Зеленый... Цвет моего счастья (гет)

ПРОЛОГ

Солнце медленно поднималось из-за горизонта, освещая еще спящий замок. Солнечный свет вдохнул жизнь в мертвые каменные стены, прогнав ночную темноту и холод. На светлеющем небе погасла последняя звезда, и солнечные лучи ворвались в открытое окно восточной башни.

Гарри зажмурился во сне и медленно открыл глаза. Тишина спальни нарушалась лишь редкими всхрапываниями, доносившимся с соседней слева кровати, хозяина которой бережно скрывал задернутый полог. Гарри вздохнул и закрыл глаза, тут же болезненно поморщившись от нахлынувших воспоминаний. Волдеморт был повержен месяц назад, вот только слишком уж многих он забрал с собой... Не открывая глаз, Поттер повернулся на бок. Пророчество выполнено, что дальше? Облегчение и радость от победы заслоняла боль потери дорогих людей. Уже не в первый раз мысль о том, чтобы стереть себе память, сломать палочку и исчезнуть в мире магглов, казалась Гарри довольно притягательной. Правда, он не сомневался в том, что его довольно быстро найдут... С соседней кровати донеслись громкий всхрап и шорох, и вновь наступила тишина... Да, Рон и Гермиона не позволят другу просто так взять и покинуть волшебный мир. Мир, в котором Гарри обрел настоящих друзей, познал семейное тепло и нашел любовь... Поттер нахмурился и открыл глаза. После той «смерти» в лесу, после того, как крестраж Риддла, прочно засевший в его душе, был уничтожен, что-то резко изменилось. Все изменилось. Не хотелось шумных посиделок за большим семейным столом, дружеских вечеров, не хотелось ничего, в чем участвовало бы больше одного человека — самого Гарри. Теперь ему необходимы были лишь одиночество и тишина. Угнетающие, давящие изнутри, медленно сводящие с ума и убивающие одиночество и тишина... Возможно, это объяснялось банальной усталостью, как физической так и моральной, а возможно, и озлобленностью. Как много он не знал, как много от него скрывали, прикрываясь всеми возможными и невозможными отговорками. И чем это все закончилось?..

ГЛАВА 1

— Рон, прекрати бурчать и одевайся! Мы и так опаздываем.

— Может, ты все-таки сходишь без меня, а? — уныло произнес Уизли и со стоном растянулся на диване. — Ты же знаешь, я с ночного дежурства, жутко устал и хочу спать.

— Рон, — в дверях гостиной появилась Гермиона. Непослушные вьющиеся волосы были стянуты в тугой хвост, а в руках она держала разноцветный подарочный пакет, из которого виднелись детские яркие игрушки. — Разве ты не хочешь навестить свою новорожденную племянницу?

— Хочу. Но не после ночной смены. Джинни не обидится, если ты придешь одна.

— Джинни, возможно, и не обидится, но вот Марк...

— Ой, не напоминай мне об этом зануде, — Рон скривился и встал с дивана. — Я никогда, наверное, не смогу понять, что Джинни в нем нашла. Он же тряпка и нытик! Полная противоположность Гарри!

— Рон! — Гермиона поставила пакет на журнальный столик и опустилась на диван, нервно сцепив пальцы в замок. — Рон, мы же договаривались...

— Я помню! — слишком резко отозвался Уизли, подошел к окну и, вздохнув, прислонился лбом к прохладному стеклу. — Я помню... Никогда не упоминать Гарри... Но, черт возьми, Гермиона! Как он посмел нас бросить?!

— Он знал, что мы справимся, — тихо ответила девушка. Рон уже не раз поднимал этот разговор, возмущенный бездействием магического мира. И каждый раз Гермиона тихо говорила ему, что, видимо, Гарри не хочет, чтобы его нашли, иначе они давно бы уже его отыскали. — А Джинни, наверное, такой муж больше подходит... Уж слишком у них с Гарри характеры схожи, оба очень вспыльчивы. Вспомни, как часто они ссорились. А Марк во всем ее слушается и не спорит.

— Хочешь сказать, что моя сестра мечтала выйти замуж за подкаблучника? — усмехнулся Рон и, сев на диван рядом с Гермионой и откинувшись на спинку, посмотрел на жену. — Да хрен с ним, с Марком. Ну, не из-за неудачной же любви Гарри сбежал!

— Он слишком многое пережил, — сказала Гермиона и провела рукой по щеке мужа. В затуманенных от усталости и недосыпания синих глазах отчетливо виднелась тоска. — И мы не имеем права его осуждать... Может, когда-нибудь он вернется...

— Уже пять лет прошло, Гермиона, — Рон вздохнул и закрыл глаза. — Я не говорил тебе, но я уже давным-давно разослал запросы во все аврораты мира, и... и ничего... — он пристально посмотрел ей в глаза. — Гермиона, мы ни разу за эти годы не засекли магию Гарри. Понимаешь?

— Понимаю, Рон. Он вернулся в мир магглов. И это не удивительно. Волшебство причинило ему много боли. Да, здесь он нашел друзей, семью, но сколько он потерял...

— Мы тоже, — хмыкнул Рон и вновь растянулся на диване, положив голову Гермионе на колени. — Но мы же никуда не сбежали.

— А куда бы ты сбежал? О маггловском мире ты ничего не знаешь и не выжил бы там.

— Хорошо, ты не сбежала, хотя и знаешь все о магглах, — Рон сложил руки на груди и закрыл глаза.

— Я даже не думала об этом. К тому же, у меня был ты, — Гермиона потрепала рыжую шевелюру и замолчала на несколько секунд, разглядывая поблескивающее на ее руке новенькое обручальное колечко. — А у Гарри была Джинни...

— Ну, конечно! — воскликнул Рон. — Была, ага... Вот только не прошло и года после его исчезновения, как она выскочила замуж. А ведь я всегда был на ее стороне, защищал, угрожал Гарри расправой, если он ее обидит, — начав речь на повышенных тонах, Рон постепенно перешел на шепот. — А оказывается, нужно было защищать Гарри от сестренки. Она привыкла к вниманию, и я уверен, что все дело было всего лишь в его известности.

— Рон, это серьезное обвинение, — нахмурилась Гермиона. Такого она от него в адрес Джинни еще не слышала.

— Я знаю, но, боюсь, что так оно и есть.

— Не говори ерунду! — Гермиона хлопнула его ладонью по груди. — И поднимайся! Еще пара минут, и Джинни пришлет за нами Марка.

Рон закрыл лицо руками и протяжно застонал.

* * *

Выйдя из камина Рон с Гермионой нос к носу столкнулись с Марком, которого Джинни, как и предсказывала новоиспеченная Уизли, отправила за опаздывающими гостями.

Марк Скиннер был на три года старше Джинни и выпустился с Хаффлпаффа. Они познакомились через полгода после того, как исчез Гарри. Чтобы хоть как-то отвлечься от потери, Джинни решила с головой окунуться в квиддич и очень обрадовалась, увидев в «Пророке» объявление о наборе в юношескую сборную. На отборочных испытаниях она и познакомилась с Марком — ловцом сборной Англии. На первый взгляд, он был несколько похож на Гарри — высокий, темноволосый с зелено-карими глазами, и Джинни долгое время пыталась убедить себя, что приняла ухаживания Марка вовсе не из-за его сходства с Поттером. Ее семья хорошо отнеслась к новому возлюбленному, и только Рон обвинял сестру в том, что она не дождалась возвращения Гарри, в которое Рон поклялся верить до конца жизни.

— Джин, они прибыли! — крикнул Марк в сторону выхода из гостиной, протянул руку Рону и кивнул Гермионе. — Приветствую, Рон, Гермиона. Джинни уже заждалась. Вы же знаете, как она не любит, когда что-то идет не так, как она запланировала.

Марк заулыбался и получил чувствительный пинок от подошедшей сзади Джинни. Она выглядела слегка уставшей, но счастливой. На руках у молодой мамочки тихонько посапывал крохотный комочек в розовом одеяле.

— Разбудишь Алису, я тебя убью, — прошипела Джинни, но глаза ее улыбались. — Вы как всегда опоздали. Малышка вас не дождалась и уснула, так что придется ждать, когда проснется, чтобы познакомиться, — Джинни тихонько засмеялась. — Пойду уложу ее в кроватку. Гермиона, ты мне не поможешь? А вы, мальчики, поболтайте пока.

Положив дочку в кроватку и поблагодарив Гермиону за подарки, Джинни тихонько закрыла дверь в детскую комнату и увлекла подругу за собой в спальню.

— Как Рон? — спросила она, едва закрыв дверь.

— Так же, — со вздохом ответила Гермиона, садясь на кровать. — Не хотел идти.

— Ты знаешь, он, в некотором роде, прав. Я действительно хотела заполнить пустоту в душе, образовавшуюся после ухода Гарри, — Джинни стала расхаживать по комнате, нервно теребя пальцы. — Знаю, я обманываю Марка, ведь я не люблю его. Он замечательный муж и отец, но раньше я думала, что, как только Гарри вернется, все встанет на свои места и мы снова будем вместе, но... Но когда я узнала, что беременна, все изменилось. Я не смогу бросить Марка, не смогу оставить своего ребенка без отца... — Джинни замерла посреди комнаты, а потом кинулась к Гермионе, обняла ее и заплакала. — Что я наделала, Гермиона! Если раньше я мечтала о том дне, когда опять увижу Гарри, то теперь я боюсь этого! Он снова будет рядом, но уже никогда не будет моим...

Джинни сотрясалась в рыданиях, а Гермиона растерянно гладила ее по спине и шептала успокаивающие слова. Все оказалось еще более запутанно, чем она могла себе представить. Но одно она знала точно — ни одного из них Гарри не обвинил бы в том, что они хотят быть счастливыми.

* * *

Холодное серое ноябрьское утро вовсе не располагало к какой-либо активности, и молодой парень, укрытый одеялом до самого носа, в очередной раз болезненно поморщился в ответ на противный пронзительный звон будильника.

— Какого черта ты трезвонишь?! Сегодня воскресенье! — рявкнул он и с силой ударил по круглому будильнику, выключая его. Откинув одеяло и тут же задрожав от холода, парень быстрым шагом направился в ванную. Горячий душ немного поднял настроение, и, закутавшись в теплый халат, Гарри Поттер облокотился на раковину, глядя на свое отражение в зеркале. Волосы мокрыми прядками спадали на лицо, и капельки воды стекали по щекам. Слегка прищурившись, Гарри всматривался в свое уставшее отражение. Запотевшее зеркало немного искажало, но не настолько, чтобы не были заметны темные круги под глазами. Гарри протер ладонью стекло, взял с полочки пластмассовый контейнер для линз, и через пару минут его отражение обрело резкие очертания.

Пять лет назад он решил покинуть волшебный мир и до сих пор ни разу не пожалел о своем решении. Да, он скучал по близким людям, но теперь они справятся и без него. Выбросив палочку, Гарри быстро отвык от использования магии, хотя чувство, что он лишился некой части себя, все же не оставляло его и по сей день. От одного он не смог избавиться — желания спасать. Сидевшее в Гарри чувство вины за смерти друзей и крестного требовало расплаты, поэтому... Гарри Поттер, окончив курсы подготовки, уже третий год работал в службе спасения. Однако желаемого облегчения это не принесло, и он в очередной раз проклинал свой выбор профессии, извлекая тела из покореженного и обгоревшего автобуса — водитель не справился с управлением на мокрой дороге, и двухэтажный автобус, полный людей, свалился с автострады. Гарри болезненно поморщился и закрыл глаза, пытаясь прогнать тяжелые воспоминания.

Проклиная будильник, он пошел на кухню, но не успел насладиться чашкой крепкого горячего ароматного кофе, потому что в гостиной раздался звонок телефона.

— Да что же это за день такой? — буркнул Поттер и побрел в комнату.

— Привет, Гарри. Уже не спишь, я смотрю, — раздался в трубке звонкий девичий голос.

— Поспишь тут с вами, — пробурчал Гарри, возвращаясь с телефоном на кухню. Собеседница не обратила внимания на его мрачный тон.

— Это ж хорошо! Собирайся быстрей и приезжай! Я хочу успеть заскочить в магазин, купить еще мяса для шашлыка, а то, думаю, все-таки пяти килограмм ма...

— Какие шашлыки, Лиз? Ты о чем? — Гарри поставил чашку с кофе на стол и устало потер глаза.

— Как это какие, Гарри?! Сегодня же день рождения Тома, который мы решили отметить на природе.

— Вот черт, — застонал Гарри. — Я и забыл.

— Совсем заработался...

— Да, поэтому развлекайтесь без меня. Я не смогу приехать.

— Да ты что?! — взвизгнула Лиз, и Гарри, поморщившись, отдернул телефон от уха. — Не ленись! Отдохнешь от работы в лесу...

— Лиз, — перебил ее Поттер, наливая себе вторую чашку кофе, — это мой первый выходной за две недели, и я хочу провести его на диване. Тому я позвоню, он не обидится. Сходим с ним потом в паб и отметим еще раз, но сегодня я из дома ни ногой.

Лиз еще немного повозмущалась и попыталась уговорить Гарри все же поехать, но, поняв, насколько все ее доводы неубедительны и бесполезны, сдалась и пожелала другу хорошо отдохнуть. Однако, получив через пару часов экстренный вызов, тот с грустью понял, что его планам не суждено сбыться.

* * *

Гермиона уже третий час ходила с Джинни по торгово-развлекательному центру и не переставала удивляться, почему та решила снова полностью обновить гардероб. Прожив всю жизнь в нищете, а потом выйдя замуж за далеко не бедного Марка, Джинни как с цепи сорвалась и чуть ли не каждый месяц совершала набеги на магазины. Причем, не только волшебные. И в этот раз, наблюдая, как она хватает все понравившиеся вещи, Гермиона вспоминала слова Рона. Неужели действительно единственной целью в жизни Джинни было удачное замужество и денежное благополучие? Неужели та маленькая одиннадцатилетняя девочка, отчаянно краснеющая при виде Гарри, уже тогда расписала свою жизнь? И так нерадужное настроение Гермионы стало еще мрачнее, ей очень не хотелось верить, что Джинни настолько алчная. Она не понимала, какое удовольствие вообще можно получать от всей этой кучи покупок, ради которых заклинанием были увеличены все шкафы в доме. Гермиона принадлежала к той категории людей, для которых счастье было вовсе не в деньгах. Им с Роном первое время, конечно, приходилось туго. Уизли работал в Аврорате и сломя голову бросался во все рейды и постоянно оставался на ночные дежурства, лишь бы получить лишний галлеон. Работы было много, на свободе еще было большое количество Пожирателей, и Гермиона, видя, как стремительно истощаются жизненные силы любимого, всячески старалась его от такой бурной деятельности отговорить, но тот лишь отшучивался, что все нормально, выпивал огромную дозу укрепляющего зелья и отправлялся на очередное дежурство. Однако никакое зелье не могло справиться с такой нагрузкой и постоянным недосыпанием. И когда Рон заснул на очередном рейде и чуть не погиб от заклинания Пожирателя, Гермиона устроила жениху настоящую взбучку, пригрозив палочкой, что просто вырубит его, свяжет и усыпит на целый месяц, если он не прекратит так измываться над своим организмом. Согласившись с ней, Рон умерил свой пыл и больше на заданиях не засыпал. Сама же Гермиона устроилась в Министерство Магии, в Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними, который занимался решением вопросов, связанных с различными волшебными существами, начиная с домовых эльфов и заканчивая кентаврами. Начинала Гермиона свою карьеру с простого помощника секретаря и особых поручений, кроме «принеси/подай», не получала. По большому счету, на работу ее взяли только благодаря ее знаниям, но к делам, связанным с эльфами, ее не подпускали и на пушечный выстрел, слишком известна была ее тяга сделать их всех свободными. Постепенно Гермиону повышали в должности, и через три года уже она возглавила отдел, проводив предыдущего начальника на заслуженный отдых. Рон также получил повышение и звание Старшего Аврора, и с тех пор все наладилось. Они купили себе домик в маггловском квартале, поженились и жили душа в душу, и лишь отсутствие Гарри омрачало их жизнь.

* * *

Еще не доехав до базы, Гарри уже знал, что произошло — сильный взрыв почти полностью разрушил четырехэтажный торгово-развлекательный комплекс, счет жертв шел на сотни. Эта трагедия тут же посеяла панику среди населения, люди боялись терактов. Даже на базе царила жуткая суматоха, дежурившие команды уже выехали на место взрыва и, оценив масштабы трагедии, требовали максимальное подкрепление. Гарри со своей командой запрыгнул в машину и помчался спасать выживших, распугивая сиреной всех на дороге.

Гарри с замершим сердцем смотрел на руины некогда самого популярного торгового центра в Лондоне. По обломкам плит сновали собаки, разыскивая под развалинами людей, и каждые пятнадцать минут спасатели глушили все машины и выключали сирены, чтобы несколько минут стояла тишина и была возможность услышать стоны пострадавших и их крики о помощи. За полтора часа поисковых работ не было найдено ни одного живого человека, а в стороне от развалин лежало больше сотни тел погибших... Гарри был уже сильно истощен, особенно морально, вытаскивая очередное детское бездыханное тельце. У него никак не укладывалось в голове, чем руководствуются эти сволочи, взрывая здания, заведомо зная, что там будет много детей?! Если в волшебном мире такой гад был один — Волдеморт, то в мире магглов подобных психопатов полно, и каждой стране потребовалось бы несколько Гарри Поттеров, чтобы уничтожить их всех.

Минуты тишины по-прежнему не давали никаких результатов, многие собаки поранили лапы о битые стекла и торчащие металлические прутья и не могли больше продолжать поиски. Полиция еле сдерживала людей, родственники которых могли в момент взрыва находиться в торговом центре и которые требовали пустить их к найденным телам. Спустя несколько часов заметно стемнело, и по периметру спасательных работ были установлены мощные прожекторы. Несмотря на то, что ни одного живого человека найдено не было, спасательную операцию было приказано продолжать. Поиски осложнялись тем, что не было изначально известно, сколько человек находилось внутри здания. По сведениям, полученным от людей, чьи родственники, друзья или знакомые могли быть в это время в центре, число жертв могло достигать шестисот человек. И триста девяносто было уже найдено...

* * *

Джинни аппарировала в свою гостиную, находясь в состоянии ужаса.

— Марк! Марк!!!

Из кухни выбежал уже взволнованный муж, а когда он увидел до смерти напуганную, бледную и дрожащую жену, у него и вовсе внутри все похолодело. Он тут же кинулся обратно на кухню, откуда сразу же донеслось негромкое позвякивание, и вернулся к Джинни, дав ей успокоительное зелье и усадив на диван. Джинни выпила зелье и всхлипнула.

— Это ужасно, Марк... Мы были с Гермионой в магазине, когда... когда... — она снова всхлипнула, закрыла руками лицо и разрыдалась.

Марк обнял жену и принялся ее успокаивать. Когда зелье наконец подействовало, Джинни подняла на мужа красные заплаканные глаза.

— Они сумасшедшие, эти магглы. Они взорвали огромный торговый центр. Я успела аппарировать в последнюю секунду перед тем, как на меня обрушился бы потолок. А Гермиона... — Джинни резко подскочила. — Надо срочно аппарировать к ним домой. Надеюсь, она тоже не пострадала.

* * *

— Какого черта ты вообще потащила ее в этот гребаный центр? — орал Рон, мечась по квартире, как дикий зверь по клетке. — Тебе Косой Аллеи мало?

— Откуда я знала, Рон, — оправдывалась заплаканная Джинни. — Мы услышали грохот, потом все здание задрожало и начало рушиться. Люди закричали, побежали к выходу... В этой сумасшедшей толпе я на несколько секунд потеряла Гермиону из виду, а потом, увидев ее, закричала: «Аппарируем!» — и переместилась домой. Я была уверена, что Гермиона поступила точно так же. Среди той суматохи и паники никто и внимания не обратил бы на наше исчезновение.

Рон подскочил к сестре и сильно сжал ее руку повыше локтя.

— Немедленно отправляемся туда!

* * *

Добравшись до вершины завала, Гарри устало опустился на плиту, как вдруг где-то рядом раздался слабый стон. Парень резко выпрямился и прислушался, но больше не было ни звука. Схватив рацию, Гарри закричал:

— Боб, собаку мне! Быстрее! Здесь живые!

Спустя минуту он увидел бегущего к нему черного лабрадора, а за ним спешили несколько спасателей. Гарри схватил подбежавшего пса за ошейник.

— Давай, Майк, ищи скорее! Ищи!

Собака заметалась по обломкам, поскуливая и виляя хвостом, и вдруг, звонко гавкнув, спрыгнула в расщелину.

— Назад, Майк! — крикнул Гарри, кинувшись за псом. Из расщелины показалась довольная морда лабрадора, и он еще раз звонко гавкнул. — Молодец, мальчик, вылезай отсюда.

Гарри вытащил пса наверх и, достав фонарик, заглянул в темноту развалин. Круг света рыскал по обломкам, торчащей арматуре, кирпичной крошке. Остальные спасатели уже подошли к Гарри и готовили веревки и носилки, как вдруг луч света нашел в темноте окровавленную руку.

— Нашел! — воскликнул Гарри и стал медленно пробираться вглубь.

— Осторожнее там, Поттер, — сказал Джеф Робертсон, главный в их команде. — Мы уже потеряли десяток спасателей. Кто руку сломал, кто — ногу.

— Постараюсь, командир, — отозвался Гарри. Он уже добрался до жертвы и прикидывал способы вызволения человека из бетонного плена. При ближайшем рассмотрении рука оказалась женской и с обручальным кольцом. Вдруг она слегка пошевелилась, и снова послышался стон. Гарри дотронулся до руки.

— Держитесь, миссис. Сейчас мы вас достанем. Помогите мне! — обратился он к коллегам.

С трудом убрав тяжелые обломки, спасатели вытащили пострадавшую наружу и уложили на носилки, крепко фиксируя, чтобы не нанести дополнительных повреждений при транспортировке. Гарри вылез из расщелины последним и подошел к носилкам. Одного взгляда на лежавшую на них девушку ему хватило, чтобы узнать ее. Он наклонился к ней и нашел пульс. Тот был ритмичен, хоть и еле прощупывался. Девушка открыла глаза, попыталась пошевелиться и тут же застонала от боли. Гарри коснулся ее щеки.

— Потерпи немного, скоро тебе помогут... Главное, что ты жива, только потерпи еще чуть-чуть...

Девушка с трудом сфокусировала взгляд на лице склонившегося над ней спасателя.

— Гарри? Гарри, это правда ты? — еле слышно прошептала Гермиона и потеряла сознание.

Придя в сознание, Гермиона сразу же почувствовала, как на нее медленно, но верно накатывают боль и воспоминания о той трагедии. При попытке открыть глаза в них тут же ударил яркий свет, и Гермиона, вздрогнув, зажмурилась. И в это время ее руки коснулись чьи-то теплые пальцы.

— Герм?

Услышав родной голос, она еще раз потихоньку начала приоткрывать глаза. Возле ее кровати сидел Рон. Одного взгляда на его бледное осунувшееся лицо и синяки под глазами было достаточно, чтобы понять, что он не спал уже несколько суток. Увидев, что Гермиона окончательно очнулась, он заулыбался, тут же подскочил и легонько ее поцеловал.

— Как ты, родная?

— Больно, — прохрипела Гермиона и, с усилием сглотнув, добавила: — Пить...

С трудом утолив жажду в лежачем положении, она прикрыла глаза и глубоко вздохнула, тут же застонав от боли, и испуганно посмотрела на мужа.

— Что со мной, Рон? Почему я не могу пошевелиться?

— Все будет хорошо, милая, — тихо ответил Рон, прижимая ладонь Гермионы к губам. — Ты в Мунго, мы забрали тебя из маггловской больницы. Ты же знаешь, они обычный перелом неделями лечат. Джинни аппарировала домой, потом к нам, чтобы убедиться, что ты тоже спаслась. Я ее чуть не убил... Мы сразу отправились к этому центру. Что там творилось... Лежало полно тел, люди кричали, требовали пропустить их, чтобы найти своих родных, но полиция сдерживала всех. И мы не рискнули применить магию. Узнав, в какие больницы отвозят пострадавших, мы разделились и дежурили там, ожидая и моля всех богов, чтобы тебя привезли. Тебя доставили как раз ко мне, и, дождавшись, когда окажут первую помощь и твоя жизнь уже не будет под угрозой, я добился перевода в Мунго. Правда, без Конфундуса не обошлось, магглы очень сопротивлялись, утверждая, что в больнице хорошие специалисты, — Рон тихо засмеялся. — Как же, хороший специалист перелом за ночь лечит, а не за месяц... У тебя множество переломов, и целитель напоил тебя костеростом и обездвижил, чтобы ты ненароком не пошевельнулась и не повредила еще не сросшиеся кости. Все будет хорошо, — повторил Рон и, воодушевившись улыбкой Гермионы, продолжил: — А знаешь, маггловские спасатели молодцы. Так быстро и слаженно работали, и собаки здорово помогли...

Дальше Гермиона уже не слушала, перед глазами у нее резко возникли последние минуты перед тем, как она потеряла сознание. Крики спасателей, рев машин и вой сирен, лай собак. Вдруг совсем рядом послышалось звонкое «Гав!», и голос спасателя произнес: «Молодец, мальчик. Вылезай отсюда». Потом что-то совсем рядом зашуршало, и Гермиона почувствовала, как ее тронули за руку, и вновь услышала тот же голос: «Держитесь, миссис. Сейчас мы вас достанем». Она хотела ответить, но сильная боль держала ее на грани реальности и небытия, мучая, но не позволяя кричать. Пока спасатели доставали ее из-под завала, Гермиона жмурилась от боли, слезы градом текли из глаз, и она умоляла судьбу сжалиться над ней и позволить умереть, лишь бы остановить эти мучения. Яркий искусственный свет прожекторов на миг отвлек ее от страданий, глоток свежего воздуха чуть прояснил ум, и она приоткрыла глаза. Склонившийся над ней спасатель что-то говорил. Постепенно привыкшие к свету глаза разглядели его лицо, и Гермиона от удивления сильней их распахнула.

— Гарри? Гарри, это правда ты? — собрав все силы, спросила она, но в это время другие спасатели, фиксируя ее на носилках, прижали сломанную ногу ремнем, и от вновь нахлынувшей боли Гермиона провалилась в спасительную темноту.

— Гермиона, ты меня слышишь? Гермиона? — Рон обеспокоенно разглядывал жену, напуганный ее отстраненным видом.

Гермиона моргнула и посмотрела на мужа.

— Гарри!

Рон нахмурился и медленно произнес:

— Это я, Рон... Ты что, не узнаешь меня?

— Нет, — Гермиона зажмурилась и попыталась помотать головой, забыв, что обездвижена. — Меня спас Гарри, он был там. Он работает спасателем.

— Ты уверена? — Рон все так же обеспокоенно смотрел на жену, опасаясь, что от пережитого стресса она тронулась умом.

— Нет, но... Мы сможем это узнать. Но я думаю, что все-таки это был он...

* * *

— С возвращением! — закричал десяток голосов, как только Гермиона, слегка прихрамывающая и поддерживаемая Роном, переступила порог дома. Ее встречало почти все семейство Уизли.

— Гермиона, милая, как я рада, что весь этот кошмар закончился и ты дома, — Молли обняла невестку и вытерла слезы.

Джинни тоже обняла Гермиону, причитая, что считает себя виноватой в том, что выбралась из того ада целой и невредимой. Гермиона тут же вспомнила про Гарри и уже открыла рот, чтобы сообщить Джинни, как поймала взгляд Рона и, заметив, как он слегка качнул головой, промолчала.

— Ты ведь вообще не собираешься говорить Джинни о Гарри, даже когда мы найдем его? — спросила Гермиона мужа, когда спустя несколько часов они укладывались спать.

— Нет, — твердо ответил Рон. — Да, она моя сестра, я ее люблю и все такое, но она выбрала Марка, пусть с ним и живет.

— А если Гарри захочет ее увидеть? — тихо произнесла Гермиона, устраиваясь на плече Рона.

— Это уже он сам решать будет. Но о том, что у нее семья и ребенок, надо сообщить ему заранее.

* * *

Стоя на кухне возле плиты, Гарри едва не вздрогнул от неожиданности, когда женские руки нежно, но крепко обвили его талию.

— Как вкусно пахнет, — пробормотала девушка, уткнувшись носом в его шею.

— Смотрите-ка, кто проснулся, — засмеялся Гарри, разворачиваясь и удивленно приподнимая брови, отметив, что возлюбленная лишь слегка прикрыта простыней. — Не дразни меня, Энджел. Ты же знаешь, через два часа я должен быть на работе.

— Знаю, — грустно ответила Энджел и крепче прижалась к Гарри. — Как некстати сегодня эта твоя ночная смена.

— И как некстати это твое заграничное обучение, — засмеялся Гарри, подталкивая Энджел к столу. — Останешься у меня на ночь или поедешь домой?

— Спрашиваешь! Конечно, останусь и встречу тебя утром голышом, — девушка игриво прищурилась и начала опускать простынь с плеча.

— Прекрати! — засмеялся Гарри и отвернулся к плите. — Сегодня будет одно из самых ужасных дежурств.

— Ну, я могу его скрасить, прислав тебе несколько фото или даже видео, — невинно произнесла Энджел, принимая из рук Гарри тарелку с ужином.

— Я убью тебя, если ты это сделаешь, — обреченно пробормотал Поттер, садясь за стол. Раздавшийся дверной звонок временно прекратил его мучения.

— Ты кого-то ждешь? — удивленно спросила девушка.

— Конечно. Любовницу, — с серьезным видом ответил Гарри, проходя мимо Энджел, и, увернувшись от ее пинка, засмеялся. Однако, как только он открыл дверь, улыбка сползла с его лица.

— Гермиона?

* * *

Когда таксист привез Гермиону по указанному адресу, она уже не была так уверена в правильности своих действий. Выяснить адрес Гарри в службе спасения было нетрудно, но имела ли она право вмешиваться в его жизнь? Он узнал ее, когда вытащил из-под завала, в этом она не сомневалась, однако в больницу к ней он не пришел. Не хотел раскрывать себя, возвращаться в прошлое, и присутствие многочисленных Уизли его спугнуло? Гермиона не знала ответа ни на один из вопросов, и это сильно ее нервировало. С самого раннего детства будучи всезнайкой, она привыкла все всегда расставлять по полочкам и ни в чем не сомневаться, и эта неожиданно свалившаяся на нее неизвестность вынуждала Гермиону пойти на попятную. Казалось бы, это же Гарри, ее Гарри, добрый, ранимый, временами вспыльчивый и безрассудный, винивший себя во всех смертных грехах, но почему-то сейчас от предстоящей встречи с ним ее сердце готово было выпрыгнуть из груди от волнения. Подойдя к его квартире, она судорожно вздохнула и дрожащей рукой нажала на дверной звонок... Гарри над чем-то смеялся, открывая дверь, но, увидев Гермиону, тут же изменился в лице, и она мысленно сжалась, проклиная себя за этот визит.

— Гермиона?

В его голосе не было недовольства или раздражения, только неподдельное удивление. Не в силах ответить, Гермиона молча смотрела на Гарри. В ее голове вдруг стало пусто. Он изменился. Она помнила его другим, совсем другим. У теперешнего Гарри не было почти ничего общего с тем худощавым вечно лохматым подростком, каким Гермиона его помнила. Сейчас перед ней стоял высокий красивый парень крепкого телосложения, правда, все же немного лохматый. Без очков блестящие зеленые глаза ярко выделялись на смуглом лице, и Гермиона пыталась прочесть в них, что сейчас чувствует Гарри. И как только она собралась с силами, чтобы заговорить, рядом с Гарри возникла невысокая симпатичная брюнетка, одетая в тонкий шелковый халатик.

— Гарри, кто это? — требовательно спросила она, пристально оглядывая нежданную гостью с ног до головы.

Голова Гермионы, наконец-то, включилась, и, не желая быть виновницей семейной ссоры на почве ревности, она быстро заговорила.

— Добрый вечер. Прошу прощения за столь неожиданный визит, я просто хотела лично поблагодарить мистера Поттера за то, что он спас мне жизнь. Конечно, не очень прилично с моей стороны было узнавать его домашний адрес в конторе, но никакое благодарственное письмо не выразит в полной мере, насколько я признательна и... и благодарна за... за свое спасение, — запинаясь, закончила Гермиона и взглянула на Гарри. Выглядел он не менее ошарашенным, чем она сама.

— Спас жизнь, говорите? — скептически приподняв бровь, переспросила Энджел.

— Да, я была в том торговом центре, когда его взорвали, — негромко ответила Гермиона. Вся эта ситуация начинала жутко ее раздражать.

— О-о-о... — протянула Энджел с сочувствием. — Жуткая трагедия. Сколько там выжило всего людей, милый?

— Шестьдесят восемь человек, но, к сожалению, двенадцать из них скончались в больнице, — машинально отозвался Гарри и обратился к Гермионе: — Ну что вы, не стоит благодарностей, это моя работа.

— На которую ты, кстати, можешь опоздать, — вновь заговорила Энджел, и Гермиона окончательно убедилась, что чувствует к этой выскочке лишь неприязнь.

— Еще раз прошу прощения за свое вторжение, — пробормотала она, стараясь не смотреть на Гарри. — Я, пожалуй, пойду. До свидания.

— Да, да, всего хорошего, — равнодушно бросила Энджел, увлекая Гарри вглубь квартиры и закрывая дверь.

Пулей выскочив из дома, Гермиона проклинала все на свете. Себя — за то, что решила, будто Гарри жаждет видеть ее в своей новой жизни. Гарри — за то, что стоял истуканом и, казалось, наслаждался той нелепой ситуацией, в которую попала Гермиона. И, наконец, ту выскочку, что строила из себя хозяйку положения. Быстро оглядевшись, чтобы убедиться в отсутствии поблизости людей, Гермиона аппарировала домой.

Как только она с легким хлопком появилась в гостиной, Рон резко встал с дивана.

— Гермиона, ты где пропадаешь? — требовательно спросил он, но, увидев, как лихорадочно блестят глаза девушки и как она подрагивает, уже мягче добавил: — Что случилось?

Всхлипнув, Гермиона кинулась ему на шею.

— Мы ему не нужны, Рон! — все напряжение, сопровождавшее ее целый день, вылилось в истерику, и душащие слезы мешали нормально говорить. — Я пришла к нему, а он... Да еще и эта девица...

— Герм, Герм, успокойся, — Рон, поглаживая ее по спине, увлек Гермиону за собой на диван. — Я ничего не понял. Кому мы не нужны, и что за девица?

— Гарри, — снова всхлипнула Гермиона. — Я узнала его адрес на работе и...

— Ты пошла к Гарри, не сказав ничего мне?! — воскликнул Рон.

— Я... Я хотела поговорить с ним. Я не сомневалась, что он узнал меня, когда они достали меня из руин, но он не приходил в больницу. Я хотела... Не знаю, я так обрадовалась, когда узнала, что он где-то рядом с нами, что он все это время был так близко... И я подумала, что будет правильным навестить его, но, видимо, я ошиблась...

Рон, нахмурившись, смотрел на девушку.

— Ты должна была сказать мне.

— Я подумала, что если мы придем вдвоем, то... Это слишком шокирует его, ведь все-таки мы не виделись столько лет... — Гермиона вытерла слезы тыльной стороной ладони и подняла на мужа заплаканные красные глаза. — Я дура, Рон. У него уже совсем другая жизнь. Он очень изменился. И с ним была девушка.

— Та девица?

— Очень неприятная особа. Она так смотрела на меня, будто я какой-то соплохвост.

Рон не выдержал и засмеялся, ему было так непривычно видеть свою всегда уверенную Гермиону такой подавленной и разбитой. Он обнял ее и поцеловал в макушку.

— Эх, Гермиона, а как бы ты смотрела на красивую девушку, которая неожиданно заявилась бы вечером к нам домой по мою душу? Тебе ли не знать про женскую ревность.

— Уж не на Лаванду ли ты сейчас намекаешь? — понизив голос, поинтересовалась Гермиона, но потом резко тряхнула головой и продолжила: — Речь не о нас, Рон... Неужели Гарри действительно вычеркнул нас и наше прошлое из своей жизни? Он не мог так поступить... После всего, что мы пережили вместе. Я не верю...

* * *

Спустя пятнадцать минут после ухода Гермионы Гарри уже ехал на работу, нервно барабаня большими пальцами по рулю. Неожиданный визит лучшей школьной подруги выбил его из колеи, с головой окунув в тяжелые воспоминания. Столько лет Гарри строил вокруг себя непробиваемый, как ему казалось раньше, барьер, и вот все рухнуло в один миг. Отойдя от шока, он только сейчас понял весь идиотизм ситуации. Стоял как пень, не проронил ни слова. Правда, надо отдать должное Гермионе, она неплохо выкрутилась, придумав историю про благодарность, пока он сам тупил. Энджел поверила. Кстати, об Энджел... Надо будет провести с ней воспитательную беседу. С ее патологической неуравновешенной ревностью надо что-то делать.

Все тридцать минут, что занимала дорога до работы, Гарри пытался разобраться в себе. Хотел ли он вернуться в прошлое, окунуться в тот мир, наполненный скорбью и болью, вновь стать объектом внимания номер один? Ответ был однозначен — нет. Гарри привык обходиться без магии — общаться с людьми по телефону (ведь после такого разговора вовсе не надо было убирать со стола, пола и прочих горизонтальных и не только поверхностей птичий помет и перья), перемещаться с помощью автомобиля, да и вообще делать все своими руками, а не с помощью волшебства. Единственное, чего ему не хватало, — это возможности быстрого заживления травм, которые, с его родом деятельности, были далеко не редкостью. Все свои деньги он сразу перевел из Гринготтса в маггловский банк и мог запросто жить припеваючи на одни проценты, но безделье свело бы Гарри на гиблую тропу алкоголизма или еще чего похуже. Ему необходимо было отвлечься от пережитого, и тяжелая работа способствовала этому как ничто другое. Хотя первое время Гарри не раз встречался с последствиями вылазок Пожирателей. Пока авроры не переловили всех последователей Волдеморта, они изрядно отыгрались на магглах. Будь то взорванный коттедж, разрушенный мост или горящие леса, присутствие магии Гарри определял безошибочно, как и то, что преступление так и останется нераскрытым. А у скольких погибших причиной смерти в документах значилась обычная остановка сердца... Как ни крути, но все-таки магглы действительно абсолютно беспомощны перед волшебниками. Неожиданно пришедшая мысль заставила Гарри резко ударить по тормозам, отчего сзади едущая машина еле увернулась от столкновения. Почему вдруг Гермиона оказалась в том злосчастном торговом центре? Может, она что-то знала и пыталась предотвратить? Неужели спустя пять лет в волшебном мире опять появился очередной Темный Лорд? Припарковавшись на своем обычном месте, Гарри мысленно застонал и положил голову на руль. Что бы там ни происходило, он вышел из игры...

* * *

Навестив после работы родителей, Гермиона решила прогуляться до ближайшего супермаркета. Рон убедил ее дать Гарри время и хотя бы пока не искать встречи с ним. Это оказалось для нее настоящим испытанием, учитывая, что она знала его адрес и номер телефона. И, конечно же, она скрывала от мужа, что чуть ли не каждый день аппарировала к базе службы спасения во время своего обеденного перерыва и весь час сидела в кафешке напротив, через дорогу, ожидая увидеть Гарри. Но удача ей так и не подвернулась. С наступлением весны Гермиона совсем отчаялась и уже почти убедила себя, что пора оставить эти тщетные попытки и не пытаться вернуть Гарри, ведь если бы он хотел, то запросто смог бы ее найти. Однако за пять месяцев, за пять долгих мучительных месяцев он так и не объявился. Так, витая в этих грустных мыслях, Гермиона подошла к стеклянным дверям супермаркета, и уж каково было ее удивление, когда она лицом к лицу столкнулась с виновником своих внутренних терзаний...

«Ну уж теперь-то ты от меня не уйдешь!» — подумала Гермиона и, бегло оглядевшись в поисках мелкой брюнетки, спросила:

— Ты здесь один?

Некоторое время Гарри все так же ошалело смотрел на Гермиону, но потом уголки его губ медленно, но верно поползли вверх.

— Я тоже рад тебя видеть, Герми.

Вновь услышав этот родной голос, она поддалась минутному порыву и кинулась на шею к Гарри, выбив у него из рук пакеты с продуктами. Наполовину загораживая проход, они вызвали у других посетителей магазина немало недовольства, но их это не волновало.

— Ой, прости, — опомнилась Гермиона, начала собирать разбросанные продукты и, подавая ему откатившиеся к двери апельсины, негромко продолжила: — Я так скучала... Гарри, как ты посмел меня бросить? — но встретившись со взглядом внимательных зеленых глаз, тут же поправилась: — Нас...

Поднявшись, Гарри взял у Гермионы второй пакет и отвел ее чуть в сторону от прохода.

— Я не бросал... Герми, пойми, так было надо. Я освободил вас от своего угнетающего присутствия.

— Ты никогда нас не...

— Просто поверь мне, — перебил ее Гарри. — После войны я был в ужасном состоянии, даже думал покончить с собой, — он кивнул в ответ на судорожный вздох подруги. — Вас это тяготило бы, ведь все старались восстановить свое душевное состояние и начать снова радоваться жизни, а у меня таких планов не было. Все эти годы я только и делал, что боролся с собой, со своим прошлым... И теперь, как только я преуспел в этом, появилась ты.

Гермиона видела, что Гарри просто констатирует факт, а не обвиняет ее, но все равно прошептала:

— Прости.

Гарри улыбнулся.

— Но, несмотря на то, что ты в один миг разрушила все мои барьеры, которыми я отгородился от волшебного мира, я безумно рад тебя видеть, — свободной рукой он прижал к себе Гермиону и слегка коснулся губами ее щеки...

— Вообще, здесь не лучшее место для разговора, — усмехнулся Гарри, отстранившись от Гермионы. — Предлагаю зайти в одну очень уютную кафешку, она недалеко отсюда.

— Я бы с удовольствием, но... — Гермиона почувствовала, как отчаянно краснеет. Почему-то фраза «меня муж ждет дома» казалась ей невыносимо детской. Может, из-за того, что мужем был Рон?.. — Если надолго задержусь, дома начнутся расспросы. Боже, как это глупо звучит!

— Ревнивый муж? — улыбнулся Гарри.

— Да, он...

— Рон?

— Нетрудно было догадаться, да? — засмеялась Гермиона.

— Знаешь... — начал было Гарри, но, перехватив поудобнее в руке пакеты, сменил тему. — Подожди меня, я отнесу пакеты в машину и составлю тебе компанию в магазине.

— Только не вздумай сбежать, Гарри Поттер, — строго сказала Гермиона. — Учти, я знаю твои адрес и телефон.

— О-о-о, узнаю прежнюю всезнайку, — засмеялся Гарри. — Не сбегу. Одну минуту, я сейчас.

Проследив взглядом за уходящим Гарри, Гермиона глубоко вздохнула и опустила голову, пряча от снующих вокруг людей счастливую улыбку. Она просто не верила своему счастью — он вернулся! Конечно, ей потребуется время, чтобы привыкнуть к новому Гарри, но главное, что он снова будет рядом.

— О чем задумалась? — она вздрогнула, не заметив подошедшего Поттера.

— О том, что рада, что ты снова будешь рядом, — честно ответила Гермиона и с мольбой в глазах посмотрела на Гарри. — Будешь ведь, правда? Не бросишь нас еще раз?

— Не брошу, обещаю, — тепло улыбнулся он и, приобняв подругу, направился в супермаркет. — Пошли уже, а то твой муж голодный сидит. Кстати, расскажи мне, Герми, как ты докатилась до такой жизни?

Опешив от серьезного тона, она подняла на Гарри встревоженный взгляд, но, увидев его широкую улыбку и блестящие озорством глаза, стукнула кулаком по его груди и засмеялась.

— Кто бы говорил!

— Почему ты была в том торговом центре во время взрыва? Случайно? Или в волшебном мире опять какие-то Пожиратели объявились, и ты знала о готовящемся взрыве? — тихо спросил Гарри, подкатывая к Гермионе продуктовую тележку.

— Нет, у нас все тихо, к счастью. Авроры, видимо, все-таки всех поймали, и уже год ни единого происшествия, — ответила Гермиона, выбирая на прилавке мясо. — А оказалась я там случайно. Джинни в очередной раз захотела обновок и потащила меня с собой. Бедный Марк, как он... — тут она резко замолчала, испуганно посмотрев на Гарри, однако на его лице не было даже тени грусти или разочарования. — Ты ведь не любил ее, верно? Иначе не ушел бы...

Положив в тележку упаковку говяжьей вырезки, Гарри сделал непонятное движение плечами и медленно пошел вдоль торгового ряда. Гермиона поспешила за ним.

— Прости, я не должна была... Это так бестактно с моей стороны...

— Нет, ты права.

— ...лезть тебе в душу... Что? — Гермиона чуть не упала, зацепившись за стенд с приправами, но Гарри вовремя ее подхватил.

— Ты права, говорю, — продолжил он. Гарри облокотился на ручку тележки локтями, и его глаза оказались на уровне глаз Гермионы. И только сейчас она заметила, что они уже не такие яркие и светящиеся жизнерадостностью. В его глазах она четко видела боль и огромнейшую тоску. — Впрочем, как и всегда. Тогда мне казалось, что отношения с Джинни — это нечто само собой разумеющееся, что так и должно быть. Мы вместе прошли через весь тот ад, и у меня и мысли не было, что в дальнейшем наши пути могут разойтись и что мы найдем своих половинок где-то за пределами Хогвартса, нашего маленького мирка. Но спустя некоторое время, живя вдали от магии, я понял, как сильно ошибался. А теперь дай угадаю, муж Джинни небеден и довольно известен?

— Так это правда? — прошептала Гермиона, вспоминая, какую характеристику дал сестре Рон. — Ты знал? Ты знал ее тягу к богатым знаменитостям?

— Я не вправе ее осуждать, — Гарри медленно катил тележку, задумчиво глядя на наполняющие ее товары. — Она росла в нищете, и неудивительно, что мечтала о другой, безбедной жизни. Вопрос в другом... Она лгала всем — себе, мне, родным. Ей нужен был не я, а мальчик-который-выжил. Ей нужен был мой статус. Мне и так все кругом всегда врали, не хватало еще и жены такой.

— Могу тебя понять. Мало кто способен простить ложь...

— Ха! — повысив голос Гарри привлек внимание двух девиц, выбирающих персики неподалеку. — Да зачем вообще такая способность? Давай не будем о грустном. Лучше расскажи, как вы с Роном поживаете.

— Хорошо... Сейчас хорошо, — ответила Гермиона, подходя к прилавку с фруктами. — Поначалу, конечно, тяжело очень было. Рон устроился в Аврорат, как вы с ним и хотели, — добавила она, взглянув на Гарри. — Пока прошел курсы, пока стажировался, сам понимаешь, заработка как такового и не было. А я в это время подносила в Министерстве кофе да сортировала бумаги. Но, в итоге, он сейчас Старший Аврор, а я — начальник Отдела Популяций. И только тогда мы смогли нормально жить, купили дом в маггловском районе. Сноб-Хилл, знаешь, наверное? Хорошее место, красивое, тихое, а какой там парк... — Гарри внимательно слушал подругу. Как давно он не слышал этих «магических» словечек. Проникая в мозг, они одновременно и вызывали ностальгию, и причиняли боль. Перед мысленным взором замелькали воспоминания, плохие сменяли хорошие и наоборот, что вынудило проснуться целую гамму чувств. Гарри вдруг понял, что очень скучает по Хогвартсу. Впервые за последние пять лет ему захотелось вновь почувствовать энергию и дыхание магии. — ...Гарри, ты меня слышишь? Где ты витаешь? Спустись на землю.

Поттер моргнул и посмотрел на взволнованную подругу.

— Что? Прости, я задумался.

— О чем, если не секрет? — Гермиона не сводила с Гарри встревоженного взгляда.

— О том, что рад, что сумел-таки выполнить возложенную на меня миссию, — соврал тот. — И волшебный мир может, наконец, спокойно спать.

— Ты очень изменился, Гарри, — сказала Гермиона, положив в тележку замороженное куриное филе.

— Согласен, — вздохнул Гарри, и они пошли дальше. — Я пять лет один, выживал как мог...

— А как же та злобная девушка? — не удержалась Гермиона и мысленно влепила себе подзатыльник.

— Энджел? — засмеялся Гарри. — Она не злобная, просто чудовищно ревнивая. Кстати, извини за тот инцидент. Я был полным придурком, просто твой визит оказался слишком неожиданным.

— Перестань, я тоже хороша, — отозвалась Гермиона, выкладывая продукты на кассе. — Заявилась без предупреждения, зная, что ты не хочешь больше иметь ничего общего с нами. Но, с другой стороны, ты ведь узнал меня тогда, после взрыва. Выходит, что если бы я не была такой упрямой в своих попытках найти тебя, то мы бы так больше и не встретились? — появившееся в глазах Гарри волнение подсказало ей, что он понял, к чему она ведет. — Я ждала все эти месяцы, а от тебя ни слуху, ни духу.

— Уверен, что ты уже знаешь ответ, — Поттер взял пакеты с продуктами. — Я же говорил, что здесь не лучшее место для разговора. Слишком много всего изменилось, чтобы это можно было обсудить за получасовую прогулку по магазину.

— Но, Гарри... — протестующе начала Гермиона, когда они уже вышли из магазина и еще по-зимнему холодный воздух окутал их, заставляя поежиться после тепла. Поттер резко повернулся к ней, и она невольно вздрогнула. Он был значительно выше ее, и в блестящих под черной челкой зеленых глазах разноцветными бликами отражались огни стоянки, что в плохо освещенном крыльце супермаркета у Гермионы ассоциировалось с самим дьяволом. У нее мелькнула мысль, что такого Гарри испугался бы и сам Волдеморт.

— Не надо обвинять меня в том, в чем сама не уверена, Гермиона, — негромко заговорил Гарри, но она, несмотря на окружающий гул машин и голосов, слышала его очень четко, как будто его голос раздавался у нее в голове. — Хочешь знать, почему я не навестил тебя в больнице? Я навестил, но мне сообщили, что родственники забрали тебя в какую-то другую больницу, утверждая, что специалисты там куда лучше. Мне не стоило трудов догадаться, что тебя забрали в Мунго. Понятное дело, что туда я не пошел. Главное, что я узнал, что с тобой все будет хорошо. Я не искал контакта с тобой эти месяцы, потому что мне больше нет места в волшебном мире. Кто я там? Вечный мальчик-который-выжил-и-победил? А здесь я обычный маггл, и мне это нравится. Никто не пялится на меня, как на слона в зоопарке, и никто не тычет мне пальцем в лоб, видя шрам. Да, мне не хватало и не хватает тебя, Рона и всех остальных, но имею я право пожить для себя, а не на благо волшебного общества?

Под конец его монолога Гермиона почувствовала, как по щеке стекает слезинка. Она еще раз удивилась тому, насколько он изменился. От юношеской вспыльчивости не осталось и следа. И сейчас Гарри был прав. Действительно, в мире магов он был национальным героем. Несмотря на его исчезновение, книги с его биографией огромными тиражами уходили с прилавков книжных магазинов, а в «Пророке» то и дело упоминалось его имя. История магии в Хогвартсе стала одним из любимых предметов школьников, потому что профессор Биннз полностью преобразился и теперь вместо заунывного бурчания чуть ли не каждый урок бодро и ярко описывал вторую войну с Волдемортом и то, как Гарри с ним сражался. И почти каждый магазин в Косой Аллее посчитал своим долгом привлекать клиентов, используя имя Гарри Поттера. За пять лет волшебный мир ни на день не забывал своего спасителя.

Порыв ледяного ветра выдернул Гермиону из размышлений, и она быстрым движением вытерла мокрый след от слезы.

— Знаешь, Гарри, ты абсолютно прав. Волшебники ни на день не забывают про тебя. К тому же сейчас ты являешься самым сильным магом современности...

Последнее слово утонуло в оглушительном хохоте Гарри.

— Герми, очнись! Какой сильнейший маг? Я пять лет не пользовался магией, сразу же сломал свою палочку и сейчас, наверное, не вспомню, как выполнить простейшее очищающее заклинание, — Гарри все еще подрагивал от смеха, и Гермиона невольно заулыбалась.

— Как бы то ни было, но твое появление просто взорвет волшебный мир.

— Вот именно поэтому, — Гарри снова серьезно посмотрел на подругу. — Я надеюсь на твое благоразумие.

— Конечно, я никому не буду говорить, что нашла тебя, но... Как же Рон?

— С ним я с удовольствием повидаюсь, но больше никто знать не должен. Знают двое, знает и свинья, знаешь ли, — Гарри опять улыбался, и Гермиона расслабилась. То, каким он стал уверенным и властным, с непривычки пугало ее. — Ну что, госпожа волшебница, не буду предлагать подвезти вас до дома. Что вам наши машины с вашим-то умением аппарировать.

Гермиона засмеялась и взяла у Гарри свои пакеты.

— Раз не предлагаете, то буду аппарировать. Но в следующий раз обязательно прокатишь. Гарри, приходи завтра к нам на ужин.

— Я бы с радостью, но до пятницы я работаю. Позвони мне в пятницу, тогда и договоримся.

Гарри обнял Гермиону на прощание и проводил взглядом до ближайшего темного уголка, откуда подруга могла незаметно аппарировать, а сам сел в машину и завел мотор. И никто из них уже не слышал нескольких легких хлопков...

* * *

Мужа Гермиона дома не застала, что ее как удивило, так и обрадовало. Ей необходимо было переосмыслить произошедшее наедине, в тишине. Она разобрала пакеты и принялась за приготовление ужина. С одной стороны, ей хотелось поскорее сообщить Рону радостную новость, что Гарри вернулся к ним, но с другой... С другой — она боялась навредить другу. Она видела, как отчаянно он борется за возможность спокойно жить, свободно ходить по улице, не боясь нарваться на толпу фанатов. Да и вся эта история с Джинни очень тяготила.

От мыслей Гермиону отвлекли раздавшийся в гостиной хлопок и последовавший за ним громкий взволнованный голос Рона.

— Герм! Герм, ты дома? Мы засекли его! — Рон вбежал в кухню и схватил жену за плечи. Глаза его сияли ярче новенького галлеона. — Мы засекли магию Гарри! Может, он решил все-таки вернуться!

Гермиона засмеялась и поцеловала мужа.

— У меня для тебя тоже есть хорошая новость. В конце недели Гарри навестит нас.

Рон резко сел на стул, не сводя глаз с Гермионы.

— Откуда ты знаешь?

— Не поверишь, я так долго гонялась за ним, а сегодня просто-напросто столкнулась с ним в маггловском супермаркете, — она резко умолкла, сообразив, что сболтнула лишнее, ведь Рон не знал о ее постоянных вылазках к базе службы спасения. Однако, пораженный новостью, он этого не заметил.

— А не в «Линии» ли это было? — чуть прищурившись спросил Рон.

— Да, именно там, — задумчиво ответила Гермиона. Она ведь была уверена, что Гарри никакую магию не применял. Тогда о чем говорил Рон? Или Гарри сделал что-то после ее ухода? Если бы она вспомнила о том, как четко слышала тихие слова Гарри, несмотря на окружающий шум, то сразу поняла бы, что от переизбытка эмоций тот неосознанно применил легилименцию. Или осознанно?

Рон молча сидел за столом, сцепив пальцы в замок. Столько лет он надеялся, что однажды наступит этот долгожданный момент и лучший друг снова будет рядом... Так почему же сейчас эта всепоглощающая радость резко сменилась тревогой и волнением? Рон поймал себя на мысли, что совершенно не знает, о чем говорить с Гарри, как себя с ним вести. Он не знает, каким тот стал, что в нем изменилось, а что осталось прежним. Будут ли они, как и раньше, близкими друзьями, или пропасть, образовавшаяся за эти годы, навсегда разделила их?

Гермиона поставила перед мужем тарелку с дымящимся ароматным ужином и села напротив.

— Странно, правда? — негромко заговорила она, ковыряя вилкой в тарелке. — Никогда бы не подумала, что наступит тот момент, когда я буду волноваться перед встречей с Гарри.

— Ты просто читаешь мои мысли, Герм, — грустно хмыкнул Рон. Поднявшись, он достал из холодильника бутылку красного вина и налил им по бокалу. — Но ты хотя бы его уже видела. Каким он стал?

— Он очень изменился. Не осталось ничего общего с тем тощим взбалмошным очкариком, да простит меня Гарри, — засмеялась Гермиона. — Жизнь вдали от мира магов пошла ему на пользу, как бы это ни было грустно. И он не планирует сюда возвращаться. Он сказал, что хочет в кои-то веки пожить для себя.

— Его можно понять, — отозвался Рон, прожевав кусок мяса и делая глоток вина. — Волшебный мир все никак не успокоится. Пять лет прошло после войны, а статьи про Гарри так и публикуют в каждом выпуске газет. А все эти плакаты, куклы... Я уже молчу об огромном вознаграждении, которое обещает «Пророк» тому, кто сообщит хоть какую-нибудь информацию о Гарри! И его день рождения стал национальным праздником. Да окажись Гарри в Косом переулке, он свихнется через пять минут!

— Именно поэтому мы должны сохранить его тайну, Рон, — серьезно сказала Гермиона.

Рон задумчиво кивнул и поднял на нее взгляд.

— Ты не представляешь, как мне хочется сообщить это Джинни, просто ткнуть носом в ее ошибки и наслаждаться ее мучениями!

— Никогда не замечала за тобой таких кровожадных наклонностей, — нахмурилась Гермиона и вздохнула. — Кстати, Гарри сказал мне про нее то же самое, что и ты. Когда я сообщила ему, что Джинни замужем, я ожидала услышать в ответ все, что угодно, от разочарования до злости, но он лишь хмыкнул и ответил, что уверен, что муж Джинни небеден и знаменит. Я не понимаю, я что, одна, кто верила в искренность чувств Джинни к Гарри?

— Как видишь, дорогая, в мире таки есть вещи, которых ты не знаешь, — засмеялся Рон, получив в ответ гневный взгляд жены. — В любом случае, я рад, что Гарри так настроен. А про ту девушку, что так тебе не понравилась, ты спросила? Они женаты?

— Не знаю, не спрашивала. Знаю только, что ее зовут Энджел и что она очень ревнивая. К счастью, в магазине он был один. Еще одну встречу с ней я не выдержу, — проворчала Гермиона, вызвав новый смешок у мужа.

— Ну, знаешь, если они поженятся, то тебе регулярно придется с ней видеться. Будем ходить друг к другу в гости.

— Упаси, Мерлин, — опять буркнула Гермиона, палочкой отправляя посуду в раковину.

* * *

Придя на следующий день домой с работы, Гарри обнаружил, что Энджел находится в ужасном настроении. В воздухе уже буквально пахло скандалом. Устало вздохнув, Гарри отправился на кухню. Глоток виски поможет ему пережить надвигающуюся бурю. Ссоры с Энджел были неотъемлемой частью их совместной жизни. Причины были разными — будь то вспышка ревности или истерика из-за воображаемого недостатка внимания. За два года их отношений Гарри успел порядком устать от неуравновешенности девушки и последние полгода мучительно ее терпел. Несмотря на то, что Энджел училась во Франции и они часто разлучались, тихой и спокойной в это время жизнь Гарри назвать было нельзя. Энджел постоянно названивала ему, и стоило только хоть раз не взять трубку, — причем, Энджел вовсе не волновало то, что в это время ее парень, возможно, вытаскивал ребенка из горящего дома, — вскоре следовал такой разбор полетов, что Гарри думал, будь у Энджел волшебная палочка, она составила бы серьезную конкуренцию Беллатриссе Лейстрендж — более ненормальной и неадекватной женщины Гарри не знал.

Налив стаканчик виски, Гарри зашел в гостиную, где Энджел невидящим взглядом смотрела в экран телевизора. Чувствуя, как внутри начинает нарастать раздражение, Гарри сделал большой глоток и сел рядом с Энджел, решив, что этот скандал будет последним.

— Ну, начинай, — произнес Гарри, делая еще глоток.

Энджел дернулась и повернулась к нему.

— И начну, Гарри! Начну! — сразу на повышенных тонах объявила она. — Тебя вчера видели в «Линии» с той спасенной, и вы обнимались! Ты со всеми, кому жизнь спасаешь, потом поддерживаешь такие близкие отношения?

— С чего ты взяла, что это та спасенная, как ты выразилась? — спокойно спросил Гарри. Причину скандала он понял, но отпираться или выкручиваться было бесполезно. Энджел — маггла, и толково объяснить ей, кто такая Гермиона, не получится.

— Мне ее подробно описали. Ты что, все эти месяцы тайком с ней встречался? Это и есть твои ночные дежурства? — Энджел уже почти перешла на визг, и Гарри неприязненно поморщился.

— Ты как всегда напридумывала много лишней ерунды, — сдерживая злость, ответил он. — Ее зовут Гермиона, и она моя очень давняя подруга. Подруга, а не любовница, — добавил Гарри, видя, как Энджел уже раскрыла рот, чтобы съязвить. — Мы знакомы с одиннадцати лет, вместе учились. После окончания учебы разъехались кто куда и не виделись пять лет. И вот спустя столько лет я достаю ее полуживую из-под руин магазина, она потом узнает в конторе мой адрес. Это ты уже знаешь. А вчера в магазине мы случайно столкнулись, и это была вторая наша встреча. Я удовлетворил твое любопытство? — спросил Гарри, закрыв глаза и устало массируя переносицу.

— Нет, — вполне ожидаемо ответила Энджел. Она и не думала успокаиваться. — Ты обнимаешься со всеми подругами?

— Энджел, хватит. Я устал от твоих постоянных истерик.

— Ха! От истерик он устал, видите ли! А я устала от твоих похождений!

— Каких похождений? — Гарри не выдержал и резко встал с дивана. Ярость внутри него так и рвалась наружу, и он боялся, что может произойти вспышка магии. — Ты совсем свихнулась от своей ревности!

— Да ты просто боишься признаться, — такая бурная реакция Гарри напугала ее. Она привыкла, что он молча выслушивал ее претензии, а потом целовал, успокаивал и увлекал в спальню. Но в теперешней истории что-то было не так, и бешенство в глазах Гарри лишь служило доказательством того, что она права и между ним и той особой что-то есть. Энджел решила не показывать свой страх, хотя слова давались ей уже с трудом. — Все мужики трусы! Ну же, давай, признайся, что она твоя бывшая или первая любовь, или еще кто и что сейчас у тебя вновь вспыхнули чувства.

— Нет.

— Вот видишь...

— Нет, потому что она моя близкая подруга и замужем за моим лучшим другом. Энджел, говорю тебе первый и последний раз, либо ты прекращаешь свои дикие выходки, либо...

— Либо что? — теперь уже подскочила Энджел. Она поняла, к чему клонит Гарри, и поняла, что проиграла в битве с соперницей, в существовании которой не сомневалась ни секунды. — Бросишь меня?

Гарри смотрел в блестящие злостью глаза некогда любимой девушки. Подсознательно он хотел увидеть в них боль и страх расставания, но видел лишь злость и неприязнь, и поэтому он не изменил своего решения.

— Называй это как хочешь, Эндж, но я больше не хочу слышать ругани в своем доме.

— Ты лжец, — тихо заговорила Энджел. — Ты врал мне с самого начала. Ты врал мне, когда говорил, что любишь.

— Нет, не врал, — так же тихо ответил Гарри. — Я тебя действительно любил, но твои постоянные скандалы и обвинения способны уничтожить любые чувства.

— Ага, значит, я во всем виновата, а ты белый и пушистый, — Энджел вновь начала закипать. — Знаешь что... Да пошел ты!

Она резко вскинула руку для пощечины, но Гарри перехватил ее. С силой выдернув руку, Энджел развернулась и выбежала из комнаты. Через пару минут послышался грохот захлопнувшейся входной двери. Гарри глубоко вздохнул и, принеся из кухни бутылку виски и налив еще стаканчик, устроился поудобнее на диване и, вытянув ноги на пуфик и сделав глоток, закрыл глаза.

После того, как Гермиона восстановила родителям память и они вернулись в Англию, мобильный телефон стал неотъемлемой частью ее жизни. Она звонила им по несколько раз в неделю и навещала каждые выходные, иногда вместе с Роном. Правда, Уизли ходил к ним неохотно. Он чувствовал, что родители Гермионы не в восторге от такого зятя, но причину такого отношения понять не мог. Гермиона на его вопросы лишь отшучивалась и говорила, что он себя накручивает, а потом, лежа в кровати, долго не могла уснуть, вспоминая, как мама чуть ли не во время каждого разговора спрашивает, не нашелся ли Гарри.

И вот все утро пятницы Гермиона была как на иголках. Несколько раз она брала в руки мобильный телефон, порываясь позвонить Гарри, но спустя несколько минут мучений дрожащей рукой клала его обратно в сумочку. Она неимоверно злилась на себя за эту слабость и непонятное волнение, как будто ей предстояло интимное свидание с малознакомым мужчиной. Нервно усмехнувшись от такого сравнения, Гермиона попыталась вникнуть в текст нового закона, что принесли ей на одобрение, но после прочтения трех предложений ее мысли вновь оказались далеки от работы. Особенно ее не отпускала одна идея, вот уже третий день засевшая в темном уголке сознания и не дававшая спокойно спать. Что, если все ее волнение обусловлено не долгой разлукой с другом, а тем, каким он стал сейчас привлекательным? Гермиону пугала эта мысль. Она любила мужа, но внезапно ворвавшийся в ее жизнь Гарри, сам того не осознавая, заставил ее засомневаться в себе.

Отложив пергамент с законом в сторону, Гермиона напряженно потерла виски. Она не любила заниматься самокопанием, это всегда казалось ей пустой тратой времени, ведь изучить новую книгу было куда полезней и интересней, чем копаться в своих страхах и желаниях. Однако сейчас ей необходимо было разобраться в себе и своих ощущениях. Чувствуя некое странное притяжение к Гарри, она попыталась вспомнить, было ли такое раньше, в школьные годы. Он всегда был ближе, чем Рон, он никогда не обижал ее, и тогда в лесу, когда Рон бросил их, они с Гарри были как никогда близки духовно, понимая друг друга с полувзгляда. Он развлекал ее танцем, разговорами, он... Он не такой как Рон, он нежнее.

Гермиона подняла голову и широко открытыми глазами уставилась в заколдованное окно. Страшная правда обрушилась на нее так же внезапно и причиняя столько же боли, как и бетонная плита торгового центра. Она несколько лет неосознанно выбирала между Гарри и Роном и сейчас поняла, что окончательное решение еще только предстоит принять. Гермиона застыла, не в силах взять себя в руки, а за окном звонко щебетала яркая маленькая птичка, сидя на ветке пушистого зеленого дерева, что под весом сочных листьев склонилась почти к самому стеклу.

* * *

Гарри уже полдня не выпускал телефон из рук, боясь пропустить важный звонок. В три часа ночи, опустошив половину бутылки, он понял, почему так легко расстался с Энджел — в его жизни появилась Она... Он так и не смог уснуть, мучаясь от осознания того, что позволил себе влюбиться в жену лучшего друга. Он слишком поздно понял, что Гермиона дорога ему не просто как близкая подруга, и случилось это в том злополучном лесу, когда Рон бросил их и ушел, и Гарри ненавидел себя за то, что в глубине души надеялся, что Рон не вернется, и у него самого будет шанс завоевать сердце Гермионы. Но Рон вернулся. Более того, он спас Гарри жизнь, и Поттер решительно задвинул свои чувства к подруге на самые дальние задворки сознания.

И вот спустя пять лет он узнает в чуть живой окровавленной девушке свою первую любовь, но придя на следующий день в больницу, с полным разочарованием читает историю болезни Гермионы... Уизли. Именно ее новая фамилия была причиной того, что Гарри не позволял ей приближаться к нему. Он знал, что может не сдержаться и признаться во всем Гермионе, но предать друга не мог.

Он наливал себе кофе, когда неожиданный звонок заставил его вздрогнуть и пролить горячий напиток на стол. Обругав себя и свои расшалившиеся нервы, Гарри достал телефон из кармана, но на экране увидел фото бывшей девушки. Не ответив на звонок, он засунул телефон обратно в карман и принялся вытирать стол. Замолчав, телефон тут же затрезвонил заново. Психанув, Гарри швырнул тряпку на стол и схватил мобильный, не глядя на экран.

— Что тебе нужно?! — рявкнул он, будучи уверенным, что это Энджел. Однако после пары секунд тишины в трубке раздался робкий голос Гермионы:

— Привет, Гарри. Я не вовремя?

Мысленно обругав себя второй раз, Гарри закрыл глаза и облокотился на стол, запустив пальцы в непослушную шевелюру.

— Привет, Герми. Прости, я думал, что это Энджел.

— О-о-о, ласково ты ее приветствуешь, — смешок Гермионы вышел слишком нервным.

— Мы расстались, — коротко ответил Гарри и продолжил уборку стола.

— Извини... — Гермиона вновь замолчала на несколько секунд. — Так как насчет того, чтобы встретиться сегодня вечером?

Гарри очень хотел ее увидеть, но, глянув в зеркало на свою припухшую похмельную физиономию, решил отложить встречу на завтра. Гермиона подумает, что это он так переживает из-за расставания с Энджел, а ему совсем не хотелось давать повод подруге думать, что он может страдать из-за какой-либо девушки, ведь единственной, кто мог стать тому причиной, была лишь она сама.

— Я бы с удовольствием, но сегодня я поздно освобожусь, — болезненно поморщившись, соврал Гарри: не пройдет и полутора часов, как он уже будет дома. — Давай завтра? Я подъеду примерно в обед. Часам к двум, подойдет?

— Конечно, — обрадовалась Гермиона и быстро заговорила. — Запоминай адрес. Сноб Хилл, дом сорок восемь. Почти возле самого входа в парк Ветеранов.

— Запомнил, — засмеялся Гарри. — Извини, не могу больше говорить. Передавай привет Рону. До завтра.

Отключившись, он некоторое время смотрел на лежащий на столе телефон. На один день он отсрочил свою казнь.

* * *

Джинни появилась в гостиной дома Рона и Гермионы без предупреждения. Гермиона хлопотала на кухне, готовя праздничный обед к приезду Гарри, а Рон сидел в гостиной на диване и читал газету, выронив ее от неожиданного появления сестры.

— Черт возьми, Джинни! Предупреждать надо, — недовольно проворчал Рон, поднимая с ковра «Пророк».

Однако Джинни проигнорировала его реплику, и, посмотрев на сестру, Рон уже угадывал причины ее бешенства.

— Это правда, Рон? — вместо приветствия спросила Джинни. Голос ее привычно звенел, говоря о том, что его хозяйка на грани нервного срыва. В дверях гостиной появилась взволнованная Гермиона. — Это правда, что вы нашли Гарри?!

Рон вздрогнул и посмотрел на вмиг побледневшую Гермиону.

— С чего ты взяла? — стараясь скрыть дрожь в голосе, спросил Рон.

— Один друг Марка — аврор, и сегодня утром я слышала, как он говорил ему, что на днях вы отправлялись на вызов. Сигнальные чары засекли магию Гарри.

Гермиона тихо выдохнула.

— Вообще-то эта информация не подлежит разглашению, — Рон жутко разозлился и решил, что обязательно узнает, кто этот аврор, что причиняет лишнюю головную боль. — Действительно, сработали поисковые чары, что я лично ставил на магию Гарри, но, прибыв на место, мы его не нашли.

— Ну не мог же он бесследно исчезнуть оттуда, — не унималась Джинни, и Гермиона поймала себя на мысли, что чувствует лишь неприязнь от такой ее настойчивости.

— Джинни, ты чистокровная волшебница, а говоришь такую чушь, — Рон откинулся на спинку дивана. — Гарри больше пяти лет не использовал магию, вполне возможно, что он разучился ее контролировать, и то ее проявление могло быть чем угодно от Люмоса до Авады или аппарирования. Может, впервые за пять лет его кто-то чудовищно разозлил, и произошла случайная вспышка. Остаточный фон был настолько слаб и так быстро рассеялся, что мы не успели даже засечь точное место того, где вообще это произошло.

Джинни промолчала и о чем-то очень напряженно задумалась, нервно теребя застежку мантии.

— Ты бы лучше переключила свое внимание на семью, Джин, — язвительно продолжил Рон. — Неужели Гарри тебе небезразличен, что ты так переживаешь?

Младшая Уизли впилась в брата злым взглядом.

— То есть вам можно за него переживать, а мне нет?

— Мы его друзья, дорогая, — холодно ответил Рон, поднявшись с дивана и подойдя почти вплотную к сестре. — Мы с ним не спали и не клялись в любви, мечтая лишь о доступе в его хранилище в Гринготтсе.

— Да как ты смеешь?! — Джинни оттолкнула Рона от себя. — Я любила Гарри!

— Да? Так же, как и сейчас любишь Марка? Я лично прослежу, чтобы ты не приближалась к Гарри, если он вдруг надумает к нам вернуться, — проговорил Рон и только потом заметил, как отчаянно за спиной Джинни Гермиона пытается привлечь его внимание, размахивая руками и чуть ли не подпрыгивая. Она постучала пальцем по запястью, как если бы там были наручные часы, и указала рукой на дверь. Рон тут же принялся выпроваживать сестру. — А теперь извини, но у нас с женой планы, и нам не хотелось бы менять их из-за твоей истерики. Я серьезно, Джин, ты свой выбор сделала, так что иди к семье. Гарри не умер, и ты должна была понимать, что когда-нибудь он вернется. Уходи и не зли меня.

Рон настойчиво впихнул сестру в камин, не давая той и рта открыть, и как только погасло зеленое пламя, послышался звук подъехавшей машины.

— Слава Мерлину, — выдохнула Гермиона и отправилась к входной двери, прилагая все усилия, чтобы унять дрожь в руках. Рон закрыл глаза, глубоко вздохнул и поспешил за женой, жутко нервничая.

* * *

Субботним утром Гарри проснулся очень рано и от волнения так и не смог больше уснуть. Решив не тратить время попусту, он принял душ, позавтракал и поехал на мойку. Не хотелось приезжать в гости на грязной машине, тем более что Рон наверняка захочет облазить маггловский транспорт вдоль и поперек. То, что они с Гермионой жили в маггловском районе, вовсе не говорило о том, что у них много немагических вещей, хотя точно Гарри, конечно, не знал. Но в любом случае лишняя мойка не помешает, ведь машина, как и обувь, — показатель чистоплотности хозяина.

Загнав железного друга в бокс, Гарри сидел в офисе и пил кофе, глядя на большой плоский телевизор, что висел на стене напротив. Как бы то ни было, он радовался, что его друзья снова будут рядом. Он устал быть один, устал от постоянных новых знакомств, которые все время держат в напряжении, потому что не знаешь, чего ожидать от незнакомца. Все эти годы Гарри не хватало близкого человека. Хотя бы одного, которому можно все рассказать, довериться, расслабиться в его компании. Одно только его пугало... То, что сегодняшняя встреча положит начало его возвращения в волшебный мир, к чему он был совершенно не готов.

— Сэр, ваша машина готова, — отвлек Гарри от мыслей работник автомойки, молодой парнишка славянской внешности. Он отдал ключи и, попрощавшись и наговорив дежурных пожеланий, удалился.

Заехав домой, чтобы переодеться, Гарри отправился на встречу с друзьями. Правда, перед этим он решил заехать в «Кондитерскую Стива», и хотя она и была вовсе не по пути, а вообще на другом конце города, но именно там продавались самые вкусные пирожные и торты.

* * *

Через полтора часа Гарри медленно катился по Сноб Хилл, ища сорок восьмой дом. Район действительно был очень живописным и далеко не бедным. Каждый следующий дом был краше предыдущего, и возле каждого стояло по два, а то и по три дорогих автомобиля, сверкающих на солнце свежей краской и хромированными деталями. Разве что лужайки еще не могли похвастаться пушистым газоном и яркими разноцветными цветами. За поворотом показался парк, который так же еще не привел себя в порядок после зимы, однако даже в таком «голом» виде он казался на редкость уютным. Увидев большие кованые ворота с надписью над ними, гласящей «Парк Ветеранов», Гарри посмотрел на стоящие напротив них дома и почти сразу увидел на одном из них табличку с цифрами четыре и восемь.

Подъезжая к воротам, он с восторгом разглядывал дом, радуясь, что друзья могут позволить себе такую роскошь. Однако, как только он остановился, дом слегка заволокло туманом, и по стенам и крыше прошла легкая рябь. Рука Гарри замерла на ключе, так и не заглушив машину. Он настороженно смотрел, как на месте красивого трехэтажного коттеджа появляется небольшой двухэтажный домик. Вздохнув, Гарри наконец заглушил двигатель, взял коробку с пирожными и направился к двери. Не успел он нажать на дверной замок, как дверь распахнулась и весь окружающий мир утонул в пышных каштановых волосах.

— Я так рада тебя видеть, — прошептала Гермиона, обдав шею Гарри горячим дыханием, отчего по его телу пробежала мелкая дрожь. Но ответ застрял у него в горле, как только он увидел подошедшего Рона. Определенно, он очень изменился, но одновременно остался все тем же долговязым мальчишкой. К облегчению Гарри, ревности в глазах друга он не заметил и, очнувшись от размышлений, осознал, что Гермиона по-прежнему крепко прижимается к нему.

— Ничего, что я обнимаюсь с твоей женой? — улыбнулся Гарри, и Рон, резко дернувшись и буквально оторвав девушку от друга, сам крепко его обнял, хлопнув несколько раз по плечу. Повзрослевший и возмужавший Поттер одновременно был ему и незнаком, и очень близок.

— Да, дружище, — протянул Уизли, рассматривая друга, — заставил ты нас поволноваться. Но, черт возьми, я безумно рад тебя видеть.

Рон снова хлопнул Гарри по плечу, и тот засмеялся.

— Я тоже. Такое ощущение, будто я вернулся домой, — ответил он, заметив, как в глазах Гермионы блеснули слезы.

— Ты и есть дома, Гарри, — ответила она. — И я уверена, Рон не будет против, даже если я позову тебя пожить у нас.

— Я только за! — тут же отозвался Уизли. — Мы же сто лет не виделись! Столько всего обсудить надо! Свободная комната у нас есть.

— Э, нет, — засмеялся Гарри, расстегивая пальто. — Не буду мешать молодому семейству. Кстати, что это за фокус с домом?

Он прошел вслед за Роном в гостиную, и они уселись в кресла друг напротив друга, Гермиона же отправилась на кухню. Сердце ее бешено колотилось, напоминая о предательстве по отношению к мужу, которое она, по сути, уже совершила, осознав, что неравнодушна к другому мужчине. Открыв коробку, что принес Гарри, и обнаружив там свои любимые пирожные, она всхлипнула и опустилась на стул, не в силах сдержать слезы.

— Этот дом всегда принадлежал магам, — ответил Рон. Волнение отступило, и сейчас он чувствовал себя вполне комфортно. Да, Гарри очень изменился, но он был уверен, что это все тот же Гарри Поттер, его лучший друг, замкнутый, вспыльчивый, а все изменения — это лишь возрастное. — Район уж больно красивый, и какому-то волшебнику... м-м-м... не помню его имя, спросим потом у Герм... Так вот, волшебнику захотелось поселиться именно здесь, но это место всегда было обителью богачей, а у мага состояние было скромное, и он построил небольшой дом, но наложил на него чары роскоши и богатства, чтобы все видели вместо невзрачного домика типичный для этого района красивый коттедж. Настоящий дом показывается только избранным... В смысле, только близким для жильцов людям, — быстро добавил Рон, увидев насмешливо поднятую бровь Гарри. — Ну, а ты где живешь?

— А Гермиона не рассказала? — удивился Гарри.

— Нет, она... была так расстроена неудавшимся визитом, что...

— Да, — Гарри отвел взгляд и почесал переносицу. — Мерзкая была ситуация... Я купил квартиру, специально подальше от центра, в тихом районе. В принципе, недалеко отсюда, полчаса езды.

— Чего? — Рон округлил глаза, и Гарри не удержался от смеха.

— На машине, Рон. Полчаса езды на машине. Забыл? Я маггл.

Уизли заметно передернуло от слов друга.

— Маггл... Не говори такое вслух, Гарри. Знаешь ли, маггл не смог бы прикончить Волдеморта.

— О-о-о, я очень способный маггл, — Гарри смеялся все громче.

От громкого смеха парней Гермиона пришла в себя и, быстро приведя лицо в порядок, убрав следы слез, зашла в гостиную.

— Веселитесь? — спросила она, не взглянув на мужа. — Пойдемте обедать, мальчики.

* * *

Ближе к вечеру Гермиона, сославшись на усталость, отправилась в спальню. На самом же деле она боялась, что Рон сможет заметить ее слишком частые и пристальные взгляды, бросаемые на Гарри. Но что больше всего ее удивило, так это то, что Гарри не менее часто поглядывал на нее. Надежда затеплилась в ее душе, вызвав тем самым еще больше угрызений совести.

Гермиона лежала на кровати, глядя в постепенно темнеющий потолок, по которому изредка проползали полосы света, исходящие от фар проезжающих автомобилей. Она вспоминала все время, проведенное с Роном, анализируя свои чувства. Война сблизила их, а исчезновение Гарри довело все до логического конца. Хотя, была ли в их браке логика, девушка уже сомневалась. До того момента, когда она встретила Гарри, она была уверена в правильности своей жизни, теперь же... Теперь она пыталась найти хоть одну причину тому, что все надо оставить так, как есть.

Она вспомнила, что Рон ни разу не говорил ей, что любит, впрочем, как и она ему. Их женитьба произошла как нечто само собой разумеющееся, никого не удивив, а наоборот, лишь подтвердив то, что жизнь идет по накатанной. Гарри и Джинни, она и Рон... Окружающие видели их только так. И ведь Гарри первый сломал эту систему. Однако именно Гарри и останавливал ее перед последним шагом, который положит конец их многолетней дружбе. Он был рад снова обрести друзей. Гермиона отчетливо видела, как съедает его одиночество, поэтому единственно верным решением она видела молчание. Она точно знала, что, если признается во всем Гарри, тот не сможет уже открыто смотреть в глаза лучшему другу. Он снова замкнется, снова сбежит, вернувшись к своему одиночеству. Ради счастья Гарри, ради того, чтобы его смех как можно чаще звучал в стенах этого дома, Гермиона запретила себе признаваться ему в своих чувствах. Она упустила свой момент несколько лет назад.

Взглянув на часы, Гермиона прислушалась. Время было уже позднее, в доме не слышалось ни звука, но Рон почему-то до сих пор не пришел в спальню. Решив проведать парней, она поднялась с кровати и вышла из комнаты. Спускаясь по лестнице, Гермиона заметила в дрожащем свете камина, что отражался на противоположной от входа в гостиную стене, мелькнувшую тень, и в проходе показался Гарри. Гермиона замерла. В теплом каминном свете, в брюках и белой рубашке с закатанными рукавами он выглядел так по-домашнему, что у Гермионы перед глазами пронеслись яркие картинки их совместной жизни и защемило сердце, доказывая, что ее чувства к Гарри настоящие и являются не просто грустью от долгой разлуки, а намного большим.

— Рон слегка перебрал виски, — тихо проговорил Гарри. — Извини.

— Это не в первый раз, — так же тихо ответила Гермиона, спустившись еще на одну ступеньку. — А как же ты? За руль ведь нельзя.

— Если ты не против, я оставлю машину здесь, а завтра сразу с утра заберу. Прогуляюсь немного, потом поймаю такси.

— Ты можешь остаться, — Гермиона подошла совсем близко к Гарри, и все ее убеждения, что она ни в коем случае не должна говорить ему о своих чувствах, куда-то бесследно испарились. — Побудешь с нами еще и завтра.

— С вами или с тобой?

Гермиона вздрогнула от неожиданного вопроса.

— Что?

— Думаю, что нам надо поговорить, — сказал Гарри, слегка сжав девушку за предплечье.

Это резко отрезвило Гермиону, заставив вспомнить свой страх вновь потерять Гарри, и она непроизвольно дернулась.

— Нет.

Ответ прозвучал слишком резко, и Гарри тут же убрал руку.

— Я боюсь того, что может произойти, я боюсь последствий, — еле слышно проговорила Гермиона.

— Единственное, чего ты можешь бояться, — это несдачи экзаменов, — тихо засмеялся Гарри. — Кто вы, и куда вы дели Гермиону Грейнджер?

Она заулыбалась и, прикусив губу, опустила голову, а Гарри продолжил:

— Рано или поздно, но...

— Да, — перебила она Гарри. — Рано или поздно мы должны будем все выяснить, но сейчас... я боюсь...

— До завтра, Герми, — нежно сказал Поттер и легонько провел ладонью по ее плечу. Он направился к двери и, сняв с вешалки пальто, не оглядываясь вышел на улицу.

Гермиона несколько минут стояла, глядя невидящим взглядом в дверь. Она не могла понять, как Гарри догадался, хотя и знала, что ее поведение должно было натолкнуть его на определенные мысли. Услышав хлопок закрывшейся дверцы машины, она кинулась на кухню к окну, не включая свет, чтобы еще раз взглянуть на Гарри, который, на удивление, был трезв, в отличие от ее мужа, чей храп раздавался уже на весь дом. Уже почти полгода Рон частенько возвращался домой пьяным, объясняя это тем, что на работе появилась традиция отмечать дни рождения сотрудников.

Подойдя к окну, Гермиона впитывала в себя образ Гарри. Дорожный фонарь давал ей возможность хорошенько все разглядеть, и его желтый свет отражался разноцветными бликами на кузове чистой машины Гарри, не давая точно угадать ее настоящий цвет. Он нажал кнопку на брелке сигнализации, и машина коротко пикнула, моргнув поворотниками, а Гарри достал из кармана пачку сигарет и закурил. Гермиона не верила своим глазам. Гарри, ее Гарри, такой всегда правильный, пристрастился к этой мерзкой маггловской привычке? Затянувшись, он поднял глаза к небу, выпустил струйку дыма и, застегнув пальто, неспеша пошел прочь. А Гермиона заглянула в гостиную, посмотрела на развалившегося и храпящего мужа и отправилась в спальню. Этой ночью ей снились сильные нежные руки Гарри...

* * *

Две сигареты помогли унять бешено бьющееся сердце. Сегодняшний день оказался для Гарри полным открытий. Он узнал, что он кумир номер один в волшебном мире, что его друзья вовсе не такая уж счастливая пара, как он думал, и, самое главное, что Гермиона относится к нему вовсе не как к другу.

Гарри не заметил, как добрался домой, как налил себе виски, как просидел полночи на диване перед выключенным телевизором. Все его мысли занимала лишь она. Все происходило настолько быстро, что с трудом укладывалось в голове. Еще вчера он жил с Энджел и старательно не вспоминал свое прошлое, а сегодня он уже шепчется с Гермионой за спиной Рона. Семейство Уизли здорово разозлится, если узнает. Сначала он бросил Джинни, а потом увел жену у Рона.

На душе противно заскребли кошки. Гарри хотел вновь обрести друзей, но такого поворота судьбы он не ожидал. И опять ему захотелось исчезнуть... Продать квартиру, уволиться и покинуть Англию... Но решив не пороть горячку и не торопиться с выводами, он принял душ и лег спать.

В очередной раз приехав домой к друзьям, Гарри замер на пороге, услышав доносящиеся из дома крики.

— Третий раз за неделю! Сколько можно, Рон?

— А что такого? — заплетающимся языком ответил тот. — Я же тебе объяснял, мы отмечаем дни рождения и всякие там другие праздники. Вон сегодня, например, у Маркуса родился сын.

— Вот и сидел бы этот твой Маркус возле уставшей измученной жены, а не нажирался в хлам!

Гарри услышал отчаяние в голосе Гермионы и вошел в дом. Из гостиной донеслось кряхтение Рона, и он заглянул туда. Гермиона сидела в кресле, поджав под себя ноги, и сжимала руками виски, опустив голову, а Рон пытался удобнее устроиться на диване, но все время с него соскальзывал из-за нарушенной алкоголем координации.

— Весело у вас, я смотрю, — мрачно отозвался Гарри.

Гермиона подпрыгнула от неожиданности, и тяжелая книга соскользнула с ее ног, с грохотом упав на пол.

— Для легкого чтения, — Гарри улыбнулся своим воспоминаниям. — Что случилось-то?

Гермиона пришла в себя и подняла с пола книгу.

— Да вот, полюбуйся на героя войны, — ответила она, неприязненно взглянув на мужа, который уже провалился в пьяный сон и что-то бормотал. — И в таком состоянии он возвращается домой уже третий раз за эту неделю.

— Может, я чего-то не понимаю, — удивленно начал Гарри, — но неужели нельзя применить Отрезвляющее заклинание?

— Можно, — Гермиона поднялась с кресла и поставила книгу на полку. — Но на него оно уже не действует, он же пьет почти каждый день. Пошли отсюда. Невыносимо его видеть.

Гарри прошел вслед за подругой на кухню и поставил на стол коробку с пирожными.

— Не мог не привезти их тебе, — усмехнулся он.

— Гарри, я скоро ни в одни джинсы не влезу, — засмеялась Гермиона, заклинанием вскипятив воду. — Тебе чай или кофе?

— Кофе, — ответил Гарри и подошел к окну. Открыв его, он сел на широкий подоконник и достал из кармана пачку сигарет. — Ничего не говори, — тут же произнес он, заметив, как нахмурилась Гермиона.

— Один пьет как конь, другой курит, — пробурчала она.

— Ну, я, в отличие от Рона, хоть в здравом уме и трезвой памяти, — засмеялся Гарри и затянулся. — Знала бы ты, сколько одиноких вечеров я провел на балконе в обществе чашки кофе и сигарет.

— Не нужно было прятаться, — мягко ответила девушка, подавая чашку с дымящимся ароматным напитком.

— Нужно, и ты это знаешь не хуже меня, — серьезно сказал Гарри.

— Спасибо, что хоть от нас не стал опять скрываться.

— От тебя не спрячешься, — засмеялся Гарри, наблюдая, с каким удовольствием Гермиона ест пирожное.

— Ну почему же? Столько лет тебе это удавалось. К сожалению. Если бы я могла...

Раздавшийся хлопок прервал ее, и Гермиона отскочила от стола, перевернув стул.

— Защита! Я забыла...

Она беспомощно глянула на Гарри, и тут в дверях показалась Джинни.

— Гермиона, привет. Хорошо, что я застала тебя дома. Мне...

Она замерла, глядя на сидящего на подоконнике парня. Джинни осматривала его с ног до головы, и ее глаза все больше округлялись. Что-то с грохотом упало на пол, заставив всех троих вздрогнуть.

— Гарри? — дрожащим голосом прошептала Джинни.

Лицо Поттера изменилось из удивленного в хмурое.

— Сотри ей память, — мрачно произнес он, обращаясь к Гермионе, но не сводя глаз с бывшей девушки. Джинни сразу выхватила палочку.

— Обалдели что ли? — возмущенно выкрикнула она. — Гермиона, кто это? И что с моим братом?

— Это Гарри, как ты правильно заметила, — устало произнесла та, чувствуя себя ужасно. Из-за ее оплошности он теперь пострадает. Она не решалась посмотреть на него. — А твой брат в очередной раз пришел с работы пьяный в доску и дрыхнет.

— Но почему? — бормотала Джинни, опустив палочку. — Вы все эти годы были вместе?

— Нет, я нашла Гарри только этой весной, — с заминкой ответила Гермиона. Она не сразу поняла, что Джинни имела в виду, говоря «вместе», а о пяти месяцах ожидания решила и вовсе умолчать.

— Ты нашла? — злобно усмехнулась Джинни. Она никак не могла взять себя в руки, неожиданная встреча выбила ее из колеи.

— Джин, что с тобой? — негромко спросил Гарри, и она дернулась.

— Что со мной? — ее голос дрогнул. — Ты бросил меня, Гарри, ничего не объяснив. Ты всех нас бросил, а теперь удивляешься?

— Ну, насколько мне известно, ты недолго страдала...

— Что ты ему наговорила? — почти взвизгнула Джинни, повернувшись к Гермионе. Та стояла, не поднимая глаз, и нервно теребила пальцы.

— Я... Я ничего не говорила. Возможно, Рон...

— Да, Рон, — заговорил Гарри. — Именно он мне поведал о твоем скором замужестве.

— Да что он понимает? — рявкнула Джинни. — Я знала, что мне не стоит ждать твоего возвращения, и сегодняшняя встреча лишь доказывает это, поэтому я вышла замуж. Или ты хотел, чтобы я всю жизнь сидела у окна, ждала тебя и мучилась?

— Почему-то твой муж оказался далеко не безызвестной и не бедной личностью, — холодно бросил Гарри, спрыгнул с подоконника и подошел к Джинни. — Ты можешь врать кому угодно, но не мне. Ты никогда меня не любила, ты всего лишь хотела выбраться из нищеты и, выйдя замуж за спасителя магического мира, устроить себе обеспеченную жизнь.

— Это неправда! — выкрикнула Джинни, и по ее щекам потекли слезы. Она смотрела на Гарри снизу вверх и понимала, что на самом деле ничего общего у ее мужа с ним нет. Гарри очень изменился и был совсем не таким, каким она себе представляла. — Это Рон тебя надоумил?

— Рон тут не причем. Я не дурак, Джин, и все прекрасно видел. Ты никогда не была со мной искренна.

— Ничего ты не видел, — всхлипнула она. — Знаешь, Гарри, каждый выражает свои чувства как может. И то, что я не посылала тебе сотни открыток с сердечками и не говорила каждую минуту, что люблю тебя, не значит, что ты был мне безразличен или что я преследовала какую-то корыстную цель. Ты как всегда всё решил за всех и как всегда сделал это неправильно. Да я даже с удовольствием выпью Сыворотку Правды, чтобы только ты убедился в том, что я не обманываю тебя и никогда не обманывала. А за Марка я вышла, потому что он хоть и отдаленно, но похож на тебя, — шепотом закончила Джинни, и Гарри перевел на Гермиону ошарашенный взгляд. Та выглядела не менее удивленной и лишь пожала в ответ плечами.

Гарри молча вернулся к окну, закурил и оперся руками на подоконник, опустив голову. С каждым днем его жизнь все усложняется. Он не смог убежать от прошлого, оно догнало его и отбросило назад, тыкая носом во все ошибки. Сказанное Джинни никак не укладывалось у него в голове. За эти годы он привык думать о ней как об обычной корыстной и алчной аферистке, и то, что он сейчас узнал, доказывало ему, что он действительно в очередной раз ошибся. Гарри с силой ударил кулаком по подоконнику, вызвав у девушек судорожный вздох. Его бесили эти постоянные промахи, из-за которых страдали другие люди. Если бы он сразу все понял, то, возможно, и не сбегал бы в маггловский мир, а жил сейчас с Джинни, и от него, а не от Марка у нее родилась бы прелестная дочурка.

Резко выдохнув, Гарри развернулся и направился к выходу.

— Мне надо идти.

— Гарри, нет! — Гермиона тут же преградила ему дорогу. — Я знаю, если ты сейчас уйдешь, то мы тебя больше не увидим.

— А вам это надо, а? — злость в его голосе абсолютно не сочеталась с болью в глазах. — Именно поэтому я и ушел, Гермиона. От меня одни проблемы. Везде, где я... — он запнулся, когда Джинни коснулась его руки, и посмотрел на нее.

— Не надо, Гарри, — тихо проговорила она, умоляюще глядя на него. — Не бросай нас снова. Прошлое мы переживем, уже много времени прошло, но не повторяй то же в настоящем. Прошу тебя.

— Она права, — добавила Гермиона, всеми силами стараясь подавить возникшую ревность. Она ошибалась насчет Джинни. Все ошибались. Значило ли это, что они с Гарри снова будут вместе? Хоть Джинни и говорила, что не сможет бросить Марка после рождения ребенка, но это было до возвращения Гарри, когда и сама Гермиона не сомневалась в своих чувствах к Рону. Глобальные перемены уже буквально были на пороге.

Гарри глубоко вздохнул и обратился к Джинни:

— Я не хочу возвращаться в волшебный мир, — довольно жестко начал он, — и ты должна сейчас пообещать, что никому о нашей встрече не расскажешь, или же я сам сотру тебе память твоей же палочкой.

— Я обещаю, — тихо ответила Джинни. — Я согласна даже на Непреложный Обет.

— Это уже лишнее, — сказал Гарри. — Но теперь мне действительно пора.

Он сделал шаг вперед, но девушки лишь плотнее придвинулись друг к другу.

— Герми, я не сбегу, — он специально обратился именно к Гермионе, потому что в ее глазах он четко видел страх и... разочарование. Гарри понял, что причиной тому были откровения Джинни. Он и сам не знал, как поступать дальше. Чувства к бывшей девушке давно угасли, и он не хотел, чтобы та пыталась наладить их отношения. Именно это Гарри попытался донести до Гермионы, но не был уверен, что она его поняла.

* * *

— Я так и знал! — Рон переломал уже половину мебели в гостиной. Он ревел, словно раненый буйвол, и крушил все, что попадалось ему под руку. Джинни и Гермиона стояли в дверях и с ужасом наблюдали за его метаниями. — Я же говорил, что тебя нельзя к нему подпускать!

Рон гневно посмотрел на сестру, и та отступила на один шаг.

— Но я же ничего не сделала... — Джинни вытерла слезы со щеки тыльной стороной ладони.

— Совсем ничего! — голос Уизли сорвался на крик. — Да ты ударила по самому больному месту! Какого хрена ты решила пооткровенничать, а?! Ты заставила его поверить в свои слова, заставила окунуться в прошлые ошибки, от которых он старательно убегал все эти годы! Хватит уже кормить всех нас своими сказочками о любви к Гарри! И теперь, скажи-ка на милость, где нам его искать?! Где?!

Джинни сползла по стене на пол и окончательно разревелась. Гермиона не стала себя пересиливать и успокаивать ее, хотя в том, что уже третью неделю они не могли связаться с Гарри, она винила себя. Ведь если бы она после его прихода не забыла поставить на дом запрет на аппарацию и заблокировать камин, то ничего этого не случилось бы.

— Может, он просто взял отпуск и уехал куда-нибудь отдохнуть, переосмыслить все, — сказала она, отходя от Джинни и садясь в чудом уцелевшее кресло, — и скоро вернется. Квартира-то не продана. И его всевидящая соседка, старушка миссис Уилкинс, сказала, что вещи он никакие не выносил.

Рон сидел на диване, молча глядя в пол, усыпанный стеклом, и тяжело дышал. Его жутко бесило, что из-за женской оплошности он мог опять потерять друга. Наступила тишина, нарушаемая лишь всхлипами сидящей на полу Джинни. Каждый думал о своем, когда в тишине раздался громкий звонок телефона.

— Это Гарри! — закричала Гермиона, достав из кармана джинсов мобильник. Рон и Джинни впились в нее испытующими взглядами. — Гарри! Ты где пропадал? Мы...

— Прошу прощения, — раздался в трубке незнакомый мужской голос. — Меня зовут Ральф Бинкс, я хирург в центральной больнице...

* * *

Большой пассажирский лайнер стремительно терял высоту. Аэропорт был уже почти виден, как вдруг у самолета отказали оба правых двигателя, и он тут же сильно накренился и значительно изменил курс. Пилоты уже связались с диспетчером и теперь всеми силами пытались выровнять обезумевшую машину, которая нацелилась похоронить под своим железным телом немалую часть пригорода Лондона. Правое крыло самолета все сильнее наклонялось к земле, задевая уже верхушки деревьев. Пассажиры отчаянно молились, обнимая друг друга, плача и мысленно прощаясь с родственниками. Впереди показалась автострада, и самолет, так и не подчинившись пилотам, мощно взрыл землю крылом, поднимая в воздух ее огромные комки и ломая металл. Машины на автостраде беспорядочно заметались, завидев приближающуюся катастрофу. Кто резко ускорился, перестраиваясь в другую полосу, подальше, чтобы успеть проскочить, кто резко затормозил и, развернувшись, рванул назад, уворачиваясь от падающей смерти. Однако мало кого спасли эти маневры, и огромное белое тело боинга, поблескивая в лучах заходящего солнца, с ревом протаранило асфальт наполовину сломанным крылом, разметая во все стороны куски бетонных заграждений, и с оглушительным грохотом рухнуло на автостраду, подминая под себя десятки автомобилей. В наступившей тишине лишь изредка раздавался скрежет металла умирающего монстра, под левым крылом которого медленно угасали фары почти полностью раздавленного темно-серого «ниссана» Гарри Поттера.

* * *

— Как же так, — причитала Гермиона, когда она и двое Уизли практически бежали по коридору больницы. — У меня и мысли не было посмотреть маггловские новости. Подумать только, две недели! Да в Мунго его бы уже пять раз вылечили!

— Герм, ты себя слышишь? — скептически бросил Рон. — Гарри не согласится на Мунго. Для него это равносильно тому, чтобы выйти на Косую Аллею и с Сонорусом объявить о своем возвращении.

— Что, лучше умереть? — парировала Гермиона.

— Боюсь, что Гарри выберет именно смерть, нежели возвращение к магам, — тихо ответил Рон, и Гермиона резко остановилась. Не успела она ответить мужу, как дверь одной из палат открылась и оттуда вышел доктор — мужчина лет пятидесяти, невысокий, полностью седой и в очках в черной оправе.

— Извините, — обратилась к нему Гермиона. — Вы не подскажите, где мы можем найти доктора Бинкса?

— Вы уже его нашли, — ответил мужчина, глядя на нее грустными карими глазами.

— Вы звонили мне... Насчет Гарри Поттера... — ее голос дрогнул.

— А, вы, должно быть, Гермиона? — дождавшись утвердительного кивка, доктор продолжил: — Мистер Поттер пришел в сознание лишь сегодня и то только на очень короткое время. Он спросил, где его телефон, и попросил меня позвонить некой Гермионе. Ну, то есть, вам.

— С ним все будет в порядке? — прошептала Гермиона, чувствуя, как слезы застилают глаза. Гарри наверняка понимал, что в маггловской больнице он обречен. И этот звонок был мольбой о помощи.

— Не буду вас обнадеживать, — глаза доктора Бинкса стали еще более грустными, — состояние пациента по-прежнему критическое, и никаких улучшений, к сожалению, не наблюдается.

Гермиона закрыла рот руками, заглушая всхлип, и слезы хлынули из ее глаз. Доктор сглотнул и продолжил:

— Его достали из сильно поврежденной машины, удивительно, что он вообще выжил после той катастрофы. Мы буквально собирали его по частям. Множественные переломы, повреждение легкого и закрытая черепно-мозговая травма, — мужчина обреченно покачал головой.

— Можно мне его увидеть? — прошептала Гермиона. — Пожалуйста.

Мистер Бинкс хотел было отказать, сославшись на правила посещения больных, но, увидев, в каком состоянии находится девушка, сказал:

— Не дольше пяти минут. Двадцать первая палата, дальше по коридору.

Не оглянувшись на Рона и Джинни, Гермиона бегом кинулась к палате Гарри. Зайдя внутрь, она закрыла глаза, пытаясь спрятаться от душераздирающего пиканья многочисленных медицинских приборов. Палата была небольшой, но светлой и даже немного уютной. Кровать Гарри стояла возле окна, и солнечные лучи падали на его бледное лицо. Гермиона подошла ближе. Он был практически весь покрыт бинтами, на лице ярко выделялись не до конца зажившие раны. Дыхание было тихое, медленное, еле заметное, но равномерное. Присев на край кровати, Гермиона коснулась рукой прохладных пальцев, что были свободны от бинтов.

— Гарри... — тихо заговорила она, глотая слезы. — Гарри, я пришла. Очнись, пожалуйста. Не покидай меня.

Она ждала хоть малейшей реакции, внимательно вглядываясь в закрытые глаза Гарри, но он по-прежнему лежал без движения.

— Я умоляю тебя, очнись, — слезы полились еще сильнее. — Пожалуйста. Я готова сделать все что угодно, лишь бы ты выжил.

Она уткнулась носом в перебинтованное плечо и затряслась в рыданиях.

* * *

Доктор, попрощавшись, ушел, и Рон с Джинни остались вдвоем посреди тихого пустого коридора. Рон кинулся было вслед за Гермионой, но Джинни остановила его, схватив за руку и усадив на жесткую скамью, а сама осталась стоять.

— Рон, что происходит? — спросила Джинни, проследив взглядом за удаляющейся Гермионой.

— А что происходит? — устало спросил Рон, опустив голову.

— Между Гарри и Гермионой что-то есть?

— Что? — Рон поднял голову и засмеялся. — Джинни, ты спятила.

— Сомневаюсь, — покачала та головой и села рядом с братом. — Он просил позвонить именно ей, а не тебе, и сейчас она кинулась к нему, как будто нас тут и вовсе нет.

— Все понятно, — хмыкнул Рон и выпрямился. — Ты ревнуешь.

— Дело не только в этом...

— Только в этом, — перебил ее Уизли. — Ты забыла, что у меня нет телефона? Поэтому и связаться с нами Гарри мог только через Гермиону. Именно она нашла его спустя пять лет и убедила вернуться к нам. Поэтому не удивительно, что только у нее есть шанс уговорить его на волшебное лечение. И перестань тешить себя надеждами, вам уже не быть вместе. Гарри не станет уводить тебя из семьи и воспитывать чужого ребенка. Это во-первых. А во-вторых, он не любит тебя, Джинни. Уже не любит.

— Откуда ты знаешь? — довольно грубо спросила девушка.

— Я разговаривал с ним. Он не расстроился, узнав о твоем замужестве. Да и подумай сама, если бы он любил и хотел быть с тобой, разве исчез бы тогда? Это вряд ли.

— Не понимаю, почему ты защищаешь своего друга, который бросил твою сестру.

— Я сомневаюсь в тебе, — Рон пристально посмотрел в глаза Джинни. Она резко встала, возмущенно открыв рот, чтобы разразиться гневной тирадой, как вдруг с конца коридор послышался крик Гермионы.

— Рон! Сюда! Скорей!

* * *

Гарри возвращался от одного из своих немногочисленных маггловских друзей, Тома МакКаллистера, в салоне автомобиля громко играла музыка, и в тот момент, когда в его поле зрения должен был появиться падающий самолет, телефон громко звякнул, извещая о пришедшем сообщении. Отвлекшись на телефон, Гарри упустил драгоценные секунды, которые уберегли бы его от катастрофы. Произошедшее дальше он помнил смутно. Донесшиеся сквозь орущую музыку грохот и скрежет разрываемого бетона и металла, рев огромных двигателей — Гарри не успел даже испугаться, как многотонная машина накрыла его, и он потерял сознание от нахлынувшей боли. Очнувшись в больнице и услышав от врача, что пролежал без сознания две недели, Гарри тут же попросил позвонить, но, чувствуя, что опять проваливается в темноту, лишь успел назвать имя Гермионы.

Следующее пробуждение прошло для Гарри более приятно. Двигаясь по темному туннелю навстречу свету, он скорее почувствовал, чем услышал, как в его сознание пробирается тихий нежный голос. Он не мог разобрать слов, что заставляло его быстрее и усерднее карабкаться к свету. Спустя некоторое время голос стал слышаться отчетливее, и Гарри узнал Гермиону. Однако, поняв, что именно она говорит, он замер, так и не решившись открыть глаза.

— ...никогда не сравнивала вас, вы оба были моими лучшими друзьями. Но когда я встретила тебя спустя несколько лет, я поняла, что что-то в моей жизни не так. Обернувшись назад и вспомнив все, я осознала, что всегда и все делала лишь ради тебя. Почти с самого первого дня в Хогвартсе я почувствовала, что в тебе есть что-то очень родное. Я ни минуты не сомневалась, что мне необходимо было помочь тебе разобраться с тем голосом на втором курсе. Я не боялась василиска, я боялась, что с тобой могло что-нибудь случится. Я не раздумывая бросилась спасать Сириуса вместе с тобой, готова была сама участвовать в Турнире, закрыть тебя собой в Министерстве... А когда Хагрид принес тебя на руках и Волдеморт объявил, что ты мертв... Если бы только я понимала это тогда, то все сложилось бы иначе.

Гарри услышал, как скрипнул стул, а затем почувствовал, что Гермиона положила голову на кровать рядом с его рукой. Ее дыхание легонько пощекотало пальцы.

— Когда Рон бросил нас в лесу, у меня что-то дрогнуло внутри, но я решила, что это просто нервное, что я пытаюсь заполнить тобой ту пустоту, которая образовалась от его предательства. А потом... потом ты неожиданно исчез, оставив нам лишь записку. Я до сих пор помню ее наизусть... Раз сто ее перечитывала и не верила своим глазам, не верила, что больше не увижу тебя. А Рон так и остался в моей жизни. Мы шли по накатанной дорожке, и не раз нас подначивали вопросами о свадьбе, которая в итоге все-таки состоялась. Я думала, что люблю Рона, но на самом деле это оказалось привычкой. Знаешь, когда мой мир рухнул? Когда ты обнял меня в дверях супермаркета. Перед глазами пролетела вся моя жизнь, я увидела все ошибки, которые совершила, и поняла — я всегда вас сравнивала. Каждый день. Каждую минуту. И сейчас я чувствую сильнейшую вину перед Роном. Чем я лучше Джинни? Такая же обманщица.

Гермиона прижалась губами к запястью Гарри и всхлипнула, и тот почувствовал на своей коже ее горячие слезы.

— Теперь я не знаю, что мне делать. Я не могу все это рассказать ни тебе, ни Рону. Боюсь, что вы обозлитесь на меня. Но и смотреть в глаза Рону невыносимо, осознавая, что я влюблена в его лучшего друга. Уверена, что ты меня осудишь, ведь из-за меня рухнет наша многолетняя дружба. Я не знаю, как жить дальше, Гарри. Впервые я в полной растерянности, и никакие книги мне тут не помогут...

Не выдержав, Гарри приподнял указательный палец и провел им по щеке Гермионы, размазывая слезы. Та охнула и вскинула голову, тут же встретившись с ясными зелеными глазами. В глазах подруги Гарри увидел все нарастающий страх и коротко сжал ее руку.

— Только не говори, что ты все слышал, умоляю, — прошептала Гермиона.

— Не скажу, — хрипло и тихо ответил Гарри, но до того, как девушка успела успокоиться, добавил: — Я слышал не все, но многое.

Гермиона высвободила свою руку из руки Гарри и села на стул.

— И что ты теперь обо мне думаешь?

— А то, что не меньше тебя сожалею, что ты не осознала свои чувства раньше и... — Гарри кашлянул и тут же схватился рукой за грудь, застонав от боли. Медицинский аппарат, стоящий рядом на тумбочке, пронзительно запищал, быстро сокращая паузы между сигналами, которые уже практически слились в один душераздирающий писк. Гарри начал биться в агонии, глаза закатились, а в уголках губ показалась кровь. Гермиона подскочила и достала палочку.

— Нет, Гарри! Не смей! Энервейт! Очнись, прошу! Энервейт!

Неожиданно загудел другой аппарат, потом запищал третий, четвертый... Гермиона закружилась вокруг своей оси, схватившись за голову. Весь этот хор оглушал ее, пугал, и она в панике выскочила в коридор.

— Рон! Сюда! Скорей!

Забежав в палату, Рон вернулся в тот ад, пережитый несколько лет назад... Лежащий без сознания и истекающий кровью Гарри, мечущаяся и паникующая Гермиона, и очень ограниченное количество времени для решения свалившейся проблемы. За спиной послышался сдавленный вздох Джинни.

— Рон, его надо срочно доставить в Мунго! — Гермиона с силой вцепилась в плечи мужа. Ее глаза лихорадочно блестели от страха и слез. — Я лично потом сотру память каждому колдомедику, но другого выхода у нас нет!

В коридоре уже слышался топот ног — врачи спешили на сигнал тревоги, посланный аппаратом. Рон сорвал с Гарри все датчики и, направив на него палочку, медленно и тихо произнес:

— Петрификус Тоталус.

Гарри вздрогнул всем телом и замер.

— Ты что делаешь?! — накинулась на Уизли Гермиона. — У него же много переломов!

— А как иначе с ним можно аппарировать? — отозвался Рон и повернулся к Джинни. — Помоги Гермионе, а я разберусь с персоналом. Отправляйтесь к нам домой.

— Почему... — начала было Гермиона, но Рон прервал ее:

— Герм, делай что я говорю. Домой.

Девушки крепко обхватили Гарри и через секунду исчезли.

* * *

Третий раз. Да сколько можно? Гарри вновь блуждал в кромешной тьме, размышляя, умер он или все же еще нет. Его удивляло то, что, находясь в бессознательном состоянии там, в больнице, в этом неком мире он имел совершенно ясный ум и ни одного повреждения. Хотя этого он точно утверждать не мог, так как вообще не чувствовал своего тела. Кругом царила беспросветная тьма, и сколько Гарри ни осматривался, ничего разглядеть не смог. Да и вообще, он не был уверен, что действительно осмотрелся вокруг. С каждой минутой он все больше убеждался, что в этом небытии находится лишь его разум, в то время как тело осталось лежать на больничной койке. «Неужели все-таки умер?» Эту мысль Гарри всячески от себя отгонял, вспоминая слова Гермионы. Конечно, он был рад, что девушка, в которую он влюблен уже больше шести лет, испытывает к нему те же нежные чувства, но и предать лучшего друга, который также был неравнодушен к Гермионе, было не так-то просто. Да, Рон — не идеальный друг и, как выяснилось, не идеальный муж, но кто не без греха? Его всегда преследовала всепоглощающая зависть, и если Гермиона уйдет к Гарри, реакция Рона может быть непредсказуемой. Гермиона... Гарри понял, что влип, когда осознал свою влюбленность в лучшую подругу, и в некоторой степени он покинул мир магов из-за нее. Боялся себя выдать.

Размышления Гарри прервал внезапный разноцветный вихрь. Он разрывал сознание, спутывал все мысли и желания, то окуная в самые приятные воспоминания, то держа на границе самых ужасных страхов. Гарри хотелось кричать, хотелось вырваться из этого, казалось, смертельного круговорота жизни, но все его попытки были тщетны, поскольку его тело в данную секунду перемещалось в пространстве самым необычным образом.

* * *

Приземлившись на ковер посреди своей гостиной, Гермиона тут же заклинанием подняла обездвиженного Гарри в воздух и отлевитировала в свободную спальню, где уложила на кровать и сняла заклинание Петрификуса. Джинни присела на краешек кровати и взяла Гарри за руку.

— Как думаешь, — обратилась она к замершей посреди комнаты Гермионе, — если бы он сразу попал в Мунго, то сейчас уже был бы здоров?

— Скорее всего, да, — тихо отозвалась Гермиона. — Маггловская медицина сильно отстает от наших возможностей.

Она провела палочкой над телом Гарри и внимательно всмотрелась в появляющиеся всполохи света. Травмы были опасные, но с помощью заклинаний и зелий колдомедики поставили бы Гарри на ноги за неделю, а теперь лечение осложнится упущенным временем. Из-за тяжелой черепно-мозговой травмы уже начинала развиваться гематома, а проткнутое осколком ребра легкое грозило и вовсе отказать.

— О чем я только думала, идя на поводу у Рона, — бормотала Гермиона, судорожно вспоминая медицинские заклинания. — Надо отправляться в больницу.

— Гарри тебе этого не простит, — послышался голос, и девушки одновременно вздрогнули, повернувшись к двери. Рон выпустил патронуса и зашел в комнату. — Ты не сможешь стереть память всей Англии, а ведь, появись Гарри в Мунго, вся страна будет знать об этом уже через пятнадцать минут. Я отправил патронуса Лаванде, она должна скоро прибыть сюда, прихватив пару-тройку надежных и опытных колдомедиков.

— Лаванде? — недоуменно переспросила Гермиона. Упоминание о Браун спустя столько времени после окончания Хогвартса почему-то ей не понравилось, а заметив, как смутился муж, она и вовсе разозлилась. — Интересно, а почему я не знаю, что Лав-Лав работает в Мунго?

— Я тоже не знала, — прищурилась Джинни.

Рон совсем сник под натиском двух разозленных девушек.

— Ты же знаешь, Герм, я частый пациент Мунго...

— И теперь я даже знаю почему! — Гермиона уже почти кричала. Она напрочь забыла, что совсем недавно мучилась угрызениями совести из-за любви к другому мужчине.

— Эй, а не ты ли возмущалась патологической ревностью подружки Гарри? — попытался пошутить Рон, однако, Гермиона не оценила его юмор, тут же нацелив на него палочку, и только прибытие колдомедиков спасло Уизли от неминуемого проклятия.

Взглянув на бывшую однокурсницу, Гермиона невольно сравнила ее с собой, и это сравнение оказалось явно не в ее пользу. Лаванда Браун являлась обладательницей пышных форм в, так сказать, нужных местах. Она была красивой ухоженной девушкой, чьи белокурые волосы плавными волнами ниспадали на плечи и спину. Правда, одно осталось неизменным — изрядная любовь ко всякого рода побрякушкам и розовому цвету. Вот и сейчас Лаванда предстала перед четой Уизли с розовым ободком на голове, в крупных блестящих серьгах и ожерелье и в розовых туфлях на высоченном каблуке.

— Гермиона! Джинни! — воскликнула она. — Как же давно мы не виделись!

— Да уж, давненько, — Гермиона постаралась выдавить из себя улыбку, но, чувствуя, что это у нее получается слабо, решила сразу перейти к главной проблеме. — Лаванда, нам важно, насколько ты и твои коллеги способны хранить секреты?

Двое колдомедиков, стоящих позади Браун, напряженно переглянулись. Это были молодые парни, и, судя по очень схожей внешности, они являлись братьями. Лаванда подтвердила эту догадку.

— Уверена, б?льших молчунов, чем братья Стокманы, вы не найдете. Так что случилось-то?

Гермиона отошла от кровати, и Лаванда внимательно всмотрелась в знакомые черты лежащего там парня.

— Не может быть, — прошептала она, подходя ближе. — Это Гарри?!

— Да, Гарри, — ответила Гермиона, обходя кровать с другой стороны. — И у нас очень мало времени, чтобы вытащить его с того света.

— Но почему?.. — начала Браун, достав из кармана больничного халата лимонного цвета крохотный чемоданчик и увеличив его до нормальных размеров, но Гермиона ее перебила:

— Мы не можем отправить его в Мунго. Гарри не хочет возвращаться в мир магов и не хочет, чтобы о его местонахождении знал хотя бы один волшебник. Ты сможешь вылечить его на дому?

Лаванда уже осмотрела Гарри и теперь копалась в чемодане, звякая флаконами.

— Очень запущено, — отозвалась она, достав одну из колб, и, бросив взгляд на этикетку, раздраженно швырнула флакон обратно. — Магглы вообще ничего не умеют? Первым делом надо дать Костерост. Джон, Кевин, за дело! А вас, ребята, — обратилась Лаванда к бывшим сокурсникам, — я вынуждена попросить оставить нас наедине с пациентом.

Гермиона вышла из комнаты последней и, дойдя до дверей кухни, услышала отчитывающую брата Джинни.

— Ты что творишь, Рон? Соскучился по «Бон-Бону»?

— Не говори ерунды, — послышался раздраженный голос Уизли. — Тебе везде мерещатся интриги. То Гермиону свела с Гарри, теперь вот меня с Лавандой.

Гермиона замерла, так и не дотронувшись до дверной ручки.

— Не моя вина, что она до сих пор не замужем. Увидела меня в Мунго, с тех пор и вьется. А сейчас нам личный колдомедик только на руку. И вообще, сестренка, не тебе обвинять меня в неверности.

Поняв, что сейчас разразится очередной скандал, Гермиона резким движением дернула ручку и вошла в кухню.

— Что с маггловскими врачами? — сразу спросила она, палочкой вскипятив воду и потянувшись за чашками.

— Я изменил им память и забрал медицинскую карту Гарри. Так что проблема решена.

— Не совсем, — сказала Гермиона, разливая по чашкам кофе. — Мы забыли еще об одном. У Гарри есть друзья и коллеги, которые наверняка знают, в какой он больнице. Будем стирать память всей Англии?

Она поставила одну из чашек на стол перед мужем и внимательно на него посмотрела. Рон запустил пальцы в волосы и глухо застонал.

— Мы не можем решать за Гарри его судьбу, — хрипло проговорил Рон. — И мы не можем стереть память абсолютно всем. Гарри останется без маггловских друзей и работы.

— Мерлин, что же делать? — прошептала Джинни.

— Придется вернуть Гарри в больницу, — сделав глоток кофе, ответил Рон.

Гермиона поперхнулась напитком и закашлялась.

— Что? Как это вернуть в больницу? Да там его ждет верная смерть!

— Нет, — Уизли покачал головой, встал и принялся расхаживать по по комнате. — Мы хорошенько его подлечим и вернем в больницу, естественно, изменив карту.

— Но ведь его уже наверняка навещали и знают диагноз, — не унималась Гермиона.

— Сомневаюсь, что кого-то, кроме тебя, пустили к нему в палату. И, помнится, ты не раз говорила мне, насколько несовершенна медицина магглов и как много у них бывает врачебных ошибок. Думаю, у нас все получится.

За дверью послышались шаги, и все трое замерли, выжидающе глядя на появившуюся в проходе Лаванду.

— Я отправила Стокманов в Мунго. Их длительное отсутствие может вызвать лишние вопросы, — заговорила Браун и села на стул рядом с Джинни. Рон тут же обошел стол и сел напротив. — Первым делом я принялась за внутренние повреждения, и, надеюсь, через день Гарри уже придет в себя. По крайней мере, от переломов завтра не останется и следа. С легким посложнее будет. Я буду давать Восстанавливающее зелье, но из-за упущенного времени придется обходиться малыми дозами: поврежденные ткани уже начали отмирать, и обычная доза зелья лишь добьет их. Спасибо, Гермиона, — Лаванда отпила кофе, поданый Гермионой, и продолжила: — В целом, его жизни уже ничего не угрожает, но он истощен ужасно. Не расскажете, кто его так?

— Несчастный случай, — отозвалась Гермиона, немного успокоенная новостями Лаванды. — Маггловский самолет упал на автостраду, пострадало много людей, погибло еще больше. Пожалуйста, никому не говори про Гарри.

— Да что я, не понимаю, что ли? — раздраженно отмахнулась Браун и поднялась. — Мы все у него в долгу за избавление от Волдеморта. Мне пора, вернусь завтра в восемь. Если что, шлите патронуса.

* * *

Часы показывали три часа ночи, а сон к Гермионе все не шел. Слушая мерное сопение спящего рядом Рона, она путалась в своих мыслях, кружащих в голове, словно напуганная стайка птиц. Столько лет прошло, а ничего не меняется — Гарри на больничной койке, Рон с сестрой постоянно грызутся, а она сама по-прежнему мечется между двумя друзьями. Но больше всего Гермиону мучила неизвестность. Что хотел сказать Гарри тогда, в больнице?

Рон вздохнул и заворочался, повернувшись к Гермионе и закинув на нее руку. Она убрала с себя тяжелую руку мужа и медленно поднялась с кровати, решив продолжить свои мучения на кухне. Но проходя мимо комнаты Гарри, она услышала шорох, и сердце гулко застучало в груди. Бесшумно открыв дверь, Гермиона заглянула в комнату. Гарри по-прежнему лежал на кровати, но одеяла на нем не было, и, подойдя ближе к кровати, она увидела его скомканным на полу. Лунный свет почти полностью освещал Гарри, и Гермиона не могла не отметить его хорошее телосложение, явно достигнутое многими часами, проведенными в спортзале. Она вспомнила, как Рона и других стажеров заставляли заниматься по четыре часа в день, чтобы в будущем они, столкнувшись с Пожирателями, не свалились от пятиминутного боя.

Гарри вновь пошевелился, и Гермиона вздрогнула от неожиданности, затем подняла с пола одеяло и накрыла Поттера. Он шел на поправку быстрее, чем пророчила Лаванда. Гермиона присела на краешек кровати, легонько дотронулась до его лба и улыбнулась — кожа была слегка прохладной.

Гарри тихо застонал и повернул голову в сторону Гермионы. Его лицо было скрыто в темноте, и Гермиона наклонилась ближе, приглядываясь, не очнулся ли он. Неожиданно сверкнувший блеск глаз заставил ее вздрогнуть от испуга во второй раз за последние десять минут.

— Гарри? — тихонько позвала его Гермиона. В ответ он попытался слегка прогнуть затекшую спину, но зашипел от боли.

— Не шевелись, — тут же скомандовала Гермиона и положила ладонь ему на грудь. — Тебе дали Костерост, и его действие еще не закончено.

Гарри замер и посмотрел на Гермиону. По крайней мере, ей так показалось.

— А где я? — услышала она его шепот.

— У нас дома. Мы поняли, что в маггловской больнице тебе не выжить, и забрали. Рон стер память врачам и взял твою карточку, — по судорожному вздоху Гарри Гермиона поняла, о чем он подумал, и быстро заговорила: — Подожди расстраиваться, мы уже все продумали. Подлечим тебя и вернем в больницу, изменив память врачам. Все будет как раньше, Гарри.

Она провела рукой по его щеке, и Гарри перехватил ее ладонь здоровой рукой.

— Мне кажется, мы не договорили в прошлый раз.

— Я знаю, Гарри, но сейчас ты должен отдыхать и поправляться. У нас еще будет время все обсудить, но только там, где нас никто не сможет случайно подслушать. А теперь спи, — Гермиона поправила одеяло. — В восемь утра придет Лаванда с очередной порцией зелий.

— Лаванда? Браун? — удивился Гарри.

— Да, та самая Лав-Лав, — хмыкнула Гермиона. — Странно, но, похоже, она действительно хороший колдомедик.

— С ее-то любовью к прорицанию, — засмеялся Гарри, но еще не сросшиеся ребра тут же прекратили веселье. — Герми, мне показалось, или ты до сих пор ревнуешь Рона к ней?

Гермиона наклонилась к уху Гарри и прошептала:

— Да, хотя и не имею на это права, потому что совсем недавно я поняла, что уже давно влюблена в его лучшего друга. Отдыхай, Гарри, поспи еще.

Не дав Поттеру опомниться, Гермиона быстро покинула комнату и прижалась спиной к закрытой двери. Казалось, грохот ее сердца должен был слышать весь Лондон. Дойдя, наконец, до кухни, она выпила Усыпляющее зелье и вернулась в кровать. Минут через пять зелье должно было подействовать.

Вернувшись вечером домой с работы, Гермиона первым дело пошла проведать Гарри и, заглянув в комнату, застала его сидящим на подоконнике возле открытого окна.

— Гарри, ты с ума сошел? — воскликнула она и подбежала к нему. — Ты же можешь заболеть! И выброси эту гадость! У тебя и так одно легкое на грани отказа, а ты еще и травишь его этой дрянью.

Вырвав из рук Поттера сигарету и выбросив ее в окно, Гермиона плотно его закрыла и обеспокоенно посмотрела на Гарри.

— Как ты себя чувствуешь?

Тот сидел, закутавшись в пушистый шерстяной плед, и удивленно смотрел на нее, ошарашенный таким неожиданным и шумным визитом.

— Не волнуйся, Герми, — наконец отозвался он, спустил ноги на пол и медленно встал, слегка пошатнувшись. — Со мной все в порядке. Только голова болит и кружится слегка.

— Я не могу не волноваться, Гарри, — уже тише заговорила Гермиона, глядя, как он стаскивает с себя плед и откладывает его на кресло, оставаясь в одних спортивных штанах. Скользнув глазами по его телу, она про себя отметила, что благодаря лечебным мазям от жутких многочисленных шрамов уже почти не осталось и следа. — Ты же знаешь.

Гарри подошел ближе к Гермионе и, положив руки ей на плечи, немного наклонился и заглянул в глаза.

— Знаю. И мне это не нравится. Ты всегда заботишься в первую очередь о других. Попробуй хотя бы один день посвятить только себе.

Гарри прижал ладони к вискам и вновь пошатнулся. Гермиона тут же подхватила его.

— Ложись скорей. Прошло всего четыре дня, а ты уже здоровым себя считаешь.

Гарри подошел к кровати и со стоном растянулся на ней, слегка морщась от боли в груди, а Гермиона посмотрела в окно. Весна уверенно наступала, на деревьях уже появились первые листики, а городские птички звонко щебетали, радуясь скорому теплу.

— Гермиона? — позвал ее Гарри, взволнованный тем, что она долго стоит, не шевелясь и глядя в одну точку. — Что случилось?

— Я боюсь, — тихо сказала она и резко обернулась к лежащему Гарри. — Ты не представляешь, что я пережила, снова увидев тебя еле живого. Все эти воспоминания убивают. Больше пяти лет прошло, а я по-прежнему вздрагиваю от каждого шороха. Я боюсь, что появится еще какой-нибудь монстр, боюсь, что опять придется прятать родителей, боюсь, что опять будут гибнуть близкие и дорогие мне люди.

— Ну, тогда снова обязательно найдутся какие-нибудь старый интриган, сумасшедшая ясновидящая и влюбленный параноик, и вместе они создадут нового Избранного, — хмыкнул Гарри и похлопал ладонью по кровати возле себя. — Брось, Гермиона, иди сюда.

Она замешкалась, но потом подошла к кровати и легла рядом с Гарри.

— Ты мне лучше скажи, — продолжил Поттер, — не основаны ли твои страхи на чем-то реальном? Что вообще сейчас происходит в волшебном мире?

Гермиона повернулась на бок, подперла рукой голову и, рассматривая слабо белеющий шрам на смуглой груди Гарри, заговорила:

— На самом деле, ничего такого, что могло бы подтвердить мои опасения. Министром магии стал Кингсли, Перси работает его старшим помощником. Отца Рона назначили главой Отдела магических происшествий и катастроф. В Хогвартсе должность преподавателя по ЗОТИ больше не является проклятой. В целом, там все по-прежнему, не считая того, что занятия профессора Биннза студенты теперь считают самыми интересными, ведь он постоянно рассказывает про последнюю битву и про тебя.

Гарри фыркнул, и Гермиона подняла на него взгляд.

— Ты крупная фигура в волшебном мире, Гарри. Никто о тебе не забыл. В Косом переулке, банке Гринготтс, Хогвартсе, Хогсмиде... Да вообще везде висят картины с твоим изображением. Книги с твоей биографией разлетаются огромными тиражами, в «Пророке» то и дело появляются статьи о тебе...

— Гермиона! — воскликнул Гарри. — Это не память и не благодарность! На моем имени просто делают деньги!

— Ты никогда не вернешься к нам? — предательски дрогнувшим голосом спросила она.

— Тебе так важно быть частью магического мира? — ответил Гарри, повернув голову в сторону Гермионы. Их лица были так близко, что она увидела в его глазах свое отражение.

— Я не знаю... Я уже привыкла.

— Может, нам суждено быть по разные стороны баррикад? Завтра вернусь в больницу с поддельными документами, на том и разойдемся?

Гермиона подскочила как ошпаренная.

— Ты что, опять сбежать хочешь? Даже не думай!

Гарри закрыл глаза, сильно протер их и грустно посмотрел на Гермиону.

— Герми, как нам быть? — негромко заговорил он. — Рассказать все Рону и зажить счастливо? Так не получится. Это подло.

— А вдруг он все поймет? — спросила Гермиона. Голос дрогнул, и на глаза навернулись слезы.

— Не поймет, — покачал головой Гарри. — Он любит тебя. И я люблю тебя... Но я, в отличие от Рона, упустил свой шанс.

Наступившую тишину нарушали лишь всхлипы Гермионы.

— Я тебе не рассказывал, — вновь заговорил Гарри, — но тогда, в лесу, когда он вернулся, достав меч, и я открыл медальон, чтобы именно Рон его уничтожил, на него обрушились все его страхи. И там были мы с тобой. Ты говорила, что он ничтожество и никогда не сравнится со мной. И знаешь, когда Рон кинулся вперед, крича и замахиваясь мечом, я подумал, что он сейчас убьет меня, а не медальон.

Гермиона посмотрела на Гарри и встретила пристальный взгляд ярко-зеленых глаз. Безнадежность рухнула на нее своим огромным весом, заставляя прогнуться под ее тяжестью и сдаться. На завтра действительно было запланировано возвращение Гарри в больницу, но Гермиона уже не могла представить свою жизнь без каждодневных бесед с ним.

— Пошли ужинать, — Гермиона решила сменить тему, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. — Рон нам компанию не составит, у него сегодня ночная смена.

Надев футболку, Гарри спустился на кухню вслед за Гермионой. На огне уже стояла сковородка, а Гермиона нарезала мясо. При взгляде на вошедшего Гарри у нее вновь защипало в глазах. Она была готова отдать все что угодно, только бы каждый вечер проводить с ним.

Поттер облокотился на холодильник и молча наблюдал за действиями Гермионы.

— Не смотри на меня так, — не выдержала она.

— Как? — заулыбался Гарри, стянул со стоящей на столе тарелки кусочек сыра и сел на диванчик возле окна.

Гермиона накрыла сковородку крышкой и принялась за нарезку салата.

— Что произошло у вас с Энджел? — осторожно начала она. — Когда я ходила к тебе домой за одеждой, видела несколько ваших фотографий.

— Ее ревность перешла все границы, — ответил Гарри, рассматривая на своей руке шрам от ожога, оставшийся от серебряного браслета. — Поначалу я не придавал этому особого значения, меня даже забавляли ее эмоциональные вспышки, но после твоего визита она как с цепи сорвалась. Каждый раз, когда я возвращался с работы или со встречи с друзьями, она чуть ли не обыскивала меня, закатывая скандал, что якобы от меня пахнет женскими духами. Последней каплей стала ее истерика после того, как кто-то видел нас с тобой в «Линии» и доложил ей. Я не железный, Герми, скандалов мне хватило в Хогвартсе.

— Извини, я не хотела, чтобы так вышло, — Гермиона села рядом с Гарри и положила руку ему на плечо.

— Оказывается, моя привычка винить себя во всех бедах заразна, — засмеялся Гарри. — Ты не причем, Герми, и я даже рад, что все так случилось.

Зашипевшая сковородка заставила Гермиону подпрыгнуть.

— Ой, я забыла про мясо! — она подскочила к плите. Разложив по тарелкам ужин, Гермиона развернулась и нос к носу столкнулась с бесшумно подошедшим сзади Гарри. Она оперлась руками на стол позади себя и, затаив дыхание, смотрела в горящие зеленые глаза.

— Гарри, — чуть слышно прошептала она, догадываясь, что сейчас произойдет. — Остановись, пока не поздно.

Но Поттер лишь качнул головой.

— Уже поздно. Кто знает, вдруг мы больше не увидимся, и я буду жалеть всю оставшуюся жизнь, что не сделал этого.

Преодолев последние разделяющие их сантиметры, Гарри коснулся губами губ Гермионы, вызвав у нее в голове такую бурю эмоций, что она чуть не вскрикнула. Через мгновение Гарри отстранился, но Гермиона не в силах была открыть глаза и посмотреть на него. От осознания того, что, возможно, она больше никогда не сможет поцеловать Гарри, по щекам потекли слезы, и она почувствовала, как он проводит рукой по ее лицу, вытирая их. Уже завтра эта сказка закончится. Он вернется в ставший привычным ему мир магглов, выпишется из больницы, пойдет на работу и опять будет иногда навещать их, не так часто, как этого бы хотелось Гермионе. А она будет каждый вечер ложиться в постель с Роном, думать о Гарри и тихо плакать в подушку, засыпая лишь к утру.

Резко распахнув глаза и окунувшись в теплую зелень, Гермиона твердо сказала: «Нет!» — и, не дав Гарри опомниться, припала к его теплым губам, крепко обхватив за шею. Она со всей силы сжимала его плечи, царапала спину и шею, мечтая никуда его не отпускать, просто быть рядом с ним, никому ничего не объясняя. Его запах кружил голову, выуживая из памяти все новые и новые воспоминания. Как она желает ему удачи в поиске философского камня, сидя возле бессознательного Рона, как обнимает в Большом Зале после оживления настойкой из мандрагор, как прижимается к нему от страха, летя на Клювокрыле, как переживает за него во время Турнира Трех Волшебников и битвы в Отделе Тайн, как плачет вместе с ним над могилой Дамблдора, как хоронит Добби, как бьется в истерике, умоляя Гарри не идти к Волдеморту, и как в ужасе оседает на землю, когда Волдеморт объявляет, что Гарри Поттер мертв...

Затихнув, Гермиона утыкается Гарри в грудь, и ее плечи начинают сотрясаться от рыданий. Он по-прежнему крепко ее обнимает и целует в висок.

— Тише, родная, успокойся. Все будет хорошо, — шепчет Гарри, вызывая лишь новый поток слез.

— Не будет, — приглушенным голосом говорит Гермиона. — Не будет, пока тебя нет рядом.

— Я буду рядом, — отвечает Гарри, отстраняет от себя Гермиону и заглядывает ей в глаза, вытирая слезы. — Я всегда буду рядом.

— Это не то, — качает головой Гермиона. — Я хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой, пить кофе и обсуждать утренние новости, встречаться в кафе во время обеденного перерыва, а по вечерам сидеть перед камином, закутавшись в плед, и читать книги.

— Обеды в кафе точно не могу обещать, ты же знаешь мою работу, — Гарри вновь обнял Гермиону. — Не накручивай себя. Не будем торопить события, оставим все как есть. И наш ужин уже давно остыл.

* * *

— Гермиона, я не могу принять этот закон, — в который раз повторил Кингсли Бруствер, раздраженно хлопнув по столу папкой с документами. — Меня завалят письмами с жалобами и угрозами.

— Но ведь нельзя быть такими упрямыми и жестокими эгоистами, — не унималась Гермиона, расхаживая по кабинету премьер-министра и размахивая какими-то бумагами. — Это же дети, и они не виноваты в том, что...

— Послушай меня, Гермиона, — твердо перебил ее Кингсли. — Попробуй поставить себя на место родителей, чьи дети учатся в Хогвартсе. Как ты думаешь, они обрадуются, узнав, что Министерство вновь разрешило оборотням учиться вместе с их чадами?

— Да зачем вообще нужно было принимать закон, запрещающий оборотням посещать школу? Дети не виноваты, что стали жертвами нападений.

— Но никого из родителей это волновать не будет.

Гермиона подошла к столу и опустилась на один из массивных резных стульев.

— Мы же будем контролировать, чтобы все пострадавшие дети вовремя принимали Ликантропное зелье, и сделаем для них специальные отдельные комнаты в Больничном крыле. Преподаватели и остальные дети будут в полной безопасности.

— У многих магов еще слишком свежи в памяти события, произошедшие в Хогвартсе. Дамблдор постоянно твердил, что школа Хогвартс — это самое безопасное место, но не мне тебе рассказывать, сколько магов там погибло и сколько детей было обращено во время нападения Волдеморта, — Кингсли откинулся на спинку кресла и с грустью посмотрел на Гермиону. — Ты не в силах защитить всех. Мне так же жаль, что эти дети обречены на нищету и презрение, но глас общества — слишком сильный механизм. В итоге нас попросту сместят с должностей, а к власти придут те, которые в первую очередь издадут еще один закон, требующий изгнания всех оборотней на отдельную территорию как можно дальше от людей.

— Ну, неужели никак нельзя добиться справедливости? — воскликнула Гермиона.

— У каждого свое понятие справедливости, — медленно проговорил Кингсли. — Но я вот что могу тебе посоветовать.

Он достал из ящика стола тоненькую папку, поднялся и встал возле Гермионы, облокотившись рукой на спинку ее стула и положив на стол перед ней эту папку.

— Отделу магического сотрудничества я дал задание провести встречи с представителями других государств по вопросам обмена студентами. «Дурмштранг», «Китеж-Град» и «Махоутокоро» заинтересовались этим предложением, директор же «Шармбаттона» сразу наотрез отказалась, обосновав это тем, что вряд ли в других школах найдутся студенты, достойные обучаться в ее школе. Ну да ладно, — Кингсли вернулся в свое кресло. — Теперь нам надо посетить каждую школу, обговорить детали — к примеру, Дурмштранг, возможно, будет принимать студентов только мужского пола — и заключить договора. Гермиона, ты понимаешь, к чему я веду?

Та провела рукой по лежащей перед ней папке и удивленно посмотрела на премьер-министра.

— Вы хотите, чтобы этим занялась я? Думаете, какая-то из школ согласится взять на обучение детей-оборотней?

— А почему бы не попробовать? — улыбнулся Кингсли и кивнул головой в сторону папки. — Собери побольше информации об этих школах и можешь отправляться.

Схватив папку, воодушевленная Гермиона буквально выбежала из кабинета премьер-министра, на ходу составляя план действий. Для начала она решила написать письмо МакГонагалл с просьбой посетить хогвартскую библиотеку, потом зайти в книжный магазин в Косом переулке, чтобы собрать максимально много информации и как можно быстрее решить все вопросы с иностранными школами, чтобы первого сентября дети-оборотни смогли начать полноценное обучение наравне со всеми и перестали чувствовать себя изгоями. Зайдя в свой кабинет, Гермиона посмотрела на часы, спрятала папку в нижний ящик стола и направилась в Атриум. Гарри еще был на больничном, и она очень надеялась, что они смогут встретиться во время ее обеденного перерыва.

Оказавшись на улице, Гермиона достала телефон. Гарри ответил не сразу, но потом она услышала в трубке его запыхавшийся голос, а на заднем фоне грохотали какие-то железки.

— Привет, Герми, — тяжело дыша, произнес Поттер.

— Привет. Ты занят? Я хотела предложить тебе встретиться, у меня сейчас обед.

— С удовольствием, — ответил Гарри. — Давай минут через двадцать возле кафешки на углу Девятнадцатой и Беккер-Стрит? Я как раз неподалеку.

Гермиона не смогла сдержать улыбку. Каждой смс-ке, звонку или встрече она радовалась, как ребенок — коробке конфет. Вот и сейчас, с глупой улыбкой пряча телефон в сумочку, она представила, как через каких-то двадцать минут увидит любимые зеленые глаза, затем быстро огляделась по сторонам и аппарировала к месту встречи.

Нервно переминаясь с ноги на ногу, Гермиона стояла недалеко от входа в кафе «Синема» и постоянно смотрела по сторонам, ища знакомый силуэт. Назначенное время уже истекло, и она начала волноваться, как вдруг кто-то, подошедший сзади, ладонями закрыл ей глаза.

— Гарри, — засмеялась Гермиона и обернулась.

— Извини, я теперь тихоход, — улыбнулся Поттер и поцеловал ее. — Еще и без машины.

— Уж это я как-нибудь переживу. А ты откуда вообще? — спросила Гермиона, кивнув на большой рюкзак за спиной Гарри и оглядев его с ног до головы. В спортивном костюме она его еще ни разу не видела.

— Я был в спортзале, — ответил Гарри, перехватывая удобнее шлейку рюкзака.

— Как в спортзале? Тебе же противопоказаны нагрузки, Гарри, — Гермиона обеспокоенно схватила его за предплечье.

— Не переживай, Герми, я не переусердствовал. Так, побегал да поплавал в бассейне, — он снова поцеловал ее и взял за руку. — Пошли уже, а то твой перерыв закончится.

* * *

— Так что теперь мне предстоит много работы и много поездок, — закончила Гермиона свой рассказ о задании премьер-министра.

— Знакомый блеск в глазах, — улыбнулся Гарри и поставил на блюдце пустую кофейную чашку. — Предвкушаешь, как обложишься книгами и будешь читать, читать и читать?

— Именно так, — засмеялась Гермиона. — Это же так интересно, побывать в других школах магии, узнать их историю.

— И опять ты заботишься о других, — добавил Гарри, забирая у подошедшей официантки свою пластиковую карточку.

— А кто кроме меня это сделает? — вздохнула Гермиона и встала. — Проводишь меня до ближайшего укромного местечка?

Когда они зашли в заброшенную подворотню, Гарри крепко прижал к себе Гермиону, не желая отрываться от любимых губ.

— Ненавижу себя за то, что встречаюсь с тобой за спиной Рона, но я не могу без тебя, — прошептал он, коснулся ее губ быстрым поцелуем и отошел чуть назад, и через мгновение от Гермионы остался лишь запах духов.

Вторую неделю Гермиона возвращалась домой ближе к ночи, объясняя свои задержки большим количеством работы. И вторую неделю Гарри не появлялся у них дома. Рон сидел на диване в гостиной в ожидании Гермионы и в очередной раз вспоминал прошлое, пытаясь найти хоть что-то, что доказало бы, что уход Гарри в мир магглов был напрасен и ошибочен. Но сколько он ни анализировал произошедшее, ничего хорошего в голову не приходило. Уже неоднократно Рон корил себя за те детские обиды, что послужили причиной их первой ссоры с Гарри. Сейчас все это выглядит ужасно глупо, но тогда он был уверен, что поступает правильно. Рон ничем не выделялся среди множества своих старших братьев и теперь винил себя за проявленные слабость и лень. Он плыл по течению жизни, не шевелясь лишний раз, чтобы чего-то добиться, и думал, что дружба с Гарри поможет ему выбраться из тени, но разве что-то или кто-то могло затмить самого Гарри Поттера? Уизли был просто дружком Поттера, его оруженосцем, шестеркой... Так называли его слизеринцы, таким видел себя и сам Рон.

Он до последнего считал, что все-таки когда-нибудь ему удастся стать равным Гарри, чья слава не давала Рону спокойно спать. Причем он вовсе не задумывался над тем, что слава эта не была желанна, что Гарри наоборот мечтал о семье, и не важно, насколько обеспеченной.

Нет, Рон не лицемерил и не улыбался, глядя в глаза Гарри, мечтая при этом занять его место под солнцем. Все эти мрачные мысли сидели глубоко в его подсознании и впервые вырвались наружу на четвертом курсе, когда из Кубка вылетел клочок бумаги с именем Гарри. Рон был уверен, что друг обманул его, что он хочет еще больше славы, и никакие оправдания Гарри не могли переубедить его. Гермиона тогда потратила много сил и нервов, пытаясь вправить Уизли мозги, но только смертельная опасность, нависшая над Гарри во время первого испытания, доказала Рону истинность слов подруги — Поттер еще совсем не был готов для соревнований такого уровня.

Рон повернул голову и посмотрел на часы, стоящие на каминной полке — приближалась полночь. Зайдя на кухню, он сделал себе кофе и сел за стол, задумчиво обводя пальцем кромку чашки.

Гермиона. Она стала вторым камнем преткновения в отношениях Рона и Гарри. Рон был слишком стеснительным, замкнутым и неуверенным в себе, чтобы попытаться завести отношения с понравившейся девушкой, а Гермиона всегда была рядом, и эта близость дала ему ложное чувство влюбленности. Гарри в это время был занят бурным романом с Джинни, и Рон начал действовать, правда, получалось это у него из рук вон плохо. Узнав от Джинни, что Гермиона целовалась с Крамом, он устроил ей скандал и назло стал встречаться с Лавандой, которая, правда, быстро его утомила, а новость о том, что Гермиона пошла на вечер к Слизнорту с Маклаггеном, и вовсе вывела его из себя.

Рон с силой опустил кулак на стол, от чего уже пустая чашка жалобно звякнула о блюдце. Резко встав, отодвинув с грохотом стул, он вышел из кухни и снова сел на диван в гостиной. Часы пробили полночь.

Он вел себя как последний идиот, устраивая сцены ревности Гермионе в Хогвартсе, а позже он поддался тому долбаному медальону и вовсе бросил ее и Гарри одних в самое страшное время, да еще и наговорил кучу гадостей. Рон вообще удивлялся, что Гарри простил его. Впрочем, в этом весь Гарри — до последнего верящий в человеческую доброту и искренность. Но тогда Рон был уверен, что его чувства к Гермионе настоящие, и то, что она проводила больше времени с Гарри, чем с ним, разгадывая тайны Даров Смерти, неимоверно его злило. На его собственные эмоции наложились эмоции Волдеморта из медальона, и Рон окончательно перестал себя контролировать. Ненависть к любимой девушке и лучшему другу, позволившему себе попытку забрать ее у Рона, затмила ему глаза, и он ушел.

Когда последствия действия медальона полностью улетучились и эмоциональное состояние Рона пришло в норму, вся злость, на какую только он был способен, со всей силы обрушилась на него самого. Он не мог поверить, что поступил так с дорогими ему людьми, и в самый пик отчаяния и раскаяния услышал голос Гермионы из делюминатора...

Все изменилось во время битвы в Хогвартсе. Страх за жизнь близких напрочь вытеснил из головы все обиды, зависть и злость. Рон больше не хотел быть в чем-то лучше братьев, он хотел, чтобы Фред остался жив. Глядя на «мертвого» Гарри на руках у Хагрида, он не мечтал о его славе, а проклинал себя за то, что позволил другу уйти на верную смерть. После победы над Волдемортом Рон был полностью опустошен.

Но слава все-таки нашла Рона. Ежедневно совы приносили Гарри десятки благодарственных писем, в которых упоминались и Рон с Гермионой, а «Пророк» выпустил статью под названием «Герои войны».

А потом Гермиона забежала в гостиную Гриффиндора вся в слезах, держа в руках записку. Почерк был до боли знаком, а содержание — до ужаса невероятным. Джинни кричала, что Гарри идиот, раз считает такую шутку смешной, Луна отрешенно заявила, что знала, что этим все закончится, Невилл просто молча стоял, опираясь на спинку дивана, а Гермиона пыталась унять слезы.

Послевоенная депрессия настигла всех, а уход Гарри усугубил и до того плачевное состояние магического мира. Оставшиеся в живых Пожиратели с бешенством дикой кошки нападали на дома магглов, не давая аврорам ни дня передышки, но именно это и позволило довольно быстро уничтожить последних последователей Волдеморта. Рон в это время учился в школе авроров и не раз просил взять и его в рейд, чтобы он смог, наконец, выплеснуть всю свою горечь и ненависть, но стажерами никто рисковать не собирался, будь ты хоть сто раз героем войны. Гермиона же в это время отправилась в Австралию. Она осознанно поехала одна, объяснив, что не знает, как отреагируют ее родители, когда она вернет им память, и что лучше переживать все это в тесном домашнем кругу, без посторонних.

В то время Рон с Гермионой еще жили в Норе: Молли сильно переживала смерть одного из сыновей, и за ней постоянно нужен был уход. Отношения развивались медленно и тяжело, слишком чувствовалось отсутствие Гарри, о чем постоянно любила напоминать Джинни. В один из вечеров, сидя, как обычно, на скамейке в саду, Рон решил все-таки шагнуть дальше и поцеловал Гермиону, попутно медленно расстегивая пуговицы ее блузки.

К удивлению и сожалению Рона, эти отношения не принесли ему долгожданного счастья. Он списывал это на все то же отсутствие Гарри. Они не ссорились с Гермионой и со стороны выглядели как идеальная пара, но по прошествии времени Рон понял, что его чувства к Гермионе никогда не заходили дальше дружеских, но от жены это всячески скрывал. Она была дорога ему, и причинять боль совсем не хотелось. Эта ситуация очень угнетала Рона, он чувствовал вину перед Гермионой, ведь она вполне могла встретить хорошего человека и быть любимой и счастливой. Именно это и вызвало у Уизли тягу к алкоголю — выпивка помогала забыться, хоть и ненадолго. Переживания Гермионы из-за его частых пьянок лишь усилили чувство вины, потянув за собой и частоту попоек.

И вот с появлением Гарри Рон вдруг заметил, какой блеск появился в глазах Гермионы, она будто ожила. Он и сам был безмерно рад возвращению друга, но слишком частые и долгие взгляды Гермионы на Гарри не укрылись от его внимания. И первое, о чем подумал Рон, — насколько глупа была его ревность. Он не дал им шанс сблизиться и теперь мучился сам и мучил Гермиону.

Повернув голову на зашумевший камин, Рон ожидал появление жены. Через пару секунд уставшая и сонная Гермиона шагнула на ковер и замерла, наткнувшись на тяжелый взгляд синих глаз. В гостиной, освещенной одной лишь настольной лампой, царил полумрак, и Рон, сидевший, облокотившись на колени и сцепив пальцы в замок, выглядел очень устрашающе.

— Почему ты не спишь? — настороженно спросила Гермиона и сделала шаг в сторону, когда Рон поднялся.

— Решил дождаться тебя, — ответил он, медленно подходя к Гермионе. — Ты уже две недели очень поздно приходишь домой.

— Я же рассказывала тебе о предстоящем проекте. Собрать информацию о школах магии довольно сложно, учитывая, что принято скрывать их местоположение, и мне еще предстоит...

— Ты была у Гарри? — перебил ее Рон, смотря на Гермиону сверху вниз.

Она шумно выдохнула и, глядя в пол, заговорила:

— Причем тут Гарри? Я нашла очень много книг, перенесла их в Министерство и беспрерывно изучаю.

— Герм, — Рон аккуратно взял ее за подбородок и поднял голову, заставляя посмотреть ему в глаза. — Я не слепой. С самого первого дня я заметил, как ты на него смотришь.

— Прости, Рон, — из глаз Гермионы хлынули слезы. Напряжение, накопившееся внутри за последнее время, рвалось наружу, грозя перерасти в истерику. — Я не знаю, как это произошло, но я давно уже...

— Не оправдывайся, — Рон обнял ее. — Мы оба виноваты, что несколько лет назад вдруг решили, что должны быть вместе. Вот только мне надо было сразу все рассказать, а не встречаться за моей спиной. Что-то я не припомню, чтобы в нашей троице были секреты друг от друга. Ты мне очень дорога, Гермиона, и я буду только рад, если Гарри сделает тебя счастливой, ему я доверяю.

Гермиона посмотрела на Рона заплаканными глазами, потом резко поднялась на носочки, обняла его и поцеловала в щеку.

— Прости, Рон. Прости, пожалуйста, — прошептала она. — Я так тебе благодарна.

— Думаю, на моем месте ты поступила бы точно так же, — улыбнулся Рон. — Теперь признавайся, у Гарри допоздна сидишь?

Гермиона засмеялась и отстранилась от Рона.

— Нет, я за эти две недели видела его только пару раз, времени совсем нет, я уже выбилась из сил с этими школами, — она устало потерла глаза, — еще раз спасибо за понимание, Рон. Я пойду ложиться спать.

Проводив взглядом Гермиону, Рон выключил лампу и пошел во вторую спальню. Естественно, о том, чтобы делить кровать с Гермионой, уже не могло быть и речи. Он был рад, что эта угнетающая ситуация разрешилась, даже несмотря на то, что его мечта о семье не сбылась.

Утром Гермиона умчалась на работу, а Рон планировал весь день провести на диване перед телевизором. Кстати, ему очень понравилось это изобретение магглов, так же, как и холодильник, магнитофон и обычные лампочки. Позавтракав, он растянулся на диване и лениво переключал каналы, как вдруг раздался звонок в дверь. Увидев утреннего гостя, Уизли немало удивился.

— Гарри! Давно не заходил!

— Да, извини, — улыбнулся Гарри, ответив на крепкое рукопожатие. — Восстанавливаю потихоньку форму после больницы. Мне позвонила Гермиона, попросила приехать. Сказала, тебе помощь какая-то нужна.

— Мне? Помощь? — еще сильнее удивился Рон, закрывая входную дверь за Гарри. — Честно говоря, первый раз слышу.

— Ну, знаешь, странные у нее шуточки, — вздохнул Гарри. — А я-то подорвался как ненормальный, даже чая не глотнул.

— Кажется, я понял, зачем она это сделала, — медленно произнес Рон и поманил за собой Поттера. — Пойдем-ка выпьем.

— Выпьем? — скривился Гарри. — В девять утра?

— Кофе, Гарри, ко-офе-е-е, — протянул Рон из кухни.

— Ну, выкладывай, — сказал Гарри, усевшись за стол.

Рон сделал им кофе и сел напротив.

— Вчера Гермиона рассказала мне о вас.

Гарри, поднесший чашку ко рту, замер и выжидающе посмотрел на Рона. Тот молчал, но Поттер не заметил на его лице ни тени злобы. Он поставил чашку на стол и провел рукой по волосам.

— А меня она просила пока ничего тебе не говорить. Черт! Паршиво вышло. Слушай...

— Наоборот, хорошо.

— Что? — Гарри неверяще уставился на друга и резко встал. — Рон, ты себя слышишь? Я как последняя сволочь позволил себе давным-давно влюбиться в девушку лучшего друга и теперь разрушаю вашу семью, а ты говоришь, что это хорошо?

— Гарри, именно давным-давно мы с Гермионой и совершили ошибку. Кстати, если бы ты не ушел, возможно, что сейчас не я, а ты был бы ее мужем. Нас свело общее горе, а не любовь.

Гарри плюхнулся обратно на стул

— Ну, может, для приличия хоть разок съездишь мне по морде? — усмехнулся он, и Рон расхохотался.

— Я очень рад, что ты снова с нами, и рад, что Гермиона наконец-то будет счастлива. А по морде должен ты мне съездить. В Хогвартсе я был самым настоящим придурком. Как я мог не поверить тебе, что ты не бросал свое имя в тот чертов Кубок? Как я мог бросить вас в том лесу? Я поражаюсь твоему благородству, Гарри, потому что я бы на твоем месте такое не простил.

— Что ты там говорил насчет выпить? — спросил Гарри, ошарашенный таким изменением друга.

* * *

Выйдя вечером из камина, Гермиона чуть не кинулась обратно, оглушенная диким гвалтом. Рон с Гарри сидели на диване и смотрели футбол, размахивая руками и перекрикивая комментатора. На журнальном столике стояло несколько бутылок пива и всяческая закуска, а на полу валялись уже пустые бутылки. Судя по всему, их разговор прошел успешно.

— О, а вот и наша лиса! — воскликнул Рон. — Как нехорошо обманывать любимого, да еще с утра пораньше. Давай, присоединяйся к нам. Меня тут Гарри на маггловский футбол подсадил. Оказывается, есть что-то интересней квиддича.

Гарри прыснул от смеха, едва не захлебнувшись пивом.

— Рон, ты не перестаешь меня удивлять.

Гермиона молча с улыбкой переводила взгляд с одного на другого. Она была счастлива, что их троица по-прежнему вместе.

— Вы развлекайтесь, а я спать.

Проходя сзади дивана, она легонько провела Гарри по волосам и поднялась в спальню.

* * *

Утром Гермиона застала дома только Рона, мучающегося головной болью.

— Доброе утро. А где Гарри? — спросила она, заваривая чай.

— Это у тебя доброе, — грустно улыбнулся Рон. — Как назло не осталось Обезболивающего зелья. А где Гарри, не знаю. Вчера я вырубился на диване, а утром его уже не было.

— У меня есть маггловская таблетка, — сказала Гермиона, наливая Рону крепкого чая. — Дать?

Тот подозрительно на нее посмотрел.

— А она не опасна?

— Не опаснее твоего зелья, — засмеялась Гермиона и, достав из сумочки таблетку, протянула ее Рону. — Запей водой.

Все утро Гермиона не могла дозвониться Гарри и изрядно нервничала, но в полдень, за час до ее обеда, он наконец поднял трубку.

— Ты куда пропал? — тут же накинулась на него Гермиона.

— Приводил себя в порядок, — засмеялся в ответ Гарри. — Ты сегодня в обед сможешь вырваться? Хочу, чтобы ты кое-куда со мной съездила.

— Звучит заманчиво. Где встречаемся?

* * *

Подходя к указанному месту, Гермиона издалека заметила Гарри и прибавила шаг. Она очень по нему соскучилась, но вчера при Роне не решилась его обнять, не говоря уже о поцелуе.

— Привет, — прошептала она, касаясь любимых губ. — Я так соскучилась.

— Я тоже, — ответил Поттер, крепко ее обнимая. — Времени у нас мало, потому сразу к делу.

Он загадочно улыбнулся, и Гермиона, не выдержав, ткнула его кулаком в грудь.

— Не томи!

— Я решил купить новую машину и хочу, чтобы ты поучаствовала в выборе.

— Но я же ничего в них не понимаю.

— А тебе и не нужно, — ответил Гарри и взял Гермиону за руку. — Теперь это будет и твоя машина тоже, поэтому ты должна одобрить, ну, или не одобрить мой выбор. Пошли.

Гермиона никогда не была в автосалонах и сейчас, расхаживая между новеньких ослепительно сияющих машин, она размышляла о том, как сильно изменилась ее жизнь с появлением Гарри и как много перемен еще ждет ее в будущем. Она видела, что он абсолютно не страдает без магии, и задумалась, смогла бы она последовать его примеру. Устроиться на обычную маггловскую работу, ходить вместе по магазинам, смотреть дома фильмы, дурачиться и не вспоминать о прошлом. Попытаться забыть Волдеморта, тот пережитый ужас, освободить сердце от боли и зажить счастливой беззаботной маггловской жизнью. Вот только глядя на Гарри, Гермиона понимала, что забыть ту войну не получится никогда.

— О чем задумалась, Герми? — Гарри приобнял ее за талию и поцеловал.

— О том, как мы все изменились, — ответила она, вновь утопая в зеленых глазах.

— Эти перемены к лучшему, — тихо сказал Гарри и погладил Гермиону по щеке. — А теперь садись в нашу новенькую покупку, отвезу тебя на работу.

Забрав все необходимые документы, Гарри сел рядом с Гермионой в черный сверкающий «крайслер» и вдавил педаль в пол, отчего Гермиону сильно вжало в сиденье.

— Это тебе страховая так много выплатила за ту машину? — спросила она.

— Нет, — ответил Гарри, смотря по сторонам на перекрестке. — Ту выплату еще неизвестно сколько ждать. Ты же не думаешь, что я все деньги оставил Гринготтсу?

Гарри подмигнул Гермионе, и она, засмеявшись, поудобнее устроилась на сидении.

— Кто бы мог подумать, что однажды я буду ехать с тобой в обычной машине по улицам Лондона, — задумчиво произнесла она.

— Кто бы мог подумать, что мы вообще будем с тобой вместе, — ответил Гарри, останавливаясь возле заброшенной телефонной будки. — И кажется, я говорил, что буду ждать тебя в гости, когда ты соберешь все необходимые книги.

— Сегодня в семь часов я постучу в твою дверь, — сказала Гермиона, наклоняясь в сторону Гарри для поцелуя.

Зайдя в кабинет, Гермиона раскрыла недочитанную книгу, но не смогла заставить себя продолжить чтение. Она очень нервничала из-за предстоящих встреч с директорами магических школ и хотела лишь одного — чтобы Гарри все это время был рядом с ней, но понимала, что это неосуществимо. Во-первых, чтобы не раскрыть себя, ему придется постоянно пить Оборотное зелье, прямо как лже-Грюму, а во-вторых, вполне возможно, что вокруг школ стоят барьеры, разрушающие действие любых Изменяющих чар и зелий. К тому же, больничный Гарри скоро заканчивается, и он снова выйдет на работу. Придется отправляться в далекие путешествия одной и заставлять себя думать о переговорах, а не о любимом.

Большой микроавтобус с надписью «Такси» остановился возле подъезда одной из лондонских высоток. Переезд Гермионы Гарри полностью взял на себя, в то время как она уже готовилась к отъезду в первую школу.

— Знаешь, Гарри, я все-таки считаю более вероятным, что только Дурмштранг согласится обучать пострадавших детей, — задумчиво сказала Гермиона накануне, сидя в большом кресле дома у Гарри и обложившись книгами.

— Думаешь, раз школа специализируется на Черной магии, то и оборотней с радостью возьмет? — усмехнулся Гарри. Он лежал на диване напротив и наблюдал, как Гермиона, нахмурившись, вчитывается в текст огромной старой книги, лежащей у нее на коленях. И судя по состоянию фолианта, ему было как минимум лет триста.

— Именно, — ответила Гермиона. — Одно меня смущает — я не знаю, кто является сейчас директором. Не использует ли он этих детей в будущем в каких-нибудь своих черных планах?

— Боже, Герми, не будь такой мнительной, — возразил Гарри и, поднявшись с дивана, присел на подлокотник кресла Гермионы. — А может, стоит написать письмо Краму? Вдруг что сможет рассказать?

— Виктору? — Гермиона подняла голову и удивленно посмотрела на Гарри.

— Да, а что тут такого? — ответил Поттер. — А-а-а, я забыл, для Рона это была больная тема.

Гермиона улыбнулась и вернулась к изучению книги.

— Рон молодец, я ему очень благодарна, — сказала она. — Он здорово поработал над собой и смог преодолеть свои комплексы.

— Да, я помнил его другим, — тихо ответил Гарри и поцеловал Гермиону в макушку. — Пошли спать, завтра дочитаешь.

Гермиона закрыла книгу, и Поттер переложил ее на журнальный столик.

— Думаешь, действительно стоит обратиться к Виктору? — спросила она.

— Конечно, — Гарри поднял Гермиону из кресла и прижал к себе. — Кто, как не он, будет знать все о Дурмштранге?

— Ты прав, утром сразу же напишу ему, — ответила Гермиона и вскрикнула от неожиданности, когда Гарри резко подхватил ее на руки. — Гарри, кажется, ты собирался спать?

— Чуть позже, — улыбнулся Поттер и, зайдя в спальню, опустил ее на кровать.

Гермиона запрещала себе сравнивать Рона и Гарри, но каждый раз, извещая весь дом о полученном удовольствии своими криками, она убеждалась, что близость с любимым человеком наполнена куда более яркими красками и ощущениями. Гарри был очень нежным любовником и мог часами ласкать Гермиону, доводя до изнеможения, но одновременно мог и неожиданно ворваться в ванную, когда она принимала душ, и с силой прижать ее к прохладной стене, оставляя синяки на коже. Это не было грубо и совсем не пугало Гермиону; она видела, как горят от страсти его глаза. Казалось, если выключить свет, они просто будут светиться в темноте, словно два приближающихся луча Авады.

* * *

Собрав очередной книжный шкаф Гермионы, Гарри критично оглядел комнату. Он решил полностью отдать Гермионе свой кабинет, и теперь в нем не осталось ни одной пустой стены — сплошные книжные шкафы высотой до потолка, да возле окна стоял большой стол с компьютером. Маленькому диванчику, который стоял здесь раньше, не осталось места, и Гарри перетащил его в коридор. Поставив чемодан, полный документов, с которыми работала Гермиона, возле стола, Гарри отнес сумки с одеждой в гардеробную и устало развалился на диване в гостиной. Но, посмотрев на часы, он расстроено закрыл глаза и, взяв себя в руки и переодевшись, отправился на работу.

* * *

Аппарируя в квартиру, Гермиона не ожидала наткнуться в прихожей на диванчик и, неудачно приземлившись на него одной ногой, свалилась на пол. Тихо выругавшись, она отправилась на поиски Гарри, но потом вспомнила, что до утра его не будет. Разложив вещи, Гермиона заглянула в кабинет и улыбнулась, увидев, что Гарри собрал все ее шкафы и даже расставил книги. Достав из сумочки записи о русской школе, она села за стол и стала перечитывать наброски своей примерной речи, отмечая все положительные аспекты учебы по обмену. Уже завтра Гермиона должна была отправиться в Россию и поэтому жутко нервничала. Убедившись, что все готово, она поужинала салатом и легла спать.

Проснувшись рано утром от звонка будильника, она быстро привела себя в порядок и отправилась на кухню, чтобы встретить Гарри вкусным завтраком на столе. И уже наливая себе кофе, она услышала, как щелкнул замок на входной двери.

— Ты зачем так рано встала? — спросил Гарри, обнимая вышедшую ему навстречу Гермиону.

— Разве я могу оставить своего любимого без завтрака? — улыбнулась она. — Да и я нервничаю очень перед поездкой и боюсь что-нибудь забыть.

— Не переживай, Герми, все пройдет отлично. Самолет только вечером, успеем сто раз проверить, все ли ты взяла.

Гермиона наливала кофе еще в одну чашку, когда Гарри обнял ее сзади.

— Давай помогу расслабиться, — сказал он, целуя ее в шею.

— Гарри, щекотно, — засмеялась она и попыталась увернуться. — И как у тебя на все хватает сил?

— Да филоню на работе, стою в сторонке, пока остальные пожары тушат да разбитые машины вскрывают, — небрежно ответил Гарри и, посмотрев на возмущенное лицо Гермионы, засмеялся. — Шучу я, шучу! Все намного проще: я никогда не устану наслаждаться тобой.

Так и не тронутые две чашки кофе медленно остывали на столе.

* * *

Вечером, еще раз проверив содержимое своей волшебной сумочки, Гермиона зашла в гостиную, чтобы попрощаться с Гарри. Она отказалась от его предложения проводить ее в аэропорт, больше беспокоясь о том, чтобы он отдохнул после работы, и, зайдя в комнату, застала Гарри спящим. Гермиона присела на диван рядом с ним, легонько провела пальцами по щеке и поцеловала. Посидев с ним еще несколько минут, она вышла в прихожую и, взяв с полочки ключи и закрыв на замок входную дверь, отправилась в аэропорт. Во время войны, как только Пожиратели стали действовать в открытую, большинство стран запретили использование международных порталов, и даже спустя несколько лет получить разрешение на такой портал было делом очень сложным и занимало уйму времени. А его у Гермионы было в обрез, и она решила воспользоваться маггловским способом. Аппарировать в столь людное место, как аэропорт, она не рискнула, а спустилась в метро и, проехав больше часа по линии Пикадилли, вышла на конечной станции под названием «Пятый терминал Хитроу», в котором проходила регистрация на рейс SU 2575 «Лондон-Москва».

Сидя в самолете у окна, Гермиона всячески старалась взять себя в руки. Вспомнив, что даже во время ограбления банка Гринготтс она так не нервничала, Гермиона, не сдержавшись, фыркнула.

Буквально за несколько минут до вылета на сиденье рядом с ней плюхнулся слегка запыхавшийся парень, чуть задев ее рюкзаком.

— Прошу прощения, — сказал он и встал, чтобы положить рюкзак на багажную полку.

— Не стоит, — ответила Гермиона, мельком взглянув на соседа, — высокий, русый, кареглазый, — и отвернулась к окну. Однако через секунду она вздрогнула и резко обернулась к парню, пристально на него глядя. Этот голос она узнает из тысячи.

— Что-то случилось? — невинным голосом поинтересовался он.

Гермиона тут же смутилась.

— Нет, извините. Просто мне показалось... Нет, ничего.

— Не показалось, Герми, не показалось, — улыбнулся он, выгибаясь и пытаясь достать что-то из кармана джинсов.

Гермиона повернулась к нему всем корпусом.

— Ты что тут делаешь? — зашипела она. — Ты же спал, когда я уходила.

— Ну, неужели ты действительно думала, что я отпущу тебя одну неизвестно куда? Забыла? Я не Рон, я непослушный, — ответил Гарри.

Он засмеялся и протянул Гермионе крохотный чемоданчик.

— Положи в сумочку. Лаванда передала разные зелья, на всякий случай.

— Ты меня пугаешь, — ответила Гермиона, пряча уменьшенный чемоданчик в сумку. — Я же буду договариваться об обмене студентами, а не захватывать школу.

— Герми, я тебя слишком хорошо знаю. Ты не успокоишься, пока не всунешь к ним хоть одного, — Гарри перешел на шепот, — сама понимаешь, мало ли, как там отреагируют на столь ярое давление.

Гермиона вздохнула.

— Ты не представляешь, как я рада, что ты все это время будешь со мной. Но почему мне не сказал? Что за сюрпризы? И что с твоим лицом?

— Весело же, — улыбнулся Гарри и тут же получил локтем в бок. — Да ладно тебе, Герми. Как только ты ушла, у меня появились Рон и Лаванда. Мы заранее обсудили с ней способы изменения внешности с длительным эффектом, и нашелся только один.

— Что за сговор за моей спиной? — нахмурилась Гермиона.

— Я сразу решил, что одну тебя не отпущу, но не говорил тебе, потому что не знал, попадет ли твой отъезд на мои выходные. Но нам повезло, и теперь три дня я полностью в твоем распоряжении.

— Да? А если бы не попал на выходные, что тогда? — хмыкнула Гермиона, скрестив руки на груди.

— Ну, — Гарри почесал переносицу. — Придумал бы что-нибудь.

— Я только боюсь, как бы вокруг школы или внутри нее не было чар, фиксирующих какой-либо обман, — покачала головой Гермиона.

— Даже если и будут, — ответил Гарри, пристегивая ремень безопасности, — они ничего не зафиксируют, потому что чуть больше часа назад Лаванда сделала мне магическую пластическую операцию.

— Что? — вскрикнула Гермиона, и пассажиры тут же подозрительно на нее покосились. — Пластическую операцию?

— Магическую, — повторил Гарри. — Она временная. Это изобретение Лаванды. Так она скрывает свои шрамы.

Гермиона облегченно выдохнула.

— Слава Мерлину, а то знаешь, зеленоглазые брюнеты мне больше нравятся, — улыбнулась она и снова пихнула Гарри локтем в бок. — В тебе проснулась жажда к приключениям?

— Во мне не засыпает жажда как можно больше времени проводить с тобой, — ответил Гарри. — Но если позволишь, я посплю в самолете. Ночью на три вызова ездили, вздремнуть не удалось.

Гарри поцеловал Гермиону, слегка откинул спинку сиденья и почти сразу уснул.

Через три часа пятьдесят минут Гарри и Гермиона шли по залу прибытия аэропорта «Домодедово».

— Нам надо найти место, откуда можно было бы аппарировать, — взволнованно сказала Гермиона, оглядываясь по сторонам. — Время поджимает.

Увидев плохо освещенный коридор, ведущий к черному выходу, Гермиона затащила туда Гарри и, взглянув на проходящих мимо людей, крепко взяла его за руку и аппарировала по координатам, которые прислала в письме ректор русской школы магии.

* * *

Приземлившись, Гарри поморщился.

— Отвык я от такого перемещения, — хриплым голосом произнес он и огляделся. — Где это мы?

Впереди в низине холма, на котором стояли Гарри и Гермиона, виднелся небольшой поселок со множеством маленьких деревянных домов. Песчаные дорожки хаотично вились между домами, расширяясь перед домиками побольше и сужаясь возле совсем крохотных построек. В центре села сверкала куполами церквушка и возвышались несколько разной формы домов, а вокруг красовались холмы и шумел лес.

— Село Владимирское, — ответила Гермиона. — Что-то вроде нашего Хогсмида. Пошли. Нам надо найти гостиницу «Светогор». Там переночуем, а завтра примемся за дело.

Спустившись с холма, они спросили у местного жителя, как пройти к гостинице, и направились в указанном направлении.

Здание гостиницы было неприметным пятиэтажным сооружением темно-коричневого цвета, над деревянными дверями которого висела небольшая вывеска с названием. Внутри все оказалось еще менее привлекательным. К счастью, администратор гостиницы немного понимал по-английски, и Гермиона с Гарри поднялись на третий этаж и зашли в свой номер.

— Да уж, не впечатляет, — протянул Гарри, разглядывая две узкие кровати, приставленные друг к другу и изображающие двуспальную кровать, выцветший и полустертый ковер на полу, перекосившийся шкаф да одинокий стул.

Гермиона также застыла, рассматривая их место ночлега.

— Ничего страшного, нам всего одну ночь пережить. Вот только где ванная?

Гарри сел на кровать, отчего та заметно прогнулась и громко протяжно заскрипела.

— Боюсь, Герми, что удобства на этаже, — издал истерический смешок Поттер. — И хорошо, если на нашем.

Душевая обнаружилась в конце коридора. Отказавшись от идеи воспользоваться ей по причине неработающего замка, Гермиона решила ограничиться Очищающими чарами. Они хоть и не обеспечивали того ощущения чистоты, что давала ванна, но все же это было лучше, чем ничего.

Переодевшись в пижаму, Гермиона забралась под одеяло к Гарри, — постельное белье так же подверглось Очищающим чарам, — прихватив с собой стопку исписанных бумаг, и зажгла тусклую лампу на стоящей рядом с кроватью обшарпанной тумбочке.

— Может, хоть сейчас ты расскажешь, что узнала об этой школе? Я хочу заранее подготовиться, — усмехнулся Гарри.

— На самом деле, я уверена, что школа не будет такой убогой, как это село. У этого места богатая история с немалым количеством загадок, — тихо заговорила Гермиона, перелистывая бумаги. — Русская школа называется «Китеж-Град», и от других она отличается тем, что находится совсем рядом с магглами. Село Владимирское полностью маггловское. Естественно, саму школу местные жители не видят, но бывали случаи, что они замечали что-то странное. Кто-то замечал в лесу непонятные огоньки, кто-то убеждает, что видел небольшой домик в лесу, а когда подошел ближе, тот исчез. И была придумана легенда о городе Китеже, однажды окруженном врагами с целью разграбить и сжечь, но жители города взмолились Богу о спасении, и он спас их, опустив город под землю, а сверху накрыв его холмами и озером. По легенде, город до сих пор цел, но невидим.

Гермиона отложила часть бумаг в сторону и продолжила:

— Школа находится совсем рядом, за лесом, а рядом с ней есть озеро Святояр. Оно очень глубокое, больше тридцати метров глубиной, а среди магглов славится чистотой своих вод. Оно никогда не замерзает и не зарастает тиной, а если набрать воды в бутылку, то она очень долго будет оставаться такой же свежей. Конечно, магглы считают его святым, но мы-то знаем, что это не так, — улыбнулась Гермиона. — В местном Зачарованном лесу тоже обитает много разных созданий, но лишь малая часть из них опасны, да и то не смертельно. Ну, а что касается самой школы, я узнала, что состоит она из трех зданий — Жилого крыла, Административного крыла и библиотеки.

— Не сравнится с Хогвартсом, конечно, — отозвался Гарри, слушая лекцию Гермионы.

— Но кое-что общее есть, — продолжила Гермиона. — У них тоже четыре факультета. Первый, Санторис, его студенты имеют большое доброе сердце, горячую кровь и острый ум. Тотем факультета — крылатый лев. Аквантис похож на Слизерин. Студенты этого факультета — люди высокого происхождения, хладнокровные и свободолюбивые. Тотемом так же является змея. Следующий — Аниматеррис. Его студенты открыты и дружелюбны и всегда готовы прийти на помощь. Тотем — бык. И четвертый факультет — Рациоторис под тотемом орла. Студенты этого факультета обладают острым умом, любят головоломки, но одновременно и хладнокровны, как аквантисы. Вот только змея аквантисов не ужик какой-нибудь, а василиск. Причем, в школе живет один, но на представителей его факультета его взгляд не действует, а других он замораживает, но не убивает.

— Наши студенты вряд ли к такому привыкнут, — пробормотал Гарри.

— Это точно. Единственное, что я не нашла ни в одном источнике, так это то, как проходит распределение по факультетам, — ответила Гермиона и взяла отложенные ранее бумаги. — А обучение у них длится семь лет, но при этом оно трехступенчатое, и можно завершить его по окончании любой ступени. А следующая, специальная, ступень приравнивается к академическому магическому образованию. К сожалению, мало кто проходит специальное обучение, все довольствуются основным.

— Что-то мне подсказывает, что ты очень жалеешь, что в Хогвартсе нет такой специальной ступени. Да, мисс Всезнайка?

Засмеявшись и получив по лбу стопкой бумаг, Гарри крепко схватил Гермиону и поцеловал.

— Ложись спать, — сказал он. — У тебя завтра ответственный день.

Выключив свет, Гермиона устроилась на груди Гарри, но новая обстановка, чужие запахи и какие-то странные посторонние звуки не давали ей уснуть.

— Гарри? — чуть слышно позвала она.

— М-м-м? — сонно отозвался Поттер.

— Ты мне тоже должен кое-что рассказать, — сказала Гермиона.

Гарри зашевелился.

— Что именно?

— Как ты жил эти пять лет? Как ты справился со всем один?

— С трудом, но справился, — ответил Гарри. — Сначала перевел все деньги в обычный банк, потом сделал себе все необходимые документы, написав заявление о якобы потере. Снял квартиру и длительное время изучал, что произошло за все эти годы в мире магглов. Только потом занялся покупкой квартиры, прошел обучение для устройства на работу, отучился на права, купил машину... Первое время очень тяжело было, но потом я привык к одиноким тихим вечерам, пока не появились друзья среди магглов.

— А как ты познакомился с Энджел?

— Я смотрю, не дает она тебе покоя, — тихо засмеялся Гарри.

— Да, но только потому, что я помню, что ты не любишь таких вспыльчивых истеричных девушек. Она напоминает... — Гермиона резко замолчала, прикусив язык.

— Да, Джинни, — продолжил за нее Гарри. — Все дело в том, что у меня не было цели заводить семью, вообще, никогда. Но от природы-то никуда не денешься, ты понимаешь. Хотя, поначалу я действительно в нее влюбился, но потом она стала показывать свой истинный характер... Дальше ты знаешь.

— Да... — немного помолчав, Гермиона вновь заговорила: — Признайся честно, неужели тебе до сих пор не хочется вновь начать пользоваться магией?

— Нет, Герми, не хочется, — сразу же ответил Гарри. — Теперь я за палочку возьмусь только в экстренном случае.

— Надеюсь, такого не случится, — прошептала Гермиона, проваливаясь в дрему.

— Я тоже, — ответил Гарри и, обняв ее покрепче, уснул.

Выйдя утром из гостиницы, Гарри и Гермиона отправились в школу. Дорога пролегала через лес, который оказался намного светлее и дружелюбнее Запретного леса. Постепенно чаща стала сгущаться, а тропинка, по которой они шли, сворачивала вправо, но тут появилась другая, еле заметная, ведущая прямо — в самую гущу леса. Ступив на нее, они с удивлением отметили, что столь густой непроходимый лес на самом деле является не чем иным, как иллюзией. Ветки не били по лицу, не царапали кожу и не рвали одежду, а вытянутая рука Гарри прошла сквозь толстый ствол.

Неожиданно воображаемый лес исчез, Гарри с Гермионой оказались на просторной поляне, и прямо перед ними возник Китеж-Град: небольшой замок, состоящий из трех зданий с башенками, соединенными между собой многоэтажными проходами.

Не успели они толком рассмотреть замок, как заметили бегущего к ним довольно крупного черно-белого кота.

— Анимаг? — тихо спросил Гарри.

— Не знаю, — так же тихо ответила Гермиона, внимательно глядя на приближающегося кота.

Подбежав к ним, кот сел. И заговорил.

— Гермиона Уизли, я так понимаю? — голос у него оказался приятным и бархатным.

Очнувшись от легкого толчка Гарри, Гермиона сглотнула.

— Да, я Гермиона Уизли, а это, — она оглянулась на Гарри, — мой помощник...

— Стив Хадсон, — пришел на помощь запнувшейся Гермионе Гарри.

— Отлично, ректор ждет вас, — ответил кот и развернулся. — Идите за мной.

Гермиона переглянулась с Гарри, и они поспешили за удаляющимся котом.

— Извините, — обратилась она к нему, — как вас зовут?

— Котофей Иванович, — ответил кот, глянув на нее желтыми глазами.

— Котофей Иванович, — продолжила Гермиона, — скажите, пожалуйста, неужели одного воображаемого леса достаточно для сокрытия школы от магглов?

— Ну, что вы, — отозвался кот. — Нас не только лес скрывает, но и чары Невидимости. А вообще, народ наш очень верующий, в магию всякую ни в жизнь не поверит, а вот в божество какое, чудо — это запросто.

— А студенты ходят в село? К озеру?

— Конечно. В селе есть наш банк, кафе, магазины, — кивнул кот.

— И что, никто не обратил внимания на появляющихся ниоткуда детей? — удивилась Гермиона.

— Нет, — ответил Котофей и остановился перед большими деревянными дверями, ведущими в замок. — Места здесь необычные, известные, и очень много туристов, поэтому местные жители к толпам народа привыкли. Ну, а студенты, ясное дело, палочками налево и направо не размахивают.

Он коснулся лапой дверей, и те стали медленно открываться, слегка поскрипывая.

— Ректор вам все расскажет, — сказал кот и побежал трусцой внутрь замка.

Внутри школа также отличалась от Хогвартса. Картины не висели, а были нарисованы прямо на стенах и тоже двигались. Некоторые лестницы были деревянные, а на подоконниках везде стояли цветы.

Поднявшись на пятый, последний, этаж, кот остановился возле деревянной резной двери и, царапнув ее когтями, мяукнул. Дверь тут же открылась, впуская гостей в просторный светлый кабинет, заставленный книжными шкафами. Возле окна стоял длинный темно-коричневый стол, заваленный бумагами, за которыми почти не было видно ректора школы — Марфы Леонидовны Световой.

— К вам из Хогвартса пожаловали, сударыня, — объявил кот, запрыгнув прямо на стол.

Марфа Леонидовна подняла голову и резко встала, опрокинув на кота стопку бумаг. Это была невысокая светловолосая женщина с мягкими чертами лица и очень добрыми синими глазами.

— О, прошу прощения, — обратилась она к Гарри и Гермионе. — Проходите, пожалуйста.

Она взмахнула палочкой, и на столе вместо бумаг тут же возник поднос с самоваром, чашками и баранками.

— Как добрались? — поинтересовалась она, разливая чай по чашкам. — Ночь в маггловской гостинице показалась не очень ужасной?

— Все хорошо, — кивнула Гермиона, улыбаясь. — Меня сопровождает мой помощник...

— Стив Хадсон, — повторил Гарри, усаживаясь возле нее.

— Рада знакомству, — сказала ректор. — Вы знаете, меня очень заинтересовала идея обмена студентами. Это же какой бесценный опыт получат ученики, побывав в другой школе магии. Тем более, время сейчас мирное, за что, конечно, мы все безмерно благодарны вашему сокурснику Гарри Поттеру.

Услышав свое имя, Гарри заерзал на стуле, за что получил пинок от Гермионы.

— Мы, конечно, стараемся не верить в газетные сплетни, но неужели он действительно покинул магический мир?

— К сожалению, да, — ответила Гермионой, буквально кожей ощущая, как напрягся Гарри.

— Очень жаль, — вздохнула ректор. — Среди нас и так мало достойных магов, так они еще и уходят в мир магглов, — Марфа Леонидовна достала из ящика какие-то бумаги и надела очки. — Что ж, приступим. Представители вашего Министерства рассказали мне о Хогвартсе, и во многом наши школы похожи, но многим и отличаются. Вы что-нибудь знаете о Китеж-Граде?

— Да, — ответила Гермиона. — Я изучила все книги, в которых хоть немного упоминалось о вашей школе.

— Замечательно, — улыбнулась Световая. — Не придется тратить время на рассказы.

— Но все же один вопрос есть. А как проходит распределение? — спросил Гарри.

— Его проводит кот, с которым вы уже имели честь познакомиться.

— Кот? — в один голос удивились Гермиона и Гарри.

— Да, кот, — засмеялась ректор. — Он наш психолог и решает, на какой факультет отправить того или иного студента.

— Ну, надо же, — пробормотал Гарри.

Марфа Леонидовна засмеялась.

— Перед тем, как заключить договор, — неуверенно произнесла Гермиона, доставая из сумочки папку с бумагами, — я бы хотела задать вам один вопрос.

Ректор молчала, заинтересованно глядя на побледневшую вдруг девушку.

— Дело в том, что во время войны очень много детей пострадало, — Гермиона говорила медленно, тщательно подбирая слова, — от нападения оборотней.

Световая шумно вздохнула.

— Согласитесь ли вы, — продолжила Гермиона еще менее уверенно, — взять на обучение детей, больных ликантропией?

Марфа Леонидовна отложила очки в сторону, сцепила пальцы в замок и посмотрела на напряженную девушку.

— Со своей стороны, — быстро заговорила Гермиона, — мы гарантируем полную безопасность преподавателей и остальных учеников. У детей будет необходимый запас Ликантропного зелья. К тому же, мы сами построим для них на территории отдельный домик, где они будут пережидать полнолуние.

— Боюсь, что это невозможно, — тихо ответила ректор. — Мы слишком близко с магглами, Министерство вместе с родительским комитетом семь шкур с меня сдерут за допущенных в школу оборотней.

— Но ведь это дети, — с отчаянием проговорила Гермиона. — Они не виноваты.

— А почему они не учатся в Хогвартсе?

— Наше Министерство сделало их изгоями, — с горечью в голосе ответила Гермиона.

— Мне искренне жаль, — сказала Световая. — Но, к сожалению, ничем помочь не могу.

* * *

Через два часа, обсудив количество, возраст учеников и программу обучения и пообедав в школьной столовой, Гермиона и Гарри попрощались с провожавшим их Котофеем и, взяв у него портал, переместились к черному входу аэропорта «Домодедово».

Сидя в самолете, Гермиона по-прежнему заметно нервничала.

— Герми, — Гарри взял ее за руку. — Чего ты так переживаешь?

— А если ни одна из школ не согласится взять этих детей? — возмутилась она. — Что им делать?

— Тогда ты откроешь свою школу и сама будешь их учить, — засмеялся Гарри, но Гермиона восприняла его слова всерьез и даже подпрыгнула на сидении.

— Точно! — воодушевленно заговорила она. — Ты прав, Гарри.

Он закатил глаза и откинулся на спинку сиденья.

— Гермиона, — простонал Гарри и засмеялся.

* * *

Уже четвертый час Гермиона безуспешно пыталась дозвониться до Гарри. Получив вызов в свой выходной, он уехал в пригород Лондона ликвидировать последствия взрыва трех коттеджей, и пять часов назад она услышала в новостях об обрушении одного из этих домов в то время, когда несколько спасателей разбирали завал, пытаясь добраться до подвала, из которого доносились крики о помощи. Беспрерывно нажимая кнопку вызова, Гермиона молилась, чтобы среди пострадавших спасателей не было Гарри. Но по-прежнему его телефон отзывался лишь длинными гудками. Набрав номер еще раз, Гермиона уже решилась аппарировать на место взрыва, определяя его местоположение лишь по кадрам из новостей, как услышала в трубке голос Гарри.

— Дай угадаю, Герми, по телевизору уже сообщили об обрушении коттеджа и вся сотня пропущенных от тебя? — не дожидаясь ответа, он продолжил: — Со мной все хорошо, не волнуйся.

— Твоя работа сведет меня с ума, — воскликнула Гермиона.

— Я скоро буду дома, не переживай, — ответил Гарри и отключился.

Однако дома Гарри появился лишь через четыре часа, глубокой ночью. Не успел он дойти до ванной, как в коридоре появилась взволнованная Гермиона. Она обхватила ладонями его лицо, внимательно глядя в глаза.

— С тобой ничего не случилось?

— Нет, я в порядке, — ответил Гарри. — Пусти меня в душ, испачкаешься. Я не стал мыться в базе, сразу домой поехал. Посмотри, какой я весь грязный.

Гермиона улыбнулась.

— Хорошо, буду ждать тебя в спальне.

— Да, мне есть что тебе рассказать, — он коротко поцеловал ее и скрылся в ванной. По его тону Гермиона поняла, что это будут плохие новости.

Двадцать минут показались ей вечностью, и вот, наконец, Гарри зашел в комнату в обмотанном вокруг бедер белом полотенце, и Гермиона резко села в кровати.

— Что случилось?

Гарри упал на кровать поверх одеяла.

— Устал сегодня как никогда, — простонал он и повернул голову в сторону Гермионы. — На всех трех домах я обнаружил четкие следы магии.

— Что? — воскликнула она и прижала руки ко рту. — Не может быть. Ты уверен?

— На все сто, — ответил Гарри, глядя в потолок. — Следов взрывчатки найдено не было, причина взрывов выясняется, но в итоге, как всегда, спишут на бытовой газ. Тебе это ничего не напоминает?

— Да лучше бы не напоминало, — тихо ответила Гермиона. — Наверняка авроры уже там побывали. Утром сразу же найду в Министерстве Рона.

— Побывали, побывали, — отозвался Гарри. — Я слышал совсем рядом три хлопка. Правда, никого так и не увидел.

— Сейчас у каждого аврора есть мантия-невидимка, — ответила Гермиона, перебирая мокрые волосы Гарри. — Конечно, не такая, как у тебя. Это обычные мантии, на которые наложены чары Невидимости и чары Хамелеона. Но их действие довольно быстро заканчивается, поэтому каждую неделю аврорам выдают новые.

Гарри снял полотенце и забрался к Гермионе под одеяло.

— Подожди, — резко сказала она, и Гарри замер, опираясь на локоть. — Ты сказал, что они появились совсем рядом с тобой. Они же могли тебя узнать!

Гарри облегченно выдохнул и лег.

— Герми, в нашей экипировке даже ты меня не узнаешь.

Гермиона потушила свет и устроилась на плече Гарри.

— Что же происходит? — прошептала она. — Гарри, мне страшно. Я не хочу снова пройти через тот ужас.

— Не паникуй, Гермиона, — ответил Гарри, обнимая ее и прижимая покрепче к себе. — Узнаем, какие именно заклинания там применялись, тогда и будем действовать. Возможно, где-то неподалеку живут маги, и они потушили пожар. Спи и ничего не бойся.

* * *

Утром, придя в Министерство, Гермиона первым же делом написала Рону записку с просьбой зайти к ней. Отправив послание, она принялась мерить шагами свой кабинет в ожидании Уизли. К счастью, он появился буквально через десять минут.

— Рон, ты знаешь что-нибудь о взорванных вчера в пригороде коттеджах? — тут же кинулась к нему Гермиона.

— А ты откуда про них знаешь? — удивился тот. — Эта информация не для общей огласки.

— Гарри был там вчера, — объяснила Гермиона. — И он сказал, что обнаружил там следы магии.

— Он прав, — ответил Рон, садясь на стул. — Дома были взорваны заклинанием «Бомбарда Максима». Банально, правда?

Он усмехнулся.

— Но кто? И зачем? — Гермиона обреченно опустилась на стул напротив Рона.

— Этого мы не знаем, сама понимаешь, — сказал Рон. — Сейчас мы занимаемся хозяевами домов, выясняем личности. Странно как-то выбраны эти три дома посреди улицы, да и кроме «Бомбарды» никакие заклинания больше не использовались. Пока больше вопросов, чем ответов.

— Думаешь, это кто-то из оставшихся Пожирателей? — спросила Гермиона.

— Не думаю, — ответил Рон, поднимаясь, — а надеюсь, что это какой-нибудь недобитый Пожиратель. Еще одного Темного Лорда я не переживу.

* * *

— Гарри, я очень хочу поехать в другой день, чтобы ты был со мной, но не могу, — Гермиона ходила по кабинету, собирая нужные бумаги и книги. — В Дурмштранг не попасть никак, кроме как на их корабле, а он не такси, чтобы под клиента подстраиваться.

— У меня плохое предчувствие, — мрачно сказал Гарри. Он стоял в проходе, опираясь на дверной косяк, засунув руки в карманы брюк, и напряженно наблюдал за Гермионой. — И если ты помнишь, оно меня никогда не подводило.

Гермиона остановилась посреди комнаты.

— Помню. Но я думаю, что это не предчувствие, — она положила книгу на стол и, подойдя к Поттеру, обняла его за талию. — Гарри, нам надо отпустить прошлые страхи. Волдеморта больше нет, и мне ничего не угрожает. Тем более, со мной будет Виктор.

— Надеюсь, он о тебе позаботится, — ответил Гарри, обнимая ее. — Если вдруг что случится, найди способ сообщить мне, и я отыщу этот Дурмштранг хоть под землей.

— Все будет хорошо, — Гермиона поднялась на носочки и поцеловала его. — Не забывай, я прошла всю войну рядом с тобой и просто так себя в обиду не дам. Послезавтра утром, когда ты вернешься с работы, я уже буду ждать тебя дома.

* * *

— Так, мужики, признавайтесь, кто перед сменой с прекрасным полом грешил? — воскликнул Робертсон, получив вызов от диспетчера.

— Джеф, ты достал со своими приметами, — ответил Том, поднимаясь и одевая куртку.

— Ага, нашелся виновник! — наигранно строго крикнул Джеф. — Погнали, малышня. Детям дома скучно было, поковырялись в замке, и теперь родители не могут зайти в квартиру.

— Ну, конечно, — буркнул Алекс, — одни дураки детей дома без присмотра оставляют, а нам расхлебывай потом.

— Бурчишь как старый дед, — засмеялся Гарри, садясь в машину.

— О, тебе просто повезло, что не в твою смену вот такой один скучающий ребенок перекрутил другому палец в мясорубке, — ответил Алекс.

— Твою мать, действительно повезло, — нахмурился Гарри.

Вернувшись через два часа на базу, парни снова разбрелись по диванам.

— Хорошая все-таки работа, — потянулся Дейв. — Денек отмучался, три — отдыхаешь.

— Хорошая? — хмыкнул Гарри. — Скажи это Шону и Эдварду, которые хрен знает сколько проваляются в больнице после того коттеджа.

— Кстати, о коттеджах, — спохватился Том. — Вам не показался странным характер разрушения?

— Показался, — ответил Алекс. — Такое ощущение, что взрыв шел снаружи вовнутрь.

— Ну, может, бомбы подложили возле самой стены, — сказал Дейв.

— Ага, и бомбы после взрыва исчезли без следа, — подал голос Гарри. — Нет, в этом случае остатки взрывчатки нашли бы.

— Да, — кивнул Том, — и снаружи было бы полно кирпичей. А так все внутри.

— Чертовщина какая-то, — поежился Алекс.

Оставив коллег размышлять о вариантах разрушения домов, Гарри вышел в соседнюю комнату сделать кофе.

— Отличная идея, — сказал Том, входя в комнату. — Если не выпью ведро кофе, ночью вырублюсь.

— Не выспался, грешник, — засмеялся Гарри.

— Да ну этого Джефа, — отмахнулся Том. — Что ж мне теперь, трахаться по расписанию?

— А то, — засмеялся Гарри и вдруг услышал странный шум в коридоре. Выглянув за дверь, он замер, но потом, опомнившись, кинул быстрый взгляд на Тома, бурчащего себе что-то под нос про занудного шефа, и подскочил к окну, за которым сидела небольшая лохматая сова, напомнившая Гарри Сычика. Почти бесшумно открыв окно, Гарри отвязал с ее лапки скрученный лист и бесцеремонно спихнул птицу с карниза. Разворачивая лист дрожащими пальцами, он готовился к худшему.

«Гарри, ты должен быть у меня как можно быстрее. Гермиона пропала. Рон».

— А знаешь, что я думаю, — начал было Том, когда Гарри влетел в комнату, но тот его перебил.

— Прикрой меня, Том! — крикнул Гарри, хватая оставленный на столе телефон.

— Что? Хорошо, а что случилось-то? — спросил ошарашенный парень.

— Просто прикрой! — ответил Гарри, убегая по коридору.

Добежав до подземной стоянки, Гарри вытащил ключи от машины, перевел взгляд с них на автомобиль, громко выматерился и аппарировал.

— Где она?!

Дернувшись от неожиданности, Рон резко развернулся и выставил палочку.

— Гарри? — воскликнул он. — Мне показалось, или ты аппарировал?

Рон удивленно смотрел на друга и еле сдерживал улыбку от осознания того, что Гарри вернулся к магии.

— Где она?! — громче повторил Гарри, и Рон вздрогнул второй раз, когда телевизор с громким хлопком выпустил сноп искр и загорелся.

Быстро потушив огонь, Рон протянул Гарри небольшой лист пергамента.

— Только что получил письмо от Крама. Они с Гермионой договорились встретиться. Корабль вернулся в школу, но Гермионы на нем не оказалось, хотя я лично проводил ее и видел, как корабль скрылся под водой.

— Так и знал! — Гарри с силой ударил по стене, а на люстре заморгали лампочки, заставив Рона насторожиться. — Я чувствовал, что ей нельзя туда ехать!

— Их корабль уже снова в пути, — заговорил Рон. — Скоро мы будем в Дурмштранге.

Гарри сел на диван и покачал головой.

— Это все займет время, а его у нас нет. Коттеджи, похищение Гермионы... Все начинается заново, Рон. Возьми с собой на всякий случай пару авроров, — Гарри резко выпрямился. — Пока не будем раздувать международный скандал. С их корабля, как и из Хогвартса, нельзя аппарировать.

— Нельзя? — переспросил Рон. — Ты уверен? Тогда получается, что...

— Уверен. Гермиона рассказывала о школе перед отъездом. Получается, что, возможно, она спрятана на корабле либо в самой школе. Надеюсь, Крам уже организовал поиски. И в любом случае в этом замешана та сторона.

— Да, кроме Гермионы на корабль никто не садился, — кивнул Рон. — Встречаемся здесь же.

Уизли исчез, а Гарри запустил пальцы в волосы и глухо зарычал. Он проклинал волшебный мир за то, что тот сначала подарил ему сказку, а потом грубо ее забрал и сейчас собирается проделать то же самое. Резко поднявшись, Гарри аппарировал к себе домой.

Сорвав в спальне картину со стены, он открыл спрятанный там сейф и достал из него пистолет. Вставив в него обойму и взяв еще одну, Гарри переоделся, заткнул серебристый «Глок» за ремень джинсов, схватил из шкафа мантию-невидимку и вернулся к Рону. Тот уже нарезал круги по гостиной.

— Гарри, я вызвал пятерых проверенных авроров, — воскликнул он. — Надеюсь, мы разберемся со всем этим.

— Разберемся, — ответил Гарри. — Прямо сейчас и разберемся.

— Как? Сами мы не найдем школу.

— Я найду, — ответил Гарри, запихивая мантию-невидимку в карман куртки. — Хоть в сам ад спущусь, но найду.

— Нет, — твердо сказал Рон и, с силой надавив на плечи Гарри, посадил того на диван. — Не найдешь. Однажды я уже отпустил тебя одного, и чем это закончилось? К тому же, у тебя нет палочки. Это безумно — бросаться в неизвестность без оружия.

— У меня есть кое-что получше волшебной палочки, — Гарри похлопал по торчащей рукоятке пистолета.

— Что это? — удивился Рон.

— Можешь называть это «смерть мага», — хмыкнул Гарри. — Это маггловское оружие, и ни один магический щит не защитит от него.

— Но от заклинаний он тебя тоже не защитит, — скептически заметил Рон, не сводя глаз с поблескивающей стали.

— Я планирую воспользоваться им до того, как в меня пустят заклинание, — ответил Гарри и резко встал. — Я не могу ждать, Рон.

— Гарри, Гермиона мне дорога так же, как и тебе, — Уизли вновь посадил друга на диван. — Не вынуждай меня напоминать, чем уже однажды закончилась твоя необдуманная поспешная операция по спасению на пятом курсе.

Гарри бросил на Рона затравленный взгляд, а тот посмотрел на часы на каминной полке.

— Корабль будет через час.

Гарри застонал и откинулся на спинку дивана.

— Я свихнусь за это время.

* * *

Очнувшись, Гермиона медленно открыла глаза и осмотрелась. Она лежала на холодном каменном полу в маленькой комнатке. Окон не было, лишь догорающая свечка, стоящая на полу посреди комнаты, слабо дрожа, освещала обшарпанную деревянную дверь. Еле поднявшись, Гермиона, держась за стены, подошла к двери и подергала за ручку. Конечно же, дверь оказалась заперта. Обессиленно опустившись на пол рядом с ней, Гермиона вновь закрыла глаза. Последнее, что она помнила — как Рон проводил ее на корабль и она зашла в предложенную ей каюту. Дальше — темнота.

Она не знала, сколько прошло времени, но надеялась, что Виктор, как только заметит ее отсутствие, сразу сообщит Рону. А тот — Гарри.

Гермиона закрыла лицо руками и заплакала. А ведь Гарри говорил о плохом предчувствии. Но Гермиона не могла проигнорировать свою работу, не могла отказаться помочь пострадавшим детям, а теперь помощь стала необходима ей самой. Вздрогнув, она быстро обыскала карманы — естественно, палочки не было.

Услышав за дверью шаги, она отползла в угол и, часто дыша, испуганно смотрела на дверь. Что она там говорила Гарри? Что сможет постоять за себя? Мысленно назвав себя самонадеянной дурой, Гермиона затаила дыхание и ждала посетителя.

Громко щелкнул замок, и дверь, протяжно скрипя, открылась.

— Малфой? — воскликнула Гермиона, взглянув на вошедшего.

— Не рада? — прозвучал в ответ надменный холодный голос.

— Что тебе от меня надо?

— О, совсем немного, — Малфой притворно улыбнулся, присев на корточки напротив Гермионы. — Все эти годы я только спал и видел, как бы отомстить вашей троице, но в Англии у вас слишком много защитников. И вот сегодня мне выпал такой замечательный шанс. Ты не представляешь, как я обрадовался, когда узнал, что ты направляешься в Дурмштранг, да еще и одна.

— Как ты узнал? — дрогнувшим голосом спросила Гермиона. В ее памяти всплыли яркие картины пыток в Малфой-мэноре, а шрам на руке противно заныл.

— Легко, — хмыкнул Драко и поднялся. — Я работаю в Дурмштранге, преподаю Черную магию.

— И почему я не удивлена? — спросила она.

— Благодаря вам, в Англии моя семья стала изгоем, — злобно бросил Малфой. — Счета заморожены, работу не найти.

— Благодаря нам ты не в Азкабане, — парировала Гермиона. — Забыл, что Гарри заступился за тебя на суде?

— Думаешь, скажу спасибо? — усмехнулся Драко и, наколдовав кресло, сел. — Мне не нужны подачки Поттера. Отец гниет в Азкабане, мать слегла на нервной почве.

— Раньше нужно было думать о последствиях, — Гермиона с трудом поднялась. — Твой отец был редкой сволочью и убийцей.

Выпущенное из палочки Малфоя пыточное заклинание заставило ее закричать и вновь упасть на пол.

— И правильно делал, что убивал таких, как ты, — крикнул Малфой. — Вы позорите магический мир. Так же, как и Уизли. Надеюсь, твой дорогой муженек скоро объявится, хочу устроить ему представление.

— Что ты задумал, Малфой?

— Тебе не понравится. Жаль, Поттер слинял. К нему у меня отдельный разговор.

Когда Малфой ушел, Гермиона взвыла в голос. Гарри так старательно отгораживался от всего этого, и сейчас из-за нее ему снова придется окунуться в прошлое.

* * *

Виктор Крам, ожидающий с минуты на минуту прибытия Рона и его команды авроров, нервно ходил вдоль берега. Он был рад предстоящей встрече с Гермионой и не на шутку перепугался, когда она не приехала в назначенное время. В свете спокойной обстановки, воцарившейся в мире, исчезновение мага пугало как никогда.

Услышав всплеск воды, Крам резко обернулся — в нескольких десятках метров из черной глади озера уже наполовину появился корабль.

Виктор заметно нервничал перед встречей с мужем Гермионы. Он знал, что Рон очень ревнив, и скандала на эту тему ему сейчас хотелось меньше всего.

Корабль уже подплыл к пристани, где гостей ждали зачарованные лестницы, и Крам двинулся навстречу англичанам. Пожав руку Рону и кивнув стоящему рядом высокому кареглазому шатену, он бросил взгляд на подходящих сзади парней.

— Я думал, вас будет больше, — сказал он Уизли и, поманив его за собой, направился вверх по дорожке, ведущей к школе.

— Это неофициальный визит, — ответил Рон, внимательно оглядывая окрестности, — поэтому со мной только проверенные люди. Ты же понимаешь, если бы Аврорат прислал письмо директору Дурмштранга с требованием разрешить команде авроров осмотреть школу, это вылилось бы в международный скандал.

— Понимаю, — отозвался Крам. — Я так же позвал своих ребят, и мы осмотрели школу, но, к сожалению, не нашли Гермиону.

— С острова можно аппарировать? — спросил шатен, всматриваясь в приближающийся замок.

— Нет, — ответил Виктор. — Ни аппарация, ни порталы, ни камины здесь не действуют. Покинуть остров можно только на корабле, — он резко замолчал, и Рон вопросительно на него посмотрел, — или же улететь на метле.

— Если сегодня и наши поиски не увенчаются успехом, — прошипел Уизли, — то уже завтра вся Англия будет стоять на ушах, и я лично прослежу, чтобы авроры разобрали Дурмштранг на кирпичи.

Крам поморщился.

— Вы кого-нибудь подозреваете?

— Да кого мы можем подозревать? — раздраженно бросил Рон. — Все подозреваемые либо в Азкабане, либо в гробу. В том-то и дело, что мы не знаем, с кем предстоит столкнуться.

Крам остановился возле больших дверей, ведущих в замок.

— Я, конечно, могу ошибаться, но, может, надо начать с Малфоя.

— Что? — одновременно воскликнули Рон и его товарищ, а авроры негромко охнули. — Малфой здесь?

— Да, — ответил Крам, немного обескураженный такой реакцией. — Он уже несколько лет преподает в Дурмштранге черную магию.

Шатен повернулся к Рону.

— Ты не знал об этом?

— Нет, — ответил побледневший Уизли. — Мы знали, что он покинул страну, но за перемещениями не следили, да и не до него было. Ты же сам на суде...

Вовремя замолчав, Рон посмотрел на Крама.

— Веди нас к Малфою.

* * *

Третий час подряд Малфой издевался над своей пленницей. Применив Империо, он заставил Гермиону раздеться, оставив на ней лишь нижнее белье, и, уложив на стол, привязал к нему ноги и руки.

— Развяжи меня немедленно! — закричала Гермиона, как только он отменил действие заклинания подвластия.

— Развяжу, — ответил Драко, проводя по телу Гермионы плеткой. — Когда наиграюсь. На этом богом забытом острове женщин можно пересчитать по пальцам. Скучно, знаешь ли.

— Ты псих, — всхлипнула она, но, получив хлесткий удар по животу, оглушительно вскрикнула.

Малфой наклонился над Гермионой и посмотрел ей в глаза.

— А ты мне всегда нравилась, Грейнджер, — он усмехнулся. — Прости, забыл. Уизли. Этакая важная недотрога. А на самом деле обычная шлюха, как все магглы.

— Отпусти меня, извращенец! — Гермиона дернулась изо всех сил, пытаясь порвать веревки, но лишь содрала кожу на запястьях.

— Отпустить, — ухмыльнулся Малфой, проводя кончиком палочки по ее шраму, оставленному Беллатрисой. — Сначала ты пройдешь все муки унижений, что пришлось пережить мне.

— Тебя трахнули связанным на столе? — огрызнулась Гермиона и тут же задохнулась от боли, получив плеткой по лицу.

— Зря храбришься, — злобно прошептал Малфой. — Мне уже терять нечего, и я с удовольствием замучаю тебя до смерти прямо сегодня.

Гермиона снова дернулась, отчего веревки еще сильнее впились в раненые руки.

— Что, страшно? — улыбнулся Драко. — Не хочется умирать? Сочувствую. Но и мне не хочется. Именно поэтому я и убью тебя, чтобы сделать свой первый крестраж.

— Нет! — закричала Гермиона. — Ты сошел с ума!

— Будь ты на моем месте, тоже не осталась бы в здравом уме и трезвой памяти, — резко ответил Малфой. — Но мне повезет больше, чем Темному Лорду, ведь никакого пророчества на этот раз нет.

— Тебе повезет меньше, чем Волдеморту, — парировала Гермиона. — И как раз потому, что нет пророчества. Любой сможет тебя убить.

— А я хорошенько спрячу свои крестражи, — рявкнул Малфой и схватил ее за волосы, заставив вскрикнуть. — Это я организовал взрыв торгового центра в Лондоне. Это я разрушил три коттеджа сквибов. Я заставлю Поттера выйти из своего убежища, и пусть не сегодня, хоть через двадцать лет, но я поквитаюсь с этим выскочкой.

Зазвеневшие сигнальные чары отвлекли его.

— Кто там еще? — буркнул Малфой и вышел в соседнюю комнату, предварительно обездвижив Гермиону Петрификусом.

* * *

Класс, как и жилые комнаты Малфоя, оказался в подземелье.

— Не может эта гадюка без своего подвала, — тихо сказал Рон Гарри и повернулся на звук открываемой двери.

Драко Малфой сильно изменился с тех пор, как они видели его последний раз. Бедность, скитание по съемным комнатам и всеобщее презрение не оставили и следа от его горделивой осанки и надменности, а на бледном исхудавшем лице были сильно заметны темные круги под глазами. Неизменным остались прилизанные волосы, правда, сейчас они были длиной до плеч и перевязаны черной лентой.

— Уизли, — протянул Малфой. — Какая неприятная встреча.

— Сейчас она станет еще более неприятной, — прорычал Рон, делая шаг к нему. — Где Гермиона, ублюдок?

— О, от тебя жена сбежала? — ухмыльнулся Драко. — В странном месте ты ее ищешь.

— Она отправилась сюда на встречу с директором, — Гарри так же подошел ближе. — Ты как преподаватель должен был знать о намечающемся обмене студентами и наверняка разнюхал, кто именно посетит Дурмштранг для обсуждения этого вопроса.

— Ну, допустим, — хмыкнул Малфой и, скрестив руки на груди, небрежно облокотился на дверь. — А к пропаже я какое отношение имею?

— Уверен, что самое прямое, — злобно ответил Рон. — Нам прекрасно известно твое положение, и, зная твою скользкую натуру, я не сомневаюсь, что ты решил попытаться отомстить.

— Браво, Уизли. Долго думал перед тем, как составить эту логическую цепочку? Не хочу тебя огорчать, но она оказалась ошибочной. А теперь прошу извинить, у меня много работы.

Малфой развернулся, чтобы закрыть дверь, и движение воздуха донесло до Гарри знакомый запах. Он резко кинулся вперед и с силой рванул дверь на себя, отчего Драко чуть не вылетел в коридор. Но не успел тот возмутиться, как Гарри схватил его за грудки и швырнул вглубь комнаты.

— Она здесь, — сказал он удивленному Рону.

Быстро оглядевшись, Гарри кинулся к двери, что была в дальней стене комнаты, и, оглянувшись на резкий окрик Рона, еле успел увернуться от красного луча, посланного Малфоем. Оставив авроров разбираться с ним, Гарри заскочил в помещение, но Гермионы там не оказалась. Это была полупустая комната с кроватью в углу да большим черным шкафом. Гарри внимательно всматривался в стены, пытаясь найти какую-нибудь потайную дверь, обошел всю комнату по периметру, ощупывая стены, но ничего так и не нашел. Подойдя к шкафу, он уперся в него лбом и шумно вздохнул. Он узнал запах духов Гермионы и очень надеялся найти ее. Каждая лишняя минута все сильнее угнетала его, вытаскивая на поверхность все новые и новые воспоминания из прошлого.

Мучительно зажмурившись, Гарри сильно ударил кулаком по двери шкафа.

— Где же ты? — негромко произнес он и, развернувшись, уже сделал шаг в сторону выхода из комнаты, как вдруг услышал всхлип.

Мгновенно повернувшись к шкафу, Гарри распахнул его и увидел долгожданную скрытую дверь. Быстро открыв ее, он шагнул вперед и на секунду замер, шокированный увиденным.

Гермиона повернула голову на звук и дернулась всем телом, вскрикнув:

— Гарри!

Он кинулся к ней, но не успел и дотронуться до связывающих ее веревок, как сзади послышался голос Малфоя:

— Стой на месте. И не дергайся, — холодно бросил он, заходя в комнату и направляя палочку на Гарри. — Дружки твои уже отдыхают, и я не могу дать гарантии, что половина из них очнется когда-либо.

— Тебе свобода надоела? — рявкнул Гарри, становясь перед Гермионой и закрывая ее собой. — Захотел к папаше в Азкабан?

— Много ты знаешь о моей свободе! — крикнул в ответ Малфой.

Гарри попытался быстро достать пистолет, но выпущенное Малфоем заклинание опередило его. От сильнейшего удара в грудь Поттер перелетел через Гермиону и врезался в книжный шкаф, от чего в том с грохотом обрушились полки, засыпав обломками и книгами Гарри.

Гермиона закричала и тут же получила пощечину от Малфоя.

— Заткнись! Больше защитничков не осталось.

Однако договорить он не успел. Обломки шкафа зашевелились и, сбросив с себя последнюю доску, перед Малфоем поднялся зеленоглазый брюнет.

Малфой застыл на месте, не в силах поверить в то, что видит. Он многие годы жаждал взглянуть в ненавистные зеленые глаза, которые сейчас смотрели на него с такой злостью, что буквально лишали возможности шевельнуться.

Гарри резко выхватил пистолет из-за пояса и направил его на Драко, отчего тот пришел в себя и выставил палочку.

— Поттер, — осклабился он, но, почувствовав, как начал вибрировать воздух, напрягся, глядя на непонятный серебристый предмет в его руке. — Что за маскарад ты устроил?

Гарри же продолжал молча испепелять того взглядом. Он прислушивался к своим ощущениям, пытаясь понять действие пущенного Малфоем заклинания — вряд ли это был обычный Сногсшибатель. Но никаких изменений Гарри не находил, лишь магия дико бурлила внутри, требуя выпустить ее на свободу. Он удобнее перехватил пальцами рукоятку пистолета.

— Гарри, — всхлипнула Гермиона, — уходи отсюда. Не возвращайся в прошлое.

Поттер перевел взгляд на нее и посмотрел в ее заплаканные красные глаза, скользнул взглядом по длинным порезам на лице, на животе... Вид окровавленной Гермионы вернул его в день последней битвы с Волдемортом. Перед глазами замелькали картинки сражений, гибели близких людей, слез их родных. Прошлое догнало его.

— Великий Гарри Поттер просто так не уйдет, верно?

Смешок Малфоя выдернул Гарри из воспоминаний.

— Да, — негромко ответил он, медленно нажимая пальцем на спусковой крючок. — Я был слишком хорошего мнения о тебе, Малфой. Но теперь пора сделать то, что я не сделал шесть лет назад.

Малфой нервно дернулся и вновь запустил в Гарри заклинанием, но тот успел увернуться и тут же выстрелил в ответ. Пуля пробила плечо, заставив Малфоя закричать от боли и схватиться за рану свободной рукой.

— Что это за хрень, твою мать?! — рявкнул он, поднимая палочку и отступая назад.

— Всего лишь изобретение бестолковых магглов, — ответил Гарри, обходя стол и направляясь к скорчившемуся Малфою. — И ни один магический щит не защитит от него.

Поняв, что этот бой он, скорее всего, проиграет, Малфой пустил в Гермиону Круциатус и, воспользовавшись мгновением, когда ее крик отвлек Гарри, выскочил за дверь.

Гарри же кинулся к вздрагивающей Гермионе. Подняв с пола осколок одной из разбившихся колб, что стояли неподалеку на полке, он разрезал веревки, удерживающие Гермиону, и она тут же кинулась к нему на шею.

— Прости меня, Гарри, — всхлипнула она. — Это все из-за меня.

Он снял с себя куртку и накинул ее на дрожащую Гермиону.

— Не говори глупостей, Герми, — прошептал он, прижимаясь щекой к ее макушке. — Кто ж знал, чем обернется твоя поездка в Дурмштранг. Как ты себя чувствуешь? Идти сможешь?

Гермиона, всхлипнув, молча покивала.

— К счастью, вы успели вовремя... Это он, Гарри, — пробормотала она, — он взорвал торговый центр в Лондоне и те коттеджи. Он хочет стать новым темным лордом, а я должна была стать жертвой ради создания первого крестража.

Гарри отстранил Гермиону от себя и, держа ее за плечи, внимательно посмотрел в глаза.

— Откуда ты знаешь?

— Малфой сам рассказал, — она вцепилась в руки Гарри. — Я не переживу еще одну войну, я не смогу.

Гарри сильнее прижал к себе бьющуюся в истерике Гермиону.

— Не будет никакой войны, успокойся, — он поглаживал ее по спине. — Малфой слишком труслив, чтобы пройти хотя бы половину пути Волдеморта. Мы прикончим его раньше.

Гарри вновь отстранил от себя Гермиону и посмотрел на нее, нежно взяв за подбородок.

— Все закончилось, Герми. Больше я ни на шаг не отпущу тебя, — он поцеловал ее и плотнее запахнул куртку. — Побудь здесь, я посмотрю, что с остальными.

Пройдя через спальню, Гарри вышел в кабинет и очень удивился, что не услышал, как его разгромили. Вся мебель была разрушена, и под ее обломками лежали авроры. Увидев Рона, Гарри тут же кинулся к нему. Тот был очень бледный, как и все остальные. Погром в кабинете выглядел, как будто здесь пронесся смерч, и это объясняло столь скорое появление Малфоя. Он явно использовал какое-то из черномагических заклинаний, чтобы одним ударом избавиться от всех противников.

— Боже мой, что здесь произошло?

Испуганный голос Гермионы заставил Гарри вздрогнуть от неожиданности.

— Не знаю, но, скорее всего, это результат черной магии...

От грохота резко открывшейся входной двери Гермиона вскрикнула, а Гарри вновь схватился за пистолет.

— Гарри?

В дверном проеме показались ошарашенный Крам и с десяток магов, одетых в одинаковую аврорскую форму. Виктор подозрительно смотрел на Поттера, держа наготове палочку.

— Ты же исчез много лет назад. Как ты здесь оказался?

— Виктор, пожалуйста, опусти палочку, — Гермиона вышла вперед, стыдливо сжимая на себе куртку. — Это действительно Гарри.

— Миона? Ты в порядке? — спросил Крам, взглянув на кровоточащий порез на щеке.

— Может, устроим душевные беседы позже? — заговорил Гарри, пряча оружие. — У нас тут есть серьезно пострадавшие.

Крам еще раз окинул внимательным взглядом Гарри и, опустив палочку, зашел в комнату, но, как только посмотрел на лежащего аврора, тут же развернулся к двери и крикнул:

— Срочно вызовите колдомедиков!

— Что с ними? — спросил Гарри, вновь садясь на корточки возле Рона. — Ты знаешь это заклинание?

— Точно не уверен, но, возможно, это заклинание Отсроченной смерти, — тихо проговорил Крам, мельком взглянув на Гермиону. — Если маг сильный и ему будет вовремя оказана помощь, то он выживет. Если же его магический потенциал ниже среднего, то шансов нет никаких, к сожалению.

Небольшая серебристая лиса юркнула в кабинет и застыла перед Крамом.

— Мы обнаружили Малфоя, он пытался проникнуть на корабль. Пытаемся задержать, — произнес зверек мужским голосом и растворился в воздухе.

Гарри резко поднялся.

— Не одолжишь мне палочку? — спросил он у Виктора.

— Гарри, нет! — закричала Гермиона и кинулась наперерез уходящему Поттеру. — Оставь его аврорам!

— Одним уже оставил, — ответил Гарри, кивнув на лежащих магов. — Побудь с Виктором и не делай глупостей.

Выбежав из школы, Гарри тут же услышал крики и грохот, доносившиеся с другой стороны здания. Обогнув замок, он увидел, как десятка два авроров пытаются обезоружить Малфоя, однако тот осыпал их таким количеством проклятий, что единственное, что оставалось аврорам, это выставлять щиты. Гарри посмотрел на палочку Крама, что держал в руке, сильнее сжал ее и шагнул из укрытия.

* * *

Гермиона даже не думала подчиниться Гарри и остаться в замке в ожидании неизвестно чего. В сопровождении Крама и авроров придя в больничное крыло следом за левитируемыми колдомедиками пострадавшими, она приняла от одного из авроров мантию и тут же решила пойти следом за Поттером, отмахиваясь от Виктора.

— Миона, если ты сейчас же не успокоишься, я тебя обездвижу, — громко сказал Крам, взяв у аврора палочку. — Хочешь повторить участь тех, кого только что забрали в больницу?

— Я не могу его оставить, Виктор, — не унималась Гермиона. — Ты не понимаешь, Гарри шесть лет магией не пользовался. О каком сражении может идти речь?

— Не пользовался магией? — нахмурился Крам.

— Да, — вздохнула Гермиона. — Он ушел в мир магглов, сломал палочку и не хотел возвращаться в наш мир, — ее глаза снова стали наполняться слезами. — Пусти меня, Виктор. Это все из-за меня. Малфой убьет его в первую же минуту.

— Хочешь, чтобы он и тебя убил? — отозвался Крам. — Стой здесь и не смей уходить. Я постараюсь остановить Гарри.

Оставшись под охраной двух авроров, Гермиона подошла к окну, вытирая слезы, и чуть не закричала, увидев Гарри и Малфоя, стоящих друг напротив друга. Она с ужасом наблюдала, как Гарри уворачивается от разноцветных лучей противника и изредка отбивает их. Его отличная физическая подготовка, приобретенная благодаря работе, не раз спасла его от смертоносного зеленого луча, однако выпустить заклинание в Малфоя ему никак не удавалось. Авроры в смятении топтались неподалеку, не решаясь атаковать. Один раз их заклинание срикошетило в Гарри, еле успевшего увернуться, но в этот момент его настигло заклинание Малфоя. Благо это был Империус, и Гарри сумел перебороть его. С того раза авроры больше не выпустили ни одного заклинания, но помогали Гарри щитами.

Гермиона попыталась открыть окно, но оно оказалось наглухо запечатанным, и она молча наблюдала за этой дикой бойней, плача и скребя по стеклу ногтями.

На поляне появился Крам, но в этот момент Гарри все-таки удалось пробить защиту Малфоя. Красный луч Сногсшибателя угодил ему в живот, и он исчез из поля зрения Гермионы, улетев к стене школы. Тут же вылетевший луч показал, что Малфой в сознании. Он начал двигаться в сторону корабля, с пущей силой осыпая противников заклинаниями. Из его палочки стали вырываться фиолетовые лучи, которые с легкостью растворили все щиты авроров и Крама, и те как подкошенные упали на траву. Гарри сумел уклониться от нескольких, но, споткнувшись, потерял драгоценные секунды, и очередной черный дымящийся луч окончательно сбил его с ног.

Гермиона закричала что есть силы и начала колотить руками по стеклу, спровоцировав колдомедиков. Они тут же подбежали к ней и попытались оттащить от окна, чтобы уложить на кровать и влить успокоительное. Но она отбивалась от них с бешенством кошки и вдруг замерла, увидев, как Гарри начал подниматься.

* * *

Приподнявшись на локте, Поттер дрожащей рукой направил в сторону убегающего Малфоя пистолет и выпустил в него всю обойму, но лишь одна пуля попала тому в бедро. Упав, Малфой не сразу сумел развернуться в сторону Гарри, дав тому время, чтобы встать на ноги. Заметно шатаясь, Поттер поднял упавшую палочку и направил ее на корчившегося Малфоя. Заметив Гарри, он сразу же выставил свою палочку, но не успел произнести заклинание, как воздух вокруг начал сильно вибрировать, сзади зашумели волны, а земля под ним сильно задрожала. Испуганно взглянув на Поттера, Малфой понял, что вся энергия идет от него, и в ту же секунду Гарри сделал шаг вперед и выкрикнул заклинание.

Услышав «Остолбеней Трио», Малфой уже начал проговаривать заклинание щита от самого сильного Сногсшибателя, но все произошло не так, как он рассчитывал. Вместо того, чтобы выпустить обычный красный луч, палочка в руках Гарри взорвалась на тысячи маленьких кусочков, а от него самого во все стороны двинулась сильнейшая магическая волна, сметая тела бессознательных авроров и взрывая землю. Достигнув Малфоя, она сильным ударом подняла его в воздух и увлекла за собой в бурлящее озеро, разрушив и потопив и корабль.

Гермиона схватилась за подоконник, чтобы устоять на ногах, но один из колдомедиков резко отдернул ее от окна, которое тут же взорвалось множеством мелких осколков. Стены школы сильно задрожали, посыпались осколки кирпичей, отовсюду слышались испуганные крики.

Лежа на полу, прикрываемая молодым медиком, Гермиона не видела, как Гарри, потеряв сознание, медленно осел на землю.

Когда все стихло, она резким движением столкнула с себя колдомедика и вновь кинулась к окну. Увиденное пугало: будто вспаханная земля, осколки кирпичей, стекол и лежащий посреди этого хаоса Гарри. Растолкав медиков и незаметно вытащив у одного из них палочку, Гермиона бросилась к выходу. Она, чуть не падая, прыгала через ступеньки вниз, желая лишь успеть добраться до Гарри первой. Те авроры, которые видели его, сейчас без сознания, и их слова о возвращении Гарри Поттера легко можно будет поставить под большое сомнение.

Летя сломя голову, Гермиона вовсю ругала себя за то, что не удосужилась почитать книги по Черной магии, ведь она была уверена, что в той злосчастной комнате Малфой отбросил Гарри уж точно не Сногсшибателем. И это очень пугало. Единственное, что она знала о Черной магии, так это то, что многие ее заклинания имеют отсроченное действие. Маг, попавший под страшное проклятье, может долгое время не знать, что проклят, а когда поймет это, времени на исцеление уже не будет. К тому же она не могла понять, почему заклинание Малфоя вернуло Гарри настоящий облик. По возвращению из Китеж-Града Гермиона, конечно, первым делом попыталась найти какую-либо информацию о магических пластических операциях, но оказалось, что ранее никто такого не делал. Тогда она обратилась к Лаванде с просьбой рассказать ей подробнее об этом способе маскировки и узнала, что измененная внешность держится определенное заданное количество времени, до истечения которого никаким заклинанием прежнюю не вернуть. Однако Малфою это удалось. Впрочем, о Черной магии тогда речь не шла.

Выбежав во двор, Гермиона увидела спешащих к месту взрыва авроров и ускорилась из последних сил. Сумев их обогнать и не обращая внимания на окрики, она упала рядом с Гарри и, нащупывая его пульс, одновременно пробормотала заклинания метаморфомагии, изменив Гарри цвет волос на темно-русый и цвет глаз на карий. Больше она сделать ничего не успела, как подоспели маги и, поставив ее на ноги, настойчиво попросили удалиться с места происшествия.

* * *

Открыв глаза, Гарри первым делом подумал, что умер — настолько все вокруг было до невозможности белым. Но сухость и жжение в глазах доказали ему обратное. Подняв руку, он с силой потер глаза, пытаясь заставить их слезиться, чтобы хоть немного увлажнить контактные линзы, которые долгое время были на глазах. В это же время он услышал голоса.

Открыв глаза и жмурясь от неприятных ощущений, он повернул голову на звук и увидел в нескольких метрах дверь.

— Повторяю, никакого Гарри Поттера здесь нет, — прозвенел девичий голос с явно раздраженными нотками.

— Позвольте нам в этом убедиться, — ответил неприятный мужской писклявый голос. — Слухи о нападении на Дурмштранг не на шутку всколыхнули магический мир, а особенно информация о том, что там был Гарри Поттер.

— Вот и описывайте ваши слухи, — огрызнулась девушка. — Здесь больница, а не лавочка сплетников. Уходите, или я вызову охрану.

В ответ послышалось недовольное неразборчивое бурчание, и спустя пару минут дверь в палату открылась, пустив внутрь молоденькую медсестру. Встретившись взглядом с Гарри, она вздрогнула от неожиданности.

— О, вы уже очнулись, — улыбнулась она. — Это замечательно. Как самочувствие?

— Вроде все хорошо, — неуверенно ответил Гарри, гадая, почему эта девушка так старательно скрывает его нахождение в больнице. — А где я? И что со мной случилось?

— Вы ничего не помните? — грустно спросила медсестра, проводя палочкой над Гарри и проверяя его состояние. — Вы в клинике имени святого Андраша. А доставили вас к нам после той трагедии в школе Дурмштранг. Точную информацию, конечно, скрывают, известно лишь, что кто-то пытался ее разрушить.

— Разрушить? — удивился Гарри.

— Да, — ответила она, подавая Гарри стакан с зельем. — Вот, выпейте. Говорят, что один из преподавателей изо всех сил защищал школу и что дуэль состояла сплошь из заклинаний Черной магии. Но опять же, это все слухи. Я надеялась, что вы мне все расскажете, мистер Хадсон, — медсестра села на краешек кровати и слегка наклонилась в сторону Гарри, демонстрируя глубокое декольте. — А можно просто Стив?

Невольно скользнув глазами по груди навязчивой девицы, Гарри уже было открыл рот, чтобы ответить, как в палату зашла Гермиона.

— Посещение пациентов на сегодня уже закончено, — тут же выпрямилась медсестра, вызывающе глядя на прибывшую незнакомку, столь бесцеремонно ворвавшуюся в палату и прервавшую ее попытку познакомиться с симпатичным пациентом поближе.

— Для меня нет, — рявкнула Гермиона, сузив глаза. — Попрошу оставить нас наедине.

— С какой это стати? — медсестра резко встала.

— С такой, что я...

— Моя невеста, — перебил ее Гарри, скорчив непонятную гримасу. — Пожалуйста, если можно, позвольте нам поговорить наедине.

Проводив испепеляющим взглядом медсестру, Гермиона запечатала за ней дверь заклинанием и села рядом с Гарри, взяв его за руку.

— Тебя ни на минуту нельзя одного оставить, — проворчала она.

— Тебе не идет ревность, — засмеялся Гарри и притянул ее к себе, чтобы поцеловать. — Расскажи лучше, как ты себя чувствуешь?

— Все хорошо, — улыбнулась Гермиона и провела пальцами по щеке, демонстрируя абсолютную гладкую кожу. — Как видишь, никаких шрамов.

— А как Рон? Авроры? Пожалуйста, скажи, что никто не погиб.

— Да, все живы, — ответила Гермиона. — Рон молодец, быстро поправился, а вот некоторые авроры еще в тяжелом состоянии, но колдомедики уверяют, что их жизням уже ничто не угрожает.

Она погладила Гарри по щеке и продолжила, предупреждая его следующий вопрос:

— О Малфое ничего неизвестно. Его не нашли, впрочем, как и обломки корабля.

— А что тогда вообще произошло? — спросил Гарри, внимательно наблюдая за Гермионой — она заметно нервничала. — Я помню только, как Малфой вырубил всех авроров.

— Это было одно из заклинаний Черной магии — Эморбилас, — заговорила Гермиона, задумчиво поглаживая серебряное кольцо на безымянном пальце Гарри, — заклинание массового оглушения, но оно вовсе не безобидное, каким может показаться на первый взгляд, потому что в его магическую формулу вплетен Лекруатус Мортус — заклинание Ужаса. Оно мгновенно поражает психику и блокирует сознание мага в его собственных страхах, преувеличенных в несколько раз. При длительном воздействии человек сходит с ума. А ты попал под действие заклинания Лайтус Инвикто. Оно временно блокирует магическое ядро мага, превращая его в обычного человека, но с тобой все получилось по-другому.

— Как обычно, — закатил глаза Гарри.

— Я узнала, что если маг долго не пользуется магией, сдерживает ее внутри себя, то она начинает разрушать его организм, — Гермиона сжала руку Поттера и посмотрела на него полными слез глазами. — Это заклинание не лишило тебя магии, Гарри. Оно наоборот запечатало всю твою магию внутри, не давая ей никакой возможности вырваться наружу. Но ты, видимо, был настолько зол на Малфоя, что сломал этот барьер и вся твоя накопленная за последние годы магия вырвалась, создав сильнейшую магическую волну. Ты чуть не разрушил Дурмштранг. Ты уничтожил укрепляющийся веками антиаппарационный барьер.

Гермиона улыбнулась сквозь слезы.

— В тот момент, Гарри, ты был сильнее сотни Волдемортов.

— Я не могу понять, почему ты плачешь, Герми? — настороженно спросил Гарри

Гермиона всхлипнула и опустила глаза.

— Во время той вспышки ты потратил всю свою магию, — тихо ответила она и подняла на него взгляд. — Колдомедики обнаружили, что твое магическое ядро очень ослаблено. Ты стал сквибом...

— Я сквиб? — спокойно переспросил Гарри.

Гермиона лишь молча кивнула, вытирая слезы.

— Герми, — Гарри сел на кровати и, обняв Гермиону, коротко ее поцеловал. — Это не повод для слез, в самом деле. Я уже давно живу как сквиб, но раньше тебя это так не расстраивало, так что изменилось сейчас?

— Сейчас ты стал очень легкой мишенью, — ответила Гермиона.

— Для кого? Для Малфоя?

— Если он выжил, то да, — кивнула она с серьезным видом. — К тому же, вряд ли он лично устроил эти теракты в Лондоне. Я уверена, что у него есть сообщники и они где-то рядом. Возможно, они уже сейчас рыщут по всему городу в поисках тебя. Тебе нельзя выходить на улицу, не изменив внешность.

— Гермиона, остановись, пожалуйста. Как, по-твоему, я выйду на работу? Или предлагаешь изменить всем память и подделать документы?.. Черт, работа! Сколько я тут провалялся?

— Не волнуйся, у тебя еще завтра выходной, — сказала Гермиона и вздохнула. — Я боюсь за тебя, не хочу снова потерять.

— Ты и не потеряешь, — ответил Гарри, прижимая ее к себе.

— Я так испугалась, когда ты кинулся за Малфоем, — послышался тихий голос Гермионы. — Ведь я сразу вспомнила твои слова о том, что ты уже и не помнишь заклинаний, но, как оказалось, все ты помнишь.

— Ну, не совсем все, но кое-что в голове осталось, — усмехнулся Гарри. — А что со школой?

— Сами пусть расхлебывают, — ответила Гермиона, выпрямляясь. — Когда уже поймут, что нельзя пускать в школу Пожирателей, пусть и бывших?

— Бывших Пожирателей не бывает, — Гарри покачал головой и снова потер глаза. — Я надеюсь, мы отправимся домой в ближайшее время? У меня жутко болят глаза.

Гермиона тут же подскочила с кровати.

— Конечно, — она подошла к шкафу и, достав вещи Гарри, положила ему на кровать. — Одевайся, а я пойду договорюсь насчет портала.

* * *

Вернувшись домой, Гарри первым делом избавился от испорченных линз и, приняв душ, ушел в спальню. Взволнованная Гермиона заглянула в комнату и увидела Гарри лежащим поперек кровати и разглядывающим потолок.

— Гарри? — тихо позвала она. — С тобой все в порядке?

— Наверное, да, — ответил он, не пошевелившись.

Гермиона легла рядом с ним и легонько провела пальцем по его приоткрытым губам.

— Я чувствую себя перед тобой такой виноватой, просто места себе не нахожу, — прошептала она. — Не надо было мне вмешиваться в твою жизнь.

— Ты не права, — ответил Гарри, по-прежнему рассматривая потолок. — Я всегда знал, что рано или поздно, но прошлое нашло бы меня. И то, что в этот момент рядом со мной ты, это огромный плюс.

Он замолчал и закрыл глаза. Гермиона напряженно всматривалась в его лицо — с влажных волос по виску стекала капелька воды, черные ресницы чуть подрагивали, возле глаз были слегка заметны морщинки. Переведя взгляд на бледный шрам в форме молнии, Гермиона нахмурилась и закусила губу.

Неужели всю оставшуюся жизнь волшебный мир будет нести Гарри одни беды и разочарования?

Она задумчиво провела рукой по еще влажной после душа шее Гарри и стала перебирать пальцами его серебряную цепочку. Он был таким спокойным и беззаботным, когда она его встретила. Тогда Гермиона думала, что поступает правильно, возвращая Гарри к себе и Рону, но сейчас она поняла, насколько эгоистичными были ее мотивы. Конечно, она не знала, что все так обернется, но больше всего боялась, что сам Гарри жалеет обо всем.

— Прекрати заниматься самобичеванием.

Углубившись в свои мысли, Гермиона не заметила, что Гарри уже некоторое время наблюдает за ней. Она взволнованно посмотрела на него.

— Скажи, ты жалеешь о том, что случилось? — еле слышно спросила она.

Выражение лица Гарри сменилось на удивленное, и он резко сел, заставив Гермиону отшатнуться.

— Жалею? О чем? — он пристально взглянул на нее. — О том, что не кинулся прочь, встретив тебя в том магазине? О том, что бросился за тобой в Дурмштранг? Или о том, что вообще тебя полюбил?

Гермиона моргнула, и по щекам потекли слезы. Гарри наклонился вперед и притянул ее к себе.

— Все, Герми, успокойся. Слишком много слез для одного дня, — он вытер мокрые дорожки с ее щек. — Давай лучше навестим Рона в Мунго. У меня где-то есть записи заклинания той магической операции от Лаванды. Уверен, у тебя оно получится с первого раза.

Гарри встал, чтобы отправиться за записями, но Гермиона его остановила.

— Я знаю это заклинание, я спрашивала у Лаванды.

Гарри остановился возле двери и обернулся.

— Зачем? — с напускной подозрительностью спросил он.

— Как это зачем? — возмутилась Гермиона, поджимая под себя ноги. — Я же должна знать...

— Действительно, — буркнул Гарри себе под нос, улыбаясь.

— ...магическую формулу, возможности заклинания и его последствия и как отменить его действие раньше положенного времени.

— Видимо, достаточно вырубить Сногсшибателем, — сказал Гарри, облокачиваясь на дверь и с улыбкой наблюдая за Гермионой.

— Нет, — она покачала головой и, посмотрев в окно, продолжила: — Это был не Сногсшибатель. Никакое заклинание не способно отменить магическую пластическую операцию, если только оно не черномагическое.

Гарри слегка приподнял брови.

— И чем же тогда Малфой меня отшвырнул? — спросил он.

— В том-то и дело, что я не знаю, — почти воскликнула Гермиона, и в ее глазах опять заблестели слезы. — Колдомедики не нашли от него никаких следов.

— Возможно, что в Черной Магии тоже есть свой Сногсшибатель, — ответил Гарри, пожав плечами.

— Точно есть, — кивнула Гермиона. — Но в него, как и в почти все темные заклинания, вплетены еще какие-нибудь, более опасные. И то, что не нашли никаких следов, лишь больше меня пугает. Ты не чувствуешь в себе никаких изменений?

Гарри на мгновение задумался.

— Ну-у-у... — протянул он, и Гермиона тут же подскочила с кровати.

— Что? — нетерпеливо спросила она, неосознанно берясь за палочку, что не ускользнуло от внимания Гарри.

— Собралась напасть на безоружного сквиба? — усмехнулся он и, отвечая на ее недоуменный взгляд, кивнул головой на ее руку, сжимающую торчащую из кармана палочку.

— Нет, конечно, — смутилась Гермиона, убирая руку. — Я машинально...

— Думаешь, что в меня вселился какой-нибудь злой дух и я вот-вот нападу на тебя? — засмеялся Гарри и, открыв дверь, вышел в гостиную.

— Вообще-то это не смешно, — ответила Гермиона, идя следом за Гарри.

— Брось, Герми, — отозвался он, — во мне шестнадцать лет сидела часть души Волдеморта, что может быть хуже?

— Надеюсь, что ничего, — негромко ответила она, наблюдая, как Гарри достает вещи из небольшого походного рюкзака, с которым отправился за ней в Дурмштранг. — Но если ты вдруг что-то почувствуешь, сразу скажи, хорошо?

— Конечно... — Гарри запнулся на несколько секунд, достав из рюкзака пистолет. — Скажу...

Он резко сел на диван и закрыл лицо ладонями, не выпуская из рук пистолет. Холодный металл холодил кожу виска, в котором гулко стучала кровь.

— Что случилось? — тут же кинулась к нему Гермиона.

— Я идиот, — прошептал Гарри, слегка покачав головой.

— Что? — Гермиона все сильнее начинала беспокоиться. — Гарри, ты о чем?

— Я идиот, — громче повторил Гарри и подскочил с дивана, с силой отшвырнув рюкзак в сторону. — Какого хрена я взялся за палочку?! Долбаная привычка!

Гарри метался по гостиной, как загнанный в клетку зверь, и крушил все на своем пути, а Гермиона вжалась в диван и с ужасом наблюдала за этой вспышкой гнева, которая доказала ей, что для того, чтобы разрушить все кругом, Гарри вовсе не обязательно пользоваться магией.

Пережив пик бешенства, Гарри замер у окна, прислонившись лбом к стеклу и постукивая дулом пистолета по подоконнику.

— Гарри? — нерешительно позвала Гермиона, но он не пошевелился. Тогда она поднялась с дивана и подошла к нему, обходя и перешагивая обломки, осколки бутылок из бара и пускающий слабые искры разбитый телевизор.

— Гарри, — еще раз позвала она и дотронулась до его плеча. — Успокойся, пожалуйста.

— Не могу, — Гарри резко развернулся, отчего испуганная неожиданностью Гермиона отшатнулась и чуть не упала, наступив на обломок тумбочки, на которой раньше стоял телевизор, но Гарри вовремя ее подхватил. — Вместо того, чтобы просто пристрелить этого ублюдка, едва высунувшись из-за угла, я поперся к нему устраивать дуэль на палочках, зная, что он наверняка будет применять лишь черную магию!

Отшвырнув ногой затихший телевизор, Гарри вернулся к дивану.

— История продолжается. Из-за меня опять пострадало много людей. Да что я вообще мог противопоставить ему, преподающему черную магию?!

— Силу, — подала голос Гермиона.

— Была сила, да вся вышла, — усмехнулся Гарри.

— Вернется, я уверена, — Гермиона села рядом с Гарри и прижала свою ладонь к его щеке. — И пострадали все не из-за тебя, а из-за меня.

— Ты была приманкой, — Гарри покачал головой.

— В любом случае, твоей вины здесь нет, — она легонько его поцеловала. — Давай собираться к Рону.

Гермиона встала и осмотрела пострадавшую комнату.

— Спрячь его, — сказала она, кивнув на пистолет в руке Гарри. — Даже спрашивать не буду, откуда у тебя маггловское оружие и для чего.

— Не спрашивай, — покачал головой Гарри.

— А я пока приберу здесь.

Спустя десять минут Гарри стоял посреди гостиной, в которой о прошедшем разгроме напоминало лишь отсутствие телевизора, и с некоторым напряжением смотрел на кончик палочки Гермионы, направленный на него.

— Готов? — спросила она.

— Мне не впервой, — улыбнулся Гарри.

Проговорив длинное и труднопроизносимое заклинание, изобретенное Лавандой, Гермиона, затаив дыхание, наблюдала, как волосы Гарри светлели, глаза медленно меняли цвет на карий, а лицо постепенно утрачивало знакомые черты.

— Все-таки магия поразительна, — прошептала она, когда процесс перевоплощения Гарри в уже знакомого ей шатена завершился.

Тот лишь молча улыбнулся.

* * *

— Хорек жаждет быть отомщенным? — усмехнулся Рон, выслушав рассказ друзей. — Увижу — убью.

— Становись в очередь, — засмеялся Гарри, а Гермиона возмущенно хлопнула ладонями по ногам.

— Да что с вами такое? Впали в детство? Откуда опять эта беспечность? Над всеми нами нависла угроза появления очередного маньяка, а вы веселитесь, — она поочередно переводила взгляд с одного на другого, надеясь на поддержку хотя бы кого-то из них.

— Ну, я больше склоняюсь к той версии, что Гарри все-таки укокошил его в тот день, — ответил Рон.

— А я нет, — Гермиона резко поднялась со стула и принялась мерить шагами больничную палату. — Нам ничего не известно. Он мог и не утонуть.

— Раненый? — поднял бровь Рон.

— В плечо и ногу, — покачал головой Гарри. — Это не смертельно.

— Аврорат отправил запросы в магические больницы ближайших стран, — снова заговорил Рон, — Малфой ни в одну из них не обращался.

— Он мог представиться другим именем, — Гермиона снова села рядом с Гарри.

— Сомневаюсь, — теперь уже была очередь Рона качать головой. — Он слишком известен, чтобы называться чужим именем. Его узнали бы.

— А измененную внешность колдомедик обнаружил бы при осмотре, — вздохнула Гермиона.

— Если будете строить планы по очередному спасению магического мира, то я пас, — хмыкнул Гарри.

— Не обязательно являть миру свое истинное лицо, — ответил Рон.

— Дело уже не в лице, — медленно проговорил Гарри, а Гермиона опустила глаза, что заставило Рона напрячься. — Я больше не маг.

— Что? — вопль Уизли, казалось, должна была услышать вся больница.

— Это не совсем так, — встряла Гермиона, зажмурившись от вскрика Рона. — Гарри не утратил свое магическое ядро, оно просто потеряло всю силу. Он сквиб.

Рон откинулся на подушку и с силой потер глаза.

— Да как такое вообще могло случиться?

— Малфой наслал на Гарри заклинание, блокирующее магическое ядро, — заговорила Гермиона, взглянув на Поттера, — но в Гарри было столько нерастраченной магии, что на это заклинание она отреагировала сильнейшей вспышкой и выжала из него все до последней капли.

— Разве так бывает? — неверяще спросил Рон. — Магия — это ведь не заготовки на зиму, чтобы закончиться.

— Когда в дело вступает Черная Магия, то возможно все, — ответила Гермиона. — Уверена, что это временно. Ты слишком сильный волшебник, Гарри, чтобы одним заклинанием тебя можно было навсегда лишить магии.

— Боже, Рон, не надо смотреть на меня с таким сочувствием, — воскликнул Гарри.

— Извини, — смутился Уизли. — Просто я подумал, что...

Он замолчал, а Гарри коротко засмеялся.

— О чем? — спросил он. — Как я переживу потерю магии? Вы постоянно забываете, что я давно сам добровольно от нее отказался. Другое дело, что защитник теперь из меня никакой.

— Японская школа не практикует Черную магию, — начала говорить Гермиона, но Гарри ее перебил.

— Забудь, — строго сказал он.

— Что?

— Ты никуда не поедешь.

— Гарри, это моя работа, — запротестовала Гермиона, беспомощно оглядываясь на Рона и прося поддержки. — Я не могу все бросить. Тем более, что с Дурмштрангом договор заключаться не будет. Остается всего две школы.

— История с Малфоем тебя ничему не научила? — негромко спросил Гарри.

— Про меня опять забыли? — заговорил Рон. — Я вообще-то Старший аврор и могу приставить к Гермионе охрану.

— Будет лучше, если ты сам с ней отправишься, — ответил Гарри.

— А ты? — в один голос спросили Рон с Гермионой.

— А с меня приключений хватит.

Достав из кармана вибрирующий телефон, Гарри засунул его обратно, поднялся и, бросив на ходу: «Сейчас вернусь», — вышел из палаты.

— И все-таки ему не все равно, — проговорил Рон.

Гермиона вздохнула.

— Думаешь, он чувствует себя уязвимым? — спросила она.

— Скорее, беспомощным и бесполезным. Одно дело — самому отказаться от магии, зная, что в любой момент ты можешь схватиться за палочку, а другое — когда ты лишаешься этой возможности. Гарри отказался от нашего мира в целом, а не от самой возможности колдовать.

— Что же делать? — прошептала Гермиона, глядя на дверь.

— То, что ты умеешь лучше всего, — усмехнулся Рон. — Искать информацию, чтобы найти способ вернуть магию как можно быстрее.

— Я уже перерыла кучу литературы, Рон, — ответила Гермиона. — Такого способа нет... Случай неординарный. Заклинание Малфоя должно было заблокировать магическое ядро, но магия Гарри ответила сильнейшей вспышкой, усиленной его злостью. Ядро не заблокировано, но и магии нет.

— Твою мать, — зарычал Рон. — Гарри знает?

— Знает все, кроме того, что, скорее всего, магия больше не вернется, — ответила Гермиона, еле сдерживая слезы. — Единственная зацепка — это сильные эмоции. Возможно, что еще один стресс пробудит магическое ядро, но я не уверена.

— И каким образом мы устроим ему этот сильный стресс? — спросил Рон. — Инсценируем твое убийство? А где гарантия, что Гарри не застрелится нахрен в ту же секунду?

— Я не знаю, что делать, — всхлипнула Гермиона.

— Ничего не делай, — ответил Рон. — Успокоительное ему незаметно подливай, чтобы не растрачивал эмоции на депрессняк. А я, как выпишусь, сразу отправлюсь на поиски Малфоя. Хоть со дна озера ублюдка достану.

— Его и так весь Аврорат ищет, — отозвалась Гермиона. — И никакого толка.

— Они не знают, где искать, — хохотнул Рон.

— О чем ты? — нахмурилась Гермиона.

— Надо проверить уже известные нам места, — ответил Рон. — Раз Малфой хочет продолжить дело Волдеморта, он будет ему подражать. Во всем.

Прождав Гарри сорок минут, Гермиона начала серьезно беспокоиться.

— Может, по работе что-нибудь обсуждает, — предположил Рон, отвечая на ее вопрос «Ну где же он?», который она за последние десять минут задала уже раз двадцать.

— По работе им обсуждать нечего, — ответила Гермиона, вновь глядя на часы на руке. — Рон, а вдруг это была ловушка, чтобы выманить Гарри из больницы? Я пойду поищу его.

— А может, ты сначала позвонишь ему? — спросил Рон.

— Точно! — воскликнула Гермиона и принялась рыться в сумочке в поисках телефона. — Как же я сразу не подумала.

— Вот и я удивляюсь, — отозвался Рон, с подозрением наблюдая за ней.

— Его телефон выключен, — тихо проговорила Гермиона, обессилено опуская руку.

— А он не мог специально это подстроить? — задумчиво произнес Уизли. — Чтобы уйти и побыть одному.

— Я не знаю, — медленно ответила она, а потом резко встала со стула. — Раньше я за ним такого не наблюдала. Все-таки пойду попробую его найти.

— Раньше он не был лишен магии, — проговорил Рон, глядя на дверь, за которой только что скрылась Гермиона.

* * *

Спустя несколько часов Гермиона сидела в гостиной в кресле и медленно покачивалась из стороны в сторону, изредка поднося к губам чашку с уже давно остывшим кофе. Которая по счету это была чашка, Гермиона уже не помнила. Она беспрерывно звонила Гарри, но гудков так и не услышала.

Рон убедил ее подождать до утра и не обращаться в Аврорат с заявлением о пропаже человека, потому что аврорам придется сказать правду о том, кого именно надо искать.

Услышав щелчок дверного замка, Гермиона спрыгнула с кресла, выронив чашку, которая упала на светлый ковер, изрядно испачкав его своим содержимым.

Выбегая в прихожую, она была готова ко всему — к окровавленному Гарри, толпе Пожирателей и даже встрече с Малфоем, но увидеть пьяного Гарри она была не готова.

Он разулся, придерживаясь за стену, и, пошатываясь, двинулся в сторону Гермионы, словно не замечая ее.

— Гарри? — позвала его Гермиона, отходя в сторону, чтобы он ее не сбил, и заглядывая в его лихорадочно блестящие глаза. — Где ты был?

Однако Гарри проигнорировал вопрос и, молча пройдя мимо Гермионы, скрылся в ванной. Она ошарашено стояла перед дверью, за которой послышался шум воды, и пыталась осознать произошедшее, не веря в то, что Гарри напился из-за переживаний по поводу потери магии.

Гермиона вернулась в гостиную, вернула ковру первоначальный вид, бросила палочку на журнальный столик и, скрестив руки на груди, стала прохаживаться по комнате в ожидании Гарри и жутко нервничая.

Гарри появился в комнате в привычно обмотанном вокруг бедер полотенце. Магическая пластика еще действовала, что мешало Гермионе увидеть настоящие его эмоции.

— Гарри! Объясни мне, что ты вытворяешь? — решительно преградив ему путь, спросила она, глядя в чужие карие глаза.

— Это не твое дело, — холодно бросил он и отстранил Гермиону.

— Как это не мое? — воскликнула она, кидаясь за ним в спальню. — Я полдня места себе не находила, звонила тебе тысячу раз, а ты в это время где-то спокойно напивался!

— А ты такая же зануда, какой была в Хогвартсе, — хмыкнул Гарри, растянувшись на кровати.

Задохнувшись от возмущения, Гермиона застыла с открытым ртом, отказываясь верить в услышанное.

— Да что с тобой? — тише спросила она. — Я тебя не узнаю.

— Дай мне отдохнуть, — ответил Гарри, закрывая глаза.

— Ну уж нет, — снова вспылила Гермиона. — Сначала ты мне расскажешь причину такого своего поведения.

— Я сказал, дай мне отдохнуть, — подчеркивая каждое слово, ответил Гарри.

— Мог хотя бы телефон не отключать, — не унималась Гермиона, еле сдерживая слезы, навернувшиеся от того, как грубо Гарри с ней разговаривал.

Он рывком встал с кровати, заставив Гермиону вскрикнуть от неожиданности и кинуться к двери, но настиг ее в шаге от выхода и, схватив рукой за шею, сильно прижал к стене. Она попыталась вырваться, нанося Гарри слабые удары руками и ногами, но он лишь сильнее сжал ее горло, и Гермиона, боясь задохнуться, замерла.

— Ну и что ты можешь без своей деревяшки? — прошипел Гарри, сверля ее взглядом, и, когда она была уже на грани потери сознания от удушения, разжал пальцы.

Гермиона рухнула на пол и закашлялась, с силой вдохнув.

— Что с тобой? — прохрипела она.

— Со мной все в порядке, — Гарри сел на кровать и слегка наклонился вперед, облокотившись на ноги. — А вот что с тобой, моя дорогая?

— Я не понимаю, о чем ты, — всхлипнула Гермиона. Ей стало очень страшно, и сейчас она как никогда пожалела о том, что ее палочки нет рядом.

— Не слишком ли ты печешься о моей магии? — произнес Гарри, наблюдая, как Гермиона медленно и с трудом встает.

— Разве это плохо? — спросила она, потирая шею. — Я волнуюсь за тебя...

— Вранье! — воскликнул он и, резко поднявшись, наотмашь ударил ее по лицу, отчего Гермиона упала на стоявший рядом столик, и рамки с фотографиями полетели на пол вместе с вазой и стоявшими в ней цветами, звонко разбиваясь. — Хотите решить очередные проблемы вашего мелкого мирка моими руками? — следующий удар был нанесен кулаком, и у Гермионы потемнело в глазах от боли.

Она упала и попыталась отползти подальше от Гарри, раня руки и ноги об осколки разбитых рамок и вазы.

— Гарри, очнись, пожалуйста... Что ты делаешь? — прошептала она, размазывая кровь по лицу, и тут же получила еще один удар. Не успев опомниться, она почувствовала, как Гарри схватил ее и швырнул в шкаф. Сильно ударившись об обломок дверцы, Гермиона уже с трудом воспринимала действительность. По виску текла кровь, тело горело от боли, слова Гарри отдавались каким-то далеким эхом, и она не могла уловить их смысл. Только чувствовала, как тело взрывается от новой боли.

Когда в очередной раз Гарри оторвал ее от пола, Гермиона приготовилась к удару, но вместо твердой поверхности пола оказалась на кровати. Открыв глаза, она увидела надвигающегося Гарри и попыталась вновь попросить его остановиться, но из приоткрытого рта вырвался лишь еле уловимый хрип...

Треск разрываемой одежды вызвал новый всплеск адреналина, и Гермиона закричала, пытаясь вырваться, но Гарри зажал обе руки над ее головой, прижимая ее своим телом, лишая тем самым возможности дергаться, а удар по ребрам заставил Гермиону затихнуть, пока все ее тело не пронзила острая боль. Она выгнулась и вновь закричала, раздирая руку Гарри ногтями, но спустя несколько мучительных минут потеряла сознание...

Открыв глаза, Гермиона зажмурилась от яркого солнечного света и потянулась, предвкушая приятный день, однако сильная боль обрушилась на нее вместе с ужасными воспоминаниями, и, еле сдержавшись, чтобы не вскрикнуть, она медленно повернула голову.

Гарри спокойно спал рядом. Время действия магической пластики уже закончилось, и Гермиона убедилась, что ночью весь ужас организовал именно он, о чем свидетельствовали его окровавленные руки со следами ее ногтей.

Превозмогая боль, Гермиона медленно села на кровати, но, встав на пол, почувствовала, как ее поврежденное колено пронзила такая боль, что она вскрикнула и упала, тут же испуганно обернувшись, боясь, что могла разбудить Гарри. И, увидев, что ее опасения сбылись, стала быстро отползать дальше от кровати.

Гарри слегка пошевелился и замер, но не успела Гермиона обрадоваться, как он вновь зашевелился, и она увидела, как он медленно открывает глаза. Часто и поверхностно дыша, она с ужасом ждала того момента, когда он ее увидит. Что будет дальше, она не знала.

* * *

Окончательно проснувшись, Гарри первым делом почувствовал сильную головную боль, потом увидел окровавленную постель, а затем сидящую на полу Гермиону. На мгновение он впал в ступор, а потом резко кинулся к ней.

— Герми!

Но ее оглушительный вопль: «Нет!» — заставил его остановиться. Он ошарашено, с неподдельным ужасом смотрел на нее, а потом перевел взгляд на комнату — практически все было разрушено и завалено осколками и обломками мебели. Гарри опять взглянул на дрожащую Гермиону.

— Умоляю, — тихо сказал он. — Скажи, что это сделал не я.

В ответ она лишь всхлипнула и заплакала.

Гарри медленно опустил голову и увидел свои разодранные руки. Осознание того, что он причинил боль Гермионе, что она из последних сил пыталась вырваться, что она боялась его, вонзилось в сердце отравленной стрелой. Он сильно сжал в кулаках простынь, и Гермиона, увидев, как напряглись мышцы, и вспомнив, какие страшные удары могут нанести эти руки, сильнее вжалась в стену.

Подняв голову, Гарри был чрезвычайно бледен, а всегда яркие зеленые глаза сейчас казались серыми.

— Почему? — прошептал он. — Я ничего не помню.

Гермиона промолчала, продолжая плакать.

Надев домашние штаны, Гарри медленно, пошатываясь, вышел из комнаты и тут же увидел то, что ему было нужно, — палочка Гермионы мирно лежала на журнальном столике.

— Вызови кого-нибудь, — Гарри протянул палочку Гермионе, которую та схватила с максимальной быстротой, на которую только была способна, и тут же почувствовала себя защищенной.

— Нет, — хрипло ответила она.

— Герми, — бесцветным голосом заговорил Гарри, стоя у противоположной стены комнаты. — Тебе нужно в больницу, на тебе места живого нет, а я даже подойти не могу, ты трясешься от страха. Зови.

В ответ Гермиона молча покачала головой.

— Думаешь, что меня убьют прямо здесь? — продолжил Гарри. — И правильно сделают. Я монстр.

Он медленно сполз на пол по стене и опустил голову, слыша усиливающиеся рыдания Гермионы. Раненые руки саднило, но, представляя, какую боль испытывала и испытывает сейчас Гермиона, он хотел только одного — всадить себе пулю в голову.

* * *

С первых минут пробуждения Гарри Гермиона находилась в замешательстве. Когда он увидел ее, всю окровавленную, сидящую на полу посреди груды обломков и стекла, она прочитала в его глазах неподдельный ужас и сразу поняла, что он ничего не помнит. Что вызвало такую бурю, она не знала, но опять списала все на заклинание Малфоя. С одной стороны, это ее немного успокоило — Гарри управляло нечто, и сам он вовсе не горел желанием калечить ее, но с другой — что, если эта вспышка агрессии повторится? Сколько подобных побоев и надругательств она сможет вынести?

Боль в колене усиливалась, и Гермиона уже не могла молча ее терпеть, а вид вмиг побледневшего Гарри добавил ей страданий. Она знала, что в этот самый момент он возненавидел себя, как никогда прежде, и боялась, что может потерять его.

Гарри, сидящий у противоположной стены комнаты и мысленно себя убивающий, отвлекал ее мысли от собственной боли, но опухшая нога грозила серьезными последствиями, если немедленно не обратиться в больницу.

— Гарри? — тихо позвала Гермиона, но он не шелохнулся, и тогда она окликнула его громче. Ей нужен был зрительный контакт, но, когда он поднял голову и посмотрел на нее, Гермиона закусила губу, пытаясь сдержать новый поток слез, — безжизненные глаза, казалось, смотрели куда-то сквозь нее, но их нездоровый блеск говорил о том, что Гарри уже принял решение о том, что будет делать дальше. — Подойди ко мне, — попросила она, но от его отчаянного мотания головой у нее вновь хлынули слезы. — Пожалуйста, — всхлипнула она.

Гарри судорожно вздохнул, тщательно прогоняя воспоминания о пытках Гермионы в Малфой-мэноре, и медленно поднялся. Но, сделав шаг, он остановился.

— Лучше не надо, — произнес он бесцветным голосом. — Я не знаю, что произошло, и боюсь повторения.

— Нет, Гарри, иди сюда, — уверенно ответила Гермиона и протянула ему руку.

Подойдя ближе, Гарри взял ее за руку, едва касаясь пальцами, и сел рядом, с ужасом отмечая, насколько сильно она пострадала.

Гермиона провела рукой по его щеке.

— Пожалуйста, Гарри, не делай поспешных решений. Я знаю, что ты уже планируешь исчезнуть из моей жизни, чтобы подобное не повторилось, но я тебе этого не позволю. Уверена, это как-то связано с тем темным заклинанием, но мы сможем со всем этим разобраться, только не оставляй меня.

Она притянула Гарри к себе, и он осторожно обнял ее, чувствуя, как сильно и быстро бьется ее сердце.

— Я боюсь повторения, — произнес он. — Я же мог убить тебя.

— Пока мы не решим эту проблему, я просто всегда буду держать при себе палочку, — ответила Гермиона, отстраняясь и заглядывая ему в глаза. — Мы справимся, Гарри. И не из таких передряг выкарабкивались.

Гарри медленно приблизился к ней и легонько коснулся губами ее разбитых губ с запекшейся кровью.

— Я ведь даже не могу доставить тебя в больницу, — прошептал он.

— Я вызову Лаванду, — ответила Гермиона. — Но, пожалуйста, пообещай мне, что, когда я вернусь, ты по-прежнему будешь здесь.

Гарри еще раз окинул взглядом разрушенную спальню и посмотрел на Гермиону.

— Обещаю...

* * *

— Я не понимаю, как ты можешь быть такой спокойной?! — Рон стоял в палате Гермионы, облокотившись на подоконник и нервно барабаня по нему пальцами. — Да он тебя чуть не убил!

— Гарри не виноват, — ответила Гермиона. Чувствовала себя она гораздо лучше. Лаванда за час залечила все ушибы и напоила ее Костеростом и Восстанавливающим зельем. — Им что-то управляло. То, что он говорил... Сам Гарри никогда бы такое не сказал.

— Почему ты так уверена? — скривился Рон. — Кто знает, что могло в нем поменяться за те годы, что мы не общались.

— Поменяться могло все что угодно, — кивнула Гермиона. — Но он не мог меня возненавидеть.

— Не мог... Да и на алкоголь это бешенство не спишешь, выпивка его буйным не делает. Но все же я думаю, ты пока должна держаться от него подальше, — заключил Уизли и внимательно посмотрел на Гермиону.

— Нет, я сегодня же вернусь домой, — твердо сказала она. — Нельзя сейчас оставлять его одного. И я должна разобраться с тем проклятым заклинанием.

* * *

Вопреки обещанию Гарри, Гермиона, вернувшись вечером из Мунго, дома его не застала. Погром в спальне оказался нетронутым, и она, достав из кармана палочку, быстро привела все в первоначальный вид. Однако находиться в этой комнате ей было очень тяжело.

Услышав звук открывающейся двери, Гермиона, держа палочку наготове, направилась в коридор, сильно прихрамывая на правую ногу — колено все еще болело. Послышался звук брошенных на полочку ключей, и, осторожно выглянув из-за угла, она увидела Гарри с пакетом, полным продуктов. Спокойно вздохнув, Гермиона двинулась ему навстречу.

— Я уже думала, что ты не сдержал свое обещание, — произнесла она.

Поставив пакет на диванчик, Гарри обнял Гермиону.

— Были такие мысли, признаюсь, — ответил он. — Как ты? Не думал, что ты вернешься сегодня.

— Не хочу оставлять тебя одного, — сказала Гермиона, заглядывая в грустные зеленые глаза. — Пошли приготовим что-нибудь. Нам обоим нужно восстановить силы.

Вручив Гермионе пакет с продуктами, Гарри взял ее на руки и отнес на кухню.

— Может, тебе стоило остаться в Мунго? — спросил он, опуская ее на стул. — Ты сильно хромаешь.

— Лаванда дала мне мазь и зелья, — ответила Гермиона, потирая ноющее колено. — Скоро все пройдет.

Гарри молча кивнул и принялся разбирать пакет, а Гермиона готова была взвыть в голос — появившееся напряжение между ними можно было буквально пощупать.

— Думаю, будет лучше, если мы будем спать в разных комнатах, — заговорил он. Гермиона попыталась было оспорить, но он ее перебил. — Во сне ты не сможешь защититься. И запечатывай на ночь дверь заклинанием.

— Тебе ведь вчера никто не звонил? — спросила она, наблюдая, как Гарри возится с ужином. — Тебе нужен был предлог, чтобы уйти?

— Звонил Том, — Гарри ответил не сразу. — Потом я решил не возвращаться.

— И выключил телефон, — пробормотала Гермиона и покивала.

Гарри подошел к ней и присел на корточки.

— Прости. Если бы я вчера взял себя в руки, то ничего этого не случилось бы.

— Опять во всем винишь себя, — ответила Гермиона и провела рукой по его волосам. — А ведь я говорила, что ни одно темное заклинание бесследно не проходит.

— Ты как всегда права, — отозвался Гарри и, коротко поцеловав ее, вернулся к плите.

— Почему ты ушел? — спросила Гермиона.

— Думаю, ты и сама знаешь почему, — ответил он, обернувшись.

— Ты ведь убеждал, что магия тебе не нужна, что без нее тебе лучше, — тихо проговорила Гермиона.

— Я помню, — Гарри открыл окно и достал из кармана пачку сигарет. — Но тогда меня окружали лишь магглы, а сейчас рядом со мной ты, и тебе угрожает опасность, а я беспомощен, как слепой котенок. Даже хуже, я сам представляю для тебя опасность.

Гермиона поднялась и, хромая, подошла к нему и обняла.

— Ты справился с Волдемортом, справишься и с этим... Вспомни, как ты сопротивлялся Империусу, как не пускал в свой разум Волдеморта. И сейчас попробуй найти это нечто внутри себя... Сопротивляйся его действию... Давай проведем эксперимент.

Она достала из шкафчика бутылку виски, налила в стакан и протянула его Гарри.

— Выпей. Рон сказал, что ты пьяный никогда не был буйным, значит, алкоголь просто разбудил в тебе то проклятье.

Гарри резко отодвинул от себя протянутую руку Гермионы.

— Это очень плохая идея, Гермиона, — громко сказал он.

Она поставила стакан на стол и отошла на противоположную сторону кухни, вытащив из кармана палочку.

— Если что, я применю к тебе Отрезвляющее заклинание или оглушу, если оно не поможет, — уверенно произнесла она. — Давай, Гарри. Мы должны со всем этим разобраться.

— Только не жди до последнего, — сказал Гарри и поднял стакан с янтарной жидкостью. — Сразу оглушай.

Сделав глоток виски, Гарри вдруг резко замер, напряженно разглядывая содержимое стакана.

— Что чувствуешь? — спросила Гермиона, наблюдая за нахмурившимся Гарри, но, когда он посмотрел на нее, она чуть не закричала и тут же направила на него палочку.

Гермиона узнала этот взгляд. Именно так Гарри смотрел на нее вчера.

Склонившись над оглушенным Гарри, Гермиона произнесла Отрезвляющее заклинание и, прежде чем привести Поттера в сознание, на всякий случай связала ему руки.

— Интересно, я когда-нибудь заживу спокойно? — пробормотал Гарри, открыв глаза.

— Мне так жаль, что я втянула тебя во все это, — отозвалась Гермиона, снимая с его рук веревки.

— Ну, другого выбора у нас не было, — ответил Гарри и скользнул взглядом по Гермионе. — Я тебе ничего не успел сделать?

— Нет, — она покачала и головой и устало опустилась на стул, поморщившись от боли в ноге. — Но теперь у меня еще меньше идей по поводу этого проклятья. Ни в одной книге я не встречала какого-либо заклинания, действие которого связано с алкоголем.

— Мне как всегда везет, — хмыкнул Гарри и вылил остатки виски из стакана в раковину.

* * *

— Вы не можете отменить программу обмена студентами, — Гермиона почти кричала, стоя посреди кабинета Министра магии. — А как же дети-оборотни?

— Нам необходимо решать вопросы в порядке их важности, — ответил Кингсли, дерганно перелистывая «Пророк». — Мы на грани международного скандала. Нас обвиняют в нападении на Дурмштранг с целью уничтожения школы, а сами в это время делают вид, что тебя там не было и на тебя никто не покушался. О каких оборотнях сейчас может идти речь, Гермиона?

— А битва с Малфоем? — удивленно спросила она, садясь на стул. — Как же свидетели? Крам, например.

Министр внимательно посмотрел на нее.

— Ты когда «Пророк» последний раз читала?

— Если честно, давно, — Гермиона опустила взгляд.

— Я тебя не узнаю, Гермиона, — воскликнул Кингсли и кинул ей газету. — В каких облаках ты витаешь? Весь магический мир уже который день на ушах, а ты не в курсе.

Взяв газету в руки, Гермиона обомлела — с первой страницы на нее смотрел Гарри. Правда, фотография была шестилетней давности.

— Что это значит? — пробормотала она.

— То, что многие утверждают, будто видели в Дурмштранге Гарри Поттера, — министр устало потер глаза и с грустью посмотрел на Гермиону. — Более того, они говорят, что это он пытался разрушить школу.

— Но это неправда! — Гермиона резко вскочила со стула.

— Тебе об этом что-то известно? — поинтересовался министр.

— Нет, — тут же ответила она, избегая пристального взгляда Кингсли. — Я была там, но Гарри не видела. Да и он никогда бы не стал нападать на школы.

— Дурмштранг — не просто школа, — покачал головой министр. — Может быть, он пришел за Малфоем?

— То есть английское Министерство магии не знало о том, что Малфой устроился в Дурмштранге, а Гарри это было известно? — хмыкнула Гермиона. Мысленно она уже придумывала всевозможные пути отступления для него.

— Ты знаешь, где он? — резко спросил Кингсли, и Гермиона вздрогнула.

— Кто? — спросила она, всеми силами стараясь скрыть дрожь в голосе.

— Где Гарри Поттер? — повторил он.

— Понятия не имею, — ответила Гермиона, осознавая, что весь кошмар для Гарри только начинается.

* * *

Вернувшись к себе, Гермиона швырнула «Пророк» на стол и стала кружить по кабинету, нервно постукивая палочкой по ладони.

— Ты чего круги нарезаешь?

Не услышав, как открылась дверь, Гермиона вскрикнула от неожиданного вопроса незванного гостя и резко обернулась, выставив палочку.

— Эй, полегче, это всего лишь я, — Рон приподнял обе руки.

— Рон! — воскликнула она и кинулась к нему на шею. — Как хорошо, что тебя уже выписали. Мы должны что-то сделать, мы должны оградить Гарри от всего этого.

Она бросилась к столу и протянула Рону газету.

— Вот, почитай!

— Я уже видел, — ответил Рон, глядя на раздраженно отворачивающегося от репортеров Гарри. — Поэтому и пришел. Мне кажется, или грозит повториться история пятого курса?

— Не кажется, — вздохнула Гермиона. — Вот только помочь в этот раз некому. Еще немного, и Гарри из героя превратится в потенциального нового Темного Лорда.

— Темного Лорда, напавшего на темную же школу? — усмехнулся Рон. — Нет, Герм, до такого, надеюсь, не дойдет.

— Его уже считают преступником, — беспомощно произнесла Гермиона, усевшись за стол и взявшись за голову. — Даже Кингсли. Надо срочно сообщить Гарри...

Она умолкла, услышав легкое постукивание по двери. Рон открыл ее, впустив летающую записку, которая зависла над его головой.

— Кингсли вызывает к себе, — мрачно сказал он, прочитав ее.

Гермиона в панике закрыла рот руками.

— Он сейчас прикажет аврорам найти Гарри? — прошептала она.

Рон в ответ лишь многозначительно поднял брови.

* * *

С трудом дождавшись обеденного перерыва, Гермиона выбежала на улицу, аппарировала подальше от Министерства Магии и достала мобильный телефон. Гарри ответил почти сразу же.

— Да, Герми.

— Гарри, плохи наши дела, — быстро заговорила она, постоянно оглядываясь. — В «Пророке» уже который день печатают статьи о тебе, намекая, что это ты напал на Дурмштранг. Рон сегодня уже в Министерстве, утром его вызвал к себе Кингсли, но он до сих пор не вернулся. Я не уверена, но возможно, что он дал приказ аврорам найти тебя... Гарри, ты меня слышишь?

— Да, — после паузы ответил он. — Как обычно, когда все было хорошо, меня никто искать не собирался, а случись что — так сразу засуетились. И что ты мне предлагаешь? Самому явиться в Министерство?

— Ни в коем случае, — воскликнула Гермиона. — Ты же знаешь силу газет. Каким бы героем ты ни был, но сейчас мирное время, а ты самый сильный волшебник и...

— Ты, кажется, забыла, что я с недавнего времени сквиб? — перебил ее Гарри, понизив голос.

— Не забыла, но об этом сейчас знаем только мы. И опять я во всем виновата, — дрогнувшим голосом сказала Гермиона. — Я была уверена, что стерла память всем, кто тебя видел.

— Не всем, — медленно проговорил Гарри.

— Что ты имеешь в виду?

— Это Малфой, — усмехнулся он. — Ему же надо убрать меня с пути к завоеванию мира, а упрятать меня в Азкабан — это самый лучший способ. Он же знает, как на меня действуют дементоры. Долго я там не протяну.

— Это невозможно, — тихо проговорила Гермиона. — Волшебный мир не может упрятать своего национального героя в Азкабан.

— Не смеши, Герми, — хмыкнул Гарри. — Ты забыла наш второй курс? А четвертый? Пятый?

— Я думала, сейчас уже все по-другому...

— Так же. Народ любит бояться... Подожди секунду, — сказал Гарри, и Гермиона слушала, как он переговаривается с кем-то, нервно покусывая губы и по-прежнему оглядываясь. — Герми, приду домой утром и все обсудим, а сейчас мне пора на вызов. Не волнуйся.

— Гарри... Будь осторожен, — прошептала Гермиона, глядя на телефон.

Вернувшись в свой кабинет, она тут же отправила патронуса Рону — его отсутствие беспокоило ее больше всего. Кто знает, что там придумал Кингсли. Рон появился только через час.

— Где ты пропадал? — тут же накинулась на него Гермиона.

— Мы нашли Гарри, — ответил он, садясь в кресло возле книжного шкафа.

— Что?.. — у Гермионы потемнело в глазах, и она ухватилась за стол, чтобы не упасть.

— Случайно, — продолжил Рон, подскочив и усадив ее в кресло за столом. — Пришло известие о пожаре на окраине города, и мы отправились туда проверить, нет ли там следов магии и не очередная ли это вылазка приспешников Малфоя или еще кого. Гарри был там. Повезло, что я аппарировал ближе всего к нему. Кинув в него камешком, я вынудил его обернуться и убрал с лица капюшон мантии-невидимки. Увидев меня, он все понял и медленно опустил защитное стекло шлема. Хотя, думаю, что его вряд ли бы узнал кто из новичков.

— Значит, Кингсли все-таки приказал найти его? — спросила Гермиона, дрожащей рукой наливая себе воду из кувшина.

— Да, но он не настроен враждебно, — ответил Рон, вновь усаживаясь в кресло и внимательно следя за Гермионой. — Хотя, с уверенностью утверждать не могу.

— Что же нам делать? — простонала Гермиона.

— Ты знаешь новые законы, — заговорил Рон, проводя рукой по волосам. — Мы будем первые, к кому применят Сыворотку правды.

— Тогда мы все отправимся в Азкабан... Но и Гарри я им выдавать не собираюсь.

— Мы должны либо вернуть память всем свидетелям той бойни, либо найти Малфоя, — ответил Рон. — А лучше и то, и другое.

* * *

— Ты почему не спишь? — услышала Гермиона в трубке голос Гарри после невыносимо долгих пяти гудков.

— Не могу уснуть, — ответила она, закрыв глаза. — Я так за тебя волнуюсь. Почти каждый твой выезд теперь небезопасен — авроры все проверяют, — услышав на заднем фоне смех, она вздохнула. — Не сможешь сейчас поговорить на эту тему... Просто хочу, чтобы ты как можно быстрее оказался рядом.

— Утром, родная, утром, — тихо ответил Гарри. — Постарайся заснуть.

Положив телефон на тумбочку, Гермиона заворочалась, пытаясь удобнее устроиться. Уже несколько дней они с Гарри спали в разных комнатах. Он — в той спальне, где все произошло, а она перебралась в гостевую.

Несмотря на то, что Гарри находился в соседней комнате, одиночество сильно давило на Гермиону, ей не хватало дыхания Поттера в ночной тишине, его объятий, тепла его тела. Он всячески избегал ее, боясь, что может вновь причинить боль, и Гермиона также этого боялась, но появившаяся в их отношениях холодность пугала ее сильнее. Они больше не сидели, обнявшись, перед телевизором, не бесились на диване, Гарри больше не врывался к Гермионе в ванную, когда она принимала душ...

Проворочавшись еще два часа, Гермиона поднялась с кровати и решительно направилась в спальню Гарри. Медленно открыв дверь, она сделала один шаг и осмотрелась. Комната выглядела так, как будто и не было той страшной ночи. Пытаясь перебороть свой страх, Гермиона легла на кровать и, обняв подушку и вдыхая запах Гарри, смогла наконец заснуть.

Проснувшись через несколько часов с головной болью, она посмотрела на часы и резко села на кровати — Гарри давно уже должен был быть дома. Но, обежав квартиру и увидев, что его до сих пор нет, Гермиона схватила телефон.

— Герми, спокойно, я тут, — послышался вдруг голос Гарри за спиной, и Гермиона дернулась от неожиданности.

— Я не слышала, как ты вошел, — растерянно ответила она.

— Мысли у тебя очень шумные, — закрыв входную дверь, коротко засмеялся Гарри и поцеловал ее. — Решил немножко поднять тебе настроение, — улыбнулся он, протягивая Гермионе коробочку ее любимых пирожных.

— Да, кстати, давно ты мне их не приносил, — улыбнулась она в ответ. — Только, пожалуйста, сообщай мне, что ты задерживаешься, а то я скоро сойду с ума.

— Да, извини, — он легонько взял ее за подбородок. — У тебя усталый вид. Ты что, так и не спала?

— Пару часов только, — ответила Гермиона, заходя в кухню. Положив пирожные на стол и вскипятив палочкой воду в чайнике, она резко обернулась к Гарри. — Нам нужно что-то делать. Нельзя сидеть сложа руки, когда все авроры Англии тебя ищут. Надо приложить все усилия, чтобы снять с тебя это проклятье и вернуть магию.

Гарри опустил взгляд и вздохнул.

— Гарри, — продолжила Гермиона, неверно поняв его реакцию. — Тебе плохо без магии, я же вижу. Ты не можешь отказаться от нее, она часть тебя. И самая важная часть. Твой отец — потомственный маг...

— Герми, я не отказываюсь от магии, — Гарри поднялся и занялся приготовлением кофе, мягко оттеснив Гермиону от стола. — Я просто не хочу снова быть козлом отпущения и исполнять пророчество очередной чокнутой бабы. Да, мне нужна магия. Но только для того, чтобы оберегать тебя. А все эти годы, что я был один, у меня ни разу не возникло ситуации, требующей ее вмешательства.

Сделав пару глотков кофе, он поцеловал Гермиону:

— Пойду спать, просто валюсь с ног, — сказал он и направился к выходу из кухни.

* * *

Вернувшись вечером домой, Гермиона застала Гарри за просмотром фильма.

— Выключай, — скомандовала она. — У нас много работы.

— Какой работы? — удивился Гарри, но телевизор послушно выключил.

— Вставай. Будем тренироваться сопротивляться проклятию.

— Плохая идея, — ответил он, поднимаясь. — Герми, без магии я сопротивляться не смогу.

— А ты попробуй, — не сдавалась Гермиона. — Гарри, ты намного сильнее, чем думаешь. Давай потренируемся на Империо.

— А теперь что же, можно использовать непростительные налево и направо? — хмыкнул Гарри.

— Нет, но в связи со сложившимися обстоятельствами, Кингсли выдал мне разрешение на использование Непростительных, — ответила Гермиона. — Готов?

— Я бы на твоем месте так не рисковал, — покачал головой Гарри.

— Я справлюсь, — кивнула Гермиона, направляя на него палочку.

— Нет, — ответил он, отходя назад, подальше от нее. — Но тебя не переубедить.

Она молча глубоко вздохнула и нервно перебрала древко палочки пальцами.

— Империо.

Гарри моргнул, и Гермиона увидела, как затуманились его глаза.

— Гарри? — позвала она.

— Да? — послышался бесцветный и безэмоциональный ответ.

— Сопротивляйся, — твердо сказала Гермиона, внимательно вглядываясь в его глаза.

— Чему? — так же глухо спросил Гарри.

Гермиона задумалась, что приказать Гарри сделать. Необходимо было что-то такое, чего он сам никогда бы не сделал, будучи в здравом уме. Возможно, его парализованное сознание попытается прорваться сквозь стену заклинания Подвластия, и он начнет сопротивляться.

— Подойди и ударь меня, — слегка дрогнувшим голосом произнесла она, крепко сжимая палочку и непроизвольно делая шаг назад, когда Гарри, не медля ни секунды, двинулся в ее сторону. И когда он уже занес руку для пощечины, она вскрикнула: — Фините Инкантатем!

Гарри замер, так и держа руку на весу. Глаза его тут же прояснились, он моргнул пару раз и потряс головой.

— Я так понимаю, ничего у нас не вышло, — произнес он, удивленно опуская руку. — Ты что сказала мне сделать?

— То, чему бы ты наверняка стал сопротивляться, — пожав плечами, грустно ответила Гермиона. — Ударить меня.

— Откуда в тебе столько безрассудства, Герми? — Гарри взял ее за плечи и легонько встряхнул. — Больше никаких экспериментов наедине. А теперь иди ложись спать, тебе надо выспаться, — мягче сказал он, касаясь губами ее губ.

* * *

Лежа в кровати, Гермиона обдумывала замкнутый круг, в который попал Гарри. Впервые она разочаровалась в книгах, которые ни на шаг не приблизили ее к разгадке непонятного проклятья, в то время, как ситуация становилась все хуже. Проворочавшись в постели час, она поняла, что, как и вчера, не сможет уснуть...

* * *

Гарри снился Хогвартс. Сон освежал в памяти тайные ходы и темные коридоры величественного замка, заброшенные классы, движущиеся лестницы и говорящие портреты, Большой Зал с заколдованным потолком и плавающими в воздухе свечами, злосчастную Астрономическую башню и совятню. Гарри уже почти дошел до спальни Гриффиндора, как вдруг картинка вокруг дрогнула, а по позвоночнику пробежала невесть откуда взявшаяся волна удовольствия. Он начал оглядываться, но замок перед глазами все сильнее расплывался, а сердце учащенно забилось. Что-то непонятное, но чрезвычайно приятное силой вытаскивало Гарри из сна.

Открыв глаза, он удивленно охнул.

— Герми, что ты делаешь? — простонал Гарри, запрокинув голову.

Она не ответила, лишь подняла глаза, с удовольствием наблюдая, как он хмурится и закусывает губу. С силой вцепившись в простынь, Гарри выгнулся и не то застонал, не то зарычал и затих, тяжело дыша.

Гермиона поднялась и слегка коснулась его губ поцелуем, тут же сдавленно охнув от неожиданно крепкого объятия.

— Я же запретил тебе выходить ночью из спальни, — хрипло прошептал он.

— Я больше так не могу, — так же тихо ответила Гермиона, уткнувшись носом в шею Гарри. — Я хочу перестать бояться.

Он перекатился на бок, не разжимая объятий, и посмотрел в ее глаза, слегка поблескивающие в лунном свете.

— А я ведь так и не попросил у тебя прощения, — горько произнес он.

— За что, Гарри? Ты ни в чем не виноват, — она замолчала ненадолго, поглаживая его по щеке. — Мне не хватает тебя. Мы отстранились друг от друга, и это пугает меня. Я готова сколько угодно терпеть эти вспышки агрессии, лишь бы никогда не потерять тебя.

— Герми, ты сошла с ума, — почти воскликнул Гарри. — Повторения мы не должны допустить. И я обещаю тебе, что ты никогда меня не потеряешь.

Он прижался к ее губам, чувствуя соленый привкус.

— Не плачь, родная. Все будет хорошо.

— Я останусь с тобой, — тихо всхлипнула Гермиона. — Одна не могу уснуть.

Еще крепче прижав ее к себе, Гарри, нахмурившись, уставился в стену, запрещая себе спать. Задумавшись, он не заметил, как машинально начал гладить Гермиону. Он не меньше нее соскучился по близости ее тела, но воспоминания слишком сильно давили, не давая ему перейти к более решительным действиям. Вздохнув, он замер, но почти сразу же зашевелилась Гермиона.

— Гарри? — тихонько позвала она его, приподняв голову.

— М-м-м?

— Не останавливайся...

Резко проснувшись, будто бы от толчка, Гермиона обвела глазами комнату, пытаясь понять, что ее разбудило. Повернув голову в сторону, где должен был лежать Гарри, она замерла, не на шутку испугавшись от того, что его в кровати не было. Нащупав под подушкой палочку и облегченно вздохнув, Гермиона накинула рубашку Гарри и бесшумно выскользнула из комнаты.

В квартире было темно и тихо, и Гермиона все сильнее сжимала палочку, гадая, куда же мог деться Гарри, учитывая тот факт, что его мобильник лежал на тумбочке в спальне — Гермиона видела, как в темноте моргал его красный индикатор, сообщая о необходимости его зарядить. И если бы Гарри вызвали на работу, она бы проснулась от звонка. О том, что то проклятие могло напомнить о себе, спровоцировав Гарри на какое-нибудь страшное действие, она старалась не думать и едва не вскрикнула, когда со стороны гостиной послышался шорох.

Заглянув в комнату, Гермиона увидела, как, движимые слабым ветерком, слегка шевелятся шторы, скрывающие вход на балкон. А сквозь тонкую ткань был заметен то появляющийся, то исчезающий красный огонек.

Тихо приблизившись, Гермиона смогла рассмотреть Гарри — он стоял, опираясь спиной на боковые перила, периодически поднося к губам сигарету.

— Эй, я тебя обыскалась, — тихо проговорила Гермиона, отодвинув штору и невольно скользнув взглядом по обнаженному телу Гарри. — Не холодно?

— Нет, — ответил тот, еле сдерживая улыбку.

— Почему не спишь? — спросила Гермиона, обнимая Гарри за талию и прижимаясь щекой к его груди.

— Не знаю, — он обнял ее в ответ одной рукой. — Просто не могу уснуть.

— Что-то случилось?

— Нет, — ответил Гарри и стянул с нее свою рубашку.

Выбросив сигарету прямо с балкона, он поднял голову Гермионы за подбородок к себе и поцеловал, крепко сжимая в объятьях.

— М-м-м... Гарри... От тебя сигаретой несет, — невнятно пробормотала Гермиона, предпринимая слабые попытки отстраниться.

— Когда-нибудь избавлюсь от этой пагубной привычки, обещаю, — отозвался Гарри, делая шаг в сторону, прижимая Гермиону спиной к перилам балкона и касаясь губами шеи.

От приятных прикосновений Гермиона откинула голову назад, выгибая спину, наблюдая за перевернутым вверх ногами миром сквозь прикрытые веки.

В соседних высотках во многих окнах горел свет, снизу проносились машины, откуда-то донесся вой сирены, смех прогуливающейся веселой компашки... Но для Гермионы весь шум ночной лондонской жизни быстро превратился в один слабый гул, который заглушался одним-единственным звуком — громким биением сердца Гарри. И когда он привлек ее к себе для поцелуя, до синяков сжимая ее тело, она с наслаждением слушала, как сильно бьется его сердце.

Гарри довольно резко развернул ее спиной к себе, и Гермиона с силой вцепилась в перила, сжимая их до боли в пальцах и закусывая губу, чтобы хоть как-то себя сдержать и не оповестить соседей, чем они занимаются на балконе. Но когда Гарри прижимался к ней, целовал ее плечи, обжигал горячим дыханием шею, сдерживать себя было особенно трудно.

* * *

Открыв глаза, Гермиона тут же зажмурилась от яркого солнечного света, залившего спальню. Перевернувшись на другой бок, она нос к носу столкнулась со спящим Гарри. Прошлое не прошло бесследно, оставив на память несколько морщинок, заметных даже на расслабленном лице.

Гермиона легонько провела подушечкой указательного пальца по знаменитому шраму — Гарри чуть нахмурился, но не проснулся. Аккуратно поцеловав его, она отправилась готовить завтрак на кухню, где ее уже ждал серебристый пес-патронус, которому было велено передать сообщение наедине. Увидев долгожданного адресата, пес радостно подпрыгнул и, виляя хвостом, побежал навстречу Гермионе, заговорив голосом Рона:

— Нам срочно нужно поговорить.

Не медля ни секунды, Гермиона кинулась одеваться и, наспех написав Гарри записку, аппарировала в свой бывший дом, застав там Рона, сидящего в гостиной на диване и нервно барабанящего пальцами по журнальному столику. Увидев ее, он резко поднялся.

— Ну наконец-то! — воскликнул Рон. — Третий час тебя жду, а времени у нас в обрез.

— Что случилось? — дрожащим голосом спросила Гермиона, готовясь к худшему.

— Присядь, — вздохнул Уизли и продолжил, когда Гермиона опустилась в кресло: — Кингсли решил во что бы то ни стало отыскать Гарри, и не столько из-за слухов о его нападении на Дурмштранг, сколько ради того, чтобы в очередной раз использовать его в качестве спасителя волшебного мира. Вам необходимо хорошенько спрятаться.

— Нам? А ты?

— Я останусь. Должен же кто-то следить за событиями.

— Постой, — Гермиона схватилась обеими руками за голову. — А как же Джинни, Лаванда? Ведь Министерство в любой момент применит к ним, да и к тебе Сыворотку правды, и все сразу станет ясно.

— Я уже стер память всем, кто видел или хотя бы слышал что-нибудь о Гарри, — грустно усмехнулся Рон, потирая подбородок. — А для нас достал противоядие.

— Это же противозаконно, — прошептала Гермиона, глядя на Рона широко открытыми от ужаса глазами.

— На пять лет в Азкабане потянет, — засмеялся Уизли. — Но другого выхода у нас нет.

— Но ведь и Джинни, и Лаванда тоже могли бы принимать противоядие. Зачем так радикально?

— Могли бы, — кивнул Рон. — Но спалились бы на первом допросе. Из них плохие актрисы, да и врать они не умеют. Так будет безопаснее. И для них в первую очередь.

Гермиона застонала и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза.

— А я так надеялась, что после победы над Волдемортом мы будем жить долго и счастливо, — протянула она.

— Не ты одна, — отозвался Рон и достал из кармана брюк маленький флакончик. — Этого количества противоядия тебе хватит надолго.

Гермиона открыла глаза и напряженно посмотрела на фиолетовую жидкость.

— Я не могу его принимать, — прошептала она, отчаянно краснея.

— Почему? — искренне удивился Рон. — Я купил его у проверенного мага, оно безопасно.

— Да, но... — продолжала мямлить Гермиона, теребя пальцы и разглядывая ковер под ногами. — У него много противопоказаний, и я попадаю под одно из них...

— Гермиона! — воскликнул Рон, плюхаясь на диван. — На кону, можно сказать, наши жизни, а ты переживаешь, что у тебя, к примеру, начнется аллергия и зачешется левая пятка?!

— Нет, Рон, — тихо ответила Гермиона и подняла взгляд. — Просто... Я беременна.

Рон несколько раз открывал и закрывал рот, но так и не нашел, что сказать, и лишь с силой провел ладонью по лицу.

— Гарри знает? — наконец произнес он и шумно вздохнул, когда Гермиона отрицательно покачала головой.

— Я боюсь ему говорить, — ответила она и, увидев, как Рон нахмурился, поспешила добавить: — Нет, он наверняка будет рад этому, но не в свете происходящих событий. Он и так переживает из-за потери магии, а если я сообщу ему о ребенке, он окончательно впадет в депрессию, ведь решит, что сейчас я как никогда буду нуждаться в защите, которую он обеспечить не в состоянии.

— Ну, в принципе, так и есть, — отозвался Рон.

— Я думаю, что нам надо убедить Гарри уехать одному, — продолжила Гермиона. — Так он будет менее уязвим. Да и нашу магию авроры смогут отследить.

— А что прикажешь делать с тобой? — хмыкнул Рон. — Без противоядия.

— Ты сотрешь мне память, — ответила Гермиона безжизненным голосом.

— Что?! — Рон снова подскочил с дивана. — Ты в своем уме? А ребенок?

— Когда все успокоится, ты вернешь мне воспоминания, — невозмутимо ответила она.

— Гермиона, я силен только в боевой магии. Стереть-то память сотру, но вернуть мне уже не по силам. Более того, если это твое «все» успокоится лет через пять? — Рон нервно мерил шагами гостиную. — И как ты вообще это себе представляешь? Родишь ребенка, сама не зная, от кого он?

— Сделаем вид, что от тебя.

— У тебя, видимо, уже началась игра гормонов, — покачал головой Рон, остановившись напротив Гермионы, понуро глядящей в пол, и засунул руки в карманы брюк. — То, что ты предлагаешь, полнейший абсурд. Ты лишаешь Гарри радости отцовства, ты все решила за него, хотя прекрасно знаешь, как это его бесит.

— Но я не могу... — начала было возражать Гермиона, резко вскинув голову, но Рон ее перебил:

— Можешь. Гарри имеет право знать. И решать он сам должен. Уедете вместе, а чтобы не отследили, не будешь использовать магию. Вообще.

Рон вернулся на свой диван.

— Кстати, сегодня пришло письмо из Министерства, скоро будет слушание дела о разводе. А потом вы уедете.

* * *

Вернувшись домой в скверном настроении, Гермиона застала Гарри сидящим на кухне и читающим газету.

— Что случилось? — спросил он, посмотрев на нее. — Ты очень бледная.

Гермиона вздохнула и, взяв кофейник, налила себе чашечку кофе, затем села на стул и, выбрав в вазочке печенье, надкусила его. Гарри же все это время, нахмурившись, пристально за ней наблюдал.

— Тебе надо уехать, Гарри, — наконец заговорила Гермиона. — Спрятаться.

Шумно выдохнув, Гарри отложил газету в сторону и, облокотившись на стол, подался вперед и пристально посмотрел на Гермиону.

— Куда и зачем? — с нажимом спросил он. — Меня в Лондоне-то за все эти годы не смогли найти. Зачем куда-то уезжать?

— Не так уж они и искали, — тихо ответила Гермиона, задумчиво водя пальцем по краям чашки. — Искал Рон да пара приближенных авроров, которым он доверял. Тогда все радовались победе, а сейчас другое время. И в момент опасности все тут же вспомнили про национального героя.

— Ну, мне осталось только трусы поверх штанов надеть, — хмыкнул Гарри.

— У моих родителей остался дом в Австралии, — продолжила Гермиона.

— Кстати, о родителях, — проговорил Гарри. — За все эти месяцы ты их так и не навестила.

— Да. Знаю, это ужасно, — Гермиона болезненно поморщилась. — Но я никак не могу набраться смелости сообщить им о нашем с Роном расставании. По телефону я еще могу выкрутиться, но как только мама увидит меня, сразу поймет, что я что-то скрываю, недоговариваю.

Она сделала пару глотков кофе.

— Хотя Рон ей не нравился. Ему она, конечно, ничего не высказывала, но он и сам чувствовал это. А вот про тебя часто спрашивала... Не вернулся ли ты к нам... Ладно, — Гермиона тряхнула головой. — Так далеко, до Австралии, поиски не зайдут, и там ты будешь в безопасности.

— А ты? Ты здесь будешь в безопасности? Это исключено, Гермиона. Я никуда не поеду.

Он резко поднялся и швырнул газету в мусорное ведро.

— Гарри, послушай, пожалуйста, — быстро заговорила Гермиона. — Рон многое продумал. И он уже достал противоядие Сыворотке правды. Мы будем его принимать, и после первого же допроса с нас снимут все подозрения.

— Сыворотка правды? — Гарри замер посреди кухни, и Гермиона судорожно вздохнула.

— Я не рассказывала? По новым законам к любому магу, который подозревается в каком-либо преступлении, сразу применяется Сыворотка правды.

— То есть не сегодня-завтра это могут проделать с тобой и Роном? — Гарри снова опустился на стул.

Гермиона лишь молча кивнула.

— Но... Лаванда? Джинни?

— Рон уже стер им память, — опустив глаза, ответила она.

— Обалдеть, — протянул Гарри, откинувшись на спинку стула. — И ты серьезно думаешь, что я в такой ситуации возьму и вот так вот запросто сбегу из страны, как крыса с тонущего корабля?

— Гарри! — вскинулась Гермиона, но тут же осеклась под напором его полного злости взгляда.

— Может, стоило со мной посоветоваться, а не решать за моей спиной? — почти прошипел он. — Я не инвалид! Я всего лишь лишен магии!

Вдруг Гарри замер, и вся злость исчезла с его лица.

— Точно, — заговорил он уже нормальным голосом, а Гермиона выдохнула. — Как только Кингсли узнает, что спаситель теперь из меня никакой, он оставит меня в покое. Возможно...

— Сомневаюсь, — покачала головой Гермиона, борясь с неожиданно подкатившей тошнотой. — Причина потери магии так и не найдена. И скорее всего, тебя посчитают очень опасным и в лучшем случае запрут в Мунго.

— Веселенькие перспективы меня ожидают, я смотрю, — усмехнулся Гарри.

— Так ты согласен уехать? — с надеждой в голосе спросила Гермиона и умоляюще посмотрела на него.

— Только вместе с тобой, — он покачал головой.

— Мое исчезновение сейчас будет очень подозрительным. Более того, мою магию смогут отследить. Пожалуйста, Гарри, ради меня...

В ответ Гарри лишь глубоко вздохнул.

* * *

Громкий удар деревянного молотка гулким эхом разнесся по залу.

— Слушается дело о расторжении магического брака между Рональдом Билиусом Уизли и Гермионой Джин Уизли, — прозвенел голос судьи — невысокого полного мага, наполовину облысевшего.

Большинство заседаний было открыто для посещений, и уж тем более такое дело, как развод знаменитой пары героев войны, не могло остаться незамеченным. Гермиона сильно нервничала, ловя на себе злобные взгляды ведьм.

— Мистер Уизли, — заговорил судья, — поясните причины вашего желания расторгнуть магический брак.

— Это было обоюдное решение, — ответил Рон. — Мы ошиблись, посчитав, что созданы друг для друга.

— Это так? — обратился судья к Гермионе и продолжил после ее кивка. — Что ж, брак между вами будет расторгнут окончательно по завершению проведения ритуала отречения, после которого в силу вступят некоторые предписания. А именно, Гермионе Джин Уизли будет возвращена девичья фамилия Грейнджер, после чего мисс Гермионе Грейнджер будет запрещено повторно выходить замуж за чистокровного волшебника, проводить ритуал по вступлению в какой-либо магический род, а также занимать должности, связанные с вышесказанным.

Резкий взмах молоточком, и его стук снова разнесся по залу звонким эхом.

— Грубо говоря, впервые радуюсь тому, что Гарри полукровка, — произнес Рон, когда они с Гермионой вышли из Министерства магии.

* * *

После проведения ритуала отречения самочувствие Гермионы ухудшилось. Днем она еще спасалась всевозможными зельями, но количество приемов было ограничено, и превышать дозу Гермиона боялась, поэтому уже почти неделю мучилась по ночам, постоянно бегая в ванную. Она надеялась, что Гарри спал и не видел всего этого, пока однажды, выходя из ванной комнаты третий раз за ночь, не вскрикнула от неожиданности, увидев стоящего у противоположной стены Гарри. Он скрестил руки на груди и внимательно смотрел на Гермиону, слегка наклонив голову вбок.

— Ничего мне сказать не хочешь? — тихо спросил он.

— Нет, — тут же ответила Гермиона и, мысленно застонав от понимания того, что слишком быстро и резко ответила, поспешила добавить: — Отравилась чем-то.

— Неделю?

— Что?

— Неделю уже почти отравление твое длится, — произнес Гарри и подошел ближе к Гермионе. — Ты не собиралась мне сообщать, верно?

Гермиона закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Я боялась, что если ты узнаешь, то не согласишься уехать...

— И правильно! — воскликнул он. — К тому же ты не думала, что я имею право знать о ребенке?

— Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — ответила Гермиона.

— Со мной ничего и не случится.

— Да уже случилось, Гарри, — заспорила она. — Ты сейчас такой же, каким был в Хогвартсе. Не надо совершать необдуманных поступков, ты же помнишь, к чему они приводят. Ты должен спрятаться. Ненадолго. Пока с меня и Рона не снимут все подозрения. Мне так будет спокойнее... Иначе я буду нервничать каждый раз, когда ты выходишь из дома, а мне нельзя волноваться, — с улыбкой закончила Гермиона.

Гарри резко притянул ее к себе.

— Никогда не прощу тебе, что не сообщила мне сразу такую новость, — наигранно злобно произнес он, крепко обнимая Гермиону.

* * *

Выйдя из здания аэропорта Сиднея, Гарри поймал такси и, назвав водителю адрес, откинулся на спинку сидения. Он уже жалел, что поддался на уговоры Гермионы, но и волновать ее лишний раз не хотел. Новость о беременности буквально выбила его из колеи. С одной стороны, он был очень рад, но с другой — понятия не имел, что делать дальше, и боялся. Боялся того, что его ребенок может повторить его судьбу, остаться сиротой. Оптимизм покидал Гарри со скоростью Хогвартс-Экспресса, оставляя вместо себя лишь мрачные картины возможного будущего. Он уже представил, как новый Темный Лорд убивает такого жалкого сквиба, как он, но в его мысли ворвался голос водителя.

— Приехали, сэр.

Выйдя из машины, Гарри оказался около большого двухэтажного дома, окруженного красивым высоким забором из природного камня. Вся территория частного владения была настолько ухоженной, что Гарри ни на минуту не засомневался в том, что здесь не обошлось без магии. Пушистый мягкий газон, чистая плитка, в целом, это место не выглядело так, будто уже несколько лет здесь никто не появлялся. Такая же чистота царила и внутри дома. У Гарри возникло стойкое ощущение, что хозяева просто отъехали в магазин и вернутся с минуты на минуту. Оставив сумку в прихожей, Гарри медленно обошел весь дом, осознавая, что с каждым шагом ощущение наполненности покидает его, сменяясь звенящей тишиной одиночества. Дом был пуст и заброшен. И даже отсутствие годовой паутины не могло это скрыть.

Не горя желанием торчать в пустом доме, Гарри решил прогуляться. На этой и соседних улицах дома мало чем отличались. Красивые, ухоженные — этот квартал явно не бедствовал.

Спустя полчаса Гарри на глаза попался ювелирный магазин. Он всеми силами зазывал прохожих, маня их переливающимися в витринах на солнце украшениями и огромной красочной вывеской.

У Гарри давно было желание купить самое красивое кольцо и сделать Гермионе предложение, но он понимал, что его время еще не пришло, да и по отношению к Рону это было бы несколько эгоистично. Однако беременность Гермионы перевернула все планы с ног на голову. И теперь, какое бы кольцо Гарри ни купил, все это будет выглядеть не как его желание жениться на любимой девушке, а как обязанность. Но в магазин он все-таки решил зайти.

Количество и разнообразие предоставленных покупателю товаров заставило Гарри буквально раскрыть рот от изумления. Тут было все что угодно — от старинных вычурных редких украшений, чаще всего изготовленных в одном экземпляре, до современных однотипных.

Медленно двигаясь вдоль подсвеченных яркими лампами витрин, Гарри вдруг замер, увидев подвеску в виде снитча. Он мог поспорить на что угодно, что это был именно снитч. Он стал судорожно рассматривать находящиеся рядом другие украшения в поисках еще какой-нибудь магической атрибутики, как за спиной послышался голос.

— Вам помочь выбрать?

Этот голос Гарри узнал бы среди тысяч других и сейчас, медленно поворачиваясь, очень жалел, что оставил оружие в доме.

Обернувшись, Гарри увидел обладателя столь знакомого голоса и по совместительству хозяина данного магазина. Дорогой костюм хорошо подчеркивал фигуру, а серые глаза удивленно распахнулись.

— Поттер?

— Странная реакция, Малфой, — обреченно проговорил Гарри.

— Странная? — еще больше удивился Малфой. — А ты ожидал, что я кинусь к тебе с объятиями?

— Это вряд ли, — хмыкнул Гарри, прокручивая в голове пути к отступлению, — учитывая, что в нашу предыдущую встречу ты яростно пытался меня прикончить.

— Какой ты злопамятный, — усмехнулся Малфой, оперевшись на одну из витрин и засунув руки в карманы брюк. — Шесть лет прошло, а ты все никак не успокоишься?

— Шесть лет? — Гарри насторожился. Поведение Малфоя все больше удивляло его. Чего только стоило хотя бы то, что он, Гарри, еще был жив. — Вообще-то, три месяца. Ты поразительно быстро поправился. Три месяца назад больше на скелет смахивал, чем на человека.

Малфой нахмурился, но тут же взял свои эмоции под контроль.

— Видимо, хорошенько Волдеморт тебя приложил в последней битве, — не спеша произнес он. — Но ни три месяца, ни пять, ни даже год назад я тебя не видел. И знаешь, это были лучшие годы в моей жизни.

Гарри пропустил мимо ушей последнее высказывание и прищурился.

— То есть ты хочешь сказать, что с девяносто восьмого живешь здесь?

— Да, — просто ответил Малфой, слегка пожимая плечами. — Решил сменить обстановку. И, как видишь, неплохо устроился.

— Любопытно, — улыбнулся Гарри. — А кто же тогда в это время находился в Дурмштранге?

— В Дурмштранге? — Малфой уже почти убедился в том, что Поттер явно был не в себе.

— Именно, — кивнул Гарри, внимательно наблюдая за реакцией Драко. — Несколько месяцев назад стало известно, что ты уже не один год преподаешь в вышеупомянутой школе Темную магию.

Малфой заметно побледнел и, сделав пару шагов в сторону, сел на светлый кожаный диван.

— Я?.. В Дурмштранге?.. Темную магию?.. — негромко переспросил он, глядя в пол и сцепив пальцы в замок.

Гарри сел на другой конец дивана.

— Тебя это удивляет? — хмыкнул он. — Не знал о том, что у тебя раздвоение личности?

— Поттер, ты идиот! — воскликнул Драко, резко откинувшись на спинку дивана. — После суда в девяносто восьмом я уехал из Англии сюда и никогда не покидал Австралию. Ни разу.

Звякнул колокольчик на входной двери, впуская высокую худую девушку, которая испуганно замерла на месте, увидев недовольного начальника.

— Лиза, твою мать! — прикрикнул на нее Малфой, поднимаясь. — Где ты шляешься в рабочее время?

— Но я же... вы же... — пролепетала она, испуганно моргая.

— Идем со мной, Поттер, — бросил Малфой, скрываясь за дверью у дальних витрин и не обращая внимания на оправдания работницы. — Выпьешь? — спросил он, когда дверь его кабинета закрылась за Гарри.

— Нет, спасибо, — тут же ответил тот, устраиваясь в кресле.

— Боишься, что отравлю? — хмыкнул Малфой, садясь напротив.

— Нет, но причины для отказа имеются, поверь, — произнес Гарри, рассматривая кабинет и задерживая взгляд на Омуте памяти, стоящем за стеклянной дверцей шкафчика.

— Тогда рассказывай все с самого начала, — произнес Драко, напряженно глядя на Гарри и слегка постукивая указательным пальцем левой руки по подлокотнику кресла.

— А где гарантия, что ты не врешь? — спросил Гарри.

— А где гарантия, что ты не врешь? — в тон ему ответил Малфой.

Гарри усмехнулся.

— Ты говорил, что в прошлую встречу я яростно пытался грохнуть тебя, — продолжил Малфой. — В моем магазине ты уже полчаса и до сих пор жив. Это не служит тебе доказательством?

Гарри промолчал.

— Поттер, ты не в Англии, не строй из себя главу Аврората, — раздраженно произнес Малфой и, достав из внутреннего кармана пиджака волшебную палочку, бросил ее Гарри. — Это нарушит твой обет молчания?

Поймав палочку, Гарри покрутил в руках бесполезную деревяшку.

— Я не глава Аврората, — спокойно ответил он.

— Неужто за заслуги перед обществом тебя подкинули на должность самого Министра? — спросил Драко, наблюдая, как Гарри рассматривает его палочку.

— Опять мимо, — сказал Гарри и положил палочку на подлокотник. — Я после суда девяносто восьмого тоже решил сменить обстановку.

— И как, удачно?

— Вполне, — Гарри пожал плечами. — За семь лет магический мир изрядно попортил мне нервы, и я без тени сожаления его покинул.

Малфой резко выдохнул.

— И как же маги позволили сбежать своему герою?

— Усердно праздновали, — коротко засмеялся Гарри. — Но речь сейчас не обо мне, а о том, кто вот уже несколько лет притворяется тобой.

— А как ты узнал об этом?

— Длинная история, — отмахнулся Гарри. — Коротко говоря, нам пришлось спасать Гермиону, которую, кстати, ты и похитил и собирался убить, чтобы сделать свой первый крестраж.

— Крестраж? — переспросил Малфой хрипло. — Да что у вас там происходит?

— Явные попытки очередного психа захватить мир. Он уже устроил несколько терактов. Министр жаждет найти меня, дабы спихнуть мне всю грязную работенку по спасению человечества от очередного Темного Лорда, — вздохнул Гарри и откинул голову на спинку кресла.

— А ты быстренько свалил на другой конец света, — усмехнулся Драко.

— Это не моя война, Малфой, — ответил Гарри. — Свою миссию я выполнил.

Малфой молча повернулся к окну.

— Тот, кто орудует под твоим обличием, — продолжил Гарри, — очень хорошо осведомлен, что происходило и происходит в твоей жизни, но играет по-своему.

— Ты видел его? — спросил Малфой, бросив взгляд на Омут памяти.

— Видел, — кивнул в ответ Гарри, проследив за взглядом Драко. — Но воспоминания показать не смогу.

— Боишься, что я увижу что-то слишком личное? — хмыкнул Малфой.

— Нет, но не смогу.

— Мне кажется, или сейчас не время ломаться, Поттер? — Драко наклонился вперед, облокачиваясь на колени.

— Что ты знаешь о Черной магии? — вопросом на вопрос ответил Гарри.

— Меньше, чем ты думаешь, — Малфой снова откинулся на спинку кресла.

— Странно, у тебя был хороший учитель.

— Волдеморт — это самая большая ошибка моей семьи, — рявкнул Малфой. — А ты что, подучиться захотел?

— Не совсем, — протянул Гарри и, поднявшись, подошел к окну, жмурясь от лучей заходящего солнца. — Просто хотелось бы вернуть себе то, что она у меня забрала.

— Ничто не способно оживить мертвых, — тут же отозвался Малфой.

— Речь не об этом, — Гарри довольно сильно мотнул головой и достал из кармана пачку сигарет. — С твоего позволения.

— Окно открой, — кивнул Малфой.

— Благодаря твоим, — Гарри изобразил пальцами свободной руки кавычки, — действиям и Черной магии национальный герой и спаситель Британии теперь сквиб.

Малфой, уже открыв было рот, чтобы позвать эльфа и приказать ему подать кофе, захлопнул его и ошарашено повернулся к Гарри.

— Но это еще не все, — продолжал Гарри, затягиваясь. — Во мне сидит еще какая-то дрянь, которая под воздействием алкоголя старательно делает из меня машину для убийства.

— В общем, ты, как всегда, в самом центре событий, — подытожил Малфой.

— В этот раз в самом центре ты.

— И ты хочешь сказать, что забрел в мой магазин случайно? — Драко слегка наклонил голову вбок.

— Абсолютно, — ответил Гарри. — Ювелирка мне нужна была по личному вопросу.

— Уговорила все-таки мелкая Уизли на себе жениться? — засмеялся Малфой, поднимаясь из кресла.

— Она уже замужем, — сказал Гарри, закрывая окно.

— Я не сомневался, — негромко произнес Малфой. — Что ж, я так понимаю, намечается внеочередная командировка в Англию.

— Нам туда путь заказан, — покачал головой Гарри. — Следящие чары уже, небось, по всей стране раскиданы.

— И что же ты предлагаешь? — Малфой скептически приподнял бровь.

— Предлагаю совместить мое упорство с твоими возможностями, — ответил Гарри. — У тебя ведь наверняка найдется парочка хороших книг по Черной магии.

Малфой усмехнулся и покачал головой.

— Даже больше, чем парочка. Я перевез сюда всю библиотеку Мэнора. Но книги вряд ли помогут. Черная магия сложнее Белой, в ней мало односложных заклинаний. Чаще всего в одно центральное заклятье вплетено еще как минимум два-три, причем создавать новые заклинания можно прямо на ходу. Вот почему от них так мало контрзаклятий и вот почему последствия столь тяжелы и многогранны. Но раз уж какая-то сволочь осмелилась использовать мое имя для своих грязных делишек, то я предоставлю тебе всю возможную информацию. Где ты остановился, в гостинице?

— Нет, — ответил Гарри и замялся. — Тут недалеко... Дом...

— Дом родителей Грейнджер? — уточнил Малфой.

— Ты знал? — прошептал Гарри, опешив.

— Что знал? Что Грейнджер спрятала своих родителей здесь на время войны? Да, знал.

— Но как? Откуда?

— Вы слишком громко шептались, — хитро ухмыляясь, ответил Малфой. — Да и не там, где можно было.

— И ты молчал? — Гарри не верил своим ушам. — Не сдал?

— Молчал, — кивнул Малфой. — Я все-таки не крыса, Поттер.

— Да, не крыса, — проговорил Гарри себе под нос. — Ты хорек.

* * *

Вернувшись с допроса в свой кабинет, Гермиона обессилено рухнула в кресло. От противоядия и Сыворотки правды нещадно мутило и болела голова. Выпив два стакана воды, она откинулась на спинку и закрыла глаза, мучительно ожидая улучшения самочувствия. Через несколько минут к ней заглянул Рон.

— Ты как? — спросил он, садясь перед ней на корточки.

— Ужасно, — прошептала Гермиона. — И дело не только в зельях. Вся эта ситуация отвратительна. Мы что, преступники?

— С одной стороны, нет. Но с другой — мы, возможно, скрываем местонахождение спасителя, — Рон скривился. — Бездействие — тоже преступление, Герм.

— Я волнуюсь за Гарри. Как он там? Почему до сих пор не позвонил?

— Не волнуйся, — ответил Рон, поднимаясь. — Гарри уже большой мальчик, справится. Только не вздумай посылать сову.

* * *

Не выдержав в очередной одинокий вечер тишины пустой квартиры, Гермиона решила, наконец, навестить родителей. И именно в самый разгар ужина зазвонил телефон. Выбежав в прихожую, Гермиона принялась лихорадочно вытряхивать все содержимое из сумочки, пытаясь как можно быстрее схватить телефон. Но, как назло, спешка и дрожащие руки лишь оттягивали этот момент. Наконец, найдя заветный мобильник, она шепотом ответила на звонок.

— Ты почему шепчешь? — услышала Гермиона родной голос.

— Я у родителей, — ответила она чуть громче. — А ты почему раньше не позвонил? Я уже вся издергалась.

— Не переживай, все хорошо. Я уже нашел себе занятие.

— Какое занятие, Гарри? О чем ты? — Гермиона все сильнее начинала беспокоиться.

— Расскажу, когда появятся первые результаты. Если появятся, — добавил Гарри.

— Будь осторожен, — она сморгнула подступившие слезы. — Нас с Роном уже допрашивали, все прошло по плану, но слежку не сняли.

— Уезжай оттуда при первой же возможности.

— Мне страшно без тебя, — так и не сумев справиться со слезами, всхлипнула Гермиона.

— Скоро все закончится, Герми, — после небольшой паузы ответил Гарри. — Сейчас Рон защитник куда лучший, чем я.

— Не говори так!

— Ты знаешь, что это правда. Но твоя задача на ближайшие месяцы — сохранять спокойствие. Обещаешь?

— Да, — еле слышно ответила она.

Попрощавшись с Гарри, Гермиона собрала все вещи обратно в сумку и, вытирая с лица слезы, повернулась, намереваясь сначала зайти в ванную перед тем, как вернуться к родителям. Однако, обернувшись, она испуганно замерла — в дверном проеме стояла ее мама.

— Уверена, тебе есть что мне рассказать, — произнесла она, пристально глядя на Гермиону.

— Да, мам, и не мало, — грустно ответила Гермиона. — Я рассталась с Роном, — заговорила она, когда они с мамой зашли в ее комнату и сели на кровать.

— Что он сделал? — тут же спросила миссис Грейнджер.

— Ничего. Мам, чем он тебе так не угодил?

— Дело не в том, угодил или нет, — ответила она. — Рон хороший парень, но тебе нужен кто-то более мягкий, нежный.

— Гарри подошел бы? — усмехнулась Гермиона.

— Гарри я видела всего пару раз, но он произвел впечатление скромного, воспитанного мальчика, способного на высокие поступки.

— Рон ничуть не хуже, — заступилась за него Гермиона. — Но несколько месяцев назад мы с ним поняли, что наш брак был ошибкой, мы не любили друг друга.

— Что натолкнуло вас на такие мысли?

— Я случайно встретила Гарри, — Гермиона не смогла сдержать улыбку.

— Гарри? Он здесь? — миссис Грейнджер заметно оживилась.

— Да, он все эти годы, оказывается, жил в Лондоне...

— И вы, волшебники, не смогли его найти? — перебила Гермиону мама, всплеснув руками.

— Мы не всемогущи, мам, — покачала головой Гермиона. — Он не пользовался магией, а без этого отследить мага мы не можем.

— Зачем же он скрывался и от вас?

— Это долгая история, но главное, что сейчас он снова с нами.

— С тобой, я правильно поняла? — миссис Грейнджер приобняла дочь за плечи.

— Со мной, — с грустью ответила Гермиона. — Мы вместе уже больше полугода, и сейчас я жду от него ребенка.

— Вот так новости, — ошарашено пробормотала мама. — Я надеюсь, он знает об этом?

— Знает, — кивнула Гермиона.

— Почему же ты не привела его к нам?

— Он в Австралии, — вздохнула она. — Боюсь, что у нас опять грядет война, и Гарри как спасителя стали усердно искать.

— Так уезжай к нему.

— Не могу. За мной и Роном следят, мы приведем авроров прямиком к Гарри, — Гермиона заплакала и уткнулась в плечо матери.

* * *

Уже третий час подряд Гарри изучал книги по Темной магии в библиотеке в доме Малфоя. Сам же хозяин сидел напротив и периодически постукивал по столу палочкой.

— Не стучи, — попросил Гарри, переворачивая страницу. — Мешаешь.

— Ох, прошу прощения, — иронично воскликнул Малфой. — Все никак не могу привыкнуть, что в моем доме, в моей библиотеке сидит великий Гарри Поттер.

— Ты сам отказался дать мне книги домой.

— Большинство из них в единственном экземпляре во всем мире, — ответил Малфой. — Хоть что-нибудь ты знаешь о тех заклинаниях, что попали в тебя?

— Лайтус Инвикто, — задумчиво произнес Гарри.

— Временная блокировка магического ядра, — кивнул Драко. — Не смертельно, но любое сражение позволит выиграть, естественно. Это заклинание не стоит переживаний.

— Не все так просто, — вздохнул Гарри и, поднявшись, подошел к стеллажу в поисках следующей книги.

— Слушай, Поттер, если ты хочешь, чтобы я тебе помог, то изволь рассказать все, что знаешь. Иначе ты впустую потратишь всю жизнь на исследование моей библиотеки.

Вернувшись к столу, Гарри сел на стул и, собравшись с мыслями, рассказал Малфою о событиях трехмесячной давности, опуская историю своих отношений с Гермионой.

— Магическая пластическая операция, — медленно проговорил Драко и, слегка прищурившись, пробежал глазами по одному из стеллажей. — Когда ты в последний раз пробовал выполнить какое-нибудь заклинание?

— В этом нет необходимости, — Гарри покачал головой. — Я чувствую, что магии нет.

Гарри было не очень уютно под пристальным изучающим взглядом Малфоя, да и вся ситуация казалась ему дикой. Разве он мог подумать, что когда-либо будет сидеть в полумраке за одним столом со своим школьным врагом и, объединившись, пытаться решить одну проблему? Гарри заметил, что в Малфое поубавилось былой надменности, он казался более приземленным, более терпеливым и рассудительным. Серые глаза не обдавали леденящим холодом, но проникали в самую душу.

— Действительно, — заговорил Малфой, отвлекая Гарри от размышлений. — Ты даже не почувствовал, что я применил легилименцию. Но Грейнджер читает не те книги. Маг не может потратить всю свою магию, он может лишь сильно истощиться, что, собственно, и произошло с тобой. Но тут есть свои нюансы. Если бы ты сражался до потери сознания, то неделя в больнице в обнимку с Укрепляющим зельем полностью восстановила бы силы, но в твоем случае в дело вмешалась Темная магия, а ее последствия обычным зельям не под силу.

— Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь, — проговорил Гарри.

— Теперь перейдем ко второй части, — сказал Малфой и, скрывшись в глубине библиотеки, вернулся с бутылкой виски и двумя стаканами. — Есть у меня одна мыслишка. Пей, — он подтолкнул один из стаканов с янтарной жидкостью к Гарри.

Однако в этот раз, к большому удивлению Гарри, никаких изменений не произошло, отчего они пришли к выводу, что действие проклятия было направлено именно на Гермиону.

— Кто-то очень недолюбливает мозговой центр вашей компашки, — усмехнулся Малфой.

— Да и тебя не жалует, раз так подставляет, — ответил Гарри.

Малфой хмыкнул и осушил стакан.

— Теоретически с возвращением твоей магии мы разобрались, — задумчиво произнес Драко. — А вот что касается проклятия, я больше чем уверен, что оно построено на крови выбранной жертвы, иначе ты бы сейчас крушил мою библиотеку. Следовательно, и снимать проклятье надо с вас двоих.

— Теоретически разобрались? — переспросил Гарри. — Что-то я сомневаюсь.

— В Темной магии свои зелья, Поттер, — ответил Малфой. — Начать надо с них. Или ты боишься?

— Не боюсь, — тут же отозвался Гарри. — Ты знаешь, где их достать?

— Я знаю одного любителя темномагических зелий, — кивнул Малфой.

Две недели Гермиона настойчиво проверяла, ведется ли за ней слежка. На протяжении первой же недели она отчетливо ощутила себя в шкуре Аластора Грюма — ей везде мерещились прячущиеся авроры и готовящиеся напасть новые Пожиратели смерти. По настоянию Гарри, Гермиона вновь переехала к Рону, чтобы находиться под защитой охранных чар. Это было одно из условий, по которому Гарри согласился уехать из страны.

Вторую неделю Гермиона составляла план незаметного отъезда в Австралию. Она скучала по Гарри, переживала за него, и это волнение буквально разъедало ее изнутри.

Не желая давать газетам еще больше поводов для написания оскорбительных статей, которые не раз публиковались в «Пророке» после их с Роном развода, поливая грязью Гермиону и призывая остальных магглорожденных ведьм быть более разумными, она решила скрыть свою беременность от магического мира и обратилась к маггловскому врачу, встав на учет в больнице, где работали ее родители. На здоровье она не жаловалась и решила, что перелет в Австралию ей не навредит.

Сидя вечером на кухне с чашечкой чая, ожидая Рона с работы и нервничая по поводу того, какие новости он принесет на этот раз, Гермиона вяло ковыряла ложкой в тарелочке с творогом и пыталась отогнать от себя неприятные мысли.

После разговора с мамой она постоянно размышляла о том, как резко и кардинально изменилась ее жизнь. Пять лет она жила с Роном, будучи уверенной, что так правильно и что так все и должно быть, но сейчас те годы казались ей просто сном. Однако тревожные мысли о том, что, возможно, и с Гарри это все ошибка, что она поспешила принять радость встречи после горькой длительной разлуки за любовь, настойчиво звенели в голове. Гермиона даже потрясла ей в попытке отогнать их, но назойливые мысли лишь чуть встрепенулись и тут же вернулись на место, как стайка птиц, которых вспугнули, но которые тут же вернулись обратно, к своим крошкам. Она боялась, что расстояние сыграет с ней и Гарри злую шутку.

Гермиона видела, как сильно он не хотел уезжать, видела, каким хмурым он вернулся в последний рабочий день, видела, как вскоре примчался Том — коллега и лучший друг Гарри — и уговаривал его забрать заявление и не делать глупостей, отчего тот становился еще мрачней, отвечая лишь одно: «Так надо, Том...» Гермиона видела и боялась, что Гарри разозлится на всех магов в общем и на нее в частности за то, что волшебство вновь вынуждало его действовать исходя из чужих интересов. И полное отсутствие звонков от него лишь подогревало ее беспокойство.

* * *

Сильнейший раскат грома выдернул Гермиону из сна. Взглянув на часы, она вздохнула и перевернулась на другой бок. Окно было распахнуто настежь, и прикрывающая его тонкая занавеска тугим парусом выгибалась под напором ветра. Темнота, завывания ветра, шум дождя и шорох занавески неуклонно навевали на Гермиону страшные картины. Она закрыла глаза, пытаясь скорее заснуть, но яркие вспышки молнии то и дело ослепляли сквозь закрытые веки.

Проворочавшись и промучавшись так около часа, Гермиона раздраженно открыла глаза, тут же заморгав от очередной ослепительной вспышки молнии, но увиденное заставило ее распахнуть глаза пошире.

Перед окном стоял Гарри. Молния высветила его силуэт, зажатую в руке полупустую бутылку спиртного и горящие злостью глаза, что блеснули в темноте подобно еще одной молнии.

Новый порыв ветра дернул занавеску, и ее шорох показался Гермионе зловещим шепотом, исходящим от неподвижного черного силуэта Гарри, и она закричала.

Собственный крик оглушил, но страх лишь нарастал, отчего казалось, что и шепот занавески становится все громче и зловещей.

Сильный грохот заставил Гермиону резко сесть на кровати. В глаза ударил яркий свет, и она закрыла лицо ладонями, дрожа и всхлипывая.

— Герм? Что случилось?

Вздрогнув от знакомого голоса, Гермиона подняла голову и, жмурясь, посмотрела на стоящего в дверном проходе взлохмаченного ото сна Рона с палочкой наготове. Переведя взгляд на окно, она громко выдохнула.

— Видимо, приснился кошмар, — хрипло ответила она, поджимая ноги. — Извини, я тебя разбудила.

— Эй, — Рон присел на кровать и наклонился вперед, заглядывая в лицо Гермионе. — Герм, что произошло?

— Мне показалось, что возле окна стоит Гарри, — тихо ответила она, не глядя на Рона.

— С каких это пор Гарри стал для тебя самым страшным кошмаром?

— У него в руках была какая-то бутылка, — еще тише произнесла Гермиона.

Рон вздохнул и обернулся к окну, вспоминая, в какое бешенство пришел, увидев Гермиону в больнице, избитую до полусмерти, как порывался немедленно отправиться к Гарри, но она останавливала его, плача и объясняя, что тот не виноват.

Рон помнил, как позже сидел на кухне у Гарри и всеми правдами и неправдами пытался уговорить его вернуть пистолет в сейф и не делать необдуманных поступков. Гарри был на грани, он крепко сжимал оружие и повторял лишь, что он монстр и убийца. С трудом приведя друга в чувство, Рон усыпил его в надежде, что долгий сон без сновидений его успокоит.

— Герм, — Рон снова взглянул на нее. — Гарри знает, что сейчас спиртное ему противопоказано, и не станет рисковать.

Получив в ответ молчаливый кивок, он поднялся и подошел к окну. Осмотрев двор, освещенный вспышками молнии, Рон приподнял палочку и прошептал несколько заклинаний.

— Никого нет и не было, — повернулся он к Гермионе. — Антиаппарационный барьер на месте, сигнальные чары тоже. Никто не сможет пробраться незаметно.

— Закрой окно, пожалуйста, — проговорила Гермиона. — Так мне будет спокойнее. И, — она замялась, теребя одеяло. — Можешь остаться со мной? Одна я не смогу заснуть.

— Хорошо, — после паузы ответил Рон, бросая еще один взгляд на окно.

Он выключил свет и лег рядом с Гермионой. Снаружи продолжала бушевать стихия, и Рон буквально чувствовал, как от каждого раската грома Гермиона вздрагивает.

— Герм, — шепнул он, повернув голову в ее сторону. — Это всего лишь гроза. Спи.

— Не могу, — Гермиона зашевелилась и перевернулась на спину. — Меня пугает не гроза, а то, что она освежила в памяти воспоминания той битвы в Хогвартсе. Грохот рушащихся стен замка, вспышки заклинаний... Я боюсь повторения, боюсь потерь.

— Мы опытные бойцы, — грустно усмехнулся Рон. — Прошлых ошибок не допустим.

— Да? А за Министерство ты можешь ручаться? Кингсли стал напоминать мне Фаджа. Мы опять будем одни против целой системы.

Рон промолчал, прислушиваясь к шуму дождя. Гарри не было, а брать на себя ответственность за формирование нового отряда наподобие ОД он не решился бы никогда. Да и за ним так не пошли бы, как за Избранным.

— Приходила твоя мама, — заговорила через некоторое время Гермиона.

— Зачем? — Рон удивленно поднял брови.

— Узнать причину нашего развода. Ты что, не говорил с ней?

— Говорил, но она, видимо, не поверила.

— Не поверила, — кивнула Гермиона. — Спрашивала, что с тобой не так. Говорила, что, если меня что-то не устраивало, я должна была сказать ей и вместе мы бы решили все проблемы.

— У нас не было проблем, — отозвался Рон.

— Она почти кричала на меня, — продолжила Гермиона. — Никогда не видела ее такой.

— Я поговорю с ней еще раз, — ответил Рон, поворачиваясь к Гермионе спиной.

— Она волнуется за тебя, — тихо произнесла Гермиона, повернув голову в его сторону.

— Сильнее, чем надо, — пробормотал тот. — Это она еще всего не знает. Про Малфоя, Гарри, проклятье...

* * *

— Маггловская аптека? — Гарри неверяще перевел взгляд с вывески на Малфоя.

— Не надо пытаться испепелить меня взглядом, Поттер, — скривился тот. — Сам удивляюсь, но, оказывается, среди магглов попадаются настоящие таланты.

— Не знаю даже, спрашивать или нет, как ты его нашел, — произнес Гарри, заходя вслед за Малфоем в аптеку.

— Если сомневаешься, то лучше промолчи, — бросил через плечо Драко, направляясь к одной из девушек в фирменной бело-зеленой форме.

Гарри проводил взглядом испуганную просьбой позвать хозяина девушку до дверей в служебное помещение.

— Хочешь сказать, что волшебные зелья готовит маггл? — скептически спросил он.

— Его родители сквибы, — ответил Малфой. — Но он уже не унаследовал ни грамма магии. Однако зельеделие он знает на «Превосходно».

— Учись он в Хогвартсе, стал бы любимчиком у Слизнорта, — хмыкнул Гарри.

— Слизнорт — банальный коллекционер, пустозвон и трус, — тут же ответил Малфой, и Гарри буквально услышал не прозвучавшее сравнение со Снейпом и задумался, что стало бы с ним, если бы он выжил? Помог бы он еще раз своему бывшему ученику или заавадил сразу же на пороге своего дома? Только со временем Гарри понял, как жил Снейп, смог принять объяснения всех его поступков и осознал, что его гибель переживает сильнее, чем гибель Дамблдора.

Звук захлопнувшейся двери привлек его внимание, мимо пробежала уже знакомая девушка, и Гарри внимательно посмотрел на приближающегося владельца сети аптек. Талантливым магглом оказался Джек Клиффорд, высокий темноволосый и голубоглазый парень, который явно не собирался сдерживать эмоции, узнав, что перед ним был не кто иной, как Гарри Поттер.

Договорившись с Джеком о встрече вечером в доме Драко, они вышли из прохладной аптеки под палящее солнце. Гарри не тешил себя надеждами, что найденное Малфоем зелье решит одну из его проблем, но пробовать не отказывался, уж больно велико было его желание вернуться к нормальной жизни, к Гермионе. Подумав про нее, Гарри тут же достал телефон и, поймав удивленный взгляд Драко, усмехнулся.

— Что, маггловскими изобретениями до сих пор брезгуешь? — Гарри коротко засмеялся и поднес телефон к уху.

— Некоторыми да, — нехотя ответил Малфой и едва не споткнулся, услышав, как Гарри произнес имя Гермионы, добавив к нему «родная».

— Рано или поздно ты это узнал бы, — пожав плечами, произнес Гарри в ответ на приподнятую бровь Малфоя и засунул телефон в карман джинсов.

— Последний раз я видел Грейнджер, целующейся с Уизли, — медленно проговорил Малфой. — Поттер, ты что, увел девушку у своего лучшего друга?

— Жену, если быть точным, — хмуро ответил тот, глядя себе под ноги.

— Ну и какой ты после этого гриффиндорец? — засмеялся Малфой, заворачивая на безлюдную аллею парка, чтобы незаметно аппарировать. — До вечера.

— Вот такой хреновый гриффиндорец, — угрюмо пробормотал Гарри, глядя в спину удаляющегося Малфоя.

* * *

Утром Гермиона проснулась одна и обнаружила на соседней подушке записку от Рона, в которой он сообщал, что перед уходом еще раз проверил охранные чары и что они в полном порядке, и советовал сегодня отдохнуть дома и не идти на работу. Вздохнув, она взяла с тумбочки свою палочку и, отправив секретарю патронуса с сообщением о том, что ее сегодня не будет, замерла, неожиданно вспомнив о своем ночном кошмаре и глядя на окно. Переведя взгляд на волшебную палочку, Гермиона со стоном раздражения откинулась на подушку, но потом резко поднялась и подскочила к креслу. Достав из сумочки мобильный, она набрала номер Гарри и, закрыв глаза и закусив губу, поднесла телефон к уху, тут же громко выдохнув от разочарования — Гарри по-прежнему был недоступен.

Она не говорила Рону, что уже третью неделю не может дозвониться до Гарри. Боялась, что тот вслух озвучит ее мысли о том, что Гарри вновь решил исчезнуть. И даже если это было так, Гермиона не осуждала его.

Положив телефон на тумбочку рядом с палочкой, она пошла в душ, но не успела и кран открыть, как телефон пронзительно зазвенел. Выскочив из ванной, Гермиона споткнулась о стоящие возле кровати тапочки и рухнула на нее, тут же выбросив вперед руку и хватая орущий телефон, и издала ликующий вопль, увидев, что звонок был от Гарри.

Нажав на кнопку принятия вызова, она услышала его смех и обрывок фразы:

— ...до сих пор брезгуешь?

— Гарри, — воодушевленно прошептала она, и он тут же отозвался.

— Привет, Гермиона, родная. Как ты?

— Ужасно! Куда ты пропал? — воскликнула Гермиона, но, тем не менее, облегченно выдохнула и закрыла глаза.

— Что случилось? — спросил Гарри, и Гермиона четко услышала напряжение в голосе.

— Ничего кроме того, что я уже думала, ты опять решил исчезнуть из моей жизни.

— Герми, существует, по крайней мере, две причины, по которым я уже никогда так не поступлю, — напряжения в голосе Гарри не убавилось, и Гермиона решила все-таки пытаться контролировать свои разбушевавшиеся эмоции. — У тебя точно ничего не случилось?

— Да, просто я за все это время ни разу не смогла до тебя дозвониться, и... — она запнулась, не решаясь рассказать Гарри по телефону обо всех своих страхах.

— И ты напридумывала кучу лишнего, — продолжил Гарри за нее. — Так может, я прямо сейчас отправлюсь в аэропорт?

— Нет! Не смей! — вскрикнула Гермиона. — Я справлюсь.

Взяв с Гарри обещание, что он не будет делать опрометчивых поступков, она отложила телефон и глубоко вздохнула; ненавистная тошнота, не преследовавшая ее вот уже неделю, вернулась с пущей силой, и Гермиона, резко подскочив, кинулась в ванную. Позже, стоя под прохладным душем, она вспомнила, что не узнала, с кем разговаривал Гарри...

* * *

Расставшись с Малфоем в Гайд-Парке, Гарри поймал такси и отправился в автосалон в Северный Сидней на Сивью драйв, чтобы взять напрокат машину. Зайдя в огромный просторный салон, Гарри тут же увидел себринг, такой же, какой дожидался его в Лондоне на подземной стоянке, и, не разглядывая остальных железных кандидатов, отдал почти две тысячи долларов на месяц вперед и уехал.

Домой ехать не хотелось, и он решил скоротать время, катаясь по городу. Не спеша двигаясь по дорогам Сиднея, он рассматривал местные красоты, периодически погружаясь в свои мысли. Ему не понравился настрой Гермионы. Либо она что-то скрывала, чтобы он не рванул обратно, либо на нее так подействовали гормональные сбои из-за беременности, и Гарри надеялся, что причина крылась именно во втором.

Ближе к вечеру он все-таки заехал домой перекусить и принять душ, после чего отправился к Малфою. Тот жил в одном из самых живописных районов Сиднея — Палм Бич, где роскошные виллы и прибрежные замки величественно возвышались на зеленых холмах. Дорога пролегала практически вдоль побережья, и Гарри не мог не любоваться красотой океана, уходящего в горизонт.

Малфою принадлежала одна из таких роскошных вилл с огромными окнами, стеклянными стенами, бассейном и несметным количеством зелени, в которой дом буквально утопал, скрываясь в ее тени и даря своему хозяину и его гостям легкую прохладу.

Поднимаясь по украшенной лестнице на холм к дому, Гарри оглянулся на шумевший океан и всерьез задумался о смене постоянного места жительства. Но приобретение подобного элитного жилья было серьезным шагом, ведь, как сказал однажды Малфой, «В стоимость этих особняков на вершине холмов уже входит вид на миллион долларов»...

Не успел Гарри подойти к входной двери, как ее в приглашающем жесте открыл Драко.

— Решил прикупить местную машину? — поинтересовался он, отходя в сторону и пропуская Гарри в дом.

— Нет, взял напрокат, — задумчиво ответил он, все еще погруженный в мысли о местных домах. — Джек уже здесь?

— Нет, но скоро будет. Он всегда пунктуален. Вижу, ты не рад возможному избавлению от проклятия?

— Скажем так, я слабо верю в положительный результат, — отозвался Гарри, проходя вслед за Малфоем на открытую веранду и садясь в кресло.

— А не Уизли ли это все подстроил? — слегка прищурившись, спросил Малфой, наблюдая, как Гарри достает сигареты и закуривает.

— Рон? — удивленно переспросил тот и выпустил струйку дыма. — Нет, конечно.

— Уверен? — усмехнулся Драко. — Месть за украденную жену...

— Слушай, — перебил его Гарри, достав изо рта сигарету. — Эта история очень длинная, но тебе надо знать лишь одно — у нас друг к другу претензий нет.

— А мелкая Уизли? — после некоторой паузы спросил Малфой. — Кто вообще в курсе твоих отношений с Грейнджер?

— Уже никто, кроме Рона. Ну и теперь тебя, естественно.

— Что ж, попробуем разобраться, — произнес Малфой и поднялся, услышав звон охранных оповещающих чар. — А вот и Джек.

* * *

В шесть часов утра, открывая ключом дверь, Гермиона слушала свое гулко стучащее сердце. Она три недели не видела Гарри и еле сдерживалась, чтобы сразу не кинуться в спальню и не разбудить его, сжимая в объятиях.

Отставив в сторону дорожную сумку, Гермиона медленно направилась на второй этаж. Найдя в одной из спален Гарри, бесшумно открыв дверь, она замерла, и улыбка сползла с лица, а сердце забилось пуще прежнего — на плече Гарри сладко спала обнаженная миловидная девушка...

Гермиона смотрела в потолок, лежа на кровати и не предпринимая ни одной попытки заставить себя подняться.

Это был всего лишь сон.

Но он был настолько реален, что, проснувшись утром, она почувствовала себя полностью разбитой и опустошенной.

Гермиона закрыла глаза и глубоко вздохнула, осознавая, насколько стала уязвима и подвержена эмоциям, а постоянное учащенное сердцебиение уже не могли успокоить никакие зелья, особенно учитывая тот факт, что таковых, разрешенных принимать в ее положении, было буквально пара-тройка.

Одно радовало — Гарри звонил каждый день. Правда, он так и не рассказал, чем и с кем он там занимался и каких результатов ждал. Нет, она доверяла Гарри и была уверена, что ни в какую авантюру он не ввяжется, но этих знаний было мало для того, чтобы перестать волноваться. Более того, ее стали преследовать непонятные сны. То ей снилось, что именно Гарри стоит за всеми этими новыми нападениями, то в него стреляют из маггловского оружия и он умирает у нее на руках, то он вновь избивает ее и она теряет их ребенка. По сравнению с ними сегодняшний сон был самым безобидным, но он заполнил собой последнее оставшееся место в чаше терпения Гермионы, и она, резко откинув одеяло, встала с кровати с твердым намерением немедленно отправиться в аэропорт за билетом в Сидней.

— Доброе утро, — кивнула она Рону, сидящему за кухонным столом с «Пророком» в руках.

— Доброе, — тот хмуро на нее посмотрел. — Ты себя хорошо чувствуешь?

— Что, так заметно? — вздохнула Гермиона, заваривая себе липовый чай.

— К сожалению, не только мне, — Рон отложил газету в сторону и облокотился на стол. — Лаванда слышала, как какая-то министерская особа интересовалась у своей подружки-медсестры, не обращалась ли ты в Мунго со своим недугом, — последнее слово Рон выделил, кривляя писклявую сплетницу.

— Ну, — Гермиона пожала плечами. — Через пару месяцев этот недуг будет хорошо заметен уже всем.

— Герм, — Рон резко встал и, подойдя к Гермионе, сжал ее плечи и наклонился, заглядывая в глаза. — Герм, уезжай к Гарри. Сейчас ты просто не имеешь права рисковать своей жизнью.

— Да, я сегодня же куплю билет, — ответила Гермиона и опустила голову. — Но я еду к нему по другой причине, — она раздумывала, стоит ли рассказывать Рону о сегодняшнем сне. Точнее, о том, что она, как малолетняя дура, позволила ревности овладеть собой.

— И по какой же? — Рон выпрямился и, засунув руки в карманы брюк, выжидающе посмотрел на Гермиону. Та села за стол и, обхватив руками чашку с чаем, тихо фыркнула.

— Стыдно в этом признаться, но мне сегодня приснилось, будто Гарри нашел там себе девушку, и я хочу это проверить.

Рон, не отрывая от Гермионы удивленного взгляда, сделал несколько шагов назад и опустился на стул.

— Я не ослышался? — заговорил он, пристально наблюдая за Гермионой, внимательно рассматривающей содержимое стоящей перед ней чашки. — Гарри семь лет был у тебя под боком, никто не знает его лучше, чем мы, но сейчас ты думаешь, что он как последняя сволочь развлекается в Австралии с девками, в то время как его беременная невеста в любой момент может подвергнуться серьезной опасности? Гермиона, я тебя не узнаю! — воскликнул Рон, хлопнув ладонями по столу, отчего Гермиона вздрогнула.

— Я сама себя не узнаю, — ответила она, — но мне надо это проверить. Мне никогда раньше не снились подобные сны, в том числе и в девяносто восьмом. А вдруг это все неспроста? Вдруг на самом деле с Гарри что-то случилось, и эти сны — знаки?

— В таком случае отправляться в Сидней должен я, а не ты, — произнес Рон.

— Но аврорам запрещено покидать страну, какие бы причины для этого ни были, — продолжила за него Гермиона. — А я полечу туда ближайшим рейсом.

— А Гарри ты как объяснишь свой неожиданный визит? — Рон не мог сдержать улыбку.

— Наверное, скажу правду, — неуверенно ответила Гермиона.

— И сильно его разозлишь, — Рон вздохнул и покачал головой. — Ты же знаешь нашего благородного Гарри. Остается надеяться, что он будет так рад твоему приезду, что не станет задавать вопросы.

* * *

Джек второй раз за день восторженно тряс руку Гарри, разглядывая британского героя с восхищением.

— Несмотря на то, что война нас не коснулась, я так много о вас читал, — произнес он, усаживаясь в кресло напротив Гарри и Малфоя и бегло осматривая огромную библиотеку последнего. — Книги — единственная для меня возможность окунуться в мир магии. Хоть мои родители и сквибы, но у них много магической литературы, и я постоянно ее изучаю, пытаюсь что-то повторить, — он вздохнул и грустно улыбнулся. — Безуспешно, конечно. Но я не теряю надежды! Вдруг однажды и во мне проснется магия.

Он достал из принесенного с собой рюкзака несколько книг и разложил их в ряд на журнальном столике.

— Когда Драко вкратце рассказал мне о вашем, Гарри, проклятье, будем так его называть, то я сразу вспомнил, что недавно встречал нечто подобное, — Джек раскрыл первую книгу на странице с закладкой.

— У ваших родителей есть книги по Черной магии? — с подозрением спросил Гарри.

— Нет, что вы! — воскликнул Джек и для пущей убедительности помахал руками. — В основном это книги по магии для начинающих, базовые основы и много книг по зельеделию. Мы аптекари не в первом поколении, начал все мой прадед. Он решил попробовать внести в маггловские препараты толику магии, дабы улучшить их целебные свойства, но, как оказалось, волшебство на магглов действует наоборот пагубно, — он снова вздохнул. — И с тех пор мы просто сотрудничаем с магами, изготавливая для них зелья, — он замолчал, задумавшись о чем-то, но потом резко спохватился. — Так, на чем я остановился?.. Зелья — универсальное средство. В отличие от магии, которую можно поделить на белую и черную, зелья такому разделению не подвергаются. Яды и целебные зелья действуют одинаково на белых и черных магов. Существует лишь разница в ингредиентах — одни зелья способны исцелить темномагическое ранение, а другие — нет.

Малфой щелчком пальцев призвал домового эльфа и приказал ему принести кофе. Гарри видел, что Малфой откровенно скучает, ведь для него эта информация вовсе не была в новинку. Джек сделал глоток кофе и продолжил:

— Так вот, я пересмотрел последние книги, которые читал, и нашел, что искал, — он внимательно пробежал глазами по странице книги, — вот. Зелье с кровью оборотня способно выявлять, есть ли на маге воздействие какого-либо темномагического проклятия.

— И как же оно даст нам знать, есть или нет? — подал голос Малфой, допивая кофе.

— Написано, что если проклятье есть, то в течение двух часов после принятия зелья пациента будут мучить сильнейшие головные боли, — ответил Джек, проводя пальцем по странице книги, а потом посмотрел на Драко. — И почему у вас все основано на боли? — негромко спросил он.

Малфой лишь слегка вздернул брови.

— Чтобы подавить волю, сломать человека, — равнодушным тоном произнес он.

Джек нахмурился и перевел взгляд на Гарри.

— Но вы же точно знаете, что проклятье на вас есть?

— Думаю, да, — хрипло ответил Гарри и прочистил горло.

Джек кивнул и взял вторую книгу.

— В первом источнике я наткнулся на ссылки на другие издания и просмотрел их. И думаю, что нашел то, что вам надо, — он поочередно переводил взгляд с Гарри на Драко. — Проклятие отсроченного убийства.

— Что? — в один голос спросили те и переглянулись.

— Отсроченного убийства, — повторил Джек. — В книге нет описания самого проклятия, лишь написано, что зелье является одним из компонентов системы его снятия.

— Системы? — упавшим тоном пробормотал Гарри, в то время как Малфой быстро скрылся среди стеллажей. — Но хотя бы ингредиенты этого зелья достать возможно?

— В принципе, само зелье довольно простое, но долго готовится — три недели. Оно нейтрализует токсины, которые отравляют организм, вынуждая его совершать определенные действия в тех или иных ситуациях.

— Я нашел его, — Малфой вернулся, держа в руках невероятно объемную книгу в черной обложке. — Проклятие отсроченной смерти является одним из самых распространенных проклятий, не выявляется никакими заклинаниями и может быть направлено на любого человека и привязано к любой ситуации.

— Но почему именно алкоголь? — удивился Гарри.

— Может, во время схватки тому ублюдку просто было не до придумывания какой-то особенной ситуации, в которой ты прикончишь Грейнджер, — ответил Малфой. — Вот и привязал к тому, что душе его было ближе всего. Зелье зельем, но вот вторая стадия избавления от проклятья тебе явно не понравится, — Малфой быстро пробежал глазами по тексту. — Если оно связано с другом, надо завести другого, заменить. Если с врагом — нажить себе другого. А если с возлюбленным, то надо влюбиться в другого человека. Проклятие действует точно по схеме, и перемена эмоций в отношении объекта убийства его нейтрализует раз и навсегда.

— Клин клином вышибается, — задумчиво кивнул Джек.

Гарри же с трудом смог заговорить.

— Влюбиться в другого человека? Это невозможно.

— Иного выхода у тебя нет, — ответил Малфой, перелистывая пожелтевшие страницы древнего фолианта. — Со временем действие проклятия усиливается, и для того, чтобы привести приговор в исполнение, уже не нужны будут изначально установленные условия. Просто в один прекрасный день ты обнимешь свою ненаглядную Грейнджер, а через секунду свернешь ей шею.

— Но я не могу влюбиться по заказу! — воскликнул Гарри.

— Есть у меня одна идея, — усмехнулся Малфой. — Здесь сказано, что нельзя использовать приворотные зелья или заклинания подвластия, так как сбитая с толку магия пострадавшего только подхлестнет проклятие, даст ему еще больше влияния на сознание. Но ты везучий сукин сын, Поттер! Ведь именно сейчас твоя магия бездействует. Даже возможно, мы убьем двух зайцев сразу — и проклятие снимем, и дадим толчок твоей магии, от которого, кто знает, может, все встанет на свои места.

— Как бы мы с Гермионой не стали этими убитыми зайцами, — хмыкнул Гарри. — Ты предлагаешь влюбиться, находясь под воздействием Империуса?

— Или приворотного зелья, — кивнул Малфой.

— Да это бред какой-то! — воскликнул Гарри. — Может, на мне не это проклятье.

— Если не попробуем, то не узнаем, — пожал плечами Малфой. — Ты здесь уже давно один, почему бы и не развлечься денек-другой с какой-нибудь красоткой. И не надо так на меня смотреть. Твоя ненаглядная Грейнджер ничего не узнает. А даже если и узнает, это же будет не твой выбор, а приворот и Империус, это не измена, Поттер. Да в конце концов, ты ради нее и стараешься. Или она выберет смерть? — Малфой насмешливо приподнял бровь.

* * *

Гермиона прилетела в Сидней в пять утра и, взяв такси, приехала к дому родителей. С трудом попав ключом в замочную скважину дрожащими руками, она открыла дверь и вошла.

Здесь ничего не изменилось с того момента, как она была в этом доме шесть лет назад. Казалось, что в нем никто и не живет. Жутко нервничая, Гермиона направилась к комнатам, проходя через кухню, где лежащая на подоконнике пачка сигарет доказывала, что Гарри все-таки был здесь.

Поднявшись на второй этаж, она увидела, что в одной из комнат открыта дверь, и заглянула туда, не замечая, как губы непроизвольно растягиваются в улыбке, а на глазах наворачиваются слезы. Гарри мирно спал посреди огромной кровати, и что самое главное — он был один.

Гермиона бесшумно подошла к нему и, присев на пол, облокотилась на край кровати, с нежностью глядя на Гарри. Не удержавшись, она легонько провела рукой по его волосам, отчего он тут же пошевелился, но не проснулся. Заставив себя оторваться от созерцания любимого, Гермиона вернулась на кухню, планируя порадовать его вкусным завтраком.

* * *

Гарри медленно открыл глаза и тут же, мучительно нахмурившись, их закрыл. Голова болела уже второй день от беспрерывных тяжелых раздумий над способом избавления от его проклятия. Малфой провел в библиотеке почти сутки и сообщил Гарри о результатах — ни под одно другое проклятье его симптомы не попадали, следовательно, авантюра с приворотным зельем являлась единственным выходом из сложившейся ситуации.

Гарри застонал и повернулся на бок, как вдруг до него донеслись посторонние звуки. Резко перекатившись на спину, он сел, одновременно выхватывая из-под подушки пистолет. Быстро надев штаны, Гарри пошел на звук и изумленно застыл в дверях кухни — спиной к нему возле стола стояла Гермиона. Он помотал головой, пытаясь прогнать наваждение, но Гермиона не исчезла. Наоборот, она в это время потянулась за сыром и, увидев краем глаза движение, резко обернулась. Звонко вскрикнув: «Гарри!» — отчего тот непроизвольно вздрогнул, она кинулась к нему на шею. Ошарашенный таким неожиданным визитом, Гарри не сразу обнял ее в ответ, но потом отложил пистолет на стоящую как раз под рукой тумбочку и крепко обхватил Гермиону, зарываясь носом в ее волосы.

— Ты почему не предупредила? Я бы встретил тебя, — прошептал он и, когда Гермиона подняла голову, тут же припал к ее губам.

— Хотела сделать тебе сюрприз, — улыбнулась она, бросая взгляд на лежащее на тумбочке оружие.

— У тебя получилось, — засмеялся Гарри. — Как ты сбежала от наших доблестных авроров?

— О, мы с Роном работали над этим две недели, — заговорила Гермиона, усаживаясь рядом с Гарри на диванчик и обнимая его за шею. — Допрос с Сывороткой правды прошел по плану, но некоторое время за нами еще следили. И это несмотря на то, что Рон сам является Старшим аврором! Но скандал, развернувшийся вокруг нашего развода, сыграл нам на руку. Журналисты сами придумали историю о том, как распалось знаменитое героическое трио. Но мы все равно всеми способами проверяли, нет ли за нами слежки. Потом я специально взялась за разработку нового закона, касающегося совместной работы Министерства и гоблинов, и заявила, что работать буду на дому, собирая необходимую литературу.

Гарри улыбнулся и покачал головой, поглаживая Гермиону по плечу кончиками пальцев.

— Пока все идет удачно, — продолжала она. — Но магией мне здесь пользоваться нельзя, никто не должен знать, что я была в Австралии.

— Значит, с этого дня ты навсегда становишься обычной магглой, — усмехнулся Гарри.

— Почему? — удивилась Гермиона, непонимающе глядя в насмешливые зеленые глаза.

— Потому что отсюда ты уже не уедешь, — ответил Гарри, крепче сжимая ее в объятиях. — Я тебя не отпущу. Ты сейчас должна заботиться только об одной жизни, самой ценной, — он положил руку ей на живот. — Остальные должны перестать тебя волновать.

Гермиона вздохнула и положила голову Гарри на плечо.

— Вот и Рон сказал то же самое.

— Ему тоже не помешало бы уехать из Британии, — отозвался Гарри. — Мы свое уже отвоевали.

— Но это, наверное, неправильно, — заговорила Гермиона и резко замолчала, когда в гостиной послышался шум.

Спустя пару секунд в дверях кухни появился Малфой, отряхиваясь от каминной сажи.

— Поттер, я тут нашел еще кое-что...

Драко перевел взгляд со своей одежды на Гарри и увидел прижимающуюся к нему Гермиону, в глазах которой все больше нарастал ужас.

Гарри почувствовал, как напряглась Гермиона, и осознал весь кошмар ситуации. Внезапно Гермиона резко подскочила и, выхватив палочку, направила ее на Малфоя, который всего на секунду позже достал свою, готовясь обороняться.

— Гарри, — заговорила Гермиона, не отрывая взгляд от Малфоя. — Что здесь происходит?

— Герми, опусти палочку. Нам надо многое тебе рассказать, — Гарри тоже поднялся, делая шаг в ее сторону, но Гермиона резко отшатнулась назад, направляя палочку уже на Гарри.

— Нам? — звонко переспросила она. — Кому это «нам»? Ты что, с ним заодно? Гарри! Он же хотел нас убить!

— Да вы сговорились, что ли? — подал голос Малфой.

— Убери палочку, — рявкнул на него Гарри и повернулся к Гермионе, с болью отмечая, сколько страха и отчаяния сейчас было в ее глазах, полных слез. — Герми, успокойся. Я расскажу тебе все с самого начала.

— Нет! — Гермиона сильно замотала головой и попятилась, по-прежнему целясь палочкой в Гарри и не замечая, как Малфой скрылся в гостиной. — Зачем, Гарри? — она моргнула, и по щекам потекли слезы. — Как ты мог? После того, что он хотел со мной сделать...

— Родная моя, пожалуйста, послушай, — Гарри сделал еще одну попытку приблизиться к Гермионе, но та бросилась к выходу из дома и закричала, когда Гарри догнал ее и схватил, крепко сжимая.

Он не уворачивался от ее ударов в попытках вырваться, терпел, когда она раздирала ногтями его руки — лишь только говорил успокаивающие слова и умолял ее выслушать.

Дождавшись, когда Гермиона затихнет, он стал быстро рассказывать все, что произошло с ним за эти недели, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, закрыв глаза и болезненно нахмурившись, слушая всхлипы Гермионы.

С трудом успокоив Гермиону, Гарри вновь усадил ее на диван, а сам присел перед ней на корточки, с тревогой вглядываясь в лицо.

— Почему ты не предупредил меня? — тихо спросила она, глядя на Гарри красными заплаканными глазами, в которых еще четко читался страх.

— Потому что, согласись, это не телефонный разговор, — ответил Гарри. — А вот тебе надо было обязательно сообщить мне, что приезжаешь. Я бы постепенно ввел тебя в курс дела, и не было бы у тебя такого стресса из-за Малфоя. Ну, Герми.

— Я не могла, — Гермиона покачала головой и опустила взгляд. — Я не могла с тобой связаться. И мне надо было проверить.

— Что проверить?

— Свои сны, — еле слышно ответила она.

— Какие еще сны? — почти воскликнул Гарри. Он все меньше понимал Гермиону, и это его очень нервировало.

— Последнее время меня преследуют кошмары. То ты становишься темным магом, то тебя убивает маггл, а пару дней назад мне приснилось, что ты здесь нашел себе другую девушку.

Гарри дернулся, как от пощечины, но тут же взял себя в руки.

— Это всего лишь сны, Герми, — деланно равнодушным тоном произнес он.

— Я подумала, что, возможно, это некие знаки. Что с тобой могло что-то случиться, — продолжала тихо говорить Гермиона.

— Или что я кувыркаюсь тут с новой подружкой, — кивнул Гарри. — Герми, ты мне не доверяешь?

— Прости, — из глаз Гермионы снова потекли слезы. — Я в последнее время сама не своя. Я доверяю тебе, но я боюсь. Все происходит так быстро, а я... — она посмотрела на Гарри и провела рукой по его щеке. — Я боюсь потерять тебя. Боюсь, что в будущем мы вдруг осознаем, что наши отношения — ошибка.

Гарри резко поднялся и поцеловал Гермиону.

— Я уверен в своих чувствах к тебе, — ответил он. — Немедленно выкинь всю эту чушь из головы. И тебе надо поспать.

— Я не хочу спать, — Гермиона упрямо замотала головой.

— Я побуду с тобой, — ответил Гарри и, не обращая внимания на возглас протеста, подхватил Гермиону и понес в спальню. Оглядев гостиную, он порадовался, что Малфою хватило ума и такта исчезнуть так же быстро и неожиданно, как он появился. — Тебе обязательно нужен отдых. Почти сутки в самолете провела, — проворчал он, опуская Гермиону на кровать и ложась рядом. — Спи. И ничего не бойся.

Он прижал ее к себе, целуя в висок, и Гермиона тут же потянулась к его губам, закрывая глаза и чувствуя, как по всему телу пробегают мурашки от прикосновений Гарри. Она еле слышно застонала, в полной мере осознавая, как же сильно соскучилась по нему, по его рукам, губам, по близости его тела. Она крепко обвила руками его шею, закинула ногу ему на бедро, переплетая его ноги со своими, и вжалась в Гарри до боли в ребрах. Его руки блуждали по ее телу и зарывались в пышные волосы, даря такое долгожданное ощущение умиротворения и спокойствия и выбрасывая из головы все сомнения. Гермиона чуть нахмурилась и легонько прикусила губу Гарри. Да как она вообще могла подозревать его в чем-то? Усомнившись в Гарри, Гермиона сама почувствовала себя предательницей. Вспомнив, сколько обиды и горечи появилось в его взгляде после того, как она озвучила свои мысли, Гермиона беззвучно заплакала. Ей стало противно от самой себя и от того, что Гарри теперь наверняка думал, что она прилетела лишь для того, чтобы проверить его.

— Что случилось? — Гарри резко отстранился от Гермионы, почувствовав ее слезы.

Она некоторое время молча смотрела в обеспокоенные зеленые глаза, а потом притянула Гарри к себе и стала осыпать его лицо поцелуями.

— Прости меня, — прошептала она. — Пожалуйста, не думай, что я специально приехала неожиданно, чтобы поймать тебя на чем-то.

— Я так не думаю, — ответил Гарри, слегка улыбаясь и вытирая слезы с ее щек.

— Ты даже представить себе не можешь, как я боюсь того, что в один день проснусь, а тебя нет, — вновь заговорила Гермиона, и слезы полились еще сильней. — Вообще нет. В моей жизни. Все те пять лет я жила с одной мечтой — увидеть тебя, хотя бы мельком, хотя бы издалека. Моя мечта исполнилась с лихвой, но меня не перестает преследовать страх, что все это мои выдумки, сон.

Гарри наклонился к ее уху и хорошенько прикусил мочку.

— Гарри! — вскрикнула Гермиона.

— Просто доказываю тебе, что все это не сон, — улыбнулся Гарри и мягко поцеловал пострадавшее ухо. — Герми, что мне сделать, чтобы ты перестала думать об этом?

— Ты и так все для этого делаешь, — ответила Гермиона, припала к его губам и тут же оказалась прижата тяжестью его тела к кровати. Гарри запустил руку под коротенькое платье Гермионы, и на ближайшее время в ее голове стало пусто.

* * *

Когда Гермиона уснула спокойным безмятежным сном, Гарри потянулся, чувствуя сладкую истому, разлившуюся по телу, и, бесшумно выйдя из комнаты, направился в ванную, чтобы смыть засохшую кровь с ран на руках, которые утром безжалостно нанесла Гермиона, пытаясь вырваться. Он оперся на раковину и опустил голову, шумно вздохнув.

Сначала слова Гермионы его разозлили. Он был так рад ее видеть, а она вдруг заявила, что приехала проверки ради. Но Гарри не мог себе позволить показать ей свою злость, не сейчас, когда Гермиона носила под сердцем их ребенка. Ей нужны были только положительные эмоции, а свои претензии Гарри спрячет куда подальше. Он понимал, что причина крылась в гормонах, и старался сделать все, что было в его силах, чтобы минимизировать их отрицательное воздействие.

Но когда Гермиона сказала про свои сны, Гарри понял, что самое страшное ждало их впереди. Как, ну как он сообщит своей любимой и временно очень впечатлительной Гермионе о том, что нашел способ снять с себя это чертово проклятие, который включал в себя пусть и короткие, но далеко не платонические отношения с другой девушкой? Да это убьет Гермиону.

Гарри поднял голову и посмотрел на свое хмурое отражение.

Оставался только один способ — провернуть все это втайне от Гермионы, придумав для нее совсем другую историю, и жить всю оставшуюся жизнь с мыслями о том, что предал любимую, которая доверяла ему всей душой. Пусть даже предал и с благими намерениями.

* * *

Гермиона проснулась ближе к вечеру, и, несмотря на утренние события, настроение у нее было хорошее. Она осмотрела комнату и расплылась в улыбке, увидев лежащий на соседней подушке небольшой пышный букетик из роз. Схватив его, она уткнулась носом в нежные бархатные лепестки и закрыла глаза от наслаждения. Оглядевшись в поисках своей одежды, Гермиона не сдержала смущенный смешок, заметив свое платье, свисающее со стоящего в углу торшера. Одевшись, она спустилась вниз в поисках Гарри. Он сидел в гостиной, закинув ноги на журнальный столик, и смотрел телевизор.

Гермиона тихо подошла к нему сзади и закрыла ладонями глаза.

— Отдохнула? — улыбнулся Гарри, накрывая ее руки своими.

— Да, — ответила Гермиона, целуя Гарри в макушку. Увидев стоящую на столе недалеко от него большую вазочку с фруктами, она огляделась, не сдержав удивленного вздоха — вся гостиная была уставлена цветами. — А что здесь происходит?

Гарри, улыбаясь и запрокинув голову назад, вверх тормашками наблюдал за удивленной Гермионой.

— Решил сделать тебе приятный сюрприз.

— Очень приятный, — она наклонилась и поцеловала Гарри.

— Но это еще не все, — ответил он, загадочно улыбаясь, и похлопал по дивану возле себя. — Иди сюда.

Гермиона замешкалась, глядя в блестящие озорством и предвкушением зеленые глаза, и охнула от неожиданности, когда Гарри резко подскочил и, схватив ее в охапку, буквально перекинул через спинку дивана.

— Гарри! — взвизгнула Гермиона и засмеялась. — Что ты делаешь?

Но тут ее взгляд упал на его руку, и она затихла.

— Что это? — взяв его руку в свою, она заметила четкие следы ногтей и подняла на Гарри испуганные глаза. — Гарри, прости! Я...

— Ерунда, — перебил ее Гарри, целуя. — До свадьбы заживет.

Он спустился с дивана на пол и, не отрывая от замершей в непонимании и ожидании Гермионы нежного взгляда, достал из кармана небольшую бархатную синюю коробочку, раскрыл ее и положил любимой на колени.

Казалось, Гермиона забыла, как дышать. Широко открытыми глазами она смотрела на поблескивающее и переливающееся в неярком свете небольшого камина кольцо.

— Гарри... — еле слышно шепнула она. — Оно восхитительно.

Он пошевелился и, достав кольцо из коробочки, надел его на слегка подрагивающий от волнения палец Гермионы.

— У меня есть три причины подарить тебе его, — тихо заговорил Гарри, и Гермиона, оторвав взгляд от украшения, посмотрела на него. — Во-первых, я очень сильно тебя люблю... Во-вторых, скоро у нас родится замечательный малыш... И в третьих, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Гермиона часто-часто заморгала, пытаясь прогнать подступившие слезы.

— Я даже не знаю, что сказать, — пробормотала она, переводя ошарашенный взгляд с Гарри на кольцо и обратно.

— Ну, например, скажи, что ты согласна. Или не согласна. Или подумаешь, — ответил Гарри, улыбаясь и смешно поморщившись.

Гермиона засмеялась и кинулась к нему на шею.

— Да тут и думать нечего! — воскликнула она, крепко его обнимая. — Конечно, согласна. И я тоже очень тебя люблю, — уже тише закончила она, касаясь губами губ Гарри.

Он поцеловал ее руку, украшенную новенькой драгоценностью.

— Теперь, когда тебе вновь все покажется сном, просто посмотри на свою левую руку, — ласково прошептал Гарри и вытер одинокую слезинку со щеки Гермионы.

— Пожалуйста, не напоминай мне, что в последнее время я веду себя как дура, — Гермиона стыдливо опустила глаза, наблюдая, как пальцы Гарри поглаживают ее ладонь.

— Самая лучшая ученица на курсе, — засмеялся Гарри, сел на диван, обняв Гермиону, и вздохнул, глядя в камин.

— Скучаешь по Хогвартсу? — тихо спросила она, любуясь отражением язычков огня в зеленых глазах, которые при таком освещении казались черными.

— Да, — кивнул Гарри и усмехнулся. — Он был моим домом. Несмотря на то, что там столько всего произошло, я люблю его. Его пронизывающие сквозняки, скрипящие от ветра окна, холодные коридоры и классы. Хогвартс был для меня целым миром.

— А дом на площади Гриммо? — Гермиона положила голову на плечо Гарри и покрутила кольцо на пальце. — Мы много раз пытались зайти в него, но у нас так ничего и не вышло. Я думала, что ты был там.

— Нет, — Гарри нахмурился от нахлынувших воспоминаний. — Я закрыл особняк Блэков всеми мыслимыми и немыслимыми заклинаниями. Сейчас, наверное, не вспомню и половины из них.

— Библиотека Блэков одна из самых больших, — задумчиво произнесла Гермиона.

— Да, и она сейчас нам бы очень пригодилась, — кивнул Гарри. — Но, увы, как бы я ни хотел, без магии в дом попасть не смогу.

— Почему? — удивилась Гермиона. — Ты что же, закрыл его и от себя?

— Да, — снова кивок. — Решил, что никогда больше не ступлю в дом Сириуса. Опрометчивое решение, согласен.

Гермиона молчала, закрыв глаза и слушая легкий треск горящих поленьев и дыхание Гарри. Она и представить не могла, как заставит себя вернуться в Лондон, в пустую кровать и серые дни, наполненные лишь ожиданием звонка от Гарри.

Бросив взгляд на кольцо, Гермиона улыбнулась и повернулась к Гарри: он все так же смотрел на огонь и казался расслабленным, но появившаяся между бровей морщинка показывала, что он о чем-то серьезно думал.

— Гарри? — тихонько позвала его Гермиона.

— М-м-м? — он не пошевелился, лишь моргнул.

— А как бы ты хотел назвать своих детей?

Гарри удивленно поднял брови и повернулся к Гермионе.

— Даже не думал еще об этом, — улыбнулся он.

— Может, назвать в честь твоих родителей? — предложила Гермиона. — Если бы не они, тебя бы не было в живых.

— Ну, логично, — засмеялся Гарри и получил чувствительный пинок от Гермионы.

— Я другое имела в виду, Гарри! — она попыталась сказать это с грозным видом, но не могла сдержать смех.

— Прости, — Гарри чмокнул ее в щеку. — Я понял, но не знаю, стоит ли. Да и что же это получится? Один Гарри Джеймс Поттер, а второй Джеймс Гарри Поттер, — Гарри усмехнулся. — Я думаю, что не надо переносить свои личные потери на детей. Давай лучше подождем, когда малыш подрастет, и спросим, как его назвать, — Гарри положил руку Гермионе на живот.

Она провела ладонью по его руке, ощущая полосы ран, и тут же подскочила.

— Подожди, — бросила она ему через плечо, скрываясь в другой комнате, — у меня же все с собой.

Вернувшись через минуту, она держала в руках небольшой флакон с прозрачной жидкостью и обычную упаковку маггловской ваты. Сев рядом с Гарри, Гермиона открыла флакон и, достав немного ваты, смочила ее зельем.

— Давай руки, — скомандовала она, и Гарри послушно выставил вперед обе руки, слегка поморщившись, когда Заживляющее зелье попало на раны.

Гермиона нежно водила мокрой ватой по руке Гарри, наблюдая, как медленно, но верно исчезают царапины, а потом присмотрелась к руке.

— Так напоминает пятый курс, — прошептала она, всматриваясь в слабо заметные буквы, оставленные чудовищным пером Амбридж.

— Гостиная Гриффиндора, камин и ты, спасающая меня от боли, — улыбнулся Гарри.

Гермиона слегка подула на раздраженную покрасневшую кожу рук и, отставив зелье подальше на стол, прижалась к Гарри.

— И ты целовался с Чжоу, — притворно обиженно сказала она.

— А ты заявила, что уверена, что я целуюсь хорошо, — засмеялся Гарри и легонько ткнул пальцем Гермиону в бок. — Надо было тебе тогда проверить это, — подмигнул он.

— И ты бы не ушел из мира магов? — улыбнулась Гермиона.

— Ушел бы, — ответил Гарри и приложил палец к губам Гермионы, не давая ее возмущенному вздоху перерасти в гневную тираду. — Но вместе с тобой.

Вновь взглянув на кольцо, она тревожно посмотрела на Гарри.

— Я хочу поговорить с Малфоем.

— Завтра, — кивнул Гарри. — Но только если ты не будешь волноваться.

— Ты ему доверяешь? — спросила Гермиона, неосознанно оглядываясь.

— Нет, но враг моего врага — мой друг, — ответил Гарри.

* * *

Гермиона восторженно смотрела в окно автомобиля, любуясь океаном.

— В прошлый раз мне было не до рассматривания местных красот, — сказала она. — В неплохом месте Малфой живет.

— Может, и нам поменять серый Лондон на солнечный Сидней? — спросил Гарри, поглаживая одной рукой ногу Гермионы.

— Понравилось здесь? — засмеялась Гермиона. — А как ехать не хотел.

— Ехать не хотел по другой причине, ты же знаешь, — ответил Гарри, запуская руку в ее шортики.

— Гарри! Щекотно, — взвизгнула Гермиона, убирая его руку. — И ты бы не отвлекался от дороги.

— А мы уже приехали.

Гарри остановил машину в тени деревьев возле высоких решетчатых ворот и, взяв Гермиону за руку, повел по дорожке вглубь сада. Когда они поднялись по лестнице к дому, перед ними возник домовой эльф.

— Хозяин просил провести гостей, — пискнул он. — Пожалуйста, следуйте за мной.

Он завел их во внутренний двор дома, и Гермиона тихо охнула, рассматривая большой бассейн. Малфой сидел немного в стороне, за круглым столиком.

— Сегодня не будешь тыкать в меня палочкой? — поинтересовался он, когда Гарри с Гермионой подошли к нему.

— Посмотрим на твое поведение, — парировала та, наблюдая, как Гарри пожимает протянутую руку Малфоя. Это было так странно и непривычно.

Гермиона пристально посмотрела на Малфоя. Он явно отличался от того, кто был в Дурмштранге, да и от того, каким был в Хогвартсе — тоже. Кожа не была фарфорово-белой, а заметно потемнела под австралийским солнцем.

— Что-нибудь будете? — спросил он, отставляя в сторону чашку кофе и газету.

— Холодной воды, пожалуйста, — отозвалась Гермиона, оторвавшись от разглядывания Малфоя.

Эльф исчез с негромким хлопком, но через пару секунд опять появился, держа на подносе стакан с водой, и, поставив его на стол перед ней, снова испарился.

— Ну, я тебя слушаю, — произнес Малфой, откинувшись на спинку кресла и глядя на Гермиону.

Та взволнованно посмотрела на Гарри.

— Грейнджер, я не кусаюсь.

— Как знать, — тихо ответила она, слегка качнув головой. — Может, у тебя есть какие-то соображения насчет того, кто прикрывается тобой?

— Я уже говорил Поттеру, что понятия не имею, кто это может быть. И зачем ему вообще это, — ответил Малфой.

— У тебя имеется много причин для мести не только мне и Гарри, но и большинству магического населения Англии, — сказала Гермиона и вздрогнула от неожиданности, схватив под столом руку Гарри, когда Малфой резко подался вперед, облокачиваясь на стол.

— Назови хоть одну, — прошипел он.

— Так, стоп, — громко произнес Гарри. — Эта идея имеет право на существование. Подожди, — он поднял вверх палец, останавливая Малфоя. Тот откинулся назад на спинку, скрестил руки на груди и, слегка прищурившись, впился взглядом в Гарри. — Твой двойник неплохо осведомлен о твоей жизни, но не так хорошо, как он думает. Кто-нибудь знает, что спросила твоя мать у меня в Запретном лесу, когда Волдеморт якобы убил меня? — продолжил Гарри и ухмыльнулся, видя, как нахмурился Малфой. — Кто-нибудь знает, что было в туалете плаксы Миртл до того, как я испытал на тебе Сектумсемпру, или что я вытащил тебя из Выручай-комнаты, когда ее уничтожал Адский огонь?

— Точно, — подхватила Гермиона. — Все видели только внешнюю вражду, а то, что ты заступился за их семью на суде, восприняли как жалость, которую якобы вы, — она посмотрела на Малфоя, — презираете.

— Вам не кажется, что это ни на шаг не приблизило нас к разгадке? — с сарказмом поинтересовался Малфой.

Гарри покачал головой.

— Это доказывает лишь то, что круг поиска огромен.

— И нам надо вернуться в Англию, но сначала вернуть твою магию. Ты ей рассказал? — спросил Малфой, кивнув на Гермиону.

— Малфой, — простонал Гарри, облокотившись на стол и зарывшись пальцами в волосы, в то время как Гермиона заинтересованно, но настороженно посмотрела на того.

— Что рассказал?

— Что мы выяснили, какое проклятие мешает ему выпить бокал вина в честь вашей помолвки, — ответил он, бросая взгляд на кольцо Гермионы, которое Гарри вчера приобрел в его магазине.

— Гарри! — воскликнула она. — Почему ты мне ничего об этом не сказал?

— Потому что способ избавления от этого проклятия для меня неприемлем, — проговорил тот, не поднимая головы.

Поймав непонимающий взгляд Гермионы, Малфой взял с соседнего кресла тот самый древний фолиант и положил его перед Гермионой, раскрыв на нужной странице.

— Книге ты поверишь больше, чем мне, не так ли, Грейнджер?

С каждой прочитанной строчкой Гермиона все сильнее бледнела. Она привыкла доверять книгам, но в этот раз как никогда хотела, чтобы все написанное оказалось неправдой. Наконец она подняла голову.

— Это что, шутка такая? — запинаясь, спросила она, поочередно глядя то на Гарри, все так же сидящего с опущенной головой, то на Малфоя, безучастно смотрящего на голубую гладь бассейна.

— А Поттер всегда шутит с таким страдальческим видом? — отозвался Малфой.

— Почему ты мне не рассказал? — обратилась Гермиона к Гарри, видя, как его пальцы, запущенные в волосы, сжались сильнее. — Гарри?

Он громко выдохнул и посмотрел на нее.

— Потому что я не могу пойти на это, — глухо ответил он.

— А убить можешь? — небрежно бросил Малфой.

— А тебе вообще стоило бы молчать, — парировал Гарри.

— Поттер, твоя благородная натура в данной ситуации сыграет с тобой злую шутку, — ответил Малфой, стараясь не смотреть на поникшую Гермиону, отчаянно перечитывавшую описание проклятья.

— Получается, мы должны расстаться, иначе Гарри в итоге меня убьет? — дрожащим голосом спросила она.

Гарри застонал и, достав пачку сигарет, закурил, нервно постукивая зажигалкой по столу.

— Формально да, — ответил Малфой, решив сменить гнев на милость и не издеваться над Гермионой. Ее слишком бледный вид и так не предвещал ничего хорошего.

— Формально? — переспросила Гермиона и ткнула пальцем в страницу. — Здесь четко сказано «влюбиться в другого человека».

Голос дрогнул, глаза защипало, и она поспешно отвернулась, прикусив губу. Она не могла поверить во все это. От одной мысли, что ее Гарри будет обнимать и целовать другую девушку, ей стало нехорошо. Сердце учащенно забилось, а в ушах зашумело.

И от Малфоя не ускользнуло то, как она положила руки себе на живот.

— Ванда! — позвал он, и рядом с ним тут же возникла эльфийка в смешном цветастом полотенце. — Побудь с гостьей и принеси ей все, что она попросит. Поттер, можно тебя на минутку? — произнес Малфой, прищурившись, глядя на Гарри и поднимаясь из-за стола.

Отведя безмолвного Гарри на небольшое расстояние, Малфой оглянулся на Гермиону, рядом с которой, поглаживая по руке, стояла его эльфийка, и прошипел:

— Поттер, только не говори мне, что Грейнджер беременна.

— Не могу, — покачал головой Гарри, тоже наблюдая за Гермионой. — Потому что это именно так. Данный факт что-то меняет?

— Ну, например, то, что если проклятие наберет максимальную силу в течение семи-восьми месяцев, то ты убьешь не только Грейнджер, но и своего ребенка.

— Но если мы избавимся от проклятия предложенным способом, то это тоже повлечет за собой серьезные последствия, — Гарри провел рукой по лицу. — Гермиона не перенесет такой стресс, да и я тоже.

Малфой еще раз глянул на Гермиону и, встретившись с ней взглядом, направился обратно к столу, поманив за собой Гарри.

— Ну что, — заговорил он, усаживаясь поудобнее в кресле. — Поздравляю с пополнением, конечно, но решать нашу, точнее, вашу проблему все равно как-то надо.

— Другого способа нет? — тихо спросила Гермиона.

Малфой молча покачал головой.

— Избежать влюбленности нельзя, — заговорил он. — Но можно сделать ее искусственно.

— Империус и приворотное зелье, — кивнул Гарри, не поднимая глаз на Гермиону.

— Но в книге же написано...

— Я в курсе, — перебил Гермиону Малфой. — Там написано, что магию нельзя обмануть приворотом, но Поттер-то у нас сейчас, по сути, маггл. Побудет несколько дней под приворотом, потр... — он запнулся, видя, как у Гермионы от лица опять отливает кровь. — Пообщается с другой девушкой. Зато потом вернется к тебе абсолютно здоровым. Ну, почти. Это надо пережить.

— Но как ты наложишь Непростительное? — спросила Гермиона.

— Предоставь это мне, — отмахнулся Малфой.

— А девушка? — еле выдавила из себя Гермиона.

— Используем магглу, потом сотрем ей память, — пожал плечами Малфой.

Гермиона закрыла лицо руками, облокотившись на стол и чувствуя, как Гарри обнимает ее. Перед глазами тут же возникли образы того, как он обнимает, ласкает незнакомую «любимую» девушку, как она стонет от его прикосновений, впивается пальцами в его плечи, прижимаясь все сильней...

Гермиона резко мотнула головой и посмотрела на Гарри.

— Поехали домой, — тихо сказала она, глядя в полные боли и беспокойства зеленые глаза.

Гарри тут же встал, подавая ей руку. Малфой тоже поднялся, чтобы проводить их.

Гермиона замешкалась и повернулась к нему.

— Ты не мог бы дать мне эту книгу? — спросила она. — Ненадолго...

— Бери, — кивнул тот.

* * *

Всю дорогу до дома Гермиона молча смотрела в окно, а Гарри периодически обеспокоенно поглядывал на нее. Он ничего не говорил, зная, что она сейчас полностью погружена в свои мысли и что ей надо дать время обдумать полученную информацию.

Когда он заехал во двор дома, Гермиона так же молча вышла из машины, прижимая к себе тяжелую книгу, но, отойдя на несколько шагов, обернулась. Гарри замер, встретившись с ней взглядом, придерживая рукой дверцу машины, не успев ее закрыть.

— Это ведь не по-настоящему? — спросила Гермиона. — Под Империусом... Ты ведь не будешь потом помнить все подробности?

Гарри облизал пересохшие губы, сглотнул и покачал головой. Гермиона покивала каким-то своим мыслям и зашла в дом.

Гарри выдохнул и закрыл дверцу, хлопнув ей при этом сильней обычного. Заперев ворота, он поспешил в дом за Гермионой.

Она сидела в гостиной и вновь читала эту проклятую книгу. Гарри отобрал фолиант и громко захлопнул его, отчего Гермиона вздрогнула и испуганно на него посмотрела.

— Что ты делаешь? — громко спросил он, откладывая книгу на диван. — Хватит истязать себя.

— Но Гарри, — вяло запротестовала Гермиона. — Если у нас нет другого выхода...

— То есть ты все-таки решила подложить под меня эту некую магглу? Или меня под нее, там уж как получится.

Гермиона нахмурилась и даже немного отодвинулась подальше от Гарри.

— Я решила? А не ты ли благополучно скрыл это все от меня? Что ты планировал? Самостоятельно попытаться перебороть проклятие или провернуть все это за моей спиной, так и оставив меня до конца жизни в неведении о своем интересном приключении?! — под конец голос Гермионы уже раздавался по всему дому.

Гарри опустил глаза, и Гермиона шумно втянула воздух.

— Вот именно поэтому я тебе ничего и не говорил, — нарочито спокойно произнес Гарри, снова глядя на нее. — Моей целью была не интрижка за твоей спиной, а спасение жизни, твоей и нашего ребенка.

Гермиона неотрывно смотрела на него, прекрасно понимая, что он прав, что он не стал бы обманывать ее ради развлечения.

— Значит, так, — продолжил Гарри. — Ты отправишься домой, в Лондон, расскажешь все Рону и будешь находиться под его охраной и защитными чарами дома. И даже если это долбаное проклятие силой притащит меня из Австралии в Англию, там ты хотя бы свободно cможешь пользоваться магией и заавадишь меня на хрен сразу же на пороге дома.

— Гарри! — возмутилась Гермиона, но сникла под его твердым взглядом. — Но я... Я думала, что закончу свои дела в Министерстве, сообщу о беременности и открыто уеду сюда под предлогом необходимости смены климата. Я хотела, чтобы ты был со мной.

— Ты не представляешь, как сильно я хочу быть рядом с тобой, — Гарри сел поудобнее, поджав под себя ногу. — Но даже если у тебя всегда при себе будет палочка, где гарантия, что я не придушу тебя ночью во сне? — Гарри попытался заставить себя не замечать появившиеся в глазах Гермионы слезы, но все равно его голос дрогнул. — И даже если ты опять будешь спать в другой комнате, где гарантия, что я эту дверь, запертую хоть сотней заклинаний, просто не вышибу с ноги?

Гермиона с вызовом посмотрела на Гарри.

— Гарантий нет, — ответила она. — Поэтому мы должны воспользоваться этим шансом.

— После рождения ребенка, — кивнул Гарри. Спорить с Гермионой ему хотелось меньше всего.

— Что? Нет! — запротестовала она. — В конце концов, я хочу, чтобы отец моего ребенка был рядом со мной на протяжении всей беременности, а не сидел на другом конце света, приковав себя к батарее, чтобы не навредить мне.

— На минуточку, — прищурился Гарри. — Навредить и убить — это немножко разные вещи. Совсем чуть-чуть.

— Гарри! — крикнула Гермиона и сильно хлопнула ладонью по дивану. — Давай уже побыстрей со всем этим покончим, — перейдя на шепот, произнесла она.

— Я переживаю за вас, — Гарри придвинулся к ней и обнял, прижимаясь губами к виску.

— Я справлюсь, — выдавила из себя Гермиона. — Только ради того, чтобы потом мы спокойно могли находиться рядом друг с другом.

— Через три недели, — вздохнул Гарри и рассказал Гермионе про зелье. — И пообещай мне, что эти три недели ты не будешь думать о предстоящей... В общем, ни о чем думать не будешь, только отдыхать.

Гермиона молча кивнула и, уткнувшись Гарри в шею, закрыла глаза, но тут же вздрогнула от неожиданного звона.

Гарри зашевелился и, вытянув правую ногу, достал из кармана мобильник.

— Том? — пробормотал он и ответил на звонок. — Да, Том... Привет... Да... Ты? Когда? — Гарри выпрямился, и Гермиона заметила, как его губы растянулись в легкой улыбке. — Да без проблем, через час буду.

Он вернул телефон в карман и повернулся к Гермионе.

— Поехали, развлечемся немного, — он коротко поцеловал ее в губы. — Том в отпуске решил посетить Австралию.

Гермиона помнила этого маггла — довольно симпатичного веселого шатена с добрыми карими глазами и лучезарной улыбкой, близкого друга Гарри, — но его неожиданный приезд ее насторожил.

— Гарри, а это не может быть ловушкой? — осторожно спросила она.

— Для того чтобы использовать Тома как наживку, Министерство должно было проследить не один год моей жизни, — хмыкнул Гарри. — И даже если бы это случилось, Рон узнал об этом одним из первых и сразу сообщил бы нам. Ты видишь здесь его Патронус? — он улыбнулся и прижал к себе Гермиону. — Ты помнишь, что мне пообещала десять минут назад?

Гермиона подняла голову и заглянула в любимые глаза, которые сейчас светились предвкушением.

— Помню, — ответила она, поднимаясь на цыпочки и касаясь губами губ Гарри. — Провести с любимым три незабываемые недели.

* * *

Подъехав к отелю, в котором остановился Том, Гарри сразу же увидел его сидящим неподалеку на скамейке в небольшом парке на внутренней территории. Два раза коротко посигналив, Гарри вышел из машины. Том, обернувшись и увидев друга, тут же поспешил навстречу. Гермиона последовала примеру Гарри и тоже вышла из машины.

— Неплохой загар, — засмеялся Том и, пожав руку Гарри, притянул его к себе, коротко обняв и похлопав по плечу. — Рад тебя видеть! Гермиона, прекрасно выглядите, — повернулся Том к ней и поцеловал руку, протянутую в ответ. — Сожалею, что наше знакомство прошло столь сумбурно, но неожиданное увольнение Гарри меня не на шутку встревожило.

— Расслабься, Том, — засмеялся Гарри. — Уже выбрал, куда отправляемся? — спросил он, кивнув на путеводитель, который тот держал в руке.

— Нет, — МакКаллистер бросил взгляд на яркую брошюру. — Я же только с самолета, устал жутко. Предлагаю сегодня просто посидеть в каком-нибудь уютном тихом месте. Знаете какое-нибудь?

— Видел я один ресторанчик на побережье, — кивнул Гарри. — Поехали.

Небольшой ресторан под броским названием «Дыхание океана» оказался на самом деле тихим и уютным. Столики стояли прямо на песке на значительном расстоянии друг от друга и были закрыты белоснежными шалями, бесшумно развевающимися на ветру и дающими посетителям чувство уединения.

— Ты ведь вернешься в Англию? — спросил Том у Гарри, пока они ждали, когда официант принесет их заказ.

— Да, — ответил Гарри, неопределенно дернув плечом. — Но когда именно, не знаю.

— Темнишь ты, ой темнишь, — хитро улыбнулся Том, отпил из бокала пиво и, заметив блеснувшее на безымянном пальце Гермионы кольцо, удивленно поднял брови. — Я смотрю, вас можно поздравить!

Гарри проследил за взглядом друга и, засмеявшись, обнял смущенную Гермиону.

— Можно.

* * *

Весь вечер Гермиона наблюдала за Гарри. Она не знала толком, как он жил до встречи с ней, и этот приезд Тома дал ей возможность совсем чуть-чуть окунуться в ту жизнь Гарри, незнакомую, чуждую, непривычную. Она замечала, как он говорит, что он говорит. Это был другой Гарри — веселый, беззаботный и как будто не обремененный тяжелыми воспоминаниями прошлого и переживаниями за будущее. Гермиона не знала ни одного человека, которого они называли в процессе разговора, да и не вникала особо в суть беседы, но практически не отрывала взгляда от Гарри, буквально впитывая в себя его новый, незнакомый ей образ.

Он не оставлял и ее без внимания. Целовал, держал за руку, гладил под столом по ноге, иногда позволяя себе слишком откровенные прикосновения, вызывая у Гермионы судорожные вздохи.

Когда окончательно стемнело, они немного погуляли по набережной, и Том, откровенно зевая, попрощался, отправившись на стоянку такси. А Гарри, заведя Гермиону подальше от людей, к скалам, и спрятавшись за выступом одной из них, с тихим низким рычанием припал губами к ее шее.

— Гарри, — удивленно выдохнула Гермиона, запрокинув голову от наслаждения. — Прекрати, нас же могут увидеть.

— Темно, не увидят, — произнес Гарри, касаясь губами выступающей ключицы.

Он снял с плеча Гермиону бретельку маечки, и она соскользнула с груди, которую Гарри тут же легонько сжал рукой, вызвав стон Гермионы.

* * *

— Может, нас никто и не видел, но слышал точно, — пробормотала Гермиона, поправляя одежду.

Гарри, устало прислонившийся спиной к скале, тяжело дыша, усмехнулся.

— В следующий раз возьму с собой мантию-невидимку.

— Какой следующий раз, Гарри? — зашипела Гермиона. — Поверить не могу, что позволила втянуть себя в эту авантюру.

— А мне показалось, что тебе очень понравилось, — Гарри уже откровенно смеялся, застегивая брюки. — Пошли, пошли, — примирительно сказал он, не желая злить Гермиону.

По дороге домой она уснула, и Гарри, аккуратно достав ее из машины, отнес в спальню. Когда он занес ее в дом, Гермиона приоткрыла глаза, улыбнулась и крепче обхватила шею Гарри, удобнее устраиваясь на его плече. Освободив ее от одежды, он оставил на ее теле несколько легких поцелуев и, устало потерев глаза, отключился.

* * *

Три беззаботных недели пролетели незаметно. Том покинул Австралию спустя десять дней, и оставшееся время Гарри и Гермиона провели, наслаждаясь обществом друг друга. Гуляли по Сиднею, кормили с рук кенгуру, которые уже давно привыкли к людям и с удовольствием брали еду. Ходили в кино, катались на яхте, ужинали в ресторанах и устраивали романтические страстные громкие ночи.

Пока однажды в дверь не позвонил Малфой, аппарировав на крыльцо их дома.

В это утро Гермиона проснулась в ужасном настроении. Гарри, как обычно, поцеловал ее, но она заметила, что он старательно избегал ее взгляда. Вид у него был какой-то пришибленный и очень виноватый. Подготовив себе сразу несколько доз успокоительного, Гермиона с волнением стала ждать.

Почти целый день Гарри и Малфой что-то обсуждали в гостиной. Малфой предложил ей не слушать их разговор, чтобы не добавлять себе переживаний, и она все это время пролежала в спальне, стараясь не думать и не представлять, как уже сегодня Гарри будет лежать с другой. Бросив взгляд на окно, Гермиона решила, что надо не забыть попросить Малфоя дать Гарри «установку» не использовать этот дом для своих любовных утех, чтобы потом каждый здешний метр не напоминал ей об этом.

Ближе к вечеру Гарри заглянул к ней и, присев на краешек кровати и взяв Гермиону за руку, тихо произнес:

— Как ты?

Гермиона в ответ смогла лишь выдавить слабую улыбку.

Спустившись вниз вслед за Гарри, Гермиона увидела Малфоя и лежащую на диване девушку. Присмотревшись к ее лицу, Гермиона тихо охнула — это была та самая блондинка из ее сна.

— Что с ней? — спросил Гарри.

— Напоена приворотным зельем и оглушена, — ответил Малфой таким тоном, будто рассказывал о погоде на завтра. — А это твоя порция, — он протянул Гарри небольшой флакончик. — Но сначала тебе надо принять это зелье.

Гарри взял из рук Малфоя еще один флакон и опустошил его, слегка скривившись, затем выпил и приворотное зелье.

Гермиона шумно выдохнула, когда Малфой поднял палочку и произнес: «Империо», — и Гарри замер на месте в ожидании команды.

Услышав всхлип, Малфой посмотрел на Гермиону. Она прижимала руки ко рту и глазами, полными слез, и неотрывно смотрела на Гарри.

— Гермиона?

Она вздрогнула и повернулась к Малфою, впервые услышав свое имя из его уст. Она удивленно смотрела на него, не узнавая его взгляд. Его глаза уже не казались ей ледяными осколками, сейчас в них четко читались сочувствие, обеспокоенность и даже некая нежность. Гермиона моргнула, пытаясь прогнать наваждение, но ничего не изменилось — Малфой так же заботливо смотрел на нее.

— Думаю, тебе не надо это видеть, — тихо заговорил он.

Она неуверенно кивнула. Он был прав, зрелище предстояло то еще, и Гермиона совершенно не была уверена, что выдержит подобное. Еще раз взглянув на такого незнакомого Малфоя, она вздохнула и, прошептав: «Спасибо», — медленно двинулась к выходу из гостиной, слыша, как тот приводит в чувство девушку и дает команду Гарри.

До боли закусив губу, Гермиона обернулась.

Гарри стоял к ней лицом, глядя в пустоту ничего не выражающим взглядом.

Девушка, очнувшись и увидев объект обожания в паре метров от себя, с визгом восторга бросилась на шею Гарри, тут же припав к его губам.

Гермиона вздрогнула и, болезненно нахмурившись, резко отвернулась, кидаясь прочь и не замечая, как взгляд Гарри прояснился и сфокусировался на ней.

Громкий судорожный вздох заставил Гермиону снова обернуться, и она не поверила своим глазам.

Вцепившись в плечи магглы, Гарри пытался оторвать повисшую на его шее девушку и старательно уворачивался от нее, не позволяя себя поцеловать.

Взглянув на Малфоя, Гермиона увидела на его лице такое же ошеломленное выражение, как и у нее. Он держал палочку наготове и не предпринимал никаких действий, не зная, чем это все закончится и нужно ли вообще вмешиваться.

— Да выруби же ты ее, — полузадушено прохрипел Гарри, и Малфой слегка шевельнул палочкой, направляя ее кончик точно на девушку, которая спустя секунду бессознательно обмякла в руках Гарри.

Буквально отшвырнув ее от себя на диван, Гарри поднял взгляд на Гермиону.

— Гарри, — неверяще прошептала она и кинулась к нему. Но не успела она сжать его в объятиях, как вдруг вскрикнул и схватился за голову.

С силой сжимая виски, Гарри рухнул на колени.

— Малфой! — закричала Гермиона, садясь рядом с Гарри. — Сделай же что-нибудь!

— Что именно? — ответил тот, напряженно наблюдая за корчившимся Гарри.

Гермиона обхватила его голову и, прижав к себе, безостановочно шептала его имя. Пустой флакон, стоявший на журнальном столике, внезапно взорвался десятками осколков, заставив Гермиону вскрикнуть от неожиданности и страха.

— Отойди от него! — крикнул Малфой, схватив Гермиону за руку и вздрогнув, когда взорвался второй флакон.

Но Гермиона помотала головой и сильнее прижала к себе Гарри.

Услышав нарастающий звон, Малфой оглядел комнату — стекла в шкафчике, стоящем возле стены, и окна подозрительно вибрировали, и только он сделал вокруг себя и остальных защитный купол, стекла взорвались с оглушительным грохотом.

Спустя несколько минут Гарри затих и медленно поднял голову. Дыхание его было тяжелым и рваным, глаза лихорадочно блестели, а из носа стекали две тонкие струйки крови.

— Что это было? — простонал он, с трудом поднимаясь.

— То же самое я хотел спросить у тебя, — ответил Малфой, по-прежнему напряженно и выжидающе глядя на него.

Гарри обессилено опустился на диван рядом с бессознательной девушкой, запрокинул голову на спинку и закрыл глаза. Гермиона беспомощно посмотрела на Малфоя и наклонилась к Гарри.

— Гарри? — позвала она его и, не дождавшись ответа, окликнула громче. — Гарри!

Резко подскочив, Малфой приложил пальцы к его шее.

— Живой, — тихо сказал он и, проведя над ним палочкой, произнес несколько заклинаний. — Но без сознания.

Отлевитировав Гарри в спальню, Малфой ликвидировал все последствия в гостиной и отправился вернуть магглу домой, пообещав Гермионе, что скоро вернется.

Она же неподвижно сидела на кровати рядом с Гарри, держа его за руку. Произошедшее никак не укладывалось у нее в голове. Она не знала, плакать ей или радоваться. Получилось у них избавить Гарри от проклятия, или же они ошиблись и сделали все еще хуже?

Гарри тихо застонал, и Гермиона тут же с надеждой наклонилась немного ближе к нему. Но он чуть повернул голову и снова затих.

Гермиона вздохнула.

Тогда он тоже потерял сознание, а очнулся уже магглом. Может, в этот раз все пройдет с точностью до наоборот? Ведь что-то же разбило дверцы шкафа и выбило окна, в то время как она и Малфой полностью бездействовали. И это что-то явно исходило от Гарри — Гермиона помнила ту вибрацию воздуха.

Что же пошло не так? Гермиона раскрыла лежащую рядом книгу в поисках ответа. Если бы в Гарри до попытки проведения этого эксперимента начала просыпаться магия, он бы сказал об этом и не стал бы рисковать, все равно пробуя провернуть это под заклинанием подвластия. Гермиона бросила взгляд на расслабленное лицо Гарри.

Или стал бы?

— Есть изменения? — голос Малфоя выдернул ее из раздумий, и она обернулась.

— Нет. Что произошло... Драко?

Он пристально посмотрел на нее, а потом перевел взгляд на Гарри.

— С удовольствием сказал бы, но не знаю.

— Может, ему нужна серьезная помощь, а мы тут сидим и ничего не делаем, — в голосе Гермионы уже проступала паника.

— Это мы сейчас проверим, — ответил Малфой и, подняв палочку над Гарри, произнес несколько заклинаний. Гермиона узнала их — медицинские, использующиеся для общей оценки состояния пациента. — С ним все в порядке. Похоже, что он просто спит, — хмыкнул Малфой.

— А окна? — не унималась Гермиона. — Что выбило окна?

— А я говорил Поттеру, что эта махинация с приворотным, возможно, подстегнет его спящее магическое ядро, — произнес Малфой. — Так что проснется он уже полноценным магом. Возможно...

— Но мы ведь не могли усугубить ситуацию?

— Время покажет, — неопределенно проговорил Малфой.

* * *

Несмотря на предупреждения Малфоя, Гермиона все же отказалась переночевать у него дома, оставив с Гарри домовика, который незамедлительно сообщил бы об изменении его состояния. Она хотела, чтобы первым, кого Гарри увидит, когда проснется, была она, а не эльф с вытаращенными глазами. Но главной причиной ее отказа Малфою была уверенность в том, что если Гарри, проснувшись, не увидит ее, то решит, что случилось что-то страшное, и обязательно что-нибудь вытворит. А проблем у них и без этого было слишком много.

Проснувшись утром, она обнаружила Гарри в том же положении, что и вечером. Вздохнув, Гермиона придвинулась ближе, легонько поцеловала его в чуть приоткрытые губы и еле сдержала удивленный крик, почувствовав, что Гарри ей ответил. Отстранившись, она наблюдала, как он медленно, хмурясь и жмурясь от яркого солнечного света, открывает глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросила Гермиона, погладив Гарри по плечу.

Он заглянул в ее обеспокоенные глаза и пробормотал:

— Значит, не приснилось.

Гарри попытался сесть, но не сумел даже приподняться на локтях, со стоном рухнув обратно.

— Что вчера произошло?

— Ты не помнишь? — напряженно спросила Гермиона.

— Такое забудешь, — хмыкнул Гарри. — Но почему такая слабость? Говорю и то с трудом.

— Магия, Гарри, — зашептала Гермиона, будто боялась кого-то или что-то спугнуть. — Ты чувствуешь ее?

— Я тела своего не чувствую, не то что магию, — обреченно вздохнул Гарри.

— Но получается, что ты вчера сумел преодолеть Империус, — заговорила после паузы Гермиона. — Это значит, что магия возвращается?

— Это значит лишь то, что я чертовски не хотел... — Гарри замолк, пытаясь подобрать нужное слово, но, так и не сумев, слабо кивнул. — Не хотел, и все.

— Гарри, — всхлипнула Гермиона и обняла его, спрятав лицо на его груди. — Ты меня вчера так напугал. Я уже думала, что мы все испортили и случилось что-то непоправимое.

— Я не помню всего, — ответил Гарри. — Помню, что уворачивался от... Да я даже имени ее не знаю! Помню, что Малфой ее вырубил, а потом... Ничего.

Гермиона рассказала Гарри о последующих событиях.

— Теперь понимаешь, почему я подумала, что магия возвращается к тебе? — спросила она.

— Да, но... — Гарри задумчиво почесал возле носа. — Я не чувствую магию. Внутри по-прежнему пустота... К которой я уже успел привыкнуть.

* * *

— Ну что, выглядишь ты получше, чем утром, — заявил Малфой практически с порога. — Готов узнать результат?

— Нет, — буркнул Гарри, сидя на диване в гостиной, скрестив под собой ноги. За день сил не особо прибавилось, но хотя бы дойти из спальни до гостиной и обратно он уже мог. — Мы потратили черт знает сколько времени на поиски решения, чтобы в итоге все прошло абы как, за пару минут и не по плану? О каких результатах вообще может идти речь?

— О тех, которых мы и добивались, — ответил Малфой, протягивая Гарри стакан. — Давай, докажи, что я не зря потратил на тебя свое время.

Гарри глянул на янтарную жидкость на дне стакана и недоверчиво посмотрел на Малфоя. Тот помахал палочкой.

— Не бойся. Если что, я сумею вовремя отреагировать.

Гарри все с тем же выражением лица посмотрел на Гермиону. Она на всякий случай отсела подальше и еле заметно покивала. Еще раз бросив многозначительный взгляд на Малфоя, Гарри одним глотком осушил стакан, закашлявшись с непривычки, когда виски обожгло горло.

Гермиона задержала дыхание, сжав руки в кулаки, и широко открытыми глазами смотрела на Гарри. Он глубоко вздохнул, прерывая очередной приступ кашля, и поставил стакан на журнальный столик. Малфой переводил взгляд с Гарри на Гермиону, выжидающе подняв брови, и чуть не выронил палочку, когда Гермиона с победным воплем бросилась Гарри на шею.

— Отлично, — кивнул он, поднимаясь. — Вы тут напейтесь на радостях, а мне пора. Надо замести следы.

— Какие следы? — нахмурилась Гермиона.

— Непростительные, Грейнджер, непростительные, — ответил Малфой, подходя к дверям гостиной. — Не думаешь же ты, что я буду своей палочкой налево и направо Империусы раздавать? Это Сидней, господа! — Малфой широко развел руки. — По сути, это один большой Лютный переулок. Купить здесь незарегистрированную волшебную палочку так же легко, как бутылку молока.

— И поэтому ты здесь, — усмехнулся Гарри.

— А ты? — в тон ему ответил Малфой и вышел из комнаты.

* * *

Через четыре дня, с тяжелым сердцем оставив Гарри одного в еще довольно слабом состоянии, Гермиона выходила из здания аэропорта Хитроу.

— Я уже думал, ты не вернешься, — удивленно воскликнул Рон, придя вечером домой и обнаружив там Гермиону. — Точнее, я надеялся, что ты не вернешься, — он коротко ее обнял.

— Что случилось? — взволнованно спросила Гермиона.

Рон устало опустился на диван.

— Нападение на Хогвартс-экспресс, — ответил он и, когда Гермиона вскрикнула и прижала в испуге руки ко рту, поспешно добавил: — Никто не пострадал. Ну, кроме самих незадачливых нападающих. Авроры уже который год сопровождают детей в школу и обратно.

— Живым кого-нибудь взяли? Допросили? — сердце Гермионы бешено забилось — неужели появится хоть какая-то зацепка?

— Да, я лично с ними разговаривал, — Рон пожал плечами. — Несут какой-то бред, и все про месть. Несколько раз упомянули Гарри, Малфою оды воспевали...

Встрепенувшись, Гермиона тут же принялась рассказывать Рону то, что узнала в Сиднее.

— То есть в Дурмштранге был не Малфой? — пробормотал Рон. — А в Сиднее настоящий вам помогал... Герм, ты уверена?

— Да, — кивнула. — Он, конечно, по-прежнему еще та заноза в заднице, но не убийца. Вот только почему его до сих пор не отследили? Он же каждый день пользуется магией?

— Ну, во-первых, как оказалось, мы не того ищем, — Рон задумчиво поднял брови. — Ведь поиски ведутся по остаточному фону неизвестного мага под оборотным, а не по магии настоящего Малфоя. А во-вторых, к счастью для нас, дальше Европы эти поиски не выходят. Что ж, — вздохнул Рон. — Твоя история осложняет все дело. Если раньше мы знали, кого надо искать, то теперь это вообще неизвестно.

— И Малфой не знает, кто мог воспользоваться его внешностью.

— Да сказать он может все что угодно, — махнул рукой Рон.

— Не думаю, — Гермиона покачала головой. — Его серьезно подставляют, и он сам хочет найти этого гада.

— Для этого надо вылезти из своего убежища, — усмехнулся Рон. — Но как только Малфой появится здесь, его сразу же возьмут.

— Как и Гарри? — бесцветным голосом спросила Гермиона.

— Как и Гарри, — кивнул Рон.

* * *

— Ну что, Поттер, готов испытать на себе все прелести темномагических зелий?

— Готов, — ответил Гарри. Он стоял, опираясь на машину и скрестив руки на груди. — Если ты не будешь трепать об этом Гермионе.

— Зато все получилось, — хмыкнул Малфой. — И даже лучше, чем планировали, не так ли?

Гарри закатил глаза.

— Мне кажется, уже не время беречь и так железные нервы твоей Грейнджер, — продолжил Малфой. — Ситуация заходит слишком далеко.

— Ну надо же, Пожиратель смерти беспокоится за сохранность детей в Хогвартс-экспрессе, — засмеялся Гарри.

— Не время практиковаться в остроумии, Поттер, — ледяным тоном произнес Малфой и нахлобучил ему на голову австралийскую шляпу цвета слоновой кости. — Прячь свою знаменитую физиономию, мы отправляемся в обитель темной магии.

— Неужели здесь так легко можно купить абсолютно любой ингредиент для подобных зелий? — с сомнением спросил Гарри, снимая с головы шляпу и рассматривая ее. — Еще б на лошадь посадил, — буркнул он.

Малфой проигнорировал его бурчание.

— Ты даже представить себе не можешь, что здесь продается, — ответил Малфой, схватил Гарри за предплечье и аппарировал.

Местный «черный рынок» отличался от Лютного переулка, примерную копию которого Гарри ожидал увидеть. Надвинув широкие полы шляпы ниже на глаза, он осторожно, но внимательно оглядывался.

Обитель темной магии, как выразился Малфой, занимала немалую площадь, по Лондонским меркам — квартала два-три. Атмосфера не была такой мрачной, как во все том же Лютном переулке, однако присутствие многочисленных темных артефактов, обладающих огромной силой, давало о себе знать.

Гарри не рискнул поднять голову, чтобы взглянуть на небо, но слабый холодок и накатывающий волнами непонятный страх навевали определенные мысли.

— Такое ощущение, будто где-то поблизости дементоры, — тихо сказал он идущему совсем рядом Малфою.

— Живых нет, — ответил тот и подвел Гарри к одной из витрин. — Но здесь в большом количестве представлены, скажем так, некоторые их части, — он кивком головы указал на некие черные не то лохмотья, не то обуглившиеся останки. — Как видишь, даже в таком виде они продолжают действовать на людей.

Гарри скривился.

— Какая мерзость. Надеюсь, нам они не нужны?

— Ошибаешься, — усмехнулся Малфой. — Нужны, еще как нужны.

Гарри повернулся к нему и указательным пальцем слегка приподнял шляпу, чтобы взглянуть Малфою в глаза. Тот пожал плечами.

— А как ты хотел? Темномагические зелья самые неприятные. Мягко говоря. Такого удовольствия как безнаказанно трахнуть магглу уже не будет.

— Не очень-то и хотелось, — огрызнулся Гарри.

— Хотя кто тебя знает, Поттер, — задумчиво продолжил Малфой. — С тобой нельзя ничего планировать, все обязательно пойдет не так.

— Ну, в случае с приворотом рухнувший план меня вполне устроил, — отозвался Гарри, вздрагивая, когда его взгляд наткнулся на плавающие в банке человеческие, а может, и нет, глаза.

— Что ж ты такой правильный-то, а? — чуть скривился Малфой, отходя от витрины магазина. — Правда, одно ты мне доказал этим — ты чертовски силен. Хотя, признаться, до того дня я был уверен, что победить Лорда тебе помогла лишь чистая случайность.

— Сочту это за комплимент, — с сарказмом ответил Гарри и чуть склонил голову, изображая поклон.

Купив все необходимое для будущих экспериментов, они зашли в местный паб, сев за самый дальний столик, спрятанный от посторонних любопытных глаз в тени лестницы.

— Почему ты не возвращаешься в магический мир? — спросил Малфой, отпив из стакана огневиски. — Явно не из-за страха перед Министерством.

Гарри, застигнутый врасплох таким вопросом, оторвался от созерцания содержимого своего стакана и посмотрел на Малфоя.

— Хочешь залезть мне в душу?

— Хочу узнать, на что ты способен, — ответил тот, снова прикладываясь к напитку.

Гарри хмыкнул.

— От проблем ведь не убежишь, — продолжил Малфой, усмехаясь под пристальным взглядом Гарри. — Ты всегда боролся за любовь и за дружбу и сам же все это бросил?

— На философию потянуло, — Гарри криво улыбнулся и сделал большой глоток. — Я свою миссию выполнил. И что дальше? Полученная в награду, — он изобразил пальцами кавычки, — работа в Министерстве, постоянные интервью, хвалебные статьи, в которых нет и половины правды? Я никогда не стремился к известности, в мире магов я потерял больше, чем приобрел. И ради чего? Ради того, чтобы сейчас опять стать нежеланным номер один?

— А я бы на твоем месте поступил по-другому, — ответил Малфой после паузы.

— Я не сомневаюсь, — хохотнул Гарри.

— Выйди из подполья, Поттер, — твердо произнес Малфой. — Это твой мир. Как ни крути, но ты угробил самого сильного темного мага столетия. Ты же не будешь спорить, что Волдеморт был очень силен? Да, умом он не блистал, но по силе ему не было равных...

— Знаешь, очень странно слышать такое от тебя, — бросил Гарри, взглянув на выцветшую черную метку на руке Малфоя.

— ...Так какого хрена ты прячешься? — продолжил тот, игнорируя выпад Гарри. — Маги не сделали никаких выводов, и ты запросто захватишь власть в свои руки, не прибегая к насилию.

— Малфой, очнись, — Гарри помахал рукой у него перед носом. — Мне не нужна власть. Мне нужны тишина и спокойствие. Снова спасать магический мир в мои планы не входит.

— Точнее, не входило.

— Что?

— Пока это не затронуло Грейнджер, — пояснил Малфой, и Гарри опустил глаза. — Признаюсь, я видел твое будущее другим. Грозный глава Аврората, будущий Премьер-министр, чистокровная жена и куча рыжих детей.

— Я смотрю, моя скромная натура не давала тебе спокойно спать, — засмеялся Гарри. — Чистокровная жена — это бзики таких семей, как твоя, а мне и с магглорожденной хорошо. В Аврорате мне тоже делать нечего, набегался уже вдоволь, а уж про Министра вообще молчу.

— Тогда профессор в Хогвартсе, — Малфой откровенно издевался.

— Ага, декан Слизерина, — прищурился Гарри и засмеялся, когда Малфой поперхнулся. — Я практик, теория не мой конек. Пошли, не будем терять время.

* * *

Следующие несколько недель были для Гарри настоящим адом. Побочные действия зелий, казалось, старались перещеголять друг друга по степени изощренности пыток. За этот довольно короткий срок он испытал все — лихорадку, наводящие дикий ужас галлюцинации, сводящие с ума кошмары, боли, по сравнению с которыми Круциатус показался бы щекоткой, сильнейшие мигрени и бессонницы.

Он старательно улучал время между приступами, чтобы позвонить Гермионе, и, прилагая все усилия, изображал бодрый голос, тратя на это уйму сил.

Малфой оставил ему одного из своих эльфов, чтобы тот следил за его состоянием и готовил для него еду, потому что большую часть времени Гарри лежал.

Но магия возвращаться не хотела. Она сопротивлялась зельям с каждым разом все сильней, выжимая из Гарри все жизненные силы. Однажды, правда, ему удалось притянуть к себе стакан с водой, но Гарри был уверен, что это было или совпадением, или очередной галлюцинацией, поскольку беспалочковой магией он никогда не владел.

Когда подошел к концу курс лечения зельями, хотя Гарри назвал бы это скорее издевательством, нежели лечением, он выпил огромную дозу Восстанавливающего зелья. Скоро должна была вернуться Гермиона, и Гарри надо было успеть привести себя в порядок. Однако вскоре он получил от нее плохие новости — врач обнаружил угрозу ребенку и некоторое время Гермиона должна была провести в больнице. Естественно, о столь долгом перелете уже не могло идти и речи, а перемещения с помощью аппарации, порталов и каминной сети были категорически запрещены с самых ранних сроков беременности.

Гарри звонил ей каждый день, чувствуя огромную вину перед ней, и каждый раз она, словно читая его мысли, говорила, чтобы он не вешал на себя всех собак, что такое с беременными часто бывает и она не первая и чтобы он даже не думал из-за этого возвращаться в Англию.

Вот и сегодня Гарри послушно с ней соглашался, не желая и не позволяя себе ее расстраивать, а на журнальном столике перед ним лежал билет на самолет.

British Airways, рейс BA16, время вылета — девять часов утра.

Подходя к стоянке такси возле аэропорта Хитроу, Гарри надел солнцезащитные очки, чтобы, если авроры уже и прибыли в аэропорт по срабатыванию Оповещающих чар, то хотя бы не сразу его увидели. Черноволосых и смуглых кругом было полно, но глаза выдали бы Гарри с потрохами.

Подъехав к своему дому, он расплатился с водителем и почти бегом кинулся к входным дверям. Но как только он зашел в квартиру, за спиной послышался хлопок. Гарри выдохнул и закрыл глаза.

— Вот этого Гермиона и боялась.

Распахнув глаза, Гарри резко развернулся — перед ним стоял Рон, одетый в темно-бордовую аврорскую форму.

— Арестуешь меня? — улыбнулся Гарри.

— О чем ты только думал? — вопросом на вопрос ответил тот, расплываясь в широкой улыбке, и, шагнув к Гарри, крепко его обнял.

— О том же, о чем и ты, аппарируя в дом, где живут одни магглы, — Гарри похлопал Рона по плечу и рывком затащил в квартиру, захлопнув дверь.

— Так уж и одни магглы? — засмеялся Рон, но тут же посерьезнел. — Смех смехом, Гарри, но если бы в момент срабатывания чар глава Аврората был на своем месте, а не с секретаршей в туалете, то ты сейчас был бы уже в Министерстве.

— Какие подробности... Хочешь сказать, что мне в очередной раз повезло? — усмехнулся Гарри.

— Именно, — Рон кивнул и, сняв с себя мантию, кинул ее на кресло. — Знаешь, иногда журналисты, типа Риты Скитер, приходятся очень к месту, — он хохотнул, глядя на удивленно-непонимающее лицо Гарри. — Они представили наш с Герм развод как окончательный развал геройского трио, приукрасили, будто мы с трудом друг друга терпим, работая под одной крышей. Правда, один минус все-таки есть. Они как-то узнали о ее беременности, и теперь, по их версии, главная причина развода — это ее измена, — Гарри цокнул языком, сердито мотнув головой. — Мое начальство читало эти статьи, я их не переубеждал, и в итоге мою группу назначили ответственной за поимку Гарри Поттера. Якобы бывший школьный близкий друг стал врагом.

— Как-то все слишком примитивно, — скривился Гарри.

— Не спорю, — кивнул Рон. — Кингсли со всем не справляется. Народ напуган возможным появлением нового Темного Лорда, а тот факт, что им может оказаться не кто иной, как всеми любимый спаситель магического мира, добавляет немало масла в огонь. Тебя боятся так же сильно, как и любят, — Рон виновато развел руками.

— Прекрасно, — хмыкнул Гарри. — Значит...

— Нет, Гарри, послушай, — перебил его Рон. — Давай так, Гермионе мы ничего не говорим, а ты отдохнешь денек и вернешься в Австралию.

— Рон, — Гарри нетерпеливо стукнул кулаком по дверному косяку. — Хватит. Я никогда не прятался за чужими спинами.

— Может, пора начать? — неуверенно произнес Рон.

— Я должен быть рядом с Гермионой, — Гарри покачал головой.

— Ты будешь в Азкабане. И я буду в Азкабане. Я уже столько всего наворотил, что, если узнают, мне светит срок. И срок реальный. Гермиона этому явно не обрадуется.

— Что ты мне предлагаешь? — усмехнулся Гарри. — Тихонько отсидеться в Австралии, пока очередной псих не наиграется? Мне кажется, или Гермиона — его первоочередная цель?

— Но Гарри, — Рон замялся, пытаясь подобрать правильные слова. — Пока твоя магия...

— Хочешь сказать, что я ни на что не годен? — тут же вспылил Гарри, и Рон мысленно выматерился. — Я не беспомощен! Если понадобится, просто закрою собой Гермиону!

Гарри с силой выбросил в сторону руку, как будто указывая на вымышленную Гермиону, и небольшая ваза, стоявшая рядом на столике, с громким звоном врезалась в противоположную стену.

— А вот это уже интересно, — пробормотал Рон.

— Я просто задел ее рукой, — мрачно бросил Гарри.

— Нет, ты ее не коснулся, — констатировал Рон с довольным видом. — Попробуй еще раз.

— Нет, — твердо ответил Гарри и, рухнув в кресло, устало потер глаза — пора было менять линзы.

— Почему? — Рон чуть ли не с восхищением рассматривал осколки вазы.

— Да потому что это была случайность, — раздраженно выдохнул Гарри.

— Случайность — частный случай закономерности, — выдал Рон, а Гарри закатил глаза. — Давай, давай. Попробуй теперь собрать вазу.

Не дожидаясь от Гарри реакции, Рон рывком поднял его из кресла и подвел к осколкам.

— Чувствую себя идиотом, — произнес Гарри, стоя над разбитой вазой с вытянутой рукой. — Рон, я и беспалочковая магия не совместимы.

— Скажи это ей, — кивнул Рон на осколки.

— Репаро, — вздохнув, вяло произнес Гарри, но разбитая ваза даже не подумала вернуть себе первоначальный вид. — Я же говорил.

— Это потому, что ты спокоен, — не унимался Рон. — Давай я тебя разозлю.

В ответ Гарри так на него посмотрел, что он непроизвольно сделал несколько шагов назад.

— Если ты меня разозлишь, то я скорее разобью здесь еще что-нибудь, чем отремонтирую эту несчастную вазу.

Рон молчал, усердно обдумывая, что еще можно сделать, и Гарри решил остановить его, пока тот действительно не вывел его из себя второй раз.

— Лучше расскажи мне, что ты узнал о том лже-Малфое, — сказал он, вновь садясь в кресло.

Рон не сразу понял, что именно спросил Гарри, и некоторое время с недоумением смотрел на него, но потом пришел в себя.

— Совсем немного. Хотя те новые Пожиратели, которых мы взяли во время нападения на поезд, становятся все более разговорчивыми благодаря «приятной» обстановке Азкабана. Но, увы, все их показания лишь доказывают одно — что там был именно Малфой. Либо они не знают его истинное лицо, либо скрывают.

— Ну неужели он не пользуется магией, что его никак не засекут? — удивился Гарри.

— Но у тебя сейчас тоже был стихийный выброс магии, и что? Ты видишь тут авроров?

— Одного точно вижу, — с наигранно серьезным лицом кивнул Гарри, и пришел черед Рона закатывать глаза.

— Я незаметно отменил Оповещающие чары, — с ноткой гордости произнес он.

— А если... — Гарри замолчал, и Рон обреченно кивнул.

— Кто знает, может, и у него есть свой человек в Министерстве. Тогда поймать его нам поможет только счастливый случай.

* * *

Уже вторую неделю Гермиона коротала в двухместной палате маггловской больницы. Соседка по палате, Кэролайн, была неплохой, но чересчур болтливой. Она вот-вот должна была родить, а отец ребенка, как только узнал о беременности, тут же бесследно пропал, и теперь главной темой для разговоров у Кэролайн было обсуждение безответственных и трусливых мужчин. Гермиона не могла ее в этом поддержать и всегда слушала вполуха, изредка кивая на особо эмоциональные возгласы. Ее мужчина не был безответственным и трусливым, но второй день от него не было известий. Гермиона уже начала волноваться, в очередной раз проклиная мобильного оператора — она по-прежнему не могла дозвониться до Гарри.

Стук в дверь прервал поток откровений Кэролайн, и в палату зашла молодая медсестра, с которой Гермиона подружилась с первого дня пребывания в больнице.

— Гермиона, к тебе посетитель, — сказала Анна, как-то странно улыбаясь.

— Какой еще посетитель? — вымученно простонала Гермиона, медленно поднимаясь с кровати. Несмотря на усилия врачей, с каждым днем ей становилось все хуже, как будто что-то просто вытягивало из нее силы.

Выйдя из палаты вслед за Анной, Гермиона замерла, не веря своим глазам — возле поста медсестры, облокотившись на стойку, стоял Гарри. Увидев Гермиону, он хитро улыбнулся.

Забыв про головокружение и слабость, она бегом кинулась к нему, буквально запрыгивая ему на руки и вызывая завистливые вздохи других девушек.

— Я убью тебя, Гарри Поттер, — тихо произнесла Гермиона, уткнувшись носом ему в шею.

— Я тоже рад тебя видеть, — засмеялся он. — Тебе можно выходить на улицу? Здесь многовато зрителей.

Окинув недовольным взглядом глазеющих женщин, Гермиона крепко схватила Гарри за руку и потянула за собой к выходу. Заведя его в маленький больничный парк, она сразу же припала к его губам.

— Мне так тебя не хватало, — прошептала она.

— Поэтому я здесь, — ответил он, осторожно прижимая ее к себе, стараясь не надавить на уже заметный животик.

— Но, Гарри, тебе опасно здесь находиться, — словно очнувшись, воскликнула Гермиона. — Тебя же могут поймать.

— Меня уже поймали, — улыбнулся Гарри. — Рон, — добавил он, целуя Гермиону. — Не успел я зайти в квартиру, как он появился.

— Один? — так же взволнованно спросила Гермиона.

— Да, — кивнул Гарри и снова ее поцеловал. — Не переживай, он снял Оповещающие чары с меня, — он внимательно посмотрел на Гермиону. — Как ты себя чувствуешь? Ты очень бледная.

Держа Гарри за руки, Гермиона села на ближайшую лавочку и увлекла его за собой.

— Честно говоря, плохо, — ответила она, не поднимая глаз на Гарри и поглаживая его руку. — Не знаю почему, но я слабею с каждым днем.

— Надо все-таки обратиться в Мунго, — Гарри нежно взял ее за подбородок, поднимая голову и заглядывая в глаза.

Гермиона вздохнула и покачала головой.

— Ты не представляешь, чего я натерпелась за последнее время. Каких только гадостей о себе не начиталась.

Гарри нахмурился, задумываясь о том, что его появление могло вернуть хорошую репутацию Гермионе.

— Все исправим, обещаю.

— Гарри, — она с подозрением на него посмотрела. — Что ты задумал?

— Пока не знаю, но сидеть сложа руки не буду. А ты собирай вещи, Рон доставит тебя в Мунго.

— А что будешь делать ты?

— Попробую попасть в дом на Гриммо. Мы с Малфоем провели еще кое-какие эксперименты. Правда, результата особого нет.

— Какие еще эксперименты? — прошипела Гермиона, стукнув Гарри по плечу.

— Герми, — примирительно произнес он, обнимая ее. — Никто, кроме меня, в этом не участвовал. Мы нашли рецепты трех зелий, способных справиться с блокировкой магии, но что-то ни одно из них мне не помогло. Если, конечно, не считать двух инцидентов.

— Каких? — нетерпеливо спросила Гермиона.

— Однажды я притянул с тумбочки стакан с водой. Жутко хотелось пить, а встать сил не было, но я не уверен, было это на самом деле или являлось галлюцинацией, — Гермиона недовольно поджала губы, но промолчала, еле сдерживаясь, чтобы не прочитать Гарри лекцию о том, насколько опасны темномагические зелья и насколько он безрассуден. — А сегодня немного повздорили с Роном, и я разбил вазу. Рон утверждает, что я ее не коснулся.

— Знать бы, хорошо это или плохо, — ответила Гермиона.

— Узнаем со временем, — Гарри провел рукой по ее щеке. — Ты какая-то холодная. Тебе плохо?

Гермиона судорожно вздохнула и крепко сжала руку Гарри.

— В глазах темнеет, — слабым голосом произнесла она. — Мне надо прилечь.

— Держись, родная, — в панике прошептал Гарри и подхватил теряющую сознание Гермиону на руки.

Недолго думая он почти бегом пересек парк и, открыв дверцу машины и положив Гермиону на заднее сидение, замер.

Рон сегодня дежурил. Где — неизвестно, и найти его и связаться у Гарри возможности не было. Максимально сосредоточившись, он попытался аппарировать к дому Рона, чтобы спровоцировать срабатывание охранных чар, но у него ничего не вышло. На машине до его дома надо было ехать около часа, в то время как Мунго находилось на расстоянии в пятнадцать минут. Не раздумывая больше, Гарри запрыгнул в машину и помчался в Мунго. Крайслер взвизгнул шинами, резко сорвавшись с места.

Ворвавшись в больницу, Гарри с воплем об умирающей беременной девушке промчался мимо сидящей за столом с табличкой «Справки» пухлой блондинки, тут же схватившейся за палочку, и, поднявшись по лестнице на пятый этаж, вломился в первый попавшийся кабинет, практически сбивая с ног колдомедика. Однако тот, увидев, насколько бледная пациентка, не стал высказывать претензии по поводу своих будущих синяков, а тут же принялся ее осматривать.

— Расскажите, что произошло перед тем, как... — деловито произнес он, поднимая глаза на Гарри и замолкая на полуслове. Его взгляд скользнул на лоб, но шрам, если, конечно, он там был, скрывался челкой, и целитель взял себя в руки. — Перед тем, как она потеряла сознание?

— Ничего не происходило, — нетерпеливо отозвался Гарри, тяжело дыша. — Она больше недели провела в маггловской больнице, и с каждым днем ей становилось все хуже.

— Маггловские препараты? — коротко спросил целитель, задирая футболку Гермионы на животе.

— Скорее всего, принимала, — кивнул Гарри.

Проводя обследование различными заклинаниями, колдомедик то и дело бросал мимолетные взгляды на Гарри и, наконец, произнес:

— Тайлер Одли, — представился целитель. — Рад вас видеть, мистер Поттер.

— Взаимно, если вы поставите Гермиону на ноги, — ответил Гарри, чувствуя, как сердце начинает биться все сильнее.

— Отец ребенка вы? — спросил целитель, взглянув на дверь, за которой раздавался топот ног приближающихся людей.

— Да, — произнес Гарри, понимая, что минуты его свободы сочтены. Он успел заметить страх в глазах привет-ведьмы и сейчас был уверен, что она сразу же вызвала авроров.

И не успел Одли задать следующий вопрос, как дверь кабинета с грохотом распахнулась, впуская внутрь толпу авроров во главе с Роном, за спинами которых нетерпеливо топтались журналисты, желая как можно быстрей сфотографировать Поттера и первее всех опубликовать в своей газете. В глазах друга Гарри увидел страх, неверие и немой вопрос «Зачем?»; когда Рон заметил еле живую Гермиону, он на мгновение прикрыл глаза.

— Господа авроры, — строго произнес целитель, двигаясь им навстречу. — Попрошу вас покинуть мой кабинет и впредь так не врываться. Вы мешаете мне работать.

Один молодой аврор не выдержал и вскинул палочку, направив ее на Гарри, но Рон резким движением вырвал ее у него из рук.

— Что за самодеятельность, Милн? — рявкнул он, выталкивая своих подчиненных в коридор.

— Мистер Уизли? — окликнул его Одли. — Вы, пожалуйста, останьтесь.

Гарри хмыкнул себе под нос. Боится оставаться с ним наедине?

Закрыв дверь перед самым носом репортеров, Рон подошел к Гарри и коротко сжал его плечо, пытаясь подбодрить, что не ускользнуло от внимательных глаз целителя.

— Мистер Поттер, — заговорил он. — Мисс Грейнджер забеременела, будучи еще в браке с мистером Уизли?

— Да, — неуверенно протянул Гарри.

Рон громко выдохнул.

— Какое это имеет отношение к... Что с Гермионой?

— Это имеет самое прямое отношение к сегодняшнему состоянию мисс Грейнджер, — спокойно, но быстро заговорил Одли. — Дело в том, что во время магического обряда родовая магия мужчины берет покровительство над его женой, дабы оберегать ее от мелких недугов и следить за состоянием здоровья, чтобы в будущем та смогла родить здоровых детей и продлить род. Но если женщина забеременеет от другого мужчины, то родовая магия ей этого не простит. Она будет пытаться убить ее ребенка, что и происходит с мисс Грейнджер.

— Это касается только чистокровных? — хрипло спросил Рон.

— Нет, но, разумеется, у магглорожденного мужчины ни о какой родовой магии и речи быть не может.

— Это можно остановить? — спросил Гарри, стараясь унять дрожь в голосе.

— Да, — кивнул целитель. — Ваша родовая магия вполне способна взять мисс Грейнджер под свое покровительство, и дальнейшее течение беременности должно пройти без каких-либо проблем.

Рон пошатнулся и схватился за голову. Гарри молча опустился на стул возле Гермионы.

— Что с вами? — удивленно спросил Одли.

— А другого способа нет? — упавшим голосом спросил Гарри, не отрывая взгляда от Гермионы.

— Известного нет. А чем вас этот не устроил?

Гарри открыл было рот, но тут, резко и шумно вздохнув, Гермиона открыла глаза, и он схватил ее за руку.

— Гарри? — прошептала она. — Что со мной?

— Все будет хорошо, — скороговоркой проговорил Гарри и затравленно посмотрел на Рона. — Сколько у нас есть времени? — спросил он, обращаясь одновременно и к нему, и к Одли.

— Очень мало, — ответил тот, и Рон кивнул, подтверждая, что авроры ждать не будут.

Неожиданно Гермиона тихо вскрикнула от пронзившей ее боли.

— Гарри, — напугано произнесла она.

Он сел на кровать рядом с ней.

— Родная моя, умоляю, держись, — зашептал он ей на ухо. — Я сейчас что-нибудь придумаю, ты только держись.

Услышав громкий голос главы Аврората, Рон кинулся к двери, крикнув:

— Давай, Гарри!

В коридоре стоял такой гвалт, что заглушал мечущиеся в голове Гарри панические мысли, но всхлип Гермионы и еле слышное «Помоги мне...» затмили собой все.

Гарри склонился над стонущей Гермионой, пытаясь собрать мысли в кучу. Он едва не рычал от своего бессилия и того, как все это было не вовремя. Гермиону мучили непонятные боли, от которых она вздрагивала и стонала, а между приступами умоляла Гарри о помощи.

У него дрожали руки, и, тяжело и часто дыша, он, закусив губу, нервно гладил Гермиону по волосам, судорожно соображая. Он не видел, как Одли загораживал его и Гермиону собой от главы Аврората и от журналистов, чьи постоянные вспышки фотоаппаратов мучительно били по глазам. Для него существовала только Гермиона, будущий ребенок, чья жизнь сейчас висела на волоске, и чертова магия, которая никак не хотела выполнять указания.

Гарри поцеловал Гермиону в приоткрытые подрагивающие губы и прислонился лбом к ее лбу, закрыв глаза. Он мысленно молился всем возможным богам, кричал, угрожал, обещал свою жизнь взамен жизни ребенка, готов был подружиться хоть с Волдемортом, если бы он был жив, лишь бы выиграть в этой борьбе с родовой магией Уизли.

Он чертовски злился на всю магию в целом. Почему она решала, жить его ребенку или нет? Но сильнее, чем на магию, он злился на себя. За то, что, как последний слабак, не смог контролировать себя, не смог перебороть в себе проклятие в самом начале, позволил ему управлять собой и напасть на Гермиону. Ведь забеременела она именно после той страшной ночи.

Гарри сильней зажмурился и сжал в левом кулаке простынь. Что он должен сделать, чтобы остановить все это?

Гермиона прерывисто вздохнула, и от очередного ее стона у Гарри по спине пробежали мурашки. Казалось, что сжать кулак сильнее было уже невозможно, но Гарри не думал о себе, не чувствовал боли в ломающихся пальцах, не замечал, как замедляется его сердцебиение, как в голове появляется сильный звон. Все его мысли были направлены в одну сторону — заставить заработать свою магию, даже если для этого надо будет заключить сделку с самим дьяволом.

Он не заметил, как воздух вокруг него завибрировал, стал тягучим и горячим, как зазвенели окна, задрожали дверцы шкафа, внутри которого жалобно звенели флаконы с зельями, а со стола и тумбочек стали падать вещи.

Он не слышал, какая тишина воцарилась возле входа в их палату, и не видел, как все застыли в ожидании непонятно чего, раскрыв рты, и как журналисты ошалело щелкали камерами, боясь упустить нечто важное.

Но в один момент он почувствовал, как давно утраченная сила вновь возвращается к нему. Медленно, словно сосуд, заполняющийся водой, Гарри наполнялся магией. Он чувствовал ее движение снизу вверх, чувствовал, как затрепыхалось сердце, начав усиленно гонять кровь, чувствовал, как его бросало то в жар, то в холод. И наконец магия добралась до кончиков пальцев рук, которые незамедлительно отозвались легким покалыванием.

Гарри тут же положил здоровую руку Гермионе на живот, продолжая сосредотачиваться лишь на своей магии, которая, к счастью, не думала исчезать. Полностью заполнив всю пустоту внутри Гарри, она требовательно заявила о себе, вызвав по всему телу сильнейшее жжение. Гарри казалось, что еще немного — и его кровь просто закипит.

Спустя мгновение раскаленная пытка прекратилась, а дыхание Гермионы замедлилось, стало равномерным и спокойным.

Гарри немного отстранился от нее, глядя с тревогой. В голове прояснилось, но вокруг по-прежнему была тишина — никто из присутствующих не издал ни звука.

Шевельнув левой рукой, разжимая кулак, Гарри едва не зашипел от боли. Сломанные пальцы не слушались, лишь отозвались резкой болью. Правую же руку он не убирал с живота Гермионы, ожидая, когда она очнется. И, словно отвечая на его мысли, она открыла глаза.

— Гарри, — попыталась произнести Гермиона, но голос сорвался.

— Как ты? — шепнул Гарри, краем глаза уловив движение возле двери.

Не пытаясь больше говорить, Гермиона просто кивнула и слегка улыбнулась. И в этот же момент кто-то сильно дернул Гарри назад, заставляя его встать, и, заведя его руки за спину, крепко связал.

— Гарри! — закричала Гермиона, радуясь, что в этот раз голос ее не подвел. Только сейчас она заметила толпу авроров и журналистов.

— Все нормально, — отозвался он, натянуто улыбаясь. — Береги себя.

Гермиона тут же дернулась, пытаясь встать, но целитель был уже возле нее и мягким, но требовательным нажимом удержал ее в кровати.

— Мисс, вам противопоказано вставать.

Гермиона огромными от ужаса глазами смотрела, как авроры уводят связанного Гарри, и нахмурилась, когда один из них сделал несколько шагов в сторону и замер возле стены кабинета, сложив руки за спиной и явно не собираясь покидать кабинет, а на ее вопросительный взгляд Рон ответил легким пожатием плеч и опустил глаза.

Одли захлопнул за процессией дверь, и Гермиона потеряла сознание, уже не чувствуя, как боль возвращается.

* * *

Оказавшись в министерской камере временного содержания заключенных, Гарри устало откинулся на твердой каменной лежанке. От поврежденной руки по всему телу разносилась тупая боль, но радость от того, что он справился, что он вновь стал полноценным магом, затмевала собой все.

Повернув голову на звук открываемой двери, Гарри увидел появившегося в дверном проеме Рона. Тот молча зашел в камеру, взмахнул палочкой, накладывая заглушающие чары, и замер посреди камеры. Гарри выжидающе на него смотрел.

— Даже не знаю, что сказать, — произнес наконец Рон. — Я ушам своим не поверил, когда пришло известие о том, что ты ворвался в Мунго.

— Я не мог поступить иначе, — ответил Гарри. — Гермиона призналась, что с каждым днем ей становится хуже, а потом и вовсе потеряла сознание. С тобой я связаться не мог. Что еще мне оставалось делать?

— Надо что-то придумать, — кивнул Рон, меряя шагами маленькую камеру. — Давай я подстрою твой побег.

— Никуда я не побегу, — устало произнес Гарри, закрывая глаза. — Лучше достань мне костерост.

Рон вздохнул и бросил взгляд на часы.

— Ларкинз сказал привести тебя к нему.

— Веди, — Гарри со стоном поднялся, держа левую руку перед собой, чтобы ненароком не опереться на нее.

* * *

Картер Ларкинз — глава Аврората, лучший ученик Аластора Грюма — сидел в своем кабинете, постукивая ногтями по столу и злобно глядя на стоящего перед ним Гарри. Рон связал ему руки за спиной, стараясь не повредить опухшую левую ладонь и не затягивая туго веревки.

Привстав, Ларкинз схватил Гарри за ворот рубашки и резко дернул на себя. Тот сильно напрягся, пытаясь удержать равновесие и наблюдая, как Ларкинз кончиком палочки убирает в сторону его челку и всматривается в шрам.

— Ну что, Поттер, — вкрадчиво произнес Ларкинз и отшвырнул Гарри от себя. — Вот мы и встретились.

— Не буду врать и говорить, что рад тебя видеть, — ответил Гарри.

— А вот я наоборот очень рад встрече, — усмехнулся Ларкинз. — Посадить в Азкабан самого Гарри Поттера — это же какое событие в карьере.

— Министром все равно не станешь, — хмыкнул Гарри. — Неужели тебя так задел мой отказ?

— Задел? Нет. Но слишком много совпадений, Поттер, — он откинулся на спинку огромного кожаного кресла и хищно улыбнулся. — В девяносто восьмом ты отказываешь Аврорату в сотрудничестве в поимке Пожирателей, исчезаешь из волшебного мира, а через пять лет вдруг появляешься в Дурмштранге и на пару с Малфоем пытаешься разгромить школу, нападаешь на авроров, да еще и используя Темную магию.

— Я никогда не использовал Темную магию, — покачал головой Гарри, глядя в пол.

— Да? — Ларкинз облокотился на стол и, прищурившись, посмотрел на него. — Зато магия тебя использовала, не так ли? Или ты забыл, как пытался убить Грейнджер? — Гарри резко вскинул голову, судорожно втягивая воздух, и Ларкинз довольно улыбнулся. — Вижу, что не забыл. Мне ничего не стоит доказать, что ты опасен для общества, что одержим Темной магией. Как думаешь, твои преданные фанаты после такой новости по-прежнему будут боготворить своего национального героя?

— Да это чушь собачья! — закричал Гарри, и Рон незаметно крепко сжал его предплечье, призывая держать себя в руках, боясь, что может произойти очередная вспышка магии, которую Ларкинз незамедлительно выставит как попытку нападения на главу Аврората.

— Скажешь это дементорам в тюрьме, — рявкнул он. — Может, облегчишь мне работу и поделишься секретом, где прячется Малфой?

— Я не знаю, где он, — с трудом сдерживаясь, ответил Гарри.

— Вновь отказываешься сотрудничать, — покачал головой Ларкинз. — Что ж, тогда мы допросим Грейнджер. Может, она будет более разговорчивой.

— Не смей ее трогать, — прошипел Гарри, делая шаг вперед.

— Угрожаешь? Отлично, — Ларкинз засмеялся. — Значит, это правда, что девчонка променяла Уизли на тебя. Кстати, Рон хорошо сыграл свою роль. Ты ведь поверил, что он ни капельки не зол на вас из-за измены жены? — Гарри обернулся к Рону, не веря своим ушам, но он молча и неотрывно смотрел на Ларкинза, и тот хрипло засмеялся. — Поверил. Да, Поттер, друзья иногда предают, не так ли? Ты ведь и сам такой.

— Чего ты добиваешься? — спросил Гарри.

— Того, чтобы люди перестали верить в сказки. Ты не герой, Поттер. Ты создан искусственно для выполнения одной-единственной миссии. Типичная машина для убийства с бомбой замедленного действия внутри, которая уже сработала.

Гарри нахмурился, услышав сзади фырканье Рона. Он переставал понимать происходящее. Какая измена? Какое предательство друга? Откуда Ларкинз знает о том случае с Гермионой?

— Задумался, — усмехнулся Ларкинз. — Уизли, уведи его. Завтра, Поттер, ты будешь уже в Азкабане, ожидая, когда суд решит твою судьбу.

Взяв Гарри за плечо, Рон вывел его из кабинета и, закрыв дверь, столкнулся с пронизывающим взглядом зеленых глаз, но как только открыл рот, Гарри отвернулся. Не желая, чтобы у их разговора были свидетели, Рон молча повел его обратно в камеру и заговорил, только когда плотно закрыл тяжелую дверь и опять наложил заглушающие чары.

— Гарри, он врет, не играл я никакую роль, — быстро произнес Рон, глядя, как Гарри вновь ложится. — Точнее, играл, да, но не для тебя.

— Откуда он узнал про Гермиону? — требовательно спросил Гарри.

— Не знаю...

— Что ж ты меня раньше ему не сдал? Особенно когда я был в Австралии. Сразу бы с Малфоем и взяли нас, — сказал Гарри, ощупывая пострадавшую руку и кривясь от боли.

— Гарри! — возмутившись, воскликнул Рон, и тот посмотрел на него.

— Просто не дай ему допросить Гермиону, — негромко произнес он и отвернулся, но спустя мгновение удивленно посмотрел на дверь, за которой раздавались гневные крики.

— Наконец-то, — выдохнул Рон, еле успевая отскочить от распахивающейся двери.

— Гарри! — оглушительно прогремел Кингсли. — А ну выходи отсюда!

Второй раз тяжело поднимаясь с каменной лежанки, Гарри настороженно двинулся к выходу.

— Как же ты изменился, — улыбнулся Кингсли, когда Гарри вышел из темной камеры. — Не узнать.

Буквально впихнув Гарри и Рона в свой кабинет, он закрыл дверь заклинанием.

— Признаюсь, Гарри, не ожидал, что авроры все-таки найдут тебя, — сказал Кингсли, усаживаясь за стол. — Мне пришлось прервать визит к маггловскому премьер-министру, когда появился патронус Рона.

— Они бы и не нашли, если бы он не явился в Мунго с Гермионой на руках, — ответил Рон, садясь за длинный стол рядом с Гарри.

— С ней все в порядке? — обеспокоенно спросил Кингсли. — Буквально неделю назад она сообщила мне о своем положении.

— Уже все в порядке, — кивнул Гарри, не понимая, к чему эти формальности.

Словно прочитав его мысли, Кингсли облокотился на стол, сцепив в замок пальцы.

— Ну что, ребятки, натворили вы дел, — произнес он и, глядя на их непонимающие лица, улыбнулся. — Мне доложили, что Оповещающие чары не сработали на появление Гарри, их попросту кто-то снял. Не знаешь, кто бы это мог быть, а, Рон? И Гарри, неужели ты думаешь, что я поверю в этот бред о твоем якобы нападении на Дурмштранг?

Гарри и Рон напряженно переглянулись.

— Я не могу открыто гнуть свою линию, не считаясь ни с чьим мнением, — продолжил Кингсли. — Иначе, я быстро лишусь поста Министра.

— То есть Азкабана мне не избежать? — уточнил Гарри.

— Какой Азкабан, Гарри? — воскликнул Кингсли. — Ты был, есть и будешь нашим героем и спасителем, и никакие фантазии и домыслы Ларкинза не испортят твою репутацию. Но ты должен перестать прятаться.

— Теперь это и не получится, — ответил Гарри. — В Мунго было полно журналистов, завтра во всех газетах появятся наши с Гермионой фотографии.

— Может, вы мне все-таки расскажете, что вам известно? — спросил Кингсли, переводя внимательный взгляд с Гарри на Рона. Те молча переглянулись. — Не доверяете? Хорошо, тогда расскажите хотя бы, что вам известно по поводу того происшествия в Дурмштранге. Версию Рона и Гермионы я знаю, и по их словам, тебя, Гарри, там не было. Но на самом деле ты там был, правда?

Гарри глубоко вздохнул.

— Да, был.

— И каким же ветром тебя туда занесло?

— Как и Рон, отправился на поиски Гермионы, — осторожно отвечал Гарри.

— То есть все эти годы вы трое общались? — улыбка не сходила с лица Министра.

Еще раз вздохнув и взглянув на Рона, Гарри медленно, подбирая слова и стараясь не сказать лишнего, рассказал Кингсли об интересующих его событиях.

— То-то я смотрю, Гермиона последние месяцы сама не своя, — задумчиво произнес Кингсли. — Ладно, ваша личная жизнь — это не мое дело, а вот лже-Малфой...

— Ларкинз! — воскликнул Рон, и Гарри с Кингсли вздрогнули, непонимающе уставившись на него. — Ну же! — Рон в нетерпении поднялся со стула и стал наматывать круги по кабинету. — Откуда он мог знать о том, что Гарри находится под воздействием Темной магии, о том, что он напал на Гермиону?

— Об этом знаем только мы и... — Гарри запнулся, поняв, к чему клонит Рон. — И тот, кто наложил это проклятье.

— Это серьезное обвинение, — нахмурился Кингсли. — Ларкинз, конечно, тот еще псих, но он был лучшим учеником Грюма, и неудивительно, что, как и тот, везде видит угрозу.

— Но не в Гарри же! — воскликнул Рон, плюхаясь на стул. — Его надо проверить. Именно он был ответственен за поимку Пожирателей смерти, и, если мне не изменяет память, погром Малфой-мэнора возглавлял тоже он.

— Да, но нельзя находиться в нескольких местах одновременно, — возразил Кингсли. — Ларкинз не мог работать здесь главой Аврората и в то же время преподавать в Дурмштранге.

— Значит, у него достаточно сообщников, — заговорил Гарри. — И это не новые Пожиратели смерти, а все те же, помеченные и готовые прислуживать новому хозяину, который спас их от Азкабана. Он не изобрел ничего нового, просто пошел по накатанной Волдемортом дорожке. Вот только непонятно, почему он выбрал такой сложный путь. Гермиона все эти годы была совсем рядом, так почему же он затеял то похищение? Что за спектакль?

— Это не спектакль, — вздохнул Министр. — Это была приманка для тебя, Гарри. И, согласись, его план почти сработал.

Кингсли бросил взгляд на заколдованное окно, задумчиво прищуриваясь.

— Ты не просто спас нас от тирана, ты стал олицетворением, гарантом мира и спокойствия. Все думали, что ты всегда будешь на страже добра и равновесия сил, и твое исчезновение сильно пошатнуло только-только устоявшуюся спокойную ситуацию. Одни испугались, что грядет еще нечто более страшное, что даже сам Гарри Поттер решил ретироваться, а другие — что теперь можно почти беспрепятственно захватить власть у ослабевших магов, не боясь твоего гнева. И у меня не хватает ни сил, ни аргументов, чтобы убедить одних в том, что ничего страшного не происходит, а других — что они сполна отхватят и без твоего участия.

Кингсли замолчал, обдумывая дальнейшие слова. Рон выжидающе смотрел то на него, то на Гарри. А Поттер впился взглядом в идеально гладкую поверхность стола, по которой очень медленно, едва заметно ползла полоска солнечного света.

— Я знаю, что ты никогда не стремился к власти, но парадокс в том, что лучше всего для нее подходят именно такие, как ты, кто случайно надел на себя генеральский мундир и вдруг увидел, как он ему идет. Я не говорю, что ты должен взять на себя бразды правления, но прошу тебя помочь мне...

Гарри оперся здоровой рукой на стол и закрыл ладонью лицо. Боль в сломанных пальцах немного стихла после того, как Кингсли наложил заклинание Обезболивания, хотя Гарри уже успел привыкнуть к ней, да и все его мысли были заняты совершенно другим.

Пять лет мучительных попыток убежать от себя рассыпались прахом, когда его, как пятнадцатилетнего оболтуса, выманил из укрытия очередной «неуловимый мститель».

Гарри не мог понять, почему магия несет с собой только одни проблемы. Почему магическое общество, наделенное такими возможностями, столь несамостоятельно и поддается любому влиянию? Почему для того, чтобы спокойно и мирно жить, им обязательно нужен некий кумир, за которым они, как стадо баранов, будут слепо и безоговорочно следовать?

Рон и Кингсли молчали, понимая, что Гарри нужно время, чтобы все обдумать. Кингсли смотрел на Гарри со смесью сочувствия и уважения, понимая, что ему предстоит нелегкий выбор, и буквально видя его внутреннюю борьбу.

Гарри же в это время думал о том, что прошлое в очередной раз его догнало и теперь уже просто припечатало к стенке, не давая ни шевельнуться, ни глотнуть воздуха. Легкие отозвались сильным жжением, казалось, они были забиты песком — грязным, мокрым, липким, с осколками стекла — ведь именно таким Гарри видел свое прошлое.

Страх и отчаяние накатывали волнами, не давая прийти в себя, мешая рационально мыслить и думать хоть о чем-нибудь другом, кроме пережитой войны. Перед глазами под плотно сжатыми веками замелькали лица погибших, Гарри закусил губу.

Все они верили в него, не сомневались в его победе и без раздумий жертвовали собой ради того, чтобы приблизить его к ней. Все они воевали ради чего-то и ради кого-то, а ради чего воевал он сам? Чтобы исполнить пророчество? Чтобы отомстить за погибших? Чтобы восстановить справедливость в магическом мире и остановить пролитие крови?

Он выполнил все эти условия, вот только справедливости не прибавилось. Волшебники привыкли бояться, привыкли прислуживать и менять свою точку зрения под малейшим нажимом более влиятельного мага. Они сделали из Гарри идола и поклонялись ему ровно до того момента, пока не прошел слушок о его возможном переходе на Темную сторону.

Так ради чего Гарри боролся? Чтобы сейчас прятаться от тех, кто еще вчера благодарил его за спасение, стоя на коленях, а сегодня тыкал в него пальцем и требовал суда?

Гарри резко поднял голову, Рон выжидающе на него посмотрел, пытаясь угадать ответ, а Кингсли лишь улыбнулся уголками губ — он ждал этого взгляда, твердого и решительного.

— Вижу, ты принял решение, — негромко произнес Кингсли.

— Да, но действовать я буду только в своих интересах, — кивнув, ответил Гарри.

— Этого будет достаточно, — сказал Кингсли, прислушиваясь к шуму в приемной. — Думаю, для начала тебе надо заявить о себе. Это взбудоражит мирное население и охладит пыл Пожирателей. То, что ты начнешь на них охоту, уверенности им точно не прибавит. Рон, — он что-то быстро написал на готовом фирменном пергаменте и протянул его Уизли. — Это приказ о задержании Ларкинза и разрешение на обыск его дома.

— Я там каждый сантиметр облажу, — довольно улыбнулся Рон, принимая из рук Кингсли пергамент, и вышел из кабинета, выталкивая наружу сразу же сунувших свои носы журналистов.

Кингсли поднялся.

— Ну что, Гарри, — он протянул ему руку. — Добро пожаловать домой.

Гарри грустно улыбнулся и крепко сжал его руку.

* * *

Кое-как отбившись от шумных репортеров, которые дошли до того, что оглушали друг друга заклинаниями, лишь бы задать вопрос Гарри, он взял у Рона аврорскую мантию, чтобы постараться незаметно добраться до Атриума и аппарировать в Мунго к Гермионе. Но незаметно не получалось — все то и дело бросали на него восхищенные взгляды, подходили поздороваться и пожать руку, говорили, как они рады, что он снова с ними... Машинально кивая и отвечая односложными фразами, Гарри медленно, но уверенно пробирался к Атриуму, когда перед ним возник патронус Рона и нервным голосом друга произнес:

— Гермионе стало хуже.

Плюнув на все, Гарри тут же кинулся вперед, грубо отшвыривая с дороги работников Министерства. От охватившего страха сердце гулко застучало, отдаваясь пульсацией в висках.

Он не слушал, что ему кричали маги, ускорился, завидев желанную цель, и аппарировал.

* * *

Очнувшись, Гермиона обнаружила, что находится уже в палате — в окне виднелись тяжелые серые тучи, точно отражая то, что творилось в душе Гермионы. В памяти всплыл образ Гарри, которого бесцеремонно скрутили авроры, его изможденный вид, ласковый грустный взгляд и тихое: «Береги себя». Болезненно поморщившись, Гермиона медленно и осторожно повернулась на бок.

Она не помнила, что произошло, что сделал Гарри, но до сих пор ощущала некое тепло, окружающее ее, а когда закрывала глаза — казалось, что слышит чье-то тихое легкое дыхание.

Но чувство слабости ее не покинуло. Гермиона перевернулась на спину и осмотрелась, сама не зная, что хочет увидеть. Приставленного к ней аврора не было, но он, возможно, караулил ее снаружи. Она недовольно фыркнула — теперь она преступница. Что ждет ее и Гарри? Азкабан? И ребенок сирота...

Краткая вспышка боли в животе заставила Гермиону резко вдохнуть воздух и обхватить себя руками в попытках защитить ребенка от непонятной угрозы. Ужас медленно сковывал, липкой рукой подбираясь к горлу. Гермиона не знала, что делать, но интуитивно понимала, что помочь ей может только Гарри, а он сейчас был... В лучшем случае в камере в Министерстве.

Укутывающее тепло постепенно исчезало, и Гермиона поежилась. Она хваталась за одеяло, пытаясь удержать возле себя эту неизвестную сферу уюта, но едва слышный шепот последний раз что-то мурлыкнул ей на ухо и, слегка коснувшись прохладным дуновением щеки, исчез.

Гермиона закусила губу и заскулила от безысходности. Они поставили на кон все и проиграли. Она повернулась на бок и сжалась в клубок, прижимая руки к животу и плача.

* * *

Тайлер Одли сидел в своем кабинете, когда сработали чары, сообщающие, что пациент очнулся. Бросив все бумаги, он быстро направился к Гермионе, с ужасом обнаруживая ее вновь бледную, дрожащую и плачущую от боли. Тут же отправив патронус Рону Уизли в надежде, что он сумеет привести сюда Гарри Поттера, Одли принялся осматривать Гермиону, не оставляя попыток прекратить ее мучения стандартными средствами.

* * *

Гарри взбежал по лестнице на пятый этаж именно в тот момент, когда Одли выглянул из палаты Гермионы, крича медсестре срочно принести ему Заживляющее зелье.

— Мистер Поттер! — обрадовано воскликнул Одли. — Скорее!

Гарри забежал в палату — Гермиона часто прерывисто дышала, но тут же сфокусировала на нем взгляд.

— Гарри, — радостно прошептала она, но, заметив на нем аврорскую мантию, нахмурилась — он уже давно перестал грезить карьерой аврора. С чего бы ему надевать эту мантию? Или это зашел охраняющий ее аврор? — Гарри? — повторила она недоверчиво.

Он быстро подошел к ней, крепко взял за руку и поцеловал.

— Да, это я, — прошептал он. — Что случилось?

Гермиона улыбнулась и закрыла глаза. Убаюкивающее тепло возвращалось, моментально снимая все болевые ощущения; и как же она сразу не поняла, что тот шепоток дыхания был не чем иным, как тихим дыханием Гарри?

— Уже все хорошо, — тихо ответила Гермиона, глядя на взволнованного Гарри. Ей вдруг показалось, что она вернулась в школьные годы. Именно тогда глаза Гарри горели такой решимостью и одержимостью действовать. Не сразу поняв, почему рядом с ним ей становится лучше, Гермиона коснулась ладонью его щеки и удивленно вздохнула — магию Гарри, казалось, можно было буквально потрогать рукой.

— Что произошло? — спросил он у подошедшего Одли.

— Закончилось действие вашей магии, — ответил тот. — Вам нужно либо постоянно находиться рядом с мисс Грейнджер, либо провести брачный магический обряд, и тогда ваша магия в полную силу будет заботиться о ребенке. Я могу привести церемониального служащего, — он протянул ему флакон с зельем, кивком указав на поврежденную руку, и, получив от Гарри благодарную улыбку, быстро удалился.

— Ну что, готова стать миссис Поттер? — засмеялся Гарри, снимая аврорскую мантию и садясь на край кровати Гермионы.

— Я уже отвечала на этот вопрос, — улыбнулась она. — Думаешь, передумала?

— Надеюсь, что нет, — ответил он, передернувшись от отвратительного вкуса костероста.

— А скривился так, будто жаждал отрицательного ответа, — засмеялась Гермиона и, получив от Гарри укоризненный взгляд, негромко добавила: — Я очень рада, что все наконец-то закончилось.

— Все только начинается, — вздохнул Гарри.

— Да, вижу, что я много пропустила, — заговорила она, приподнимаясь в попытке сесть, и Гарри поправил ей подушки, чтобы она могла на них опереться спиной. — Почему ты в мантии аврора?

— Надеялся затесаться в толпе других в Министерстве и незаметно выбраться оттуда, — усмехнулся Гарри. — Не получилось.

Гермиона выжидающе смотрела на него, и Гарри рассказал ей о событиях в Министерстве.

— Никогда бы не подумала, что Ларкинз — будущий Темный Лорд, — пробормотала она. — Он же...

— Да, Главный Аврор страны, — кивнул Гарри.

— Эта должность предназначалась тебе, Гарри, — серьезно произнесла Гермиона, крепко сжав его руку.

— Да брось, Герми, — он покачал головой. — Какой из меня глава был бы в семнадцать лет? В пророчестве был указан только Волдеморт, а не все настоящие и будущие преступники Англии.

— Что ты будешь делать?

— Охранять тебя, — улыбнулся Гарри, оборачиваясь на звук открываемой двери.

Вслед за Одли в палату вошел невысокий седой волшебник, держа в руках увесистый том в бордовой обложке. Мага Гермиона сразу узнала — именно он связывал магическим брачным обрядом ее и Рона. Увидев Гарри, он просиял и поспешил пожать ему руку.

— Мистер Поттер, я думал, ваше возвращение — не более чем очередные слухи, — он крепко пожал руку Гарри. — Николас Оллфорд. Рад, что вы снова с нами. Уверен, это повлечет за собой немало изменений, которых нам так не хватает.

— Спасибо за проявленное доверие, мистер Оллфорд, — слегка склонив голову, ответил Гарри.

— Мисс Грейнджер, — хитро прищурился Оллфорд. — Из огня да в полымя.

Гермиона смущенно улыбнулась и опустила глаза.

Оллфорд встал у изножья кровати и, наколдовав подставку для книги, сказал Гарри и Гермионе взяться за руки.

Гарри осторожно положил левую руку на ладонь Гермионе, на мгновение нахмурившись от боли.

Оллфорд поднял вверх руку, раскрыв ладонь, и начал негромко нараспев произносить длинное заклинание. Гарри напрягся, пытаясь расслышать, что именно говорит служащий, но слова будто размывались, не позволяя никому раскрыть таинство обряда.

Одли тихо стоял в сторонке, готовый в любую минуту кинуться к Гермионе, если что-то пойдет не так.

А Гермиона окунулась в воспоминания, в которых они стояли с Роном перед Николасом Оллфордом в окружении друзей и родственников. Их свадьба очень напоминала свадьбу Билла и Флер — раскинувшиеся возле Норы шатры, плачущая от радости Молли. Тогда Гермиона тоже не слушала старого мага, а думала о том, что рядом с Роном в качестве шафера должен был стоять не Невилл, а Гарри.

Украдкой бросив взгляд на Гарри, она поняла, что он тоже отвлекся от церемонии и думает о чем-то другом — он задумчиво смотрел, как Оллфорд медленно переворачивает страницы.

— Мисс Грейнджер, — Гермиона вздрогнула от неожиданного оклика и посмотрела на Оллфорда. — Готовы ли вы стать законной супругой мистера Поттера, быть ему опорой и поддержкой, быть верной ему, — Гермиона могла поклясться, что Оллфорд сделал ударение на слове «верной», и покраснела, — даровать ему спокойствие и наследника, дабы продлить род?

— Да, — тихо ответила Гермиона, слегка кивнув.

— Мистер Поттер, — Оллфорд перевел взгляд проницательных голубых глаз на Гарри, и он задержал дыхание. — Готовы ли вы взять мисс Грейнджер в законные супруги, взять ее и будущих детей под покровительство магии своего рода, исполнить все их нужды, оберегать их от всех бед, отдать свою жизнь, защищая их?

— Да, — выдохнув, ответил Гарри.

Оллфорд кивнул и взмахнул палочкой, мазнув ее кончиком по открытой книге.

Гермиона почувствовала, как воздух вокруг нее нагревается, дышать становилось все тяжелее, и она взволнованно посмотрела на Гарри. Он лишь улыбнулся и сильней сжал ее ладонь. Его рука была очень горячей и, казалось, вот-вот должна была начать обжигать, но когда Гарри поцеловал Гермиону, неприятные ощущения тут же пропали.

— Примите мои поздравления, мистер и миссис Поттер, — улыбнулся Оллфорд.

* * *

Заварив зеленый чай, Гермиона отправилась на поиски Гарри.

Сразу после проведения магического обряда Одли проверил состояние Гермионы и разрешил Гарри забрать ее домой, будучи уверенным, что теперь все опасности миновали. Заодно он забинтовал руку Гарри, чтобы предотвратить дополнительные повреждения до полного заживления переломов.

Всю дорогу от подземной стоянки до пятнадцатого этажа Гарри не выпускал Гермиону из объятий, а потом скрылся в глубине квартиры. Нашелся он в спальне — заглянув в комнату, Гермиона уже открыла рот, чтобы окликнуть его, но не произнесла ни звука. Гарри стоял возле открытого сейфа и крутил в руках свою палочку, перекатывая ее в пальцах, а из нее периодически сыпались мелкие белые искорки.

Гермиона прислонилась к двери и с легкой улыбкой наблюдала за ним.

— Ты сказал, что выбросил ее, — не удержалась она.

Гарри вздрогнул и обернулся.

— Не смог, — он улыбнулся и, закрыв сейф, подошел к Гермионе. — Разве я могу выбросить часть себя?

* * *

Уговорив Гермиону лечь спать пораньше, Гарри отправился на кухню. Он успел соскучиться по своей квартире и теперь хотел просто посидеть на балконе с чашкой кофе и сигаретой и обдумать все произошедшее за сегодня.

Он поставил чайник и уже доставал из шкафчика банку кофе, когда сзади раздался хлопок. Мгновенно выхватив палочку, он резко развернулся, и ее кончик ткнулся Рону в грудь.

— Рад видеть в твоих руках палочку, — улыбаясь, произнес Рон, рукой отворачивая оружие Гарри в сторону.

— Предупреждать надо, — расслабленно выдохнул тот. — Кофе будешь?

— Давай. Только сейчас освободился, — он устало опустился на стул. — И у меня хорошие новости. Дома у Ларкинза нашли немало темных артефактов, целый котел Всеэссенции и прядку белых волос. Подозреваем, что они как раз принадлежат Малфою. Вот только сообщников он не выдает. Завтра применим Сыворотку правды.

— Обязательно поприсутствую, — с мрачным удовольствием ответил Гарри.

— Ну а у вас что? Где Гермиона? — спросил Рон, взяв чашку кофе и идя за Гарри на балкон. — Я пришел в Мунго, мне колдомедик сказал, что отпустил Гермиону домой.

— Да, уже все хорошо. Она спит, — Гарри выпустил сизую струйку дыма и расслабленно закрыл глаза. — Мы провели брачный обряд, и теперь здоровью Гермионы и ребенка ничего не угрожает.

— Ну, слава Мерлину, — вздохнул Рон. — Прими мои поздравления, — он засмеялся и стукнул Гарри по плечу. — Когда вечеринка в честь бракосочетания? Вся Англия гудеть будет.

— Какая вечеринка, Рон? — усмехнулся Гарри. — Сейчас бы Ларкинза вывести на чистую воду, да Пожирателей поймать, которых он прикрыл.

— С Сывороткой правды это запросто, — кивнул Рон и сделал глоток кофе. — А покрепче ничего нет?

— Целый бар, — Гарри махнул рукой в сторону гостиной. — Я по известным причинам давно не прикладывался.

Рон быстро скрылся в комнате и вернулся с бутылкой виски и двумя стаканами.

— Теперь повод есть, — сказал он, ставя стаканы на широкие перила балкона. — Еще какой повод. А что завтра твориться будет, — он закатил глаза. — Во всех газетах твои фото и интервью.

— Не напоминай, — скривился Гарри и сделал глоток виски.

— А по-другому никак, — ответил Рон. — Ведь ты наша новая знаменитость.

Он скопировал интонацию Снейпа и громко засмеялся, получив подзатыльник от Гарри.

«Возвращение Гарри Поттера».

«Национальный герой вновь приходит на выручку!»

«Гарри Поттер — спасение или угроза?»

«Начинается охота на самого завидного жениха Британии!»

«Мальчик-который-выжил увел жену у лучшего друга!»

Гермиона одну за одной брезгливо откидывала в сторону магические газеты. Их сегодняшние выпуски были посвящены только одному Гарри и пестрели множеством фотографий, на некоторых из которых была и она — вот Гарри склонился над ней в больнице, вот она пытается встать, когда его уводят авроры, а вот молча уходящий Рон, игнорирующий ее немой вопрос.

Гермиона громко фыркнула и рывком раскрыла «Ведьмополитен». Его выпуск был посвящен тому, как Гарри изменился и возмужал и что волшебницам надо срочно начинать действовать, пока его магглорожденная подружка окончательно не затянула в свои сети.

Также писали о том, что Рон Уизли отказывался комментировать данную новость и что он наверняка был безумно зол на своих бывших лучших друзей.

«Ежедневный пророк» рассуждал на тему причастности победителя Темного лорда к нападению на школу Дурмштранг. Некий журналист по фамилии Рамзи заявил в своей статье, что события в школе и появление Поттера вовсе не являлись случайностью, что Поттер не просто спрятался, а усиленно учился Темной магии и теперь вернулся в Англию, чтобы захватить власть и стать новым Темным лордом.

— Занимательное чтиво?

Гермиона отшвырнула газету и посмотрела на Гарри, стоявшего в проеме кухни, облокотившись на дверь, еще сонного и явно страдающего головной болью, но улыбающегося.

— Как всегда, сплошное вранье, — раздраженно ответила она, бросая хмурый взгляд на стопку газет. — Как я сегодня появлюсь в Министерстве?

— А ты уже на работу собралась? — достав из шкафчика зелье, Гарри выпил его и, нажав кнопку на электрическом чайнике, сел возле Гермионы. — Еще вчера ходила с трудом, а сегодня уже рвешься в Министерство?

— Но мне надо закончить работу над законом, — слабо запротестовала Гермиона.

— Вот дома и заканчивай, — Гарри поцеловал ее в щеку и поднялся, чтобы сделать кофе. — Что интересного пишут? — он кивнул на газеты.

— Примерно то же, что и сразу после победы, не считая интервью Кингсли, в котором он говорит, что с тебя сняты все обвинения и что арестован Глава Аврората, — ответила Гермиона, подтянув к себе «Пророк» и с громким шелестом перелистывая его страницы. — И тогда все гадали, когда состоится твоя свадьба с Джинни, а сейчас дали тебе титул самого завидного жениха.

— Какая честь, — усмехнулся Гарри и, опять сев рядом с Гермионой, обнял ее. — Вот только они опоздали, — тихо прошептал он ей в самое ухо, и у Гермионы по спине пробежали мурашки.

— О, мне предстоит еще узнать о себе много нового, — вздохнула она, прогоняя из воображения картины, навеянные шепотом Гарри. — Интересно, вопиллеры будут?

— Да какая разница? — почти воскликнул Гарри. — Не обращай внимания. Это все не от большого ума.

— Я понимаю, — ответила Гермиона, понуро опустив голову. — Просто это так неприятно.

— Не обращай внимания, — медленно повторил Гарри, делая ударение на каждом слове и, подняв голову Гермионы за подбородок, поцеловал. — Мне пора идти. Я наложил запрет на аппарацию, кроме себя и Рона, и поставил защитные заклинания на дверь и окна, бояться тебе нечего.

— Будь осторожен, — она крепко обвила руками его шею.

— Обещаю, — тихо ответил Гарри, зарываясь носом в пушистые волосы Гермионы.

— Однажды ты ответил мне точно так же, но вскоре самым жестоким образом не сдержал свое обещание, — она отстранилась и с легким укором посмотрела на него.

— Девяносто восьмой, гостиная Гриффиндора, — виновато улыбнулся Гарри.

— Помнишь, — усмехнулась Гермиона.

— Конечно. Но тогда была совсем другая ситуация, — он еще раз поцеловал ее. — Отдыхай и ни о чем не думай.

Переодевшись, Гарри аппарировал в Министерство, а Гермиона, глубоко вздохнув, вновь принялась за газеты. Хоть читать это все было и противно, но она хотела знать, что пишут об ее Гарри.

* * *

Гарри почти бегом добрался до отдела Правопорядка и, пробираясь через толпу авроров, каждый из которых считал своим долгом пожать руку Гарри Поттера, а двое даже извинились за тот инцидент в Мунго, дошел наконец до кабинета Рона. Правда, вопли, доносившиеся оттуда, заставили его в нерешительности замереть на месте, так и не повернув ручку двери.

— Гарри! — послышался почти оглушающий вопль, и Гарри вздрогнул, повернувшись на звук.

— Дин? — удивился он, отвечая на объятия бывшего сокурсника. — Не думал увидеть тебя в рядах авроров.

— Так же, как и мы не думали, что спаситель мира уйдет к магглам, — засмеялся Дин. — Рад, что ты вернулся, — он потрепал Гарри по плечу. — Ты к Рону? Там сейчас собралась почти вся семейка Уизли, уверен, что хочешь быть растерзанным?

— Растерзанным? — не понимая, переспросил Гарри.

— Ну да, — Дин отвел его чуть в сторону от двери. — Сегодня как «Пророк» вышел, так народ словно с ума сошел. А Рона и вовсе чуть на части не разорвали, требуя подробностей и объяснений, почему это он, общаясь с тобой целый год, ни с кем не поделился этой новостью. Сразу примчались его родители, Перси и Джинни, — Дин бросил неуверенный взгляд на Гарри и переступил с ноги на ногу. — А правда, что... Ну, что Гермиона бросила Рона ради тебя?

— Дин, — Гарри закатил глаза. — Меньше читай женские журналы. Никто никого не бросал. Их отношения были такой же ошибкой, как и мои отношения с Джинни.

Дин отвел взгляд, словно боялся, что по его глазам Гарри прочтет его мысли и узнает то, чего явно знать не должен был.

— Может, как-нибудь соберемся, пропустим по стаканчику? — нарочито бодро заговорил он. — Расскажешь нам о своих приключениях, где был, что видел.

— Обязательно, — засмеялся Гарри и повернулся в сторону кабинета Рона. — Вроде стихло. Пора мне.

Попрощавшись с Дином, Гарри вернулся к двери и медленно ее открыл.

Со дня встречи с Гермионой в дверях супермаркета Гарри знал, что рано или поздно ему предстоит встретиться с людьми, которые были рядом семь лет и которых он без объяснений бросил. Молли и Артур, которые относились к нему как к родному сыну, Джинни — вроде как влюбленная в него с первой встречи. Он знал, что ему предстоит тяжелый разговор, но, как ни старался, правильные слова подобрать так и не сумел. Это были люди из прошлого. Прошлого, которое он так усиленно прогонял из своей памяти. И сейчас они смотрели на него со смесью радости и осуждения. Каждый думал о своем, вспоминал самые трудные моменты и не решался заговорить.

— Гарри, — тихо прошептала Молли, и ее голос дрогнул. Гарри заметил, как в ее глазах уже не было былого оптимизма, она заметно похудела, и на лице прибавилось морщинок.

Гарри не знал, что ответить. Уголки губ дрогнули в попытке растянуться в улыбке. Он перевел взгляд на Джинни. Та выглядела заплаканной, и Гарри невольно вспомнил, как она отреагировала, увидев его первый раз после разлуки в доме Рона и Гермионы. Однако ей это воспоминание Рон решил не возвращать, как и Лаванде — о том, что она лечила раненного Гарри.

Тогда Джинни закатила скандал, сейчас же молча рассматривала его, казалось, оценивающим взглядом, и Гарри отвернулся.

Перси в кабинете уже не было, а Артур, глядя на Гарри, счастливо улыбался.

Рон сидел за столом и, уронив голову на руки, слегка покачивался из стороны в сторону.

Гарри уже открыл было рот, чтобы хоть что-то сказать, но Молли его опередила.

— Гарри, ты жив. Куда же ты ушел, дорогой? — запричитала она, прижимая к себе Гарри. Тот умоляюще посмотрел на Рона, поднявшего голову на звук голоса матери, и он встал со своего кресла.

— Мам, не устраивай сцен, — раздраженно бросил он. — Гарри жив и здоров, и у нас куча работы.

Он оттянул Молли от Гарри и настойчиво начал выпроваживать всех за дверь.

— Мы придем потом с Гарри в Нору, и ты вдоволь наплачешься, — говорил он упирающейся матери.

— Да, Гарри, приходи. Обязательно, — сказала она, крепко сжимая его руку.

Гарри усердно закивал, так и не сумев выдавить из себя хоть слово, и отошел в сторону, освобождая выход из кабинета. Когда Рон уже закрывал дверь, Гарри услышал обрывок фразы Молли, обращенной к Джинни: «...думать о разводе...», — и вопросительно посмотрел на друга. Тот лишь отмахнулся.

— Не бери в голову. Мама до сих пор уверена, что вы с Джинни идеальная пара.

Он сел в кресло и потер виски, закрыв глаза.

— Может, все-таки вернешь Джинни память? — спросил Гарри. — Не горю желанием еще раз лицезреть ее концерт.

— Да брось, Гарри, — вяло отмахнулся Рон. — Сейчас ты, впрочем, как и всегда, фигура номер один. Подожди еще пару дней, и о том, что вы с Герм женаты, будет знать вся Англия.

— Ничего не поменялось, — пробормотал Гарри.

* * *

Двигаясь к допросной по коридору вдоль камер, Гарри и Рон издалека услышали вопли Ларкинза.

— На что он рассчитывал? — хмыкнул Гарри.

— На то, что нет пророчества с его именем, — отозвался Рон. — Вот только не ожидал, что Избранный у нас на всех один.

Гарри метнул в посмеивающегося Рона убийственный взгляд и вошел в допросную, в которой было на удивление много людей.

* * *

— Герми! — воскликнул Гарри, вернувшись через несколько часов домой.

— Что случилось? — испуганно ответила она, выронив книгу.

— Прости, что напугал, — Гарри зашел в гостиную и поцеловал Гермиону. — Ничего не случилось, но мне надо отлучиться на некоторое время.

— Что? Куда? — она тут же бросилась следом за ним в спальню. — Что ты задумал?

— Мы узнали сегодня, где искать Пожирателей, — ответил Гарри, доставая из шкафа мантию-невидимку и запихивая ее в рюкзак. — В общем, мне надо рассказать все Малфою.

— Ты собрался в Австралию? Но это ведь надолго. И неужели нельзя послать ему патронуса, чтобы он сам сюда прилетел?

— Можно, — Гарри застегнул рюкзак и подошел к Гермионе. — Но ты забыла, что уезжал я оттуда второпях. Надо и вещи оставшиеся забрать, и машину вернуть, — он улыбнулся и положил руки ей на плечи. — К тому же Кингсли достал мне разрешение на портал, так что я вернусь быстрее, чем ты думаешь.

Гарри поцеловал Гермиону и, взяв с кровати рюкзак, аппарировал.

Она еще некоторое время смотрела на то место, где только что был Гарри, пытаясь понять, почему он, еще недавно так яростно отстранявшийся от магии в любом ее проявлении, теперь же как одержимый вновь полностью в нее погрузился. Вряд ли им движила только месть. Вздохнув, Гермиона собралась было уйти, но ее взгляд упал на кровать, где Гарри умудрился незаметно положить несколько каких-то раскрытых журналов. При ближайшем рассмотрении журналы оказались каталогами разных ювелирных магазинов и открыты были на страницах с обручальными кольцами. На самом верхнем каталоге лежала небольшая записка с одним словом: «Выбирай».

* * *

Портал доставил Гарри четко к дверям дома Грейнджеров. Пошатнувшись на ступеньке, он схватился рукой за перила, чтобы не упасть.

Надолго задерживаться в доме Гарри не планировал и, вернув ему первоначальный вид и забрав оставшиеся вещи, отвез машину в салон, откуда и аппарировал к дому Малфоя.

Быстро взбежав по лестнице, Гарри уже протянул руку к дверному звонку, но неожиданно раздавшийся рядом голос отвлек его.

— Быстро же ты вернулся.

Резко повернувшись, Гарри увидел Малфоя. Он сидел в тени деревьев на больших качелях, больше похожих на диван, положив руки на их спинку, и слегка раскачивался. Палочка в его правой руке указывала точно в сторону Гарри.

Гарри же сначала хотел тоже достать палочку, но, понимая, что у Малфоя есть причины сомневаться, что сейчас перед ним стоит настоящий Гарри Поттер, передумал, решая не провоцировать того на атаку.

— У меня для тебя есть новости, — сказал Гарри, внимательно глядя на Малфоя. — И будет быстрее, если мы воспользуемся Омутом памяти.

Малфой бросил взгляд в сторону дороги, тщательно скрытой густой растительностью.

— Мне показалось, или ты аппарировал? — спросил он, вновь устремляя взгляд на Гарри. Тот молча кивнул. — И трех дней не прошло. Что вернуло магию?

— Родовая магия Уизли пыталась убить нашего ребенка, — ответил Гарри, думая, что Малфой как чистокровный наверняка знает все о возможностях и силе родовой магии и что не надо будет пересказывать подробности событий в Мунго.

— То же, что отняло магию, ее и вернуло, — произнес Малфой, поднимаясь и подходя к Гарри. Тот вопросительно поднял брови. — Твое дикое желание спасти жизнь другому человеку.

— Это плохо? — поинтересовался Гарри.

— Иногда это глупо, — ответил Малфой, заходя в дом.

Гарри, нахмурившись, смотрел ему вслед, не понимая поведения Малфоя, пока тот его не окликнул.

Захлопнув за собой дверь, Гарри быстрым шагом прошел за ним в кабинет, где Малфой достал из шкафа Омут и поставил на стол.

* * *

Пролетев сквозь разноцветный вихрь, Малфой приземлился посреди какой-то ярко освещенной комнаты, больше похожей на подземную камеру, несмотря на многочисленные лампы.

Прямо перед ним на большом тяжелом стуле, прикованный цепями, сидел смутно знакомый мужчина с явными следами близкого общения с аврорами на лице. Его глаза как-то странно блестели, рот искривляла усмешка, а запекшаяся кровь делала его облик в целом совсем безумным.

Оглядевшись по сторонам, Малфой заметил многочисленных представителей прессы, Министра, авроров с каменными лицами и замерших у дверей Гарри и Рона.

Пока Кингсли разговаривал с репортерами, Малфой подошел ближе к Гарри, вглядываясь в его лицо.

Тот же в свою очередь напряженно всматривался в сидящего узника. Опустив глаза, Малфой увидел торчащую из кармана джинсов Гарри палочку и вновь посмотрел ему в лицо. С ним явно было что-то не то. И это было заметно даже в воспоминании.

Услышав за спиной смешок, он оглянулся — прикованный мужчина довольно улыбался, глядя на Гарри, и Малфой глубоко вздохнул.

Кингсли в это время сел за стол, стоявший сбоку от обвиняемого, и кивнул одному из авроров, который тут же подошел к мужчине и, с силой запрокинув ему голову, влил в рот Сыворотку правды.

— Имя? — через две минуты произнес Кингсли.

— Картер Джозеф Ларкинз, — выплюнул обвиняемый, явно недовольный своей беспомощностью перед зельем.

— Должность? — продолжил Кингсли, то и дело поглядывая на Гарри.

— Глава Аврората.

Малфой кивнул своим мыслям, вспомнив, откуда ему был знаком этот мужчина.

— Перечислите обязанности Аврората.

— Препятствовать любому распространению Тёмных сил. Предотвращать, пресекать и раскрывать преступления...

— Достаточно, — прервал его Кингсли. — Вы соблюдали эти правила?

— Нет.

— Кто скрывался под Оборотным зельем в школе магии Дурмштранг?

— Дэвид Стаффарс.

— Кто это?

— Сын Ричарда Стаффарса, последователя Темного Лорда, выпускник Хогвартса.

— Год выпуска? Факультет?

— Тысяча девятьсот девяносто девятый. Гриффиндор.

Кто-то из репортеров громко всхлипнул.

Малфой быстро оглянулся на Гарри. Он побледнел и обменялся взглядом с Роном.

Кингсли закрыл глаза и потер переносицу, но потом вскинул голову и продолжил допрос.

— Каким образом он обучал студентов Дурмштранга Темной магии?

— Никаким. Ему нужен был доступ к библиотеке школы, чтобы самому научиться Темной магии. Обучение учеников было лишь прикрытием, но он искусно обманывал своих студентов и применял к ним Империус.

Малфой заметил, что голос Ларкинза стал безэмоциональным, а речь — монотонной. Действие Сыворотки окончательно подавило его волю.

— Зачем ему понадобилось похищать Гермиону Грейнджер?

Вновь посмотрев на Гарри, Малфой заметил, как тот напрягся и положил руку на древко палочки.

— Он хотел продолжить неоконченное благое дело Темного лорда, но не совершая его ошибок. Убийство того, кто стал причиной падения Темного лорда, было самой главной целью.

— Волдеморта убил Гарри Поттер, а не мисс Грейнджер, — заметил Кингсли, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди.

Репортеры тут же защелкали камерами.

— Без этой слишком умной девчонки у Поттера ничего не получилось бы.

— Стаффарс тоже грезил бессмертием?

— Да, и планировал сделать крестраж. Много крестражей. Первой жертвой должна была стать эта грязнокровка. Потом он собирался добраться до Уизли, дружка Поттера. Самого же Поттера он никак не мог найти. Но это было делом времени.

— Почему для Оборотного зелья использовался образ именно Драко Люциуса Малфоя?

— Это же очевидно, — довольно осклабился Ларкинз. Видимо, на этот вопрос он ответил бы с удовольствием и без зелья. — Трусливый предатель Темного лорда, враг Поттера. Стаффарс планировал убить Малфоя руками Поттера, очернив последнего, лишив статуса великого спасителя.

— Какую роль во всем этом играли вы?

— Направлял авроров по ложным следам, прикрывал темномагические махинации Стаффарса, предоставлял ему необходимую информацию.

— Сколько еще человек принимало в этом участие?

— Около двух десятков, но их количество постепенно растет. Люди уже не доверяют Поттеру безоговорочно. Бегством из магического мира он подписал себе смертный приговор, — Ларкинз посмотрел на Гарри безумными глазами, растянув губы в омерзительной ухмылке. — Если, конечно, он не хочет присоединиться... к нам.

Вздрогнув, Гарри мгновенно преодолел разделяющее его с обвиняемым расстояние, заставив того вжаться в стул, и, с трудом подавляя в себе желание испытать на нем одно из непростительных, прошипел:

— Где остальные? — его вопрос утонул в бесконечных щелчках камер, а Малфой заметил, как окружающее пространство на пару секунд подернулось рябью.

— Все здесь, Гарри, все здесь, — Ларкинз продолжал мерзко скалиться. — В Лондоне. И даже ближе, чем ты думаешь. Ты со своим благородством и комплексом спасателя попался в ловушку как тупой зверь. Как крыса. Опять решил в героя поиграть? Поздно, Поттер!..

Вопли обвиняемого прервал сильный удар в челюсть, от которого затылок Ларкинза с глухим стуком ударился о высокую спинку стула.

Малфой резко отпрянул от Гарри, хмуро наблюдая, как в этот раз рябь вокруг прошлась сильнее.

— Гарри? — Кингсли поднялся со стула, но Гарри проигнорировал его оклик.

— Адрес! — рявкнул он, с силой вдавливая кончик палочки в горло Ларкинза.

— Вулвич, заброшенный квартирный комплекс в Хейгейте.

Неожиданный рывок, и, вновь пролетев сквозь разноцветный вихрь, Малфой оказался в своем кабинете. Гарри стоял на том же месте и выжидающе смотрел на него, нетерпеливо перебирая пальцами палочку.

— Не так уж много информации, — произнес Малфой, внимательно всматриваясь в глаза Гарри. — Что с тобой?

— Это лишь часть, — ответил тот и удивленно поднял брови. — А что со мной?

— Изменения какие-нибудь в магии есть?

Малфой подошел к нему почти вплотную, хмыкнув, когда Гарри нахмурился, сделал шаг назад и буркнул: «Не заметил», — и, тихо произнеся незнакомое Гарри заклинание, обошел вокруг Поттера.

— В воспоминаниях я заметил кое-что, — сказал Малфой, отходя от Гарри и убирая со стола Омут памяти. — Опять стихийные выбросы магии?

— У меня всегда были стихийные выбросы магии, — ответил Гарри, не отводя взгляда от Малфоя.

— Ты не можешь себя контролировать?

— К чему ты клонишь, Малфой? — Гарри стал сильно раздражать этот нелепый разговор, отнимающий у них драгоценные минуты.

— Хочу узнать, вернулась к тебе магия прежней силы или же более высокого уровня, — ответил Малфой. — Слишком быстро развиваются события, к тому же от действия Темной магии полностью избавиться не так-то просто. Ларкинз, возможно, свихнулся, а возможно, он почувствовал в тебе кое-что родное?

— Кто точно свихнулся, так это ты, Малфой, — вздохнул Гарри. — У нас мало времени. Собирайся, если хочешь принять участие в поимке оставшихся ублюдков.

Малфой еще раз внимательно посмотрел на Гарри и направился к выходу из комнаты. Гарри не спеша последовал за ним и уселся ждать его в гостиной на диване.

— Что еще узнали, кроме адреса? — послышался голос Малфоя из глубины дома.

— То, что все это готовилось еще до падения Волдеморта, — ответил Гарри, откидывая голову на спинку дивана и закрывая глаза. — Твой любимый Гойл в этом тоже участвовал, понемногу по ночам отрезая у тебя прядки волос. Они почему-то были уверены, что в итоге я убью Волдеморта, и заранее готовились продолжить его дело.

— В этом все были уверены, — голос Малфоя прозвучал совсем близко, и Гарри от неожиданности распахнул глаза. — Готовились долго, а людей насобирали два десятка? Клоуны.

— Все были уверены? — прошептал Гарри и вскочил на ноги. — Все были уверены?!

— А что тебя удивляет? — хмыкнул Малфой, палочкой закрывая окна. — Волдеморт с его неуемной жаждой власти с каждым годом делал все больше ошибок. И Пожиратели это прекрасно видели. Вспомни битву в Хогвартсе. Когда оказалось, что ты жив, что сделали Пожиратели?

— Как и ты, сбежали, — усмехнулся Гарри. — Почему же я не был уверен в своей победе?

— А ты всегда был не уверен в себе, — ответил Малфой, игнорируя злобный взгляд Гарри. — И знаешь, если бы на твоем месте был я, прожив твою жизнь, я бы повесился курсе на втором уже.

— Сравнил мэнор с чуланом, — фыркнул Гарри. — Ты готов?

— Готов, — Малфой уменьшил заклинанием черную дорожку сумку, стоящую рядом на стуле, и сунул ее в карман. — Только надо заскочить в мой магазин, предупредить, что меня несколько дней не будет.

Выйдя из дома, Гарри наблюдал, как Малфой запирает дверь ключами и заклинанием, но как только они повернулись, чтобы двинуться вниз по дорожке и аппарировать за барьером, им в грудь с силой ударили оранжевые лучи, отбросив их к стене дома и хорошенько об нее приложив.

Малфой зашипел не то от боли, не то от злости, а Гарри, вскинув руку с палочкой, тут же стал подниматься на ноги. Из густых кустов не спеша вышло несколько человек в черных мантиях и белых масках.

Гарри оперся рукой на стену позади себя и затравленно переводил взгляд с одного нападавшего на другого.

— Надо же, — тихо проговорил Малфой. — Те же маскарадные костюмы.

Гарри хотел было ответить, но Пожиратели вновь атаковали. Пригнувшись и защищаясь от заклинаний щитом, он рванул в сторону вдоль дома, прикрывая свободной рукой лицо от разлетавшейся кирпичной крошки взрывающейся под заклинаниями стены и осколков стекла. Уворачиваясь от очередного луча, Гарри матерился уже вслух. Он планировал завтра провести весь день в тренировочном зале Аврората, чтобы вспомнить заклинания, выучить несколько новых и быть готовым к облаве на Пожирателей, но никак не ожидал, что они нападут первыми. Как назло в голову не приходило ничего, кроме самых простых заклинаний да непростительных.

Незваные гости окружили дом, видимо, те два десятка, о которых говорил Ларкинз, собрались сейчас именно здесь. Щит Протего Максима не справлялся с мощным натиском их заклинаний, позволив уже не одному Секо настигнуть Гарри. Очередное окно с громким звоном осыпало Гарри осколками, и он, выпустив в нападавших тройной Сногсшибатель, запрыгнул внутрь дома, тут же почувствовав сильнейший удар в спину. Рухнув на пол, Гарри зажмурился и помотал головой, пытаясь прогнать головокружение, на мгновение потемнело в глазах, тело не слушалось, и пришлось приложить много усилий, чтобы хотя бы сесть. Стены дрожали от беспрерывных ударов заклинаний, а крики Пожирателей уже слились в один сплошной гул. Морщась от боли, Гарри встал на ноги, но тут же был отброшен в сторону. Сбивая собой обеденный стол и чувствуя, как ломаются ребра, Гарри успел подумать, что он явно нужен этим доморощенным Пожирателям живым, иначе они давно бы уже уложили его Авадой, но вот поиграть с ним, как хищник с пойманной добычей, они не преминули. Он вслепую выпустил за спину Сногсшибатель, и сдавленный хрип и глухой стук тела о пол дали понять, что заклинание нашло своего адресата.

Вновь с трудом поднимаясь, Гарри увидел в одном из окон мелькнувшего Малфоя и, шипя от боли и хромая, кинулся в ту сторону. Удачно оглушив двух Пожирателей, Гарри высунулся из окна — Малфой обнаружился в нескольких метрах: тяжело дыша и прижимая руку к ране на животе, он с трудом стоял на ногах, опираясь спиной о стену.

— Малфой! — крикнул Гарри, буквально вываливаясь из окна и тут же оглушая еще одного Пожирателя, выскочившего из-за угла рядом с Малфоем. — Аппарируем!

— Рехнулся? — прохрипел тот. — Нельзя аппарировать в таком состоянии!

— Лучше сдохнуть?! — рявкнул Гарри и рухнул на колени, подкошенный очередным режущим заклятием.

Малфой ответил напавшему на Поттера со спины Пожирателю Сектумсемпрой и, как мог быстро, подошел к Гарри, помогая ему подняться.

— Боюсь, Поттер, у меня нет сил на аппарацию.

— Тогда держись крепче, — ответил Гарри, впиваясь окровавленными пальцами в плечо Малфоя. — Я обещал вернуться.

— Что? В Англию? Нет, это слишком далеко! Да нас нахрен расщепит на клочки!

Гарри посмотрел на Малфоя, но, заметив краем глаза за его спиной движение, не стал тратить время на разговоры и глубоко вдохнул.

С десяток разноцветных лучей ударили в пустую стену, взорвавшуюся сотней осколков.

* * *

Долгий мучительный процесс перемещения в пространстве закончился шумным приземлением на журнальный столик, который с громким треском развалился под тяжестью двух тел. Женский визг ворвался в сознание Гарри, разрывая его на тысячи частей, и он, застонав, открыл глаза. Гермиона сидела на спинке дивана, прижимая к себе газету, и огромными от ужаса глазами смотрела на два распростертых окровавленных тела на обломках стола.

— Все нормально, — кое-как произнес Гарри, мысленно закатывая глаза от того, какую чушь несет. Малфой, лежащий поперек Гарри, зашевелился, и он зашипел от боли.

Гермиона, наконец, очнулась от шока и подскочила к Малфою, помогая тому подняться, не задевая лишний раз Гарри. Поттер закрыл глаза и глубоко вздохнул, тут же вздрогнув от резкой боли в груди.

— Что произошло? — прошептала Гермиона, усаживая Малфоя на диван и кидаясь к Гарри.

— Ты псих, Поттер, знаешь? — произнес Малфой.

— Знаю, — ответил он, открывая глаза и встречаясь взглядом с перепуганной Гермионой. Она глазами, полными слез, осмотрела Гарри с ног до головы: одежда была вся в крови, во многих местах виднелись четкие разрезы, ясно дававшие понять, каким заклинанием были нанесены видневшиеся многочисленные сильные порезы, а на лице была глубокая рана, тянувшаяся от виска до подбородка, и это не считая множественных мелких царапин и ссадин. — Еще пара ребер сломано, — Гарри попытался улыбнуться, когда она вновь посмотрела на него, но рана не позволила этого сделать, и он издал короткий стон.

— Вы что, аппарировали из Австралии? — спросила Гермиона дрогнувшим голосом и тут же схватила палочку и отправила патронус Рону.

— Да, — ответил Гарри, предпринимая слабую попытку подняться, и посмотрел на Малфоя. — И заметь, нас не расщепило.

— Просто повезло, — сказал тот, прижимая руку к животу сильней и морщась от боли. — А вот ты, наверное, потратил всю свою магию.

Гарри, приподнявшийся уже на локтях, чуть не рухнул обратно. Нащупав рядом палочку, он пробормотал: «Люмос», — и на ее кончике вспыхнул яркий огонек.

— И еще раз повезло, — кивнул Малфой.

Гермиона села сзади Гарри, позволяя ему опереться на себя в полулежачем положении, и аккуратно стала расстегивать рубашку на его груди.

— Кто на вас напал? — негромко спросила она, закусив губу, чтобы не разреветься, когда увидела исполосованную ранами грудь Гарри.

— По всей видимости, те, кто в последнее время творит здесь беспредел, — отозвался Гарри, стараясь дышать медленно и поверхностно, чтобы не причинять себе лишнюю боль.

— Но почему в Австралии? Как они нашли вас там?

— Да, Поттер, мне это тоже интересно, — подал голос Малфой. — Ты неплохой хвост привел за собой.

— О да, я старался, — огрызнулся Гарри.

— Прекратите, — шикнула Гермиона и бросила взгляд на часы на стене. — Где же Рон?

Гарри закрыл глаза. Большая потеря крови отбирала последние силы, сердце гулко билось в груди, отдаваясь тупой болью в ребрах.

— Гарри? — испуганно прошептала Гермиона, наклонившись и коснувшись губами его лба. — Гарри, держись. Сейчас я сделаю портал и перенесу вас в Мунго.

— Нет! — Гарри резко вскинулся и тут же громко застонал. — Тебе нельзя, и это противозаконно, — прохрипел он.

— Грейнджер, — негромко произнес Малфой. — Если этот долбаный герой откинется тут из-за твоих выходок, я тебя убью.

— Выбирай выражения, Малфой, — ответил Гарри, тяжело дыша.

— Поттер, — тихо сказала Гермиона.

— Что? — Гарри поднял на нее непонимающий взгляд.

Гермиона слегка покачала головой и, проведя рукой по его волосам, посмотрела на Малфоя.

— Не Грейнджер. Поттер.

— Поздравляю, — скривился тот, прижимая к животу вторую руку.

Раздался хлопок, и Гермиона облегченно выдохнула, оборачиваясь.

— Рон!

— Был на вызове, сразу не смог... — он резко замолчал, глядя на представшую картину. — Что случилось?

— Рон, — повторила Гермиона. — Скорее, доставь их в больницу! Найди колдомедика Одли.

Уизли бросил еще один взгляд на Малфоя, откинувшего голову на спинку дивана и вперившего невидящий взгляд в потолок, и Гарри, не подававшего признаки жизни на коленях у Гермионы, и аппарировал, вернувшись буквально через пять минут.

— Все, палаты готовы, — он подскочил к Гарри и, присев на корточки, аккуратно просунул руку под его спину, приподнимая его с колен Гермионы. — Он без сознания?

— Почти, — отозвался Гарри, не открывая глаза. Гермиона кивнула и всхлипнула.

Крепко обхватив Гарри, насколько это было возможно в его состоянии, Рон посмотрел на Гермиону.

— Герм, отпусти его, — прошептал он, видя, как она судорожно сжимала пальцами рубашку на плечах Гарри. — Герм? Я не могу аппарировать, пока ты его касаешься.

Она отрывисто покивала и, не поднимаясь, просто отползла назад, моргнув от хлопка аппарации. Спустя две минуты комната опустела, оставив в напоминание о произошедшем разрушенный столик и окровавленные пол и диван.

Когда Рон вернулся проверить состояние Гермионы, она все так же сидела на полу. Он легко тронул ее за плечо.

— Герм, все хорошо, — сказал он, опускаясь рядом. — Его жизни ничего не угрожает.

Она молча кивнула, не отрывая взгляда от окровавленного ковра. Рон встал на ноги и взмахом палочки вернул комнате прежний вид. Гермиона вздрогнула и подняла на него глаза.

— Спасибо, — тихо произнесла она.

— Тебе тоже надо в больницу, — ответил Рон, помогая подняться.

— Да, — на этот раз Гермиона кивнула энергичней. — Я должна быть рядом с Гарри.

— Нет, Герм. Сначала тебя осмотрит врач. Да и успокоительное тебе явно не помешает, — он снял с себя мантию и кинул ее на диван. — Вызови такси, я тебя провожу.

Поднявшись на пятый этаж в Мунго, Рон завел Гермиону в палату Гарри, где вокруг него крутился Тайлер Одли, держа в руках баночку белого цвета, и две молоденькие колдомедсестры, которые с некоторым благоговением рассматривали почти полностью обнаженного Поттера.

Подняв голову на звук открывшейся двери, Одли нахмурился, увидев Гермиону, и быстрым шагом подошел к ней.

— Миссис Поттер, как вы себя чувствуете? После обряда не было улучшений?

— Нет, еще полчаса назад я была абсолютно здорова, — ответила Гермиона, бросив тяжелый взгляд на девиц.

— Понятно, — кивнул Одли и, быстро метнувшись к шкафчику у окна, протянул ей флакон. — Выпейте и успокойтесь. Завтра мистер Поттер уже будет на ногах. Никаких необычных или темных заклинаний, — он вернулся к кровати Гарри и продолжил обрабатывать его раны некой прозрачной мазью. Услышав шепот медсестер, он строго посмотрел на них и отправил на пост. Те недовольно направились к двери и прежде, чем выйти, неодобрительно глянули на виднеющийся небольшой животик Гермионы. — Обычные Сногсшибатели, судя по синякам, да режущие заклинания. А над тремя сломанными ребрами уже работает Костерост. К счастью, осколки костей не повредили легкое, — Одли вымыл руки и тепло посмотрел на Гермиону. — Все будет хорошо.

— Можно я с ним побуду? — спросила она, подходя к кровати.

— Лучше отправляйтесь домой, отдохните, — мягко сказал Одли. — Я дал мистеру Поттеру снотворное и укрепляющее зелье. Столь далекая аппарация отняла у него много сил, раньше утра он не проснется.

Гермиона неохотно кивнула.

— А как Малфой?

Одли слегка нахмурился.

— Мистер Малфой сейчас в операционной. Рана довольно серьезная, но через неделю, думаю, он уже будет здоров.

Гермиона снова кивнула и, прошептав: «Спасибо», — позволила Рону увести себя.

* * *

Проводив Гермиону домой и уложив ее спать, Рон аппарировал в Министерство и прямиком направился к Кингсли. Проигнорировав крики секретаря, Рон без стука заскочил в кабинет и плюхнулся на стул напротив Министра.

— Гарри и Малфой в Мунго, на них напали в Австралии.

Взгляд Кингсли сменился с удивленного на понимающий, и он перевел взгляд на отчет о незаконной аппарации на территорию страны, лежащий перед ним на столе.

— Так это их аппарацию засекли чары?

— Да, Гарри умудрился аппарировать на такое расстояние. Дай разрешение на порталы для моей группы, надо осмотреть дом Малфоя.

— Хорошо, через час заберешь их у Томаса. Как Гарри?

— Нормально. Колдомедик пообещал, что завтра он уже будет на ногах. Надо брать этих тварей!

Так же стремительно покинув кабинет Министра, Рон бегом кинулся к Главе Аврората, обязанности которого временно исполнял Томас. Получив у него разрешение на повторный допрос Ларкинза, через пять минут он уже зашел в камеру. Решив не тратить лишнее время на получение разрешения на использование Веритасерума, Рон методично выбивал из бывшего Главы Аврората нужную информацию.

— Когда же до вас уже дойдет, что из Поттера получится отменный Темный маг? — отплевываясь кровью, прохрипел Ларкинз, даже не пытаясь подняться с пола. — За ним все пойдут, его все будут слушать, а когда поймут, что он вовсе не тот ангелок, каким был, будет уже поздно. С помощью Поттера мы захватим власть полностью и навсегда. В нем ведь прижилась частичка того проклятия, а? Прижилась. Он невероятно силен, вот только мозги надо немного подправить.

— Я тебе сейчас мозги подправлю, — прошипел Рон, с силой впечатывая ботинок в его живот. — Как эти ублюдки смогли найти его в Австралии?

— Это элементарно, Уизли, — рявкнул Ларкинз. — Как только Поттер объявился, за ним сразу же началась слежка. Теперь они знают все о нем, — он растянул окровавленный рот в мерзкой улыбке. — Чем дышит, куда ходит, где живет, — он сплюнул кровь и ухмыльнулся еще более мерзко. — И с кем живет.

Вернувшись из Сиднея с пустыми руками, Рон сразу же отправился к Гермионе, чтобы в очередной раз убедиться, что с ней все в порядке. Намек Ларкинза был прозрачнее зелья Фелицис, и от смерти его спасла лишь аврорская выдержка Рона. Он прекрасно понимал, что если бы на его месте был Гарри, то от бывшего главы Аврората остались бы только кровавые пятна на стенах камеры.

Рон не мог проверить или усилить Защитные чары квартиры Гарри, он был тут лишь гостем, которому был дан доступ для аппарации. Гермионе он не озвучил настоящую причину своего второго визита, сославшись на то, что просто хочет лишний раз сообщить ей, что с Гарри все хорошо, и проверить ее саму. Заходя издалека и аккуратно намекая на то, что Гермионе не следует оставаться одной — вдруг приснится кошмар, а дать успокоительное зелье некому, — он добился ее просьбы переночевать в квартире.

Открыв глаза утром, Рон с удивлением отметил, что все тело неприятно ныло, а голова чувствительно гудела. С трудом поднявшись с дивана, он пошатнулся, борясь с головокружением. Часы на стене показывали восемь. Прижав на несколько секунд пальцы к вискам, Рон решительно тряхнул головой и собрался уже аппарировать, как его привлек шум, доносившийся со стороны спальни, где была Гермиона. Решив сообщить ей, что уходит, Рон прошел по коридору, ведущему к комнате, и, увидев, что дверь в комнату открыта, зашел, предварительно постучав.

Гермионы в комнате не было. А привлекший его шум был не чем иным, как уличным гулом, доносившимся из распахнутого настежь окна. Вздрогнув от того, как резко и сильно забилось сердце, Рон кинулся к окну, не зная, что хочет или не хочет там обнаружить. Потом он побежал обратно в гостиную, громко зовя Гермиону. Он два раза осмотрел всю квартиру, но ее нигде не было. И только сев на диван в гостиной, Рон увидел лежащий на отремонтированном столике лист пергамента. Представляя, как его будет убивать Гарри, он подрагивающей рукой взял записку.

* * *

Рон шел быстрым шагом по светлому коридору больницы Мунго, распугивая своим мрачным видом не только посетителей, но и персонал. Замедлился он, лишь увидев искомого целителя.

— Доброе утро, мистер Одли, — хмуро бросил Рон. — Как Гарри? Я могу к нему зайти?

— Он уже проснулся, — ответил Одли, взволнованно осматривая помятого и явно нервничающего аврора. — Немного слабоват, но вполне может принимать посетителей.

— Хорошо, — тихо сказал Рон и нащупал в кармане проклятый кусок пергамента. — Проследите, пожалуйста, чтобы в ближайшее время к палате никто не приближался.

Игнорируя подозрительный взгляд колдомедика, Рон двинулся дальше. Он отсчитывал шаги до нужной палаты и перебирал в голове варианты того, как кто-то смог проникнуть в квартиру Гарри. Реакцию последнего он приблизительно представлял и морально уже был готов стать пациентом этой же больницы.

Взявшись за ручку двери, Рон глубоко вздохнул и вошел в палату.

Гарри лежал с закрытыми глазами и не отреагировал на звук открывшейся двери.

— Гарри? — прохрипел Рон и откашлялся. — Гарри?

Он распахнул глаза и повернулся в сторону друга.

— Рон, привет. Неважно выглядишь. Что-то случилось?

Рон пытался найти в себе силы заговорить и видел, что из-за этой его заминки Гарри начинает меняться в лице. В глазах появилось напряжение и страх, он нахмурился, и между бровей залегла небольшая морщинка. Приподнявшись, он сел в кровати, опираясь спиной на подушки.

— Рон? — с нажимом произнес Гарри, и Рон, сглотнув, подошел к нему.

Гарри бросил быстрый взгляд на тумбочку, оценивая расстояние до своей палочки, и снова выжидающе уставился на Рона.

— Я не знаю, как это произошло, — еле слышно произнес он, протягивая Гарри клочок пергамента, который тот резко вырвал из дрожащих пальцев.

* * *

«Один раз ты уже пришел ко мне сам. Придешь и второй».

Пробежав несколько раз глазами по краткому посланию, Гарри внимательно посмотрел на Рона.

— Где Гермиона? — жестко спросил он.

— Я не знаю, — Рон покачал головой и отпрянул, когда Гарри резко выпрямился. — Вчера я второй раз допросил Ларкинза, — быстро заговорил он. — Он сказал, что, как только ты появился здесь, за тобой сразу же началась слежка. Он сказал, что они знают о тебе все, в том числе и то, с кем ты живешь. Я не говорил об этом Гермионе, но остался у вас в квартире на ночь, — он вздохнул и посмотрел в полные бешенства глаза Гарри. — А утром ее в квартире уже не было, и лежала эта записка. Я не знаю, как они проникли в твою квартиру.

— Окно было открыто? — негромко спросил Гарри.

— Что?

— Окно! — рявкнул Гарри, и стеклянная вазочка с фруктами взорвалась с громким звоном. — Оно было открыто?!

— Да, — кивнул Рон, касаясь рукой щеки, которую поранил один из отлетевших осколков.

— Суки! — крикнул Гарри, рывком скидывая с себя одеяло.

Одли все-таки решил заглянуть на шум и теперь удивленно смотрел на нарушившего постельный режим пациента.

— Мистер Поттер, вам рано еще вставать.

— В самый раз, — ответил Гарри. — Лучше дайте мне Укрепляющего зелья, и побольше.

— Да что вы такое... — начал возмущаться колдомедик, но Рон перебил его.

— Гермиону похитили, — тихо сказал он, подойдя ближе к Одли.

— Но она же... — испуганно пробормотал тот, а потом нахмурился. — Я сейчас вернусь.

Когда он вернулся, Гарри уже переоделся в свою одежду.

— Вот, держите, мистер Поттер, — произнес Одли, протягивая Гарри позвякивающий мешочек. — Это самое сильное Восстанавливающее зелье. Только не переусердствуйте. Передозировка повлечет за собой кому. Не больше пяти пузырьков в сутки.

— Спасибо, — дрожащим от злости голосом произнес Гарри.

— Выпейте один сейчас, — сказал Одли, доставая из мешочка флакончик с зельем голубоватого цвета. — А этот, — он достал еще один, на этот раз молочного цвета, — дайте миссис Поттер, как только ее увидите.

Уже выпив свою порцию, Гарри глянул на приготовленный для Гермионы флакон в руках целителя и, коротко кивнув, схватил зелья и выскочил из палаты.

— Гарри! — Рон кинулся следом. — Куда ты?

— В Хейгейт, естественно, — отозвался Гарри, сбегая по лестнице. Зелье уже начало действовать, и он чувствовал себя полным сил.

— Подожди. Давай сначала сообщим Кингсли, соберем авроров. Ты не справишься один, — понимая, что Гарри вот-вот аппарирует, Рон схватил его за предплечье.

— Я отправляюсь в Хейгейт, — повторил Гарри, убирая от себя руку Рона. — А ты в Министерство.

* * *

Гарри поморщился от ударившего в лицо холодного сентябрьского ветра, смахнул с ресниц каплю дождя и огляделся. С другой стороны дороги возвышался длинный многоэтажный заброшенный квартирный комплекс, окруженный зеленым сетчатым забором. Редкие прохожие спешили по своим делам, спрятавшись под разноцветными зонтиками. С характерным постукиванием щеток, стирающих со стекол стекающую воду, мимо проезжали машины. Никто не обращал внимания на стоящего на перекрестке и промокшего насквозь парня.

Глянув еще раз по сторонам, Гарри двинулся в сторону темного мрачного здания. Сделав заклинанием дыру в заборе, он шагнул на прилегающую территорию, сплошь усыпанную мусором.

Каждое утро Гермиона открывала окно в спальне, и каждый раз Гарри ставил на него дополнительную защиту. Он понял, что так было и сегодня, вот только защиту она поставить забыла.

Под ногами хрустнул очередной пластиковый стаканчик.

Гарри всматривался в размытый контур здания сквозь пелену дождя. Этот комплекс был рассчитан на тысячу двести шестьдесят квартир, найти Гермиону там будет непросто. Споткнувшись о бутылку, Гарри остановился. Зелье, данное целителем, действовало превосходно — взбудораженная магия буквально окутывала своего хозяина, навевала нужные воспоминания, выуживая из памяти необходимые знания.

Гарри шел вдоль длинного здания, полагаясь на интуицию. После очередного громкого хруста под ногами он наложил на себя Заглушающее заклинание, а после и Водоотталкивающее, и высушил одежду. Видимое снаружи спокойствие давалось ему с трудом. Если бы не возможное нахождение Гермионы в этом здании, он давно бы уже сравнял его с землей. Проходя мимо очередной двери, Гарри заметил, что по сравнению с остальными она выглядела слишком новой. Выставив перед собой палочку, он прошептал: «Алохомора», — и шагнул в темноту, пахнущую сыростью, плесенью и гниющим деревом.

* * *

Проснувшись рано утром, Гермиона с тоской посмотрела на пустующую половину кровати. Переживания за Гарри стали неотъемлемой частью ее жизни, они затягивали, не давали свободно вздохнуть, расслабиться и порадоваться жизни. Серое мрачное утро полностью отражало настроение Гермионы. По стеклу барабанил дождь, изредка вдалеке слышались тихие раскаты грома.

Привычно открыв окно, Гермиона вдохнула уже по-осеннему прохладный воздух, не обращая внимания на попадающие на лицо капли дождя, подгоняемые ветром. Она старалась не вспоминать о том, что увидела вчера, но страх был слишком силен. С того злосчастного дня в Дурмштранге Гермиона боялась задать Гарри один-единственный вопрос: «А что, если... все повторится?»

Сидя вчера возле Гарри, она никак не могла отогнать от себя мрачные мысли. Его болезненные стоны при попытках двинуться и кровь, стекающая по груди, капающая на ковер и пропитывавшая насквозь платье Гермионы, напрочь лишали оптимистичного настроя. Как бы Гарри ни храбрился, она понимала, что делает он это лишь для того, чтобы не напугать ее еще больше. И уж точно он и представить не мог, как она себя проклинала за то, что вновь втянула его в волшебный мир. За каждую его рану, за каждую секунду его боли Гермиона винила себя.

Она с трудом понимала, что говорил ей Рон, лишь отползла в сторону, чтобы он смог доставить Гарри в Мунго. Гермиона не заметила, как комната опустела, не заметила, как вернулся Рон и сел рядом с ней. Она продолжала вспоминать весь прожитый ужас и накручивать себя, и большое кровавое пятно, оставшееся на ковре от Гарри, словно служило ей Омутом памяти. Очнулась она только тогда, когда ковер резко стал вновь светло-бежевым, а столик с легким постукиванием превратился из груды щепок в предыдущее состояние. Очнулась и поняла, что должна сейчас быть рядом с Гарри, а не сидеть дома и жалеть себя. Однако целитель ее переубедил.

Вздрогнув, Гермиона вынырнула из мрачных мыслей и посмотрела на хмурое небо. На какое-то мгновение одна из туч показалась ей смутно похожей на череп — темную метку Волдеморта, и Гермиона резко отпрянула от окна, тут же вспомнив про Рона. Она не поверила, что он хочет остаться с ней на ночь только из-за того, что переживает за ее психологическое состояние. Что это было на самом деле? Выполнение просьбы раненого друга, или ей действительно грозила какая-то опасность?

Заглянув в гостиную, Гермиона увидела, что Рон еще спит, и решила немного повременить с допросом.

Вернувшись в спальню, она замерла в дверях. Что-то было не так. Гермиона буквально кожей чувствовала чужое присутствие. Липкий страх окутывал ее, заставляя лихорадочно осматривать комнату. Она уже собралась было броситься назад в гостиную к Рону, как почувствовала, что ее горло обдало холодом — кто-то невидимый применил к ней Силенцио. Резко развернувшись, Гермиона выскочила из комнаты, но чувствительный удар в спину сшиб ее с ног, и она провалилась в темноту, почувствовав напоследок, как ее подхватили чьи-то руки.

Открыв глаза, она не сразу вспомнила, что произошло. Помещение, в котором она находилась, напоминало заброшенную комнату в квартире: большое окно, за которым виднелось все то же хмурое серое небо, обшарпанные стены со свисающими лохмотьями обоев, остатки паркета вперемешку с кусками кирпичей на полу, а на месте дверного проема — неровная в полстены дыра, закрытая решеткой.

Гермиона с трудом поднялась на ноги и подошла к окну, вид из которого дополнительной информации о ее местоположении не дал — полуразрушенная заброшенная стройка да горы мусора.

— Очухалась, наконец, — послышался сзади резкий голос, и Гермиона стремительно обернулась, еле успев подавить желание закричать. За решеткой стоял неизвестный ей человек в черной мантии, и его ухмылка не сулила ничего хорошего.

Гермиона чертовски не хотела втягивать Гарри в очередную магическую войнушку, она уже миллион раз прокляла себя за ту настойчивость, с которой искала с ним встречи, и за то, что позволила себе признаться в своих чувствах к Гарри. Но сейчас, в данную конкретную секунду, она больше всего на свете хотела услышать властный голос нового Гарри, увидеть его горящие бешенством глаза и спрятаться за его широкой спиной ото всех этих ублюдков.

— Уснула, что ли?!

Вздрогнув от резкого окрика, Гермиона поняла, что неизвестный стоит уже всего в нескольких шагах от нее. Решетка за его спиной была открыта.

— Не убежишь, не надейся, — хмыкнул маг, правильно расценив ее короткий взгляд за его спину.

— Что вам от меня надо? — Гермиона постаралась придать своему голосу твердость, но он все равно прозвучал очень жалко.

— О, самую малость, — наигранно ласково ответил незнакомец. — Побыть приманкой для Поттера, а потом умереть.

Старательно игнорируя пробежавшие по всему телу мурашки, Гермиона злобно посмотрела в чужие глаза.

— Он не придет сюда!

— Он уже здесь, — улыбка была настолько мерзкой и пугающей, что Гермиона невольно посмотрела по сторонам, словно искала в этой комнате Гарри.

— Врешь! — она снова впилась взглядом в карие глаза.

— Он уже близко, — Пожиратель и не думал убирать с лица мерзкую улыбочку. — Его ждет судьба куда более завидная, чем тебя. Нам нужен новый Темный Лорд, а Поттер с его мощью станет действительно самым сильным темным магом.

— Он никогда не перейдет на темную сторону! — в голосе Гермионы четко слышались рвущиеся наружу слезы, и Пожиратель, услышав это, шагнул ближе к ней, вынуждая ее сильней вжаться спиной в грязный подоконник.

— Ну почему же? Национальный герой, спаситель мира, — он окинул Гермиону насмешливым взглядом, отчего она инстинктивно закрыла живот руками, — сошел с ума после гибели любимой беременной жены.

— Все равно, — она отчаянно замотала головой, пытаясь прогнать подступившие слезы. — Даже если вы убьете меня, он не станет потакать вам.

— Нам, может, и не станет, — кивнул Пожиратель, делая несколько шагов назад. — А вот своей внутренней темной стороне... — он замолчал, многозначительно подняв брови. — Жгучее желание мести затмит собой все благородные качества вашего любимого Гарри Поттера. Как ты думаешь, кого он убьет первым?

Гермиона упорно молчала, чувствуя, как по щекам льются слезы.

— Догадалась? — хриплый смех Пожирателя глухо отразился от сырых разрушающихся стен. — Да, своего лучшего друга. Того, кто не уберег его любимую. Мирно дрых, пока мы совершали похищение.

— Он не убьет Рона, — тихо проговорила Гермиона больше для себя, чем для незнакомца.

— А это мы скоро узнаем, — усмехнулся Пожиратель, направляя на Гермиону палочку.

Перед ее глазами понеслась вся жизнь. Первая встреча с Гарри и Роном, их приключения, ссоры, каникулы в Норе, разгадки тайн, поиск крестражей, битва за Хогвартс. Ее долгожданная встреча с Гарри, осознание чувств и прощание. Гермиона мысленно прощалась с Гарри, просила у него прощение за то, что его ждало впереди, и умоляла не поддаваться мраку.

— Авада...

Гермиона сильней зажмурилась. Она не хотела последним в этой жизни видеть зеленый цвет смертельного проклятия. Она представила глаза Гарри. Зеленый цвет бывает разный — один несет смерть, другой — счастье. Холодный, яркий, ослепляющий против теплого изумрудного.

Веки уже болели от напряжения, все тело сотрясала мелкая дрожь, и Гермиона ждала лишь одного — когда Пожиратель закончит произносить заклинание.

Гарри рассказывал ей, каково это, «умереть» от Авады. Он говорил, что это не больно.

— Кедавра! — произнес невыносимо родной голос, и Гермиона распахнула глаза как раз в тот момент, когда комнату озарил неестественный зеленый цвет, а тело Пожирателя медленно осело на пол.

Собственный крик оглушил, и Гермиона не знала, что напугало ее больше — возможная смерть или то, что Гарри только что убил человека. Она обессиленно опустилась на пол, не отрывая взгляда от стоящего в проеме решетки Гарри. И Гарри ли это был вообще? Вздрогнув, когда быстрым шагом он направился к ней, Гермиона сильней вжалась в стену и зажмурилась.

— Герми?

Почувствовав легкое прикосновение к плечу, она открыла глаза, тут же наткнувшись на взволнованный взгляд Гарри. Он протянул ей какой-то флакон.

— Одли сказал дать тебе это зелье сразу, как только я тебя найду, — сказал он, но Гермиона недоверчиво уставилась на флакон и не пошевелилась.

Понимающе фыркнув, Гарри протянул ей свою палочку.

— Можешь проверить меня.

Палочку Гермиона не взяла, но лихорадочно соображала, какой вопрос задать Гарри, чтобы убедиться, что это именно он.

— Какая у тебя была первая машина?

— Темно-серый Ниссан, — улыбнулся Гарри, и Гермиона кинулась к нему на шею, но потом вдруг резко отстранилась и бросила взгляд на мертвого Пожирателя.

— Гарри, ты... — она с трудом заставила себя произнести это. — Ты только что убил человека.

— Я убил убийцу, — сухо ответил Гарри, поднимаясь на ноги и помогая встать Гермионе. — Выпей, — он снова протянул ей флакон с зельем. — Или мне надо было позволить ему убить тебя?

— Но ведь можно было оглушить его, связать, — тихо заспорила Гермиона, открывая флакон и принюхиваясь.

— А он собирался тебя оглушить или связать? — спросил Гарри, наблюдая, как Гермиона морщится от вкуса зелья.

— Но ведь они именно этого и добиваются, — заговорила она и прижала ладони к щекам Гарри. — Они хотят сделать из тебя нового Темного Лорда.

Гарри нежно убрал руки Гермионы от своего лица и поцеловал ее ладонь.

— То, что я перебью их всех здесь, не сделает меня новым Темным Лордом.

— Перебьешь? — тихо повторила Гермиона. — Гарри, нет! Не иди на поводу у мести!

— Ты мне доверяешь? — просто спросил он, пристально глядя на нее.

— Но, Гарри...

— Ты мне доверяешь? — повторил он с нажимом, и Гермиона кивнула и испуганно схватила его за руку, услышав раздавшийся вдалеке грохот. — Прибыли, — усмехнулся он и обхватил ее за плечи. — Пошли.

Гермиону не покидало стойкое ощущение надвигающейся беды. Она судорожно цеплялась за рубашку Гарри и постоянно оглядывалась.

— Кто прибыл, Гарри? — шепотом спросила она.

— Авроры. Только они могут наделать столько шума, — ответил Гарри, осторожно заглядывая за угол. — Мне главное вывести тебя наружу и отправить в Мунго под охраной.

— Только вместе с тобой, — тут же отозвалась Гермиона.

— То же самое я тебе сказал, когда ты выпроваживала меня в Австралию, — усмехнулся Гарри и бросил на нее быстрый взгляд. — И что?

Ответить Гермиона не успела — конец коридора осветила яркая красная вспышка, и из-за угла выбежал человек, спотыкаясь о полы своей мантии. Гарри резко дернул Гермиону назад, закрывая ее собой, и вскинул палочку. Пожиратель, не ожидавший встретить кого-либо в этой части здания, не сумел ни увернуться, ни отбить Сногсшибатель и отлетел к стене, ударившись об нее с неприятным хрустом. Спустя секунду из-за того же поворота выбежали трое авроров во главе с Роном.

— Вы как? В порядке? — спросил он, с беспокойством глядя на напуганную Гермиону.

— Да, — кивнул Гарри. — Стаффарса нашли?

— Пока нет, хотя кто его знает. Может, опять под обороткой. Эти сволочи разбежались как крысы. Здание огромное, вечность их искать тут будем.

— Направь несколько авроров в Мунго, — сказал Гарри, наблюдая, как подопечные Рона связывают бессознательного Пожирателя и оттаскивают в сторону. — Гермионе нужна охрана.

— Уже, — усмехнулся Рон. — Вы вот что, идите по этому коридору до упора и по правой лестнице поднимитесь на восьмой этаж, а там по западной лестнице спуститесь. Не уверен на сто процентов, но так можно добраться до выхода безопаснее, чем по центру.

Рон хлопнул Гарри по плечу и отправился с аврорами дальше, но Гермиона успела заметить его полный боли и отчаяния взгляд. Вновь накатил страх, и она сильней сжала пальцы на предплечье Гарри. Он положил свою руку поверх ее.

— Не бойся. Пошли.

Идя по темному коридору, Гермиона периодически бросала короткие взгляды на Гарри, когда они проходили мимо окон, чаще всего с разбитыми стеклами, и его лицо освещалось серым тусклым уличным светом.

— Я даже не спросила, как ты себя чувствуешь, — прошептала она.

— Отлично, — кивнул Гарри. — Благодаря очередному зелью целителя.

Гермиона нахмурилась, но промолчала. Сейчас явно был неподходящий момент для нотации на тему того, что нельзя сбегать из больницы и плевать на свое здоровье. Гарри в очередной раз спас ей жизнь, и она была очень рада, что сейчас его привычка бросаться на выручку без оглядки спасла ситуацию. А потом она лично заблокирует дверь его палаты в Мунго, чтобы он не вышел оттуда раньше времени. Осталось главное — выбраться из этого заброшенного здания живыми.

Лестница оказалась пуста, и Гарри с Гермионой беспрепятственно поднялись на три этажа выше. Вот только...

— Гермиона, — она вздрогнула, когда Гарри резко к ней развернулся. — Заклинание компаса.

Пару секунд она вопросительно смотрела на Гарри, потом перевела взгляд на его палочку, которую он протягивал, и вспомнила, что многие заклинания Гарри давно уже забыл. Кивнув, она быстро схватила его палочку, с удивлением отмечая, что та кажется ей какой-то слишком горячей и даже тяжелой. Палочка нехотя выполнила заклинание направления, явно сопротивляясь чужой магии, и медленно повернулась на ладони Гермионы.

Резким движением забрав свое оружие, Гарри взял Гермиону за руку и повел в ту сторону, где, по указанию палочки, должна была находиться западная лестница.

Неожиданный оглушительный взрыв раздался совсем рядом, осыпая их осколками кирпичей, бетона и стекла. Гарри едва успел выставить щит, о который гулко ударились несколько внушительных кусков стены. Сквозь поднявшуюся пыль Гарри с трудом мог рассмотреть приближающуюся фигуру человека. Тот шагнул в дыру в стене, которая образовалась после взрыва, и замер. Спустя мгновение Гарри увидел знакомые светлые волосы.

— Хватит ломать комедию, Стаффарс! — крикнул он.

На бледном изможденном лице лже-Малфоя промелькнула тень, и он фыркнул.

— Нашли ублюдка раньше меня? Жаль.

Вылетевший из его палочки оранжевый луч разбился о щит Гарри. Стаффарс выбросил руку в сторону и выпустил еще одно заклинание, явно целясь в Гермиону, которую Гарри закрывал собой, но и оно не пробило щит.

— Давай поиграем, Поттер? — произнес он с издевкой. — Сколько ты продержишься?

Гермиона, судорожно цеплявшаяся за рубашку на спине Гарри, заметила, как на белой ткани стали появляться красные пятна — не успевшие зажить раны вновь начали кровоточить. Она зажмурилась, мысленно призывая авроров. Возможности отправить патронус не было — Гарри ни на секунду не убирал щит.

Она увидела, как он медленно потянул руку к карману брюк, и тут же сунула свою руку в его карман, нащупав там несколько маленьких флаконов.

— Я поняла, — чуть слышно зашептала Гермиона. — Я поняла.

Достав один флакон, она открыла его и крепко зажала в кулаке, закрывая горлышко большим пальцем, чтобы не вылить драгоценное зелье, дергаясь, когда очередное заклинание Стаффарса с громким треском разбивалось о щит.

Гарри же выжидал. Ему нужны были всего пара секунд, чтобы выпить новую порцию. Он чувствовал, как силы стремительно его покидают.

— Так и будешь стоять на месте, прячась за щитом? — недовольно выкрикнул Стаффарс. — Давай, Поттер, напади на меня!

И Гарри напал. Правда, не на Пожирателя. Он ударил Бомбардой по ближайшей от того стене и за выигранные секунды, пока Стаффарс отбивался от летящих в него камней, одним глотком проглотил зелье и оттолкнул Гермиону назад, к лестнице, приказывая ей спрятаться в тени. Она нехотя подчинилась, но Стаффарс успел ее заметить.

— Возьми власть в свои руки, Поттер, — вновь заговорил Пожиратель. — Ты с легкостью подчинишь себе Министерство.

— Мне это не нужно, — ответил Гарри, неотрывно следя за передвижениями Стаффарса и не позволяя ему приблизиться к Гермионе.

— А что тебе нужно? Свой домик у моря, грязнокровка да пара собак? — хриплый лающий смех Пожирателя эхом разошелся по коридору. — Ты должен использовать свой потенциал!

— Я должен был убить Волдеморта, и я это сделал, — рявкнул Гарри. — Больше за мной долгов нет.

— А дружка своего убить не хочешь? — Стаффарс прищурился и оскалил зубы в кривой улыбке. — Уизли. Вместо того чтобы охранять твою грязнокровку, он спокойно спал. Хреновый из него аврор получился. Честно говоря, еще ни разу не доводилось оглушать спящего служителя закона, — он снова хохотнул, а Гарри почувствовал, как задрожала в его руках палочка. — Давай же, Поттер. Покажи мне, на что ты способен. Секо!

Гарри метнулся вбок, отбивая режущее заклинание щитом. Стаффарс чуть ли не прыгал из стороны в сторону, беспрерывно выпуская заклинания, целясь именно в тот угол, где спряталась Гермиона. И она не могла с точностью сказать, чего он добивался — загонять Гарри до последних сил и прикончить или разозлить его в попытке все-таки разбудить в нем темную сторону, в наличии которой сама Гермиона очень сомневалась.

Сжавшись в углу, она с ужасом наблюдала за этим страшным танцем. Разноцветные вспышки заклинаний ослепляли, разбивающиеся о щит лучи взрывались фейерверком. И в этом ярком освещении Гермиона четко видела, что вся рубашка на спине Гарри была красная от крови.

Гермионе хотелось сорваться с места, кинуться за помощью, но она знала, что это означало, что ей надо выйти из убежища. Лже-Малфой ее сразу же заметит, обратит на это внимание Гарри, нападет. А Гарри наверняка обернется, чтобы убедиться, что это блеф, что она не додумалась выйти на середину коридора, подставляя себя под заклинания, и тогда Стаффарс выиграет.

Рухнувший рядом Гарри моментально выдернул ее из раздумий. С глухим стоном он начал подниматься, и она кинулась к нему, тут же замерев от его грозного шипения.

— Назад!

От пущенного Стаффарсом Круциатуса Гарри увернулся, быстро перекатившись на живот, и вскочил на ноги. Его Сектусемпра угодила Пожирателю в ногу, и тот взвыл от боли, еще активнее начав атаковать.

Гермиона уже не надеялась на счастливый итог. Несколько раз Гарри попадал под заклинания Стаффарса, с трудом потом вставая на ноги, но ни на мгновение не опускал палочку. Они разгромили уже половину коридора, но словно не замечали ни ветра, ворвавшегося в разбитые окна и дыры в стенах и трепавшего волосы, ни крупных капель дождя, которые принес с собой ветер, ни груд камней под ногами, на которых трудно было просто ровно стоять, не говоря уже о каких-то боевых маневрах.

Гермиона заметила, как заклинания Гарри становились все более мощными, разрушающими. Щит Стаффарса выдерживал уже далеко не все. Она видела на его лице появившийся страх. Гарри наступал. Агрессивно, настойчиво, старательно пробивая защиту соперника.

У Гермионы перед глазами встала их последняя битва. Шум, грохот, крики заклинаний, окровавленный, но целеустремленный Гарри, не сломленный страхом, жаждущий победы. Но даже тогда, сражаясь с убийцей своих родителей, своих друзей, Гарри не был столь агрессивен. Сейчас же, наблюдая за его резкими четкими движениями, она позволила себе задуматься о том, а не прав ли был Пожиратель, утверждая, что в Гарри полно Темной силы, надо только ее правильно разбудить.

Гермиона резко мотнула головой, прогоняя навеянные воображением картинки. Гарри не станет завоевывать мир, не станет на путь третьей войны. И то, что он убьет Пожирателя, пусть даже не одного, действительно не сделает его копией Волдеморта.

Неожиданный взрыв раздался совсем рядом, и Гермиону обдало осколками взорвавшего рядом окна. Она не удержалась и вскрикнула, а потом едва не оглохла от воплей Пожирателя. Убрав руки от лица, которыми закрывалась от осколков, она увидела, как тот корчится на полу, принимая страшные нечеловеческие позы, и истошно орет.

— Гарри! — закричала Гермиона, пытаясь перекричать Стаффарса. — Не надо!

Но он не реагировал, с мрачным удовлетворением наблюдая за мучениями Пожирателя.

Не выдержав, Гермиона подбежала к Гарри и с силой дернула его руку.

— Прекрати!

Вопли затихли, а Гарри, вздохнув, посмотрел на Гермиону.

— Прекрати использовать Непростительные, — тише произнесла она.

— Извини, но Экспеллиармус эффективен только против Волдеморта, — так же тихо ответил Гарри. — Был эффективен.

Подойдя к лежащему Стаффарсу, Гарри отобрал у него палочку и связал заклинанием.

— Ну что, ты доволен результатом игры?

— Она еще не закончена, — прохрипел тот, и Гарри краем глаза уловил движение впереди по коридору. Оглушив Стаффарса, он вскинул палочку, наблюдая за приближением двух Пожирателей. А через секунду Гермиона сжала его руку.

— Сзади, — прошептала она, и Гарри резко обернулся. С другого конца коридора к ним также шли два Пожирателя.

Оттеснив Гермиону к стене, Гарри опять закрыл ее своим телом и начал переводить затравленный взгляд с одних Пожирателей на других, гадая, кто нападет первым. Ждать долго не пришлось — те напали одновременно. Стаффарса же они не освободили — либо не заметили, либо решили посоревноваться с Поттером самостоятельно.

Гермиона еле сдерживала крик. По обеим сторонам от нее в стену то и дело с грохотом врезались заклинания.

Воспользовавшись жесткой непослушной палочкой Стаффарса, Гарри кое-как обрушил потолок над одной парочкой Пожирателей, быстро бросил Экспеллиармус и начал активно атаковать оставшихся. Однако, когда от его тройного Сногсшибателя один Пожиратель вылетел на улицу в дыру в стене, второй выпустил в Гарри уже знакомый ему фиолетовый луч. Уворачиваясь от него, Гарри успел крикнуть Гермионе: «Беги!», но она и сама уже узнала темномагические заклинания и во все глаза следила за Пожирателем, чтобы не попасть ни под одно из них.

Обычные щиты не спасали, и Гарри даже не пытался ими закрываться. Едва не ломая ноги на обломках стен, он уворачивался от лучей, пытаясь одновременно попасть в Пожирателя хотя бы Сногсшибателем, но тот оказался не менее ловким. Споткнувшись на очередном неустойчивом камне, Гарри потерял равновесие и, увидев стремительно приближающийся дымчатый луч, обреченно подумал, что избежать его не удастся, но спустя мгновение почувствовал сильный удар в спину и почти кубарем свалился под окно. Тут же обернувшись в сторону нового противника, Гарри с удивлением обнаружил там Малфоя. Бледного, еле стоящего на ногах и прижимающего руку к животу. Он отбил очередное заклинание Пожирателя и выпустил в него все тот же фиолетовый луч, и Гарри подумал, что если бы Волдеморт не был помешан на одной лишь Аваде, то ни о какой победе над ним не могло бы идти и речи.

Мотнув головой в попытках прекратить ужасный шум в ушах, Гарри без препятствий оглушил Пожирателя, столь увлеченного битвой с Малфоем, и Драко тут же обессиленно рухнул на пол.

Обезоружив и связав нападавшего, Гарри бросил внимательный взгляд на Гермиону и, убедившись, что с ней все хорошо, быстро подошел к Малфою.

— Ты как тут оказался? — спросил он, резким движением вырывая у того из рук палочку.

— Хотел провернуть все самое интересное без меня? — хмыкнул тот в ответ и раздраженно махнул рукой в сторону Гарри. — Отдай палочку, Поттер. Думаю, о том, что тебе абсолютно не идут австралийские шляпы, знаю только я.

— Ты как раз вовремя, — кивнул Гарри, возвращая палочку ее хозяину. — Выпей это, должно помочь, — он протянул ему флакончик своего зелья. — Никогда не думал, что буду обязан жизнью тебе.

— Будем считать, что я свой долг выполнил, — скривился тот. — Найти вас было нетрудно. Такой погром устроили.

В доказательство его слов на лестнице послышался топот и в коридор вбежали по меньшей мере два десятка авроров.

* * *

Гарри стоял на площади Гриммо, наблюдая, как медленно появляется двенадцатый дом. К его удивлению, дом впустил его, несмотря на все заклинания, которые Гарри наложил на него перед уходом. Дом будто соскучился по своему хозяину, распахивая перед ним дверь еще до того, как Гарри коснулся ручки. Достав на всякий случай палочку, он шагнул внутрь, в мрачный темный коридор, пропахший плесенью и пылью. Зайдя на кухню, Гарри зажег свечи и огляделся. Выглядел дом ужасно: огромный слой пыли, покрывающий все горизонтальные поверхности, свисающая с потолка и стен паутина, пожелтевшие и полусгнившие обои.

— Кричер? — позвал Гарри, не особо надеясь, что тот отзовется, но от неожиданно громкого хлопка чуть ли не подпрыгнул.

— Хозяин Поттер! — захрипел старый эльф, морщась и кашляя от густого клуба пыли, который поднял своим появлением прямо посреди стола. — Кричер уже думал, что никогда не увидит хозяина.

Гарри с жалостью смотрел на совсем уже сморщенного домовика.

— Как ты?

— Плохо, хозяин. Одиноко. Все ждал вас, но за все эти годы в доме не появлялось ни одной живой души. Кто-то пытался зайти давным-давно, но защита хозяина не пустила.

Гарри кивнул, вспоминая, что Гермиона рассказывала, как они в его поисках пытались войти в дом.

— Кричер, можешь навести порядок в доме? — спросил он, глядя, как эльф тут же расплывается в беззубой улыбке.

— Вообще-то, это я должна была запереть Гарри в Мунго, а не он меня, — в который раз раздраженно ворчала Гермиона, а Рон закатывал глаза, сдерживая улыбку.

— Он добросовестно отлежался здесь четыре дня, — отозвался он. — Прекращай ворчать, ты и сама прекрасно понимаешь, что здесь ты в безопасности. Гарри лично выбрал авроров для твоей охраны, и никто не рискнул с ним спорить.

— Они могут охранять меня и дома, — раздраженно бросила Гермиона.

— Дома тебя Гарри будет охранять, но сначала он собирается установить на квартиру всю возможную защиту.

— Если он думает, что это будет хорошим объяснением, почему он не пришел ко мне ни разу за пять дней, то он очень ошибается, — Гермиона шумно вздохнула.

— Все могло закончиться куда более трагично, — негромко заговорил Рон после небольшой паузы. — Не знаю, продумали ли Пожиратели тот ход или нет, но их столь скорое нападение чуть не стоило нам серьезных потерь. Как только Гарри вышел из Мунго, он сразу отправился в Аврорат. Почти трое суток не вылезал из тренировочного зала. И даже умудрился разрушить его, представляешь? — Рон коротко хохотнул. — Честно говоря, сочувствую аврорам, которые вызвались охранять тебя в Мунго. Гарри повторно разгромил тренировочный зал, проверяя на практике каждого добровольца.

— А что с Пожирателями? — спросила Гермиона, надеясь услышать, что Гарри все-таки к убийству больше не прибегал.

— Ну, — Рон вздохнул, и она напряглась. — Поймали мы всех, сейчас допрашиваем. Гарри участвовал только в допросе Стаффарса. Тот до последнего визжал, что Гарри необходимо стать Темным лордом. В общем, не выдержал Гарри... Переломы-то Стаффарсу залечат, а вот мозги, конечно, уже на место не поставят. Свихнулся он совсем.

Гермиона облегченно выдохнула.

— Ладно, пора мне, — улыбнулся Рон. — Не скучай.

— Увидишь Гарри, скажи ему, чтобы он немедленно зашел ко мне, — ответила Гермиона. — Иначе я доставлю ему «удовольствие» искать меня по всему Лондону.

— Это вряд ли, — улыбка Рона стала шире. — После напутствия, которое Гарри дал выбранным аврорам, выйти отсюда ты сможешь только через их трупы.

Он покинул палату, а Гермиона, раздраженно фыркнув, откинулась на подушки. Она абсолютно не понимала, почему Гарри уже пятый день не мог найти хотя бы минуту, что навестить ее.

Появился он только спустя два дня рано утром. Почувствовав, как что-то касается губ, Гермиона распахнула глаза и испуганно села в кровати, а увидев сидящего рядом и улыбающегося Гарри, окончательно проснулась и, схватив подушку, швырнула ее в него.

— Ты где пропадал неделю? — почти прошипела она, вырывая из рук Гарри свою подушку.

— Я тоже рад тебя видеть, — усмехнулся он и, быстро наклонившись, поцеловал ее. — И не злись, для тебя же старался.

— Для меня, — буркнула Гермиона, но крепко обвила руками шею Гарри, притягивая ближе к себе и с наслаждением вдыхая такой родной запах. — Приставил ко мне каких-то головорезов, шагу не дают ступить.

— А ты и не ступай, — отозвался Гарри, поглаживая ее по спине. — Одли сейчас занимается твоей выпиской, так что собирайся.

— Рон говорил, ты занимался защитой квартиры, — ответила Гермиона, нехотя отстраняясь от Гарри. — Фиделиус?

Гарри кивнул.

— Совсем скрыть квартиру не могу, все-таки это маггловский дом, — заговорил он, наблюдая, как Гермиона складывает вещи в небольшой чемоданчик. — Но никто посторонний теперь в квартиру зайти без моего разрешения не сможет. Даже если будут и окна, и двери нараспашку. Нет чтобы сразу так сделать, — тихо добавил он, отвернувшись.

Гермиона села рядом с ним и положила голову ему на плечо.

— Главное, что все позади. В очередной раз, — медленно произнесла она. — Будем надеяться, что теперь ближайшие лет пятьсот никакие темные маги не замаячат на горизонте.

— Оптимистка, — хмыкнул Гарри, целуя ее в макушку. — Ты готова? У меня есть для тебя сюрприз.

* * *

— Все-таки решился на это? — улыбнулась Гермиона, стоя на площади Гриммо и глядя на табличку с номером двенадцать.

— Да, — ответил Гарри. Он закрыл машину и подошел к Гермионе. — Были причины.

— Жалеешь? — она пристально посмотрела в его глаза.

— Нет. В конце концов, Сириус хотел, чтобы этот дом стал моим домом, — он замолчал и вздохнул. — Пошли.

Зайдя в дом, Гермиона замерла на мгновение. Она не была здесь со времен их планирования ограбления банка «Гринготтс». Дом остался таким, каким она его запомнила — темным, мрачным, пугающим, нагоняющим страх и наводящим тоску.

Почувствовав, как Гарри ободряюще сжал ее плечи, Гермиона наклонила голову, прижалась на секунду щекой к его руке и шагнула вперед. К счастью, призрака Дамблдора уже не было.

Этот дом определенно требовал капитального ремонта. Однако Гермиона не была уверена, что новые обои, паркет, шторы да яркое освещение освободят дом от его угнетающей атмосферы, которой здесь был пропитан каждый метр. И она прекрасно понимала нежелание Гарри жить в этом месте.

— Пошли, — он потянул Гермиону за руку. — Сюрприз ждет.

— Я думала, это и есть твой сюрприз, — удивленно проговорила она, поднимаясь следом за ним по лестнице.

— Это всего лишь дом Блэков, — отозвался Гарри и, дойдя до конца коридора, распахнул большую черную дверь.

В нос Гермионе тут же ударил знакомый запах, и она, с трудом оторвав взгляд от хитро улыбающегося Гарри, зашла внутрь. На стенах сразу же зажглись многочисленные факелы, на удивление ярко освещая огромную библиотеку Блэков. Шумно выдохнув, Гермиона сделал еще пару шагов.

— Обрати внимание вон на ту красную папочку на столе, — негромко сказал Гарри.

Гермиона посмотрела на близстоящий стол и, подойдя к нему, взяла указанную Гарри папку.

— Что это? — спросила она, открывая ее. — Не может быть...

— Да, договоры со школами магии, — кивнул Гарри и тут же вздрогнул от громкого визга. А потом ему показалось, что Гермиона жаждет его задушить.

— Какой же ты молодец! — она чуть ли не подпрыгивала.

— Теперь ты спокойно будешь сидеть дома и читать книги, — засмеялся Гарри. — В этом году, конечно, эти дети уже не попадут в школу, но к следующему постройка отдельных помещений для них будет закончена.

— Дурмштранг, — прочитала Гермиона, и ее передернуло. Заметив, Гарри обнял ее за плечи. — Шармбаттон? Но как, Гарри?!

— Ну должна же моя слава хоть раз сыграть мне на руку, — поморщился Гарри.

— Поверить не могу, — Гермиона покачала головой, не отрывая взгляда от пергаментов. — Все школы согласны принять на обучение оборотней. Гарри, ты волшебник!

— Правда, что ли? — засмеялся он.

* * *

— Глазам своим не верю! — воскликнул Том, на ходу спрыгивая с заезжающей в гараж пожарной машины. — Гарри! — он крепко сжал его руку и коротко обнял. — Неужели решил вернуться? Австралийское приключение закончено?

— Да, — засмеялся Гарри, закрывая дверцу своей машины, возле которой друг застал его врасплох. — Если Робертсон возьмет. В другую команду идти желания нет.

— Еще бы! Только у нас собрались одни клоуны, — хохотал Том. — И, конечно, шеф возьмет! Ты еще сомневаешься?

Схватив Гарри за предплечье, он буквально потащил его внутрь здания.

— Шеф! — завопил он, распахивая дверь в комнату отдыха. — Смотри, какой у меня подарочек!

Парни тут же загомонили, приветствуя Гарри.

— Неужто вернулся? — пробасил Робертсон, пожимая руку Гарри.

— Если возьмете, — улыбнулся Гарри.

— Спрашиваешь! Дали нам тут сосунка одного на твое место, так он уже вторую неделю на больничном, криворукий. С завтрашнего дня ты снова в команде!

* * *

Гермиона до сих пор боялась звука открывающейся входной двери. Даже зная, что ни один нежеланный гость не сможет попасть в квартиру, от тихих щелчков замков она все равно вздрагивала. Вот и сейчас, услышав этот звук, она схватила палочку и осторожно выглянула в коридор.

— Не бойся, Герми, — улыбнулся Гарри, закрывая дверь.

— Тебя долго не было, — ответила она, обнимая его.

— Меня спас вызов, — усмехнулся Гарри. — Парни не хотели отпускать без подробного рассказа, куда это я уезжал и зачем, — сняв куртку, он взял с диванчика пакет с продуктами и пошел на кухню. — Ты как себя чувствуешь?

— Хорошо, не волнуйся, — кивнула Гермиона, а увидев, что Гарри достал бутылку апельсинового сока, воскликнула: — Мерлин, Гарри, ты исполнил мою мечту!

Гарри засмеялся, глядя, как она нетерпеливо открывает бутылку.

— Знаешь, думаю, что все-таки надо снять несколько видео, — весело произнес он. — Для истории. Когда еще мне доведется видеть такую Гермиону Грейнджер?

— Никогда, — с наигранной серьезностью ответила она. — Гермиону Поттер, возможно, но Грейнджер — никогда.

Гарри, смеясь, покачал головой и поставил перед Гермионой на стол коробочку ее любимых пирожных, игнорируя возмущенный взгляд.

— Ты не рассказал, что с работой, — заговорила она, смирившись с тем, что фигура будет испорчена, и принимаясь за пирожное.

— Сутки через трое, как обычно, — улыбнулся Гарри, взмахом палочки заваривая чай.

— Честно говоря, в какой-то момент я на мгновение поверила в то, что ты вернешься в магический мир, — негромко сказала Гермиона.

— Я вернулся, разве нет? — Гарри сел за стол рядом с ней.

— Я имела в виду, полностью... Станешь аврором, как когда-то хотел.

Гарри молча покачал головой.

— Возможно, и я в какой-то момент об этом задумывался, но нет. Не хочу. Меня полностью устраивает мир магглов. Правда, небольшой бонус все-таки имеется, — он положил на стол волшебную палочку и улыбнулся.

— Кингсли долго уговаривал? — спросила Гермиона, двигаясь ближе к Гарри и обнимая его.

— Можно сказать, что вообще не уговаривал. Он запросто может со мной связаться, если что-то понадобится, но работать на Министерство я не буду.

Гермиона в ответ глубоко вздохнула. Она принимала выбор Гарри и даже в некоторой степени радовалась. Не хотелось постоянной шумихи вокруг своего имени и ежедневных статей в газетах и журналах. Достаточно было того, что с момента появления Гарри в Министерстве все выпуски печатных изданий были посвящены только ему. А в Косом переулке начался новый бум продаж книг с биографией Гарри. Имя Гермионы, к счастью, нигде особо не фигурировало. Пока.

Она взглянула на руку Гарри — он задумчиво обводил пальцем края чашки — и вдруг резко выпрямилась.

— Вспомнила, — ответила она на его вопросительный взгляд и быстро скрылась в гостиной, вернувшись со стопкой глянцевых журналов. — Я выбрала, — улыбнулась она немного смущенно. — Вот эти.

Гермиона раскрыла один из журналов и указала пальцем на обручальные кольца — широкие, из белого и желтого золота и с несколькими маленькими драгоценными камешками.

— Как тебе?

— Отлично, — кивнул Гарри и поцеловал Гермиону. — Поехали?

* * *

В субботу утром, проводив Гарри на работу, Гермиона решилась все-таки выйти из дома и, вызвав такси, отправилась к родителям. Если ничего не поменялось, мама должна была быть дома. К удивлению Гермионы, отец тоже вышел ее встретить. Выслушав претензии мамы по поводу отсутствия каких-либо известий в течение долго времени, она извинилась и, улыбнувшись, выставила вперед левую руку, украшенную новеньким золотым кольцом.

— Кажется, мы пропустили свадьбу дочери, — мрачно заметил отец.

— Вторую, — поправила его мама. — На первой мы были.

— А смысл? — усмехнулся он. — Гермиона, надеюсь, в этот раз все будет хорошо?

— Лучше некуда, папочка, — улыбнулась она.

— Так может, приведешь к нам виновника торжества? — хитро прищурился отец.

— Не обращай на него внимания, Гермиона, — встряла мама. — Он бесится, что рядом с нашей клиникой открылась еще одна. Пошли лучше на кухню, расскажешь мне все подробно.

Гермиона решила ничего не скрывать от мамы и выложила ей все, что случилось за последние месяцы. Та долгое время молчала, потом выпила успокоительное и только потом заговорила.

— Но теперь-то Гарри тебя сможет защитить?

Гермиона улыбнулась своим воспоминаниям.

— Конечно.

* * *

Гермиона с радостью наблюдала, как Гарри все чаще улыбается. Мрачное настроение одолевало его все реже, в отношения вернулась прежняя легкость и непринужденность. Рон рассказал, что всех Пожирателей осудили, а Стаффарс спустя неделю в Азкабане покончил с собой. О способе самоубийства Рон умолчал.

Но Гарри все равно напрягался от каждого постороннего звука. Гермиона не раз замечала, как он, казалось бы, спящий, мгновенно распахивал глаза, стоило где-нибудь чему-нибудь стукнуть. Она подозревала, что он несколько дней принимал восстанавливающие и бодрящие зелья, чтобы не спать, но сам он в этом не признался, а поймать его Гермионе не удалось. Да она и не очень старалась, больше пытаясь достучаться до него словами. Спустя две недели ей показалось, что она добилась желаемого, и она решила убедиться в этом, палочкой смахнув на другом конце комнаты книгу со стола, — Гарри во сне даже не вздрогнул.

* * *

Убедив Гарри, что она вполне может съездить к врачу самостоятельно, а ему надо хорошенько отдохнуть после тяжелой смены, Гермиона отправилась в клинику. И, возвращаясь обратно и буквально взлетая по лестнице в подъезд в нетерпении скорее рассказать Гарри, что у него будет сын, она никак не ожидала увидеть дома незнакомую девушку.

Зайдя в квартиру, Гермиона скинула пальто и замерла, повернувшись к вешалке и вздрогнув, когда из кухни послышался звонкий женский смех. Еще раз бросив взгляд на яркую куртку, висевшую на вешалке, Гермиона медленно двинулась в сторону кухни. Она успела напридумывать себе сотню возможных ситуаций, но ни в одну не хотелось верить. Осторожно заглянув в дверной проем, она нахмурилась и закусила губу. На диванчике сидела незнакомая ей темноволосая девушка и что-то с энтузиазмом рассказывала. Гарри стоял неподалеку возле открытого окна, опираясь спиной о подоконник и держа в руках сигарету. И он улыбался, глядя на незнакомку.

Сердце болезненно сжалось, и Гермиона схватилась за стену. Девушка внешне напомнила ей бывшую пассию Гарри, и Гермионе стало еще хуже. Она старательно пыталась успокоиться, убеждая себя, что Гарри не стал бы ей изменять. Злясь на себя за эти гормональные всплески, которые не поддавались контролю, Гермиона тряхнула головой и, глубоко вздохнув, шагнула в дверной проем. Гарри краем глаза увидел движение и повернулся. Ни удивления, ни страха в его глазах Гермиона не увидела. Выбросив сигарету, даже не удосужившись ее потушить, он быстрым шагом направился к ней.

— Что сказал врач? — спросил он, обнимая Гермиону. — Все хорошо?

Она молча кивнула, буравя его взглядом. Гарри улыбнулся и посмотрел на гостью.

— Герми, это Лиза.

Та тут же подскочила и подошла ближе к Гермионе, протягивая руку.

— Здравствуйте. Извините, некрасиво получилось, что вас не оказалось дома.

Смущенно пробормотав что-то про приятное знакомство, работу Гарри и неотложные дела, Лиза быстро ретировалась. А Гермиона, вывернувшись из объятий Гарри, скрылась в гостиной.

— Герми, — послышался возмущенный оклик Гарри.

Догнав ее возле спальни, он обхватил ее за плечи и развернул к себе.

— Ты чего?

— Когда я говорила, что тебе надо отдохнуть, я не имела в виду это, — буркнула Гермиона, кивнув в сторону кухни.

Гарри улыбнулся и покачал головой.

— Только не говори мне, что ты ревнуешь. Лиза работает у нас оператором.

— Отлично, — огрызнулась Гермиона, понимая, что уже пора остановиться. Ей непривычна была ревность, и она не знала, как избавиться от этого чувства. — Я спешила сообщить тебе радостную новость, а ты тут...

Договорить Гарри не дал, закрывая ей рот поцелуем и прижимая к себе максимально крепко, насколько это было возможно в ее положении. Гермиона протестующе замычала — Гарри знал, как ее успокоить, но бурлящие в ней эмоции требовали выхода.

— Мне надо в душ, — сказала она, сильно укусив Гарри, вынуждая его отстраниться.

Он облизнул пострадавшую губу и кивнул.

— Хорошо, — ответил он, еще с большим энтузиазмом впиваясь в ее губы.

Слыша его участившееся дыхание, Гермиона постепенно успокоилась и запрокинула голову, подставляя под его ласки шею. Она даже не заметила, как они оказались в ванной. Не отрываясь от ее губ, Гарри включил воду и быстро избавил Гермиону от одежды. Каждое его прикосновение, каждый поцелуй доказывали ей всю глупость ее вспышки ревности. Она наслаждалась его близостью, его тихими низкими стонами, мысленно обещая Гарри больше не устраивать подобных сцен. Запрокинув голову на его плечо, Гермиона с силой вцепилась в руки Гарри и, вскрикнув, обмякла в его объятиях. Он опустился на пол душевой кабины, увлекая ее за собой. Гермиона уткнулась носом ему в шею, слегка улыбаясь — вода приятно обдавала своим теплом.

— Так какую радостную новость ты спешила мне сообщить? — спросил Гарри, и она усмехнулась.

— У тебя будет сын, — ответила она, чувствуя, как Гарри сильнее ее обнимает.

Встреча с родителями Гермионы прошла лучше, чем они с Гарри ожидали, и всю дорогу домой Гермиона смеялась, вспоминая удивленное лицо отца, когда он узнал в Гарри спасателя, который два года назад успел вытащить его из покореженной машины за мгновение до ее возгорания. Тогда мистер Грейнджер провел месяц на больничном с многочисленными переломами. Виновник же ДТП погиб на месте.

— Он как принцесса, — хохотала Гермиона. — Чтобы покорить его сердце, надо было спасти от дракона.

Она была рада, что Гарри, в отличие от Рона, сразу нашел с ее родителями общий язык. Впрочем, другого результата она и не ожидала. Осталось пережить еще одно событие — семейный обед в Норе.

* * *

— Гарри, я боюсь, — Гермиона сидела в кресле, поджав под себя ноги и бездумно листая книгу. Гарри лежал на диване и смотрел фильм. Переведя взгляд с телевизора на Гермиону, он улыбнулся.

— Ничего не случится, не бойся, — успокаивающим тоном ответил он.

— Видел бы ты Молли, когда она узнала, что мы с Роном развелись, — невесело усмехнулась она. — Она впервые на меня накричала.

— Я не позволю накричать ей на тебя второй раз, — Гарри все так же улыбался.

— Гарри, она, конечно, тебя любит и все такое, но в данной ситуации она решит, что мы предали ее сыночка — лучший друг увел жену. Она не поверила Рону, что развод был нашим обоюдным решением. Она уверена, что я его бросила.

— Да пусть она думает что хочет, — поморщился Гарри. — Джинни вся в нее. Так же уверена, что лучше других знает, как им жить. В конце концов, мы сможем уйти в любой момент. Но я думаю, Рон либо заранее расскажет все Молли, либо остановит ее, если ее совсем уже понесет.

— Не хочу идти туда одна, — вздохнула Гермиона и отложила книгу на столик.

— Герми, у меня экзамен, ты же знаешь, — Гарри пристально на нее посмотрел.

— Вот невовремя он, — буркнула она, нахмурившись, и Гарри, не выдержав, засмеялся. — Что?

— Ты не представляешь, как ты на себя не похожа, — ответил он, широко улыбаясь.

— Да, еще несколько месяцев назад я бы не позволила тебе валяться на диване накануне экзамена на повышение квалификации, а заставила бы все повторять, но сейчас, — она опять вздохнула. — Сейчас я не хочу ехать в Нору одна.

— С тобой будет Рон, — сказал Гарри.

— Рон — не ты, — ответила Гермиона, вновь беря в руки книгу.

— Не паникуй раньше времени, Герми. Может, я рано освобожусь, — произнес Гарри, отворачиваясь к телевизору.

* * *

— Я не могу понять, Рон, почему ты не говоришь мне, кто новый избранник Гермионы? — Молли Уизли хлопотала на кухне, готовясь к приезду гостей.

— Скоро сама все узнаешь, — улыбался Рон.

— Как ты можешь радоваться тому, что от тебя ушла жена? — Молли раздраженно ткнула палочкой в кастрюльку на плите, и та подпрыгнула, расплескивая содержимое.

— Мам, сколько раз тебе еще сказать, что мы с Гермионой не любим друг друга, чтобы ты успокоилась?

— Прекрати уговаривать себя, Рональд! — воскликнула Молли, а Рон закатил глаза. — А Гарри? С ним ты поговорил?

— О чем? — резко спросил Рон. — Он работает среди магглов, живет среди магглов. Его все устраивает.

— Здесь ему было бы лучше, — возразила Молли.

— Он так не думает. Кстати, почему Джинни пришла без Марка и Алисы?

— Они с Гарри должны поговорить наедине, — ответила Молли.

Рон фыркнул и, услышав звук подъезжающей машины, резко поднялся.

— Машина? — удивленно спросила Молли, выглянув в окно, и добавила более пренебрежительно: — Обычная маггловская машина? Новый парень Гермионы маггл?

— Ей нельзя перемещаться ни одним волшебным способом, — напомнил Рон, оборачиваясь к лестнице и глядя на спешащую Джинни.

— Ерунда, — хмыкнула Молли. — Я всегда использовала камины, и ничего страшного не случилось.

— Как знать, — пробормотал Рон и пошел на улицу встретить Гарри и Гермиону.

— Гермиона, здравствуй, дорогая, — поспешила навстречу ей Молли. — Как ты? — коротко обняв, она посмотрела на ее спутника, который в этот момент закрывал дверцу машины и стоял к ним спиной. — Познакомь нас со своим... — она запнулась, узнав в обернувшемся парне Гарри. — Гарри?

Он улыбнулся.

— Здравствуйте, миссис Уизли, — он подошел к Гермионе и обнял ее за талию.

* * *

— Я думала, она нас убьет, — покачала головой Гермиона, когда они с Гарри и Роном тремя часами позже сидели во дворе на скамейке.

Гарри тихо засмеялся, обнимая Гермиону, а Рон понимающе фыркнул.

— Иногда она берет на себя слишком много, — сказал он.

— Гарри?

Обернувшись на звук, они увидели Джинни.

— Можно с тобой поговорить? — тихо произнесла она и, увидев недовольное лицо брата, добавила: — Наедине.

Гарри бросил короткий взгляд на Гермиону и, на мгновение чуть сильнее прижав ее к себе, поднялся. Пройдя за Джинни на другой конец сада, он оперся на дерево, засунув руки в карманы и выжидающе глядя на нее.

Она теребила в руках пожелтевший листик и нерешительно поглядывала на Гарри.

— Джин? — тихо позвал он.

Она вновь взглянула на него и глубоко вздохнула.

— Я... Рада, что ты вернулся, — пробормотала она. Гарри еле заметно улыбнулся. — Но почему ты ушел? Тогда...

— Долго объяснять, — он покачал головой. — Да и сейчас это уже неважно.

— Где мы ошиблись? — Джинни подошла ближе к Гарри.

— Мы? — Гарри приподнял одну бровь, но потом взял себя в руки. — Прости, Джинни, но, — она схватила его за руку, и он замолчал.

— Я догадывалась, что примерно так все и будет, — заговорила она, не отрывая взгляда от его обручального кольца. — Я слишком много себе напридумывала, убедила себя, что ты обязательно должен быть со мной.

Гарри мягко высвободил свою руку из руки Джинни.

— Джин, не надо.

— Нет, послушай меня, пожалуйста, — она упрямо мотнула головой. — Прости меня, но ты мне очень дорог. Я знаю, что вела себя неправильно. С самого начала. Идиотским способом пыталась привлечь твое внимание, вызвав ревность. И потом... когда вы с Роном и Гермионой искали крестражи...

— Джинни, — с нажимом произнес Гарри, пытаясь ее остановить. Он знал, к чему она ведет, и не хотел слышать это признание, но она сделала вид, что не слышит.

— ...я совершила еще более идиотский поступок, — продолжала Джинни. — Ты мне всегда казался уверенным в себе, недосягаемым, и я подумала, что должна стать раскрепощенной, опытной, настойчивой, чтобы соответствовать тебе, чтобы ты позволил быть рядом с тобой.

Гарри отвернулся и, сжав переносицу пальцами, закрыл глаза.

— Я все испортила, — прошептала Джинни.

— Давай закончим этот разговор, — шумно выдохнул Гарри. — Все уже в прошлом.

— И ты на меня не злишься? — она неуверенно заглянула ему в глаза.

— Нет, — Гарри улыбнулся и чуть не был сбит с ног кинувшейся к нему в объятия Джинни.

* * *

— Они когда-нибудь успокоятся? — воскликнула Гермиона, отшвыривая от себя «Пророк», на главной странице которого уже месяц красовались ее колдографии. Гарри был на очередном дежурстве, и она завтракала в одиночестве. Она уже собиралась избавиться от проклятой газеты, убирая от нее подальше письмо Малфоя — после выздоровления он вернулся в Австралию, и они с Гарри изредка переписывались, — как в гостиной послышался хлопок.

— Гарри, Герм, вы дома? — послышался голос Рона.

— Я на кухне, — крикнула в ответ Гермиона, выбирая, каким способом уничтожить «Пророк».

Рон через секунду появился в дверном проеме.

— Что случилось? — напряглась Гермиона, едва взглянув на друга.

— Андромеда в Мунго, — тихо сказал он, опускаясь на стул. — Целители говорят, совсем плохо дело.

— А где Тедди? — Гермиона тут же забыла про газету.

— У няни, — ответил Рон. — Помнишь, Андромеда сразу взяла няню? Самой-то с маленьким тяжело справиться.

— Помню, — кивнула она. — Миссис Роулис.

— Гарри нет сегодня?

— Нет. Он на дежурстве.

— Навестите завтра Андромеду, — сказал Рон. — Я думаю, она должна лично убедиться, что газеты не врут, что Гарри действительно вернулся.

— А что это даст? — тихо спросила Гермиона. — Да, Гарри крестный Тедди, но шесть лет его не видел. Тедди знает о нем только по рассказам бабушки да по нашим рассказам.

— Наверное, самое время ребенку познакомиться с легендой, — произнес Рон, приподняв брови.

* * *

Гермионе казалось, что теперь ее жизнь наконец-то наладилась. Она любила и была любимой, готовилась стать мамой, приобрела новых друзей среди магглов. Та же Лиза, к которой она так яро ревновала Гарри, при ближайшем рассмотрении оказалась довольно милой девушкой.

Гермиона не переставала узнавать Гарри заново. С одной стороны, это был Гарри, ее Гарри, такой знакомый, родной, понимающий с полуслова, а с другой — незнакомый молодой человек, душа маггловской компании, раскрепощенный и постоянно улыбающийся. Незнакомец, выпивший оборотное зелье с волосом Гарри.

Выходные они часто проводили в загородном доме Тома, и Гермиона неоднократно убеждалась, что Гарри комфортнее в мире магглов. Там он был на равных с остальными. Никто не заискивал перед ним, не пялился на шрам, не пытался расспросить про Волдеморта. В мире магглов Гарри был обычным парнем, но все равно не обделенным вниманием. Гермиона не раз замечала пристальные взгляды девушек. Лиза, однажды несколько минут не отрывающая глаз от дурачащегося с Томом Гарри, случайно встретилась взглядом с Гермионой и, виновато улыбнувшись, отвернулась.

Гарри так и не рассказал Гермионе, как складывалась его личная жизнь за эти годы. Кроме Энджел она больше ни про кого не знала, но в один из вечеров услышала, как Том говорил Гарри, что тот рановато остепенился, что он, Том, потерял такого ценного компаньона-ходока. В первые минуты у Гермионы вспыхнуло сильное желание вытрясти из Гарри всю правду, но потом она решила, что все-таки есть вещи, которых лучше не знать. Сейчас Гарри был с ней.

Семейство Уизли смирилось с тем, что Гермиона вышла замуж за Гарри. Даже с Джинни у него отношения наладились. Она не пыталась больше завоевать его сердце, а полностью отдалась своей семье — Марку и Алисе. Молли долго бурчала, что Рон остался ни при делах, но когда он познакомил ее с Лавандой, тут же переключила свое внимание на нее, и Гермиона той даже немного сочувствовала. Но главным для нее было не это...

Гарри вновь стал веселым и беззаботным, каким она встретила его год назад. Он не прятался от магов, наоборот, периодически по просьбе Кингсли появлялся в Министерстве, давая журналистам возможность сделать новые колдографии и обмыть косточки Национальному герою и его жене.

Глядя на эти колдографии в газете, Гермиона до сих пор не могла поверить в то, как резко изменилась ее жизнь. А главное, в хорошую сторону. По большому счету, она должна была быть благодарна Джинни, ведь если бы она не затащила ее с собой тогда в тот торговый центр...

Гермиона оторвалась от книги, в которую невидящим взглядом смотрела уже минут двадцать, и взглянула на Гарри, спящего рядом после очередного суточного дежурства. Она до сих пор винила себя, что буквально вынудила его вернуться в волшебный мир. Но он, казалось, нисколько не жалел об этом. По крайней мере, так он ей говорил.

Она легонько провела рукой по черным волосам. Никогда не знаешь, где потеряешь, а где приобретешь. Война отобрала у Гарри слишком много, сумела сломать его. В битве за счастье магического мира он выиграл, но проиграл в битве за свое счастье. Он был в этом уверен и решил, что уход из мира магов освободит его от бремени страданий, но он ошибся, а заодно лишил счастья и Гермиону. Она тоже не сразу это поняла. Но сейчас, глядя на расслабленное лицо спящего Гарри, она уже знала, что все-таки он выиграл обе битвы, просто выигрыш нужно было дождаться.

Гарри шевельнулся, вздохнул и медленно открыл глаза. Гермиона отложила книгу и, поправив подушку, легла рядом с ним. Она провела ладонью по теплой щеке Гарри и улыбнулась, когда он вопросительно поднял брови.

Гермиона убрала с его лба челку, обвела подушечкой пальца знаменитый шрам.

— Надеюсь, у нашего ребенка будут твои глаза, — прошептала она, внимательно вглядываясь в Гарри. — Мне кажется, это цвет моего счастья.

* * *

Похороны Андромеды состоялись в конце января. Тедди благоразумно оставили у няни.

Гермиону удивляла молчаливость Гарри. Она была уверена, что он сразу же решит забрать Тедди к себе, хотя и понимала, что это было бы весьма проблематично — ребенок не был с ним знаком. Однако после похорон Гарри предложил Рону и Гермионе отправиться к миссис Роулис.

— Гарри, — тихо сказала Гермиона, когда они аппарировали на крыльцо дома няни и Гарри поднял руку, намереваясь нажать на звонок. — Вся эта ситуация напомнила мне... тебя и Сириуса.

— Все будет по-другому, Герми, — ответил Гарри, странно улыбаясь, и позвонил в дверь.

Миссис Роулис с грустью смотрела на Гарри, сетовала, что бедный Тедди остался совсем одинок, и не торопилась его звать.

— Миссис Роулис, — не выдержал Гарри после второй чашки чая. — Позовите Тедди.

Когда она скрылась на втором этаже, Гарри поднялся из кресла и подошел ближе к лестнице. Гермиона и Рон переглянулись, задаваясь одним и тем же вопросом, но появившийся мальчик не дал им ответа, а добавил еще больше вопросов.

С громким воплем: «Гарри!» — он буквально скатился с лестницы, меняя на ходу цвет волос с пепельного на розовый, и с разбега запрыгнул на Гарри, крепко его обнимая.

В наступившей звенящей тишине тихий голос Гермионы звучал оглушительно.

— Гарри? — прошептала она. — Мы чего-то не знаем?

Гарри широко улыбнулся, но промолчал.