Всесокрушающая сила юности! (гет)

Техника теневого клонирования — одновременно невероятно простая и невообразимо сложная. Заполнить каналы чакрой, дать ей наполнить всё тело, мозг и экипировку, после чего разделить получившуюся конструкцию на две части. В результате чакра делится поровну между оригиналом и копией, формируя целостную структурно конструкцию, которая симулирует вес, твёрдость, консистенцию и прочие свойства оригинала, и разрушается при нарушении этой целостности. Использование массового теневого клонирования делает то же самое, только разделение идёт на множество частей. Сложность техники в том, чтобы не только правильно сформировать образ, но и в противоестественном для любого нормального человека разрезании самого себя на части. Опасность теневого клонирования была в том, что помимо разделения резервов на равные части, сама техника потребляла чакру во время создания, а значит, перспектива умереть от чакроистощения ждала даже неосторожного джонина.

Наруто не знал теневое клонирование. Его техника была дзюцу, изученным худшим учеником класса в состоянии жесткого цейтнота, лихорадочного возбуждения от перспективы сдачи экзамена, и плохой видимости сумеречного леса. Узумаки скорее изобрёл теневое клонирование «по мотивам», чем изучил его. Наруто не делил свою чакру поровну. С его бездонными запасами и отвратительным контролем, один-единственный теневой клон взорвался бы от половины громадного резерва. Узумаки «отщипывал» мизерную долю (огромное количество для любого другого шиноби) своей чакры и оформлял ее в свою копию. Техника Наруто (которую он технически исполнял без ручной печати — с непонятным крестом пальцами рук вместо каноничной Печати Тигра) требовала большого хоть и конечного количества чакры. И с техникой собственного изобретения было непаханное поле для экспериментов.

Полигон номер 7 все так же был покрыт клубами чакродыма. Теневое Клонирование Рамена позорно провалилось — в виду того, что последняя упаковка рамена была съедена одним из укрытых клубами дыма клонов, причем виновника так и не нашли — клоны кивали друг на друга и никто не признавался в преступлении. Скрепя сердце, клоны решили копировать что-то еще, в конце концов, успешно скопировав что-то вещественное, можно будет использовать ту же технику на рамене. Копировать кунаи и сюрикены было признанно неуместным (рамен мягкий, вкусный и ароматный, а кунаи твёрдые и железные), поэтому копированию подверглась другая нужная вещь. Во-первых, Документ Хокаге уже не раз доказал свою полезность, во-вторых он был у каждого клона, ну и в-третьих никто не пытался съесть Документ.

Клоны не догадывались, что у них в руках не просто бумажка, а наполненный чуждой чакрой с помощью изощренного дзюцу предмет. Когда Наруто делал клонов с документом, он так и не заметил повышенной сложности и усиленного потребления чакры на репликацию неродной чакросигнатуры. Но для непривычного дзюцу подобный барьер был фатальным. Сложность создания стабильной конструкции возрастала на порядки, не говоря о том, что нужно было ограничить наполнение чакрой одним-единственным предметом.

Технически, любая манипуляция чакрой повышала контроль. Любая практика в дзюцу позволяла не только облегчать последующее формирование этой техники, но и делала легче применение чакры вообще. Хождение по деревьям и воде, несмотря на явную полезность применения (в отличие от упражнения с листом, которое было исключительно тренировочным) использовало чистую манипуляцию чакрой. Изменяя течение тока чакры, шиноби привыкал направлять ее как часть собственного тела, что неимоверно облегчало дальнейшее применение техник. Заставить чакру подстроиться под чужую частоту было следующим этапом манипуляции, считавшимся теоретически невозможным. Чакра — часть шиноби. Чакра, принявшая иную природу, становится частью другого шиноби. До сих пор все техники и артефакты поглощения чакры строились на превращении чужой чакры в свою, знакомую с рождения. Все техники передачи чакры базировались на подавлении собственной сигнатуры и превращении чакры в нейтральную, не отторгаемую и постепенно ассимилируемую организмом. Если бы Наруто знал, что он пытается сделать, то давно бы бросил это занятие. Но не зря говорят, что часто неведение — благо.

В итоге получилось замечательное упражнение на концентрацию. Умноженное на великолепную мотивацию (в конце пути маячила миска вкуснейшего мисо-рамена, за ней стояла миска говяжьего рамена, за которой стояла миска креветочного рамена; миски дымящейся благодати уходили за горизонт, на котором виднелась призрачная фигура состоящая из шевелящихся щупалец лапши и добрым взглядом глаз-тефтель), упражнение незаметно для самого Наруто подняло его контроль на невиданную ранее высоту, достигнув уровня плохого генина, что с резервом Узумаки было неслабым результатом. И если бы Наруто на этом остановился, результат УЖЕ был бы потрясающим. Но ведь Вечный Рамен! Наруто поклялся вслух, что завершит это дзюцу. А Наруто Узумаки никогда не отступался от собственного слова!

* * *

Будучи не в курсе свершений своих собратьев в Лесу Смерти, Наруто размышляли о Прирученном Звере Ученого. На совещании было постановлено начинать с малого, а именно с адской твари Торы. Лучше, конечно, добыть собаку Инузук, но нин-собаки были клановым достоянием, и вероятность получить в распоряжение клановую собственность ничем не отличалась от возможностей сироты получить почетную фамилию вымершего клана, тех же Учиха. То есть уверенно стремилась к нулю. Кошка же, хоть и была животным жены Даймё Огня, все равно никогда не задерживалась у хозяйки, и раз в день возвращать ее — до следующего побега — было малой ценой. Оставался вопрос поимки.

Вариант Обычной Генинской Погони За Адским Животным был неприемлемым — царапины фатальны для теневых клонов, по крайней мере, настолько глубокие, как от когтей Торы. Поэтому было решено зайти с другой стороны. И сотня клонов заполонила улицы Конохи, благоухая запахом валерианы — на радость окрестным хвостатым обитателям.

В этот день жители Конохи с ужасом наблюдали невероятное зрелище — ненавистное Отродье Демона, инкарнацию девятихвостого лиса, бегающее в нескольких экземплярах по улицам, с мяукающим и мурлыкающим кошачьим эскортом. Привычные взгляды ненависти сопровождали оранжевую фигуру, в спину неслись проклятия. Блондин привычно не обращал внимания — его ум занимали иные мысли.

Человеческая психика — пластичная вещь. На первом просмотре фильма ужасов человек боится. На втором, вероятно, тоже. Просмотр одного и того же фильма десяток раз, когда все напряженные моменты заранее известны до секунды, вызывает либо скуку, либо, если сюжет хорош, сдержанный интерес. Наруто, сам того не подозревая, переполнил у своих сограждан способность ненавидеть. Для них это зло стало привычным, как снегопад в Стране Снега и грозы в Стране Молний. Оставался один-единственный вопрос: что же на этот раз задумал оранжевый источник беспокойства и какие меры нужно предпринять, чтобы нейтрализовать разрушительный эффект его следующей проделки? Что таковая будет — не сомневался никто.

Через несколько часов Отряд Приручения вернулся на полигон номер 7 в окружении сотни осоловевших кошек. Шесть рук в оранжевых костюмах гладили удовлетворенную жизнью Тору.

Кому пришла в голову мысль тренироваться в Теневом Клонировании Котов, так и не было выяснено. Клонирование живого существа с действующей чакросистемой было еще более сложным занятием, чем клонирование статичной чакроструктуры документа. И если бы генины Конохагакуре знали что происходит на полигоне, этот день стал бы для них траурным числом календаря. Сегодняшнее число, а не дата неделю спустя.

* * *

— Cакура-тян, будь моей ассистенткой!

— ЗАТКНИСЬ ДУРАК!

— Пуф-ф-ф-ф.

* * *

Членов Команды Гая обуревали смешанные чувства. Услышав разъяснения Наруто, Рок «Толстобровик» Ли пребывал в состоянии перевозбуждения — нашёлся еще один человек, познавший Весеннюю Силу Юности. К тому же, у него может появиться вечный соперник, ведь Нейджи, чью кандидатуру на это звания Ли рассматривал ранее, славился критической нехваткой Юности и все его разговоры о судьбе были совершенно анти-юными. Поэтому Ли, как обычно, не колебался:

— Я помогу тебе раскрыть секрет Заката Юности, если я не смогу это сделать, то я заберусь на Монумент Хокаге на мизинцах ног 500 раз!

Наруто широко улыбнулся.

Нейджи «засранец» Хьюга был раздражен и испытывал негодование. Как же этот слабак и неудачник не понимает, что тот, кто родился слабаком, будет слабаком всегда, те кто были глупцами, глупцами и останутся. Неудачники не решают задачи, неудачники не достигают успеха. Нейджи недовольно посмотрел на суетливых блондинов и подлил масла в огонь:

— Для такого неудачника как ты, возможность решить эту загадку ничем не отличается от вероятности стать Хокаге.

Наруто просиял. Поддержка со стороны Хьюги была неожиданной.

«Принцесса-Панда» Тентен пребывала в глубоких раздумьях. Участие в безумной авантюре обозначало гораздо чаще видеть обнимающегося с Ли сенсея и созерцать безумный закат. С другой стороны, ей предстоит созерцать это зрелище регулярно, так как не похоже, что блондин отступится. Ну и то, что Узумаки присутствовал в десятке экземпляров, обозначало, что он может позволить себе присутствовать рядом с Ли ВСЕГДА. Ведь все его клоны не обычная иллюзия, нет, они материальны. От безнадёжности руки сами потянулись к кунаям. Ощущение привычной рукоятки метательного оружия навело на прекрасную мысль о движущихся мишенях:

— Наруто, а сколько ты можешь создать клонов, если я соглашусь?

* * *

— Cакура-тян, Сакура-тян, ну пожа-а-а-алуйста!

— Я БУДУ ТОЛЬКО С САСКЕ-КУНОМ!

— Пуф-ф-ф-ф.

* * *

Ино Яманака слушала сбивчивые разъяснения Наруто в глубокой задумчивости. С одной стороны, Наруто — не Саске-кун, его присутствие будет препятствием в завоевании сердца Последнего Учихи. С другой — ей льстило, что мужчина оценил ее познания в моде. Но ведь даже один Наруто — это слишком много. Но при этом она может получить бесплатных помощников для работы в цветочном магазине, главное придумать для простодушного блондина правильное обоснование. Стрелка весов «за» и «против» застыла в мучительном равновесии. И, чтобы окончательно принять решение, Ино осторожно спросила:

— Наруто, а ты будешь меня сопровождать на шоппинг?

Не зная о женском коварстве и проигнорировав неприятное чувство нависшего над ним рока, наивный Наруто радостно прокричал:

— Конечно Ино, я всегда буду сопровождать твои походы по магазинам! Я, Наруто Узумаки, никогда не отступаю от своего слова, это мой путь ниндзя!

Ино Яманака почувствовала, что разрыв между Саске и Наруто снова резко увеличивается. Увеличивается настолько, что оставляет последнего Учиху далеко-далеко позади. Да и вообще, как его говорите зовут? Саске Учиха? Нет, никогда не слышала!

Чоуджи и Шикамару, которые раньше сопровождали по магазинам Ино (если, конечно, не удавалось вовремя скрыться), переглянулись:

— Прости, Шика, но у меня теперь новый лучший друг.

— Угу, мой лучший друг теперь тоже проблемный блондин.

А потом Чоуджи узнал о разработке Теневого Клонирования Рамена. Лучший Друг Всех Времен!

* * *

— Cакура-тян, Сакура-тян, ты же такая красивая и умная!

— СКОЛЬКО РАЗ ТЕБЕ ПОВТОРЯТЬ?! Я НЕ БУДУ ТЕБЕ АССИСТЕНТКОЙ!

— Пуф-ф-ф-ф.

* * *

Хината выплывала из беспамятства. Ей снился лучший сон в ее жизни. Наруто признал ее чувства и предложил стать ГЛАВНОЙ кем-то-там. Хинату не прельщало делить любимого с другими девушками, но Хьюги были очень традиционным кланом, а полигамия была освященным временем, хоть и не применяемым ныне, обычаем. Ну и к тому же, он предложил ей стать ГЛАВНОЙ! Жаль, что это всего лишь сон. Хината медленно подняла веки. Очень-очень близко на нее смотрели внимательные голубые глаза склонившегося блондина:

— Хината, пожалуйста, не падай в обморок! Я спрашиваю, будешь ли ты моей главной ассистенткой?

Испытав одновременно радость (это не сон!) и разочарование (всего лишь ассистенткой!), Хината усилием воли удержала уплывающее сознание. Глядя на любимого человека, она почти прошептала:

— Н-наруто, для чего т-тебе т-такая с-с-слабая и б-б-б-бесполезная помощница?

Наруто на мгновение задумался:

— Ты права, слабая помощница мне не нужна!

Сердце Хинаты со звоном разбилось, слёзы хлынули из ее глаз.

— Поэтому мы с тобой будем тренироваться, чтобы у будущего величайшего Хокаге была самая сильная ассистентка в мире!

Не выдержав нахлынувших чувств, Хината снова потеряла сознание. Ее бессознательное лицо украшала непривычная искренняя радостная улыбка.

* * *

— Cакура-тян, Сакура-тян, ну пожалуйста, будь моей ассистенткой!

— ЗАТКНИСЬ!

— Пуф-ф-ф-ф.

* * *

Придя в себя, Карин почувствовала крепкую спину и тёплую родную чакру несущего ее блондина. Собратья блондина неслись рядом, откинув назад руки. Ей только что сделали предложение! Ей, бесполезной неуклюжей дуре, которую даже бросила команда. И кто? Спасший ее самурай в сверкающих доспехах (ну ладно-ладно, в оранжевом спортивном костюме)! Ее герой, хоть и был невысок (слово «коротышка» даже не мелькнуло в ее голове), обладал бездонными голубыми глазами, солнечной буйной шевелюрой и добавляющими неожиданной мужественности красивому правильном лицу полосками на щеках. Да, это был шиноби из чужой деревни, да, она не была с ним знакома. Но это было та-а-а-ак романтично! Он был та-а-а-акой красивый! Карин уткнулась лицом в белокурую шевелюру, вдыхая запах волос своего будущего (вот-вот, только закончатся экзамены!) мужа.

К сожалению, на ближайшем привале блондин объяснил ей свое предложение подробней. Карин еле сдержала свое разочарование. Ее звали не замуж! Это был сильный и болезненный удар. Но ассистентка всегда должна быть рядом с боссом, верно же? Сначала отношения у секретарши и босса исключительно деловые, но потом он постепенно начинает замечать красоту своей помощницы, делает первые неуклюжие комплименты, потом дарит цветы, приглашает на ужин, а потом… потом… Лицо уплывшей в страну мечтаний Карин озарила хищная собственническая улыбка.