Колдун из Азкабана (гет)

15 Июля 2000 года.

Шон закрыл за собой дверь и опустился на скамью рядом с начальником. Горячий воздух неприятно резал глаза, щипал в носу, заставляя то и дело морщиться. Райли же напротив, чувствовал себя вполне комфортно, судя по ленивой и непринужденной позе.

— Все таки сауна — гениальное изобретение. Что ты морду кривишь? — рассмеялся Квин, обратив внимание на лицо Шона. — Жарко?

— Не разделяю твоего увлечения.

— Это с непривычки, потом сам будешь ко мне в гости напрашиваться. Тело расслабляется, прогревается, выгоняет из себя шлаки и токсины, а обстановка всегда располагает к общению и размышлениям. Люблю я, знаешь, зайти вечерком, погреться и подумать. А вот, к слову, русская баня — вот это уже издевательство над организмом. Куча мужиков лупят друг друга обрубками деревьев, трясут членами и при этом отчаянно и бессмысленно стараются доказать, что вот, дескать я, могу выдержать дольше и больше всех. Вульгарная вакханалия мужского эго.

Лоуренс промолчал. Огромные капли градом падали на деревянную скамью и пол, оставляя темные кляксы. Он провожал отсутствующим взглядом их полет и лишь надеялся, что они покинут эту адскую кабину как можно быстрее.

— Посидим еще немного, — сказал Квин, словно прочитав его мысли. — Потей, пусть дерьмо выходит из тела. Я тут недавно размышлял насчет дела Лиммертайла. Как он, кстати?

— Судя по словам Поттера еще в коме.

— А Люциус?

— Тоже.

Квин немного помолчал.

— Во второй раз отложить слушание Уизли не сможет, — он задумчиво почесал подбородок. — И тогда оно будет проведено заочно, если Лиммертайл не очнется.

Лоуренс не ответил. Он быстро встал, напялил тапки и выбежал из парной. Немного освежившись под душем, он прошел насквозь комнату отдыха и вышел на балкон поместья. Спустя некоторое время к нему присоединился Райли. От его тела сквозь простынь валил пар, быстро растворяясь в прохладном, вечернем апрельском воздухе.

Квин подошел, оперся спиной о балюстраду и уставился в точку на полу.

— Знаешь, о чем я думаю? — спросил Шон. — Уже почти полгода они оба в коме. И оба свалились аккурат после смерти Дарми. Как по-твоему, совпадение?

Райли пожал плечами.

— Я об этом не думал. Старик говорит, что Люциус лечился у него и уже был в отключке, когда он нашел Лиммертайла в завалах. Может быть и ложь, но нам ничего с этим не сделать. Если старый хрен не хочет рассказывать, то из него даже Круциатусом не вытащить. Да и зачем ему врать мне?

— Погоди, — остановил его Шон. Райли знал это "погоди". В такие моменты в мозгу его помощника начинали работать извилины первоклассного следователя, способного докопаться до чего угодно. — Мы знаем, что Малфой вернулся в Британию за пару дней до событий, так? Еще мы знаем, что спустя неделю Марк Гринграсс Британию покинул, но мы не знаем, когда он в нее въехал. Поэтому вполне возможно, что Малфой вернулся в страну вместе со своим дружком. Напрашивается вопрос, чем они занимались?

— Этого мы тоже не знаем, — развел руками Райли.

— Да, но получается, что старик намеренно пытается скрыть взаимосвязь между Лиммертайлом и Малфоем. А она, очевидно, есть. Тогда, раз Лиммертайл связан со смертью Дарми, то и Малфой с ней связан, потому что связан с Лиммертайлом. А значит, и Гринграсс где-то недалеко, следовательно, он тоже причастен к смерти Дарми. А значит и старик, который пытается все это дело покрыть, тоже замешан в этой каше, — произнес Шон. Затем, немного подумав, злобно выплюнул. — И Поттер! Вот сука! Ведь он тоже сказал, что не нашел связи между Лиммертайлом и Малфоем. Конечно, сука, не нашел! Первый его друг, а второй протеже! Вот бля!

— Шон, при всем уважении к твоим талантам, мне кажется, сейчас ты пытаешься найти связь там, где ее нет, — попытался успокоить помощника Квин.

— Райли, ты очень умный человек, талантливый политик и не менее талантливый управленец, но ты не следователь. Я тебе серьезно говорю, в ту ночь они были вместе, и Поттер там тоже был. Как я раньше-то не догадался!

— Друг мой, успокойся. Сколько было экспертиз?

— Три.

— Неправильно, четыре. Две от Аврората, одна от спецов из отдела Тайн и четвертую провел Поттер. И все они, слышишь, все пришли к выводу, что людей было трое. После взрыва нестабильной энергии Лиммертайл уцелел лишь чудом, получив практически смертельные повреждения. А ты говоришь, что в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое декабря, в той пещере собрались Малфой, Лиммертайл, Гринграсс, Поттер, Дарми, старик и еще один человек, идентифицировать которого не смогли. Ничего себе компания, а? Что они там делали непонятно, но в итоге Лиммертайл и Малфой в коме, Гринграсс выжидает некоторое время и сваливает, Дарми и неизвестный мертвы, а Поттер и старик пытаются все это дело покрыть. Тебе не кажется, что это перебор?

— Может ты и прав, — немного разочарованно протянул Шон. — Но я чувствую, что не все так просто.

— А по-моему все очень просто. Гринграсс вместе с Малфоем возвращаются в Британию, где Гринграсс встречается с дочерью, которая живет у Малфоев.

— А ты не думаешь, что Гринграсс приехал, чтобы помочь Люциусу с избранием монарха? — тут же спросил Шон.

— Тогда зачем Малфой через пару дней поехал к старику на лечение, где тот ввел его в кому? — парировал Райли.

— Может он не знал, что все будет столь серьезно?

— Брось, старик никогда бы так не поступил без согласия Малфоя. Нет, я думаю, Марк просто навещал дочь перед свадьбой.

— Без матери?

— А откуда ты знаешь, что матери не было, если даже не знал, что Гринграсс снова в стране? — осадил помощника министр. — Так вот, тем временем Дарми и его сообщник неудачно проводят обряд демонологии, в котором использовали Лиммертайла как источник энергии. В результате чего оба погибли, а Лиммертайл из-за полученных травм впал в кому. Эту версию подтвердили четыре экспертизы. Да и выглядит она не столь надуманной, как твоя.

Шон долго не отвечал, обдумывая слова начальника.

— Наверное, ты прав, — сдался он, наконец. — У меня все равно остается ощущение, что это хорошо спланированная легенда, но пусть будет по-твоему.

— Рад, что ты согласился. Честно сказать, я не ожидал такого от Дарми. А ведь с виду жалкий, забитый карлик. Невольно задумываешься, может слухи о Чудовище Азкабана были правдой? — Квин покачал головой в стороны, разминая шею. — Черт с ним, вернемся к Лиммертайлу. Чем больше я думаю, тем сильнее убеждаюсь, что его надо оправдать.

— Чего? — удивился Шон. — Я не ослышался? Оправдать Лиммертайла?

— Ты читал его личное дело?

— Вскользь просмотрел, не углубляясь. Не было необходимости.

— А зря, занимательная вещь. Ознакомься сегодня, там много интересного. Самое интригующее — это вопрос почему столь ценный кадр оказался за бортом после прохождения спец подготовки, за которую, кстати, заплатило Министерство?

— Не ко мне вопросы, — открестился Шон. — Давай ближе к делу.

— Все в достаточной мере прозрачно. Это первое дело Магического суда Британии в качестве легальной инстанции. Смекаешь?

— Не уверен.

— Необходимо, чтобы итог понравился общественности, — пояснил Райли. — Я не хочу плодить недовольных и демонстрировать излишний формализм. Под пристальным взглядом СМИ необходимо показать, что наши реформы имели смысл. Провести справедливый и гуманный процесс, рассмотреть все доказательства защиты и обвинения, вынести правильный вердикт. Но для этого твоим ребятам придется немного сбавить обороты.

— То есть огромная работа была проделана впустую? — возмутился Шон. — Ты хоть представляешь себе, сколько времени и сил мы угробили? И между прочим по твоему распоряжению, а теперь ты вдруг захотел отыграть назад. Может, определишься уже?

— Спокойнее. Вы хорошо поработали, это не останется без поощрения. Но играть мы будем лишь некоторыми картами, оставив козырей в рукавах. Дадим шанс адвокатам Лиммертайла оправдать его. А перед этим я с ним встречусь.

— Это еще зачем?

— Хочу взять его на службу в войска.

— Да ты спятил, — вскинул брови Лоуренс. — Лиммертайла? В армию?

— Да, — кивнул министр. — Теперь, когда финансирование собранного мной отряда официально занесено в бюджет, нужно задуматься о пополнении действующей Магической армии Британии ценными сотрудниками. Мне бы хотелось, чтобы Лиммертайл в будущем был по нашу сторону баррикад, каким бы это будущее не было. Январские беспорядки в Ливерпуле и Манчестере хорошо показали, на что способны разъяренные волшебники, и на что не способны силы правопорядка.

— Да уж, опозорились тогда конкретно, — сплюнул Шон. — Никогда бы не подумал, что сил спецназа Аврората может не хватить.

— Вот и я про что. Нам крайне повезло, что успели подстраховаться, иначе неизвестно чем бы все закончилось. Сейчас я хочу вплотную заняться силовыми ведомствами. Провести ревизию и реформацию структурной организации Аврората. Устроить переаттестацию, стянуть в армию лучших бойцов спец подразделений и таких волшебников, как Лиммертайл, чей потенциал огромен, но не находит применения. Множество талантливых магов, способных послужить интересам Британии, сейчас пропадают неизвестно где. Я уже подготовил несколько предложений для рассмотрения.

— Ума не приложу, когда ты все успеваешь. И в сауне посидеть, и поработать, — вздохнул Шон.

— У меня работа такая — все успевать, — улыбнулся Райли. — Так вот, да, я хочу, чтобы Лиммертайл поступил на службу в армию. А дальше я уже найду ему применение. Нам не хватает профессионалов на всех направлениях, начиная с внутренней безопасности и заканчивая защитой интересов Британии за рубежом. Тем не менее на данный момент, смею заметить, мы входим в весьма узкий список государств, в принципе имеющих действующую регулярную армию. А это уже что-то.

— Не знаю, Райли, все это сомнительно. Лиммертайл в рядах армии? С таким послужным списком? — Лоуренс начал загибать пальцы. — Бывший пожиратель — раз, в данный момент пребывает в тюрьме, находясь под следствием по обвинению в убийстве аврора — два, оппозиционер — три, в довесок вспомни скандалы из-за его похождений по барам и борделям — четыре. Более того, он является создателем боевой организации, которая на сегодняшний день входит в состав синдиката сквиба Оливера Уайта и выполняет для них силовую функцию — это пять. Единственная причина, по которой информация до сих пор не всплыла, так это то, что синдикат находится в разработке Аврората. Таких профессионалов тебе не хватает?

— Да у тебя прям личная неприязнь к этому парню, — улыбнулся Квин. Лоуренс скорчил гримасу и вопросительно уставился на Райли, ожидая ответа. Тот вздохнул. — Понимаешь, Шон, все это несущественно. Почитай его личное дело.

— Мерлин и Моргана, и что я там такого увижу, что перекроет озвученные пункты?! — воскликнул Лоуренс. — Я не понимаю, почему все с ним возятся? Он всего лишь человек. Да, он прошел подготовку, и что дальше? Таких, как он — половина отряда спецназа. А другая половина еще и покруче будет.

— Дело не в его навыках, хотя и не без них, — прервал его Квин. — Во-первых, сегодня же внимательно ознакомься с его досье. Во-вторых, ты никак не хочешь понять, что он нравится людям. Его знают в лицо, о нем пишут статьи и сейчас — он центральный персонаж всей этой канители с судом. Благодаря прессе, которая постоянно подогревает публику, половину населения волнует вопрос — что же будет с Лиммертайлом? Для них он тема для разговора за вечерним чаем, повод для обсуждения политики за рюмкой в баре. Бесплатное реалити шоу, где несправедливая система жестоко обошлась с несчастным гражданином. Народ сопереживает ему, сочувствует и ждет развязки. И наша задача собрать на своей стороне как можно больше таких вот Лиммертайлов, которых будут знать и слушать. Представь себе, просыпаешься утром, включаешь визор, а там он, в военной форме, призывает волшебников вступить в ряды вооруженных сил.

Шон бросил ошарашенный взгляд на министра.

— Райли, ты перегрелся? Что ты несешь?

— Я говорю о пропаганде, Шон. Про-па-ган-де. Которая будет медленно, но верно поворачивать сознание граждан в правильную сторону.

— Правильную эту какую? Удобную тебе?

— Нет. Я не собираюсь навязывать никому свое мнение и понимание будущего Британии. Мне не нужна страна дегенератов с промытыми мозгами, не способных мыслить. Будут и союзники, и несогласные, но все будут понимать, что мы работаем на благо государства. Что все наши действия, так или иначе, направлены на улучшение основных стратегических позиций жизненного процесса государства. И начнем мы с искоренения дискриминации по крови.

— Хочешь маглорожденных поставить в один ряд с чистокровными?

— Формально я уже это сделал. Теперь необходимо вдолбить в головы общества, что чистокровный такой же человек, как маглорожденный.

— Ты ошибаешься. Мы далеко не такие.

— Я имею ввиду, что чистота крови уже сегодня не дает никаких преимуществ. Мы уберем, выжжем каленым железом пренебрежение и вражду между классами. Уничтожим преемственность эфемерных титулов и государственных должностей. Поводом для гордости в моем понимании должны быть достижения, достигнутые собственным упорным трудом, а не то, что брат женился на сестре.

— Не надо крайностей. Мы уже обсуждали этот вопрос и не единожды.

— Ты понял, что я хочу сказать. Армия, на мой взгляд — лучшее место для ликвидации различий по рождению. А чтобы общество заинтересовалось, как раз и нужны пропаганда и Лиммертайлы.

— Ты ставишь перед собой непосильные задачи, Райли. Боюсь, что в этот раз ты пытаешься забраться слишком высоко, даже для тебя.

— Я уже говорил тебе о прелести недостижимых целей. Никто не говорит о моментальном эффекте, нет. То, что будет посеяно нами сегодня, взойдет только через десяток лет, но все же наши усилия будут не напрасны.

— Я порой забываю, какой же ты идеалист. Почему нельзя просто рассказать и показать маглорожденным культуру и быт чистокровных? Рассказать им устои и традиции нашего общества, которые формировались веками. Зачем менять кардинально все, разрушая и отстраивая заново?

— Отвыкай идти по пути наименьшего сопротивления. Нельзя, потому что понимание, Шон, ведет к зависти. Маглорожденный увидит, как живут аристократы и поймет, что хочет так же, но не сможет никогда. И станет завидовать, а там где зависть, там и ненависть. Общество никогда не станет нацией, если будет ненавидеть само себя.

— Вот что тобой движет? Зависть? Поэтому ты так упорно уничтожал культурное наследие чистокровных?

— Я ничего не уничтожал. Традиции и культурное наследие там же, где и были раньше. Я лишь меняю модель социального устройства государства.

— И ничего лучше не придумал, как создать армию, на которую уходит львиная доля бюджета? На эти средства мы могли бы сделать массу более полезных вещей.

— Ты знаешь, кто такой Наполеон первый Бонапарт?

— Дай догадаюсь, — язвительно ответил Шон. — Очередной магл?

— О, это не просто очередной магл. Это выдающийся человек, император, который подмял под себя Европу и чуть было не сломал Российскую империю. Я бы советовал тебе почитать магловскую историю, там масса занимательных и поучительных вещей. Так вот, однажды этот человек сказал — народ, который не желает кормить свою армию, будет кормить чужую.

— Может это и применимо к маглам-варварам, постоянно ведущим какие-нибудь войны, но в реалиях наступившего двадцать первого века я не представляю себе ситуацию, в которой в нашу страну вторгнутся захватчики.

— О, поверь, это будут не захватчики. Они будут называть себя освободителями и миротворцами, а остальной мир будет им аплодировать стоя и наблюдать, как погибает некогда великая империя. Магическая Британия не исчезнет с карт, но можешь быть уверен, это уже будет совсем другая страна.

— Ты излишне сгущаешь краски, Райли, тебе не кажется? Так и до паранойи недалеко.

— Быть параноиком моя работа, когда речь заходит о безопасности государства. Создание армии, друг мой, показало всему миру, что Британия оправилась после войны и снова способна защищать свои интересы на политической арене. Знаешь, что я нашел, копаясь в закрытых архивах и пытаясь разобраться в истории войны? После смерти Дамблдора, Скримджер, наконец осознав, что его политика провалилась, принял крайние меры. Небезосновательно опасаясь утечки информации к Темному Лорду, он тайно запросил у Международной Конфедерации Магов поддержки. Конфедерация же намеренно затормозила процесс принятия решения, понимая, что после завершения миротворческой миссии бывшим аврором Руфусом манипулировать не получится, и затягивала сколько могла, выжидая благоприятного момента. Зато когда в кресло сел Толстоватый, ему тут же поступило предложение о вводе контингента для борьбы с распоясавшимся террористом. На что, конечно же, получили вежливый отказ, так как не знали, что Толстоватый человек того самого распоясавшегося террориста. А дальше ход конем сделал Кингсли, по аврорским каналам обратившись за помощью не в Конфедерацию, а к своим французским коллегам. Которые, кстати, тоже особо не торопились, прислав в итоге два отряда только в конце апреля девяносто восьмого, прямо перед битвой за Хогвартс. Уж не знаю, как Кингсли потом с ними расплачивался, потому что из шестидесяти бойцов домой вернулись только двадцать четыре, но будь уверен, цену мы заплатили немаленькую. К чему я это говорю? К тому, что единственным нашим верным союзником может быть только армия, и никакие договоренности с другими государствами не гарантируют нам необходимой помощи в нужный момент. Нам крайне повезло, что Поттер сумел одолеть Темного Лорда, иначе сейчас мы бы гнули спины на режим Томаса Реддла. Создание армии стало превентивным ударом, оградившим нас от подобного сценария в будущем, и если война все же начнется, Конфедерация не станет спрашивать разрешения, а будет верещать о нарушении прав человека и братоубийстве.

— И что остается? Воевать на два фронта?

— Может и так. Поэтому мне и нужна сильная и подготовленная армия. Поэтому мне и нужны такие, как Лиммертайл и он сам. Этот парень уже осознал и доказал свой патриотизм. Человек, сражавшийся против государства, не стал бы менять сторону без глубокого понимания и осмысления своих действий.

— Мне кажется, ты его переоцениваешь, Райли, — скептически протянул Шон. — Он непредсказуем и неуправляем.

— Если знать, где нажать, то всех можно приструнить.

— А я, по-твоему, не знал? — нахмурился Шон.

— Видимо нет, раз единственным решением стал неподготовленный процесс, едва не стоивший нам всего, — осадил его Квин. — Гораздо разумнее сделать из парня верного союзника, чем плодить врагов.

Лоуренс не ответил. Они постояли немного в тишине и пошли внутрь. Расположившись на лежаках перед бассейном, Шон налил виски в два бокала и протянул один Райли.

— Как я понимаю, результат слушаний будет зависеть от ответа Лиммертайла? Согласится — оправдаем, не согласится — засадим?

— Именно так, — подтвердил министр. — Если парень захочет служить родине, то мы придержим козыри и будем оперировать лишь теми обвинениями, на которые у его адвокатов есть достойный ответ. Чтобы все увидели справедливый и не наигранный процесс. А если встанет в позу, тогда используем весь арсенал.

— Ты страшный человек, Райли Квин, — усмехнулся Шон, отпивая виски. — А если он не очнется до начала слушаний?

— Тогда суд принудит адвокатов к заочному процессу, исходя из действующего законодательства, но особым распоряжением министра магии слушание будет отложено до выздоровления обвиняемого. Продемонстрируем человечность, так сказать.

— Сколько возни из-за одного человека.

— Уймись уже.

Лоуренс лишь пожал плечами и не ответил. Мысли Райли тем временем вернулись к проблеме грядущего противостояния, которое казалось неизбежным.

— Честно сказать, я даже в некоторой степени надеюсь, что при начале боевых действий Конфедерация введет миротворческие войска, — задумчиво произнес министр. — Тогда у нас и аристократии появится общая цель, а это может послужить отличным связующим звеном.

— Как это? А не думаешь, что Конфедерация может поддержать их?

— Не посмеют, я все же законный действующий министр. А если встанут на сторону чистокровных, то это будет содействием вооруженному государственному перевороту, — отбивая пальцами ритм о подлокотник лежака, пояснил Райли. — Поэтому мы, вместо того, чтобы направлять палочки друг на друга, возьмем на прицел так называемых миротворцев, а потом сядем за стол переговоров. Я бы и сейчас это сделал, но боюсь еще рано. У нас нет достаточных ресурсов, чтобы диктовать свои условия, а сидеть и соглашаться со всем, что от меня потребуют, я не намерен. Поэтому время на нашей стороне.

— Ну, пока Люциус в коме, процесс выбора суверена действительно приостановился, но надолго ли? Нам известно, что Гринграсс пересекал границу и даже виделся с дочерью, а мы лишь наблюдали. Что мешает ему подхватить вожжи Малфоя?

— Это игры старика, не стоит туда лезть. По поводу Марка — не переживай, он в одиночку и шагу не ступит. Нет, пока Малфой недееспособен, мы можем заниматься планированием и наращивать военную мощь. Даже если события пойдут по твоему сценарию, мы можем попробовать посадить на престол ставленника. Но вообще, в последнее время мне кажется, что вся эта возня не выдерживает критики.

— Неужели? — усмехнулся Лоуренс. — Считаешь, я зря бью тревогу?

— Представь себе Люциуса Малфоя. Представил? По сути, он сейчас единоличный правитель всей аристократии, так неужели ты думаешь, он захочет добровольно отдать все свое влияние выбранному королю?

— Захочет, уж поверь. Он заинтересован в своем короле, которому будет шептать на ухо. Ты говоришь он единоличный правитель? Ошибаешься. Ему хватает противников, которые не то что отворачиваются при его появлении, а еще и под ноги плюют. Образно, разумеется. Но в одном ты прав, все свое влияние он не отдаст. Выжмет Гринграсса, подомнет под себя Андромеду, и будет дергать за ниточки.

— Поэтому нам необходимо начать кампанию возведения на ваш престол лояльного нам человека. Как думаешь, реально?

— Без изменения проводимой в отношении аристократии политики шансов практически нет. Слишком сильно ты их избивал последний год. Ослабь давление, проведи пару поправок по незначительному, но все же улучшению положения чистокровных. Дай им понять, что ты готов к диалогу. Продемонстрируй положительную динамику, смену курса на воскрешение похороненных взаимоотношений, и тогда уже можно будет думать.

— А купить голоса не проще?

— У Британии нет столько денег, — улыбнулся Шон.

Райли задумался. Он не хотел следовать совету своего помощника, по вполне резонным причинам.

Во-первых, неизвестно, поймут ли его шаги чистокровные, жест доброй воли приняв за слабость и страх.

Во-вторых, он долго и упорно заколачивал гвозди в крышку гроба Пожирателей и всего института чистокровного дворянства. А теперь нужно достать гвоздодер и пустить внутрь свежего воздуха? Жалко приложенных усилий.

В-третьих, неизвестно, как воспримут такие изменения его нынешние союзники, которые подавали ему молоток и гвозди.

В-четвертых, даже при условии позитивного стечения обстоятельств, где гарантии, что вложенные усилия окупятся?

В-пятых, он весьма обоснованно сомневался, что сможет в одиночку переиграть Высочайший круг аристократии. Хотя министр и не считал себя дураком, но переоцениванию собственных возможностей подвержен не был. К тому же, он не хотел ввязываться в драку на чужом поле. Будучи малознакомым с нюансами уклада жизни и устоями аристократии, соваться внутрь он опасался. Райли считал, что гораздо менее затратно с точки зрения ресурсов, сил и времени, хотя и более рискованно, прибегнуть к примирению через силу, а именно спровоцировать ввод войск со стороны Конфедерации.

Все же не хватало ему грамотных помощников. Шон хоть и старался, но его поле отнюдь не политика, в то время как Малфой и Гринграсс с детства в этом варились. А сейчас к ним присоединилась еще и Андромеда Блэк.

Райли сомневался. Сильно сомневался. В последнее время чистокровные действовали все слаженнее и аккуратнее. Их планы и стратегию становилось все сложнее анализировать и предсказывать. И министр, не будучи дураком, начинал понимать, кто сел по другую сторону шахматной доски и приглашает его сыграть.

Необходимо было все тщательно обдумать и продумать. Взвесить приобретения и потери в результате успешного или провального завершения партии с гроссмейстером.

— На данный момент слишком много факторов неопределенности и слишком много не менее важных дел, чтобы ввязываться в очередную авантюру. Вернемся к этому вопросу позже, — решил министр. — Я бы еще хотел обсудить проект Барьера. Ознакомился с документацией, что я тебе передал?

— Да, — кивнул Шон. — Идея интересная, хотя требует тщательной проработки и аккуратной продуманной подачи обществу.

— Пока рано говорить о подаче. Я общался с инженерами и учеными, по их предварительной оценке проект экономически и стратегически обоснован, но они понятия не имеют, как его реализовать.

— Не согласен, что рано говорить о раскрутке. Ты создал себе образ справедливого, мудрого, но отчасти деспотичного министра. До тебя еще никогда силовые ведомства не получали таких полномочий. Многие недовольны проводимой тобою политикой и можешь быть уверен, они не побрезгуют использовать проект против тебя. Постепенная популяризация сыграет значительную роль на конечном мнении населения.

— Оппозиция была, есть и будет, куда без нее, — пожал плечами Райли. — Сначала надо разобраться с технической частью вопроса, а уже после старта разработок заняться внедрением.

— Не могу с тобой согласиться. По-моему скромному мнению, чем раньше известить людей о том, куда направлены их налоги, тем лучше. Можно сделать пару вбросов со стороны прессы, о том, что, мол, у наших границ замечена подозрительная активность иностранных войск, и необходимо задуматься о защите государства. Начать издалека и постепенно решать задачу на виду у общества.

Райли отпил немного виски, смакуя, подержал напиток во рту и проглотил.

— К тому же, таким образом мы обезопасим себя от слива материала в прессу, — добавил Лоуренс.

— Может ты и прав, — медленно проговорил Квин, обдумывая слова помощника. Затем допил содержимое бокала и посмотрел на Шона. — Хорошо, тогда займись этим вопросом. Пусть проработают график выхода статей. Для начала штук пять в ближайшие три месяца. Аккуратно, ненавязчиво, пусть подведут читателей к проблеме. А потом запустим репортаж, где ознакомим народ с возможными решениями и скажем, что барьер — наилучшее из всех.

— У меня и так много работы, Райли. Поручи общественникам, они лучше в этом понимают, — нахмурился Шон. — В последнее время мне вообще кажется, что наш тандем пора превратить в трио. Объем работ стал чересчур огромен для нас двоих.

— Не поверишь, только что думал об этом.

— Есть кандидаты?

— Пока нет. Единственный, кого бы я хотел видеть рядом с собой, это Кингсли.

— У-у-у. Как по мне, то Кингсли не партнер, а скорее конкурент. Уж слишком разные у вас понятия процветания страны. Он — консерватор. Ты — новатор.

— Если показать и доказать обоснованность нововведений, то консерватизм не помеха. Проблема в другом. Роспуск Визенгамота окончательно настроил его против меня.

— Кстати сказать, я был изрядно удивлен его бездействием.

— Я тоже. Кингсли невероятно умный человек, но при этом излишне принципиальный. Он все понял еще задолго до активной фазы, и я даже не надеялся избежать столкновений с верными ему аврорами, — поглаживая бороду, ответил Райли. — Но, видимо, разум возобладал над принципами.

— Я так и не понял. Помнится, ты хотел отправить его в отставку, теперь же говоришь о повышении. Что изменилось?

Райли устало закрыл глаза и откинулся на спинку лежака.

— Все не так просто. Скажу кратко — многое зависело от его реакции на изменение судебной системы, где он повел себя крайне предусмотрительно. Теперь же изменилась сама обстановка внутри государства. Сейчас Кингсли нельзя не то что трогать, без него сейчас вообще нельзя. Я даже малейшего понятия не имею, кто мог бы его заменить. Поэтому я и хочу поднять его наверх.

— Как бы тебе это не аукнулось, — скептически заметил Шон.

— В самом начале я допустил очень серьезную ошибку, — не обратив внимания на замечание, продолжил министр. — Я видел в Кингсли угрозу, сейчас же я понимаю, что напрасно отдалился от него и отстранил от управления. Он — один из столпов, на которых держалось наше государство во время последней войны. Поэтому и надо взять курс на сближение.

— Крутые маневры ты закладываешь, Райли.

— В нынешних условиях иное означает столкновение. Причем катастрофическое. Поэтому и есть необходимость в быстрой адаптации под стремительно меняющуюся обстановку, — с этими словами Квин поднялся и жестом позвал Шона за собой. — Довольно на сегодня. Пойдем лучше поужинаем, у меня уже голова болит от этих разговоров.

Шон залпом допил остатки виски в бокале и последовал за министром.

— Я стараюсь как лучше! — доказывал демон.

— Не надо мне как лучше, сделай мне как хорошо!

И снова тишина. Элессару уже порядком надоело болтаться бесформенной массой где-то посреди миллиардов измерений. После того, как он попросил демона рассказать, где они находятся, Айзараль долго пытался объяснить ему хотя бы основные принципы работы с измерениями и пространством, но тщетно. То ли человек был слишком глуп, то ли демоны — плохие учителя.

Хоть "время" и было понятием весьма относительным, но по ощущениям Элессара прошло уже около недели. Неделя одиночества, разбавленного редкими визитами демона. За это "время" молодой человек успел подумать обо всем и обо всех, даже составил подробный план действий для побега.

В конечном счете, если отбросить неудобства существования в форме желе, Элессар был доволен. Все же редко выпадает возможность побыть наедине с собой, заняться самоанализом и привести мысли в порядок.

Едва же он взялся размышлять, как там поживает его бренное тело, тишину нарушил голос Айзараля.

— Готово.

— Серьезно? То есть вообще все?

— А что я по-твоему имею ввиду?

— А я откуда знаю? В прошлый раз ты тоже сказал, что все готово.

— Я уже тебе объяснял, что случившееся — не моя вина.

Элессар красноречиво промолчал. Демон хотел было еще что-то добавить, но, видимо, решил перевести тему.

— Тебе интересно, что и как я сделал?

— Конечно. Только давай попроще.

— Постараюсь, — донесся смешок. — Я восстановил и укрепил твое астральное тело, но кое-что оказалось не под силу даже мне. Твои фокусы дорого обошлись. Практически все энерговоды были разрушены тем объемом энергии, что ты пропустил через себя.

— Что это означает?

— Смоделирую ситуацию. Давай представим, что я не вмешался, а ты выжил. В сухом остатке ты немногим лучше сквиба. Способность к магии не утрачена, но по сравнению с твоими прежними возможностями ты превратился в кочан капусты. Реабилитация до уровня среднего волшебника заняла бы у тебя около восьми лет, полное выздоровление — лет тридцать. Но об использовании альтернативного источника энергии ты бы забыл навсегда.

— Погоди. Энерговод — это же подобие вены в физическом теле?

— Правильно. Грубо, но правильно. Так вот. У тебя осталось всего семь процентов от начального числа энерговодов. Твой дополнительный источник энергии питал тебя через отдельный, невероятно мощный энерговод. Признаться, я раньше не видел ничего подобного.

— Спасибо.

— Это не твоя заслуга, а дар, который ты чуть было не прошляпил. Этот энерговод практически сгорел. К твоему счастью маленькая часть осталась, иначе я не смог бы его восстановить.

— Так что в итоге-то?

— В итоге все очень неоднозначно. Я позаимствовал несколько энерговодов у Люциуса. Немного, чтобы не навредить ему. Еще небольшую часть восстановил своими силами. Но тоже лишь часть, я не занимаюсь благотворительностью...

— Ближе к делу, — не вытерпел Элессар.

— Я оставил астральному телу пять процентов от начального числа энерговодов, чтобы ты хотя бы стул в воздух мог поднять. После чего укрепил их, так что можешь замахнуться на шкаф. Основные же усилия направил на энерговод от твоего дополнительного источника. Я смог восстановить его на восемьдесят процентов, ну и укрепить. В связи с этим, у тебя появятся некоторые трудности после возвращения.

— Я не смогу пользоваться обычной магией? — настороженно спросил Элессар.

— А ты догадлив, — хмыкнул демон. — Не все так плохо. Пользоваться сможешь, но силы в твоих заклинаниях практически не будет. Я же уже говорил — попробуй для начала поднять шкаф. Если будешь упорно тренироваться, работать над собой изо дня в день и нагружать астральное тело, то постепенно количество энерговодов будет расти, а я их буду укреплять. Так что достигнуть своего прежнего уровня ты сможешь уже через несколько лет. А максимального — лет через десять.

— Тогда зачем ты укреплял большой энерговод? — резонно заметил Элессар. — Лучше бы вернул мне обычные, я же все равно не умею этим источником пользоваться.

— Я — тем более. Тебе придется научиться. Укреплял я его из двух соображений. Первое — что ты не всегда можешь контролировать выбросы энергии. Хочешь, чтобы тебя убил неожиданный выплеск? Пожалуйста, но сначала рассчитайся со мной. Второе гораздо сложнее для понимания.

— Хочешь стишок?

— Удиви меня.

— Айзараль, Айзараль — пучеглазый говноед.

— Креативно.

— Ты будешь объяснять или продолжишь и дальше надо мной подшучивать? — раздраженно спросил Элессар.

— Какой же ты зануда, — протянул демон. — Я укреплял большой энерговод, чтобы ты мог проводить через себя энергию душ.

— Прости, я не понял, повторишь?

— Ну это гораздо сложнее, чем звучит, — усмехнулся демон. — До тебя я никогда не заключал подобных контрактов с людьми, потому что рядовой маг не способен выдержать поток энергии, необходимый для переправы души. Проблема в том, что душа — это цельный кусок энергии, его нельзя распилить и пустить по множеству маленьких энерговодов, из которых состоит астральное тело человека. Нужен один, но мощный и сильный энерговод. Как у тебя, к примеру. Или у меня.

— Но через Люциуса ты же провел? — усомнился Элессар.

— Нет. Не вдаваясь в подробности, это последствия стишков, что читал ваш экзорцист.

— Всмысле?

— Ты кого угодно достанешь своим любопытством, — вздохнул Айзараль. — Опять же без деталей, одно из свойств стихов изгнания — смена доминантного астрального тела. То есть астральное тело человека меняется местами с вселившейся сущностью.

— Вот если бы ты всегда так объяснял, я бы всегда понимал.

— Одно дело рассказать про природу стишков, другое дело объяснить принципы работы с измерениями пространства.

— Проехали. Так и что теперь?

— Теперь ты вернешься в физическое тело. Твои друзья позаботились о нем, восстановили и до сих пор продолжают поддерживать.

— Всмысле до сих пор? Сколько времени прошло?

— Ну, около полугода, — безразлично ответил демон.

— ПОЛГОДА?! КАК ПОЛГОДА?!

— Успокойся, чего ты разнервничался так?

— Потому что по моим ощущениям прошла максимум неделя! Это твои фокусы со временем?!

— Мои, — признался Айзараль. — Иначе я бы не смог тебя вылечить.

— Насрать мне уже! Давай, делай там свои танцы с бубном, но немедленно верни меня обратно!

— Постой, я должен предупредить. Энергия в твоем источнике имеет суть, тебе будет необходимо научиться...

— Я уже в курсе, спасибо, — перебил его Лиммертайл. — И за суть, и за Хранителей, и за элементалей. Мне похрен! Возвращай меня давай!

— Что тебе так неймется?

— НЕ ВЫВОДИ МЕНЯ, АЙЗАРАЛЬ! — взревел Элессар.

*15 Июля 2000 года. Поместье Фламеля.*

Дафна проводила врачей и окинула взглядом фиолетовые линии силовых полей, внутри которых зависли тела Лиммертайла и Малфоя. Все как обычно. Мерное гудение, иногда сопровождаемое тихим треском.

Ничего не меняется. Уже пять месяцев каждый день приходят врачи, берут анализы, говорят, что состояние пациентов стабильное, и уходят. А им за это деньги платят.

Девушка задумчиво понаблюдала за хаотичными разрядами фиолетовых молний, после чего тряхнула головой и вернулась в кресло. Положив книгу на колени и взяв в руки кружку с чаем, она снова погрузилась в мир чудовищ, волшебниц, ведьмаков, любви и войн.

Через полчаса Дафна забылась сном.

* * *

Она лежала на берегу озера и смотрела вверх. На звездное небо, на безумно яркий месяц, на плывущие облака. Теплый летний ветерок ласкал ее тело, играл с еще влажными от купания волосами, шептал на ухо свои непонятные слова. Где-то неподалеку глухо фыркала ее вороная кобыла.

До нее донеслись звуки приближающегося всадника. Дафна поднялась на локтях, кинула взгляд на мокрую одежду, сохнущую на исполинских размеров булыжнике формы черепа, и расстроенно сжала губы. Ей не хотелось подниматься с нагретого места, да и шанс, что всадник увидит ее нагой, будоражил ее. Она перевернулась на живот и притворилась спящей.

Цоканье копыт вдруг стихло. Дафна слышала, как напряженно фыркнула ее кобыла, как тихо опустился на землю всадник и кошачьими, невероятно тихими шагами приближается к ней.

От прикосновения к ее разгоряченному в предвкушении молодому телу холодного металла девушка вздрогнула. Кончик меча плавно проскользил по ее спине к бедрам, после чего девушка услышала звук воткнувшегося в песок клинка. Когда сильные руки схватили ее за плечи, Дафна тихо простонала от изнеможения и полностью отдалась власти таинственного всадника. Она почувствовала горячее дыхание на затылке, его левая рука устремилась к ее животу, и тихий с хрипотцой голос произнес:

— Дай пожрать.

* * *

В голове Дафны что-то щелкнуло. Внезапно ее сильно тряхнуло, она распахнула глаза и увидела перед собой держащего ее за плечи Элессара.

— Дафна, пожалуйста, принеси покушать!

Ничего не понимающая девушка помотала головой, отчаянно пытаясь избавиться от видения и вернуться ко всаднику, но Лиммертайл снова тряхнул ее и уже немного злобно повторил.

— Гринграсс, я очень голоден. Где еда?