Соперница (гет)

Пообедав сэндвичем, который она нашла на директорском столе, Эмили отправилась в башню Рейвенкло. Она уже готовилась к тому, что застрянет с загадкой, но у двери в гостиную ее ждал очередной сюрприз от Дамблдора.

— Здравствуйте, Серая Дама, — устало произнесла Эмили жемчужной девушке, безучастно смотрящей в окно.

Эмили ударила молотком о дверь и услышала: «Не плача, льет слезы».

— Небо, — почти сразу ответило привидение надтреснутым голосом.

— Спасибо, — пораженно прошептала Эмили. Это определенно то, что ей сейчас было нужно.

Серая Дама просочилась сквозь стену, не сказав ни слова, а Эмили поторопилась войти в отпертую гостиную. Такой свежей и пустой Эмили не видела ее ни разу. Она медленно прошла по мягкому ковру, наслаждаясь уединением. Проведя рукой по колонне, она поднялась на этаж выше в женском общежитии. «2 курс. Броклхерст М., Ли С., Патил П., Поттер Э., Турпин Л.» — гласила бронзовая табличка на двери в родную комнату. Эмили вошла внутрь и, увидев чемодан у своей кровати, успокоенно опустилась на покрывало.

Глаза закрывались сами собой. Пережитое, казалось, произошло много недель назад, в голове царила пустота. Эмили сняла обувь и верхнюю одежду, а затем легла на подушку, подогнув под себя ноги. Следовало бы принять душ, но силы окончательно покинули Эмили. Она уснула.

Получасовой дремоты хватило для того, чтобы усталость сошла на нет, но окончательно Эмили пришла в себя после бодрящих струй воды. В уже приподнятом настроении она принялась разбирать чемодан и переодеваться в домашнюю одежду. Закончив все дела, Эмили по-турецки уселась посередине кровати и сцепила вместе ладони. Влажные волосы, немедля принявшиеся виться, неприятно щекотали шею.

— Кхм... Добби, — негромко и отчасти нерешительно позвала она.

Домовик тут же появился в центре спальни и прошлепал босыми ногами к торцу ее кровати.

— Добби пришел по зову хозяйки! — произнес он, глядя на Эмили во все глаза.

Она бегло осмотрела эльфа. На секунду ей страшно захотелось треснуть домовика промеж глаз, чтобы он не смотрел на нее с таким глупым видом. Эмили молчала, не зная, что говорить.

— Привет, — выдохнула она, решив хоть как-то начать разговор. — Значит, мы теперь связаны?

— Да, мисс! Добби теперь служит вам.

— Угу... И Малфоям больше не подчиняешься?

— Нет, мисс!

— Говори потише... — Эмили потерла виски, слегка хмурясь. — Ты можешь теперь рассказать, что такого опасного твой бывший хозяин намеревается здесь совершить?

Добби удивленно выпучил и так немаленькие глаза.

— Добби не знает, мисс.

— Как это не знаешь? Ну, что за опасность, от которой ты меня спасал?

Он глупо заморгал.

— Эмили Поттер уже пережила один опасный год, когда дважды выжила чудом. Добби решил, что будет лучше, если мисс останется в мире маглов. Вдруг и в этом году что-то случится?

— «Вдруг»? Добби, два месяца назад ты свято убеждал меня, что в этом году в Хогвартсе затевается заговор! — В ее голосе зазвенели нотки раздражения. — Ответь мне, что ты знаешь об этом?

Домовик сжался под ее взглядом, когда она наклонилась вперед, уперевшись руками в кровать перед собой.

— Добби не понимает, о чем речь. — Он грустно покачал головой, а уши его поникли. — Добби ничего не знает об этом.

Эмили недоуменно наблюдала за его мимикой. Врать он не должен, но вдруг это она задает такие вопросы, которые он обходит удобным путем?

— Добби, хлопни в ладоши, — внезапно произнесла она.

Тот исполнил приказ. Так Эмили выяснила, что ей он действительно подчиняется.

— Отлично. Тогда начнем сначала. Я задаю вопрос, а ты отвечаешь только «да» или «нет». Ясно?

Домовик энергично закивал.

— Ты приходил ко мне?.. А впрочем, не с этого начнем. Ты хотел, чтобы я не ехала в Хогвартс?

— Да.

— Ты крал мои письма, чтобы я подумала, будто у меня нет друзей?

— Да.

— Ты приходил летом лично говорить со мной?

— Да.

— Ты сказал мне, что в школе меня ждет опасность?

— Да.

— Ну, вот! Рассказывай, кто и что замышляет — все, что ты знаешь.

— Добби ничего конкретного не знает, мисс! Только предполагает, что Эмили Поттер в школе опасно. Ведь она уже пережила один неприятный год.

— Так, стоп. — Эмили, прикрывая на мгновение глаза, выставила руку перед собой. — Спрошу по-другому: ты говорил мне о том, что вот уже несколько месяцев знаешь о готовящемся заговоре?

— Нет, мисс!

Эмили едва не задохнулась от возмущения.

— Что значит нет? Не приснилось же мне это!

— Простите, мисс... Добби следует наказать себя? — Он виновато глядел на нее исподлобья.

— Добби следует вспомнить, что он мне говорил! — прикрикнула на него Эмили.

Это начинало злить. Она задала максимально четкий и прямой вопрос, а, как известно, домовики не могут врать или не отвечать на такое. Напрашивался вопрос: это она что-то перепутала или Добби каким-то образом забыл то, что говорил? «А может, его заставили забыть!» — вспыхнуло в голове. Кажется, теперь понятно, почему Малфой так легко отдал ей домовика. Он наверняка расспросил его предварительно и стер из памяти эльфа все, что тот услышал о заговоре. Выходит, Малфой знает о ее осведомленности. Может, теперь он не будет ничего организовывать?

— Но Добби говорит то, о чем помнит. — Домовик виновато опустил голову.

— Да поняла я уже, — отмахнулась от него Эмили, опускаясь на спину и выпрямляя ноги.

Руки она заложила за голову поверх мягких влажных волос. Перебирая их пальцами, Эмили смотрела в потолок и размышляла. Тревожное ощущение снова захватило ее душу, но домовик отвлек совершенно другими проблемами.

— Хозяйке нужно что-то еще?

Помолчав с минуту, Эмили со вздохом села на кровати.

— Да. Давай-ка с тобой разберемся. М-м-м... ты где это время был?

— Добби был рядом абсолютно невидим. У хозяйки нет своего дома, Добби не знал, куда идти.

— Понятно, — озадаченно произнесла Эмили.

Когда она зачем-то забирала себе домовика, ей не пришло в голову, что теперь у нее будет существо, о котором придется заботиться. Не молчаливое животное, конечно, но в наличии разума у эльфа были свои минусы. Следовало прежде всего обезопасить себя от его нездоровой инициативы уберечь ее от заговоров Люциуса.

— Кхм, Добби. В первую очередь запомни: любое твое действие согласовывается со мной.

Эльф понимающе кивнул, но Эмили, с подозрением посмотрев на него, решила уточнить:

— Но ты должен вести себя... э-э-э... так, будто тебя нет. Тебя никто не должен видеть. Если хочешь связаться со мной... ты сумеешь написать на ближайшем ко мне пергаменте что-то, увидеть, что тебе отвечу я, а потом стереть нашу переписку? Вот так и делай, если понадобится, а я буду не одна.

— А если не будет пергамента, мисс?

— Постучи четыре раза. Стой, нет, это была шутка. — Она спрятала лицо в ладони, хорошенько потерла щеки и снова вернула взгляд на Добби. — Давай...

— Добби может выложить крест из подручных средств! Чтобы привлечь внимание.

— Ну, ладно, — не сильно уверенно протянула Эмили.

Решать проблемы общения с домовиком оказалось невероятно скучным делом. Выяснилось, что за кормление ответственна тоже она, потому что Добби, как любой другой домовик, зависим от денег хозяина. Питался он скромно, поэтому она отдала ему несколько монет на ближайшие дни, а потом обещала пристроить работать в одном доме, где компанию ему составит другой домовик. Эльф обрадовался, и Эмили с каждой минутой теряла шанс на то, чтобы поднять тему о наказании. К счастью, Добби сам вспомнил об этом.

— Ох-х... Я придумаю, не беспокойся. Я верю в твои добрые мотивы, и все же ты причинил и, видимо, будешь причинять, — произнесла она в сторону, — немало неприятностей. Задай все вопросы сейчас, чтобы не трепать меня по всяким пустякам.

Так они разрешили мелкие бытовые вопросы, а затем Эмили наконец могла сообщить друзьям, что с ней все в порядке. Она видела, что с ней пытались связаться по зеркалу, но решила, что ответит после сна. В подробности Эмили не вдавалась, сказав, что их нужно сообщать при личной встрече, но успокоила всех, что она цела и находится в Хогвартсе.

До ужина оставалось несколько часов.

* * *

На следующий день второкурсники Рейвенкло знакомились с новым преподавателем защиты от темных искусств. Этот урок был с самого утра в первую учебную среду, поэтому все старались вовремя добраться до кабинета, не зная еще, с каким характером пришел к ним новый преподаватель. Как сообщил директор на пиру, он был приглашен по контракту ровно на год во избежание трагических исходов его преподавания.

Эмили опаздывала на десять минут, взбегая по широким лестницам и сбивая дыхание. Домчавшись до класса, она увидела, что преподавателя еще нет, и уселась на одну из первых парт.

— Здравствуйте, коллеги! — послышалось сзади несколько минут спустя, когда ученики принялись заниматься своими делами.

Все обернулись на тяжелый быстрый шаг вошедшего. Сейчас его можно было рассмотреть подробнее: полный мужчина с белыми коротко стриженными волосами и такой же белой бородкой, соединяющейся с усами. На его носу-картошке гнездились очки в прямоугольной оправе, а их дужки соединялись плетеной бордовой веревочкой. Одет он был в ничем не примечательную одежду, поверх которой носил темно-синюю мантию с замысловатым узором. Весь вид преподавателя мгновенно рассеял все опасения рейвенкловцев.

Эмили с любопытством оглядывала преподавателя, пока тот проходил ряды парт и раскладывал пергаменты из своего дипломата. После этого он снял мантию и небрежным движением бросил ее на спинку стула. Теперь можно было разглядеть нагрудные карманы, содержание которых — несколько магловских шариковых ручек, чьи колпачки цеплялись за ткань рубашки — привлекло внимание всех присутствующих. Но прежде чем кто-то задал любопытное «зачем вам это?», мужчина заговорил бодрым смешным голосом:

— Итак! Будем знакомиться? Меня зовут Майкл Пирс, а предмет наш именуется защитой от темных искусств. Как будто от светлых искусств нам защищаться не надо, а? — Он издал смешок; ученики слушали его смущенно, но со всем вниманием. — Программа в этом году самая разнообразная, а значит, попробуем и с гриндилоу пообщаться, и боггартов половить, и еще кого-то запланированного повидать. В общем, аттракцион ужасов вам на этот год обеспечен.

Кто-то из мальчишек не выдержал и хохотнул, Эмили тоже не сдержала улыбки.

— Ваши имена пока не спрашиваю — все равно сразу не запомню, так к чему время тратить? В процессе разберемся, кто есть кто. Классификацию темных существ вам давали? Вспомним, что есть пять, — он потряс пятерней в воздухе, — степеней опасности магических существ. Пять — это как пять стихий...

— Но их же четыре, — прервал его Терри Бут с последней парты. — Огонь, вода, воздух, земля.

— И энергия. Духи, по-вашему, из чего состоят, из воздуха?

Терри Бут пожал плечами, а профессор Пирс принялся черкать на доске, выводя палочкой корявые иксы, обозначающие степени опасности. Про каждую отдельно он говорил то, что рейвенкловцы уже и так изучали, но информация, тем не менее, была интересна всем, в том числе и Эмили. Хотя она и знала об этом из своей прошлой жизни, такого живого рассказа не слышала ни от кого. Она одна из немногих старалась записывать за постоянно говорящим Пирсом, на середине его речи спохватившись, что рассказывает он лекцию, а не просто так освещает эту информацию.

Периодически профессор отходил от темы занятия и начинал вдаваться в воспоминания своей предыдущей преподавательской деятельности, рассказывая о ней не то в притчах, не то в анекдотах. К концу урока рейвенкловцы расхрабрились и стали закидывать его практическими вопросами, на которые получали не менее полушутливые ответы. А вот на вопрос, «что за палочки» торчали из его кармана, Пирс ответил вполне серьезно. По крайней мере, так всем показалось.

— Это ручки. Классная вещь! Обычные люди такими пишут, чтоб время экономить. А кто попрогрессивнее, те уж на компьютеры переходят. Ну, что такое компьютеры, вам маглорожденные друзья расскажут. Расскажете же, да? А то смотрите, как у ваших коллег челюсти опустились, так и отвалиться могут! Пожалейте товарищей. Ну все, урок окончен. Буду, хе-хе, другой народ радовать вот этой штукой. — Он в предвкушении потер ладони и с горящими глазами кивнул в сторону классификации магических существ — единственной надписи, что была записана на доске за все время.

Эмили, как и остальные, выходила из кабинета слегка озадаченной, но окончательно разбуженной. Рассказывать о магловской технике принялась Сью, чей дедушка был программистом. Эмили же мысленно оценивала нового преподавателя защиты от темных искусств и перспективы обучения с ним. Видимо, весело на уроках теперь будет как минимум раз в неделю.

Особенно любопытно и тревожно было узнать, как слизеринцы отреагируют на этого любителя шариковых ручек и компьютеров. На этой неделе нужно обязательно увидеться с Драко, Дафной и Теодором, чтобы послушать возмущение чистокровных аристократов из первых уст.

* * *

Ждать долго не пришлось — все вместе они встретились в субботу, заранее договорившись устроить пикник на берегу озера, пока осень радовала теплой погодой. Еду взяли на кухне, где домовики с превеликим удовольствием сложили для них корзинки с булочками, сэндвичами, пирожными и напитками. Ребята расстелили кем-то взятое покрывало из факультетской спальни и расселись на нем вокруг выложенных вкусностей. С озера дул легкий ветер, заставляя Эмили ежиться и закутывать шею шарфом. Тед, напротив, распахнул мантию и с наслаждением подставлял лицо свежему дуновению.

— Драко, подвинься влево — Лию закрываешь, — опуская на секунду магическую камеру, махнула ему рукой Дафна.

Она со своим подарком не расставалась и искала случая кого-то сфотографировать и, конечно же, запечатлеть себя в различных позах. Поскольку с мальчиками она виделась каждый день, совместные колдографии с Эмили стали целью этого пикника. Эмили несколько не любила присутствовать на общих снимках, зная, как это бывает: либо она хорошо получается, либо остальные. Однако первые сделанные фотографии — еще со дня рождения — приятно удивили ее. Объемное изображение и двигающиеся фигуры как нельзя лучше передавали мельчайшие подробности живых людей и нисколько не искажали черты лиц. Поэтому Эмили расслабилась и позволила Дафне щелкать камерой с любой стороны. Пока они развлекались и пытались при помощи магии держать аппарат в воздухе, чтоб запечатлеть всех четверых, Малфой продолжал разглагольствовать о новом преподавателе.

— Нет, вы это чудо видели? Под мантией магловскую одежду носит! — говорил он.

— А брюки, что, только волшебники носят? — парировала Эмили, которая уже минут пятнадцать защищала профессора Пирса.

— Не только, но такие — исключительно маглы и грязнокровки.

— Это джинсы называется. Они очень практичны, кстати.

— А что сама не носишь? — подловил Теодор, хитро посматривая на ее колготки.

Эмили прочистила горло, поправив юбку.

— Для них стиль другой нужен. О, ну и чтоб этот, — она перевела взгляд на Малфоя, — на мозг мне не капал. Дома-то ношу.

— Вот и Пирс пусть дома в своих магловских обносках ходит. Как Дамблдору позволили брать на работу недоволшебника?

Брови Эмили взлетели на лоб.

— Недоволшебника? Серьезно? Тебе не кажется, что это слишком... м-м-м... — Но она не успела подобрать слово.

— Нет, да ты посмотри на него! Клоун, который палочку только в одиннадцать лет увидел, — презрительно произнес Малфой.

Эмили настороженно поджала губы, однако Драко абсолютно не подумал о том, что она была одной из тех, кто о магии узнал именно в этом возрасте.

— Мой отец должен узнать о том, что нас будет учить какой-то недоумок с примитивным юмором. Будет повод выгнать наконец этого маглолюбца старикашку.

«Вот оно!» — встрепенулась Эмили.

— Твой отец хочет уволить Дамблдора? — как бы невзначай спросила она несколько возмущений Драко спустя.

— Да. — Малфой понизил голос. — Пока не было реального повода для этого. Но сейчас мой отец может надавить на остальных членов совета, чтобы те согласились: волшебников не должен учить магловский выродок.

— Драко, да ладно тебе. Всего один урок прошел. Как ты можешь знать, что он плохой преподаватель? — вклинилась в разговор Дафна.

До этого они с Ноттом делили камеру — каждый хотел заснять кое-что особенное. Тед приметил красивые горы вдалеке, но Дафна ловила момент, когда русалки вынырнут на поверхность.

— Лия. — К Эмили подсел Теодор, хлопнув ее по плечу. — А расскажи-ка нам наконец про аварию. Ты обещала.

— Обещала, да? — облизнув губы, Эмили опустила голову, заправляя за ухо выбившийся из плетения темно-рыжий локон.

Друзья насели с вопросами, пришлось сдержать слово и увести разговор от нового профессора. Она вкратце пересказала события аварии и ее последствия, а потом обратилась к Драко:

— Ты что, не знал, как твоего домовика зовут?

— Нет, — пожал он плечами. — А должен был? Он выполнял папины приказы в основном, а я только результат уже получал. Ну, там, белье глаженное, завтрак и все такое.

— Понятно. Ты хоть у нового имя спроси, а. Вдруг еще с таким столкнетесь. А этот Добби... он всегда таким был?

— Каким? — не понял Драко.

Теодор красноречиво покрутил пальцем у виска, Эмили многозначительно указала на него большим пальцем, приподняв брови, а Дафна прыснула, уткнувшись в плечо Эмили.

— Без понятия. Говорю же, я с ним почти не пересекался.

— М-да, — выдала Эмили, потянувшись за салфетками, — что ж, буду воспитывать, раз вам недосуг было.

— А зачем он тебе? Папа мог просто деньги отдать и сам наказать его.

— Деньги у меня и без того есть. А домовика нет.

— Ну и купила бы кого получше, — развела руками Дафна, перехватив коробочку с салфетками из рук Эмили.

— Нет. Не в качестве домовика дело, а в моей власти над этим конкретным. Я приказала ему слушаться и оставить свои спасательные инициативы. Понимаете, оставлять этого больного эльфа без собственного присмотра — себе дороже.

Эмили не стала вспоминать о заговоре, считая, что Драко лучше знать об этом как можно меньше, да и остальные не коснулись больше предупреждений домового эльфа. Эмили отметила про себя, что это было наивысшей халатностью их как волшебников — больше Добби недооценивать она не станет и будет следить за ним в оба.

— Вот и правильно, — одобрительно протянул Драко, поднимаясь на ноги со всеми остальными и помогая сложить в корзину бумажные обертки и кубки. — Домовиков нужно контролировать, вся их жизнь зависит от магов. Даю сто из ста, что грязнокровка Пирс против эксплуатации эльфов, как и наш директор. Слыхали? Он с ними сюсюкается, как с детьми.

Ребята двинулись по направлению к замку.

— Да с чего ты взял, что профессор Пирс... э-э-э... маглорожденный? — спросила Эмили, повысив голос, чтобы Драко, шедший с другого края их компании, расслышал ее.

— А не видно, что ли? Одни дурацкие ручки чего стоят. Это позор волшебнику — использовать магловские изобретения!

— Они у-доб-ны, — с расстановкой повторила Эмили, но после сменила тему: — Астрономию уже кто-то делал? Я Возничего найти не могу. Вроде знаю, где он должен быть, но не вижу его там, где положено.

Теодор подхватил тему учебы, и всю дорогу до Хогвартса они делились своими результатами домашних работ. Следующая неделя обещала быть трудной.

* * *

К одному Эмили не была готова: к первокурсникам, что в жизни не видели ее, победительницу Волдеморта, воочию. Всё, от чего она успела отвыкнуть, настигло вновь. Если рейвенкловцы быстрее всех прекратили пялиться на нее все время, потому что видели Эмили в гостиной каждый день, то остальные, особенно гриффиндорцы, постоянно ловили ее взгляд.

— Привет, — она слабо улыбнулась самому любопытному пареньку, имени которого не знала, когда выходила из класса зельеварения.

Тот расцвел от ее приветствия, как делал всегда, когда она обращалась к нему. Почему она стала здороваться именно с этим гриффиндорцем, Эмили не помнила. Кажется, по инерции ответила однажды, на первых порах его пристального внимания, а потом как-то неловко было молчать в ответ. Она чувствовала, что мальчик буквально жаждет заговорить с ней. Иногда он даже пытался, но Эмили находила предлог, чтобы уйти от ненужного общения, а уж когда она находилась в компании слизеринцев, первокурсник и не думал к ней соваться.

В этом году набор учеников был полон самых разных ребят. Пришли и очень сильные чистокровные волшебники, подготовленные к учебе родителями, и середнячки, которые старались не привлекать к себе лишнего внимания. Но если к прочим новичкам Эмили почти не приглядывалась, поскольку чаще всего они находились в разных частях замка, то девятку рейвенкловцев изучила за две недели достаточно, чтобы примерно понять, кто и что из себя представляет.

Больше всех ее внимание привлекла одна девочка со светлыми волосами. Как Эмили узнала позже от своих однокурсниц, ее звали Луна Лавгуд. Она была дочерью некоего Ксенофилиуса Лавгуда, владельца весьма специфичного и странного журнала «Придира». Экземпляра ни у кого не нашлось, так что Эмили махнула рукой на свое любопытство. Хватало интереса к самой Луне. Она была не менее необыкновенной: ее большие серые глаза придавали лицу удивленный вид, а волосы и брови, будучи светлыми донельзя, превращали девочку в невесомое чужеродное создание. Ее безмятежный взгляд и загадочный вид производили впечатление, будто бы Лавгуд была где-то далеко в своих мыслях, не здесь и не сейчас.

Проводя время в гостиной, Эмили часто обращала внимание на то, чем занималась эта странная девочка. И не она одна замечала, что Луна Лавгуд вела себя экстраординарно. Вскоре многие перестали удивляться ей, но продолжали шептаться за спиной и посмеиваться над ее внешним видом и чудаковатым поведением. Эмили же продолжала наблюдать: по непонятной ей самой причине, первокурсница приковывала взгляд. Пожалуй, смотреть на нее было так же приятно, как на текущую воду или потрескивающий огонь. Луна источала спокойствие и непонятную умиротворенность, а Эмили интуитивно чувствовала, что это было то, чего ей не хватало для душевного равновесия.

Она была напряжена. История с Добби, смерть нелюбимой тетушки, что виной давила на подкорку головного мозга, грядущий заговор — все это мешало, угнетало. Переписка с тетей Петунией успокоения не приносила. Обмен письмами с появлением Добби стал протекать быстрее, но ожидание ответа, в котором Эмили искала междустрочное отношение Петунии к ней, сковывало ничуть не меньше. Кроме того, что похороны были проведены, а дядя Вернон здоровым вернулся к работе, выяснить ничего не удалось.

В предпоследние выходные сентября слизеринцы проводили испытание своего нового ловца. Драко все уши прожужжал о том, что без всяких проблем был выбран в команду, и приглашал Эмили посмотреть, как он будет летать на своей первой тренировке. Эмили обещала прийти, но утренний субботний подъем отбил всякое желание тащиться почти милю до поля. Она подошла к их команде, когда трехчасовая тренировка подходила к концу.

— Ну как он? — поприветствовав невеселого Маркуса, спросила она, подсаживаясь к нему на трибунах.

— Летает сносно, сидит не совсем верно, но сойдет — лавировать сможет, главное, чтобы не свалился.

— А чего грустный сидишь тогда?

— Херов Вуд поле хотел отобрать сегодня утром. Обойдется. Мне сейчас этого мальца тренировать до потери сознания нужно.

— Удачи. — Она хлопнула слизеринца по плечу, а в голосе ее не было ни капли жалости.

— Как домовик? Слушается? — Маркус, свистнув кому-то из своих охотников, погрозил ему пальцем и, удрученно покачав головой, повернулся к Эмили.

— Да, куда ж он денется.

— Тебе бы следовало контракт с ним проговорить.

— Это как?

— Просто зачитать ряд базовых приказов, чтобы потом не ахать, почему он делает совсем не то, что ты от него хочешь.

— Ну, я вроде так сделала уже, — перебирая в голове все, что сказала Добби, произнесла Эмили.

— Уверена? Вдруг упустила что-то. Если хочешь, обсудим с тобой требования к домовику, и будет он у тебя как шелковый.

— О, было бы здорово, — усмехнулась Эмили, поднимая вверх указательный палец.

— Сейчас, погоди тогда. — Маркус поднялся и, подставив к горлу палочку, произнес. — Тренировка окончена, все марш обедать. Я задержусь.

Эмили подошла к бортику трибуны и поглядела вниз на спускающиеся фигуры в слизеринской форме. Среди них она разглядела белую голову Малфоя, который, заметив ее, помахал квиддичной перчаткой. Эмили сделала ответный жест и повернулась к Маркусу, который уселся обратно на скамью. Несколько минут они обговаривали конкретные действия, которые домовику строго запрещалось делать. А позже Эмили узнала, что Маркус будет только за, если Добби временно поживет в его доме, но с условием, что деньги на кормление даст Эмили, а эльф будет выполнять кое-какие бытовые обязанности.

— Зови его.

— Добби, — спокойно произнесла Эмили.

Тот незамедлительно показался перед ними. Чаще всего он держался где-то поблизости, невидимый и, по приказу Эмили, игнорирующий отстраненные разговоры своей хозяйки с другими людьми. Но иногда он уходил в хижину к Хагриду. Добби сам обнаружил ее и выпросил у Эмили разрешение посещать лесничего.

— Добби пришел по зову хозяйки, мисс!

— Молодец, — на автомате бросила она эльфу. — Итак, я читаю тебе список твоих обязанностей.

Свиток, который они составили, содержал около пятидесяти указаний с многочисленными оговорками. Многие из них Эмили при всем желании не могла предусмотреть и была страшно рада проницательному уму Маркуса. Закончив последним пунктом: «Ты должен обращаться ко мне во втором лице, при необходимости именуя меня "Лия" и никак иначе», — она в упор посмотрела на внимательно слушавшего Добби.

— Вопросы, предложения?

— А вы еще не решили, какое будет наказание? Я обязан помнить об этом, покуда оно не будет исполнено. Такова природа эльфа.

Эмили с удовольствием отметила, что приказы вступили в силу. Она устала слушать от домовика третье лицо.

— Это так, да, — подтвердил Маркус.

— А что с ним будет?

— Да ничего такого, просто надоедать напоминанием будет и трястись от ожидания.

— Ясно. Добби, запрещаю тебе спрашивать меня, придумала я наказание или нет. Терпи. Вот тебе еще деньги на еду для себя, отправляйся в дом Маркуса Флинта.

Добби склонил голову в понимающем кивке, как требовала Эмили, и только затем исчез.

— Что вот ты мне раньше не сказал, что это так сложно? — простонала Эмили, хмуря брови. — Идем, я тоже на обед хочу.

— А ты спрашивала? — полувозмущенно фыркнул Маркус, закидывая на плечо метлу и спускаясь следом за Эмили с трибуны.

— Будто ты не рассказываешь мне вещи, о которых я и не просила говорить. — Эмили расхохоталась, а потом вспомнила, о чем еще хотела переговорить с Маркусом лично, без использования зеркала. — А почему у тебя девчонок в команде нет? Это какие-то предубеждения или просто никто не хочет?

— Предубеждения в магическом мире, как видишь, только против маглов и тех, кто с ними связан. Девушки хорошие охотницы бывают, быстрые, дерзкие. Спиннет у Гриффиндора неплоха, например, а Чанг у вас как ловец смышленая. Но девушки есть девушки, а значит, парни на них сильно отвлекаются. Да и не будешь с ними так строг, понимаешь? Так что я избегаю брать в команду другой пол, просто чтобы управлять было легче.

Эмили подумалось, что на девушек отвлекался бы он сам, но не стала высказываться вслух, спрятав улыбку тем, что отвернулась к лесу.

— Я вот что подумала... не попробовать ли мне себя в охотниках? — несмело начала она.

Эмили раздумывала над этим уже долгое время, взвешивая за и против. С одной стороны, хотелось хотя бы сделать вид, что она как-то соотносит себя с Поттерами. Ее биологический отец был охотником, и она подумала, что через общую позицию в команде по Квиддичу можно было бы нащупать невесомую связь, прочувствовать, что было бы, будь родители живы. С другой, она не была уверена, что готова принимать участие в спортивных мероприятиях и ходить по утрам на тренировки.

— Готовься к ушибам, вывихам и раздробленной голове, — равнодушно произнес Флинт.

— Не пробоваться, да? — Эмили открыто улыбнулась, не осознавая, рада она тому, что Маркус назвал вескую причину в пользу второго исхода ее метаний, или нет. — Я не знаю, честно. И хочется чем-то заняться, и не знаю толком чем. Не в плюй-камни же мне играть в самом деле. Хочется, знаешь...

— Достигнуть чего-то, — договорил за нее Маркус. — Конкурировать и выигрывать.

— Да, — восхищенно выдохнула Эмили. — Именно так.

— Необязательно побеждать во всем — затраченных сил не стоит. Ты второкурсница теперь, значит, можешь иметь метлу и под вниманием вашего капитана устраивать внутрифакультетские турниры. Посмотри, оцени, вдруг что-то не понравится.

— Верно, да. Ладно, пока буду пробовать, не пойду на официальные отборы. Знаешь, аж от сердца отлегло!

— Угу. Рад, что помог, — Флинт шутливо склонил голову. — Все, почти дошли, как жрать-то хочется.

Эмили была с ним полностью согласна. Они разошлись каждый к своему столу. Накладывая в тарелку курицу с овощами, Эмили ощутила, как душевный груз неразобранных желаний и самоощущений стал на пару фунтов легче.

* * *

Золотой сентябрь сменился промозглым октябрем, никто не успел и глазом моргнуть. Преподаватели соревновались в объеме выдаваемого домашнего задания, и никто из учеников не помнил, когда в последний раз занимался чем-то, не связанным с учебой. Они не высыпались все чаще, но Эмили понятия не имела, как многие из них держатся столько времени. Лично ей почти каждый день приходилось подниматься посреди дня в спальню и пару часов досматривать сны. В этом деле как нельзя кстати пригодился Добби — он был замечательным будильником. Эльф будил ее ровно в назначенное время. Невидимый, он тормошил ее сквозь одеяла, а если в комнате, кроме Эмили, не было больше никого, то читал ей вслух очередную книгу. Такой способ пробуждения был открыт случайно, но оказался настолько эффективным и полезным, что Эмили немедля ввела его за правило.

В канун Хэллоуина, как водится, весь замок украшался жуткими гирляндами из засушенных летучих мышей, тыквами с горящими глазами-прорезями и прочей мрачной атрибутикой этого праздника. Эмили облегченно вздохнула, когда и на этот раз директор не стал объявлять о необходимости надевать костюмы разных чудовищ, хотя слышала, что маглорожденные хотели обратиться к нему с такой просьбой. Во времена Тома Риддла, как она помнила, тоже не было этой костюмированной лихорадки, которая надоела ей еще в начальной школе. Она не могла толком объяснить, почему ей так не нравилось, что люди переодевались в безвкусные костюмы, которых было в несколько раз больше, чем действительно красивых и оригинальных, а вот сама мечтала в свое время вырядиться ведьмой. Разумеется, Дурсли это всячески пресекали, поэтому Хэллоуин всегда был для Эмили неприятным праздником.

К счастью, прошлогодняя история с черными галстуками в память о погибших Поттерах-старших вдохновила лишь малую часть гриффиндорцев и хаффлпаффцев на то, чтобы повторить ее и в этот раз. Эмили привычно благодарила всех за скорбь и внимание и старалась реже оказываться поблизости с первокурсниками, которые во все глаза смотрели на нее в этот день.

Восхитительный ужин дарил яркое гастрономическое удовольствие, а глаз радовал тяжелый небесный потолок, рассекаемый молниями, под сводом которого вились наколдованные летучие мыши. Эмили отметила, что привидений в Большом Зале не было. Она не помнила, чтобы в замке было хоть одно помещение, кроме классных комнат во время уроков и гостиных факультетов, где не было бы хотя бы одного привидения. Далее этот незначительный, хоть и интригующий факт вылетел у Эмили из головы.

Вдоволь насытившись и ощутив усталость, ученики один за другим начали выходить из-за стола. Возвращаясь наверх, Эмили переговаривалась с однокурсниками по поводу предстоящей контрольной работы по трансфигурации и не заметила, как в коридоре, по которому они шли, возникла пробка.

Гудение учеников внезапно сменило свое настроение — это Эмили определила отчетливо, отчего в сердце немедленно поселилась тревога.

— Что там? Что случилось? — спросила она Падму.

Но та пожала в ответ плечами — перед ними стояли старшекурсники и загораживали весь вид. Послышался невнятный крик Филча, кто-то испуганно ахнул. Потом толпа двинулась вперед. Продвигаясь по коридору, Эмили пыталась протиснуться между высокими парнями с пятого курса или подняться на цыпочки, держась за плечо Сью, чтобы разглядеть, что творилось у них на пути. Вскоре она поняла, что это бесполезно, и стала ждать, когда наконец пройдет мимо того, что так всех поразило.

Парни впереди обогнали кого-то, и перед взором Эмили открылась пугающая, жуткая картина. Во всю стену возле туалетной комнаты, как раз на повороте к центральным лестницам, откуда шел основной поток из гриффиндорцев и рейвенкловцев, простиралась надпись, содержание которой холодило кровь. Эмили несколько раз прочитала строчки, не веря в происходящее, не желая воспринимать его как действительность.

Тайная комната открыта.

Враги наследника, берегитесь.

Надпись подозрительно блестела в свете факелов. Эмили страшно надеялась, что это было что угодно, но только не кровь. Она подходила все ближе и теперь могла расслышать тихие злобные причитания Филча, который грозился подвесить за лодыжки того, кто это сотворил. Эмили с недоумением смотрела, как он утирал слезы. С опасливым подозрением она подумала, что в такое состояние его ввела не только испачканная стена. И лишь сейчас ее взгляд скользнул по его рукам.

Завхоз нежно прижимал к груди свою кошку миссис Норрис. Эмили судорожно сглотнула. Она смотрела на чучело когда-то живого зверя и из-за толпы не заметила, что наступила прямо в лужу, растекшуюся по полу на несколько футов. Судя по всему, вода текла из туалетной комнаты, но пока никто не спешил ее убирать.

Рядом с Филчем стояли несколько преподавателей во главе с Альбусом Дамблдором. Они о чем-то встревоженно, но негромко разговаривали. Эмили, прислушавшись, различила некоторые слова:

— ...Пробрался сюда. Минерва, я не буду закрывать школу. Неважно, кто это сделал, важно...

«Как», — мысленно продолжила Эмили, прикрывая на мгновение глаза.

Она прекрасно знала, кто за этим стоял. Она с щемящим от тревоги сердцем понимала, о какой Комнате идет речь. Но, черт возьми, как Люциус ее открыл? При всем желании он не смог бы сам сделать это: требовался дар змееуста. Но и привести сюда единственного волшебника с такими способностями он не мог. Вряд ли Малфой вообще искал своего повелителя!

Преподаватели поторопили застрявших рейвенкловцев, чтобы те не мешали расследованию. Перепуганные ученики, поднимаясь по лестницам, делились теориями и догадками. Кто-то из старших поведал, что Тайную комнату открывали около пятидесяти лет назад. Эмили помнила это время плохо, смутно, но точно знала, что такое действительно было, что она — тогда еще Том — открывала эту Комнату.

Болью отдалось в груди. Еще одним змееустом оказывалась она, частица Волдеморта, брошенная в этом теле.