Дорога наугад (джен)

Энакину хватило трех дней на Борлеасе, чтобы почувствовать себя карикатурным ситхом из сказок, которыми когда-то развлекала юнлингов Джокаста Ню: местные начальники будто сговорились довести императорского эмиссара до жажды убивать без разбору всех и каждого, кто под руку подвернется. Волей императора его охота за Ланарой Брайр и беглой ученицей Корвейна оказалась приурочена к масштабной операции против мятежников, которую совместно готовили ИРУ, ИСБ и наземные войска Дамрийского планетарного округа. Готовили до того неспешно и обстоятельно, что к прибытию Энакина процесс, казалось, намертво увяз в болоте согласований, уточнений, доработок и подковерных интрижек разной степени мелочности. В отличие от столицы, где грызня между двумя спецслужбами и армией была так же привычна, как жара на Татуине, на Борлеасе все жили в относительном мире и согласии — вот только уже к исходу первого дня Энакин понял, что от грызни проку было бы больше. Она хотя бы к деятельности побуждает.

На Борлеасе работать не привык никто. Глава местного ИСБ — пожилой толстяк, похожий скорее на добродушного булочника, чем на полковника госбезопасности, — был явно недоволен тем, что из-за каких-то повстанцев его отвлекли от куда более важного (и сулящего неплохие выгоды) коррупционного скандала. Руководитель ИРУ неприятно походил на Айсарда, заплывшего жирком, разомлевшего на курортном солнышке и разменявшего злобу придворного хищника на старческую леность и вечное недовольство всем и вся. Командующий центральным военным округом Борлеаса и вовсе считал внимание Центра куда худшей напастью, чем повстанцев: те сидели тихо и особых проблем не доставляли, а вот прибытие лорда Скайуокера никому ничего хорошего не сулило. Вместе эти господа составляли неповоротливое трехглавое чудовище, которому проще было эти головы снести, чем расшевелить и заставить выдать результат в сжатые сроки.

Энакин стойко стерпел день проволочек. На второй он начал понемногу звереть. На третий — рассвирепел окончательно и как мог спокойно сообщил, что если подготовка к операции не будет завершена через сутки, он сам займется и повстанцами, и некомпетентностью местных властей.

Угроза оказалась чудодейственной: не прошло и половины от назначенного срока, как его уведомили о полной готовности к штурму и предоставили полный отчет обо всех предпринятых и запланированных мерах. Но злость на идиотизм ситуации осталась. За пару часов до атаки Энакин нетерпеливо мерил шагами выделенный ему кабинет, привычно направляя эмоции в остроту восприятия и физическую мощь. Понемногу глухое раздражение отступало, переходя в чистую боевую ярость; пробужденная Сила затаилась внутри, точно зверь, готовый к прыжку. На Корусанте он не сознавал, до какой же степени его тело истосковалось по хорошей схватке: сейчас Энакин едва сдерживал себя, чтобы не отправиться на базу повстанцев немедленно и собственными руками покончить с Ланарой Брайр, этой девчонкой Изенлис и каждым, у кого хватит глупости встать у него на пути.

В дверь постучали: явилась Илла Радерра, еще одна ученица Корвейна. Судя по досье — верная, как бы странно это ни звучало. Если у Энакина к концу их первого совместного задания рука так и тянулась перерезать старшему инквизитору горло, то что уж говорить о ребятах и девчонках, которым не повезло оказаться в его власти.

— Милорд. — Девушка почтительно поклонилась. — Прибыла по вашему приказанию.

— Вольно, инквизитор. Подойдите.

Не скрывая раздражения, Энакин наблюдал, как Илла делает несколько робких шагов и вновь застывает статуэткой перед ним, напряженная, как струна. Пальцем коснись — порвется со звоном. И эта девчонка — инквизитор? Из Корвейна вышла отличная охотничья собака, но учителем он был никудышным: самая талантливая из его стаи сорвалась с поводка и сбежала, старший и наиболее полезный погиб идиотской смертью пару месяцев назад, а младшая, попавшая в его лапы совсем маленькой, выросла в забитое существо, неспособное даже достойно держаться перед вышестоящими. А ведь умом, судя по всему, ее природа не обделила: запросив досье на нее, Энакин поразился безупречной статистике по заданиям. Ни одного провала, ни одной сорванной операции.

"Возможно, она небезнадежна. Посмотрим, как проявит себя сегодня".

— Насколько мне известно, вы — единственный оставшийся в живых представитель Инквизитория на Борлеасе.

— Да, милорд. К сожалению. — Илла склонила голову еще ниже. Энакин невольно отметил, что эта девушка очень хороша собой: невысокая изящная блондинка; огромные пронзительно-зеленые глаза ярко выделяются на нежном, словно тонким стилом выписанном лице. Родись она в высшем обществе Корусанта, наверняка держала бы литературный салон или тому подобную дребедень. Но — не повезло.

— К сожалению? — Энакин насмешливо дернул уголком рта. — Любопытно. Большинство ваших коллег были бы счастливы занять должность старшего инквизитора, почти не прилагая к этому усилий.

— Старшего инквизитора, милорд? — Улыбка Иллы была такой же бледной и тонкой, как ее голосок. — Меня вряд ли назначат на такую должность, да я и не посмела бы ее принять. Мне не хватает ни опыта, ни способностей, чтобы занять место наставника.

Сила не выдавала в Илле ничего, кроме искреннего страха перед всемогущим лордом Вейдером. Похоже, ей и впрямь не нужно было никаких руководящих постов — лишь бы в покое оставили. Энакин раздосадованно поморщился: лучше бы дезертировала она, а не бешеная Изенлис. Озверевшей девице, только и ждущей возможности сорвать рабский ошейник, он нашел бы хорошее применение. Забитая девочка, которой и в оковах неплохо, не годилась на роль его протеже в Инквизитории. В лучшем случае — очередной агент, каких у Энакина и так хватало. И то подумать следовало, прежде чем принимать решение: от таких исполнительных и скромных девочек проблем часто оказывалось больше, чем пользы.

— Ясно. Свои шансы на победу над Телль Изенлис вы оцениваете так же скромно?

Илла заметно побледнела и сжалась под его взглядом.

— Да, милорд. В прямом столкновении у меня нет шансов против Телль: она очень сильна. Даже наставнику нелегко было с ней справляться. Но... — Она замешкалась, подбирая слова — точь-в-точь юнлинг, забывший важную строчку из Кодекса.

— Не мямлите, инквизитор, — раздраженно поторопил ее Энакин. — Говорите, если есть, что сказать.

Как ни странно, девица собралась: выпрямилась, как подобает, расправила плечи.

— Я не слишком хороша в бою, милорд, — сказала она твердо. Большие глаза глянули с кукольного личика с неожиданной решимостью. — Но это не значит, что на охоте от меня нет никакой пользы. Наставник Корвейн обучил меня техникам подавления Силы. Сконцентрировавшись, я могу ненадолго отсечь от Силы даже опытного рыцаря-джедая. Обычно этого хватает, чтобы ударная группа справилась с ним. Кроме того, я легко обнаруживаю и отслеживаю любые формы жизни. Конкретную цель — если я хотя бы раз видела ее, — могу отследить на расстоянии вплоть до трех километров.

"Значит, все-таки не бездарность. Это уже интересно".

Энакин шагнул вперед, окинул девицу пристальным взглядом — от белобрысой макушки до сапог из мягкой черненой кожи. Она немедленно склонила голову и отвела взгляд, изящные руки спрятала за спиной.

"Сколько ей там? Двадцать, двадцать три? Хорошо, что молодая: еще чуть-чуть, и окончательно разучилась бы голос подавать и думать самостоятельно. Уже инициативу из нее клещами тащить приходится".

— Принято к сведению, инквизитор. Сегодня у вас будет шанс показать, чего вы стоите. Окажетесь полезны, и я лично позабочусь о том, чтобы вы были должным образом вознаграждены. Свободны.

Девице хватило ума молча поклониться и убраться с глаз долой, не задавая глупых вопросов. Энакин проводил ее взглядом, задумчиво барабаня пальцами по рукояти меча.

Он ожидал большего, чего и говорить. Но бесхозные инквизиторы редко валяются на дороге: если Илла покажет, что способна не только спину гнуть и вовремя прятаться, чтоб начальству под руку не попасться, он ее прикормит. От него не убудет, а девочка порадуется: таким, как она, всегда нужен хозяин.

"А мне в последнее время очень не хватает слуг".

* * *

— Ну что, господа. Я вам сейчас все эти сводки обобщу коротко и ясно: конец вашему клубу по интересам. — Телль развалилась в кресле, покачивая острым носком сапога. В цепкой, костлявой руке она держала стакан с крепким ломни-элем, из которого время от времени делала большие глотки. — Стандартная тактика Империи: сначала они душат ваши каналы финансирования и снабжения, потом — обрубают пути к отступлению, вместе с головами прикормленных контрабандистов, а под занавес, — Телль скривила губы и выразительно ударила по горлу ребром ладони, — показательно расправляются с личным составом. Никакой фантазии, зато действенно.

Ланара искоса глянула на темную и вновь переключилась на терминал связи. Пусть ее, с этой дешевой бравадой и выпивкой — каждый справляется со стрессом, как может. Сама Ланара была опасно близка к срыву, не спасали ни медитации, ни круглосуточная работа. От одного вида донесений и отчетов ее колотило: не нужно было обладать даром предвидения, чтобы знать, о чем в них сообщалось. Очередные известия о потерях, замолчавших агентах, облавах и прочих ударах Империи, на которые повстанцам было ровным счетом нечего ответить. Пытались уклоняться — и то не удавалось: разве что получали, как Риин выражался, не в печень, а в селезенку.

Телль была права. Она пока сама не подозревала, насколько.

— Риин. — Ланара тяжело оперлась ладонями на столешницу. Сил стоять прямо уже не хватало: от навалившихся бед опускались плечи и сгибалась спина. — Даю добро на общую эвакуацию. С магистром Винду я объяснюсь сама.

Риин кивнул, сухо и по-деловому. За эту неделю разговор об эвакуации всплывал не раз и не два: Риин едва ли не кричал на нее, требовал сворачивать ячейку и выводить личный состав на территории Альянса как можно скорее... а она тянула. Думала, переживут. Думала, справятся, как всегда бывало. Не хватало, дуре самонадеянной, потерь и смертей.

Поздно спохватилась. Хотелось бы верить, что не слишком поздно.

— Сейчас побег с планеты — самоубийство, причем глупое и массовое. — Телль залпом осушила стакан и Силой притянула к себе бутылку. Сковырнув крышку, припала прямо к горлышку. — Собьют вас, корабль за кораблем, едва из атмосферы выйдете. На то ведь и расчет, что попытаетесь улизнуть: отстреливать корабли удобнее, чем каждую повстанческую крысу на земле резать. Если у вас есть незасвеченные норы, советую как можно скорее раскидать личный состав по ним. Может быть, так хотя бы половину людей сбережете. Если очень повезет.

Ланара стиснула зубы. Пришлось чуть ли не за язык себя кусать, чтобы не высказать Телль пару ласковых. А может, и не пару.

"Все уже перепробовали. И перевести людей на другие базы, и в глубокое подполье уйти... люди чуть ли не на подножном корме сидят, чтобы имперцы финансовые транзакции и поставки продовольствия не отследили! Все равно отслеживают. Будто на всей планете нет места, где можно спрятаться".

— Я взял на себя инициативу и запросил помощь из Альянса, — сообщил Риин. — Обещали войти в положение, но знаю я, как они входят. В лучшем случае, получим пару транспортников с бойцами и вооружением через пару недель. А нам бы эти дни как-то продержаться. Потом, когда пыль поуляжется, сможем и людей вывести потихоньку.

В тишине командного центра смешок Телль прозвучал оглушительно-громко. Неуверенная улыбка Риина погасла так быстро, что Ланара и рассмотреть-то ее не успела — лишь угадала по морщинкам в уголках губ и его извечной привычке поддерживать ее всегда, вопреки всему. Даже в моменты, когда Ланаре хотелось самой отдать себя в руки военного трибунала.

— Пока Империя не получит несколько голов, никакой передышки вам не будет. — Телль вытянула руку и начала демонстративно загибать тонкие пальцы. — Вы, Ланара, магистр Кеноби и я — вот их программа-минимум. Плюс сотня-другая человек для статистики. Только после того, как наши головы принесут императору на блюдечке, пыль, может быть, уляжется. Но не раньше. Недаром же к нам послали самого Скайуокера...

Ланара вздрогнула. Палач императора был последней и самой страшной из дурных вестей. Его прибытие держали в тайне, но слухов расползлось слишком много, чтобы ими пренебречь. И более чем достаточно, чтобы посеять панику.

— Телль, это непроверенные сведения!

— Да ну? Из десяти независимых источников? Да я смотрю, ваш оптимизм границ не знает.

— Достаточно. — Магистр Кеноби, прежде хранивший молчание, поднялся на ноги и вышел на середину комнаты. Под его взглядом Ланара вдруг почувствовала себя провинившимся падаваном, устроившим скандал посреди Храма; Телль, напротив, смотрела на него с неприкрытым вызовом. — Ланара, скажите прямо: у вас есть убежище, куда вы сможете перенести основную базу так, чтобы имперцы не обнаружили ее в тот же день?

— Есть, — кивнула Ланара. — Но сейчас имперцы наблюдают за каждым нашим шагом. Нам в любом случае потребуется отвлечь их...

— Например, на штурм этой базы и охоту за особо ценными головами, — тихо сказал Кеноби и замолчал, то ли собираясь с мыслями, то ли давая другим возможность высказаться. На сей раз никто не посмел вставить слово. — Объяснитесь со своими бойцами как можно быстрее, Ланара. Эвакуируйте по другим базам всех, кого успеете, и сами уходите вместе с ними. С Энакином мне лучше поговорить без свидетелей.