Гарри Поттер и Рубиновый Королек-2: кошмар возвращается!  (гет)

Вопреки опасениям Поттера, в руках Алисы ни молотка, ни других опасных для его здоровья предметов не обнаружилось. Она с невозмутимым выражением морды лица плюхнулась на кровать и принялась сосредоточенно разглядывать Гарри, словно прикидывая, в каком виде его подавать на стол.

– Ну? – Гарри почувствовал себя неуютно под ее пристальным взглядом.

– Ну? – в тон ему переспросила Элис.

Гарри почувствовал себя полным… В общем, он чувствовал себя не в своей тарелке.

– Бум колоться, или в молчанку играть? – спросила Алиса сурово и направила ему в глаза включенную настольную лампу. Что ж, в детстве ей нравилось играть в гестапо…

Гарри с едва укоризной уставился на лампу. Затем с еще большей долей укоризны на Алису.

– У меня такое ощущение, что я попал в сумасшедший дом.

Алиса скептически хмыкнула, но удержалась от вечного позыва «че-нить ляпнуть».

– Гарри, – в лоб спросила она, – что ты обо мне думаешь?

Вопрос застал Поттера врасплох.

– Я? Ты… эм… ну…

– Я эму?!

– Да не дай бог! – совершенно искренне возмутился Гарри. Краем сознания он припомнил, что эти страусы ко всему прочему еще и здорово лягаются…

– Да рожай уже быстрее! – в нетерпении топнула ножкой Элис.

Амулет-переводчик, кажется, забарахлил… Гарри изо всех сил напряг мозги, но не смог найти для себя ни единого способа выполнить сию чудную идиому.

– Я… Знаешь, Элис, я тебя не понимаю!

– Значит, я не одинока… Я тебя, к твоему сведению, тоже не очень-то понимаю. То ты совершенно наглым образом клеишься, то ведешь себя так, как будто мы практически не знакомы…

В комнату, прикрывая дыру на самом интересном месте взятой на кухне сковородкой, снова заглянул Пашка. Поймав красноречивый взгляд сестры, он понял, что не вовремя и успокаивающе поднял руку в приветственном жесте индейцев Америки. Затем тихой сапой прошмыгнул к стопке белья, после стирки кое-как сваленного в комнате Алисы, и вытянул оттуда свои вторые джинсы. Затем, точно также прикрываясь сковородкой и извиняюще расшаркиваясь, он оттанцевал к выходу.

Проводив его взглядом, Гарри обратился к Алисе.

– Элис, пойми, я сам толком не могу разобраться… В одном я уверен – я хочу, чтобы несмотря ни на что мы остались друзьями.

Элис прищурила левый глаз и оценивающе посмотрела на парня. Ответный взгляд был абсолютно серьезным.

– Ладно, – сменила она гнев на милость. – Давай лапу, друг!

С души Мальчика-Который-Выжил упал приличных размеров булыжничек.

– Ты больше не сердишься?

– С чего это? – удивилась девушка и хитро подмигнула ему. – Давай притворимся, что только что познакомились? Меня Элис зовут. Элис Корэл…

– Гарри Поттер. Приятно познакомиться! – с улыбкой пожал ей руку Гарри.

Закрыв за ним дверь, Алиса на секунду прислонилась лбом к ее холодной поверхности, едва заметно улыбнулась и проговорила:

– Вот такой я интересный зверек…

Из-за двери немедленно донесся родной голос брата:

– Разговоры с самим собой – первый шаг к удлинению рукавов рубашки!

«И почему несовершеннолетним не продают автоматы Калашникова?» – задала чисто риторический вопрос Элис. Затем постучала в собственную дверь и прокричала в замочную скважину:

– В таком случае я заказываю новый гардероб! На две персоны!

* * *

Гермиона вернулась в тот день домой в весьма приподнятом настроении. Быстро разувшись, она поспешила в гостиную, где рассчитывала застать Северуса.

Он дремал в кресле. Кажется, профессор опять целую ночь провел за книгой, не смыкая глаз – с тех пор, как вернулась угроза Вольдеморта, он стал очень беспокоен. Странно было то, что метка на его предплечье не только не горела, но и с каждым днем становилась слабее. Как однажды предположила Гермиона, Вольдеморт отвергает своего бывшего слугу – вот только даже Снейп не знала, радоваться этому или тревожиться.

Девушка осторожно притронулась к его плечу. Северус моментально открыл глаза и внимательно посмотрел на нее.

– Что-то случилось?

– Нет… то есть да… – Гермиона присела на подлокотник, предварительно убрав оттуда руку мужчины. (Рука, впрочем, тут же вернулась на законные позиции, теперь, правда, прикрытые чьими-то коленками…)

Профессор вопросительно приподнял бровь.

– Так «нет» или «да»?

Собравшись с духом, Гермиона выпалила:

– Мои родители вернулись из поездки во Францию и хотят видеть меня…

– Так что же мешает вашему счастью? – саркастично поинтересовался Снейп.

– …они хотят видеть меня… и тебя.

Северус на секунду прикрыл глаза.

«Я все еще сплю…» – убеждающее сказал он себе.

«Ты уверен?» – ехидно поинтересовался Внутренний Голос.

«Ты опять здесь?!» (надо же, а Снейп уж понадеялся, что вылечился…)

«Угу. Между прочим, этого следовало ожидать… Я о знакомстве с родителями Грейнджер».

Снейп открыл глаза.

– Ты шутишь? – устало поинтересовался он.

– Почему я должна шутить? – с вызовом спросила девушка, в защищающемся жесте сложив руки на груди. Ее хорошее настроение медленно, но верно начало улетучиваться.

– А ты всерьез полагаешь, что я с сумасшедшей радостью во взоре побегу встречать твоих родителей? Если тебе так это нужно, я могу порекомендовать одного из гриффиндорцев – Рона Уизли, к примеру.

– Мне не нужен никакой Рон Уизли! – вспылила Гермиона. – А сумасшедшая радость мне и подавно не нужна! Мне нужно всего лишь щепотка твоего понимания и терпения!

– Понимаю. Терплю. – раздельно сказал Северус.

Затем, видя, что его любимая гриффиндорка готова взорваться и превратиться в десяток гриффиндорок поменьше, он уже немного мягче спросил:

– И когда же должна произойти сия историческая встреча? Надеюсь, мне не надо сейчас же срываться и бежать за презентом для миссис Грейнджер?

Гермиона просияла.

– Нет, конечно! – слегка приобняв его за плечи, она наклонилась к его уху и шепнула:

– Прием назначен на завтра…

* * *

Кто придумал выражение «доброе утро»? Этот человек явно был болен от головы и ниже! По крайней мере, так думали семеро молодых волшебников, в унылом молчании поглощавшие свой завтрак. Возможно, поводом для таких мыслей послужила дождливая погода, так некстати установившаяся в воскресный день, возможно, всему виной была овсянка, которая в этот раз не только разварилась до состояния клейстера для обоев, но еще и умудрилась пригореть, быть может, Вольдеморт испытывал новое секретное оружие, чьей целью было доведение людей до самоубийства со скуки… Вариантов было много, однако фактом оставалось одно – у всех без исключения учеников Школы Магии и Волшебства «Хогвартс», проживающих под крышей фамильного дома Блэков в это утро было преотвратительнейшее настроение.

Пашка сосредоточенно намотал кашу на ложку и в упор посмотрел на нее, пытаясь загипнотизировать. Под его взглядом сей питательный продукт стыдливо шмякнулся обратно в тарелку.

– Неужели во всей Англии не нашлось завтрака, который можно было бы съесть?!

– Жуй и не чавкай! – мрачно ответила ему сестра. Каша в ее тарелке уже давно остыла, поэтому она занималась таким высокоинтеллектуальным занятием, как сооружение из этой склизкой массы некоего подобия критского лабиринта, уныло проводя ложкой бороздки.

Даже Рон, обычно не особо разборчивый, с ненавистью глядел на шедевр кулинарного искусства Сириуса Блэка, который в это утро проявил инициативу при приготовлении завтрака… он, кстати, смылся очень вовремя! Иначе беднягу ждало бы суровое наказание в виде каши за шиворотом – «Овсянка, сэр!». Особенно активно старался бы Драко, в который раз пожалевший, что бросил всю наличность в Малфой-Мэнор.

В итоге все привело к тому, что каша со вздохом облегчения была скормлена птицам, а Драко и Пашку, как самых привередливых, заставили чистить картошку. Гарри, Рон и Элис принялись за поиски еще чего-нибудь съедобного.

Именно за этим занятием их и застала большая бурая сипуха, принесшая увесистую стопку писем. На них изумрудными чернилами был выведен один и тот же адрес – кухня Дома Блэков.

– Письма из Хогвартса? Так рано? – удивилась Джинни.

– Странно… – Драко вытер руки и с сомнением пощупал знакомый конверт из желтоватого пергамента.

– Что, уже прислали письма?! – Рон с неверием выхватил свой конверт из лап сипухи. Та возмущенно ухнула.

Элис молча распечатала письмо и, поджав губы, быстро пробежалась глазами по пергаменту. Затем подняла взгляд на остальных.

– Начало занятий… переносится… – растерянно сказала она. – «Хогвартс-Экспресс» отбывает тридцать первого августа.

Фред и Джордж были на седьмом небе от счастья! Если бы это было возможно, они бы сейчас расцеловали всех подряд – останавливало их то, что в опасной близости от них находился Драко Малфой… Который зашел на работу поведать, что несколько преждевременно отправляется в школу.

– Конечно, Малфой, можешь уезжать без проблем! Мы даже не будем особо возражать…

– И, если хочешь, даже не станем сопротивляться…

– Мы даже зарплату тебе выплатим!

– За весь месяц, если обещаешь здесь больше не появляться!

– Премного благодарен… – Драко с максимально возможным презрением посмотрел на близнецов. Он проработал здесь уже две недели и, надо сказать, почти смирился с этим фактом. Более того, слизеринец даже несколько приспособился – по крайней мере, «маленькие сюрпризы» (типа хлопушки, нацеленной на область чуть ниже спины), ежедневно устраиваемые для него его временными начальниками, уже перестали вызывать у него какую-либо реакцию.

– Всего хорошего! Передавай привет Джин! – насмешливо присвистнул Фред.

– Будете в наших краях – заходите…

– Нет уж, лучше вы к нам! – твердо сказал Драко, разворачиваясь к выходу. Близнецы коварно переглянулись…

В следующее мгновение магазин затрясся от грохота, вызываемого сотней сработавших кричалок, вопилок, шумелок, бомб и прочей мишуры, заботливо сложенной прямо рядом с дверью!

В результате Малфой стал отдаленно смахивать на жителя Зимбабве – абсолютно черное от сажи лицо с аристократическими серыми глазами, ошалело выпученными в данный момент, такого же колера волосы, выглядящие, словно после основательной химической завивки… И при этом дикого розового цвета нос, который из-за «Шмыгающего порошка» постоянно менял свою трансфигурацию, почему-то норовя принять форму вареника…

В таком виде его и увидела Джинни, решившая забежать в магазин. Ее реакцией был дикий визг, которого близнецы не слышали со времен подсовывания трехлетней сестренке собственноручно выведенной ими помеси крысы с крокодилом.

– Улыбочку! – Ли Джордан, внезапно появившийся из подсобки с фотоаппаратом, запечатлел этот кадр для истории…

История умалчивает о том, как потом Драко разбирался с перепуганной девушкой, что предприняли близнецы для того, чтобы скрыться от его гнева праведного, равно как и о том, как отлавливали Ли с последующим извлечением пленки из фотоаппарата. Известно лишь со слов Флориана Фортескью, чье кафе находилось неподалеку от их магазина, что тот день в Косом Переулке выдался на редкость жарким…