Зеленый... Цвет моего счастья (гет)

Следующее пробуждение прошло для Гарри более приятно. Двигаясь по темному туннелю навстречу свету, он скорее почувствовал, чем услышал, как в его сознание пробирается тихий нежный голос. Он не мог разобрать слов, что заставляло его быстрее и усерднее карабкаться к свету. Спустя некоторое время голос стал слышаться отчетливее, и Гарри узнал Гермиону. Однако, поняв, что именно она говорит, он замер, так и не решившись открыть глаза.

— ...никогда не сравнивала вас, вы оба были моими лучшими друзьями. Но когда я встретила тебя спустя несколько лет, я поняла, что что-то в моей жизни не так. Обернувшись назад и вспомнив все, я осознала, что всегда и все делала лишь ради тебя. Почти с самого первого дня в Хогвартсе я почувствовала, что в тебе есть что-то очень родное. Я ни минуты не сомневалась, что мне необходимо было помочь тебе разобраться с тем голосом на втором курсе. Я не боялась василиска, я боялась, что с тобой могло что-нибудь случится. Я не раздумывая бросилась спасать Сириуса вместе с тобой, готова была сама участвовать в Турнире, закрыть тебя собой в Министерстве... А когда Хагрид принес тебя на руках и Волдеморт объявил, что ты мертв... Если бы только я понимала это тогда, то все сложилось бы иначе.

Гарри услышал, как скрипнул стул, а затем почувствовал, что Гермиона положила голову на кровать рядом с его рукой. Ее дыхание легонько пощекотало пальцы.

— Когда Рон бросил нас в лесу, у меня что-то дрогнуло внутри, но я решила, что это просто нервное, что я пытаюсь заполнить тобой ту пустоту, которая образовалась от его предательства. А потом... потом ты неожиданно исчез, оставив нам лишь записку. Я до сих пор помню ее наизусть... Раз сто ее перечитывала и не верила своим глазам, не верила, что больше не увижу тебя. А Рон так и остался в моей жизни. Мы шли по накатанной дорожке, и не раз нас подначивали вопросами о свадьбе, которая в итоге все-таки состоялась. Я думала, что люблю Рона, но на самом деле это оказалось привычкой. Знаешь, когда мой мир рухнул? Когда ты обнял меня в дверях супермаркета. Перед глазами пролетела вся моя жизнь, я увидела все ошибки, которые совершила, и поняла — я всегда вас сравнивала. Каждый день. Каждую минуту. И сейчас я чувствую сильнейшую вину перед Роном. Чем я лучше Джинни? Такая же обманщица.

Гермиона прижалась губами к запястью Гарри и всхлипнула, и тот почувствовал на своей коже ее горячие слезы.

— Теперь я не знаю, что мне делать. Я не могу все это рассказать ни тебе, ни Рону. Боюсь, что вы обозлитесь на меня. Но и смотреть в глаза Рону невыносимо, осознавая, что я влюблена в его лучшего друга. Уверена, что ты меня осудишь, ведь из-за меня рухнет наша многолетняя дружба. Я не знаю, как жить дальше, Гарри. Впервые я в полной растерянности, и никакие книги мне тут не помогут...

Не выдержав, Гарри приподнял указательный палец и провел им по щеке Гермионы, размазывая слезы. Та охнула и вскинула голову, тут же встретившись с ясными зелеными глазами. В глазах подруги Гарри увидел все нарастающий страх и коротко сжал ее руку.

— Только не говори, что ты все слышал, умоляю, — прошептала Гермиона.

— Не скажу, — хрипло и тихо ответил Гарри, но до того, как девушка успела успокоиться, добавил: — Я слышал не все, но многое.

Гермиона высвободила свою руку из руки Гарри и села на стул.

— И что ты теперь обо мне думаешь?

— А то, что не меньше тебя сожалею, что ты не осознала свои чувства раньше и... — Гарри кашлянул и тут же схватился рукой за грудь, застонав от боли. Медицинский аппарат, стоящий рядом на тумбочке, пронзительно запищал, быстро сокращая паузы между сигналами, которые уже практически слились в один душераздирающий писк. Гарри начал биться в агонии, глаза закатились, а в уголках губ показалась кровь. Гермиона подскочила и достала палочку.

— Нет, Гарри! Не смей! Энервейт! Очнись, прошу! Энервейт!

Неожиданно загудел другой аппарат, потом запищал третий, четвертый... Гермиона закружилась вокруг своей оси, схватившись за голову. Весь этот хор оглушал ее, пугал, и она в панике выскочила в коридор.

— Рон! Сюда! Скорей!

Забежав в палату, Рон вернулся в тот ад, пережитый несколько лет назад... Лежащий без сознания и истекающий кровью Гарри, мечущаяся и паникующая Гермиона, и очень ограниченное количество времени для решения свалившейся проблемы. За спиной послышался сдавленный вздох Джинни.

— Рон, его надо срочно доставить в Мунго! — Гермиона с силой вцепилась в плечи мужа. Ее глаза лихорадочно блестели от страха и слез. — Я лично потом сотру память каждому колдомедику, но другого выхода у нас нет!

В коридоре уже слышался топот ног — врачи спешили на сигнал тревоги, посланный аппаратом. Рон сорвал с Гарри все датчики и, направив на него палочку, медленно и тихо произнес:

— Петрификус Тоталус.

Гарри вздрогнул всем телом и замер.

— Ты что делаешь?! — накинулась на Уизли Гермиона. — У него же много переломов!

— А как иначе с ним можно аппарировать? — отозвался Рон и повернулся к Джинни. — Помоги Гермионе, а я разберусь с персоналом. Отправляйтесь к нам домой.

— Почему... — начала было Гермиона, но Рон прервал ее:

— Герм, делай что я говорю. Домой.

Девушки крепко обхватили Гарри и через секунду исчезли.

* * *

Третий раз. Да сколько можно? Гарри вновь блуждал в кромешной тьме, размышляя, умер он или все же еще нет. Его удивляло то, что, находясь в бессознательном состоянии там, в больнице, в этом неком мире он имел совершенно ясный ум и ни одного повреждения. Хотя этого он точно утверждать не мог, так как вообще не чувствовал своего тела. Кругом царила беспросветная тьма, и сколько Гарри ни осматривался, ничего разглядеть не смог. Да и вообще, он не был уверен, что действительно осмотрелся вокруг. С каждой минутой он все больше убеждался, что в этом небытии находится лишь его разум, в то время как тело осталось лежать на больничной койке. «Неужели все-таки умер?» Эту мысль Гарри всячески от себя отгонял, вспоминая слова Гермионы. Конечно, он был рад, что девушка, в которую он влюблен уже больше шести лет, испытывает к нему те же нежные чувства, но и предать лучшего друга, который также был неравнодушен к Гермионе, было не так-то просто. Да, Рон — не идеальный друг и, как выяснилось, не идеальный муж, но кто не без греха? Его всегда преследовала всепоглощающая зависть, и если Гермиона уйдет к Гарри, реакция Рона может быть непредсказуемой. Гермиона... Гарри понял, что влип, когда осознал свою влюбленность в лучшую подругу, и в некоторой степени он покинул мир магов из-за нее. Боялся себя выдать.

Размышления Гарри прервал внезапный разноцветный вихрь. Он разрывал сознание, спутывал все мысли и желания, то окуная в самые приятные воспоминания, то держа на границе самых ужасных страхов. Гарри хотелось кричать, хотелось вырваться из этого, казалось, смертельного круговорота жизни, но все его попытки были тщетны, поскольку его тело в данную секунду перемещалось в пространстве самым необычным образом.

* * *

Приземлившись на ковер посреди своей гостиной, Гермиона тут же заклинанием подняла обездвиженного Гарри в воздух и отлевитировала в свободную спальню, где уложила на кровать и сняла заклинание Петрификуса. Джинни присела на краешек кровати и взяла Гарри за руку.

— Как думаешь, — обратилась она к замершей посреди комнаты Гермионе, — если бы он сразу попал в Мунго, то сейчас уже был бы здоров?

— Скорее всего, да, — тихо отозвалась Гермиона. — Маггловская медицина сильно отстает от наших возможностей.

Она провела палочкой над телом Гарри и внимательно всмотрелась в появляющиеся всполохи света. Травмы были опасные, но с помощью заклинаний и зелий колдомедики поставили бы Гарри на ноги за неделю, а теперь лечение осложнится упущенным временем. Из-за тяжелой черепно-мозговой травмы уже начинала развиваться гематома, а проткнутое осколком ребра легкое грозило и вовсе отказать.

— О чем я только думала, идя на поводу у Рона, — бормотала Гермиона, судорожно вспоминая медицинские заклинания. — Надо отправляться в больницу.

— Гарри тебе этого не простит, — послышался голос, и девушки одновременно вздрогнули, повернувшись к двери. Рон выпустил патронуса и зашел в комнату. — Ты не сможешь стереть память всей Англии, а ведь, появись Гарри в Мунго, вся страна будет знать об этом уже через пятнадцать минут. Я отправил патронуса Лаванде, она должна скоро прибыть сюда, прихватив пару-тройку надежных и опытных колдомедиков.

— Лаванде? — недоуменно переспросила Гермиона. Упоминание о Браун спустя столько времени после окончания Хогвартса почему-то ей не понравилось, а заметив, как смутился муж, она и вовсе разозлилась. — Интересно, а почему я не знаю, что Лав-Лав работает в Мунго?

— Я тоже не знала, — прищурилась Джинни.

Рон совсем сник под натиском двух разозленных девушек.

— Ты же знаешь, Герм, я частый пациент Мунго...

— И теперь я даже знаю почему! — Гермиона уже почти кричала. Она напрочь забыла, что совсем недавно мучилась угрызениями совести из-за любви к другому мужчине.

— Эй, а не ты ли возмущалась патологической ревностью подружки Гарри? — попытался пошутить Рон, однако, Гермиона не оценила его юмор, тут же нацелив на него палочку, и только прибытие колдомедиков спасло Уизли от неминуемого проклятия.

Взглянув на бывшую однокурсницу, Гермиона невольно сравнила ее с собой, и это сравнение оказалось явно не в ее пользу. Лаванда Браун являлась обладательницей пышных форм в, так сказать, нужных местах. Она была красивой ухоженной девушкой, чьи белокурые волосы плавными волнами ниспадали на плечи и спину. Правда, одно осталось неизменным — изрядная любовь ко всякого рода побрякушкам и розовому цвету. Вот и сейчас Лаванда предстала перед четой Уизли с розовым ободком на голове, в крупных блестящих серьгах и ожерелье и в розовых туфлях на высоченном каблуке.

— Гермиона! Джинни! — воскликнула она. — Как же давно мы не виделись!

— Да уж, давненько, — Гермиона постаралась выдавить из себя улыбку, но, чувствуя, что это у нее получается слабо, решила сразу перейти к главной проблеме. — Лаванда, нам важно, насколько ты и твои коллеги способны хранить секреты?

Двое колдомедиков, стоящих позади Браун, напряженно переглянулись. Это были молодые парни, и, судя по очень схожей внешности, они являлись братьями. Лаванда подтвердила эту догадку.

— Уверена, б?льших молчунов, чем братья Стокманы, вы не найдете. Так что случилось-то?

Гермиона отошла от кровати, и Лаванда внимательно всмотрелась в знакомые черты лежащего там парня.

— Не может быть, — прошептала она, подходя ближе. — Это Гарри?!

— Да, Гарри, — ответила Гермиона, обходя кровать с другой стороны. — И у нас очень мало времени, чтобы вытащить его с того света.

— Но почему?.. — начала Браун, достав из кармана больничного халата лимонного цвета крохотный чемоданчик и увеличив его до нормальных размеров, но Гермиона ее перебила:

— Мы не можем отправить его в Мунго. Гарри не хочет возвращаться в мир магов и не хочет, чтобы о его местонахождении знал хотя бы один волшебник. Ты сможешь вылечить его на дому?

Лаванда уже осмотрела Гарри и теперь копалась в чемодане, звякая флаконами.

— Очень запущено, — отозвалась она, достав одну из колб, и, бросив взгляд на этикетку, раздраженно швырнула флакон обратно. — Магглы вообще ничего не умеют? Первым делом надо дать Костерост. Джон, Кевин, за дело! А вас, ребята, — обратилась Лаванда к бывшим сокурсникам, — я вынуждена попросить оставить нас наедине с пациентом.

Гермиона вышла из комнаты последней и, дойдя до дверей кухни, услышала отчитывающую брата Джинни.

— Ты что творишь, Рон? Соскучился по «Бон-Бону»?

— Не говори ерунды, — послышался раздраженный голос Уизли. — Тебе везде мерещатся интриги. То Гермиону свела с Гарри, теперь вот меня с Лавандой.

Гермиона замерла, так и не дотронувшись до дверной ручки.

— Не моя вина, что она до сих пор не замужем. Увидела меня в Мунго, с тех пор и вьется. А сейчас нам личный колдомедик только на руку. И вообще, сестренка, не тебе обвинять меня в неверности.

Поняв, что сейчас разразится очередной скандал, Гермиона резким движением дернула ручку и вошла в кухню.

— Что с маггловскими врачами? — сразу спросила она, палочкой вскипятив воду и потянувшись за чашками.

— Я изменил им память и забрал медицинскую карту Гарри. Так что проблема решена.

— Не совсем, — сказала Гермиона, разливая по чашкам кофе. — Мы забыли еще об одном. У Гарри есть друзья и коллеги, которые наверняка знают, в какой он больнице. Будем стирать память всей Англии?

Она поставила одну из чашек на стол перед мужем и внимательно на него посмотрела. Рон запустил пальцы в волосы и глухо застонал.

— Мы не можем решать за Гарри его судьбу, — хрипло проговорил Рон. — И мы не можем стереть память абсолютно всем. Гарри останется без маггловских друзей и работы.

— Мерлин, что же делать? — прошептала Джинни.

— Придется вернуть Гарри в больницу, — сделав глоток кофе, ответил Рон.

Гермиона поперхнулась напитком и закашлялась.

— Что? Как это вернуть в больницу? Да там его ждет верная смерть!

— Нет, — Уизли покачал головой, встал и принялся расхаживать по по комнате. — Мы хорошенько его подлечим и вернем в больницу, естественно, изменив карту.

— Но ведь его уже наверняка навещали и знают диагноз, — не унималась Гермиона.

— Сомневаюсь, что кого-то, кроме тебя, пустили к нему в палату. И, помнится, ты не раз говорила мне, насколько несовершенна медицина магглов и как много у них бывает врачебных ошибок. Думаю, у нас все получится.

За дверью послышались шаги, и все трое замерли, выжидающе глядя на появившуюся в проходе Лаванду.

— Я отправила Стокманов в Мунго. Их длительное отсутствие может вызвать лишние вопросы, — заговорила Браун и села на стул рядом с Джинни. Рон тут же обошел стол и сел напротив. — Первым делом я принялась за внутренние повреждения, и, надеюсь, через день Гарри уже придет в себя. По крайней мере, от переломов завтра не останется и следа. С легким посложнее будет. Я буду давать Восстанавливающее зелье, но из-за упущенного времени придется обходиться малыми дозами: поврежденные ткани уже начали отмирать, и обычная доза зелья лишь добьет их. Спасибо, Гермиона, — Лаванда отпила кофе, поданый Гермионой, и продолжила: — В целом, его жизни уже ничего не угрожает, но он истощен ужасно. Не расскажете, кто его так?

— Несчастный случай, — отозвалась Гермиона, немного успокоенная новостями Лаванды. — Маггловский самолет упал на автостраду, пострадало много людей, погибло еще больше. Пожалуйста, никому не говори про Гарри.

— Да что я, не понимаю, что ли? — раздраженно отмахнулась Браун и поднялась. — Мы все у него в долгу за избавление от Волдеморта. Мне пора, вернусь завтра в восемь. Если что, шлите патронуса.

* * *

Часы показывали три часа ночи, а сон к Гермионе все не шел. Слушая мерное сопение спящего рядом Рона, она путалась в своих мыслях, кружащих в голове, словно напуганная стайка птиц. Столько лет прошло, а ничего не меняется — Гарри на больничной койке, Рон с сестрой постоянно грызутся, а она сама по-прежнему мечется между двумя друзьями. Но больше всего Гермиону мучила неизвестность. Что хотел сказать Гарри тогда, в больнице?

Рон вздохнул и заворочался, повернувшись к Гермионе и закинув на нее руку. Она убрала с себя тяжелую руку мужа и медленно поднялась с кровати, решив продолжить свои мучения на кухне. Но проходя мимо комнаты Гарри, она услышала шорох, и сердце гулко застучало в груди. Бесшумно открыв дверь, Гермиона заглянула в комнату. Гарри по-прежнему лежал на кровати, но одеяла на нем не было, и, подойдя ближе к кровати, она увидела его скомканным на полу. Лунный свет почти полностью освещал Гарри, и Гермиона не могла не отметить его хорошее телосложение, явно достигнутое многими часами, проведенными в спортзале. Она вспомнила, как Рона и других стажеров заставляли заниматься по четыре часа в день, чтобы в будущем они, столкнувшись с Пожирателями, не свалились от пятиминутного боя.

Гарри вновь пошевелился, и Гермиона вздрогнула от неожиданности, затем подняла с пола одеяло и накрыла Поттера. Он шел на поправку быстрее, чем пророчила Лаванда. Гермиона присела на краешек кровати, легонько дотронулась до его лба и улыбнулась — кожа была слегка прохладной.

Гарри тихо застонал и повернул голову в сторону Гермионы. Его лицо было скрыто в темноте, и Гермиона наклонилась ближе, приглядываясь, не очнулся ли он. Неожиданно сверкнувший блеск глаз заставил ее вздрогнуть от испуга во второй раз за последние десять минут.

— Гарри? — тихонько позвала его Гермиона. В ответ он попытался слегка прогнуть затекшую спину, но зашипел от боли.

— Не шевелись, — тут же скомандовала Гермиона и положила ладонь ему на грудь. — Тебе дали Костерост, и его действие еще не закончено.

Гарри замер и посмотрел на Гермиону. По крайней мере, ей так показалось.

— А где я? — услышала она его шепот.

— У нас дома. Мы поняли, что в маггловской больнице тебе не выжить, и забрали. Рон стер память врачам и взял твою карточку, — по судорожному вздоху Гарри Гермиона поняла, о чем он подумал, и быстро заговорила: — Подожди расстраиваться, мы уже все продумали. Подлечим тебя и вернем в больницу, изменив память врачам. Все будет как раньше, Гарри.

Она провела рукой по его щеке, и Гарри перехватил ее ладонь здоровой рукой.

— Мне кажется, мы не договорили в прошлый раз.

— Я знаю, Гарри, но сейчас ты должен отдыхать и поправляться. У нас еще будет время все обсудить, но только там, где нас никто не сможет случайно подслушать. А теперь спи, — Гермиона поправила одеяло. — В восемь утра придет Лаванда с очередной порцией зелий.

— Лаванда? Браун? — удивился Гарри.

— Да, та самая Лав-Лав, — хмыкнула Гермиона. — Странно, но, похоже, она действительно хороший колдомедик.

— С ее-то любовью к прорицанию, — засмеялся Гарри, но еще не сросшиеся ребра тут же прекратили веселье. — Герми, мне показалось, или ты до сих пор ревнуешь Рона к ней?

Гермиона наклонилась к уху Гарри и прошептала:

— Да, хотя и не имею на это права, потому что совсем недавно я поняла, что уже давно влюблена в его лучшего друга. Отдыхай, Гарри, поспи еще.

Не дав Поттеру опомниться, Гермиона быстро покинула комнату и прижалась спиной к закрытой двери. Казалось, грохот ее сердца должен был слышать весь Лондон. Дойдя, наконец, до кухни, она выпила Усыпляющее зелье и вернулась в кровать. Минут через пять зелье должно было подействовать.