Redemption (Искупление) (гет)

Гарри миновал Горгулию, Снейп и Флитвик шли за ним следом. Из комнаты, что вела в кабинет директора, раздавались голоса, но разговор немедленно смолк, как только молодой маг появился на пороге. Комната представляла собой что-то вроде небольшого зала заседаний с длинным столом в центре, окруженным стульями с высокими спинками. Поттер обвел собрание взглядом и не удивился, увидев, что все взоры обращены на него. Минерва МакГонагал, которую Гарри не видел уже шесть лет, сидела по одну сторону стола, в окружении большинства преподавателей Хогвартса. Гермиона и Рон были среди учителей в то время, как остальные Уизли расположились напротив. Здесь были и незнакомые люди, и те, кого Гарри знал давно, например, Аластор Хмури и Драко Малфой. Некоторые места пустовали, и Гарри оставалось лишь гадать, принадлежали ли они отсутствующим членам Ордена или же отмечали потери. Хмури первым нарушил затянувшуюся паузу:

— Итак, Снейп?

Угрюмый профессор вышел из-за спины Гарри.

— Защитные заклинания все еще в порядке, — он не стал говорить о том, кто поддерживал их теперь.

— А как профессор Дамблдор? — Спросила девушка, сидевшая возле Сириуса.

На этот раз ответил Флитвик в то время, как Снейп усаживался на свое место:

— С ним все хорошо. Вообще-то, сейчас он спит. И, честно говоря, наша тема беседы иссякла. Мистер Поттер теперь поддерживает заклинания

Взгляды снова вернулись к Гарри, который все еще стоял в тени входа. Хмури вскочил на ноги и развернулся лицом к молодому Поттеру, направив свою палочку тому прямо в лицо.

— Пытаешься обобрать умирающего, парень?

Гарри совсем не пришлось по душе обращение «парень». Плохие ассоциации. Но Гарри подавил желание ввязаться в драку со старым Аурором и спокойно ответил:

— Он был в агонии и вскоре больше не смог бы их держать. Если хотите, я отпущу заклинания, и вы можете начать их восстанавливать в том виде, в котором бы они оказались, не будь меня рядом.

Хмури удивленно поперхнулся, но палочку не убрал. Гарри позабавило то, что Сириус, в свою очередь, нацелил палочку Аурору в спину. Он был благодарен такому проявлению заботы, но помощь ему была не особенно нужна. Аурор смотрел на молодого мага с нескрываемым недоверием:

— И что ты намерен делать со своим приобретением?

В ответ Гарри прищурил глаза:

— Подержать их до тех пор, пока вы не найдете, кому их передать.

Хмури скептически смерил взглядом мага перед ним.

— Ты уверен, что тебе хватит сил, парень?

Гарри лишь продолжал пристально смотреть на Аурора:

— Уверен.

Ответ был вполне не двусмысленным. Хмури неохотно опустил палочку. Вокруг стола разговор закипел с новой силой, казалось, у каждого имелось свое мнение, которое нужно было немедленно высказать. Сириус, поймав взгляд Гарри, махнул крестнику рукой, приглашая его на место рядом с собой. Молодой маг обошел вокруг стола и сел между Сириусом и молодой девушкой, спросившей про Дамблдора.

Сириус наклонился поближе и слегка усмехнулся:

— Ты определенно знаешь, как произвести первое впечатление. Похоже это семейная черта. Кстати о семье — эта грациозная леди слева от тебя — моя племянница Нимфодора Тонкс.

Девушка с довольно странной прической не менее странного оттенка, лишь пронзила Блэка взглядом и улыбнулась Гарри:

— Сири врет, как обычно. Я вовсе не грациозная. И пожалуйста..., — она сделала ударение на последнем слове, — зови меня Тонкс.

Гарри протянул руку.

— Гарри Поттер.

Тонкс расплылась в улыбке и, отведя руку назад, немедленно сбила стакан с водой. На это они не обратила ни малейшего внимания, и рассмеявшись заметила:

— Ни за что бы ни догадалась, — Гарри остановил поток воды прежде, чем тот вылился ей на колени. — А, спасибо.

— Я не знал, что у... Сири... есть семья, — Гарри жизнерадостно улыбнулся крестному, который поморщился, услышав свое прозвище.

Ремус наклонился и пояснил:

— Семья-то есть, но мало с кем из них он готов общаться.

Сириус закатил глаза.

— Я же не виноват, что большинство членов моего милого семейства надутые чистокровные кретины.

С другой стороны стола Гермиона с удовольствием смотрела, как Гарри разговаривал с окружавшими его людьми, в особенности с Сириусом. Она все не могла понять, почему он и Ремус были в таком хорошем настроении, теперь же это стало очевидным.

Гарри сидел и слушал болтовню собравшихся на протяжении нескольких минут. Главной бедой было то, что на Поттера смотрели с опаской, и по вполне весомой причине. Они не понимали, как он сделал то, о чем рассказал, и при этом знали, что у молодого мага была куча причин недолюбливать их. Это не прибавляло спокойствия. Наконец, потеряв терпение и надежду, что кто-то наберется смелости и спросит его о том, о чем они спрашивали друг друга, Гарри произнес:

— Если ни у кого нет никаких вопросов — я пошел домой.

Взгляды устремились на Ремуса, который вдруг оказался в центре событий. Гарри догадался, что, скорее всего, бывший оборотень не часто выступал перед собранием:

— Я думаю, проблема в том, что мы совсем не понимаем, что имелось в виду, когда ты сказал, что держишь заклинания. Особенно учитывая, что никому из нас не известно, как можно передать магический щит за каких-то пятнадцать минут.

Гарри поспешил уточнить:

— Это не только щит, профессор передал мне полный контроль над замком.

МакГонагал удивленно вскрикнула:

— Он сделал тебя директором? — маг кивнул в ответ.

— И это не заняло пятнадцати минут, только десять. Он еще разговаривал со мной в коридоре, — вставил Снейп.

— Знаете, — вздохнул Гарри. — Это длинная история. Я объясню, но слушайте внимательно, потому что я не стану повторять. Никогда, — повисла тишина. — Многие из вас знают, что я был связан с Волдемортом. В основном это были видения и сны. Заключение только усилило эту восхитительную особенность моей жизни. Я не знаю, повлияло ли присутствие дементоров или то же самое случилось бы, останься я на свободе — это и не важно. У меня появилась куча видений, — он пожал плечами. — Каждый день, иногда и по несколько раз на дню. Часто они были довольно кровавыми, присутствие дементоров сильно отражалось на мне. Вкратце, я не помню почти ничего, после первых двух недель. Дошло до того, что я стал радоваться видениям, потому что тогда ужас стражей Азкабана не действовал на меня, и это давало возможность не сойти с ума.

Маг поморщился, и на секунду на его лице появилась боль.

— Как я уже сказал, я не помню подробностей, но знаю, что Волдеморт готовился к чему-то важному. Это все, что я помню за те два года, — большинство из сидевших за столом содрогнулись вместе с рассказчиком, а Сириус сжал кулаки под столом. Гарри, казалось, вдруг сменил тему. — Что вы знаете о халтии?

Почти все посмотрели непонимающими взглядами, но у Гермионы как всегда был готов ответ:

— Очень могущественный носитель магии из другого мира или пространства, кто как это называет. Кажется, оно пришло из финских или норвежских легенд.

— Это не легенда, и вообще-то оно из параллельного пространства. Переход из одного мира в другой наделяет их почти беспредельной силой, как случилось бы с любым из нас, если бы мы были втянуты в их пространство. Волдеморт узнал, как это можно сделать, — повисла тишина, и все представили себе Лорда Тьмы с беспредельными возможностями.

— Если это так, то почему мы не слышали о том, чтобы кто-то другой пытался это сделать? — громко спросил Хмури. — Каждый желающий стать Темным Лордом так бы и начинал!

Гарри не стал обращать на явное недоверие, сквозившее в тоне старого Аурора, и просто ответил на вопрос.

— Для этого нужно быть очень могущественным. Я не пытаюсь произвести впечатление, но, скорее всего, только Волдеморт, Дамблдор и я могли бы попытаться. Так же требуется около двух лет предварительных кровавых ритуалов. Вот почему Волдеморт вел себя так тихо. Он считал меня основной угрозой, но ему чрезвычайно не везло с покушениями на мою жизнь. Когда же я вышел из игры, он мог потратить столько времени, сколько потребовалось для сбора силы. Еще одна причина, по которой ритуал не часто используется — все очень запросто может обернуться против заклинателя. Халтия чувствует себя не очень уютно в нашем мире, и часто старается выместить свое неудовольствие на том, кто ее вызвал. За этим и нужен весь ритуал – он позволяет подчинить ее своему контролю. И в добавок ко всему, их мир вовсе не похож на наш, они воспринимают вещи по-другому, что только добавляет проблем.

Все внимательно слушали объяснение Гарри:

— В любом случае, вы можете прочитать о них подробнее, если хотите. Возвращаясь к моему рассказу, я не знаю точную дату, но Волдеморт должен был к тому времени завершить приготовления, так что прошло, по крайней мере, два года со времени моего заключения. Темный Лорд созвал своих приспешников, и мне повезло оказаться там в качестве призрака. Одна вещь, которую не рассказывают в легендах, это то, что халтия привязывается к тому, кого видит первым, а не к тому, кто ее, собственно, вызвал, — небольшая довольная улыбка появилась на лице Гарри. — А также то, что она не различает между физическим присутствием и призраками. Теми, кто видит происходящее сквозь видение.

Довольная улыбка мага отразилась на лицах большинства присутствующих, догадавшихся, в чем был подвох. Гарри вспомнил ужас, с которым смотрел на вызов халтии Волдемортом, понимая, даже оставшимися обрывками, сознания, что происходит что-то очень плохое. Поттер был шокирован, когда увидел светящуюся фигуру халтии, превратившуюся в существо, которое неожиданно вновь исчезло. Гарри тогда даже не успел почувствовать облегчение, дементоры тут же забрали его, но он видел, как разъярился Волдеморт.

— В общем, я полагаю, халтия увидела меня первым.

Сидевшие за столом заговорили все разом. Вопросы, посыпавшиеся на рассказчика, в основном сводились к одному: «Что же случилось потом?»

Гарри помолчал какое-то время и вдруг быстро закончил свою историю:

— Дементоры больше не влияли на меня так сильно. Мой разум вернулся ко мне и с помощью магии, которую я не смогу описать, а тем более объяснить, я научился многому. Включая возможность находить быстрые решения в ряде магических вопросов. Очень быстрые. Я научился делать вещи мгновенно и с меньшими затратами. У меня не было палочки, так что я научился творить магию без нее. Все это произошло не в один день, мне потребовалось время на обучение. И теперь, когда мое сознание вновь вернулось ко мне, я достаточно часто следил за Волдемортом опять же при помощи видений. Не то чтобы он знал об этом. Я был близок к тому, чтобы сбежать из тюрьмы и выплеснуть ад на голову Темного Лорда. Я собирался потихоньку войти в его окружение и таким образом подобраться к нему самому, но ваше небольшое озарение на тему — «Какие мы были идиоты» — внесло некоторые изменения в мои планы, — Гарри протянул руку и поймал голову Сириуса до того, как тот успел удариться ею о стол. Снейп довольно ухмыльнулся.

Гермиона все же оставалась озадаченной.

— Я все понимаю, и это многое объясняет, но как понять твое поведение, после освобождения. Из того, что ты рассказал, проблем с рассудком, к тому моменту, у тебя не было уже годы. Зачем изображать безумство?

Глаза Гарри стали на несколько градусов холоднее, чем требовалось для спокойствия смотревших в них.

— Частично из-за мести, частично ради осторожности. Вы, быть может, не знаете, но Волдеморт получал информацию о вас и помимо той, что ему приносил Снейп. У меня есть основания полагать, что он разработал заклинание, позволявшее записывать интересные разговоры и потом прослушивать их. Я не мог положиться на то, что ни на одного из вас не было наложено такое заклинание, а мне нужна была неожиданность.

— Зачем? — спросила племянница Сириуса, Тонкс. — Из того, что ты рассказал, ты мог с ним справиться при любом раскладе.

Гарри слегка покраснел, от смущения.

— Да, может быть. Но устраивать настоящую магическую дуэль было опасно, и, я практически уверен, что тогда пострадавших было бы много больше. Я не хотел рисковать, так что прибегнул к менее благородному, но более безопасному решению.

— Очень по-слизерински с твоей стороны, — сказала МакГонагал, с чуть заметным неодобрением. Гарри оставил замечание без ответа. Снейп снова ухмыльнулся.

Поттер встал.

— Итак, найдите кого-нибудь на пост директора, и я передам ему связи, — он пошел в глубь зала по направлению к кабинету Дамблдора. Ему нужно было хоть ненадолго уйти подальше от любопытных глаз. Рассказать об Азкабане было необходимо, но это было равносильно выносу на показ очень личных чувств перед людьми, которым он едва мог довериться.

Уходя, молодой маг не услышал, как Снейп что-то пробормотал МакГонагал, фразу профессора расслышала Гермиона, когда вставала вслед за Роном, направляясь проверить все ли в порядке с Гарри: «Я предлагаю не искать слишком долго».

МакГонагал похоже очень удивилась этому замечанию, без сомнения вспоминая, что у Снейпа была не очень приятная история отношений с Поттерами.

— ТЫ хочешь, чтобы ОН стал директором?

Снейп прищурил глаза, удивлено глядя на нее.

— Разве Вы не видите? Это же Дамблдор на сто лет моложе. Альбусу не было необходимости отдавать Поттеру пост директора, он доверился ему. Министерство определенно не сможет вмешиваться в школьные дела, если он будет во главе. Поттер умен, могущественен и, бесспорно, может повести за собой. Он сумеет сделать то, что будет необходимо. Кто может быть лучше? — если МакГонагал удивилась его первой фразе, то сейчас она было практически в шоке.

Тем временем, Гермиона и Рон, последний с опаской, вошли в кабинет директора только для того, чтобы обнаружить, опередившего их Сириуса сидящим возле Гарри. Поттер посмотрел на них, но ничего не сказал, и Гермиона решила принять это за разрешение остаться. Рон, колеблясь между желанием остаться и уйти, завис в дверном проеме.

— Гарри, ты что-то не договариваешь, — тихо заговорил Сириус. — Ты, конечно, не должен, если не хочешь..., но...., в общем, я рядом. — Он знал, что было еще что-то. Та пауза, после рассказа крестника о помощи халтии — пауза означает недосказанность, но не говорит о ее предмете.

— Извините, что мы вас побеспокоили, мы уходим, — заговорила Гермиона. Но когда она повернулась, чтобы уйти, заговорил Гарри:

— Нет, останьтесь, если хотите. Оба, вы все. Вы единственные люди, кому я хотел бы рассказать это, — он поднял взгляд. — Рон, — тот чуть подался вперед. — Сядь, ты меня нервируешь.

Рон сел и пробормотал:

— А ты то меня..., — и вздрогнул при звуке тихого смеха Гарри, в ответ на случайно получившееся саркастическим замечание.

Гермиона вздохнула с облегчением. Гарри смеялся. Искренним смехом. Она готова была петь. Конечно, он смеялся над Роном, но все же смеялся, и всем когда-нибудь случалось посмеяться над Роном.

Гарри сплел пальцы и посмотрел на крестного.

— Все было не совсем так гладко, как я описал. Халтия была чрезвычайно недовольна, тем, что ее выдернули. Ситуация такова, что она должна исполнить три желания того, к кому она привязана, и лишь после этого может отправляться домой. Опасность не только в том, что в нашем мире она видит все по-другому, но и в том, что она в бешенстве. Нужно быть очень осторожным в словах, когда загадываешь желание.

— Интересно, — задумчиво сказала Гермиона. — Не отсюда ли пошла легенда магглов о джинне в бутылке.

— Понятия не имею, — пожал плечами Гарри, и, честно говоря, ему не было до этого дела, но маг решил, что сказать так будет грубо.

Рон все еще пытался понять:

— И что? Ты сказал что-то не так?

Гарри покачал головой, его глаза не выражали ничего, но что-то остановилось в них.

— Я отпустил ее.

Сириус закрыл глаза, все поняв. У него были сходные чувства однажды во время его собственного заключения. Он был единственным из них троих, кто понял это. На этот раз Гермиона, так же, как и Рон, терялась в догадках.

— Почему же ты это сделал? У тебя были желания, ээ, задания. Ты был бы свободен.

— И в бегах..., — Гарри посмотрел на нее пустым взглядом.

Сириус, наконец, совладал с собственным голосом:

— О, Мерлин, Гарри, ты думал..., — молодой маг просто посмотрел на него, глаза двух невинных жертв Азкабана встретились со страшным пониманием, отраженным в них.

Гарри кивнул.

— Я полагаю, ты был прав, говоря, что понимаешь лучше других.

— Но ты знаешь, что это не правда! — Сириусу было необходимо подтверждение.

Рон, переводил взгляд с одного на другого, решительно ничего не понимая.

— А-а, о чем вы говорите?

Гарри снова повернулся к друзьям лицом, но не смог произнести ни слова. Сириус сказал их за него, ни на секунду не спуская взгляд с крестника:

— Эти дементоры..., они... Он думал, что заслужил Азкабан. Вот почему он отпустил халтию.

Гарри заговорил, прежде, чем Рон и Гермиона успели вздрогнуть от ужаса и начали говорить банальности, которые он и так мог предугадать. Его голос звучал почти недовольно, пока он боролся с нахлынувшими воспоминаниями и эмоциями.

— Но она не ушла, приставучая штука. Сказала, что она передо мной в долгу, и потом, мне кажется, прочитала мои мысли и поняла, что не я втащил ее в наш мир. А потом у нее хватило наглости сочувствовать мне! — Его саркастический тон, ослабил напряжение, повисшее после слов Сириуса. Гарри знал, что Рон и Гермиона не понимали, и надеялся, что они никогда не смогут понять.

— И она выполнила три задания? — спросила Гермиона, своим, как обычно, заинтересованным голосом.

Гарри кивнул.

— В начале я не понял, что произошло, но с тех пор у меня было много времени подумать об этом, и я полагаю она вытащила из моих мыслей три желания. Она не освободила меня, потому что об этом я вообще-то не особенно думал. Она убрала влияние дементоров, сказала, где найти дом, в котором я теперь живу, и помогла мне в моем самом горячем желании, которым было хорошенько пнуть Риддла.

— Ты хорошо пожелал, — Рон, похоже, сильно нервничал, как будто ждал, что в любой момент Гарри может наброситься на него. Но тот лишь посмотрел на рыжеволосого юношу, гадая, каким мужчиной стал его выросший приятель. Он не был уверен в том, что Рон и Гермиона когда-нибудь снова будут его лучшими друзьями. Прощение и доверие — это одно, но чтобы все вернулось в былое русло, и трио снова навсегда было вместе, навряд ли.

Гермиона поспешила нарушить повисшую тишину:

— Знаешь, Гарри, у меня на тебя зуб! — сказала она раздраженным голосом. Гарри удивленно посмотрел на нее, не имея ни малейшего понятия, о чем говорила девушка. — Вы, вы..., Мародеры!

Сириус обернулся к крестнику.

— Что он сделал? — спросил нисколько не встревоженный, но чрезвычайно заинтересованный крестный.

Гермиона встала и погрозила Гарри пальцем.

— Даже не пытайся этого отрицать, Гарри Поттер! Ты дал карту мародеров Андрю и Максвелу. Четыре раза! Четыре раза я была мишенью для их розыгрышей за прошедшую неделю!

— Гарри изобразил оскорбленную невинность и вынул кусок старого пергамента из кармана. — Ты имеешь в виду эту карту?

Гермиона удивленно посмотрела на листок.

— О-о.

Рон усмехнулся.

— Замечательно, Миони, ты попросту обвинила Гарри в том чего он не..., — тут молодой маг замолчал, поняв, что сказать это было не лучшей идей. Геримона обернулась и прожгла юношу взглядом.

— Молчи уж!

Гарри засмеялся.

— Приятно знать, что ты ни на грамм не изменился, Рон. По-прежнему ходишь с галошей во рту.

Рон смутился.

— Извини, Гарри. Правда, извини, — по тону его голоса было понятно, что Уизли говорил не о своей оговорке.

Поттер пристально посмотрел на бывшего друга, повисла неловкая пауза.

— Больше не делай этого, — он перевел взгляд на Гермиону. — Это относится к вам обоим.

Они кивнули, поняв то, что не было сказано вслух. Он простил их, но будет внимательно присматриваться к своим выросшим друзьям. Оба вздохнули про себя. Гарри все еще было больно от сознания того, кем они считали его те шесть лет. Молодой Поттер не был готов принять их в свою повседневную жизнь, он даже не знал их теперь. Они порознь прожили годы, в которые повзрослели. Люди сильно меняются между 15 и 21 годом, даже больше, чем в любые другие шесть лет своей жизни. Ему придется начать их отношения с самого начала. Некоторые вещи можно будет восстановить... со временем. Он виделся с ними не так часто, как со своим крестным и бывшим профессором, а время, явно, было определяющим фактором в вопросе преодоления негативных чувств.

Он может подождать. Если они не могут..., ну тогда, эта потеря будет на их совести.

Непреднамеренно разрушая особенность момента, в дверной проем всунул голову Ремус и посмотрел на сидевших в комнате.

— Гарри, после нашей небольшой дискуссии у нас появилось еще некоторые вопросы к тебе. Не возражаешь?

Маг безразлично кивнул, он не имел ни малейшего представления, о чем члены Ордена хотели с ним поговорить. Гарри встал и вслед за Роном с Гермионой вышел из комнаты, но Сириус задержал его за руку.

— Гарри, ты ведь знаешь, что не заслужил Азкабан, правда? Ты был всего лишь ребенком. Ты вообще не мог сделать ничего такого, что заслуживало бы заточения в Азкабане. И прежде чем ты это скажешь — гибель Седрика ни в коей мере не была твоей виной.

Гарри кивнул, он знал, но было приятно услышать подтверждение этому от кого-то еще. К сожалению, Сириус на этом не остановился.

— Я так виноват, Г...

— Так, все. Сириус, я знаю, что ты чувствуешь себя виноватым, и я благодарен тебе за то, что ты рядом со мной, но я клянусь, если ты еще раз начнешь извиняться, то я тебя размажу по ближайшей стенке, — наклонившись поближе, Гарри вонзил взгляд в крестного. — Без магии.

Потрясенный Сириус решил больше не извиняться.

— Все, прошло. Я не злюсь на тебя больше. Я верю тебе. Расслабься, хорошо? Ты сведешь меня с ума. Это со мной уже было однажды, впечатлений хватит на всю жизнь, сувениров не надо, — Сириус смотрел непонимающе. Гарри вздохнул. — Маггловская штука для туристов, извини..., — тут молодой маг ухмыльнулся и, понизив голос, заговорщически прошептал. — И тебе будет интересно знать, что те двое ребят, пользуются помощью и поддержкой господ Лунатика, Хвоста, Бродяги и Сохатого. Передай новость Ремусу, уверен, он придет в ужас.

Сириус расплылся в улыбке и, посмеиваясь, направился в зал заседания Ордена, где они с Гарри снова уселись на свои места.

— В ужасе? Он больше не профессор, забыл?

Чуть ухмыляясь, Гарри обвел собрание взглядом.

— В чем проблема?

Ремусу, похоже, поручили сообщить ему новость.

— Да..., Гарри, мы хотели бы узнать, не согласишься ли ты остаться на посту директора Хогвартса, — молодой Поттер слегка приоткрыл от удивления рот. Ремус продолжал говорить что-то о том, что они обсудили вопрос, и его кандидатура оказалась самой подходящей, но Гарри мало понимал из сказанного. Они хотели, чтобы он остался? Орден Феникса хотел, чтобы он был в ответе за следующее магическое поколение в Англии?

Гарри понял, что все ждут от него ответа на небольшую речь Ремуса, и попытался подобрать слова.

— М-м, — он знал, что может сказать что-нибудь более вразумительное. — Я почту за честь, но вы уверены, что понимаете, на что идете?

— Ты молод, — заговорил мистер Уизли. — Но пережил больше, чем многие. Опыт значительно важнее возраста, особенно на таком посту.

— Ты заботишься о людях, — добавил Ремус. — И готов сделать необходимое, защищая их или ставя на место. Это очень хорошие качества для директора.

— Тебя, с твоим нынешним взглядом на вещи, даже нельзя причислить только к одному из факультетов, — вставил свои два кнута Снейп. — Мы можем положиться на твою беспристрастность.

— Ты не позволишь Министерству совать свой нос, — заговорила Тонкс, размахивая руками во все стороны, едва-едва не сбивая при этом свой стакан с водой. — А, это определенно хорошо!

— И Дамблдор не должен был передавать тебе, то, что он передал, — закончил Хмури. – Очевидно, он хотел, чтобы ты остался, а этого вполне достаточно для меня.

Гарри смотрел на собрание со спокойным выражением лица и скачущими в голове мыслями. Не зная, что сказать в сложившейся ситуации, он задал отвлекающий вопрос:

— Я полагал, что собрание Попечительного Совета отвечает за такие назначения.

— Хогватс был основан раньше Министерства, — заговорила МакГонагал. — Да, Собрание Попечителей имеет над нами некую власть, но далеко не столь всеобъемлющую, как они полагают. Школа никогда не напоминала им об этом, но это можно сделать. Попечители выбирали большинство директоров в последнее время, но традиционно, действующий директор передает позицию своему протеже с согласия собрания учителей. Если мы настоим на этом, Собрание Попечителей должно согласиться с нами.

— Они согласятся, — заговорил Драко из угла, откуда он тихо следил за каждым нюансом беседы. — Я унаследовал место отца в Совете. — Гарри с веселым удивлением приподнял бровь. — А если не согласятся?

Драко в усмешке искривил губы так изящно, что это определенно требовало тренировки перед зеркалом.

— То глубоко раскаются в этом.

Гарри согласился с доводом, он ни на мгновение не сомневался, что Драко был способен принять бразды правления, которые Люциус оставил без контроля после своей смерти. Лучше уж он, чем какой-нибудь другой чистокровный маг, с большей склонностью ко тьме.

Гарри задумался на мгновение. Хотел ли он этого? Место, где его ждали, место, где он мог помочь, где мог повлиять на будущее? Он чувствовал, что это было правильным шагом. И знал, что сможет справиться, так же, как и то, что с течением лет появятся ученики, которым он смог бы передать, свои довольно специфические знания в магии. Молодой Поттер на секунду закрыл глаза, позволив своим мыслям соединиться с Хогвартсом. Школа почти затихла в столь поздний час, казалось, она приветствовала нового директора, пока он через свое подсознание блуждал по замку. Это было довольно захватывающее. В самом деле: знать, что Спрут сейчас находился в северном конце озера, и что богарт перешел в подвал, с тех пор как его в последний раз находили. Комната Желаний в данный момент пустовала, и Гарри чувствовал, что в ней было что-то очень знакомое, но не мог понять что. Он не стал долго думать об этом, догадываясь, что со временем знание придет само. Он ощущал, что Сириус и МакГонагал были анимагами, и Ремус... тоже? Поттеру нужно будет поговорить с ним, возможно, это явилось последствием лечения. Гарри не в первый раз задумался о том, была ли его связь со школой глубже, чем у других директоров, благодаря особым магическим способностям.

И тут он понял, что подумал о себе как о директоре. Мысль казалась естественной, само собой разумеющейся. Это было хорошее чувство, чувство того, что все встало на свои места.

Он открыл глаза. Все собрание смотрело на него.

— Хорошо, — снова возобновились разговоры. — Но..., он поднял руку, призывая к тишине, которая наступила мгновенно. Гарри обвел всех взглядом с ухмылкой на губах, сейчас он как никогда напоминал взрослого Джеймса Поттера. В его зеленых глазах прыгали искорки смеха. — Но... вам придется объяснить всему миру, почему директор никогда не сдавал экзамена даже на СОВ.