Трилогия «Соперница» (гет)

Повисло неловкое молчание. Рейвенкловка следила за Дамблдором, пока тот, потоптавшись у её кровати, вновь не сел рядом на стул.

— Я бы очень хотел, чтобы ты осталась в Хогвартсе, Эмили, — наконец произнес он, мягко посмотрев на девочку из-под очков-половинок.

Поттер, сбитая с толку этой фразой, растеряла всё негодование, которое хотела выразить директору наедине. Досада, сменившая злость, не давала возможность разразиться подготовленной за пару минут тирадой. Эмили дала себе время на то, чтобы собраться, сделав два медленных глубоких вдоха. На протяжении последних минут она отчётливо чувствовала, как зелье помогало справляться с болью. Грудная клетка почти не ныла, а дыхание становилось всё менее рваным.

— Сэр, — аккуратно протянула Эмили, мечась от одной мысли к другой, — я хочу домой.

Она сказала эти слова спонтанно, совершенно не задумываясь о смысле фразы, лишь бы произнести хоть что-то. Но озвучив свою мысль, девочка поняла, что высказала то сокровенное, что таилось в её душе. Эмили осознала, что безумно соскучилась по родителям за эти два месяца, а впереди было ещё примерно столько же времени до рождественских каникул, когда она наконец-то смогла бы вернуться на родной Привит-драйв.

— Я понимаю, — проговорил Дамблдор, — тебе тяжело адаптироваться. Это нормально, учитывая, какой тебя вырастили.

— Это какой? — нахмурилась Поттер.

— Доброй и милой домашней девочкой, — улыбнулся директор.

Эмили пробрала дрожь. Рейвенкловка сама не ожидала, что ей будет настолько неприятна оценка старика. Казалось бы, такая положительная характеристика должна была разлиться теплом в душе девочки, но вместо этого мерзко кольнуло в груди и захотелось, чтобы эти слова относились к кому угодно, но не к ней. "Добрая, милая, домашняя, слабая , — продолжила она синонимический ряд, мысленно усмехнувшись. — Почему-то теперь и тёмной не так ужасно было бы считаться". Дамблдор молча наблюдал за Поттер, пока она безучастно глядела в потолок, обдумывая его слова.

— Ну и всё. Чего вы тогда меня уговариваете? Мне здесь не место, — пробурчала она, избегая смотреть в глаза директору.

— Как раз наоборот! — жарко возразил Дамблдор, и Эмили перевела на него скептический взгляд. — Хогвартс поможет тебе обрести себя, раскрыться. Девочка моя, прошу, останься. Ты нам очень нужна.

Эмили не сдержала польщённой улыбки, но тут же попыталась её скрыть.

— Зачем я вам нужна? Почему я вообще здесь так много внимания привлекаю?

— Ты — надежда, Эмили. Надежда на светлое будущее, — грустно улыбнулся директор. — Разве твой друг не рассказал тебе, какие цели преследует он и его компания?

Сердце рейвенкловки ёкнуло: "Что-что? При чём тут Маркус? Он ведь говорил, что просто хочет выбраться в высший свет". Но Эмили не думала о том, как он намеревался это сделать.

— А вы знаете? — спросила она у Дамблдора.

— Полагаю, тебе лучше спросить его самого, — улыбнулся старик.

Эмили сдержанно произнесла:

— И как я это сделаю, если его здесь не будет? — и поспешила добавить вежливое: — Сэр.

Директор внимательно посмотрел на неё. Поттер показалось, что он хотел дать ей что-то понять, но она никак не могла взять в толк, что именно.

— Решение об отчислении мистера Флинта ещё не принято окончательно. Я понимаю, как тяжело тебе здесь приходилось, а он помог во многом разобраться. Очень ценное качество, редкое для старшекурсника нашего времени. Жаль только, что слизеринцы никогда не делают чего-то просто потому, что им понравился человек, — Дамблдор снова вздохнул, а Эмили нахмурилась ещё больше. — Но если ты покинешь нас, получится, что у меня не будет причины снять с него заслуженные, прошу заметить, предупреждения.

Дамблдор замолчал, давая Эмили время на раздумья. Рейвенкловка смотрела в потолок и не могла разобраться в противоречивых словах директора. По правде говоря, она не поняла ни слова из того, что сказал старик. Он говорил спокойно и без какого-либо давления, словно они обсуждали погоду, лишь интуитивно девочка предположила, что ей хотели донести: либо она остаётся — и тогда останется Маркус, — либо её уход будет абсолютно бессмысленным. "Забавно. Это же он меня моим же... Ох! Надо же, как извернулся!" — поразилась Эмили тому, как Дамблдор переставил всё с ног на голову. Девочке стало неприятно, что ситуация оборачивалась так, будто это не она ультиматум поставила.

— Сэр, а если меня снова попытаются убить? — поразмыслив пару минут, обратилась она к директору.

"Ладно, если Маркус останется, то и я могу. Колдовать почти получается, а так скоро возвращаться было бы позорно — Дадли с папой засмеют, это точно. Посмотрим, что дальше будет. Главное, чтобы мне безопасность обеспечили", — девочку передёрнуло от страха, сковавшего грудь, при воспоминании о человеке в плаще, наставлявшем на неё палочку.

— Я обещаю сделать всё возможное, чтобы этого не случилось, — впервые за всё время разговора Дамблдор говорил твёрдо и всем видом внушал чувство защищённости.

— Хорошо. Так значит, Маркус остаётся? — Эмили красноречиво посмотрела на директора.

— Да, Эмили, — улыбнулся он. — Я повышу для него лимит предупреждений до четырёх. Ему стоит учиться выдержке.

Эмили кивнула головой: "Ну, хорошо. Пусть так. Хоть что-то".

— Я вижу, ты уже можешь двигать головой, — заметил Дамблдор, который, казалось, ещё не собирался уходить, и Поттер смутилась от такого внимания к себе. — Очень хорошо, что ты так быстро поправляешься. Я боялся, что последствия твоего второго выброса будут куда хуже. Скажи, ты помнишь, как высвободила магию?

Эмили поморщилась. Рейвенкловке было неловко обсуждать это с директором, но он выжидающе смотрел на неё, и той пришлось сказать:

— Помню только, что было страшно падать, я ждала боли. А потом по телу будто прокатилась горячая волна, и я оказалась в совершенно... — она осеклась, не зная, нужны ли Дамблдору такие сведения, — ну, в общем, я просто отключилась.

Директор задумался, поглаживая седую бороду.

— Эмили, есть ли что-то ещё, что тебя тревожит?

Рейвенкловке всё меньше нравился этот разговор: она не могла понять, что Дамблдор от неё хотел и почему проявлял такое внимание. Девочка чувствовала напряжение в воздухе, появившееся молчание давило и вынуждало говорить, но она не могла. Поттер сама ещё не понимала, что именно её тревожило, а потому у неё не получалось сформулировать мысли по поводу снов, шрама и ситуации, которая теперь складывалась.

— Нет, сэр, ничего, — выдавила она, отводя взгляд.

— Ну, что ж, значит, больше нет поводов бросать школу, а? — глаза Дамблдора засветились от радости, и Эмили расслабленно улыбнулась ему. — Я сделаю всё возможное, чтобы тот человек не причинил тебе вреда, но мне нужна и твоя помощь. Обещай, что не будешь бродить по замку в одиночестве.

— Конечно, профессор, — ответила Эмили, которая и без его советов обдумала свою дальнейшую жизнь в замке и решила, что будет больше времени проводить к гостиной.

— Сюда же включаются и уборные комнаты, — уточнил старик. — Тебе нужно начать теснее общаться с девочками своего курса. Как ты понимаешь, мистер Флинт не может находиться с тобой круглосуточно.

Эмили, покраснев, лишь кивнула в знак согласия.

— Кажется, у тебя хорошо складывались отношения с мисс Грейнджер с Гриффиндора, я прав?

— М-м-м, не особо, — удивилась Поттер такому предположению. — Мы только на Травологии вместе работаем.

Рейвенкловке ужасно хотелось, чтобы Дамблдор наконец ушёл. Эмили не понравилось, что он начал лезть в её личные взаимоотношения с окружающими, но сама тем не менее задумалась над тем, с кем из слизеринок ей следует начать общаться теснее.

— Что ж, — к облегчению девочки поднялся директор. — Не буду тебя больше тревожить. Как сможешь встать, обрати внимание на тумбочку, — он кивнул куда-то позади головы Эмили. — Видимо, всё-таки кандидатов в друзья у тебя немало.

Тепло улыбаясь и что-то напевая под нос, он вышел за ширму. Рейвенкловка выдохнула и, поддавшись любопытству, перевернулась на бок, чтобы глянуть туда, куда указал Дамблдор. Её лицо тут же озарилось радостной улыбой: на тумбочке громоздились всевозможные сладости и открытки.

* * *

Поднимать руки было ещё больно, поэтому насладиться подарками Поттер смогла лишь спустя пару часов. Эмили сидела на кровати, опираясь на её спинку, и рассматривала упаковку всевкусных драже, которую ей прислал одногруппник Терри Бут. Помимо него открытки с пожеланиями скорейшего выздоровления отправили Сью с Падмой и друзья-слизеринцы. Драко так и вовсе отличился: подарил целую коробку домашних сладостей, а в открытке приложил сообщения от своих родителей. Эмили несколько раз перечитывала послания и сожалела только о том, что её родственники, возможно, даже и не подозревали о произошедшем.

Мистер и миссис Малфой благодарили девочку за дружбу с их сыном и предлагали помощь в организации безопасности. Поттер, пораздумав, решила, что не хочет быть обязанной незнакомым людям. Поэтому, когда слизеринская компания пришла вечером проверить самочувствие девочки, она сообщила Малфою-младшему:

— Драко, передай, пожалуйста, родителям, что мне приятна их забота, но не стоит так волноваться. Дамблдор сказал, что он без труда решит это.

Драко поморщился, но ответил сдержанно:

— Жаль. Отец был бы рад помочь, правда. Он столько слышал о тебе, теперь мечтает встретиться.

Эмили рассмеялась, закидывая голову назад, а руками приобнимая колени.

— Это он, наверное, от тебя всё услышал! Что ты ему рассказывал?

— Да ничего особенного, — пожал плечами Малфой и потянулся к одной из шоколадных лягушек на тумбочке Эмили. — Сказал только, на каком ты факультете и что я помогаю тебе с заклинаниями.

Поттер легонько ударила Драко по руке, неодобрительно шикнув. С минуту они хмуро смотрели друг на друга, а потом Эмили взяла одну из лягушек и сама предложила её слизеринцу.

— Кто-то ещё лягушек хочет? У меня тут целая гора, — рейвенкловка окинула взглядом остальных посетителей: Дафну с Трейси и Грега. Но они отрицательно покачали головами. — Как пятница прошла?

— Весь Хогвартс взбудоражен покушением на тебя, — тревожно сообщила Дафна.

— Ага, никто ничего толком не знает, но у всех своя версия событий, — подхватила Трейси.

— Даже думают, что это Тот-Кого-Нельзя-Называть на тебя напал, — вставил Гойл, который, похоже, и сам не верил тому, о чём говорит.

— Дубина! — зашипел на него Малфой. — Ты что говоришь? Он умер давно.

А вот Эмили за эту догадку зацепилась. Она предполагала, что это мог быть именно Волдеморт, помня о том, что Хагрид говорил по поводу его неполного исчезновения. Эта мысль не давала покоя и заставляла Поттер пугаться каждого открытия двери в лазарет. Если нападавший был именно Тёмным Лордом, то её не спасёт никакая мадам Помфри, выгонявшая чрезмерно любопытных студентов.

— Ты не бойся, — Дафна тронула Эмили за руку. — Говорят, он опасался Дамблдора. Тебе ничего не грозит, пока директор в школе.

— А на Хэллоуин он, по-твоему, в Хогсмид погулять вышел? — съязвил Драко.

— Вот-вот, — поддержала его Эмили, опуская голову на сложенные на полусогнутых коленях руки.

— Значит, это не он, — вступилась за подругу Трейси. — Эмили, может, и правда лучше написать мистеру Малфою? Ты ведь знаешь, он председатель попечительского совета и имеет большое влияние. Думаю, он поможет сделать так, чтоб того человека поймали.

Драко выжидающе посмотрел на рейвенкловку.

— Думаю, Дамблдор и сам справится, — ответила Поттер. — Он мне пообещал.

Малфой хмыкнул, но больше к этой теме не возвращался. Обсудив с друзьями планы на грядущую неделю, Эмили распрощалась с ними и вновь осталась одна. Не то чтобы её тяготило одиночество, но страх быть застигнутой врасплох не давал ей расслабиться и заняться каким-нибудь делом. Рейвенкловка неподвижно сидела на постели, теребя край одеяла, и прислушивалась к звукам вокруг.

На душе было противно и хотелось прижаться к кому-то, кто бы пожалел. Нестерпимо хотелось домой — к маме. Эмили ощущала себя здесь совершенно чужой: все от неё что-то хотели, даже, как оказалось, Маркус. Поттер до последнего не хотела верить, что, на самом деле, нисколько не интересна ему, но тот факт, что вечер уже подходил к концу, а слизеринец так и не навестил её, вынуждал смириться с печальной действительностью.

"Господи, а чего я ждала? Я для него слишком маленькая, чтобы он считал меня полноценным другом, с которым можно было бы проводить время", — грустно думала рейвенкловка, в очередной раз перебирая присланные ей письма и открытки, словно надеясь, что среди них окажется случайно пропущенная записка от Маркуса. А затем её посетила паническая мысль: "А если он всё-таки ушёл?" Но Эмили тут же успокоилась, вспомнив, что ему сказали ожидать решения.

Поттер услышала, как отворилась дверь больничного крыла, и вся превратилась в слух, судорожно сцепив пальцы в замок, чтоб они перестали дрожать. По тяжёлым шагам девочка определила, что вошёл парень или мужчина и он направлялся в сторону её кровати. "Пусть это будет Маркус. Ну, пожалуйста", — взмолилась она, устремив взгляд на ширму, которая вот-вот должна была раскрыться. Ещё несколько секунд — и из-за неё показалось знакомое лицо, хоть и не то, которое она хотела увидеть. К ней пришёл староста её факультета Роберт Хиллиард. Поттер с надеждой посмотрела за его плечо, ожидая увидеть Флинта, который часто ходил вместе с рейвенкловцем. Но увидев, что тот пришёл один, разочарованно опустила взгляд на свои руки.

— Привет, — холодно бросил он. Хиллиард до сих пор выглядел подавленным.

— Привет, — равнодушно ответила она, неловко чувствуя себя с ним наедине. Без Маркуса они всегда натянуто общались и, как думала Эмили, без особой на то причины.

А Роберт времени зря не терял и доставал пергаменты из сумки.

— Вот, держи. Это задания за пятницу. Тебя выпустят завтра, в крайнем случае — в понедельник с утра, — проговорил своим резким голосом Хиллиард, и Эмили хотелось, чтобы он замолчал.

— Маркусу сказали, что он может остаться в школе? — не выдержав, спросила Поттер, когда рейвенкловец закончил свою нудную речь о том, как и где найти расписание, если её отпустят из лазарета в учебный день.

— Сказали, да, — невесело усмехнулся парень. — У него ещё и День рождения сегодня, так что не жди его. Он вдрызг пьян от радости.

Последние слова парень произнёс шёпотом, нервно оглядываясь на ширму. А Эмили стало ещё обиднее: у Маркуса День рождения, а она и не знала. Она сложила свиток с домашним заданием рядом с полузаконченной коробкой драже и вопросительно уставилась на Хиллиарда, который не спешил уходить, хотя обычно не задерживался рядом с ней дольше необходимого.

— А что ты Дамблдору сказала, что он соблаговолил встать на сторону слизеринца?

— Ничего такого, — буркнула Эмили. — Он, кажется, и сам не хотел его отчислять, ты не заметил?

— Ага, как же… Ладно, мне пора, — парень развернулся и ухватился за край ширмы.

— А это сова Маркуса была? — Эмили вовремя сформулировала ещё один волнующий её вопрос.

— Нет, — опустив голову, почти неразборчиво ответил Роберт. — Она была моей. Не парься, — бросил он через плечо и скрылся за колышущимися полами ширмы.

Эмили, погрустнев ещё больше, легла на бок и постаралась заснуть, чтобы избавиться от душевных терзаний за то, что она виновата в смерти питомца того человека, которому ну никак не хотела быть чем-то обязанной.

* * *

Благодаря периодическим дозам восстанавливающего зелья Эмили окончательно поправилась уже к середине воскресенья. Всё оставшееся до ужина время она провела в библиотеке, дописывая эссе по трансфигурации, которое следовало сдать на завтрашнем уроке. С ней, как обычно, занимались слизеринцы, и затем они все вместе спустились в Большой Зал.

Когда Поттер проходила к своему столу, она отметила, что многие шептались и косились на неё. Подавив неприятные чувства, она подсела к Падме и, улыбнувшись, произнесла:

— Приятного аппетита.

— И тебе, Эмили! Я рада, что тебя так быстро выписали, — счастливо поприветствовала её Патил, а Сью, сидящая рядом, с набитым ртом помахала Эмили рукой.

— А я надеялась остаться ещё на понедельник. Не хочу к Снейпу на урок, — вздохнула Эмили, накладывая еду. Украдкой она кинула взгляд на слизеринский стол. Ни Маркуса, ни его друзей там не оказалось.

— Я ещё не дописала свиток о свойствах аконита, — хлопнула себя по лбу Сью. — Дырявая башка.

— Ты сегодня будешь это делать? А то я ещё не успела сделать Травологию.

— Ой, а давайте в гостиной посидим? У нас тихо, — присоединилась к ним Падма.

Поднимаясь в башню, рейвенкловки увлечённо рассказывали Эмили о пропущенном в пятницу уроке полётов, где они начали отрабатывать простые виражи, чтобы уметь уворачиваться от разных объектов в небе.

— Ого! У нас тут портреты новые! — воскликнула Сью, как всегда, чрезмерно эмоционально.

Поттер подняла взгляд на стены по обеим сторонам винтовой лестницы. На каждой из них теперь висели портреты. Порядок их был таков, что ни одна часть пути, ведущего к двери гостиной, не оставалась без наблюдательных глаз средневековых магов. Пока девочки поднимались вверх, люди с портретов махали им разными предметами, от платочков до пенсне, в знак приветствия.

— Интересно, кто это? Сэр, здравствуйте, — обратилась Сью к портрету, висевшему самым последним, прямо возле двери с молоточком. — А кем вы раньше были?

Падма и Эмили переглянулись, скрывая смешок. А человек на портрете, подписанный именем Бэзил Фронсак, отложил книгу с алхимическими символами на обложке и, исподлобья посмотрев на девочек, скучающим голосом ответил:

— Я, очаровательная леди, служил когда-то здесь директором. А теперь преисполнен чести охранять коридор, ведущий к факультету, на котором учился, будучи ещё мальчишкой.

— Что всегда перед нами, а мы его не видим? — прозвучал тем временем мелодичный голос из бронзового орла, которым ударила по двери Эмили.

— О! Как я соскучился по загадкам нашего друга. Что вы, леди, думаете по этому поводу?

— М-м-м, нос? — предположила Поттер первое, что пришло ей в голову.

Она уже достаточно неплохо приноровилась разгадывать задания для входа, хотя в особенно сложных случаях обращалась за помощью к портретам в коридоре. Поттер не хотела делать это при однокурсницах, поэтому пришлось включить мозги и попытаться хоть что-то предложить. "Зато теперь не придётся спускаться. Можно будет сразу спрашивать у этого Бэзила. Наверное, Дамблдор поставил здесь охрану, чтобы я была под присмотром", — подумала Эмили, но решила не делиться своей догадкой с Падмой и Сью.

— Ну, нет! — возразила Сью, оборачиваясь к ней. — Смотри, я свой вижу.

Она скосила глаза к переносице и оттопырила нижнюю губу. Поттер расхохоталась от вида однокурсницы.

— Девочки, скорее всего, здесь имеется в виду что-то нематериальное, — подождав, когда Сью и Эмили успокоятся, с сосредоточенным видом произнесла Падма.

Девочки предполагали разные версии в течение десяти минут, но проход в гостиную не желал открываться.

— Я устала, — в конце концов, не выдержала Эмили, которая считала, что время, потраченное на разгадывание, можно было бы провести с куда большей пользой. — Сэр, мистер Фронсак, не могли бы вы нам помочь?

Портрет старика, до этого решившего дать молодым умам развиваться самим, тут же оживился вновь:

— О, да, разумеется! Думаю, речь идёт о будущем. Знал бы я в своё время, что меня ждёт такое будущее, не позволил бы рисовать свой портрет.

— Будущее, — обратилась Поттер к молоточку, едва Бэзил закончил говорить. — Спасибо, сэр.

Проход открылся, и девочки прошли в гостиную.

— Это же мухлёж! Так нельзя. Мы могли и сами додуматься, — послышался за спиной слегка обиженный голос Падмы.

— Да ладно тебе, — отмахнулась Эмили, едва покраснев. — У меня нет времени стоять под дверью, я ещё почитать хочу.

— И всё равно, — не отставала Патил. — Это отличная зарядка для мозгов.

— Ну, так мы и подзарядили их. Чуть ли не четверть часа стояли! Всему есть предел.

— Ну, всё-всё, хватит цапаться, — примирительно постучала чернильницей по столу Сью.

Девочки расселись за один из круглых столиков рядом с окном и начали выкладывать писчие принадлежности для работы.

— Да просто это немного не по-рейвенкловски — спрашивать ответа у портрета, — насуплено ответила Падма, но, не желая ссориться, перевела тему: — Ладно, я за учебником.

Она убежала в спальню, а Эмили, задетая её словами, попыталась мысленно оправдаться: "Не по-рейвенкловски... ну и пусть. По-моему, глупо тратить время, когда есть шанс решить загадку быстро". Но так же не стала возвращаться к разговору, когда Патил вернулась.

* * *

На следующий день Эмили встретилась с Маркусом в проёме, ведущем к классу зельеварения.

— Эй, Эмили, — окликнул её парень, когда она намеревалась незаметно проскочить мимо слизеринца.

Поттер неохотно обернулась и сдержанно ответила:

— Привет. С прошедшим днём рождения. Извини, я к Снейпу опаздываю.

Рейвенкловка собиралась уже развернуться, но Маркус схватил её за руку и отвёл к стене, чтобы не мешать потоку первокурсников спускаться по лестнице.

— Подожди. Ты как? — тихо спросил он, зыркнув на какую-то девчушку, оглядывающую их с любопытством.

— В порядке. Ничего не болит, — коротко ответила Эмили.

— Ты злишься на меня всё ещё? — поинтересовался Флинт, заглядывая ей в лицо.

— Нет, на что? — Эмили отвела взгляд.

Сью и Падма стояли в глубине коридора, и она чувствовала напряжение от того, что заставляла себя ждать.

— Маркус, мне правда пора. Извини. Снейп не любит опозданий, — Поттер высвободила руку и поспешила к однокурсницам. Через минуту их настигла Меган Джонс, которая успела мельком увидеть, как Эмили стремительно ушла прочь от Флинта.

— Привет. Как себя чувствуешь? — хаффлпаффка, поравнявшись с Поттер, счастливо улыбнулась ей.

Эмили усмехнулась про себя: "Вот же прилипчивая". Но, на самом деле, девочка перестала на неё злиться. После того как Меган дала ей фотографию родителей, рейвенкловка приняла тот факт, что Джонс просто хотела с ней общаться.

— Привет, Меган. Я в порядке уже. Спасибо за печенье, очень вкусное, — ответила она хаффлпаффке, тепло улыбнувшись.

Рейвенкловки вместе с Джонс прошли дальше по подземельям, поспешив на урок.

— Да не за что. Это мама специально для тебя испекла. Знаешь, как все испугались? — махнула рукой Меган и попыталась протиснуться к Поттер, но Падма и Сью встали с двух сторон от Эмили, равнодушно относясь к хаффлпаффке.

— Маркус собирался меня тогда найти, — как бы невзначай бросила Поттер. — Так что зря ты о нём так плохо думаешь.

— Да… — протянула Меган. — Но ты, как я заметила, сейчас с ним не очень рада была общаться. Вот и правильно, помнишь ведь, что тот пятикурсник с Гриффиндора говорил? Флинт что-то задумал насчёт тебя.

— Не переживай. Мы с ним говорили об этом. Я пока не всё выяснила, но если и мне будет полезна дружба с ним, так почему бы и не помочь?

— О, Мерлин! — воскликнула Джонс. — Что за прикол в том, чтобы использовать друг друга? Ладно, удачи. Но всё равно помни: слизеринцы — те ещё лжецы.

Прозвенел колокол, поэтому Меган поспешила к своему напарнику по зельеварению, а Эмили с Падмой и Сью направились в ту часть класса, где находились рейвенкловцы. Встреча с хаффлпаффкой окончательно уверила Поттер в том, что жизнь пришла в нормальное русло. Эмили едва заметно улыбнулась и с радостным чувством на душе прислушалась к лекции профессора Снейпа.