"Октябрь" в Гардарике (джен)

Шура медленно открыл глаза. Он не сразу понял, что находится в больнице. Как он здесь оказался, он не помнил. Тело болело, а голова была перевязана. Тошнило, хотелось есть, перед глазами все плыло, кружилось. Шура попытался сесть, но смог только повернуть голову. У двери в палату женщина в белом халате тихо разговаривала с неизвестной старушкой. Та прижимала руки в груди и постоянно кивала.

— Где… — прохрипел Шура, но закашлял от боли в горле.

Женщина в халате и старушка тут же повернулись в его сторону и быстро подошли ближе.

— Как ты? — встревоженно спросила вторая, беря Шуру за руку.

Ее голос казался знакомым, а запах перебивался больничными. Женщина в халате смотрела на мониторы. «Доктор Лехтер», — прочитал Шура на ее бейдже.

— Где мама? — спросил он, пытаясь выдернуть руку из хватки незнакомки. — Кто вы?

— Шура… — проговорила старушка и посмотрела на доктора Лехтер. — У него амнезия?

Шура не знал, что это такое. Ему становилось страшно. Он не понимал, кто эта женщина, что ей здесь нужно и почему она зовет его так же, как мама и бабушка.

— Вы помните свое имя? — спросила доктор Лехтер. — Как звали вашу маму?

Голова раскалывалась.

— Макаров Александр Фидович, — поговорил Шура. — Мама, она… — резко замолчал. — Звали?

— Зовут, Шура, зовут, — быстро поправила старушка, бросив короткий взгляд на доктора Лехтер.

— Кто вы?

— Ты не узнаешь меня? Я твоя бабушка Мая.

— Нет, бабушка Мая другая! Вы… вы не она!

Шура, дрожа, вырвал руку. Он попытался вскочить, но доктор Лехтер помешала ему. Хотелось бежать к маме. Кто они такие? Что с ним сделали? Было страшно. Шура никогда еще не обращался и мечтал, чтобы именно сейчас получилось, тогда они не смогут его остановить.

Но доктор Лехтер провела рукой возле его головы, и тело вдруг обмякло. Глаза закрылись, и Шура оказался в полной темноте. Он все слышал, а двигаться не мог.

— Что вы сделали? — обеспокоенно спросила старушка, и Шура узнал голос бабушки Маи, почувствовал ее запах.

— Пускай поспит, наберется сил, — ответила доктор Лехтер.

— После всего пережитого… Почему он не узнал меня?

— Это последствия травмы головы. Память может быть нестабильна. Думаю, со временем все наладится.

— Пожалуйста, присмотрите за ним. Не хочу уходить, но полицейские хотели со мной поговорить. Когда это уже прекратится? Все же и так понятно!.. Извините.

— Я понимаю, госпожа Макарова, — по голосу чувствовалось, что доктор Лехтер улыбнулась. — Медсестры присмотрят за Александром.

— Спасибо.

Шура не понимал, почему только тело застыло, а сознание осталось. Сон так и не пришел. И почему он не узнал бабушку? У этой старушки было другое лицо, а у Маи… какое? Шура хотел разрыдаться, но не мог. Слезы тихо катились по щекам, а невыраженные эмоции копились внутри.

* * *

Каждый раз, когда Шура смотрел в зеркало, он трогал лицо и не понимал, почему видит то, что видит. Кто этот мальчик? Это не он, кто-то другой. Но те же темные кудряшки, цвет кожи, глаз, заостренность ушей… Все его, но Шура не узнавал в отражении себя.

Его обследовали, но ничего не говорили. Доктор Лехтер назвала это каким-то словом, но Шура не понял его. Она говорила, что так бывает из-за травмы головы, и это даже магией почти неизлечимо, поэтому с этим придется учиться жить.

Шура не узнавал бабушку Маю, хотя это был ее голос, запах, слова, одежда и манеры. Доктор Лехтер всегда казалось другой. Шура пугался в окружении незнакомцев, ведь не сразу он осознавал, кто перед ним.

И собственное лицо — чужое.

Шура звал маму, но она не приходила. Он не узнавал ее на фотографиях и не мог вспомнить ее лицо. Бабушка ничего не рассказывавла. И постоянно приходили полицейские.

— В его памяти нет лиц, — говорил один из них.

Шура тогда выбрался из палаты и смог проследить за ними и бабушкой за угол коридора.

— Да что же это такое? — возмущалась бабушка. — Разве только лицо определяет мага? Голос, телосложение, слова, мотив, в конце концов! Несколько лет назад они сбежали от этого мерзавца, чуть не погибли, но он избежал наказания из-за каких-то своих связей. И вот опять. Но в этот раз…

— Это похоже на несчастный случай. У вашей дочери остановилось сердце. Ваш внук ненадежный свидетель. А если адвокат зацепится за его травму…

— Вы издеваетесь!

Шура вздрогнул. Он не знал, что бабушка способна так кричать.

— Это больница, — вмешалась доктор Лехтер. — Прошу, не тревожьте пациентов и их родственников.

— Обвинения достаточно серьезные. И если они ложные…

— Интигамов преследовал мою дочь и ее сына, а затем убил ее, а Шуру столкнул с лестницы боевым заклинанием! Какие могут быть сомнения? На них обоих следы его магии!

Шура закрыл рот руками. Он тяжело задышал, не веря в то, что услышал. Голову пронзила острая боль, что-то в памяти пыталось прорваться, но ничего не получалось. Зудело на грани, но было недосягаемо.

— Все не так однозначно. Господина Интигамова тоже ранили, — сказал полицейский. — Была ссора, он мог защищаться, а произошедшее — неудачное стечение обстоятельств. Его будут судить, но с хорошим адвокатом его максимум за смерть по неосторожности накажут. И он сразу вызвал скорую.

— Это абсурд!

— А внук ваш испугался и упал. Интиганов пытался его поймать — вот и следы магии.

Бабушка охнула. Шура слышал, что она тяжело задышала.

— Господин полицейский, зачем вы сюда пришли? — спросила доктор Лехтер. — Разве вам не нужно рассматривать все версии, а не только самую удобную? Воспоминания Александра у следствия имеются. Вас нужно учить, что с ним дальше делать? Или у вас нет специалистов, которые работают с поврежденной памятью? Неужели система настолько топорна?

Полицейский ничего не ответил. Шура держался за голову, а слезы скатывались по щекам. Мама… Неужели ее нет? Шура пытался вспомнить ее лицо, но у него не получалось.

— Тебя не должны увидеть, — послышался голос со стороны.

Шура вздрогнул и повернулся. Рядом с ним стоял взрослый мальчик, чьи руки покрывали татуировки, а глаза были разными. И пах он странно.

— Почему? — только и смог спросить Шура.

— Если тебя увидят, твоей бабушке будет больно еще и от того, что она не смогла тебя защитить от правды, — сказал мальчик. — Идем, я провожу тебя в палату. А взрослые пускай сами разбираются.

— Ты тоже болеешь?

— Моя мама доктор, — ответил мальчик, — поэтому я часто здесь бываю.

Они шли по коридору, а Шура, чтобы отвлечься, разглядывал его татуировки, состоящие из какой-то письменности и символов.

— Почему все это произошло? — спросил Шура, когда они дошли до палаты.

— Только богам известно, — мальчик пожал плечами. — Я верю, что они посылают нам испытания, чтобы мы выдержали и прошли их. А теперь лучше поспи. Главное сейчас поправиться.

Мальчик ушел, когда Шура забрался в кровать. Было уже поздно. Вот только он так и не смог заснуть с тех пор, как впервые здесь очнулся. Он хотел рассказать об этом доктору Лехтер, но испугался, что она вновь использует сонное заклинание, что ему совершенно не нравилось.

* * *

Шуру выписали из больницы спустя неделю. Ему назначили психотерапевта и сказали прийти через месяц на контрольное обследование. Доктор Лехтер посоветовала несколько упражнений для лучшего распознавания других магов, а также сказала, что скинет несколько книг на электронную почту.

Шура, бабушка Мая и мама жили на фермерской территории города Милий, поэтому ближайшие соседи были в полукилометре. Они владели небольшим яблоневым садом рядом с льняным полем, но сейчас им некому заниматься.

Дом встретил гнетущей тишиной. Бабушка отнесла вещи в комнату, а Шура неотрывно смотрел на лестницу. Ему так ничего и не рассказали, а он не спрашивал. Он не оставлял попыток все вспомнить, но у него не получалось. Полицейские говорили, что его воспоминания неправильные, там нет достаточно доказательств, чтобы наказать того, кто убил маму и лишил его лиц.

Когда пришел адвокат Интигамова, он начал настаивать на том, что произошел несчастный случай, что мама Шуры сама виновата, что у нее были проблемы со здоровьем. И раз воспоминания заблокированы, хоть специалистам удалось их вытащить, они искажены. В памяти мамы тоже нет ничего точного, так как она ударилась головой. Адвокат советовал подписать мировую и официально простить его клиент, а тот готов выплатить компенсацию.

Бабушка выгнала адвоката со словами, что мерзавец даже алименты не платил, так что им тем более не нужны его деньги, а наказать его должны по всей строгости закона.

Полицейские разводили руками в сторону, советовали согласиться, мол, улики ни о чем конкретном не говорят.

— Куда смотрит прокуратура? — возмущалась бабушка. — Я это просто не оставлю!

Журналисты не оставляли их в покое. Интигамов был каким-то политиком или бизнесменом. Шура точно понял, как и то, кто все эти маги и чего они хотят. Они задавали вопросы и постоянно ошивались возле дома.

Полицейские сказали, что Интигамова выпустили под залог. Тогда бабушке схватилась за сердце, и им пришлось вызвать ей доктора…

Шура убежал. Он не мог больше оставаться в этом доме рядом с незнакомцами, от которых веяло опасностью и тревогой. Его переполняли эмоции, готовые разорвать его изнутри.

В поле с голубыми цветами было спокойно. Шура упал на дорожке и закрыл лицо руками. Он тяжело дышал и уже не сдерживал слезы. Голова вновь разболелась. Бабушка велела ему пить горькие зелья, но от них становилось только хуже.

Вдруг яркое палящее солнце закрыла чья-то тень. Шура открыл глаза, вытер рукавом слезы и увидел высокую жуткую женщину с желтыми распущенными волосами. Она была в длинной белой неподпоясанной рубахе и пристально на него смотрела, а от ее взгляда становилось не по себе.

Шура вскочил на ноги и попятился.

— Идем со мной, мальчик, — замогильным голосом сказала женщина.

Она странно пахла, от нее веяло чем-то неправильным. Бабушка предупреждала, что нельзя ходить в поле в полдень, но не объясняла причин. Сейчас Шура все понял.

— Ты дух? — спросил он, оглядываясь по сторонам в поисках других магов, но никого не увидел.

Поднимался ветер и становилось жарче.

— А ты? Мальчик, который больше не спит и не помнит лиц живых. Такой же, как мы. Отмеченный и спасенный духом, побывавший на грани с миром мертвых. Зачем тебе здесь оставаться? Идем со мной. Я уведу тебя туда, где тебя не обидят, где тебе не будет страшно и одиноко.

Она протянула руку. Шура замер. Он не знал, что ему делать, но задумался над ее словами. Хотелось, чтобы все прекратилось.

— И что будет? — спросил он.

— Спокойствие.

Рука Шуры дернулась, но он закусил губу, вспоминая, что бабушке недавно стало плохо. Как она будет без него? Кто ей поможет?

— Но ты маленький мальчик. Как ты сможешь ей помочь? — спросила женщина, подходя ближе. — Без тебя у нее будет меньше забот.

— Я выучусь на доктора и помогу и ей, и себе! — воскликнул Шура. Он развернулся и побежал.

Женщина расхохоталась. Шура слышал, что она погналась за ним. Ветер бил в лицо, в спину летели камни, срывались цветы льна. Становилось жарче, голова тяжелела, а перед глазами начало все плыть. Подступала тошнота, а ноги слабели. В ушах зашумело. А последнее, что Шура услышал прежде, чем потерять сознание — раскатистый смех женщины.

* * *

Этот мужчина пришел в их дом что-то обсудить с мамой Шуры. Она не хотела его пускать, но он настоял на своем. Бабушки дома не было: она уехала в город по каким-то делам. Мама велела Шуре уйти в свою комнату. Мужчина одарил его долгим взглядом, но промолчал.

Шура не хотел оставлять маму одну, но подчинился. В комнате он пытался сосредоточиться на занятиях по чтению, но заснул. А проснулся от громких криков. Он спустился вниз. Мама и тот мужчина громко ругались. Он что-то хотел от нее, а она пыталась его выгнать.

Когда и от кого полетело первое заклинание, Шура не понял. Он побежал наверх, чтобы взять телефон и позвонить бабушке, как его учили. Но мужчина погнался за ним. Было много боли и криков. Мама пыталась остановить мужчину, но тот что-то запустил в ее голову. Она упала и больше не поднималась. Шура бросился к ней, но мужчина ему помешал. А дальше — темнота.

Шура очнулся и понял, что на его голове лежит мокрая холодная тряпка. Рядом сидела пожилая женщина, в которой он не сразу узнал бабушку. Первая мысль была убежать. Шура почувствовал тошноту и сухость во рту.

— Смелый мальчик, — послышался низкий голос. — Ты все вспомнил?

Шура увидел странного рыжего мужчину в черном длинном платье, который сидел в кресле напротив кровати. Он был худым и высоким, а из-за его полностью черным глаз, не было понятно, куда он смотрит. Шура поежился.

— Кто вы? — спросил он.

— Этот господин еще раз прочитал твою память, — сказала бабушка убирая тряпку и давая зелье. — Он поможет наказать убийцу мамы.

Шура послушно выпил солоноватое варево. Мутить стало меньше.

— Вот что удивительно, — голос у мужчины был приятным, но смотреть на него было страшно, — раз прошлые недоспециалисты смогли вытащить хоть что-то, значит, воспоминания находились неглубоко. Так почему мальчик только после встречи с полудницей все вспомнил? Обычно после такого вмешательства это происходит на первую или вторую ночь во сне.

Шура опустил взгляд.

— У него была серьезная травма, — с долей раздражения сказала бабушка. — Его мозг поврежден.

— Я не спал с тех пор, как очнулся в больнице, — тихо признался Шура.

Он не знал, что сон поможет. Если бы сразу рассказал, то доктор что-нибудь придумала, а все эти маги не доставали бабушку, ей бы не стало плохо.

— Любопытно, — сказал мужчина.

Бабушка ахнула.

— Что? Это тоже… но как? — она не могла подобрать слов.

— Думаю, это дар, ничего сложного. Обморок все расставил на свои места.

— И эти воспоминания лучше? — спросила бабушка.

— Они точнее, насколько это возможно. К тому же я возьмусь и за воспоминания Интигамова. Он явно что-то с ними сделал, но меня не обмануть, — мужчина самодовольно хмыкнул.

— Почему вы нам помогаете?

— Можно сказать, что есть маги, заинтересованные, чтобы он отъехал надолго. Моя зеленоглазая госпожа попросила помочь. Сама она не может вмешиваться. А я не посмел отказать такой как она. Но официально это вы меня попросили побыть в качестве независимого эксперта. Ох уж эта грязная политика. Но у меня есть все необходимое, так что я пойду. Береги себя, мальчик.

Мужчина поднялся и развернулся к выходу, но бабушка взяла его за руку.

— Вы можете стереть Шуре память? Он еще маленькие, но столько пережил.

Шура хотел возмутиться. Он не желал ничего забывать. Как тогда он выполнит обещание, которое дал духу на поле?

— Это плохая идея, — сказал мужчина. — Эмоции никуда не денутся, они вместе с непониманием будут копиться и разрушать. Поверьте, ваш внук справится и так. Как минимум, он не будет страдать от кошмаров. Но если возникнут проблемы, звоните. Это не совсем моя специализация, но смогу дать совет.

Мужчина оставил визитку и ушел. Бабушка опустилась в кресло и прикрыла глаза.

— Все будет хорошо, — сказал Шура. — Ты только береги себя, и я тоже буду в порядке.

Бабушка посмотрела на него и улыбнулась. Впервые за долгое время Шура заметил в ее глазах надежду.

— Только не убегай больше в поля. Если захочешь спрятаться, в нашем саду есть высокая ветвистая яблоня.

Шура кивнул, улыбаясь в ответ.