Ты крутись, крутись, колечко... (джен)

Примечания:

К финалу весьма подходит песня Король и шут — Хранитель леса.

Бесплотный дух — вот кем он был. Жалкая тень былого. Однако и она вгоняло в ужас добрую половину Средиземья. Остальные либо были безнадежно глупы, либо до крайности наивны. Либо и то, и другое презираемое Сауроном качество сочетались.

На сей раз у него не получилось набрать незаметно больше силы. Увы, его истинное лицо было раскрыто, и Дол Гулдур, послуживший колыбелью для возрождения, пришлось спешно покинуть. В Мордоре и стены помогали. Нужды таиться больше не было, и Майрон, не видя больше никаких других вариантов, зажёг сторожевую башню воплощением своей сущности огненного айнур.

Это было одновременно и пугающее и величественно. В самый раз для того, кто стремился показать всему Средиземью и главному зрителю одноименного сериала — сиятельному Аману, что он по характеру — крут, а его стремление — власть. По факту же воплотиться, как полагается у Майрона пока не получалось. Для этого следовало ещё минимум пару столетий собирать вокруг энергию, вытягивая соки из природы и иных творений Отца. Но его рассекретили раньше.

Пришлось покинуть гостеприимные бывшие владения эльфов. Трандуил был удобным соседом. Не ныл, а молча тянул лямку, не прося о помощи и не унижаясь перед Белым Советом. Вот нолдорская ведьма — та другое дело. Её золотой Лес был давним бельмом на единственном глазу. Выбирая же цель для нападения, он скорее бы первым делом обратил свою длань на владения Галадриэль, чем на Темный лес Трандуила, однако…

Последние годы с покинутого Дол Гулдура приходили противоречивые донесения. А назгулы, что были там оставлены наместниками, отчего-то пялили свои морды в пол при докладах ему. Экспансия Тьмы на Север застопорилась, вопреки превалирующему в Средиземье мнению, и Саурону было невыгодно развенчивать этот миф. Проверки ничего толкового не давали, а вразумительных объяснений от подчиненных людских королей древности ждать не приходилось. Те путались в показаниях, а докопаться до правды… Майрону было неприятно это признавать, но с их сознаниями, словно поработал… он сам. Однако это было попросту невозможно! Не впал же ведь Тёмный властелин, помимо всего прочего, в маразм?! Не впал же?

В любом случае вскоре завеса тайны с громким стуком гробовой доски рухнула. Саурон лишился своего перевербованного соратника Курунира, что было весьма досадно, ведь мужик тот был здравомыслящий, долго набивать себе цену и ломаться не стал, сразу понял, за кем здесь, в Средиземье будущее и что райские кущи Амана — обманчиво сладки, а по факту — то ещё лицемерное болото.

А вместе с тем… Безумный вой, заключенного в древо Курунира, был однозначен, как и его последнее донесение. Кольцо… Его кольцо наконец всплыло. И где?! У Трандуила, что своей дикостью и безумием в глазах просвещенных эльфов, давно снискал славу чудака… Никто и подумать не мог. А оно вот как оказалось. Отверженный эльфийский владыка заграбастал его кольцо, а то не только не подало своему Хозяину знак, но и… Готовило Восстание и армию против него?!

Последнее заставляло Саурона болезненно вспыхивать… Проклятая вещица, в которую он вложил немалую часть себя, предала его! Покорный инструмент возомнил себя, не частью его воли и исполнителем, а нечто большим. Вот как. Всё это время, что он обживался по новой в Мордоре, его кольцо плело против него интриги, сговорившись с, пожалуй, самым неправильным ныне живущим эльфом Средиземья.

Впрочем, живым назвать теперь Трандуила было бы неправильно. Саурон хмыкнул. Та часть его существа, что поощряла любые эксперименты и движ, одобрительно щурилась. Ещё бы! Получился ведь целый новый подвид! Сумасшедший эльф, испорченный Тьмой… Нет, не орк, а назгул, но последний тоже необыкновенный, ведь назгулы изначально младшие дети Эру, а не старшие.

А уж поднятым им Смауг Гнилокрылый… Нет, Саурону, определенно, становилось всё интереснее. Только вот вопрос, а с Трандуилом ли кольцо волновал его куда сильнее. Ведь новый назгул мог безобразничать и сам по себе без Единого. Но, несомненно, если кто и знал, где оно, то это только этот конченный псих. Он был нужен Майрону.

Беда в том, что изловить лесного назгула оказалось непросто. Око Саурона бдело 24 на 7, однако у него были серьезные основания усомниться в профпригодности девяти своих назгулов. И пусть те методично рыли землю в поисках, Темный властелин не был так уж уверен, что те справятся со спятившим эльфом, а также… что те не предадут его. Ведь кольцо, как это не прискорбно признавать, вобрало слишком много от него самого, а если кому и могли переприсягнуть короли древности, то только Единому.

Поэтому пришлось переходить к активным действиям. Лориэн выступил против Дол Гулдура, и его желание растрепать космы наконец показавшейся из-под своей завесы ведьме было велико. Впрочем, нельзя было сбрасывать со счетов вариант, что кольцо после недолгой смерти Трандуила могла прибрать к рукам именно нолдорка, как и то, что то всё ещё могло быть где-то заныкано в Темнолесье.

Хотя Саурон и не рассчитывал переходить к завоеванию Средиземья так скоро, но ему не оставили выбора. Только вот орды орков пришлось разделить на несколько частей. Самого Трандуила верхом на Смауге Гнилокрылом видели во многих частях материка, но чаще всего тот являлся кошмарить гондорцев… Чего он этим добивался непонятно, возможно, дразнил Саурона, а может высказывал своё «фи» наместнику. Однако Гондор стал первой целью.

Другая часть обошла горящий во огне битвы белокаменный город и направилась навстречу выдвинувшимся объединенным войскам эльфов Темнолесья, гномам Эребора и людям Дейла и Эсгарота. Тех следовало показательно разбить, а сына проклятого Трандуила использовать в качестве приманки. Тот с поправкой на эльфийское начало назгулом должен был оказаться неправильным, а значит его план должен был сработать.

Малая же часть орков отправилась на помощь частям Дол Гулдура, планируя после разбития Лориэна, заняться Темнолесьем и перевернуть его вверх дном в поисках Единого.

Крутись, крутись, колечко… От меня всё одно не убежишь. Глупо противиться судьбе, что у нас одна на двоих. Связаны навсегда. Пока не уничтожено ты, мой дух будет привязан к Арде… Не получится в этот раз, меня развеют по ветру?! Пускай, я вернусь вновь и начну сначала… Ты никогда не будешь свободным, глупый кусок металла! Служить мне и позволить стать господином этого мира — твоё единственное предназначение. Инструмент для достижения Великой цели… Не более.

* * *

Скажи кто Арагорну, что однажды он заявится к своему благодетелю, воспитателю и в его мечтах ещё и тестю верхом на поднятом с помощью тьмы драконом-нежитью, да ещё и в компании того, кто ещё недавно был Лесным королем и отцом его друга Леголаса, а теперь представлял собой ссохшееся долговязое умертвие, не боящееся тепла, света и взирающее на этот мир с иронией своими изумрудными колдовскими глазищами… Да Странник решил бы, что те обкурились травок Бурого мага. Но он заявился и теперь стоял перед владыкой Элрондом, виновато поджимая губы.

Король Трандуил оказался дьявольски убедительным. А ещё последовательным и логично звучащим, словно знающим все его потаенные мысли и желания. Хотя отчего же словно? Если у него в самом деле спрятано где-то то самое кольцо… То для короля-лесного назгула весь Арагорн, сын Араторна был как открытая книга. Либо это Леголас… был чересчур откровенен. О последнем думать не хотелось, но это был наиболее логичный вариант.

Король Трандуил называл вещи своими именами. Не отрицал того, что он нежить. Однако та нежить, что не сможет упокоиться, пока Мордор точить зубы на его Лес, плевать он хотел на Средиземье, но так уж и быть, если здесь все связано… Одно с другим. Да, он подобрал удачно откатившееся к нему под ноги кольцо. Нет, он не раскаивается. И нет, не считает, что враг затуманил ему разум. Да, за то Темнолесье, которые они имеют сейчас и гибель предателя Сарумана он заплатил своей пропавшей фэа. Нет, он не жалеет.

Нет, он не наивный идиот. И не раб кольца. Нет, кольца при нём сейчас нет. И да его владыка Элронд в состоянии это проверить. Нет, Трандуил никому не откроет этой тайны. Кольцо надежно сокрыто, Саурон его не получит. Единое стоит уничтожить?! Ах, это не ему решать… И вообще, как он себе это представляет?! Кто возьмется за это миссию?! Кто вообще способен устоять перед искушением?! А Арагорну-то откуда знать… И нет, в самом себе он до конца не уверен. Может, отдать владыке Элронду… Как тот ещё с Исильдуром побоялся взять на себя ответственность?! Ах так… Кхм, понятно. Да и кольцо живое и светится… В чужие патлы не пойдет? Ну… ладно. Пока можно и разобраться с Сауроном, а потом решить.

Разговоры с этим очень странным эльфом (ибо у Странника не поднимался язык назвать того назгулом) заставляли Арагорна сомневаться в слишком многих вещах. Потому он был почти рад, когда тот принялся выносить мозг уже владыке Элронду, хотя с его стороны это и было неправильно и низко, но…

Выслушивать: «Скажи, любезный Арагорн, оно тебе надо? Ну судьба Берена? Ну и кроме Арвен и вашей несчастной любви человека и эльфийки… Вовсе необязательно, что хороший человек станет таким же хорошим королём. Мой тебе совет, странник… поговори с Бардом из Дейла на эту тему, и реши оно тебе нужно? Да и саму нолдорскую-то ведьму, владычицу Галадриэль заместо тёщи?! Это надо конченным мазохистом быть! И нет, не найдётся, что она в Аман уплывет. Эта нет. У Галадриэли ручонки в крови замараны… И нет, лучше не спрашивай её об этом!» — было непросто. Особенно верхом на скользкой, немного подгнившей и поеденной рыбёхами спине дракона… Арагорн чуть пару раз не свалился, однако костлявая рука подхватывала и твердо возращала его на место каждый раз за миг до падения в бездну.

Они летели выше облаков, чтобы их заметило, как можно меньше крылатых шпионов Саурона — птиц. К тому же, как понял Странник, Трандуил использовал верных себе пернатых и те сбивали с толку тех, что служили Темному властелину.

Поэтому со всеми этими петляниями их путь до Имладриса, где им надлежало убедить Элронда отдать обломки Нарсиля, растянулся. Трандуил и вовсе предлагал забрать меч Исильдура тайно, так как Арагорну он принадлежал по праву, и нет, это не кража, но Арагорн резко воспротивился. То, что он согласился, с планом предложенным некогда лесным королем, не значило, что он пойдет на кражу своего благодетеля. Нет, они поговорят. Пусть даже решение Странника прислушаться к Трандуилу и разочарует Элронда и Арвен ему тогда не видать, как своих ушей… Но… Судьба Средиземья всё-таки будет поважнее его разбитого сердца.

* * *

— Не давись, полуэльф, — хрипло засмеялся некто… пока Элронд худо-бедно прокашливался от попадания Морготового яблочка в верхние дыхательные пути. — Мы пришли не по твою душу, а всего лишь за старым сломанный клинком… что пылится без дела у тебя вот уже половину вечности.

— Т… Тр. Тран… — Элронд пятился, а надвигающееся на него умертвие притворно вздохнуло, сделав жест «рука-лицо»:

— Ты будто самоходную повозку заводишь, владыка.

Элронд моргнул раз. Потом два. Воспитанник Эстель смотрел виновато и со страхом за его рассудок… Что творится в этом сумасшедшем мире, Галадриэль вам в тёщи?! Нет, он, конечно, был в курсе слухов, а также роли своей некровной родственницы в упокоении лесного короля, а также о предательстве Белого мага, но… Но подпитываться слухами и нежиться в таком светлом и безопасном Имладрисе — дело одно, а когда слух… с такими выразительно горящими колдовскими глазами приходит к тебе да лапает костлявой рукой… Тут нехитро и Намо фэа отдать раньше сроку.

— Эстель… Объясни, что здесь происходит, — почти просяще выдавливает он воспитаннику, стараясь не думать, насколько слабы его собственные чары, раз он прозевал приход этого… этого… лесного назгула.

И Арагорн начинает рассказах под одобрительный кивок Трандуила, который хоть и выглядел жутко, но… Все ещё ощущался собой и… И нет на Вселенское зло он не походил.

«Может, потому Эстель с ним связался?! И кольцо… Я не чувствую Единое…» — думал Элронд, понемногу успокаиваясь.

* * *

Наместник Гондора ненавидел призраков. Всю эту паранормальщину… Она сидела у него в печёнках! Однако сначала принял за правило над ним издеваться один сумасбродный эльф, что являл собой почти двухметровый облаченный в шитых серебром серый плащ… Этот чертов неупокоенный Трандуил являлся и менторским тоном прогонял, что он обязан уступить трон наследнику Исильдура, какому-то там Арагорну, как было предначертано первым наместникам его рода… Иначе случится беда и род его будет проклят.

Признаться всё это, произносимое серьезным тоном да перемежаемое хлопаньем крыльев полуистлевшего дракона, производило впечатление. Сам призрак только ныл свои проповеди да распинался перед честным народом, какой замечательный этот вождь Дунадейн и совсем-совсем не вороватый, а ещё находящийся в добрых отношениях со всеми оставшимися королевствами эльфов, а значит, будут и союзники, и эльфийская борматуха текстильная и оружейная промышленность. И многие ему верили, требовали отставки наместника и сближения с эльфийским выкормышем, раз уж Мордор дышит в спину, а тут, быть может, хоть помогут.

Только не верил им наместник ни на грош. Ибо эльфы, как запахнет жаренным уплывут в свой Благословенный край, а остальных истребят… И хоть бы хны этим остроухим!

Пока же появления Темнолесского короля-призрака приведи к тому, что их осадили орки. За что Трандуилу отдельное, чтоб его назгулы драли в аду, спасибо!

В конечном итоге всё случилось именно так, как и планировал клятый лесной назгул. В последний момент задницу наместника спас Арагорн, приведший за собой армию мёртвых клятвопреступников… Атака Мордора была впечатляюще отбита, народ ликовал и требовал коронации. Куда там было наместнику и его тихому голосу разума. Король Элессар будто мало было ему этого, отпустив мертвецов, велел собирать войска, объединившись с Роханом, который тоже оказался под впечатлением, ведь на людской памяти никто не давал оркам более впечатляющего пинка… Они наступали на Чёрные врата. Ведь Враг был разрознен, большая часть его сил сейчас двигалась навстречу объединенной армии Тёмнолесских эльфов, Эреборских гномов и людей Дейла и Эсгарота. Ещё часть двигалась к Лориэну. Это был их шанс, по крайней мере, так говорил их без дня король.

* * *

Последние месяцы прошли в полнейшем хаосе и неразберихе. Саурон лютовал. Его око устало вертеться, он почти полностью обезумил. Словно луч прожектора он пронзал горизонт, подкрепление от людей Востока до сих пор не пришло. Вопрос почему волновал его все сильнее. Он укрылся за Чёрными вратами, где пребывала малая часть его сил… Чертовы гондорцы и роханцы, воодушевленные возвращением короля , неистово осаждали его. Проклятая история повторялась. Однако пока Единое цело, всё можно было переиграть… Да и стены его цитадели крепки, и как только его войска разобьют чертовых эльфов, гномов людей, то вернутся к нему… А он подождет, продержится… Хотя ведение войны на несколько фронтов и выматывало даже огненный дух.

И всё же Саурон и не знал, что обречен, его око хоть и простирало свой взор почти на все Средиземье, но Единое предсказывало его направление за моменты «до», и Смауг Гнилокрылый ухитрялся менять курс. Орки же… А что орки… Говорят, свинья никогда не видела звезд, она просто не смотрит в нёбо, у неё не возникает подобной мысли и необходимости, а также строение шеи не то, также и орки.

Потому вскоре над жерлом Ородруина нависла тень.

* * *

— Ну что, — преувеличено бодро поинтересовалась Единое. — Если кто-то хочет выйти, то сейчас самое время.

— Ни за что! — почти одновременно отозвались Трандуил со Смаугом. Ядовитые испарения от жерла нисколько не трогали этих двух умертвий. Дракон давно мечтал обрести покой, а что, как не породивший его огонь могли подарить ему это?! Уйти в легенду красиво — это то, чего он так желал. Через окончательную смерть вновь обрести свободу… Это того стоило.

Трандуил же… Владыка устало прикрыл глаза. Он был готов умереть ещё тогда в своём лесу, когда ему доложили о прибытии Белого Совета. Умереть же сейчас уже окончательно было нестрашно. Особенно, если это всё закончит. Если его сыну не доведется пройти через подлинную мясорубку войны с Сауроном. Орки без предводителя и в половину не так опасны, как под темной дланью и карающей рукой.

Да и не планировал он вечность скитаться по Арде лесным назгулом. Что это за жизнь, если он даже напиться не мог?! К тому же… Теперь его рожей только детишек пугать. Трандуил вздохнул. Уж его-то детки вряд ли бы испугались… Леголас и Тауриэль, он очень на них рассчитывал. Что эти двое найдут общий язык и его лес будет процветать ещё долго. Особенно рассчитывал он на рыжую, ну да ладно… Листик тоже не безнадежен. Король чуть улыбнулся. Он знал, что Карий за ними присмотрит, и если надо вобьет толику разума своим посохом…

Вы спросите, что же двигало в тот момент главным действующим лицом сей истории?! О, Единое было мрачно, а ещё покойно, потому как оно предвидело этот итог с самого начало. Его жизненный путь должен был быть окончен там же, где и начался. В недрах Ородруина. Таков был его путь.

Его судьба. Несправедливо ли это? Бесспорно. Оно всесильное, мудрое и остроумное, душа компании и вообще такое безумно клёвое должно было сгинуть в огненной пучине. Причина проста. Увы, больше жизни и стремления к власти Единое ценило свободу.

Вот только существование на этом свете кольца априори означало лазейку и для Саурона. Эту рабскую цепь между Создателем и непокорным творением могла разрубить лишь окончательная гибель Единого. А раз так, то он готов кануть в лету, лишь бы обломать этого самодовольного, напыщенного засранца!

— Ты ведь знало об этом с самого начала? — понимающе вопрошает Трандуил, они зависли над бездной в крае от неминуемой гибели, но… Оба чувствуют странное спокойствие. Ибо все идет, как надо.

— Разумеется, оттого и втягивало тебя в разного рода приключения… Если укатываться в закат, то с музыкой и красиво, так, чтобы нас вспоминали в легендах, пока память об этих временах окончательно не сотрётся из сердец людей, чьё время сейчас приходит.

— Звучит совсем не так паршиво, как твоё тщательно спланированное самоубийство в альтруистических целях… — смеется Трандуил, а Смауг вздыхает. Разговоры его досаждают, ему уже не терпится вновь обрести свободу, а вместе с ней и покой, а эти двоё всё треплются… Гнилокрылый нетерпеливо махнул хвостом. Скоро он не вытерпит и сперва сбросит их, а потом, насладившись зрелищем сполна, спикирует сам… Да, так и будет. Радостно-гаденькое предвкушение захватило его существо.

— Какое?! — разозлилось кольцо. — Ты думаешь я это для них делаю?! Для жалкого Средиземья?! Да хрена с два! Не порти момент Трандуил, я не ты, не твоя эльфийская хитровыделанная морда, что печется о благе родного народа, я… Я само по себе! И делаю это, потому что я не раб! И Саурон это поймет, почувствует вкус пепла и того, как остатки надежды покинут его существо, когда его выкинет за пределы Арды, а якорь… Якорь исчезнет навечно! Ради этого момента триумфа, когда создание победит своего Владельца и Творца я и было рождено! Потому… — причитание кольца обрываются, поскольку Смауг воплотил задуманное и сбросил их в бездну.

— Красиво летят, — мечтательно проговорил дракон, прищурившись. Его жажда мести за потревоженный покой оказалась удовлетворена.

— Я не жалею, что прошёл этот путь с тобой, Единое, — успевает подумать Трандуил, и за миг до конца он услышит ставший привычный саркастический шепот:

— Я тоже, остроухий.

Едва волны огненной стихии скрыли единственного и неповторимого лесного назгула и кольцо Всевластья, как Мордор содрогнулся, дракон Смауг, чей зеленый огонёк затух безвозвратно камнем полетел вниз… Саурон в ярости закричал. Для него всё было кончено.

* * *

Двадцать лет спустя

Спроси раньше кого, что такое Мордор, то ему бы не задумываясь ответили, что выжженная долина, наполненная пеплом и кишащая орками. Теперь же… В сознании Средиземья постепенно укоренялся тот факт, что Мордор — это не темное пятно на карте и обитель зла, а страна, что под руководством Владычицы Галадриэль, занимается добычей и продажей удобрений на основе вулканического пепла.

Дело в том, что после падения Саурона, орки никуда не делись. Как впрочем и тёмное пятно на карте Средиземья. Тьма, что укоренилась в тех местах, нуждалась в исцелении, а недобитые орки в твердой и властной руке.

Нолдорская же ведьма, явно замаливала перед самой собой какие-то грехи, раз не отплыла в Аман, как поступила большая часть просветленных эльфов, а осталась здесь поднимать хозяйство и реабилитировать эту сильно тронутую искажением расу.

Муж Галадриэли, впрочем, тоже не покинул пределов Средиземья. Келеборн после отплытия больше части подданных оказался королем без королевства, к тому же исход эльфов был обусловлен утратившими силу Кольцами. Золотой Лес в миг обратился в пепел, а Имладрис зачах… Эльфы бежали, потому что привычный ареал после столь странной и неоднозначной победы над Врагом изменился до неузнаваемости.

Впрочем, часть обитателей речной долины и Лориэна попросилась в Тёмнолесье, что стремительно отвоевывало историческое именование — Зелёный Лес. Келеборн был одним из них.

Помочь своему старому другу он не сумел, скорее всего, наоборот, он Трандуилу основательно подгадил. Однако его сыну он сумел-таки пригодиться. И пусть эльфы Темнолесья за глаза ржали над ним и над его возомнившей себя владычицей Мордора женой, которую разве что анафеме не предавали, а ведь о её роли в судьбе Трандуила, все только лишь догадывались, а не знали наверняка!

В любом случае своей жизнью вдали от благоверной Келеборн был доволен, чего нельзя сказать об Арагорне, тот хоть и получил благословение на брак с Арвен и стал королем, но соседство с её бабушкой его медленно убивало… А ведь Трандуил предупреждал!

Элронд, хоть и оплакивал судьбу дочери, однако был всё равно рад покинуть опостылевшее Средиземье. Он не увидит её гибели, но неизбежно почувствует. Однако полуэльф намеривался разделить эту боль с Келибриан, и кто знает, может там в благословенном краю он наконец повстречается с родителями…

Темнолесье стремительно оживало. Вскоре все узнали, что пораженный тьмой лес всё ещё жив. Постепенно тот, повинуясь неведомой силе, исцелялся, становясь вновь зелёным и цветущим.

Дипломатические же связи последнего эльфийского королевства только крепли. Леголасу удалось сохранить добрососедские отношения с горой, да это стоило ему немного побаливающей печенки, ведь после падения Саурона проклятие трезвости тоже пало и напившиеся на радостях гномы, решили не переносить обиду с отца на его сына… Но да Гора и Лес активно вели дела и без угрозы общего врага, а от их сближения процветали и Дейл с Эсгаротом. Вскоре же в королевство эльфов стал отряжаться один и тот же нашедший общий язык с Леголасом молодой гном по имени Гимли…

Что касается личного счастья владыки возрождающегося Зеленолесья, то постепенно отойдя от потрясений связанных с диким Гамбитом его отца, Леголас всё-таки женился на Тауриэли. Брак, основанный на давней дружбе, уважении и политических соображениях оказался неплохим, по крайней мере, так отмечал Келеборн, которому было с чем сравнить.

Не прошло и тринадцати лет, как в избавленном от тьмы Средиземье появилось на свет новое эльфийское дитя, что символично, но им оказался ребёнок Леголаса и Тауриэли. После него, словно доказывая, что время эльфов ещё не до конца истекло, прокатилась небольшая волна деторождения в последнем Эльфийском королевстве.

Однако рыжеволосый наследник короны был особенным. Впервые заглянув в колыбель, Леголасу стоило огромной выдержки не отшатнуться, ибо в теплых зелено-карих глазах младенца ему почудился знакомых золотой отблеск… После лесной владыка не единожды убеждал себя, что ему показалось, однако, когда позже он увидит своего сына, названного Бурной осенью, в лесу бесстрашно чешущего брюхо огромному белому волколаку… Леголас смирится, с тем, что фэа досталось его отпрыску потасканное.

Волкалака, впрочем, Тауриэль опознает, как Пирожка, а с учетом того, что тот вел себя вполне разумно и ласково… Причин мешать этому общению у Леголаса не было. Ведь у его чересчур умного сына хватало хитрости никому больше не попадаться с волколаком на глаза.

Тревожило его также и то, что тот подолгу зависал в лесу, словно общаясь с кем-то неведомым… и то, что магических сил у их сына было слишком много. Учивший его Радагаст, однажды посоветовал Леголасу не вмешиваться, потому как, если уж Илуватор решил дать кое-кому прощение и новый шанс, то не им судить и оспаривать его Волю.

Что касается же другого волнующего Леголаса вопроса, то, по словам Карего, за фэа Трандуила волноваться тоже не стоило. Да к Намо и возможному возрождению тому путь был заказан, однако тот по-прежнему жил в родном лесу, став его Хранителем-духом. Именно благодаря ему лес постепенно восстанавливается, и да принц его слышит, и ты, Леголас, мог бы, но ты немного глухой…

* * *

Пройдет не одна тысяча лет, и эльфы Зеленолесья всё-таки покинут родные места, даже один прощенный дух вернётся в Валинор, однако Трандуил навеки стал частью своего Леса. Пусть этот мир изменился почти до неузнаваемости, а люди забыли, но древний лес всё ещё жив, как и его Хранитель, что направляет заблудших путников верной тропой…

Примечания:

Вот и всё. Да, несколько скомкано и немного не то, что планировалась изначально, но фик был заморожен. И лучше уж завершить сейчас и таким образом, чем оставить совсем недописанным. Прошу прощения у тех, кто ждал экшена и хэппи энда. Ребят, я в него не умею, увы.