Октябрь в Нулогорске (джен)

На убывающей луне здание библиотеки всегда было угнетающе-белым днём и мертвенно-серым ночью. На растущей — наоборот. В полнолуние библиотеки не существовало. В новолуние не существовало ничего, кроме библиотеки.

Эти простые и очевидные правила, несмотря на их очевидность, были распечатаны и повешены прямо в холле. А потом ещё несколько раз в читальном зале. Ещё кое-где располагались памятки о том, как продлить издание: книги выдавались сроком на один лунный месяц, а за несвоевременный возврат налагались штрафы, начиная от ногтей на левой руке и заканчивая жарко бьющимся сердцем. Инструкция о продлении сроков помещалась на ста семнадцати страницах специальной брошюры, написанной на аккала и снабжённой самыми детальными чертежами нужных схем.

Совсем несложно.

Но люди дисциплинированно и добросовестно приходили сдавать издания, успевая до полуночи. Иногда даже сразу снова брали их и со всех ног бежали прочь.

Библиотека заинтересовала военных в форме со знаками различия ещё в первые две недели их пребывания в городе; но предварительная классификация позволяла пока отодвинуть её во имя более интересных и опасных городских объектов.

Пока субботним днём не обнаружилось, что Марьяше нужно сходить сдать очередной том графической новеллы и взять что-нибудь новенькое.

За стойкой никого не было, но Марьяша просто положила книгу и вполне обычный на вид читательский билет и направилась куда-то вглубь запутанной системы стеллажей.

— Я здесь подожду, — запоздало сказала ей вслед Елизавета, упустив момент, когда радиоведущую ещё было видно.

— Ой, я ещё пока выберу, — отозвалась та откуда-то вроде как слева. — Да ты прогуляйся. Может, что-то захочется себе взять.

Последние слова прозвучали откуда-то справа.

— Здравствуйте, — холодно прозвучало из-за стойки. Елизавета невольно вздрогнула: она точно не видела и не слышала, как подошла библиотекарша. А подходила ли она вообще? Или просто только что сформировалась из неприятной тени за стойкой?

— Добрый день, — вежливо ответила Елизавета, символически пододвинула ближе оставленную Марьяшей книгу и совершила тактическое отступление на пару шагов. И ещё на пару.

Она могла бы поклясться, что библиотекарша не моргает вообще. И, может быть, не дышит.

Как оказалось, лабиринт был не настолько уж сложным. Главное — двигаться исключительно влево и не оглядываться, это Елизавета поняла опытным путём буквально после пары поворотов. В общем-то, довольно занятная идея: ведь не вернёшься, если пропустил что-нибудь, поэтому надо быть внимательным.

Она старалась быть внимательной. Миновала три стеллажа современной отечественной литературы, уходящий в высокий потолок узкий шкаф с глухими чёрными дверями и табличкой на незнакомом языке, прошла мимо элегантных серебристых полок, над которыми свисала с потолка табличка «Футуризм 1920-1935».

Елизавета уже видела впереди стойку, около которой Марьяша беззаботно болтала с библиотекаршей, и только что прошла мимо стеллажей с литературой на саамских языках, как боковое зрение зацепилось за обложку одной из книг.

«Новинки», гласила табличка над стеллажом. Эмблему на книге невозможно было ни с чем спутать. Елизавета осторожно взяла книгу в руки, повернула, чтобы прочитать аннотацию. Точно. НИИ «Прогресс». Справочник.

По-хорошему, стоило бы быть осторожнее с потенциальным объектом. Но любопытство вело, да и потом, Елизавете казалось, что в библиотеке — в этой, по крайней мере — ничего страшного случиться точно не может, если ты не нарушаешь правил.

Зачем-то задержав дыхание, она открыла страничку с содержанием. «Краткий перечень». «Описания». «Разъяснения».

— А иногородним можно записаться? — спросила Елизавета, поймав паузу в бурном разговоре (точнее, в монологе Марьяши с редкими вставками ответов от библиотекарши).

— Это со мной, Насть, — кивнула радиоведущая.

Библиотекарша окинула Елизавету таким пристальным взглядом, что захотелось поёжиться, а потом выдала ей распечатку и ручку.

— Пропуски заполнить. Внизу — дата, подпись. Десятое октября. Подпись с расшифровкой. Пишите разборчиво.

Голос у неё был в целом довольно приятный, но Елизавете всё время казалось, что у девушки что-то не то с зубами. Хотя если предположить, скажем, что она акула, то всё в порядке. Ну а почему бы и нет, с другой стороны.

— А что это такое? — поинтересовалась Марьяша, ткнув любопытный нос в книгу.

— Справочник по аномалиям, — абсолютно спокойно ответила библиотекарша. — Недавно появилась.

— А можно узнать, откуда? — не отвлекаясь, спросила Елизавета. — Редкая вещь.

— Появилась, — обиженно ответила библиотекарша Настя.

— Ну Насть! — возмущённо протянула Марьяша, и та вроде как едва заметно смягчилась, что вовсе не помогло:

— Книги появляются на полке с новинками. Там, где им и положено появляться.

«Сами появляются?» — хотела уточнить Елизавета, но не стала. В целом, вполне логично для «Прогресса». Появляются, ага.

Главное теперь — не упустить окончание лунного месяца.

— Суббота же, — с мягким упрёком произнесла Марьяша. — Выходные.

— Говорит мне та, кто идёт сейчас вести эфир. И у кого завтра их два, — скептически ответила Елизавета.

— Нет, ну это же совсем другое дело, — завелась было радиоведущая.

— Да-да-да, я всё помню. Вот и у меня — совсем другое дело.

— Эта увлечённость делом меня восхищает, — после паузы сказала Марьяша таким тоном, что было ясно — если даже сейчас она не пустится в десяток комплиментов, то они обязательно прозвучат в эфире. А скорее всего, и сейчас, и в эфире, просто разные.

К тому моменту, как они наконец распрощались и разошлись, кончики ушей у Елизаветы были красные.

В ответ на фотографию обложки книги Константин написал только одно слово, весьма ёмкое и не особо цензурное. Потом добавил, что будет через полчаса. Потом дописал: «Ты помнишь, что надо будет в четверг запрос подавать?»

«Помню», — ответила Елизавета.

В четверг ей надо было отправить запрос на завершение командировки. Или на её продление. Они ещё не обсуждали этот момент, но решение уже было принято.