Колдун из Азкабана (гет)

* * *

Приятного прочтения. Сорян за задержку :)

* * *

*Несколько часов спустя*

Дафна сидела на полу, упершись спиной в кресло, на котором спала накачанная успокаивающими зельями Астория. Обхватив колени руками, старшая сестра отсутствующим взглядом наблюдала, как Гораций Слагхорн один за другим вливает в горло Элессара различные зелья, в то время как хозяин поместья занимался тем же, склонившись над телом Люциуса Малфоя. Рядом с ними крутились Поттер и Анна, подавая чистые колбы и забирая использованные. Нарциссу и Оливера прибывший профессор не терпящим возражений тоном напоил зельями и отправил спать. Гринграсса старшего даже уговаривать не пришлось. Он хотел забрать девочек с собой, но Астория в ультимативной форме сказала, что хочет побыть с сестрой, пусть и во сне. На Дафну же зелья практически не действовали, а уснуть после увиденного она просто не могла. Как и Драко, который без сил сидел на соседнем кресле, но не спал, не сводя воспаленных от бессонной и жуткой ночи глаз с бессознательного тела отца.

— Как там? — не поднимая головы отрывисто спросил Фламель.

Гораций, казалось, даже не услышал вопроса. Сосредоточенный взгляд то и дело прыгал с мешочков с ингредиентами на пробирки с жидкостями, затем на коробочки с порошками и обратно. Губы шевелились, тихо диктуя формулы и расчеты. Руки мастера творили вообще нечто поразительное.

Профессор умудрялся одной правой рукой набирать необходимые дозы и одновременно держать на ладони до трех небольших горочек порошков, а левой быстро вливал свежесваренное зелье в Элессара, отдавал пустую колбу Анне и начинал готовить следующее. Порошки из правой руки плавно перелетали в новую колбу, после чего Гораций моментально переключал портативную горелку на нужный уровень тепла и снова возвращался к набору порошков, в то время как левая рука уже вливала в колбу необходимые жидкие составляющие из пробирок и докидывала нужные ингредиенты.

Фламель же работал без рук, управляя процессом с помощью палочки. Первым взмахом он поднимал в воздух все необходимые вещества, требуемые дозы порошков и прочие составляющие, входящие в нужный рецепт, а затем разным количеством взмахов, в зависимости от сложности готовящегося рецепта, отправлял их в мини-котелок.

Все это длилось уже около полутора часов. Замученная Анна продержалась еще минут сорок, после чего, пошатываясь, дошла до Дафны и с тихим стоном села рядом. Дафна хотела встать и помочь Горацию, но ее опередил Драко.

Через еще час Слагхорн наконец отключил горелку, взмахом палочки призвал к себе кресло и устало плюхнулся на него.

Фламелю потребовалось на десять минут дольше. Закончив, он последовал примеру профессора, быстро притянув к себе кресло. Недолго посидев, переводя дух, он достал фляжку и жадно приложился, после чего кинул ее коллеге. Гораций не побрезговал, отпил немного и передал флягу Гарри, который в свою очередь отдал ее Драко.

Когда все бодрствующие сделали по глотку, и фляжка вернулась к хозяину, в комнате повисла давящая тишина.

— Что с ними? — спросила Дафна.

— Элессар в коме, в критическом состоянии, — поморщившись, ответил Гораций. — Я сделал все, что смог, но ощутимого эффекта не добился. Если вкратце, то он был практически мертв, но зелья немного укрепили его физическое и астральное тело. Сейчас, без постоянной поддержки он протянет часов пять. Необходимо приготовить набор зелий и постоянно дежурить.

— А отец? — тихо поинтересовался Драко.

— Лучше, хотя тоже в коме, — Фламель снова достал фляжку. — Повреждений было намного меньше, чем у Элессара. Мне удалось стабилизировать его, но необходимо постоянное наблюдение. Ты с матерью останешься у меня, за вами тоже нужен глаз да глаз. Как, в общем-то, и все остальные.

— Не получится, — покачал головой Драко. — Либо мне, либо Оливеру придется вернуться в Лондон.

— Тогда однозначно Оливер, — отрезал Гораций. — Он практически не пострадал, выспится и будет как новенький.

— Я тоже не смогу остаться, — подал голос Гарри. — Надо прикрыть смерть начальника Азкабана и отмазать всех нас.

— Не переживай на этот счет, у меня уже все готово, — махнул рукой Фламель. — Но в одном ты прав, тебе незачем здесь светиться. Выспись и после завтрака лети в Лондон.

— Думаю мне и Дафне лучше вернуться в основной корпус, — предложила Анна.

— Исключено. Я никуда вас не отпущу ближайшие пару дней. О смерти Дарми я поговорю с Кристианом, он повременит с докладом наверх, — решительно сказал Николас и поднялся. — Так или иначе, думаю, на сегодня хватит. Пора спать, друзья мои. Я останусь с больными, приготовлю запас зелий. Гораций, располагайся в любых свободных апартаментах, но прошу, оставь мне свои реактивы, моих остатков может не хватить. Завтра не менее тяжелый день, необходимо многое обсудить, но сейчас — всем спать!

— Я не смогу уснуть, — сдавленным голосом ответила Дафна.

— Как и я, — поддержал ее Драко.

— О, это легко решить! — воскликнул Николас и двумя неуловимыми движениями палочки бросил усыпляющие заклинания в обоих. — Так-то лучше.

— Излишне радикально, Николас, — заметил профессор. — Они же дети.

— Они уже давно не дети, Гораций, — задумчиво ответил алхимик. — Слишком давно.

Слагхорн с тяжелым вдохом встал, поднял в воздух спящие тела его бывших учеников и уложил их на диван рядом с Асторией.

— Для меня они навсегда останутся детьми. Все они, — повернулся он к Фламелю.

— Даже Томас? — вскинул брови алхимик.

— Не смей, — побагровел профессор.

— Прости. Не хотел тебя обидеть.

— Пожалуй, я лучше переночую в школе. Воспользуюсь твоим камином?

Фламель кивнул и подал ему мешочек с порохом. Слагхорн быстро прошагал к камину и исчез в зеленой вспышке.

— Всего доброго, мой старый друг, — грустно произнес ему вслед алхимик. Затем повернулся к Гарри и Анне. — Гарри, ложись где хочешь. Анна, ты тоже. Можешь при желании воспользоваться комнатой Элессара. Вам нужны эликсиры для сна?

— Не откажусь, — ответила брюнетка. Поттер сдержанно кивнул.

— Возьмите со столика, — указал рукой алхимик. — И отдыхайте.

— Зачем ты это сделал? — спросил голос.

— Дал ему последний шанс доказать свою ценность.

— Ты нарушил договор. Какова по-твоему должна быть моя реакция?

— Ой, не преувеличивай. Ты бы поступил так же на моем месте.

— Не преувеличивай, — передразнил голос. — Я же говорил — ты не сможешь меня изгнать. Как мне вести дела с тем, кто едва заключив соглашение, пробует обмануть партнера?

— Я не пытался тебя обмануть. Формально, я лишь поинтересовался, смог бы он провести обряд, зная твое имя. Ты не можешь доказать, что если бы он ответил утвердительно, я нарушил договор.

— Не увиливай, ты прекрасно понял, что я имею ввиду. Деловые отношения строятся на взаимоуважении и взаимодоверии, а не попытках обставить друг друга за спиной. Я не могу вести дела с тем, кто не следует закону.

— Это договор, а не закон.

— Это две крайности одной и той же сущности, — отмахнулся голос. — Все, что мне остается, это бросить тебя здесь умирать. Как и Люциуса, кстати.

— Ты блефуешь.

— Откуда столько уверенности, юноша? Я даже не знаю, смеяться мне или плакать, что связался с исключительным в своем роде подлецом.

— Важен лишь результат — ты получил душу в срок, моя часть сделки на данном этапе выполнена. Теперь твой черед.

— Софизм. Лишь результат важен только для поверхностных глупцов. И подлецов.

— Подлецом будешь ты, если не выполнишь свой пункт договора. Не сотрясай попусту воздух, а лучше займись делом.

— Твой тон излишне требователен для твоего состояния, тебе не кажется?

— Тогда к чему были разглагольствования про доверие и уважение, если ты сам не следуешь договору?

— Я не могу не брать в расчет твой обман.

— Ты не можешь доказать факт обмана.

— Мы оба знаем, что ты хотел избавиться от меня.

— То, чего я хотел, отнюдь не то же самое, что я сделал. Долго мы еще будем спорить?

— До тех пор, пока я не решу, как мне поступить.

— А какие варианты? Ты не можешь покинуть мое тело.

— Неужели? — донесся пропитанный ядом смешок. — Может твоя связь с четой Лиммертайл и ослабла, но одна ниточка таки осталась, и я ее чувствую. Твоя биологическая мать еще жива, а тщательна скрываемая одержимость ею лежит передо мной как на ладони.

Пространство содрогнулось.

— Тише, тише! Вместо злости лучше включи голову, — насмешливо посоветовал голос.

Совет остался без внимания — эфир вокруг сжался еще сильнее.

— Через меня ты к ней не попадешь. Может я и сдохну, но тебя заберу с собой, обещаю.

Демон ответил лишь спустя некоторое время.

— Ваша человеческая культура чрезмерно популяризирует громкие фразы и излишне переоценивает их ценность, — задумчиво протянул он. — Тем не менее, помешать ты мне не сможешь. И в этот раз я тоже не вру, можешь быть уверен. Вытекает закономерный вопрос — зачем мне оставаться в теле обманщика?

— Ты упорно игнорируешь факт отсутствия обмана.

— А ты упорно игнорируешь факт отсутствия необходимости мне доказывать что-либо тебе.

— Пусть так, но ты получил душу, следовательно, за тобой долг.

— Я демон, мне свойственна беспринципность.

— Это и есть твой ответ? Заезженное клише? Ты меня разочаровываешь.

— Я не ставлю перед собой цель удовлетворить тебя.

— Ты действительно хочешь разорвать выгодный для тебя контракт из-за сантиментов? Пожертвовать стабильными долгосрочными отношениями ради чего? Проучить меня? Мне будет все равно, если я умру. Перейти к матери? Ну удачи тебе в течение следующих сотен лет, или сколько ты там протянешь пока не наткнешься на тупик, скакать из тела в тело, выживая и стараясь компенсировать расходы на переселения. Если ты действительно рассматриваешь такой вариант, то угораздило же меня связаться с демоном-придурком. Вали нахрен, лучше так, чем выслушивать твое нытье. Как ты вообще умудрился столько лет просуществовать, ума не приложу.

Элессар ждал ответа, но вокруг была лишь тишина.

— Куда ты делся?! Отвечай!

*27 декабря 1999 года*

Хозяин поместья разбудил гостей в час дня и пригласил в обеденный зал. Спустя сорок минут все собрались за столом и после сытного молчаливого завтрака алхимик перешел к делу.

— Я думаю, перед обсуждением сегодняшней ночи стоит выразить благодарность господину Поттеру и мистеру Лиммертайлу, пусть он и не слышит. Благодаря им мы живы...

— Абсолютно согласен с вами, господин алхимик, — перебил его Марк и посмотрел на Гарри. — Господин Поттер, выражаю вам свое восхищение вашим самообладанием и решительными действиями во время обряда. Также вынужден признать, что я глубоко ошибался на счет мистера Лиммертайла. Молодой человек поразил меня до глубины души и я бесконечно рад, что имею честь быть знакомым с ним.

Сделав короткую паузу, он продолжил, не обратив внимания на недовольное покашливание хозяина поместья.

— Однако, мне интересно, как вы оцениваете свою роль в произошедшем, господин Фламель?

— Простите? — вскинул брови алхимик.

— Я поясню. Не считают ли собравшиеся, что уважаемый организатор обязан принести извинения за сегодняшнюю ночь? Мне так кажется, господин Фламель, что обряд прошел не совсем по плану, не находите? Мои дочери и я чуть было не погибли по вашей вине.

Алхимик нахмурился и поднял тяжелый взгляд на Гринграсса.

— Более того, я сам еще не отошел от пережитого. Про Дафну и Асторию говорить нет необходимости, все и так понятно. Сколько потребуется времени, прежде чем они смогут нормально засыпать? Поэтому я требую не только ваших извинений, но и компенсации от семьи Малфой, по вине которых моя семья была втянута в этот кошмар.

— Вашей семье грозила опасность, господин Гринграсс, которую я вам объяснил, и не единожды, — холодно ответил Фламель. — Более того, вы не имеете права требовать от меня извинений, так как насколько я могу судить, вы живы и физически здоровы. Как и ваши дочери. Вы говорите, обряд прошел не по плану? Почему? Мы предупреждали, чтобы участники не покидали защитных кругов...

— Мой отец лежит при смерти, а вы требуете от нас компенсации? — не дав ему договорить, вдруг вмешался Драко. В глазах Малфоя-младшего бесновалось ледяное пламя, хотя лицо отлично скрывало бушующую в нем ярость. — За что? За то, что вы поддались панике и чуть было не вышли из круга, несмотря на предупреждения? Или за то, что ваша нежная душевная организация не может справиться со смертью? Может вам напомнить, сколько смертей вы профинансировали не так давно?

— Да как ты смеешь...

— Смею что? Говорить неудобную, но общеизвестную правду?

— Ах ты щенок! — вскочил покрасневший Гринграсс.

— Для вас — лорд Малфой, — стальным голосом ответил Драко и медленно поднялся из-за стола.

— Не дорос ты еще до лорда, молокосос, — процедил Марк, доставая палочку.

В ситуацию вмешался Гарри, все это время отстранено смотревший в окно.

— Вы хоть понимаете, что только что нанесли оскорбление роду Малфой, лорд Гринграсс? — не поворачиваясь, спокойно спросил он. — Потому что насколько я помню Кодекс, Драко в данный момент действительно является лордом Малфой, главой рода и дома. Также вынужден вам напомнить, что согласно тому же Кодексу, присутствующие при оскорблении представители других родов могут выбрать сторону. Так что оповещаю вас, лорд Гринграсс, что в случае конфирмации оскорбления лордом Малфой, я, лорд Поттер, окажу протекцию его роду, так как в корне не согласен с вашей позицией.

Повисла гробовая тишина. Гнев в глазах Драко сменился на изумление, то ли от осознания, что он теперь действительно глава семьи и шутки кончились, то ли от слов Поттера, то ли от всего сразу.

Марк, тяжело дыша, нервно крутил в руке палочку, переводя взгляд с Поттера на Малфоя и обратно.

— Лорд Малфой, вы подтверждаете, что вам было нанесено оскорбление? — спросил Фламель.

Драко дернул головой, пришел в себя и посмотрел на Марка.

— Нет, — медленно ответил он, глядя своему будущему тестю в глаза. — Конечно нет. Думаю, мы все на нервах после минувших событий, на что и предлагаю списать произошедшее. Лорд Гринграсс, вы согласны?

— Абсолютно, — кивнул Марк и тут же убрал палочку. — Прошу собравшихся простить мне мой моветон и приношу искренние извинения присутствующим дамам.

— В таком случае думаю, мы можем продолжать, — подвел итог Гарри, так и не повернувшись и продолжая смотреть в окно. — Собственно, я сказать имею немного. Погибшие стали жертвами паники и нарушения правил безопасности, которые были неоднократно озвучены заранее. Сам же обряд прошел по плану. Хотя демон был определен неправильно, сработала страховка. Единственная непредвиденная потеря — Даниэль.

Дафна изучающе смотрела на Поттера и размышляла, как тихий очкарик, которого она знала в школе, превратился во вполне симпатичного и сильного во всех смыслах молодого человека. Она вспомнила, как он вел себя ночью. Спокойный, уверенный. Не испугался, не поддался панике, взял руководство в свои руки и сумел обеспечить им жизнь.

В свои двадцать он уже стал главой целого отдела Министерства и полноправным лордом. Его уважали и с ним считались.

Она неожиданно поймала себя на мысли, что было бы лучше, если бы не было рыжей Уизли.

— Это меня и тревожит, — произнес Фламель. — Судя по тому, как был убит Даниэль, Лиммертайл забрал демона себе. Как он это сделал я не представляю. Ровно и то, как он сумел вернуть Драко и Нарциссу.

— Если демон внутри Элессара, можем ли мы... — замялся Марк, не решаясь сказать надуманное. — Ну, вы понимаете, что я имею ввиду.

— Только попробуй его тронуть, — прошипела Анна, яростно сверкнув глазами. — Или ты забыл, кто нас спас?

— Не забыл, но если демон внутри него, то что будет, когда он очнется? — примирительно поднял ладони Марк. — Я лишь пытаюсь просчитать все варианты.

— Господин Гринграсс в чем-то прав, — покосившись на Анну, произнесла Нарцисса. — Где гарантии, что Лиммертайл не примется убивать нас по возвращении в реальный мир?

Повисла напряженная тишина.

— Может он сумел подчинить себе демона? — неуверенно предположила Астория. Немного смутившись от устремленных на нее взглядов, она попробовала объяснить. — Ну он же вернул вас и Драко.

— Да, но после этого убил Даниэля, — возразил ей Оливер. — Мы не знаем, что будет, когда он очнется. Но знаем точно, что демон не был изгнан и сейчас сидит внутри Элессара.

— Но ведь Люциус вел себя нормально до обряда, — задумчиво произнес Гарри, размышляя вслух. — Значит причиной пробуждения демона стал обряд. В любом случае убить Лиммертайла я не позволю, поэтому надо найти способ ограничить его передвижения, если очнется эта тварь, а не Элессар. Как это реализовать? Экзорцист мертв, а мы не знаем с каким демоном столкнулись, а даже если бы и знали, то вряд-ли бы это помогло. Но нам известно, что демон не мог проникнуть в круг и на него действовали заклинания, в частности Круцио. Поэтому мы нарисуем два круга, один обычный, а другой вогнутый в обратную сторону и поставим несколько защитных куполов и артефактов, которые я достану из Управления.

— Здравая мысль, — кивнул Фламель. — Мне, кстати, пришло в голову, что смерть Даниэля была своеобразной платой за возвращение Нарциссы и Драко.

— Не исключено, — согласился Гарри. — Насколько я помню, Элессар убил его не сразу, а сначала что-то спросил.

— Он спросил, сможет ли Даниэль изгнать демона, если будет знать имя, — сказала Дафна. — Я стояла достаточно близко к ним.

— А имя он назвал? — спросила Анна.

— Да, но я не расслышала. А когда Даниэль ответил, что не сможет, тогда Элессар приложил к нему руку.

— Это многое проясняет, — протянул Марк. — Мистер Лиммертайл контролировал себя на момент пробуждения. Он дал шанс экзорцисту исправить свою ошибку, но тот оказался бесполезен и он расплатился его жизнью с демоном.

— Что-то в этом есть. Ведь он не убил меня, а попросил позвать именно Даниэля, — согласился Гарри. — Но защиту мы все равно поставим, на всякий случай.

— Тогда я займусь кругами, как единственный, кто имеет представление о них, — решил Фламель. — Гарри, с тебя статичные купола и артефакты.

— А что с алиби? Будет не очень приятно, если нас всех свяжут с убийством, — спросил Оливер.

— Нанятые люди в данный момент работают над уничтожением улик и переносом пещеры в отдаленное место. Официальная версия такова — Дарми увлекался темными ритуалами, Даниэль ему помогал, Лиммертайла они использовали. В процессе обряда что-то пошло не так, произошел взрыв, и Элессар оказался единственным выжившим. Тело моего друга я уже придал огню, согласно его завещанию и вере. Господин Поттер обеспечит сопровождение и подстрахует в случае необходимости.

— А отец? — спросил Драко.

— Скажу, что он уже лечился у меня на момент событий и находился в искусственной коме, — пожал плечами Фламель.

После недолгого молчания, алхимик вспомнил еще несколько тем для обсуждения.

— Кстати, Анна и Дафна, у меня есть для вас предложение. Со сменой начальника в тюрьме изменится и режим. Дарми вполне резонно полагал, что дело спасения заблудших душ является заботой самих заблудших душ. Какими будут новый начальник и его порядок я не знаю, поэтому хочу воспользоваться своим положением, пока есть возможность. Дело в том, что уход за Элессаром и Люциусом потребует много сил и времени. Скажу честно, желания возиться с ними у меня нет, а все мои люди заняты другими, не менее важными проектами. Поэтому я предлагаю вам одеть лиловое.

— Я согласна, — моментально ответила Дафна даже не раздумывая.

Алхимик тепло улыбнулся ей и перевел взгляд на Анну.

— Вы же знаете, Николас, что моя должность и ваши требования несовместимы.

— Очень может быть, что в самом ближайшем будущем твоей должности больше не будет. Сложи с себя полномочия, пока не поздно. Уверен, найдутся достойные преемники.

— Я не сиделка.

— Причем здесь это? Я думал, что вы с мистером Лиммертайлом состоите в отношениях, а ему сейчас как никогда нужна забота.

Анна нахмурилась.

Не брать во внимание его слова она не могла. Алхимик прав — скоро все изменится. Анна уже давно раздумывала над уходом со своей несомненно почетной, но обременяющей должности. А одеть лиловую мантию — значит уйти на покой с почетом.

И Элессар. Угораздило же ее связаться с этим ходячим недоразумением. То напьется и ведет себя, как идиот, то вот, в кому свалился.

Но увиденное ночью поразило и изменило ее восприятие молодого человека. До этого Анна не придавала особого значения их связи. Временное развлечение, пока не наскучит обоим.

Угроза потери вскрыла внутри нее сильное чувство привязанности и благодарности за спасенную жизнь.

И сила. Анна и до этого знала, что Лиммертайл опасный и опытный боец, но всегда считала, что если она и слабее, то ненамного. Обряд дал понять, что при желании Элессар способен раздавить практически любого, кто встанет у него на пути. Это заводило ее, возбуждало.

Но сейчас даже ему нужна была забота. Не нужна — критически необходима.

В добавок, ее привлекали удобства жизни в поместье Фламеля. Сырой и вонючий Азкабан неблагоприятно влиял на здоровье молодой женщины.

Тюрьма давила и ломала каждого. Анна не была исключением.

Но в Азкабане она была относительно свободна. Она не хотела становиться зависимой от Фламеля. Знала, что он далеко не такой белый и пушистый, каким пытается казаться. Фламель уже дважды делал ей предложение, и каждый раз она отказывала.

Этот пункт не давал ей покоя. Представляя, какие игры ведет алхимик, она прекрасно понимала, что очень быстро станет одной из его пешек.

— Соглашайтесь, пожалуйста, — улыбнувшись, попросила ее Дафна.

— Все не так просто, девочка, — грустно ответила Анна, подумав, что Гринграсс понятия не имеет, во что ввязалась. — Мне нужно время.

— У тебя его не так много, — заметил Фламель. — Сутки, все, что могу тебе дать.

— Мне хватит.

— В таком случае, Дафна, добро пожаловать. Анна, от тебя жду решения, — улыбаясь, произнес алхимик.

— Пора закругляться, — Гарри встал из-за стола. — Мне пора в Лондон. Оливер, могу тебя подбросить.

— Я немного задержусь, но спасибо за предложение.

Поттер кивнул, попрощался со всеми и направился к выходу. В коридоре его догнал Фламель.

— Господин Поттер, подождите немного, — остановил его алхимик. — Забыл сказать еще одну вещь.

— Только быстро.

— Обдумайте вариант стирания памяти всем участникам.

— Принудительно? — удивленно изогнул бровь Поттер.

— Да. Соберем их воспоминания, после чего сотрем. Не думаю, что, например, Дафне или Астории нужны такие вещи. Или тем более Малфоям. Как бы их семья не развалилась, понимаете?

Гарри кивнул. Алхимик был отчасти прав.

— Хорошо, в ближайшее время дам ответ.

— В таком случае всего доброго, господин Поттер. Жду вас с артефактами.

— До скорого.

Они пожали руки, и Гарри покинул поместье.

Сколько прошло времени, он не знал. Если время в том месте вообще существовало. Лиммертайл не до конца понимал, где находится. С одной стороны, учитывая полученные знания о способностях демона управлять измерениями, он завис в одном из них. С другой стороны, Элессар смог повлиять на пространство, когда Айзараль вывел его из себя разговорами о матери, поэтому вероятнее всего была версия о реальности за авторством и человека, и демона.

Описать ощущения было невозможно, за отсутствием этих самых ощущений. Вокруг не было ничего осязаемого, слышимого или видимого. Только разум продолжал существовать. Однако преимуществом стало появившееся "время" для размышлений.

Очевидно, что смерть Дарми не останется незамеченной. На кого спустят собак Элессару было безразлично, хотя он подозревал, что Поттер, Малфой и Фламель утрясут этот вопрос. Проблема скорее заключалась в непредсказуемых последствиях, а в частности в новом начальнике Азкабана. Лиммертайлу нравился существующий порядок. Кланы, группировки, саморегулирование и власть Авроров были ему по душе, особенно учитывая тот факт, что он был вхож к власть имущим в кабинеты.

Теперь же над Азкабаном нависла угроза нового порядка. Хотя Элессар и лелеял маловероятную, но все же вероятную мечту о том, что на повышение отправят одного хорошо знакомого ему смотрителя, большого значения для него этот вопрос не имел, поскольку задерживаться в тюрьме он не собирался. С самого момента заключения в его голове зрел план, который теперь зависел от результата судебного процесса.

Собственно, результатов могло быть всего два. Первый — Элессара оправдают. Да, крайне оптимистично, даже чересчур, но все же молодой человек не отбрасывал этот вариант. При таком раскладе, первым, чем собирался заняться Лиммертайл — распутать клубок собственного происхождения. Навестить родителей, разобраться с возможно оставленным ему наследством, вдруг почивший батька что-нибудь заныкал? А может даже попробовать отыскать родовое гнездо. Ну и, конечно, найти мать. В общем, привести свое прошлое в порядок, чтобы достойно существовать в настоящем и с уверенностью шагать в будущее.

Задумка осложнялась, если его все же засадят. Тогда вступал в силу план действий номером два. Если впаяют срок, плевать на сколько, хоть на годик, Лиммертайл собирался устроить побег.

Пригодились навыки, приобретенные еще в школе, когда Элессар протирал штаны до дыр в библиотеке Хогвартса. Страсть к знаниям, опыт поиска нужных книг и жажда свободы заставляли его с маниакальным рвением шерстить громадную библиотеку Фламеля. И в итоге его поиски завершились успехом.

Книга, а точнее увесистый том с руководством по изготовлению волшебных палочек. Эта мысль пришла ему в голову еще в первый день заключения, в парке Дарми, а потом прочно засела после разговора с Дафной о побеге. Тогда Элессар задался вопросом — а реально ли использовать кожу, волос или еще какую-нибудь часть фестрала в качестве сердцевины волшебной палочки? К сожалению, найденное руководство ответа на вопрос не дало, зато подробно описало процесс создания и возможные методы усиления волшебных инструментов.

Идея казалась гениальной. Еще бы — собственноручно создать свою волшебную палочку. Но для начала надо проверить предположение о фестральной сердцевине. Если ожидания оправдаются — Элессар найдет сообщников, обеспечит их палочками, что будет отличной тренировкой перед созданием собственной. Если же крылатые коники возложенных надежд не оправдают, то он попробует достать необходимые составляющие через теневые каналы. Благо, в связях проблем нет. Купить части волшебной палочки сложно, но возможно, в то время как приобрести уже готовую палочку — нет.

Ну а потом он с удовольствием посмотрит на идиота, который попробует его остановить. У одной смены смотрителей против него и еще пары-тройки человек сообщников шансов нет. К тому же, начальник смены наверняка поможет в этом вопросе, поэтому сбежать с острова не представлялось проблемой. Трудности заключались в следующих этапах — куда бежать, где скрываться, и главное — как это все реализовать. Но для начала надо все же найти помощников как внутри тюрьмы, так и снаружи. И уже после побега, когда буря поутихнет, можно будет заняться загадкой своего происхождения.

Ставший актуальным не так давно вопрос об отношениях с Анной Элессар решил отложить до лучших времен. Однако, он уже мог с уверенностью сказать, что их взаимосвязь ослабевает и становится скучной,по крайней мере для него. Страсть утихла, секс приелся, а и без того несильные чувства постепенно угасали. Единственным, что его останавливало от немедленного разрыва было то, что Анна, пожалуй, оказалась единственным человеком, кто не пытался его судить. Ей не нравилось, когда он дурачился или пил, она могла придираться по пустякам, но в целом принимала его со всеми недостатками.

Следом всплыл вопрос о старшей сестре Гринграсс. Очень хороша чертовка, прям до безумия хороша. Приударить бы за ней, но он прекрасно понимал, что кто ему позволит? Старшая дочь рода, да и очкарик уже на нее слюни пустил. Но если со вторым пунктом еще можно было разобраться, то с первым вряд-ли. Сам по себе удивителен тот факт, что в возрасте Дафны она еще не замужем и даже не помолвлена. Надо выяснить — или родители потакают своей не желающей идти под венец дочурке, или с самой Дафной что-то не так, или и те и другие что-то скрывают. Однако, в любом случае не видать грязнокровке Элессару чистокровной Дафны Гринграсс, что только добавляло актуальности проблеме происхождения.

Размышления прервал раздавшийся вопрос.

— Скучал?

— Нет. Размышлял.

— О чем?

— Обо всем.

— Например?

— Как заработать денег.

— Фу, как низко.

— О женщинах-амазонках.

— Уже интереснее.

— О том, чтобы побриться налысо.

— Не стоит, тебе не пойдет.

— О Боге.

— И что надумал?

— Ничего не надумал. Он есть?

— Ты думаешь, раз я демон, то обязан знать? — усмехнулся голос.

— Ну, я мыслил в подобном ключе, да.

— Я не знаю. Мы не падшие ангелы, если ты об этом. Но мне кажется, что-то подобное есть. Или должно быть.

— Что-то подобное?

— Ну, наподобие Бога. Или сам Бог.

— С чего ты взял? Вы же не падшие ангелы.

— Верно, но я верю, что он есть.

— Смешно. Демон, верящий в Бога.

— Смешно. Человек, не верящий в Бога.

— Что смешного?

— Ну, ведь это вы придумали его. И Библию, и Коран, и Танах, и Трипитаку. Я уже молчу о количестве религий и мерзком институте церкви.

— Именно мерзкая, по твоим словам, церковь и дала нам молитвы, ну или заклинания, для борьбы с вами.

— Церковь — это паразит на теле веры. Основная проблема в том, что в один момент истории произошла смена ролей, и теперь уже не церковь служит людям, а люди служат церкви. Ничего она вам не давала, те стихи, что читал ваш экзорцист, не имеют ничего общего с молитвами, потому что были написаны задолго до появления людей и на языке, понять истинный смысл которого ни вам, ни маглам не дано.

— С каких пор мы перестали понимать латынь?

— Ты меня слышишь вообще? Слова изгнания написаны не на латыни. И от того, что давным-давно один человек сумел интерпретировать и переписать их, они не утратили свою силу. Вы произносите одно, а мы слышим совсем другое.

— Бред какой-то.

— Лишь потому, что ты не способен понять, мои слова не становятся бредом.

— Пусть так, но магам Бог ни к чему.

— Он всем зачем-то нужен — и магам, и маглам, и даже демонам.

— Чушь. И это я понимаю.

— Ничего подобного, — возразил демон. — Род человеческий породил веру, от вас она передалась и нам. В вере нет ничего плохого, она не мешает и даже помогает в определенном смысле, до тех пока не перерастает в фанатизм.

— Ты противоречишь сам себе.

— Неправда.

— А теперь противоречишь противоречию. Порочный круг.

— Я негативно отношусь к надстройкам. За столько лет существования в вашем мире я так и не смог понять, почему человек, не знающий или не верящий в Бога, но живущий по законам совести, хуже, чем лицемер в рясе, после службы засовывающий член в задницу маленького мальчика? Или зачем с целью стать ближе к Богу, который находится на небесах, нужно идти в определенное место на земле?

— Ты завел странную тему и задаешь не менее странные вопросы не тому собеседнику. Я никогда не интересовался духовной жизнью и стать ближе к Богу не пытался. Для меня непонятен сам принцип веры. Я таков, каким меня воспитали родители, и сделала жизнь. Во мне есть положительные черты и не очень, но если я буду пытаться соответствовать заповедям господним, то это уже будет лицемерием.

— Это не лицемерие, а развитие.

— Ради чего? Меня устраивают мои слабости, а если я и захочу что-то в себе изменить, то явно не ради какого-то невидимого мужика, который сидит на небе, наблюдает и посылает мне испытания и трудности, чтобы проверить мою любовь к нему. Но ведь я не люблю мужиков.

— Я не стану тебя убеждать в обратном, к вере нужно прийти самостоятельно.

— С тобой так и было?

— Практически.

— Кстати, хотел спросить о вашем измерении. Там правда все настолько плохо, как в аду?

— Наше измерение назвали адом ваши священники. О них я уже высказывался.

— Но ад существует?

— Есть множество миров, похожих на ваше представление ада, но ничего общего с церковью они не имеют.

— Интересно, если у тебя есть способность путешествовать между измерениями, то почему ты застрял здесь? Какова твоя цель?

— Я не застрял. Расскажу тебе позже что к чему, может быть даже покажу. Не спросишь, где я был? — попытался сменить тему демон.

— А надо?

— Ну же, не ломай диалог.

— Где ты был?

— Лечил твоего друга Люциуса. Повреждения оказались серьезнее, чем я ожидал, но теперь он в относительном порядке. Мне пришлось расщепить одну из моих любимых душ, чтобы набраться сил для вас обоих. Пойдет тебе в долг.

— Не возражаю.

— У тебя нет выбора. Либо так, либо лежи и помирай, а когда станешь слишком слаб, я допью остатки.

— С каких пор ты заделался в стервятники?

— Все банально — мне надоели твои постоянные взбрыкивания, как у непокорного жеребца. Что выбираешь?

— Ты сказал, что у меня нет выбора, а теперь спрашиваешь, что я выбираю? Поговорим о противоречиях?

— Я пошел?

— Нет. Следуем договору.