Октябрь в Нулогорске (джен)

— Так, товарищ майор. Херня какая-то творится, — вместо приветствия сообщил Константин, хлопнув за собой дверью кабинета.

Елизавета подняла на него вопросительный взгляд:

— Ты не мог бы конкретизировать? Потому что в целом ты просто описал обычные наши будни.

— Ну да, не поспорить. Ты ничего странного в последние дни не замечала? Паранойя ручкой не махала? — Константин оперся о стол, нависая над руководительницей, а та чуть озадаченно смотрела на него в ответ. — Мне капец как не нравится. Меня уже с неделю предупреждают надписи. И мне постоянно кажется, что какая-то тварь за мной следит. А ты сама не хуже меня знаешь, что ни черта оно не кажется.

— Какие надписи? — уточнила Елизавета, враз посерьёзнев и чуть помрачнев. Константин охотно рассказал.

— Плюс. Кто-то был у меня дома. Из моей миски не ел, на моей кровати не спал, а мой ноут трогал.

Нахмурившись, Елизавета отвела взгляд, сосредоточенно посмотрела куда-то в стену и тихонько, душевно и нецензурно выругалась, отчего радиоприёмник слегка покраснел.

— Я отправил запрос насчёт прослушки. Естественно, линия кристально чиста.

— Не забывай, где мы находимся. Не всякую слежку можно обнаружить техникой, друг Горацио.

— Вот спасибо, прямо обнадёжила, воодушевила, боевой дух подняла.

— Костя, сгинь, я тебя умоляю. Пойди лучше всё это дело задокументируй. Во избежание. Можешь взять себе рабов и задокументировать ими.

Константин замолчал, несколько секунд смотрел сквозь собеседницу, а потом хмыкнул:

— Осторожней с образными выражениями. А то я ж представил.

— Иди уже, — отмахнулась Елизавета.

Радиоприёмник бодро ожил позывными утреннего эфира.

Любой сотрудник Фонда классом выше D очень быстро понимал, что если что-то кажется — то оно не кажется. Любой более-менее руководящий сотрудник очень быстро привыкал к тому, что что-то кажется не только ему самому, но и подчинённым; а параноили понемногу абсолютно все, включая класс D.

Рапорты о параноидальных ощущениях рассматривались обязательно. И сейчас Елизавета поймала себя на неприятном ощущении, что за ней наблюдают.

Нет, такое было, конечно же, с самого начала. Но у того наблюдения окраска была иная, восторженно-любопытная, и слишком уже легко было связать это смутное чувство с вездесущим инфополем и почти такой же вездесущей радиоведущей.

Сейчас чувство было иным. Скорее, враждебным. Рано, конечно, было делать выводы, но всё же стоило быть внимательнее.

Тем более, она точно оставляла распечатки на столе чуть-чуть в другом расположении. И никогда не отходила от ноутбука, не свернув все окна.

Не было совершенно никаких доказательств того, что какая-то слежка и правда есть. Техника демонстрировала безупречную неуязвимость, никаких посторонних нигде замечено не было, даже белых ниток мицелия Елизавета не видела ни в своём кабинете, ни у себя дома.

Но вечером, когда она вышла из душа, ноутбук был выведен из спящего режима. Елизавета вдруг почувствовала себя слишком уязвимой, стало неуютно смотреть на занавешенные окна, а тёмные углы начали вселять беспокойство.

Майор Андреева взглянула на часы и решительно потянулась за мобильником.

«Привет»

«Привет!))

Как день?»

«Ну такое. Есть планы на вечер?»

«Выслушать твои идеи ;)»

«Есть пара вопросов. Давай где-нибудь встретимся. Где людно»

* * *

Для буднего дня в баре было достаточно людно. Играла музыка, гул разговоров то и дело разбивался вспышками смеха — идеальное место, чтобы посекретничать.

Марьяша лениво потягивала какой-то крепкий коктейль на морошковой настойке, спокойно ожидая, пока Елизавета решит, с чего начать.

Начала она с места в карьер:

— Кто-то очень нагло и близко за мной следит. И не только за мной. Причём вплоть до наглого влезания в мой ноутбук у меня же дома.

— И конечно же, никаких следов? — уточнила Марьяша, слегка хмурясь и заранее зная ответ.

— Конечно.

Взгляд радиоведущей стал слегка стеклянным, как будто она собиралась вести эфир. Елизавета уже хорошо знала, что это значит — прощупывание инфополя, внимательный взгляд на его серебристые и медные переплетения, поиск.

— Я поняла, — медленно сказала Марьяша. И улыбнулась, ободряюще и как-то нехорошо. — Я разберусь. Ни о чём не беспокойся.

Эти слова совершенно не успокаивали.

— Я могу разобраться сама, — осторожно сказала Елизавета, — мне достаточно информации...

— О. Нет, это... ты же не местная, — скомканно пояснила Марьяша и загородилась от разговора своим коктейлем. Майор Андреева с абсолютной чёткостью поняла, что больше ничего не добьётся.

Что ж, по крайней мере, можно было просто провести час-другой в приятной компании за беседой ни о чём.

* * *

Мобильник оповестил о новом сообщении через час после того, как они разошлись по домам.

«Будь осторожна, ладно?»

Марьяша не стала ничего отвечать, лишь усмехнувшись.

Кто-то настойчиво пытался влезть не в своё дело. И убегал, чтобы никто не успел засечь. Да вот только сколько ты ни бегай, инфополе всё видит.

В конце концов, негласный список должностных обязанностей ведущего на радиостанции включал в себя пункт «быть всевидящим, всеслышащим, всезнающим».

От радиоволн не убежишь. По крайней мере, в этом городе.