Когда дерется львица (гет)

С главами случился косяк — пропустила "В ловушке", простите окаянную =( Сейчас главы вернулись на свои места + появилась одна новая.

Аккуратно, "В ловушке" еще не отредактировали (опять же по моей невнимательности)

Когда дверь захлопнулась, у Гермионы началась дрожь по всему телу. Это не могла быть ломка, не так скоро. Всего лишь последствия шока. Медленно словно старуха она села на кровать и попыталась успокоиться.

Забавно, что произошедшее на нее так подействовало. За последние месяцы она пережила вещи и похуже. Но сейчас она просто не ожидала, что Снейп вторгнется в её разум.

И этот взгляд: только ненависть и отвращение... Содрогнувшись, Гермиона свернулась на кровати калачиком, пытаясь оградиться от внешнего мира. Она выглядела ничтожеством в глазах Снейпа. Грязной и преклоняющейся перед другими. Ее можно только презирать. Мерлин, она словно чувствовала себя голой!

Она должна была быть готова к такому. Но перенести отношение Снейпа было сложнее. Он должен был быть на ее стороне. Он обещал защищать ее, а посчитал недостойной своей поддержки.

Гермиона не сдерживала слезы, которые уже бежали по лицу, и пыталась угадать, был ли это побочный эффект изъятия. Она не плакала уже полгода и думала, что уже вся иссохла изнутри, как пустыня.

Спустя некоторое время Гермиона заставила себя сесть. Ей нужно подумать! Больше она не допустит таких промахов — это слишком опасно!

Девушка, словно на автомате, начала приводить себя в порядок: вытерла лицо подолом халата, расчесала пальцами волосы, одновременно заставляя себя сосредоточенно размышлять о сложившейся ситуации.

Во всем случившемся виновата только она сама. Она начала доверять Снейпу, не полностью, но уже слишком сильно. Гермионе следовало бы предвидеть последствия, и она благодарила Богов, что хотя бы ее защита оказалась на месте. Она бы не пережила, если бы Снейп увидел...

«Не думай об этом!», — Гермиона мысленно себя одернула, и мысли покорно вернулись в более безопасное русло. Вернулись к нему. К недоверию в его глазах. Он выглядел таким разочарованным, и это ранило больше всего.

Гермиона всегда восхищалась Снейпом, его блестящим, гордым и независимым умом. Его редкое признание и похвала значили намного больше, чем у любого другого преподавателя. Она надеялась...

Но это, конечно, означало конец их расцветающим взаимоотношениям. Смех Гермионы, напоминающий хриплый лай, раздался по комнате. Девушка с удивлением поняла, что в происходящем нет ничего смешного.

«Прекрасно, теперь я становлюсь истеричкой!»

Гермиона попыталась представить, сколько времени придется провести вместе, и содрогнулась. Она станет зависимой от него, совершенно беспомощной и почти безумной. Снейп сказал, что он о ней думает. Так что, каким бы ни было ее состояние, рассчитывать на доброту или жалость бесполезно.

Это так унизительно — быть отданной мужчине, который тебя презирает. Он только обрадуется ее мучениям и посчитает безумную агонию заслуженным наказанием.

Мерлин, как она боялась! Но нельзя показывать свои эмоции. Гермиона, наконец, заставила себя встать и пойти в ванную. Плеснув в лицо холодной водой, она почувствовала себя лучше.

Паника постепенно отступала, и девушка снова смогла рационально мыслить.

Итак, она оказалась в ловушке. Нет никакой возможности выйти из этой ситуации без еще больших проблем. Она не может уйти без разрешения Снейпа, и даже если она все-таки выберется отсюда, то Дамблдор откажет ей в поддержке. Она не может рассказать директору об угрозах Снейпа, так как придется рассказать директору обо всем. А он не поймет. Отреагирует как Снейп.

Гермиона не была уверена, что сможет вынести это вновь. Снейп и Дамблдор могут повести себя довольно глупо, и их заблуждения хватит на то, чтобы прекратить ее столь важную работу. «Для вашей же пользы, мисс Грейнджер», — наверняка скажет директор.

Взгляд Гермионы блуждал по комнате, надеясь найти путь для побега, но наткнулся на белый конверт под дверью, который появился, видимо, пока она была в ванной. Нерешительно Гермиона подошла и подняла его. Руки дрожали. Он написал, что передумал? Что она должна немедленно уйти?

Девушка разорвала конверт, и ей в руку упал галлеон вместе с маленьким пергаментом. Она нахмурилась и развернула письмо.

«Мисс Грейнджер, — Гермиона узнала аккуратный почерк Снейпа, — так как у меня есть более важные дела, чем нянчиться с вами, я вернусь в свои комнаты поздно вечером. Если вы почувствуете заслуженные последствия ваших интимных удовольствий — потрите монету, пока она не нагреется. Вы наверняка спросите, почему я не вернул вам палочку. Я не считаю разумным давать наркоманке возможность совершить большее зло. И недавние события подтвердили мое решение.

Оставайтесь в комнате и постарайтесь не создавать новых проблем.

Профессор С. Снейп.»

Гермиона сердито фыркнула.

Ей волей-неволей придется тратить его драгоценное время, но, по крайней мере, она может свести контакт к минимуму. И совершенно точно она не позовет его, когда станет плохо. Лучше пережить это одной, чем бороться с безумием и гигантской злобной летучей мышью одновременно.

Нужно подготовиться. Гермиона соскочила с кровати, надела синюю хлопковую пижаму, тщательно заплела волосы и оглянулась вокруг. Скорее всего, ей понадобится вода. Много воды и обезболивающее, которое родители положили ей в чемодан. Еще нужно зажечь свечи.

Когда все возможные приготовления завершились, Гермиона выбрала книгу — довольно популярное введение в историю Войн Великанов — и села на кровать, собираясь почитать.

Но так и не смогла сосредоточиться. Нервозность начала закрадываться в душу, пока не заполнила каждую клеточку. Пришлось собрать всю силу воли, которая у нее была, стараясь не спрыгнуть с кровати, чтобы чем-нибудь заняться: сделать перестановку в комнате, разбить вдребезги окно, побиться головой об стену — хоть что-нибудь.

Читать было невозможно. Все силы уходили на сдерживание крика. Затем она почувствовала, как начали дрожать руки. Но теперь это был не шок. Началось.

Гермиона аккуратно отложила книгу и еще раз осмотрелась вокруг. Она сделала все возможное. Девушка скользнула под мягкое одеяло, чувствуя усиливающуюся лихорадку, и приготовилась к аду.

* * *

— Когда нам вновь сойтись вдвоем, Северус? — шутливо спросил Ремус за обедом в Большом Зале.

Мерлин, он совсем забыл об их исследовании Империуса! Ремус ни в коем случае не должен войти в его комнаты. Даже если Гермиона будет вести себя тихо и запрется в спальне, острый слух и обоняние оборотня тут же ее вычислят.

— К сожалению, не скоро, — с грустью ответил Снейп и понизил голос. — Альбус поручил мне специальный проект, связанный с делами Ордена.

— О, я могу чем-то помочь?

— Нет.

— А что за проект? — продолжил расспрашивать Ремус, не обращая внимания на все ухудшающееся настроение Снейпа.

— Не могу тебе сказать. Директор попросил держать это в секрете, и я не предам его доверия.

— А, конечно, — Ремус, наконец, заметил холод в голосе профессора Зельеварения. — Тогда я поработаю один. Если ты дашь мне стол в лаборатории и некоторые материалы...

— Нет.

— Тогда... Я буду работать так, чтобы тебя не беспокоить... возможно, когда тебя не будет...

Северусу стало жаль оборотня. Причинять Ремусу боль было невыносимо. Он и так слишком много отказов пережил в своей жизни, и теперь не принимает их всерьез. Но Снейп должен знать наверняка, что Люпин больше не войдет в его комнаты. Исправление магического входа — дело долгое, и времени на это сейчас не было.

— Нет, Ремус, — ответил Северус, возвращаясь в роль хмурого сальноволосого ублюдка, каким он так долго был. — Я имею в виду, что ты больше не войдешь ко мне без моего на то прямого разрешения.

— Что ж, если ты не хочешь меня там видеть, я, конечно, не побеспокою тебя, — ответил Ремус. Удивительно, что оборотень сохранил свою мягкость, несмотря на все произошедшее в его жизни, а он, Северус, превратился в камень.

— Я надеюсь на это.

«Будьте вы прокляты, мисс Грейнджер! И ваши глупые маленькие выходки! Они стоят мне друга».

Но Ремус не мог все так оставить. Он был чертовски упрям в желании узнать причину такого поведения. Он пытался достучаться до зельевара.

— Что случилось, Северус? Я думал, мы партнеры, друзья. А сейчас ты...

— Нам больше нечего обсуждать. Извини, но у меня дела.

Снейп вышел из-за стола под пристальным взглядом Ремуса.

"Он смотрит на меня, как побитая собака. Прекрасно. Теперь я снова бессердечный монстр. И во всем виновата мисс Грейнджер".

Но оплакивать прошлое бесполезно. Снейп понял это давным-давно.

Звук быстрых шагов Северуса раздавался по всему коридору, когда строгий голос окликнул его.

— Профессор Снейп! На пару слов, пожалуйста. Один из ваших слизеринцев...

Минерва МакГонагалл с убийственным выражением лица направилась к Снейпу. Студенты с любопытством рассматривали эту парочку. Новая стычка профессора Зельеварения с главой Гриффиндора — отличный повод для сплетен.

— У меня нет времени на ваши студенческие разборки, профессор, — прорычал он, заставляя ее подстроиться под его размашистые шаги. — Если вы не можете контролировать своих гриффиндорцев...

Они завернули за угол подальше от взглядов учеников. Лицо Минервы тут же приняло веселое выражение.

— Мерлин! — рассмеялась она. — Вы видели их лица? Это напомнило мне фильм, который я недавно смотрела — Кинг Конг или Годзилла или что-то в этом духе.

— Рад сообщить, что не разделяю ваших увлечений маггловским идиотизмом, — ухмыляясь, ответил Снейп.

— Я великодушна, — возразила она, — и позволяю каждому заниматься своим видом идиотизма. И особенно это касается вас, задумчивый вы мой, — Минерва резко посерьезнела. — Ваше дурное настроение можно причислить к категории природных катастроф. Что-то случилось? Ты весь день сам не свой. И так разговаривал с Ремусом... У тебя все хорошо?

Северус пристально на нее посмотрел, прилагая колоссальные усилия, чтобы не рассказать женщине обо всем. За прошедшие годы он сильно сблизился с Минервой, а её негриффиндорское качество — держать все в секрете — сделало её прекрасным собеседником. К тому же она была единственным человеком в школе, который любил и наслаждался конкуренцией так же, как и он сам. Их мнимая борьба за студентов, Кубок Домов и Квиддичный Кубок известна и среди других учителей, но немногие действительно знали, что все эти конфликты затевались только чтобы повеселиться.

Однако Снейп не мог рассказать правду. Дамблдор хотел, чтобы никто не узнал, что он присматривает за Гермионой Грейнджер.

— Почему ты на меня так смотришь, Северус?

Минерва знала, что за человек стоит рядом с ней, поэтому не была возмущена его странным отсутствием реакции. Вместо этого она просто решила сменить тему. Если Северусу понадобится с ней поговорить, он ее найдет.

— Ну что ж, — сухо сказала она, — если я ничем не могу помочь, я хочу использовать твои знаменитые способности в психологии.

— Что такое, Минерва? Твое упрямство не может с чем-то справиться? Только не говори, что один из твоих гриффиндорцев...

— Я беспокоюсь за Гермиону, — перебила она.

«Черт возьми, почему все так не вовремя!»

— Альбус сказал всем, что на ее родителей напали, и она решила с ними спрятаться, но здесь что-то не так. Я ничего не слышала о нападении и не видела ее перед отъездом. А мистер Поттер и мистер Уизли бормотали о каком-то "ученичестве" со мной. Я в растерянности. И не понимаю, почему Альбус от меня что-то скрывает!

— Честно говоря, не понимаю твоего беспокойства, Минерва, — он попытался заставить себя говорить спокойно, но ничего не вышло. — По-моему, все в полном порядке.

И он был мастером шпионажа?! Он даже не смог обмануть преподавателя Трансфигурации. Но надо признать, что эта женщина — одна из лучших умов магического сообщества, и едва ли нашелся в эти дни кто-то, кто знал Северуса лучше нее. В отличие от Ремуса, с ней бы не прошло просто нахмуриться и отказаться отвечать.

Глаза Минервы сузились, и она подозрительно посмотрела на Снейпа:

— Ты ведь что-то знаешь, да? Ты должен мне рассказать сейчас же! Гермиона Грейнджер принадлежит к моему Дому, и я отвечаю за нее. Я имею право знать обо всем, что касается моих гриффиндорцев!

— Но я действительно ничего не знаю.

— Северус, — этот голос вызывал у студентов панический ужас. — Это не вопрос. Я еще не настолько стара, чтобы не устроить взбучку.

Он вздохнул, признавая свое поражение.

— Я, правда, хочу тебе все рассказать, Минерва, — честно ответил он. Сейчас у него в голове царил хаос, а Минерва помогла бы во всем разобраться. — Но, как я уже сказал Ремусу, я не могу этого сделать. Альбус приказал держать все в тайне, и я не нарушу слово, — ответил он мрачно.

— Так ты что-то знаешь о Гермионе?

— Иди к Альбусу и спроси у него. Если он позволит, я расскажу тебе все, что знаю.

Она снова пронзительно посмотрела на него, и Северус внезапно вспомнил о вызывающем взгляде Гермионы Грейнджер и упрямом изгибе ее рта.

“Женщины Гриффиндора, — отчаянно подумал он, — мужчины действительно теряются рядом с ними”.

— Хорошо, — наконец ответила Минерва и неожиданно ободряюще похлопала его по плечу. — Ты не волнуйся. Альбусу еще никогда не удавалось что-либо скрыть от меня.

* * *

Когда Снейп вернулся к себе, было уже поздно, а его настроение было таким же мрачным, как ночь на улице.

«Так много сил требуется для поддержания дружбы и мира», — расстроено подумал он.

Menschen sind anstrengend, и это никогда не изменится. Сначала Ремус, потом Минерва и вот теперь Гермиона Грейнджер, которая наверняка ждет его.

Она не позвала его. Что ж, чем дольше не проявляются симптомы изъятия, тем лучше. На самом деле Северус просто не знал, как бороться с этой девчонкой.

Весь день увиденные воспоминания Гермионы вторгались в его разум, отвлекали и раздражали его, пока он не стал набрасываться на всех вокруг в стиле "Снейп-ублюдок". И, конечно, Минерва заметила, что с ним что-то неладно.

Но как бы он рассказал ей о том, что увидел? Черт побери, он даже Альбусу сказать не мог! Старик будет опустошен. Или вообще не поверит. А, возможно, он даже попросит Северуса показать увиденные мысли. И это не лучший вариант.

Для Северуса давно стало нормой скрывать от директора все подробности работы шпионом. По крайней мере, насколько это было возможно. Принимать решения для Дамблдора было достаточно сложно, так как он не знал, какие последствия это за собой повлечет.

Конечно, потери в войне были неизбежны, но, по крайней мере, Северус жалел этих людей. А мисс Грейнджер, похоже, была далека от таких сожалений. Интересно, жалела ли она вообще о чем-нибудь?

И снова в мыслях возник ее образ, стонущий от похоти и удовольствия под телом Люциуса Малфоя. Ее безудержное торжество и эмоции можно было прочитать словно книгу. Как она могла? Ведь она была другом Поттера, практически членом Ордена, свидетелем огромного количества погибших в этой войне. Хотя возможно именно последнее и заставило ее перейти на другую сторону.

Северус подошел к небольшому бару, который находился между книжными полками, и налил себе виски. Он чувствовал себя больным от этих переживаний. Даже когда им с Люциусом было восемнадцать лет, они не были настолько извращенными и сумасшедшими.

И вот теперь она сидит в комнате для гостей, вероятно, дожидаясь его, чтобы снова насмехаться с этой дерзкой улыбкой на лице.

Он вздохнул и провел рукой по черным волосам. В любом случае ему придется взглянуть на Гермиону хотя бы для того, чтобы посмотреть, все ли с ней в порядке и не сбежала ли она.

Снейп поднялся по лестнице, все еще держа стакан виски в левой руке, и постучал в дверь. Тишина. Отлично. Теперь придется открыть дверь без её разрешения, а, учитывая его сегодняшнее везение, она, наверняка, принимает ванну или танцует голой по комнате или еще что-нибудь подобное.

Ну и где её носит? Северус аккуратно приоткрыл дверь. В комнате было темно, только слабый огонь потрескивал в камине. Он тихо вошел.

Гермиона лежала в постели. Снейп не мог сказать, спала она или просто притворялась. Он нахмурился. Еще не так поздно для сна, да и вообще он не намерен потакать ее прихотям в течение ближайших недель.

— Мисс Грейнджер, — сказал он громко, — на пару слов.

Нет ответа. Она что, издевается? Ну что ж, скоро она узнает, что с ним не стоит играть. Снейп с помощью палочки зажег все свечи в комнате.

Внезапно Северус напрягся. Что-то не так. Она не спит!

Тремя большими шагами он пересек расстояние до кровати. Её широко раскрытые глаза невидяще смотрели на него, а лицо было белым как лист бумаги.

Северус прикоснулся ко лбу девушки и почувствовал сильный жар. Развернул одеяло, в которое она укуталась. Пижама вся промокла от пота, волосы плотно заплетены в косу, а на прикроватной тумбочке рядом со стаканом разлита вода.

«Она подготовилась, — сердито подумал он, — и хотела пережить все одна, глупая девчонка!»

Сканирующее заклинание подтвердило его опасения. Сильная лихорадка, магическое истощение и учащенное сердцебиение. Ей нужно охладиться. Он смочил полотенце в ванной, протер ее лицо и оставил на лбу, чтобы сбить температуру.

— Мисс Грейнджер, — сказал он громко, пытаясь вернуть ее к действительности, — мисс Грейнджер!

Она все еще не реагировала, но внезапно тело Гермионы начало сильно дрожать, и с ее губ сорвалось отчаянное хныканье.

— Мисс Грейнджер, — голос Северуса звучал озабоченно. Он взял девушку за плечи и слегка потряс, — вы сейчас же ответите мне, или у вас появятся отработки на следующие три года!

Казалось, суровый голос преподавателя помог. Она простонала, закрыла глаза от боли, а через секунду резко открыла. Пристальный взгляд сфокусировался на нем. Казалось, Гермиона сейчас вскочит и начнет защищаться, но когда ее память вернулась, она снова опустила голову на подушку.

— Это, мисс Грейнджер, — мрачно сказал Северус, убирая полотенце с ее лба, — был настолько глупый поступок, которого я не ожидал даже от вас!

Ее призрачная улыбка и слабый голос так и не показали боли, которую она чувствовала.

— Еще один комплимент, профессор, — шепнула она. — Вы меня балуете.

— Это не смешно, — сказал он сердито. — Я отвечаю за вас, и у меня нет никакого желания объяснять директору, почему вы не выдержали первую ночь под моим присмотром. Почему вы не позвали меня?

Ее лицо еще больше побледнело, и она закрыла глаза, дожидаясь пока уйдет боль.

— Я не хочу обременять вас, профессор, — сказала она спокойно, но потом содрогнулась от приступа сильного кашля.

— Вы — бремя в любом случае, — холодно ответил он. — И ваша глупость только усиливает это положение. Впредь вы будете повиноваться моим приказам, вы слышите?

Все еще кашляя, она попробовала кивнуть, но получилось только слабое движение головой.

Он дождался, пока закончится приступ, затем помог ей лечь и расправил одеяло.

— У вас уже были галлюцинации?

Девушка покачала головой.

— Если только вы? — шепнула она с надеждой.

Северусу пришлось отвернуться, чтобы скрыть неуместную усмешку. Смелая девушка, он не отрицал этого. Но жалеть ее он не будет. Это все ее вина. Он вынужден тратить свое драгоценное время, потому что жадная девчонка не смогла удовлетворить свою похоть более здравыми методами.

— Я дам вам зелье от лихорадки, которое заставит вас поспать, — сказал он. — Это не избавит вас от кошмаров, но как минимум даст несколько часов отдыха. Вам потребуются все ваши силы.

Гермиона опять лишь слабо кивнула. Он достал флакон из потайного кармана мантии, откупорил его и вылил немного в стакан с водой.

Девушка покорно выпила лекарство.

— Спасибо, — сказала она, затем ее глаза закрылись, и через пару мгновений дыхание стало ровным и глубоким.

Он понаблюдал за ней. Сейчас девушка выглядела очень молодой и уязвимой в своей голубой пижаме и с заплетенными волосами. Такая мирная и далекая от всех своих амбиций и боли.

Но Северус не мог забыть ту, другую Гермиону Грейнджер. Он видел ее истинное лицо. И он не должен допустить, чтобы жалость взяла над ним верх. Она была чудовищем и чудовищем останется независимо от того, что она переживет в ближайшие недели. Грейнджер предала всех ради удовольствия, и он никогда не должен забывать об этом.

Северус поднялся с кровати и шагнул к двери, но ее дыхание снова стало резким и прерывистым. Девушка задергалась и заерзала, ее руки слабо двигались, будто бы она боролась против кого-то невидимого.

— Нет, — прошептала она едва слышно, — не надо, пожалуйста!

«Ну вот, — подумал он горько, — вернулись наши старые приятели кошмары».

Он не хотел знать о тревожных картинах, которые царили в ее голове. Это все ее вина. Она сама это выбрала.

— Вы заслуживаете это, мисс Грейнджер, — прошептал он. Затем вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Ее крик преследовал Северуса и в коридоре:

— Нет! Не оставляйте меня! Пожалуйста!

Наконец, Снейп вошел в свою спальню, оказавшись в долгожданной тишине.