Друзья моря. Книга первая. Эарнил (джен)

Тем временем гондорские корабли вошли в Умбарский залив и, держась северного берега, направились к Умбару. Лишь на следующий день они достигли древнего города и встали на рейде.

Кирион, с самого утра устроившись на носу, рассматривал берег.

— Как вы понимаете, милорд, пиратских кораблей здесь нет… Но народ весьма разношерстный... Это не гондорский город, какой бы флаг над ним ни подняли, — послышался голос капитана Аксантура у мальчика за спиной.

— Почему мы не знали этого ни в Пеларгире, ни в Столице? — спросил Принц.

— Король не желает это признавать. Ему, вообще, свойственно подменять желаемым действительное, — пожал плечами Аксантур. — Я переоденусь и пойду в город. Есть у меня там несколько полезных знакомцев.

К ночи он вернулся. Фарамир с нетерпением ожидал его.

— Мне кажется, милорд, что вам тоже нужно пойти со мной в город.

— Зачем?

— Оценить, как идут дела у Коменданта по превращению Умбара в гондорские владения.

— Думаете, он ведет двойную игру?

— Тут сложно ее не вести. Иначе сожрут… Вы же велели запасти одежду победнее?

— Да, но на всех не хватит, — ответил Фарамир.

— На всех и не надо. Эделион, Гвиндор с сыновьями, капитан Орнендил и еще парочка умелых и толковых воинов.

Рано утром маленький отряд начал садиться в шлюпку. К ним подошел Кирион в одежде, которую получил в рыбацкой деревне и благодаря которой удрал из дома деда Минастана.

— Возьмите меня с собой… — попросил он.

— Нет, Кирион. Это может быть опасно, — ответил Фарамир.

— Мы все же в гондорских владениях, — заметил Аксантур, — и мальчик будет не один… Будет намного хуже, если он отправится за нами без спросу.

— Ладно, — согласился Принц, — но от меня — ни на шаг.

Счастливый Кирион забрался в шлюпку. Скоро они вышли на берег и пошли по набережной.

— Капитан Аксантур, а где раньше стояла колонна в честь победы над Сауроном? — спросил мальчик.

— Вот на том холме. И пока, пожалуйста, обращайся без всяких званий и титулов.

Некоторое время они шли по набережной, затем свернули на широкую улицу и наконец подошли к базару.

— Не выпускай руку дедушки, если хочешь остаться в живых, — шепнул Аксантур Кириону и чуть отстал.

Базар мальчику не понравился. Кругом были толпы народа, причем настоящих гондорцев было почти не видно, а порой звучала странная незнакомая речь. «Небо, что мы здесь делаем, — нахмурился Принц. — И куда подевался Аксантур?»

— Твой мальчик? — вдруг услышал он неприятный голос с характерным акцентом.

К Фарамиру приблизился странный человек непонятного возраста с лисьим выражением лица и цепким взглядом, который он не сводил с Кириона.

Принц не удостоил его ответом.

— Смотрю, бледненький он у тебя и худенький… Не ест досыта. — Незнакомец сокрушенно завел глаза и покачал головой.

Фарамир развернулся и решительно двинулся к выходу с базара, но это оказалось не так просто. Наглец схватил его за край одежды и попытался заглянуть в лицо.

— Уступи мальчика… — не отставал вкрадчивый голос. — Он будет одеваться в шелк и есть досыта…

— Пошел прочь! — Глаза Принца сверкнули, и он сжал руку Кириона так, что внуку стало больно.

Человек чуть замедлил шаг и жадно провожал их взглядом.

— Мальчишку хочешь? — услышал он голос совсем рядом. — Могу помочь.

Человек обернулся и увидел немолодого потрепанного мужчину с пронзительными серыми глазами и фальшивой серебряной цепью поверх вылинявшего и местами протертого бархатного камзола.

— Сколько дашь за него?

Субъект с лисьей мордой замялся.

— Сто гондорских серебряных.

— Ха, — рассмеялся сероглазый, — за такие деньги я и не п-ну .

— Сколько ты хочешь? — подумав спросил тип.

— Тысячу!

— Тысячу?! Да ты с ума сошел!

— Не хочешь — не надо. — Аксантур — а это был именно он — сплюнул и развернулся, сделав вид, что уходит.

Лисьемордый поспешно забежал вперед.

— Давай… м-м-м… двести... — Он поймал насмешливый взгляд Аксантура, — пятьдесят, — закончил он.

— Я, значит, должен добыть мальчишку, а ты продашь его Фирлуху и огребешь все денежки? Так я сам пойду к Фирлуху.

— Фирлух не дает больше пятисот.

— Тут он раскошелится.

— Давай триста.

— Пятьсот.

— Ладно.

— Куда приводить мальчишку?

— Точно добудешь?

— Точно. Я их знаю. Но учти, посредники мне не нужны.

— Как выйдешь с базара, через восточные ворота иди налево, до старой башни, там направо, после свернешь в четвертый переулок. Буду ждать тебя там. К завтрашнему управишься?

— Управлюсь. Завтра через час после захода солнца.

Торговец людьми кивнул и потерялся в толпе. Правда, вскоре он натолкнулся на слепого старика в лохмотьях, который тут же упал и немедленно начал кричать, призывая на голову обидчика все кары небесные. Разозлившись, он пнул крикуна и попытался ускользнуть, но упрямый старик продолжал тащиться за ним с воплями, и торговец догадался, что старый нищий только притворяется слепым, чтобы вернее выманивать милостыню. Чтобы отвязаться от мошенника, он кинул ему мелкую монету, старик ловко поднял ее, и тут же поток проклятий сменился на столь же громкие благословения.

Наконец старик отстал, торговец беспрепятственно покинул оживленную площадь и свернул в малолюдный переулок, обогнав водоноса, который, как видно, только что свернул туда с площади.

Вечером к капитану Аксантуру вернулись его люди.

— Узнали, где его логово? — спросил Аксантур.

— Да. Похоже, этот мерзавец промышляет торговлей детьми. Держит пятерых или шестерых в подвале. Можем ошибаться, но там могут быть и гондорские дети.

— Дети — всегда дети. Неважно, гондорские или харадские.

На следующий день вечером Аксантур вместе с Кирионом пришли в условленное место.

— Ты все помнишь? — спросил Капитан.

Кирион кивнул. Спустя несколько минут появился торговец.

— Это он?..

Аксантур откинул капюшон. Лицо Кириона, освещенное луной, было еще бледнее, полузакрытые глаза затуманены. Казалось, мальчик был одурманен каким-то зельем. Торговец хищно улыбнулся, потрепал мальчика по щеке и вцепился в его руку. Другой рукой он отстегнул туго набитый кошель и бросил продавцу.

— Пойдем, малыш, я не обижу тебя.

Но не успели они дойти до конца улицы и свернуть за угол, как на голову торговцу «свалился» Эделион. Через несколько секунд возле негодяя был Аксантур и еще два гондорца из его команды.

— Не дрыгайся — может быть, помилуем, — сказал Капитан, проворно затыкая негодяю рот.

С другой стороны к ним уже бежали люди торговца, но после небольшой стычки они были убиты.

— Проверь кляп, — бросил Аксантур одному из помощников, — чтобы не задохнулся по пути.

— Не должен, господин капитан.

Торговца завернули в ковер.

— Несите коврик в сторону набережной, — велел Аксантур, — там возле башни ждет капитан Гвиндор с сыновьями.

Через несколько минут они встретились с Гвиндором.

— Что это? — удивился он.

— Капитан Гвиндор, не задавайте лишних вопросов… Ковер — подарок Принцу. Если он не будет знать, что с ним делать, я вернусь и помогу, — ответил Аксантур.

— Небо, какой тяжелый… Эделион… — Гвиндор попробовал поднять ковер.

— Эделион головой отвечает за доставку Кириона Деду. Коврик придется тащить вам. Имейте в виду, он может подвывать и шевелиться.

Гвиндор не слишком приветливо посмотрел на Аксантура и вместе с Хирлуином взвалил ковер на плечи. Кирион взял старшего друга за руку, и странная компания отправилась к условленному месту на набережной, где их ожидала шлюпка.

— Что это? — спросил Принц, когда шлюпка благополучно достигла гондорского парусника. — Небо, Кирион, где ты был?!

Фарамир обнаружил пропажу внука около часа назад и все это время не находил себе места. То, что вместе с мальчиком исчезли Эделион, Гвиндор с сыновьями, а также капитан Аксантур, вызывало еще большее беспокойство.

— Я помогал капитану Аксантуру!

Фарамир был разгневан, но попытался взять себя в руки.

— С ним я поговорю, но как ты мог уйти без моего ведома?!

Кирион, понимая, что снова обманул доверие Деда, был в панике. Он так надеялся, что они вернутся совсем скоро и Принц не заметит его отсутствия. Ведь бывало, что он подолгу пропадал в каюте у Эделиона. Признаться, что капитан Аксантур попросил его не предупреждать Деда об этой вылазке, он не мог — это казалось ему предательством.

Видя замешательство мальчика, Гвиндор обратился к Принцу.

— Капитан Аксантур просил передать вам это. — Он указал на ковер. — Только он такой тяжелый...

— Я помогу, — ответил Эделион.

Ковер втащили на палубу.

— Там внутри негодяй, торговец детьми, милорд, — объяснил Фарамиру Эделион.

— Разверните, — приказал Принц.

Ковер развернули. Вид торговца воистину был жалок.

— В трюм его. И следите, чтобы он не испустил дух до возвращения капитана Аксантура, — велел Фарамир. — Кстати, где он?

— Он велел ждать его через час на набережной.

Аксантур вернулся не через час и не через два, а только ближе к утру, зато не один. С ним было шестеро детей и еще два захваченных в городе пленника. Мрачный Принц ждал его на палубе.

— Капитан Аксантур, я понимаю, вы руководствовались благими намерениями… Но кто позволил вам рисковать моим внуком и использовать его.

— Милорд, согласитесь, вы тоже взяли корабли и людей без позволения…

— Это корабли и воины.

— Вы ведь уверены в успешности своего довольно… авантюрного предприятия — а я еще больше был уверен в успешности своего. И никогда бы не посмел подвергнуть вашего внука реальной опасности.

— Как вы собираетесь поступить с этим негодяем? По нему плачет виселица.

— Прибить его мы всегда успеем. Сначала он мне кое-что расскажет. — Аксантур направился к трюму.

Фарамир велел накормить детей и, насколько возможно, устроить отдохнуть. Утром к нему пришел весьма довольный Аксантур.

— Естественно, лучший его покупатель — это царь Фирлух, — поделилися он с Принцем. — К нему мы и отправимся. Теперь у нас и товар есть…

— Я не стану изображать торговца детьми! — возмутился Фарамир.

— А вам и не придется этого делать… Это сделаю я. До его владений отсюда дней пять пути, но можно подойти поближе по морю, и оттуда будет дня два.

— Что нам это даст? Вряд ли Фирлух осматривает живой товар в чистом поле.

— Это даст нам, например, прикрытие. К тому же дорога в столицу Фирлуха лежит неподалеку от крепости князя Гнаружина. Весьма влиятельного умбарского вождя…

Капитан достал карту и протянул ее Принцу.

— У меня есть все основания подозревать, что Эарнил может находиться там!.. — сказал Фарамир, взглянув на карту.

— У меня тоже. Если нам очень повезет, мы можем захватить Гнаружина. — В глазах Аксантура мелькнул хищный огонек. — Уж попроситься переночевать мы вполне можем. Нужно только запасти побольше умбарской и харадской одежды и еще кое-что.

Ближе к вечеру корабли снялись с якоря и направились на запад, к выходу из Умбарского залива. Через день, к ночи, они бросили якорь в маленькой бухте. Небольшой отряд, похожий на караван харадских купцов, последовал к владениям Гнаружина на рассвете, остальные высадились на берег еще под покровом темноты и остановились в заранее оговоренном укрытии.

Кирион с восторгом рассматривал Аксантура, перевоплотившегося в весьма колоритного южанина с помощью пестрого халата, тюрбана, грима и седой бороды. Дед Фарамир из гондорского принца превратился в сгорбленного престарелого не то харадца, не то умбарца, дремавшего в повозке. Высоченный, широкоплечий Эделион стал почти коричнево-фиолетовым и напоминал темнокожих жителей дальнего Харада. Умбарцами и харадцами стали Гвиндор, Хирлуин, Инголд, офицер из гвардии Принца Альдамир и еще несколько лучших воинов. Помощники Аксантура постарались, и мальчику порой приходилось вспоминать, кто есть кто.

Вскоре после полудня «торговцы» достигли замка умбарского князя.

— Чего надо? — хмуро поинтересовались стражники.

Вперед, прихрамывая, вышел, очевидно, главный купец и обратился к стражнику на харадском.

— Мы едем к царю Фирлуху, о любезнейшие из воинов, но одна из наших повозок, да покарает Небо мошенника, который нам ее продал, сломалась, и нам теперь надо ее чинить… — С этими словами Аксантур поклонился и сунул стражнику несколько монет.

— Спрошу у господина, — ответил стражник.

Скоро он вернулся.

— Наш великий господин позволил, — объявил он, и ворота распахнулись.

Повозка, ковыляя, въехала во двор.

— Могу ли я засвидетельствовать почтение великолепнейшему и достойнейшему князю Гнаружину? — поинтересовался Аксантур.

— Князь не снисходит до общения с людьми вроде тебя… — последовал ответ.

Появился мастер и занялся повозкой.

— Как вы умудрились столько на ней проехать? — изумился он.

— Сам не знаю и благодарю всемилостивейшую судьбу. — Аксантур закатил глаза, и Кириону, тихо сидевшему с остальными детьми, стоило немалого труда не засмеяться. — Все же я хотел бы поговорить с князем Гнаружином, чья мудрость и доблесть...

— Тебе уже все сказали.

Впрочем, спустя полчаса во двор крепости спустился сам Гнаружин.

— Что это за оборванцы?.. — поморщился он.

— О отважнейший из бесстрашных князь Гнаружин! Сама судьба послала нас к тебе сегодня! — воскликнул Аксантур.

— Закрой рот и говори по существу, если в самом деле можешь сказать что-нибудь полезное, — сухо бросил Князь.

— Когда мы покидали Умбар, то видели там корабли проклятых гондорцев.

— Я не боюсь их, в отличие от тебя, трусливый пес.

Князю подвели лошадь.

— Не к Фирлуху ли великому царю ты направляешься, о достойнейший? — не отставал “торговец”.

— Не твое дело.

— Если к нему, то передай ему, о славнейший из владык, что скоро мы будем у него и не одни… — Аксантур кивнул на кучку детей, тихо сидевших у стены.

Князь бросил презрительный взгляд на Аксантура и вместе с вооруженной свитой покинул крепость. Минуло еще около получаса. Один из спутников «торговца» подошел к ящикам, которые сняли с повозки на время ремонта, и открыл его. Тем временем Эделион взял ведро и вместе с Инголдом не спеша подошел к одному из стражников, словно хотел узнать, где можно набрать воды.

— Что тебе? — грубо спросил тот, и тут же получил кулаком в лицо.

Через секунду кулак Эделиона впечатался в физиономию второго стражника. Инголд и бывший наготове Хирлуин связали их.

— Ты не убил их? — спросил Инголд.

— Живые, — ответил Хирлуин за Эделиона.

Во двор выглянул воин и, увидев своих товарищей лежащими на земле, поднял было крик, но внезапно умолк. Из горла у него торчала стрела. Стрела пронзила и следующего воина. Затем третьего. Альдамир из Итилиена был признанным мастером, и мало кто мог состязаться с ним в стрельбе из лука.

Принц и Эделион с Инголдом поспешили к входу в темницу. Там юный богатырь без труда справился с тройкой охранников, и они стали искать узника. Внезапно одна из дверей приоткрылась, и наружу осторожно выглянул смешной старичок с лохматой бородой.

— Что там? — спросил Эарнил.

— Похоже, на нас напали… — вздохнул лекарь и хотел было запереть камеру изнутри.

Но Фарамир подбежал к двери и резко распахнул ее. Кудрявый лекарь спешно отступил в сторону. Узнав в узнике сына, Принц бросился к нему. Тот приподнялся на локте и изумленно смотрел на высоченного бородатого человека в странном одеянии с обнаженным мечом. К его удивлению, воин опустился на колени возле его ложа и обнял его.

— Эарнил…

Еще не смея до конца поверить в то, что слышит голос отца, сын замер, вглядываясь в родные глаза.

— Ты прикован?

— Нет.

— Можешь идти?

— Я попробую…

В камеру заглянул Эделион, но Эарнил не узнал и его.

— Скорее, вынеси его! — велел Принц.

Юноша подбежал к своему опекуну и стиснул в объятиях.

— Лорд Эарнил, мы все-таки нашли вас… — Пленник узнал голос Эделиона.

Тот легко поднял истощенного узника на руки и понес к выходу. Старичок с интересом проводил их взглядом.

— Остановитесь! — вдруг крикнул он им вслед.

Фарамир удивленно обернулся.

— Завяжите ему глаза. Он слишком долго был в полумраке. А на улице такое яркое солнце!

— Стой! — крикнул Принц Эделиону.

Старичок подковылял к ним и протянул небольшое полотенце. Оно было чистым, и Фарамир завязал сыну глаза.

— Вечером в сумерках снимете. И пока берегите его от яркого света!..

Теперь Эарнил ничего не видел, но скоро явно ощутил свежий воздух. Эделион опустил его в тени и присел рядом.

— Я скоро вернусь, — раздался голос Принца.

Наклонившись, он погладил сына по плечу и отошел.

— Как вы себя чувствуете, милорд? Они дурно обращались с вами? — спросил Эделион.

— Нет.

Юноша поцеловал его исхудавшую руку и снова обнял.

— Эарнил! — Пленник услышал голос Гвиндора.

В следующую секунду друг стиснул его в объятиях. Эарнил пожалел было, что у него завязаны глаза, но тут же вспомнил, что узнал отца и Эделиона только по голосу. «Небо, если я сейчас проснусь, я не вынесу этого...» — подумал он.

— Господин капитан, я оставлю лорда Эарнила с вами? — спросил Эделион.

— Разумеется.

— Гвиндор?.. — Эарнил повернулся на голос.

— Я здесь.

— Куда он?..

— Да нужно помочь обезвредить парочку… Он дерется, как Оромэ… Нельзя было тебя отпускать одного. Тут же умудрился в плен попасть. Надо помочь ребятам! — Гвиндор вскочил на ноги, и Эарнил остался один. «Как же им все-таки удалось?.. Опять Палантир?..»

— Бросили тебя все… — раздался знакомый глуховатый голос. — Дай я тебя хотя бы укрою… — Старичок набросил на плечи Эарнила покрывало.

— Спасибо.

Внезапно кто-то коснулся его плеча, а потом обнял его. Судя по всему, это был ребенок.

— Отец… Вы опять плохо видите?

Услышав родной голос, Эарнил обмер. Ошибиться он не мог. «Неужели сон?!» — в отчаянии подумал он, сорвал повязку и несколько мгновений, щурясь от режущего глаза света, смотрел на мальчика. Кирион улыбнулся и поцеловал его. Эарнил закрыл глаза, обмяк и медленно сполз по стенке.

— Отец!.. — испугался ребенок.

Он обернулся, думая, кого позвать на помощь, но Дед, Гвиндор, Эделион и остальные были заняты. Кирион сел и положил голову отца к себе на колени. Потом подумал и плеснул ему водой в лицо из фляжки. Скоро Эарнил открыл глаза, но ничего не увидел — мальчик снова завязал их. Звуков сражения было уже не слышно.

— Кирион?.. — простонал он.

— Я здесь. — Мальчик погладил его по голове.

«Сколько седины, — подумал он огорченно. — Виски совсем побелели. Почти как у дедушки».

— Откуда ты?..

— Приехал вместе с дедушкой, капитаном Аксантуром и капитаном Гвиндором.

— Но… Как?..

— Я живой? — догадался Кирион. — Ну, я подумал, что слишком глупо было просто утонуть и что я должен попытаться сообщить о том, что с вами случилось. Тем более, что море было еще совсем теплым, а волн почти не было.

Потрясенный Эарнил попробовал улыбнуться.

— Дай мне руку, — попросил он шепотом.

Мальчик взял его ладонь.

— Что у вас с рукой, отец?..

— Не важно…

К ним подошел Принц.

— По-моему, отцу нехорошо… — встревоженно прошептал Кирион.

Фарамир нащупал пульс.

— Он еще слаб… И, думаю, взволнован встречей с тобой.

— Милорд, похоже, Гнаружин возвращается! — раздался чей-то голос.

— Что ж, встретим его, — ответил Принц и оставил сына.

Эарнил с помощью Кириона сел, и они обнялись.

— Что там происходит, малыш?.. — спросил отец, прижимая к себе мальчика.

— Стражники открыли ворота… Въехал князь…

Раздался лязг и грохот.

— О… А теперь наши люди закрыли их… и часть людей князя осталась снаружи. Кажется, с ним прорвались всего три воина.

Послышалось отчаянное ржание и проклятия. Снова зазвенели клинки.

— Жаль. Две лошади, похоже, убиты. И всадники тоже. Остался только князь и один из всадников, но они дерутся, как звери... Конь князя почему-то взбесился и сбросил его... Он вскочил и снова сражается с тремя нашими. Третий воин князя, кажется убит… или ранен. Нет, пытается встать... он встал и снова сражается... Капитан Аксантур!? Вот это да! Он сумел вскочить на коня князя и надел ему мешок на голову! Тот сразу присмирел… А князь здорово дерется! — с восхищением произнес Кирион. — И, похоже, его не хотят убивать, а захватить живым. Пытаются обезоружить… Но он дерется, как… лев. Вы мерзнете, отец? — спросил мальчик у вздрагивающего Эарнила.

— Нет. Все хорошо… Жаль, я не могу пока снять повязку…

— Почему?!

— Лекарь, который ухаживал за мной в тюрьме… Он сказал, что сейчас мне лучше не видеть яркий свет. Я смогу снять ее вечером.

Крики и лязг оружия продолжались.

— О нет!!!

— Что случилось?!

— Хирлуин упал!

— Он ранен?.. — встревоженно спросил Эарнил.

— Да. И, кажется, сильно. Капитан Гвиндор взял его на руки… и несет сюда. — Кирион с ужасом и состраданием смотрел на раненого юношу.

— Нужен лекарь, — сказал Эарнил. — Кирион… Поблизости нигде нет… лохматого старичка?

Неожиданно звон оружия прекратился, и в наступившей тишине на мгновение слышны были только хриплое дыхание и предсмертные стоны поверженных.

Гвиндор осторожно положил старшего сына на вымощенный камнем пол в дальнем углу дворика, где помещались Эарнил с Кирионом, и начал аккуратно снимать кольчугу. Хирлуин тихо застонал.

— Что там, Гвиндор? Здесь есть хороший лекарь. Скорее, Кирион, найди старичка, — велел Эарнил.

Но искать лекаря не пришлось. Он уже был рядом и хотел было склониться над раненым, но Гвиндор в гневе оттолкнул его.

— Пошел вон, умбарский пес. Не смей трогать моего сына!

Старый лекарь вздохнул и пошел было прочь, но Эарнил остановил его.

— Проcтите его, он не помнит себя, вы же знаете.

Старичок едва заметно улыбнулся и подумал, что в отношении к своим сыновьям гондорцы и правда ведут себя довольно однообразно.

— Гвиндор, пожалуйста, поверь мне, это отличный врач. Если бы не он, меня бы уже не было.

Гвиндор угрюмо кивнул и слегка подвинулся, приглашая Старичка помочь.

Тот ловко разрезал окровавленную тунику юноши, и у Гвиндора вырвался сдавленный стон. На груди зияла глубокая рана от меча. Старый лекарь озабоченно покачал головой и быстро ушел куда-то в дом. Кирион с состраданием смотрел на жуткую рану и ставшее бескровным лицо Хирлуина. Мальчик невольно сжал руку отца и, не выдержав, уткнулся в его плечо.

Скоро вернулся запыхавшийся лекарь. Он принес какое-то дымящееся снадобье, ящичек с лекарским инструментом и снова склонился над раненым.

Подошел Принц и присел рядом с Эарнилом.

— Мы закончили, — сказал он. — Теперь нужно как можно скорее выбираться. Оставшимся за воротами воинам не удалось прорваться, и они ускакали — очевидно, за подкреплением. Что с Хирлуином?

Гвиндор лишь промычал что-то нечленораздельное и помотал головой.

— Боюсь, его нельзя забрать прямо сейчас, — ответил Эарнил. — К счастью, мастер... Простите, я так и не узнал ваше имя.

— Рантуж, — с достоинством ответил Старичок.

— Мастер Рантуж — отличный лекарь, мы можем доверять ему.

Фарамир вздохнул. Он сочувствовал Гвиндору, но не мог не досадовать из-за задержки. Тем временем Аксантур бегло просматривал бумаги, принесенные ему после обыска покоев князя. Сам князь, связанный, с кляпом во рту и повязкой на глазах, уже был помещен в одну из повозок. Его великолепный конь совсем успокоился, так что с его головы уже сняли мешок, и один из помощников Аксантура держал его под уздцы. На второй повозке снова сидели притихшие оробелые дети. Гондорские воины наполняли водой дорожные мехи и укладывали их в повозки вместе с небольшим запасом продовольствия, которое они позаимствовали в крепости. Они позаимствовали также лошадей, которых нашли в конюшне Гнаружина, и теперь седлали. Насмерть перепуганные стражники ворот, которых гондорцы оставили в живых и вернули на свое место до приезда княжеского отряда, чтобы князь ничего не заподозрил, съежились и замерли у стены в надежде, что о них забудут. О них не забыли, но и не тронули.

— Мы почти готовы, — сказал Аксантур. Он выглядел довольным и бодрым. — Что там с Хирлуином, доедет?

— Хотелось бы надеяться, — ответил Принц. — Рана очень серьезная, придется подождать, пока лекарь занимается им.

— Ну, что ж. Думаю, пара часов у нас в запасе есть. А лекарь очень кстати. Когда закончит с Хирлуином, пускай осмотрит Гранужина. Он тоже ранен, а мы должны его довезти.

Фарамир кивнул и вернулся к сыну. После питья Хирлуин впал в забытье, и теперь Старичок колдовал над его раной. Он уже промыл ее, влил какое-то лекарство и теперь аккуратно зашивал. Наконец он закончил и стал перевязывать. На это ушло больше двух часов, и все это время Гвиндор внимательно следил за ним.

— Ты поедешь с нами, — заявил он, когда Рантуж закончил перевязку, — и заплатишь жизнью, если мой сын…

Он не договорил. Старый лекарь выпрямился и с достоинством ответил:

— Я сделал все, что мог. Твоего сына лучше не увозить сейчас, ему нужен покой. Но, похоже, вы не можете ждать. Что касается меня, я охотно поеду с вами. Здесь за то, что я помог вам, меня не ждет ничего, кроме мучительной казни. И, поверь мне, в своей жизни я слышал немало угроз, давно к ним привык и смирился. Господин, — обратился он к Фарамиру, понимая, что тот был здесь старшим, — позвольте мне собрать самое необходимое, что может понадобиться в дороге.

Получив разрешение Принца, он снова скрылся в доме.

— Отец, — обратился к Принцу Эарнил, когда Старичок ушел. — Я обязан жизнью этому лекарю, он очень достойный человек. Я думаю, нам нужно в любом случае забрать его и отблагодарить.

— Разумеется, — ответил Фарамир и сделал знак ожидающим невдалеке Эделиону и второму сыну Гвиндора.

Они немедленно подошли, осторожно переложили Хирлуина на покрывало Эарнила и перенесли в повозку, которая уже была застлана халатами, сброшенными гондорцами во время боя. Старого лекаря не было довольно долго, но наконец он, пыхтя, появился со значительного размера сундуком.

— Это и есть самое необходимое? — пошутил Принц.

— Это еще не все, но скоро, — не смущаясь, ответил тот и снова исчез.

И действительно, в этот раз его не пришлось долго ждать. Рантуж появился снова, причем в одной руке он нес еще один небольшой сундучок, а второй держал мальчика лет девяти — десяти.

— Это Тарим, мой внук, — сказал он. — Я не могу его оставить.

— Конечно, — ответил Принц.

Старичку и мальчику помогли забраться в повозку и все они, наконец, тронулись в обратный путь.

(C) 2020-2021 murzwin