Любовь, что движет Солнце и светила (гет)

Soundtrack — SYML- «Where’s my love» Alternate Version

Всему свое время.

Время разрушать и

время строить.

Время молчать и

время говорить.

Рэй Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»

Казалось, что вся эта тяжесть темной магии въелась в стены поместья, не оставляя даже шанса забыть о тех ужасных вещах, которые творились в его пределах. Каждый уголок некогда родного дома стал для Драко местом, ассоциируемом лишь с болью, пытками и смертями многих. Когда-то ему везло избегать собраний Пожирателей смерти и не видеть всего того ужаса, но и эта роскошь теперь стала для него недоступна. Сидя в малой столовой в Малфой-мэноре рядом с отцом и слушая восхищенные рассказы прихвостней Лорда об их удачно завершенных заданиях, юный Малфой осознал, что он не допустит того, чтобы он сам стал подобным им.

Конечно, у него в голове сидел образ надоедливой гриффиндорки, который был вместо голоса совести. Драко ведь действительно частенько замечал, что в разных ситуациях вспоминает слова Грейнджер. Эта девчонка даже не предполагает, насколько сильно на него влияет. Да, он тщательно скрывает это за маской своего безразличия, но девушка ведь действительно попадает в самые больные места. Чего еще ожидать от всезнайки? Малфой приложил огромное усилие воли, чтобы не расплыться в улыбке. Эта девушка сводила его с ума.

Теперь же, стоя прямо перед ней в преобразованной Выручай-комнате, прожигаемый её взглядом, Драко понял, что скучал по Грейнджер. Она играла на рояле, когда он зашел, не ожидая этой встречи, и, к слову, музицировала она потрясающе, делала это легко и непринужденно. Это было так на неё похоже — идеально отточенное мастерство во всем и всегда.

Она смотрела на него с таким неподдельным удивлением, будто перед ней стоял не Малфой, а Снейп в клоунском наряде. Сколько его не было? Месяц? Гермиона выглядела очень уставшей и замученной, словно она не отдыхает ни физически, ни морально. Она казалась совсем маленькой по сравнению с роялем, за которым сидела.

Вдруг, словно придя в себя, она вновь отвернулась к клавишам и, сжав губы в тонкую линию, зажмурила глаза. Драко не понял этой мимики, казалось, что она пытается отогнать от себя какие-то мысли. Однако все было куда проще. Гермиона просто не могла поверить своим глазам, когда увидела Малфоя, будучи уверенной, что у неё от переутомления просто начались галлюцинации, однако на подсознательном уровне понимала, что перед ней реальный человек. Оставалось лишь понять: что говорить, и стоит ли это делать?

— Выздоровел уже? — с сарказмом спросила она. Фраза сорвалась с языка неожиданно, и Гермиона не успела себя остановить.

— А ты волновалась? — насмешливо ответила Драко почти сразу, будто знал, о чем она его спросит.

Гермиона резко повернулась в его сторону и посмотрела на него, сузив глаза:

— Нет, — отрезала она. Ей показалось, или в её тоне проскользнула обида? — Я была бы рада, если бы ты остался там же, где и был!

Гермиона молила всех божеств, каких только знала, чтобы её голос не дрогнул, и он не понял её лжи. Она чувствовала его взгляд и заметила, что он подходит к ней, словно кошка, неслышно ступая по полу. Боже... Грейнджер хотела закричать, чтобы он оставался на месте и не смел больше делать ни единого шага. Она смотрела ему прямо в глаза, и Драко казалось, что Гермиона заглядывает ему прямо в душу, раскрывая все его тайны. Пожалуй, Малфой умел отлично распознавать ложь, и оттого её показательные резкость и нежелание его видеть смешили. Он мог бы снова прочесть её мысли, но по ней было видно, что она пыталась убедить в правдивости своих слов не только его, но их обоих — и Драко не хотел лишать ее этой возможности.

— Долго репетировала? — хмыкнул Драко, подходя ближе. Он видел потерянность в её глазах, и ему это нравилось. Гермиона выглядела словно маленький ребенок, потерявшийся в огромном скоплении людей. Ее взгляд лихорадочно метался по комнате, словно ища выход, но когда их глаза вновь встретились, она выдавила из себя, рвано выдохнув:

— О чем ты?

— О нашем разговоре, — пояснил Драко. — Ты так стараешься убедить меня в своих словах, демонстрируя это своим видом и интонацией… — он говорил вкрадчиво, так что по спине Гермионы пробежался рой мурашек. — Сама не боишься в это поверить?

Что?

— Что? — выпалила она почти сразу, едва он договорил. — Я… я… Боже! Малфой! Насколько же у тебя раздутое самомнение! — хохотнула Гермиона.

Малфой уже хотел было что-то сказать, но вдруг до него дошло, что Грейнджер улыбается. Она смотрит на него и улыбается. Черт возьми! Черт! Он, как загипнотизированный, смотрел на Гермиону, впитывая каждую черточку её лица.

«Да приди ты в себя, придурок!» — так вовремя подал голос разум.

— Почти убедила, — холодно отозвался Драко. — Ты неплохо играешь, но кисти слишком напряжены, — он облокотился на рояль и пристально посмотрел на нее. Для Грейнджер такая резкая смена темы была крайне неожиданной, она просто смотрела на Малфоя, который продолжал говорить о мягкости нажатия на клавиши и о многом другом, но Гермиона просто видела его увлеченность. Драко в один момент почти скинул все маски и просто говорил о том, что ему нравится. А ведь Нарцисса любила музыку и привила эту любовь сыну. Пожалуй, обучение музыке было его любимым занятием в детстве, и он всегда с радостью проводил часы за инструментом.

— Ты меня даже не слышишь, — неожиданно прервался он, потом кивнул своим мыслям и, не спрашиваяЮ сел рядом с Гермионой. Она чуть не задохнулась от такой близости, ведь они сидели вплотную друг к другу. Впервые за месяц. Так запредельно близко. — Сыграем?

— П-прости? — она была больше чем уверена, что ей послышалось.

— Я предлагаю сыграть дуэтом, — пояснил Малфой таким тоном, будто Гермиона была умственно отсталой. На мгновение та нахмурилась, посмотрев на него, но сразу отвернулась, направив взгляд на клавиши:

— Я…я… Слушай, я играла в дуэте лишь раз, да и тогда у меня ничего не вышло… —  Гермиона чувствовала, как щеки заливает жар.

Но Малфой проигнорировал её слова. Он взмахнул палочкой и перед Грейнджер появились ноты, в которых были пропущены некоторые строки, из чего она сделала вывод, что он специально скрыл свою партию. Гермиона пораженно уставилась на Драко.

— Лучше смотри на клавиши, Грейнджер, — хмыкнул он. — На меня ты еще успеешь налюбоваться.

Гермиона покраснела ещё гуще и тут же отвернулась. Она сосредоточилась на нотах и вовремя вступила со своей партией, погрузившись в музыку с головой — ей даже удалось забыть о том, что Драко Малфой сидит рядом. Она чувствовала, как мелодия проходит сквозь нее, заполняя сердце. Раньше Гермиона этой музыки не слышала, но она была изумительна.

Грейнджер мельком бросала на Малфоя взгляды, но вскоре с головой окунулась в игру и даже перестала замечать все вокруг: для нее существовали лишь ноты и клавиши рояля. Ей казалось, что она парит над землей. Она не заметила, как Малфой убрал одну руку с клавиш. Однако в следующую секунду Гермиона вздрогнула и вернулась в реальность. Драко нежно, почти невесомо, накрыл ее руку своей. Он направлял её, подталкивал пальцы к клавишам, а её тело слушалось беспрекословно, как его собственное. В какой-то момент Гермиона открыто посмотрела на Драко, но тот лишь ухмыльнулся и кивнул в сторону их рук. Грейнджер сглотнула, задержав взгляд на его губах, и отвернулась, вновь стараясь погрузиться в то, что они делали. Но её тело никак не давало ей сосредоточиться: к щекам опять прилил жар, в животе завязался узел, а губы начало покалывать. Она изо всех сил старалась успокоиться, но безуспешно.

В какой-то момент она поняла, что музыка смолкла, они больше не играют. Гермиона вновь подняла взгляд на Драко и слегка вздрогнула, осознав, что он тоже на неё смотрит, причем их лица были так близко друг к другу, что они едва ли не соприкасались носами. Они смотрели друг другу в глаза, когда она почувствовала, как Малфой сомкнул пальцы вокруг её руки и начал осторожно поглаживать тыльную сторону ладони, выводя круги большим пальцем на её коже. Гермиона прерывисто выдохнула, а он глубоко вздохнул, закрыв глаза. Ее взгляд медленно опустился к его губам.

Драко не знал, что делает, он просто сошел с ума, раз сидит здесь с ней, держит её за руку и наслаждается дыханием девушки, которое слегка касается его лица. В какой момент все пошло не так, Салазар? Малфой открыл глаза и увидел, что Грейнджер смотрит на его губы. Его взгляд непроизвольно метнулся к её губам, а в следующую секунду их взгляды снова встретились. Они не отводили взглядов, даже не заметив, как потянулись друг к другу. Их веки задрожали, когда лица были совсем близко. Драко свободной рукой прикоснулся к щеке Гермионы, от чего та вздрогнула, как от удара током, и сразу же отстранилась.

— Я… Мне нужно… надо… — она сглотнула. — У меня есть срочные дела.

Грейнджер соскочила с места и, схватив сумку, выбежала из Выручай-комнаты. Она шла по коридорам, готовая в любую секунду сорваться на бег. Её била крупная дрожь, причину которой ей понять не удавалось. Они с Малфоем уже часто оказывались в непосредственной близости. Но, Годрик милостивый, что же изменилось? Гермиона не понимала, откуда этот жар по всему телу, чувство, будто желудок завязался в узел, а ноги того и гляди просто перестанут её держать. Она думала, что такое бывает только в глупых маггловских фильмах о любви. Но она ведь не… Мерлин, нет!

— Нет! Это невозможно, — Гермиона и не заметила, как сказала это вслух, как и не заметила, что не одна.

— Я так и знал, что у тебя проблемы с головой, Грейнджер, — послышался едкий голос Нотта. Он стоял, опершись спиной на колонну, скрестив руки на груди, и с усмешкой смотрел на нее. Гермиона видела в его глазах такое презрение, какого никогда не было ни у одного другого представителя змеиного факультета, даже Драко Малфой никогда не смотрел на неё с такой ненавистью, как Тео.

— Теодор, — протянула она. — Не рада тебя видеть…

— Это взаимно. Надеялся, что ты исчезла с лица земли, — его слова были наполнены ядом. — Но если ты здесь, в добром здравии, то тогда мне совершенно не ясно одно: какого хрена я должен выполнять твою работу, пока ты где-то прохлаждаешься?! — Нотт снова перестал контролировать свои эмоции, ведь таковым даром он не обладал и заполучить его, по-видимому, желания не имел.

— У меня было поручение от декана моего факультета, — заранее заготовленная ложь сорвалась с языка очень легко. — Да и отчитываться перед тобой я не обязана! И вообще, вчера была суббота, а значит, патрулирования не было! Так что я не понимаю — что тебе от меня нужно?

— Чтобы ты наконец-то предупреждала меня, когда решишь отвертеться от своих обязанностей! — Тео подошел почти вплотную.

— Больно много чести! — едко прокомментировала Гермиона. — Да и не думаю, что тебе не хватало моего общества!

Она знала, что лишний раз выводить Теодора из себя не стоило, но ничего не могла с собой поделать: нужно было выплеснуть эмоции. Однако в следующую секунду из груди будто вышибли весь воздух от сильного удара о стену. Горло сдавила железная хватка Ноттв. Он приблизился к её лицу и зло прошипел:

— Осмелела? Страх потеряла, а, Грейнджер?

— Катись ты к черту, придурок, — Нотт немного отстранил её от стены, но лишь для того, чтобы с новой силой приложить её о камни. Лицо Гермионы исказилось в гримасе боли, что заставило Теодора улыбнуться. Нотт был действительно симпатичным парнем. У него были правильные черты лица, темные волосы и глаза, а благодаря спорту он обладал хорошим телосложением. Поэтому и улыбка у него была красивая, но не сейчас… В данный момент она больше походила на оскал.

— Я раскрошу тебя, даже не используя магию!

— Замарать руки не боишься? — Гермиона наклонилась вперед настолько, насколько ей позволяла сжимающая её горло рука.

— Решила характер проявить? — скривился Нотт.

— Отпусти. Меня. Немедленно, — выделяя каждое слово, проговорила Гермиона.

— А иначе что?.. — хохотнул Тео.

— А иначе я помогу, — раздался голос справа от них. Гермиона способна была узнать эти стальные нотки всегда и везде. Она слышала их уже однажды, поэтому была уверена: если Нотт не подчинится, то ему точно не поздоровится, как не поздоровилось и Кормаку.

Теодор не повернулся, а лишь опустил голову и засмеялся:

— Малфой, — вместо приветствия сказал он. — Оклемался наконец?

— Ты её слышал? Руку убрал! — проигнорировав явный выпад в его сторону, сказал Драко.

Гермиона знала, что никто не смел противоречить Малфою без последствий. Она была крайне удивлена, что Нотт на это осмелился. Хотя, если учесть тот факт, что он до сих пор не взглянул на Драко, то можно было сделать вывод, что Нотт все же хоть немного, но опасается Малфоя. Грейнджер перевела взгляд на Драко и увидела едва сдерживаемую ярость. По спине у нее пробежал холодок.

— Решил встать на защиту грязнокровок, друг? — Нотт опустил руку, отходя назад. Гермиона только сейчас почувствовала, что едва касалась пола носками своих туфель. Ноги были ватными и отказывались держать её, поэтому ей пришлось опереться на стену, чтобы не свалиться, словно мешок. Теодор играл с огнем, выводя Малфоя из себя. Гермиона прижала руку к шее и стала наблюдать за происходящим. Ей было ясно, что нельзя оставлять их наедине.

— Мы с тобой не друзья, Нотт! — резко отчеканил Драко. — Нет, я не встаю на защиту этой мерзости, — он скривился. — Она — просто зазнавшаяся девчонка, которая на каждом углу демонстрирует свою гордость, считая себя несгибаемой, но, думаю, ясно, что эти показательные выступления ничего не стоят. Не трать свое время на это, Нотт.

Гермиона замерла на месте. Было чувство, словно её ударили наотмашь изо всей силы. Было больно. Очень. Нет, конечно, она понимала, что Малфой всегда раскидывался не особо приятными словами в её адрес, но задело как раз не очередное оскорбление, а его следующие фразы…

«К хорошему быстро привыкаем, да, Гермиона?» — сознание, как нарочно, подкинуло дров в топку. Она действительно уже привыкла к нормальному общению с Малфоем. Он ведь перестал её оскорблять. Да, они ссорились, но это было уже не по-детски, в их спорах были весомые аргументы.

Грейнджер не помнила, как встала на ноги, и притом твердо, как уверенно сделала несколько шагов по направлению к Малфою, как некоторое время сверлила его взглядом перед тем, как занести руку и изо всей силы ударить его. Она дала ему такую пощечину, что её рука горела, но ей было все равно. Она развернулась и ушла, не оборачиваясь. Гермиона шла, не разбирая дороги: сворачивала на поворотах, поднималась по лестницам, игнорируя возмущенные возгласы потревоженных во сне портретов.

Гермиона знала, что Малфой ненавидит её. Она вспомнила, что говорила Джинни о взглядах Драко, но, судя по всему, подруга ошиблась. Грейнджер знала, что это не так и глупо полагать обратное. Но зачем он подтрунивал над ней около получаса назад? Зачем уговорил сыграть с ней? Зачем направлял её руки? Зачем чуть снова не поцеловал? Было очень много вопросов, но единственный человек, который мог бы ответить на них — Драко Малфой, а это значило, что ей суждено было оставаться в неведении.

* * *

Малфой не стал заканчивать разговор с Теодором, ибо понял, что он сказал. Смотря вслед удаляющейся фигуре Грейнджер, Драко держался за горевшую щеку. А ведь он прекрасно понимал, что в его словах нет ни капли правды, но по какой-то причине продолжал нести весь этот бред. Гермиона Грейнджер — одна из самых сильных и стойких девушек, а если ещё и учесть её ум, то она смело может посоревноваться с чистокровными леди. Хоть отец так упорно убеждал его в том, что все маглорожденные, как и их родители, были необразованными дикарями, но эта девушка доказывала совершенно противоположное. Может, она и не обладала всеми знаниями об этикете, но ведь это ничего не значит. Драко, однажды читая её мысли, узнал, что её родители простые врачи, а это значило, что обычная семья маглов смогла воспитать такие черты характера. Это заслуживало уважения, а не оскорблений.

Драко шел в башню старост факультетов, чтобы встретиться с Блейзом. Друг писал, что есть новости, о которых Малфою следует знать. А ещё ему совершенно не нравилась внезапная уверенность в своих силах, которая появилась у Нотта. Тот давно уже вызывал подозрения своим постоянным спокойствием и беспрекословным подчинением его словам. Как показал сегодняшний опыт — не зря. И откуда это чувство, что они с Тео имеют какую-то связь? Черт. Что-то тут не так!

Забини всегда был ранней пташкой и вставал едва ли не с первыми лучами солнца, поэтому Драко вошел в гостиную префектов и застал друга за книгой. Тот, даже не поднимая головы, смог определить вошедшего:

— Нам стоит найти более надежное место для разговора, — Блейз почти без эмоций пожал Малфою руку и кивнул в сторону выхода. Они шли по коридорам молча, зная, что разговор их будет долгим и сложным. Им нужно было время.

Из головы не шла Грейнджер. Он так глупо обидел её. Хотя, может, это и правильно — ведь он пожиратель, а это значит, что ей нужно держаться как можно дальше от него. Это, пожалуй, верное решение. Но было так странно ощущать что-то в груди, создающее дискомфорт где-то в районе солнечного сплетения… Тоска? Откуда ей взяться?

Грейнджер — поразительная девушка, способная заставить смотреть на неё без устали. За время их жизни в одной башне Драко начал подмечать её мелкие привычки. Например, когда она сосредоточенно что-то пишет, то наклоняет голову вправо и слегка постукивает носком по полу, словно отбивая только ей известный ритм. А когда ей что-то не нравится или злит, она щурит глаза и хмурит лоб. Если же ей немного больно, то она морщит нос, как и сегодня, когда ударила его. Пока учились на первых курсах, Грейнджер не отличалась привлекательной внешностью, даже наоборот, вызывала насмешки у многих из-за огромных передних зубов. Однако чем старше она становилась, тем больше расцветала. Теперь это стройная девушка с аккуратными чертами лица, отличной фигурой и… Дьявол! Надо прекращать думать об этом.

Они пришли на Астрономическую башню. Легким движением руки Драко наложил согревающие чары. Блейз подошел к парапету и устремил взгляд вдаль. Малфой последовал его примеру. Оба молчали. И, пожалуй, впервые молчание давило, ибо с Забини всегда было легко — но не в этот раз:

— О чем ты хотел поговорить? — спросил Малфой, нарушая тишину.

— Много о чем, — неопределенно ответил Забини. — Вчера было собрание?

Драко понял, что не только у него рука горела огнем вчера ночью.

— Да. Это настоящее сумасшествие, Блейз.

Драко был на многих собраниях пожирателей, но это было самым худшим. Многие слышали о жестокости и беспринципности последователей Темного Лорда, но на этом собрании они превзошли сами себя.

Юный Малфой сидел подле отца и смиренно слушал все доклады Пожирателей. Никогда еще Драко не слышал, чтобы кто-то с таким наслаждением говорил о смертях и мучениях других. Белла вновь была самой «успешной» в поручениях. Одним из самых важных заявлений было о том, что к армии Волан-де-Морта примкнули еще несколько десятков магов и сотни магических существ. Этому не было конца. Драко понимал, что если он победит, то мир превратится в ад. Без единого шанса.

На протяжении всего времени, которое Малфой провел в малой столовой на собрании, он чувствовал, что в его сознание неоднократно пытаются проникнуть. Его стена была сильна, но организм еще ослаблен, поэтому поддерживать силу окклюменции было очень сложно. И в какой-то момент стена дала трещину, а Волан-де-Морт не упустил шанса воспользоваться этим. Было странно то, что он выбрал воспоминания, связанные с Грейнджер. Малфой мгновенно закрыл сознание, ибо он не мог подвергнуть её опасности. Она этого не заслужила. Этой девушке хватает риска, в котором она находится из-за Поттера.

Когда все Пожиратели высказались и прекратили раздражающе льстивые тирады о том, что совсем скоро Темный Лорд победит, Хозяин обратил внимание на вновь вернувшегося в строй Малфоя-младшего. Драко надеялся, что это был интерес, как говорится, чисто теоретический. И впервые ему повезло: кроме фразы о «несомненной радости» по поводу его возращения, Темный лорд не сказал ему ни слова. Малфой наивно полагал, что теперь весь этот ад наконец закончится, и он сможет отправиться к матери, которой не было на собрании. Но Мерлин не был к нему настолько милостив.

— Мои верные последователи, — начал Лорд, — я собрал вас сегодня не просто так. Сегодня важный день! Сегодня мы объявим Министерству магии войну.

Зал взорвался одобрительными возгласами и аплодисментами. Это было отвратительно… Драко тоже хлопнул пару раз в ладони, но это едва не вызвало у него тошноту. Кто может радоваться войне?

— В честь этого события нас сегодня посетили гости, — мерзкое шипение Волан-де-Морта возобновилось, когда буря эмоций утихла. Двери распахнулись, и в комнату втолкнули мужчину и женщину чуть старше тридцати. Одежда на них была порвана и больше напоминала лохмотья, вывалянные в грязи, чем предметы гардероба. Они были все в крови — видно, их пытали. На лицах застыл ужас. Их толкнули друг к другу, и мужчина сразу же закрыл собой женщину, хоть сам едва стоял на ногах. Драко отметил этот жест, ведь он бы и сам так сделал, если бы его девушке угрожала опасность. Он бы закрыл её, не мешкая, от тысяч Авад. Жаль было осознавать, что вряд ли эти двое выживут сегодня…

Малфою захотелось узнать их историю, пока это еще возможно, поэтому он проник в сознание мужчины. И узнал, что его зовут Дрейк де Леруар, он из французской чистокровной семьи. Пять лет назад он приехал в Англию, чтобы заключить выгодную сделку для семейного бизнеса. В день подписания договора он и столкнулся с Лоралин. Она… магглорожденная. Дрейк ухаживал за ней около недели, прежде чем та согласилась выпить с ним кофе (Гордячка. И этим уж очень напоминает Грейнджер). Но Леруар не сдавался и боролся за нее, хотя общество, в котором он вращался, было против — его отец однажды даже пригрозил лишить наследства — однако ничто не сломило его чувств к этой девушке. Лоралин и Дрэйк сыграли свадьбу около года назад, и уже месяц как они готовятся стать родителями.

Резко вынырнув из сознания пленного, Малфой тяжело сглотнул и метнул взгляд на живот женщины. Их нужно вытащить отсюда! Драко просто не мог сидеть сложа руки. Мать учила его совершенно другому.

«Милый, помни: Малфои всегда добиваются своего — это у них в крови. Но каким способом они это делают — воля случая», — слова Нарциссы набатом стучали в висках.

— Это сын Банифаса де Леруара — человека, который поддерживает Орден. Я дал шанс нашим гостям стать частью великой армии, но столь щедрое предложение было отклонено. Однако сегодня я в хорошем расположении духа и согласен дать им еще один шанс, — Волан-де-Морт посмотрел на Малфоя, и в его глазах сверкнуло что-то, не сулившее ничего хорошего. — Среди нас есть и молодое поколение, — он подошел к паре. — Драко поможет вам принять верное решение.

Драко не мог и надеяться на такую удачу.

— Конечно, Милорд, — он слегка склонил голову. — Вы же знаете, насколько Малфои бывают убедительны.

На лице Люциуса засияла горделивая ухмылка. Отец любил власть во всех её проявлениях не меньше, чем демонстрацию достоинств рода. Едва ли кто-то посмел бы поспорить с тем, что семья Малфоев авторитетна в глазах всей магической Великобритании. Именно по этой причине Темный Лорд не убивает их за промахи, а наказывает. На шахматной доске Малфои — ферзь. Именно это положение позволило Драко сейчас ухмыляться так же, как и отец.

Прежде чем ему было позволено отправиться в темницы, ему пришлось еще больше часа сидеть на собрании. И по его окончании Драко первым покинул комнату. Дорога до места заключения была не долгой, но ему казалось, что прошло несколько часов. Он знал, что у него есть предложение, от которого они вряд ли смогут отказаться, но что-то не давало покоя.

Спустившись в подземелья Малфой-менора, Драко приказал охраннику открыть для него дверь и покинуть помещение. Одного взгляда было достаточно, чтобы его воля была выполнена. Он зашел в камеру и поставил заклинание тишины, чтобы никто не мог подслушать. Да, ему было известно, что никто не рискнет нарушить приказ Малфоя в его же доме, но все-таки нельзя забывать о том, в каком обществе он находится.

Мужчина сидел на полу и держал за руку свою спящую жену, калачиком свернувшуюся на жалком подобии кровати. Драко навел палочку на женщину и наложил согревающие чары. Дрейк дернулся в его сторону, но почувствовав тепло, исходящее от жены, понял, что Малфой помог ей.

Драко сел рядом с Леруаром и, кивнув в сторону Лоралин, спросил:

— С ребенком все нормально? — голос Драко был обеспокоенный, но мужчина этого не заметил и со страхом в глазах уставился на юного Малфоя. — Я легилимент, — пояснил Драко, — и мне известна ваша история. Дрейк… Я же могу так тебя называть? — он посмотрел на мужчину и, получив в ответ легкий кивок, продолжил: — Отлично. Так вот, Дрейк, у меня есть предложение к вам с Лоралин.

— Почему мы должны тебе верить? — тихо спросил мужчина, боясь побеспокоить чуткий сон Лоралин.

— Потому что у вас нет другого выхода, — безапелляционно сказал Драко. — Темный Лорд убьет вас, при этом даже не моргнув.

— Мне не жаль своей жизни, главное — их спасти, — Дрейк посмотрел на жену и вновь перевел взгляд на Драко.

— Можно спастись всем троим. Только вы должны уметь закрывать свое сознание, чтобы никто не узнал, — сказал Малфой.

Дрэйк кивнул и хотел что-то сказать, но Лоралин заворочалась и проснулась. Мужчина сразу же сел на край кровати, и обеспокоенно посмотрел на нее:

— Милая, все хорошо? — тревога и страх смешались в его голосе. Она кивнула. Заметив Драко, Лоралин кинулась к мужу за защитой, и тот заключил её в объятья. —Этот парень хочет нам помочь, не переживай.

— Как он может нам помочь? Он же еще ребенок!

— Я выходец из достаточно влиятельной семьи Англии, а еще немаловажную роль играет тот факт, что мой отец — правая рука Лорда. Я могу вам помочь, если вы хотите выжить, — холодно отрезал Драко.

— Почему мы должны тебе верить? — женщина задала тот же вопрос, что и её муж. В этот момент Малфой понял, что эти двое мыслят одинаково, они дополняют друг друга. — Ты можешь предать, и нас все равно убьют.

— Скажем так: я подвержен влиянию очень своенравного голоса совести, и если где-то оступлюсь, то мне придется забыть о сне на очень долгое время, — усмехнулся Малфой, сосредоточив свой взгляд на кирпичной кладке противоположной стены. Перед глазами вновь стоял образ Грейнджер. И ведь он говорил правду: даже если она не будет знать о его поступке, одного взгляда на неё будет достаточно для сжирающего чувства вины.

— В чем заключается предложение? — задал вопрос Дрейк. Это значило, что они практически согласились.

— Вы принимаете предложение Темного Лорда и вступаете в его армию. Насколько я понял, его интересуешь именно ты, Дрейк, а точнее, твой отец. Он не просто так хочет тебя в свою коллекцию. Какое-то время вам придется быть верными последователями, дабы избежать наказания и втереться в доверие. В течение нескольких дней я найду место, куда вы сможете перенестись при возможности.

— А что ты попросишь взамен? — с подозрением произнесла женщина.

— Всего лишь передать информацию Ордену Феникса, — пожал плечами Драко и поднялся на ноги. — Учтите: как только я выйду из камеры, мое предложение потеряет силу.

Драко вновь повернулся к Блейзу и еле сдержал смешок, увидев ошарашенное лицо друга. Малфой понимал, что помощь заключенным равносильна самоубийству, но он давно уже понял, что полностью лишен чувства самосохранения.

— Это же шутка? — вновь обретя дар речи, спросил Забини. — Как ты собираешься их вытаскивать? Жить надоело?

— Блейз, Лоралин беременна! Я не мог отправить ни в чем не повинную женщину на смерть и даже не попытаться спасти.

— Грейнджер тебя в могилу сведет, — покачал головой Блейз.

Ступор.

Какого черта? Почему Блейз связал его поступок именно с ней? Нет, он действительно сделал это из-за неё, но про Гермиону Драко даже другу ничего не рассказывал.

— Тебя Джинни поймала на взглядах, а она умеет читать чувства людей, — усмехнулся Блейз.

— Бред, — фыркнул Малфой. — Лучше расскажи, когда это Нотт таким смелым стал?

— Так ты уже успел с ним встретиться?

Драко терпеть не мог разговоры из разряда девчачьих пижамных вечеринок, на которых ни одна косточка не останется не перемытой. Но обсудить поведение Тео стоило, надо было сопоставить все события прошлого и настоящего. Им нужен был общий портрет их однокурсника, чтобы разобраться с этим вопросом раз и навсегда. Поэтому Малфой рассказал об их «наиприятнейшей» встрече. Конечно, тот факт, что он хотел его придушить из-за Грейнджер, Драко опустил. Оба заметили странную связь с Тео. Она была настолько слаба, что её едва можно было заметить, но она была… такая же, как и у них. Черт! Догадка пронзила обоих, словно молния. Драко и Блейз ощущали подобную нить с Тео и между собой. Вывод напрашивался сам собой: черная метка. Такая нить появилась из-за их возраста, чуть позже она пропадет, так как магия укрепится и влияние темной магии не будет столь явным. Однако пока есть шанс вычислять Пожирателей — нужно это использовать. Только почему они не видели его на церемонии посвящения? Может, Нотт просто использовал темное заклинание и это отразилось на его энергии? Это Драко и Блейзу придется выяснить.

— Он — самый настоящий подонок, — вырвалось у Драко.

— Откуда эта эмоциональность, Малфой? — с подозрением спросил Забини. —Мы же решили, что разберёмся с ним. Что ты мне не рассказал, а, друг?

Малфой не ответил.

Бросил какое-то глупое объяснение.

Перевёл тему.

Блейзу просто не обязательно знать все. Драко доверяет ему как никому другому, но некоторые вещи лучше оставлять в себе.

Не все скелеты в шкафу должны быть найдены.