Водоворот (гет)

— Кто там?

Сразу, как в дверь постучали, Дэниел рефлекторно схватил палочку, краем глаза заметив, что жена сделала то же самое, и только после этого задал свой вопрос.

— Завтрак и газета, сэр! — раздался из-за двери скрипучий женский голос.

Пераспера начала лихорадочно заматываться в одеяло. Полностью упаковавшись, она взмахнула палочкой, распространяя по комнате фиалковый аромат, укрыла палочку одеялом так, чтобы убойное заклинание можно было соткать прямо из-под него, и кивнула мужу.

— Войдите, пожалуйста!

Дверь распахнулась, и в номер, толкая перед собой тележку с завтраком, зашла сморщенная старушка в классическом чепчике.

— Расслабься, дорогая! — шепнул Дэниел, похлопав жену по руке.

— Доброе утро, мистер Поттер, миссис Поттер! — проскрипела горничная, открывая посуду с завтраком и демонстрируя содержимое: — Яичница с беконом, пудинг, овсянка и тосты с повидлом! Традиционный английский завтрак, именно так, ка предпочитают наши постояльцы! Апельсиновый сок и газета! — женщина выпрямилась настолько, насколько позволяли её годы, и спросила: — Ещё что-нибудь, сэр?

— Кофе? — с надеждой спросил мужчина.

— Не держим! — отрезала горничная.

— Тогда... Больше ничего не нужно, миссис...

— Мисс Марпл, сэр! — с видом оскорблённой невинности отчеканила старушка.

— О, простите, мисс Марпл!

Та поджала губы и добавила:

— Если Вам что-то понадобится, то либо позвоните в колокольчик, либо воспользуйтесь аппаратом! — она протянула обтянутую кожей руку в сторону огромного бакелитового телефона, стоявшего на тумбочке возле кровати.

— Да, спасибо!

Горничная вышла, и Дэниел обернулся к жене, сосредоточенно кусающей губы:

— Ну, прости, милая... — виновато начал он.

— Поттер, Дэниел, Поттер? — с нажимом спросила она. — Мистер и миссис Поттер?

— Прости, в тот момент почему-то вертелось в голове... — он сделал ещё одну попытку оправдаться.

— Поттер? Первое, что тебе пришло в голову, было имя моей погибшей подруги? Поттер?

— Прости, любимая...

— И это — при том, что про их сына ты за всё это время даже ни разу не вспомнил!

— Хватит! — спокойно произнёс он, и жена умолкла, отворачиваясь к окошку. — Ты несправедлива ко мне!

Пераспера повернулась к нему и, взяв его лицо в ладони, быстро поцеловала.

— Ну, тогда и ты прости меня. Ты же знаешь...

— Давай завтракать! — перебил её Дэниел, не позволяя углубляться в мрачные мысли. Он вскочил, заворачиваясь в халат, и занялся снедью на тележке. Он разгладил одеяло вокруг жены, поставил на него раскладной столик, подал ей приборы и поставил блюдо с завтраком, сняв с него крышку.

— М-да! — пробормотала Пераспера, разглядывая содержимое тарелки. — Не Париж, конечно!

На протяжении веков традиционный английский завтрак, как собственно, традиционный английский обед и традиционный английский ужин вёл борьбу с традиционной лондонской погодой по яркости и богатству ощущений, то проигрывая её, пробуждая в традиционных английских поварах неуместное континентальное фрондёрство, то отыгрывая обратно в те редкие дни, когда традиционному английскому ветру удавалось разогнать облака в традиционном лондонском небе.

— Дорогой!... — начала было Пераспера, скорчив недовольное личико, которое тут же просветлело, едва она увидела стеклянную баночку, только что выуженную мужем из саквояжа, которую тот протягивал ей.

— Спаситель! — заломила руки она.

— На том и стоим! — усмехнулся Дэниел, с негромким хлопком откручивая крышечку у банки фуа-гра. Он подал баночку жене, а потом достал из того же саквояжа небольшой термос.

— Это то, о чём я думаю? — благоговейно спросила супруга.

— Это — кофе по-турецки, а совсем не то, о чём ты думаешь! — не упустил шанса вставить шпильку муж.

— Пошляк! — надула губки Пераспера, подставляя фарфоровую чашечку.

— К сожалению, время можно только замедлить, а остановить — нельзя. Так что, — горестно вздохнул он, — этому кофе — целых пять минут!

— Фу! — отвернула носик жена. — И кто теперь будет пить эти помои?

— А я и не заставляю! — Дэниел остановился, не заполнив чашки жены и наполовину.

— Не трожь птичку! — свирепо выкатила глаза она, и муж испуганно продолжил наливать ей дымящийся напиток. Потом он расположился у неё в ногах лицом к столику, взял один из принесённых поджаренных кусочков традиционной английской булки, аккуратно намазал его тонким слоем гусиной печёнки и подал Перри. Следующие путь минут они провели в молчании, работая челюстями, бросая время от времени друг на друга то озорные, то влюблённые взгляды. Наконец, всё съедобное было уничтожено, до невозможности кислый апельсиновый сок выпит, маггловская газета прочитана, и почти нетронутый традиционный английский завтрак убран обратно на тележку. Пераспера лукаво посмотрела на мужа и похлопала по постели рядом с собой:

— Ну, мистер Поттер...

В ответ тот грустно вздохнул. Она повторила вздох мужа.

— Я знаю, милый, извини! — сверкнув белизной кожи, Пераспера выскользнула из-под одеяла, чмокнула мужа в щёку и упорхнула в ванную, оставив его истекать слюной и проклинать чёртова врага, из-за которого у них нет даже времени на личную жизнь. Ну... почти нет, если не вспоминать вчерашний вечер... Или позавчерашний... Или вечер до того...

Дэниел со вздохом окутался облачком очищающей магии:

“Душ-то занят! Хотя, можно и присоединиться! Ага, и задержаться ещё на два часа!” — он оделся и направился вниз. Чувство, что нужно спешить, теперь уже не отпускало его. Внизу у конторки скучал отставной подполковник времён индийской кампании. Или даже столетней войны. По крайней мере, создавалось ощущение, что только роскошные бакенбарды и держат дух в этом теле.

“Какой-то гериатрический институт!” — подумал Дэниел.

— Доброе утро, любезнейший!

— А, мистер Поттер! — прошамкал дух прошлого, заставив Дэниела в очередной раз проклясть свою “изобретательность”, побудившую его назваться именно этим именем, когда он бронировал номер.

— Зовите меня Джеймс, мистер...

— Кэткарт, Джордж Кэткарт к Вашим услугам, сэр!

— Мы зовём его Велингтон! — проскрипела пробегающая мимо горничная. — Он всегда первый в туалет!

Старичок закашлялся от негодования. Дэниел терпеливо ждал, пока тот закончит.

— Поттер, Поттер... — портье начал слезать со стула, и Дэниел невольно бросил взгляд в сторону ячеек с почтой, с удивлением обнаружив небольшой пакет в ячейке их номера. Кэткарт, наконец, доковылял до шкафа и, щурясь, стал разглядывать маркировку ячеек. Быстро сдавшись, он поковылял опять к конторке и, порывшись в ящике, добыл оттуда пару очков с какими-то жуткими диоптриями, которые сразу и нацепил. Сделав пару шагов, он врезался в стул и жалобно закряхтел, возвращаясь обратно к конторке. Вторая пара очков оказалась с бифокальными линзами, и старичок первым делом испытал их, сначала задрав подбородок, а потом наклонив голову вперёд. Эти, похоже, подошли лучше, поскольку на этот раз портье удалось доползти до ящичков, не убившись о мебель. Он снова принялся их разглядывать, шевеля губами.

— Вам помочь, любезнейший?

Кэткарт вздрогнул и попятился, обернувшись:

— Вы кто? — потом его лицо озарил свет понимания: — Ах, да, Поттер! Поттер, Поттер... — он рассеянно посмотрел на шкаф: — Знавал я одного Поттера... Служил у нас в полку! Случаем, не Ваш родственник? Рябой такой, маленький...

— Нет, не мой! — открестился Дэниел. — И даже не однофамилец! — пресёк он дальнейшие расспросы.

— Поттер, Поттер... А, вот, нашёл! — наконец-то слабые глаза портье наткнулись на нужную ячейку. — Вам пакет, мистер Поттер!

“И дёрнул же меня чёрт!” — опять скривился Дэниел. Взяв пакет, он внимательно осмотрел его и даже потряс у уха. Любопытный Кэткарт уже стоял рядом, вытянув шею в ожидании вскрытия.

— Откуда это?

— Какой-то юнец прибегал с утра, сказал, что он посыльный от мистера... Чёрт, забыл! Библейское такое имя...

— От Дэйва?

— Точно, точно, от мистера Дэйва, — портье продолжал следить за свёртком.

— Прошу прощения, любезнейший! — намекнул Дэниел.

— Ничего, ничего! — ответил старичок, только что не облизываясь в предвкушении.

— Хм! Хм! — выразительно прочистил он горло.

— Аннабель, воды мистеру Поттеру! — громко сказал портье, всё так же отрывая взгляда.

“Черти тебя дери, старый сплетник!” — выругался про себя Дэниел, развернулся и пошёл к лестнице. “В номер мне точно идти не стоит, вдруг, там ловушка!”

Зайдя за угол, он быстро положил посылку на пол и взмахнул палочкой:

— Протего! Спекиалис Ревелио!

Ничего. Содержимое бандероли никак себя не проявило, да и не чувствовал он никакой угрозы.

— Мистер Поттер, ну, куда же Вы пропали? — прошамкал приближающийся старческий голос. Дэниел схватил пакет и почти бесшумно двинулся вверх по лестнице. Когда он вернулся в номер, Пераспера уже вышла из душа и просушила волосы, и теперь, поставив ногу на стул, эротично натягивала чулок.

“Чёрт меня задери!” — мысленно простонал он. “Да она меня ждала!”

Демонстративно прикрыв глаза ладонью, что вызвало сдавленный смешок жены, он прошёл к столику, на котором лежал нож для писем. В бумагу была завёрнута коробочка, а в коробочке лежал телефон.

— Что там? — вытянула голову супруга. Он помахал перед ней обновкой. — А, мобильник! Откуда?

— Портье сказал, что от Дэйва!

— От Дэйва? — улыбнулась Пераспера. — Как же он нас нашёл? Да ещё и под такой фамилией?

Супруг побледнел и с опаской посмотрел на телефон в руке.

— Дай-ка сюда! — она скользнула к нему и двумя пальчиками выхватила из руки телефон. Всмотрелась в экран, нажала несколько кнопок, улыбнулась, хмыкнула, нажала ещё кнопку и поднесла телефон к уху:

— Алло! Дэйв! Здравствуй, дорогой! Ну, здорово! Как ты? Мы? Чудесно! Домой, вот, спешим! Не подскажешь? Ага, запомню! Хорошо, хорошо! Я думаю, минут сорок... Я тебе позвоню, когда мы там будем. Да вот, ещё, скажи мне, как звали того Пожирателя, которого Дэйв пнул восемь лет назад так, что тот пять метров летел по воздуху? Правильно, не пять а семь. Рекс? А какой породы он был? А что Дэйв при этом сказал? Правильно, низко полетел, к дождю. Ага, пока, пока! — Перри нажала ещё кнопку и отдала ему: — В телефоне — единственный номер, Дэйв сказал, что знает один камин, которым мы сможем воспользоваться, дал адрес. Проверку на вшивость прошёл. Ты готов? Помоги мне с платьем, пожалуйста!

Теперь, когда у них появились чётко очерченные временные рамки, её игривость, как рукой, сняло. Упаковывая немногочисленные пожитки, Дэниел украдкой любовался, как жена заканчивает наряд точными скупыми движениями, успевая при этом, схватив какую-нибудь мелочь, бросить её в его сторону.

— Всё, пойдём!

Старичок портье даже не успел до конца раскрыть рот, как мистер и миссис Поттер пронеслись мимо, оставив после себя на конторке несколько бумажек в оплату постоя и чаевые. На улице их уже ждало вызванное с того же телефона такси, и ещё через тридцать минут они были на месте. Пераспера огляделась, выискивая нужный дом, и указала мужу на здание, волшебным образом втиснувшееся между соседями, как только она о нём подумала. Дэниел постоял минуту, включив свою паранойю на полную мощность, но так ничего и не почувствовал. Он кивнул жене и, взяв её за руку, повёл к дому. У двери он ещё раз прикрыл глаза, пытаясь уловить хоть немного беспокойства, и, не дождавшись, нажал фаянсовую кнопочку звонка.

Почти сразу же дверь покрылась едва заметной плёночкой щита, и в глубине дома послышались тяжёлые шаги. Дверь распахнулась, и на пороге показался столь знакомый супругам аврор с вечным загаром.

— Кингсли, — мрачно задрал нос Дэниел, задвигая жену за спину.

— Дэниел! — кивнул в ответ потомок Отелло. — Перри!

— Я не знал...

— Я помогаю Дэйву, ты не подумай! — пресёк его излияния аврор. — До твоих дел с Пожирателями мне дела нет!

“Ага, своя рубашка ближе к телу!” — мысленно поморщился волшебник. У Дэйва было что-то спрятано в сейфе, что позволяло тому время от времени пользоваться услугами полицейского, с энтузиазмом выполняющего все поручения нового Министерства, но что именно — Дэниел не знал. Несмотря на рычаг влияния, друг, тем не менее, никогда не требовал от аврора ничего, иногда мягко просил и никогда не огорчался возможному отказу. Вот, и сейчас аврор Кингсли Нагель ничем не рисковал, пуская к своему камину добропорядочного гражданина, пусть даже и находящегося в состоянии горячей войны с человеком, к которому Министр Магии каждый месяц приезжал за зарплатой.

— Дэйв! — взвизгнула Перри, бросаясь на шею жгучему черноволосому красавцу, неслышно появившемуся из коридора. Тот чмокнул её в щёку и спустил на землю.

— Рад вас видеть, дорогие мои! — протянул он свою крепкую руку Дэниелу.

Дэниел знал Дэйва ещё с Хогвартса, где последний учился на два курса старше. Не то, чтобы они были так уж знакомы, скорее, невольно сталкивались постоянно в подземельях Слизерина. Потом Дэйв закончил школу и устроился работать в Министерство Магии, где внезапно прорезавшиеся напор и деловая хватка помогли ему быстро продвинуться по служебной лестнице. К тому моменту, как Дэниел закончил обучение в Хогвартсе, Дэйв уже стал самым молодым в истории Директором экономического отдела. Отец Дэниела передал сыну в руки одно из направлений семейного дела, и свежий выпускник быстро себя проявил, продвинув бизнес в совершенно неожиданном направлении, добившись весьма внушительных успехов. Перейдя на новый уровень, он стал частым гостем в Министерстве, точнее, в экономическом отделе, добиваясь поблажек и преференций в обмен на инвестиции в благополучие министерских работников. Пока в один прекрасный день не столкнулся с Директором.

Дэйв, несмотря на пресловутое факультетское братство, первым делом, отчитал предпринимателя за его излишнее внимание к частной жизни сотрудников Министерства, а потом предложил переработать модель так, чтобы интересы Министерства не страдали, в качестве дополнительной мотивации организовав совместную экскурсию в Азбакан. Ему показалось, что это было бы неплохой шуткой в отношении зарвавшегося дельца. Из Азбакана они вернулись оба бледные до синевы и сразу же закатились в ближайший бар. Через три дня поднявшие тревогу подчинённые смогли обнаружить Директора, храпящего в обнимку с бутылкой в компании Дэниела.

Однако, чудовищная демонстрация возможностей Министерства впечатлила бизнесмена, и он внял предупреждениям своего нового приятеля, который постепенно становился для него другом. Его стали приглашать в дом, где к тому моменту уже образовалось уютное семейное гнёздышко, свитое красавицей Пандорой. Дэйв очень гордился своей молодой женой, зеленоглазой испанкой королевских кровей, и до безумия обожал её, всем своим видом показывая, что он теперь — самый счастливый человек на свете. Вот у них в доме Дэниел и был представлен Пераспере.

В тот вечер он пришёл к Дэйву довольно поздно, около девяти, но было это вызвано необходимостью проконсультироваться по важному вопросу. Пандора, приветливо с ним поздоровавшись, сразу проводила его в гостиную. Войдя, Дэниел сначала остолбенел, а потом в нарушение всех правил этикета уселся при дамах, да ещё и на клавиши рояля. Перед ним стоял Ангел. Белокурые локоны, падающие из-под чёрной шляпки, обрамляли правильные черты лица дивной красоты, которую не могла скрыть даже ниспадающая чёрная вуаль. Строгое чёрное платье грациозно обтягивало тонкую фигурку, и воспалённое сознание Дэниела уже невольно пририсовало ей белоснежные крылья, раскрывающиеся за спиной, напрочь отказываясь видеть развевающуюся занавеску траурной вуали. Мир уходил из-под ног, и пространство заполняла бескрайняя синева её глаз.

— Дэниел, позволь тебе представить мою близкую подругу Перасперу. Пераспера, это наш друг и вообще хороший человек Дэниел!

Его губы автоматически пробормотали положенное:

— Мне очень, очень приятно познакомиться! — вот, что значит вбитое в печёнки воспитание! А сознание при этом витало где-то высоко в облаках. — Сожалею, что раньше не удостоился чести... — рот продолжал говорить, но сам Дэниел мог только смотреть и впитывать в себя её образ. Польщённая вниманием, девушка улыбнулась и приподняла вуаль, открывая лицо, а жена Дэйва продолжила:

— Отец Перри отдал её замуж за отца Дэйва, когда ей было шестнадцать. К сожалению, — тут она поджала губы, обозначая сарказм, вложенный в последнее слово, — мой свёкор не прожил и минуты после того, как священник объявил их мужем и женой. Ходили, кстати, очень неприятные слухи, но расследование показало, что барон умер по естественным причинам — от разрыва сердца. Конечно, в его сорок семь это не совсем обычный случай, но ни магии, ни ядов в его теле не было обнаружено. Ну и, разумеется, зрелище безутешной вдовы не оставляло места сплетням. Завтра, как раз, заканчивается трёхлетний траур, и Пераспера, наконец, сможет выйти в свет.

— Вы ошибаетесь, дорогой Дэниел! — вдруг обратилась к нему Пераспера. — До замужества и траура я училась в Хогвартсе на курс младше вас.

— Я никогда не... Не поверю, что я... — замямлил молодой человек.

— Когда вы посмотрите на нашу дочь в шестнадцать лет, вы мне поверите! — улыбнулась она.

— Я... я обязательно приду посмотреть! — ответил на автомате Дэниел, вызвав смех друга и его жены. Они ещё что-то говорили, но он по-прежнему ничего не слышал, лишь что-то отвечал, как правило, невпопад. Потом Дэйв с супругой оставили их одних, а Пераспера осталась с Дэниелом, всё так же улыбаясь его взгляду. Когда он, наконец, очнулся, за окном разгорался рассвет. Огонь в камине угас, свечи прогорели, лишь небесно-чистые глаза сидящей напротив красавицы, казалось, так и лучились светом. Дэниел вскочил и заметался по комнате.

— Дэниел, я вам уже надоела? — обиженно спросила Пераспера. — Вы устали на меня смотреть?

Он остановился напротив неё:

— Никогда! — заявил он и вновь метнулся в угол, чтобы ещё через секунду остановиться перед ней: — Скажите, Пераспера, вы верите...

— В любовь с первого взгляда? Да! Верю! — пылко ответила ему девушка, и смутилась собственной горячностью. Она отвела глаза в сторону и сказала: — А мы не могли бы перейти на “ты”? И вы могли бы называть меня Перри!

— Подождите... — он потряс рукой ладонью вниз, как бы её останавливая. — Подожди здесь. Пожалуйста! Я вернусь. Через минуту. Или пять. Не уходи, пожалуйста. Я сейчас... — прежде, чем она успела возразить, он бросил порошок в камин и оказался в доме отца. Там он, напрочь забыв про прислугу и домовых, огромными прыжками понёсся наверх к родительской спальне, где стал барабанить в дверь, крича:

— Папа! Папа! Просыпайся! Дело жизни и смерти! Скорее же!

Так он продолжал до тех пор, пока дверь не открылась и оттуда не показался его отец в пижаме, зевающий и протирающий глаза. Наткнувшись на Дэниела, он первым делом отвесил тому подзатыльник, а потом, ещё раз зевнув, спросил:

— Какого чёрта, сын! Ну, боггарт-то со мной, от меня не убудет, но ты же и маму разбудил! Ты знаешь, который час?

— Папа, я потом попрошу прощения, я сейчас мне нужно две вещи. Пожалуйста!

Отец посмотрел на своего сына, подпрыгивающего от нетерпения:

— Ну, что там тебе нужно? Рассказывай! — проворчал он.

— Мне нужно фамильное кольцо и твоё благословение, папа! — выпалил Дэниел.

— Благословение? — из-за двери показалась голова матери.

— Мальчик с вечера собирался навестить своего друга Дэйва! — добродушно пояснил жене глава семейства.

— И? — она всё ещё не могла понять в чём дело.

— И познакомился там с Перасперой. Так? — спросил он сына. Тот кивнул. — Ну, с Перасперой, помнишь ту хорошенькую куколку, которую старый безумец, её отец, отдал этому любителю малолеток?

— Ха! — наконец-то отозвалась мать. — Она же этого хрыча и убила!

— Мама! — строго сказал Дэниел. — Выбирай, пожалуйста, выражения, когда говоришь о моей будущей жене!

— А она согласится? — проворчал вновь появившийся из спальни отец, подавая сыну инкрустированную шкатулку.

— Папа! А тебе самому посмотреть лень?

Отец на десять секунд прикрыл глаза, а потом порывисто обнял сына:

— Благословляю тебя, чадушко моё! Ступай!

В пять минут Дэниел, конечно, не уложился. Когда он вернулся, девушка стояла у окна, напоминая ему уже грустного ангела, который опустил крылья от тоски. Она сразу обернулась, расцветая, а потом, увидев шкатулку в его руке, протянула руку, чтобы остановить:

— Нет, постойте... Постой! Не торопись, ведь ты меня ещё совсем не знаешь...

Упрямо склонив голову, молодой человек подошёл к ней, взял руку в свою по одному поцеловал все тоненькие пальчики, а потом прижал её ладошку к груди, где билось готовое выпрыгнуть сердце:

— Я знаю, что отныне это — твоё. Навсегда! Делай с ним, что хочешь! — он встал на колено и продолжил: — Ты — самая красивая девушка, которую я видел; я тебя люблю до безумия, до беспамятства. Отныне ты — смысл моей жизни, моя путеводная звезда, моя радость и моя боль. Я счастлив просто от того, что встретил тебя, и сияние твоих глаз навсегда зажгло огонь в моей груди. Прошу тебя, подари мне радость, отдав мне своё сердце, и окажи честь, отдав мне руку!

Ошарашенная девушка смотрела на него, только что не раскрыв рот в удивлении и восторге. Молодой человек одной рукой открыл шкатулку и достал оттуда изящное колечко большим камнем, который, едва он поднёс кольцо девушке, налился голубым светом.

— Постой! — выдохнула Пераспера, пытаясь отобрать руку обратно. — Не так быстро! — и сразу поспешила успокоить. — Сначала ты должен обо мне знать. Не спорь, пожалуйста! — остановила она его протест. — Так надо! — она повела другой рукой в сторону дивана, куда сама и присела. Дэниел примостился рядом, всё так же не отпуская её ладошку.

— Я хотела рассказать тебе о своём замужестве... — его лицо дрогнуло, и она смягчила тон: — не надо готовиться к худшему, не всё так страшно! Мой отец был... Он, кстати, жив где-то... Наверное... Он был эгоистичным мерзавцем. Типичный жиголо по-английски. Женившись на деньгах, он сразу начал вести разгульную жизнь. Мать свою я даже не помню, она умерла, когда я была совсем маленькой. Может, и не без помощи отца. Росла я под опекой горничной. Когда пришла пора отдавать меня в Хогвартс, особняк матери уже был заложен, а счёт в банке — пуст. Отправив меня в школу, отец сразу же уволил горничную и вычеркнул меня из жизни. Точнее, я так думала. На каникулы и праздники я либо набивалась в гости к подругам, либо оставалась в замке. А потом по окончании пятого курса меня поставили в известность, что моя учёба закончена, и у меня теперь есть будущий муж, который как-то заметил меня, навещая сына, навёл справки и выкупил долги моего отца. А потом, получается, купил за эти долги меня. Ты должен знать, Дэниел! — она строго посмотрела ему в глаза. — Я убила эту мразь раньше, чем он посмел коснуться меня, но даже его лобызания на свадьбе я не могла отмыть потом в течение месяца. А ещё... — она замялась. — Ты знаешь, Дэйв — очень хороший человек, он мне — как старший брат. Он поддержал меня в трудную минуту, и я ему должна. Хотя, он продолжает меня уверять, что мой долг перед ним — только из-за того, что я добралась до мерзавца раньше, чем это сделал он. А теперь, — Пераспера сделала паузу, подчёркивая серьёзность задания, — если ты действительно хочешь этого, то тебе надо сделать всё правильно...

— Я понял, любовь моя. — ответил Дэниел. — Но сначала мне нужно одно слово. Произнеси его, пожалуйста!

— Да! — просто сказала она, и Дэниел, взяв её левую руку, надел на неё колечко, а потом, притянув девушку к себе, коснулся губами её уст.

— Кхм-хм! — раздалось из-за спины. Не отпуская синеглазое сокровище из рук, Дэниел повернул голову, чтобы увидеть стоящего на пороге гостиной Дэйва, который выглядел весьма рассерженным. За его спиной пряталась Пандора, очевидно, от страха укрывшая лицо в ладонях.

— Дэйв, ничего, что я к тебе спиной сижу? — пробормотал Дэниел.

— Нет, вы только поглядите, каков негодяй! — гневно заорал хозяин. — Воспользовавшись моим гостеприимством, этот наглец вознамерился обесчестить мою любимую мачеху! Но я не таков! Я не дам втоптать в грязь доброе имя моей семьи! К барьеру, мерзавец!

Дэниел поглядел на любимую и потянул её за руку на пол, так, чтобы они оба оказались на коленях перед разъярённым поборником морали.

— Милостивый государь, я ещё молод и так много мог бы успеть. Не могли бы мы уладить это дело каким-нибудь другим способом? Дуэль — это так брутально!

Всё это время Пераспера смотрела ему в рот, согласно кивая, а потом перевела жалобный взгляд на пасынка. Тот задумчиво почесал подбородок, грозно нахмурив брови и устремив глаза к потолку, не обращая внимания на сдавленное хрюканье откуда-то из-за спины:

— Ну, не могу же я просить несчастную бедняжку сохранить тебе жизнь, пожертвовав своей свободой и связать себя узами брака с таким ничтожеством!

Дэниел с мольбой на лице обернулся к Пераспере и, сложив перед собой руки, умоляюще ими потряс. Та вздохнула и обратилась к Дэйву:

— Любимый мой пасынок! Мне претит мысль о том, что человеческая жизнь, пусть даже и жизнь такого нахала, может быть безвозвратно потеряна только потому, что я не нашла в себе сил пожертвовать собой ради её спасения! Посмотри на него! — она повела в его сторону руками. — Он ещё молод и так много мог бы успеть! — Дэниел согласно закивал, подтверждая, что, действительно, мог бы. — Пусть моя молодость будет платой за его никчемное существование!

Из-за спины Дэйва раздавались истерические всхлипы. Он обернулся к жене и участливо спросил:

— Мы тебе не мешаем, дорогая? — хрюкнув, Пандора замотала головой. — Ну, и хорошо!

Он подошёл к стоящей на коленях парочке и подал им руки, поднимая на ноги.

— Сестрёнка, ты, правда, хочешь замуж за этого проходимца? — улыбаясь, спросил он. — Ты же его встретила восемь часов тому!

Девушка обняла руку жениха, со счастливым лицом к нему прижавшись:

— У меня не было ни единого шанса! Сначала ты так часто и подолгу расхваливал мне его заочно, а потом я его вчера увидела...

— Надо согласиться, — заметил хозяин, — более дебильной рожи, чем вчера у Дэниела, я не встречал даже в Мундо! Я всё со страхом ожидал, что он слюну пустит! Ну, как в такого молодца да не влюбиться! Дэйв, что скажешь?

— А что я могу сказать, друг? Я по-настоящему счастлив!

— Ну, и хорошо! — опять повторил Дэйв, а потом, разом посерьёзнев, приступил к официальной части: — Желаешь ли ты обручиться с моей подопечной, Дэниел?

— Да, желаю! — капля крови из его запястья повисла в воздухе

— Как опекун и глава семьи я подтверждаю помолвку! — капля крови Дэйва повисла рядом с первой. — Свадьба состоится... — он посмотрел на лицо Перасперы, что-то на нём читая, потом посмотрел на часы, — через три часа в... — теперь он посмотрел на Дэниела, — особняке твоего отца. — две капли слились в одну и вспыхнули, закрепляя сделку. — Как опекун невесты, я беру на себя организационные вопросы. И, естественно, буду посаженным отцом с одной стороны и шафером с другой. Так, всё, разбежались!

С того дня Дэниел и Пераспера не расставались ни на час. Дело Дэниела выросло настолько, что даже его отец не гнушался обратиться к нему за советом. Дэйв уже дорос до помощника министра, причём, настолько непотопляемого, что ни одно правительство за последние пять лет без него обойтись не смогло. Да и как обойтись без человека, реально держащего в руках все нити управления экономикой и хозяйством магического мира? В пределах, конечно, Великобритании...

* * *

Изо сна его вырвало тихое попискивание над ухом. Гарри прошептал заклинание, чтобы развеять Умбру, и носик, касавшийся его губ, сморщился от щекотки.

“Когда она уже успела сюда переползти?!” возмутился юноша, сразу опознав девушку по тонкому аромату от её волос. Он протянул руку за спину, чтобы проверить, где вторая слизеринка.

— Нет, ну что за человек! — раздалось сзади возмущённое шипение.

— Что, Поттер, не успел проснуться, и сразу Дафну за зад хватать? — прошептала Панси ему в подбородок.

— Тебе, Панси, смешно, а каково мне просыпаться от того, что мою попу кто-то тискает!

— Слушай, Поттер, что ты там искал?

— Он не искал, Панси, он всё сразу нашёл и целенаправленно щупал!

— Интересно, в Гриффиндоре все такие озабоченные?

— Панси, будь снисходительна! Гарри ещё ангел по сравнению...

— Точно, у рыжего Уизли каждый раз такое выражение на лице, будто он готов изнасиловать всю школу во главе с Дамби!

— Начиная с Дамби, Панси, начиная!

— Так, замолкли обе! — шикнул на них Поттер. — У нас гости!

— Поттер, я меня, что ли, лапать не будешь?

— Нет, ты сегодня на сухом пайке!

— Видела, Панси? Как верблюд, одну ягодицу помацал, и теперь целую неделю может без еды обходиться!

— Нет, Уизли бы так не смог! Для него от завтрака до обеда дотерпеть — пытка!

— Девушки, милые, хорошие, прошу вас, пожалуйста, заткнитесь!

В проходе, от которого отходил их закуток, показался свет. Панси змейкой извернулась, прижавшись к Поттеру спиной, а Дафна подбородком опёрлась о его плечо. Все трое, затаив дыхание, смотрели и ждали, кто появится из-за угла. Наконец, показался яркий люмос, освещавший всё вокруг на десяток метров, и две фигуры в чёрных балахонах и масках. Чуть сзади шла ещё одна такая же фигура, ведущая за собой девочку в ошейнике, к которому за спиной короткой цепочкой крепились наручники, заламывая кисти к лопаткам. Паркинсон чуть не оглохла от скрипа зубов Гарри.

— Астория! — прежде, чем это у неё вырвалось, Дафна успела уткнуться ему в плечо, так что он не услышал, а почувствовал, что она сказала. Пожиратели чувствовали себя уверенно и не заглядывали в мелкие закутки вроде того, в котором сейчас прятались школьники. Они двигались уверенным шагом в том направлении, откуда подростки пришли, не прячась и не осторожничая. Тот, что шёл последним, внезапно повернул голову в направлении Гарри и слизеринок и остановился, что-то сказав своим спутникам. Те замерли, тоже напряжённо вглядываясь в темноту. Поттер за какую-то секунду достал и развернул мантию-невидимку, укрывая всех троих.

Один из Пожирателей выпустил такого же светлячка, какой им показала Панси, тот долетел до тупичка и замер у стены. Ничего не обнаружив, Пожиратели расслабились, и свет погас. Они завернули в закуток и остановились, сбрасывая поклажу. Тот, что вёл Асторию, судя по всему, главарь, дёрнул за поводок её ошейника, практически уронив девочку на колени, что заставило её издать сдавленный хрип из-за натянувшейся на спине цепочки. Теперь, когда они оказались в одном коридоре с подростками, было хорошо слышно, что они говорят.

— Мне нужно связаться с хозяином, — сказал главарь. — Мы договорились, что около семи утра он передаст дополнительные инструкции, — главарь достал палочку и запустил бестелесного патронуса, который немедленно прошёл сквозь стену. Пожиратели скинули сумки с поклажей на землю, останавливаясь на отдых. На свет появились свёртки и ёмкости с едой и питьём. Пожиратели сняли маски, и оказалось, что “главарь” — украшенный шрамами мужчина за сорок, а его подручные — мужчина и женщина лет тридцати. Закуска Пожирателей мало отличалась от содержимого рюкзака Поттера, — бутерброды, выпечка, фрукты и ветчина. Пока явно проголодавшиеся помощники вгрызались в нехитрую снедь, главарь лениво откусывал от бутерброда. Заметив взгляд девочки, он, издевательски усмехнувшись, оторвал кусок и бросил перед ней на землю. Та начала плакать, и главарь шлёпнул её по лицу. Гарри опять скрипнул зубами и стал вылезать из-под накидки, игнорируя тихое шипение хватающихся за него девушек.

— Тише ты, Кунин, товар попортишь! — равнодушно сказала Пожирательница. Главарь загоготал и ещё раз ударил Асторию:

— Ничего, научим её, как нужно себя в приличных домах вести прежде, чем она попадёт к хозяину. Пусть радуется, что я сегодня добрый и Круциатусом не пользуюсь!

В то время, как Дафна пожирала глазами главаря, выдумывая ему всевозможные муки, Панси следила за Поттером, который, наконец-то, выбрался из-под мантии-невидимки и теперь поправлял её, чтобы полностью скрыть под ней девушек. Потом он пошевелил губами, накладывая на себя дезиллюминационные чары, и превратился в почти неразличимый силуэт. Сначала Панси отслеживала, как он направлялся в сторону врагов, но потом, моргнув, упустила его из вида и не смогла опять найти. Он, практически, испарился в окружавшем их полумраке.

Тем временем, к главарю прибыл Патронус от мистического хозяина. Тот выслушал его, злорадно улыбаясь:

— Хозяин приказывает от девчонки избавиться!

— Каналья! — воскликнул его помощник, невысокий кривоногий брюнет с усиками. — Мы напрасно таскались с ней два дня! Три тысячи чертей! Надо было сразу прибить! Хочешь, я отрублю ей голову?

— Не кипятись, Дарт! Хозяин не сказал, что нам нельзя немного поразвлечься! — он потянулся к Астории и, взяв её за подбородок, повернул лицом к товарищу: — Смотри, какая милашка!

— Кунин, я на это не подписывалась! — с угрозой в голосе сказала женщина. — Просто убей её!

— Заткнись, Одора! Тебя забыл спросить! Иди, в коридоре сторожи, если ты такая нежная!

Пожирательница вскочила, со злостью пнув камень перед собой, и, завернувшись в мантию, направилась за угол. Астория испуганно вжалась в стену, пытаясь с ней слиться. Главарь грубо схватил её за руку и потянул:

— Иди ко мне, малышка...

— Экспелиармо! Ступефай! — Поттер, проявившийся из невидимости у входа в закуток, послал в главаря заклинание, от которого тот с шумом врубился в стену.

— Редукто! — помощник моментально бросил в гриффиндорца атакующее заклинание.

— Протего! — Поттер скрылся во внешнем коридоре, уходя в ту сторону, куда они шли вчера. — Редукто!

Дарт, ловко увернувшись от заклинания, запущенного Гарри, бросился за тем в погоню, придерживая на голове дурацкую чёрную шляпу. Из-за угла появилась Одора и поспешила к раненому предводителю. Тот сидел, привалившись к стене, крепко держа девочку за руку. Лицо его от столкновения со стеной превратилось в сплошную кровавую маску.

— Беги, помоги ему, дура! Я узнал мальчишку, это — Поттер! Живым не брать, просто убейте! Лорд будет очень рад!

Ни слова не говоря, женщина поспешила вслед товарищу. Шум от ударов заклинаний постепенно удалялся.

— С ним ничего не случится? — прошептала Дафна. Не ответив, Паркинсон откинула мантию, встала и направилась к главарю Пожирателей. Когда тот увидел девушку, входящую в круг света, он открыл рот, чтобы закричать.

— Петрификус! Силенсио! — мгновенно среагировала Панси, заранее доставшая палочку. Предводитель замер с открытым ртом, возмущённо вращая глазами.

— Хотел её изнасиловать, тварь? Круци...

— Нет! — подоспевшая Дафна схватила её за руку с палочкой. — Только не Непростительное!

— Некоторые “простительные” ничем не лучше! — ответила Паркинсон с кривой ухмылкой. Дафна подбежала к сестре и присела, обнимая всхлипывающую девочку:

— Всё хорошо, малышка, я с тобой!

Астория что-то попыталась прошептать ей пересохшими губами, но у неё не получалось.

— Что вы с ней делали? — закричала Дафна на Пожирателя. Тот не ответил, по-прежнему сидя с открытым ртом.

— А ты знаешь, ты права. Есть заклинания похуже непростительных, — сказала Дафна, вставая с корточек и подходя к главарю:

— Любишь, значит, маленьких девочек? — она пинком откинула в сторону одну его ногу, потом другую — в другую сторону. — Ничего, это лечится! — девушка тщательно прицелилась палочкой, не обращая внимания на выпученные глаза Пожирателя. — Редукто!

Даже Петрификус не смог удержать выгнувшегося от боли мужчину. Глаза его закатились, а по разорванным штанам в паху начало расплываться кровавое пятно. Ярость Дафны сменялась растерянностью по мере того, как к ней приходило осознание содеянного. Её лицо стремительно начало зеленеть.

Именно в эту минуту в закуток вбежал Гарри. Увидев раненого главаря, он сначала впал в ступор, а потом, глядя на оторопевшую Гринграсс, так и стоявшую с протянутой палочкой, понимающе улыбнулся:

— Ну, вас на минуту нельзя оставить! Редукто! — заклинание разворотило грудь Пожирателя, избавляя его от мук. Поттер подошел к Астории, измученное личико которой сразу, как она его увидела, перекосило в попытке улыбнуться. Он присел перед ней на колени, ободряюще улыбнулся и принялся расстёгивать её оковы — сначала давящий на горло ошейник, а потом — наручники на затёкших запястьях. Отбросив в сторону мерзкие железки он осторожно дотронулся до её щеки и слегка оттянул вниз веко.

— Акцио рюкзак! — из тупичка к нему прыгнул заплечный мешок, из которого он вытащил литровую бутылку воды, открыл её и протянул девочке. Астория ухватилась за бутылку, которую Поттер предусмотрительно продолжил держать на весу, и принялась жадно глотать. В течение нескольких секунд бутылка опустела. Гарри потянул её, но девочка вцепилась в посудину и не отпускала. Тогда Гарри просто оставил бутылку ей, доставая ещё одну из рюкзака. На вторую времени у Астории ушло вдвое больше, и она, наконец, смогла оглядеть собравшихся осмысленными глазами, на которых из-за внезапно поступившей в организм массы воды выступили слёзы.

— Гарри... Ты пришёл меня спасти! — прошептала она и закашлялась.

— Тише, тише! — успокаивающим голосом сказал он. — Твоя сестра пришла тебя спасти, Тори! Она так волновалась, что собрала спасательную команду. Не волнуйся, теперь всё будет хорошо! Кстати, о команде... Дафна, очнись! — крикнул он в сторону старшей Гринграсс, всё ещё невидящими глазами уставившейся на мёртвого скопца. — Потом попереживаешь за этого гада! Пора уходить!

— Поттер, а что случилось с Пожирателями? — спросила молчавшая до сих пор Панси, прислушиваясь к приближающемуся шуму потасовки.

— В тролля влетели. Повезло. Пожиратели теперь бьются, а я убежал, — он вскочил и понёсся к тупику. — Вы собрались? Нам пора делать ноги, причём, в темпе! — Меньше, чем за минуту собрав немногие вытащенные из рюкзака предметы, он закинул рюкзак за плечо и вернулся к девушкам:

— Ну, двинули? — Астория помотала головой, и её глаза заблестели от проступивших слёз. — Не волнуйся, мы тебя понесём.

— Мы? — изумилась Паркинсон.

— Сначала — я, а потом посмотрим, — Гарри присел перед Асторией и протянул к ней руки: — Ты позволишь? — девочка просияла и восторженно кивнула, и он, подхватив её на руки, поднялся и пошёл по коридору в сторону Хогвартса. Дафна и Панси поспешили за ним.

Паркинсон наколдовала светлячка, который летел почти над самым полом в нескольких метрах впереди, так что Гарри было видно, куда он ступает, но при этом сами школьники были не так освещены.

— Мы сюда зачем пришли? — ни с того, ни с сего спросил Поттер.

— А зачем? — недоуменно переспросила Гринграсс.

— За сексом, за чем же ещё! — радостно объявила Панси. — Только, кое-кто решил сачкануть и храпел всю ночь! Подумать только, рядом — две красивые дувушки, а он такие басы выводит!..

— Сейчас будет нам всем секс, не отмашемся! — мрачно перебил Поттер. — Мы пришли спасать Асторию!

— Да что ты говоришь! А я думала — за сексом! Ну, и?..

— И то, что будет глупо всем попасться или хуже того...

— Что ты предлагаешь, Гарри? — спросила Дафна, которой, вдруг, не понравилось то, на что намекал юноша.

— За нами будет погоня, как пить дать. Кто-то должен остаться позади и задержать преследователей!

— И кто же это будет? — с усмешкой спросила Панси.

— Я не знаю. Я, как видишь, несу Асторию. Мне кажется, что остаться должен кто-то из вас. Вот, к примеру, тебя, Паркинсон, никто не звал, поэтому ты и должна быть в арьергарде.

Та чуть не задохнулась от возмущения:

— У тебя, Поттер, что, крыша, совсем того?...

— Что — “того”?

— Ту-ту! Уехала! Кто тут у нас мужчина, в конце концов?

— Ну, не хочешь ты оставаться, пусть тогда Дафна!

Та, услышав своё имя, только зашипела:

— Какого чёрта, Гарри? Я такие слова, разве что, от Хорька ожидала бы...

— Ну, хорошо... — Поттер, остановившись, присел на одно колено, посадив на другое свою ношу, чтобы перехватить её на другую руку. — Кто, по-вашему, должен остаться?

Подруги замолчали в нерешительности. Гарри улыбнулся:

— Ха-ха, сами оставаться не желаете, но при этом вам кажется, что, сказав, что это должен сделать я, вы поступите недостойно?

Дафна нерешительно кивнула.

— Достоинство тут ни при чём. Есть целесообразность. Попасться одному или попасться всем. Я вас сюда не тащил, ни одну, ни другую, — Поттер встал и зашагал дальше, увлекая за собой спутниц. — Скажите мне, что это не так! Не скажете? Ну, и хорошо... Так вот, целесообразность состоит в том, что остаться должен тот, кто сможет задержать погоню или, при удаче, отбиться от неё. Но это всё бесполезно, если остальные вдруг надумают вернуться ему на помощь. Если я останусь, вы должны мне пообещать, что не вернётесь. Только, быстрее! Времени на раздумья не осталось совсем!

Переглянувшись, девушки кивнули.

— Ты прав, Гарри, — нехотя произнесла Гринграсс, ещё не веря, что гриффиндорец действительно заставит их уйти. — Мы обещаем, что не вернёмся.

Шум схватки позади них нарастал. Дафна сотворила Умбру, и тот почти сразу прилетел обратно, тревожно пища. Что-то ещё раз громко бабахнуло за поворотом, потом всё стихло на некоторое время, а потом раздался протяжный женский вопль, от которого застыла кровь в жилах.

— Значит, они меньше, чем в сотне метров от нас. — прокомментировал Гарри, пытаясь при этом не сбить дыхание. — Запусти ещё одного на пятьдесят и, если не вернётся, запусти к нему яркого светляка. Он нас будет укрывать своим светом.

Дафна согласно кивнула и взмахнула палочкой.

— Всё, сейчас руки отвалятся! — пробормотал Поттер. — Вингардиум Левиоса! — Астория повисла в воздухе, удерживаемая заклинанием, и гриффиндорец понёс её, управляя её полётом палочкой.

— Ну, ты даёшь, Поттер! Даже километра не пронёс маленькую девочку!

— Не такая уж она и маленькая! — всё ещё тяжело дыша, ответил он. — Да и я не такой уж крупный!

— Зато жилистый! — отрезала Паркинсон. — Гарри, а как ты её левитируешь? Левиоса же не предназначена для переноски на расстояния.

— Да глупости это — предназначена, не предназначена... Всё зависит от силы и практики. Я, к примеру, много тренировался.

Тем временем, вернулся второй Умбра. Школьники обернулись, чтобы в круге света увидеть постепенно настигающего их тролля.

— Так, быстро все... Панси, усаживай Асторию себе на спину, потом поменяешься с Дафной...

— Панси? — возмутилась было шатенка. — Опять ты...

— Нет времени, Панси. Вот, возьмите рюкзак и мантию-невидимку, — он вздохнул. — Мне нужно, чтобы вы обе мне пообещали, что пойдёте вперёд, не взирая ни на что.

— Мы же пообещали!

— Поклянитесь, что не будете из-за меня задерживаться, пока не донесёте Асторию до больницы. — Увидев протест на лицах спутниц, он настойчиво повторил: — Поклянитесь! На Крови! Быстрее, время уходит!

Девушки кольнули себя палочками, выдавив по капле крови, и произнесли слова Клятвы.

— Я, Дафна Гринграсс, клянусь своей магией, что не вернусь, пока Астория не окажется в больнице!

Паркинсон повторила клятву.

— Перед тем, как открыть стену, укройтесь под мантией. Скорее всего, вас там будут ждать!

— “Вас”? — не поняла Паркинсон.

— Не тупи. Пока, Панси! Дафна, Астория, пока!

И он остановился, поворачиваясь к троллю. Гринграсс попыталась было затормозить, но тут же её грудь и голову пронзило острым уколом боли. Она ускорила шаг, поняв, что только что произнесённый обет не позволит им задерживаться ни на секунду.

Гарри поскакал к чудовищу, левитируя в его направлении попадающиеся камни. Тот успевал частично отбивать их дубиной, частично уклоняться, но некоторые, всё равно, ударялись в его толстую шкуру, заставляя чудище недовольно хрюкать. Приблизившись к нему, Поттер его обогнул, с трудом увернувшись от дубины, и проскочил мимо. Тролль, отмахиваясь своим оружием от камней, теперь летящих со спины, неуклюже развернулся и потопал за источником раздражения, примериваясь, как бы его поскорее прихлопнуть.

Девушки не успели пройти и пару сотен метров, как стены тоннеля содрогнулись, и их нагнало облако пыли. Они попытались было остановиться, но неумолимая сила Клятвы погнала их вперёд. Дафне показалось, что она услышала всхлипывание со стороны Панси, но она отогнала эту мысль. С чего бы Принцесса Слизерина стала переживать по поводу какого-то там гриффиндорца, пусть даже и Чудо-Мальчика?

На выходе их, действительно, ждали. К счастью, Малфой и его гориллы уже открыли проход в стене, очевидно, ожидая троицу Пожирателей, иначе бы они насторожились, откройся проход самостоятельно. Девушки даже перестали дышать, пока крались мимо них. Астория, повисшая на спине Дафны, совсем не помогала маскировке. Тем не менее, им удалось проскочить, и дальше они прибавили шаг, спеша к мадам Помфри. Выйдя из потайного коридора, они смогли, наконец, убрать мантию и, не скрываясь, припустить бегом. Они жутко устали от долгого перехода в пещерах, и в больницу прибежали уже на последнем дыхании. Мадам Помфри, увидев их запылённые измученные лица, первым делом решила, что именно они нуждаются в помощи, но Дафна и Панси, отбившись, обратили всё-таки её внимание на Асторию.

Осмотрев девочку, целительница, помимо синяков от побоев, сильного обезвоживания и общего упадка сил, не обнаружила ничего серьёзного, дала больной ещё воды, покормила и обработала ссадины и синяки, после чего опять вернулась к старшим девушкам.

— Мы в порядке, не волнуйтесь! — уверила её Гринграсс.

— Я в порядке. Разве что, что-нибудь для быстрого восстановления сил не помешало бы, — добавила Паркинсон.

Мадам Помфри подозрительно на неё посмотрела:

— Вы куда-то спешите, мисс Паркинсон? Вы в курсе, что стимуляторы в долгосрочной перспективе вредят здоровью?

— Тем не менее, не могли бы Вы дать мне нужное снадобье? Мне действительно нужно спешить, и мне нужны силы.

— А ваш декан в курсе, молодая особа?

— Да! — твёрдо ответила Панси, глядя колдунье в глаза. — Профессор Снейп в курсе нашей ситуации.

— Ну, ладно... — мадам Помфри достала из шкафчика флакон с зельем и подала Паркинсон.

— Спасибо, мадам Помфри, я Вам очень благодарна! — поклонившись, она выскользнула за дверь. Гринграсс в непонимании посмотрела ей вслед, а потом натолкнулась на взгляд Астории. Та одними глазами показала ей на дверь, выразительно их вытаращив. Поняв, что от неё требуется, Дафна повернулась к целительнице, открыв было рот, но натолкнулась на протянутую её руку с ещё одним флаконом в ней. Поблагодарив за снадобье, она выскочила вслед подруге только за тем, чтобы увидеть полу мантии Паркинсон, скрывшуюся за углом.

— Панси, подожди!

Не дожидаясь ответа, она побежала вслед за подругой, на ходу глотая сладкое зелье со вкусом апельсина. Добежав до угла, Гринграсс обнаружила, что подруга тоже бежит.

— Панси! — крикнула девушка. — Стой!

Та, наконец, обернулась, остановившись, и, увидев Дафну, помотала головой.

— Да стой же! Подожди меня!

Шатенка развернулась и пошла прочь. Гринграсс бегом догнала её и пошла рядом:

— Ты куда?

Панси обернула к ней своё бледное лицо, ничего не отвечая.

— Но — почему? Это же я ему должна за жизнь сестры, а не ты!

— Должна — не должна... Что за бред! С меня хватит! И как только я позволила себя убедить дать эту дурацкую клятву!

— Но, ведь, он всё правильно сказал...

— Втроём мы отбились бы от этого тролля!

— Может, он и сам отбился!

— Дафна, сама подумай, ты видела Хорька в больнице? Если бы Га... Поттер появился у прохода, он бы точно их всех покалечил!

— Ой... И правда... У тебя есть план?

— Я одна не справлюсь... Одно дело — идти в страшное подземелье с Поттером и совсем другое...

— Я — с тобой! — решительно заявила блондинка. Панси резко остановилась, разворачивая Дафну лицом к себе:

— У тебя в больнице лежит сестра, которую только сегодня пытались убить, и не факт, что опять не попытаются. Ты не владеешь ни одним боевым заклинанием и только одним защитным...

Гринграсс шагнула вперёд и обняла подругу:

— Говори, что хочешь, я тебя одну не отпущу! Ты мне дорога, как память!

— Ой, да ладно тебе! — улыбнулась Панси, обнимая Дафну в ответ, а потом отстранилась и серьёзно продолжила: — Спасибо! Я за всей этой морокой уже и забыла, что у меня есть ты!

Она протянула Дафне руку, и они вышли в двор замка.

— Что мы тут делаем? Я думала, что нам нужно вернуться в подземелье!

— Я же тебе сказала, что одна туда не пойду. И с тобой. Мы тому троллю на один зуб! В общем, если нет Га... Поттера, то нам нужен кто-то вроде него. Кто-нибудь, кто знает, что делать с троллем!

— Панси! — теперь Дафна дёрнула подругу за руку, останавливая. — Если ты имеешь в виду Уизли, то зря ты это. Он — совсем не тот, за кого его принимают...

— Но Га... Поттер не стал бы дружить, с кем попало! Я уверена, что он нам сможет помочь!

— Ой, ты сейчас такая простодушная дурочка! — с умилением в голосе сказала Гринграсс. — Я даже не разберу, кто из нас блондинка!

— Да ладно, пойдём! — Панси хмуро потянула Дафну на выход.

Как она и ожидала, Рон сидел под деревом, устроив себе разгрузочный перекус между обедом и ужином. Девушек привычно передёрнуло от зрелища того, как рыжий обеими руками заталкивает в рот половинку курицы вместе с костями.

— Каждый раз, глядя на него, я думаю, что невозможно принимать пищу более отвратительным способом, — пробормотала Паркинсон. — И каждый следующий раз он убеждает меня в ограниченности моей фантазии. Какой-нибудь учёный мог бы сделать карьеру и имя на изучении застольных манер младшего Уизли!

— Такое ощущение, что он пытается что-то сказать всему миру!

— Ты думаешь, движения челюстями — это азбука Морзе? Смотри, три коротких, три длинных, снова три коротких...

— Нет, это, скорее, протест! Он невербально бросает вызов. Уизли — предатели крови, и младший на этом пути ушёл дальше всех. Можно ли сильнее отрицать аристократизм, чем жрущий Уизли?

В этот момент взгляд Рона остановился на разглядывающих его девушках, и он попытался что-то недовольно сказать, отчего полупережёванная масса поползла из его рта наружу. Слизеринки, с трудом подавив тошноту, дружно отвернулись, прикрыв глаза руками.

— Дафна, забодай тебя единорог, обязательно было задавать этот вопрос?

— Проклятье, мои глаза! Я их уже закрыла, а эта картинка по прежнему в них стоит!

— Хочешь, я тебе их выколю?

— Я уверена, что Тёмного Лорда победит жующий Уизли! Волдеморт просто заавадит себя!

— Не только себя. Он милосердно уничтожит весь мир, пытаясь избавить человечество от мучений!

— Панси, я поняла! Тёмный Лорд уже встречался с Уизли!

— Точно! Как я сама не сообразила! Он хороший, добрый человек, настоящий рыцарь, стремящийся помочь жертвам рыжего! А Дамблдор, наоборот, хочет, чтобы люди жили в муках! Как ты думаешь, меня ещё можно спасти, стерев мне память?

— Вряд ли. Слишком сильны негативные эманации.

— Фто вы там фуфукаетесь? — раздалось сзади. Девушек опять передёрнуло.

— Надеюсь, он не станет к нам подходить!

— О, Мерлин, он ещё жуёт, хвосторогу на его дом!

— Уизли, Поттеру нужна помощь! — крикнула Панси.

— Хе! — раздалось из-за спины. — Хе! И чо?

— “Хе, хе, и чо!” — закатив глаза, вполголоса покривлялась Дафна. — И ниччо, чётко всё так, пацан! — она остановила пробегавшую мимо третьекурсницу с Когтеврана: — Девочка, вон тот рыжий под деревом ещё жрёт? — девица бросила взгляд в указанном направлении, выпучила глаза, надула щёки и, прижав обе руки ко рту, бросилась прочь. — Похоже, жрёт! Что делать будем?

— А что нам делать? Ждать будем! Деваться, всё равно, некуда!

Ещё через минуту девушки отдали должное методу Уизли. С его техникой поглощения пищи еда заканчивалась с рекордной скоростью. Услышав означающий окончание сытной трапезы трубный звук, переливами напоминающий фанфары королевского кортежа, девушки опять содрогнулись от отвращения и, на всякий случай прикрывая глаза ладонями, обернулись.

— Что это, Дафна? — тихонько спросила Паркинсон

— Ты не хочешь этого знать! — прошипела в ответ подруга. — Просто забудь!

— Забудешь такое! Похоже на какой-то соус...

— Ты про то, что на подбородке, или про то, чем изляпана мантия?

— По-моему, на штаны и ботинки тоже попало...

— Это — слюни, Панси! Слюни, перемешанные с едой. Рот у Уизли оказался слишком маленький, вот и выдавилось обратно!

— Замолкни, мои уши сейчас отвалятся! Вместе с глазами!

— Ты сама спросила! К тому же, почему я одна должна страдать!

— Ну, чо, свистульки! — выковыряв мизинцем что-то из зубов, Рон внимательно это осмотрел, а потом засунул обратно в рот. — Чо вы там базарили про моего кореша? — тот же мизинец отправился в ноздрю. Побледневшие девушки попятились.

— Н-ничего! — затравленно проблеяла Паркинсон. — Мы просто пошутили!

— Панси, что это? — прошептала Дафна, зачарованно глядя на палец Уизли, появившийся из ноздри.

— А-а-а! — завизжала Панси, увидев, как палец направляется в рот.

— А-а-а! — присоединилась к ней подруга. Не сговариваясь, они подхватили юбки и рванули прочь, не разбирая дороги.