Колдун из Азкабана (гет)

Если кто не заметил, то к фанфику нарисовали коллаж. Клацалка наверху.

3 декабря 1999 года.

Солнце уже зашло, но последние лучи света еще освещали кромку неба у линии горизонта. На улицу опустились сумерки, и на территории одного из загородных поместий с прилегающей парковой зоной, расположенной вдали от огней большого города, было уже довольно темно.

Тем не менее, двое мужчин прогулочным шагом двигались по грунтовой дорожке парка. Верхушки деревьев качались под порывами северного ветра, однако здесь, внизу, было тихо и спокойно, благодаря плотной посадке, создававшей преграду воздушным потокам.

Первый мужчина, выглядевший постарше, шел, сомкнув руки за спиной и размышлял, смотря только перед собой. Второй шагал рядом, также напряженно думая, и пинал носком дорогого сапога большой камушек, отправляя его вперед себя снова и снова.

Наконец, мужчина постарше вздохнул, сунул руки в карманы, и, выпрямившись, посмотрел на своего спутника.

— Я вижу, что ты в сомнениях, Шон. Что тебя тревожит?

Шон неуверенно сжал губы, не зная, как задать интересующий его вопрос, но, пройдя несколько метров, он все же решился.

— Послушай, Райли, ты знаешь, я же всегда шел за тобой и в огонь, и в воду? При этом я всегда понимал, что в твоих действиях присутствует некоторая доля риска, но я верил тебе и в тебя. Не только потому, что за все года нашего знакомства ты практически не проигрывал, но и потому, что я хотя бы приблизительно, но понимал твои замыслы. Но сейчас, я в замешательстве.

Райли кивнул и ободряюще улыбнулся.

— Из всех моих людей, Шон, ты самый преданный, и я знаю, что кому-кому, а тебе я могу раскрыть некоторые свои секреты. Спрашивай.

— Спасибо за доверие, — вернул улыбку Лоуренс. – Я спрошу прямо, если ты не против. Куда ты ведешь страну?

Райли нахмурился и начал задумчиво жевать губу, формулируя верный ответ. Вопрос не застал его врасплох, но задан был несвоевременно и тем самым причинял некий дискомфорт. Они продолжали прогулку, и Шон терпеливо ждал, пока его начальник ответит. Прошло довольно немало времени, прежде чем Квин заговорил.

— Есть один вопрос, на который нет однозначного ответа, ввиду наличия множества этих самых ответов, а правильность определяет каждый для себя сам. Вопрос этот – какая самая большая проблема нашего государства? В моем понимании, Шон, проблема, даже беда нашей страны заключается в том, что за последнее десятилетие к власти приходили люди либо неспособные адекватно распоряжаться доверенными им ресурсами, либо чиновники с весьма радикальными взглядами. Результатом стал упадок авторитета Министерства, обострение ряда социальных проблем, децентрализация власти, и, конечно же, война. Война внесла еще больший хаос в существовавшую систему, и впоследствии, государственный аппарат стал представлять собой не единый целый организм, а лишь группу органов, которые постоянно конфликтовали между собой. Однако, после победы, служащие некоторых, весьма определенных, кстати, ведомств получили огромную поддержку населения, благодаря чему заняли высокие посты. Когда господин Бруствер начал исполнять обязанности министра, он, храни его Мерлин, сумел собрать все эти разрозненные органы в единую систему. Но мало было только собрать, надо было заставить их сотрудничать друг с другом, научить уживаться и не конфликтовать. К сожалению, угроза безопасности нашего государства, в лице террористов, уцелевших после падения Реддла, заставила уважаемого господина Бруствера передать полномочия министра мне, а самому отправиться наводить порядок на территории страны. Я ответственно подошел к порученному делу, и, ты свидетель, я работал днями и ночами не покладая рук, но сумел-таки заставить Министерство не просто работать, но работать эффективно и на благо страны и народа.

Квин замолчал, переводя дыхание после долгого монолога.

— Не совсем понимаю, зачем ты рассказываешь это мне, учитывая, что я был рядом с тобой все время, — заметил Шон.

Министр покачал головой.

— Нет, дорогой мой друг. Ты видел происходящее с поста главы отдела, но увидеть общую картину и узреть все реальное положение дел ты не мог, как минимум ввиду отсутствия у тебя доступа к некоторым материалам. Ты представить себе не можешь, какая неразбериха творилась в иерархии ведомств и служащих. Когда я занял пост Министра, передо мной предстала абсолютно деструктурированная система, включавшая в себя пересекающиеся обязанности, размытые понятия о правах и огромное количество поправок, принятых Фаджем на закрытых заседаниях. Я искренне удивлен, как Корнелиус продержался на своем посту так долго, ведь судя по его действиям, он ничего не понимал в управлении государством. Визенгамот занимался делами, находящимися не в его юрисдикции, согласно все тем же поправкам, более того, Фадж, видимо, сам того не замечая, урезал свои права, как высшего представителя законодательной, исполнительной и судебной власти. Хотя, надо быть справедливым, это ему нисколько не мешало превышать свои полномочия. Какие-то попытки навести порядок я заметил у Скримджера, правда, Толстоватый свел их к нулю, про господина Бруствера я уже сказал. И вот сейчас, Шон, мы совместными усилиями наконец-то создали мощный аппарат с четкой, жесткой иерархией, где каждый человек, начиная от уборщика и заканчивая мной, знает свои обязанности и свои права.

— И вот теперь ты можешь ответить на поставленный вопрос, — протянул Лоуренс.

— Да, могу, — согласился Райли. – Как я уже сказал, проблема нашего государства заключается в руководителях. Как ты знаешь, я полукровка и одинаково хорошо знаком с культурами и магов, и маглов, что дает мне способность объективно оценивать плюсы и минусы этих культур. Тебе, как чистокровному представителю, возможно, будет неприятно слышать, то, что я скажу, но эпоха доминирования волшебников закончилась. И закончилась она не сегодня, и даже не десять лет назад, а в 1945 году, когда Оппенгеймер создал атомную бомбу, а окончательно маглы доказали свое превосходство в 1961, когда Гагарин слетал в космос. Магловская цивилизация, Шон, ввиду отсутствия у них такого инструмента, как магия, постоянно развивается и не стоит на месте, в то время как наша находится в стагнации. Количество научных исследований и открытий падает, собственно, как и ценность этих самых исследований, сельскохозяйственная промышленность практически нулевая, про оборонный комплекс я вообще молчу. Областей, где волшебное сообщество заметно проигрывает человеческому, огромное количество, в то время как противоположных практически нет. Поэтому-то, дорогой мой друг, я собираюсь вывести нас из тени, создав разумный симбиоз двух цивилизаций.

Шон резко замедлил шаг, а потом и вовсе остановился и испуганно посмотрел на своего начальника.

— Райли, ты с ума сошел, — тихо произнес Лоуренс.

Министр развернулся к нему.

— Ну не сразу же, Шон. Для подобного слияния понадобится лет пятнадцать, не меньше. Но среди маглов уже сейчас существует некоторая прослойка, которая знает о нашем существовании, и вот с этой прослойкой мы и начнем работать. Сначала, конечно же, лишь в некоторых областях, например, таких, как медицина, или энергетика, но постепенно будем увеличивать зоны сотрудничества.

— Из всех твоих идей эта самая безумная. Ты хоть сам представляешь, что ты задумал? – Шон подошел ближе и посмотрел Квину в глаза, надеясь найти там хоть какие-то признаки шутки.

Министр ответил хмурым и серьезным взглядом. Два давних напарника смотрели друг другу в глаза и каждый не находил того, чего искал. Лоуренс надеялся, что Квин лишь мечтает, тот в свою очередь искал в глазах Шона поддержку и понимание.

— Представь, чего мы сможем добиться вместе с маглами, — положив руки на плечи Шону, сказал Райли. – Какие невероятные открытия могут быть совершены во всех областях науки! Ты только представь себе продукт слияния двух мощных цивилизаций, Шон. Представь, чего волшебники и люди добились порознь и чего они могут добиться вместе!

Шон повел плечами, сбрасывая руки начальника и пошел вперед, размышляя.

Доля истины в словах Министра присутствовала. Научно-технический прогресс маглов действительно поражал, в то время как научными изысканиями в магическом обществе практически не занимались. Развивались и развиваются лишь некоторые области, в частности медицина и, в последнее время, инновации, тоже, кстати, с подачи Министра. Именно он приказал заняться изучением электрических полей и их конфликтом с полями магическими. В результате у магов появились визоры – аналоги магловских телевизоров.

Конечно, визоры были созданы не столько ради прогресса, сколько ради пропаганды, но сам факт эффективности совместного использования магловских и волшебных технологий был налицо.

Семьдесят процентов сельскохозяйственной промышленности магической Британии приходится на импорт продуктов из обычной Великобритании и других стран, и только тридцать процентов восполняется собственным производством. Как это ни парадоксально, волшебники Соединенного Королевства плохо умеют обращаться с фермами, да и не престижно в магическом обществе заниматься таким делом. К тому же, большое количество сельскохозяйственных угодий заняты именно маглами. Территории с благоприятными почвами для взращивания растительных культур тоже в большинстве своем освоены именно маглами.

Но если начать сотрудничество…

О каких бы областях не думал Шон, везде он натыкался на правоту Министра: энергетика, образование, строительство, торговля, связь, социальное обеспечение, наука и остальные области требовали исследований и развития.

Маглы действительно перешли из фазы рецессивной в доминирующую. Они, как муравьи заполонили всю планету и теперь трудились, активно поглощая ресурсы и развиваясь. Эти жалкие, убогие существа каким-то образом обогнали более высокую форму эволюции и теперь отрывались от нее с ужасающей скоростью.

И самое забавное, что волшебники, которые справедливо считаются более развитыми существами, нежели маглы, по словам Квина теперь катастрофически нуждаются в помощи своих недоразвитых собратьев.

— О чем ты думаешь, Шон? – спросил Райли.

— Я не понимаю, зачем нам маглы. Мы — более развитые существа, мы – высшая форма эволюции, почему мы должны просить маглов помочь нам? – злобно выплюнул Лоуренс.

Министр заливисто рассмеялся и снисходительно посмотрел на Шона.

— Вот видишь, о чем я говорю? Потому что такие, как ты занимали руководящие посты, страна и пришла в упадок и появилась конфронтация чистокровных и маглорожденных. Я узнаю стиль мышления чистокровного волшебника. Вам с детства в голову вдалбливали, что маги – это венец творения. Это не ваша вина, Шон, но эта ваша беда. Во-первых, никакие волшебники не высшие формы, во-вторых, не помочь, а сотрудничать, а в-третьих, ты же не глупый парень, Шон, ты должен понимать, что я прав.

— Это унизительно, — скривился Лоуренс.

— Мы находимся на рубеже тысячелетий, Шон. Возможно, прежние догмы, действовавшие все уходящее тысячелетие, устарели и требуют обновлений?

Как бы неприятно было признавать, но Квин был прав. Шон уже давно задумывался об этом. Кодекс чистокровных часто не мог дать ответа на новые вопросы, да и вообще, морально устаревал. Магическое сообщество сильно изменилось, чтобы те, для кого Кодекс был написан, продолжали жить по старым законам.

Возможно, и правда настало время для перемен.

— Как я понимаю, ты уже все решил? – Лоуренс слишком сильно пнул камушек, отчего тот улетел в лес.

— Я все решил задолго до того, как стал министром.

— И отговорить тебя мне не удастся?

— Нет, — покачал головой Квин. – И теперь у меня есть к тебе вопрос.

— Я даже знаю какой, — усмехнулся Шон. – Райли, я всегда шел за тобой. Возможно, я не всегда одобрял твои методы или не всегда был с тобой согласен, но нельзя отрицать тот факт, что в конечном счете ты оказался прав. Ты стал министром, как и хотел, и поднял меня до высот, о которых я и не мечтал. Я обязан тебе всем, и я знаю, что все твои помыслы и действия направлены на благо нашей страны, поэтому, какой бы путь ты не выбрал, я хочу, чтобы ты знал – я с тобой.

Райли остановился и взял Шона за руку.

— Эти слова очень многое значат для меня, спасибо. И именно поэтому я дам тебе выбор. Я хочу, чтобы ты осознавал все полностью, поэтому послушай меня. У курса, который я выбрал, появится много противников. У меня и сейчас много врагов, а обстановка уже накалена, и, скорее всего, когда процесс начнется, вспыхнет война. Подожди, не перебивай меня.

Райли внимательно посмотрел на своего протеже и накрыл его руку второй рукой.

— Из-за занимаемой мной должности, я не могу видеть силовую картину полностью и не знаю в достаточной мере о всех игроках, которые играют уже сейчас или только планируют вступить в игру, тем не менее, я не буду сидеть сложа руки. Как ты знаешь, у меня есть свой отряд бойцов, которые, в случае неблагоприятного течения событий, будут выступать, как регулярная армия. Все, кто будет пытаться обострять конфликт вооруженным путем, будут объявлены предателями и уничтожены. Тем не менее, я искренне надеюсь, что обойдется без кровопролития, и для этого я хочу, чтобы ты стал моими глазами и моими руками. Тебе, как главе безопасности государства, лучше меня известно о всех скрытых и явных угрозах, поэтому, если ты согласишься, я дам тебе такую власть, которая даже и не снилась всем твоим предшественникам. Фактически, Шон, ты станешь самым могущественным человеком в стране, после меня, разумеется. В твоих руках будет не только моя армия, но также и Аврорат, и спецназ, в общем все силовые единицы и структуры страны. Ты не будешь подконтролен никому, кроме меня. За все твои действия ты будешь отвечать передо мной лично, но Шон, упаси тебя Мерлин предать меня. Если я хотя бы заподозрю признак неверности, я уничтожу тебя. Я уберу из истории не просто Шона Лоуренса, я сотру весь твой род, всех твоих родственников, сама фамилия Лоуренс станет проклятием. Более того, Шон, если мы потерпим поражение, для нас с тобой не будет суда, ты понимаешь, что это значит?

Шон промолчал. Он был шокирован таким предложением. Лоуренс всегда был амбициозен, но о таком не мог даже и помыслить.

О том, что будет если, он старался не думать.

— Ты должен в полной мере осознавать, что я тебе предлагаю, поэтому не торопись с ответом. Отправляйся домой, и поразмысли хорошенько. Если ты решишь уйти, я даю слово, что не стану чинить тебе препятствий, но даже в этом случае, дорогой мой друг, не вздумай повернуться ко мне спиной.

— Если я уйду, будет ли бездействие расцениваться, как действие?

— Нет, Шон. Только действие. Надеюсь, ты понимаешь, что твоя карьера в случае отказа подойдет к концу?

— Разумеется. Но Райли, мне не нужно время для размышлений. Как я уже сказал – я с тобой. У меня есть только одно условие. Пообещай мне, что традиции и культура волшебников не будет уничтожена, что чистокровным будет позволено сохранить свои секреты.

— Даю тебе слово. Несмотря на мою неприязнь, я с уважением отношусь к вам. Поэтому, я еще раз спрошу — ты уверен? Обратного пути не будет. Если пойдешь, то придется идти до самого конца, каким бы он ни был.

— Я уверен, как никогда. Ты сделал меня тем, кто я есть. Ты дал мне все, что я имею. Пришло время для благодарности.

— Я принимаю твой ответ. С этого момента, Шон Лоуренс, ты в большой игре.

— И это честь для меня, господин Министр. Но как ты собираешься сделать то, о чем говорил?

Квин отпустил руку Шона и, взяв его за плечи, окинул гордым взглядом.

— Я доволен тем, как я тебя воспитал. Ты мне как младший брат, Шон, и я горжусь тобой, не подведи меня. А касательно твоего вопроса, все решится через неделю, когда на рассмотрение будет внесена поправка к закону ”О Пожирателях”. Большинство членов Визенгамота взбунтуются, после чего будут обвинены в измене и арестованы. Когда в дело вмешается Бруствер, арестуют и его, а если он окажется умнее, чем я о нем думаю, то, господин Главный Аврор еще побудет на своем посту некоторое время, пока готовится проект о подчинении Аврората твоему ведомству. После всего этого Визенгамот будет распущен, а власть перейдет в руки Верховного Совета, и, соответственно, в мои.

— Это произвол, Райли. Ты нарушаешь закон.

— Я и есть закон, Шон. Если мы хотим создать достойное будущее для нашей страны, нужно иногда действовать решительно и без полумер. Слышал поговорку – чтобы сделать омлет, нужно разбить пару яиц? Так и тут.

— Ты не боишься? Народ может взбунтоваться, — с сомнением в голосе произнес Шон.

— Народ не взбунтуется, это я тебе гарантирую. Народ вообще будет жрать все, что ему дадут, до тех пор, пока не появится лидер. И одна из твоих обязанностей, Шон, это сделать так, чтобы лидер не появился, понимаешь?

— Да. Но ты же фактически введешь тоталитаризм.

— Об этом будут знать только ты да я, и еще некоторые умники, которые хоть что-то смыслят в политике. А со стороны это будет выглядеть в гораздо лучшем свете. Сейчас практически вся власть сосредоточена в Визенгамоте. Все судебные разбирательства проводятся Визенгамотом, в том или ином судебном составе, это, кстати, остаток системы Фаджа. Многим это не нравится, в этом вопросе я не одинок. А после расформирования власть перейдет территориальным единицам, которые будут решать вопросы на локальном уровне, но подчиняться будут Верховному Совету.

— Тоталитаризм под маской федерализма.

— Не совсем, но отчасти ты прав.

Мужчины подошли к небольшому пруду и сели на скамейку. На темной глади воды бледным пятном отражалась восходящая луна, а вдалеке светились огни поместья.

— Я должен тебя предупредить, Райли. Об аристократии.

Квин скептически хмыкнул.

— Не относись к ним легкомысленно. Ты полукровка и поэтому недостаточно компетентен в этом вопросе.

— Ну давай, посвяти меня, — улыбаясь, ответил Министр.

Шон покачал головой. Несмотря на поразительную политическую хватку Квина, он почему-то ни во что не ставил аристократов.

— Я думаю, ты знаешь, почему многие чистокровные именуют себя лордами?

— Честно говоря, нет.

— Давным-давно, в Великобритании было два монарха. Один правил маглами, другой правил волшебниками. Со временем, по некоторым причинам, и магами, и людьми стал править один король. У маглов рангами пэрства являются герцоги, маркизы, графы, виконты, бароны, баронеты и так далее. У нас же титулы несколько отличаются. Есть Высочайший круг, Высший круг, Средний круг, Низший круг и чистокровные, не принадлежащие ни одному из кругов. Если попытаться провести аналогию, хоть это и неправильно, то Высочайшему кругу соответствуют герцоги, Высшему кругу маркизы, Среднему графы и виконты и Низшему бароны. Однако, я хочу заметить, что такое сравнение очень грубое и не совсем правильно отражает взаимодействие между кругами. Если у маглов титул жаловался человеку, то у нас вход в круг предоставлялся целому роду. Если у маглов титул могли пожаловать кому угодно, то у нас войти в круг возможно только если твой род достаточно стар и соответствует входным требованиям круга. Чистокровные, чей род принадлежит одному из кругов, именуются лордами. Мы живем и руководствуемся Кодексом, для нас это не просто свод указаний, это закон, который стоит выше закона государства. Объясню на примере – если кто-то оскорбил твою честь, ты имеешь право убить обидчика в дуэли. По Кодексу ты не понесешь наказания, но в глазах закона ты станешь преступником. Но тюрьма для нас не страшна, гораздо страшнее потерять свою честь и тем самым повлечь наказание на целый род.

— Как все запутанно. Зачем так усложнять себе жизнь? – возвел глаза к небу Квин.

— Тебе не понять. Ты не дворянин и никогда им не станешь. Даже не смотря на то, что ты Министр, для многих из нас ты все равно лишь червь.

— Думай, что говоришь, Шон.

— Не для меня, конечно, расслабься. Я лишь рассказываю, как есть на самом деле. Происхождение очень многое значит в наших кругах. Для нас это предмет гордости и чувство принадлежности к своему роду, так сказать, живая связь с историей. Продолжим. Когда роду позволяли вступить в круг, ему обязательно дарили землю и поместье. Так, если бы чистокровный род прошел путь от Низшего круга до Высочайшего, то у него обязательно должно было быть четыре родовых поместья, не считая тех, которые могли подарить просто так.

— Если бы? Таких родов нет?

— Нет. Слишком велика разница в требованиях в количестве поколений. Для вступления в Низший круг необходимо четырнадцать поколений чистокровных волшебников и распоряжение монарха. Для вступления в Высочайший круг, количество поколений должно насчитывать не менее сорока и распоряжение монарха. Вот и посчитай, учитывая, что поколение – это в среднем двадцать лет.

— Неплохо. И к какому кругу относится твоя семья?

— Мы род Низшего круга. У нас пятнадцать поколений волшебников, а право на вступление мы получили благодаря распоряжению Высочайшего круга.

— Ты же говорил, что нужно распоряжение монарха?

— Да, но дело в том, что новейшая история началась для всего магического дворянства, когда нынешняя королева Англии отказалась от прав на наш престол, тем самым оставив аристократию без лидера. Это первый случай в истории магической Британии, когда дворянство оказалось предоставлено само себе. Однако, наши предки предусмотрели такую возможность, и полномочия монарха в этом случае перекладываются на Высочайший круг, с условием, что они не имеют права даровать какие-либо владения или дополнительные титулы себе.

Квин потянулся и, зевнув, повернул голову к Шону.

— Давай ближе к делу.

— Хорошо. Так вот, Райли, ты занял свой пост во времена, когда у аристократии нет лидера. Есть лишь локальные предводители, так сказать, главари некоторых кланов, но законного короля нет. В Высочайший круг сейчас входят пять семей – это Блэки, Малфои, Гонты, Гринграссы, Лестрейнджи. С Малфоями все понятно, их род жив и процветает. Род Гринграссов также жив, как и род Лестрейнджей. А вот с Блэками и Гонтами все не так просто. Род Блэков, потеряв Сириуса, оборван по мужской линии, однако, последняя из рода Блэк, Андромеда Тонкс, не так давно подала прошение в Высочайший круг о разрешении возглавить род. Если она снова получит право носить девичью фамилию, она может родить сына, который, впоследствии, может занять место главы.

— И в чем проблема?

— Ну, поверь, тебе не нужно, чтобы Блэки восстали из пепла.

— А как же Нарцисса Малфой?

— Она уже носит фамилию другого чистокровного рода и не имеет права возвращаться при живом муже и наследнике.

— Все это можно легко решить с помощью закона, — пожал плечами Квин.

— Нельзя. В законе черным по белому написано, что все, что касается дворянства, решается согласно Кодексу, кроме отдельных случаев. Нам, однако, это на руку. Андромеда могла бы просто усыновить ребенка и дать ему свою фамилию, и с юридической точки зрения это имело бы силу, но не с точки зрения крови, а значит и не с точки зрения Кодекса.

— И что дальше?

— Блэки для тебя – угроза, поверь мне. Чем больше старых чистокровных семей будет в игре, тем хуже. Но это еще не все. В последнее время среди чистокровных пошли слухи, что род Гонтов не угас.

— Гонты, Гонты, Гонты… — задумчиво пробормотал Квин. – Это случайно не род Темного Лорда?

— Он самый, — кивнул Шон. – Самый древний род, по сравнению с которым даже Блэки – новорожденные юнцы. Количество их поколений насчитывает около девяноста.

— Девяносто поколений?! – изумленно воскликнул Райли. – Это невозможно! Это же почти две тысячи лет!

— И что? Человечеству десять тысяч лет. Поверь, в мире есть и старше. В Испании, например, до сих пор существует семья, чья родословная насчитывает около ста тридцати поколений.

— Как же, интересно, вы считаете их количество?

— Родословные книги, — пожал плечами Шон. – К тому же, я тебя немного обманул, сказав, что одно поколение – это двадцать лет. Раньше продолжительность жизни была гораздо меньше, поэтому, если ориентироваться на Кодекс, то одно поколение – это 15 лет.

— Ладно, Шон, кончай эту лекцию по чистокровным, я устал. Не могу не согласиться, все, что ты мне рассказал – интересно, но прошу тебя, давай продолжим завтра, а теперь не томи, скажи, зачем ты все это рассказал?

— Ты действительно не понимаешь?

— Нет. У вас там какие-то интриги, разборки, мне-то какая разница до всего этого? Деритесь там между собой, лишь бы мне не мешали, — усмехнулся Квин.

— Хорошо. Тогда я постараюсь побыстрее. Видишь ли, все семьи Высочайшего круга имеют, так сказать, вассалов. Это не совсем верное определение, однако, тебе так будет проще понять. Вассалами являются другие семьи, которые поклялись защищать род во чтобы то ни стало. К примеру, если род Блэков пойдет воевать на твоей стороне, то вместе с ним автоматически пойдут воевать Кэрроу и Селвины, а те, в свою очередь, имеют своих вассалов. Среди чистокровных Кэрроу не очень любят, и среди их вассалов нет фамилий, но есть наемники, а у Селвинов в вассалах ходят две фамилии из Среднего круга и две из Низшего. Понимаешь цепочку? И это не считая простых чистокровных. А теперь представь, что началась война, и на арене появляется кто-то, кому абсолютно все дворяне подчинятся беспрекословно? На чьей стороне будут воевать тридцать два процента от всего населения магической Британии.

— Что-то я не совсем понимаю… — нахмурился Квин.

Шон устало вздохнул.

— Райли, как только ты расформируешь Визенгамот, они все поймут. И, как только поймут, они изберут короля.