Финн, Джейк и Волшебный Камень (джен)

Нет. Не может быть. Все не может так просто закончиться. Ради чего тогда были все эти мучения? Ради чего он выбрался из своей скорлупы и отправился искать То-Не-Знаю-Даже-Что? Ради чего он столько раз рисковал жизнью?

Ради того, чтобы та, которую он любил больше собственной жизни, была мертва, а он валялся на снегу, мертвенной хваткой вцепившись в медленно холодеющую руку.

Ненужный. Изломанный. Порванный. Проигравший. Финну казалось, что кто-то будто отрезал от него кусок: такая сильная была боль, что он не чувствовал себя.

Не было сил даже бороться: а чего толку? На что они надеялись, когда затеяли эту битву со Зверем? Финн был далеко не дураком и с самого начала этой гребаной миссии понимал, что ничего хорошего у них не выйдет.

— Все это была одна огромная ошибка, — злобно прошипел Финн, глотая горькие ледяные слезы, замерзающие прямо на щеках. — Не нужно было вообще никуда идти. И тогда никто бы не пострадал, и Снежный остался бы Снежным, и Марси была бы жива...

Марси была бы жива. Жива. Это слово из четырех букв крутится у него в голове, вызывая жуткую животную боль: было сотни возможностей все изменить. Сотни версий событий, из-за которых все пошло бы так, как раньше.

Вариантов было сотни, а он, дурак, умудрился выбрать единственный — и самый худший. И теперь никто не поможет ни ему, ни Снежному...

И скоро весь мир покроется льдом.

* * *

Лед. Лед лед лед. Лед это БОЛЬ больно очень ОЧЕНЬ почему мама мама матушка папа джейк хотя бы кто-нибудь БОЛЬНО ЛЕД пожалуйста

* * *

Первое, что Финн услышал, придя в сознание — ангельский голос принцессы Жвачки, растерянно зовущий кого-то. Потерев глаза действующей рукой (вторую руку он не чувствовал уже почти до локтя), Финн медленно привстал, стараясь не шататься. И удивленно округлил глаза.

Принцесса Жвачка стояла рядом с Джейком, который явно трясся от страха, и смотрела на Зверя; на ее лице не было ни капли страха, только безоблачное спокойствие.

Другой бы подивился этому странному состоянию. Финн же, который знал принцессу с детства, прекрасно понимал, что спокойствие это напоминает обманчиво затихшее море перед готовым разразиться штормом.

— Давай я просто собью с него корону, принцесса, — прокричал Джейк, сжимая кулаки. — Так же будет проще!

— Нет, — на удивление твердо произнесла принцесса Жвачка. — Я должна с ним поговорить.

В этот момент, как по заказу, отчаянно воющий буран стих, и ее ангельский голос прозвучал, казалось, на все Ууу. Зверь удивленно вскинул брови.

— Поговорить? О чем ты хочешь поговорить, принцесса?

Финн заметил, что впервые этот голос не раздался в его голове, а прозвучал громко и ясно, так, как говорил раньше Снежный. Настоящий Снежный.

— О том, что было позавчера, Саймон. Неужели это ничего не значит?..

— Я не интересуюсь женщинами, — лениво обрубил Зверь и щелчком пальцев поднял принцессу в воздух. — Еще что-то?

История повторялась вновь и вновь со зловещей идентичностью. Джейк, задержав дыхание от страха, переводил взгляд то на изломанную фигурку Марси на черном от мертвой крови снегу, то на Жвачку в ее ярком розовом платье, которое неуместно выделялось здесь, среди ледяного царства боли, холода и страха, словно цветной мазок на голубо-синей фотографии.

Финн понимал, что сейчас случится то же самое и не мог этого допустить, не мог потерять еще одного важного для него человека. Страх придал ему решимости: зажав край футболки зубами, он резко дернул здоровой рукой, поморщившись от неприятного хруста ткани (ему вспомнилось, как в детстве он грыз шторы), и вырвал огромную синюю полоску.

Морщась от невыносимой боли, он туго зажал больную руку у локтя, чтобы зараза не проникла дальше, и потянулся за мечом.

Меч послушно лег в руку, будто старый друг детства, которого он случайно увидел на улице. Красная от крови демона сталь блестела от холода, и в отражении он увидел маму, свою настоящую маму, которая грустно улыбнулась ему.

Видение придало ему храбрости, и Финн, выпустив клинок вперед, понесся прямо на неприятеля.

— Пожалуйста, Саймон, выслушай меня... — умоляла принцесса, зависшая прямо в воздухе.

— Выслушать? — Зверь откровенно смеялся, не замечая, что Финн подбегает к нему все ближе и ближе. — Сначала мы все посмотрим, что у тебя под юбкой, крошка. Какого цвета твое нижнее белье, принцесса?

— Саймон, ты не в себе, ты должен...

— Такое же сладко-розовое, как и вся твоя жизнь, а, Бонни? — Зверь даже не слушал ее. — Или, быть может, твое белье мрачно-черное, как остатки твоей души?..

— Саймон! — принцесса принялась извиваться, повиснув в воздухе, но ледяные веревки тут же обвили ее запястья, не давая даже пошевелиться.

— Или у тебя... совсем нет белья, а? Вот будет зрелище!

Зверь замахнулся было рукой, приказывая ледяному ветру поднять платье, как вдруг повалился на землю.

— Никто. Не смеет. Обижать. Моих. Друзей, — чеканил Финн, с каждым словом нанося удар здоровой рукой: меч давно валялся в стороне.

С усилием подтянувшись, Финн рывком сбросил с него проклятую корону.

В небе что-то громыхнуло; бушующая метель тут же исчезла, ледяные веревки осыпались градом снежинок, а Снежный, не понимая, что происходит, сидел на земле и излишне увлеченно осматривал свои запястья. Раздался хруст, и с его спины полетели на землю ужасные уродливые крылья.

— Что происходит? — поинтересовался он ужасно невинным голосом. — Неужели вечеринка удалась настолько, что мне перепало и красивая принцесса позвала меня к себе домой? Как ты думаешь, Финн? Финни?

Не слыша его, Финн полз по хрустящему медленно тающему льду, прижав к груди чертову корону здоровой рукой.

— Нет, — шептал он. — Нет, Зверь, твое время вышло, больше ты никого не убьешь!

Зверь ведь все еще жил, трусливо спрятавшись обратно в корону, но жил: Финн слышал его тихие смешки и легкое, слегка разочарованное поцокивание языком. Он должен убить Зверя. Должен сделать так, чтобы ни одно существо больше не пострадало от его магии — хотя бы ради Марселины.

— Ты знаешь, что делать, — шепнула мама, и ее нежный, давно забытый голос был настолько реален, что Финн с трудом подавил желание оглянуться.

Все так: Корона — последнее убежище Зверя, и именно там Финн сможет навсегда победить его. Победить с его правилами и на его территории.

Финн еще раз посмотрел на Снежного, который затравленно озирался, явно не понимая, что происходит, на Джейка, помогающего встать принцессе, на Марси, на несчастную, бедную Марси, которая не должна была так умереть, которая вообще не должна была умирать... И решительно нахмурил брови.

Это все ради Марси. Все ради нее.

— За тебя, Марси, — прошептал он и надел корону.