Времена не выбирают (джен)

Отложив книгу, Антоний перекрестился и произнёс:

— Я видел много самых странных и гнусных ересей, но никогда не встречал такого. Что за безумие овладело писавшим это?!

— Трудно сказать, — покачала головой Гермиона. — Известно только, что автор этого текста жил в Праге в конце шестнадцатого века… А сейчас — середина тринадцатого!

— Может, более ранние копии просто не дошли до ваших дней? — предположил Альберт.

— Нет, — Гермиона потёрла переносицу. — Совершенно точно — нет. Там упоминаются события, которые для вас ещё не произошли, так что эта книга из будущего. Понятно, конечно, что её владелец прошёл через аномалию, но проблема в том, что все они известны поимённо, и никто из них не исчезал… По крайней мере, так, чтобы его потом не нашли.

— И находили их, я полагаю, в весьма неприглядном виде?

— Иногда. А иногда приводили в такой вид уже после… Так или иначе, но возможно, что этот человек пришёл сюда из нашего будущего, — сказал Гарри, — и это меня беспокоит, откровенно говоря. Нет никакой гарантии, что он не пытался вмешаться в ход событий, а возможно, пытается сделать это прямо сейчас.

— Я передам в Рим, что нужно искать странного чужака, появившегося относительно недавно, — Альберт открыл книгу, покачал головой и захлопнул. — Полагаю, гость из грядущего будет весьма заметно выделяться — не меньше, чем вы, не в обиду вам будь сказано. И мне не потребуется раскрыть тайну — ведь это еретическая книга, а мы едва совладали с альбигойской ересью… И ведь на этом ничего не закончилось! Нет, эту историю в любом случае пришлось бы расследовать, но теперь я знаю, на что следует обращать внимание…

О том, насколько «ничего не закончилось», Гарри решил промолчать. Во-первых, это будет лишь через триста лет, а во-вторых, не стоит огорчать хорошего человека рассказом о событиях, которые он всё равно не сможет предотвратить…

— С книгой, конечно, странное дело, — заметил Гарри, — но ты уверена, что оно того стоит?

— Не знаю, но надо проверить — в этом я уверена, — отозвалась Гермиона. — Здесь может быть всё, что угодно… Но книга из будущего — это уже слишком. И я не готова списать это на случайность…

— Я тоже, — обновив защитные чары на палатке, Гарри сел на кровать, — но я не понимаю, зачем кому-то могло понадобиться тащить её в прошлое? Там же нет ничего такого, что было бы откровением для нынешних магов — до всего этого они и сами в состоянии додуматься, а возможно, и уже, да и собственный арсенал у них богатый. Философия? Даже я понимаю, что это полнейшая ересь, а ересей сейчас и без того более чем достаточно, одни катары чего стоят…

— Катары — те ещё ребята, — хмыкнула Гермиона, — и насчёт ереси ты прав…Но представь себе, что кто-то в будущем решил подстегнуть Реформацию? Тогда эта ересь будет в самый раз — Лютер эту книжку почти наверняка читал и многое оттуда взял… Ну да, потребуется время, чтобы оно распространилось, но те же гуситы сотней лет раньше… Это будет совсем другой мир. В котором, вполне возможно, не найдётся места Гарри Поттеру и Гермионе Грейнджер... А потому с книгой всё-таки необходимо разобраться.

Разбирательство с книгой угрожало затянуться — со связью в Европе дела обстояли плохо даже у магов. Аппарация отсутствовала, камины тоже были самыми обыкновенными каминами, и даже почтовые совы были редкой диковинкой… Правда, Гарри, наконец, выяснил, почему именно совы: как оказалось, нужные заклинания на них ложились лучше всего. Почему? А Мерлин его знает, но факт…

Как бы там ни было, но послание достигнет Рима только через пару дней — и с этого всё только начнётся, потому что искать в архивах Инквизиции, да и Ватикана тоже, что-то, настолько расплывчатое, можно очень долго. И совершенно необязательно оно там найдётся — в архивах могло ничего не найтись. Гость мог просто не попадать в поле зрения властей, что светских, что духовных, будучи самым обычным человеком — или волшебником, неважно.

Всё это могло занять не один месяц, поэтому Гарри не пожалел серебра, наняв компанию беспризорников, чьими услугами инквизиторы пользовался и раньше и разослав их слушать пьяную похвальбу слуг в надежде, что они сболтнут что-нибудь о делах хозяев. Остальные тоже не сидели без дела — Антоний разослал письма в монастыри, и не только доминиканские, а Филлип связался со знакомыми рыцарями. Возможно, кому-то из них и улыбнётся удача, и получится найти хоть что-то… И на это Гарри надеялся больше, чем на Рим, где их дело было одним из множества.

В любом случае, оставалось только ждать — и хотя на сей раз ожидание скрашивалось лекциями Альберта из Больштедта, оно всё равно нервировало…

Гарри оказался прав — первым ответил отнюдь не Рим. Филлип получил письмо от своего старого друга, в котором тот рассказывал о придворном волшебнике бывшего сенешаля Каркасона Хьюга д’Арси, который был «даже более странным, чем обыкновенно бывают волшебники». К сожалению, подробностей рыцарь не знал, имени мага не помнил, но запомнил, как этого мага обвиняли в ереси, а инквизиция не просто не нашла преступления, но настоятельно посоветовала более этого человека не трогать…

— Негусто, — подвела итог Гермиона. — Но это уже след… Хотя запросто может оказаться пустышкой. Кто-нибудь знает, где сейчас этот д’Арси?

— Сейчас он на службе у принца Альфонса, графа Тулузы, — сообщил Арнаут. — Так что, полагаю, именно в Тулузе он, скорее всего, и будет, а если не там, то в Париже… Но Тулуза попросту ближе к нам, да и не хотелось бы мне снова появляться в Париже…

— Что ж, для начала узнаем, там ли он, — кивнул Антоний. — А дальше будет видно. Письмо от Инквизиции, во всяком случае, он не проигнорирует…

Письмо отправили на следующий день — Антоний просил максимально подробно рассказать о маге, служившем д’Арси во время осады Монсегюра, чтобы окончательно опровергнуть обвинение в ереси, выдвинутое в его адрес. А ещё лучше — приехать и побеседовать с ним лично…

Ответ не заставил себя долго ждать, и был весьма пространным. Прочитав его, Антоний вздохнул, положил свиток на стол и сообщил:

— Прежде всего — мы опоздали. Этот человек умер два года назад, но д’Арси постарался и расписал всё очень подробно. Итак, звали этого волшебника Матьяш, и пришёл он в Каркассон в сороковом году. Он действительно знал и умел очень много, но всё его имущество состояло из монашеской рясы, посоха, палочки и сундучка с книгами. Когда выяснилось, что он маг, его допросил инквизитор, и на допросе Матьяш сказал: «Некогда, в юности, я вступил на Путь Левой Руки, и шёл по нему, не зная сомнений, но слушая лишь шёпот Врага, пока однажды не потребовали от меня такую жертву, которую я уж не мог принести, ибо не было ничего более мерзкого и греховного. Тогда-то и понял я, сколь был слеп, и пав на колени, воззвал к Господу, и, исполненный раскаяния, предал огню все мои чародейские книги и инструменты, коими сотворил столько злодеяний. Когда огонь погас, я увидел, что семи книг пламя не коснулось, и тогда я сложил их в этот сундучок и запечатал его, всё имущество раздал нуждающимся и отправился в странствие, чтобы хоть в малой степени исправить то зло, что причинял». Книги он, кстати, сразу отдал инквизиции, что там было, д’Арси не знает, но я это выясню… И если окажется, что это они потеряли ту книгу, то не стану ждать гнева Господнего, а сам устрою им кару небесную!

— Что было дальше? — поинтересовалась Гермиона, разложив на столе трофейные палочки и внимательно их изучая.

— Дальше этого Матьяша оставили в монастыре доминиканцев, пока выясняли, кто он такой, откуда взялся и что делал. Потратили три месяца, но выяснили только, что он пришёл откуда-то из Венгрии и по дороге действительно старался помочь всем, кто просил. Обычно успешно… Ну вот, потом его выпустили из монастыря, д’Арси его приблизил, сделал советником, и Матьяш ему верно служил до самой смерти.

— Не самый частый случай, но такое бывает, ничего необычного, — заметил Гарри. — Или это не всё?

— Не всё, — согласился Антоний. — Матьяш применял необычные заклинания, некоторые никто не смог повторить, а некоторые и вовсе кажутся нереальными. Например, он умел создавать неугасимое голубое пламя, которое не обжигает, а только греет… А ещё он как будто знал будущее, но далеко не всё.

— Если он оставил после себя какие-нибудь записи, необходимо в них заглянуть, — заметила Гермиона. — Потому что Губрайтов огонь — а это именно он — изобретение не слишком давнее и, к счастью, безопасное, но вряд ли он только им ограничился… И да, похоже, это именно то, что мы искали. Можешь разузнать подробности?

— Могу, конечно, тем более, меня очень сильно вся эта чепуха с книгами беспокоит…

Письмо из монастыря сова принесла на закате, и Антоний, прочитав его, смял пергамент в кулаке и прошипел:

— Господи!.. Не дай мне впасть в грех!..

— Что случилось? — лениво осведомился Арнаут, сидевший на колоде перед домом и точивший кинжал.

— Пойдём в дом, я хочу, чтобы это услышали все. Может, хоть кто-нибудь сможет ответить мне, что это — глупость или измена?!

Гарри посмотрел на Гермиону, но та только пожала плечами — никаких догадок у неё не было. Единственное, в чём можно было не сомневаться — проблемы вылезли грандиозные, потому что разозлить Антония было сложно…

Но, как оказалось, повод для возмущения у него был более чем серьёзный.

Во-первых, в письме была опись содержимого того самого сундука — и «До начала эпохи людей» в ней числилась. Во-вторых, аббат почти сразу же отправил эти книги епископу Тулузы… А потом одна из них неожиданно оказалась у свихнувшегося чернокнижника. В-третьих же… Далеко не все книги из этого списка Гарри знал, несмотря на то, что было их там всего семь, но вот «Демонолатрия» Ремигия ему встречалась — более того, она даже была в библиотеке Хогвартса в качестве примера событий, которые и заставили создать Статут секретности, и он точно знал, что написана она была в семнадцатом веке. К магии она, разумеется, имела крайне косвенное отношение, и зачем она понадобилась неизвестному венгерскому волшебнику, не понимала и Гермиона.

— Посмотреть бы на всё это… — Вздохнула она, положив список на стол. — Там ведь и действительно старые книги есть… А вообще, очень странный набор, я даже не могу представить, для чего он может понадобиться — в то, что только они чудом не сгорели, я, уж извини, не верю.

— Я тоже не верю, — кивнул Антоний. — Чудеса не признают со слов первого встречного… Но это ничтожный обман, давно искуплённый грех — оно не стоит внимания. Ты сказала, что не знаешь, для чего могут служить эти книги?

— Все вместе? Действительно не знаю. Каждая по отдельности полезна в определённой ситуации, но такое вряд ли может случиться в ваше время, и я уверена, что он оставил их именно набором… Если не взял сразу.

— Тут я тебе не помощник, — развёл руками Антоний. — Впрочем, если буду знать, о чём оно, может, что-нибудь и придумаю…

К вечеру новых идей у Антония не появилось — и он в этом был не одинок. Набор книг так и остался непонятным, но сом нения в том, что он был случайным, отпали окончательно. Потому что все эти книги просто не могли оказаться в одном месте.

Но это могло и подождать — в отличие от куда более важного вопроса: как книга, отправленная епископу, оказалась в руках у чернокнижника, и где все остальные книги? Монах, доставивший их в Тулузу, передал их епископу лично и получил расписку, так что они определённо не были похищены по дороге. Нет, утечка случилась у епископа — а он был маглом, так что вряд ли в этом участвовал.

— У него вообще есть маги в канцелярии, или как оно там называется? — спросил Гарри, уставший ломать голову над загадкой книг.

— Если и есть, то я не знаю, — покачал головой Антоний. — Но вот еретики там есть совершенно точно. Иначе бы эта книга не оказалась у Одноглазого… Хуже того, в ересь мог и сам епископ удариться, и тогда придётся обращаться к самому Папе. Ну да ладно, это дело привычное, справимся. Как с самими книгами быть — вот вопрос…

— Не думала, что когда-нибудь это скажу, но лучше просто сжечь, — заявила Гермиона. — Те из них, что для вас не бесполезны, слишком мерзкие, а те, что бесполезны… Они мало того, что бесполезны, они могут дать пищу новым ересям, а уж этого ты вряд ли захочешь.

— Это верно… Да и, боюсь, их тайну Матьяш унёс с собой в могилу, — вздохнул Антоний. — и, говоря честно, я этому только рад — некоторые тайны лучше тайнами и оставить.

— Это верно… — буркнул Гарри. — И зачем только он полез в аномалию…

— Случайно, скорее всего, — пожала плечами Гермиона. — Ну или наткнулся на долгоживущую аномалию, решил исследовать, собрал всё необходимое… Так, стоп! Я идиотка, Гарри, да и ты не лучше! Матьяш — а фамилия или прозвище у него были?

— Шорош, а что? А прозвище у него было…

— Скиталец, — на истории магии Гарри, как правило, спал, но кое-что всё же помнил…

Матьяш Скиталец, Цоллерн Непогода, Магда Колючка, Вацлав Распутник, Милан Хромой, Ежи Мешок, Эржебет Честная. Семь основателей Дурмстранга, построенного в тысяча двести сороковом году…

Матьяш Шорош по прозвищу Скиталец. Знаток ритуалов. Гость из будущего…

Да, такого Гарри не ожидал. Да никто бы не ожидал — но сомнений не осталось. Как минимум один из основателей Дурмстранга был пришельцем из будущего — как минимум один… А возможно, и все.

— Да ну, чушь какая-то получается… — протянул Гарри.

— Да я бы не сказала, что чушь, — покачала головой Гермиона. — Всё говорит именно об этом, хотя выглядит и странно, согласна. И кстати, это объясняет, зачем нужен такой набор книг.

— И зачем же?

— Ритуалы. Даже у Ремигия есть кое-какие правильно описанные моменты, не говоря уже о всём остальном. Ритуалы, совершаемые при основании магической школы, неизвестны, но их можно восстановить… И вот для этого Матьяшу и были нужны все эти книги. Плюс что-то в дар императору… Но насколько я помню, Фридрих вообще старался всё образование собрать под своей рукой, так что собственная магическая школа — не Хогвартс, не Шармбатон и уж тем более не Схола святой Софии — как раз то, на что он с удовольствием раскошелится, — Гермиона выдохнула и замолчала, потерев переносицу.

— Вот, значит, как… — протянул Антоний. — А ведь я знаю Ежи, и хоть он и доктор богословия, он всегда был простым монахом… Да что там, мы знакомы лет пятнадцать, но я лишь пару лет назад узнал, что он тоже волшебник.

— Ну так они и не стараются выпячивать свои дела, как основатели Хогвартса, — фыркнула Гермиона. — Хотя, как мне всегда казалось, излишняя скромность — тоже нехорошо. Это, как мне кажется, разновидность гордыни… Впрочем, Господь им судья, а нам и своих дел хватает.

Три дня спустя брат Антоний сообщил:

— Епископ весьма обеспокоен — он подозревает, что среди его помощников затесались катары. И это чистая правда, вот только обосновались они там уже давно… И епископ не замечал их отнюдь не по наивности и небрежению… А за очень немалую мзду. Более того, ни капли из того потока серебра, что проходит через его руки, он не отдал в казну церкви ни денье, и уж тем более не тратил ничего на нужды епархии. Папа возмущён этой симонией и подготовил указ об лишении его сана и аресте, который поручил нам, а поскольку его имущество будет конфисковано…

— Предлагаешь нам поучаствовать в конфискации? — хмыкнул Гарри. — Что ж, тебе не придётся просить два раза! Можешь рассчитывать на нашу помощь, что бы не пустил в ход епископ!..

— Именно это я и надеялся услышать, брат Генри! Что ж, теперь готовьтесь — в полдень мы отправляемся в Тулузу!