Октябрь в Нулогорске (джен)

Позывные радиостанции «Нулогорск.fm» казались чем-то до жути знакомым. И в то же время — совершенно незнакомым. Ну, если не считать того, что последние почти полгода Елизавета слышала их по несколько раз на дню. Складывалось впечатление, что она узнала эту короткую мелодию когда-то очень давно, но память наотрез отказывалась помогать, оставляя маяться и испытывать чувство незавершённости.

Ещё чувство незавершённости оставлял чёртов музыкальный фестиваль, что был неделю назад. Вернее, его финал. Елизавета не рискнула оставаться до закрытия, подвезла радиоведущую обратно на работу и вернулась в свой штаб; но оставленный на фестивале наблюдатель отрапортовал, что действительно — где-то одна треть участников и гостей дружно ушли в сторону леса за Кельмицей. А потом сказал, что пойдёт следом — и оборвал связь прежде, чем Елизавета успела возразить. А трубку больше не брал.

Минус один. Кто бы мог подумать, что этот приветливый северный город будет таким прожорливым.

Четверг был каким-то совершенно бестолковым. С утра — новые стандарты отчётов, которые сразу же захотелось послать подальше, а распечатки скормить шредеру; днём — немного отсутствующих результатов наблюдений и предсказуемые результаты анализов, присланные «с материка», вечером...

На вечер Елизавета пока не загадывала, но подозревала, что и из него ничего хорошего не выйдет. Особенно после того, как в три часа дня пришло уведомление о том, что заказанный Константином чартер прибудет в обозначенный срок прямиком на авиабазу под Оленегорском.

Захотелось стукнуть кого-нибудь головой о стену.

«Как насчёт суши?)»

Сообщение пришло ровно в тот момент, когда Елизавета почувствовала, что закипает. Пришлось отвлечься, но в целом она была этой возможности благодарна.

«Звучит неплохо.»

«Супер! Я заеду?»

«Ладно, договорились.»

Конечно же, радиоведущая загадочным образом была в курсе, что Елизавета забыла пообедать. Инфополе, не иначе. Но в конце концов, отвлечься на суши и внимательного собеседника — неплохая перспектива.

— ...и мне радостно сообщают о том, что всё в порядке, рейс утвердили, прибудет на базу в Высоком. В Высоком, — Елизавета шумно вздохнула, рассматривая зажатый в палочках кусочек ролла. — В Оленегорске. Каким местом надо было читать запросы, я не понимаю...

— Прошу прощения, — тактично произнесла Марьяша, но глаза её искрились весельем. — Олене... что?

— Оленегорск, — невнимательно повторила Елизавета. — Вот уверена, это те же идиоты, которые в своё время перепутали Светогорск и Светлогорск, едва не отправив человека в Калининград почём зря...

Марьяша не удержалась и прыснула.

— Это ж надо было такое придумать. Оленегорск, — она хихикнула, явно сдерживая желание рассмеяться в голос.

Елизавета вопросительно приподняла бровь.

— Придумать?..

— Ну не хотите же вы сказать, что прямо вот есть такой город, — отмахнулась Марьяша.

— Не хотите же вы сказать, что не знаете об Оленегорске, — в тон ей отозвалась Елизавета.

— Да быть того не может, — фыркнула радиоведущая. — Кто бы стал называть город так. Олене! Оленегорск.

К оленям в Нулогорске отношение было какое-то очень странное. Это Елизавета поняла с первых же дней. Потом ей пришлось пережить шок от того, что вполне знакомый дорожный знак на самом деле означал возможность появления на дороге трёхкилометровых (или иной немалой длины) оленей. Потом было зловещее сообщение по радио, что оленей не стоит подкармливать, особенно тех, что. И было неудивительным, что всё, связанное с этими животными, здесь имело особое значение. Но не знать о существовании целого города? В собственном регионе? Ладно бы находился этот Оленегорск где-нибудь у чёрта на куличках, так нет же — если прикинуть, по идее, не настолько уж он и далеко от Нулогорска.

Сколько же здесь этих «-горсков».

— Что-то около девяноста километров на юг от Мурманска, — Елизавета вздохнула. Неверие в глазах Марьяши никуда не пропадало.

А потом радиоведущая внезапно уставилась на секунду в потолок и задумчиво протянула:

— Могу порадовать хорошей новостью. Эксклюзивно для вас, прекрасная Елизавета.

— Если хорошей, я не откажусь.

— Ужасно не хочется этого говорить, но советую возвращаться в штаб. Тот парень... ну, который в очках такой — так вот, он уже на полпути к мосту. А там его подвезут.

Парень в очках в нынешней группе был только один. Тот самый, который пропал после «Кельмицы».

Елизавета подскочила, забыв о недоеденном ролле.

— Чёрт побери!.. — сомневаться в словах радиоведущей она уже давно перестала. — Спасибо вам большое, Марианна. Неимоверно признательна!

Марьяша ловко поймала её за руку, мягко обхватив чуть прохладными пальцами запястье.

— Не стоит благодарностей. Я ужасно рада вам помочь.

На секунду нахмурившись, Елизавета взглянула на неё и внезапно улыбнулась:

— Слушайте, почти полгода прошло. Может, пора уже на «ты»?

Марьяша заулыбалась в ответ и просияла.

В прямом смысле слова.

* * *

Вид у сержанта Дегтяренко был, мягко говоря, так себе. Взъерошенный, колени перепачканы зеленью, куртка — мхом; от него пахло тем особенным запахом мокрого осеннего леса, чуточку прелым и довольно грибным. Однако он не был похож на человека, неделю блуждавшего по чащобе. Максимум несколько часов.

— Я хотел посмотреть, куда они уходят, — объяснял он. — Думал, дойду до края леса, прикину хотя бы направление, а назавтра днём можно будет с ребятами вернуться. И я услышал... мелодию. Беззвучную музыку.

— Так, подожди. Беззвучную? Услышал? — не удержался Константин. Он сидел на краю стола, скрестив руки на груди, и всем своим видом изображал здоровый скепсис, потому что за «хорошего полицейского» сегодня была Елизавета.

— Я понимаю, что это странно звучит, но мы тут все знаем, что такое аномалии! — резонно возразил Дегтяренко. — Я говорю как есть. Я услышал её и понял, что слышу её впервые, но всю жизнь мечтал услышать. И я пошёл вглубь леса. Честно говоря, я не могу сказать, как долго шёл — было темно, а ощущение времени я потерял.

Он замолчал, чуть хмурясь и тяжело вздохнув.

— Неделя прошла, — мягко сказала Елизавета. — Неделя. В лесу. Что-нибудь хоть в памяти осталось?

— Вытащим, — угрюмо буркнул Константин.

— Сначала выслушаем.

Сержант вздохнул и пожал плечами:

— Вытащите. Сам рад буду узнать. У меня осталось только впечатление... гостеприимства. Как будто меня ждали. А сегодня утром я просто обнаружил себя в лесу. И мне показалось, будто до этого я кому-то сказал, что хочу вернуться, потому что меня будут искать, и попросил отпустить. А мне ответили, что и не держат, что это было только моё решение. Как очнулся, сразу пошёл сюда.

Елизавета потёрла висок и тяжело вздохнула.

— Капитан... того самого, ладно?

— Так точно, товарищ майор, — Константин спрыгнул со стола, качнул головой: — Ладно, пошли, приятель. Тебя ещё надо на обследование отправить. Слушай, а напеть эту музыку можешь? Ну как-нибудь...

Ответа Елизавета уже не услышала — за ними закрылась дверь её кабинета.

Радиоприёмник ожил незнакомо-знакомыми звуками позывных.