"Октябрь" в Гардарике (джен)

Мурэль направилась к барной стойке, как только зашла внутрь полумрачного помещения. Никого почти не было, так как вечером в пятницу все предпочитали собираться чуть позднее, чтобы продлить гуляния до утра субботы. Единственными источниками освещения были лампы на стене с алкоголем и электрические свечи, парящие над столиками.

— Первой отрицательной человеческой с водкой, — быстро сказала Мурэль, усаживаясь на стул и тяжело вздыхая.

— Паршивый день, сударыня? — спросил светловолосый улыбчивый бармен с фиолетовой меткой на лбу.

Он начал мешать коктейль, глядя на Мурэль и ожидая ответа. На его бейдже значилось «Ораз».

— Все эти психи меня напрягаюсь.

В баре было еще не очень много магов. В основном возле столиков, но и на танцевальной площадке уже имелась парочка то ли оборотней, то ли гарпий.

— Вы, кажется, преподаете в «Чаровати», — заметил Ораз, ставя перед Мурэль стакан.

Она хмыкнула, залпом выпила коктейль и жестом попросила повторить.

— Детишки не далеко ушли.

Мурэль вернулась из психиатрической больницы, где навещала ту, за которой обещала присматривать. Уже больше десяти лет она этим занималась, и не было гарантий, что это когда-нибудь закончится. «Если Виктор вернется, он мне за все ответит», — мстительно думала Мурэль, стараясь забыть, что сегодня увидела и пережила.

Бар постепенно заполнялся, становилось шумнее, музыка заиграла громче. Тогда Мурэль, наконец, смогла расслабиться. Она подперла рукой правую щеку и медленно тянула коктейль из смеси крови русалки и белого вина.

— Какой же пример вы подаете студентам, преподаватель Эрханова, — послышался насмешливый голос Анны Пирсовой.

— У вас разве сейчас не дежурство? — лениво спросила Мурэль, не прерываясь от своего задания.

— Как лестно, что вы в курсе моего расписания, — хмыкнула Анна, усаживаясь рядом.

— У меня, между прочим, свободный вечер. Кто ж виноват, что студентам так мало задают, что они находят время на гулянки? Но что же вы здесь забыли, госпожа Пирсова? Может, мне спросить у Шилда или Саммоника, который вас держит за глотку?

— Пришла малолеток ловить, — Анна посмотрела на бармена и ткнула пальцем в меню.

Она проигнорировала все слова Мурэль. Той, в целом, было на нее наплевать. Все, что она знала про Пирсову, она узнала не по своей воле: слухи, сплетни преподавателей, громкие жалобы студентов друг другу. Мурэль удивляло, что какой-то охраннице уделяют столько внимания.

— Это разве входит в ваши обязанности?

— Нет, но это очень весело.

— Когда нет личной жизни, любая фигня можно показаться веселой. Совсем вы себя запустили, госпожа Пирсова.

— Так выпьем за то, что мы недалеко друг от друга ушли, преподаватель Эрханова.

Мурэль скривилась. С личной жизнью у нее было все в порядке. В ней у нее имелся самый любимый маг — она сама, что ее абсолютно устраивало. Если бы не обещание посещать клинику и работа от скуки и нехватки денег на украшения и дорогой алкоголь, жизнь казалась бы идеальной.

— Сударыни, не желаете пари? — спросил Ораз, хитро улыбаясь. — Чувствую, что вам не нравится общество друг друга, так давайте решим все простым поединком.

— Вы же не хотите предложить нам «Смерть Кощееву»? — спросила Мурэль.

— Что может быть интереснее? Кто не сможет уйти на своих двоих, тот потом обязан оплатить оба счета, — предложил Ораз.

Мурэль хмыкнула.

— Хитро вы это придумали, — сказала она.

— Эй, народ, тут две барышни хотят отведать «Смерти»! — громко закричал студент, который сидел неподалеку и слышал их разговор.

Посетители довольное загудели и одобрительно засвистели. Анна дернулась, но сдержалась.

— Давай! Давай! Давай! — скандировали вокруг.

Мурэль огляделась по сторонам, но никого из своих студентов не увидела. Не то чтобы это имело значение, но не хотелось бы, чтобы ее узнали. Коктейль не просто так зовется «Смертью Кощеева».

— Сопляки, не боитесь последствий? — грозно спросила Анна. Толпа вновь засвистела. — Тогда у меня есть предложение получше.

Она перекинулась через барную стойку и достала терминал.

— Скидывайтесь.

Ораз наблюдал за происходящим и улыбался. Мурэль знала, что подобное здесь происходит не в первый раз, а сборы обычно куда больше, чем счет за два коктейля.

— Еще сотни не хватает. Живо! — командовала Анна.

И когда вся сумма была набрана, она подмигнула бармену и вернула терминал.

— На что же тогда спорим, госпожа Пирсова? — спросила Мурэль.

Ей становилось скучно, а это и стало причиной, почему она согласилась на весь этот цирк.

— На бутылку вина, — предложила Анна.

— Хорошо. Но докажите, что вы это вы. Наслышана о ваших способностях и не хочу быть обманутой.

Анна зажгла на руке огонь. Мурэль удовлетворенно кивнула. Бармен тем временем расставлял напитки: шесть в ряд в порядке убывания размера стаканов, начиная с хайбола и заканчивая стопкой.

— Кровь фэйри, зеленый ликер, водка и лимонный сок, — объявил он и пустил по поверхности обоих стаканов электрические искры. — Да пускай Перун благословит вас на вашем пути.

Все знали, чем все закончится вампирская версия этого ряда, и с нетерпением ждали.

Искры обжигали язык, но напиток был не очень крепким. Мурэль выпила его одновременно с Анной. Но скорость не имела особого значения.

— Кровь человека-мага, грейпфрутовый сок, ром и травяной бальзам.

Второй стакан был меньше первого, но содержимое куда крепче. Мурэль никогда не понимала, зачем нужен сок, ведь он все равно перебивался кровью, но не вдавалась в подробности.

— Кровь оборотня, игристое вино и джин.

У Мурэль начинало плыть перед глазами. Она не была готова к тому, что придется так быстро пить. Анна казалась размытой, но складывалось ощущение, что ее тоже начало шатать.

— Кровь русалки, кровь гарпии и два вида ликера.

Мурэль сглотнула и залпом опустошила очередной стакан. Ее сердце тут же забилось быстрее: кровь гарпии вступила в реакцию с кровью фэйри. И хоть пились они с другими напитками через промежуток времени, он был слишком коротким. Анну передернуло. Народ что-то скандировал, но Мурэль их почти не слышала. Оставалось еще два.

— Кровь тельхина, виски, белый ром.

Мурэль уже не ощущала вкуса. Горло начинало жечь, в легких словно не хватало воздуха. Сердце продолжало колотиться, хотя стало чуть проще. Чувствовалось начало обезвоживания. Но в то же время пришла какая-то легкость. Психи, Виктор с его проблемами, недомерки-студенты с их непониманием элементарных вещей, нехватка денег на очередную побрякушку — все это уже не имело значения.

Народ в предвкушении забарабанил перед последним напитком.

— Кровь гарпии и кровь фэйри.

Мурэль на секунду задержалась. Она пробовала эту смесь однажды и, хоть здесь была небольшая порция, понимала, что ее добьет все предыдущее.

— Пей! Пей! Пей!

Мурэль резко выдохнула, зажмурилась и выпила коктейль. Ей было уже все равно, в каком состоянии сейчас Анна. Она бы не позволила себе сдаться.

Пауза. Мурэль казалось, что она видит, как свет перемещается от светильника до стеклянной грани, отражается и отлетает к стене.

А затем все завертелось в ускоренном темпе. Обострились все чувства. Музыка была невыносимо громкой. Мурэль хотелось вцепиться в глотку каждому, кто стоял непозволительно близко. Сердце забилось ненормально быстро, голова горела, а внутри все словно переворачивалось. Мурэль закинула голову вверх и зарычала, оголяя отрастающие клыки. Мыслей было много, но в то же время — ни о чем.

Не сразу Мурэль вспомнила, что завершающим шагом нужно встать со стула. И, похоже, эта мысль пришла и Анне. Они одновременно поднялись. Ноги Мурэль подкосились, голова закружилась. Вокруг летали разноцветные мушки. И откуда-то появился пол.

— Анна победила! — закричал Ораз.

Мурэль уже поднимали и усаживали обратно. Кто-то что-то у нее спросил, но она толком не отреагировала, отмахиваясь.

— И почему им так нравится смотреть, как кто-то напивается до такого состояния? — спросила, выходящая из толпы Анна.

Она села на стул возле самой себя и влила в рот пьяного тела противоядие, которым лечат гарпий, которые вступили в контакт с кровью фэйри.

— Хлеба и зрелищ народу подавай. Не каждый рискнет все это на себе испробовать, — бармен пожал плечами. — И что чувствуешь?

Анна прислушалась к своим ощущениям.

— Пить хочется, само собой. Последняя стопка делает одновременно бесконечно хорошо, и бесконечно плохо. Уровень тревоги возрастает. Если бы я не создала это тело, мне было бы не на кого переключить большую часть сознания, а за этим могло случиться все, что угодно. Хотя не думала, что Эрханову вырубит. Она боевой маг, кажется опасной барышней, а на деле сдулась.

Противоядие начинало действовать. Анна ударила себя оригинальную по щеке. Дернулась.

— Похоже, ты единственный вампир, который знает, что происходит после «Смерти» на собственном опыте, а не по рассказам очевидцев, — заметил Ораз.

Он успевал болтать и выполнять чужие заказы.

— Поэтому и могу себе позволить подобные выходки. Хотя от похмелья ничего не спасет, даже противоядие.

Бармен хмыкнул.

— Слышал, среди студентов есть одна, которая разработала рецепт антипохмелина.

— Незаконно распространять такую информацию, — напомнила Анна, а сама пыталась прикинуть, кто это может быть.

К сожалению, в «Чаровати» было непомерно много тех, кто мог выпендриться и нарушить закон.

— Хотя есть еще один вампир, который после «Смерти» оставался на ногах, — вспомнил Ораз.

— Кто?

Он отвернулся и достал фотографию, показал ее Анне.

— Что? — воскликнула она. — Нарывин?

— Не помню, что было в студенческом…

— Он несовершеннолетний, придурок!

— Да не, — бармен быстро покачал головой. — Быть не может. По документам ему было девятнадцать.

— Ему пятнадцать, он на первом подготовительном уже какой год. Гаденыш еще подделкой документов занялся, — Анна сжала зубы. — Говорила Саммонику, что студенческие ненадежны. Поймаю — сердце вырву, пускай попробует новое отрастить.

Ораз с ужасом смотрел на Анну.

— Когда заявится сюда в следующий раз, немедленно сообщи мне, иначе сдам полиции, — пригрозила она.

— Понял. Принял. Запомнил, госпожа.

Конечно, на Нарывина не действовала смесь так же, как на других, он мог такого эффекта добиться от чего угодно, но это не значило, что он может нарушать все правила.

Злость так подействовала или противоядие, но Анна, наконец, смогла подняться. У нее были странные ощущения, когда одна пара глаз все видит превосходно, а другая — словно с задержкой. Сознание едино, но расплывается на части, из-за чего приходилось сосредотачиваться на самой себе, чтобы не расслоиться, как личность.

— Странно, — проговорила Анна.

— Что? — не понял Ораз.

Но Пирсова только отмахнулась. Она посмотрела на Мурэль, которая жалкой куклой сидела на стуле и чудом до сих пор с него не свалилась.

— Доставлю себя и ее в «Чаровати». Похоже, на роль Кощея она подходит больше. Бывай, Иванушка, — Анна махнула Оразу и с одной стороны подхватила все еще не отошедшую себя, а с другой — Мурэль, которая вроде даже могла идти, но совершенно ничего не соображала.

Главное было не попасться начальству, а то Анна чувствовала, что не сможет объяснить, что же произошло.