Гарри Поттер и Рубиновый Королек-2: кошмар возвращается!  (гет)

Единственным украшением «Норы» был сад. Пышные заросли магических и немагических растений полукольцом окружали дом, летом даря его обитателям вожделенную прохладу. В глубине сада росло удивительное дерево, чьи стволы, общим количеством четыре штуки, разветвлялись где-то в метре от земли, а затем вновь соединялись уже под верхушкой, образовывая своеобразное «гнездо». В детстве Рон и Джинни очень любили здесь играть, но, пойдя в Хогвартс, Рон как будто забыл дорогу сюда. А Джинни помнила.

Она часто прибегала к этому дереву – когда у нее были проблемы, когда ей было грустно и одиноко, когда, наоборот, хотелось побыть одной. Она забиралась в их «гнездо», где еще оставалось старое потрепанное детское одеяло и разметавшаяся ныне солома, прижималась щекой к коре дерева – она всегда была теплой и гладкой, как кожа, поэтому казалось, что оно живое – и начинала излагать ему свои мысли. Часто она и засыпала там же, а потом родители, изрядно обеспокоенные и уже простившие ей все ее прегрешения, целый вечер ходили по казавшемуся необъятным саду и с люмосами искали свою пропавшую дочурку. Странно, но когда она была на этом дереве, ее никогда не могли найти…

Сейчас проверенный годами тайник вновь пригодился ей. Именно туда теперь прилетала филин Малфоев… теперь уже одного Малфоя. Драко…

К несчастью, глупая птица зачастую «забывала» дорогу к дереву. Возможно, этот вредина просто-напросто хотел подставить Джинни – кто знает… Но уже несколько раз Джинни, не пришедшая вовремя к дереву, получала письмами по макушке в своей спальне и даже – о ужас – в кухне, в то время как за стеной разговаривала мать. Она начинала серьезно подумывать о том, чтобы попросить Драко не писать ей так часто. Но она резонно предполагала, что слизеринец после этого из принципа перестанет ей писать вообще. А на эту жертву она пока идти была не готова…

«Солнышко! Джинни!

Мерлин, как же я скучаю по тебе… Здесь творится что-то невообразимое – меня уже несколько раз вызывали на допрос! Моего отца сейчас проверяют по всем пунктам – а так как его до сих пор не нашли, отдуваться приходится мне. Такое ощущение, что они иногда путают меня с ним – один хам из авроров уже несколько раз непозволительно повышал на меня голос. Хотел его заавадить, но вовремя вспомнил, что я добрый… относительно.

Почему, ну почему ты сейчас не со мной?».

«Драко!

Я безумно хочу тебя снова увидеть! Ужасно, что мы сейчас не вместе. Мне так плохо, что хочется выть.

В «Норе» сейчас идут последние приготовления к свадьбе – Билл и Флер с этим слишком затянули, мне кажется. А в остальном – скука смертная! Мама восторженно хлопочет над молодыми, Рон впал в апатию, Фред и Джордж в последнее время заходят все реже и реже… На меня никто не обращает внимания! Хотя нет, обращают – мама возмущается, что я хожу хмурая в «такие дни»! Флер изо всех сил пытается стать членом нашей семьи – поэтому уже несколько раз предприняла попытки поговорить со мной «по душам». Ха. Ха. Ха. Как меня все это бесит!

На днях прибудет Чарли – может, хоть что-то изменится.

Впрочем, замолкаю. Я знаю, что тебя безумно раздражают упоминания о моей семье – что ж, это взаимно.

Жду не дождусь момента, когда вновь увижу тебя!»

«Джин!

Знаешь, мне кажется, что ты меня чем-то опоила… Я брежу тобой, твой образ все время стоит у меня перед глазами. Недавно домовой эльф – один из немногих оставшихся в нашем поместье – спросил меня, отчего я сижу такой грустный. Но как объяснить этому подобострастному существу, что такое любовь? Как объяснить это, если он никогда не видел ТЕБЯ?

В последнее время мне кажется, что я меняюсь. Неужели это и есть взросление? По-моему, я наоборот впадаю в детство – хочется совершать безумные, необдуманные поступки, которые никогда не позволил бы себе настоящий Малфой – ну, разве что в сопливом возрасте трех-четырех лет, когда я еще не мог отвечать за свои действия. Например, сейчас мне безумно хочется вскочить на метлу и полететь к тебе – как прошлым летом. Но вдвое быстрей! Странно, но я совсем забыл дорогу…»

«Хороший мой, замечательный, совершенно не злой слизеринец!

Я не могу даже и представить, как я протяну еще пару дней без тебя! Давай оба сейчас возьмем метлы и полетим навстречу друг к другу? Главное – не разминуться в дороге, ибо если мы пролетим мимо, это будет уже даже не смешно. Я попаду к тебе в замок, где буду давать показания вместо тебя, а ты окажешься в этом предсвадебном аду. Блин, я даже завидую тебе!

Но как же я счастлива! Счастлива – оттого, что у меня есть ты! Хоть и далеко, но ты есть, ты до сих пор мой – а это ли не счастье? А еще мне греет душу осознание того, что ты, кажется, готово ради меня даже измениться. Неужели такое возможно, что ты когда-нибудь будешь совсем не гадким и противным Малфоем, а моим нежным и любящим Драко? Не верю – и не хочу верить! Потому что ты мне нравишься именно таким, каким ты был тогда. Ну, может, пару деталей можно было бы изменить…

Почему мы не замечали друг друга целых четыре года?!»

«Я НЕ МОГУ БЕЗ ТЕБЯ, СОЛНЦЕ!

Мерлин, сколько времени потеряно! Давай мы плюнем на все и убежим, а?

Конечно, я пошутил. Никто из нас не готов пока на это. Да и кто же нам позволит? Все знают лучше нас, как для нас же будет лучше… Надоело до чертиков!

Сегодня я выгнал с порога моего дома семерых (!) журналистов. Не помню точно, но, по-моему, это рекорд! Увижу Риту Скитер – убью на месте, не спросив паспорта! Меня уже достали их бесконечные попытки узнать о твоей личности побольше! Слава богу, эта журналюга не упомянула в статье твоей фамилии – лишь туманно отозвалась о тебе как о «сестре друга Мальчика-Который-Выжил». Еще немного – и я сам стану Мальчиком-Который-Сдох…

Мне кажется, или она действительно тебя не узнала? Иначе в «Пророке» уже такая бы статья появилась… Грейнджер определенно не стоило ее тогда выпускать из банки! И чего она к нам привязалась? «Самый богатый жених волшебного мира»… А сколько долгов у меня после отца осталось, она не спросила? А того, что официально я еще не расторг помолвку с Пенси Паркинсон… Стоп! Не надо о ней! Мне до сих пор кошмарики с ней в главной роли снятся!

А вообще, если мы с тобой объявим во всеуслышания о наших отношениях – это будет бомба. Как же, «представитель древнейшей аристократической фамилии и дочь магглолюбца»! Сладкая парочка… газетчикам на месяц материала для статей хватит.

Ужжасно скучаю!»

«Малфой!

Я не поняла, ты что, до сих пор не расторг помолвку с Паркинсон?! А в глаз?!

Если я завтра не удостоверюсь, что сие самое радостное событие в твоей жизни еще не произошло – клянусь, на факультете Слизерин в этом году будет учиться одной студенткой меньше! А может, и студентом…»

«Солнышко, ПРОСТИ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА!

Я уже неделю жду ответа от Отдела регистрации магических браков и помолвок! Эти хрычи до сих пор не предоставили мне конкретную дату разрыва! Стоит проверить, уж не приплачивает ли им мамаша Пенси… Она что, на что-то еще надеется?

Увидишь журналистов – не заговаривай с ними. Даже слова не произноси! Как я недавно узнал, для того, чтобы сочинить любую белиберду в стиле «интервью» им достаточно одного слова, брошенного им «допрашиваемым». Далее они могут домысливать вопросы и ответы сами… В этом я убедился, просмотрев парочку сегодняшних газет! В одной они представили тебя «с моих слов» богатой слизеринкой, на год старше меня, с которой мы познакомились на балу (ну, разве что если ту безумную попытку дотащить меня до сарая можно назвать танцем…). В другой – ты вообще грудной младенец, с которым меня втайне обвенчали наши родители по старинному родовому договору. И, заметь, я этого грудного младенца, видимо, взял с собой к Вольдеморту! И там же, если я точно помню статью Скитер, я эту малышку поцеловал и «признался в любви»! Каково?!

Но больше всех меня убила «Придира». Нужно будет сказать Лавгуд пару слов по поводу работы ее папаши… По версии этой желтой газетенки ты вообще ПАРЕНЬ! Я точно не понял, кого именно они имели в виду, но парочку громовещателей (с сибирской язвой…) я им уже направил».

«Дракон мой, извини, я погорячилась.

Ты же знаешь нашу гриффиндорскую натуру! Накинулась тут на тебя… Все, буду искоренять…

Слава Мерлину, журналисты в наш тихий край не залетают. Но если Рита Скитер все-таки победит свой склероз и вспомнит мое имя, то, я думаю, половина перекочует сюда.

В воскресенье свадьба. Скорее всего, приедет много гостей. Сегодня прилетел Чарли. Оказалась, по нему я соскучилась едва ли не столько же, сколько за эти несколько дней по тебе! Вот нормальный человек – по-быстрому поздравил Билла, вежливо поздоровался с Флер – и как будто забыл про эту свадьбу! Сейчас мы с ним идем играть в квиддич. Он предлагал еще какую-то странную игру «драконбол», но, думаю, он шутит. Где ж он здесь драконов-то возьмет?

Считаю дни до школы – со мной это впервые. Я рада буду увидеть даже лицо нашего обожаемого профессора Зельеварения – если за его спиной мне одобряюще улыбнешься ты…»

* * *

С утра Алиса сильно волновалась. На вопрос Гарри о причине «этого невроза» она раздраженно ответила: «Пашка прилетает…».

Она то и дело принималась перекладывать вещи с места на место, пока Сириус не заметил, что «некоторые комнаты как-то опустели…». Тогда она переключилась на кухню, где в огромном количестве нажарила картошки и котлет.

И вот он – долгожданный момент. Звонок, долгое время по известной причине молчавший, исторг радостный трезвон, разнесшийся по всему дому. Его оживленно начали ругать «расплодившиеся тут» картины, извещая жителей о новоприбывшем. Сириус, страшно ругаясь под нос, помчался успокаивать своих родственничков, а Гарри и Элис пошли открывать.

Дверь распахнулась сама, как заподозрил Гарри, с пинка. В отрывшийся проход полетели:

Метла

Ступа (кажется, это так называлось…)

Походной рюкзак

Чемодан

Сумка

Пакет с провизией (судя по характерному звяканью, не только с провизией…)

Клетка с кислотно-зеленым дроздом.

И, наконец, влетел и сам хозяин этих вещей, загромождавших ныне половину коридора.

– Алиска!

– Пашка!

– Сеструха!

– Брателло!

– Давно не лаялись!

– Ужасно соскучилась! Хук справа!

Гарри недоуменно переводил взгляд с сестры на брата. Ему упорно казалось, что глаза его обманывают…

На него смотрела Элис Корэл. В двойном экземпляре.

Нет, естественно, что они различались, и даже довольно существенно. Пол Корэл был выше ростом на целых три дюйма. Он был коротко стрижен, но все равно донельзя лохмат. Его глаза не только меняли цвет, но еще и смотрели периодически в разные стороны, как у хамелеона. Его нос был чуть длиннее, черты лица чуть резче, а руки чуть мускулистее. На этом различие заканчивалось…

– Обалдеть… – только и смог выдавить Гарри. Алиса с встревоженным выражением лица шагнула к нему и ладошкой вернула на законное место его челюсть, некстати отвисшую.

– Это не «обалдеть», это «ошизеть»! – усмехнулся Пашка, точь-в-точь как сестра. – А ну кормите меня семеро, я сильно хочу сжевать пару-тройку хорошо прожаренных слоников!