Изгои 3. Неприятности растут (джен)

Мир НС. НИИ Спецтехнологий

— Как вы думаете, можно ли доверять этому вашему… Дискорду? Кто… кто он вообще такой и откуда взялся? — спросил Хрущёв у смотревших на него собеседников.

Ирис, нервно шагавшая перед этим из угла в угол, остановилась, её длинный хвост с громким щелчком стеганул по стене кабинета, прежде чем её громкий и злой голос ответил Хрущёву:

— Гад он! Сволочь, подонок и гад! Когда встречу, я ему обязательно все лапы поотрываю! Пусть так ползает, змей! Пусть зубами от земли отталкивается! Хотя нет! Не сможет! Зубы я ему тоже повышибаю! Вот этим самым хвостом!

Хвост Ирис снова стеганул по ни в чём не повинной стене, оставляя на ней внушительную борозду от костяного кончика.

— Ну тише-тише! — принялась успокаивать её принцесса Луна. — Он же всё объяснил! — и, увидев, как Ирис недоумённо смотрит на неё, поправилась: — Ну… вернее, объяснил, что не может всё объяснить. И что в опасности весь мир, а не только наши дети.

— Да мне хвостом на этот мир! На все миры! — гневно зарычала Ирис. — Меня день и ночь родственники детей осаждают! А я и сказать им ничего не могу! Они меня скоро съедят! И будут правы!

— Я так понимаю, что речь идёт о родственниках Павла и Елены, — спросил Никита Сергеевич.

— О них самых! — ответил Норд Винд, ухмыляясь. — Просто поразительно, сколько у таких маленьких жере… детей родственников. Человек под сто уже зарегистрировано! А какие у вас названия родства удивительные встречаются! Я, знаете ли, даже увлёкся немного. Сейчас с бабушками Лены и Павлика составляем генеалогические древа их семей. А уж все эти сложные отношения и обязанности в семье… Весьма увлекательное занятие!

От отпаиваемой валерьянкой Ирис послышался сдавленный стон. Алоэ на минуточку оторвалась от своей пациентки и высказала претензии доморощенному демикорну-социологу:

— Норд Винд, я же просила не упоминать этих старых мег… гражданок при Ирис! Это для тебя они добрые старушки, что потчуют тебя пирожками с капустой и морковкой, а для Ирис это въедливые, доставучие мегеры, которые каждый день шныряют по институту и достают её своими требованиями. И их теперь даже не выгнать! Благодаря твоим стараниям, между прочим!

— А чего сразу я? — тут же стал оправдываться жеребец. — Все вопросы к начальнику охраны — это он пропуска подписывал!

— Но по твоему запросу! — рыкнула, потеряв всякое терпение Ирис. — Пропуска им выбил ты, а достают они МЕНЯ!

— Тихо-тихо! Успокойтесь! — поднял руки вверх Хрущёв. — Если эти достойные старушки ещё здесь, то попросите кого-нибудь отправить их ко мне. Думаю, я смогу убедить их, что их внуки в полной безопасности и им ничего не грозит.

— Ну попытайтесь… товарищ Первый Секретарь, — проговорила Ирис, в голосе её явственно чувствовалась ничем не прикрытая ирония.

FoE. Где-то в секретном убежище

Мрачное подземелье было скудно освещено светом мерцающих шаров, что висели над длинным, загнутым в форме подковы столом. За столом сидело двенадцать полосатых пони. Здесь, в Зале Двенадцати, в месте где были только свои, им не зачем было соблюдать маскировку — дань никому не нужной пустой традиции. Так что душные балахоны у всех были накинуты на спинки кресел, а сами власть предержащие предавались греху чревоугодия, насыщаясь дарами природы, привезёнными из дальних земель, где земля была не так сильно отравлена боевой химией или заклятиями.

— Братья! — встал довольно старый, но ещё крепкий понь, полоски на шкуре которого поблёкли от старости. — Мы собрались сегодня здесь, чтобы заслушать отчёт о проделанной работе брата нашего, Конрада, который произвёл расследование инцидентов об исчезновении разумных, начавшихся не так давно везде по нашему миру. И которые и не думают прекращаться!

По залу пронёсся одобрительный гул продолжавших жевать зебриканцев.

— Брат Конрад, прошу! — повёл копытом говоривший.

С краю подковы встал один из присутствующих и вышел внутрь огороженного столом пространства. Он оглядел присутствующих. Усмехнулся, когда понял, что лишь пара-тройка морд прекратили жевать и стали внимательно смотреть на него, и, прокашлявшись, произнёс:

— Уважаемые Братья! Как вам должно быть известно, я являюсь главой внешней разведки. Именно поэтому мне и было поручено это дело. Широко раскинувшаяся, благодаря моим неимоверным усилиям, сеть информаторов позволила мне быстро выйти на след похитителей пони! И, как оказалось, виновны в этом… аликорны!

Кто-то из братьев, услышав такое, подавился. Кто-то — шумно выпустил только что отпитый щедрый глоток вина, а кто-то из тех, кто слушал его, просто спросил:

— Так тут замешана Богиня?!

Кто-то из братьев, лучше разбирающихся в местных реалиях, наставительно сказал:

— Какая ещё Богиня?! Они давно уже вышли из-под её власти и живут себе вполне самостоятельно, в Пустоши.

— Так с чего они стали похищать разумных? Зачем они им? Я точно знаю, что аликорны не присоединяют теперь пони к себе насильно. Только добровольцев.

— Тихо, братья! Успокойтесь! — встал со своего места Глава Братства, и подождав наступления полной тишины, продолжил. — Сейчас нам брат Конрад всё объяснит.

Брат Конрад, повинуясь повелительному жесту, слегка поклонился Главе и продолжил:

— Виновны в похищениях не наши подделки, а настоящие аликорны!

— Брат Конрад! — не выдержал Глава. — Вы, должно быть, шутите?! Откуда вдруг взялись настоящие аликорны?!

— Из другого мира! — пояснил докладчик и, перекрывая поднявшийся шум, добавил: — Позвольте мне продолжить!

— Да, конечно, — кивнул Глава. — Продолжайте.

— Эти аликорны пришли из другого, чуждого нам мира! — продолжил Конрад. — Они построили свою базу на Луне и отправляют туда разумных.

— Откуда вы это знаете?! — выкрикнул кто-то из слушателей.

— У меня среди похищенных есть свои пони.

— А что они хотят с ними сделать? — растерянный голос спрашивающего дрожал. — Неужели они хотят их съесть?!

— Оставьте эти страшилки детям, брат Хоран, — усмехнулся Конрад. — Они спасают разумных, эвакуируя достойных этого мира, на свою Лунную Базу. А нескольких, видимо, самых достойных, отправили в свой мир.

— Что это за мир? — сухо поинтересовался Глава, его уши встали торчком, выдавая немалый интерес.

— Это Эквус, — пожал плечами Конрад. — Чистый, без единого следа заражения, мир.

— Невероятно! — ахнул кто-то, не в силах сдержать эмоции.

— Брат Конрад, мы с большим удовольствием выслушали вас, но… — вновь подал голос Глава, — слова — это только слова. Есть у вас что-то посущественнее слов?

— Конечно! — склонил голову Брат Конрад. — Вот эти снимки с Лунной Базы.

Конрад бросил на стол пачку чёрно-белых фотографий, которые тут же пошли по копытам заседающих.

— С Лунной Базой у меня есть практически постоянно действующий канал связи, — пояснил он, — А вот с доступом в их мир всё обстоит не так гладко.

Мир НС. НИИ Спецтехнологий

— Уверяю вас, уважаемая Тамара Афанасьевна, ничего с вашей внучкой не случилось и не случится! — убеждал бойкую старушку Первый Секретарь, вытирая обильный пот, выступивший на лысине. — Ну хотите… хотите я вам честное большевистское слово дам? Слово Первого Секретаря Партии!

— Да зачем нам твоё слово, лысая твоя голова! — стукнула палочкой об пол вторая старушка, очень похожая на старуху Шапокляк из мультфильма. — Ты, ирод, вместо того чтоб болтать, внучат нам наших верни!

— Во-во! Именно так! Так иво, Ильинишна! — поддержала товарку первая старушка. — Подавай сюды наших внуков, ирод окоянный!

— Дорогие мой бабушки, — всплеснул руками Хрущёв. — Ну я же вам уже объяснял! Они сейчас за границей! У них очень ответственное задание! Они там страну представляют!

— Да как же они представляют-то, если у Леночки всё выходное дома осталось?! — энергично потрясла авоськой бабушка Лены. — Ведь ушла из дому в простом платьице домашнем! Ни щётки зубной с собой, ни сменки! Прости господи!

— Ну вы уж вообще, Тамара Афанасьевна! — обиделся Хрущёв. — Думаете, государство отправило своих представителей в другую страну в обносках? И не позаботилось о них как следует?

— Да ты уже который год комунизьму всем обещаешь, а на деле что?

— Что на деле? — опешил Первый Секретарь.

— Да ты горячую воду провести к нам в дом который год не можешь! Каждный год пишу, и каждный раз одни отписки какие-то приходят!

Бойкая старушка полезла себе куда-то за пазуху и достала оттуда ворох почтовых конвертов с кучей официальных штампов, коими и затрясла перед носом Хрущёва.

Первый Секретарь машинально отпрянул от вошедшей в раж старушки и скосил взгляд на секретаря-референта, стоящего чуть сзади. Тот самоотверженно сделал шаг вперёд и изловчившись, выхватил пачку писем из рук боевой старушки. Ту, однако, это не остановило:

— Если уж мне! Заслуженному Ветерану Труда! Блокаднице! Не могут в такой мелочи подсобить! То, что уж о детях малых, заслуг не имеющих, говорить!

Секретарь, быстро просмотрев письма, повернулся к Хрущёву и доложил:

— Дом в очереди на расселение, товарищ Первый Секретарь. Ремонт нецелесообразен. Новые квартиры для жильцов ожидаются в конце сентября.

— Ну вот видите! — повернулся к старушке Хрущёв. — Скоро вы будете жить в новой квартире! Пригласите на новоселье? Ха-ха-ха-ха-ха!

— Да тьфу на тебя! — выдала старушка и, поставив авоську со свёртками на стол, добавила в ультимативном тоне своим скрипучим, старчески дребезжащим голосом: — Тут вещи Леночки и Павлика. Доставьте им их, а не то… я тебя из-под земли достану… касатик! Даже если помру — ночью во сне являться буду!

— Да! — веско добавила старушка, похожая на Шапокляк, и поставила рядом с авоськой корзинку, прикрытую ситцевым платком. — Тут пирожки… для детишек!

Обе старушки направились на выход. У двери Шапокляк ещё раз внимательно оглядела всех присутствующих и показав кулак, обтянутый старческой, с пигментными пятнами, кожей, пригрозила:

— Завтра ещё придём!

После чего вышла, громко хлопнув дверью на прощание.

В кабинете наступила тишина. Все переглядывались, не решаясь первым начать разговор. Наконец Хрущёв решил, как лидер страны, первым нарушить молчание:

— Уф! Дорогая Ирис, как я теперь тебя понимаю! — он прямо рукавом, забыв, что держит платок в руке, стёр крупные капли пота, выступившие на лбу. — Может быть, кто-то сможет найти этого вашего Дискорда? Пусть передаст вещи детишкам, а?

FoE. Лунная База. Ганима

Сегодня мы празднуем наше освобождение от наказаний. Сегодня утром мама торжественно сняла с наших рогов негаторы магии. Знали бы вы, как меня подмывало колдануть чего-нибудь прямо в нём. Вот бы мама удивилась! Но я сдержалась. Всё же мы с братом договорились, что про то, что негаторы на нас не действуют, мы будем молчать. И правильно. Зачем родителей из-за всякой мелочи расстраивать? Тем более что они с расстройства ещё чего покруче для наказания придумают. Уж наши-то папа и мама на это вполне способны.

— Ну как, Гани, куда сегодня пойдём? — подбежал ко мне Лито.

— Ну как куда? — пожимаю плечами я. — Договаривались же пойти к Фларри. Она нас звала, вообще-то. А уж как Кузя на этом настаивал… Так и горит желанием помочь. Да, Кузя?

— Ну чего сразу Кузя? — ответил жеребёнок под смех всей нашей компании. Все уже были в курсе его попыток подружиться с дочерью Кейденс.

— Да совсем ни при чём, — подмигиваю я ему. — Пойдёмте. Раз она позвала нас, значит, ей действительно нужна наша помощь.

* * *

Фларри мы нашли в Центре Управления, в котором она напряжённо работала, барабаня полем телекинеза по клавишам клавиатуры с огромной скоростью. Судя по выражению её мордочки, она была чем-то озабочена.

— Привет, Фларри! — подошёл к аликорночке Кузька, заискивающе улыбаясь. — Работаешь?

Фларри Харт закатила глаза вверх, словно мысленно говоря: «Боже, как он мне надоел!»

Кстати, мысли её мы не читаем. Не то чтобы это невозможно. Уверяю вас — вполне возможно. Хоть и придётся приложить кое-какие усилия. Просто мы не читаем мысли друзей. То есть специально.

— Привет, Фларри! — здороваюсь я с ней. — Ты звала нас?

— Привет, Гани! Привет, ребята! — отозвалась принцесса. — Да, звала. Мне просто необходима ваша помощь.

Аликорночка снова выдала быструю дробь по клавишам и кивнула на экран:

— Смотрите! Я уже где-то с месяц наблюдаю вспышки чужой магии в различных местах комплекса базы. Кто-то пользуется пространственной магией на моей территории без моего ведома!

— Это досадно, — произношу я, рассматривая карту с множеством значков засечённых мест использования магии. — Ты можешь посмотреть по камерам кто это такой умный тут безобразничает?

— Конечно могу и уже сделала это, — пожала плечами Фларри. — Вся База полностью мониторится. Тут без наблюдения и мышь не проскочит.

— Значит, уже знаешь кто это так безобразничает?

— Знаю, — кивает Фларри. — Я насчитала двадцать три разумных.

— Ого! — удивился Лито. — А мы вроде бы так старательно отбирали переселенцев!

— Я установила за ними круглосуточное наблюдение и могу сказать, что только трое из всех этих разумных настоящие шпионы. Остальные подчиняются их воле. Кто-то, боясь расправы, кто-то за деньги, а кого-то они шантажировали.

— Да какой тут может быть шантаж?! — изумился Лито.

— У многих переселенцев есть родственники на планете, — пояснила Фларри Харт. — Мы пока не можем забрать сюда всех. И так уже, похоже, привлекли излишнее внимание.

— Понятно, — протянул Лито.

— А мне не понятно, — говорю я.

— Чего тебе не понятно?

— Какую помощь мы можем оказать тебе в этой ситуации?

Одобрительный гул моих друзей показал, что не только я ломала над этим голову.

Аликорночка оглядела нас серьёзным взглядом и начала объяснять:

— В общем-то, мне сейчас нужна помощь только от Гани и Лито.

Протестующий вопль Кузи тут же прервал её:

— А мы?! А как же мы, Фларри?! Мы тоже хотим помочь!

Остальные члены звёздочки хоть и не так громко, но тоже поддержали своего товарища:

— Да! Мы поможем!

— Всем наваляем!

— Только покажи кого — мигом отпинаю!

— Лунный Патруль — вперёд!

— Да тихо вы! — рассердилась Фларри Харт. — Хоть я, как вы уже догадались, планирую захватить нарушителей, но… но я вовсе не собираюсь использовать для этого детей! В моём распоряжении полно взрослых стражников, чтобы я не занималась подобной ерундой!

— Но зачем тебе Лито и Гани? — робко спросила Лена, пока остальные её товарищи, смущённые отповедью маленькой аликорночки, пристыженно молчали.

— Я как раз собиралась это сказать, когда меня прервал этот безрассудный жеребец! — выдала Фларри, в её голосе явно слышалась ирония. Особенно когда она, смотря на Кузю, произнесла слово «жеребец».

Тот от этого как-то сдулся, а его подвижные перепончатые ушки прижались к голове так, будто он не желал ничего слышать. Увидев его позу, Лилия лишь тихонько фыркнула, а потом подошла к товарищу и, потрепав его по гриве, шепнула:

— Не тушуйся! Она это не со зла. Просто твоё излишнее внимание её уже бесит. Ослабь напор… жеребец!

— Если я правильно помню, — негромко произнесла Фолиа, ни к кому не обращаясь, глядя куда-то в никуда, — то вроде как в человеческих и понячих книгах часто пишут, что кобылка сама начинает преследовать жеребца, если он перестаёт обращать на неё внимание.

— Правда?! — тут же вскинулся и развернул ушные перепонки Кузька.

— Пфе! — фыркнула Фларри, отворачиваясь от обрадованного жеребёнка.

Все весело рассмеялись.

— Ладно, повеселились и хватит! — прервала Лилия. — Фларри, так для чего тебе нужны Гани и Лито?

— Мне нужно будет провести допрос этих злодеев. Узнать их планы.

— Но… ты хочешь, чтобы они прочитали мысли этих злодеев? — опешила Лилия.

— Я понимаю, что это не совсем этично, но как иначе? — спросила Фларри. — Я не собираюсь их пытать или применять ментальную магию.

— А ты умеешь?

— Я дочь Принцессы Любви, — мрачно насупившись проговорила аликорна. — Как думаешь, что я могу уметь?

— Да… уж… — пробормотала Гани, переглянувшись с братом. — Фларри Харт — Мать-Исповедница.

— Я тоже об этом подумал, — кивнул Лито.

— Лучше уж мы послушаем мысли этих злодеев, чем… вот так, — Лито передёрнуло от захлестнувших его неприятных ощущений.

— Вы это о чём? — спросила Лилия, с настороженностью оглядывая Лёхиных детей.

— В папином мире есть одна книжка, — начала объяснять Ганима, после короткого переглядывания с братом. — Называется «Первое правило волшебника».

— И?

— В ней была главная героиня, которую все звали Матерью-Исповедницей. Все её очень почитали и… боялись. Потому что у неё была одна очень полезная, но очень… жестокая магия.

— Какая магия? — поинтересовалась Фолия, когда Гани умолкла, собираясь с мыслями.

— Она могла влюбить в себя любого человека, — пояснил Лито, приходя на помощь сестре. — Влюбить настолько сильно, что тот терял своё «Я». У него оставалось лишь одно желание — быть рабом своей госпоже — Матери-Исповеднице. Угождать ей во всём. Выполнять любое её желание!

— Так уж и любое? — недоверчиво спросил Кузя.

— Любое, — подтвердила Гани. — Скажет, например, ему Мать Исповедница умереть и тот умрёт, счастливый от того, что смог доставить радость своей госпоже.

— Жуть какая! — передёрнула плечами Лена. — А для чего это ей вообще надо было? И нельзя что ли было освободить человека от этого заклинания?

— Чаще всего её магия использовалась для того, чтобы узнать правду и быть уверенным в том, что это правда. Исповедницы были продуктом древней войны магов. Пленённый ею человек не мог врать своей госпоже и выдавал всё, что было нужно допрашивавшему. А заклинание Исповедниц не имело обратной силы. Человек становился её рабом на всю жизнь.

— Ужас! — выдохнула Фолиа и, опасливо покосившись на Фларри, сделала шаг в сторону от неё.

— В моём случае не всё так ужасно, — печально улыбнулась аликорночка, — Но и то, что умею я, тоже не хочется применять.

— Извини, — потупилась Фолиа, ушки её сложились так же, как до этого у Кузи. — Я не хотела тебя обидеть.

— Ерунда! Я не обиделась, — отмахнулась Фларри. — Но теперь вы знаете, для чего мне нужны Лито и Гани.

Вдруг в дверь кто-то осторожно постучал.

— Входите! — тут же разрешила принцесса.

В дверь ввалился огромный кристальный пони в латах Королевской Гвардии Кристальной Империи.

— Ваше Высочество? — вопросительно произнёс он, с намёком глядя на остальных детей.

— Говори, Сорд Брэйкер, — разрешила принцесса. — Они в курсе происходящего.

— Ваше приказание выполнено, Ваше Высочество! — чётко доложил воин, отдавая воинское приветствие так чётко и безупречно, словно был на параде. — Мы взяли всех! Никто не ушёл!

— Отлично, капитан! — улыбнулась Фларри. — Можете идти. Мы тоже скоро придём. Надо хорошенько расспросить этих шпионов. И да! Отведи тех троих в отдельные камеры. Ими я займусь первыми.

FoE. Где-то в секретном убежище

— Итак, брат Конрад, что ещё вы можете рассказать нам о похитителях?

— Много чего. Мы смогли собрать довольно много информации по устройству Базы на Луне. Даже знаем, кто ею фактически руководит и какими силами обладает.

— А вот это уже интересно, — произнёс Глава. — Продолжайте, брат Конрад.

Брат Конрад потянулся к своей седельной сумке, стоящей сейчас на полу, и вскоре вытащил из неё очередную стопки фотографий.

— Вот, эта аликорна командует на базе, — первая фотография пошла по столу от одного заседающего до другого.

Удивлённые восклицания то и дело нарушали тишину в комнате. Но Конрад мало обращал на это внимание. Он доставал следующее фото и после краткого описания отправлял по копытам сидящих за столом зебриканцев.

Так продолжалось довольно долго, а потом это снова прервал Глава Братства:

— Простите что прерываю Вас, брат Конрад — это всё очень интересно, но вы говорили о их родном мире… не правда ли?

— Это так, говорил, — Конрад тут же склонил голову в поклоне, перед Главой.

— Так расскажите нам о их мире, брат Конрад.

Конрад тут же подобрался. Похоже, игры кончились. Глава явно заинтересовался тем, что его людям удалось узнать. Очень жаль, что механические разведчики так несовершенны и так быстро ломаются в том мире. Правда, живые разведчики вообще не смогли вернуться оттуда или даже как-то передать информацию. Очень похоже, что они были уже мертвы.

Всё это он и рассказал Главе Братства, выложив несколько нечётких фотографий и отчёты учёных, что анализировали полученные от големов данные.

— Откуда они там траву нашли?! Зимой! — удивился Глава, рассматривая отчёты.

— Вот, милорд! — Брат Конрад подвинул не очень качественный снимок начальству. — Это какое-то растение на подоконнике, внутри дома. Вот это очень похоже на зелёный лук. А это — на ростки овса. А вот эта травка очень похожа на кошачью мяту.

— Хм… побеги овса? — задумчиво протянул Глава Братства. — Моя бабушка когда-то тоже растила их на подоконнике, зимой. Мы с братом всё время их объедали, не давая им созреть. Ох и попадало нам за это! Кхм… вот что, брат Конрад, этих сведений недостаточно!

— Понимаю, мой господин, — поклонился брат Конрад в очередной раз. — Мы уже подготовили новейшего голема. По расчётам наших умников он будет гораздо лучше сопротивляться неизвестному воздействию того Эквуса. Этот голем самый совершенный из когда-либо созданных специалистами Зебрикании, мой господин! Сейчас он проходит обкатку на Лунной Базе. Пока никто не заподозрил то, что он не настоящий пони. Все считают его разумным.

— Вот как?! Как же этим умникам удалось такое чудо?

— Они посадили в управляющий кристалл душу одного из наших погибших воинов.

— Вы думаете, он не подведёт? — иронично поднял бровь Глава.

— Только не этот, мой господин! — позволил себе улыбнуться Конрад. — Только не этот!

FoE. Лунная База. Фларри Харт

Гнилое сено! Зря я позвала сюда всех детей. Надо было позвать только Лито и Гани. Тихонечко, по секрету. Так бы было гораздо проще. А сейчас я не смогла отказать всем остальным присутствовать на допросе. Ну вот зачем это им? Я ещё могу понять детей Лёхи — они, можно сказать, ненормальные. Эй! Я не обзываюсь или что-то ещё в этом роде. Просто моя мама говорит, что дети Лёхи и не пони вовсе. Они просто так выглядят, как пони. А так их психология скорее человеческая. Бытие формирует сознание. По некоторым обмолвкам Кризалис я даже узнала, что и воспитание у чейнджлингов не сильно повлияло на это. Лито и Гани многое взяли от отца. Так что за них я не переживала. Сама я тоже как-нибудь переживу всё это — это долг правительницы. Не всегда правитель может править, оставаясь чистеньким. Это, конечно, слова Кризалис, но немного понаблюдав, я поняла, что и принцесса Луна и даже Селестия придерживаются этой точки зрения. Сёстры, по-моему, вообще предпочитают казаться добрыми, светлыми и непогрешимыми. Будто никакая грязь не прилипает к их копытам. И они довольно успешно поддерживают этот образ. Так что и мне надо уметь делать такое и не падать в обморок, если для безопасности моих владений необходимо допросить пару-тройку негодяев.

Первого из злодеев волоком втащили в комнату, в которой сидели мы с моими друзьями. Я тут же почувствовала неприятный запах — похоже, он обделался от страха. Один из моих охранников-единорогов тоже уловил этот запах, и тут же с его рога сорвалось заклинание, которое сразу очистило пленника и воздух в комнате.

— Спасибо, так гораздо лучше, — поблагодарила я охранника и обратилась к пленённому шпиону: — Не будем тянуть пони за хвост, неуважаемый! Говорите, кто вас послал? С какой целью? Явки? Пароли? Кто ещё состоит в вашей банде? Как выйти на связь с вашими хозяевами?

Тот в ответ лишь жалобно завыл и вновь напустил под себя лужу. Вот жалкий ублюдок! Эй! Не надо так на меня смотреть, Лито! Я же не в слух!

— Это местные зебры, принцесса, — ответил Лито, ничего не сказав про мои мысли. Правда, вот мордочку такую скривил… рррр! Укушу! Когда-нибудь.

— Он практически больше ничего не знает, принцесса, — выдала Гани. — Он так, обычная «шестёрка» при своём хозяине. Это земнопони с серой шкурой и коричневыми гривой и хвостом. Без одного глаза. Они зовут его Скар.

Что ж, это совпадаем с моими выводами. При наблюдении за ними мы выяснили, что этот одноглазый с уродливым шрамом через всю морду и есть их главный. Его я, пожалуй, оставлю на потом. Сейчас надо допросить другого пони. Тоже земнопони, тёмно-зелёный с чёрной гривой и хвостом. Он появился здесь всего неделю назад. Причём я точно знаю, что мы не вывозили с планеты такого пони. У меня нет на него ничего. Тем больше причин нам его допросить. Очень уж он похож на курьера от хозяев Скара. Вот крупом чувствую — это будет очень интересно.

— Заберите этого! — приказала я страже. — И приведите зелёного!

Стражники шустро заменили допрашиваемого. Зелёный, в отличие от первого, держался молодцом. Он не плакал, не просил о пощаде, не ползал на коленях. Он стоял так, будто это он тут владеет ситуацией.

Там же. Ганима

Впервые участвую в таком в реальности. В воспоминаниях папы было что-то подобное, но это… всё не то. Практический опыт с его воспоминаниями не сравнить. Так что я немного волновалась. Правда первый допрашиваемый меня разочаровал. Очень уж жалкая была личность. Я-то предполагала, что он будет держаться как стойкий оловянный солдатик, смел смотря в глаза своим врагам, а он? Он меня разочаровал. Ну это ж надо быть таким слизняком?! Да даже мысли его читать было противно. Вон наши гости и то смотрят на него как на что-то такое мерзкое и вонючее, а они даже мысли его не читали! Как же хорошо мне стало, когда его увели! Зато второй вызвал во мне какую-то смутную тревогу. Я даже не могу сказать почему. Всё в нём было как-то неправильно. Слишком он был какой-то… искусственный. Даже мысли его были какие-то сухие, пресные. Словно это и не мысли, а строчки кода, передающиеся по проводам. Не было в них того налёта живого мышления.

Этот понь стоял перед нами так, будто он здесь владеет ситуацией, а не мы. Когда он заговорил, то по моей коже табунами пробежали мурашки. Я почувствовала опасность, исходящую от него:

— Глупые детишки, решившие поиграть во взрослые игры, — проговорил он как-то механически. — Что ж, я предоставлю вам такую возможность! Думаю, Конрад оценит таких заложников!

Вот тогда мне стало страшно! Нет! Я просто оцепенела от ужаса! Я словно в замедленном фильме увидела, как его рот раскрылся так широко, как не может раскрыться ни у одного нормального пони. А потом оттуда выставилась какая-то трубка, похожая на ствол оружия. Этот ствол, казалось, был направлен прямо мне в лоб!

— Ложись! — пыталась прокричать я, но моё горло словно стиснул какой-то спазм. Всё что я услышала — это только сиплый хрип.

Я видела, как стражники бегут к нему, но они явно опаздывали. Двое единорогов, охранявших принцессу, явно пытались наколдовать что-то из защитной магии, но тоже опаздывали. А вот Лито, похоже, что-то всё же успел. Ну это и понятно — он же читал мысли злодея так же, как и я, но я, к своему стыду, совсем забыла про магию! Я увидела, как какой-то светящийся полог попытался отгородить нас от злодея, а из его оружия вылетел ослепительный луч. Последнее, что я запомнила — неожиданную сильную боль…