Отомстить за двенадцать часов (джен)

Ино и родители сидят на диване — каждый с оружием в руках. У всех в карманах еще и нож и перцовый баллончик. Телевизор вещает новости Судной ночи. Уже довольно много трупов, особенно возле главного банка — глупцы не знают, что деньги давно вывезли.

Звонят в дверь.

Никто не станет звонить в дверь в такой час. Ни Сакура, ни Шикамару, ни Тентен.

Ино и родители — все вздрагивают и переглядываются. Ино снимает с предохранителя автомат и идет к двери. Ее предостерегает мама, но она идет тихо, почти на цыпочках. Встает у самой стальной двери, прислоняется ухом. Она подпрыгивает на месте, когда пришедший начинает тарабанить кулаком. Он стучит и стучит. Уже не звонит.

Окна закрыты стальными ставнями, поэтому нельзя посмотреть, кто пришел. Гость колотит кулаком в дверь и кричит:

— Эй! Детка! Открывай.

Ино отходит от двери и смотрит на нее, будто надеется что-то увидеть сквозь нее. Глазка нет.

Голос знакомый.

Гость стучит чем-то в дверь, уже не рукой, чем-то железным, и кричит:

— Я знаю, что ты там. Крошка!

В голове Ино один план — стрелять на поражение. И она говорит родителям:

— Поднимайтесь наверх. — Голос дрожит, но она пытается выглядеть уверенно.

Ее родители протестуют. Они никуда не уйдут. Ино хочет крикнуть, но она шепчет, повторяет то, что она уже сказала.

Гость кричит:

— Я пришел за тобой, детка! Ты ждала меня?

Наконец, мама Ино уходит. Она прячется на лестнице, готовая стрелять в любой момент.

По телевизору сообщают — только что погибла в своем доме бывшая Глава страны Цунаде Сенджу. Ино стреляет в телевизор. Гость за дверью кричит:

— Я знал, что ты ждала! — И смеется.

Он стреляет в дверь снаружи. Спускает сразу всю передачу. Он стреляет и кричит:

— Я целый год думал о тебе!

Дверь стальная, все пули отскакивают. Он специально не стреляет в замок и ручку, чтобы напугать. Он кричит:

— Думала, я так просто сдамся?

Ино только подпрыгивает на месте. Стоит грохот. За этим грохотом не слышно стрельбы других людей, которые празднуют. Потом — тишина. Ино и ее отец — оба встают по разные стороны двери, готовые стрелять. Но все тихо. Дверь не падает. С улицы никто не кричит.

Прямо там, где стоит ее отец, — туда вонзается коса. Эта отвратительная красная коса с тремя зубьями. Идиотское приспособление.

Минусы фанерно-деревянных домов — его можно сломать чем угодно. Его можно сравнять с землей одним ударом.

Хозяин косы пытается ее вытащить, но она не поддается. Слышится его грубый мат. А Ино — она только смотрит на отца с открытым ртом, а из глаз катятся слезы. С лестницы сбегает мать — кричит и плачет, бросает пистолет на пол.

Коса выходит, и он падает на пол. Жена хватает его, трогает лицо, что-то бормочет и плачет. Руки — в крови. А Ино стоит — слишком далеко. Ничего не может сделать, ноги вросли в пол. Падает на колени, но автомат держит крепко, слишком крепко. Несмотря ни на что, она еще не готова сдаваться. По крайней мере, ее тело, жившее целый год этой мыслью. Мысли Ино — уже отключены.

— Иноичи! — Ее мать повторяет только это. Трясет мужа, но он уже без сознания.

Коса снова вонзается в деревянную стену. Щепки разлетаются во все стороны. Ино вскакивает на колени и тянет мать за руку. Она не хочет идти. Коса снова ломает стену, — гость, словно лесоруб, — а мать Ино запирается в ванной. Она только плачет и смотрит на окровавленные руки, ничего не соображает.

Ино выбегает в гостиную в тот момент, когда обладатель косы врывается в дом. Он пролезает в созданную дыру, перешагивает через обломки. На нем маска — лицо черепа, и сам он в черно-красном плаще и полуголый. Черный и красный — цвета Судной ночи. Грудь тоже в каком-то гриме, в центре еще и написано ругательство. На шее перевернутый крест. Когда он видит труп, — смеется, истерически, как маньяк, как припадочный. Ино начинает в него стрелять, но он быстрый, уклоняется, пули попадают в стену, а он прячется за шкафом.

Он стоит за шкафом — видна только его окровавленная коса — и говорит:

— Приятно познакомиться. Я — Хидан.

Ино стреляет в шкаф с сервизом — ледяное спокойствие. Руки уже не трясутся, колени больше не подгибаются. Еще рано рыдать. Еще рано кричать. Еще рано сдаваться. Разлетаются щепки и осколки, а он хохочет, как безумный.

В дыру пролезает кто-то еще. Светловолосый человек, в таком же плаще и страшной маске. Даже не разобравшись, парень это или девушка, Ино стреляет в него. Тот падает на пол, едва оказавшись в доме. Хидан снова хохочет из укрытия. Он говорит:

— Всегда терпеть не мог этого ублюдка. Здорово ты его приложила, красавица. — А потом он говорит: — Пиф-паф.

Через секунду выскакивает из убежища, тянет ковер с другого конца на себя, и Ино падает на спину. Хидан открывает стрельбу, а она ползком добирается до дивана, прячется за ним. Разбитый телевизор взрывается, и Ино накрывает голову. Хидан перестает стрелять — подходит к дивану, вонзает в него косу. Она входит почти полностью, оставляет красные следы на белой обивке. Хидан говорит:

— Это тебе на память. Если выживешь.

Хидан нагибается, чтобы увидеть Ино, но получает ногой в лицо, а потом — ножом в бедро. Он кричит, матерится, а она одним прыжком оказывается на ногах, хватает винтовку с пола и бежит в ванную. Хидан кричит ей вслед:

— Да ты уже ходячий труп! Кто станет прятаться в ванной?

Он кричит:

— Сука, я поймаю тебя!

Ее мама никак не может прийти в себя, — она в том же положении, в каком и была, — и Ино поливает ее из холодного душа. Слышатся шаги Хидана в гостиной. Она говорит:

— Мама, соберись, успокойся. Нам нужно выбираться. У этого психа автомат и коса.

Ее мама берет пистолет, но рефлекторно, взгляд — пустой, застывший. Она даже не смотрит на дочь.

В ванной — крошечное окошко. Пролезут только худые женщины, по одной. Отец даже не стал ставить на него стальные ставни. Ино говорит:

— Я полезу первой. Потом ты — я тебя поймаю.

Ино отдает маме автомат и лезет в окно. Хидан в ярости кричит, а потом смеется за дверью. Машет косой, ломает все, что захочет. Разрубает пополам стол. Стулом смахивает всю посуду со стоек. Бросает семейную фотографию на пол и топчет ногой. Берет книги и с жестокостью разрывает. Идет на кухню, с жадностью пробует еду из холодильника. А потом опрокидывает его. Выливает молоко на пол. Сшибает косой люстру. На него падают осколки, происходит короткое замыкание, а он хохочет. Ино лезет — ногами в окно. Слишком тесно, в самый раз для ее худощавой фигуры.

— Ой, — говорит рыжий парень, поймавший ее снаружи. На нем маска будто бы мертвой куклы и такой же плащ, как у Хидана.

Ино кричит, пытается вырваться, но этот рыжий крепко ее держит. В окошко высовывается мама, угрожает ему пистолетом, кричит, чтобы он бросил оружие.

— Мамаша, ты же убьешь ее, — говорит рыжий. Ей никак не попасть в него, не задев Ино.

На улицу выбегает, хромая, Хидан. Нож уже не торчит из его ноги, но идет кровь. Он идет, а за ним — кровавый след. Он машет косой при ходьбе и кричит:

— Сасори, сволочь! А ну, оставь ее! Она моя.