Не в глаз, а в бровь (джен)

Драко Малфой тяжело вздыхал, еле успевая за Снейпом. Таким злым он декана никогда не видел. Холодное «идемте за мной» не предвещало ничего хорошего. И что он такого сделал? Ну, толкнул тюфяка Лонгботтома — но кто же знал, что так получится?

Драко надеялся отсидеться в библиотеке. Думал, раз Снейп сразу баллы не снял — значит, если какое-то время не попадаться ему на глаза, он забудет про это. Но не тут-то было. Профессор окликнул его на половине пути к выходу из аудитории. Почему-то разговаривать в классе Снейп не стал, а заставил идти за ним, да еще и тащить с собой эту мерзость из котла Лонгботтома, которую Драко сам же выковыривал оттуда в качестве наказания. Драко поежился: если разговор будет в кабинете декана — ничего хорошего его не ждет.

Снейп палочкой открыл дверь перед Драко, но тот замедлил шаг на пороге.

— У меня мало времени, Малфой.

Мальчик, обиженно взглянув на Снейпа, вошел в кабинет — и увидел в кресле отца, который почему-то был очень удивлен встрече и даже посмотрел на сына, как тому показалось, с ужасом.

— Пап!

— Здравствуй, сын, — кивнул Малфой-старший. — Зашел тебя проведать. Северус, — он отсалютовал профессору своей тростью.

Снейп словно потерял дар речи. Драко довольно улыбнулся, но тут же задумался о реальной причине появления здесь отца — и улыбка исчезла.

— Пап, ты из-за баллов? Это все стечение обстоятельств…

— Нет. Баллом больше, баллом меньше… И вообще, я тобой горжусь, сын. Ты герой — один, ночью в школе…

— Правда?! — мальчишка от радости чуть не выронил банку.

Северус прищурился. Он не узнавал Малфоя — вернее, жесты и мимика были его, но слова…

— А собаку мне можно? — пользуясь моментом, попросил отца маленький хитрец.

— Да без проблем!

Тут светлые волосы Малфоя стали темнеть, и Северус быстро развернул Драко к выходу.

— Это иллюзия, — сказал он мальчишке, стараясь сохранять спокойствие. — Кажется, директор пошутил и поставил зеркало Еиналеж.

— Но он был как настоящий!

Снейп быстро, пользуясь замешательством Драко и отсутствием у него познаний в транфигурации, невербальным заклинанием создал раму, а Люциус Малфой в мгновение ока обратился черным псом.

— Посмотрите сейчас, Драко, — мальчик обернулся. — Это ведь ваше сокровенное желание? — Драко кивнул, не отрывая взгляда от собаки, а Снейп незаметно для мальчика показал Блэку кулак. — Из-за этого вы толкнули Лонгботтома?

— Этому придурку нельзя играть с собакой! Почему им можно?.. Плуто хотел играть со мной!

— Это не метод, Драко. Я попробую что-нибудь для вас сделать, — Снейп аккуратно вывел мальчика за дверь и закрыл ее, — и надеюсь, впредь вы сможете удерживать себя от мелочной мести на моих занятиях.

— Да, сэр. А вы не попросите профессора Синистру? Я справлюсь гораздо лучше, чем они!

— Это была отработка.

— Я тоже нарушил правила, и мне положено такое же взыскание! — не сдавался Драко, оборачивая новые аргументы Снейпа в свою пользу.

Северусу вдруг очень захотелось, чтоб Малфой побывал на той отработке, начиная с чаепития. Даже подумал — не попросить ли Аврору познакомить маленького проныру с ее матерью?

— Я посмотрю, что можно сделать, — уклончиво сказал Северус. — Драко, давайте не будем распространяться о том, что вы видели. Не все могут понять ваше желание иметь собаку. А кому-то это может показаться смешным, — с этими словами Снейп забрал банку из рук мальчишки.

— Да, сэр, — Драко шмыгнул носом, горестно вздохнул и зашагал по коридору восвояси.

Как только он исчез за поворотом, Снейп тут же вернулся к себе и плотно закрыл дверь.

— Ну все, Блэк, сука! — заорал он. — Тебе не жить, дебил отмороженный!

Он швырнул банку со сгустком желеобразной массы прямо на стол, под которым спрятался черный пес. Сириус обратился. В его чертах все еще осталось сходство с Люциусом, а на носу была собачья шерсть, но это не мешало ему защищаться.

— Успокойся. Я не думал, что так выйдет!

— Ты вообще никогда не думаешь!

Далее пошли в ход разнообразные заклинания, которыми Снейп и Блэк обменивались, пока не услышали чей-то вопль. То орал дневник — слизь из банки приобрела очертания мозга и опутала дневник чем-то вроде щупалец.

— Это что за хрень?

— Так, неудачное зелье… хотел посмотреть повнимательнее, а тут ты маскарад устроил.

Мозг со щупальцами стек с обложки вязкою массой. Снейп осмотрел дневник и с сожалением отметил, что магический фон не изменился. Масса же поменяла цвет с прозрачного на серый и уже не подавала признаков жизни.

— Он ее… что, убил?

— Похоже. Надо будет… Блядь, этот идиот даже не вспомнит, как у него это вышло, — от злости и досады Снейп подошел к бару и налил себе огневиски.

— Вы что, пьете в середине дня?! — возмутилась вошедшая Аврора.

— Присоединяйтесь, — он протянул ей бокал, а сам отпил из горла.

Аврора хлопала вытаращенными глазами.

— А мне? — протянул руку Блэк.

— Не заслужил, — Снейп сделал еще глоток. — Плохой пес.

Аврора поставила бокал на каминную полку.

— У вас же занятия через… — она посмотрела на свои часы, — час двадцать. Седьмой курс.

— Поймут. Хотя… зачем им понимать? Будут писать контрольный блиц.

Сириус медленно убрал дневник в стол. Аврора его маневров не заметила — она потрясенно оглядывала царящий в комнате беспорядок и Снейпа. Сириус ожидал от нее речи в стили Эванс: какого хрена они тут устроили, он же преподаватель, а ты его спаиваешь… Но она просто оценивала масштаб разрушений. Затем пригляделась к самому Сириусу, но про шерсть на лице промолчала. И, наконец, разглядела желеобразную массу на столе.

— А это что?

— Творение Лонгботтома. Уронил напоминалку в котел, — Северус смотрел на нее хмельным взглядом и ждал, что она как-то отреагирует, признает, что была не права, когда отдала растяпе эти книги и фактически разжевала методику работы с напоминалкой. Но вместо этого она ткнула массу своей палочкой.

— Здорово! А в какое зелье он ее бросил?

— Это не важно. Оно все равно не соответствовало реце… Что вы делаете?

Аврора наклонилась ближе и начала рассматривать сгусток, напоминающий извилины, при этом выражение ее лица было практически таким же, как в тот день, когда она обратила внимание на его бровь и впервые поцеловала, доказав свою правоту. Бровь дернулась.

— Я пробовала в бодроперцовое и костерост, но эффект был не такой. Меня тогда Слагхорн чуть не убил, но вот такого — не было… Это похоже на мозги из Отдела тайн. Да, точно. Они таким образом обрабатывают напоминалки великих людей, — она наклонила голову и стала рассматривать сгусток под другим углом. — А это проявляло активность, пыталось выйти на контакт?

Снейп открыл было рот, но Блэк всей мимикой, на какую был способен, просил его заткнуться. А Аврора продолжала:

— Гораций даже обещание с меня взял, что я не пойду на высшие зелья, и заставил универсальные напоминалки заменить индивидуальной, — она рассматривала сгусток и так и сяк, но, не уловив признаков жизни, в конце концов потеряла к нему интерес. — Северус, а вы ведь со мной хотели о чем-то поговорить?

— Пожалуй, зайду к вам позже, — еле выдавил из себя Снейп, стараясь не сказать то, что он на самом деле думал.

— Хорошо. Давайте лучше завтра? Думаю, то, что вы хотели обсудить… Лучше это сделать на трезвую голову, так будет эффективнее.

Снейп смотрел ей вслед, понимая, насколько ему повезло с учениками. Аврора — это… это даже не Лонгботтом. Потом он вспомнил, что на высших зельях большая часть студентов как раз с Рейвенкло — и мотнул головой.

— Слушай, Снейп, как думаешь, для чего ей диадема?

— Не знаю.

— Я тут подумал… Она же может с ней все что угодно сотворить, — Снейп молча кивнул. — Я о том, что спасать надо…

— Диадему?

— Нет. Ее — от ее же шизанутых идей. Понимаешь, о чем я? Чем быстрей, тем лучше!

— Вот только не надо этого фальшивого беспокойства, Блэк. Я сам знаю, что делать, и она тоже, — Снейп подошел к шкафу и, капнув в бокал из разных пузырьков, получил малиновый шипящий коктейль.

— А это еще что?

— Моментальное отрезвляющее, — он залпом осушил бокал, слегка поморщившись. — Скажи мне, какого хрена ты устроил весь этот маскарад?

— Решил проверить, узнаешь ты или нет, — Сириус хотел было добавить, что собирался под этой личиной навестить Слагхорна, но передумал.

— Ты идиот.

— Не согласен, — Блэк, уже утративший сходство с Малфоем, но все еще с шерстью на лице, взял бокал Авроры, из которого она так и не выпила.

— Посмотрись в зеркало и скажи, кто ты? Хорошо, еще только шерстью отделался. Так, я на занятие, а ты постарайся ничего безумного не делать и не обращайся ровно сутки — пока оборотка окончательно не выйдет из организма, — дав указание, Снейп закрыл за собой дверь и вышел.

Сириус размышлял о том, что Снейп — совсем не Джеймс Поттер. Джей бы давно побежал за Синистрой — спасать даму от темномагического артефакта — а Снейп как ни в чем не бывало уперся на свои уроки. Да и Аврора — не Эванс… Та бы им такое устроила, причем обоим!

Он снова достал спрятанный дневник и с удивлением обнаружил обожженные страницы — там, где Хрень (так он мысленно назвал безжизненное месиво на столе) его касалась. Сириуса это насторожило. С ядом василиска медлить было нельзя. Значит, когда Снейп пойдет разговаривать с Авророй, он навестит бывшего учителя. Плохо, что нельзя было рвануть к Слагги прямо сейчас — слишком опасно пить оборотку, еще, не дай Мерлин, застрянешь в промежуточном состоянии!

* * *

Снейп потерял всякую надежду встретиться с Авророй в стенах Хогвартса. У него было ощущение, что она обрела способность, как Пивз, молниеносно исчезать и появляться в самом неожиданном месте. Решив, что рано или поздно она появится и у себя, он направился в ее комнаты и расположился в кресле со свежей газетой. Северус был твердо намерен обсудить проблему диадемы, несмотря ни на что.

Бродячий пес, которого он выкрал из маггловского приюта, положил голову ему на колени и попытался лизнуть руку. Северус отодвинул наглую морду, но пес воспринял это как ласку, а потом принялся валяться на спине, всячески выказывая свою радость. Вдруг камин вспыхнул и тут же погас. Пес вскочил и зарычал, шерсть на загривке вздыбилась. Снейп сложил газету и отошел в угол — встав так, чтобы его не было видно, но чтобы сам он мог наблюдать за всем, что происходит в комнате.

— Рора? — высунулась из камина голова.

Пес яростно залаял, и голова исчезла. Встречаться с этой дамой у Северуса не было никакого желания, да и его нахождение в этой комнате было, так сказать, не вполне уместным. В эту минуту вошла Аврора и, заметив Снейпа, от удивления вытаращила глаза.

— Рора! — в камине снова появилась Венера, и Аврора жестом указала Снейпу на дверь в спальню. — Плутон, место! — и пес, недовольно рыча, пошел за Снейпом. — Сейчас я его закрою, — обратилась она к выходящей из камина матери и заколдовала дверь.

— Хорошо, что ты на месте, а то этот монстр чуть меня не съел… — недовольно начала Венера. — Почему у тебя такой унылый вид?

— Работа, мам. Много работы, совершенно нет времени…

— Ты просто заживо хоронишь себя в этой богадельне. Тебе нужно больше гулять. Знаешь, мы с Ремусом недавно гуляли по Хогсмиду… Кажется, знаешь там каждый угол, а все равно каждый раз находишь что-то новое…

Аврора слушала мать вполуха, стараясь вспомнить, поставила она чары от подслушивания или нет. Потом, решив, что скорее да, чем нет, немного успокоилась и стала слушать внимательнее — но вскоре пожалела об этом. Ей было неприятно. Она понимала, что прошло уже больше трех лет, но ей казалось, что мать никогда не сможет забыть отца — и тут вдруг Люпин! Как он пишет, какой он внимательный и обходительный… Аврора машинально кивала, чувствуя себя еще и эгоисткой, не способной порадоваться за мать.

— Вот я и подумала, что на презентацию нового романа Эдиты Фарел ты сможешь пойти с ним.

Аврора вздрогнула, совершенно ничего не понимая.

— Не поняла, я-то тут при чем? Если у тебя с ним…

— Как ты могла такое подумать о матери?! — возмущенно перебила ее Венера. — Я стою, распинаюсь, чтобы ты обратила внимание на очень достойного и перспективного молодого человека…

— Мам, а ничего, что он оборотень?

— Ты консервативно рассуждаешь. У всех свои недостатки. И не в твоем положении привередничать. Оборотень — для тебя так это вовсе не недостаток. Ты любишь собак и странных тварей, а в полнолуние, когда он будет выть на Луну, ты эту самую Луну можешь наблюдать в телескоп.

— Мам, с вероятностью в тридцать процентов это передается по наследству…

Венера фыркнула.

— Неврастения тоже, — она многозначительно подвигала бровями, — раз уж мы заговорили о наследственности…

— А еще куча всякой дряни по линии Розье, безумие от Блэков и по отцовской… забыла… а, склонность к лунатизму! — перешла в контрнаступление Аврора.

— Мерлин великий! Кто тебе все это рассказал?!

— Отец, когда просвещал, откуда берутся дети.

— Ладно, давай не будем о детях. Просто сходишь, развлечешься… Не хочешь с Ремусом, так Гилдерой составит тебе компанию.

— Он же исписался.

— Ты сможешь его вдохновить, да и того, что он уже написал, вполне хватит на приличное существование скромной молодой семьи, — при слове «скромной» Аврора еле сдержала смех. — Ладно, Гилдерой тоже отпадает, — Венера пыталась вспомнить еще хоть кого-то, кто бы хоть немного нравился и ей, и дочери. — Квиррелл! Я встретила его недавно. Знаешь, он очень изменился. А этот тюрбан придает ему загадочности — эдакий восточный мудрец… — Аврора скептически посмотрела на мать, а та нехотя добавила: — Хотя этот его парфюм… он убьет все живое в радиусе мили.

— Мам, я не собираюсь идти на эту вечеринку. Эдита — кузина Джона и лучшая подруга его жены. Он, кажется, говорил, что собирается туда, — на ходу сочиняла Аврора.

— Ты видела этого негодяя?!

— Мам, мы взрослые цивилизованные люди, и он помог мне трансг…

— Мало того, что у него нет совести, так еще и мозги растерял! Он снова подвергает твою жизнь опасности. Из-за него ты получила это идиотское разрешение на трансгрессию, и я более чем уверена, что это путешествие на тебе плохо отразится в будущем. На твоем месте я бы даже не смотрела в его сторону. Негодяй, подлец! Он бы мог бросить свою кикимору у алтаря и жениться на тебе…

— Да, мам! Как он мог так поступить с твоей дочерью?! — уцепилась за Джона, как за соломинку, Аврора, рассчитывая таким образом выпроводить мать.

— Аврора, моя дочь — это ты, и не смей переводить тему, — Венера разволновалась и обмахнула веером раскрасневшееся лицо. — Я принесла тебе несколько мантий, — она хотела было пройти в спальню, чтобы повесить их в шкаф, но, вспомнив про невоспитанное лохматое чудовище, передумала — к облегчению Авроры. — Хотя бы примерь, для тебя же стараюсь…

Аврора, надеясь, что это поможет, безропотно согласилась.

— Ты последнее время совершенно за собой не следишь, про чары гламура даже не вспоминаешь… Меня, между прочим, приняли за тебя! Я пользуюсь чарами, а ты нет. А это…? — Венера провела пальцем по свежим шрамам на спине Авроры, оставшимся после неудачной трансгрессии.

— Мама, ничего страшного… — Аврора, предугадывая следующий вопрос, протянула Венере баночку с мазью. Та взяла ее в руки и прочитала надпись на этикетке и подпись изготовителя: «Северус Снейп». — Лорели одобрил, — Аврора приготовилась обороняться, скрестив руки на груди.

— Неужели… Почему просто не заказать проверенное средство?

— Я — работник Хогвартса, а это какие-никакие бонусы и привилегии, и экономия…

Венера осмотрела спину дочери и молча признала, что средство действительно эффективное. После прошлого несчастного случая следы от шрамов были ярче и оставались видны еще несколько лет. Вспомнив, какой жуткий дискомфорт причиняла Авроре обычная одежда, она принялась зачаровывать новые мантии так, чтобы они не доставляли неудобств.

— Хоть какой-то плюс от всего этого… — проворчала Венера. — Знаешь, он мог бы зарабатывать на косметических зельях.

— Это все равно, что просить отца сделать натальные карты или погадать, — Аврора надела новую мантию.

— Открою тебе секрет, иногда за большие деньги он это делал, — Венера с грустью улыбнулась, вспоминая, как муж принес ей первоначальный капитал для открытия собственного издательства и признался, что заработал его, пойдя против своих принципов. — Мне его не хватает. Ты — единственное, что у меня осталось, Рора.

— Мам…

— Я люблю тебя, милая.

— Я тебя тоже… — Аврора, как в детстве, обняла мать.

— Тогда носи новую мантию с лотосом — тебе идет. И не забывай чары.

Аврора потеряла дар речи — ее всегда поражало, как умело мать использует подобные моменты для достижения своих целей.

— Не морщи лоб. Мимические морщины хуже скрываются. Пожалуй, мне правда пора, — напоследок Венера еле заметно поколдовала над дочерью и улыбнулась результату. — Так гораздо лучше. До встречи, милая.

Северус слышал все из своего укрытия, и слушать это ему было неприятно. Венера напоминала чистокровных клуш, готовых пристроить свое чадо хоть за черта лысого — лишь бы замуж! Люпин, Квиррелл… просто вереница неудачников! А Локхарт?! Впрочем, у Локхарта был только один минус — его характер, а в остальном — мечта любой тещи! При этом его, Снейпа, кандидатуру никто и не рассматривал, хотя во многом он добился существенных успехов…

— Она ушла. Надеюсь, на сегодня все, — замученно проговорила Аврора, открыв дверь. — Во время обострений материнской любви она просто невыносима. Я иногда завидую сиротам, их никто не достает: в чем им ходить, что есть и с кем спать…

— Поэтому они умирают от холода, голода и венерических заболеваний.

Аврора улыбнулась его странной спонтанной шутке.

— Мне нравится ваше чувство юмора. Вообще странно, что она на вас взъелась.

— Я не Лонгботтом.

— Это да. Кстати, не советую наседать на него с отработками, мама вышла на тропу войны.

— Он ваш родственник? — поинтересовался Северус.

— В какой-то мере все маги друг другу родственники, а с ним у мамы особые отношения… — Снейп вопросительно посмотрел на Аврору, и она пояснила: — Мой отец четыре года лежал в одной палате с супругами Лонгботтом.

— Извините.

— Вы же не знали, — в камине снова что-то вспыхнуло, и Аврора дернулась. — У меня у самой нервный тик скоро начнется! Неужели она опять что-то забыла?! — она оглядела комнату в поисках вещи, за которой мать могла вернуться либо прислать Люпина.

— Если вам нужно убежище — кресло к вашим услугам.

— Вы ведь хотели со мной поговорить. Может, у вас? А, нет… там, наверное, неудобно.

— Блэк решил вернуться на Гриммо.

— Отлично. Тогда в семь, хотя постойте… мне надо выгулять Плуто.

— Я знаю, кому это можно поручить, — Снейп взял на поводок собаку и вышел с ней за дверь. — Жду вас у себя. Пароль тот же.

Аврора передумала дожидаться появления матери или Люпина, решив, что на сегодня с нее хватит. Весь предыдущий день мать рассказывала ей через камин, кто из ее сокурсниц и дочерей подруг счастливо вышли замуж, и тому подобное… Даже делами Лавгуда поинтересовалась. Все это сильно нервировало — хотя и не так, как в молодости, когда после таких разговоров у Авроры появлялось стойкое ощущение, что она совершенно никчемна. Переносить это спокойно она до сих пор не научилась. Иногда ей казалось, что именно Снейп может ее понять.

Открыв дверь в его комнату, она прошла прямо к камину. Приятно было наблюдать за огнем, не ожидая, что в любую секунду оттуда высунется чья-то голова…

Но расслабиться ей не удалось. Вскоре она услышала довольно громкое ритмичное постукивание. Сначала Аврора решила, что ей показалось. Но, прислушавшись, поняла, что это сигнал SOS. Она оглядела комнату в поисках источника звука, но с первого взгляда ничего не заметила, затем проверила, нет ли здесь кого-нибудь, с помощью Ревелио. Но заклинание показало лишь водяного черта, который поморщился от ее Люмоса.

Стук снова повторился. Теперь Аврора шла к его источнику, ориентируясь на слух, и остановилась у письменного стола. Решив, что, возможно, это ожил тот неудавшийся эксперимент, она некоторое время пристально разглядывала стол. Открывать ящики без хозяина она не стала. Однако стук стал громче, и ящик просто выбило из стола, Аврора еле успела отскочить. Присмотревшись к рассыпанным бумагам, она заметила тетрадь, страницы которой сами собой шумно раскрылись веером, а потом легли, открывшись посередине. Лужица чернил впиталась в эту странную тетрадь, и на странице появилось слово: «Помогите».

Аврора направила палочку прямо на тетрадь — контактировать с такими вещами было нельзя, это она хорошо усвоила.

«Помоги мне», — снова появилась надпись, затем другая: «Они хотят меня уничтожить». Аврора сделала пару пассов, чтобы понять, с чем же она имеет дело. Тем временем появилась новая надпись: «Они забрали чашу и не сказали тебе. Они хотят уничтожить все».

Аврора схватила валявшееся на столе перо и, наплевав не предосторожности, написала: «Не верю. Докажи». Магия, исходящая от дневника — странная и невероятно сильная — едва не затянула ее вовнутрь, но она вовремя среагировала, заблокировав сознание, и попробовала запечатать дневник.

«Я лишь хотел показать. Они капают в меня ядом, обсуждают уничтожение кольца, диадемы, чаши, медальона и Меня».

— Почему?! — воскликнула Аврора, не думая, услышат ее или нет.

«Не знаю».

— Врешь. Я сама тебя спалю, если не ответишь.

«Они считают нас хоркруксами, но они ошибаются. Ты должна помочь».

Аврора задыхалась от волнения. Такого она не ожидала. Она не понимала смысла слов, буквы перед глазами сливались в какие-то кляксы. Она не понимала, чего от нее хочет эта сущность…

Собрав волю в кулак, Аврора все же запечатала тетрадь — так, как ее учил отец. Так вот в чем дело— а она-то дура! Умом она понимала, что верить этой вещи нельзя, но эмоции били через край. Аврора сделала глубокий вдох — доказательств, что тетрадка права, не было… кроме, разве что, изменений в поведении Снейпа и Блэка. Может быть, артефакт использует именно эти ее подозрения, пытаясь воздействовать на нее?

Аврора потерла виски, чтоб сосредоточиться, от всего этого уже голова начинала болеть. Противоречивые догадки, приходящие на ум одна за другой, мешали ей логически мыслить. Самое лучшее в таком деле — это спокойно все обдумать, и она решила оставить все как есть, для начала восстановив разбитый выдвижной ящик стола. Складывая разбросанные предметы, она заметила самодельный лабораторный журнал с пометками Блэка о воздействии разных ядов на тетрадь. Еще одно доказательство, что от нее все скрыли! От злости она готова была рвать и метать. Все повторяется, прямо как в Отделе тайн, когда от нее скрыли факты, объясняя, что она не готова к такому, слишком молода, неопытна… Фактически назвали ее дурой. Теперь же она решила посмотреть на этих идиотов — когда они поймут, что у нее не только диадема, но и дневника им без нее не видать.

— Ну что ж, посмотрим, кто кого.

Она нанесла на дно ящика тот же самый рисунок, каким локализовала действие диадемы у себя в комнате. Тетрадь, пытавшуюся трепыхаться, левитировала в центр рисунка, затем, осмотрев свою работу, добавила еще пару символов, чтобы никто, кроме нее, не смог ее взять, а потом просто свалила сверху все листочки, лабораторный журнал и пергаменты. И наконец, вернула столу и комнате первозданный вид — теперь никто бы не заметил, что здесь недавно произошло что-то из ряда вон выходящее.

Снейпа все не было, и от волнения Аврора ходила по комнате туда-сюда. Потом она решила, что его что-то задержало, но она больше ждать и нервничать не может, и, написав записку, ушла.

Снейп явился к ней через час, немного рассерженный. А довольный Плуто прыгал на хозяйку, и Авроре пришлось его погладить, отчего ее презрительный и холодный взгляд смягчился. Снейп сразу заметил разницу.

— Прошу прощения, что заставил вас ждать, но… — Аврора помрачнела. — Что-то не так? Вы выглядите… — он пытался подобрать правильное слово, — расстроенной…

— Все нормально, — тут радостный Плутон перевернул столик. — Плуто, сидеть! — скомандовала она псу более резким тоном, чем обычно, так что даже Северус вздрогнул. Его догадка, что что-то произошло, переросла в уверенность.

— Аврора… — он соображал, что же могло произойти, — может, нужны какие-то зелья?

Она отрицательно мотнула головой.

— Вы хотели поговорить, так говорите.

Снейп был обеспокоен ее состоянием, и интуиция подсказывала ему, что именно сейчас о диадеме говорить не стоит. Аврора же выжидала, мысленно формулируя достойные ответы.

— Этот разговор можно отложить и до завтра. Всего хорошего.

Аврора закрыла за ним дверь. Его трусость и попытка избежать разговора стали последней каплей. Она уткнулась в мохнатую гриву Плуто и заплакала. Казалось, будто вернулся тот ужасный год — тысяча девятьсот восемьдесят восьмой, когда она разом потеряла отца, Пандору, работу и разорвала отношения с Джоном.

В эту минуту, как никогда, ей не хватало отца. Именно сейчас Аврора ощутила всю боль, от которой пряталась, обманывая себя — так, что иногда ей и впрямь начинало казаться, что он просто занимается очередным сложным проектом, но вернется, когда будет действительно нужно.