Друзья моря. Книга первая. Эарнил (джен)

Минуло еще около пяти лет. Эарнил вырос. Все эти годы, не считая визитов к Альмариан, он редко разлучался со своим Господином: сопровождал его в поездках, переписывал бумаги, всегда был готов разделить досуг. Юноша боготворил Принца и, вольно или невольно, во многом подражал ему. Но однажды его жизнь в одночасье изменилась.

В конце апреля на торжества по поводу годовщины коронации короля Элессара в Минас-Тирит собирались высокие гости. Одним из них был нынешний король Дэйла — Бард Второй. Его путь в Столицу лежал через Итилиен, и он решил приехать в Гондор немного раньше, чтобы провести несколько дней в гостеприимном замке принца Фарамира. Визит был оговорен заранее, и в назначенное время Эмин-Арнен был готов принять высокородного гостя. Эарнилу к этому торжественному событию перешили один из камзолов лорда Эльборона, и юноша, как ему казалось, выглядел очень достойно в своем новом праздничном одеянии.

Когда дозорный сообщил о приближении короля со свитой, встречающие спустились вниз. В центре стояли Принц и его супруга в великолепном платье из темно-зеленого бархата, расшитом золотой тесьмой. По левую руку от отца встали горделивый и нарядный лорд Эльборон и изящная леди Морвэн, превратившаяся в весьма привлекательную юную девушку. Неподалеку от своих властителей стоял и капитан Белого Отряда Принца Берегонд со старшим сыном, который в недалеком будущем должен был стать его преемником. Эарнил, спустившись во двор, подошел к Фарамиру и по привычке занял место позади него и лорда Эльборона.

Вскоре процессия въехала во двор. Король спешился, обменялся поклонами с властителями Итилиена, галантно приветствовал жену и дочь хозяина, тепло поздоровался с лордом Эльбороном. Заметив Эарнила, он поприветствовал и его, а затем, повернувшись к Принцу, неожиданно спросил: «У вас, оказывается, два сына, милорд? Я и забыл об этом». Все слышавшие вопрос Барда обернулись и посмотрели на Эарнила. Юноша вспыхнул и был готов провалиться сквозь землю. «Нет, милорд, — спокойно ответил Фарамир. — Это Эарнил, один из близких и преданных мне людей». Король и Принц со свитой прошли в Дом. Смущенный Эарнил задержался во дворе. «О Небо, зачем я вылез!..» — мучился он.

Остаток дня Эарнил старался не попадаться господам на глаза. Но в глубине души он чувствовал, что случилось что-то очень серьезное. Вечером, уединившись у себя в спальне, он, наконец, понял, что произошло. Король Бард невольно озвучил его самое сокровенное, но неисполнимое желание, в котором Эарнил прежде сам не смел себе признаться… Ему страстно хотелось, чтобы лорд Фарамир был его отцом. И теперь ему казалось, что это стало известно всем: Принцу, его семье, всем собравшимся. Он чувствовал, что подобная дерзость не может остаться безнаказанной. Следующие два дня Эарнил держался в тени. И хотя он немного успокоился после произошедшего, чувство тревоги — и даже тоски — не оставляло его.

Наконец король Бард со свитой отбыли в Минас-Тирит, и Эарнил, по обыкновению, пришел в покои Принца. Увидев его, Фарамир улыбнулся и внимательно посмотрел на юношу: «Осенью тебе исполнится девятнадцать. Пора задуматься о твоем будущем. Ты хотел стать воином, и ты стал им. Ты прекрасно образован и безукоризненно воспитан. Мне больше нечему учить тебя. Я думаю, что теперь ты можешь стать достойным Гвардейцем Цитадели». Ошеломленный Эарнил ничего не ответил. Он почувствовал, как земля уходит у него из под ног, а замершее сердце проваливается в мучительную пустоту. Немного опомнившись, он хотел было броситься к Принцу и умолять не отсылать его, но что-то подсказывало ему, что приговор уже вынесен и его не изменить.

— Когда я должен оставить… Эмин-Арнен, милорд? — с усилием произнес Эарнил.

Он хотел сказать «вас», но не посмел.

— Сейчас в Столице торжества. Думаю, что через неделю.

— Благодарю, милорд. — Заставил себя ответить Эарнил, поклонился и, забыв испросить разрешения, покинул кабинет Принца.

Фарамир вздохнул: ему снова вспомнился непростой разговор с женой, состоявшийся накануне.

* * *

После праздничного обеда в честь прибытия короля Барда, когда Принц отправился в свои покои, его догнала Эовин.

— Мне это надоело, — начала она.

— Что надоело? — спокойно спросил он.

— Этот мальчишка, что не расстается с тобой ни на миг... Сегодня его уже во всеуслышание назвали твоим сыном!

— Нашим сыном. И я не вижу в этом ничего ужасного. Король немолод и, возможно, уже не очень хорошо видит.

— Он как раз очень хорошо видит и озвучил то, о чем давно шепчутся люди, — гневно произнесла Эовин.

— Мне не интересно слушать сплетни, — невозмутимо ответил ей муж.

— Не интересно?! Но сплетни, о которых ты не желаешь знать, называют этого юнца твоим сыном! И дело не только в слухах, которые бросают тень на честь твоей семьи. Нужно быть слепым, чтобы не заметить, насколько он похож на тебя.

— Он, действительно, много времени проводит со мной и, возможно, невольно подражает мне, — сказал Фарамир.

— Дело не в манерах,— горько усмехнулась Эовин. — Он похож на тебя лицом, статью, даже голосом!..

— Эарнил — не мой сын, миледи, если вы хотите спросить меня об этом, — спокойно возразил Принц. — Я всегда был верен вам, и потому у меня не может быть внебрачных детей. Я, конечно, не могу исключать дальнее родство с Эарнилом, тем более, что, скорее всего, его родители принадлежат гондорской знати. Но за свою честь и честь наших детей вы можете быть спокойны.

— Все равно, он занимает не свое место! Ты проводишь с ним все свое время... твоим помощником должен быть Эльборон.

— Мне самому жаль, что моему единственному сыну и наследнику не слишком интересно со мной, — грустно заметил Фарамир.

— Он видит, что его место рядом с отцом занято. Занято чужаком. Ты сам рассказывал мне, что в молодости твой отец страдал от пренебрежения, которое выказывал ему лорд Эктелион, твой дед, сделав своим другом и помощником чужого человека. Хотя этим человеком был не какой-нибудь бастард без роду и племени, а сам будущий Король! И теперь ты делаешь то же самое.

— Ты не права, Эовин. Я очень люблю Эльборона и Морвэн и никогда не пренебрегал ими.

— Я не вижу этого!

— Чего ты хочешь? — помолчав, спросил он.

— Чтобы эта странная и неловкая ситуация прекратилась. Чтобы этот юнец, наконец, узнал свое место и покинул Эмин-Арнен... Что положило бы конец сплетням, — добавила она.

— Я понял ваше желание, — ответил ей муж. Он прошел в кабинет и закрыл дверь.

* * *

Эарнил не помнил, как пришел в свою комнату и упал на постель. «За что? За что меня выгоняют? Неужели я был слишком дерзким и навязчивым?» — мучился он. Но даже если бы это было и так, то ему хватило бы и намека, чтобы исправиться. Да, в глубине души он, пожалуй, завидовал лорду Эльборону, но у него и в мыслях никогда не было потеснить его... Он чувствовал, что не заслужил столь жестокого наказания. Но увы, ему ничего не оставалось, кроме как принять его.

Последняя неделя Эарнила в Эмин-Арнен прошла словно во сне. Его ничего не радовало: ни возможность еще пользоваться библиотекой, ни прогулки в чудесном белом саду, который он так полюбил... Иногда ему хотелось верить, что Принц все же сжалится над ним и разрешит остаться, но он не позволял себе на это надеяться.

Через неделю юноша собрал самое необходимое и перед отъездом пришел проститься со своим Господином. Фарамир протянул ему несколько книг.

— Это тебе, — произнес он.

— Благодарю, милорд, — с поклоном ответил Эарнил.

Принц помолчал.

— Если тебе понадобится какая-нибудь помощь: советом ли, средствами — обращайся, я всегда помогу тебе.

— Благодарю вас за вашу доброту, милорд, — тихо произнес Эарнил.

Фарамир положил ему руки на плечи и поцеловал в лоб. В ответ он поцеловал руку Принца, поклонился и ушел прочь. Гвардеец Хурин ждал его внизу, чтобы проводить в Минас-Тирит. В Замке много говорили о неожиданном отъезде Эарнила. Большинство челяди жалело доброго и скромного юношу и гадало, что же послужило причиной столь внезапной перемены.

Выехав за ворота Замка, Эарнил не выдержал и заплакал. Ехавший рядом Хурин вздохнул, но промолчал. Через несколько часов они въехали в Столицу и направились к большому зданию в Нижнем Ярусе. Там располагалась Школа, в которой готовили гвардию для Минас-Тирит. Они спешились, привязали лошадей и вошли внутрь.

Через несколько минут к ним спустился широкоплечий пожилой мужчина. «Ородрет, сын Турина, капитан-смотритель гвардейской Школы, — представился он. — Лорд-Блюститель предупредил меня о вашем приезде». Юноша поклонился и назвал себя. Ородрет внимательно посмотрел на его покрасневшие глаза, но ничего не сказал. «Иди попрощайся и приходи, тебя отведут в казармы», — велел он. Эарнил и Хурин вышли на улицу.

— Мастер Хурин, — спросил юноша, — как вы думаете, куда мне лучше отвести Анор?

Тот вздохнул и положил ему руку на плечо.

— Ты не сможешь держать Анор в Минас-Тирит. Это дорого. Да у тебя и не будет времени ездить на ней. А для поездок верхом у Школы есть свои лошади. Анор я заберу с собой в Эмин-Арнен.

Эарнил опустил голову.

— Ей будет намного лучше на приволье в Итилиен, чем здесь, в каменном Городе, — продолжил Хурин.

— Да, вы правы, — тихо произнес Эарнил и погладил лошадь по холке.

Словно понимая, что происходит, Анор негромко заржала. Взяв под уздцы обеих лошадей, Хурин попрощался и ушел прочь. Эарнил вернулся к Капитану.

— Это правда, что ты подкидыш и не знаешь, кто твои родители? — спросил он.

— Правда, господин Капитан.

— Откуда ты родом?

— Меня нашли в Ламедоне, но я не знаю, там ли я родился.

— А последние годы ты был пажом лорда Фарамира?

— Верно, господин Капитан.

— Почему твой господин отправил тебя сюда?

— Не знаю, господин Капитан.

— Не знаешь? — Ородрет пытливо заглянул ему в глаза. — Как бы там ни было, лорд Фарамир хорошо отзывался о тебе в письме. Надеюсь, ты оправдаешь все доброе, что о тебе написано.

— Беретил, — позвал он одного из юношей, — отведи новичка в южную казарму.

Эарнил поклонился Капитану и покорно последовал за провожатым. Они пересекли внутренний двор и вошли в длинное двухэтажное здание. Беретил повел юношу по коридору и в конце показал на одну из дверей. «Здесь есть свободное место», — произнес он, постучал в дверь и вместе с Эарнилом прошел внутрь. «Это Эарнил из Ламедона, — представил его провожатый обитателям комнаты. — Отныне он зачислен в Школу Гвардии». После чего откланялся и ушел.

Юноши, жившие в комнате, встали и представились. Один из них, Анборн, сын Фалборна, был родом с далеких Холмов Пиннат-Гэлин. Другой — Ломион, сын Иримона — из Лоссарнаха. Эарнилу пришлось в очередной раз признаться, что он подкидыш. «Бастард, значит?» — разочарованно сказал Ломион. «Спасибо, не ублюдок», — подумал Эарнил. Сославшись на усталость с дороги, он опустился на свободную постель и отвернулся к стене.

На следующее утро его разбудил настойчивый звон колокола. Эарнил вздрогнул и сел. «О Небо, где это я?!» Он всмотрелся в предрассветный сумрак и вспомнил, что он в казармах. «Вставай, — сказал Ломион поднимаясь с постели. — Через четверть часа нам нужно быть на плацу, а капитан Ородрет очень не любит, когда опаздывают». Эарнил встал, умылся, привел себя в порядок и последовал за товарищами.

На большой площадке за казармами стояло несколько десятков юношей. Эарнил присоединился к ним. Через минуту показался Ородрет. Будущие гвардейцы приветствовали своего капитана. Выслушав его короткое слово, которое погруженный в свои мысли Эарнил пропустил мимо ушей, юноши начали расходиться, чтобы приступить к занятиям.

— Эарнил, — окликнул его Ородрет.

— Да, господин Капитан.

— Пойдем, покажешь мне и учителю Галадору, на что ты способен.

Они прошли в оружейную.

— Выбирай оружие и защиту, — распорядился Капитан.

— Ну и тощ же он… — с сомнением произнес Галадор.

— Посмотрим, — ответил Ородрет. — Лорд Фарамир очень хвалил его.

Когда Эарнил облачился в кольчугу и панцирь и выбрал меч, Галадор подозвал одного из юношей, ровесника Эарнила. «Начинайте», — приказал он. Эарнил и его соперник по имени Аргон поприветствовали друг друга и начали поединок. Эарнил отметил хорошую выучку противника, но, тем не менее, он оказался быстрее и точнее и вскоре начал доминировать. Наконец Аргон, уставший от высокого темпа соперника, неправильно поставил защиту, и меч вылетел из его руки. «Неплохо... — произнес Ородрет. — Отдохни немного».

Через несколько минут к Эарнилу подшел следующий соперник. Он был также высок ростом, но в плечах казался в два раза шире хрупкого юноши. «Сходитесь, — последовал приказ. — В бою далеко не всегда удается выбрать "удобного" противника». Маблунг, имевший большое преимущество в весе, быстро начал теснить Эарнила. Ородрет и Галадор обменялись взглядами. Вскоре после очередного мощного удара богатыря, юноша упал, но успел откатиться и вскочить на ноги прежде, чем противник успел наступить на его меч. Поединок продолжился. Когда Маблунг уже не сомневался в скорой победе, он на мгновение утратил бдительность, и бывший начеку Эарнил из последних сил нанес меткий решающий удар. Если бы мечи не были тренировочными, Маблунг был бы ранен. «Отдыхай», — велел Ородрет. Эарнил в изнеможении опустился на скамью. Через четверть часа его ждал очередной противник. Юноша поднял глаза и с удивлением узнал Галадора. «Сходитесь», — раздался бесстрастный голос Ородрета. Учитель фехтования отменно знал свое дело. Галадор виртуозно работал мечом, и через несколько минут Эарнилу ничего не оставалось, кроме как отчаянно защищаться, не имея ни малейшей возможности контратаковать. Пот застилал юноше глаза, он с трудом держался на ногах. Наконец после быстрого и мощного толчка Эарнил упал, Галадор мгновенно наступил на его меч, но это было лишним: у юноши уже не было сил подняться.

— Сдаюсь, — прошептал он.

Галадор протянул ему руку и помог встать.

— Живой? — поинтересовался он, глядя на побелевшие губы Эарнила.

— Да, благодарю, — тихо ответил тот.

— Иди отдыхай.

Эарнил поклонился, снял кольчугу и медленно пошел к себе. Придя в комнату, он в изнеможении упал на кровать и закрыл глаза.

Проснулся он от того, что Ломион тряс его за плечо. «Ты чего лежишь средь бела дня?! Вставай, через несколько минут начнется завтрак». Охнув, Эарнил сел. Тело болело, и ему было непросто двигаться.

— Худо? — участливо спросил Анборн, посмотрев на его бледное лицо. — Может быть, позвать лекаря?

— Нет, не нужно. Я сейчас встану.

Они отправились в трапезную, где Эарнил заставил себя немного поесть, а после завтрака у будущих гвардейцев начался урок истории. Эарнил прошел в Зал и сел на скамью рядом с Анборном. Вошел пожилой учитель Гэльмир и начал занятие. Эарнил по-прежнему любил историю, но урок Гэльмира ему не понравился. Он не услышал для себя ничего нового, да и история Гондора у учителя сводилась к восхвалению подвигов короля Элессара. По-видимому, Гэльмир считал своей главной задачей не столько рассказывать историю своей Страны, сколько воспитывать у гвардейцев преданность их Королю и Господину. Эарнил быстро перестал слушать и снова ушел в себя. Но его «отсутствие» не укрылось от зоркого глаза учителя.

— Как тебя зовут? Встань, — приказал он, указывая на Эарнила.

Тот очнулся и поднялся со скамьи.

— Меня зовут Эарнил, мастер Гэльмир, — вежливо ответил он.

— Как зовут твоего отца и откуда ты? — требовательно спросил Учитель.

— Я подкидыш, меня нашли в Ламедоне, — с достоинством ответил Эарнил.

Остальные юноши зашептались.

— Ты так говоришь об этом, словно ты сын правящего лорда, а не бастард, — язвительно отметил Гэльмир.

Эарнил промолчал.

— Как я погляжу, тебя не сильно интересует история нашей великой страны, — продолжал учитель.

— Вы ошибаетесь, мастер Гэльмир, я очень люблю историю Гондора.

Учитель поднял брови.

— Правда? — саркастически произнес он. — Тогда расскажи нам историю Войны за Кольцо.

Эарнил начал рассказывать о внезапном нападении Армии Минас-Моргуль на Осгилиат в июне 3018 года, о том, какой ценой удалось отстоять Западный берег Андуина, и о том, что после тяжелой победы лучший полководец Гондора принц Боромир уехал в далекий Имладрис и не вернулся. О подготовке Минас-Тирит к новому, решающему нападению, об отчаянном походе лорда Фарамира в Осгилиат, чтобы задержать блокаду Столицы и выиграть время до прихода роханцев… Эарнил говорил уверенно и свободно. Остальные притихли и внимательно его слушали. Наконец Гэльмир с досадой махнул рукой. «Достаточно», — произнес он и продолжил урок. По его версии, действительно значимые события на Пеленнорском поле начались только с высадкой Арагорна — будущего короля Элессара — в Харлондской гавани. Эарнил снова перестал слушать, но учитель больше не трогал его.

После урока истории восхищенный Анборн спросил Эарнила, откуда он так хорошо обо всем знает. «Я много читал, к тому же, я несколько лет был пажом в Эмин-Арнен, и лорд Фарамир много мне об этом рассказывал». Лучше бы он не упоминал о Принце. Анборн и еще несколько человек, услышавших их разговор, окружили Эарнила и стали просить рассказать о его жизни в Итилиене. Их интересовало все. Каким человеком был Принц Фарамир со своим ближайшим окружением? А каковы порядки в Эмин-Арненском замке? Как готовят гвардейцев для Белого Отряда Принца?

— А так здорово владеть мечом тебя у лорда Фарамира научили? — спросил долговязый юноша с бэлфаласским выговором.

— Да, в Эмин-Арнен. Меня учили мастер Кирдан и немного сам Принц. Но насчет "так уж здорово" или нет — не знаю, — вспоминая сегодняшний разгром, после которого он едва мог дышать, честно признался Эарнил. «Да и если бы не ошибка Маблунга, то второй поединок тоже кончился бы совсем иначе…» — подумал он.

— Не знаешь?! — воскликнул бэлфаласец. — Ребята, он сегодня против Галадора почти четверть часа продержался!!!

Эарнил невесело улыбнулся. «Значит, мой сегодняшний проигрыш — это достижение?..» Он вспомнил слова учителя Диора о том, что из него не получится хорошего воина. Но это не обрадовало его.

Снова пробил колокол, и будущие гвардейцы отправились на обед. После обеда занятия продолжились, и Эарнил получил передышку. Но когда после вечерней трапезы он вернулся к себе в комнату, там сидело не меньше дюжины слушателей. Эарнил обреченно распахнул окно, чтобы в небольшом помещении стало возможно дышать, и снова начал рассказывать о своей жизни в Итилиене у Принца. Никто из собравшихся не почувствовал, насколько больно ему говорить об этом, да и он старался не показывать этого. Наконец приблизилось время отхода ко сну, и все, кроме Анборна и Ломиона, разошлись. «Повезло тебе», — мечтательно сказал Анборн. «Да, повезло...» — тихо согласился Эарнил.

Лежа в темноте, он долго не мог уснуть. Конечно, Принц обещал сделать из него воина и ничего более — и выполнил свое обещание… Теперь он вырос и сможет стать гвардейцем — возможно, и в Цитадели. Будет уважаемым человеком не где-нибудь, а в Столице. Разве смел он даже мечтать о таком в Калембэле?.. Он должен быть до конца жизни благодарен Принцу за то, что тот для него сделал. И как он смеет обижаться на своего благодетеля? Лорд Фарамир не виноват, что глупый мальчишка решил, что навсегда останется в Итилиене и что Принц так и будет возиться с ним... Но боль и пустота не отступали.

Несмотря на поздний час, лорд Фарамир в одиночестве сидел у себя в кабинете. Днем, по возвращении Хурина из столицы, он расспросил его об Эарниле. Узнав, что тот плакал, Принц расстроился. Да, его решение было довольно жестоким по отношению к юноше… Но что он мог поделать? Он должен был сохранить мир в семье и прекратить нелепые слухи. И, выбирая между душевным спокойствием жены и слуги, пусть и замечательного, он, естественно, выбрал супругу. Но на сердце у Фарамира все равно было неспокойно. «Я буду помогать ему, — размышлял он. — Навещать во время моих приездов в Минас-Тирит...» Но легче не становилось.

Через несколько дней, к большому облегчению Эарнила, расспросы и разговоры об Эмин-Арнен прекратились, и он начал читать подаренные ему перед отъездом книги. Через какое-то время он прочел их и остался совсем без чтения, так как библиотека в Школе была маленькой, и неизвестных ему стоящих книг там не было. Тоска не оставляла его, и когда с крепостных стен он видел маленький белый Замок вдали, его сердце мучительно сжималось. Наконец Эарнил запретил себе смотреть на восток и думать об Эмин-Арнен. «Все когда-нибудь проходит», — вспоминал он слова старой Нэрвэн.

Служанка Матушки умерла около двух лет назад, и Альмариан жила теперь совсем одна. Еще после первого отъезда в Итилиен шесть лет назад Эарнил взял за правило каждый месяц писать ей о своей жизни и неукоснительно соблюдал его. Но теперь, когда пришло время очередного послания, он растерялся. Письмо все же было написано и отправлено, но после долгих размышлений он не стал писать о случившихся в его жизни переменах, чтобы не расстраивать ее. Эарнил решил, что лучше все рассказать ей при встрече.

Примерно через месяц после переезда в Минас-Тирит он услышал, что лорд-Блюститель приехал в Столицу. Узнав об этом, Эарнил решил по возможности не покидать стен Школы, чтобы случайно не встретиться с ним. Но через пару дней к юноше пришли и сказали, что его хочет видеть гвардеец Хурин. Эарнил спустился вниз и приветливо поздоровался.

— Принц передает тебе свои наилучшие пожелания и интересуется, как у тебя дела в Школе. И нет ли у тебя нужды в чем-либо, — сказал гвардеец.

— Передайте Принцу, что у меня все хорошо и я премного благодарен ему за его милость и участие,— ответил Эарнил, — и желаю ему, его супруге и детям долгих лет жизни и благословения Валар.

— Непременно передам... — ответил Хурин, подождав, не скажет ли Эарнил еще что-нибудь, но юноша простился с ним и ушел. «Все когда-нибудь проходит… Моя жизнь в Эмин-Арнен кончилась. Я буду жить дальше и не стану оглядываться назад”.

Вернувшись, Хурин застал Блюстителя в кабинете и передал ему слова юноши. Выслушав ответ Эарнила, Фарамир ничего не сказал. Было ясно, что тот тяжело переживает свое изгнание и не готов что-либо принимать от него. Принц вернулся к своим бумагам, но неприятное чувство не покидало его. Он всегда стремился быть честным с самим собой и на этот раз с горечью признавался себе, что принес мальчика в жертву. Доводы рассудка о том, что у него не было выбора, не помогали.

Прошло лето. Эарнил, насколько мог, привык к жизни в Школе. Капитан Ородрет был им доволен и обещал, что к следующей годовщине Коронации представит его к вступлению в Гвардию Цитадели. Гвардия Цитадели была пределом мечтаний почти всех обитателей Школы, но не Эарнила. Гораздо больше его беспокоили мысли о поездке в Ламедон к Матушке и необходимость наконец рассказать ей о произошедших в его жизни переменах. Отпуска ему еще не полагалось, но все же он упросил Капитана отпустить его. В конце концов он получил разрешение съездить домой, но взять для этого лошадь из школьной конюшни не удалось, так как две из них одновременно захромали, и выделить лошадь почти на месяц было невозможно. Так что большую часть пути Эарнилу предстояло пройти пешком.

Юноша купил крепкие дорожные сапоги, сел на корабль до Пеларгира, там пересел на небольшое судно, идущее в Линхир, а оттуда отправился пешком. Вскоре он понял, что переоценил свои силы, так как ему редко удавалось пройти более тридцати пяти миль за день. Дорога, в основном, шла в гору, и он очень уставал. Но повернуть назад было уже невозможно, оставалось только идти дальше. Наконец, на тринадцатый день своего путешествия, смертельно уставший, он подошел к Матушкиному дому и постучал. Альмариан открыла дверь и, ахнув, замерла на пороге.

— Эарнил?! Что случилось?! Где твоя лошадь? — восклицала Матушка, глядя на весьма скромную и сильно запыленную одежду юноши. — Тебя ограбили?...— наконец произнесла она.

— Нет, — Эарнил заставил себя улыбнуться, — мне хотелось узнать, смогу ли я преодолеть путь из Линхира в Ламедон пешком.

— Но зачем?! — удивленно спросила женщина.

— В следующем мае я, возможно, стану гвардейцем Цитадели и хочу быть уверенным в своей выносливости, — ответил он и сел, вытянув ноги.

— Гвардейцем Цитадели?! — Матушка смотрела на него широко раскрытыми глазами. — Но зачем тебе это?

— Я уже несколько месяцев в Школе Гвардейцев, и глава Школы, Капитан Ородрет, весьма доволен мной, — бодро сказал Эарнил.

— Но почему ты уехал от лорда Фарамира?!

— Он сказал, что научил меня всему, чему хотел, и что он видит мое будущее в Гвардии, — улыбаясь, произнес юноша.

— Вот как… Значит, лорд Фарамир отослал тебя?...— с горечью прошептала Альмариан.

Она была несказанно рада, когда мальчик попал в Дом к Принцу, и даже видела в этом волю Провидения. Матушка покачала головой и посмотрела ему в глаза.

— Эарнил, — строго сказала она, — рассказывай все как есть. Лорд Фарамир не мог просто так отправить тебя из Эмин-Арнен.

Юноша понял, что ему не удалось обмануть Матушку, и, вздохнув, стал рассказывать о происшедшем при встрече короля Барда недоразумении и о внезапно последовавших за ним переменах. К его огорчению, женщина горько заплакала. Эарнил подошел, обнял ее, осторожно усадил в кресло и опустился рядом на колени. «Не расстраивайтесь так… Мне действительно неплохо в Школе, а звание Гвардейца весьма почетно».

— Так вот почему ты пешком… — прошептала Матушка. — И ты не сделал больше ничего предосудительного? — вдруг спросила она. — Мне трудно себе представить, что такой человек, как лорд Фарамир, отослал тебя только из-за этого…

— Я много думал об этом, — невесело ответил сын. — Но кроме того, что я встал слишком близко к Семье Принца, мне не в чем упрекнуть себя.

Альмариан выпрямилась и вытерла слёзы.

— Ты не заслужил подобного наказания, — сказала она. — На тебе был дорогой камзол Эльборона, да и без него ты выглядишь, как принц, а не как слуга… Тебя невозможно было не заметить. Неужели ты должен был прятаться?!

— Что ж. Возможно, и не заслужил... — тихо ответил Эарнил. — Я благодарен лорду Фарамиру за все, что он для меня сделал, но теперь мое будущее зависит лишь от меня самого. И я обещаю вам, что со временем вы сможете гордиться мной.

Матушка улыбнулась.

— Я не сомневаюсь в этом, — ответила она.

Погостив неделю у матери, юноша отправился в обратный путь. Расставание было тяжким для обоих. Эарнила ждала безрадостная жизнь в казарме, а Альмариан — долгие месяцы одиночества и мучительных размышлений.

(C) 2019-2021 murzwin