Любовь, что движет Солнце и светила (гет)

Soundtrack — «I’ll Be Good» Jaymes Young

Да, мы не выбираем себе жизнь,

но все же сами решаем,

как распорядиться теми радостями

и горестями, что она нам преподносит.

Пауло Коэльо «Адюльтер»

 

Неделя. Осталось каких-то семь дней — и все должно быть кончено. К этому очень сложно относиться с привычным равнодушием. Нужно навредить человеку. Никто не может понять сложности внутренней борьбы ровно до тех самых пор, пока на себе не ощутишь тяжесть принятия решения. Неужели всегда так: либо ты, либо тебя? Почему, интересно, у него не может быть нормальной жизни, как у обычных подростков магического мира? Ложь, предательства, интриги, убийства, пытки — то, что окружает Малфоя уже давно. Со дня воскрешения Темного Лорда едва ли прошло полтора года, а по ощущениям Драко, целая жизнь пролетела, словно по щелчку пальцев. Прежде служивший островом безопасности, мэнор стал местом, где в любую секунду могут убить твоих родных либо тебя. Дом, которым Драко раньше гордился, в котором он мечтал вырастить собственных наследников, теперь стал символом его сломленной души. «Почетно быть Малфоем!» — твердили ему с самого детства, а он, дурак, верил.

 

Драко, убрав руки в карманы брюк, вальяжной походкой шел в кабинет Снейпа. Последнее время зельевар слишком много внимания уделял своему крестнику, что было еще одной загадкой. Ранее безразличный к Драко, сейчас Северус каждую возможную минуту наблюдает за ним, и явно не как декан факультета. Без стука открыв знакомую дверь, Малфой вдохнул запах трав, зелий, чернил, пергамента и сырости подземелий. Снейп сидел за своим столом и, даже не подняв головы, указал на стул:

 

— Присаживайся, разговор не пятиминутный, — сказал он.

 

— Я вообще не вижу смысла разговаривать, — будничным тоном произнес Драко. — Ну, раз уж я здесь, то внимательно слушаю.

 

— Не паясничай, Драко! — с интонацией, какой обычно говорил с гриффиндорцами на своих уроках, сказал Снейп, наконец взглянув на парня. — У тебя серьезные проблемы, а ты ничего не делаешь!

 

— Нет у меня проблем, крестный, — ехидно ответил Драко, чуть наклонясь вперед. — Мне действительно интересна причина твоего повышенного внимания ко мне, особенно в последний месяц. Чему же я обязан?

 

— Парень, ты зазнаешься! Из-за своей самоуверенности ты игнорируешь стоящие советы и помощь. А иногда стоит переосмыслить некоторые вещи и принять сложное решение! — прикрикнул Снейп.

 

— А ты, я погляжу, знаток в сложных решениях? — не прекращая ехидствовать, спросил Драко. — Хватит с меня лекций о правильных решениях и тому подобном! Да и помощь мне не нужна! Он верит мне! Я рад этому!

 

Северус соскочил со стула и подлетел к Драко с поразительной скоростью. Подняв его на ноги за ворот, заглянул в глаза:

 

— Я дал твоей матери Непреложный Обет, — процедил сквозь зубы он. — Поэтому не мешай мне исполнять мою клятву! Да и себе не ври хотя бы!

 

— Тебя никто не просил об этом! — вырываясь из крепкой хватки профессора, крикнул Малфой и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Драко понимал, что его все поторапливают, чтобы не пострадали Нарцисса и Люциус. Черт! Какого дементора все забывают, что это его родители? Да, пусть отношения с отцом оставляют желать лучшего, но мать он не подвергнет такой опасности. Так зачем в очередной раз напоминать ему об этом?

 

И снова стена, рука, сжатая в кулак, и удары. Много ударов. А боли физической снова нет, лишь хочется выть от безысходности. Малфой хотел вновь ударить, но его оттянули назад сильным рывком. Блейз. Только он не боится подходить к Драко в таком состоянии.

 

— Успокойся! — крикнул Забини, но Малфой попытался вырваться, однако тот оказался сильнее. — Прекрати немедленно!

 

— Отвали, Забини! — выкрутился из хватки друга Малфой и зло глянул на него.

 

— Черта с два! — рыкнул Блейз. — Приди в себя!

 

— Да все нормально, — выдохнул Драко.

 

— Пошли в Выручай-комнату, там все и расскажешь, — проговорил Забини и пошел к лестнице, ведущей наверх.

 

Впервые молчание рядом с Забини было тяжелым для Драко. Всегда веселый и не замолкающий, Блейз сейчас был напряжен, что насторожило Малфоя, ведь друг уже привык к его выходкам и вряд ли переживает за его разбитые руки. Драко слышал, что Волан-де-Морт ищет сторонников везде, где только может, и почему-то сейчас он подумал, что этот змей добрался и до матери Забини. Хотя эта женщина твердо заняла нейтральную позицию, не желая страдать ни от одной из сторон. Но даже если отмести этот вариант, то Блейза явно тревожила достаточно серьезная проблема, которую нужно будет решить.

 

В этот раз Выручай-комната приняла облик небольшой гостиной с двумя просторными кожаными креслами темно-коричневого цвета, стоящими напротив камина, выложенного из гранитной плитки, идеально сочетающегося с темными стенами и светлым полом. Такой контраст нравился Малфою. Это противостояние темного и светлого он видел и в себе. На Драко всегда черная одежда, а кожа всегда была бледной, он находится на темной стороне, хотя все чаще замечает, что тянется к свету.

 

Пока Малфой был погружен в размышления, Блейз уже достал бутылку огневиски и разлил по стаканам. Осушив до дна пару хайболов, Забини взглянул на уставившегося на огонь друга:

 

— Выкладывай, — нахмурившись, сказал он.

 

— Меня все подгоняют, Блейз, — опрокинув в себя очередную порцию виски, произнес Драко. — Я тебе не говорил, но в воскресенье я встречался с отцом. Он пригрозил мне Круциатусом и начал говорить про остаток времени, а час назад Снейп напомнил, что у меня серьезные проблемы, а я ничего не делаю! — что было силы, Малфой швырнул стакан в стену, отчего тот разлетелся на мелкие осколки.

 

— Ты же что-то сделал с той информацией, которую я вытащил из Слизнорта? — поинтересовался Забини и, наколдовав еще один стакан, налил в него огневиски.

 

— Да. На Рождество Дамблдор должен получить бутылки медовухи с ядом, — с отвращением проговорил Драко.

 

— Слушай, друг, — начал Блейз, отставляя от себя хайбол с виски, — тогда, если у тебя и остались какие-то проблемы, то спаррингом со стенами замка их не решишь!

 

В ответ Драко лишь ухмыльнулся. Как объяснить, что ты разбиваешь руки для того, чтобы заглушить душевную боль — физической? Сложно. Невероятно сложно осознавать, что ты марионетка в руках других людей, но не иметь возможности обрезать нити, на которых ты так умело подвешен. Малфой поднял взгляд на Блейза и пристально на него посмотрел:

 

— А у тебя что?

 

От этого вопроса Блейз вздрогнул, словно его окатили ледяной водой. Он поглядел на огонь в камине и заговорил:

 

— Вчера днем к моей матери наведалась гостья. Твоя тетка Белла, если точнее. Ты же знаешь, что моя мать заняла нейтральную позицию и не содействует ни одной из сторон, но вот в чем вся штука, — грустно ухмыльнулся Блейз, — она ему и не нужна...

 

— Ему нужен ты! — осознание пронзило Драко, как стрела. Черт! Это пресмыкающееся добралось уже и до его лучшего друга. Еще одна веревка завязалась на Малфое, только на этот раз уже на самом горле.

 

— Да. Он хочет меня к себе в коллекцию, — фыркнул Блейз. — Мать предлагает бежать на родину.

 

— Блейз, ты должен это сделать! Вернуться в Италию — твой шанс!

 

— Нет, — отрезал тот, — я не оставлю Уизли здесь! Ты же знаешь, что она полезет на рожон, а я не прощу, если с ней что-то случится!

 

— Ты дурак? — прикрикнул Драко. — Какая Уизли? Спятил? У тебя мать в опасности! Да и угроза этого клейма! Начни здраво мыслить наконец!..

 

— Во-первых, мама и так возвращается в Италию. Во-вторых, я люблю Джинни и не оставлю в этой войне одну, даже под угрозой смерти или чего похуже, — твердо сказал Блейз.

Он и сам не ожидал от себя таких слов: до этого момента он не мог до конца осознать свои чувства к рыжей бестии, но когда Малфой поставил вопрос ребром, то он сразу понял, что костьми ляжет за эту девушку.

 

Сначала Драко хотел возразить, переубедить друга, но вдруг понял, что даже если бы у него был шанс сбежать вместе с родителями в безопасное место, то он бы им не воспользовался. Он бы так же спрятал Нарциссу и Люциуса, а сам остался в Лондоне. А главное, почему бы он так поступил? И снова образ надоедливой гриффиндорки с непослушными волосами, прижатой к стене в их общей гостиной, всплыл перед глазами. Как эта девчонка овладевает им? Как она, ничего не делая, заставляет рисковать жизнью, чтобы с ней все было нормально? А ведь он действительно рисковал своей шкурой из-за нее на том турнире перед четвертым курсом. Если бы Пожиратели тогда узнали, что он знал местонахождение Поттера и не сдал его им, отец бы лично запустил бы в него Аваду, даже не моргнув.

 

Драко и Блейз сидели в Выручай-комнате, думая каждый о своем, еще несколько часов. Им и не нужно было говорить, чтобы понять переживания друг друга. Расходясь уже около полуночи, Драко и Блейз безмолвно пообещали бороться до конца ради людей, которых они любят и которыми дорожат.

 

* * *

 

Звонкий стук каблуков эхом разносился по коридору старинного особняка. Никогда еще атмосфера в этом доме не была более мрачной, чем в последние полтора года. Красивый сад, наполненный благоухающими цветами, сейчас был полон сорняков. Домовики теперь боялись высунуть нос. Вокруг дома кружили дементоры, охраняющие своего хозяина. Все изменилось, и хозяйка поместья это отчетливо ощущала, ведь не только внешне, но и энергетически Малфой-мэнор стал другим.

 

Остановившись около массивной двери из темного дерева, женщина сделала глубокий вдох и с коротким стуком вошла в кабинет, где сидел ее муж. Комната была мрачная: темные пол и стены, массивная мебель в темно-коричневых и черных тонах, и даже единственное окно было завешено тяжелыми шторами изумрудного цвета.

 

— Нарцисса? — удивился муж, сидевший за столом и перебирающий бумаги. — Что-то стряслось?

 

— Нет, Люциус, — запирая за собой дверь, сказала она. — Но может произойти.

 

— О чем ты? — непонимающе уставился на жену Малфой.

 

— Я о Драко, — пояснила Нарцисса, стараясь держаться спокойно. — Его время кончается. Я боюсь за него! Он же еще ребенок, Люциус!

 

— Драко уже не ребенок, Нарцисса! — отрезал тот. — Ему была оказана честь!

 

— Честь? — воскликнула миссис Малфой, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Он должен навредить человеку! К тому же, самому сильному волшебнику настоящего времени! Мы оба понимаем, что он не справится, и тогда... Ох! — слезы полились рекой из глаз женщины. Люциус всегда любил свою жену и не хотел видеть ее разбитой. Он видел, как его супруга храбрится и держит лицо на собраниях и в течение дня, но также он слышал её тихие всхлипывания по ночам в подушку.

 

Малфой подошел к жене и крепко обнял её, пытаясь успокоить:

 

— Цисси, ты же понимаешь, что мы ничего не можем сделать? — спокойно проговорил он.

 

— Ты же можешь попытаться убедить его продлить срок выполнения задания! Это его единственный шанс! — сквозь слезы выговорила женщина.

 

— Он и слушать не станет…

 

— Люциус, я умоляю тебя! — всхлипывала миссис Малфой. — Я не вынесу, если с нашим сыном что-то случится! Я не вынесу этого!

 

Мужчина обреченно вздохнул. Он и сам не хотел, чтобы с его единственным сыном что-то произошло, но сейчас он должен был успокоить свою жену. Ведя её по коридорам особняка до их покоев, он прокручивал в голове варианты разговора с Лордом. Стоило им войти в спальню, как перед хозяевами возникла эльфийка:

 

— Как Тинки может помочь вам, хозяин? — пропищала она.

 

— Ромашковый чай и зелье сна без сновидений, — скомандовал Люциус. — Быстро!

 

Через минуту на прикроватной тумбочке стояли чашка с чаем и склянка с зельем. У Нарциссы не осталось сил противиться, и она покорно выпила все, что дал ей Люциус. Он сидел около жены, пока та не погрузилась в сон. Завтра Темный Лорд прибудет в мэнор, и Малфой сделает все, чтобы Нарцисса была спокойна, а у сына был шанс на безопасность.

 

* * *

 

Поднимаясь с кровати на следующее утро после разговора с Драко, Блейз был настроен решительно. Он хотел признаться в своих чувствах Джинни, ибо не знал, сколько у него осталось времени до получения черной метки. Забини не верил, что ему придется разделить судьбу своего лучшего друга и стать Пожирателем против собственной воли. Если Уизли узнает об этом, то возненавидит его сильнее, чем кого бы то ни было.

 

Парень все утро думал, как поговорить с Джинни, учитываят, что эта бестия по неизвестной причине избегала его уже несколько дней. На завтраке Джинни не было, в коридорах он её не видел, в их башне она только ночует... В классе, где у неё должен быть урок, её тоже не было. Забини уже подумал, что с ней снова что-то произошло, и она у Помфри, поэтому чуть ли не бегом направился к целительнице. Четвертый этаж. Третий. Лестничный пролет. Поворот. Еще два. Коридор и снова поворот. Он вошел в больничное крыло и наткнулся на… Грейнджер?

 

— Забини? — удивленно выдохнула та. — У тебя что-то не так?

 

— Я не хочу узнавать, почему ты здесь и откуда у тебя такой интерес к моему состоянию, — сказал он, проходя в комнату. — И, опережая твою тираду: со мной все нормально, я просто ищу кое-кого.

 

— Не Джинни, случаем? — Хитрый взгляд девушки немного сбил Блейза с толку, и он пораженно уставился на нее, как бы задавая немой вопрос: «Откуда она, черт подери, знает?». — С чего я это взяла? — продолжала Гермиона. Ответом послужили кивок и согласное мычание. — Я больше чем уверена, что найти кого-то из Слизерина тебе труда не составит, так же как и кого-то из учителей, а еще, если бы ты искал кого-то из них, то напрямую спросил бы, а не строил тайну. Остается только Джинни. — она пожала плечами и добавила: — Если что, она должна быть на отработке по трансфигурации.

 

Ничего не ответив, Блейз вышел из больничного крыла. Его мысли вновь были заняты девчонкой с рыжими волосами. Она же невозможно упертая, как и вся ее семейка! А если она его пошлет куда подальше, стоит ему только подойти к ней? Ай, к черту! В конце концов, Забини не трус. Простым доказательством того является его пятилетняя дружба с Малфоем. Этот парень, конечно, не такой «удачливый», как Золотое трио, но приключений с ним тоже достаточно. Так что если Блейз до сих пор не влез… почти ни во что, кроме черной метки… признаться девушке он сможет.

Кстати, о ней: в кабинете трансфигурации её не было!

 

— Отвали! Я тебе уже давно все сказала!

Блейза словно окатило ледяной водой: Джинни, его рыжая бестия кричала и, судя по голосу собеседника, ругалась снова с Дином. Это стало последней каплей! Забини сорвался с места и побежал на крик. Уже через пару секунд он стоял и смотрел, как Уизли отвесила неслабую пощечину Томасу, а тот, в свою очередь, толкнул ее к стене.

 

— Эй, недоразвитый! — крикнул Блейз, подходя ближе.

 

— Иди, куда шел, — процедил сквозь зубы Томас.

 

— Лучше тебе свалить. Тем более, девушка, — Блейз кивком указал на Джинни, — попросила тебя отвалить.

 

— Ах, так вот к кому ты решила уйти от меня! — крикнул Дин, сверля Уизли взглядом. — Вот и иди к черту! — с этими словами он развернулся и твердыми шагами пошел прочь.

 

— Вот же придурок, — в один голос проговорили Джинни и Блейз. Они встретились взглядами, наверное, впервые с приема у Слизнорта. Блейз боялся реакции девушки на него, ибо не просто так она от него бегала.

 

— Привет, — сконфуженно улыбнулась Джинни. Она так скучала по нему: по блеску его кожи, по чертикам, пляшущим в глазах, когда он шутит... Ей действительно его не хватало. Было неожиданно осознать, что для неё он — что-то большее, чем просто сосед по комнате, и даже куда больше, чем друг.

 

— Какого дементора ты от меня бегала дня три? — строго спросил Блейз.

 

— Я… я… прости, — виновато потупила взгляд Джинни. Блейз лишь ухмыльнулся, покачал головой и заключил девушку в кольцо своих рук. Сразу стало уютно и так по-родному тепло. Девушка положила голову на плечо парню и закрыла глаза, сосредоточившись на ощущениях.

 

— Джинни, я хотел поговорить, — тихо произнес он.

 

— О чем?

 

— О погоде, о чем же ещё? — Джинни в ответ звонко рассмеялась, а Блейз сказал: — Я скучал по твоему смеху, да и просто по тебе.

 

— Я тоже скучала, — призналась Джинни, смотря в карие глаза Блейза.

 

Забини не сдержался.

 

Он смял губы девушки своими. Джинни сдавленно простонала и ответила на поцелуй. Блейз провел языком по нижней губе девушки, и та слегка приоткрыла рот, а парень, воспользовавшись моментом, углубил поцелуй. Никогда еще поцелуй с девушкой не был столь страстным и нежным одновременно. Его руки бродили по спине девушки, то притягивая к себе за талию, то зарываясь в шелковистые огненные волосы. Еле дыша, они наконец разомкнули объятия. Мира вокруг не существовало, только Джинни и Блейз, карие и васильковые глаза, смотрящие друг на друга.

 

— Я хотел сказать… — начал он, но остановился, когда почувствовал палец девушки на своих губах.

 

— Ты мне тоже нравишься, — улыбнулась его бестия.

 

* * *

 

Гермиона сидела за домашней работой по трансфигурации, когда услышала, что кто-то вошел — но не Драко, ибо он всегда сопровождает свое появление каким-нибудь едким комментарием. Девушка обернулась и увидела декана факультета Слизерин — Северуса Снейпа. Мужчина придирчиво огляделся и строго посмотрел на неё.

 

— Мисс Грейнджер, — процедил зельевар сквозь зубы, — добрый вечер.

 

— Д-добрый, профессор, — Гермиона подскочила с места, как ужаленная. — Что-то случилось?

 

— Мистер Малфой у себя? — проигнорировав вопрос девушки, спросил Снейп.

 

— Нет. Он ушел сразу после патрулирования, — на одном дыхании выпалила Гермиона.

 

— Куда он ушел, вам, естественно, неизвестно? — холодно спросил Снейп.

 

— Не имею привычки отчитываться, — ядовито сказал будто из ниоткуда взявшийся Драко.

И как только он постоянно так подкрадывается? Причем он как будто знал, что, помимо Гермионы, в гостиной еще кто-то есть.

 

— Мисс Грейнджер, оставьте нас, — приказным тоном сказал профессор и обернулся к крестнику. Девушка кивнула и быстро поднялась к себе в комнату. Малфой проводил её взглядом и сел на диван, закинув ноги на журнальный столик. На нем был черный костюм и черная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами — как всегда, выглядел он идеально.

 

— Чему на этот раз обязан вниманием? — немного склонив голову набок, спросил Малфой.

 

— Тебя ждут дома, — сказал Снейп.

Драко сразу подорвался с места, а в голове появились тысячи мыслей, и от них он не знал, куда деваться, хоть на стену лезь от безысходности.

 

— Что произошло?

 

— Он тебя ждет. Сейчас. С директором я договорился, и тебя отпустили до завтрашнего утра, поэтому через двадцать минут у меня в кабинете. Я тебя перенесу, — сказав это, Снейп ушел, оставив парня наедине со своими мыслями и переживаниями.

 

Черт!

 

Что этой змее понадобилось? До окончания срока еще несколько дней, так почему Драко должен явиться? Столько вопросов, а ответов нет! Еще и мать не писала уже пару недель. Волнение Малфоя вылилось в «избиение» стены и рычание, вырывающиеся из горла, с каждой минутой все более похожее на вой бессилия. Тут он вспомнил слова Блейза.

 

Если у тебя и остались какие-то проблемы, то спаррингом со стенами замка их не решишь.

 

Драко метался по комнате, словно загнанный зверь. За окном ревела вьюга, так четко отображая его внутреннее состояние. Только вот утром выйдет солнце, и природа будет вся сиять, словно россыпь бриллиантов, а в душе у Драко буря не утихнет. Она не утихает уже несколько лет. Всегда были разные причины, но приводили они всегда к одному и тому же — внутренней борьбе. Взяв у себя в комнате зимнюю мантию и перчатки, он спустился вниз, где уже сидела Грейнджер и корпела над учебниками, но, стоило ей заметить Драко, все ее внимание переключилось на него:

 

— Малфой, ты куда собрался? — недоумевающая девушка бросила перо в чернильницу и пристально посмотрела на Драко. Однако он проигнорировал вопрос Гермионы и направился к выходу. — Эй! — в следующую секунду он почувствовал, как его тянут за рукав мантии.

 

— Чего тебе, Грейнджер? — резко развернувшись, спросил Драко. — И отпусти рукав.

 

— Куда ты собрался? Я еще понимаю — уходить после патрулирования и гулять по школе, но покидать школу в такое время — чересчур!

 

— Черт тебя дери, Грейнджер! Думаешь, Снейп чашку чая заходил выпить и узнать, как дела? — прорычал Малфой.

 

— Ты едешь домой, — догадалась девушка. — Зачем?

 

— Не. Твое. Дело, — выделяя каждое слово и приблизившись к лицу Гермионы, прошипел Драко и вышел из гостиной.

 

И снова дорога до кабинета Снейпа. Снова куча вопросов и ни одного ответа. Драко не хотел возвращаться в мэнор, ведь уже давно не было чувства безопасности в родных стенах, а особенно сейчас, когда Темный Лорд вызывает его. Редко бывало такое, что после личного визита к Хозяину кто-то выходил целый и невредимый. Как минимум, этот человек получал порцию старого доброго Круцио, а максимума не существовало, ибо никто не знал, где границы у воображения Лорда. Так и сейчас: Драко не знал, на что способен этот змееподобный. Чего ему ожидать от этой встречи?

 

В кабинете Снейпа снова пахло зельями, сыростью, пергаментом и различными травами — хоть что-то осталось по-прежнему. Пожалуй, неизменным остается ещё командный тон Грейнджер... Драко ухмыльнулся своим мыслям.

 

— Хорошее настроение, мистер Малфой? — холодно спросил Снейп.

 

— Едва ли, — фыркнул Драко. — И ни к чему эта официальность.

 

— Туда доберешься по камину, а назад вернешься с помощью порт-ключа, — декан протянул Драко сверток и добавил: — Это старые карманные часы, они перенесут тебя в ближайшую нишу у входа в твою башню. В мэноре тебя встретят родители.

 

Малфой кивнул и шагнул в камин, набрав в кулак горсть пороха. Уже через несколько секунд в нос ударил запах большой гостиной Малфой-мэнора. Мрачная комната с дорогой мебелью, семейным портретом и огромными окнами, открывающими вид на сад поместья. Драко вышел из камина и стряхнул с себя оставшийся пепел. Не успел он выпрямиться в полный рост, как на его шее повисла мать, крепко прижимая сына к себе:

 

— Милый, ты дома, — причитала женщина. — Наконец-то дома…

 

— Нарцисса, его ждет Лорд, — послышался холодный голос Люциуса.

 

— Я тебя тоже рад видеть, отец, — едко проговорил Драко, отстраняясь от матери.

 

— Встреча с Лордом собьет с тебя спесь, — строго проговорил Люциус. — Он ждет тебя там же, где проходят собрания.

 

Малфой-младший кивнул и вышел из гостиной. Стоило двери закрыться, как из комнаты послышался приглушенный разговор родителей. Драко шел по коридору родного дома, и его пробирала дрожь: стены в этом доме всегда были достаточно холодными, и не каждый мог это выдержать, но ему было легко здесь, ведь его поддерживала родовая магия, а теперь она словно, наоборот, выталкивала его из этого дома. Все усугубили дементоры. Драко всегда очень плохо реагировал на их присутствие (при каждом воспоминании о третьем курсе его до сих пор передергивало), но теперь тоска навевала самые страшные мысли. А учитывая то, что он направляется к Темному Лорду — любые мысли должны быть под запретом. Кстати, об этом: нужно не забыть закрыть разум.

 

Вот и дверь, за которой его ждет Темный Лорд. Сердце Драко забилось сильнее, а на лице закрепилась маска спокойствия. Глубоко вздохнув, он толкнул дверь, входя в малую столовую, откуда убрали стол — ведь собрания проходят в другой комнате, а здесь — «свидания» с Лордом. Волан-де-Морт сидел в любимом кресле отца и гладил Нагайну.

 

— Мой Лорд, — сказал Малфой и поклонился.

 

— Драко, — он говорил тихо, практически шипел, отчего по всему телу парня пробежала мелкая дрожь. — Тебе известно, зачем я пригласил тебя?

 

— Н-нет, мой Лорд, — тихо ответил Драко.

 

— Твой отец вчера пришел ко мне с просьбой о переносе сроков твоего задания. Люциус умолял меня продлить их до окончания учебного года, но вот в чем проблема, — елейным голосом говорил Лорд, — если я позволю этому случиться, то все мои планы должны будут сдвинуться, а я этого позволить не могу. Ответь на мой вопрос: ты нашел способ ослабить Дамблдора?

 

— Да, мой Лорд, — кивнул Малфой.

 

— Поделишься?

 

— На Рождество директор должен получить отравленную медовуху.

Темный Лорд рассмеялся, а Драко недоумевая, поднял на него взгляд.

 

— Теперь я понимаю, зачем твой отец просил продлить срок. Но такого подарка я тебе не сделаю. Твоё новое задание, которое ты должен выполнить до окончания года — убить Альбуса Дамблдора.

 

Сердце пропустило удар.

 

Он сказал — убить?

 

— Тебе помогут, Драко, — словно не замечая реакции парня, продолжил Лорд. — Только тебе нужно закончить с Исчезательным шкафом, мальчик мой. Однако просто так я тебя отпустить тоже не могу, — проговорил он, доставая палочку. — Ты провинился, Драко, и будешь наказан.

 

Драко инстинктивно сделал шаг назад, не отводя взгляда от кончика палочки, направленной на него.

 

А потом была только пронзительная боль.

 

Только боль, и ничего больше.