Орден Чертополоха (гет)

«Цель оправдывает средства» — этой известной максимы в течение всей жизни придерживался великий Салазар Слизерин, чистокровный основатель знатного факультета. А задолго до него ею руководствовался не менее выдающийся предок из Древней Греции Герпий Злостный. Маглы же по незнанию привыкли приписывать эту истину исключительно своим мыслителям. Маги всегда находились над системой, знали больше и видели дальше своего носа, в отличие от жалких маглов.

По окончании урока по травологии у Минервы образовалась лишняя минутка, и она решила заглянуть в одну из теплиц, где обычно всё своё свободное время проводила Помона. Когда Минерва зашла в теплицу, где профессор Бири выращивал одни из самых редких растений в своей коллекции, то заметила Помону, сидевшую на корточках и возившуюся со своими любимыми фиалками.

— А, Минерва, это ты! — обрадовалась Помона и, встав, принялась прохаживаться между рядами с папоротниками. Притянув к себе манящими чарами старую потёртую лейку, она взялась поливать растения. — Я всё ещё рассчитываю хоть раз в жизни увидеть их цветение, — рассмеялась Помона, указывая на папоротники.

К ним вдруг резко устремилась плотоядная древесная лиана, но Помона быстро нацелила на нее палочку и выкрикнула заклинание. Растение отдёрнуло ствол обратно, чуть было не задело Минерву, а затем вновь затаилось в глубине теплицы. И как только Помона выносила постоянное нахождение рядом со столь опасным растением? Привыкла, наверное.

— Ох, вечно она лезет в самый неподходящий момент! — пожаловалась Помона, погрозив пальцем лиане. — Да уж, в схватках с ней мне определённо не помешала бы беспалочковая магия. И вообще, я ведь работаю в основном руками, палочка не всегда удобна. Пожалуй, мне надо усерднее тренироваться на уроках Риддла. Да и по окончании школы хочется попасть на стажировку в Лондонский магический сад, а там тем более это умение пригодилось бы. Профессор Бири сказал, что у меня хорошие шансы, и он рекомендует меня Правлению сада. Ты бы видела, каких гигантских размеров там достигают магические пальмы! А ещё именно там в особых условиях выращивают жабросли…

Минерва могла бы посоветовать ей заклинание Реамбре, но после загадочного послания в книге о Фламеле она ещё более разуверилась в безопасности и однозначности этого заклинания.

Помона заправила выбившуюся прядь волос в чепчик, который она всегда надевала в теплицах, а затем машинально поправила перепачканный в грязи желто-чёрный галстук. У Минервы, которая любила чистоту и порядок, так и потянулась рука за палочкой для того, чтобы вычистить простейшими заклинаниями запачканную одежду Помоны.

— У тебя всё получится! — заверила Минерва и направила на Помону палочку. — Даже не сомневайся.

Одежда той мгновенно очистилась, а волосы аккуратно заправились в чепчик. Помона благодарно улыбнулась.

— Спасибо тебе. Я сегодня тут засиделась, даже о внешнем виде позабыла. Наверное, была похожа на какую-нибудь неряшливую лесную ведьму. Хорошо, учителя не видели.

Она снова отразила заклинанием очередную попытку лианы вцепиться ей в чепец, а затем, позвав с собой Минерву, устремилась в соседнюю теплицу. Войдя туда, Минерва услышала громкое квакание лягушек. Помона объяснила, что профессор Бири разводит их здесь, чтобы потом кормить ими хищные лианы. Каких только лягушек тут не было: и оранжевые, и голубые в красную крапинку, и переливающиеся всеми цветами радуги!

Минерва вспомнила о Поппи Помфри, своей приятельнице с Равенкло, которая в прошлом году закончила Хогвартс и продолжила своё обучение в Медицинском магическом колледже. Поппи регулярно писала Минерве письма, в которых подробно рассказывала о своей непростой учёбе на колдомедика. Она несколько раз сообщала, что в колледже они учатся искусству врачевания на лягушках. «Лягушки — это оптимальный и недорогой материал для обучения, ты не представляешь, как много мы их препарировали! А сколько лечебных снадобий на них испробовали — не перечесть!» — увлечённо описывала Поппи.

Минерва рассматривала лягушек, перепрыгивавших с одного листа лопуха на другой, и тут ей пришла в голову идея: а если испробовать комбинацию заклинаний «Люмос+Реамбре» на одной из лягушек? Наколдованный предмет не даст необходимой чистоты и точности эксперимента, а о том, чтобы испробовать эту неизвестную комбинацию заклинаний на ком-то из людей, и речи быть не могло. Кто знает, к каким непредсказуемым последствиям это может привести! «Люмос+Реамбре к вашей жертве» — даже звучит пугающе. О какой такой жертве могла идти речь? Минерва даже вообразить себе не могла, что у неё могут быть враги среди знакомых, а уж тем более жертвы. Но исследовательский интерес брал своё, и она понимала, что так или иначе должна испробовать предложенное Риддлом заклинание.

Итак, лягушки… Их было здесь так много, что вряд ли профессор Бири хватится, если пропадёт хоть одна. И их всё равно использовали в качестве корма для плотоядных растений. Минерва оглянулась на Помону, которая прихватила парочку лягушек и двинулась к выходу из теплицы.

— Пойду и покормлю лиану, ей всё равно пора обедать, а мне ещё надо заниматься фиалками. Не хочется, чтобы хищники мне мешали в ближайшие пару часов, — пояснила Помона.

Минерва кивнула, а сама задержалась. Она выбрала самую обычную зелёную лягушку, наставила на неё палочку и проговорила про себя нужную комбинацию заклинаний. И замерла в ожидании.

Да, Минерва определённо ждала результата от применения заклинаний. Хоть какого-нибудь. Она свыклась с мыслью, что что-то да и должно произойти. Однако, к её удивлению, не случилось ровным счетом ничего. А на кончике её палочки даже не зажёгся свет. Лягушка как сидела на своём месте, так и продолжала сидеть как ни в чём не бывало.

Это оказалось так странно, словно заклинания не сработали. Минерва почувствовала себя глупо. А что конкретно она ожидала? Минерва помедлила пару минут в ожидании, что лягушка… Превратится в принца, как в магловских сказках? Она невесело усмехнулась про себя. Вроде ей даже стало легче от того, что ничего не произошло, но… Неизвестно, какой отложенный эффект может явить в дальнейшем применённое сочетание заклинаний.

Минерва вернулась в теплицу к Помоне, которая как раз в этот момент протянула плотоядной лиане оранжевую лягушку. Растение медленно обвило животное собой, а потом заглотило его, словно змея свою жертву. Это было не самое приятное зрелище, и Минерва поёжилась. Лицо же Помоны оставалось бесстрастным — ей к таким представлениям было не привыкать.

Минерва подумала о хищной лиане, о заклинаниях, примененных к лягушке, и ей вдруг стало нехорошо. Перестало хватать воздуха, и Минерва поскорее покинула теплицы.

На улице ей полегчало, и она задумалась. Минерва никогда прежде не проделывала подобных экспериментов с настолько непредсказуемым результатом. Раньше она всегда знала, что делает и чего желает добиться. То, что Минерва проделала только что — было в этом что-то скверное, в корне неправильное, и она это чувствовала. Можно было оправдывать себя, что это лишь эксперимент, заданный учителем, что лягушки — лишь пища для растений, но всё же… Минерва ни разу прежде так не применяла неизвестные заклинания к живому существу. И она уже начинала понемногу жалеть о содеянном.

Уже вернувшись в гриффиндорскую башню, Минерва достала из своей сумки учебники, среди которых лежал сборник о Николасе Фламеле. Она забралась в уютное кресло у окна и открыла заложенную страницу в сборнике. Серебряная надпись оставалась на месте, она блестела всё в том же правом верхнем углу страницы, а рядом имелся заголовок: «Эликсир бессмертия недельной выдержки». Вдруг подумалось: ведь не случайно автор послания выбрал именно эту страницу книги? Или же случайно? Нет, ничто в этом мире не происходит просто так, всё взаимосвязано. Особенно, если это касается странного нового преподавателя. Итак, «Эликсир бессмертия недельной выдержки». А если… Комбинация «Люмос+Реамбре» недельной выдержки? Не может быть! Или может? Колдовство не сработало сейчас, а вдруг оно сработает спустя неделю?

* * *

Сегодня на уроке тот самый грязнокровка надеялся отвести от себя мой гнев, пытаясь отвлечь всё внимание на коллегу. Меня это разозлило. Что же, в ближайшее время, пожалуй, возьмусь за него. В принципе, он намечался у меня в планах…

Так, терзаемая раздумьями о загадочном заклинании, испробованном в теплицах, Минерва не заметила, как началась новая неделя, а вместе с ней и очередной урок по защите от тёмных искусств. Весь остаток прошлой недели она наблюдала за Августой, не на шутку окунувшейся в изучение тёмных искусств. Дэвид только удивлялся, глядя на Августу, которая уверенно одолевала «Продвинутый курс защиты от тёмных сил Элвиса Доэрти». Он теперь подшучивал насчёт ее небывалого интереса к тёмным искусствам, и только Минерва знала, что Августа всё прочитывает лишь ради привлечения внимания Риддла.

Надо заметить, Августа не зря так корпела над учебниками: на очередном занятии ей удалось верно ответить уже на два вопроса Риддла и получить несколько баллов для факультета.

— Как думаешь, — с волнением в голосе спросила она Минерву, — почему он до сих пор так и не спросил моего имени?

— Может быть, он его уже знает?

— Откуда?

— Риддл же устраивал недавно контрольную работу. Помнится, ты первой отдала лично ему в руки свою подписанную работу. Должно быть, он прочёл мельком твоё имя на пергаменте…

— Возможно! — воодушевилась Августа. — Тогда он очень внимательный!

«Не то слово!»

В середине урока Риддл вновь велел всем упражняться в беспалочковой магии, и класс обречённо вздохнул, ведь мало у кого из студентов за последние недели наблюдался хоть сколько-нибудь заметный прогресс. У многих заклинания без использования палочки или вовсе не выходили, или срабатывали совсем не так как требовалось.

Бедняге Руперту опять не везло: в этот раз он оказался в паре с Дэвидом и не смог отразить весьма замедленную и ослабленную версию заклинания Петрификус Тоталус. Риддл язвительно это прокомментировал:

— Ну, и что будете делать, если ваша палочка сломается, а вас атакует враг? Так и будете стоять истуканом, Финниган? Что же вы за гриффиндорец, если не в состоянии элементарно себя защитить? Доблестный основатель вашего факультета, верно, в гробу переворачивается сейчас!

Гриффиндорцы недовольно переглянулись, а хаффлпаффцы затаились, боясь тоже попасть под раздачу.

— В мире существуют регионы, где и вовсе не принято использовать волшебные палочки, и маги там вполне себе успешно справляются, — уже спокойнее продолжал Риддл. — В ряде африканских стран местные колдуны вам в лицо рассмеются, если вы спросите их о палочках…

— Слизеринцы рассказывали, что он и по Африке путешествовал, — зло прошептал Руперт, когда Риддл отошёл от него. — Кто бы сомневался! Жаль, что его там не съели местные людоедские племена.

— Они бы подавились, — тихонько откликнулся Дэвид, — или отравились.

— Минус десять баллов с Гриффиндора за отсутствие хоть какого-либо прогресса! — Риддл резко повернулся к Руперту. — А ещё отработка в ближайшую пятницу вечером! Как студент вы топчетесь на месте!

Тут Руперт уже не выдержал и бросил:

— Профессор, по-вашему я топчусь на месте, но вот наша Минерва вполне овладела искусством беспалочковой магии!

— Вот как? — ехидно спросил Риддл. — Почему бы в таком случае ей не продемонстрировать свои умения?

Он пристально посмотрел на Минерву. Она готова была поклясться, что Риддл сейчас как раз и не сомневался в её умениях по части беспалочковой магии. Но аудитория оставалась аудиторией, и Минерва, до сих пор старавшаяся держаться в стороне, применила беспалочковое волшебство к Руперту. Она мысленно проговорила заветное Реамбре, а затем Экспеллиармус. У Руперта выскочила из рук палочка и, упав на пол, покатилась в сторону Минервы.

Все с нетерпением взглянули на Риддла. Но зря. На его лице не читалось ровно никаких эмоций. Совершенно каменное выражение лица. Конечно, какие могут быть эмоции, когда знаешь, чем тебя «удивят».

— Урок окончен, — скучающим тоном сказал Риддл и привычно покинул класс раньше положенного времени.

— Интересно, его вообще невозможно ничем удивить? — недоумевал Руперт, поднимая палочку с пола. — Даже ни одного балла не присудил Минерве. Вот урод!

* * *

Через несколько дней Минерва выкроила время и снова заглянула к Помоне в теплицы. Ей впервые оказалось волнительно и даже тягостно идти во владения профессора Бири. Помона была лишь предлогом, на самом же деле Минерву интересовала судьба лягушки, к которой она применила, один только Мерлин знает, насколько опасное заклинание. Скорее всего, Помона или профессор Бири уже давно скормили многострадальную лягушку лиане, так что вряд ли ей, Минерве, сегодня откроется что-то новое.

Однако, войдя в теплицу, она увидела Помону с несколько озабоченным видом. Та склонилась над одним из лопухов, по которым любили прыгать лягушки. Помона поднялась, а в руках у неё сидела та самая зелёная лягушка. Итак, лягушка так пока и не стала обедом для плотоядного растения, однако…

— Интересно, я уже несколько дней наблюдаю за ней. Что-то здесь не так. — Помона протянула Минерве лягушку, желая показать поближе. — Чем-то она заболела. Почти неделю практически неподвижно сидит на одном и том же камне. И вся горячая…

Лягушка действительно почти не шевелилась. Ещё неделю назад её шкурка была ярко-зелёной, теперь же она заметно потемнела. Минерва коснулась рукой лягушки — та вся буквально горела.

— Что это может быть?

Помона пожала плечами.

— Пока точно неизвестно. Профессор Бири предположил, что это может быть какая-нибудь вирусная инфекция. Я пробовала подлечить её несколькими снадобьями, но безрезультатно. Надо спросить у профессора Кеттлберна — ему виднее. Завтра, пожалуй, к нему и зайду.

«Если только лягушка доживёт до этого часа!» — мрачно подумала Минерва, вычислив количество дней, прошедших с того момента, как к лягушке было применено загадочное заклинание. Завтра в полдень будет ровно неделя. Минерва почувствовала, как у неё учащённо забилось сердце.

* * *

Первую половину следующего дня Минерва провела как на иголках в ожидании результата от применения заклинания. Ей очень хотелось ошибаться в своём неутешительном прогнозе. Ведь если её гипотеза о комбинации заклинаний из сборника Фламеля подтвердится, то это означает, что она имеет дело с новым изощрённым способом убийства. Минерва больше не могла обманывать саму себя и честно сформулировала пугающие вопросы, которые все эти дни отгоняла от себя: какие цели преследует волшебник, оставивший в книге о Фламеле столь страшную по своей сути надпись? Что было нужно от неё профессору Риддлу?

Новые утренние занятия по травологии подходили к концу, а Минерва, будучи вся на нервах, никак не могла совладать с дьявольскими силками. У неё буквально всё валилось из рук. Наконец, покончив с учебным заданием, она с трясущимися руками направилась в теплицу с лягушками. Там Минерва, как и ожидалось, повстречала Помону, мирно пересаживающую цветы.

— Привет! Как дела? — Минерва старалась говорить как можно более непринужденно.

— Да вот, занимаюсь пересадкой, — откликнулась Помона.

— А как там с…

— Ты про лягушку? — Лицо Помоны помрачнело. — Представляешь, она померла!

Минерва поджала губы, не зная, что сказать, как вдруг Помона озабоченно добавила:

— Профессор Кеттлберн обмолвился, что к лягушке могла быть применена какая-то редкая черная магия.

* * *

Пятничным вечером на отработку к Риддлу непутёвого Руперта весело провожали всей факультетской гостиной.

— Давай, приятель, в добрый путь! — подбадривали его ребята.

— Или в последний… — мрачно пошутил Руперт.

— Прекрати! — Дэвид замахал на него руками. — Тебе же не червей идти перебирать у Слагхорна. Риддл, наверное, просто заставит тебя разобрать горы книг по тёмной магии! Вдруг что интересное увидишь.

— Отличное напутствие, ничего не скажешь! — бросил напоследок Руперт. — Ладно, не поминайте меня плохо!

* * *

Ровно в полночь Руперт вернулся с отработки. Гостиная давно опустела, только Минерва дописывала эссе по трансфигурации. На самом же деле ей хотелось дождаться возвращения Руперта.

— Ты ещё не легла спать, — устало произнёс он, отирая пот со лба.

— Неважно выглядишь, — заметила Минерва. — Риддл тебя замучил?

— Уж спасибо на добром слове! — Руперт плюхнулся на стул рядом с ней. — Он заставил меня тридцать пять раз перемыть пол в его кабинете без применения магии. А сам всё это время сидел и расшифровывал какие-то руны. Ну да ладно, мне не привыкать к физической работе. Ты знаешь, у меня оба родителя — маглы, да ещё бедняки, так что мытьё полов — это для меня обычное дело.

Он устало положил правую руку на стол. На его указательном пальце что-то блеснуло. Минерва пригляделась и увидела аккуратное серебряное кольцо в виде змейки.

— Откуда оно у тебя? — строго спросила она.

— Да так, — замялся Руперт. — Когда возвращался от Риддла, то встретил этого придурка Паркинсона, ну мы и… В общем, он проспорил мне своё фамильное кольцо.

— И ты его взял? Это же чужая вещь, да ещё фамильная!

— Ну и что! Спор есть спор! Проигрался — плати!

Он беззаботно откинулся на стуле, но потом напрягся под осуждающим взглядом Минервы.

— Да верну я ему это кольцо, не переживай ты так! — заверил её Руперт. — Только поношу его немного, чтобы все на курсе узнали, что Паркинсон проиграл мне спор. А потом верну или толкну кому-нибудь в Хогсмиде. Как получится!

И он беспечно рассмеялся.