться к воде, он осознал, что бывал здесь прежде.

Голова Гарри кружилась, накрываемая волной тошноты. Потребовалось мгновение для того, чтобы понять, как он узнал об этом месте. Ненадолго Гарри забыл о язвительном голосе, погрузившись в собственные воспоминания.

— Гарри, мы говорили об этом десятки тысяч раз, — сказала Гермиона, пока они делали круг вокруг озера. — Когда ты будешь поступать в Академию авроров, они не выберут тебя лишь потому, что ты победил Волдеморта.

— Ну, раз уж так говоришь. Я не хочу попасть в Академию только потому, что победил одного слишком высокомерного придурка, — пошутил Гарри. Он ухмыльнулся, увидев, как вздёрнулись уголки губ Гермионы, что пыталась не засмеяться.

— Я сейчас серьёзно, Гарри, — она остановилась, обращаясь прямо к нему, держа руки на бёдрах. — Я напомнила об этом нескольким известным министрам; они сказали мне, что намерены не учитывать эту маленькую любопытную подробность — твою победу над Волдемортом.

— Я тоже. Я хочу попасть туда из-за моих школьных талантов, — лицо Гарри было серьёзным, но в глазах сиял огонёк. Челюсть Гермионы отвисла от удивления, и в отместку она толкнула его в грудь. Руки Гарри стали напоминать своими движениями ветряную мельницу, он пытался устоять на ногах и избежать падения в озеро, но окончилось это ужасным провалом.

Выплюнув воду, он заметил, как Гермиона, наклонившись, смеялась над его поражением.

Вода была тепловатая, как в конце седьмого года обучения в Хогвартсе. Выплюнув ещё больше воды, Гарри указал на неё и сказал:

— Очень по-взрослому.

Она продолжила смеяться и сказала:

— Поднимайся, я вытру тебя.

— Вот, дай мне руку, — сказал Гарри.

— О нет, я на это не попадусь, — она сделала шаг назад и повторила прошлую фразу.

Гарри пожал плечами и проигнорировал её, взмахнув палочкой:

— Wingardium Leviosa.

— Г-Г-Гарри Джеймс Поттер, — она запиналась из-за воды, наполнившей рот, — ты труп, — она направила в него безобидное проклятие, вызывающее щекотку, но он с лёгкостью уклонился, в ответ показав ей язык. — Ох, как хорошо, Гарри. Очень по-взрослому.

— Повеселись немного, Гермиона, мы уже окончили школу! — смеялся Гарри, обрызгивая её водой.

— Expelliarmus!

Палочка Гарри полетела к Гермионе, и она поймала её с самодовольным выражением лица.

— Ну и у кого теперь все палочки… Поттер, — она использовала его фамилию, тем самым издеваясь. Гарри уставился на неё с открытым ртом, после чего побежал на неё. Гермиона игриво взвизгнула и затем выскочила из воды так быстро, как только было ей под силу.

Гарри кинулся в погоню, а Гермиона вытиралась и бегала вокруг озера. Наконец, Гарри нагнал её и перекинул через плечо.

— Отпусти меня, грубиян, — она ударила его по спине.

— Верни мне мою палочку, — он опустил её на землю.

На мгновение она нахмурилась, изображая серьёзность, прежде чем на её лице выступила огромная улыбка, и она вложила в его руку палочку.

Гарри смеялся. Привязанность к девушке, находившейся рядом всё это время, наполняла его. Он схватил её за бёдра и начал кружить в воздухе. В глазах Гермионы можно было разглядеть счастье, пусть она с равнодушием просила отпустить её. Покрутившись несколько раз, он выполнил просьбу и обнял её.

Хоть они и отстранились друг от друга, их головы находились в странном положении, и на мимолётное мгновение его губы почти неощутимо коснулись уголков её губ.

Они застыли в полуобъятиях, не желая смотреть друг на друга. С Гарри до сих пор стекала вода, явившаяся результатом падения в озеро, и он, переминаясь с ноги на ногу, ждал, пока Гермиона возьмёт инициативу в свои руки.

Как и обычно, Гермиона громко заговорила:

— Гм, ты всё ещё мокрый.

— О… а… да, так и есть, — он нервно посмеивался и вытирался при помощи заклинания.

— Нам, наверное, следует возвращаться, — сказала Гермиона с вымученной улыбкой.

— А… да, конечно. Пойдем, — сказал он. Гарри оставил Гермиону, ужасно покрасневший, и не оглядывался, пока они не достигли ворот Хогвартса.

Услышанный позади голос вернул Гарри в реальный мир. Он медленно обернулся, пока не встретился лицом к лицу с Джинни.

— Почему ты никогда не говорил мне, Гарри? — спросила она с грустным выражением лица.

— Э-э-э-это была случайность, — слабо запинался он. Джинни покачала головой и начала удаляться от него. — Нет! Подожди! — умолял Гарри. Но стоило ему моргнуть, и Джинни исчезла вновь. Всё, что осталось — кристальная голубизна воды озера.

«Жулик».

— НЕТ! ЭТО НЕПРАВДА! — прокричал он, обращаясь к голосу. — НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО.

«Ой, правда? Скажи мне, что тебе не понравилось».

— Э-это неправда, — в ужасе прошептал Гарри, более не оглядываясь вокруг в поиске голоса, но испуганно вперившись взглядом в отражение в озере. По какой-то непонятной причине он подполз к озеру, пока всматривался в него.

В одно время с тем, как он вглядывался в своё отражение, другое лицо уперлось взглядом в его плечо. Тем, чей взгляд был прикован к плечу, было его собственное лицо. Гарри обернулся и в неверии уставился на двойника.

— Что такое, Гарри? Язык проглотил? — усмехнулся другой Гарри.

Гарри попятился назад, разбрызгивая воду, смотря с отпавшей челюстью на другого Гарри. Он закрыл глаза и пытался добиться исчезновения своей копии, но, открыв их, столкнулся с собственными изумрудными глазами прямо в нескольких дюймах от своего лица.

— Вау! Мы в самом деле похожи, — сказал другой Гарри.

— Это невозможно, — сказал Гарри.

— Я уже говорил тебе. Это неправдоподобно. С магией нет ничего невозможного, — сказал другой Гарри насмешливым голосом.

Гарри помотал головой, и ему странным образом напомнило о себе предупреждение Гермионы на третьем году обучения: что ты будешь делать, если встретишься с самим собой?

— Слегка худее, чем мне того хотелось бы, — проворчал другой Гарри, рассматривая себя. — Я определённо не чувствую себя большим, — грубо заметил он.

— Кто ты? — в который раз спросил Гарри.

— Серьёзно, Поттер. Если ты не знаешь, кто я, то ты ещё хуже соображаешь, чем я думал, — заметил другой Гарри. — Во всяком случае, я думаю так. С другой стороны, если оригинальный ты настолько плохо соображаешь, это значит, что я буду делать это ещё хуже. Я не знаю, Поттер, метафизика всего этого путает даже меня, так что давай начнём с этой маленькой истины. Моё имя — Гарри Поттер. Прямо как и твоё, — сказал он, низко поклонившись и нарочито утрированно отряхивая руки.

— Но… — начал Гарри, в смятении пытаясь взять под контроль своё основное на данный момент чувство — чувство жалкого страха.

— Смотри, позволь мне всё упростить. Что случается, когда ты раскалываешь большую тыкву? — спросил другой Гарри.

Гарри открыл рот, собираясь сказать, но другой Гарри не дал ему этого сделал.

— Риторический вопрос. У тебя становится две тыквы. Так что весьма очевидно, что я твоя более привлекательная, быстрая и, ясное дело… — он одарил Гарри презрительным взглядом. — Умная, но, тем не менее, отделившаяся личность.

В голову всё ещё сбитого с толку Гарри ударила внезапная идея, и он кинул камень в другого Гарри. Тот в одно мгновение исчез, и Гарри смог слегка выдохнуть с облегчением.

— Очень по-взрослому, Гарри, — позади издевался другой Гарри.

Настоящий Гарри развернулся в воде опять, не в силах сбежать от кажущегося невидимым двойника. Свой мозг Гарри быстро разрушил, погружённый в размышления о возможных вариантах побега, которые, говоря откровенно, только и наполняли его разум.

— Опять пытаешься убежать, не так ли? — спросил другой Гарри, подув на ногти и рассматривая их под лучами солнца.

— За всю свою жизнь я ни разу ни от чего не убегал, — прорычал Гарри; огонь, горевший в нём прежде, понемногу возвращался.

— Честное суждение, — говорил материальный Гарри, спускаясь с дерева. — Однако если ты ни разу ни от чего не убегал, то, значит, сражался со всем, что бы ни встретилось на твоём пути. Это, позволь заметить, ужасно опасно.

Другой Гарри ходил вокруг настоящего Гарри, шагая по воде.

— Как бы там ни было, в качестве аргумента скажу, что ошибся, сказав, что ты решил сбежать. Ну, у тебя ведь никогда не было проблем с тем, чтобы спрятаться, не так ли? Эта твоя мантия-невидимка столько раз вытаскивала тебя из неприятностей, что твоих тощих пальцев не хватит, чтобы сосчитать.

— Каким образом ты ходишь… — сказал Гарри.

— По воде? — закончил другой Гарри. Гарри с интересом посмотрел на него, и другой Гарри ответил: — Я в твоей голове. Поттер, я — плод твоего воображения или, вернее сказать, телесная сущность, порождённая твоим подсознанием для того, чтобы совладать с твоим неизбежным безумием, — откровенно сказал другой Гарри.

— Я не сойду с ума, — упрямо сказал Гарри.

Другой Гарри открыл рот и повторил тем же тоном то, что произнёс настоящий Гарри ранее:

— Я схожу с ума.

— Поэтому, вопреки действительности, ты думаешь, что сходишь с ума.

Гарри продолжал в неверии смотреть на существо, стоявшее на воде рядом с ним.

— Слушай, Поттер, ты не обязан верить мне, если не хочешь. Я лишь предупреждаю тебя, пока ты не прибегнул к более решительным мерам или, упаси Мерлин, призвал ещё больше ужасных существ из своего проблемного подсознания, — со всей серьёзностью произнёс другой Гарри.

— Поверь мне, я не выпущу тебя опять, — сказал Гарри. Разговор с его возможным подсознанием заставлял его чувствовать себя совершенно нелепо, но в жизни Гарри Поттера имели место быть и более странные события. — Из-за чего ты появился? — задал он вопрос другому Гарри.

— Ударь меня, — пожал плечами другой Гарри. — Настоящий разум здесь только у тебя.

— Но… — сказал Гарри, но его двойник исчез. Гарри пополз обратно, к берегу, и рухнул на булыжники, ощутив замешательство большее, чем за всю неспокойную жизнь.

Его сердце сжалось от боли, а голова шла кругом: разум был занят попытками осознать случившееся. Он не мог заставить себя принять ни мир вокруг, ни собственное предполагаемое безумие и потому решил окончить это безумие.

Он, спотыкаясь, шёл по лесу; отовсюду доносились голоса. Изо всех сил он старался закрыть разум, пользуясь знаниями, полученными от Снейпа, но попытки спрятаться от голосов обернулись провалом.

«Может, это потому, что мы находимся внутри твоей головы».

Гарри издал отчаянный крик и со всей силы ударился головой о дерево. Кровь полилась из свежей раны, но Гарри было всё равно; он, шатаясь, будто находился в трансе, побрёл назад к Хогвартсу. В местах, которые задевали ветки и колючки, образовались порезы, но Гарри только тянул себя вперёд.

Его голова кружилась из-за голосов, шёпот которых доносился из деревьев. Гарри продолжал осматривать своё плечо, своего невидимого глазу нападающего.

— Должен… избавиться… от них, — фразу прервали несколько глубоких вдохов. Каждый его шаг сопровождался кровью, капающей из всех открытых ран на теле, но Поттер лишь маниакально улыбнулся, завидев высокую башню Хогвартса.

Он споткнулся о довольно большой камень, и боль, источником которой стало колено, заявила о себе. Гарри завыл из-за неё, но ранение не преградило путь, и он, хромая, пошёл дальше.

Войдя в Хогвартс, он завидел быстро мелькавших случайных людей, передвигавшихся по холлу. Он заметил Луну, прыжками спускавшуюся по лестнице и махавшую ему. Фред и Джордж, толкаясь, прошли мимо него с большой сумкой с надписью «опасно». Дин, Симус и Невилл хохотали над уморительными шутками, не обратив на него внимание.

Он поднялся на лестницу, иногда прыгая с одной на другую, несмотря на пульсирующую боль в колене. Наконец он достиг Астрономической башни.

Кровь закапала из нового ранения на его лбу и шлёпнулась на выступ под ним. Подул ветерок, в своём пути играясь с его волосами, а Гарри вновь посмотрел на Запретный лес. Глаз его зацепился за фиолетовые бархатные одеяния со звёздами, опять появившиеся на окраине леса. Существо смотрело на него; красные глаза прожигали его сердце.

Он чуть покачнулся, бросив взгляд на землю. В момент, когда слеза, смешавшаяся с кровью, упала сначала на выступ, а затем полетела вниз, другие эмоции начали рваться наружу. Рыдая и улыбаясь одновременно, Гарри стал медленно двигаться вперёд и прекратил лишь тогда, когда лишь подъёмы стоп находились на выступе.

— Прости, Джинни, — произнёс он, не обращаясь к кому-то конкретному.

Он наклонился вперёд и закрыл глаза. Гарри почувствовал, как тело покачнулось и отстранилось от ближайшей стены, помогавшей сохранять равновесие. Вокруг него яростно завыл ветер, знаменуя пройденную Гарри точку невозврата.

«Нет».

Глаза Гарри распахнулись, но за стену он уже не держался. Его тело качнулось вперёд, но в последнюю секунду он наклонился вбок и подпрыгнул.

Он вцепился во флаг на перилах, вцепившись в дорогую жизнь.

«Рвётся».

Из-за сжатия флаг надорвался, и Гарри разъярённо вскарабкался, ухватив флагшток. Как только последняя нитка главного флага оборвалась, Гарри достиг флагштока. Схватив его, он стал разворачиваться, пока вновь не встретился лицом с выступом.

Он качнулся вперёд, стремясь выполнить движение, подобное тому, что совершает маятник. Он раскачивался вперёд-назад и, достигнув предела, отпустил опору, а затем ухватился за выступ. Приложив огромные усилия, он поднял себя и упал на каменный пол Астрономической башни.

Гарри Поттер лежал в собственных слезах и крови, что успели смешаться друг с другом. С момента попытки совершения им самоубийства минуло несколько минут.

7 сентября 2004 года

Гарри Поттер вертел свою палочку в пальцах, читая про Октябрьскую революцию, произошедшую в России в двадцатых годах прошлого века. Какой-то новый странный культ — почти такой же, как Волдеморта — восстал, бросив вызов Министерству в России с того самого момента, как они приняли участие в Великой Маггловской Войне.

Гарри продолжил листать книги невероятно большой книги, на обложке которой располагалось название — «Войны и бунты». Аккуратно сложенные стопки книг окружили его с обеих сторон, лёжа на длинном столе библиотеки Хогвартса. Книги уходили всё дальше и дальше, со временем сменяясь кучами, кучами жёлтых пергаментов.

Верхний конец одного из них выглядывал из прочих, и его наименование гласило «Амос Диггори». Библиотека Хогвартса была завалена пачками жёлтых пергаментов с одним и тем же заголовком, проходящим от края до края на их верхней части: Министерские Файлы.

Читая про Октябрьскую революцию, Гарри Поттер бормотал себе под нос. Как и всегда, погода хранила постоянство, ни на каплю себе не изменив, — снаружи небо было усыпано звёздами. Уже почти двенадцать раз успело смениться время года с момента нахождения Гарри в этом бесплодном мире, но погода всё так же оставалась великолепна.

Изо дня в день солнце поднималось и уходило за горизонт в одно и то же время, и ни разу, пока Гарри здесь находился, не было ни снега, ни дождя. Листья плотно прижимались друг к другу на макушках деревьев, не оставляя ни единого просвета, и, вопреки обыкновению, вихрь омертвевших одеяний деревьев не укрывал землю покрывалом. Гарри заметил необычное отсутствие плохой погоды, но, разумеется, это не так уж и сильно его беспокоило с момента попадания в и без того длинный список необычных вещей, происходящих в этом ненормальном мире.

Гарри что-то небрежно написал на пергаменте, что был рядом с книгой. Кусочек пергамента покрывал крошечный почерк Гарри, каракулями расходящийся в совершенно разных направлениях. Некоторые слова и фразы были подчёркнуты и обведены, но большую часть вершины листа занимал один вопрос: «Что это за место?»

Закрыв книгу о боевых действиях, Гарри открыл другую — та называлась «О Высших и Низших Формах». Он опустил палочку, перебирая рукой взъерошенные волосы и чуть останавливаясь, чтобы прикоснуться к новому шраму, шедшему вдоль линии роста волос.

Прекратив на секунду, он пристально посмотрел на палочку, столь невинно лежавшую на столе, как если бы ничего плохого и не произошло с миром.

Гарри прогуливался по коридорам Хогвартса с грубо сделанной палкой, чуть прихрамывая. Звук стучащей по полу трости эхом разнёсся по пустому коридору в момент, когда Гарри приблизился к Выручай-комнате.

Хоть он и был скептически настроен в отношении вероятности того, что эта ситуация кончится успешно, ничего нельзя было оставлять без внимания. Хромая, Гарри сделал шаг назад и после вперёд — и так три раза, — сосредоточившись на том, чего именно он хотел. Однако же дверь не появлялась, как то бывало раньше.

Он жалко прошагал взад-вперёд ещё шесть раз, затем уставился на каменную стену. Он взял свою трость и, постучав несколько раз, нахмурился: ничего не произошло.

Разочарованный результатом, Гарри уж было хотел отстраниться, но услышал звук трескающихся камней. Он обернулся и впервые за несколько дней улыбнулся — арка явила себя. Он быстро направился в её сторону, хоть это ещё и давалось с трудом, мягко толкая рукой дверь.

Вместо привычной комнаты с высоким потолком перед ним предстало тёмное помещение с низким, покатым потолком. У дальней стены располагался коричневый ящик с предметом, лежащим наверху.

Палочка Гарри одиноко лежала наверху деревянного ящика в тесном, тёмном помещении Выручай-комнаты. Гарри изумлённо ахнул от своей хорошей удачи и тут же поковылял туда, где лежала его палочка. Он улыбнулся, как только знакомое тепло, сразу после того, как он поднял палочку, наполнило его тело.

— Lumos, — сказал он.

Палочка, однако, не начала светить обыденным ярким светом. С каждым новым заклинанием, которые пытался использовать Гарри, его улыбка постепенно сползала с лица: ни одно не принесло результат. В желудке Гарри всё вновь пошатнулось от разочарования из-за неудачи.

Он хмуро смотрел на бесполезную коричневую палку перед ним, и затем к нему в голову пришла странная идея.

— Укажи мне, — прошептал он.

Палочка закружилась, указав на противоположную сторону Выручай-комнаты. Взволнованный Гарри вышел и наблюдал, как его палочка повернулась в другую сторону. Он следовал за ней по Хогвартсу, и с каждым новым шагом его сердце билось всё быстрее и быстрее.

Палочка привела его в земли Хогвартса, и он не смотрел вверх, ожидая, чтобы палочка указала, куда идти дальше. Однако же её положение оставалось неизменным, а она сама направила его в ту же сторону, что и до этого; Гарри продолжил двигаться за ней.

Гарри поднял взгляд, намереваясь посмотреть, куда ведёт его палочка, и на мгновение остановился, поняв, куда именно она указывала. Тот же самый путь, который он проделал в тот ужасающий день практически три года назад.

Палочка всё так же была устремлена в направлении, пойдя по которому, он окажется у озера в Запретном лесу, и, хоть Гарри и не приходил туда вновь после того, как узнал о своём безумии, не было ничего, что могло бы остановить его сейчас.

Гарри отважно продолжил свой путь. Ветки и прутики разламывались и трескались под обувью, и Гарри узнал протоптанную дорожку. Всё глубже и глубже он заходил в чащу леса, пока наконец не достиг той же самой поляны. Палочка дала сигнал, что ему всё ещё нужно идти вперёд.

Гарри медленно опускался в озеро, сжимая в ладони палочку. С каждым шагом вода доставала всё больше, пока не оказалась ему по грудь, и в этот момент палочка внезапно возобновила движение, начав вращаться по часовой стрелке. Внезапные перемены в поведении палочки заставили Гарри растеряться.

Он осмотрелся, заключив, что рядом с ним никого нет. Пожав плечами, Гарри погрузил свою голову под воду с целью проверить мутное дно озера.

Его взгляд ненадолго поблуждал по округе, и затем его глаза уловили промелькнувший серебряный отблеск, источник которого покоился в глубине озера. В фигуре на дне, которую не получалось должным образом разглядеть из-за мутной воды, было что-то манящее, завораживающее. Гарри вынырнул, быстро вдохнув, и после погрузившись в воду, начав свой путь к серебряной статуе.

Она не представляла из себя ничего, кроме головы девочки особо не примечательной внешности. С улыбкой на лице Гарри взглянул на неё. Он протянул руку, коснувшись бронзовых волос статуи, и бросил быстрый взгляд на её глаза. Её длинные волосы и дерзкое выражение лица очаровали его.

Лёгкие опаляло жаром, а мышцы пронзила боль, но Гарри не прекращал ласково гладить голову девочки, улыбаясь от ностальгии. Он внимательно всматривался в её глаза, вполне ощущая давление озера, тисками сдавившее его тело.

Он чувствовал, как лёгкие кричат, требуя воздуха, как жгло в глазах от соли и грязи, которыми полнилась вода, но ему было всё равно. Ненадолго Гарри Поттер и эта прекрасная девочка стали всем, что было в этом мире. Гарри закрыл глаза, принимая холодное оцепенение и пытаясь навечно остаться рядом со статуей, однако этому не суждено было случиться.

Гарри распахнул глаза, резко и шумно вздохнув, как если бы его вырвали из воды. Он застал себя на уже второй по счёту попытке самоубийства. Он не возвращался к озеру с того самого дня. Что-то мистическое было в этом спокойном водоёме, но Гарри не намеревался делать попытки докопаться до правды после двух событий, что произошли там.

Он захлопнул книгу и направился ближе к файлам Министерства.

Гарри начал вслух читать открытую первой папку.

— Джо…

Из-за неправильного обращения голос Гарри захрипел, что вызвало кашель. Он прочистил горло и затем попробовал вновь:

— Джоан Финнеган. Мать бывшего ученика Хогвартса, ныне независимого собственника Симуса Финнегана, — вслух читал Гарри. — Её бывший муж, маггл, был убит во время побега Пожирателей Смерти с битвы против Ордена Феникса. Выпускница Хогвартса.

— Эй, Джеймс, взгляни на это, — громко прокричал Гарри.

Материальная фигура, выглядевшая точь-в-точь как Гарри, шагнула сквозь стену, через плечо Гарри разглядывая на изображение и описание матери Симуса.

— Ну, ничего удивительно, что она ненавидит тебя… нас, — сказал Джеймс.

— Думаю, она считает Орден виновным в смерти её мужа. Ко мне это, однако, не имеет никакого отношения, — размышлял Гарри.

— Ну, ты был кем-то вроде живого воплощения Света. Героем Мира. Избранным. Тем, кто нёс на своих плечах бремя этого Мира. Последним Лучом Надежды. Мальчиком, что поведёт их…

— Я понимаю.

— Суть в том, что ты являлся ключевой фигурой в Ордене, иногда имея даже большую значимость, чем Дамблдор. Смею предположить, именно поэтому она винит себя.

— Полагаю, ты прав, Джеймс, — удручённо сказал Гарри.

— Разумеется, я прав. Я всегда прав и сейчас даже не утрирую. Я обязан быть прав, поскольку являюсь твоим подсознанием. Но не грусти так, приятель, тут она не станет распускать нюни по этому поводу, — радостно сказал Джеймс.

— Спасибо, — сухо сказал Гарри.

Он перелистнул страницу, беспрестанно читая вслух, а Джеймс останавливал его на более интересных людях.

Гарри продолжал заниматься этим в течение ещё пары часов, после съев что-то из находившейся на кухнях пищи и отойдя ко сну.

Именно за этим Гарри коротал практически все проведённые здесь дни. Осознавая необходимость компании, он часто призывал свою отколовшуюся личность, если ему нужен был кто-то, с кем можно поговорить. Поскольку он был до безобразия схож с самим собой, Гарри назвал своего двойника Джеймсом, в честь своего отца. Он отдавал себе отчёт в том, что в роли собеседника выступал он сам, но даже иллюзия компании удерживала Гарри от того, чтобы в очередной раз попробовать собственноручно умертвить себя.

Непосредственно перед тем, как он окончательно отправился в царство Морфея, в голове Гарри вспыхнуло уж очередное воспоминание — такое теперь происходило на постоянной основе, — подобно омуту затянувшее его в себя.

Гарри парил в воздухе на своей «Молнии», его ладонь была направлена вверх, а над ней плыла палочка. Всё вокруг затянул зловещий туман, и даже солнце не было в силах прорваться сквозь него. Гарри без особой цели летел по воздуху, его палочка опять крутилась по часовой стрелке.

Палочка резко замерла в определённом направлении, и Гарри развернул свою метлу за рукоять, следуя прямо по курсу. Он двигался медленно, стремясь ничего не пропустить, но ничего, кроме тумана и моря под ним, не сумел увидеть. Гарри опустился ниже, надеясь сбежать от густой пелены, но она последовала за ним до самой водной глади.

Наконец на горизонте стала заметна суша, и Гарри помчался вперёд, но обнаружил, что находится на том же обрыве, на котором его побег и начинался.

Очередной план Гарри сбежать из этого гнетущего мира потерпел неудачу.

И с разумом, занятым этим несчастливым воспоминанием, Гарри погрузился в очередной беспокойный кошмар.

Тем временем…

Гарри Поттер: Мальчик, победивший Темного Лорда, или Мальчик, который хочет стать следующим Темным Лордом?

7 сентября 2004 года

Прошло более трех лет с момента внезапного исчезновения человека, избавившего мир от Темного Лорда Волдеморта.

Гарри Поттер...

Гарри Поттера все еще не нашли, и не было ни одной заслуживающей внимания наводки. Несмотря на то, что последовал шквал намеков с целью получить рекордный миллион галлеонов за раскрытие местоположения Гарри Джеймса Поттера, большинство из них были нечеткими наводками без каких-либо последующих действий.

Расследование Департамента авроров под руководством главного следователя Рональда Уизли оказалось безрезультатным, поскольку допрос всех известных и даже просто подозреваемых Пожирателей Смерти не дал никакой полезной информации. Ваша покорная слуга, Рита Скитер, неоднократно была ошеломлена довольно жестокими методами допроса сэра Уизли. Не раз Пожиратели Смерти выходили из комнаты для допросов ранеными и без сознания.

Отвечая на вопрос, Рональд Уизли исчерпывающе сказал мне:

— Идите к черту.

Как видите, напряжение нарастает, когда дело коснулось его любимого друга.

Но как же насчет другого его любимого друга — а временами и даже больше? Гермиона Грейнджер, стремительно движущаяся по карьерной лестнице сотрудница Департамента правоохранительных органов, три года работает, чтобы найти хоть какие-то следы Гарри Поттера. Яркая, но, по общему признанию, невзрачно одетая ведьма, как сообщается, работает почти по шестнадцать часов в день в поисках своего лучшего друга.

Конечно же, я, Рита Скитер, всегда задавалась вопросом, символизирует ли ее упорная работа любовь к Гарри Поттеру? Не так давно я, Рита Скитер, сообщила из Хогвартса о зарождающихся отношениях между мисс Гермионой Грейнджер и мистером Гарри Поттером.

Хотя Гарри Поттер женился на своей школьной подруге Джинни Уизли четыре года назад, я, Рита Скитер, всегда придерживалась своей позиции, что в отношениях мисс Грейнджер и мистера Поттера есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.

Сообщения о великих похождениях Поттера по избавлению мира от Темного Лорда указывают на то, что он и мисс Грейнджер довольно много времени провели вместе в бегах. Возникает вопрос, что же произошло за это время? Возможно, мы никогда не узнаем, поскольку единственный очевидец отказывается комментировать их действия в то загадочное время.

Очевидно, друзья Гарри Поттера скучают по нему, и, по словам авроров, не было получено никакой информации в ходе многочисленных допросов (некоторые отчеты указывают на то, что одного Пожирателя Смерти допрашивали почти сто раз).

Что же в таком случае считаю я, Рита Скитер?

Гарри Поттер исчез по собственной воле. В раздутом пиар-шоу Гарри Поттер инсценировал свое исчезновение, чтобы снова сосредоточить на себе весь волшебный мир. Возможно, он понимал, что прошло его золотое время с момента его победы над лордом Волдемортом. А может быть, он надеялся привлечь внимание своих товарищей по Хогвартсу и напомнить им о своем величии.

Тем не менее, мы все можем сделать вывод, что его исчезновение нанесло вред многим.

Самым болезненным оно стало для его дорогой жены Джинни Поттер. Не прошло и трех дней после его исчезновения, как Джинни Поттер прыгнула с самой высокой башни школы Хогвартс. Хотя мы и не осмеливаемся говорить о причине, весь мир знает, что его внезапное исчезновение довело ее до неизмеримого горя.

Я, Рита Скитер, была одной из первых, кто обнаружил ее тело на несколько сотен футов ниже Астрономической башни, у нее было почти безмятежное выражение лица.

Ее смерть сильно сказалась на матери, Молли Уизли. Молли Уизли — мать двух мертвых детей, безухого близнеца и четырех других выживших детей. На похоронах Джинни Поттер миссис Уизли расплакалась и легла на гроб дочери, умоляя лучше отнять взамен ее жизнь.

Могилу миссис Поттер все еще можно посетить в обычные часы для того, чтобы сделать фотографии, неподвластные времени.

Без каких-либо подтверждающих заявлений Пожирателей Смерти мы можем сделать вывод, что исчезновение мистера Поттера было инсценировкой, а не работой Пожирателей Смерти. Я, Рита Скитер, умоляю своих читателей разрушить иллюзии о его величии. Его пиар-ход стал причиной смерти его жены, и теперь мистер Поттер боится показывать свое лицо.

Я поделилась этой теорией с парой высокопоставленных чиновников в министерстве, и не прошло и двух дней, как появился ордер на арест мистера Поттера за убийство Джинни Поттер и ее будущего ребенка. Да, мои дорогие читатели, ее еще не родившегося ребенка.

Ужасает, насколько легко можно добиться популярности, но эта ситуация просто превосходит все известные случаи в истории амбиций. Мистер Поттер хочет прославиться, несмотря ни на что.

Следует спросить: зачем?

Я, Рита Скитер, расскажу вам, почему мистер Поттер совершил этот подлый поступок. Он хочет стать новым Темным Лордом.

И вот, можно наблюдать последствия этого процесса. Его тяга к Темным искусствам всегда была завуалирована Альбусом Дамблдором, но наконец-то правда открылась.

В отчетах сообщается, что мистер Поттер трижды пытался применить Непростительные заклинания и дважды преуспел в этом. Все знают, что те, кто применял Непростительные заклинания, автоматически отправляются в Азкабан (теперь охраняемый чиновниками Министерства). Гарри Поттер, из-за его богоподобного статуса, получил неприкосновенность перед лицом опасности, но последние отчеты показывают, что его использование Непростительных заклинаний было совершенно излишним.

Гарри Поттер также усиленно изучал применение Темных искусств, таких, как создание крестражей (используемых ранее бывшим Темным Лордом) и овладение Дарами Смерти (предпринятое Альбусом Дамблдором). Хотя объяснение его возрождения от смерти всегда было с его слов «жертвой», нельзя не задаться вопросом, на что Гарри Поттер пошел ради бессмертия. Что заставило его пережить даже смерть?

Вот и ответ.

Он хотел быть новым Темным Лордом. Он хотел свергнуть лорда Волдеморта, и я, Рита Скитер, верю, что однажды он вернется таким же Темным Лордом, как и прежний.

Не хотела бы я в это время оказаться рядом.

Автор статьи

Ежедневный корреспондент Рита Скитер.

30 июля, 2007

Гарри Поттер собирал свой чемодан. Его волосы выросли уже почти до плеч и выглядели сильно растрепанными. Лицо Гарри обросло бородой, которая была спутанной от того, что за ней не ухаживали.

Он подошел к своему столу и аккуратно сложил письмо в небольшой конверт с пометкой «Кому-нибудь». Гарри остановился на мгновение, чтобы посмотреть на конверт, и сунул его в карман своей мантии. Вытащив фотоальбом в кожаном переплете, Гарри достал из кармана джинсов смятую фотографию и прикрепил ее к обложке.

На столе, который располагался рядом с кроватью, лежал еще один предмет. Часы миссис Уизли лежали лицевой стороной вниз, и Гарри так и не перевернул их после плавания в озере. Он держал руку над заколдованными часами, почти не желая переворачивать их, опасаясь того, что там увидит.

Наконец его рука опустилась на часы, поверхность которых, из красного дерева, была покрыта пылью. Пыль, потревоженная прикосновением, медленно поднялась в воздух вокруг него.

Глаза Гарри слезились, но он не знал, то ли от пыли, то ли от собственных эмоций. Его посетило плохое предчувствие, пока он стоял, прикоснувшись к часам. К лицу Гарри прилила кровь, когда он резко взглянул на них.

Он нахмурился, когда увидел, что стрелка с ним больше не двигается по часовой стрелке. Вместо этого она медленно колебалась между «Домом» и «Смертельной опасностью». Гарри склонил голову и прислушался.

Тихое тиканье часов было единственным шумом в комнате, пока он смотрел, как стрелка качается взад и вперед, как маятник.

— Что ты думаешь об этом, Джеймс? — задумался вслух Гарри.

Джеймс мгновенно появился рядом с ним.

— Кажется, Гарри, у тебя появился выбор между жизнью и смертью.

— Этот выбор был украден у меня уже давным-давно, Джеймс. Дело было лишь в том, хватит ли у меня сил сделать то, что правильно, — мрачно сказал Гарри.

— А, но разве тебе никто никогда не говорил, что выбирать нужно между тем, что правильно, и тем, что легко? Есть мнение, что ты собираешься сделать то, что легко, — покровительственно сказал Джеймс, ходя вокруг Гарри кругами.

— Скажи мне, Джеймс, — сказал тот, глядя на свою дрожащую руку, — какой смысл делать то, что правильно, если ты единственный, кто выжил?

— Потому что всегда есть хоть капелька надежды, что ты не единственный, Гарри. Поверь мне, я знаю, что она есть, потому что, в конце концов, я твое подсознание.

— Я знаю, — сказал Гарри, когда Джеймс исчез из поля зрения.

Гарри разозлился на Джеймса, и внезапно в дверь вошел другой двойник. У него были те же черты лица, что и у Гарри, но волосы его были зачесаны назад и выглядели слегка жирными. На нем не было очков, а лицо его выражало неизменную насмешку.

— Поттер, ты уже готов покончить с собой, да? — заговорил двойник.

Гарри проигнорировал грубые, но тем не менее правдивые слова. Затем двойник подошел к нему и с фальшивой искренностью похлопал по спине.

— Я знаю, то что ты собираешься сделать, трудно, Гарри. Одному Мерлину известно, через какой ад ты прошел, — торжественно сказал двойник. Гарри не заметил, как тот ухмыльнулся за его спиной.

Гарри не захотел продолжать разговор и посмотрел в окно на величественный лес. Его взгляд привлекла пурпурная вспышка, но он не клюнул на наживку. Сегодня его действия будут обдуманными.

— О, Поттер, ты пытаешься быть мужиком, не так ли? Боишься, что твой крошечный ум больше не справится с этим? — насмехался двойник.

Гарри молчал, но знал, что двойник прав. Возможно, это была лишь доля правды, но тем не менее она была. Слабая надежда, за которую он держался, медленно распадалась, как старый свитер Уизли.

— Не будь таким сентиментальным. Просто покончи уже с этим, — сказал двойник, прежде чем выпрыгнуть из окна, симулируя самоубийство, и подмигнуть Гарри, перевалившись через край и исчезнув.

Гарри, пугающе спокойный, положил часы вместе со своими вещами в свой чемодан и спустил его вниз по лестнице в гостиную Гриффиндора. Каждый удар чемодана, бьющегося об лестницу, отражался эхом в пустом пространстве.

За мягкими шагами Гарри следовали скрипящие колеса чемодана, пока он выходил из Хогвартса. Гарри на мгновение остановился, чтобы посмотреть на Большой зал.

Его голова слегка закружилась, когда он услышал праздничный шум. Он практически почувствовал запах патоки и тыквенного сока, и молчание толпы, когда Дамблдор поднялся и заговорил. Гарри открыл глаза и смотрел, пока не увидел свое привычное место, где он сидел с Гермионой и Роном.

Он подошел к скамьям и сел, скрестив руки на груди.

— Рон, я знаю, что я не всегда был лучшим другом. Иногда я принимал тебя как должное и ожидал, что ты будешь на моей стороне. Я не хотел быть высокомерным придурком, но иногда это было просто так тяжело. Однако ты всегда был рядом. Всегда был готов присоединиться ко мной. Всегда был готов рассмешить нас, — мягко сказал Гарри, обращаясь к невидимому Рону слева от него.

— Я просто хочу, чтобы ты был здесь, чтобы просто рассмешил меня, Рон. Здесь было нелегко. Я видел и читал про вещи, о которых не хочу знать, и никого здесь не было, чтобы понять всю серьезность этого. Джеймс может не так много; он просто в конечном итоге говорит то, что я в действительности думаю. Это стало слишком, Рон. Мне очень жаль.

Гарри повернулся направо, умоляя:

— Гермиона, пожалуйста, пойми. Я не нашел ответов! Я пытался! Я действительно пытался! Я просмотрел каждую книгу, которую смог найти. Я прочитал всю библиотеку, как и ты!

Гарри почти плакал, и его голос дрожал.

— Здесь ничего нет, Гермиона. Ни в одной из прочитанных мною книг не упоминается о том, как заставить всех исчезнуть. Я даже просмотрел всю библиотеку Дамблдора, Гермиона. Я не хотел читать некоторые из книг, но мне пришлось это сделать. Ответов нет, Гермиона. Ты была нужна мне, мне были нужны все вы, а не эти дурацкие книжки. Пожалуйста, прости меня, Гермиона.

Гарри наконец замолчал, сложив ладони, умоляя невидимую Гермиону. Как и раньше, ему никто не ответил. В коридорах Хогвартса стало так же тихо, как и прежде до его признания.

Гарри не услышал ответа, и из-за этого внутри него разгорался огонь; он поднял глаза и увидел фигуру в пурпурной мантии, смотрящую на него со стола преподавателей.

Голубые глаза давно были заменены двумя крошечными красными прорезями, пронизывающими сознание Гарри. Фигура стояла неподвижно и просто смотрела на Гарри.

Гарри демонстративно выпятил подбородок и сказал:

— Сегодня все будет кончено.

Он яростно полетел к Норе, а его чемодан раскачивался позади него. Гарри прижался к метле, пытаясь ускорить ее, его волосы развевались на ветру. И вот он заметил вдали покосившийся дом.

Он выглядел так же, каким он его оставил три года назад. Гарри наклонил метлу вниз, пикируя, прежде чем развернуться и мягко приземлиться; его чемодан рухнул на землю позади него.

Он быстро поднял чемодан с земли и потащил его за собой к Норе. Гарри распахнул дверь и даже не остановился, чтобы посмотреть, вернулись ли Уизли. Он поднялся наверх в свою комнату и быстро расставил все вещи на прежние места. Он позаботился о том, чтобы положить их в то место, где он их взял.

Гарри сунул какую-то вещь в карман своей мантии и направился вниз, на кухню. Он снова вытащил часы из мантии и ненадолго остановился, чтобы посмотреть, как стрелка с ним колеблется между «Домом» и «Смертельной опасностью».

Не отрывая глаз от часов, он положил конверт с надписью «Кому-нибудь» на тумбочку. Конверт сразу бросался в глаза, и его невозможно было не заметить; именно так Гарри и хотел.

Он взял фотоальбом и подошел к одинокой книжной полке в доме Уизли. Он заметил последний фотоальбом Уизли и поместил его прямо рядом с собой, как напоминание о событиях, произошедших за последние шесть лет, три месяца и двадцать три дня.

Запахнув мантию, Гарри сразу вышел на холм, где впервые появился в этом мире, полном призраков. Солнце стояло как никогда высоко в мирном лазурном небе.

Он повернулся к Норе и достал предмет из своей мантии.

В руке Гарри был маленький черный пистолет. Он очень надеялся, что маггловские предметы все еще работают. Хотя ему не удалось связаться с кем-либо через Интернет — борьба за включение компьютера была тяжелее, он, тем не менее, попытался вылететь из Англии; это дало те же результаты, что и полет на метле.

Гарри вытащил магазин, чтобы проверить, на месте ли обе пули. Затем он сдвинул его на место и взвел курок почти привычным движением. Гарри не ограничился чтением книг по волшебству. Недооценка магглов уже давно присутствовала в волшебном мире, но Гарри не был таким наивным.

Он тяжело дышал, его ноздри раздувались, со лба стекал пот. Пистолет выскальзывал из его вспотевших ладоней, и он чувствовал себя так, словно его подожгли. От жара он покраснел, когда щелкнул предохранителем и приставил пистолет к голове.

Вдруг Гарри заметил фигуру в верхнем окне Норы. Она больше не была окутана пурпурным, а стала черной. Глаза Гарри встретились с красными щелями, и ярость охватила его.

Раздался выстрел; пуля пробила окно и коснулась фигуры в черном. Мантия задрожала в той точке, где в нее попала пуля, недалеко от того места, где должно быть сердце. Выстрел был точным, но фигура стояла так же угрожающе, как и раньше.

Отчаяние сомкнулось вокруг Гарри, его неспособность убить проклятое существо разорвало его в клочья. Его решимость окрепла, когда он прижал ствол пистолета к виску и закрыл глаза.

На мгновение Гарри ощутил блаженный покой, когда его палец нажал на спусковой крючок. Он слышал скрип спускового крючка, когда он приближался к пороху, который воспламенил бы пулю. Кровь протестующе заревела в ушах Гарри, когда он открыл глаза, чтобы в последний раз взглянуть на этот мир.

Гарри наблюдал, как лист плыл перед его глазами и кружил в воздухе. Холодный пот проступил на коже, но сердце было спокойно. Он слышал, как его дыхание становится все медленнее и медленнее, и закрыл глаза, принимая свою судьбу.

Вдруг Гарри услышал хлопок.

Тьма окутала его, и он исчез из этого мира.

* * *

Гарри резко открыл глаза.

Он снова был в Норе.

Какое-то время он лежал на ложе из сухих листьев, размышляя о своей жизни. Гарри не чувствовал себя мертвым. Он сел и заметил, что полумесяц ярко сияет на фоне ночного неба.

Когда он оглядел Нору, кровь прилила к его голове. Он мог разглядеть покосившийся дом всего в нескольких футах от себя, но было слишком темно, чтобы увидеть что-нибудь еще. Листья хрустели под ногами Гарри, когда он вставал. Когда Гарри встал, он замер.

Сухие листья.

Он медленно опустился на колени и в изумлении собрал золотисто-коричневые листья и поднес их к лицу, ощущая запах смерти.

Гарри шелестел сухими листьями в руке, ухмыляясь и оглядывая Нору. Сквозь темноту он увидел, что трава выросла почти до колен и что вокруг валяются части маггловской техники, несомненно, принадлежащие мистеру Уизли.

«Я вернулся», — улыбнулся Гарри и бросился на кухню. Дверь кухни с грохотом распахнулась, и он с надеждой огляделся.

Свет был выключен, и вокруг никого не было. Не теряя надежды, Гарри вскочил по лестнице, перепрыгивая по две за раз, и распахнул дверь в свою комнату, ожидая, что Джинни будет ждать внутри, за своем столом.

И вновь комната была темной и выглядела так, как будто ее уже давно не трогали.

— ЭЙ! ЕСТЬ КТО! — кричал он, носясь по дому, отчаянно пытаясь кого-нибудь найти. Никто не отвечал, когда Гарри открывал и закрывал двери в Норе.

Жаль, что здесь больше никого нет. Опять.

— ЗАТКНИСЬ, — прорычал он, — ОНИ ЗДЕСЬ!

Ну конечно.

Голос затих, когда Гарри спустился по ступенькам и остановился на кухне, задыхаясь и сжимая шов на боку. Он вытащил стул и плюхнулся на него, положив голову на скрещенные руки.

Краем глаза он заметил посеревший от пыли «Ежедневный пророк» и потянул его к себе. Гарри сморгнул несколько раз, когда он прочитал дату на самой верхней строке.

30 июля 2007 г.

Сердце Гарри бешено забилось от увиденной публикации в газете. Он лишь ненадолго задержался на дате, прежде чем прочитать заголовок и впитать всю информацию. Гарри начал улыбаться, когда увидел дату, но вскоре выражение его лица приняло хмурую задумчивость.

ГАРРИ ПОТТЕР ВСЕ ЕЩЕ НА СВОБОДЕ: РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЖИВЫМ ИЛИ МЕРТВЫМ

Гарри быстро раскрыл статью; он видел все отсылки на Темные искусства. Пока он продолжал читать, его снова охватила паника. Его обвиняли в недавних преступлениях, совершенных в Лондоне. Против него составлялись подробные сведения и отчеты, некоторые из которых содержали сведения о его появлении.

Листая страницы, Гарри быстро составлял список того, что ему нужно было сделать. Отчеты о преступлениях были настолько подробными, что разоблачение себя без принятия определенных мер предосторожности наверняка было бы фатально.

Он засунул газету в мантию, чтобы прочитать позже, и снова бросился наверх. Хотя он не был уверен, что что-то осталось в его бывшей спальне, ему пришлось рискнуть.

Он вздохнул с облегчением, когда обнаружил, что его чемодан все еще не поврежден и стоит в шкафу, и, что удивительно, все его вещи были там, кроме мантии-невидимки. Быстро собрав другие свои предметы, не так, как это делал в прошлый раз, Гарри с легким щелчком закрыл чемодан и опустился на корточки, чтобы подумать, где может быть его мантия.

На мгновение он подумал, что его палочка все еще будет на прикроватной тумбочке, но был разочарован, обнаружив, что ее там нет. Несомненно, министерство конфисковало его палочку, если его сочли «вооруженным и опасным».

Его «Молния» лежала у стены, Гарри взял ее и поплелся вниз. Он снова оставил свой чемодан на одном из диванов и вернулся на кухню, чтобы забрать его. Не успел Гарри шагнуть за порог своей комнаты, как услышал звук ключа, вставленного в замок.

Гарри наблюдал, как дверная ручка медленно поворачивается, но инстинкт самосохранения взял верх, и он быстро прижался к стене. Гарри услышал скрип двери и шарканье по коврику.

Послышался шорох, означавший, что человек повесил пальто, и Гарри решил, что это, скорее всего, мужчина, судя по звуку обуви и куртки. Послышался легкий звон, и Гарри увидел, как человек с лысеющей рыжей головой направился на кухню, повернувшись к Гарри спиной.

Мистер Уизли сразу же начал готовить чашку чая, облокотившись о тумбочку и потирая лоб. Вздохнув, он обошел кухню, остановился на мгновение и вернулся к чайнику.

Не показывайся.

Гарри услышал голос в своей голове, но он не собирался прислушиваться к его совету. Гарри дождался, пока мистер Уизли подойдет к лестнице, и вышел из тени.

— Мистер Уизли, — мягко сказал он.

Плечи мистера Уизли напряглись, и когда он медленно повернулся к Гарри, его чашка была на полпути ко рту.

— Гарри Поттер, — едва прошептал мистер Уизли. Они смотрели друг на друга, казалось, целую вечность; Гарри не хотелось делать первый шаг.

Мистер Уизли в изумлении выдохнул, и Гарри уловил явные признаки гнева, когда он выпрямился, и его глаза яростно плясали. Гарри наблюдал, как мистер Уизли уронил чашку и взревел:

— ТЫ!

Потрясенный поворотом событий, Гарри открыл было рот, чтобы успокоить мистера Уизли, но краем глаза увидел, как тот потянулся за своей палочкой. Гарри почувствовал газету у себя за пазухой и вспомнил про текущие события.

Опередив уже стареющего мистера Уизли, Гарри шагнул вперед и ударил его по запястью. Палочка упала на землю, и мистер Уизли взвыл от боли, когда Гарри скрутил ему руки за спиной.

— Пожалуйста, мистер Уизли, я не хочу причинять вам боль. Вы должны мне поверить, — умолял Гарри. Мистер Уизли, однако, продолжал бороться, но не смог одолеть более сильного человека.

— Мне очень жаль, мистер Уизли, — грустно сказал Гарри.

Быстрым ударом Гарри оставил его без сознания. Он подхватил его подмышки и уложил на диван. Гарри хотел поднял палочку мистера Уизли, но сразу же передумал. Он не хотел давать мистеру Уизли повод для повторной атаки на него.

Возьми палочку, глупый мальчишка.

— Нет, — возмущенно пробормотал Гарри.

Это единственный шанс на наше выживание!

— НЕТ, — громко сказал Гарри.

Он вложил палочку мистера Уизли в его руку и погасил свет, не желая привлекать внимание к Норе, по крайней мере, до восхода солнца, когда миссис Уизли, несомненно, обнаружит своего мужа с шишкой на затылке.

Голос Гермионы снова раздался в его голове, когда он готовился аппарировать. Он знал, что его появление создаст магический след, который приведет Министерство к Норе. Он раздумывал над своим решением полететь, но отказался от него. Был слишком большой риск, что кто-то заметит его в небе.

Три года обучения на аврора всплывали в голове Гарри, поэтому он быстро выбрал лучший вариант действий и потащил свой чемодан через задний двор в лес за Норой. Он шел быстро, пока не услышал шум воды, разбивающейся о крошечные камни. Гарри быстро выкинул содержимое чемодана в реку вместе с самим чемоданом и смотрел, как он плывет по реке.

Плотнее закутавшись в мантию, Гарри двинулся вперед и быстро провел инвентаризацию оставшихся вещей. Газета. Он горько смеялся над своим положением, пока плелся дальше, направляясь в заранее определенном направлении.

Гарри нужно было найти людей, которые ему доверяли. Ему нужно было найти людей, которые всегда ему доверяли. Ему были нужны Гермиона и Рон.

— Гарри Поттер, — произнесла взволнованная женщина, подходя к заброшенной на вид телефонной книге.

— О чем это ты? — спросил ее муж.

— Они говорят, что его видели у Уизли. Смотри, прямо тут, — она ​​указала на заголовок «Ежедневного пророка», который сжимала в руке.

— Мне всегда нравился этот парень, — сказал муж.

— Как тебе мог нравиться этот убийца? Просто потому, что ты ходил с ним в школу, — упрекнула она в ответ.

Ее муж посмотрел через ее плечо на фотографию довольно молодого Гарри Поттера. Они поцапались пару раз, пока шли к телефонной будке. Подойдя к будке, они заметили бездомного в серых лохмотьях, копающегося в мусоре. Муж наморщил нос, а жена выглядела совершенно напуганной перспективой поисков еды в этих отходах.

Когда они уже собирались войти в телефонную будку, бездомный с глухим стуком упал и остался неподвижно лежать среди разбросанных пивных бутылок.

Жена обеспокоенно поглядела на мужа, но сказала: 

— Давай просто пойдем.

Муж мгновение стоял как вкопанный, прежде чем произнес: 

— Иди вперед, а я буду прямо за тобой.

Она открыла рот, чтобы возразить, но он быстро отмахнулся от нее. Ее глаза переметнулись с бездомного на мужа, прежде чем согласиться легким кивком. Ее муж посмотрел, как она исчезла из виду, прежде чем направиться к бездомному.

— Простите меня, сэр, вы в порядке?

Мужчина неподвижно лежал на земле, все еще растянувшись на куче пивных бутылок. Муж осторожно подошел к мужчине в серых лохмотьях, ловко избегая иногда сломанных горлышек бутылок. Он потянулся к плечу мужчины.

Мужчина в сером внезапно ожил, грубовато выкрутив мужу руку и поставив его на колени. Когда муж потянулся за своей палочкой, он услышал мягкий щелчок взвода пистолета. Он застыл, прекрасно зная, что это за звук.

— Слушай внимательно, Деннис, я не причиню тебе вреда, если ты просто будешь делать то, что я говорю. Я знаю, что ты магглорожденный, поэтому не притворяйся, будто не знаешь, что у меня в руке, — быстро прошептал мужчина ему в ухо.

Деннис слегка кивнул; страх бежал по его венам во время поиска пути спасения. Его проводили к мусорному контейнеру, прежде чем мужчина похлопал его и забрал палочку.

— Теперь я позволю тебе развернуться, потому что я должен задать тебе несколько вопросов. Не кричи, иначе я буду вынужден пристрелить тебя, Деннис, — сказал мужчина слегка угрожающим тоном.

Деннис кивнул, медленно повернулся и ахнул, увидев вспышку зеленых глаз. Хотя он выглядел совсем не так, как на фотографии в «Ежедневном пророке», не было сомнений, что это Гарри Поттер наставлял пистолет на Денниса Криви.

— Гарри Поттер, — с трепетом прошептал Деннис. Гарри на мгновение удивился тону, прежде чем его лицо ожесточилось, и он заговорил.

— Мне нужно знать, где находятся Рон Уизли и Гермиона Грейнджер, — спросил Гарри.

— Р-Р-Рон Уизли все еще работает в Аврорате. Теперь он главный, но ты должен знать...

— Шеклболт? — спросил Гарри.

— Теперь министр, — сказал Деннис.

Гарри слегка приподнял брови, прежде чем продолжить свой допрос.

Что я должен знать? — спросил Гарри.

— Е-е-его вот-вот уволят, потому что он отказывается работать над твоим делом, — заикался Деннис.

— Что это за чушь про мое дело, Деннис? Почему они меня преследуют? — надавливал на него Гарри.

— П-п-потому что ты виноват во всех недавних нападениях! О-о-они говорят, что ты тайный кукловод! — Деннис продолжал нервно заикаться.

Глаза Гарри сузились от гнева, и он прервался на несколько мгновений. Деннис продолжал нервно смотреть на него, но с каждым мгновением боялся все меньше и меньше. Похоже, что Деннис получил своего рода откровение, когда снова заговорил.

— Если ты стоишь за всем этим, то почему ты угрожаешь мне магловским оружием, изображая бездомного? — Деннис задумался.

Гарри не ответил ему, поскольку мысли бушевали в его голове. Тишина тревожила Денниса, опасавшегося, что он сильно рассердил Гарри.

— Но кто-нибудь меня действительно видел? — наконец спросил Гарри.

— Ну, нет. Просто в статьях сказано, что… — смущенно ответил Деннис.

— Кто пишет эти статьи?

— Рита Скитер, — тихо произнес Деннис, зная о последствиях раскрытия имени репортера.

Глаза Гарри снова сузились, и пистолет заходил в его руке. Деннис осторожно взглянул на него, надеясь, что Гарри не взорвется приступом гнева и не застрелит его.

— Даже если она их написала, почему люди ей верят? В конце концов, я — я имею в виду — я убил Волдеморта, — возразил Гарри.

— Это было почти десять лет назад, Гарри. Вдобавок к тому факту, что никто раньше тебя не видел с тех пор, как ты исчез… — рассудил Деннис.

— Исчез?

— Ты исчез седьмого апреля две тысячи первого года, Гарри. Думаю, я первый, кто видел твое лицо примерно за шесть лет, — заерзал Деннис.

— Если ты первый, кто меня увидел, то почему мистер Уизли пытался напасть на меня прошлой ночью? Что случилось со всеми моими друзьями, со всеми людьми, с которыми я сражался вместе? — спросил Гарри с нарастающим раздражением, прижимая оружие к груди Денниса.

— П-п-пожалуйста, Гарри, не стреляй в меня, я теперь женат, — умолял Деннис под яростным взглядом Гарри.

— Я тоже, — Гарри подчеркивал каждое слово толчком ствола пистолета.

— Ты-ты-ты не знаешь, — глаза Денниса расширились от удивления, когда кусочки головоломки быстро встали на свои места в его голове. Гарри же был сбит с толку как всегда.

— Не знаю, чего Деннис? Чего я не знаю? — вновь надавил Гарри.

— Гарри, ты… — Денниса прервал голос его жены.

— Деннис? — голос жены эхом разнесся в маленьком переулке.

Гарри быстро присел за мусорным баком и с осторожностью посмотрел на Денниса.

— Иди к ней, скажи, что ты помог этому человеку, и иди прямо в Министерство. Не предупреждай никого, Деннис. Я могу застрелить вас обоих с этого места, — пригрозил ему Гарри.

Деннис заметно побледнел, услышав угрозу Гарри, и кивнул, стремясь уйти от сумасшедшего. Гарри протянул ему палочку, и Деннис взял ее дрожащей рукой. Он поправил мантию и вышел из-за мусорного бака, чтобы встретить жену.

Гарри наблюдал, как жена упрекала Денниса за растрату времени, и почувствовал легкий укол ревности. Ему тоже нужно было найти Джинни. Гарри продолжал смотреть, как Деннис уверенно ведет свою жену к телефонной будке. В последнюю секунду перед тем, как войти в будку, Деннис оглянулся через плечо и поймал взгляд Гарри.

Как только будка скрылась из виду, Гарри тут же бросился бежать, сбрасывая с себя серую одежду и натягивая шляпу на растрепанные волосы. Под серыми лохмотьями Гарри был надет спортивный костюм. Он замедлил свой шаг и, наклонив голову, побежал прочь от Министерства магии, растворяясь в растущей толпе.

* * *

Гарри прислонился к кирпичной стене лицом к «Дырявому котлу», его голова была опущена, а лицо было скрыто шляпой и длинными волосами. Он внимательно наблюдал за разными машинами, которые парковались перед пабом, надеясь, что волшебник, скорее всего, маглорожденный, войдет в «Дырявый Котел». Его глаза осматривали проезжающие автомобили, а в руках он держал экземпляр маггловской газеты. Заголовок гласил: «Надвигается война».

— Посмотри на себя, Поттер. Жалкое зрелище, — сказал голос позади Гарри.

Гарри не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это было одно из его альтер-эго. По тону голоса он сделал вывод, что это был слизеринский двойник, который противостоял ему перед тем, как он покинул Хогвартс. Продолжая стоять, он обратился к нему.

— Разве ты не можешь просто уйти? — притворно вежливо спросил Гарри.

— Поттер, ты преследуешь маглорожденных волшебников и собираешься взять следующего заложника. Скажи мне, на кого это похоже?

— Избавь меня от своего монолога, я знаю, что я — не он, — сказал Гарри скучающим голосом.

— Однако это не значит, что ты не можешь пойти той же дорогой, — дерзко ответил ему двойник.

Обернувшись, чтобы устроить ему нагоняй, Гарри обнаружил, что позади него никого нет. Он вкратце напомнил себе, что он говорил с, казалось бы, телесной версией своей совести и что смешно ожидать, что кто-то будет стоять за ним. Браня себя за свою глупость, Гарри вернулся в свою позицию наблюдателя и стал следить за машинами.

Наконец-то небольшая серая машина остановилась возле «Дырявого котла», и пассажир высадился, прежде чем машина снова растворилась в потоке. Гарри был удивлен, увидев, как мужчина достал сотовый телефон и несколько секунд разговаривал по нему.

Мерзкий магглорожденный.

Гарри сильно вздрогнул при звуке слизеринского голоса и заставил себя сосредоточиться на поставленной задаче. Засунув газету под мышку, Гарри подошел к мужчине, склонив голову. Подойдя к маглорожденному, он заметил, что тот был опрятно одет: в дорогой костюм в тонкую полоску и недавно начищенные туфли.

Понимая, что этот человек определенно имел хороший достаток, Гарри быстро придумал в уме план нападения, приближаясь к маглорожденному. Тихо проскользнув за ним в «Дырявый котел», Гарри опустил голову, чтобы избежать бармена Тома.

Вместо того, чтобы следовать за магглорожденным, Гарри прокрался вдоль соседней стены, рассчитывая свои шаги так, чтобы оказаться прямо за ним, когда он, пройдя «Дырявый котел», войдет в портал в Косой переулок. Гарри затаил дыхание, пройдя в опасной близости от стайки ведьм, задев плечом одну из них.

Магглорожденный вышел из двери, и Гарри быстро оглянулся, чтобы проверить, не идет ли кто-нибудь еще. Придя к выводу, что у него было достаточно времени, Гарри подошел к маглорожденному сзади и прижал дуло пистолета к его шее.

— Ш-ш… не делай глупостей, — прошептал Гарри. Он заметил, что мужчина сильно нервничал, и увидел, как дернулась его правая рука.

— Ты точно так же, как и я, знаешь, что я могу спустить курок быстрее, чем ты достанешь свою палочку, — угрожающе прошептал Гарри ему на ухо. Он почувствовал укол вины за свою холодность, но быстро вернулся к своему хладнокровному характеру.

— Пока ты будешь делать то, что я говорю, все будет в порядке, — сказал Гарри немного более мягким голосом, надеясь, что мужчина уступит и не будет сопротивляться. Было важно получить доступ в Косой переулок, не оставляя никаких магических следов. Гарри приказал ему постучать по кирпичам, и он с легким изумлением наблюдал, как кирпичи вращались и вращались, пока он не увидел, что в поле зрения появляются магазины Косого переулка.

Косой переулок процветал после смерти Темного Лорда. Жители толпились на мощеных ступенях, поскольку магазины, старые и новые, были открыты для всех волшебников. Гарри придвинулся ближе к маглорожденному, убедившись, что пистолет плотно прижат к ребрам этого человека. Он приспустил шляпу ниже, когда увидел несколько знакомых лиц.

— Как вас зовут? — спросил Гарри, пока они шли в магазин сов Айлопса.

— Штайн Винкштейн, — ответил ему мужчина с сильным немецким акцентом.

— Что же вы делаете в Лондоне, мистер Винкштейн? — небрежно спросил Гарри, когда они подошли к вонючим дверям совиной лавки.

— Дела в Гринготтсе, — грубо сказал мистер Винкштейн, явно чувствуя себя неловко.

— Что ж, если вы будете молчать, вы сможете заняться своими делами, мистер Винкштейн, — вежливо сказал Гарри, когда они вошли в магазин. Крошечные лохматые волшебники бродили по оживленному магазину; дети очень хотели купить свою первую сову. Гарри почувствовал, как в животе образовался тугой узел. Разве это не было так давно, когда Гарри впервые купил Хедвиг?

— Выберите сову, самую обыкновенную, и заплатите за нее, — скомандовал Гарри. Мужчина тут же выбрал обыкновенную коричневую сову и расплатился за нее трясущимися руками. Женщина у кассы была настолько занята, что не заметила Гарри рядом с мистером Винкштейном.

— Хорошо, еще две вещи

— Я не хочу никаких проблем, сэр, — грубо сказал мистер Винкштейн Гарри. Тот просто ткнул пистолетом еще сильнее в ребра, доказывая свою точку зрения. Мистер Винкштейн неуклюже вышел из магазина и направился к «Одежде мадам Малкин на все случаи жизни».

По пути Гарри увидел группу авроров, одетых в официальные синие мантии, которые раздавали всем прохожим листовки. Гарри почувствовал, как мистер Винкштейн подсознательно рванулся вперед, чтобы спастись, но Гарри грубо вывернул ему запястье и прижал пистолет к его грудной клетке.

Мистер Винкштейн задохнулся от боли и слегка покачнулся.

— Нет, нет, нет, даже не думайте. Пройдите мимо авроров и возьмите одну из листовок. Если вы каким-либо образом дадите понять, что вас держат в заложниках, я застрелю вас и аврора, которому вы скажете первым. Вы же не хотите, чтобы это было на вашей совести, мистер Винкштейн? — сказал Гарри тихим и уверенным голосом.

Внутри он дрожал от ужаса, когда они приблизились к аврорам.

Мистер Винкштейн без проблем взял листовку и передал ее Гарри. Гарри был удивлен, увидев, что мистер Винкштейн начал медленно улавливать желания Гарри. Гарри не хотел, чтобы мистер Винкштейн чувствовал себя слишком комфортно, поэтому решил как можно скорее положить конец этому делу.

Он прочитал заголовок листовки:

ГАРРИ ПОТТЕР ЗАМЕЧЕН ОКОЛО МИНИСТЕРСТВА МАГИИ. ПОЖАЛУЙСТА, СООБЩИТЕ О ЛЮБОМ ПОЯВЛЕНИИ ГАРРИ ПОТТЕРА.

Гарри был шокирован, увидев набросок, который мало чем отличался от того, на кого Гарри сейчас был похож. Длинные волосы и слегка взлохмаченная борода были как нельзя кстати, и Гарри проклял себя за то, что не наложил Obliviate на Денниса Криви, несмотря на отсутствие у него палочки.

Сунув листовку в карман рваной мантии, Гарри продолжил тащить мистера Винкштейна к магазину мадам Малкин.

— Если кто-нибудь спросит, у меня ужасное кожное заболевание, которое не позволяет мне видеть свет, — украдкой прошептал Гарри.

Мистер Винкштейн недоверчиво посмотрел на него, прежде чем осмотреть пару темных мантий. Гарри выбрал черную мантию с большим капюшоном и пошел с Винкштейном к кассе. Гарри задержал дыхание, надеясь, что мистер Винкштейн ничего не раскроет. Для выразительности Гарри чуть не проткнул мистера Винкштейна пистолетом.

— Здравствуйте, сэр, сегодня это все? — спросила мадам Малкинн.

— Да, все, — дрожащим голосом сказал мистер Винкштейн. Краем глаза Гарри заметил, что мадам Малкин слегка обеспокоенно посмотрела на мистера Винкштейна, но ничего не сказала.

— А ваш друг купит что-нибудь? — вежливо спросила она.

Последовала пауза, когда мистер Винкштейн замолчал. Гарри понимал, что мистер Винкштейн собирался раскрыть своего похитителя.

— Сэр?

— Нет, на сегодня все, — мягко сказал мистер Винкштейн.

Гарри медленно выдохнул и расслабился, убрав пистолет от грудной клетки мистера Винкштейна. Они вышли из магазина, и Гарри быстро обернул мантию вокруг своего тела, чувствуя себя немного легче, полностью расправив ее. Гарри на мгновение отпустил мистера Винкштейна, чтобы надеть капюшон на голову, и мистер Винкштейн воспользовался этим.

Мистер Винкштейн рухнул на землю и громко застонал, привлекая многих покупателей, которые проходили мимо Гарри. Сердце Гарри подскочило к горлу, когда он заметил пару авроров, с любопытством смотрящих на мистера Винкштейна. Быстро решив, что мистер Винкштейн теперь бесполезен, Гарри спокойно отошел от упавшего человека в сторону Лютного переулка, с клеткой для совы в руке.

Гарри оглянулся через плечо и увидел, что один из авроров следует за ним.

«Беги».

Гарри боролся с желанием побежать, не желая привлекать к себе больше внимания. Однако он быстро вошел в Лютный переулок и пробился сквозь, несомненно, подозрительных людей. Он прошел мимо бездомного и быстро схватил его мантию.

— Эй! — крикнул дряхлый старик. Однако он даже не пытался встать, пока Гарри шел все дальше и дальше вглубь переулка. Гарри быстро вошел в небольшую нишу и стал терпеливо ждать, поставив клетку на землю и надеясь, что сова не ухнет. Голос аврора разнесся по толпе.

— Кто-нибудь видел человека в черной мантии? — спросил аврор.

Гарри чуть не рассмеялся над глупостью этого вопроса. Почти у всех в Лютном переулке были черные мантии. Но кто-то все же ответил аврору.

— Кто-то забрал мою одежду! — крикнул дряхлый старик. — Он пошел туда.

Гарри услышал уверенные шаги аврора все ближе и ближе к его позиции. Он увидел тень аврора на фоне света и подождал, пока тот не окажется прямо у ниши

Он быстро затащил аврора в нишу и толкнул в стену. Палочка аврора с грохотом ударилась о землю, когда Гарри, продолжив нападение, ударил аврора прикладом пистолета по затылку. С глухим стуком аврор упал на землю.

Гарри быстро скинул свою черную мантию, надел рваную коричневую мантию дряхлого старика и поднял клетку с коричневой совой. Он накрыл ее черной мантией, чтобы другой аврор не узнал ее, и пошел в сторону Косого переулка.

Он прошел мимо дряхлого старика, который теперь с обожанием глядел на галеон, который, несомненно, дал ему аврор.

Заметив аврора, направляющегося к Лютному переулку, Гарри резко сменил направление и вместо того, чтобы идти прямо к«Флориш и Блоттс», пошел в направлении Гринготтса.

Как только аврор скрылся из виду, Гарри повернулся и пошел в направлении «Флориш и Блоттс».

Он спокойно вошел в книжный магазин и начал писать на свободном пергаменте, который лежал внутри магазина. Быстро написав записку, он вышел наружу и скользнул в толпу.

Гарри шел, слегка сгорбившись, так как рваная одежда полностью не скрывала его. Толпа устремилась вперед в направлении «Дырявого Котла», и Гарри быстро скользнул обратно вместе с толпой. Не обращая внимания на Тома, Гарри поднялся по лестнице на третий этаж гостиницы.

Гарри заметил уборщицу, выходящую из одной из комнат, и, проследив, как она исчезла в соседней комнате, проскользнул в теперь уже пустую комнату и заметил пергамент, лежащий на столе.

Гарри сунул письмо в запасной конверт и запечатал его.

Он прошептал указания, кому доставить письмо, и сова тихонько ухнула, когда Гарри открыл окно и смотрел, как сова улетает вдаль. Гарри спустился вниз, оставил совиную клетку и рваную коричневую мантию на пустом столе, надеясь, что Том сочтет это забытым имуществом.

Снаружи «Дырявого котла» он аккуратно перекинул черную мантию через руку и снова растворился в толпе.

— Гарри Поттер! — главный аврор Рон Уизли бросил стопку бумаг на стол. — Я сомневаюсь, что есть необходимость напоминать вам, кто он. Все вы знаете, что он мальчик, который победил Темного Лорда, — сказал он группе авроров.

Он сидел во главе длинного прямоугольного стола в новом крыле расширенного подразделения Аврората. Рон Уизли был самым молодым Главным аврором почти за двадцать три десятилетия и пользовался уважением своих сверстников своей постоянной работой над делом Гарри Поттера. Его редко видели вне офиса, за исключением тех редких случаев, когда Гермиона Грейнджер заставляла его поспать.

— Хоть мне не нужно говорить вам, что он более чем способен одолеть любого из вас, я просто укажу некоторые сведения о его квалификации. Гарри Поттер имеет самый высокий балл за всю историю курса «Побег и уклонение», занимает второе место в рейтинге по курсу «Сокрытие и маскировка» и пробился в высший эшелон авроров по всем остальным предметам, — Рон пролистал несколько страниц отчетов о Гарри Поттере. — Излишне говорить, что он более чем способен избежать обнаружения и, что более важно, выдать себя за одного из нас. После этой встречи будут выданы некоторые новые правила безопасности, — раздался тихий коллективный стон группы авроров.

Рон Уизли прищурился, глядя на почти дюжину сидящих перед ним авроров. Они были тщательно отобраны за их компетентность во всех основных аврорских дисциплинах, а также за их уровень лояльности и анонимности. Рон Уизли не хотел, чтобы они раскрыли секреты большой семье или большинству своих близких родственников.

— Вы были отобраны для этой работы. Если отчеты, которые мы получаем, верны, он может даже представлять потенциальную угрозу безопасности Министерства, — рявкнул Рон. Группа замолчала, опасаясь его гнева. Рон быстро овладел своими эмоциями, опасаясь новой вспышки.

— Мистер Поттер был замечен этим ранним утром Деннисом Криви, братом покойного Колина Криви, — сказал Рон, подходя к доске и поднимая палочку. Невероятно точный рисунок Гарри Поттера отобразился на доске, и остальные авроры увидели новое лицо Поттера.

— Первый вопрос, который я задаю вам — где был мистер Поттер?

Рон продолжал стоять спиной к аврорам, странно разглядывая лицо Гарри.

— Создавал свою Темную армию?

— Вербовал новых Пожирателей Смерти?

— Может быть, его похитили?

— Может быть, он ушел в отпуск?

Рон Уизли развернулся на каблуках и подошел к главе стола.

— Это все ужасные идеи, достойные второго года обучения, еще скажите, что он запачкал себя, чтобы не быть застуканным девушкой, — сказал Рон с озадаченным выражением лица. Авроры посмеивались над попыткой Рона разрядить обстановку.

— Серьезно, какими бы экстравагантными и якобы подробными ни были истории Риты Скитер, это все — истории. Рассказанные людьми. Все ее свидетельства в лучшем случае являются косвенными и, как правило, переданными из вторых рук. Мы уже знаем, что некоторые из этих изображений были магическим образом изменены профессионалами. Я уже приставал к Скитер хвост, потому что у нее явно есть какие-то планы.

— Сэр, значит ли это, что вы думаете, что Гарри Поттер не опасен? — спросил один из авроров с растерянным выражением лица.

— Не обязательно, — Рон взял предмет с соседнего стола.

— Кто-нибудь знает, что это? — Рон протянул предмет аврорам.

— Это пистолет, — ответил ему один из авроров.

— Деннис Криви сообщил, что Гарри Поттер угрожал ему этим оружием. Итак, мы, очевидно, можем получить некоторую информацию из этого любопытного факта, — Рон взмахнул палочкой, и кусок мела начал писать список вопросов на доске.

— У Гарри Поттера не было палочки, и он не хотел брать палочку мистера Криви. Почему?

— Он не хочет, чтобы его обнаружили.

— Совершенно верно, и если Гарри не хочет, чтобы его обнаружили, его и не обнаружат, — закончил Рон.

Рон наблюдал, как аврор ерзает на своем месте, записывая что-то в блокноте.

— Что-то не так? — тихо спросил Рон.

— Нет, сэр, просто записываю мысль, — тихо сказал аврор.

— Хотите поделиться ею с остальными? — сказал Рон, наклоняясь к столу, хищно глядя на щепетильного аврора.

— Сэр, вы никогда не задумывались о возможности того, что мистер Поттер переметнулся? Я имею в виду, на другую сторону? — нервно спросил аврор.

— Это возможно. Мы определенно должны составить план действий на этот случай, но мое чутье подсказывает мне, что Гарри не переметнулся, — задумчиво сказал Рон.

Аврор поспешно кивнул и склонил голову, избегая зрительного контакта. Главный аврор проинструктировал остальных авроров расследовать любые зацепки по делу о Гарри Поттере, прежде чем отпустить их кивком головы.

Когда авроры вышли из комнаты, возникло мерцание, и из воздуха появился Кингсли Шеклболт. Он коротко кивнул Рону, прежде чем просмотреть файлы по делу Гарри Поттера.

— Твое мнение? — спросил Рон.

— Они достаточно умны, — сказал Шеклболт своим обычным громким голосом, — однако они сомневаются в твоих мотивах.

Рон с любопытством посмотрел на Шеклболта.

— Почему ты это сказал?

— Признайся, Рон, ты очень тесно связан с этим делом, — заметил Шеклболт.

— Я профессионал, я доведу дело до конца, — сухо сказал Рон.

— Я не сомневаюсь в твоей преданности своей профессии, Рон. Я сомневаюсь в твоей способности проклясть мистера Поттера соответствующим заклинанием, когда придет время.

Шеклболт поднял глаза и встретился взглядом с Роном. Они обменялись многозначительными взглядами, прежде чем Шеклболт отошел от файлов.

— Удачи с этим делом, Рон. Мерлин знает, что на карту поставлено больше, чем думает большинство людей, — авторитетно сказал Шеклболт.

Рон снова кивнул, его спина напряглась, а взгляд расфокусировался.

Перед уходом Кингсли Рон задал ему вопрос.

— Ты действительно думаешь, что Гарри настолько важен? — спросил Рон.

Шеклболт остановился в дверном проеме спиной к Рону.

— Гарри всегда был важен, Рон. Ты это знаешь, — сделал паузу Шеклболт, — Есть люди, которые считают, что на горизонте грядет еще одна война, и не только в волшебном мире. На улицах Лондона что-то творится. Что-то противоестественное. Исчезновение Гарри может дать нам хоть какую-то информацию о том, что, черт возьми, происходит

— Новая информация?

— Сообщение от шпионов указывает на то, что идет большой набор Темных сил. Я хочу положить конец этой вербовке, прежде чем история повторится, — сказал Шеклболт, — Держи меня в курсе.

Шеклболт вылетел из двери, взмахнув мантией, оставив Рона в размышлениях над полученной информацией.

Пока Рон собирал вещи, в комнату влетела обычная коричневая сова и уронила на стол наскоро написанное письмо. Прежде чем Рон успел заплатить за письмо, сова улетела с тихим уханьем, оставив Рона одного с белым конвертом.

Рон

Имя Рона было написано в самом центре конверта без обратного адреса. Тихонько проведя палочкой над письмом, Рон обнаружил, что в конверте нет проклятий. Его любопытство достигло пика — Рон осторожно открыл письмо и обнаружил небольшую записку, написанную на куске пергамента.

Рон,

Гриммолд Плэйс в 3.

Приходи один.

ГП

Чувство трепета пробежало по коже Рона, когда он прочитал краткое письмо. Оно было написано так же, полуцарапаньем, которое явно указывало на автора как Гарри Поттера или, по крайней мере, на кого-то, кто мог подделать почерк с потрясающей точностью. Несколько мгновений он в оцепенении смотрел на письмо, мгновений, прежде чем приступить к действию. Ловко взмахнув палочкой, Рон сотворил патронуса и послал его аврорам, только что вышедшим из комнаты.

* * *

— Мы на месте, — сказал Рон, глядя в окна дома на Гриммолд Плэйс. Позади него стояло полдюжины авроров, одетых в толстые защитные мантии. Рон осмотрел ранее нетронутую парадную дверь дома на Гриммолд Плэйс. Как дань уважения Сириусу и Дамблдору, Гарри запер двери старомодным маггловским способом — протянул толстую стальную цепь через ручку двери и запер ее огромным замком в форме собаки.

Рон подал знак группе авроров медленно двинуться вперед. Они клином вышли из небольшого леса, тщательно наблюдая за улицами в поисках каких-либо признаков ловушки. Когда Рон подошел к двери, он поднял руку и сжал кулак, приказывая группе остановиться. Сразу же авроры выровняли свой строй, оказавшись параллельно воротам за пределами Гриммолд Плэйс.

Замок в форме собаки лежал отпертым внутри упавших стальных цепей. Это подтверждало подозрения Рона, что Гарри был здесь. Порыв ветра шелестел по мантии Рона, когда он безмолвно смотрел на замок. Кровь прилила к голове, а Рон как будто вернулся назад во времени

— Ты уверен насчет этого, Гарри? — спросил Рон. Гарри лихорадочно наматывал стальные цепи на дверные ручки, с напряженным выражением лица.

— Я никогда не был так уверен в своей жизни, — проворчал Гарри, наматывая цепь еще раз. Наконец он встал и вытер руки о штаны, глядя на свое творение.

— О, еще кое-что, — Гарри потянулся за спину и достал большой замок в форме собаки.

— Существуют магические чары, которые не позволяют взломать замок с помощью магии. Его можно открыть только этим ключом, — Гарри поднял золотой ключик, — Мы не должны беспокоить это место.

Рон и Гарри посмотрели вверх, глядя на несколько окон, выходящих на улицу. На мгновение Рону показалось, что он видит Кричера, проходящего мимо одного из окон, но когда моргнул, он ничего не увидел.

— Я до сих пор не понимаю, почему мы запираем это место. Мы все еще можем его использовать, — сказал Рон.

— Они сказали мне, — полушепотом сказал Гарри.

— Кто тебе сказал? — спросил Рон.

Гарри повернулся к нему: — Мистер Уизли?

— Мистер Уизли?

Рон обратил внимание, что к нему обращается аврор одного из старших званий

— Приказы?

— Разбиться на пары. Следовать за мной, — скомандовал Рон, быстро подходя к двери. Он взмахнул палочкой, чтобы проверить, не наложено ли каких-нибудь проклятий. Рон осторожно открыл дверь. Она издала сильный жалобный скрип от того, что ею давно не пользовались, и Рон мог видеть отдельные частички пыли, развевающиеся в воздухе.

Старый запах мускуса впился в ноздри Рона, переступившего порог дома на Гриммолд Плэйс. Сразу же факелы, освещавшие коридор, вспыхнули ярким светом, осветив паутину и пауков, заполонивших сырой коридор.

Авроры прижались к стенам, пока Рон шел впереди. Миссис Блэк была подозрительно тихой, Рон прошел мимо ее портрета и пошел на кухню. Слой пыли покрывал длинный стол, и Рон отчетливо услышал, как издалека смеется семья Уизли. Воспоминания вновь охватили главу Аврората, пока все тот же старший аврор снова не прервал его путешествие в прошлое.

— Приказы? — нетерпеливо сказал аврор

— Обследовать дом. Будьте осторожны, Гарри хорошо обучен, — неопределенно ответил ему Рон. Старший аврор кивнул и сделал пару движений рукой, указывая направления, в которых должны следовать две другие двойки.

— Вы двое, останьтесь со мной, — сказал Рон, обходя кухонный стол по кругу, проводя пальцем по пыли. Рон продолжал ходить по кухне, сбивая с толку двух авроров, которые наблюдали, как их глава почти пьяно ходил вокруг стола. Рон остановился возле раковины и наклонился ближе.

— Он здесь, — прошептал Рон, наблюдая за тем, как из крана упала капля воды. Один из авроров позади него тихо выругался, и Рон услышал шарканье позади себя.

Прямо над ними раздался глухой удар, за которым последовал такой же звук. С потолка падала пыль, указывая на то, что все, что упало, лежало прямо над ними.

— Что это было? — неуверенно прошептал один из авроров.

— Проверьте остальных, — приказал Рон. Главный аврор сотворил пузырь и прошептал ему инструкции, прежде чем тот устремился в самое сердце тьмы. Прежде чем пузырь успел достичь вершины лестницы, с лестницы упали два тела.

— Это кто? — спросил Рон.

— Мартогг и Мулрой, — ответил старший аврор, проверяя их пульс.

Рон покачал головой, глядя вверх по лестнице. Трое авроров смотрели вверх и наблюдали, как фигура в капюшоне перегнулась через перила. Фигура смотрела на них, лицо ее было скрыто темнотой дома и капюшоном. Так же быстро, как и появилась, фигура скрылась из виду.

— Другая двойка, вероятно, так же выведена из строя. Только оглушающие и обезоруживающие заклинания, — приказал Рон, размахивая палочкой. Быстро поднимаясь по лестнице, троица смотрела вверх, опасаясь нападения. Старое дерево скрипело под их ногами, когда они стремительно поднимались наверх по лестнице.

— Стойте, — сказал Рон, выглядывая из-за верхней ступеньки. Он осмотрелся, быстро определяя возможные комнаты, где Гарри мог бы спрятаться. Как только Рон закончил, он услышал щелчок и увидел, как что-то пронеслось по воздуху и столкнулось с одним из авроров. Объект столкнулся с аврором с такой силой, что последний перегнулся через перила. Рон беспомощно наблюдал, как аврор исчезает из поля зрения.

— Levicorpus! — в отчаянии бросил старший аврор. К сожалению, заклинание сработало не так хорошо, как он надеялся, поскольку падающий аврор дернулся вверх и ударился головой о соседнюю стену. Рон вздрогнул от резкого звука, прежде чем наложить собственное заклинание.

— Wingardium Leviosa!

Аврор замер, зависнув в воздухе, и осторожно опустившись на землю. Рон бросил взгляд на потрясенного аврора, стоящего рядом с ним, и сказал: 

— Levicorpus работает не так хорошо, когда цель уже находится в воздухе, Томас.

Томас кивнул с мрачным выражением лица. Рон поднял объект, который столкнулся с аврором.

— Домашний эльф, — усмехнулся Рон, несмотря на ситуацию. Он покрутил сгнившую голову в руках и сказал в основном себе: — Гермиона была бы от тебя не в восторге.

— Сэр, — официально обратился к нему Томас, — Нам нужно разобраться с мистером Поттером

Рон неопределенно кивнул, снова поднимаясь по лестнице. Раздался еще один щелчок, и Рон заметил еще одного домашнего эльфа, мчавшегося в воздухе. Рон и Томас легко уклонились от раскачивающейся головы и подождали, пока она не остановится. Загипнотизированный гнилой головой, Томас протянул руку, чтобы сорвать ее с веревки, прикрепленной к ушам домового эльфа.

Однако, как только Томас коснулся головы, тонкая веревка оборвалась, и две деревянные доски упали с головы эльфа и столкнулись с его головой. Рон едва успел поймать Томаса, повалившегося на землю, предотвратив еще немного повреждений головы бедняги.

«Не очень то он и умен?» — раздался голос из темноты.

Рон резко обернулся на звук голоса, стараясь определить его местоположение. Все двери оставались закрытыми, а небольшой солнечный свет, лившийся через полукруглое окно, не улучшал освещения.

— Опусти палочку, Рон, — снова сказал голос.

— Гарри. Нам нужно поговорить, — сказал Рон.

Раздался смех. Сначала он был мягким, напоминающий легкое хихиканье, однако он продолжался до тех пор, пока смеющийся человек практически не сорвался на крик. Рон ужаснулся — это напомнило ему смех Сириуса в Визжащей хижине на третьем курсе.

— Гарри, это и вправду ты? — снова спросил Рон.

Смех стих так же быстро, как и начался. Последовали шаркающие шаги, и Рон краем глаза заметил двигающуюся тень.

— Положи палочку, Рон, — сказал Гарри.

Рон на мгновение заколебался, его тело дернулось вперед. В конце концов, он бросил палочку на землю, глядя, как она пропадает из поля зрения

— Теперь другую, — сказал Гарри.

Рон медленно потянулся к кобуре на щиколотке. Крепко сжав палочку, он выпустил два заклинания: одно в то место, в котором, как ему казалось, находился Гарри, а другое в полукруглое окно, заливающее второй этаж солнечным светом. Использовав окно в качеству отвлекающего маневра, Рон попытался открыть ближайшую дверь, но обнаружил, что она заперта. Проклиная свою удачу, Рон присел и прижался к стене как можно сильнее.

Оценив свое положение, Рон счел его явно неблагоприятным. У него не было укрытия, а Гарри мог ясно видеть его в ярком солнечном свете. Он отчетливо услышал клацанье взводимого курка пистолета.

— Подожди! Подожди! Я кладу! — закричал Рон, кладя палочку и отбивая ее ногой. Он встал, подняв руки вверх, все еще пытаясь найти Гарри.

— Это был хороший трюк, Рон. Пытаться ударить меня заклинанием и одновременно пролить как можно больше света, — сказал Гарри тем же всеведущим голосом.

— Жалко, что это не сработало. Всегда меня переигрывал, не правда ли, Гарри? — спросил Рон.

Рон наблюдал опускающийся с потолка люк и ту же фигуру в капюшоне, спускающуюся по лестнице с пистолетом в руке, направленным на Рона. Рон отметил, что Гарри был одет по маггловской моде: выцветшие джинсы и темный свитер с капюшоном. Рукава были полностью натянуты до запястий, а руки закрывали черные кожаные перчатки.

— Гарри, в пистолете нет нужды, — сказал Рон.

— Почему нет, Рон? Разве я не психопат на свободе? — спросил Гарри с издевкой.

— Ну, похоже, это так, но если бы ты хотел, чтобы я умер, это произошло бы задолго до того, как я сюда добрался, — рассудил Рон.

— Кто сказал, что я не убью тебя потом? — тихо спросил Гарри.

Сердце Рона забилось быстрее, как только он услышал этот вопрос. Конечно, Гарри не исключал возможности сначала допросить Рона, прежде чем убить. Тем не менее Рон решил дать Гарри шанс, прежде чем делать поспешные выводы.

— Мне нужно задать тебе несколько вопросов, — сказал Гарри, при этом его пистолет все еще был направлен на Рона.

— Как и мне, Гарри. Нет необходимости направлять на меня пистолет, — снова сказал Рон.

— НЕ ОТНОСИСЬ КО МНЕ СО СНИСХОЖДЕНИЕМ! — взревел Гарри. Рон вздрогнул и в замешательстве отступил, теряя статус-кво. Ему нужно было успокоить Гарри. Рон протянул ладони в знак мира.

— Слушай, я и не отно… — начал Рон.

— Да. Ты. Относишься, — Гарри подчеркивал каждое слово ударом пистолета. Он истерически усмехнулся, прежде чем заговорить вновь: — То, что меня не было шесть лет, не означает, что я забыл о тактике проведения переговоров.

Рон молча проклял себя за то, что недооценил Гарри. Несмотря на все предупреждения, которые он дал другим аврорам, Рон определенно не последовал своему собственному совету.

— А теперь мне нужны ответы, — снова сказал Гарри спокойным голосом. Рон был слегка обеспокоен внезапной сменой эмоций Гарри.

— Ты же знаешь, я не могу просто так это сделать, Гарри, — повторил Рон.

Гарри замолк, будто взвешивая свои варианты.

— Гарри, это просто я, — взмолился Рон. Гарри замер, не говоря ни слова.

— Давай поиграем в игру, — сказал Гарри, — я задам вопрос. Ты ответишь. Ты задашь вопрос. Я отвечу. Достаточно просто для тебя, не так ли?

Рон пропустил мимо ушей очевидную шутку над своей проницательностью и ответил: -Да.

— Как ты стал главой Аврората? — первым спросил Гарри.

— Я… после того, как ты исчез, я возглавил поисковую группу и схватил почти всех оставшихся Пожирателей Смерти, пытаясь найти тебя. После того, как предыдущий глава ушел в отставку, Шеклболт выбрал меня в качестве его приемника. На самом деле — это одно из его наиболее спорных решений - сделать такое. Молодой человек - глава отдела, — пожал плечами Рон.

Гарри одобрительно кивнул.

— Где ты был? — спросил его Рон.

Гарри сделал паузу, и Рон увидел, как заблестели его глаза под капюшоном. Его плечи были сведены вместе, а ноги шаркали, указывая на тревожный вопрос.

— Я был здесь все это время.

Рон с любопытством склонил голову: 

— Гарри, позволь помочь тебе.

Гарри снова зашаркал ногами и фыркнул.

— Ты думаешь, что я сумасшедший, не так ли? — спокойно спросил Гарри.

— Тебя давно не было. Я вижу, ты даже не знал, что меня повысили. Ты не знаешь… — произнес Рон, как он надеялся, успокаивающим голосом.

Гарри зарычал и откинул капюшон, обнажив не расчесанные волосы и растущую бороду. Хотя его лицо определенно выглядело потрепанным, его зеленые глаза все еще горели огнем, вызывая у Рона своего рода благоговение.

— Посмотри на меня. Я выгляжу сумасшедшим?

— Ну, я никогда не думал, что у тебя будет борода, — вяло пошутил Рон.

Гарри это не понравилось.

— Моя очередь снова задать вопрос, — заявил Рон.

— Что? Нет, я еще не спросил своего, — начал Гарри.

— Неправда. Фактически ты задал уже два вопроса, — подколол его Рон. Гарри открыл рот, чтобы возразить, но Рон был прав.

— Теперь я спрошу еще раз, Гарри. Где ты был?

— Я был здесь. Я был здесь шесть лет, три месяца и какое-то нечетное количество дней. Ты можешь прочесывать мою память сколько хочешь, Рон. Мне тоже нужны ответы. Например, почему никого не было в Англии последние шесть лет, и тут все вы появляетесь, как обычно, — пробормотал Гарри, а его глаза неестественно блеснули.

— Гарри, ты был тем, кого не было шесть лет. Ты оставил нас всех на развалинах! — яростно возразил Рон.

— НЕ ВИНИ МЕНЯ ЗА ЭТО! — взревел Гарри, — Я. НИЧЕГО. НЕ. СДЕЛАЛ!

— Тогда скажи мне, где ты был на самом деле, Гарри. Расскажи мне, чем ты занимался последние шесть лет, — саркастически сказал Рон, приближаясь к Гарри.

— Не двигайся, — прошептал Гарри

— Ты не выстрелишь…

БАХ.

В доме прозвучал выстрел. Рон вскрикнул от боли, опустился на колени и схватился за ухо. Сквозь его пальцы текла струйка крови.

— Черт возьми, Гарри.

Рон поднял глаза, но Гарри уже не было. Глядя через перила, Рон встретился глазами с Гарри.

— Гарри! Постой! У нас есть ответы! — отчаянно крикнул Рон.

— Нет, ты ничего не знаешь. Ты только что доказал мне это, — ответил Гарри, прежде чем натянуть капюшон на голову и исчезнуть из виду.

— Мерлинова борода, — прошептал Рон, пытаясь залечить ухо. Однако ему это не удалось, и кровь вновь хлынула.

— Блядь.

Выйдя из дома на Гриммолд Плэйс, Рон отправил патронуса обратно в штаб-квартиру авроров, прежде чем аппарировать. Знакомое ощущение протискивания через трубу окружило его. Рон, тяжело дыша, приземлился на мягкий песок. Звук рокочущих волн достиг ушей Рона, когда он подобрался к маленькому домику, расположенному на небольшом утесе с видом на океан.

Рон вздрогнул, проходя через магические преграды, окружавшие уютный дом. Он яростно стучал в дверь, все еще держась за ухо.

— Гермиона! Гермиона! Мне нужно с тобой поговорить!

— Гарри Поттер! — проревел Рон.

Гермиона тут же споткнулась о груду папок, валявшуюся на полу. Аккуратно обойдя ряд файлов Министерства, Гермиона наконец распахнула магически защищенную дверь и обнаружила Рона Уизли, держащегося за ухо.

— Наконец-то, — пробормотал он, входя внутрь.

— Рон! Что с тобой случилось? Что насчет Гарри? — лихорадочно протараторила Гермиона, ее густые волосы взметнулись, словно от легкого ветра.

— Подожди секунду, — сказал Рон, роясь в аптечке.

— О, позволь мне, — сказала Гермиона. Она взяла липкую субстанцию из зеленой баночки и нанесла ее на ухо Рона. Гермиона наблюдала, как рана почти сразу закрылась, и кровь перестала вытекать из нее.

— А теперь расскажи мне, что случилось, — Гермиона отступила на шаг, уперев руки в бока. — И почему ты произнес имя Гарри?

— Полагаю, это был самый быстрый способ привести тебя к двери, — пожал плечами Рон, рухнув на соседний диван. Он глубоко вздохнул, прежде чем повернуться к Гермионе.

— Полагаю, ты уже слышала, — сказал он, скорее утверждая, нежели спрашивая.

— Конечно, слышала, — усмехнулась она, взяв в руки «Ежедневный пророк», — как я могла пропустить это? Надо полагать, ты не проделал весь этот путь с окровавленным ухом, чтобы рассказать мне о том, что я уже знаю, — рассудила она.

— Не обольщайся, у меня есть более важные новости, — лениво взмахнул рукой Рон.

Гермиона сдержала саркастическое замечание, в основном надеясь услышать что-нибудь, связанное с Гарри.

— Я видел его.

Гермиона судорожно вздохнула, только сейчас поняв, что задержала дыхание, и замерла, вытянувшись в струнку и широко раскрыв глаза. К несчастью, Рон почему-то решил сделать паузу.

— Рон. Рон, — Гермиона пощелкала пальцами перед его глазами.

Он откашлялся и продолжил свой рассказ.

— Около полудня я получил письмо с неизвестной совой. В нем говорилось о встрече с ним — да, с Гарри — на Гриммолд Плэйс, около трех. Не то чтобы мы не получали подобных писем ранее, но что-то было в почерке. Что-то странно знакомое. В то время у нас не было других зацепок, поэтому я решил проверить.

— Ты же знаешь, что дом на Гриммолд Плэйс был запечатан с тех самых пор, как… — сказала Гермиона.

— Да, да, я помню. Представь, что я подумал, когда добрался до Гриммолд Плэйс и дверь была отперта, — Рон выпрямился на стуле, а Гермиона медленно подошла ближе, желая услышать продолжение.

— Мы вошли, и все было таким же жутким, как и всегда. Мы начали стандартный осмотр, и я заметил, что из крана капает — да, я знал, хватит перебивать — в любом случае, две другие команды спустились в спешке... Гермиона, позволь мне закончить! — раздраженно воскликнул Рон.

— Прости, но ты должен рассказать все подробно! Детали важны, Рональд! — возразила Гермиона.

— Если бы ты позволила мне, черт возьми, продолжить…

— Почему ты остановился?

Рон впился в нее взглядом, явно разочарованный ее любознательностью.

— Как я уже говорил, Томаса вырубили, когда мы поднимались по лестнице, и… ну… я видел его, — драматично закончил он.

Последовала пауза; Гермиона встретилась с ним взглядом.

— Как он выглядел? Он ранен? Был ли с ним кто-нибудь? Была ли у него палочка? Он был в порядке? — ее вопросы сыпались один за другим.

— Гермиона, если ты не успокоишься через две секунды…

— Не мог ли ты просто рассказать мне, что случилось? — настаивала Гермиона, явно разочарованная новой паузой.

— Я не могу продолжать, если ты…

— Рон, что случилось?

— Перестань меня перебивать.

— Хорошо.

— Как я уже говорил, я видел его. Он был неопрятным, в маггловской одежде, держал в руке пистолет и был немного… — Рон выразительно покрутил рукой у виска.

— Психованным?

— У него не все в порядке с головой, — мягко произнес Рон.

— Я уверена, что он был просто дезориентирован. В конце концов, он не видел тебя шесть лет…

— Ты этого не знаешь.

— Нет, но это наиболее вероятно, — Гермиона задумчиво закусила губу.

— Ну, мы начали задавать друг другу вопросы. Затем он начал злиться на меня, когда я спросил его, где он был последние шесть лет. Он сказал что-то о том, что был один и что нас там нет, и нес сплошную чепуху. Я не совсем понял, о чем он говорил, но одно я знаю наверняка: он не помнит последних шести лет, — наконец закончил Рон.

Гермиона находилась в глубокой задумчивости, прорабатывая в своей голове различные сценарии.

Затем она встала и пошла в другую комнату, чтобы забрать кое-что из своей одежды.

— Гермиона, ты куда?

— Искать его.

— Наверное, не сама лучшая идея, — произнес Рон, вставая с дивана.

— Когда это нас останавливало? — сказала Гермиона из своей спальни.

 

— С каких это пор тебя смущает это, Гарри? — спросила Гермиона.

— Я просто не совсем уверен насчет этого, — сказал Гарри, глядя в маггловский бинокль.

— Не уверен насчет чего? — снова спросила Гермиона, тоже глядя в маггловский бинокль.

— В этом парне есть что-то странное, — тихо пробормотал Гарри.

Оба они сидели на ветке дерева под Гарриной мантией-невидимкой. Человек, о котором шла речь, был богатым аристократом, которого подозревали в финансировании предыдущих операций Пожирателей Смерти по превращению маггловских фунтов в гору галеонов. Была информация, что вскоре Пожиратели Смерти должны были встретиться с этим аристократом.

— Гарри, против этого парня полно улик, которые практически кричат о том, что он Пожиратель Смерти. Мы только что видели, как кто-то вошел в особняк. Почему мы все еще сидим здесь? — настаивала Гермиона

— Что-то не так, Гермиона. Ты не понимаешь, — снова сказал Гарри.

Гермиона фыркнула и опустила бинокль. Ее сильно раздражала нерешительность Гарри, и она не могла придумать разумного объяснения его действиям. Казалось, что он боится приближаться к этому аристократу.

— Гермиона?

— Да, Гарри?

— Ты когда-нибудь верила в нечто… ну, ты знаешь… высшие формы жизни и тому подобное, — медленно произнес Гарри, все еще глядя в бинокль.

— О чем ты говоришь, Гарри? — спросила Гермиона, глядя в его лицо. Выражение лица Гарри оставалось безмятежным, пока он продолжал смотреть в бинокль.

— Гарри?

— Выдвигаемся.

Озадаченная вопросом Гарри, Гермиона скинула его мантию-невидимку и сунула ее в карман. Она почувствовала, как он схватил ее за руку, и знакомое чувство сжатия, когда они аппарировала сбоку к входной двери особняка.

— Их всего двое, и я не ожидаю большого сопротивления, но будь осторожна, — приказал ей Гарри.

— Со мной все будет хорошо, — хрипло ответила она, заплетая волосы в хвост. Гарри кивнул и прошептал: 

— Alohomora

Высокие ворота открылись с громким скрипом, а Гарри и Гермиона быстро устремились к большим дверям из красного дерева.

Гарри кивнул, Гермиона взмахнула палочкой, и дверь вынесло из проёма внутрь дома.

Гарри перешагнул через оставшиеся от двери обломки и взмахнул плащом; образовавшийся пепел разлетелся, словно под ножом, разрезающим мягкую ткань. Гермиона внимательно следила за ним, с легким трепетом наблюдая за ненужной драматичностью Гарри, но, тем не менее, следовала сценарию.

Пожиратель смерти Джонс, как ей показалось, был ошарашен внезапным вторжением. Самодовольный аристократ же, напротив, улыбнулся, встретившись с ней глазами. Чувство отвращения охватило тело Гермионы, и она подняла палочку.

— НЕ ДВИГАТЬСЯ, — прорычала она.

В то время как аристократ, казалось, подчинился команде, Пожиратель Смерти неуклюже перекатывался по полу, пытаясь уклониться от любого брошенного в него заклинания. Однако это было бесполезно, поскольку Гарри быстро оглушил его в середине маневра. К несчастью для Пожирателя Смерти, он впечатался прямо в большое растение, которое находилось в маленьком уголке огромного фойе.

Как только они установили, что Джонс полностью выведен из строя, Гарри и Гермиона сосредоточили свое внимание на главной цели операции. Они стояли так, словно время застыло в странном вакууме. Гермиона направила палочку на аристократа, однако палочка Гарри была опущена, он просто смотрел на таинственного человека со странным лицом.

Гермиона взглянула на Гарри краем глаза.

— Приказом Мерлина объявляю вас, мистер… — начала Гермиона.

— Герм…иона Джин Грейн…джер, — тихо произнес аристократ срывающимся голосом. Гермиона прервалась, пытаясь взять себя в руки.

— И, что еще важнее, Гарри Д…жеймс Пот…тер, — мягко произнес он с легкой ухмылкой тем же ломаным голосом.

Гарри не ответил, а Гермиона продолжала приходить в себя.

— Я… ждал… вас, — произнес аристократ все так же сбивчиво.

— Гарри, что происходит? — тихо прошептала Гермиона.

— Вам не комфорт…но, мисс Грейн…джер? — аристократ подошел к ним на шаг ближе.

— Не двигайся, — сказала Гермиона. Когда она наблюдала за аристократом, у нее возникало странное покалывание в позвоночнике. В этой ситуации было что-то ужасно неправильное. Несомненно, он был наслышан о двух самых известных фигурах волшебного мира, но, похоже, ему удавалось ввести Гарри в какой-то транс.

Решив взять ситуацию в свои руки вместо находящегося в ступоре Гарри, Гермиона высоко подняла палочку, чтобы выполнить сложное трансгрессионное заклинание. Однако прежде чем она смогла заговорить, аристократ прервал ее.

— На вашем месте… я не стал бы… этого делать, — произнес он.

На мгновение испугавшись, но все же решившись, Гермиона вновь подняла палочку, однако сильный удар сбил ее с ног. Она почувствовала, как мчится по воздуху через большое фойе, прежде чем удариться о соседнюю стену.

Она изо всех сил пыталась сохранить сознание, но успокаивающие руки тьмы приняли ее в объятия. Последнее, что Гермиона смогла увидеть перед тем, как упасть в темноту, был пустой взгляд Гарри.

На следующий день Гарри запечатал дом на Гриммолд Плэйс.

 

— Гриммолд Плэйс — сказала Гермиона, упаковывая одежду.

— О чем это ты? — спросил Рон.

— Ты когда-нибудь задумывался, почему он пошел именно на Гриммолд Плэйс? — сказала Гермиона.

— Свидетельства указывают на то, что… ну… никто другой не мог бы туда войти, — бросил в ответ Рон.

— Здесь должно быть что-то еще, Рон, — Гермиона выглянула из спальни, чтобы посмотреть на Рона. — Гарри просто появляется из воздуха и болтает о том, что шесть лет пробыл в одиночестве, и первое место, куда он пойдет, — это Гриммолд Плэйс? Место, которое он сам запер. Ты помнишь это? — сказала она уже из своей комнаты.

— Ну, конечно, я это помню. Я до сих пор не знаю, что именно происходило с Гарри во время последней пары дней перед его исчезновением. Он вел себя немного неадекватно, разве ты не помнишь? — вслух задумался Рон.

— Конечно, я помню экзистенциальный кризис Гарри. Как ты мог об этом забыть? Послушай, отбрось это на секунду и помоги мне понять, куда Гарри мог пойти дальше…

* * *

Рон и Гермиона сидели на верхнем этаже Визжащей Хижины, необычайно большой телескоп торчал из единственного окна, выходящего на школу Хогвартс. Гермиона потягивала из кружки сливочное пиво, а Рон быстро поглощал уже пятую тыквенную лепешку.

— Ты думаешь, он действительно придет сюда? — спросил Рон с набитым ртом.

— Он был в Норе, в Министерстве и на Гриммолд Плэйс. Если он будет вести себя так, как я думаю — как если бы провел несколько лет в предполагаемом одиночестве — то он должен искать ответы. Хогвартс даст ему эти ответы, — Гермиона повторила свою логику Рону в сотый раз.

Гермиона увидела, как Рон пожал плечами, но ничего не сказала. Мягкий туман расстилался по земле небольшими пятнами, которые закрывали обзор Гермионе, изредка клочья тумана мягко поднимались в воздух, как будто подбрасываемые рукой от земли. Гермиона поежилась и плотно закуталась в мантию, наслаждаясь теплом. Эта ночь пугающе напоминала ей другую, которая окончательно сбила ее с толку.

Погруженная в глубину собственных размышлений, Гермиона не слышала восклицания Рона, пока он не пощелкал пальцами перед ее лицом.

— Рональд. Прекрати. Ненавижу, когда ты так делаешь, — огрызнулась Гермиона.

Однако Рон не ответил, а вместо этого молча указал на телескоп. Гермиона посмотрела в него и ахнула от увиденного.

Заросшая фигура пробиралась из Запретного леса, держась в тени и, несомненно, была почти невидима невооруженным глазом. К счастью для Гермионы и Рона, их телескоп был зачарован и способен выполнять особые действия.

— Телескоп, приблизить и следить, — четко произнесла Гермиона. Телескоп немедленно выдвинул и перефокусировал свою линзу, медленно жужжа шестернями, следя за фигурой. Гермиона достала блокнот и начала что-то писать.

— Что ты пишешь? — спросил Рон.

Она не ответила, и Рон перегнулся через ее плечо, чтобы увидеть, как она рисует контур далекой фигуры.

— Гермиона, мы знаем, что это Гарри, — тихо прошептал Рон.

— Во-первых, нет. Во-вторых, я полагаю, что набросок рассматриваемой фигуры в любом случае уместен. И, наконец, нет необходимости шептать, — ответила Гермиона.

Рон в легком волнении сморщил нос, но ничего не сказал. Вместо этого он посмотрел в телескоп и увидел фигуру, быстро приближающуюся к хижине Хагрида.

— Гермиона, нам нужно выдвигаться, — произнес Рон, взмахом палочки собирая остальное оборудование для наблюдения,

Гермиона согласно кивнула и быстро поднялась на ноги. Оба они помчались по подземному туннелю, соединяющему Визжащую Хижину с Гремучей Ивой.

Высунув голову наружу, Гермиона определила, что их никто не видит, нажала на сучок и направилась к хижине Хагрида.

Подойдя к ветхой хижине, Гермиона внимательно прислушалась к звукам в доме. Она услышала тихий храп Хагрида и легкое тявканье Клыка и поняла, что Хагрид все еще спит. Рон похлопал ее по плечу и сделал жест, показывая, что пойдет через заднюю дверь. Гермиона согласно кивнула и пошла к входной двери.

Прилив эмоций грозил захлестнуть ее, пока она пробиралась сквозь туман. Проглотив ком в горле, Гермиона осторожно повернула дверную ручку и мягко толкнула ее вперед.

— Гарри, — мягко произнесла Гермиона, ее голос, казалось, плыл по воздушным волнам, проходящим по почти пустой комнате.

Гермиона переступила порог и увидела слегка сгорбленную фигуру, держащую на полпути ко рту несомненно черствую буханку хлеба. Гермиона стояла так, словно была заворожена самим его присутствием. Его зеленые глаза все еще сияли под рваным капюшоном.

Гермиона изо всех сил пыталась сдержать слезы, которые угрожали брызнуть из ее глаз. Неужели прошло шесть лет с тех самых пор, как она последний раз видела своего лучшего друга? Неужели это было так давно? Хоть они и были всего в нескольких метрах друг от друга, Гермионе казалось, что их разделяет огромная бездна.

Не произнеся не слова, Гарри положил буханку и обтер руки о бока, пытаясь их очистить. Гермиона чуть не хихикнула от сюра ситуации, когда Гарри попытался поправить свою мантию, разгладив складки.

Их глаза снова встретились, и Гермиона почувствовала, как неосознанно шагнула к Гарри. Как по волшебству, Гарри тоже сделал шаг вперед и опустил шарф, закрывавший рот, наконец, открыв свое лицо Гермионе.

Наконец у Гермионы вырвался всхлип, а слеза скатилась по ее щекам. Она видела, как выражение лица Гарри сменилось с легкого оптимизма до озабоченного хмурого взгляда, когда он сделал еще один шаг к ней.

— Гарри, — раздался голос позади него.

Быстро, как вспышка, Гарри сжался в клубок, поворачиваясь к голосу.

Гермиона не успела произнести ни слова; громкий хлопок разнесся по всей крошечной хижине.

Хагрид испуганно вскрикнул, подняв свой розовый зонтик, а непрекращающийся лай Клыка мог бы разбудить всю Школу, если бы сейчас был учебный год.

Гарри яростно выругался, подползая на четвереньках к Рону.

Рон держался за живот, скрючившись от боли, и Гермиона могла увидеть свое отражение в крови, которая быстро расплывалась по его талии.

— Гарри…

У Рона перехватило дыхание; он захлебывался от обильного внутреннего кровотечения. Его голова лежала на коленях Гарри, а Гермиона как могла обрабатывала рану — все же ее познания в медицине оставляли желать лучшего.

— Сколько еще ждать приезда мадам Помфри, Гарри? — спросила Гермиона.

— Я... Я не могу знать точно, — заикаясь, пробормотал Гарри, наблюдая, как Гермиона проделывает палочкой круговые движения, словно имитируя движение часовой стрелки. Гарри непроизвольно нахмурился от этой непреднамеренной ассоциации, до жути напоминавшей ему о его предыдущей тюрьме.

— Скажи мне еще раз, зачем ты носишь это с собой?

Изо рта Рона снова начали вылетать сгустки крови.

Гарри попытался что-то сказать, но обнаружил, что его горло слишком пересохло от долгого молчания, и в результате некоторое время сидел, шлепая губами с легким недовольством.

Прочистив горло, Гарри наконец заговорил.

— Это моя защита, — тихо сказал он.

Рон лишь застонал и закрыл глаза, его и без того веснушчатое лицо усеяли капли пота.

Гарри окинул взглядом открывшуюся перед ним сцену. Гермиона все еще размахивала своей палочкой, вызывая неприятное сходство с призрачными часами, которые не так давно приводили Гарри в замешательство. Рон задыхался от явной боли и дискомфорта из-за раны в животе.

Мир поплыл перед глазами Гарри; он изо всех сил боролся с подступающей тошнотой.

Эмоции, которые он подавлял после случайного ранения Рона, теперь снова всплыли на поверхность, и Гарри не смог не почувствовать иррационального восторга от чувства воссоединения их трио.

В дверь ворвался Хагрид вместе с мадам Помфри на буксире.

— Что, во имя Мерлина?.. — мадам Помфри остановилась, увидев изумленное выражение лица Гарри.

Она открыла было рот, чтобы продолжить, но слов не нашлось. Мадам Помфри быстро заморгала, словно выходя из транса, и Гарри готов был поклясться, что услышал ее шепот: «Да кого я спрашиваю!»

Мадам Помфри принялась за работу, очень осторожно действуя палочкой, чтобы еще больше не разбередить такие серьезные повреждения. Она тихо шептала что-то себе под нос, и Гарри зачарованно наблюдал, как рана медленно затягивается. Живот Рона вспыхнул неестественно ярким светом, и мадам Помфри прекратила свои манипуляции.

Поттер не слышал, как Гермиона окликнула его.

— Гарри. Гарри. Гарри, — в третий раз повторила Гермиона, дергая его за рукав куртки. Он вздрогнул, моргнул и резко повернулся к Гермионе, которая внезапно оказалась совсем рядом.

— Рону сейчас нужен покой. Ему и похуже приходилось, — тихо сказала Гермиона, отводя глаза от напряженного взгляда Гарри и вместо этого сосредотачиваясь на Роне.

Гарри прочистил горло и ответил:

— Да-да, конечно.

— Пойдем, нам нужно привести тебя в порядок, — Гермиона кивнула на его рубашку, и Гарри слегка удивился количеству крови, которая пропитала его куртку, пока он держал Рона.

— А ты не можешь просто... Ну, ты знаешь, — Гарри неопределенно махнул рукой, чувствуя себя немного глупо, несмотря на обстоятельства.

— О, — покраснела Гермиона, — конечно.

Она взмахнула палочкой и прошептала себе под нос: «Scourgify». Жидкость тут же исчезла. Гарри взял куртку и поблагодарил Гермиону.

— Как я погляжу, все еще не избавилась от привычки делать это маггловским способом, — сухо прокомментировал он.

Гермиона улыбнулась, и Гарри посмотрел на нее с любопытством, но без улыбки.

— Почему ты улыбаешься? — спросил он, стряхивая с куртки несуществующие остатки крови.

Улыбка Гермионы дрогнула, как будто она не ожидала этого вопроса.

— Я просто рада тебя видеть, — тихо сказала она.

Лицо Гарри ничего не выражало, как будто у него вообще не осталось никаких эмоций.

— Я думаю, нам есть о чем поговорить? — мягко спросила Гермиона.

Гарри кивнул, и они направились к замку.

* * *

Гарри и Гермиона сидели в самой высокой башне Хогвартса, тихо потягивая тыквенный сок. Гермиона тайком провела Гарри через замок, успешно избегая многочисленных профессоров и призраков, которые встречались в залах. Ей удалось прихватить на кухне кое-какие лакомства, а затем оба поднялись на Астрономическую башню. Гарри спокойно попивал тыквенный сок, решив, что это прерогатива Гермионы — взять инициативу в свои руки.

— Гарри. Я не хочу спрашивать вот так в лоб, но что с тобой случилось? — поинтересовалась Гермиона.

Гарри несколько мгновений молчал, все еще потягивая тыквенный сок. Гермиона нервно заерзала, опасаясь, что задала не тот вопрос.

— Я хочу сказать, что...

— Я не знаю, — перебил ее Гарри, лениво уставясь на содержимое своей чашки. Он даже слегка встряхнул ее, как будто был поражен простым плеском сока.

— Я имею в виду, можешь ли ты сказать мне что-нибудь, что…

— Даже не знаю.

— Но ты же должен помнить...

— Не помню.

— Ты не можешь просто...

— Я не хочу. Понимаешь?

Гарри подчеркивал каждое слово мягкой паузой. Он поднял глаза и встретился взглядом с Гермионой. Та прикусила язык, глядя в изумрудные глаза Гарри. Они были лишены даже проблеска счастья. Странно пустой, но чрезвычайно уязвимый взгляд. А в глубине этих изумрудных глаз скрывался абсолютно сломленный человек.

Гермиона судорожно вздохнула, только сейчас заметив, что задержала дыхание, мысленно упрекая себя за то, что была такой прямолинейной. Тем не менее любопытство заставило ее повторить вопрос:

— Гарри, что случилось?

Гарри сделал паузу, как и в прошлый раз, небрежно держа чашку двумя пальцами. Раз шесть он открывал было рот, чтобы заговорить, но ничего не выходило. Он тихонько хихикнул и осторожно поставил чашку на деревянный столик, отделявший его от Гермионы.

— Все разом пропали. Не было людей, не было магии — ничего. Будто сам Мерлин лишил мир любого проявления жизни. Времена года никогда не менялись. Листья никогда не меняли окраску. Это был один и тот же монотонный кровавый день в течение шести лет, трех месяцев и двадцати трех дней. Я жил сам по себе. Это была настоящая пытка. Я несколько раз задумывался о своей смерти. Даже здесь. Я пытался покончить с собой прямо здесь, Гермиона. Ты можешь себе это представить?

Гарри уже дрожал. Его голова упала на грудь, а пальцы нервно забарабанили по столешнице. Гермиона прижала руку ко рту, страшась того, что он скажет дальше.

— Я хотел, чтобы все закончилось и больше ничего не было. Ничего. Но даже этого они мне не позволили, — с горечью сказал Гарри.

Он тихо засмеялся, медленно покачивая головой из стороны в сторону, его взгляд бездумно скользил кругом.

— Полагаю, что судьба выбрала такой способ дать мне второй шанс.

Гермиона не ответила. Она только смотрела на Гарри, упираясь ногами в землю, с напряженной спиной. Сама того не осознавая, она медленно отстранялась, пока Гарри рассказывал ужасную историю своего исчезновения.

— Думаю, теперь ты получила некоторое представление, — закончил Гарри.

Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но впервые за долгое-долгое время потеряла дар речи. Только через несколько мгновений она взяла себя в руки и заговорила снова.

— Я уверена... есть какой-то способ объяснить все это, — сказала Гермиона, пристально глядя на Гарри, чтобы оценить его реакцию. Гарри фыркнул и с болезненной ухмылкой откинулся на спинку стула.

— Верно.

Гермиона собралась с духом, опасаясь нарушить хрупкое душевное равновесие Гарри. Она протянула руку, чтобы успокоить его.

— Гарри…

Однако когда ее рука приблизилась к нему, он резко отпрянул и встал. Его глаза расширились, а голова дернулась, и Гермиона увидела резкие изменения в его настроении, которые произошли в течение последних нескольких минут.

— А где Джинни? — вдруг спросил он.

Гермиона вздрогнула, явно удивленная его вопросом. Гарри наблюдал за сменой эмоций, промелькнувших на ее лице: удивление, смущение, жалость.

— Гермиона… пожалуйста, — сказал он безучастно.

Гермиона только покачала головой, не желая быть вестником еще более плохих новостей. Однако Гарри сверлил ее умоляющим взглядом, и она закрыла глаза.

— Она покончила с собой. Через пару дней после твоего исчезновения, — прошептала Гермиона. Хотя ее почти не было слышно, каждое слово многократно усиливалось в ушах Гарри. Ее слова отдавались эхом, и Гарри понял, что Гермиона все еще что-то говорит, но он уже не слушал.

Он пятился назад, выставив вперед руку, пока не уперся в стену. Поток эмоций разрывал его сердце, но ни одна слезинка не обожгла глаз. Краем глаза Гарри увидел, как Гермиона встала и обошла вокруг стола. Ее рука была протянута в знак утешения, но Гарри не хотел принимать его.

Когда она подошла ближе, Гарри оттолкнулся от стены и отпихнул ее руку.

Он чувствовал, что она стоит у него за спиной, не зная, что делать. Мир Гарри закружился перед ним, и он прислонился к столу , чтобы восстановить равновесие.

— Гарри, пожалуйста…

Гермиона вздрогнула, пытаясь восстановить контакт с ним.

— Убирайся отсюда.

— Я не думаю, что это...

— Сейчас же.

Гермиона стояла прямо, твердо решив не поддаваться безжалостным словам Гарри. Теперь, после всего, что ему пришлось пережить, она ни за что не уступит.

— Я никуда не уйду.

— Вон! — взревел Гарри, схватив чашку с тыквенным соком и швырнув ее через всю комнату.

Она разбилась о камень. Тыквенный сок брызнул во все стороны. Гермиона разинула рот, увидев открывшуюся перед ней сцену.

Гарри сгорбился над деревянным столом, тяжело дыша, костяшки его пальцев побелели от сильной хватки.

Хотя каждая клеточка тела Гермионы кричала: «Не уходи!», она ушла, не сказав ни слова. Открыв дверь, она обернулась, надеясь еще раз поймать взгляд Гарри и дать ему понять, что она здесь ради него.

К сожалению, он не поднял глаз.

Замок тихо щелкнул, подтверждая уход Гермионы. Когда дверь захлопнулась, Гарри выдохнул. С каждым выдохом сдерживать эмоции становилось все труднее. Его эмоции хлестали из него, как из прохудившейся крыши под проливным дождем, глаза горели, а соль больно жгла.

Он взревел, поднял табурет, на котором сидел, и ударил им по столу.

Крушить.

Крушить!

Гарри беспрерывно выл, выкрикивая ругательства и превращая деревянный стол в месиво.

Табурет разлетелся вдребезги, но он продолжал бить ножкой по столу, не переставая кричать.

— Нет, Нет! Нет! Нет! Нет! — отчаянно кричал он.

Пнув ногой остатки стола, Гарри подошел к подоконнику, все еще сжимая в израненных руках деревянную ножку табурета.

Он издал еще один вопль, выбросил ножку из окна и закричал в небо.

— Я никогда ничего не хотел! — беспомощно орал он в пустоту. Он смотрел на звезды и Луну, надеясь увидеть какой-нибудь знак.

— Я СДЕЛАЛ ВСЕ, О ЧЕМ ТЫ ПРОСИЛ! ПОЧЕМУ Я?!

Гарри ударил ладонями по каменному подоконнику, еще сильнее раня себя, и испустил нечеловеческий вопль, завывая в небо. Затем он обессилел и соскользнул на пол, окровавленный и побежденный.

— Почему я… Почему я… Ну почему я, — беспрерывно шептал он. Лишь через несколько минут он потерял сознание от изнеможения.

По другую сторону деревянной двери Гермиона тихо всхлипывала в кулак, желая лишь разделить часть бремени, которое легло на плечи Гарри, сделать все возможное, чтобы помочь ему. Она была полна решимости позволить Гарри жить той жизнью, о которой он так мечтал.

* * *

Гарри очнулся, его ноги затекли от того, что он заснул в неудобном положении. Ночь еще не кончилась, и в окно лился лунный свет. Гарри передвинул оставшуюся чашку, чтобы сориентироваться.

— Кто это еще? — пробормотал он, услышав еще один шум. — Да?

Снова раздался треск.

Внутренности Гарри скрутило узлом, когда он понял, что беззащитен перед неизвестным источником звука.

— Гермиона?

Раздался глухой скребущий звук, как будто что-то медленно ползло по камням. И это что-то было здесь, в комнате.

Гарри отполз назад на всех четырех конечностях, сжавшись в углу от страха перед тем, что находилось рядом.

Шаркающий звук становился все громче и громче, что-то то и дело скрежетало по булыжному полу. Гарри пробила дрожь, но он не смел закрыть глаза.

Фигура, что шуршала по полу, медленно приближалась к Гарри. Он уже мог различить в темноте очертания человеческого тела, почти переступающего освещенную границу. Гарри мог только смотреть, разинув рот, на лунные лучи, падающие на яркие рыжие волосы.

Фигура целиком вышла на свет, и Гарри начал задыхаться.

Это была Джинни. Ее лицо было в крови, а глазницы пусты; она волочила сломанную ногу по мощеному полу. Ее белая ночная рубашка была забрызгана кровью, а левая рука болталась, вывернутая под странным углом.

— Нет… Только не это, — прошептал Гарри.

Джинни все еще приближалась к Гарри, но потом остановилась. Гарри уставился в пустые глазницы, отчаянно желая, чтобы она ушла.

— Мне очень жаль, — в отчаянии сказал Гарри, протягивая руку.

Джинни не ответила, а вместо этого повернулась лицом к окну. Гарри с ужасом наблюдал, как искалеченное тело перелезло через край и еще раз обернулось, чтобы посмотреть на него.

— Все не так, как кажется, — сказала Джинни, прежде чем выпрыгнуть с самой высокой башни Хогвартса.

— Не-е-ет!

Гарри бросился за ее искалеченным трупом, но было уже слишком поздно.

Он отчаянно завопил, прежде чем понял, что его яростно трясут. Он отбросил нападавшего и повернулся, чтобы защищаться.

На полу лежала Гермиона, потирая ушибленное место на голове, куда он угодил локтем. Мадам Помфри и профессор Макгонагалл стояли в дверях, потрясенные его действиями.

— Все не так, как кажется. Ничто не является тем, чем кажется. Все совсем не так, как кажется, — тихо повторял Гарри, переводя взгляд с одной дамы на другую.

Несмотря на свою травму, Гермиона встала и обратилась к нему:

— Гарри, тебе нужно прилечь. Пожалуйста.

Она взяла Гарри за локоть и мягко повела к двери. На этот раз Гарри не отказался от ее помощи и просто продолжал тихо бубнить себе под нос.

Она отвела его в Больничное крыло, вместе с мадам Помфри и профессором Макгонагалл. Когда Гермиона осторожно уложила Гарри на кровать, она спросила, что он повторял.

Гарри не ответил, но продолжал бормотать:

— Все не так, все не так, как кажется…

* * *

В нескольких километрах от них, на высоком утесе, возвышавшемся над Запретным лесом, стояли два человека. Вдалеке был виден Хогвартс, и оба человека спокойно наблюдали за происходящим.

— Так что же нам делать? — спросил тот, что повыше, у второго.

— Будем ждать, — ответил тот, что был ниже.

— Вы уверены, что это разумно? — снова спросил первый.

— Он еще не готов. Поттер может подождать.

— Мне надоело ждать! — воскликнул высокий, отходя от обрыва.

— Терпение, дорогой мой мальчик, терпение, — сказал тот, что пониже, тоже покидая край утеса.

— Мое терпение на исходе, — прорычал тот, что повыше, готовясь к дизаппарированию.

И, прежде чем он исчез с хлопком, еще раз обратился к тому, что пониже:

— Лучше бы это сработало, Амбридж.

— О, так и будет.

— Гарри?

Гарри сонно открыл глаза и увидел копну рыжих волос. Он сел и принялся искать свои очки.

— Вот, держи, — сказал Рон.

Он протянул Гарри очки и помог ему сесть, прислонив подушки к спинке кровати. Солнечные лучи заливали почти пустое Больничное крыло. Гарри на мгновение прикрыл глаза от резкого света, а затем повернул голову, чтобы посмотреть на Рона.

— Они и тебя сюда затащили? Как в старые добрые времена, — сказал Рон.

Гарри почти улыбнулся, уголки его губ поползли вверх. Но он, казалось, потерял дар речи и лишь молча указал на живот Рона.

— Как новенький, — сказал Рон, задирая рубашку, чтобы показать, что от шрамов и следа не осталось. — Я уже не в первый раз получаю пулю, — снова пошутил он.

На этот раз Гарри улыбнулся, но Рон отметил, что улыбка была какой-то вымученной, будто лишь для проформы.

— Похоже, ты доставляешь больше хлопот, чем я в наши молодые годы, — сказал Гарри, продолжая мягко улыбаться.

— Я? Превзошел тебя? А потом ты скажешь мне, что Драко Малфой действительно стал белым и пушистым? Этого никогда не случится, Гарри, — сказал Рон, придвигая стул к кровати Гарри.

— Никогда не говори «никогда», — пробормотал Гарри, откидываясь на стопку подушек.

Рон не отреагировал, продолжая пристально смотреть на него.

— Полагаю, у вас накопились вопросы ко мне? — спросил Гарри, не глядя на него. Он рассеянно уставился в потолок, его глаза ничего не выражали.

— Никто не знает, что ты здесь, в Хогвартсе, кроме тех, кого ты уже встретил, — тихо начал Рон.

Он наклонился вперед и придвинул свой стул поближе, тот заскрипел по полу. Затем Рон наколдовал перо и пергамент. Письменные принадлежности привлекли внимание Гарри, и он вопросительно посмотрел на Рона.

— Не волнуйся. Я не стану никому сообщать о тебе. Однако мне нужен подробный отчет о том, что произошло.

Рон закатал рукава и приманил к себе стол. Он положил пергамент на столешницу и обмакнул перо в чернила. Гарри наблюдал за его отработанными движениями и поймал себя на том, что восхищается практичностью Рона.

— Ты кое-чему научился, не так ли? — заметил Гарри.

— Я стал Главным аврором не потому, что дружил с тобой, — сказал Рон с легкой усмешкой. Гарри слегка улыбнулся в ответ, прежде чем снова откинуться на подушки.

— Готов?

Гарри кивнул. Он медленно пересказывал все подробности своей истории. Рон несколько раз прерывал его, чтобы сделать какие-то пометки на полях. Гарри предпочел не смотреть на Рона, пока говорил. Пару раз, когда он вспоминал о самых эмоциональных моментах последних шести лет, трех месяцев и двадцати трех дней, в груди у него что-то судорожно сжималось, и он прерывался. Рон же просто ждал, пока Гарри продолжит, не произнося ни слова сочувствия — он знал, что лучше не перебивать собеседника, чтобы не сбить с мысли.

Когда Гарри наконец закончил, он длинно прерывисто выдохнул. К слову, он забыл упомянуть о своих галлюцинациях относительно самого себя.

«Это не имеет отношения к делу».

Параллельно Рон делал какие-то записи на нескольких клочках пергамента, лежавших на маленьком письменном столе. Когда Гарри замолчал, Рон хрустнул костяшками пальцев и вытянул руку, повращав запястьем по часовой стрелке.

— Ничего себе история, — прокомментировал он, поднимая руки и потягиваясь.

— Вполне, — подтвердил Гарри, делая глоток воды. — Что ты об этом думаешь? — спросил он, встретившись взглядом с Роном.

Гарри заметил вспышку удивления на лице Рона, но тот быстро скрыл ее.

— Честно говоря, я даже не знаю, что и сказать. Это не похоже ни на какую магию, о которой я когда-либо слышал, — сказал Рон, пожимая плечами и перевязывая свиток пергамента лентой. — Конечно, не раз были ситуации, когда люди утверждали, что существуют альтернативные Вселенные и тому подобное, но ни в одном из этих случаев не было никаких твердых доказательств, — добавил он, вставая.

— Как в делах Рембо и Виссера? — спросил Гарри.

— Да... Откуда ты об этом знаешь?

— Я много читаю, — просто ответил он.

Рон внимательно посмотрел на Гарри, заметив, как тот постарел. Волна эмоций захлестнула Рона. Все, чего Гарри когда-либо хотел, это нормальной жизни. Рон открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Гарри прервал его.

— Ты знаешь, что общего было у всех этих людей? — спросил Гарри.

— И что же? — поинтересовался Рон, прекрасно понимая, что объединяло все подобные случаи.

— Никто им не поверил, — сказал Гарри, глядя на него снизу вверх.

Рон серьезно посмотрел на него, прежде чем заговорить.

— Я верю тебе.

Гарри больше ничего не добавил, и Рон коротко кивнул Гарри, прежде чем уйти.

* * *

— Стойте спокойно, мистер Поттер, — сказала мадам Помфри, в сотый раз взмахнув палочкой над телом Гарри. Тот лишь неодобрительно фыркнул. Это было позже, но в тот же день — к нему нагрянули директор Макгонагалл, мадам Помфри и Гермиона Грейнджер.

Излишне говорить, что он оказался в эпицентре бури.

— Я уже сказал тебе, что я в порядке, — вздохнул Гарри, глядя на Гермиону. Та пристально смотрела на него, и он тут же поймал ее взгляд.

— Будет лучше, если мы примем все необходимые меры предосторожности, Гарри. Кто знает, что случилось, когда ты исчез, — пояснила она.

— Я прекрасно знаю, что произошло, — возразил Гарри.

Гермиона снова впилась в него взглядом, и Гарри сдался.

Вошел Рон, с кружкой сливочного пива в одной руке и еще одной стопкой пергаментов в другой. Он кивнул в знак приветствия и сел на соседнюю кровать.

— Рон, скажи им, что я в порядке, — взмолился Гарри.

— Он в порядке, — сказал Рон, потягивая свой напиток.

— Мистер Уизли, как бы я ни ценила ваше профессиональное мнение, диагностику буду проводить именно я, — отрезала мадам Помфри.

Рон только пожал плечами, в то время как Гарри перебирал пергаменты.

— Итак, Гарри, я просмотрел случаи, похожие на твой, и нашел пару близких совпадений, которые, возможно, помогут нам понять то, что случилось, — сказал Рон.

Гермиона подошла к другой стороне кровати Гарри и быстро просмотрела несколько пергаментов. Ее брови дернулись в замешательстве и неодобрении, когда она остановилась на некоторых из них.

— Что такое? — спросил Гарри.

— О, ничего. Просто несколько интересных заметок на полях, — сказала Гермиона. Она старалась не встречаться с ним взглядом.

— Я полагаю, ты заметила сильную корреляцию между людьми, которые утверждают, что существуют альтернативные Вселенные, и людьми, которые были классифицированы как психически больные, — мягко сказал Гарри.

— Нет, — растерянно ответила Гермиона, — я просто...

— Я прочитал все эти файлы, Гермиона.

— Каким образом?

— Я много читаю, — сказал Гарри.

Мадам Помфри в последний раз взмахнула волшебной палочкой и наконец отступила на шаг.

— Все чисто, Поттер, — сказала она, отодвигая тележку.

— Наконец-то, — проворчал Гарри. Он схватил свою рубашку с ближайшего стола и снова надел ее. Поболтав ногами, Гарри спрыгнул с кровати и потянулся.

— А теперь, мистер Поттер, я полагаю, что в наших интересах выяснить, что с вами случилось, прежде чем мы сообщим о вашем местонахождении, — сказала директор Макгонагалл. — Вас все еще разыскивают за убийство Джинни Уизли. Хотя мы все знаем, что вы этого не делали, пресса была... довольно-таки агрессивной в своих попытках смешать ваше имя с грязью. Может быть, мистер Уизли и мисс Грейнджер могли бы помочь вам?

Гарри кивнул, явно смиряясь со своим временным проживанием в Хогвартсе. Гермиона и Рон все еще переговаривались вполголоса, склонившись над пергаментами,

— Хорошо. Итак, вы оба нашли там что-нибудь? — спросила Макгонагалл.

Гермиона и Рон оторвались от пергаментов и посмотрели на Гарри.

— Хотя существует множество сообщений о параллельных и альтернативных Вселенных, ни одна из них не была так подробно описана, как в случае Гарри. Более того, ни один из этих случаев никогда не длился дольше пары недель, — резюмировала Гермиона.

— Я смотрю на них с тех пор, как разговаривал с Гарри сегодня утром, госпожа директор. Мне было бы трудно найти кого-то, кто мог бы точно диаг… Я имею в виду... найти что-нибудь подходящее в деле Гарри, — сказал Рон, быстро скрывая случайную оговорку.

Гарри открыл было рот, чтобы заговорить, но Макгонагалл перебила его:

— Но ведь у Министерства наверняка есть какие-то записи или, по крайней мере, теория об этих параллельных или альтернативных Вселенных? — спросила она.

— Ну да, но пока мы не нашли ничего вразумительного, — ответил Рон.

— Кроме того, мы просмотрели кучу подобных файлов, и кажется, нигде не встречается такое положение вещей, как у Гарри. Полное исчезновение населения, отсутствие геологических эффектов, несколько призраков — ничего подобного, — добавила Гермиона.

Гарри снова попытался заговорить, но на этот раз его прервал Рон.

— Я тоже не думаю, что министерство пойдет навстречу Гарри в этом деле. Это не очень сильно зависит от эмпирических данных, — задумчиво произнес он.

— Нам нужен внешний источник; возможно, кто-то, кто занимается эксцентричными случаями, — задумчиво сказала Гермиона.

— Эй, я не... — начал Гарри, но его снова прервали.

— А вы знаете таких людей? — спросила Макгонагалл.

— Навскидку: Уэллс, Хокинг, Эммет Браун. Но эти ребята действительно такие… психи, — закончил Рон, вертя пальцем у виска.

— Браун сошел с ума, Хокинг вне доступа. А Уэллс разве не переехал в Россию после какого-то волшебного просветления? — возразила Гермиона, покусывая губу.

— Ну, как-то не похоже на то, что мы говорим о здравомыслящих людях здесь, Гермиона, — саркастически сказал Рон.

— Рональд, пожалуйста, — фыркнула Гермиона.

— Алло?! — крикнул Гарри.

Остальные подскочили от неожиданности. Гермиона прикрыла рот рукой, а Рон нервно заерзал.

— Гарри, — выдохнула Гермиона, — прости. Я... Мы не хотели игнорировать тебя таким образом. Мы просто...

— Не привыкли, что я здесь, да? — ледяным тоном закончил Гарри.

— Нет, конечно, нет... я... мы просто обсуждали… — вяло закончила Гермиона.

— Я, наверное, мог бы помочь, понимаешь? Учитывая, что я был там и все такое, — сказал Гарри, закатив глаза.

— Конечно, — Рон откашлялся.

— Я знаю, что вы все беспокоитесь обо мне, но я не сумасшедший, — сказал Гарри.

— Гарри, мы никогда не говорили, что ты такой.

— Гермиона, пожалуйста. Я бы подумал, что сошел с ума, если бы не был там сам. Я знаю, что ты переживаешь за меня, но я не псих, — сказал Гарри.

— И все же было бы... лучше... если бы мы имели дело с кем-то более эксцентричным, — медленно проговорила Гермиона.

— Прекрасно, но только не эти люди.

Группа на минуту замолчала, обдумывая дело Гарри. Несколько раз кто-то из них пытался заговорить, но слов не хватало. Тишина уже начала действовать Гарри на нервы, но тут вступила Макгонагалл.

— Есть... еще кое-кто, — проговорила она.

Все трое выжидающе смотрели на нее.

— Странник, — прошептала она.

Гарри и Гермиона недоуменно посмотрели на нее. Рон, напротив, был в замешательстве.

— Но, директор, это же просто сказка, — сказал он.

— Не факт, — сказала Макгонагалл.

— В чем дело? Кто этот Странник? — спросил Гарри.

Рон вздохнул и провел рукой по волосам.

— Это просто некая история, которую моя мама и, вероятно, еще тысячи мам-волшебниц рассказывали своим детям. Речь идет о волшебнике с необыкновенной силой, который мог прыгать через время и пространство в поисках своей потерянной любви. В любом случае, история гласит, что Министерство того времени сочло его слишком могущественным и приговорило к смерти.

Рон поднял глаза и увидел, что Гарри и Гермиона пристально смотрят на него.

— Есть еще что-нибудь? — спросила Гермиона.

— Директор, вы это серьезно? Я имею в виду... — начал Рон.

— Просто закончите рассказ, мистер Уизли.

— Прекрасно. Его приговорили к повешению на самой высокой башне огромного замка. У подножия башни собралась толпа, ожидавшая смерти Странника. Единственная проблема заключалась в том, что прежде чем его успели повесить, он прыгнул. Однако после этого он растворился в воздухе, и никто никогда его больше не видел, — закончил Рон. — Конечно, мама попыталась выкрутиться и утверждала, что он умер от слишком частых путешествий во времени, но я почти уверен, что это не так, — вспомнил Рон, злобно покачал головой и уставился на Макгонагалл.

— Но ведь это всего лишь сказка, — сказал Гарри.

— Дело в том, что в сказках всегда есть доля правды. Завтра я отведу вас к нему, — сказала Макгонагалл.

— Почему именно завтра? Почему не сейчас? — спросил Гарри, делая шаг вперед.

— Терпение, мистер Поттер. Его нелегко найти, и в данный… момент он недоступен, — нерешительно закончила Макгонагалл.

— Это просто черт знает что!..

— Гарри! — ахнула Гермиона.

— ...Мы заявимся в гости к путешественнику во времени из сказки. Это просто замечательно, — усмехнулся Гарри, сверкнув глазами.

Макгонагалл мгновение спокойно смотрела на него, пытаясь поймать его взгляд. Ее лицо было непроницаемо, но она очень крепко сжимала палочку.

— У вас был нелегкий день, мистер Поттер, отдохните немного. Все вы.

И Макгонагалл покинула Больничное крыло, взмахнув полами мантии, и исчезла за углом.

Когда она ушла, Гарри пнул ногой стул, и тот пролетел через всю комнату. Оглушительный грохот от столкновения со стеной эхом отозвался в ушах троицы миллион раз. Ни Гермиона, ни Рон никак не отреагировали на вспышку Гарри. Через несколько мгновений Рон заговорил.

— Мне пора идти, мне нужно кое-что сделать, прежде чем я отправлюсь домой, — тихо сказал он, кивнул Гермионе и Гарри и быстро вышел из крыла.

Гермиона и Гарри смотрели, как он тоже исчез за углом. Гермиона тяжело вздохнула, ее плечи опустились, напряжение медленно покидало ее тело.

— Пойду принесу нам поесть, — сказала она, не глядя в глаза Гарри.

— Ты останешься здесь на ночь? — спросил он.

Она кивнула и сжала его плечо, прежде чем уйти на кухню.

Гарри снова испустил тяжелый вздох и сел на кровать, потирая лоб. Макгонагалл была права. Это был утомительный день. Он продолжал тереть виски, но остановился, услышав какой-то звук в палате.

Это был тот же самый волочащийся звук, который он слышал прошлой ночью. Он почувствовал, как кто-то приближается к нему сзади. Сердце Гарри заколотилось, и он закрыл глаза, изо всех сил желая, чтобы та фигура ушла.

Тем не менее он слышал, как она приближается. Ее нога волочилась по полу, издавая мучительно громкий звук в пустом крыле. Гарри что-то шептал себе под нос, закрыв глаза.

Внезапно шум прекратился. Шепот Гарри медленно затих, но он не осмеливался поднять глаза, боясь того, что может увидеть. Через несколько минут Гарри удалось собраться с духом и открыть один глаз.

Когда свет ударил в его зрачок, он ахнул, увидев пустые глазницы Джинни Поттер всего в нескольких дюймах от своих собственных глаз.

* * *

Гермиона поднималась по лестнице в Больничное крыло, за ней плыли два подноса с едой. Ее беспокоило хрупкое состояние рассудка Гарри. Казалось, две личности борются за то, чтобы завладеть им. Только что он был добрым и нежным, если не сказать, немного испуганным, но в следующее мгновение переполнялся гневом, набрасываясь на всех. Она могла лишь предполагать, что одиночество сделало с его душой.

Подходя к крылу, она окликнула Гарри.

— Гарри, я несу тебе еду, надеюсь, тебе понравится.

Войдя в Больничное крыло, Гермиона запнулась на полуслове: Гарри нигде не было видно.

Подносы с грохотом упали на пол, и Гермиона, выбежав из крыла, бросилась бежать.

— Гарри! Гарри! — закричала она, сбегая вниз по лестнице. Проносясь по коридорам и лестницам, она расспрашивала нескольких призраков о местонахождении Гарри. Однако ни у кого из них не было точного ответа, и Гермиона продолжала выкрикивать его имя, но остановилась, услышав тихий стук.

Стук продолжался, и Гермионе показалось, что он доносится из женского туалета на втором этаже.

Она шла медленно, вытащив свою волшебную палочку. Гермиона просунула голову в дверь и увидела, что Гарри прислонился к дальней стене, бросая крошечные кусочки плитки, которые были отколоты от пола и стены.

Она смотрела, как он берет очередной осколок и снова швыряет его через все помещение. Волна эмоций захлестнула ее, когда она смотрела на него, прислонившись к слегка затопленной раковине. Он казался таким хрупким в этот момент.

Решив встретиться с Гарри лицом к лицу, она вошла и приблизилась к нему, не говоря ни слова. Он заметил ее присутствие, подняв на нее глаза, но тоже ничего не сказал.

Все так же молча Гермиона села рядом с ним и взяла кусок плитки. Гарри смотрел, как она тоже швырнула его через всю комнату. Они смотрели, как кусок плитки пролетел по воздуху и присоединился к своим собратьям в большой куче на дальней стороне туалета.

— Твоя мантия промокла, — сухо заметил Гарри.

Гермиона просто пожала плечами и улыбнулась ему.

— Я никогда не заботилась о состоянии своих мантий, Гарри.

Он фыркнул в ответ и поднял еще один кусок плитки.

— Неужели прошло уже полтора десятка лет с тех пор, как мы спасли тебя от этого дурацкого тролля? — спросил Гарри, в основном обращаясь к самому себе.

— Хорошо, что ты это сделал. Кто бы тогда стал бросать керамику вместе с тобой? — пошутила Гермиона.

Смех Гарри отозвался эхом в крошечном туалете, и Гермиона не могла не улыбнуться его искреннему счастью.

— Не надо мне льстить. Это была не очень хорошая шутка, — сказала Гермиона с мягкой улыбкой.

— Может, и нет. Но это правда, — ответил Гарри.

Гермиона не ответила и швырнула в стену еще один кусок плитки.

— Мне страшно, Гермиона, — сказал Гарри.

Она посмотрела на него и увидела на его лице выражение абсолютного страха. Перевела взгляд на его руку, прежде чем просунуть свою ладонь под его и сжать ее. Гарри был удивлен такой нежностью.

Прошло уже довольно много времени с тех пор, как кто-то держал его за руку.

— Мы с этим разберемся, — сказала она.

Гарри закрыл глаза.

— Я очень на это надеюсь.

— Я позабочусь о тебе, Гарри. Мы все это сделаем. Это нормально — бояться, понимаешь? Мы все боимся, Гарри. Не отгораживайся от меня снова, — взмолилась Гермиона.

Гарри ничего не ответил.

— Иди сюда, — сказала она и похлопала себя по коленям. Он вопросительно посмотрел на нее, и она мотнула головой, показывая, что хочет, чтобы он положил голову ей на колени. Сам не зная почему, Гарри согласился на ее просьбу.

Несколько мгновений они молчали. Они просто лежали; голова Гарри покоилась на коленях Гермионы, лицом от нее. Его ноги были вытянуты, а одна рука мягко лежала на ее колене, обтянутом брюками.

— Когда ты исчез, Гарри, это изменило всех нас. Как будто из нас высосали жизнь, и мы все использовали эту энергию, чтобы попытаться найти тебя. Это сказалось на всех нас, но теперь, когда ты вернулся… Теперь, когда ты вернулся, я думаю, что всем нам станет лучше. Ну, в некотором смысле, — сказала Гермиона, вслух озвучивая мысль, которая крутилась у нее в голове уже довольно давно.

Гарри не ответил.

— Гарри?

Он снова не ответил, и Гермиона наклонилась, чтобы рассмотреть его лицо. Она улыбнулась, услышав, что он тихо похрапывает. Гарри просто заснул.

Устраиваясь поудобнее, Гермиона наколдовала пару подушек. Она услышала шаги и увидела за углом директора Макгонагалл с палочкой наготове.

Гермиона приложила палец к губам и указала на Гарри. Макгонагалл на мгновение растерялась, прежде чем поняла, что вызвало крики Гермионы и ее последующее молчание. Она улыбнулась Гермионе, и та улыбнулась в ответ.

Кивнув, директор закрыла дверь. Гермиона откинула голову на волшебную подушку и закрыла глаза.

— Сладких снов, Гарри, — прошептала Гермиона, тоже засыпая.

Так что именно в маленькой луже в женском туалете на втором этаже Гарри Поттер наконец погрузился в блаженный сон.

— Гарри!

Гарри, вздрогнув, повернул голову и увидел Гермиону , которая махала ему рукой; Рон и Макгонагалл, должно быть, стояли, терпеливо ожидая его, у выхода из Большого зала. Гарри трусцой пересек Большой зал и быстро догнал Гермиону, уже подходящую к Макгонагалл.

Когда они подошли поближе, то услышали разговор Макгонагалл с мадам Помфри.

— ...Надеюсь, ты сможешь немного присмотреть за замком? Хагрид вернется через час, а нас, полагаю, не будет всего пару часов. Если мы не вернемся до заката, пошли Патронуса, — приказала Макгонагалл. Мадам Помфри понимающе кивнула и удалилась.

— А где Рон? — спросил Гарри.

— Да вот он, — Гермиона указала на рыжика, быстро приближающегося к группе.

— Простите, немного задержался дома, — выдохнул Рон, упершись руками в колени и отпыхиваясь.

— Все в порядке. Идемте, — Макгонагалл сразу же взяла с места в карьер, слегка позабавив Трио.

Группа вышла из Хогвартса, и Гарри воспользовался моментом, чтобы оглядеться и изучить пейзаж. Все вокруг было совсем не таким, как тогда — в другом мире. Казалось, что сама природа тянулась к нему, а стайки причудливых птиц, перелетающих с дерева на дерево, бесконечно завораживали. Удивительно, как много всего произошло за такое короткое время.

«На самом деле, удивительно».

Гарри на мгновение покачал головой, пытаясь справиться с першением в горле. Гермиона заметила это движение и положила маленькую ладонь на внутреннюю сторону предплечья Гарри.

— Ты в порядке? — спросила она с озабоченным видом.

— Все отлично, — ответил Гарри, проходя мимо нее. Она нахмурилась, почувствовав его отстраненность, но ничего не сказала.

Группа добралась до границы Хогвартса. Оказавшись по другую сторону ворот, Макгонагалл спросила:

— Все помнят координаты аппарации, да?

Гермиона и Рон кивнули. Гарри же не мог аппарировать сам, чтобы не выдать министерству свое местонахождение.

— Тогда действуем, — скомандовала Макгонагалл.

Гарри схватил Гермиону за руку и кивнул ей. Она улыбнулась ему, а потом сосредоточилась, смотря прямо перед собой. Знакомое ощущение, будто его втиснули в трубу, охватило Гарри, и он зажмурился, чувствуя, как нарастает давление в ушах.

С тихим хлопком он приземлился на ярко-зеленую траву. Он почувствовал рядом с собой Гермиону и поднял на нее глаза.

— Смотри под ноги, Гарри. Ты чуть не раздавил меня, — сказала она с улыбкой.

— Я же не нарочно, — проворчал Гарри, поднимаясь на ноги и отряхивая грязь с одежды.

— Все чисто, — авторитетно заключил Рон. Он повернулся во все стороны и еще раз осмотрелся.

— Хорошо, — сказала Макгонагалл.

Гарри обернулся и обнаружил, что смотрит на кольцевую гряду из больших камней. Вокруг было странно тихо, и Гарри шагнул вперед и провел рукой по одному из больших гранитных валунов, загипнотизированный величием картины.

— Я установил сферу невнимания от магглов, которой нам должно хватить на все время нашего пребывания здесь, — Рон достал из рюкзака бинокль и обследовал местность.

— Превосходно.

— Так где же он? — спросила Гермиона почти с энтузиазмом.

— Успокойтесь, мисс Грейнджер, это дело не терпит суеты, — серьезно сказала Макгонагалл.

Она прошлась вокруг поляны, рассматривая каждый из камней. Бормоча что-то себе под нос, Макгонагалл мерила шагами площадку, пока не нашла нужный камень. Она нахмурилась и заговорила:

— Это тот самый. Убойный Камень.

— Как мило, — сказал Рон.

Трио приблизилась к Макгонагалл, которая вполголоса произносила заклинания. В последний раз взмахнув палочкой, она приложила ее кончик к гигантскому камню. Как только дерево соприкоснулось с камнем, Убойный камень издал громкий скрежещущий звук. Гарри увидел белый контур двери, медленно проступающий в камне.

— Дверь, выходящая из земли. Кажется, теперь я видел все, — пробормотал Рон себе под нос.

Словно загипнотизированная, Гермиона наклонилась и протянула руку к деревянной ручке.

— На вашем месте я бы этого не делала, мисс Грейнджер, — предостерегла Макгонагалл.

Гермиона быстро отдернула руку и покраснела. Макгонагалл подняла обычный камень и швырнула его в дверь. Когда камень соприкоснулся с дверью, раздалось громкое шипение. Гарри с изумлением наблюдал, как тот тает на каменной двери.

— Черт возьми, — пробормотал Рон.

— А как мы туда попадем? — удивилась Гермиона.

— Повторяйте за мной.

Макгонагалл поплотнее закуталась в мантию. Она закрыла глаза и проговорила громко и отчетливо:

— Peccavi.⁽¹⁾

Затем Макгонагалл сделала шаг вперед и исчезла за камнем.

Рон посмотрел на Гарри и Гермиону и пожал плечами.

— Жизнь коротка. Не могу придумать лучшего способа закончить ее, чем исчезнуть под каменной дверью, ведущей под землю, — Рон улыбнулся им обоим, произнес кодовую фразу и исчез под камнем.

Гермиона шагнула вперед, но Гарри остановил ее жестом.

— Я пойду первым.

Гарри встретился с ней взглядом. Гермиона выглядела взволнованной, но через мгновение согласно кивнула.

— Peccavi.

Гермиона еще раз огляделась вокруг, прежде чем произнести эту фразу и исчезнуть под камнем.

Она неуклюже приземлилась на твердую поверхность. Инстинктивно протянула руку, чтобы остановить падение, и с удивлением обнаружила мягкое тело, поддерживающее ее. Подняв глаза, Гермиона увидела, что ее держит за руку Гарри, по-видимому, не замечая их близости. Он всматривался куда-то вдаль.

Мгновение Гермиона изучала его лицо. Теперь он шел сгорбившись, его спина напоминала изгиб лука.

Его подбородок был все время прижат к груди; яркие эмоции, которые только что мелькали на его лице, исчезли. Их сменила гладкая маска безразличия.

Как будто внутри Гарри жили два человека: спокойная, собранная сторона, полностью лишенная эмоций — робот, который лишь наблюдал за происходящим вокруг него. Кроме того, существом, которое также обитало в Гарри Поттере, был яростный маньяк. Движимое исключительно эмоциями существо, как заметила Гермиона, было переполнено гневом и отчаянием.

Гермиона была так погружена в свои мысли, что не заметила: Гарри уже оказался шагов на двадцать впереди нее. Ее рука все еще была вытянута, как будто она сжимала руку Гарри. Гермиона понадеялась, что темнота скроет ее красные щеки, и перешла на бег трусцой.

 

Гарри заметил, что пол был окрашен в ржаво-красный цвет. Единственным источником света были волшебные палочки Макгонагалл и Рона, но даже они не давали достаточно света, чтобы заглянуть в небытие. Судя по эху шагов, Гарри предположил, что они находятся в обширной пещере. Он не мог разглядеть никаких очертаний стен или потолков.

Они шли гуськом за Макгонагалл, абсолютно молча. Единственными звуками были топот их ног и случайный шорох крошечных камешков по ржаво-красному полу. Никто не задавал никаких вопросов.

Казалось, что Макгонагалл вел кто-то под мантией-невидимкой — она не давала никаких объяснений выбранному направлению пути.

Только спустя, казалось, несколько часов, Макгонагалл наконец остановилась.

— Это здесь. Я не могу пройти этот путь, — сказала она.

— Какой путь? — спросила Гермиона, шагнув вперед и поравнявшись с Макгонагалл.

— Путь к Страннику, — Макгонагалл коснулась палочкой чего-то похожего на таз. Она прошептала заклинание, и в чаше вспыхнул огонь.

Огонь.

Маленький резервуар яростно затрясся на мгновение, прежде чем маленькие языки огня взметнулись в воздух и грациозно заплясали над группой. Вскоре весь коридор был освещен пламенем, и Гарри сглотнул, когда увидел окружающее пространство.

Они стояли на чем-то вроде края причала. Гарри даже не заметил, как изменилась структура пола, по которому он шел. Он был слишком занят унылым переходом во тьме.

Гарри действительно был прав насчет размеров пещеры: он мог разглядеть лишь слабое мерцание отражения от потолка. Вся пещера, казалось, была окрашена красным — в восприятии Гарри. Огонь, стены, земля — все было красным.

Сталактиты, казалось, торчали из потолка во все стороны. Они были гигантскими, а некоторые простирались более чем на двадцать футов под потолком.

— Я бы не хотел, чтобы они упали на нас, — прошептал Рон, вытягивая шею, чтобы осмотреть потолок.

— Странно, — вслух удивилась Гермиона, — я никогда не видела таких... больших.

— Вы должны идти, — Макгонагалл указала вперед.

Гарри ахнул, уставившись на центральную часть коридора.

Посреди большого озера возвышалась огромная статуя. Он сразу узнал ее. Бронзовые волосы, вызывающий взгляд — это действительно была та самая статуя, с которой Гарри столкнулся во время своего исчезновения.

Гермиона заметила ошеломленное выражение лица Гарри, хотя она и сама была поражена этим чудом, но Гарри заметно дрожал и даже не мигал. Она положила руку ему на плечо и легонько встряхнула.

— Гарри, ты в порядке?

Он посмотрел на нее и сглотнул, его кадык неуверенно перекатывался под кожей.

— Я уже видел эту статую раньше, — сказал Гарри.

— Тогда это знак, мистер Поттер, что вам нужно идти дальше, — Макгонагалл указала на статую. — Эта лодка выдержит вас всех. Я так понимаю, что Странник будет ждать вас на другой стороне.

— Должны ли мы быть готовы к нападению? — спросил Рон.

— Вряд ли в этом есть необходимость, мистер Уизли. Но даже если бы это было так, я сомневаюсь, что вы могли бы что-то предугадать, — зловеще произнесла Макгонагалл.

— Почему вы не идете с нами, директор? — спросила Гермиона.

— Будет лучше, если я пока останусь здесь. Будьте осторожны, — Макгонагалл сделала шаг назад и махнула рукой в сторону маленькой лодочки.

У лодки было два весла, и она была как раз такого размера, чтобы Трио могло поместиться в ней, поджав ноги.

— Гермиона, не обижайся, но грести буду я. Гарри... Просто будь начеку, — распорядился Рон, закатывая рукава рубашки.

Гарри слегка поморщился от отведенной ему роли, но ничего не сказал.

Гермиона забралась в лодку первой, держа палочку наготове. Рон плюхнулся позади нее, ухватив весла мозолистыми руками. Гарри залез последним.

— Не прикасайтесь к воде. Я буду ждать вас здесь, когда вы вернетесь, — Макгонагалл сделала шаг назад и отвязала веревку, которая удерживала лодку на причале.

Когда Рон начал грести, Гарри увидел, как Макгонагалл выставила вперед ладонь и начала что-то шептать себе под нос.

— Как ты думаешь, что все это значит? — Гарри мотнул головой в сторону медленно исчезающей в темноте Макгонагалл.

— Очевидно... На таких опасных заданиях, как это… Макгонагалл... Кажется, это в порядке вещей… Утаивать как можно больше информации… Возможно, недоговаривать… — говорил Рон между вдохами, в такт гребкам.

— Не будь таким ханжой, Рональд. Я уверена, что у нее была веская причина быть менее... прямолинейной с нами, — заявила Гермиона.

— Счастье в неведении, порой это экономит много времени, — пробормотал Гарри.

Рон бросил на него странный взгляд, но ничего не сказал. Гарри проследил, как Макгонагалл совсем исчезла из виду, и переключил свое внимание на статую.

— А как вы думаете, что это за статуя? — спросил он.

— Это, наверное, та самая дама из рассказа. Та, которую искал Странник, — предположила Гермиона.

— Чертовски драматично, тебе не кажется? — спросил Рон.

— Это просто... очень похоже на то, что я видел в другом мире, — сказал Гарри.

— Возможно, это ключ к разгадке.

Он вопросительно посмотрел на Гермиону.

— Намек на то, что этот Странник может рассказать нам больше о твоем исчезновении, — пояснила она.

Гарри снова посмотрел на статую. Они были быстро приближаясь к ней, и вскоре Рон вынужден был сменить направление, чтобы избежать столкновения.

Когда они приблизились к статуе, Гарри с трудом разглядел надпись у ее основания. Он снял очки и протер их о рубашку, прежде чем прищуриться и прочесть надпись.

— Beneficium accipere libertatem vendere est, — запинаясь, прочел Гарри.

Гарри и Рон выжидающе посмотрели на Гермиону.

— Серьезно?

Гермиона, прищурившись, смерила их обоих взглядом и пробормотала что-то вроде: «Вот невежды».

— Так ты знаешь, что это такое? — взмолился Гарри.

Несмотря на свой гнев, Гермиона не смогла удержаться и ответила:

— Это по-латыни: «Принять услугу — значит продать свою свободу».

— Умный парень... этот Странник, — заметил Рон.

Гарри больше ничего не говорил, а просто смотрел на воду озера. Только теперь он понял, что вода тоже была красной. Гарри смотрел, как весло поднимается из воды. Вместо того, чтобы стекать с весла мелкими капельками, как это обычно бывает с водой, жидкость удерживалась на весле и медленно стекала по его лопасти. Это совершенно точно была кровь.

Кровь.

Гарри покачал головой и почесал затылок. Он решил не сообщать этот маленький факт своим напарникам.

Когда они проплыли мимо статуи, Гарри еще раз оглянулся на бронзовые волосы, ниспадающие на ее спину. Волосы у него на затылке встали дыбом; статуя становилась все меньше и меньше. Нельзя было отрицать, что по коже Гарри пробежали мурашки.

— Ну вот! — Гермиона указала перед собой палочкой.

Вдалеке Гарри увидел большую, богато украшенную дверь, которая также была врезана в скалу. Когда они поплыли ближе, Гарри увидел множество барельефов, вырезанных по контуру двери.

С мягким стуком нос лодки ударился о импровизированный причал, и Трио быстро выбралось из своего крошечного транспортного средства. Встряхнувшись, Гарри быстро направился к двери.

— Стой! — крикнула Гермиона, и ее голос отозвался эхом сотню раз.

Гарри разочарованно посмотрел на нее.

— Гермиона, по ту сторону этой двери есть ответы, — Гарри подчеркнул свою мысль тычком указательного пальца.

— Я знаю, Гарри, но, пожалуйста, посмотри вниз, — настаивала Гермиона.

Гарри повернулся и посмотрел себе под ноги. Он почесал в затылке, глядя на еще одно странное зрелище.

Три ряда архаичных символов тянулись от стены до стены, почти тридцать футов в поперечнике. Под строками шел стандартный набор арабских чисел от одного до пятидесяти. Озадаченный, Гарри наклонился и потрогал цифры.

— Гарри! — снова предостерегла его Гермиона.

— Гермиона, — прорычал он. Его глаза вспыхнули, когда он встретился с ней взглядом. Но Гермиона не уступала и стояла на своем, свирепо глядя на Гарри. Вспышка гнева промелькнула на его лице, прежде чем он перешел в стадию безразличия. Он только кивнул и отступил в сторону, давая Гермионе возможность рассмотреть странные символы.

Лицо Гермионы смягчилось; она приблизилась Гарри и осторожно коснулись его локтя, прежде чем присесть на корточки, чтобы поближе рассмотреть символы.

— Похоже, это иероглифы высшего порядка. Они были известны еще задолго до египтян, — громко заявила Гермиона.

Она переступала с одного места на другое, стараясь ни в коем случае не наступать на ряды.

— Похоже, это какой-то шифр, — пробормотала она.

Гарри и Рон наблюдали за ней, как она что-то бормочет себе под нос, прыгая вокруг да около тридцатифутового ряда символов.

— Она ничуть не изменилась, — ухмыльнулся Рон, глядя на Гарри. Гарри слабо улыбнулся ему и повернулся к Гермионе, мечтая, чтобы она поторопилась.

— Одну секунду, — пробормотала она, подпрыгивая еще раз. — Вот так! — Гермиона бросилась к Гарри и Рону и взволнованно сказала: — Запомните эти числа: шесть, три, двадцать три.

— Что? — Гарри уставился на нее так, словно у нее выросла еще одна голова.

— Вот эти числа. Это комбинация, необходимая для деактивации защиты, которую создают иероглифы, — выпалила Гермиона на одном дыхании.

Гарри ошеломленно наблюдал, как Гермиона бросилась вводить числа. То же самое чувство тревоги снова охватило его. За последние полчаса появились два напоминания о другом мире. Гарри не мог не задуматься, что в комплексе означают эти знаки.

— Что-то случилось, Гарри? — спросила Гермиона, нависая над числом двадцать три.

— Нет, ничего, — Гарри покачал головой и махнул рукой.

Гермиона опустила палочку и коснулась ею камня. Сразу же все три ряда засветились разными цветами. Каждый ряд мерцал, пока наконец цвета не перестали меняться. Самый близкий к Трио ряд стал красным, в то время как средний — синим, а ряд, ближайший к двери, — ярко-белым.

— Это безопасно? — спросил Рон.

Гермиона пожала плечами и подняла камешек. Она бросила его в сторону иероглифов и пожала плечами.

— Думаю, да. Я почти уверена, что правильно разгадала математическую закономерность символов, но просто чтобы убедиться, давайте проверим, что тео… Гарри!

Гермиона резко оборвала фразу, наблюдая, как Гарри без лишних слов пересекает границу.

Не оборачиваясь, он бросил Гермионе:

— Числа были правильными.

Гермиона посмотрела на Рона, затем сама пересекла границу и встала рядом с Гарри. Она не потрудилась ничего ему сказать.

— Итак, давайте будем осторожны. Макгонагалл сказала, что мы не можем предугадать, но давайте приготовимся к худшему развитию событий, черт побери, — Рон резко закончил свою фразу, так как Гарри повернул дверную ручку и толкнул дверь.

 

Гарри оказался по ту сторону двери. Первое, что он заметил в комнате, было огромное количество часов, самых разных размеров и форм. Здесь были сотни, если не тысячи часов, свисающих с потолка, и на полу тоже валялись различные старинные часы; кроме того, Гарри увидел несколько столиков с карманными часами.

Мягкое, а иногда и не очень, тиканье разных приборов сливалось в почти приятную мелодию. Гарри протянул руку и дотронулся до золотых карманных часов, но был поражен, когда они взорвались при соприкосновении.

— Осторожнее, сейчас они немного чувствительны.

Гарри резко повернул голову к центру комнаты. Каким бы хаотичным ни казалось нагромождение часов, в комнате был определенный порядок, и Гарри стоял посреди прохода, который вел к небольшому расчищенному пятачку.

Там стоял человек среднего телосложения в чистом белом костюме. В его внешности не было ничего странного, за исключением лица. Его глаза были больше, чем у обычного человека, и улыбка казалось, не помещалась на его лице.

— Гарри Джеймс Поттер. Я ждал тебя, — сказал Человек-в-белом. — А это, должно быть, твои друзья! Гермиона Джейн Грейнджер и Рональд Биллиус Уизли!

Человек-в-белом быстрым шагом направился к ним. Казалось, он приближался быстрее, чем мог предположить Гарри, и вскоре подошел вплотную.

— Как ты узнал мо... наши имена? — спросил Гарри.

— Как — это не самый важный вопрос, Гарри. Самый важный вопрос — когда, — улыбнулся Человек-в-белом.

Гарри был озадачен. Он посмотрел на Гермиону и попытался подать ей знак глазами.

— Вы знаете наши имена, но мы не знаем вашего, сэр. Надеюсь, мы не помешали, но мы здесь потому, что... — Гермиона вздрогнула.

— Из-за нашей общей знакомой, Миневры, я знаю, — проворковал Человек-в-белом.

— Я, как и вы, Странник, — Человек-в-белом произнес это слово, драматически взмахнув руками. — Для удобства зовите меня Боб.

— Хорошо, мистер Боб, у нас есть к вам пара вопросов, — Гермиона нервно теребила полу мантии, явно обеспокоенная легкомысленным характером Странника.

— У тебя есть вопросы? Или они есть у мистера Поттера? — Странник повернулся на носках, чтобы снова встретиться взглядом с Гарри, все с той же раздражающей клоунской улыбкой, застывшей на его лице.

— Ну, я полагаю, у обоих, — заключила Гермиона.

— Сэр, пожалуйста, ответьте на наши вопросы, и мы отправимся дальше, — выступил вперед Рон.

Странник посмотрел на всех троих, и его плечи затряслись. Вскоре Человек-в-белом начал хихикать. Затем он разразился смехом, который пронзительно зазвенел в ушах Гарри.

— Хахахахаха! — хохотал Боб. — О, мистер Уизли, как я люблю ваши шутки. Зачем уходить? У нас полно времени... Если бы когда-нибудь захотели… — Странник жутко улыбнулся Рону.

Рон, встревоженный не меньше, чем Гермиона, сделал шаг назад.

— Вот что я тебе скажу, — хлопнул в ладоши Боб. — Почему бы вам двоим не задержаться здесь и не совершить экскурсию по моим владениям, пока я поговорю с Гарри... наедине? — выражение лица Странника изменилось на последнем слове. Его раздражающая улыбка превратилась в прямую линию, а большие глаза сузились, глядя на них обоих.

— Мы не оставим его, — сказала Гермиона.

Однако Гарри покачал головой и протянул ей руку.

— Все в порядке, — сказал он. Гермиона закусила губу и перевела взгляд с Гарри на Боба. Она медленно кивнула, не зная, как отнестись к такой просьбе.

— Отлично! — Странник снова хлопнул в ладоши и буквально подпрыгнул в воздухе, снова напугав Трио. — А теперь иди сюда, Гарри, я просто умираю от желания познакомиться с тобой, — Боб обхватил его за запястье своими длинными тощими пальцами и потянул в дальний конец комнаты. — Идем-идем.

Бросив последний взгляд на Рона и Гермиону, Гарри проследовал за Человеком-в-белом в дальний конец комнаты. Странник открыл заднюю дверь и провел Гарри в небольшой кабинет, с простым письменным столом и парой стульев.

Войдя, он закрыл за собой дверь и провел по ее краю тощим пальцем. Дверь захлопнулась с громким хлопком, и Странник пересек комнату, чтобы сесть в кресло рядом со столом.

— Держу пари, тебе интересно, почему ты здесь, — сказал Боб, и его жуткая улыбка вернулась в прежнее состояние. Он казался Гарри почти клоуном, с его чрезмерно преувеличенными действиями и жуткой улыбкой.

— Ты — ведь это он, не так ли?

Боб улыбнулся, и уголки его губ буквально коснулись ушей. Его большие глаза были широко раскрыты, и Гарри смог видеть, что зрачки слегка расширены.

— Конечно, это был я, Гарри. Это я виноват в твоем внезапном исчезновении из этого мира более шести лет, трех месяцев и двадцати трех дней назад.

---

1) Прим. автора: Peccavi по-латыни означает «Я согрешил».

Вернуться к тексту

— О, Гарри, видел бы ты себя сейчас со стороны!

Человек-в-белом радостно захлопал в ладоши, по-прежнему жутко улыбаясь.

Гарри опустил голову и закрыл глаза. Улыбка на лице Боба на мгновение погасла.

— О мистер Поттер, я знаю, что эта новость могла тебя немного шокировать, но уверяю, что...

И тут Гарри атаковал. Он выхватил нож, замахнулся, и отблеск серебра отразился на свету. Затем нож пошел вниз, но удар Гарри пришелся по столу из красного дерева. Он недоуменно моргнул, обернулся и увидел Странника, стоящего в противоположном конце комнаты, прислонившись к дальней стене.

Тот тихонько прищелкнул языком, насмешливо разглядывая свои искусно наманикюренные ногти.

— Я ожидал от тебя большего, Гарри, — демонстративно надул губы Боб.

Быстрым движением запястья Гарри метнул вращающийся нож в Странника, но тот просто отошел с траектории движения ножа и спокойно наблюдал, как зазубренное лезвие вонзилось в стену позади него.

— А теперь, Гарри, позволь заверить тебя, что у меня были самые лучшие намерения, — Боб осторожно шагнул вперед, хотя явно не опасался, что ему причинят вред.

— Зачем ты вообще это сделал? Кто ты вообще такой? — устало посмотрел на него Гарри.

— Ну что ж, полагаю, сейчас самое подходящее время объясниться. До тех пор, пока ты... не нападешь на меня снова, — сказал Странник с неприятной самодовольной ухмылкой.

Гарри лишь молча кивнул, отказываясь разговаривать с этим дьявольским созданием.

Боб переместился потрясающе быстро, пока не оказался всего в каком-то дюйме, его нос буквально ткнулся в нос Гарри. Затем, так же стремительно отойдя в сторону, Странник продолжил свою речь.

— Прими мои глубочайшие извинения за все, через что я заставил тебя пройти, Поттер.

— Что ты имеешь в виду? — устало спросил Гарри.

— Гарри, что ты знаешь о путешествиях во времени?

Странник задумчиво застыл, повернувшись спиной к Гарри.

— Ты умеешь это делать.

— Спасибо, кэп, но я спрашиваю, что конкретно ты знаешь о путешествиях во времени, — саркастически пояснил Боб.

— Вполне возможно, что я уже проделал его раньше, — вздохнул Гарри.

— Поправка, ты сделал это дважды, — медленно произнес Странник, внимательно наблюдая за выражением лица Гарри.

— Это невозможно. То, что случилось со мной, не было путешествием во времени. Ничего похожего на мой… предыдущий опыт⁽¹⁾, — неуверенно сказал Гарри.

— Позволь мне дать тебе более простое объяснение, Гарри.

Боб отступил на шаг и изящно взмахнул палочкой в воздухе. С шипящим звуком змеящиеся трещины раскололи пол под его ногами. Гарри смотрел, открыв рот, как из растущих трещин сочатся ручейки крови. В конце концов, трещины остановились у ног Гарри. Волнистая линия соединила его и Странника.

— Видишь ли, Гарри, время подобно реке. Линия между нами представляет собой тот жизненный путь, который был предначертан для нас. Вроде твоего печально известного пророчества, если хочешь. Затем поток течет по руслу реки, вот как тут.

Странник с комично-умным видом щелкнул пальцем по лужице крови. Та медленно потекла по трещине, толстые слои ее гротескно перекатывались друг через друга, как волны.

— Кровь представляет собой события, которые происходят в настоящее время. Большинство людей путешествуют назад во времени, — Странник крутанул запястьем, и струйка крови изящно изогнулась в воздухе и приземлилась в соседнюю трещину — гораздо ближе к нему. — Поэтому, когда они меняют порядок времени, создается новый поток.

Маленький ручеек медленно расширялся, пока кровь, все еще парящая в воздухе, не потекла в новом направлении.

— Здесь рельеф поменялся, и река крови будет продолжать течь по этому новому пути до тех пор, пока не произойдет еще один подобный инцидент, и еще один, и все в таком же духе.

Гарри потерял дар речи то ли от зрелища крови, то ли от откровения о том, как устроена Вселенная. Он не знал причины, но внимательно прислушался к следующим словам Боба.

— К счастью, у меня есть особый дар, который намного превосходит способности какого-нибудь жалкого прыгуна во времени. Я не только могу отослать поток времени еще дальше назад, — Странник вернул поток крови в исходную точку и расширил еще один ручеек, — но я также могу поместить кого-то впереди потока времени.

Гарри смотрел, как небольшой камешек выступил из реки крови и покатился вперед, пока не ударился о его ботинок. Его взгляд был прикован к окровавленному камню. Он боялся прикоснуться к нему, боялся сдвинуть его с места.

— К сожалению, есть некоторые осложнения, которые возникают, когда происходит подобное событие. Поскольку поток времени еще не догнал человека, о котором идет речь, для него ничего не существует. Как будто время застыло.

Река крови продолжала нестерпимо медленно течь к Гарри. В голове у него звенело множество голосов, но он едва мог расслышать их из-за бешено колотящегося сердца. Внезапное осознание того, что он находился вне времени, заставило его задохнуться.

— Но, конечно, время в конце концов настигнет нас, потому что галька не может двигаться без помощи реки. Когда настанет время, все вернется на круги своя.

Кровавая река наконец достигла ботинок Гарри, и тот зачарованно смотрел, как она растекается вокруг его ног, пока не оказался в широкой луже крови.

— Вот что случилось с тобой, не так ли? — тихо спросил Странник, наклоняясь вперед с жадностью змеи, обнаружившей мышь.

Гарри молча кивнул, не в силах оторвать глаз от своего отражения в луже крови. Он раскачивался взад-вперед и размахивал руками, чтобы не упасть, но обнаружил, что рядом нет никого, кто мог бы его подхватить. Вместо этого его сильно вырвало прямо в кровавую лужу. Кровь и рвота смешались в мутную субстанцию, которая заставила Гарри наконец зажмуриться. Когда он снова открыл глаза, кровь и трещины исчезли, а вместо них появился мраморный пол.

— Извини за визуальные эффекты, — сказал Боб, нисколько не огорчаясь.

— Но почему же?

— Прошу прощения?

— Ты так и не ответил, почему, — почти обреченно сказал Гарри.

— Почему — это сейчас не важно, Гарри, — легкомысленно махнул рукой Странник.

— Почему — это единственное, что сейчас важно.

— Нет, Поттер, это не так, — сказал Странник с поразительной решимостью. — Видишь ли, когда повидал столько же вещей, сколько видел я, поневоле начинаешь с недоверием относиться ко всему происходящему. Равнодушие, которое течет по твоим венам в момент нескольких земных решений, которые ты принимаешь в течение жизни, не более реально, чем выбор между сливочным пивом или огневиски. Подумай обо всех решениях, которые ты принимал в течение одного рядового скучного дня твоего короткого существования. Ты постоянно спрашивал себя, почему ты делал именно такой выбор?

Путешественник принялся расхаживать взад и вперед, жестикулируя, словно перед невидимой толпой слушателей.

— Ты не задаешь себе этих вопросов, потому что уже знаешь ответ. Ты всегда знаешь ответ, Поттер. Глубоко в тисках твоего сердца, куда ты не осмеливаешься заглянуть, всегда находится ответ. Это наш страх скрывает его, защищает нас от боли правды. Так что тебе не нужно спрашивать меня, почему, потому что ты уже знаешь это.

Боб остановился на полушаге, его нога все еще была поднята в воздух.

— Что? — спросил Гарри, искренне озадаченный.

— Поговорим об этом позже, Поттер, у нас есть более важные вопросы для обсуждения, — Боб щелкнул пальцами, и в воздухе появилось удобное кожаное кресло.

— Садись, пожалуйста.

Странник еще раз щелкнул пальцами, и Гарри почувствовал, как сидение скользнуло ему под колени, и довольно грубо плюхнулся в кресло.

— О, секунду, — Странник в третий раз щелкнул пальцами, и теперь они очутились в большом Колизее из песка и камня. Гарри вцепился в подлокотники кресла, оглядывая монументальное сооружение. Он видел фотографии этого места во многих маггловских книгах. Они были в Риме, по крайней мере, так подумал Гарри.

— Не волнуйся, здесь мы в безопасности, — зевнул Боб, скрестив ноги и снова рассматривая свои ухоженные ногти.

Гарри продолжал вертеться на месте, глядя на бесконечные каменные колонны. Странник пристально наблюдал, как взгляд Гарри затуманился, когда он оглядел окрестности.

— Ты, кажется, не удивлен, — сказал Боб.

— Когда шесть лет живешь среди призраков и теней, тебя уже ничто не удивляет, — пробормотал Гарри.

— Призраки? — переспросил Боб, перестав подпиливать ногти и подняв глаза, чтобы посмотреть в два тусклых зеленых шара.

— Это не входило в твои планы? — предположил Гарри.

— Эм... есть некоторые ... побочные эффекты… которые возникают при перемещении на такие большие расстояния во времени, — заикаясь, пробормотал Боб.

— Да неужели? — сарказм в голосе Гарри был слишком очевиден. — Знаешь, я пришел к тебе за ответами, а ты только и делаешь, что несешь какую-то несуразную чушь с помощью какой-то причудливой беспалочковой магии и щелчков пальцами, — обвинительно проговорил он, эмоционально тыча в Странника указательным пальцем.

— Я не нес чепухи, — Боб изобразил пальцами кавычки у слова «чепухи», преувеличенно закатывая глаза. — То, что я сказал тебе, было правдой, и чем скорее ты поймешь, что я имел в виду, тем скорее смиришься с тем, что должен сделать.

— Почему бы тебе просто не сказать мне, что ты имел в виду? — спросил Гарри.

— Я не могу, — тихо сказал Странник.

Гарри застонал от отчаяния и топнул ногой, подняв шлейф песка.

— Инфантильность в самом лучшем виде, — проворчал Боб.

— Мне надоело быть взрослым и заботиться о себе. Я хочу получить несколько гребаных ответов, и ты дашь их мне.

Гарри успел сделать шаг к Страннику и снова поднял ногу, прежде чем тот снова щелкнул пальцами.

Во мгновение ока Гарри обнаружил, что его нога теперь висит над водой. Он быстро восстановил равновесие и попытался утвердиться на небольшом камне, на котором стоял, затем огляделся вокруг и был потрясен, обнаружив, что находится на валуне, расположенном у края водопада.

— Ниагарский водопад! — крикнул кто-то из-за спины Гарри.

Гарри осторожно обернулся и увидел Странника, расположившегося на таком же валуне менее чем в десяти ярдах от него.

Странник, однако, не казался особенно обеспокоенным перемещением в это место.

— Это не мое дело — рассказывать тебе, как будет развиваться будущее, Гарри. Все, что я могу сделать, — это рассказать, что произошло, и направить тебя на следующий шаг, — крикнул Боб сквозь грохот водопада. — Вопрос в том, примешь ли ты свою судьбу?

— Мне бы очень помогло, если бы я знал, что это такое! — крикнул в ответ Гарри.

— Я могу помочь тебе с этим!

Странник щелкнул пальцами, и Гарри вновь оказался в темной комнатушке, из которой они только что перемещались, за исключением того, что теперь там было окно, выходящее на основное помещение.

Гарри был удивлен, увидев Гермиону и Рона, смотрящих на какой-то предмет на столе. Он ждал, что они обернутся и заметят его, но был потрясен, обнаружив их неподвижными. Они стояли как статуи, словно застыли в движении: рука Гермионы тянулась к столу, а рука Рона — к его рыжим волосам.

— Что ты с ними сделал?! — взревел Гарри.

— Расслабься, Поттер.

Странник щелкнул пальцами, и Гарри увидел, как друзья тут же ожили, продолжая движение.

— Без сомнения, ты слышал о моей доблести, — самоуверенно сказал Странник.

— Так вот чем мы занимались? Путешествием во времени? — спросил Гарри, прижимая руку к стеклу и смотря на Гермиону сквозь промежутки между пальцами. Он не мог оторвать глаз от своих друзей.

— Пространство и время, Поттер. Ты должен больше слушать мисс Грейнджер.

— Я должен был всегда прислушиваться к ней, — прошептал Гарри, в основном самому себе.

Боб с интересом посмотрел на него. Гарри пристально смотрел на эту пару через окно, но его глаза были сосредоточены на одной-единственной цели. Он не знал, что Боб искренне улыбнулся, наблюдая за тем, как молодой человек всматривается через стекло. Гарри неохотно передвинул ладонь, заслонив друзей от своего взгляда, и повернулся лицом к Страннику.

— Ты сказал, что можешь мне помочь, — сказал он.

— Ах да, это я могу.

Странник поспешно обошел стол красного дерева и выдвинул один из ящиков. Через пару секунд копошения там он вытащил фотоальбом. Гарри только покачал головой в ответ на очередное «совпадение».

— Это не просто фотоальбом... — начал Странник.

— Я знаю, я видел это раньше, — перебил его Гарри.

— О... А ты знаешь, что у этой книги всегда был свой собственный разум? Как я уже говорил, это не обычный фотоальбом. Говорят, что он был создан из мощей самого Мерлина и содержит самую могущественную магию, известную вашему роду. Все, что тебе нужно сделать, это подумать о человеке — даже о себе — и можно предсказать его будущее, — прошептал Боб.

— Будущее? — скептически спросил Гарри.

— Да, будущее. Мне нет нужды говорить тебе о силе, которая развратила тех, кто осмелился заглянуть в этот альбом. Он расскажет тебе будущее, но не подскажет, как туда попасть. Он не скажет, какой путь ты должен избрать, чтобы обрести это будущее, и самое главное, и будущее всегда может изменить Поттера. Не забывай об этом, — предупредил Странник.

— Тогда почему ты отдаешь его мне? Я имею в виду, что это слишком большая сила, чтобы одарить ей одного человека, — с подозрением спросил Гарри, но его сердце забилось быстрее при мысли о возможностях такого альбома. Слизеринец в его душе прошипел свое одобрение.

— У меня такое чувство, что ты не поддашься его силе, пока не придет время, и даже тогда ты не поймешь, что делаешь, — ухмыльнулся Боб.

Гарри, не спрашивая дважды, схватил альбом и сунул его под мышку. Он поднял глаза, встретился взглядом со сверкающими черными дырами глаз Боба и вздрогнул. В этом Страннике было что-то необратимо жуткое.

— Удачи тебе, Поттер. О, и я сожалею о том инциденте с вами и мисс Грейнджер некоторое время назад. Я не хотел причинить ей вред в особняке, — извинился Боб.

— О, — машинально сказал Гарри; его мысли все еще были заняты последствиями предсказания будущего.

— Прощай.

Гарри коротко кивнул и вышел через единственную дверь в комнате. Он сделал знак Гермионе и Рону, и Трио направилось к выходу.

Странник молча наблюдал, как Гермиона коснулась плеча Гарри, чтобы привлечь его внимание, прежде чем безуспешно попыталась отобрать у него альбом, и продолжал смотреть, как она заправила прядь волос ему за ухо, все время разговаривая с ним. Боб сжал челюсти, наблюдая, как Трио исчезает в дверном проеме.

За спиной Боба послышался шорох, но он даже не потрудился обернуться. Он и так знал, кто там.

— Значит, это сработало? — спросил голос позади него.

— Совершенно верно.

— Превосходно. Я... боялся... что ты откажешься от условий нашей сделки.

— Ты оказал мне кое-какую услугу, а теперь я вернул тебе ее, — глухо сказал Боб.

— Превосходно. Ты действительно дьявол, — ухмыльнулся человек.

Странник двигался быстрее света; он ударил вошедшего о стену, и пальцы с идеальным маникюром обхватили горло этого человека.

— Я не выбирал быть дьяволом. Эта участь была дарована мне за те ужасные деяния, которые я совершал и продолжаю совершать. Было бы разумнее, если бы ты получше выбирал слова, Риддл, — прорычал Боб.

— Я... прошу прощения... пожалуйста, — выдохнул Риддл; его юное лицо исказилось от боли, когда он попытался вздохнуть.

Боб отпустил его и смотрел, как тот падает на пол.

— Великий ты волшебник или нет, но мне нет нужды напоминать, что я могу сделать с тобой, — угрожающе сказал Боб.

— Конечно, — пробормотал Риддл, и в его глазах вспыхнуло возмущение.

— Вот и хорошо. Убирайся отсюда, — приказал Боб.

Риддл усмехнулся, щелкнул пальцами и исчез.

Странник прошел в главный зал, в укромный уголок, спрятанный в его глубине. Он был прикрыт тонкой черной вуалью, и Странник откинул ее, открыв бледное тело молодой женщины⁽²⁾.

— Надеюсь, ты понимаешь, чего мне стоило вернуть тебя, моя дорогая. Цена была ужасной, но она того стоила, — маниакально улыбнулся он, благоговейно поднеся руку к ее лицу и проводя ладонью по щеке. — Что такое, моя дорогая?

Боб на мгновение прижался ухом к ее губам, прежде чем его улыбка сменилась хмурым выражением лица.

— За все надо заплатить определенную цену. Поттер и Грейнджер похожи на нас с тобой, и их судьба будет такой же, — сердито сказал Боб.

Он немного помолчал, а потом снова наклонился к ее губам. Затем вдруг резко отпрянул назад и отдернул руки, а на его лице появилась усмешка.

— Но это мы еще посмотрим.

---

1) Прим. переводчика: Гарри говорит о путешествии с помощью хроноворота на 3 курсе

Вернуться к тексту

2) Прим. автора: бледное тело за вуалью — это девушка, которую Странник искал в главе 12.

Вернуться к тексту

Гарри Поттер вздохнул, разглядывая огромный склеп. Он склонился над альбомом при свете горящей в углу комнаты свечи. Медленно выдохнув, Гарри потер лицо, продолжая смотреть на альбом, затем протянул руку и бережно провел пальцами по замусоленным потрескавшимся страницам. Склонив голову набок, он перевернул страницу и торжественно уставился на образы, которые проявились на развороте всемогущей книги.

— Гарри?

Гарри захлопнул альбом резким движением руки, и книжная пыль лениво повисла в затхлом воздухе нижних подземелий Хогвартса. Он повернул голову и увидел слегка растрепанную Гермиону, стоящую в дверном проеме.

— Я искала тебя повсюду, — сказала она, медленно приближаясь к нему и с опаской глядя на альбом.

— Мне просто нужно было кое о чем подумать, — сказал Гарри с легкой улыбкой.

Гермиона скептически посмотрела на него, но не стала развивать эту тему. Не говоря ни слова, она шагнула к нему и сняла его руку с альбома.

— Я действительно хочу, чтобы ты сказал мне, что в этой штуке, — Гермиона вопросительно смотрела на Гарри, не отпуская его руки.

— Это касается только нас двоих.

Гарри уже неоднократно отвечал так на протяжении всей прошлой недели.

Желая защитить возможное хрупкое будущее своих друзей, он отказывался раскрывать секреты этой книги кому бы то ни было. Однако по мере того, как тянулась неделя, Гарри все труднее было отмахиваться от упорного форсирования Гермионой старого склепа. Несколько раз Гарри едва сдерживался, чтобы не поделиться с ней содержанием книги, но не из-за ее постоянных вопросов. Гарри не мог представить, какое тяжелое бремя ляжет на его плечи в будущем.

Еще раз вздохнув, Гарри высвободил руку из руки Гермионы и сунул альбом под мышку. Слегка наклонив голову, он показал, что им пора уходить. Гермиона прикусила губу, словно собираясь что-то сказать, но передумала и направилась к выходу из подземелья.

— Тебе действительно не следует уезжать из-за чьей прихоти. Даже если тебе нужно время, чтобы... подумать... Ты должен, по крайней мере, рассказать одному из нас. Я думала, что ты это понимаешь, — проворчала она.

— Я не нуждаюсь в няньках, Гермиона, — пробормотал Гарри; их шаги гулко отдавались в безмолвных коридорах Хогвартса.

— Не сомневаюсь, но после... того, что с тобой случилось, по-моему, неплохо бы всем знать о твоем местонахождении, — рассуждала Гермиона.

— Возможно, — безразлично ответил Гарри.

— Гарри. Я говорю серьезно, — Гермиона начала раздражаться, — просто скажи… хотя бы мне.

Гарри остановился как вкопанный и спокойно осмотрел ее лицо. Ее глаза выглядели слегка покрасневшими, а под ними залегли темные круги. Когда она выпрямилась и посмотрела прямо на Гарри, тот краем глаза заметил, что ее руки заметно дрожат.

— Почему ты плакала? — его голос подхватило эхо.

Гермиона поджала губы и взглянула в неожиданно любопытные глаза Гарри. В его поведении все еще прослеживалась некоторая наивность, которая, по идее, должна была быть искоренена задолго до этого времени. Она слегка улыбнулась и коснулась его локтя.

— Мы все просто беспокоимся о тебе, вот и все.

Гарри некоторое время не отводил от нее пристального взгляда, затем кивнул и отправился в Большой зал. Гермиона опустила плечи, когда он прошел мимо нее, сдула с глаз непослушную прядь, после чего развернулась и последовала за ним.

— Гарри, сюда! — крикнул Рон, сидящий рядом с Макгонагалл за одним из столов в центре Большого зала. Гарри сел напротив Рона, а Гермиона пристроилась рядом. На столе лежала беспорядочно разбросанная куча разных пергаментов, вперемешку с номерами «Ежедневного пророка».

— Я искал кое-какие зацепки, связанные с вашими предполагаемыми нападениями на Лондон в последнее время. Есть одна странность, которая все время всплывает, — Рон перетасовал пару пергаментов, пока не нашел тот, который искал. — Теперь я совершенно уверен, что это должно что-то значить. Когда этот пергамент был впервые прислан в качестве подсказки, мы не придали ему никакого значения. На первый взгляд: просто необычайно длинная болтовня — дискуссия о преимуществах использования козьей или свиной крови в определенном типе зелья, но взгляните на это поближе.

Они с опаской склонились над бумагой. Какое-то мгновение все просто молча смотрели на пергамент, как будто ожидая, что объяснение появится само.

— Эм, Рон, я ничего не вижу, — сказал Гарри.

— Я тоже... — сказала сбитая с толку Гермиона, не в силах поверить, что Рональд Уизли знает что-то, чего не знает она.

— Ингредиенты! — воскликнул Рон, указывая на список ингредиентов на правом краю пергамента.

— Ого, кажется, ты прав, — пробормотала Гермиона.

Рон усмехнулся.

— Вот никакой я не главный аврор, потому что полный отстой в зельях.

— Я бы поспорила, — возразила Гермиона.

Рон открыл рот, чтобы что-то сказать, но Гарри его перебил.

— Прошу прощения у обоих, но я не совсем понимаю, — он прищурился сквозь очки на колонку ингредиентов.

— Посмотри, как необычно расположены ингредиенты. На самом деле, нас беспокоят не они сами, а их количество! — подытожил Рон, хлопнув в ладоши.

Гермиона закатила глаза и, перегнувшись через плечо Гарри, ткнула на цифры.

— Шесть футов кожи питона, три капли драконьей крови, двадцать три лимонных зернышка и далее по списку. Эти числа вернулись, Гарри, — объяснила она.

Гарри некоторое время молчал, переваривая полученную информацию. Тем временем Гермиона остро ощущала, что ее грудь прижимается к довольно крепкому бицепсу Гарри, а ее дыхание практически щекочет ему ухо. Она медленно высвободилась из его объятий, как бы ни было приятно прижиматься к нему. Гарри, казалось, не замечал всех этих фактов.

— Но что все это значит?

На этот раз Рон почесал в затылке.

— Э-э, ну, сейчас самое время предоставить слово Гермионе, как думаешь? — спросил он.

— Ну разве это не очевидно?

Гермиона переводила взгляд с Гарри на Рона и обратно. Они оба покачали головами.

— Тот, кто написал эту зацепку, дал нам ключевые ингредиенты для зелья. Все, что нам нужно сделать, это посмотреть, в каком зелье используются эти ингредиенты, и мы у цели, — Гермиона перешла на привычный менторский тон. Гарри и Рон обменялись взглядами, и Гарри мимолетно улыбнулся.

— Некоторые вещи никогда не меняются, не так ли? — с озадаченным выражением на лице прервала Трио Макгонагалл.

— О, простите, профессор, Мы не хотели вас игнорировать, — сказала Гермиона.

— Все в порядке. По старой памяти я с удовольствием наблюдала за вами. Наступает эпоха, когда ты начинаешь ценить историю, — сказала Макгонагалл. — И так как вы, кажется, нашли зацепку, можете использовать Хогвартс для любых целей, которые вам понадобятся. А теперь, если позволите, я должна заняться еще несколькими пустяковыми, но неотложными делами, — извинилась она и вышла из Большого зала, направляясь к своим покоям.

— Ну что ж, начнем, пожалуй. В библиотеку! — Гермиона посмотрела на них обоих с радостной улыбкой.

Рон только покачал головой, а Гарри с легким смешком последовал за ней в библиотеку.

* * *

— Стоп, стоп, стоп, — продолжал повторять Рон, в то время как Гарри и Гермиона копались в очередной стопке книг.

Они уже почти три часа перерывали библиотеку в поисках зелья, которое соответствовало бы ингредиентам, найденным на странном пергаменте. В то время как Гарри и Гермиона с головой ушли в книги, Рон почти час назад сдался, потому что исследования никогда не были его сильной стороной.

Тем не менее он продолжал просматривать книгу за книгой, только медленнее, чем его лучшие друзья. Поскольку они оба были слишком заняты поиском ответа, чтобы заметить что-то еще, Рон нашел время, чтобы понаблюдать за парой, сгорбившейся над горой книг в кожаных переплетах.

Гермиона почти не изменилась. Казалось, что возвращение Гарри разбудило ту юную Гермиону, которая некогда жила в ней. Она настолько была одержима поисками Гарри, что от нее осталась только видимость личности. Рон легко мог рассказать о множестве бессонных ночах, которые она пережила, продолжая сражаться с загадкой. Хотя ему нравилось думать, что он тоже пытался подобрать ключик к исчезновению Гарри, он был бы полным дураком, если бы полагал, что приложил почти столько же усилий, сколько Гермиона.

Рональд Уизли уже смирился с тем, что не сможет добиться ее, пока Гарри не окажется рядом с ними. Однако до недавнего времени он не понимал, что не сможет заполучить ее, даже когда их Трио воссоединится. Какие бы усилия он ни прилагал, он не мог отрицать непреодолимую связь, которая связывала Гермиону и Гарри. Даже сейчас, когда тот протянул ей книгу, которую только что закончил изучать, и она продолжила бегло просматривать ее на случай, если он что-то пропустит, они двигались как единое целое.

Рон уже смирился с неизбежным провалом своих отношений с Гермионой. Она неосознанно порвала с ним в тот день, когда Гарри исчез. Хотя они никогда не обсуждали это, их отношения были приостановлены на неопределенный срок, пока Гарри не будет найден. Забавно, но Рон знал, что сейчас она ни разу не вспомнила об их отношениях, даже несмотря на то, что Трио снова воссоединилось.

«Не зря же я стал самым молодым главным аврором за последние три десятилетия», — сказал себе Рон.

— Есть какие-нибудь идеи, Рональд? — спросила Гермиона, не поднимая глаз от книги, которую читала в данный момент.

— Да, у меня снова появилось желание поесть. Я пойду возьму немного еды, пока вы двое играете в исследователей.

Рон встал и потянулся.

— Исследования — это очень важная часть работы в любом аспекте жизни, Рон, и чем скорее мы найдем зелье, тем скорее сможем найти и след, — нравоучительно протараторила Гермиона.

— О наш храбрый капитан, не бойтесь, я вернусь с яблоком истины, чтобы найти нужные ответы, — ответил Рон с насмешливым поклоном и закатил глаза.

Он повернулся и направился к двери. Гермиона уже собиралась выпалить ему вслед несколько хорошо продуманных оскорблений, но ее прервали.

— Отпусти его, — сказал Гарри, — ему нужна передышка.

Гермиона ничего не сказала, но тем не менее согласилась. Она знала, что Гарри прав.

— Насколько я помню, в школьные годы ты тоже не очень-то любил читать, — поддразнила Гермиона, пытаясь уколоть Гарри.

Гарри улыбнулся всего на секунду, прежде чем его лицо снова стало бесстрастным.

— Когда тебе не с кем... поговорить, поневоле учишься ценить книги.

— А, добро пожаловать в мой мир... полтора десятилетия назад, — улыбнулась ему Гермиона. Он посмотрел на нее снизу вверх и не смог сдержать широкой улыбки.

— Эй, твой мир не раз спасал мою шею, — прокомментировал Гарри.

— Ах, но чистый разум — ничто без действия, — вернула она комплимент.

— Так вот в чем дело? Ты — мозг, а я — мускулы?

— Я вижу в тебе хороший баланс ума и мышц. Если уж на то пошло, то самый мускулистый у нас Рон, — заметила она.

Гарри усмехнулся, и его смех, каким бы мягким он ни был, вызвал широкую улыбку на лице Гермионы.

— Ну, похоже, он и сам неплохо устроился.

— Я всегда недооценивала его, не так ли? — риторически спросила Гермиона.

— У Рона никогда не было недостатка в талантах, только в суждениях, — задумчиво произнес Гарри.

— Пожалуй, — усмехнулась Гермиона.

Гарри улыбнулся ей на секунду, и его лицо снова стало серьезным.

Гермиона была разочарована, что смогла удержать его счастье лишь на несколько мгновений.

— Что между вами произошло?

Она была застигнута врасплох, и когда на ее лице промелькнула целая гамма эмоций, Гарри ясно прочел каждую из них.

— Эм... Я думаю, мы просто слишком беспокоились о тебе, чтобы продолжать какие-либо отношения. Найти тебя стало нашей общей целью, и… Мы вроде как просто отложили наши отношения, — объяснила Гермиона. — Но мы никогда действительно не говорили об этом.

— Понятно, — Гарри опустил глаза.

— Нет. Нет, Гарри, пожалуйста, не думай об этом так. Ты знаешь, что вообще здесь не при чем. Я имею в виду... Конечно, ты оказал какое-то влияние, но рано или поздно все равно бы все закончилось, — Гермиона старалась не потерять снова Гарри из-за ненависти к самому себе.

— Что ты имеешь в виду?

— Шесть лет — долгий срок, Гарри. Я думаю, ты тоже это понимаешь. У нас были все возможности наладить отношения, но по какой-то причине мы даже не пытались. Даже когда ты вернулся, мы еще толком не говорили об этом, — рассуждала она.

— И все же… — пробормотал Гарри.

— Да брось, Гарри, — сказал Рон, подходя к столу с подносом, полным еды. — Самоуничижение — совершенно непривлекательная черта характера.

— Я надеюсь, что тот день, когда я начну беспокоиться о твоем влечении ко мне, никогда не наступит, — сказал Гарри без тени улыбки.

Гермиона и Рон рассмеялись над его заявлением, да и Гарри в конце концов позволил себе слегка посмеяться над ситуацией.

— Гарри, то, что мы пытаемся сказать, это... Или, по крайней мере, то, что я пытаюсь сказать… Я не думаю, что мы остались бы вместе в любом случае, — Гермиона уставилась на Рона, чтобы оценить его реакцию.

Рон кивнул ей, и она вздохнула с облегчением. Хотя Гермиона была вполне уверена, что правильно оценила их отношения, она была бы оскорблена, если бы Рон чувствовал, что между ними все еще что-то есть.

— Так, значит, вы оба в порядке? — спросил Гарри.

— Почти в полном, если бы не голодный приятель, — с улыбкой ответил Рон.

Гарри тоже улыбнулся в ответ и потянулся к подносу за сэндвичем.

Однако прежде, чем успел откусить кусочек от своей порции, он уловил движение позади Гермионы и Рона. Окаменев, он наблюдал, как Рон и Гермиона продолжают разговор, не подозревая, что за ними кто-то стоит.

Тот же глухой скребущий звук снова врезался в уши Гарри. И вновь изуродованное тело Джинни Уизли приблизилось к нему, выплывая из-за спин Рона и Гермионы. Ее пустые глазницы пугали его больше всего на свете.

— Гарри, что-то случилось? Ты ужасно побледнел, — заметила Гермиона.

— Разве ты ее не видишь? Позади тебя? — недоуменно спросил Гарри.

Гермиона и Рон обернулись, но ни один из них не увидел ничего, кроме бесконечного ряда книжных стеллажей.

— Гарри... Мы ничего не видим, — медленно произнес Рон.

Гарри не ответил, продолжая наблюдать Джинни развернулась и отошла на несколько шагов, прежде чем повернуть голову, не двигаясь с места. У него отвисла челюсть, когда он увидел этот нечеловеческий жест. Он слышал, как Гермиона и Рон звали его, как будто издалека, но он был словно загипнотизирован. Пустые глаза Джинни еще раз пристально посмотрели на его фигуру, прежде чем она отвернулась и снова пошла вперед.

«Следуй за ней».

«Нет, она опасна».

«Следуй».

Голоса в его голове шли войной друг против друга, в голове Гарри стучало, поскольку борьба за его рассудок продолжалась. Быстро приняв решение, он резко встал, отчего его стул опрокинулся. Протиснувшись мимо зовущей его Гермионы, Гарри последовал за этим нечеловеческим существом.

— Гарри, что происходит? — крикнула Гермиона, догоняя его, потому что теперь он почти перешел на бег.

— Гарри, постой! — завопил и Рон.

Хотя Гарри уже бежал, Джинни продолжала идти. Как будто Гарри никогда не суждено было догнать ее. Тем не менее он продолжал бежать за ней, не подозревая, куда направляется.

— Куда это он собрался? — спросил Рон.

— Он движется к Астрономической башне, — осенило Гермиону.

— Но зачем?

Рон и Гермиона последовали за Гарри вверх по нескольким лестничным пролетам и поднялись по винтовой лестнице самой высокой башни во всем Хогвартсе, прежде чем остановиться на ее вершине.

— Гарри, пожалуйста, объясни нам, что происходит! — прокричала Гермиона, так как тот, казалось, не мог расслышать ее нормальный голос.

— Она привела меня сюда… — пробормотал Гарри.

— Кто «она»? Кто привел тебя сюда, Гарри? — взмолилась Гермиона.

Гарри не ответил, продолжая смотреть в одну точку на стене. Гермиона шагнула к нему, но Гарри шикнул на нее и протянул руку, прося остановиться. Гермиона оглянулась на Рона, но тот лишь пожал плечами.

— Гермиона, дай мне свою палочку, — попросил Гарри через пару минут.

Гермиона протянула Гарри свою волшебную палочку и в то же время мягко сжала его руку. Гарри бросил на нее быстрый взгляд и снова уставился на пятно на стене. Он подошел к стене, поднес к ней волшебную палочку, и быстро постучал по ряду кирпичей. Гермиона ахнула, когда стена начала изгибаться и расходиться; кирпичи вращались и уходили вглубь, открывая средних размеров коробку, стоящую на выступе, укрепленном в стене.

— Гарри, как ты догадался это сделать? — спросил Рон.

Гарри, по-прежнему не отвечая, подошел к ящику. Мгновение спустя он открыл коробку и ахнул. Он не двигался и стоял как вкопанный, не сводя глаз с содержимого коробки.

В конце концов, не выдержав неизвестности, Гермиона осторожно приблизилась к Гарри и заглянула в коробку. Внутри были плащ-невидимка Гарри, его волшебная палочка, маленький закупоренный пузырек и письмо.

— Гарри, ты можешь объяснить? — тихо взмолилась Гермиона.

Гарри только покачал головой, все еще потрясенный тем, что у него снова есть волшебная палочка. Гермиона на бросила быстрый взгляд на Гарри и потянулась за письмом. Гарри проследил взглядом за ее рукой, и Гермиона восприняла это как молчаливое согласие прочитать письмо вслух. Его содержание удивило всех в башне.

У меня не так много времени. Они нашли меня. Я могу только надеяться, что кто-нибудь найдет это, пока не стало слишком поздно. Я покончу с собой после того, как закончу прятать это письмо, чтобы избежать ужаса, который пережила за последние три дня.

Гарри, если ты когда-нибудь найдешь это письмо.

Я тебя так люблю. Я знаю, что ты все еще жив, — это все, что я узнала от своих тюремщиков. Я спрятала в коробку твою мантию-невидимку, твою палочку и свои воспоминания.

Я сделаю, как ты сказал, Гарри, я погибну, сражаясь, но долго не протяну. Надеюсь, что мои усилия не были напрасными.

Люблю тебя,

Джинни

P.S. Все нормально

P.P.S. Убейте этих ублюдков

Гермиона закончила читать письмо и замолчала.

— Сучка Гарри Поттера.

Джинни повернула за угол Норы, увидела трех Пожирателей Смерти в масках и замерла, сжимая в руках корзину с разноцветным бельем. На какое-то мгновение Джинни уставилась на эту троицу, затем сглотнула и подбросила корзину в воздух.

Проклятия так и засвистели вокруг Джинни. Она быстро наложила на себя дезиллюминационные чары и, частично скрытая разлетающейся во все стороны одеждой, быстро отступила за угол и побежала к двери, ведущей на кухню. Адреналин бурлил в ее венах, и она даже не заметила, как со стены Норы снесло штукатурку.

— Никаких улик, идиот! — проревел один из Пожирателей.

Джинни проклинала свое невезение, поскольку в тот день оказалась единственным человеком, оставшимся в Норе. В то время как все остальные отправились в министерство, чтобы продолжить расследование внезапного исчезновения Гарри, она предпочла остаться дома и заняться стиркой — ведь Гарри в конце концов вернется.

Джинни добралась до кухонной двери и быстро пробормотала Colloportus. Раздался хлюпающий звук, и дверь запечатала проем. Джинни знала, что это послужит лишь незначительным препятствием, но ей дорога была каждая миллисекунда, чтобы убежать от своих преследователей.

Она перепрыгивала через две ступеньки за раз, ее бок уже заныл от такой внезапной и чрезмерной физической нагрузки. Быстро добравшись до своей комнаты, она пробормотала еще один Colloportus и отлевитировала ящик с одеждой к двери. Джинни не была особо довольна своей баррикадой, но не могла больше терять времени и кинулась собирать вещи, за которыми и пришла.

Она рывком открыла комод, что некогда был предоставлен в распоряжение Гарри, и достала его волшебную палочку и мантию-невидимку. Затем Джинни завернулась в мантию и взмахнула волшебной палочкой над изголовьем своей кровати, вырезав на стене красный крестик.

Глубоко вздохнув, Джинни попыталась крутануться и аппарировать. Она закрыла глаза, чтобы приготовиться к знакомому ощущению сдавливания, но вместо этого обнаружила, что все еще находится в своей спальне и слышит шаги, быстро поднимающиеся по лестнице.

— О черт возьми, — пробормотала она, пытаясь сохранять спокойствие, но волосы на ее шее буквально встали дыбом.

Портключ!

Джинни быстро принялась обшаривать комод Гарри. Хотя в то время она и считала того параноиком, он всегда хранил там портключ, который вел в окрестности Хогвартса, самого безопасного места в мире.

— Где он, ну где же он?! — отчаянно шептала она.

Раздался грохот — дверь чуть не сорвало с петель. Даже не потрудившись поднять глаза, Джинни продолжала рыться в вещах Гарри, пока не нашла требуемый предмет: золотой снитч.

Потянув за крылья снитча, Джинни бросила взгляд на дверь: та распахнулась, и трое Пожирателей Смерти перекрыли собой дверной проем.

— Нет! — взвизгнул коротышка-толстяк.

Знакомое ощущение вращения, сопровождавшее путешествие с помощью портключа, быстро накрыло Джинни, но она могла только с ужасом смотреть, как невысокий пухлый Пожиратель Смерти подпрыгнул настолько высоко, насколько это было возможно, и вцепился в ее лодыжку.

— Попалась, шлюха.

Процесс захвата Джинни занял всего двадцать три секунды.

Джинни с глухим шлепком упала на мягкую траву, а Пожиратель все еще держал ее за лодыжку. Не колеблясь, Джинни повиновалась инстинкту и ударила каблуком ему прямо в лицо.

Пожиратель Смерти издал вопль и отпрянул, срывая свою маску. Джинни в ужасе опознала его: Долорес Джейн Амбридж. На мгновение они остановились, чтобы посмотреть друг другу в глаза. Джинни сглотнула, а Амбридж зарычала, и они одновременно произнесли заклинания. К счастью для Уизли, ее щит Protego оказался так близко от Амбридж, что заклинание той срикошетило и ударило ей же в лицо.

Уже щеголявшей сломанным носом Амбридж на самом деле повезло, поскольку Reducto лишь оторвало ей ухо. Долорес, казалось, на мгновение ослабила хватку и занялась своим и без того перекошенным лицом.

Не теряя ни секунды, Джинни вскочила на ноги и побежала к Хогвартсу. Во время всей этой суматохи она и не заметила, что добралась до опушки Запретного леса. Зная, что до того, как Амбридж призовет своих товарищей, осталось совсем немного времени, Джинни снова помчалась во весь опор к замку.

Несколько мгновений спустя Джинни уже распахивала высокие двойные двери, ведущие в Большой зал, но была очень расстроена, так как там не оказалось ни одной живой души.

— Эй! — крикнула она, ничуть не заботясь о том, что Пожиратели Смерти каким-то образом последуют за ней.

Из-за угла послышалась возня, и Джинни в предвкушении подняла палочку Гарри. Она никогда еще не испытывала большего облегчения, увидев уродливую физиономию Аргуса Филча.

— Мистер Филч, мне нужна ваша помощь! — крикнула Джинни, подбегая к нему.

— Миссис Поттер? — медленно спросил он.

— Да, да, это я! Быстрее, на территорию замка проникли Пожиратели Смерти, вы должны предупредить директора и…

Джинни замолчала на полуслове, потому что Филч нацелил на нее палочку.

— Мистер Филч? — растерянно проговорила она, делая шаг назад.

— Stupefy, — прошептал он, и мир Джинни погрузился во тьму.

* * *

Джинни осторожно приоткрыла один глаз. Она чувствовала, что крепко связана веревками. Легкие порывы ветра коснулись ее лица, пока она узнавала обстановку.

Астрономическая Башня.

Она попыталась промолчать, но не смогла сдержать хриплого кашля, который вырвался из-за скопившейся в горле пыли.

Филч резко обернулся на звук.

— Отлично, ты проснулась, — сказал он.

— Спасибо, что заметили, — пробормотала Джинни.

— Тс-тс, как всегда наглеешь, — Филч безмятежно улыбнулся ей.

— Вы что, всегда были настоящим волшебником? — вскричала Джинни, свирепо глядя на своего похитителя.

— О нет, миссис Поттер, — тот с отвращением выплюнул ее имя, — Филч был полным сквибом.

Глаза Джинни едва заметно расширились, когда она поняла, что имел в виду ее похититель. Она прикусила язык, в то время как ее серые клеточки с жужжанием принялись за действия, присущие скорее Гермионе: быстро попытаться проанализировать события, которые успели пройти в течение этого дня.

Прежде чем Джинни успела задать хоть один вопрос, единственная дверь в комнату открылась и внутрь вошла толстая, пухленькая скотина собственной персоной. Быстро шагнув к Джинни, Амбридж пристально посмотрела ей прямо в глаза, а как только Джинни собралась выдать остроумное замечание, отвесила ей пощечину.

— Ты действительно сучка Поттера, — прорычала Амбридж, едва сдерживаясь.

— Извините, — Джинни кивнула в сторону уха Долорес. — Я целилась вам в нос, на самом деле мне грех жаловаться.

Глаза Амбридж расширились, она вытащила палочку и приставила к шее Джинни. Казалось, Долорес снова собиралась проклясть ее, но в последний момент остановилась. Тошнотворная улыбка появилась на ее лице, когда она посмотрела на непокорную позу Джинни.

— Жаль, что мы не сможем немного... повеселиться... прежде чем убить тебя, — сказала Амбридж с той же отвратительной улыбкой на лице.

Джинни едва сдержала подступающую к горлу желчь, когда Амбридж наклонилась к ней и лизнула в щеку. Пунцовый язык задержался на коже слишком долго.

— М-м-м... восхитительная чистокровка, — прошептала Долорес на ухо Джинни. Та отчаянно задрожала и закрыла глаза, сосредоточившись на мыслях о Гарри.

Она практически слышала голос Гарри в своей голове: «Просто сконцентрируйся, тебе вовсе не нужна палочка».

Тем временем Амбридж продолжала:

— Да, так жаль, что ты пропадешь ни за что ни про что. Вот если бы только...

— Бла-бла-бла. Избавь меня от этого ужасного монолога. Можно подумать, что Волдеморт преподал бы своим дружкам пару уроков изящной словесности… Не то чтобы он был хорош в этом. Чертов ублюдок, — и Джинни плюнула в лицо Амбридж, чтобы подчеркнуть свой ответ.

Амбридж спокойно вытерла слюну с лица тыльной стороной ладони и улыбнулась.

— Ты даже не представляешь, как я люблю дерзких женщин, — улыбка Амбридж стала еще шире.

— А теперь, леди, у нас есть более... неотложные дела, — сказал Филч.

«Сосредоточься», — произнес воображаемый голос Гарри в голове Джинни.

Несмотря на успокаивающий голос Гарри, Джинни с трудом могла сосредоточиться, наблюдая за превращением Филча. Серебристые пряди полезли из его обычно жирных волос. Бледная кожа прямо контрастировала с гротескной загорелой фигуре Филча. Невозможно было ошибиться в личности человека, который выдавал себя за бывшего смотрителя замка Аргуса Филча.

— Малфой, — спокойно сказала Джинни.

— Никаких мерзких прозвищ? И даже без яростного плевка отвращения? — Малфой усмехнулся. — Я ожидал немного большего, чем это, Уизлетта.

Джинни ничего не ответила и только сердито посмотрела на него. Малфой вздохнул в ответ на ее свирепый взгляд.

— Ты же знаешь, мне нравился старина Филч. Он не так уж плохо относился к нам, слизеринцам. Мне не пришлось долго уговаривать Амбридж, когда она пригласила его к себе домой, — пробубнил Малфой.

Концентрация.

Джинни все еще не отвечала, решительно глядя на своих похитителей. Малфой надулся от ее молчания.

— Поттер, должно быть, действительно приказал тебя выпороть. Жаль, что он не увидит, как умрет его жена. Но он просто должен услышать об этом, — продолжил Малфой.

Концентрация.

Реакцию Джинни было почти невозможно увидеть, если бы Малфой не обращал на нее такого пристального внимания. Она ничего не сказала, но он заметил, как она сжала челюсти.

— Надеюсь, ты понимаешь, что сейчас произойдет, — шепнул Малфой еле слышно.

Концентрация.

— Вот почему, Драко-о-о, — протянула Джинни его имя, — плохим парням всегда приходится произносить длинные монологи, прежде чем их план полетит в тартарары?

Глаза Драко сузились от ее заявления, но прежде чем он успел отреагировать, волна стихийной магии вырвалась из Джинни, отбросив его и Амбридж к каменным стенам, окружавшим башню.

Джинни ахнула, когда стягивающие ее веревки упали на пол. Казалось, что все ее магические резервы истощились. Она даже не могла встать, а ее руки налились свинцом. Ей потребовалась каждая унция энергии, которая еще оставалась в ее теле, чтобы дотащиться до единственного в помещении стола. На нем, как ни странно, лежали пергамент, перо, волшебная палочка Гарри и его мантия-невидимка.

Едва дыша, Джинни совершила последние в своей жизни действия: нацарапала письмо для Гарри и спрятала его, скрыв сложным заклинанием.

Последние силы покинули ее. Задыхаясь, Джинни безвольно лежала на каменном полу самой высокой башни Хогвартса, не в силах пошевелиться. Она была истощена физически и морально, но испытывала мрачное удовлетворение, совершая свой последний подвиг.

Затем Джинни снова потеряла сознание.

Очнувшись в последний раз в своей жизни, Джинни почувствовала, что в ушах все сильнее шумит ветер. Собрав остатки сил, она неохотно открыла глаза и ничуть не удивилась, обнаружив, что смотрит с балкона башни. Она знала, что это время рано или поздно придет.

— Обо всем остальном позаботились? — спросила Амбридж у нее за спиной.

— Все готово. Это будет выглядеть как самоубийство, — ответил Малфой.

Джинни слегка пошевелилась и, без сомнения, выдала свое пробуждение.

— Я хотел, чтобы ты не спала, — услышала она у своего уха голос Малфоя.

Без всякого предупреждения он толкнул ее в поясницу, и Джинни упала с самой высокой башни Хогвартса. Раздался тошнотворный хруст, когда сила тяжести наконец-то опустила ее на землю, но она еще не была мертва.

Агония длилась шесть минут.

Когда Джинни почувствовала, что последние капли жизни вытекают из нее, она уже не могла говорить. Тем не менее, ей удалось прохрипеть:

— Я люблю тебя, Гарри, всегда любила. Я просто хотела, чтобы ты любил меня в ответ.

С этой последней мыслью Джиневра Поттер ушла из этой жизни.

* * *

Трио вынырнуло из воспоминаний, лишившись дара речи. Гермиона упала на землю, ее плечи тряслись от волнения. Рон прислонился к стене, неверие отражалось в каждой клеточке его лица. Гарри Поттер уставился на горизонт, словно его наконец осенило.

Солнце садилось за горизонт, кроваво-красный цвет привычно отбрасывал свою тень на высокие стволы Запретного леса. Казалось, даже солнце оплакивало младшую Уизли.

Однако сам Гарри не мог плакать — его слезы уже иссякли. Он устал плакать, устал чувствовать себя бесполезным, устал сожалеть.

Гарри повернулся лицом к двум своим потрясенным друзьям и протянул им руки. Излишне говорить, что они оба были удивлены внешне спокойным выражением его лица.

— Мы должны будем действовать быстро, когда нам снова придется убивать Волдеморта.

Гарри смотрел на окно гриффиндорской гостиной, сцепив руки за спиной. Его поза была странно расслабленной, когда он смотрел на горизонт, как будто видел что-то, чего на самом деле не существовало. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул, воздух наполнил его легкие. Так же неторопливо он выдохнул, опустил плечи и снова открыл блестящие зеленые глаза.

Прямо за порогом общей гостиной царили шум, суета и беготня. Имея на руках воспоминания Джинни, Трио связалось с Шеклболтом и сообщило ему о сложившейся ситуации. Убедившись в невиновности Гарри, тот немедленно согласился. Гарри получил полную амнистию за свои предполагаемые действия. Получив свежие доказательства, Шеклболт немедленно потребовал объявить в розыск находящихся до сих пор на свободе Долорес Амбридж и Драко Малфоя. Это был самая крупная мобилизация авроров с тех пор, как почти семь лет назад закончилась война.

Хотя Гермиона и Рон постоянно говорили Гарри, что он реабилитирован в глазах общественности, тот, к большому разочарованию Риты Скитер, ответил только коротким «спасибо», прежде чем приступить к детализации своего плана победы над Риддлом. Озадаченная небрежной реакцией Гарри, Гермиона допросила его с пристрастием, но ничего не добилась. Гарри просто избегал ответов на ее вопросы и уверял, что знает, что делает.

На самом деле Гарри усердно работал с некоторыми аврорами высшего эшелона, включая Рона, над составленным планом, чтобы выманить Риддла как можно скорее. Рон совершенно правильно заключил, что у Риддла было слишком раздутое самолюбие, чтобы не ответить на вызов. Гарри был полностью согласен с этим выводом, но его больше всего беспокоил вовсе не Риддл.

Теперь, когда план Гарри был успешно разработан, оставалось только мобилизовать авроров и собрать силы, необходимые для борьбы с Томом, который все еще строил планы своего триумфального возвращения. Рон подкорректировал некоторые из стратегических элементов атаки, что предложил Гарри, а Гермиона продолжала изучать зелье на наконечнике, который они нашли.

Глядя на закат, Гарри лениво вертел в руках вновь обретенную волшебную палочку. Всплеск магии, который пробежал по его рукам, когда он впервые взял ее в руки, повторился. Лишенному магии на протяжении большей части своего исчезновения Гарри потребовалось несколько дней, чтобы наконец восстановить свою связь с ней. Хотя он далеко не был так искусен, как Гермиона или Рон, с точки зрения их магических способностей, лавина информации, которую он прочитал, находясь в другом мире, позволила обнаружить способности, о которых он даже не представлял во время своей первой битвы с Волдемортом.

Гарри услышал, как за его спиной открылся портрет, и сразу понял, кто это. Мягкие шаги приближались, но Гарри даже не обернулся к своим гостям. Шаги замерли, и Гарри понял, что Гермиона стоит прямо за ним. Однако он был удивлен, когда Гермиона вдруг обняла его за талию и прижалась щекой к его затылку.

Гарри резко вдохнул от близкого контакта. Гермиона и раньше неоднократно обнимала его, но сейчас ее мягкое прикосновение указывало на то, что это довольно интимное положение было связано с другими обстоятельствами. Он чувствовал, как ее мягкое дыхание щекочет его лопатки, и еще острее ощущал, как ее грудь прижимается к его спине.

— Ты знал, что Джинни ревновала к тебе? — тихо спросил Гарри, все еще не оборачиваясь.

Он спиной почувствовал, как Гермиона медленно кивнула.

— Я думаю, что она просто смирилась с этим через некоторое время. Она знала, что так было всегда... между нами.

Гермиона промолчала и вместо этого крепче обхватила его за талию, глубоко вжимаясь в спину.

— Я был так виноват, Гермиона. Я подумал, ну, после того, как вернулся, а ее здесь не было…

Гарри не закончил фразу и вместо этого стиснул обвивавшие его руки Гермионы.

— Гарри, я не думаю, что даже мы сами знали, что между нами было, — послышался приглушенный голос Гермионы.

Гарри наконец повернулся, чтобы встретиться взглядом с Гермионой. Она смотрела на него без осуждения и жалости, прямым уверенным взглядом, успокаивая его нервы и позволяя ему говорить.

— Но если она знала, то почему оставалась со мной? Я имею в виду, что любил ее, но… — Фраза Гарри повисла в воздухе, позволяя Гермионе ответить на его вопрос.

— Я думаю, ты не совсем понял, как сильно она любила тебя, Гарри. Как сильно она тебя боготворила, — Гермиона смотрела прямо в его изумрудные глаза, непоколебимая в своей убежденности. Гарри не смог выдержать ее взгляда и отвернулся, глядя себе под ноги. Гермиона мягко взяла его за подбородок и повернула так, чтобы Гарри смотрел прямо на нее.

— Ты не выбираешь, кого любишь, Гарри.

— А если я решу полюбить тебя? Разве это не было бы неправильно?

— Думаешь?

Гермиона умоляюще посмотрела на него. Гарри сделал паузу и сглотнул, дернув кадыком.

— Ничего не могу с собой поделать.

Гарри отстранился от нее и прислонился к окну, упрямо уставившись в землю. Он выглядел абсолютно непримиримым, так как упорно отказывался встречаться взглядом с Гермионой.

— Она же сказала, что все в порядке, — рассуждала Гермиона, делая шаг к нему.

— Но так ли это на самом деле? Это просто неправильно, — закончил Гарри.

Гермиона остановилась и побледнела. Она тоже потупила взгляд. Было мгновение, когда Гарри даже скрипнул зубами, его тело и разум боролись за то, чтобы взять свои слова обратно.

«Ты должен сказать ей!

Ты должен беречь ее!

Нет, скажи ей!

Она этого не заслуживает!

СКАЖИ ЕЙ!»

— Я понимаю, Гарри, — мягко сказала Гермиона, прижимая подбородок к груди и скрывая лицо за волосами.

— Извини, нам пора, — Гарри оттолкнулся от подоконника и направился к портрету. Как ни старался, он не мог сдержать глухой рев в ушах. Он чувствовал, как его разум раскалывается от явного усилия блокировать яростную битву в голове.

«Это несправедливо по отношению к ней и к тебе!

Просто скажи это, Поттер!»

Как Гарри уже собрался покинуть гостиную, Гермиона у него за спиной проговорила:

— А если бы все было по-другому?

И оборвала остальную часть вопроса.

— Не знаю, — коротко ответил Гарри.

Он остановился, положив руку на портрет, а затем, продолжая бороться с сумбуром в голове, распахнул дверь и вышел. Гермиона не последовала за ним.

* * *

— Они в твоем распоряжении, Гарри, — Рон положил руку на плечо своего лучшего друга.

Гарри выглянул наружу и мрачно кивнул. По меньшей мере три отряда авроров ждали, когда Гарри предоставит им полный план. Три роты, построенные в Большом зале, сформировали по меньшей мере один батальон авроров, предоставленный Гарри. Другой аврорский батальон был расквартирован за пределами Хогвартса. Рон уже проинструктировал их, поскольку они находились под его командованием.

— А где Гермиона? — спросил Рон, внимательно наблюдая за Гарри.

— Она уже знает план. Сомневаюсь, что она придет сюда, — коротко ответил Гарри.

— Вы что, поссорились?

— Нет, просто некоторые разногласия.

Гарри поправил мантию и принялся аккуратно раскладывать бумаги для доклада.

— Но почему, Гарри?

Рон посмотрел на Гарри, все еще держа руку на его плече. Рон прекрасно понимал, что сегодня они уже не в первый раз спорили о статусе своих отношений. Вскоре после того, как они узнали истинную причину смерти Джинни, Гарри стал все более сурово относиться ко всем, кто пытался заговорить с ним. Поскольку Гермиона была той, кто говорил с ним больше всех, она приняла на себя всю тяжесть его гнева.

— Сейчас не время для этого. Рон, — пробормотал Гарри, одергивая мантию и готовясь к своей речи.

— Гарри… Я знаю, что ты ей нравишься, — тихо сказал Рон.

Гарри резко повернул голову — так, что его очки слетели набок, — и в замешательстве уставился на него. Его лучший друг не выглядел ни расстроенным, ни ревнивым. Просто у него было лицо человека, знающего правду. Гарри в растерянности смог лишь пошлепать губами. Тогда Рон просто кивнул.

— Если ты беспокоишься обо мне, то знай, что я не против.

— Дело не в том, Рон, но…

— Но она же тебе нравится?

Гарри поморщился, слегка расстроенный тем, что так легко попался в ловушку Рона. Тот стал жутко хорош в подобного рода допросах.

— Просто сейчас не время и не место для этого.

— Ирония судьбы, не правда ли?

Рон сглотнул, испытывая отвращение и в то же время удивляясь собственной храбрости. Гарри прищурился и повернулся к нему лицом. Рон мгновенно заподозрил в его стойке готовность к драке или бегству и приготовился к худшему. Но вместо того, чтобы ударить Рона, как тот ожидал, Гарри тихо усмехнулся и хлопнул его по плечу.

— Что бы я без тебя делал? — сказал Гарри, все еще посмеиваясь.

— Свихнулся бы, но я думаю, что это уже аксиома, — растерянно сказал Рон.

Гарри снова улыбнулся, поправляя мантию в очередной раз.

— Пойдем, Рон, нам нужно произнести речь.

Рону не очень-то хотелось уходить от разговора о состоянии отношений между двумя его лучшими друзьями, но другого выбора у него не было, и он просто проглотил горькую пилюлю поражения. Бросив быстрый Sonorus на обоих, Рон повел их к трибуне, где они с Гарри должны были обратиться к аврорам.

Гарри нервно сглотнул, приближаясь к центру сцены. Когда он вошел в зал и пересек сцену, весь батальон авроров вытянулся по стойке смирно и развернулся к нему. Гарри никогда не чувствовал себя комфортно в присутствии большой толпы.

— Вольно, джентльмены! — рявкнул Рон, быстро подходя к трибуне. Гарри все еще удивлялся перемене в лице Рона, когда тот обращался к своим коллегам. Авроры одновременно заложили руки за спину и разомкнулись, исполнив приказ Рона в ту же секунду, как тот произнес его.

— Вы можете сесть.

Когда Рон начал свою часть речи, Гарри слегка расслабился и оглядел толпу. Ряды молодых лиц внимательно слушали указания Рона. Гарри заметил, что с тех пор, как он отсутствовал, число авроров выросло в геометрической прогрессии. Рон сказал ему, что смерть Волдеморта привела к притоку в Аврорат молодых людей, которые сражались во время войны и хотели использовать свои навыки для продолжения борьбы с темными силами. Действительно, Гарри заметил, что авроров было даже больше, чем во время войны с темным волшебником Гриндевальдом.

— ...Собрав воедино различные сведения, связанные с Малфоем и Амбридж, мы пришли к выводу, что Волдеморт снова воскрес. Как ему это удалось, до сих пор остается под вопросом. Любые ваши гипотезы или предложения могут быть адресованы прямо руководителям исследований.

Гарри попытался разглядеть в толпе знакомые лица. Раз или два ему показалось, что он заметил пару человек, которые учились на несколько курсов младше его в Хогвартсе, но каждый раз он ошибался. Гарри пришел к печальному осознанию того, что его не было почти полдесятилетия, и мир ушел вперед без него. Это была первая эмоция, которую он почувствовал, когда понял, что произошло, вторая же была чем-то вроде жалкого облегчения.

— ...Используя информацию, полученную на прошлой неделе, мы с Гарри Поттером разработали план, который, возможно, выманит Волдеморта наружу до того, как тот соберет все силы. Как мы все знаем, план «А» всегда летит в тартарары, так что…

Гарри оглядел толпу в поисках лица, которое он одновременно надеялся и боялся увидеть. В груди у него все сжалось, когда он подумал о своей лучшей подруге. Его грызло чувство, что чем дольше он будет избегать ее, тем больше она будет приставать к нему. До тех пор, пока он не раскроет истинную природу своей изоляции. Он боялся этого момента.

— ...Поэтому я собираюсь передать бразды правления Гарри. Внимательно прислушайтесь к тому, что он вам сейчас скажет. Крайне важно, чтобы вы точно следовали его указаниям…

Рон повернулся к Гарри и кивнул, давая ему знак сделать шаг вперед. Сделав глубокий вдох, Гарри вышел на трибуну и посмотрел на авроров, которые приготовились внимать словам Мальчика-который-исчез. Как только он собрался заговорить, у него перехватило горло, без сомнения, пересохшее от волнения. В зале повисло напряженное молчание, авроры смущенно переглядывались.

Краем глаза Гарри увидел, как Рон одними губами произнес «Вперед», и наконец заговорил.

— Эм, всем привет. Я Гарри Поттер, — Гарри услышал тихий шепот из толпы, но продолжил: — Я знаю, что все это кажется довольно неожиданным, но уверяю вас: Риддл снова здравствует.

Как будто подтверждения Рона было недостаточно. Толпа, наконец, затихла, услышав, как мальчик, который убил Риддла в первый раз, объявил о его возвращении.

— Но у меня есть план, — Гарри сделал паузу, чтобы сделать глоток воды, его горло все больше пересыхало даже от того небольшого количества слов, что он успел произнести. — Насколько я знаю, у Риддла всегда было гипертрофированное эго. Без сомнения, смерть изменила некоторые аспекты его «жизни», но Риддл не сможет уклониться от вызова. Он похож на гигантскую акулу. Если он почувствует запах крови в воде, то, по крайней мере, попытается исследовать ее. Он может щупать, зондировать и пытаться поймать вас в ловушку, но в конце концов, если вы посмотрите ему прямо в глаза, он не отступит. Он слишком упрям, чтобы отступить, — Гарри наконец набрался силу, вцепившись в подиум. — Вот почему я собираюсь использовать себя в качестве приманки. Если повезет, Риддл, по крайней мере, пошлет туда… щупальца, и с тем количеством авроров, которое имеется в нашем распоряжении, мы сможем отсечь эти щупальца. Как только мы захватим нужного человека, сможем быстро организовать атаку, объединив оба батальона. Я не знаю, сделал ли Риддл хоркруксы снова, — Гарри глубоко вздохнул, — но с тем количеством силы, которое у нас есть, мы по крайней мере способны уничтожить его.

Когда Гарри прервал свою презентацию, послышались шепотки. Он наблюдал, как авроры удивленно переглянулись, услышав такое объявление. Гарри взглянул на Рона, который ободряюще кивнул ему.

Гермионы по-прежнему не было видно.

— А если никто не придет? — раздался голос из толпы.

— Они придут, — лицо Гарри было по-прежнему мрачным, и он добавил лишь короткую фразу: — Я позабочусь об этом.

* * *

— Гарри?

Гарри обернулся и выпустил в окно сову. Гермиона стояла у входа в его спальню, теребя край халата.

— Да, Гермиона? — тихо ответил он.

— Прости, что не пришла послушать твою речь. Я немного увлеклась, — сказала Гермиона, опустив голову.

— Все в порядке, ты все равно знала, что это за план, как бы сильно ты его ни критиковала, — Гарри позволил себе слегка усмехнуться.

— Это опасно, Гарри. Ты знаешь это, — Гермиона сделала шаг к нему и смахнула прядь с глаз, наконец встретившись с ним взглядом.

— Ничего такого, чего бы не случалось со мной раньше, — откровенно ответил Гарри.

Последовала еще одна неловкая пауза. Гарри подумал, что в течение этого дня у него было достаточно неловких молчаливых моментов, чтобы хватило на всю жизнь, но это еще не конец. Гермиона переминалась с ноги на ногу, как обычно делала, когда хотела сказать что-то важное. Гарри знал, что ему придется затеять этот разговор.

— В чем дело? — спросил он без всякой злобы.

Через мгновение Гермиона заговорила:

— Я перечислила различные причины, по которым ты не хочешь вступать в отношения, — сказала она очень деловым тоном, выглядя слегка смущенной. — Логика указывает на то, что ты любил Джинни и что ты не полюбишь никого другого. Но то, что ты сказал мне сегодня утром, все изменило. Я знаю, что ты заботишься обо мне так же, как я забочусь о тебе. Гарри.

Гермиона подняла голову и посмотрела Гарри прямо в глаза. Тот, со своей стороны,

оставался пугающе спокоен и ответил лишь невыразительным взглядом. Гермиона, хотя и была слегка обеспокоена отсутствием реакции, продолжала гнуть свою линию.

— Я знаю, что ты будешь чувствовать себя виноватым, если со мной что-нибудь случится. Я знаю, что ты хочешь оттолкнуть меня, чтобы я была в безопасности. Я была с тобой, когда ты оттолкнул Джинни, помнишь?

Гермиона ждала, что Гарри ответит, но он просто продолжал смотреть на нее.

— Так почему же мы не можем быть вместе?

Голос Гермионы дрогнул, несмотря на все ее усилия сохранять спокойствие. Нет, она не будет плакать.

Гарри глядел на нее из темноты, его переполняли эмоции. Гермиона смотрела на него со слезами на глазах, с отчаянно умоляющим выражением лица. Он знал, что ей потребовалось много сил, чтобы сказать ему эти слова. Он также знал, что Гермиона никогда бы не обнажила себя настолько, если бы у нее не было другого выбора. Гермиона ненавидела разочаровываться, но не могла этого избежать.

В то время как Гарри отчаянно хотел сказать что-нибудь, что отвлекло бы ее внимание от текущего вопроса, он знал, что, по крайней мере, должен был дать ей веское объяснение, почему держал ее на расстоянии вытянутой руки. Они невольно сблизились с тех пор, как вернулись, и Гарри не мог избавиться от осознания того, что у него были давние чувства к своему лучшему другу — чувства, которые были похоронены и заперты в гробу.

Теперь, однако, не было никакого способа избежать приближающегося поезда, который был темой их отношений. Теперь, когда Уизли, казалось, расчистили им дорогу, Гарри больше не мог отрицать чувства, возникшие в нем при виде Гермионы. Хотя он действительно любил Джинни, он не мог избавиться от той силы, которая притягивала его к Гермионе. Проще говоря, он чувствовал себя в необъяснимой безопасности рядом с Гермионой. Ее успокаивающее присутствие поддерживало его в здравом уме, и хотя Гарри не вкусил безусловной любви, которую большинство детей получали от своих родителей, он знал, что у него есть такая любовь — любовь Гермионы.

Он больше не мог отказывать ей в объяснении.

— Я скоро умру.

— Нет.

— План на завтра — всего лишь одна большая мистификация.

— Нет, Гарри, заткнись.

— Мне нужны были авроры, чтобы все выглядело так, будто я хотя бы пытался сбежать.

— Гарри, заткнись!

— Мне очень жаль.

— ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ!

Гермиона топала ногами, вопя во всю глотку. Гарри незаметно наложил заглушающее заклинание на двери, прежде чем кто-либо еще мог услышать тираду Гермионы.

— ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ! КАК ТЫ СМЕЕШЬ ПРИНИМАТЬ РЕШЕНИЯ, КОТОРЫЕ ЗАТРАГИВАЮТ ВСЕХ НАС!

Гарри шагнул к ней, но она, казалось, ничего не заметила. Она была в своем собственном маленьком мирке, разглагольствуя и бредя, будто полностью сошла с ума.

— ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТВОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ СДЕЛАЛО С НАМИ?

Гарри схватил ее за плечи и попытался поймать ее взгляд, но все было напрасно.

— ЗНАЕШЬ, ЧТО БЫЛО СО МНОЙ?!

Гарри повторял ее имя, чтобы привлечь ее внимание, но Гермиона продолжала топать ногой и размахивать руками, довольно быстро превращаясь в обиженного маленького ребенка.

— ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ГАРРИ ПОТТЕР, ЭТО НЕ ТАК, ТЫ НЕ БРОСИШЬ МЕНЯ СЕЙЧАС!

В этот момент Гарри просто подошел к ней. Он услышал в голове голос Рона, который утверждал, что он обнимает Гермиону просто потому, что она не сможет кричать ему в грудь. Зарывшись головой в густые волосы Гермионы, Гарри продолжал бормотать что-то успокаивающее

— Отпусти меня! — сказал приглушенный голос Гермионы. Она пихнула его в ребра. Гарри поморщился, но продолжал крепко держать ее в объятиях.

— Это не мне решать.

На этот раз голос Гарри надломился.

Гермиона наконец отстранилась и сердито впилась в него взглядом.

— Ну, тогда кому же? — ее голос разрывал ему душу. В то время как Гарри видел, что Гермиона все еще была в абсолютной ярости, она, казалось, зациклилась на раздражительной стороне своей личности вместо осознания информации Гарри.

Гарри подошел к альбому, лежащему на столе рядом с его кроватью. Это был тот самый альбом, который подарил Странник, когда Трио посетило его. Гарри поднял книгу и передал ее Гермионе, одновременно перелистывая на определенную страницу.

— Книга тебе сказала?

— Вроде того, — пробормотал Гарри, бережно держа альбом в одной руке, а другой перелистывая страницы. — Книга говорит тебе о будущем. Он говорит, что с нами произойдет. Рассказывает, что может случиться со всеми, — Гарри наконец остановился на нужной странице. Он глубоко вздохнул и протянул альбом так, чтобы Гермиона могла видеть страницу, которую он раскрыл.

— Вот что произойдет со мной.

Гермиона смотрела на имя Гарри, что проявилось в верхней части страницы. На странице была одиночная колдография, края которой были скреплены белым паспарту. Гермиона увидела, как юный Том Риддл вышел вперед. Подняв палочку, он быстро взмахнул ей, и луч зеленого цвета полетел к Гарри.

Гарри не пытался защититься от смертельного проклятия и рухнул, когда струя света ударила его прямо в грудину. Затем картинка перестала воспроизводиться, и на ней появилось последнее изображение юного Риддла, триумфально стоящего над Гарри. Внизу было написано: «Гарри Поттер: 1981 — 2007»

— Чего же в этом хорошего?! — закричала на него Гермиона, смахивая слезу с уголка глаза. — Ты умер, он жив! Этого не может быть!

— Ты как всегда права, Гермиона.

Гарри торжественно улыбнулся ей и перевернул страницу.

Гермиона снова наблюдала, как вверху страницы было скорописью выведено: «Том Марволо Риддл».

На фотографии был изображен юный Риддл — сразу после того, как тот победил Гарри. Он смеялся, радуясь лежащему перед ним трупу, но вдруг его тело внезапно словно застыло. Сначала Риддл огляделся, как будто был шокирован. Затем его ноги начали лизать языки пламени, но Риддл все так же не двигался. Гермиона в ужасе наблюдала, как пламя охватило бывшего Темного Лорда. Казалось, Риддл не мог избежать голубого огня, его кожа горела и плавилась, он был весь охвачен пламенем. Его тело гротескно изогнулось, а рот открылся в вечном крике, когда он наконец рухнул. Внизу страницы значилось: «Том Риддл: ? — 2007»

— Я не знаю, как это происходит и что с ним происходит, но знаю только, что так и должно быть. Если этого не произойдет, то Риддл может остаться в живых. Риддл до последнего не должен узнать, что ему уготовано, — сказал ей Гарри, наконец-то сбросив тяжесть с груди.

Гермиона прижала руку ко рту, переводя взгляд с фотографии трупа Волдеморта на усталое лицо Гарри. Казалось невероятным, что Гарри придется принести еще одну жертву, чтобы те, кого он любил, могли жить.

— Нет.. Нет… Нет… — шептала Гермиона.

— Но так нужно, — сказал Гарри; казалось, весь мир снова лег ему на плечи. Гермиона перестала стонать и посмотрела на Гарри. Каждая частичка ее существа хотела бороться до конца. Она хотела сказать ему, что это не должен был быть он. Она хотела сказать, что они могут найти другой способ. Сказать, что они смогут быть вместе навсегда. Но она знала, что этому не суждено случиться.

Самая умная ведьма своего поколения уже знала ответ, как только Гарри сказал ей: «Я умру».

Поэтому вместо того, чтобы умолять Гарри не делать того, что он собирался сделать завтра, Гермиона посмотрела на него заплаканными глазами, наклонилась и нежно поцеловала в губы. Гарри почувствовал соленый привкус на ее губах. Он почувствовал вкус клубничной жвачки, которую она использовала. Он чувствовал вкус тыквенного сока, который она пила за ужином. Отбросив сомнения, Гарри обхватил руками ее спину, прижимаясь к ней всем телом.

Гермиона застонала от этого прикосновения и обвила руками его шею. Она чувствовала себя так, словно ее пожирают заживо. Она слышала, как ее сердце стучит так близко к сердцу Гарри. Ее ноги дрожали, а руки тряслись от нервозности ситуации.

Гарри наконец ощутил, как голоса покинули его голову. Постоянная борьба его личностей была отодвинута на край его сознания, и все, что он мог чувствовать, была Гермиона. Все, что он мог чувствовать, — это ее губы на своих губах, ее руки на своей шее и ее тело, прижавшееся к нему.

Гермиона отстранилась от него и посмотрела прямо в его ярко-зеленые глаза.

— Тогда стань моим, Гарри.

* * *

Гарри стоял над книгой в одних пижамных штанах. Его глаза были прикованы к движущейся картине внутри, а руки — по обе стороны от нее. Протерев глаза, он сел и обхватил голову руками. Глубоко вздохнув, Гарри сумел оторвать взгляд от тела Риддла и посмотрел на ожерелье рядом с книгой.

Гарри нашел это ожерелье еще до того, как женился на Джинни. Потом он узнал, что ожерелье принадлежало его матери, когда она была еще жива. На нем была простая золотая цепочка, а с края свисала маленькая буква «Г». Он собирался подарить его Джинни после того, как они поженятся, но сдержался — по неизвестной ему до сих пор причине.

— Гарри? — окликнул его с кровати голос Гермионы.

Взяв ожерелье, Гарри направился к кровати. Сев рядом с Гермионой, он улыбнулся ей и погладил по щеке костяшками пальцев.

— Привет, — тихо сказал Гарри.

Гермиона улыбнулась ему, завернувшись в одеяло.

— Что ты там делал?

Гермиона уже знала ответ на свой вопрос, когда взглянула на открытый альбом. Гарри только пожал плечами и приподнялся, чтобы она удобно устроилась у него на груди.

— Я хотел подарить тебе вот это.

Гарри помахал цепочкой перед ней. Гермиона молча, не говоря ни слова, ухватилась за цепочку и села прямо. Она осмотрела ожерелье так, как осматривала любой новый предмет, который ей преподносили. Вдоволь повертев в руках, Гермиона наконец подняла цепочку над головой и позволила золоту обвиться вокруг ее шеи.

— Выглядит прекрасно, — подмигнул Гарри.

Засмеявшись, Гермиона шлепнула его по руке, удобно устроившись на нем.

— Он принадлежал моей матери, — Гарри поцеловал ее в макушку и собственнически обнял. Он почувствовал, как Гермиона напряглась и зажала букву «Г» между пальцами. Она немного покрутила ее в пальцах, потом отпустила и повернулась к Гарри. Она нежно поцеловала его в подбородок и обхватила ладонью его щеку.

— Я люблю тебя, Гарри.

Гарри улыбнулся ей, уже зная, что она скажет, когда взглянет на него. Он обладал сверхъестественной способностью понимать, что она скажет, только посмотрев в ее глаза.

— Я тоже люблю тебя, Гермиона.

Более чем удовлетворенная ответом Гермиона снова положила голову на грудь Гарри.

— А теперь спи, завтра большой день, — пробормотал он.

— Я знаю, — сказала она.

Но Гарри не мог видеть, что Гермиона так и не уснула. Ее глаза пристально всматривались в темные тени комнаты.

Гарри Поттер нервно поправлял мантию, пока министр Шеклболт ораторствовал перед огромной толпой, собравшейся в Косом Переулке. Хотя Гарри и знал, чем закончится то, что должно было произойти в ближайшую пару часов, он все еще нервничал в ожидании. Его речь была широко разрекламирована в волшебном мире по колдорадио и передавалась из уст в уста. В результате в Косом переулке собрались десятки людей, чтобы увидеть возвращение мальчика-который-выжил. Гарри был уверен, что этого достаточно, чтобы привлечь внимание Риддла. Если повезет, у того хватит мужества организовать полномасштабную атаку, и Гарри сможет покончить с ним как можно раньше.

Рон уже сообщил ему, что в толпе шныряют по крайней мере двое предполагаемых Пожирателей Смерти. Учитывая множество замаскированных авроров, внедрившихся в массы, наши герои были готовы в любой момент захватить Пожирателей Смерти, если понадобится. Наготове был целый батальон авроров под командованием Гарри — на случай обострения ситуации, но Гарри понимал, что от них не будет никакой пользы. Все, кроме Гермионы, думали, что эта операция будет ловлей на живца. Никто из них не знал, что вместо важного Пожирателя Смерти в плен должен был попасть Гарри.

Снова теребя полы мантии, Гарри обнаружил, что не в силах выбросить Гермиону из головы.

Спонтанное откровение прошлой ночи наконец освободило Гарри от невидимого давления, которое на него оказывалось. Он не мог отрицать, что всегда питал некие чувства к этой лохматой девушке. В то время как брак с Джинни давал ему достаточный повод, чтобы избавиться от мыслей о Гермионе без чувства вины, он не мог полностью игнорировать ее. Казалось, она была у него в крови.

Во время своего довольно продолжительного пребывания в ускоренной Вселенной Гарри часто думал о бывшей жене и своих нынешних лучших друзьях. Оглядываясь назад, Гарри понял, что он часто слушал и доверял разуму Гермионы больше, чем кому-либо другому. Со временем Гарри понял, что совсем перестал слышать голос Джинни.

Отпечаток памяти о Джинни, очевидно, запечатлелся меньше, чем даже воспоминания о Роне. Это осознание вызвало в Гарри столько чувства вины, что он продолжал отрицать любые чувства к Гермионе даже после того, как вернулся.

Застонав, Гарри плюхнулся на ближайший стул и обхватил голову руками.

Откровение книги также немного ослабило давление, которое так настойчиво терзало грудь Гарри. Однако в то же время это выдвинуло на первый план довольно неприглядный финал его жизни — как предполагалось. Для Гарри никогда не было вопроса о том, действительно ли он пожертвует собой; так было всегда. Гарри терзал лишь один вопрос: действительно ли Странник сказал правду о содержании книги.

Гарри подозревал, что книга была тщательно продуманной ловушкой, чтобы отдать его в руки теперь уже молодого Тома Риддла. Лишенный какой-либо другой информации, кроме той, что дала ему Макгонагалл, Гарри не оставалось ничего другого, как довериться Страннику. Без сомнения, тот обладал огромной силой.

Это и еще многое открылось Гарри во время его визита. Все дело было в его истинных намерениях. У Гарри не было другого выбора, кроме как довериться этому, казалось бы, всемогущему существу.

— Так, так, так, смотрите, кто у нас тут, — раздался из-за спины Гарри знакомый голос.

Обернувшись, он снова увидел своего двойника, прислонившегося к стене. Зачесанные назад волосы и неподражаемая ухмылка сразу показали, какой личностью был этот персонаж.

— Не смотри так печально, Поттер, это ты идешь навстречу своей смерти, — зевнул двойник .

— Не я один, — пробормотал Гарри, закатив глаза.

Усмехающийся Гарри скорчил гримасу, передразнив его, и наклонил голову, чтобы посмотреть на собравшуюся толпу. Он удивленно присвистнул и поднял большие пальцы вверх. Это действие только заставило Гарри еще раз закатить глаза.

— Ты собрал целую толпу, чтобы засвидетельствовать свою сомнительную кончину? Мне импонирует твое раздутое эго, — протянул двойник, расхаживая перед Гарри.

— А я-то думал, что избавился от тебя, — сказал Гарри, яростно потирая лоб в попытке избавиться от своего воображаемого двойника.

— Пока еще нет! — воскликнул другой голос, и еще один двойник вышел из тени. В этом существе было гораздо больше позитива, и Гарри сразу узнал в нем двойника, которого он назвал Джеймсом в честь своего отца.

— Я бы тоже сказал, что рад тебя видеть, Джеймс, но на самом деле это не так, — Гарри все еще криво усмехался.

— От такого красивого создания не отделаешься, — подмигнул Джеймс.

— А я-то думал, что это у меня большое эго, — протянул другой Гарри, который в данный момент подпиливал ногти.

— Эй! Подождите минутку! — перебил Гарри, прежде чем Джеймс успел возразить. — Я никогда не видел вас обоих одновременно!

Усмехающийся Гарри и Джеймс недоверчиво переглянулись, в то время как настоящий Гарри недоуменно смотрел на них.

Вздохнув, напыщенный Гарри встряхнул волосами и обратился к реальному:

— Послушай, Поттер, для твоего безумия нет никаких правил. Это ты придумал эту ситуацию, а не мы, — двойник поочередно показал на себя и доброжелательного Гарри.

— Я не псих, — сказал Гарри.

— Ты говоришь с двумя собственными копиями, которые не существуют ни для кого, кроме тебя. Это звучит немного безумно, Гарри, — сказал Джеймс так легкомысленно, как только мог.

— Ладно-ладно, — смилостивился Гарри, — тогда зачем я привел вас обоих сюда?

— Ну разве не очевидно, что у тебя мозги кипят? Ты на распутье, — сказал Гарри, который все еще подпиливал ногти.

— Я буду называть вас Диком ⁽¹⁾, если вы не возражаете, ваше высочество, — саркастически отозвался Гарри.

— Ты даже можешь называть меня Джейн, если хочешь, — невозмутимо ответил Дик.

— А вы бы могли сдружиться, Дик ⁽²⁾, — заметил хихикающий Джеймс.

Гарри и Дик посмотрели на него с самым невозмутимым выражением на лицах и одновременно спросили:

— Серьезно?

— Ну, я полагал, что это смешно, — сказал явно удивленный Джеймс.

— Думаю, это не так, и ты можешь просто перестать быть другим мной и сказать мне, почему вы оба приперлись сюда!

Гарри наконец встал и скрестил руки на груди, глядя на копии.

— Ты вызвал нас сюда, придурок, — ответил Дик скучающим тоном.

— Ты только что заявил мне, что ты здесь, потому что я на распутье!

— Я? — ответил Дик в искреннем замешательстве.

— Да!

— Не можешь вспомнить, да? — спросил Дик Джеймса.

Тот покачал головой и пожал плечами.

— Арг-г-гх!!! — Гарри с глухим стуком откинулся на спинку стула и снова обхватил голову руками. — Это безнадежно, — пробормотал он.

— Никогда еще ты не был так прав, — сказал Дик.

— Это не безнадежно, — возразил Джеймс.

Как только они заговорили, разгадка, казалось, мелькнула в голове Гарри. Казалось, его мятежный ум наконец-то угомонился. В то время как его голова привычно чувствовала себя так, будто возле нее постоянно свистит бладжер, он обнаружил, что при взгляде на обоих двойников внезапно успокоился.

— Я понял. Ты, — указывая на Джеймса, сказал он, — представляешь мою хорошую сторону, а ты, — он перевел взгляд на Дика, — плохую.

— Несколько упрощенно, но я думаю, что потянет для твоего чрезвычайно слабого интеллекта, — ответил Дик.

— И я вызвал тебя сюда, потому что не знаю, что мне делать, — продолжал Гарри.

— Весьма впечатляющая логика, если я сам так говорю… что я и делаю, — ответил Джеймс с язвительной ухмылкой.

— Потому что когда мы виделись в последний раз, — Гарри указал на Дика, — я пытался покончить с собой.

— Что в итоге и стало бы решением всех твоих проблем, — сказал Дик.

— Но это было не так! Так уж случилось, что время наконец-то настигло меня. Ты все это время пытался меня убить!

— Ну, я бы не сказал — убить, — Дик выглядел очень обиженным. — Просто это чертовски угнетает тебя.

— Может, это и правда. Но я, наверное, не должен был слушать ничего, что говорило бы о самоубийстве, — размышлял Гарри.

— Я не хотел признаваться, что говорил тебе об этом, но сказал, — кивнул Джеймс, соглашаясь сам с собой.

— Ты никогда мне этого не говорил! Но все это время ты поддерживал во мне здравый рассудок. Так что я должен тебя выслушать! Что же мне делать? — Гарри продолжал свой монолог, словно неуправляемый поезд.

— Ну, — Джеймс демонстративно повел плечами и расправил рубашку, готовясь к ответу, — если бы это зависело от меня… Я бы отправил Риддла прямо в ад, который он создал.

— Ты прав, именно это я и должен сделать, — сказал Гарри со слегка идиотской улыбкой на лице.

— Ну, это то, что сделал бы я, — Джеймс указал на себя обеими руками.

— Но ведь ты — это я! Значит, я и должен так поступить, — рассуждал Гарри.

— Логично.

— Чушь собачья, если хочешь знать мое мнение. Но ладно, родина тебя не забудет, — усмехнулся Дик.

— Думаю, я так и сделаю, — заключил Гарри, глядя на своих двойников.

В следующее мгновение Джеймс и Дик исчезли. Переводя дыхание после потока слов, слетевших с его губ, Гарри снова сел, слегка ошеломленный осознанием.

«Именно это я и собирался сделать, — сказал себе он. — Если я сделаю это, Риддл исчезнет навсегда».

Снаружи раздались громкий шум и канонада хлопков. Пол задрожал от топота ног и криков толпы. Гарри смутно расслышал, как Шеклболт произнес его имя. Громкий хлопок в небе означал, что начался фейерверк.

— Гарри, ты готов?

— Более чем.

* * *

Гермиона Грейнджер опустила голову на руки, сгорбившись над грудой книг. Потирая виски, она вздохнула, просматривая строчку за строчкой бесполезный материал. Несмотря на все свои усилия, Гермиона так и не смогла найти уникальное зелье, которое содержало бы ингредиенты той важной подсказки, которую Рон нашел в своих аврорских записях. По крайней мере, это могло бы пролить свет на внезапную потребность Гарри снова принести себя в жертву.

Гермиона сглотнула, изо всех сил стараясь сдержать эмоции и отказываясь признать, что жертва Гарри была единственным выходом. Гермиона отказалась присутствовать на его триумфальном выступлении. Гарри даже глазом не моргнул, когда она сказала ему, что не хочет видеть его убитым у себя на глазах. Он просто кивнул, поцеловал ее и ушел в рассвет.

— Вот ласковый мерзавец, — пробормотала Гермиона, открывая и закрывая очередную книгу. — Что я упускаю? — сказала она вслух.

— Может быть, вы ищете не там, где надо? — раздался голос у нее за спиной.

Обернувшись, Гермиона удивилась и обрадовалась, увидев своего старого профессора трансфигурации. Жестом подозвав к себе директора Макгонагалл, Гермиона отодвинула стул и села на соседний.

— Я вижу, что вы так и не нашли то, что искали, — Макгонагалл искоса посмотрела на нее.

— Я все просмотрела, директор. Я просто не могу найти ничего полезного для себя! — Гермиона вскинула руки в притворном отчаянии, сдувая с лица прядь волос.

— А что именно вы ищете?

— Какое-то зелье, сочетающее в себе все ингредиенты, которые мы однажды нашли, помните? — Гермиона подняла пергамент с записанными ингредиентами.

— Да-да, я прекрасно помню. Я предполагаю, что это зелье связано с Гарри? — спросила Макгонагалл.

— Можно и так сказать, — Гермиона вспомнила книгу, предсказывавшую смерть Гарри, и поежилась.

— Гермиона, я знаю вас и... Гарри, кажется, целую вечность. Война способна незаметно удлинять время. За это время я успела узнать, что у вас с Гарри порой возникают разногласия. Я никогда не забуду ту вашу ссору, когда Сириус послал ему свою «Молнию». Правильно ли я понимаю, что вы сейчас о чем-то с ним не согласны? — спросила Макгонагалл у своей бывшей ученицы, приподняв бровь.

— Я должна помочь Гарри, директор. Если я сейчас же ничего не сделаю… — Гермиона замолчала.

— Я думала, он просто произнесет речь, — Макгонагалл выглядела смущенной.

— Все остальные тоже так думают.

— Гермиона, я не хочу вмешиваться, но что происходит?

И Гермиона поведала всю историю их путешествия, в том числе и о книге, которую получил Гарри. Опустив личные аспекты их вчерашнего разговора, Гермиона постаралась объяснить, что должно произойти с Гарри. С каждым словом Гермионы Макгонагалл становилась все бледнее.

— Вы уверены, что видели именно это? — она наклонилась вперед с серьезным выражением лица.

— Да.

Директор Макгонагалл вскочила с проворством, удивительным для ее преклонного возраста. Гермиона тоже встала, просто рефлекторно реагируя на внезапное движение, и встревоженно уставилась на нее.

— Мы должны действовать быстро, мисс Грейнджер. Следуйте за мной, — Макгонагалл вышла из библиотеки, не оглядываясь.

— Директор! Что происходит?

Гермиона собрала свои материалы и помчалась за на удивление быстрой Минервой.

— Мистер Поттер не единственный, кто когда-либо посещал Странника, — сказала Макгонагалл, направляясь к лестнице, чтобы переодеться.

— Вы хотите сказать... что тоже?.. — спросила Гермиона, отдышавшись на движущейся лестнице.

— Когда я была моложе, произошло событие, из-за которого мне пришлось посетить Странника. Мы заключили сделку: он... вернет мою сестру, а я, в свою очередь, сделаю что-нибудь для него, — Макгонагалл на мгновение замедлила шаг, рассказывая свою историю. — Он попросил меня принести ему очень важную вещь. Единственная проблема заключалась в том, что ее охраняло одно из трех оставшихся существ, которых вы называете церберами.

— Они существуют? — спросила Гермиона, все больше приходя в замешательство.

— Да, и они весьма опасны. Пушок, если вы помните, был просто добродушным вариантом цербера. Настоящие церберы довольно... свирепы, — Макгонагалл повернула за другой угол, и Гермиона поняла, что они направляются к ее кабинету. — Я обнаружила, что Цербер, по-видимому, не знал об одном типе существ. Как ни странно, кошки его не раздражали, поэтому я приняла свою анимагическую форму, — продолжила Макгонагалл.

— Простите, что прерываю вас. Но какое это имеет отношение к Гарри?

— Только когда вы рассказали мне, что делал Гарри, я поняла, что одним из ингредиентов был именно тем, что я нашла! Три капли сцеженной драконьей крови!

Макгонагалл отодвинула горгулью в сторону и быстро поднялась по ступенькам.

— И Странник ждал все это время только для того, чтобы воспользоваться ей? — у Гермионы постепенно складывался пазл.

— Вы должны понять, Гермиона: Странник находится там уже довольно давно. Я уверена, что пара десятилетий ничего для него не значили.

Они вошли в директорский кабинет, и Макгонагалл жестом пригласила Гермиону сесть. Не дождавшись ответа, та осталась стоять и последовала за Макгонагалл в заднюю комнату.

— Я была совсем как ты, когда была в твоем возрасте, — та бросила на Гермиону ласковый взгляд, прежде чем продолжить поиски. — Мне нужно было выяснить, для чего нужна драконья кровь.

Через несколько мгновений, сбросив несколько книг с книжного шкафа, Макгонагалл наконец нашла старый, потрепанный дневник.

— Я нашла только одно зелье, которое может использовать три капли сцеженной драконьей крови. В то время это не имело ко мне никакого отношения, но я все равно скопировала текст. Я подозревала, что в просьбе Странника было что-то загадочное.

Макгонагалл перелистала страницы своего старого дневника и наконец нашла нужную страницу. Как только она начала читать, лицо ее заметно побледнело.

— Профессор? Что это? — руки Гермионы нервно тряслись, она отчаянно хотела прочитать записи Макгонагалл.

Слегка приоткрыв от удивления рот, та медленно протянула дневник Гермионе. Испытывая не просто легкое нетерпение, Гермиона выхватила дневник из рук профессора и начала читать.

— Профессор? Это зелье для удаления сущности души. Зачем путешественнику понадобилось забирать душу Гарри?

Гермиона уставилась на директора.

— Только не душу Гарри. Этого не может быть!

Гермиона широко раскрыла глаза и крепко сжала дневник, молча умоляя директора опровергнуть этот факт. Но та вздохнула:

— А что еще это может быть?

* * *

Громовой рев, который приветствовал Гарри, потряс землю под собой. Знамена с различными девизами развевались высоко над толпой. Небо сверкало от шипящих фейерверков, освещая и без того яркий полдень до почти термоядерных уровней. Гарри прикрыл глаза рукой, подходя к трибуне, и помахал толпе. Скандирование «Поттер!» эхом разносилось по Косому Переулку и не затихло, когда Гарри добрался до подиума. Прищурившись, он разглядел в толпе нескольких ребят, которые украсили себя временными татуировками в виде молнии. Раз или два Гарри краснел от смущения при виде обнаженной груди приветствующей его дамы.

— Привет!

Приветствие Гарри было не услышано из-за приглушенного рева толпы, даже с помощью Sonorus. Если уж на то пошло, возбуждение толпы достигло апогея, и от воплей мужчин, женщин и детей Гарри быстро оглох.

— Привет!

Гарри попробовал говорить чуть громче. На этот раз толпа услышала слова своего спасителя и одобрительно взревела, еще один фейерверк взорвался в небе. Еще через несколько минут попыток Гарри утихомирить беснующуюся толпу уровень децибел наконец стал достаточно низким, чтобы он мог нормально говорить.

— Спасибо всем, что пришли сегодня, — начал Гарри.

— Спасибо, что вернулся! — выкрикнул чей-то голос.

Толпа одобрительно взревела, и из ее глубины зазвучал зажигательный хор «Поттер-Спаситель». Прошло еще несколько минут, прежде чем снова воцарилась тишина.

— В любом случае…

И Гарри начал свою подготовленную речь, останавливаясь каждые две минуты из-за повторяющихся аплодисментов. Все это время он оглядывал толпу в поисках каких-либо признаков возможных Пожирателей смерти. Дважды ему казалось, что он видит дьявольски знакомое лицо, но каждый раз он ошибался. Когда Гарри закончил свою речь под многочисленные свистки и еще более обжигающие фейерверки, свистящие над головой, он перешел к части вопросов и ответов пресс-конференции.

— Мистер Поттер, это правда, что министерство выгораживает вас в случае смерти мисс Джинни Уизли? — спросил странно знакомый голос.

Раздался общий вздох, и все головы повернулись, чтобы посмотреть, вытянув шеи, на задавшего такой прямой вопрос. Краем глаза Гарри заметил, как Шеклболт жестом подозвал некоторых из своих авроров.

— Я не имею к этому никакого отношения! — ответил Гарри, пытаясь найти обладателя голоса в толпе.

— А разве не вы на самом деле стоите за недавней вспышкой темной активности? — спросил тот же голос.

В конце концов Гарри смог наконец увидеть, кто же был провокатором.

— Нет, Рита, меня здесь не было, так что это не мог быть я, — холодно ответил Гарри, глядя на свою Немезиду.

— Тогда не странно ли, что вы отказываетесь отвечать, где именно вы были?

Толпа расступилась. Рита Скитер, одетая в уродливое коричневое платье, быстро тараторила во весь голос. Вокруг нее образовался широкий круг зевак, восхищенных ее дерзостью.

— Это не то, что я могу раскрыть прямо сейчас. Может быть, вы хотите создать мне алиби? У вас очень богатое воображение, — усмехнулся Гарри. Толпа нервно хихикнула в ответ на эту реплику, глаза обывателей метались от Риты к Гарри.

— Пожалуй, я спрошу одного из ваших друзей, мистер Поттер. Может быть, мисс Грейнджер?

Рита дьявольски ухмыльнулась, крутя палочку у уха.

— Что вы сказали?

Гарри сердито посмотрел на нее, выходя из-за трибуны, чтобы встретиться лицом к лицу.

— Я сказала... Expelliarmus!

Прицел Риты был верен, и заклинание попало Гарри прямо в руку. Его палочка взмыла в воздух, и толпа задохнулась от такого поворота событий.

— Accio палочка Гарри! — взревел Шеклболт.

Палочка тут же изменила свое направление и полетела к Шеклболту, который аккуратно поймал ее. Гарри бросил на того благодарный взгляд и, повернув голову, посмотрел на Риту. Только Риты там уже не было.

— След портключа, — пробормотал Шеклболт на ухо Гарри, поднимая его на ноги. Группа авроров выбежала на сцену и заслонила от собравшихся Гарри. Крепко схватив его за руку, Шеклболт потащил его со сцены в заднюю комнату.

— Должно быть, это был предупреждающий сигнал. Ты сделал свою работу, Гарри, давай доставим тебя к портключу, и мы сможем... — Шеклболт не смог закончить фразу, так как громкий взрыв сотряс сцену.

Бум! Бум!

Ударные волны сбили их обоих с ног, и без того оглушенный Гарри пострадал еще сильнее. Какое-то мгновение он мог только быстро моргать, пытаясь бороться с болью, быстро нарастающей в голове. Перекатившись, Гарри медленно поднялся на ноги, рискуя поскользнуться на пепле и вновь упасть на колени.

— Шеклболт! — крикнул он сквозь приглушенный рев охваченной паникой толпы.

— Я здесь, Гарри! — пророкотал тот.

Когда Гарри, спотыкаясь, подошел к Шеклболту, он заметил вспышку света за толпой. В небе вспыхивали красные и зеленые огни, но Гарри подозревал, что это не те фейерверки, которые были выпущены ранее.

— Они идут, Гарри! — крикнул Шеклболт, перекрывая крики проклятий и ругани.

— Моя палочка, — кашлянул Гарри, протягивая руку за палочкой.

— Не волнуйся, Гарри, мы сможем задержать их на несколько минут, пока подтянутся авроры. Хотя это определенно не та тактика, к которой мы были готовы, — Шеклболт встал у двери, ожидая приближающихся атакующих.

— Шеклболт, простите меня, — сказал Гарри с несчастным лицом, так как теперь знал, что чувствовал Дамблдор все эти годы.

— За что, Гарри? — растерянно спросил министр.

— Petrificus Totalus!

Гарри взмахнул палочкой в сторону Шеклболта, и бывший аврор был застигнут врасплох и шлепнулся на землю, как доска. Переместив Шеклболта в безопасное место, Гарри просто откинулся на спинку стула и стал ждать Пожирателей Смерти.

— Мне очень жаль, сэр, но так надо, — пробормотал Гарри, и стоящий в углу Шеклболт сердито посмотрел на него.

Крики и вопли становились все ближе и ближе, пока Гарри почти нутром почувствовал, как за занавесками шипят заклинания. Наконец, Пожиратель Смерти в маске сорвал шторы и заметил Гарри, сидящего в кресле. Пожиратель застыл от удивления; без сомнения, Гарри даже не защищался. Гарри решительно посмотрел на Пожирателя, но не поднял палочку.

— Лови, Поттер, — тот бросил в Гарри какой-то предмет, и он рефлекторно схватил его. Когда его пальцы сомкнулись вокруг снитча, Гарри почувствовал знакомый рывок.

«А Том не дурак».

* * *

Гарри почувствовал, что упал на каменистую гальку, и острая боль в ладонях указала на то, что он получил нечто большее, чем просто царапины. Гарри со стоном повернулся на спину и увидел усмехающегося молодого Тома Риддла.

— Не могу передать словами, как я горжусь тобой, Гарри. Я просто ничего не могу с собой поделать, — ухмыльнулся Риддл, опускаясь на колени, чтобы слегка ударить Гарри по лицу. — Я даже не могу притворяться, что сдерживаюсь, мне просто хочется произнести монолог, — Риддл старательно улыбнулся, глядя на мрачного Гарри. — Это то чувство, которое возникает, когда продумываешь каждый аспект своего плана. Раньше я не совсем понимал, насколько невежественен, — сказал Риддл.

— Сомневаюсь, что что-то изменилось, — пробормотал Гарри.

— А прежний я рассмеялся бы тебе в лицо и сказал, что я все продумал. Но теперь я осознал всю свою ошибку, — сказал совершенно безмятежным голосом Риддл. — Как же я не замечал, что всецело посвятил себя победе над тобой. Я даже не потрудился обдумать все варианты и возможности, которые мог бы изучить. Я был так уверен в своей неминуемой победе, что не стал искать лазеек, которые могли бы меня победить. Твой последний трюк был великолепен, — Риддл больше не смотрел на Гарри, а уставился в небо.

Именно в этот момент Гарри понял, что находится на том же маленьком озере, где впервые столкнулся со своими двойниками. Его сердце заколотилось чуть быстрее, когда он понял, что Риддл и все его Пожиратели Смерти находились совсем рядом с Хогвартсом.

— Кстати, вспомнил... Рита! — завопил Риддл.

Одетая Пожирателем Рита вышла из толпы, окружавшей Гарри и Риддла. Склонив голову, она опустилась на колени у ног Риддла. Обернувшись, тот подмигнул Гарри, вертя в пальцах Старшую Палочку, и быстро наложил на Риту обезоруживающее проклятие. Глаза Гарри расширились, когда он осознал последствия действий Риддла. Тот уловил это движение и улыбнулся.

— Я знаю! Как я мог упустить такую простую лазейку? Иногда, за последнюю пару лет, я просто смеялся над глупостью моих действий. Давай проверим эту штуку, прежде чем я продолжу, — передразнил себя Риддл. — Давай, Гарри, порази меня своим фирменным обезоруживающим заклинанием!

Риддл лениво держал в руке Старшую палочку.

— Нет, Риддл, — и Гарри уронил свою волшебную палочку. Риддл быстро призвал ее и сломал о колено.

Гарри издал сдавленный звук, увидев, что его палочка треснула.

— Никаких мер предосторожности, понимаешь? Я знаю, что могу проклясть тебя, поскольку ты беззащитен, но я должен убедиться, — спокойно рассуждал Риддл. — Поскольку теперь я — настоящий владелец Старшей палочки, позволь мне наконец ощутить, каково это.

И Риддл направил палочку на Гарри.

«Вот оно».

Гарри сжал руки в кулаки, тяжело дыша через нос. В то время как до этого он смотрел на Риддла с искрящимся спокойствием, теперь вдруг занервничал, уставившись на кончик Старшей палочки.

— Avada Kedavra!

Гарри приготовился к яркому зеленому свету. Даже сквозь закрытые веки Гарри мог видеть свечение убивающего проклятия. Однако через несколько мгновений у него появилось отчетливое ощущение, что он все еще жив. Открыв глаза, Гарри увидел лежащее на земле неподвижное тело Риты Скитер. Риддл стоял над ней с торжествующим выражением лица.

— Чудесное ощущение.

Риддл посмотрел на свои руки с безумным выражением на лице. Выдохнув, он повернулся к Гарри и жестом указал на Риту:

— Нельзя оставлять в живых свидетелей, особенно таких строптивых, как она. О, Гарри, — улыбнулся Риддл, когда он снова подошел к нему, — единственное, что я принял во внимание во время своего довольно-таки невообразимого состояния, было убеждение, что я невероятным образом побежден. Знаешь ли ты, что когда ты накладываешь убивающее проклятие, на теле остается отпечаток человека, которого ты убил?

Это способ создания хоркрукса. Душа должна куда-то вылететь из тела. Вот почему это глупое министерство сочло это заклятие Непростительным. Можешь ли ты себе представить, что ходишь со всеми этими душами внутри? Даже я не смог бы этого сделать, — покачал головой Риддл, расхаживая перед Гарри.

— Но я знал кое-что о... любви, Поттер. Еще до того, как ты убил меня... в первый раз, я знал, как могу использовать это чувство против других, особенно против нашего общего друга, Странника. Он был одержим своей женщиной. Не вдаваясь в подробности, достаточно сказать, что я нашел ее. Определенный набор правил не позволял Страннику просто заполучить ее, поэтому я создал запасной план. Вероятно, мой единственный полезный план во время моего первого правления, — Риддл, похоже, уже не замечал присутствия Гарри.

— Я бы рассказал больше, но я уже уяснил, что когда разглагольствую слишком долго, это дает тебе шанс сделать что-то невероятно глупое, а с большой глупостью приходит огромное количество удачи. Так что давай просто скажем, что эта твоя книга — не совсем конец всего сущего, — ухмыльнулся Риддл, раскрывая свою козырную карту.

Глаза Гарри слегка расширились, но Риддл не остановился на этом. Вспышка зеленого света показала, что смертельное проклятие прозвучало снова. В мгновение ока весь мир исчез перед Гарри.

Через несколько мгновений он открыл глаза и обнаружил, что смотрит прямо на солнце. Оперевшись на землю, чтобы подняться, Гарри ощутил мягкое зернистое ощущение песка. Оглядевшись вокруг, Гарри с изумлением понял, что находится на пляже.

— Сначала железнодорожная станция, а теперь вот это, — пробормотал он, все еще злясь после откровения Риддла.

Вглядевшись вдаль, Гарри заметил вдали целую флотилию гребных лодок. Прикрывая глаза от солнца, Гарри махнул рукой в сторону пятен вдалеке.

— Они тебя не видят, Гарри! — раздался голос позади него.

Обернувшись, Гарри только и смог, что уронить челюсть при виде открывшегося перед ним зрелища. Из джунглей, окаймлявших пляж, показался ухмыляющийся Сириус Блэк. Одетый во что-то похожее на кожаные сапоги, кожаные штаны и легкую белую рубашку, Сириус выглядел очень счастливым, завидев своего крестника.

— Сириус?! — недоуменно спросил Гарри.

— Полагаю, мне многое придется объяснить, — сказал, расплываясь в улыбке, Сириус Блэк.

---

1) Dick — имеет множество вариантов перевода. В данном контексте можно перевести одним из вариантов русского слова на три буквы (x**).

Вернуться к тексту

2) You'd be Harry's friend Dick — шутка на игре слов "Harry's friend" и "Dick". Принимая во внимание перевод слова Dick, имеют место определенные намеки :)

Вернуться к тексту

— Так ты хочешь сказать, что не умер?

— Увы, — вздохнул Сириус. — Проклятие, которое бросила в меня дражайшая кузина, вовсе не было смертельным, однако ударная волна швырнула меня в завесу, и вот я оказался здесь, — и он махнул рукой в сторону песка у своих ног.

Гарри Поттер и Сириус Блэк сидели бок о бок на краю пляжа, глядя на великолепный океан. Они расположились достаточно далеко от зоны прилива, чтобы не промочить ноги, но в то же время и настолько близко, чтобы песок вокруг был слегка загрязненным прибрежным мусором. Гарри без особого беспокойства отметил, что, по ощущениям, Солнце совершенно не палит.

— Вот тебе и Лимб, — проворчал Гарри.

— Что-то в этом роде, — улыбнулся Сириус.

Гарри ответил ему полуулыбкой, швыряя камушек в морскую гладь.

— О, не будь таким ворчуном. Разве ты не рад видеть своего крестного?

— Я рад видеть тебя, Сириус, просто настроение испортилось, когда я узнал, что ты все-таки мертв, — Гарри окинул его критическим взглядом.

— Бывают в жизни огорчения, — сказал Сириус с дерзкой усмешкой.

Гарри лишь недоверчиво посмотрел на него.

— И вообще, почему ты одет как расфуфыренный пират? Точь в точь как в фильме, который всегда смотрел Дадли, — Гарри махнул рукой на ботинки на ногах Сириуса.

— Ну что ж, здесь каждый выбирает сам, как ему выглядеть. Я всегда мечтал стать лихим пиратом, — и Сириус картинно распушил оборки на рубашке, пытаясь рассмешить Гарри, но тот лишь слегка усмехнулся.

— Фух, рад видеть, что ты еще не совсем безнадежен, — улыбка Сириуса стала шире.

— Ты просто убиваешь меня, Сириус, — ухмыльнулся Гарри в ответ.

— Так и есть!

Сириус и Гарри дружно рассмеялись своей довольно банальной игре слов⁽¹⁾.

— Рад видеть, что ты хоть немного развеселился, Гарри. Я знаю из надежных источников, что в последнее время ты не очень-то был настроен радоваться, — Сириус помрачнел.

— Да, но ведь Риддлу удалось убить меня, не так ли? В мире живых, я думаю, сейчас не так уж много поводов для смеха, — Гарри запустил еще один камешек, наблюдая, как расходились круги, пока камень прыгал по воде.

— Полагаю, что нет, — смилостивился Сириус.

В их разговоре возникла пауза; они оба рассматривали представший перед ними прекрасный пейзаж. Гарри с трудом верилось, что он снова мертв. И все же даже после его второй смерти казалось, что высшие силы не захотят отпустить его просто так. Ворча в сотый раз с момента своего внезапного прибытия на пляж, Гарри подобрал еще один камешек и пустил его по воде. Если бы не эта дурацкая неопределенность, он полагал, что мог бы жить здесь вечно.

— Ну и чего мы ждем? — спросил Гарри спокойного Сириуса.

— Мы ждем человека, который поможет тебе снова спасти мир, — безапелляционно заявил Сириус.

Тем не менее Гарри нахмурился.

— Я не понимаю, Сириус, зачем это все? Я думал, что исполнил пророчество, когда убил Риддла.

— Да, Гарри, но не всегда все так просто. Порой другие люди вмешиваются в наши планы, — загадочно сказал Сириус.

— Странник, — вздохнул Гарри.

— Именно он. Никогда не доверяй людям с большой силой, Гарри. Ответственность, отягощенная подобным всемогуществом, не каждому дается легко.

— Откуда мне было это знать? С моей точки зрения, Странник казался некой всеведущей фигурой, которая могла перемещаться в пространстве и времени с относительной легкостью. Насколько я знаю, всеведущих существ не так-то легко чем-то соблазнить, — заметил Гарри.

— Совершенно верно, — согласился Сириус, — но разве ты не помнишь историю Странника?

— Я не делал записей, если ты об этом спрашиваешь, — саркастически ответил Гарри.

— Несмотря на все великие вещи, которые может принести нам любовь, она также может превратиться и в нездоровую одержимость.

Гарри посмотрел на Сириуса с любопытством.

— Странник любил женщину, которую, по его мнению, у него отняли раньше положенного времени. Наделенный необыкновенной силой, он был убежден, что сумеет вернуть ее к жизни, пусть даже заплатит за это ужасную цену. Он продолжал путешествовать назад во времени, прилагая все усилия, но обнаружил, что независимо от того, что он делал, женщина всегда умирала в тот или иной момент.

Сегодня он спасал ее от падающей ветки, а на следующий день кто-то сталкивал ее с балкона. Что бы он ни делал, она всегда умирала, — проговорил Сириус ясным голосом, перекрикивая шум прибоя. — В качестве альтернативы он заморозил ее в статичном времени, которое сделало ее — в общепризнанном понятии — мертвой. И все же она не умерла... просто не жила.

— Это ужасно. Напоминает Риддла, — сказал ошеломленный Гарри.

— Действительно, сходство вполне очевидно. Высшие силы сочли это непростительным поступком и приговорили его к вечной переправке мертвых из одной жизни в другую, — закончил Сириус свой рассказ.

— Высшие силы, — Гарри сделал паузу, взвешивая следующие слова, — это те, кого мы ждем?

— Более или менее, — пожал плечами Сириус.

Хотя ответ крестного не удовлетворил Гарри, тот не стал настаивать.

— Значит, ты все это время был здесь? — спросил Гарри с оттенком обвинения в голосе.

— О, Гарри, не драматизируй так, — усмехнулся Сириус, — время в этих краях не так-то легко измерить. Для меня события, которые произошли с тех пор, как я прошел через завесу, и до сегодняшнего дня, не так далеки, как ты думаешь.

— Понятно.

Крестный и крестник снова замолчали. Погрузившись в мысли о Страннике и Сириусе, Гарри лег на песок, уставившись вдаль отсутствующим взглядом. И только когда почувствовал, что Сириус нежно сжал его плечо, Гарри понял, что его крестный смотрит на него уже довольно долго.

— Я горжусь тобой, Гарри. Ты все сделал правильно, — сказал Сириус со слезами на глазах.

— Не все. Я не смог спасти всех, — глухо отозвался Гарри.

— Ты не можешь контролировать, кому жить, а кому умирать, Гарри. Когда их время истекает… то оно истекает, — ответил Сириус в своей манере.

Сев, Гарри бросил на крестного любопытный взгляд, в котором была толика злости.

— Ты действительно в это веришь?

— Раньше я так не считал. Но когда ты окончательно умираешь, поневоле научишься многим вещам. Сейчас-то у тебя немного не тот случай, — Сириус подмигнул ему сквозь слезы.

— Я в это не верю.

— Потому что это не в твоем характере, Гарри. Всю оставшуюся жизнь ты будешь стараться спасти как можно больше людей. Это то, что делает тебя таким великим, — и Сириус нежно посмотрел на него.

— В конце концов, я же облажался, не так ли? — с горечью спросил Гарри.

— Гарри, ты потерпел неудачу потому, что тот, кто мог контролировать пространство и время, манипулировал серией событий, которые предшествовали рождению твоих родителей. Ты всего лишь человек, Гарри, перестань терзать себя из-за того, что ты проиграл кому-то, кто может управлять временем.

Это заявление заставило Гарри замолчать. Понимая, что наконец-то достучался до него, Сириус убрал руку с плеча Гарри и откинулся назад, тоже любуясь лазурным небом. После нескольких минут молчания Гарри заговорил.

— Ты тоже неплохо справился, Сириус, — сказал он с тенью улыбки на лице.

— Мне нравится так думать, — ответил Сириус.

Гарри просто рассмеялся над ответом крестного. Впервые за целую вечность он почувствовал, что расслабился. Его плечи опустились, и он глубоко вздохнул, как будто избавляясь от всех негативных мыслей. Он почувствовал, как его отпустило внутри, когда давний узел в груди наконец развязался. Из уголков его глаз непроизвольно брызнули слезы, но Гарри не стал вытирать их.

— Здесь, должно быть, хорошо, — заметил он.

— Так и есть. Но я бы хотела поторопиться, если ваше величество не возражает, — раздался голос позади Гарри и Сириуса.

Оба неуклюже поднялись на ноги и, отряхнув песок с плеч, повернулись на голос. Когда Гарри наконец собрался с мыслями, его челюсть отвисла при виде стоящего перед ним человека: совершенно потрясающей брюнетки, одетой только в бикини. Она обладала той непринужденной красотой, которая казалась нереальной. Гарри и Сириус отметили, что она невероятно хорошо сложена.

— Кто она? — прошептал Гарри Сириусу.

— Одна из сильных мира сего, — прошептал Сириус в ответ, не отрывая глаз от ее прекрасной фигуры.

— Действительно, сила.

— Высшая сила, — согласился Сириус, глотая слюну.

— Привет, Гарри. Приятно наконец-то познакомиться с тобой, — леди одарила Гарри искренней улыбкой.

Даже ее голос звучал бесподобно.

— Э-э... да, — Гарри все еще не мог прийти в себя.

— И тебе привет, Сириус. Ты, думаю, будешь рад узнать, что твое пребывание здесь не продлится долго, — леди улыбнулась и Сириусу.

— Но ты ведь можешь это изменить, правда? Еще немного отпуска не повредит, — сказал Сириус с легкой надеждой в глазах.

Леди негромко рассмеялась, отчего Гарри и Сириус одновременно вздохнули.

— О Сириус, твое пребывание здесь почти закончилось, твое предназначение выполнено. У нас осталось еще одно дело на повестке дня, — она посмотрела на них обоих.

— А кто вы? — наконец решился спросить Гарри.

Леди одарила их обоих лучезарной улыбкой, и Сириусу потребовалась вся его сила воли, чтобы не броситься к ее ногам.

— Можете называть меня Судьбой.

* * *

— Так ты хочешь сказать, что это был всего лишь план, который придумал Странник, чтобы воссоединиться со своей женщиной? — спросил Гарри.

— Более или менее, — ответила Судьба, шагая по тропинке пляжа; Гарри и Сириус шли за ней по пятам.

— Мог бы просто попросить меня, — сказал Гарри, — это избавило бы его от многих хлопот.

— Все не так просто, Гарри, — ответила Судьба. — Когда мы забрали жену Странника, то призвали могущественного волшебника, который мог помешать такому значительному существу, как Странник, вернуть свою жену. Возможно, вы слышали о нем — Николас Фламель.

— Естественно, — кивнул Гарри.

— Ты, конечно, не знаешь, что именно Фламель обучил Дамблдора использованию драконьей крови, как и то, что Фламель умел гораздо больше. Используя древнюю магию, так глубоко укоренившуюся в земле, Фламель сделал почти невозможным возвращение той женщины. Мы наложили на Странника ограничения, которые не позволяли ему делать ничего, что могло бы спасти ее. Вы, волшебники и ведьмы, должны были спасти ее, если бы захотели, — объяснила Судьба.

— Значит, Странник не может напрямую вмешиваться в жизнь человека? — спросил Сириус.

— Напрямую — нет, но если люди искали Странника, это позволяло ему использовать некоторые свои силы, чтобы влиять на них. Риддл, или Волдеморт, как вы его называете, признал преимущество разлучения женщины со Странником. Он разыскал Странника в течение нескольких лет после окончания Хогвартса и заключил сделку, которая привела в движение цепь событий, которые в конечном итоге приведут вас обоих на этот путь, — Судьба продолжала идти, не оглядываясь.

Сириус толкнул Гарри локтем и указал на идеально вылепленную задницу Судьбы.

— Я все вижу, Сириус.

Сириус довольно нахально ухмыльнулся, а Гарри смущенно закашлялся. Гарри ткнул Сириуса под ребра и одарил его взглядом, в котором читалось: "Будь серьезен, она объясняет смысл всей нашей жизни".

— Я уже слышал эту историю, — сказал Сириус.

— Ох.

— В любом случае, Гарри, возвращение жены Странника требовало таких темных и трудных задач, что Фламель подумал, что никто и никогда не сделает этого. Конечно, не стоит забывать поговорку: "Никогда не говори никогда". Странник манипулировал различными людьми, чтобы заполучить драгоценные ингредиенты для зелья, которое в конечном итоге было использовано, чтобы вернуть Риддла к жизни. В то же время Риддл оставил инструкции нескольким своим последователям на случай, если ему придется умереть от ваших рук. Конечно, я всегда знала, что произойдет, — Судьба слегка самодовольно улыбнулась, но затем внезапно остановилась и мрачно посмотрела на Гарри. — К несчастью, зелье, приготовленное Странником, досталось тебе; ты выпил его во время трапезы со своими друзьями в тот день, когда угодил в искривление времени. Странник уже объяснял тебе побочные эффекты этого зелья, хотя ты и не подозревал об этом. Чего ты не знал, так это того, что зелье также позволило расщепить твою внутреннюю личность. Поскольку в тебя угодил небольшой отпечаток души Риддла, когда ты убил его, она в конце концов раскололась, когда ты был близок к помешательству, что позволило Риддлу вернуться в страну живых — с небольшой помощью Странника.

Судьба серьезно посмотрела на Гарри.

— Помнишь случаи, с которыми ты имел дело, когда был аврором — прямо перед тем, как исчезнуть? — спросила она.

Гарри ломал голову, пытаясь вспомнить события, которые сейчас казались такими несущественными. Он хмурил брови, пытаясь вытащить на поверхность сознания определенные воспоминания. В конце концов, Гарри остановился на той истории, которая вызвала бурю воспоминаний.

— Двадцатитрехлетний ловец, умерший от внезапного сердечного приступа! И еще шесть смертей! — воскликнул Гарри. — Это все было связано, не так ли?

— Чтобы сварить эссенцию душ, требуется шесть смертей. По одной на каждый год вперед, — сказала Судьба.

— Это была Амбридж? И Малфой? — спросил Гарри.

Судьба кивнула. Гарри мог только покачать головой, не веря своим ушам. Сириус похлопал его по спине, пытаясь утешить.

— Именно в этот момент мы почувствовали, что Странник зашел слишком далеко. Его вмешательство достигло такого уровня, что изменило судьбы всех жизней мира, — продолжала Судьба.

— Гм, не хочу показаться грубым, но кто это "мы"? — неуверенно спросил Гарри.

Судьба улыбнулась ему и доброжелательно ответила.

— Высшие силы, Гарри. Те из нас, кто определяет ход вашей жизни.

— Если вы такие могущественные, почему вы не могли просто остановить Малфоя и Амбридж до того, как они что-то сделали? Я имею в виду, вы же определили, что Странник зашел слишком далеко, — задал очевидный вопрос Гарри.

— По той же причине, что Странник не может напрямую вмешиваться, используя свои силы, мы тоже не можем напрямую влиять на вашу жизнь, — Судьба ласково улыбнулась Гарри.

Гарри покачал головой, услышав эти проклятые правила. Ему никогда не понять, как работают судьбы и пророчества.

— Значит, у меня есть еще один шанс... снова? — спросил он.

Судьба обернулась и посмотрела на Гарри, как ему показалось, сочувственно.

— Не совсем, Гарри, — Судьба одарила его грустной улыбкой, — на данный момент Волдеморт владеет Старшей палочкой и находится на рубежах Хогвартса, готовя свою атаку. Что бы вы ни делали, он, скорее всего, добьется успеха. А если это произойдет, то все в Хогвартсе погибнут.

Лицо Гарри помрачнело, и он почувствовал руку Сириуса на своем плече. Гарри знал, что Гермиона, скорее всего, все еще в замке.

— А ты не можешь просто все отменить? Должно же быть что-то, что ты можешь сделать, — взмолился Гарри.

— В этом направлении ущерб необратим. Мы ничего не можем поделать, — ровно ответила Судьба.

— Тогда почему я вообще здесь? Это не второй шанс! Я что, прошу, чтобы все мои друзья умерли раньше меня? — бушевал Гарри.

Он попытался вырваться, но Сириус крепко сжал его плечо.

— Отпусти меня, Сириус! — крикнул Гарри крестному.

— Ты еще не слышал ее другого варианта, Гарри, — сказал непривычно серьезный Сириус.

Гарри тяжело дышал через нос, глядя на двух людей, стоящих на первозданном пляже.

— Ну и каков другой вариант? — прорычал Гарри.

— У нас есть возможность использовать Странника для... управления... предыдущими событиями, — Судьба сделала паузу, — но для этого требуется распутать одну временную линию и начать другую. Необходимо избавиться и от тебя, и от магии Волдеморта.

— Избавить меня от магии? — спросил Гарри с безумным взглядом.

— Это единственный выход, мой мальчик. В каждой эпохе есть тезис и антитезис. Сквиб по имени сэр Исаак Ньютон признал этот факт. Другой сквиб, Карл Маркс, также высказывал подобные идеи. В твоем детстве двумя противоборствующими силами были ты и Волдеморт. Для того, чтобы исправить мир, существует единственный способ — повернуть время вспять до определенного момента и избавиться от всех следов Волдеморта и тебя, — объяснила Судьба.

Гарри помолчал, впитывая информацию. Его сердце проваливалось в сокрушительные глубины души.

Один вариант убивал всех, кого он любил, но, по крайней мере, давал ему возможность отомстить. Другой вариант — оставить всех в живых, но покончить с собой. В глубине души Гарри уже знал, какой выбор ему предстоит сделать. Напряжение в груди вернулось, когда он почувствовал знакомый укол соленых слез, которые не падали уже довольно давно. И все же он ничего не мог с собой поделать, когда столкнулся с фактом простого исчезновения своего существования.

В голове Гарри промелькнул калейдоскоп воспоминаний.

 

Вспышка зеленого света и женщина, кричащая на заднем плане; маленький мальчик, убегающий от группы более крупных мальчиков; сова, парящая в окне, бросающая письмо. Сказочное покачивание лодки, когда она плывет к острову. В комнату врывается огромный бородач и размахивает поломанным зонтиком.

Маленький рыжеволосый мальчик предлагает худенькому черноволосому мальчику сесть напротив него; девочка с копной волос и торчащими зубами пыталась найти жабу; белокурый мальчик предлагает руку дружбы. Громадный тролль пытается бороться с тремя маленькими детьми; ожившая шахматная фигура сбивает с ног рыжего мальчишку, и пышноволосая девочка, обнимающая тощего мальчика с зелеными глазами, шепчет ему на ухо: "Ты великий волшебник".

Странного вида существо, предупреждающее тощего мальчика не возвращаться в Хогвартс; окаменевшая лохматая девочка на кровати; гигантское змееподобное существо, снова сражающееся с крошечным маленьким мальчиком; этот маленький тощий мальчик вонзает клык в дневник.

Темное существо в капюшоне, приближающееся к купе поезда; оборотень, большая собака и крыса — все смешалось в одном круговороте образов.

Беспорядочно расставленные на лугу палатки; Кубок, выплевывающий кусок пергамента в воздух; черноволосый подросток, удирающий на метле от огнедышащего дракона. Азиатская девушка, улыбающаяся мальчику в очках; четыре тела, плавающие под водой; яркие огни огромного коридора, освещенного деревьями снега и льда; большой лабиринт и ужасный голос, шепчущий: "Убей лишнего".

Повзрослевшая брюнетка сжимает все еще тощего черноволосого мальчика в удушающих объятиях; высокий рыжеволосый парень улыбается ему и похлопывает по плечу, некий джентльмен кладет руку на покрытого шрамами мальчика и кивает ему.

Тот же изможденный джентльмен выгибает спину, падая сквозь вуаль, а очень старый бородатый мужчина смотрит на страдающего мальчика, когда тот устраивает погром в его кабинете.

Рыжеволосая девочка улыбается мальчику в очках; высокий рыжеволосый мальчик дает ему пять, когда они летают на метлах; самый старый волшебник всех времен и народов падает с балкона высокой башни.

Рыжеволосый мальчик спорит с двумя другими подростками и убегает из палатки; брюнетка и мальчик в очках держатся за руки перед могилой. А вот битва со змеей и купание в озере; рыжеволосый мальчик разрубает медальон мечом; волшебный дракон парит в воздухе с тремя подростками на спине; черноволосый мальчик в очках, сосредоточенно пробирается по лесу; и тот же черноволосый мальчик с уверенным взглядом стоит напротив злой силы.

 

Наконец в голове Гарри остался один образ. Трое повзрослевших подростков превратились в троих взрослых и стояли на берегу озера рука об руку, черноволосый — между двумя другими. Черноволосый парень наклонился и поцеловал брюнетку в макушку, в то время как высокая рыжеволосая девушка засмеялась и похлопала его по спине.

— Я сделаю это, — тихо сказал Гарри, — ради них.

— Отлично, — весело сказала Судьба, — я надеялась, что ты сделаешь этот выбор.

Шагнув к воде, она протянула руку и произнесла ясным завораживающим голосом:

— Странник!

В тот же миг посреди воды, казалось, открылось кольцо огня, засасывая в себя кружащуюся синеву океана. Огненное кольцо вращалось все быстрее и быстрее, пока Гарри не узнал знакомое лицо Странника. Страшно разгневанный Странник поднимался из центра кольца, пока его ноги не оказались над водой. В тот же миг Судьба взмахнула рукой, и огненное кольцо исчезло. Вместо того, чтобы упасть в воду, Странник просто проплыл по воздуху, пока не оказался на суше.

— Отменить, — сказала Судьба тем же ясным голосом.

Странник зарычал, глядя на Гарри и Сириуса, и махнул рукой. Слегка сбитый с толку Гарри наблюдал, как расступилось море, показав большой застывший город. Изображение в воде увеличивалось до тех пор, пока не сфокусировалось на единственной улице — улице в районе министерства магии. Гарри с изумлением наблюдал, как картинка начала двигаться в быстрой перемотке, как будто они оказались внутри фильма, крутящегося задом наперед. Солнце поднималось и опускалось за горизонт, а миллионы людей сновали взад и вперед по улице.

Наконец изображение остановилось.

— Том Риддл, — произнесла Судьба царственным тоном.

Море снова расступилось огненным кольцом, и Гарри увидел знакомое лицо Тома Риддла. Поначалу тот выглядел растерянным, поднимаясь из моря, пока не заметил Гарри. Зарычав, Риддл с убийственной точностью взмахнул палочкой и прицелился Гарри прямо в сердце, произнеся убивающее заклинание. Они оба были весьма удивлены, так как ничего не произошло. Вместо этого Риддл поплыл в воздухе точно так же, как Странник, и приземлился на песок. Он со слегка встревоженным видом оглядел участников спектакля на пляже и открыл рот, чтобы заговорить.

— Что все это значит?.. — Риддл не закончил фразу, потому что Судьба спокойно взмахнула загорелой рукой.

Том, казалось, растворился в воздухе, лишь его одежда мятым комком валялась там, где только что стояли его ноги.

— Прощай, Боб, — махнула рукой Судьба, и вместо того, чтобы испариться, как это сделал Риддл, Странник провалился сквозь прибрежный песок с легким выражением удивления на лице.

Гарри повернулся к Судьбе с изумленным взглядом. Она просто улыбнулась ему в ответ.

— Всегда найдутся другие, которые могут переправлять мертвых в следующее приключение, Гарри. Пришло твое время, — сказала она с материнской улыбкой.

Гарри кивнул, быстро повернулся и крепко обнял Сириуса. Застигнутый врасплох, Сириус слегка покачнулся, прежде чем медленно обнять своего крестника. Они держались так, словно находились в эпицентре урагана, и ни один из них не плакал.

— Зачем ты вообще здесь? — сказал Гарри , когда отстранился. — Толку от тебя было немного.

— Меня доставили сюда на случай, если ты передумаешь. Но я знал, что ты этого не сделаешь. Я просто хотел увидеть тебя перед расставанием, — и Сириус улыбнулся мальчику, который стал так похож на своих отца и мать.

Гарри просто покачал головой, глядя на единственного человека, которого он мог назвать семьей за всю свою сознательную жизнь.

— Прощай, Сириус, — сказал Гарри с грустной улыбкой.

— Прощай, сынок, — ответил тот.

Гарри улыбнулся и похлопал его по плечу, прежде чем повернуться лицом к Судьбе.

— Я готов.

Судьба не колеблясь махнула рукой, и Гарри Поттер, казалось, тоже растворился в воздухе. Сириус смотрел, как мальчик, который казался ему сыном, исчезал навсегда. Подойдя к Судьбе, он криво улыбнулся ей.

— Что теперь будет? — спросил Сириус.

— Память каждого была восстановлена без каких-либо воспоминаний о Гарри или Риддле. Возродилась новая значимая сила, у которой — как следствие — появился и ее противник, — ответила Судьба. — Но Гарри не до конца понял, что я сказала, прежде чем я растворила его. Я сказала ему, что он должен избавиться от своей магии, а не от себя, — сказала Судьба с улыбкой.

— Ты хитрая лисица, — ответил Сириус, усмехаясь.

— Хотя он и не вспомнит ни одного из прошлых событий, душа Гарри Поттера живет там, внизу, — сказала Судьба, снова взмахнув рукой и наблюдая за сценой на земле.

* * *

Довольно привлекательная брюнетка шла по улице со странной ручкой в руке и что-то строчила в блокноте. К ее запястью был пристегнут длинный и тонкий прутик; среди тех, кто имеет магическое происхождение, известный как волшебная палочка. Нахмурившись, девушка сняла палочку с запястья и засунула ее в карман куртки, входя в магазин.

Звон дверного колокольчика привлек внимание темноволосого парня лет двадцати, с блестящими зелеными глазами. Он сидел на стуле за стойкой и смотрел телевизор, но встал, как только вошла брюнетка. Очаровательно улыбнувшись ей, он заговорил.

— Здравствуйте, мисс, чем могу вам помочь? — спросил он с сияющей улыбкой.

Он заметил, что девушка слегка покраснела, прежде чем взяла себя в руки и вежливо спросила:

— Я хотела спросить, нет ли у вас старинных фотоальбомов. Мой близкий друг женится на школьной подруге, и я хотела что-то, что напомнило бы им о прошлом, — сказала она уверенно и строго.

— Возможно, у меня найдется один, — улыбнулся ей зеленоглазый парень, ведя ее в верхнюю секцию магазина. Завернув за угол, он схватил старый фотоальбом и протянул ей. По ее реакции он понял, что правильно принял решение.

— Я прочитал ваши мысли? — нахально спросил он.

— Думаю, не исключено, — пробормотала она, обводя пальцем контуры фотоальбома. Парень улыбнулся ее ответу и решил рискнуть.

— Может быть, это очень дерзко с моей стороны, но я хотел спросить, не желаете ли вы присоединиться ко мне во время обеденного перерыва, — спросил он на одном дыхании. Девушка застенчиво улыбнулась ему и на мгновение задумалась.

— Это совершенно не похоже на меня, но да, — рассмеялась она.

— Блестяще, — ухмыльнулся черноволосый парень.

— Гермиона, — сказала девушка, протягивая ему руку для рукопожатия, слегка очарованная его прекрасными зелеными глазами.

— Гермиона, говоришь? Красиво звучит… Мое имя Гарри Поттер.

---

1) Имеется в виду, что Гарри сейчас находится на Грани, и чем дольше там пробудет, тем "больше" будет умирать.

Вернуться к тексту

— Ты великий волшебник, Гарри.

— Шесть лет, три месяца и двадцать три дня.

— Только не Гарри, пожалуйста, нет, возьми меня, убей вместо него.

 

Гарри Поттер вскочил, задыхаясь и обливаясь потом. Крупные капли скатывались по его лбу и щипали глаза. Гарри поспешно смахнул их с глаз, пытаясь успокоиться; его грудь судорожно расширялась в попытке наполнить легкие воздухом. Он стиснул зубы, пытаясь вспомнить образы, преследующие его во сне. Его попытки были тщетны, поскольку эти сны ускользали так же быстро, как и настигали его посреди обычных приятных сновидений.

— Гарри? Что случилось?

Гермиона Поттер, очевидно, проснулась от внезапного движения Гарри и села рядом с ним, нежно поглаживая его по спине. Когда Гарри не отреагировал, она положила голову ему на плечо и продолжила гладить, ожидая ответа. Обхватив его обеими руками, Гермиона попыталась привести его напряженные мускулы в состояние хотя бы легкого расслабления.

— Это просто была еще одна из тех вещей, — наконец сказал Гарри, потирая висок в слабой попытке собраться с мыслями. — Я не могу назвать эти сны настоящими, потому что не в состоянии запомнить, что в них происходит. Они кажутся такими реальными, так что я хотел бы вспомнить хоть что-то, — Гарри говорил ровно, стараясь не повышать голос.

— Доктор сказал, что такие вещи иногда случаются. Подавленные воспоминания будут частично всплывать в твоих снах. Это обычный побочный эффект амнезии, — попыталась объяснить она.

— Знаю, знаю. Просто мне бы хотелось, чтобы они уже прекратились — или я хотя бы смог узнать, что там происходит. Кажется, это тянется уже целую вечность, — пробормотал Гарри.

Гермиона не ответила и лишь продолжала мягкими круговыми движениями растирать его спину, время от времени целуя его в плечо, пока Гарри не пришел в себя.

По правде говоря, Гермиона знала, что ночные приступы у Гарри стали особенно активными после того, как они наконец поженились. Профессор Макгонагалл предупреждала ее о некоторых побочных эффектах магического брака с магглом, но ни один из них не объяснял постоянных снов Гарри. Гермиона была сбита с толку тем, что эти сны продолжались уже почти десять лет.

— Который час? — спросил Гарри, протирая глаза и пытаясь разглядеть, что показывают волшебные часы в их комнате.

— Еще только три двадцать три, и могу тебя обрадовать: все четыре стрелки указывают на "дома", — улыбнулась она, указывая на часы.

Гарри наконец-то улыбнулся в ответ и откинулся на спинку кровати.

— Это успокаивает.

Улыбка Гарри коснулась его глаз, их уголки трогательно сморщились, и Гермиона поняла, что он окончательно успокоился. Она легла рядом с ним и повернулась на бок, глядя прямо в его чарующие зеленые глаза. Нежно поглаживая его по щеке, Гермиона могла видеть мириады эмоций, мелькающих в его глазах.

— Я люблю тебя, — едва слышно прошептала Гермиона.

— Я знаю, — Гарри улыбнулся в ответ и, убрав ее руку со своей щеки, нежно поцеловал ладонь. — Что бы я без тебя делал? — спросил он.

— Наверное, так и торчал бы в антикварном сувенирном магазине мистера Барнса, продавая людям фотоальбомы, — ответила Гермиона с озорной улыбкой.

— Но, слава богу, пришел мой спаситель и вытащил меня из этой темной и мрачной тюрьмы, — Гарри лукаво закатил глаза.

— Мы оба помогали друг другу, — просто сказала она.

— Ты можешь твердить это сколько угодно, но именно ты помогла мне. До твоего появления я был просто еще одним пациентом с амнезией, который изо дня в день пытался понять, кто он такой. Теперь я знаю, кто я, — уже серьезным тоном сказал Гарри

— А кто ты?

— Твой муж, отныне и навсегда.

Гермиона не смогла удержаться и закатила глаза, услышав его невероятно пафосное заявление. Но она также не могла сдержать и восторга, который все еще поднимался в ее сердце каждый раз, когда Гарри упоминал, что он ее муж. Прошло чуть больше десяти лет, когда они наконец поженились — после четырех лет постоянных свиданий. Каким-то образом, в глубине души, Гермиона уже знала, что он был тем самым человеком, как только вошла в книжный магазин. Ее неудержимо тянуло к нему. Он вызывал мириады эмоций, которые ни один человек даже близко не мог воспроизвести. После нескольких обедов и свиданий она постоянно думала о нем — что на работе, что дома.

Только спустя почти год после начала их отношений Гарри наконец-то открыл ей свою тайну: он не помнил ни дня из первых двух десятилетий своей жизни. Он очнулся в больнице, и в голове у него было только его имя и ничего больше. Гермиона вспомнила всплеск эмоций в тот момент, когда она узнала, что у Гарри практически нет прошлого. Однако вместо того, чтобы пожалеть его, она просто притянула его к себе и обнимала, пока он выплескивал на нее свое огорчение по поводу прошлого, которой у него не было. Гермионе было все равно, даже если бы он раньше был вампиром, вороватым торговцем или грозой квартала. Он был ее Гарри сейчас — и ее Гарри навсегда.

— Ты такой банальный. Но мне это нравится, — сказала она, нежно целуя его в губы.

— Не говори, я просто очаровашка, — подмигнул Гарри.

Смеясь, Гермиона повернулась и обняла Гарри одной рукой, устраиваясь в удобной позе.

— Пора в постельку.

Гермиона почувствовала, как руки Гарри на мгновение напряглись, а грудь сжалась, и сразу поняла, что он хочет что-то спросить. По опыту общения с ним она знала, что он иногда колеблется, если считает свой вопрос глупым. Она ободряюще сжала его руку.

— Что такое, любимый?

— Я хотел узнать, не сможет ли Луна прийти завтра. Она сказала, что может попытаться помочь мне по-своему. Я знаю, что ты не очень веришь в гадания или что-то в этом роде, но, может, только один раз…

Гарри замолчал, и Гермиона представила, как он прикусывает губу в ожидании ответа. Хотя она не совсем понимала странную разновидность магии Луны, она знала, что в любом случае хуже не будет.

— Я поговорю с ней утром, и они смогут приехать после обеда.

Она почувствовала, как Гарри расслабился, его руки больше не были напряжены. Обнимая подушку и Гарри, она закрыла глаза и попыталась заснуть; планы на завтра калейдоскопом мелькали в ее вечно активном уме.

— Спокойной ночи, Гермиона.

— Спокойной ночи, Гарри.

* * *

Гарри потягивал кофе, наблюдая, как две маленьких молнии носятся в воздухе вокруг трех шестов странной формы с обручами на концах. Две точки зигзагами метались в небе. Их силуэты было трудно разглядеть в слепящем свете солнца, но Гарри знал, что эти две фигуры в небе — его дети.

— Мистер Гарри, сэр, вы не возражаете, если я?.. — раздался голос за его спиной. Гарри обернулся и поприветствовал дворецкого кивком, отхлебнув кофе.

— Давай, Марви, — сказал он с улыбкой.

Марви улыбнулся ему в ответ и начал собирать тарелки и столовые приборы.

— И сколько раз мне придется напоминать тебе об этом, а, Марви? Не называй меня мистером Гарри, я чувствую себя старым. Мне, знаешь ли, еще далеко до тридцати, — пошутил Гарри.

— Мои искренние извинения, мистер Поттер, Я обязательно буду называть вас настоящим именем, — ухмыльнулся Марви.

— Ты слишком смешон.

— Кто там слишком смешон? — раздался голос из холла.

— Марви снова заставляет меня чувствовать себя стариком! — пожаловался Гарри, выходя поприветствовать Гермиону.

— Ну, учитывая, что ты самый младший из нас, я нахожу это довольно забавным, — сказал другой, более глубокий голос.

Гарри повернулся и заулыбался, увидев своего высокого рыжеволосого друга. Поприветствовав его улыбкой и рукопожатием, Гарри тут же перевел разговор на то, что, насколько он знал, понравилось бы Рону Уизли: квиддич.

— Я купил Джеймсу "Молнию 2K", — скромно сказал он.

У Рона отвисла челюсть; он подбежал к окну и высунулся, чтобы разглядеть две маленькие точки, парящие в воздухе.

— Как тебе это удалось? Даже у меня нет "Молнии 2К"! — воскликнул Рон, прикрывая глаза от солнца и пытаясь разглядеть прутья метлы.

— Ну, как-то раз Гермиона пришла домой с тренером по полетам, чтобы обсудить права каких-то волшебных тварей в спорте. Я просто честен, дорогая, — Гарри подмигнул Гермионе, что заставило ее закатить глаза в притворном расстройстве, явно намекая, что этот разговор не закончен.

— В любом случае, я проболтался ему, что Джеймс собирается пробоваться в команду на первом курсе. Тот тренер был настолько ошеломлен, что простой маггл — такой, как я — настолько разбирается в квиддиче, что он предложил приобрести Джеймсу "Молнию 2K". Излишне говорить, что мне эта дорога заказана, — закончил Гарри с улыбкой, наблюдая, как его сын кружит в небе.

— Он собирается порвать Хогвартс с такой скоростью, — сказал Рон с благоговением.

— Ну, Рональд, что за дела? Гермиона сегодня угощает нас обедом, а все, что ты можешь делать, это пялиться на маленьких детишек, — послышался веселый голос из фойе.

— Эй, Луна! Это же мои маленькие детки! — насмешливо сказал Гарри, подтрунивая над женой Рона, Луной Лавгуд-Уизли.

— И если бы Рон когда-нибудь посмотрел на них таким образом, он потерял бы свои маленькие драгоценности, не так ли, Рональд? — проворковала Луна, ущипнув мужа за щеку.

— Так я смотрю только на тебя, Луна, — нахально улыбнулся Рон.

— И на Лаванду.

Улыбка Рона померкла.

— Не волнуйся, со мной все в порядке, — подмигнула Луна.

Улыбка Рона снова стала шире.

— Слишком много информации о вас двоих... или троих, — усмехнулся Гарри, подходя к Гермионе и целуя ее.

— Не говоря уже о том, что Лаванда недавно вышла из игры, — сказала Гермиона, приподняв бровь.

— Я знаю, — невозмутимо ответила Луна.

Рон кивнул, глупо улыбаясь.

— Да успокойтесь вы оба! Это моя кухня, оставляйте такие вещи за порогом, — засмеялся Гарри.

После того, как все четверо уселись, а Марви разогрел обед, который принесла с собой Гермиона — китайская кухня, кстати, — Гарри наконец нашел время спросить Луну, что она пытается сделать с ним.

— Ну, Гарри, если мои предположения верны, эти твои сны могут быть воспоминаниями о твоей прошлой жизни, пытающейся прорвать ментальную плотину в твоем сознании. Чтобы сделать это, я попытаюсь ввести тебя в состояние гипноза, а затем мы с Гермионой попробуем проделать нечто, называемое легилименцией. Тебе знаком этот термин? — спросила Луна.

Гарри кивнул, припомнив странное заклинание, которое могло вторгнуться в любой разум. Гермиона рассказала ему об этом после того, как объявила себя ведьмой. Гарри до сих пор помнил, насколько был ошеломлен, когда Гермиона достала маленькую палочку и подняла его прямо в воздух. Поначалу он растерялся, но вскоре, как только Гермиона усадила его и рассказала обо всех аспектах своей жизни, стал буквально одержим магией. Так Гарри узнал о министерстве магии и Хогвартсе и осознал, что маленькая палочка в руке Гермионы на самом деле была волшебной палочкой и могла выполнять ряд полезных заклинаний.

— Они не должны использоваться при магглах, — заметила Гермиона, объясняя и Статут о Секретности, и сам термин "магглы".

Все еще пребывая в благоговейном трепете от того, что волшебный мир существует, Гарри был глубоко разочарован тем, что не был его частью. И вовсе не из-за недостатка усилий, как часто говорила Гермиона — она носом чувствовала магию, исходящую от Гарри. Тем не менее, когда они отправились в Косой переулок и попытались подобрать Гарри волшебную палочку, которая могла бы работать, ничего не вышло. Олливандер, мастер волшебных палочек, подтвердил, что в теле Гарри не было никаких следов магии.

Впрочем, это не помешало Гарри познавать новое и быстро подружиться со всеми друзьями-волшебниками Гермионы. Они с Роном быстро прониклись взаимной симпатией; каждый из них учил другого различным аспектам своей жизни. Именно благодаря Рону Гарри открыл для себя замечательный вид спорта — квиддич. Теперь он следил за всеми командами в британской лиге так же оживленно, как и Рон. Гарри принял волшебный мир с распростертыми объятиями, что еще больше укрепило его отношения с Гермионой и привело к их будущему браку.

— Гарри? Немного расслабился, приятель? — Рон щелкнул пальцами перед лицом Гарри.

— Да, прости. Пришлось слишком глубоко покопаться в памяти, чтобы вспомнить, когда "Пушки" в последний раз побеждали, — нахально ухмыльнулся Гарри.

— Полегче! — беззлобно проворчал Рон. Хотя он и был загонщиком "Падлмир Юнайтед", его сердце навеки принадлежало "Пушкам Педдл". — Кстати, как поживает "Aстон Вилла"? — поинтересовался Рон успехами Гарри в маггловском спорте.

— Довольно неплохо, проиграли "Юнайтед" на прошлых выходных, но с кем не бывает, — иронично качая головой, отозвался Гарри.

Рон сочувственно кивнул.

 

Не зная, кто он такой, и не найдя никаких сведений о себе в Англии, Гарри с трудом нашел себе приличную должность, не связанную с работой в антикварном сувенирном магазине мистера Барнса. В конце концов, он решил стать детским футбольным тренером — после того, как однажды посмотрел небольшую любительскую игру в парке. Учитывая наличие хорошего чутья на таланты и умения руководить командой, Гарри быстро получил признание футбольных клубов Англии, и однажды его пригласили в качестве помощника тренера в клуб "Астон Вилла". Гарри любил эту работу, к тому же она вполне прилично оплачивалась, что вкупе с доходами Гермионы позволяло достойно содержать двоих детей, так что Гарри не испытывал никаких угрызений совести по поводу своей профессии.

— Как бы ни было приятно, мальчики, слушать вашу болтовню о модных видах спорта, я должна вернуться в "Придиру" сегодня днем. Так что, Гарри, если ты не возражаешь, займемся делом? — спросила Луна, покончив с едой и мимоходом упомянув в разговоре с Гарри публикацию отца.

— Ну конечно! Марви, ты можешь подготовить кабинет? — попросил Гарри дворецкого.

В свое время Гарри узнал, что Гермиона была яростно против эксплуатации существ, называемых домовыми эльфами. Гарри согласился с ее мнением, что их несправедливо держат в рабстве, в противном случае непременно нанял бы одного.

Тем не менее, поскольку Гермиона без устали работала в министерстве, а Гарри часто отсутствовал, тренируя команду, им нужен был дворецкий, чтобы присматривать за детьми. После тщательных размышлений и исследований они остановились на Марви, как Гарри любил того называть. Получив хорошие отзывы от сослуживцев Гермионы в Министерстве, Гарри и Гермиона побеседовали с Марви и сразу же дали ему работу, как только увидели, что дети хорошо к нему относятся. Вот уже шесть лет Марви прилежно служил им и никогда не доставлял хлопот.

 

Когда четверка вошла в кабинет, а Марви покинул его, Гарри снова устроился на диване, а Луна и Гермиона заняли места в соседних креслах. Через несколько минут, в течение которых Луна делала какие-то записи, она повернулась и заговорила с Роном.

— Рональд, мне придется попросить тебя уйти. Испытание будет более точным, если только те, кто участвует в нем, останутся в комнате, — сказала она все тем же легкомысленным тоном, но с легким оттенком настойчивости.

— Ладно, ладно, я знаю, когда взрослым нужно побыть наедине. Я пойду с Марви и заберу детей, — сказал Рон, лукаво закатив глаза.

Поцеловав Луну в макушку и пожелав удачи Гарри, он вышел из кабинета. Как только Рон ушел, Луна стала неестественно серьезной и повернулась к Гарри и Гермионе.

— Так вот, некоторые клинические испытания показали значительный прогресс в изучении гипноза. Когда я не была занята в "Придире", я наблюдала за некоторыми из этих испытаний, и результаты были великолепны даже для тех, кто попал под Obliviate или пострадал от проклятия Cruciatus. Ты имеешь понятие об этих заклинаниях, Гарри?

Гарри кивнул, слегка вздрогнув.

— Пока не было никаких экспериментов с людьми, страдающими амнезией, но процедура и методы должны работать точно так же. А теперь расслабься, Гарри, — и Луна взмахнула рукой.

Сделав глубокий вдох, Гарри закрыл глаза и приказал своему телу расслабиться; напряжение отпустило его шею и плечи, а разум слегка затуманился от искусственного транса.

— А теперь сосредоточься на Гермионе, Гарри. Она будет твоим якорем здесь. Если по какой-то причине ты почувствуешь дискомфорт, пока мы в твоем сознании, она заметит это и вытащит нас, — сказала Луна странно успокаивающим тоном, хотя Гарри подозревал, что это был ее обычный голос.

Гарри почувствовал, как рука Гермионы скользнула в его ладонь. Выдохнув, он легко сосредоточился на Гермионе и их совместных воспоминаниях. Гарри сосредоточился на дне, когда впервые встретил ее в антикварном магазине. Он сосредоточился на том, как сделал ей предложение перед большой статуей у фонтана, и как они самозабвенно плескались в этом фонтане после того, как она сказала "да". Наконец, Гарри сфокусировался на воспоминаниях о Гермионе и их двух детях, растущих безмятежными и счастливыми.

Гарри смутно слышал, как Луна что-то негромко напевает, но не мог разобрать слов, так как все глубже и глубже погружался в туман. После того, как через несколько мгновений Гарри услышал, как Луна сказала: "Legilimens", — и ему показалось, что он падает и падает в странную бездну. Хотя Гарри не знал, что происходит, он почему-то чувствовал себя в безопасности и продолжал падать, пока мягко не опустился на землю.

Оглядевшись, Гарри увидел лишь белую дымку, которая тянулась во все стороны.

— Гарри!

Гарри обернулся и увидел Гермиону и Луну, стоявших в нескольких футах от него.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Гермиона, шагнув вперед, чтобы обнять его.

— Понятия не имею. Это мой разум? — вопрос был адресован Луне.

— Да, полагаю. Гипноз обычно дает заклинателям лучшее ощущение путешествия в сознании пациента, но не думаю, что когда-либо слышала о случае, когда пациент сопровождал заклинателей в их собственном сознании, — Луна слегка нахмурилась.

— Все в порядке? — с любопытством спросила Гермиона.

— Так и должно быть, — медленно произнесла Луна.

После секундной паузы она шагнула вперед, и внезапно все трое оказались на территории Хогвартса.

— Что это? — растерянно спросил Гарри.

— Это представление твоего разума, Гарри. По какой-то причине твой разум привел нас сюда. То, что мы ищем, — это своего рода блокада, которая подавляет твои воспоминания. Может быть, раз уж ты попал сюда, то мог бы помочь нам в этом? — предположила Луна.

— Хорошо, что мне делать? — спросил Гарри.

— Просто попытайся вспомнить те странные сны, которые тебе снились. Попробуй вспомнить их, как бы странно ни звучала эта просьба, — попросила Луна.

Гарри скептически посмотрел на Гермиону. Та просто пожала плечами и нежно сжала руку Гарри.

— Звучит вполне логично. Просто попытайся думать о том, чтобы снова оказаться дома, в нашей постели. Эти сны могут просто прийти к тебе сюда, — сказала Гермиона.

Сделав глубокий вдох, Гарри закрыл глаза и попытался напрячь мозг в поисках хоть каких-нибудь воспоминаний о своих снах. Чувствуя все большее разочарование от того, что не удалось найти даже небольшой кусочек своих воспоминаний, Гарри сдался и разочарованно выдохнул.

— Прости, Луна, ничего, — уныло сказал он.

— Совсем наоборот, — возразила Луна.

В отчаянии Гарри даже не заметил, что их местоположение снова изменилось, и теперь они втроем оказались на пляже.

— Пляж? — растерянно спросила Гермиона.

— Ментальное проявление подавленных воспоминаний в сознании Гарри может быть чем угодно. Продолжай искать, Гарри, — подбодрила его Луна.

Слегка обнадеженный этим новым открытием, Гарри закрыл глаза и снова потряс головой. И снова в его голове не было ни формы, ни памяти.

— Смотрите! — указала куда-то Гермиона.

Океан расступился в обе стороны, оставив прямую дорожку к тому, что казалось другим островом вдалеке. Все трое с благоговением смотрели на каскады волн, удерживаемые каким-то невидимым барьером.

— Что же нам делать? — спросила Гермиона.

— Мы пройдем, — сказала Луна деловым тоном, указывая путь через гребни волн. Гарри и Гермиона переглянулись и пожали плечами. Взявшись за руки, они последовали за Луной прямо по воде на другой остров. Однако как только Гарри и Гермиона ступили на него, волны хлынули вниз и накрыли некогда открытую тропу.

— Что теперь? — в замешательстве спросил Гарри.

— Не знаю, твой разум поведет нас, — сказала Луна, оглядываясь вокруг.

Через несколько мгновений Гермиона разочарованно воскликнула:

— Это тот же самый пляж! Смотрите: скала, пучок папоротников вон там и три пальмы!

Гермиона указала на каждый названный физический ориентир. Гарри отметил, что Гермиона была чрезвычайно внимательна к деталям и что она явно была права относительно их местоположения. Казалось, они прошли по кругу к другому пляжу, который имел такой же вид.

— Интересно, — пробормотала Луна.

— Что тут интересного, Луна? — спросил Гарри.

— Мы кое-чего достигли. Давай попробуем что-нибудь иное.

Гарри взял руки Гермионы в свои и сосредоточился только на ней.

— Не чувствуйте ничего, кроме друг друга, — обратилась к ним Луна.

Не имея другого выбора, кроме как повиноваться доморощенному психотерапевту, Гарри и Гермиона, не расцепляя рук, уставились друг на друга. Через несколько мгновений, когда Гарри потерялся в чарующих карих глазах Гермионы, он почувствовал, что мир буквально ускользает у него из-под ног.

Однако он был невозмутим и просто продолжал концентрироваться на Гермионе, ее роскошных волосах и прекрасных глазах. Он смутно слышал, как Луна вновь прошептала:

— Legilimens.

Гарри не прерывал зрительного контакта с Гермионой, но заметил боковым зрением, как в океане образовался гигантский водоворот — вода рябила и колыхалась от непреднамеренных побочных эффектов зрения. Воронка кружилась все быстрее и быстрее, пока, казалось, не превратилась в подводный торнадо.

— Гарри, ты можешь отпустить Гермиону! Сюда! — крикнула Луна сквозь приглушенный рокот волн. Как ни странно, она побрела в океан, не обращая внимания на то, могло оказаться смертоносными волнами.

Чувствуя, что они близки к тому, что хотела найти Луна, Гарри и Гермиона присоединились к ней и поплыли к краю водоворота. Хотя волны сильно кружились, они не ощущали ни течения, ни качания на волнах. Водоворот, казалось, не влиял на них. Когда они достигли центра воронки, Гарри смог разглядеть в глубине темную дыру.

— Я думаю, мы должны попасть туда! — крикнула Луна, перекрывая шум волн.

— Ладно! Я первый! Луна, ты можешь идти после, а потом ты, Гермиона! — прокричал Гарри.

— Почему это я иду последней? — возмутилась Гермиона в своей классической манере.

— Потому что я думаю, что мы приближаемся к финалу, это может быть опасно! — закричал Гарри.

Он чувствовал, что Гермиона сердится на него, но не мог ждать. В центре этого водоворота могло оказаться потенциальное разрешение проблемы десятилетних исчезающих снов, и Гарри не собирался упускать возможность встретиться с ним.

Нырнув вниз головой в дыру, Гарри не заметил, как Гермиона прыгнула сразу же после этого, но и Луна не отставала. Падая и падая без конца, Гарри понял, что на этот раз ощущения были совершенно другими.

 

— Возьми меня за руку, Гарри.

— Ты волшебник, Гарри.

— Я хочу, чтобы ты выслушал меня очень внимательно, Гарри. Ты неплохой человек.

— Ты дурак, Гарри Поттер. Ты потеряешь все.

— Ты не причинишь вреда Гарри Поттеру!

— Я люблю тебя, Гарри.

 

Голоса кружились в голове Гарри, пока он погружался в воронку. Вспышки сбивающих с толку образов возникали в его голове быстрее, чем он мог себе представить. Различные образы разных людей, разных местностей и языков проносились мимо, как в тумане, и Гарри закричал от боли — от передоза информации в своей голове. Но вот вспышки тихо отступили в неизвестную часть его сознания, так же быстро, как появились. Гарри открыл глаза и увидел, что Гермиона озабоченно смотрит на него. Он едва мог разглядеть ее нахмуренный лоб или дрожащие губы, так как ее лицо было всего в нескольких сантиметрах от его лица.

— Гарри? Ты в порядке? — прошептала она, ее дыхание танцевало на его губах. Наклонившись всего на дюйм, Гарри нежно поцеловал ее в губы.

— Просто замечательно, — простонал он.

Она хлопнула его по плечу и одновременно обняла.

— Ты заставил меня... нас... волноваться. Мне показалось, что ты на секунду потерял сознание, — сказала Гермиона, помогая ему подняться.

— Да… я не знаю… Я чувствовал, что куча воспоминаний пронеслась мимо, но не мог поймать ни одного из них. Хотя они казались гораздо более реальными, чем в моих снах, — объяснил Гарри, щурясь в темноте.

— Ты не против включить свет? — прошелестел бестелесный голос Луны.

Гарри поднял глаза и увидел шнур с выключателем, свисающий с одинокой лампочки.

— Это оно? — спросил он.

— Только ты можешь это выяснить, — произнес странный потусторонний голос Луны.

— Сейчас или никогда, — пробормотал Гарри, нажимая на выключатель.

Однако грандиозного возвращения воспоминаний не произошло. Все трое просто оказались в помещении, похожем на пустую кладовую. Оглядевшись, Гарри заметил что-то в углу.

— Посмотри-ка, — сказала Гермиона, указывая на скамейку.

— Это то, что я думаю? — спросил Гарри.

Никто ему не ответил. Гарри вырвался из рук Гермионы и направился в угол пустой комнаты.

Холодные каменные стены не радовали посетителей, в укромном углу на скамье лежал тонкий кусок дерева. Неуверенно оглянувшись на Гермиону и Луну, Гарри приготовился к неожиданностям и поднял палочку. Мгновенно он почувствовал толчок, как будто его ноги оторвались от земли. Но вместо того, чтобы упасть, как обычно, он летел, летел в воздухе.

Гарри предполагал, что произойдет что-то решающее, когда он возьмет палочку. Он надеялся, что психологическая плотина прорвется и его воспоминания прольются на пол кабинета. Но вместо этого Гарри просто очнулся от своих грез, его рука все еще была в руке Гермионы. Он заметил, что у остальных глаза тоже были открыты; Гермиона с любопытством смотрела на него, в то время как у Луны, казалось, на лице застыло блаженное выражение.

— Что это было? — спросил Гарри слегка раздраженным тоном.

— Если мои интерпретации верны, то та последняя комната, в которой мы были, представляла твои воспоминания, а та палочка была твоим последним препятствием. Учитывая, что комната пуста, мне остается только предположить, что ты не нашел воспоминаний о своем прошлом. Обычно те, кто страдает серьезными повреждениями мозга в определенных областях, просто забывают о том, что произошло. Но я могу с уверенностью сказать, что у тебя нет никаких стертых или заблокированных воспоминаний, — объяснила Луна. — Проще говоря, у тебя в принципе нет воспоминаний о прошлом. Совсем.

Гарри почувствовал, что у него душа ушла в пятки, и опустил голову, слушая объяснения Луны. Гермиона поняла, что Гарри закрывается от мира, и просто взяла его за руку, притянув к себе.

— А что насчет этой истории с волшебной палочкой? — с надеждой спросил Гарри.

— Я полагаю, что это могло быть просто последним препятствием, которое беспокоило тебя. Есть ли что-нибудь, что, по твоему мнению, она может символизировать? — спросила Луна.

Через мгновение Гарри поднял голову и сказал:

— Нет.

Луна кивнула, а Гермиона посмотрела на него с сочувствием. Прежде чем кто-либо из них успел что-то сказать, дверь с грохотом распахнулась.

— Папа!

— Папа!!!

Двое маленьких детей вбежали в дверь и запрыгнули на диван рядом с отцом и матерью. Гарри рассмеялся, почувствовав, как сын Джеймс ударил его по плечу, когда подпрыгнул на подлокотнике. Гарри вспомнил тот день, когда родился Джеймс: его сердце трепетало, когда тот наконец вышел из лона Гермионы. Они оба решили, что назовут его Джеймсом, так как Гарри почувствовал некую не поддающуюся вразумительному определению связь, когда они пытались перечислить подходящие имена.

Джеймс Поттер пошел в отца. С поразительно зелеными глазами, растрепанными черными волосами и великолепными спортивными навыками Джеймс Поттер должен был вырасти почти точной копией своего отца. Он, к счастью, унаследовал ум своей матери, и это доставляло ему большое удовольствие.

— Папа, "2К" — это здорово! Большое спасибо! — как ни странно, он продолжал пинать своего отца.

— Ладно, ладно, малыш! Я рад, что тебе понравилось! — рассмеялся Гарри, несмотря на печальную новость, которую ему сообщили всего несколько минут назад.

— Ну па-а-ап! Он не позволил мне даже подержать "2К"! — проскулила дочь Гарри, Эмма.

Эмма Поттер родилась всего через год после своего старшего брата. Она, как и ее брат, унаследовала внешность отца, с прямыми черными волосами и такими же поразительными зелеными глазами; ее легко можно было принять за близнеца брата. Хотя они были поразительно похожи внешне, у них были совершенно разные личности. В то время как ее брат был немного застенчив, Эмма была шумной и с юных лет приобрела репутацию школьного бунтаря, к большому разочарованию Гермионы и восторгу Гарри.

— Не волнуйся, крошка; я обещаю, что тоже куплю тебе "2К"! — сказал Гарри с улыбкой и потрепал ее по голове.

— Вот видишь! Я же говорила, что он мне купит!

Эмма показала язык Джеймсу, который в ответ сделал неприличный жест.

— Джеймс! — сказали хором Гарри и Гермиона, а Рон хихикнул где-то на заднем плане.

— А ты! Я, кажется, просила тебя не пускать их, пока мы не закончим!

Гермиона сердито смотрела на Рона, уперев руки в бока.

— Простите, но ваши дети очень настойчивы! — и Рон рассмеялся.

— Марви? Вы можете объяснить мне это? — повернулась к дворецкому Гермиона.

— Они опередили меня, мадам, — Марви низко поклонился и вышел из комнаты.

— Опередили? — потрясенно спросила Гермиона.

— О, оставь их, Гермиона, все равно здесь все схвачено, — Гарри поцеловал ее в щеку и улыбнулся, но Гермиона заметила слабый намек на печаль в его глазах.

— Фу-у-у, они скашивают глаза! — крикнула Эмма и демонстративно ткнула в них пальцем.

— Фу-у-у! Джимми сказал, что если ты будешь делать это достаточно долго, то сможешь получить от них сахарных вшей, — Джеймс кивнул на Рона.

— Мой Джимми? — спросил Рон.

— Да, дядя Рон, Джимми сказал мне это, когда вернулся из Хогвартса! — нетерпеливо кивнул Джеймс.

— Хотя бы один наш сын говорит правду, — совершенно отрешенно проговорила Луна.

Рон смотрел на нее с открытым ртом. Через несколько мгновений он захлопнул рот и проговорил:

— Ты несомненно права, дорогая.

Смеясь над своими друзьями, Гарри подхватил Эмму на руки и обратился ко всем:

— Кто хочет пиццу?

* * *

После того, как затих шум и дети улеглись спать, взрослые потягивали вино на кухне и лениво обсуждали разные вопросы. Гарри на мгновение прервался и удалился в кабинет, чтобы, по его словам, кое-что забрать.

Гарри переступил порог кабинета и уверенно направился к сумочке Гермионы, где она держала волшебную палочку. Гарри вытащил палочку из сумочки Гермионы и крепко сжал ее в руке. Он почувствовал, как по его телу пробежала мгновенная волна. Он выучил заклинание наизусть, и с тех пор, как все ушли есть пиццу, не было времени лучшего, чем сейчас. Он взмахнул палочкой — описать дугу и рассечь — и четко произнес:

— Wingardium Leviosa!

Гарри указал палочкой на перо, лежавшее на столе. Он был обескуражен и удивлен, увидев, что ничего не происходит. Он пробовал снова и снова, взмахивая палочкой, но каждый раз ничего не получалось.

Гарри был так уверен, что этот эксперимент сработает. Это было единственное, что могла проделать палочка в той комнате.

— Я тоже пытался, представляете? — раздался голос у него за спиной.

Гарри выронил палочку и, повернувшись, увидел, что Марви улыбается ему, полируя тарелку.

Марви подошел к нему и положил палочку обратно на стол. Гарри застыл, смущенный тем, что его поймали за попыткой колдовать.

— Когда я узнал о волшебном мире, я был так уверен, что смогу сделать то же самое. Это выглядело не так уж сложно, — заговорил Марви, продолжая протирать тарелку тряпкой, — но, в конце концов, я с этим смирился. Мы, магглы, просто не созданы для этого.

— Я был так уверен, — сказал Гарри.

— Я знаю, Гарри, знаю. Но мы просто не предназначены для таких вещей. Все мы предназначены для разного. Я должен был встретиться с вами и вашей замечательной семьей, вы должны были вырастить своих детей великими людьми. Вам просто нужно научиться принимать это, — Марви выразил свои чувства со странным оттенком сентиментальности, обычно не приличествующим сдержанному дворецкому.

Гарри понял, что Марви прав: он был настолько уверен, что может творить магию, что это чувство тихо зудело в течение многих лет. Но теперь Гарри смирился. Эта магия не была подвластна ему. Он должен был делать свои великие дела, своим уникальным способом.

Он усмехнулся, глядя на Марви.

— Мы, амнезийцы, должны держаться вместе, верно? — пошутил Гарри.

— Совершенно верно, сэр. Но я полагаю, что у нас обоих просто тяжелые случаи потери памяти, — сказал Марви, подмигнув.

— Мы не такие уж разные — ты и я, — сказал Гарри.

— Нет, это не так, сэр.

— Вот ты где! — воскликнула Гермиона, появившись у входа в кабинет. — Что вы оба тут делаете? — спросила она, подходя к Гарри и обнимая его за талию. Гарри слегка улыбнулся Гермионе, но Марви опередил его с ответом.

— Я просто помогал мистеру Гарри искать его сотовый, мадам, — объяснил он.

— О, Гарри, — Гермиона игриво шлепнула его по груди, — ты мог бы просто спросить меня. Он наверху, у прикроватной тумбочки, — сказала она, без сомнения, используя свою фотографическую память.

— Ну конечно! — сказал Гарри, хлопнув себя по лбу и благодарно улыбнувшись Марви. Тот улыбнулся в ответ и оставил их вдвоем.

Когда Марви вышел из кабинета, Гермиона воспользовалась возможностью обнять Гарри и вопросительно посмотрела на него.

— Ты в порядке? — тихо спросила она.

Гарри помедлил, прежде чем посмотреть ей прямо в глаза и искренне улыбнуться.

— Думаю, теперь я в порядке. Сомневаюсь, что мне еще когда-нибудь будут сниться подобные сны, — Гарри поцеловал кончик ее носа, чтобы подчеркнуть свое заявление.

— Я рада, — сказала Гермиона, уткнувшись головой ему в грудь, наслаждаясь его теплом и ощущая сильное, ровное сердцебиение.

— Я люблю тебя, ты знаешь, и этих наших маленьких негодяев тоже, — пробормотал Гарри в ее волосы.

— Я тоже тебя люблю, Гарри, — сказала Гермиона, целуя то место, где должно было быть его сердце.

— Я бы не променял это чувство ни на что на свете, — прошептал Гарри.

Гермиона оторвала взгляд от груди Гарри и уставилась на него.

— Я счастлива.

Они обнялись и наслаждались спокойствием и любовью, которые дарили друг другу. К несчастью, их вырвал из задумчивости смешок.

— Так трогательно, — сказал Рон, делая вид, что вытирает слезы.

— Заткнись, Уизел! — посмеялся Гарри; они с Гермионой немного отодвинулись, но не выпустили друг друга из объятий.

— О, Рональд, не будь таким ребенком, — Луна шлепнула мужа по руке и подошла к Гарри с листком бумаги в руке.

— Гарри, я собираюсь классифицировать ваше дело как клиническое испытание в Отделе тайн. Я должна зарегистрировать всех, кто находился в то время в этом доме, в качестве необходимых свидетелей — это пожелание Невыразимцев. У меня есть подписи всех, кроме ваших… И еще мне нужно полное имя вашего дворецкого, — объяснила Луна, протягивая Гарри бумагу и ручку.

— Ты не знаешь настоящего имени Марви? — спросил Гарри, записывая на бумажке имя дворецкого.

— Нет, не могу сказать, что имела удовольствие познакомиться с ним.

— Том. Марволо. Риддл, — записал Гарри. — Мой товарищ по амнезии.

— Гарри, не шути так! — хихикнула Гермиона, уткнувшись ему в руку, и посмотрела через его плечо на бумагу.

— Конечно. Гарри. Джеймс. Поттер, — написал он, улыбаясь двум последним именам в списке. — Ладно, убирайтесь из моего дома. Позвольте мне жить своей жизнью.