Слепота/Blindness (гет)

Вон аппарировал их прямо в Косую аллею. Вихри магии различных цветов сгустились вокруг них, освещая небо золотыми защитными чарами, а здания — слоями фиолетового, белого, желтого и синего.

Под ногами разномастными узорами мерцал пурпурный камень. Гарри на мгновение сосредоточился на нем, стараясь выделить окружающие его контуры предметов после хаоса аппарации.

Вон, уже привыкшей к этой особенности своего нанимателя, подождал тридцать секунд, прежде чем жестом подозвать его к себе.

— Нам сюда.

"Сейчас, должно быть, раннее-ранее утро, — рассеянно заметил Гарри. — Вокруг ни души".

Конечно же, за исключением авроров.

Гарри заметил узор министра, а рядом с ним — узор цвета "сомон", принадлежавший Гавейну Робардсу, занимавшему пост главы Аврората после избрания Скримджера. Оба мужчины стояли немного в стороне от авроров, окружающих их, и по крайней мере, дюжины ведьм и волшебников, половина из которых застыли в явных защитных позициях.

Гарри знал, где они находились. Он бывал здесь уже четыре раза.

Регистр Домовых Эльфов.

— Лорд Поттер. Рад, что вы так быстро смогли к нам присоединиться.

Голос Скримджера звучал натянуто вежливо. В голосе Робардса не было и намека на вежливость.

— Прошу нас извинить, Вон. Я наложу чары приватности.

Гарри оценил, что Вон дождался его подтверждения, прежде чем отступить назад.

Золотые чары мгновенно отгородили их стеной от темно-розовых узоров, полностью скрывая окружающее их пространство от посторонних взглядов и блокируя любой звук, который мог бы эхом разнестись по пустым улицам. Гарри лишь мог чувствовать характерный запах сов и зелий, ассоциировавшийся с магией, который напоминал ему, что он все еще находился в Косой аллее.

— Лорд Поттер, — начал Скримджер, — у нас слишком мало времени, иначе я бы не обратился к вашему охраннику. Министерство хотело бы попросить вас об услуге.

— За вознаграждение, — прервал его Робардс. — Тысяча галеонов за успешный исход, если не будет жертв.

Гарри нахмурился.

— Возможно, вам для начала следует изложить обстоятельства дела.

Желто-зеленый узор министра взмахнул рукой.

— У нас почти не осталось времени. Отряд захвата окружил магазин мистера Бэрка в Лютном переулке, но специалистам потребуется еще минимум четыре часа, чтобы снять охранные заклинания. Из надежного источника нам поступила информация, что здание магически заминировано и взорвется через два часа при помощи новых, неизвестных нам чар. Через час у волшебника, который, как мы полагаем, убил мистера Бэрка, сработает экстренный международный портключ и унесет его из страны; этот портключ имеет заданное время активации. Этот волшебник разыскивается как минимум за пять убийств, совершенных на территории нашей страны, а также за контрабанду запрещенных веществ в Великобританию и Францию.

— Уилл Дейджел самонадеян. Он думает, что оставит нас с носом и покинет Британию; без сомнения, прихватив с собой кучу ценностей и важную информацию. У нас нет времени для наведения достаточно мощных заклинаний для блокировки портключа, чтобы остановить его, как из-за особенности чар, уже наложенных на здание, так и из-за неопределенности его точного местоположения в большом многомерном пространстве, — добавил Робардс. — Наш информатор уверен: все специально спланировано так, чтобы тело было найдено, а у министерства осталось ровно столько времени, чтобы попытаться захватить Дейджела и потерпеть неудачу.

— Но зачем убивать мистера Бэрка? — оцепенело спросил Гарри, чувствуя, что это двое явно говорят на другом языке. "Да что тут происходит?"

— Мистер Бэрк давно погряз в различных незаконных делах. Мы собирали на него солидный компромат в течение многих лет и были почти готовы начать дело. Кто-то предупредил его, и Бэрк собирался бежать. Угроза Регистру Домовых Эльфов, по-видимому, стала последней каплей. Но люди, с которыми он работал, не терпят провалов. Они умыли руки и наняли убийцу, хорошо известного министерству.

— Я ничего не понимаю.

Скримджер подошел ближе, понизив голос.

— Сорок восемь минут, Поттер, до того, как этот человек сбежит. У меня нет времени объяснять вам все на пальцах.

— Что вы хотите от меня? — спросил Гарри, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке. Он не был аврором, не входил в отряд захвата. Он даже не оканчивал школы волшебства.

— Мы хотим, чтобы вы сделали невозможное, — ответил Робардс. — Ходят слухи, у вас это неплохо получается.

Гарри перевел взгляд с одного на другого, и мысли вихрем закружились в его голове. Взгляд скользнул вниз к камню на пальце. Невозможное.

— Сорок пять минут, — сурово произнес Скримджер, — проведите наших ребят через защитные чары.

Гарри перевел взгляд с узора цвета "шартрез" на узор "сомон", с желто-зеленого на оранжево-розовое свечение.

— Я сделаю все, что смогу.

— Вы же не серьезно, сэр! Гражданский здесь? Пока мои ребята работают?!

Волшебник яростно спорил с Робардсом, едва не переходя на крик.

Перед магазином Горбина и Бэрка стояли на коленях три узора; их палочки светились силой, в то время как обширные сияющие золотисто-зеленые защитные чары медленно, прядь за прядью, разрушались.

— Внутри находится опасный преступник! И бог знает кто еще!

— Я надеюсь, вы знаете, что делаете, — тихо прозвучал голос Вона позади него.

— Я тоже, — ответил Гарри, вглядываясь в запутанные нити защитных чар. Они отдаленно напоминали защитные чары Хогвартса и Гринготтса, для снятия которых команде из трех человек потребовалось бы не менее десяти лет.

Но он легко мог понять, почему трое специалистов смогут снять эти чары за четыре часа.

Гарри повернулся к Робардсу, прерывая обличительную речь капитана группы.

— Что произойдет после того, как защитные чары падут?

Робардс взмахом руки приказал капитану замолчать; его узор сверкал твердым и устойчивым пульсом, выражающим тревогу и в то же время силу.

— Отряд захвата наготове. Они войдут с главного и черного входов и обыщут помещение, комната за комнатой, используя план здания, который они изучали с тех пор, как мы узнали о данной ситуации. Когда цель будет найдена, Дейджела захватят, предпочтительно живым. Все ловушки обезвредят.

— И как я уже говорил вам, сэр, главные защитные чары — не единственные. Внутри должно быть как минимум три слоя чар. Защита выстроена словно дракклов лук, слой за слоем, вот почему это занимает так чертовски много времени, — прошипел капитан; его акцент был совершенно не британским. — И даже если ваш маленький кудесник снимет внешние чары, у нас все равно нет возможности убрать всю защиту за сорок минут. Эти чары необычны. Это узкоспециализированная, уникальная, сводящая с ума комбинация, с которой я никогда раньше не работал, более того, о которой никогда даже не слышал. Эти и те чары, которые внутри, даже взаимодействуют с другими чарами в этом районе, включая использование блокировки портключей и аппарационных чар.

Гарри повернулся к зданию, пробегая взглядом по расширенному куполу разноцветных узоров защитных чар и мимолетно думая о Гермионе.

"Она будет в ярости".

— Мне нужно будет пройти внутрь вместе с отрядом. Скажите, когда будете готовы.

Капитан что-то с отвращением прошипел. Свет Робардса закружился, в его голосе зазвучали команды.

Вон подошел ближе.

— Могу обещать, что вы не выйдете оттуда без пары новых шрамов.

По крайней мере, он не стал отговаривать Гарри. Приятно, что бывший аврор был в нем так уверен, даже учитывая, что он не был свидетелем того, как Гарри расправился с сотней инферналов.

— Почему вы думаете, что справитесь с тем, что не под силу моим людям? Вы профессиональный эксперт? — перед ним возник узор капитана.

— Я не собираюсь снимать чары. Я не знаю, как это сделать. Я собираюсь их трансфигурировать.

— Это невозможно, — моментально ответил волшебник.

— Вот поэтому мы и вызвали его, капитан Мэтьюс, — произнес Робардс, подходя ближе. — Отряд готов. Мистер Поттер, вы будете в группе, заходящей с главного входа. С вами пойдут члены отряда захвата: Эндрюс, Джиллиан, Патрик и Колтрейн.

Гарри внимательно вгляделся в каждого члена отряда, запоминая цвета и узоры.

Эндрюс тихо произнес:

— Тридцать четыре минуты, сэр.

Узор Робардса слегка дернулся, кивая. Огни закружились, когда отряд начал формироваться на группы; Вон и эксперты по снятию защитных чар отступили в глубь улицы, авроры приблизились, обеспечивая прикрытие.

Время, казалось, ускорило свой ход, события сменяли друг друга гораздо быстрее, чем должны были. Сердце Гарри бешено колотилось, когда он повернулся лицом к защитным чарам.

— По вашему сигналу, лорд Поттер, — раздался за спиной голос Эндрюса. — Чего нам ожидать?

Как же чертовски быстро. Меньше часа назад он спал в своем кресле в лаборатории. А сейчас рискует головой ради чертового одолжения министру и возможности сделать что-то полезное.

Гермиона его убьет!

— Начавшийся дождь будет сигналом.

Гарри обхватил правой рукой свой ало-изумрудный посох, камень на среднем пальце напомнил о границах его возможностей.

— Тридцать две минуты.

Гарри вздохнул и начал концентрировать магию внутри себя; воздух становился тяжелым, электрический запах чистой магии наполнил переулок. Его посох начал нагреваться, и он ясно услышал песнь феникса.

— Тридцать одна минута.

Гарри вгляделся в золотой свет защитных чар и вспомнил, как похожей ночью, несколько месяцев назад, превратил белое пламя в легкие капли дождя.

— Тридцать минут.

Одной вспышкой изумрудной магии и песней феникса Гарри превратил золотые призмы чар в синие кристаллы и почувствовал, как первые капли дождя скатились по его щеке, всепоглощающая влажность свежего ливня наполнила переулок.

Вперед, вперед, вперед.

Группа захвата, разбившись попарно, быстро направилась к двери. Гарри, не останавливаясь ни на секунду и не думая о последствиях, последовал за ними, отставая лишь на шаг.

Капитан Мэтьюс не ошибся. Все внутри было напичкано защитными чарами, боевыми проклятиями и несколькими тщательно трансфигурированными ловушками.

Каждый барьер был превращен в капли воды, безобидно стекающие на пол.

Комната за комнатой, вглубь здания. Через ряды древних артефактов, ювелирных ценностей и про́клятых вещей, разбросанных рядом с бесполезным хламом. Они осмотрели все за прилавком и в кладовой, остановившись у лестницы, зачарованной прогибаться под любым весом, где собралась вторая группа из четырех человек; рядом находилась подвальная дверь, ручка которой угрожала вцепиться в руку любого, кто прикоснется к ней.

Гарри превратил дверь в воду, и вторая команда спустилась вниз. Оставшиеся волшебники группы захвата левитировали себя вверх по лестнице, Гарри следовал за ними в более медленном темпе.

Еще одна дверь. Спальня, за ней еще одна и ванная комната. Волшебники группы захвата общались с помощью знаков, которых Гарри не мог понять, а они не останавливались, чтобы перевести их ему.

Еще одни защитные чары превратились в потоки дождя. Еще одна про́клятая дверная ручка, трансфигурируемая в голубые хрустальные капли. Часть пола, которая могла бы отбросить Патрика и Колтрейна, превратилась в сплошной пурпурный камень, который, как Гарри позже понял, был узором из бриллиантов.

Но в тот момент он действовал инстинктивно. Стук его сердца отдавался в ушах, а узоры волшебников, за которыми он следовал, сверкали диким адреналином, несмотря на то, как уверенно они двигались.

Еще одна спальня.

Внутри находился стол, который на самом деле таковым не являлся. Узор из дерева не имел зеленого цвета старого дуба, вместо этого он был коричневым с черными прожилками.

Патрик направился вглубь, мимо него. Колтрейн наложил на всю комнату стандартное Фините.

Внезапно узор стола превратился в узор волшебника, и красный свет, вырвавшийся из его зеленой палочки, устремился к ногам Патрика, словно змея, целиком заглатывающая мышь. Пораженный лучом, тот закричал от нестерпимой боли; в ушах Гарри раздался ужасный звон, будто от колокола.

Слишком быстро. Слишком быстро. Слишком быстро.

Комнату наполняло все больше красных вспышек и черных теней. Колтрейн отразил заклинание, которое, в свою очередь, снова отразила Джиллиан. Эндрюс оттолкнул кричащего Патрика к стене и убрался с линии огня, прежде чем красный свет ударил его в спину и вниз по позвоночнику, отправив на пол с жутким булькающим криком агонии.

Комната превратилась в хаос, наполнившись вспышками света, криками и опасными заклинаниями.

Послышался смех Дейджела:

— Я заберу вас с собой в могилу!

Гарри стряхнул с себя оцепенение, протянул руку вперед и заставил пульсирующий черно-коричневый свет волшебника остановиться.

Смех оборвался, вместо него раздались крики и всхлипы двух волшебников из группы захвата, а Дейджел рухнул на пол без сознания, как и Эндрюс.

— Это Круциатус. С ним все будет в порядке, — произнесла Джиллиан, опустившись на колени рядом с Эндрюсом, Колтрейн двинулся к поверженному волшебнику.

— Он мертв! Черт, ты убил его, ублюдок! Все напрасно!

Гарри медленно прислонился к стене, пытаясь сосредоточиться и прояснить туман в голове от ярких вспышек света.

— Он не мертв.

— Он мертв! Что я, мертвецов не видел? — рявкнул в ответ Колтрейн. Джиллиан прервала их обоих.

— Мне нужна ваша помощь! Патрику отрезало обе ноги. Где это чертово подкрепление!?

Эндрюс, очевидно, все еще стряхивая с себя неприятные последствия Круциатуса, поднялся с пола и поплелся к двери в ответ на ее понукания.

Колтрейн и Джиллиан теперь находились рядом с Патриком, бормоча что-то тихими успокаивающими голосами, пока тот судорожно втягивал воздух, его крики были еле слышны из-за наступившего изнеможения и потери крови.

Гарри был знаком вид крови. Он знал, что брызги флуоресцентно-синего света на полу были кровью Патрика; его жизнь замедлялась с каждой потерянной каплей этого света.

По лестнице загрохотали шаги, и Эндрюс оказался на первом этаже. В воздухе витали тяжелые запахи меди, электричества и еще один новый, который Гарри мог описать лишь словом темный.

Он обнаружил, что стоит на коленях рядом с Патриком, положив одну изумрудно-зеленую руку на горячую разорванную плоть, которая мерцала в синей агонии; ее узор был сломан, разорван алой магией, которая все еще шипела и плевалась.

Гарри сосредоточился на этом узоре, заставляя себя увидеть, где синева треснула и раскололась, а затем снова собрал ее вместе. Он вложил в этот узор свою изумрудную энергию и вернул движение света Патрика к нормальной скорости, отделяя его от смерти каждым ударом своего здорового сердца.

— О, Мерлин, — прошептала Джиллиан, и Гарри взглянул на нее; его руки были влажными от яркой жизненной энергии.

Затем он посмотрел туда, где лежал убитый им волшебник, его узор был неподвижен, словно камень, а цвет становился все бледнее, в то время как свет его души начал покидать его.

Гарри встал и отступил назад; еще одним усилием воли он направил этот свет обратно и заставил узор двигаться снова.

Дейджел пошевелился и со злостью втянул в себя воздух.

Колтрейн сразу же произнес заклинание, и зеленый луч света обезоружил и связал волшебника одним точным движением.

Гарри стоял, не зная, что ему делать дальше. Послышался голос Патрика, тонкий и дрожащий:

— Со мной все нормально, я в порядке, думаю, что могу встать. Мы поймали его?

Джиллиан удовлетворенно ответила:

— Да, мы взяли его.

Гарри предполагал, что так оно и было, но не чувствовал успеха операции. Ему казалось, что это еще не конец.

— Эвакуируемся! В подвале обнаружена бомба! — прокричал женский голос с лестницы. — Уходим отсюда, сейчас же!

Колтрейн снова произнес заклинание и помчался к двери, левитируя связанного пленника за собой. Свет Джиллиан сливался со светом Патрика, она явно поддерживала его. Гарри держался позади, крепко сжимая в руках посох, испачканный кровью Патрика; он двигался так быстро, как только мог, спускаясь по ступеням и зная, что это все же слишком медленно.

У основания лестницы свет Робардса, казавшийся слившимся со стеной, резко схватил Гарри, потянув его спотыкающегося, но бегущего, к выходу.

Гарри увидел, как волна света начала подниматься у него под ногами, и понял, почему подмога не пришла на помощь.

Судя по всему, информатор был не в курсе, когда именно должна взорваться бомба.

Впереди раздался предупреждающий крик.

— Тридцать секунд! Бежим!

Робардс крепко обхватил его, и Гарри почувствовал, как свет этого волшебника поглотил его целиком и дернул вперед в такую быструю левитацию, о которой он даже не слышал.

В течение нескольких безумных секунд мир проносился мимо во вспышках света, слишком хаотичных, чтобы понять происходящее, желудок яростно скрутило.

Затем они болезненным рывком ударились о стену, их движение вперед обернулось падением, смягченным волной знакомой магии цвета "шартрез", за секунду до того, как поднимающийся пузырь света позади них разорвался свирепым белым жаром, отправившим Гарри прямо в спасительное беспамятство.

* * *

— Очнитесь! Очнитесь! — чье-то прикосновение болью отдалось в щеке. Цвета вспыхнули в его сознании.

Гарри услышал крики, разобрал потрескивание огня, раздаваемые приказы. Почувствовал запах пламени и его жар.

Увидел красно-оранжевый свет, пожирающий основания того, что когда-то было двухэтажными рядами домов.

Еще одна болезненная пощечина, еще одна вспышка желто-зеленого света.

— Открой глаза, черт возьми! Поттер!

Гарри вспомнил, что нужно открыть глаза. Министр отшатнулся; грубые сильные руки подняли Гарри на ноги.

— Постарайтесь оставаться в сознании, лорд Поттер. У вас, без сомнения, сотрясение мозга от удара, который вы получили.

— Робардс? — хриплый голос Гарри перешел в кашель. Скримджер хлопнул его по спине.

— Вы смягчили его падение, но он спас вас обоих своим маневром. Частичная аппарация — всегда зрелищное явление, — голос министра казался слишком возбужденным для человека, просто стоявшего рядом с разрушенным зданием. — Он пытается спасти другие дома. Боюсь, что небольшая часть Лютного переулка только что была снесена.

Значит вот что он ощутил. Гарри никогда не слышал о частичной аппарации. Лишь о расщеплении.

Он вздрогнул, потом снова закашлялся.

— В-вон?

— Призван. В настоящее время он работает над эвакуацией всех гражданских лиц, которые еще не сбежали в горы несколько часов назад, при виде целой группы авроров.

Гарри медленно кивнул, а затем осмотрелся.

Его посох лежал на земле в футе от него. Со вздохом Гарри протянул руку и призвал его, поймав с глухим стуком. Он тут же прислонился к посоху, с облегчением увидев, что тот не поврежден.

— Разве вам следует быть здесь? — спросил Гарри вслух, морщась от мириадов потоков света, авроры мельтешили, словно муравьи, а случайный свет магического огня ослеплял, будто лазер; желудок Гарри снова перевернулся в приступе тошноты.

— Моему заместителю это явно не понравится, но он не сможет меня остановить. Я охочусь за Дейджелом уже много лет, к тому же сейчас ситуация находится под контролем.

Гарри сомневался, что волшебники Британии будут рады потерять своего министра из-за случайного заклинания. Но в тот момент он не мог заставить себя волноваться об этом.

— Могу я пойти домой? — устало спросил Гарри, и Скримджер рассмеялся.

— Вы, лорд Поттер, отправляетесь в Мунго, и только когда вам скажут, что вы в порядке, тогда сможете.

У Гарри не было сил спорить. Он просто смотрел на пламя.

— Считается ли это успешным завершением операции?

Скримджер ответил не колеблясь.

— Без сомнения. Мы задержали Дейджела, и ваша команда неплохо справилась. Хорошо проделанная работа. Поздравляю с первым полевым заданием.

— Вы говорите так, будто меня ожидают другие, — пробормотал Гарри, внезапно почувствовав такую жажду, какой никогда в жизни не испытывал.

— Мы поговорим, когда вас хорошенько осмотрят, — министр махнул рукой в сторону одного из столбов света, и к ним устремился измученный узор. — Он направляется в частную палату Мунго. Нет необходимости давать газетам больше информации.

Узор слегка дернулся, должно быть, кивнув.

Гарри не успел попрощаться, как его снова затянуло в воронку аппарации.

* * *

Последняя аппарация была явно лишней. По прибытии Гарри рухнул на пол и избавился от всего, что оставалось у него в желудке, все его тело колотила дрожь.

Чьи-то руки аккуратно придерживали его за спину, персиковый свет помог смыть как рвоту, так и голубой отблеск крови, покрывавшей его кожу и одежду.

— Все хорошо. Расслабьтесь, — женский голос принадлежал узору персикового цвета, который мягко притянул его к кровати и накрыл толстым зеленым одеялом.

Долгое время Гарри просто лежал, дрожа и стараясь ни на что не смотреть, в то время как целитель проводила обследование.

Четыре фиолетовые и зеленые стены, покрытые паутиной белых стерилизационных чар. Здесь пахло так же сильно, как в любой маггловской больнице, но запахом лимона, а не химикатов.

Он не слышал никого, кроме целителя, и мог лишь предполагать, что в этой паутине чар на стены так же были наложены заклинания уединения.

— С вами все будет хорошо, Лорд Поттер. У вас было несколько синяков и довольно неприятная шишка на голове, а также симптомы легкого шока. Я позаботилась о шишке и синяках. Тошнота и слабость должны пройти в ближайшее время. Но пока я бы не рекомендовала вам что-либо есть или пить, — слегка торопливо произнесла волшебница с мягким персиковым узором. — Теперь я хотела бы подержать вас здесь под наблюдением, но если у вас есть кто-то дома, кто может позаботиться о вас, — решение за вами.

Гарри облизал сухие губы и кивнул.

— У меня есть домовой эльф. Я лучше вернусь домой.

Целитель неодобрительно хмыкнула, но спорить с ним не стала.

— Хорошо. В таком случае вызовите его, и я дам ему соответствующие рекомендации.

Гарри сделал еще один медленный вдох, прежде чем позвать Кричера.

Ему очень, очень хотелось домой.

* * *

Целитель Лесли, как она себя называла, дала Кричеру несколько листов пергамента и прочитала суровую лекцию. Гарри был слегка напуган тем, как решительно Кричер говорил о своей преданности и "заботе о хозяине".

Возможно, ему было бы лучше остаться в Мунго.

Но когда Кричер аккуратно, с приглушенным хлопком, перенес их обратно на площадь Гриммо, Вон и Робардс уже выходили из камина.

Гарри даже не успел упасть в кресло в гостиной, как Робардс начал говорить.

— Мне сказали, что вас отпустили. Если вы сможете дать мне сокращенную версию событий для отчета, это будет замечательно.

Гарри хотел задать несколько вопросов, которые мучили его с того самого момента, как за ним прислали. Но он мог поклясться, что свет вокруг него стал рассеянным и туманным; явление, которое ему никогда не доводилось испытывать раньше.

Он очень надеялся, что это прекратится после долгого-долгого сна.

— Я нейтрализовал защитные чары, и мы вошли в здание, внутри я избавился от прочих чар и нескольких проклятий, а затем мы нашли Дейджела в спальне наверху. Он трансфигурировал себя в стол.

Робард резко кивнул, и Гарри внезапно осознал, что Кричер навис над его плечом, словно желтый телохранитель. Он бросил на домового эльфа усталый взгляд, прежде чем продолжить.

— Патрик, а затем и Эндрюс попали под проклятия, прежде чем Дейджел был... обезврежен. Эндрюс пошел искать подкрепление, я помог Патрику, потом мы услышали, как кто-то крикнул нам эвакуироваться, что мы и сделали. Мне кажется, вы каким-то образом помогли мне.

В грубом голосе Робардса послышались нотки юмора.

— Я никогда прежде не слышал краткого отчета, в котором удавалось избежать упоминания о том, как что-либо было достигнуто.

Гарри отложил посох в сторону и откинулся на подушки. Если он не ошибался, у него начиналась запоздалая реакция на манипулирование таким количеством магии за короткое время.

— Вы сказали изложить сокращенную версию.

Робардс встал.

— Мистер Поттер, в ближайшее время я пришлю сову и мы договоримся о встрече, чтобы ответить на любые ваши вопросы и обрисовать более подробную версию событий.

Гарри лишь устало махнул рукой в знак согласия.

Он действительно плохо себя чувствовал.

Последнее, что он увидел перед тем, как уснуть, был огонь, вспыхнувший белым магическим светом, когда главный аврор удалился.

* * *

Гермиона быстро взбежала по ступеням, ее мать и Петуния отстали лишь на шаг.

Она прочитала в утренней газете статью об убийстве мистера Бэрка и о том, что в Лютном переулке произошло покушение на министра магии, приведшее к значительному ущербу; и ни одного упоминания имени Гарри в газете не значилось.

После этого она получила записку от Вона о том, что он не сможет сопровождать ее и миссис Грейнджер в их запланированной поездке в Лондон, потому как в настоящее время помогает присматривать за Гарри, который, по-видимому, находится без сознания — по причине, которую охранник так и не объяснил.

Вместо этого прибыл Фэллон, доставив упомянутую записку и сообщив, что Гарри, ее Гарри, вместе с группой захвата ловил массового убийцу, виновного в смерти мистера Бэрка. Он рассказал об этом прямо в присутствии ее матери и Петунии, которая планировала отправиться с ними в эту поездку.

Он думал, они были в курсе всего. Но они определенно не были.

Вот почему Гермиона, ее мать и тетя Гарри ворвались на площадь Гриммо, подобно яростной снежной буре, а Фэллон, морщась, следовал за ними.

Вон встретил их в дверях, его взгляд был суров, прежде чем в нем появилось узнавание.

Младший из двух охранников, он был невысокого роста, худощав, его черные волосы были побриты почти налысо, кожа была насыщенно-коричневого цвета, что говорило о его смешанном происхождении. Кроме того, обычно он был приятен в общении и имел склонность флиртовать даже с Петунией Дурсль и Джейн Грейнджер.

Однако на этот раз Вон не стал утруждать себя любезностями.

— Лорд Поттер в постели. Спит.

Джейн втолкнула свою замершую на месте дочь внутрь, и Фэллон с тихим щелчком закрыл за ними дверь.

— Что произошло? — вежливо спросила Петуния, ее голос звучал взволнованно.

Вон провел рукой по голове и, повернувшись, прошел на кухню, сев за стол перед все еще дымящейся чашкой.

— Ты можешь идти, Фергус. Я знаю, что у тебя сегодня выходной.

Старший волшебник слегка улыбнулся.

— Шелли не будет возражать. Я и сам хотел бы услышать некоторые подробности.

— Тогда садись, — Вон указал на стол, как раз в тот момент, когда появился Кричер с подносом, полным чашек чая. — Я и сам не в курсе всех подробностей. Со мной связался Гавейн Робардс, нынешний глава Аврората. Наш бывший босс, — махнув рукой между собой и Фэллоном, продолжил Вон. — Они следили за передвижениями одной из опаснейших международных преступных организаций, "Тень обскура", которая в основном занимается контрабандой. Часть дополнительной прибыли им приносили домовые эльфы, многие из которых значились в Реестре. Мистер Бэрк был в этом замешан, но мы никак не могли доказать это.

Вон вдохнул пар из своей чашки, обхватив руками фарфор.

— Похоже, мистер Бэрк стал для них отработанным материалом. Он был убит одним из наших самых разыскиваемых преступников, американским волшебником по имени Уилл Дейджел. После того, как тело было обнаружено, след привел нас в Лютный переулок, в котором на самом деле всех ожидала ловушка. Хорошо известно, что у нашего нынешнего министра личные счеты с Дейджелом. Почти весь переулок был заминирован, а Дейджел выступал в качестве приманки. Но хуже всего оказалось то... В общем, тот, кого мы считали нашим информатором, таковым не являлся.

— Но как Гарри оказался во все это втянут? — требовательно спросила Гермиона. Петуния в свою очередь кивнула ей в знак поддержки.

Миссис Грейнджер потянулась, чтобы взять Гермиону за руку.

Вон вздохнул.

— Робард попросил лорда Поттера об одолжении: снять защитные чары, окружающие это место.

— Что заставило его думать, что Гарри на это способен? — спросила Гермиона, так яростно нахмурившись, что Вон поднял руки в знак поражения.

— Я не знаю. Но он согласился. В своей беседе они упоминали о том, что в самом здании может находиться еще больше защитных чар, в итоге лорд Поттер отправился внутрь — сопровождать команду из четырех волшебников группы захвата. Я не знаю, что произошло потом, кроме того, что Дейджел был захвачен живым. Вторая команда обнаружила магическую взрывчатку, новую форму зелья, и определила, что она достигнет катализатора на несколько часов раньше, чем ожидалось. Члены обеих групп были эвакуированы из здания за несколько секунд до взрыва.

— Он не пострадал, — ответила Петуния, и ее чашка слегка задребезжала на блюдце. — Так было сказано в вашей записке.

Вон быстро кивнул.

— Он был осмотрен целителем из Мунго, — Гермиона и Петуния одновременно вздрогнули, — вылечен и отпущен. Он должен отдохнуть и попытаться поесть жидкую пищу, когда проснется.

— Тогда от чего же его лечили? —спросила Гермиона.

При этих словах Кричер выступил вперед, тонкими пальцами скручивая полотенце в бледных руках.

— Кричеру сказали, что у хозяина было несколько порезов и синяков, а также какая-то волшебная болезнь, под названием "шок". Он должен лежать и отдыхать. У Кричера есть рекомендации, где все сказано.

— Я хочу их увидеть, — быстро пробормотала Гермиона, вставая со стула; домовой эльф выскочил из кухни.

Петуния устало вздохнула.

— Теперь я знаю, что чувствует миссис Робин, имеющая двух сыновей-полицейских.

— Да, — согласилась Джейн Грейнджер, — Ужас! Можем ли мы чем-нибудь помочь?

Вон покачал головой.

— Пусть поспит.

— Я останусь здесь, пока ему не станет лучше, — возмущенно заявила Гермиона.

— Конечно, дорогая, — мать похлопала ее по руке, вставая. — Мы с Петунией пойдем без тебя. Мы зайдем на обратном пути, чтобы узнать, как Гарри.

Гермиона уверенно кивнула, прежде чем с тяжелым вздохом снова сесть за кухонный стол.

— Окей. Х-хорошо.

* * *

Когда Гарри проснулся, Гермиона была рядом; ее свет сиял, словно его собственное личное солнце.

В конце концов, цель солнца — согреть, осветить и принести в мир жизнь.

— Эй, — тихо прозвучал в комнате его голос, и Гарри увидел, как ее дремлющий свет мерцает и слегка дергается, поворачиваясь к нему, чтобы провести мягкими руками по его лицу.

— Гарри. Завтра я буду очень, очень зла. Просто хочу предупредить тебя.

Он улыбнулся, глядя на ее руку, в которой мерно пульсировал сине-фиолетовый свет.

— А сегодня днем?

— Сейчас уже ночь, — тихо ответила она, и Гарри почувствовал, как кровать прогнулась, когда она легла рядом. — Сегодня я просто побуду рядом.

Повернувшись к ней, Гарри обнял ее, вдыхая аромат чая и пергамента, приставший к ее одежде, а так же сладкие ароматы цветов от ее волос и ванили ее кожи.

— Прос... — начал он, сразу почувствовав прикосновение к своим губам.

— Я знаю, что ты сделал то, что должен был сделать, — уверенно сказала Гермиона, и Гарри потянулся, чтобы убрать ее руку, нежно целуя пальцы, прежде чем прижать их к своему плечу.

— Не за это, — прошептал он. — За то, что заставил тебя волноваться.

Она прижалась к нему еще теснее, и долгое время они лежали вместе, Гарри слушал, как она дышит, наблюдая, как бьется ее сердце, и чувствуя его у себя на груди.

Затем она глубоко и протяжно вздохнула.

— Я всегда буду прощать тебя, — он почувствовал ее улыбку. — Только не используй это в своих интересах.

— Никогда, — произнес Гарри, уткнувшись ей в волосы и чувствуя, как эти слова отдаются у него в сердце.

И когда она заснула в его объятиях, он провел долгий час, глядя на пурпурные и зеленые огни своей спальни, думая о науке, магии и любви.

* * *

Несмотря на беспокойство Гермионы и тетушки, на следующий день Гарри отправился на учебу.

Он был в порядке, даже более чем. И готов вернуться к работе.

После утренних и дневных занятий в маггловском колледже он оставил свои книги на столе в библиотеке Блэков и направился к выходу.

Пришло время получить некоторые ответы.

Вон встретил его в Атриуме, его уверенный узор шагал рядом, когда они направились к лифтам.

Большинство служащих министерства в это время начинали отправляться по домам, и радужное разнообразие ярких узоров вызвало у Гарри легкую головную боль, постепенно увеличивающуюся и начинающую застилать глаза.

На уровне, где располагался кабинет министра, Гарри приветствовали различные оттенки зеленого света, действующие, словно успокаивающий бальзам, и он вздохнул с облегчением.

— Все в порядке? — спросил Вон, и Гарри понял, что остановился перед широким деревянным столом секретаря.

Он посмотрел на свет своего охранника, вглядываясь в его сильный живой узор, без расползающейся болезни, без разломов и трещин.

— Я никогда не спрашивал о твоей семье, — спокойно произнес Гарри, и узор Вона слегка заколебался. Возможно, одна рука скользнула по безволосой голове?

— Мои родители и сестра здоровы. Я живу один.

Он услышал легкое недоумение в голосе охранника. Покачав головой и нахмурившись, прошел дальше.

А ведь он даже не подумал спросить о личной жизни бывшего аврора, как не подумал попросить Гермиону описать этого человека.

Но попросил и его, и Фэллона стать его охранниками, полагаясь лишь на силу и качество их узоров. Их душ. Просто потому, что ему нравилось, как они выглядели.

У Гарри не было никакой теории о чертах характера различных цветов душ. Он все еще не мог понять, почему одни люди были зелеными, а другие красными, почему одни люди отливали бронзой, а другие были тускло-серыми.

Может быть, он просто любил оттенки зеленого, потому что его собственный оттенок был зеленым. Возможно, простым совпадением было и то, что кабинет министра был составлен из материала, который почти полностью представлял собой схемы зеленого цвета.

Он не мог понять, как можно проверить теорию, касающуюся количества хороших и плохих намерений в человеке, основываясь на цвете его души. Или, что еще более радикально, их способности в соответствии с целями.

В конце концов, он видел детей, чей цвет был смелее, чем у многих взрослых, невинные души, которые не могли быть злыми. Но, наверняка, некоторые из них вырастут и будут делать плохие вещи.

Гарри вошел в кабинет министра и не удивился, увидев, что там также присутствует узор цвета "сомон", принадлежавший Робарду.

Но он был удивлен, когда Вон закрыл за собой дверь, оставив его наедине с двумя пожилыми волшебниками.

Очевидно, то, что должно было обсуждаться, было не для ушей его охранника.

— Лорд Поттер. Надеюсь, вы готовы к голосованию на следующей неделе.

Гарри медленно сел, прислонив посох к столу перед собой — красную полосу в море зелени и золота.

— Еще не было предложения проголосовать.

Узор Скримджера постучал желто-зеленой рукой по столу.

— Оно будет. Леди Боунс представит его, леди Лонгботтом поддержит, и голосование пройдет. Прежде чем заседание закончится, будет выбран комитет для создания нового набора правил, защищающих ваших домовых эльфов. Без сомнения, в марте эти правила будут утверждены. Мои поздравления.

Гарри почувствовал, как дерево уперлось ему в спину, Робард молча стоял рядом, пока министр излагал свое предсказание будущего.

Нет, скорее гарантию.

— Как вы можете быть уверены? — спросил Гарри. — Вы не контролируете весь Визенгамот.

Стул Скримджера заерзал на деревянном полу; деревянные ножки на деревянных досках по деревянной основе. Мягкая сосна над устойчивым дубом, над оттенками стойкого кедра — все уникально и в то же время является частью одного большого ансамбля.

— Дело в том, что вы оказали мне услугу, и я считаю это подходящим способом отплатить вам, это стоит того. Мы с Амелией, может, и не со всем согласны, но то, что сейчас происходит — это принудительное рабство целой расы. А те, кто поддерживал Бэрка, быстро потеряли власть с известием о его убийстве. Строй имеет тенденцию разваливаться, когда лидер мертв. Добавьте к этому свое влияние, и мало кто публично возразит против такого решения.

Гарри закрыл глаза, хотя для него ничего не изменилось. Он даже не видел кожи собственных век; еще один очевидный признак того, что его зрение ни в малейшей степени не было связано с собственными глазами. Но тем не менее, это движение было успокаивающим.

— А в чем именно был замешан Бэрк?

Его голос звучал устало даже для его собственных ушей. Возможно, ему все-таки следовало подождать еще один день.

— Он был одним из членов очень крупной магической преступной организации. Той, которая, если наши источники верны, возникла во Франции или Швейцарии. Она специализируется на контрабанде нелегальных товаров, книг, темной магии и тому подобному. Эльфы, имеющие кровные контракты, также представляли для них интерес, поскольку британский закон действительно запрещал заставлять домашних эльфов убивать себя или кого бы то ни было, — Гарри услышал презрение в его голосе. — Ингредиенты зелий, яды, вечные любовные чары. Бэрк был связан со всем этим. Он также управлял по крайней мере двумя известными конспиративными домами в Лютном переулке, где скрывали товары и людей. У него были и, вероятно, все еще есть шпионы в министерстве и Аврорате. Они всегда оказывались на шаг впереди нас, когда совершались облавы. Даже у волшебников группы захвата были проблемы, а ведь все они связаны присягой контракта. Похоже, их чертовы особые чары всегда давали им время сбежать. Просто потому, что существует слишком много волшебных путей в страну и из нее, слишком много дыр, слишком много нерегулируемых средств передвижения.

— Затем он был убит из-за внимания газет к его Реестру эльфов, — предположил Гарри; тут, наконец, заговорил Робардс.

— Мы были очень близки к тому, чтобы заполучить его. У нас были законные основания заглянуть в контракты, пересчитать эльфов в его "конюшне". В течение месяца или двух все это могло быть раскрыто. Дейджел был послан, чтобы предотвратить это, спутать нам карты и, возможно, убить британского министра этим маленьким взрывом.

Гарри показалось, что он почувствовал холод, исходящий от Робардса после этого последнего заявления, даже когда Скримджер махнул рукой в знак несущественности этого тонкого замечания.

Робардс продолжил более резким голосом:

— И он мог бы преуспеть во всех своих планах, если бы Руфус не вспомнил о вашей способности... "распутывать" дементоров. Стоило попытаться повторить этот феномен на тех защитных чарах. Для всех нас было большим облегчением, когда все удалось.

Гарри открыл глаза, расширил зрение, чтобы охватить весь офис; осознание давило на него.

Золотые защитные чары были убраны. Вместо этого перед ним предстал простой купол примерно в двух футах от стола, связанный по крайней мере с тремя объектами на его поверхности, он казался нацеленным лишь на деревянную поверхность, простирающуюся вокруг министра треугольным узором.

— Вы изменили свою систему безопасности.

Министр рассмеялся, громко хлопнув ладонью по столу.

— Я же говорил тебе, Гавейн! Он идеален.

— Его совершенство еще предстоит увидеть, — угрюмо пробормотал Робардс себе под нос.

Гарри посмотрел между двумя узорами мужчин, собирая воедино все нюансы происходящего разговора.

Он не был уверен, что ему нравится вывод, к которой он пришел.

— Я не заинтересован в работе аврора или служащего министерства, — наконец произнес он, не обращаясь ни к кому конкретно. — У меня другие планы.

Скримджер начал было говорить, но Робардс перебил его:

—Я бы не хотел, чтобы вы стали аврором, Поттер. Проще говоря, мужчины и женщины будут либо слишком благоговеть перед вами, чтобы работать должным образом, либо будут пытаться покрасоваться и привлечь ваше внимание. К тому же, вы привлекаете средства массовой информации, словно эльфы детей. Департаменту не нужны ваше имя или ваш... взгляд. Нам просто нужен ваш талант.

Гарри приподнял бровь.

— Я не понимаю, как вы получите одно без другого.

Свет Робардса закрутился в повороте, сила волшебника изогнулась, словно кошка, когда он жестикулировал одной рукой.

— Я и моя лучшая команда готовим вас к полевым условиям. Мы даем вам маскировку и новое имя, типичное среди невыразимцев или волшебников группы захвата, которые хотят сохранить анонимность для своих семей. Когда возникает особая ситуация, где может потребоваться ваш опыт, вас вызывают так же, как и любого другого специалиста-волшебника или ведьму. По окончании работы вы уходите, — никаких документов, никаких следов. Никто ничего не узнает.

Гарри покачал головой.

— Я не понимаю, какой мне в этом интерес. Я прибыл три дня назад просто из любопытства и потому, что просьба звучала так, будто на кону стояли невинные жизни. У вас есть другие специалисты по снятию чар, используйте их.

— Значит, вы сможете обучить их? — не отступал Робардс. — А как насчет следующего рейда на склад, где могут находиться запрещенные, опасные вещества? Вы можете продолжать спасать жизни, если это то, что движет вами. Вы уже спасли по крайней мере одного волшебника от потери конечностей, а возможно, и его жизнь. Повторное прикрепление конечностей, отрубленных темной магией, является ещё одним слабым местом целителей. Они никогда не могут сделать все действительно правильно.

Гарри сидел молча, в то время как слово взял министр, заговорив скрипучим, не совсем льстивым, но и не совсем честным голосом.

— Или вы торгуете услугами? У вас есть еще законы, которые вы, возможно, захотите увидеть принятыми? Такая работа открывает все двери, обеспечивает необходимой информацией. Министерство будет в долгу перед вами за те услуги, которые вы можете оказать, помогая нам поймать этих людей.

Гарри почувствовал тошноту, даже представляя возможности, предложенные министром.

Он знал, что такое политика. Прочитал достаточно книг, чтобы понять психологию людей, удерживающих власть, и силы, которые вращали колеса правительства. Теоретически он знал, что в политических кругах оказывали и получали услуги, взятки, заключали сделки. Он знал, что не все, кто совершает подобное, имеют плохие намерения, даже если и большинство было нечисто на руку.

Но все же он понимал, как можно извлечь выгоду именно из таких услуг.

Он давно размышлял о том, как провести магическое исследование маггловских изобретений, не ставя в известность тайных сотрудников министерства, которые проникли в маггловские правительственные учреждения. Любые синтетические зелья или производные магические ингредиенты могут стать красной тряпкой для министерства и угрозой для Статута о Секретности. Их с Гермионой мечты об улучшении немагической жизни могут быть разбиты еще до того, как они начнутся. Прежде чем они смогут стать достаточно сильными экономически и политически, чтобы бросить вызов Статуту о Секретности пережить последствия без штрафов и санкций.

То, что министерство магии окажется в долгу перед ним за оказанные услуги, безусловно, будет иметь большое значение. Имея определенные документы, которые удобно составлять, без последствий используя заклинание "Конфундус" на сотрудниках правительственного аппарата. Все, что ему нужно — это отправиться на несколько миссий, снять несколько защитных чар и, возможно, исцелить несколько волшебников. Министерство еще не знало, на что он способен.

Это было заманчиво. Чертовски заманчиво. И так же, как тестирование на животных, все это казалось чрезвычайно практичным. В любом случае, он должен решить, что делать дальше. Необходимо было выстроить перспективные планы, чтобы знать, как действовать сейчас.

Но он должен был предпринять шаги уже сейчас, чтобы в будущем иметь возможность осуществить свой план.

Возможно, его моральный компас был более неустойчив, чем он предполагал, потому что после первоначальной реакции на перспективу подкупа он обнаружил, что абсолютно готов пойти на сделку.

В конце концов, этим занимались и все остальные. К тому же, это было для всеобщего блага.

Именно поэтому ему нужно было поговорить с Гермионой. Ее компас был гораздо более устойчив, чем его собственный.

Гарри встал, беря в руки посох.

— Я пришлю сову с моим решением.

Затем, не оглядываясь на узоры волшебников, направился к двери.