Шрамы времени (джен)

В обществе, где царит террор, ни одно заявление, каким бы оно ни было, нельзя воспринимать всерьёз.

Милан Кундера

Гарри со стоном прижал ладонь ко лбу, даже не пытаясь открыть глаза. Стучавшая в висках мигрень была настолько апокалиптической, что ему не хотелось выяснять, что с ним произошло.

— О радость… — прошелестел знакомый голос, какой угодно, но только не радостный. — Он приходит в сознание. Какое облегчение…

Замечание прозвучало достаточно внятно, чтобы Гарри разобрал слова, но вместе с тем и достаточно тихо, чтобы догадаться — Снейп-Принц не хочет, чтобы его услышали.

Хотя с какой стати то, чего хочет или не хочет Пожиратель Смерти, должно входить в список приоритетов Гарри?

— Ах, мистер Принц! — воскликнула колдоведьма, и Гарри с трудом приподнял веки. Всё вокруг казалось размытым: с него сняли линзы. Тем не менее он видел достаточно хорошо, чтобы определить, что большая белая фигура слева от него — это мадам Помфри, а чёрная справа — Снейп-Принц.

— Ты нас немного напугал, мальчик, — сказала колдоведьма весело, как будто наличие пациента в лазарете скрасило её день. Хотя, возможно, так и было. — Теперь всё пришло в норму. Я принесу тебе зелье, и ты сможешь вернуться в общежитие. Хорошо выспишься и будешь как огурчик.

Утешительно похлопав Гарри по плечу, мадам Помфри скрылась в кладовке лазарета.

— Хорошо, — бросил Снейп-Принц. — Поскольку вы, очевидно, решили больше не тратить моё время…

Он не договорил, так что фраза просто повисла в воздухе, но то, как он повернулся на каблуках, ясно сказало о его намерении удалиться.

Гарри смотрел, как расплывчатая фигура слегка отодвигается, и не удержался — информация давила на него тяжким грузом.

— Вы прыгнули в воду, чтобы спасти кошку! — потрясённо выпалил он. Размытое пятно замерло, развернулось и снова приблизилось к кровати.

— Простите? — вкрадчиво переспросил профессор.

В его тоне прозвучала угрожающая нотка, заставлявшая мальчика повторить сказанное, но Гарри не повёлся на провокацию. Он был гриффиндорцем, но не самоубийцей: тыкать Снейпа-Принца носом в то, что он когда-то поступил по-гриффиндорски, равнозначно призыву к убийству.

— Что случилось? — спросил Гарри, нащупывая прикроватную тумбочку. С удовлетворением обнаружив свои линзы, он поспешно надел их — слепое восприятие мира доставляло ему невероятный дискомфорт.

— Вы столкнулись с Джеймсом Поттером, и это вызвало приступ паники, — снизошёл до ответа Мастер зелий.

Гарри моргнул, зрение прояснилось как раз вовремя, чтобы он успел заметить скользнувшую по губам Снейпа-Принца насмешливую улыбку.

— Чего? — у Гарри отвисла челюсть. Он совершенно не помнил, чтобы видел там Джеймса, зато в памяти отчётливо всплыло, как он бросился бежать после того, как… атаковал Северуса.

— Ты потерял сознание из-за гипервентиляции, — пояснил профессор со странной доброжелательностью в голосе. Впрочем, эта странность тут же разъяснилась: вернулась мадам Помфри, сунув Гарри под нос зелье, а перед посторонними Снейп-Принц вынужден был играть роль идеального отца.

— Хорошо, что Джеймс Поттер был в этой части замка, — сказала колдоведьма, пока Гарри недоверчиво принюхивался к содержимому флакона. Но это оказалось всего лишь успокаивающее зелье. — В тот коридор редко кто заходит. Что вы там делали, мистер Принц?

— Я… — Гарри запнулся. — Я был с друзьями.

— Странно, — нахмурилась мадам Помфри. — Джеймс никого не видел. Если бы он не предупредил профессора Макгонагалл, вас там никто не нашёл бы. Так что поблагодарите его.

Гарри не скрывал своего удивления. Джеймс помог ему? Хотя ненавидит его… Может, Гарри всё-таки поспешил с выводами? Может, он позволил себе поддаться разговорам Северуса и Лили? И ещё не поздно для них с Джеймсом стать друзьями?

— Сомневаюсь, что Поттер действовал по доброте душевной, — с презрительной гримасой возразил Снейп-Принц. — Его карманы были набиты навозными бомбами. Несомненно, он планировал очередную проделку.

— Я до сих пор не понимаю, зачем было его обыскивать, профессор, — сухо сказала мадам Помфри. — В конце концов, он просто помогал вашему сыну.

Снейп-Принц прищурился, и Гарри, сообразив, что дискуссия вот-вот перерастёт в спор, свесил ноги с кровати и поднялся.

— Я могу идти? — спросил он, пресекая любые доводы, которые мог выдвинуть Мастер зелий.

С явным сожалением проглотив приготовленную отповедь, мадам Помфри сухо кивнула и ушла в свой кабинет.

Снейп-Принц тоже развернулся, пробормотав что-то, чего Гарри не понял, но что, несомненно, не понравилось бы колдоведьме. Шагая за профессором, мальчик рассеянно слушал его непонятный монолог, в котором мелькнуло что-то вроде «в бешенстве» и «отравление». Гарри решил, что не хочет этого знать и что в его интересах держаться подальше от Снейпа-Принца.

Но ему никогда не везло с планами, они вечно срывались. Вот и сейчас это произошло именно в тот момент, когда он пытался придумать шаткое оправдание. Однако не успел он произнести и слово, как Снейп-Принц втолкнул его в пустой класс и накинул на комнату такой мощный силенцио, что у Гарри волосы на затылке встали дыбом.

— Заклинание не будет действовать бесконечно, — прошипел профессор, — поэтому советую говорить кратко и по существу.

Под пронизывающим взглядом чёрных глаз Гарри лишь пожал плечами, не зная, что сказать.

— Ну? — поторопил Снейп-Принц. — Это был Дамблдор или Тёмный Лорд?

У Гарри пересохло во рту, он опустил голову, стараясь не обращать внимания на жжение на щеках и затылке. Было что-то глубоко унизительное в том, чтобы признаться Снейпу-Принцу, что он просто… упал в обморок.

На мгновение в голову пришла безумная идея притвориться, что это дело рук Волдеморта. Что случилось очередное видение, но ничего серьёзного, или, по крайней мере, ничего такого, с чем Гарри не смог бы справиться самостоятельно. Только выражение лица Снейпа-Принца накануне, когда он узнал, что мальчику иногда снится его хозяин, было слишком серьёзным, чтобы сейчас выдумывать подобное.

— Ни то, ни другое, — наконец решился Гарри, призвав на помощь гриффиндорское мужество. — Я просто… ну…

Хотя он не смотрел на Снейпа-Принца, но прекрасно представлял, как пристально тот его рассматривает, и чувствовал себя крайне неловко.

— Лили… Лили и Северус… играли. Это была игра, но… Как будто появился дементор и… — он запнулся.

— Простите? — сухо прервал Снейп-Принц.

Гарри провёл рукой по лицу, стараясь сдержать раздражение. Он мог оказаться в этой ситуации с кем угодно. С любым. Но ему повезло очутиться здесь с человеком, который знал о нём меньше всех…

— Когда я рядом с дементором…

— Вы уже упоминали эту деталь, Поттер, — перебил профессор. Гарри мельком вспомнил, как говорил об этом во время их первого — кошмарного — урока окклюменции. — Я не вижу связи.

— Было похоже… Он направил свою палочку на Лили, и я подумал… Потом всё расплылось, я не знал, где нахожусь, и… наверное, столкнулся с отцом.

— Я думал, что говорил с сарказмом, когда сказал про паническую атаку, — заметил Снейп-Принц вроде бы нейтральным тоном, но это было не так. На самом деле его тон был дьявольски насмешливым, и Гарри решил, что имеет полное право обидеться.

— А я думал, у нас перемирие, — огрызнулся он, скрестив руки на груди. Однако эта поза не только не придала ему авторитета, которого он добивался, но и сделала его похожим на обиженного ребёнка, что прекрасно понял Снейп-Принц.

— Если вы не хотите, чтобы я выставлял вас дураком, советую перестать вести себя, как идиот, — холодно ответил Мастер зелий.

— Я потерял сознание! — возмутился Гарри. — Как будто это можно контролировать!

— Вы запаниковали, — безжалостно уточнил Снейп-Принц.

— Это одно и то же! — воскликнул мальчик, обиженный несправедливостью Мастера зелий. — Это невозможно контролировать!

— Кодовое слово для вас, мистер Поттер, — выгнув бровь, усмехнулся Снейп-Принц. — Окклюменция.

«Только об этом и может говорить», — подумал Гарри, но, к счастью, не успел высказать профессору своё недовольство.

— Нельзя проявлять такую слабость, — ледяным тоном продолжал Снейп-Принц. — И это больше не повторится, если не хотите, чтобы я сам вас убил.

Гарри уже готов был разразиться гневной тирадой об ужасающем отсутствии сострадания у Пожирателя Смерти, когда — не дав ему времени оправдаться или пожаловаться — профессор, явно посчитав разговор законченным, небрежным взмахом руки отменил заклинание, развернулся на каблуках и вышел из комнаты.

Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что Снейп-Принц не собирается возвращаться и выслушивать обиды мальчика. Он вышел наконец в коридор и, сжимая и разжимая кулаки от злости, успел заметить, как мантия Снейпа-Принца исчезла за углом. Взгляд на старые часы Дадли подтвердил то, что подсказывал желудок: пришло время обеда.

Бормоча сквозь зубы оскорбления, которые наверняка отправили бы его надолго в тюрьму — или даже на кладбище, если бы профессор их услышал, — Гарри спустился по лестнице, догнал на первом этаже Снейпа-Принца и проскочил мимо, не дожидаясь, пока тот закончит снимать невообразимое количество баллов с Сириуса или пока крёстный заметит его.

Ожидавший в сторонке Ремус посмотрел на Гарри, когда тот проходил мимо, но Гарри проигнорировал его и со сжавшимся в комок желудком подошёл к дверям Большого зала. Нападать на Северуса было как-то неправильно. Снейп наверняка в ярости, и вполне справедливо.

Глубоко вздохнув, Гарри поднял голову, шагнул вперёд и… застыл на пороге.

Если и было что-то, чего никогда не случалось в Большом зале, так это тишина. Здесь всегда было шумно от сотен смешивающихся разговоров, звона столовых приборов и смеха учеников.

Лишь однажды Гарри стал свидетелем такой тишины, какая царила сейчас над факультетскими столами. Перед глазами вновь возникло лицо Седрика, и этот образ никак не удавалось прогнать.

— Что происходит? — тихо спросил он у только что появившегося справа от него силуэта.

Снейп-Принц тоже замер, но лишь на секунду.

— Не зря эту эпоху прозвали «ужасным временем», — пробормотал профессор и решительно зашагал к преподавательскому столу.

Несколько учеников проводили его взглядами, но большинство продолжали смотреть в свои тарелки.

Гарри наконец сдвинулся с места и, отметив среди сидящих фигуру Северуса, направился к слизеринскому столу. Внутри поселилась новая тревога. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что тишина среди слизеринцев отличалась от того тяжёлого безмолвия, которое, казалось, придавило всех остальных в Хогвартсе. Многие Змеи обменивались сдержанными усмешками, понимающими или торжествующими взглядами. Те же, кто не входил в эту категорию, старались держаться в тени.

Рассеянно скользнув взглядом по Северусу, Гарри продолжал наблюдать за окружающей обстановкой. Входившие в Большой зал ученики, почувствовав тяжёлую атмосферу, тут же прекращали смеяться или болтать и быстро присоединялись к своим факультетам. Там кто-нибудь шёпотом вводил их в курс дела, а новички, не выказывая никаких признаков удивления, ошеломлённо переглядывались. Девочка-райвенкловка разрыдалась.

За столом Змей никто ничего не объяснял.

Преподаватели переговаривались вполголоса, у некоторых на глаза навернулись слёзы.

— Что случилось? — прошептал Гарри Северусу, нарушая напряжённое молчание слизеринцев.

Снейп несколько секунд хмуро смотрел на него. На мгновение Гарри подумал, что он злится из-за произошедшего сегодня днём недоразумения, но потом понял, что это скорее связано с тем, что Гарри нарушил какое-то негласное правило.

— Случилось сражение, — пояснил Люциус Малфой.

Гарри удивлённо вскинул голову. Слишком занятый наблюдением за другими столами, он не заметил старосту, сидящего напротив Северуса. Что было довольно невероятно, учитывая исходившее от Малфоя удовлетворение.

— Сражение? — переспросил Гарри, изо всех сил стараясь не выдать отвращения, которое он испытывал к семикурснику. Ему нужны были ответы, и, к сожалению, они были у Люциуса.

— Несколько грязнокровок, предателей крови и авроров… — пожала плечами Беллатриса. — Ничего особенного.

Темноволосая девочка лет тринадцати заёрзала на своём месте, но промолчала.

— Там… там кого-то убили? — спросил Гарри, шокированный небрежностью, с которой Люциус сообщил о сражении.

— Нет… — иронично усмехнулся Северус. — Все же знают, что у них фальшивые палочки.

— Как ты можешь шутить так? — спросил Гарри несколько громче, чем собирался. Многие повернулись в его сторону.

— Потому что мне всё равно, — без малейших колебаний отрезал Северус.

Это прозвучало так холодно, так бесчеловечно, что Гарри застыл в шоке. Малфой же, наоборот, выглядел счастливым.

— У Северуса правильное отношение, — довольно заметил староста. — Тёмный Лорд выиграл эту битву, он наверняка выиграет эту войну, и лучше быть на правильной стороне…

Волна ярости захлестнула Гарри, и он вскочил, готовый броситься на стоявшего перед ним Пожирателя Смерти.

— На стороне убийц? — воскликнул он, уже не заботясь о том, кто его слышит.

После этого возмущённого возгласа установилась ещё более оглушительная тишина, чем та, что царила секунду назад. Все без исключения повернулись к слизеринскому столу и с любопытством наблюдали за происходящим там противостоянием.

Люциус не соизволил встать и вовсе никак не отреагировал на выпад Гарри, просто опёрся локтями на стол и положил подбородок на сцепленные руки, а его высокомерная улыбка стала ещё шире.

— А на войне разве не обе стороны состоят из убийц? — невозмутимо поинтересовался Малфой.

— Сядь, Гарри, — шёпотом приказал Северус.

Возможно, это был разумный совет… Но всякий здравый смысл покинул Гарри, мальчика слишком возмущала несправедливость происходящего. Люди умирали, потому что Волдеморт пользовался поддержкой подобных Малфою личностей. Потому что эти так называемые чистокровные жаждали этнических чисток, которые в конечном итоге приведут всех к гибели.

— У тебя уже есть метка, верно? — бросил Гарри. — Ты уже валяешься у ЕГО ног, как хороший пёс, да?

Убийственно сверкнув глазами, Люциус скользнул рукой во внутренний карман мантии, однако, не успев достать палочку, метнулся взглядом с лица Гарри на что-то за его плечом и положил руки на стол. Злобная ухмылка исчезла и сменилась сухой улыбкой.

— Профессор, — произнёс он с плохо скрываемым презрением.

Гарри хотел было обернуться, уже догадываясь, что Снейп-Принц будет не в восторге от его выходки, но на плечо ему опустилась рука — отнюдь не мягко — и толкнула обратно на скамейку.

Гарри сел, но Снейп-Принц не убрал руку и продолжал сжимать его плечо, пока мальчик не поморщился от боли.

— Профессор Дамблдор собирается зачитать список погибших… — с угрозой в голосе объявил Мастер зелий. — Было бы неразумно продолжать сейчас эту… дискуссию.

— Не волнуйтесь, сэр, — небрежно взмахнул рукой староста. — Я уверен, что у нас ещё будет возможность продолжить её… позже.

У Гарри возникло чёткое ощущение, что их обмен репликами имеет скрытый подтекст, и он бы с радостью вмешался, если бы хватка Снейпа-Принца не грозила раздавить ему плечо.

— Отлично, — сухо кивнул профессор. — Кстати, мистер Малфой, я заметил, что вы проявляете особый интерес к защите…

Гарри осторожно дёрнул плечом, пытаясь освободиться, но Снейп-Принц, слегка сдвинув свою руку, большим пальцем впился в нерв, и перед глазами Гарри внезапно заплясали тёмные бабочки.

— Безусловно… — любезно ответил Люциус. — Я увлекаюсь… защитой.

Он выплюнул последнее слово с такой насмешкой, что даже ослеплённый жгучей болью в плече Гарри понял — Малфоя интересует не столько защита от тёмных искусств, сколько сами тёмные искусства.

— Многие заклинания и проклятия не входят в учебную программу… — ровно сказал Снейп-Принц. — Возможно, вам будет интересно изучить контрзаклинания…

Это была угроза? Неужели Снейп-Принц только что угрожал Малфою?

Пытаясь понять, что происходит, Гарри, как мог, развернулся и посмотрел на профессора.

Выражение лица Мастера зелий было таким же нечитаемым, как и обычно, но внимание мальчика привлекли глаза. В них горел недобрый огонёк, некое зловещее обещание.

— Они могут оказаться полезны вам, — серьёзно продолжил Снейп-Принц. — Чисто гипотетически, разумеется.

Люциус, должно быть, понял намёк, потому что, слегка кивнув, согласился:

— Разумеется.

Посчитав инцидент исчерпанным, Снейп-Принц отвернулся, собираясь вернуться к преподавательскому столу. Гарри молча смотрел на него. Мальчика и удивляло то, что профессор соизволил пересечь весь зал, чтобы помочь ему, и одновременно раздражало: он вполне в состоянии самостоятельно сбить спесь с Малфоя.

— Э-э-э… Профессор? — окликнул Люциус уже шагнувшего прочь Мастера зелий. Потерявшие к инциденту интерес ученики снова навострили уши. — Вы получили сову от моего отца?

Гарри совершенно не понимал, что происходит, но несколько слизеринцев затаили дыхание, когда Снейп-Принц снова развернулся и немигающе уставился на Малфоя. Маленькая свита семикурсника не знала, куда отодвинуться. Даже Нарцисса выглядела обеспокоенной тем, что оказалась рядом.

— Меня мало интересует, что хочет сказать мне Абраксас Малфой, — с явным отвращением отчеканил профессор.

Словно влепил Люциусу пощёчину.

— Род Малфоев — один из старейших и наиболее уважаемых в Британии, — сухо возразил Люциус. — Лучшего союзника вам не найти.

Никогда ещё Снейп-Принц не выглядел таким высокомерным и… угрожающим. А учитывая, что Гарри был его любимым мальчиком для битья, это многое значило.

— Род Малфоев не самый древний и далеко не самый уважаемый, — невозмутимо заявил Снейп-Принц. — На самом деле род Принцев и старше, и респектабельнее. Что касается союзников… — с издевательским смешком протянул Мастер зелий. — Возможно, Малфоям нужны союзники… Мы же вполне справляемся самостоятельно.

Открыто оскорблённый, Люциус открыл рот, чтобы ответить, но Снейп-Принц не дал ему на это времени и нанёс очередной удар.

— Но даже если мне понадобятся союзники, мистер Малфой… — холодно продолжил он, — я обращусь непосредственно к Гринграссам, поскольку хорошо известно — Абраксас задолжал им столь непомерно, что недавно ему пришлось расстаться со своими итальянскими владениями.

Профессор сделал паузу и склонил голову.

— Или это был секрет? — пробормотал он вслух. — Мне очень жаль, мистер Малфой, я не хотел ставить вас в неудобное положение.

Люциус выглядел так, будто готов был кого-нибудь придушить.

— Вы заплатите за это, — прошипел он.

По губам Снейпа-Принца скользнула ледяная усмешка.

— О нет, мистер Малфой, — возразил он. — Потому что эта маленькая забавная история — просто анекдот. Шутка. Однако держитесь подальше от того, что принадлежит мне, если хотите, чтобы я сохранил в секрете другие, более… щекотливые факты.

На мгновение их взгляды скрестились, затем Снейп-Принц повернулся на каблуках, взметнув мантией, и устремился прочь.

Едва он отошёл, как за столом зашушукались. Люциус был в бешенстве.

— Челюсть подбери, — сухо посоветовал Северус.

Гарри, вздрогнув, сообразил, что в самом деле сидит с далеко не элегантно открытым ртом.

Поскольку Малфой был занят тем, что отрицал всё только что сказанное Снейпом-Принцем, стараясь обратить это в свою пользу, Гарри решил, что сейчас самое время для тихого отступления.

— Эмм… — пробормотал он. — Я пойду… сяду вон там…

Он неопределённо махнул на край стола, поближе к учителям. И как можно дальше от Люциуса.

Он не думал, что Северус составит ему компанию, но тот, пожав плечами, подхватил свою сумку и пошёл следом. Они затерялись среди первокурсников, слишком напуганных, чтобы возражать.

Гарри рискнул посмотреть на Снейпа-Принца и, поймав в ответ убийственный взгляд, постарался больше не поворачиваться лицом к преподавательскому столу.

— Лили волновалась, — бросил Северус.

Гарри не успел вновь извиниться: откашлявшись, Дамблдор встал, и в Большом зале снова воцарилась тишина.

— Сейчас зачитает список погибших, — прошептала девочка рядом с Гарри.

У Гарри не было времени расспрашивать Северуса на эту тему, но вскоре стало очевидно, что первокурсница была права. После краткой речи о трагедии войны, опустошающей магический мир, Дамблдор развернул длинный свиток и стал зачитывать имена в алфавитном порядке, делая почтительную паузу после каждого.

Процесс оказался долгим и мучительным. Не один ученик разразился слезами или закричал от отчаяния, услышав то или иное имя, а Гарри задавался вопросом, почему им не сказали раньше, если погибшие были родственниками или знакомыми. Но потом быстро понял, что это невозможно: те, кто вырос в магическом мире, знали многих волшебников.

Гарри метался взглядом туда-сюда от слизеринского стола к столам других факультетов. Он видел, как Сириус успокаивающе положил руку на плечо отца, когда в зале прозвучало какое-то имя. Наблюдал, как Джеймс стоически воспринимает новости, хотя не имел ни малейшего представления о том, кем приходился Поттеру покойный — учитывая беспокойство, с которым смотрели на Джеймса его друзья, возможно, близким родственником.

Когда Дамблдор свернул пергамент, большинство учеников в зале горько плакали. Директор молча сел, на столах появились наполненные блюда, однако многие встали, не притронувшись к еде.

— Как ты можешь говорить, что тебе всё равно? — спросил Гарри вполголоса, тронутый скорбью окружающих. Он никогда не мог спокойно выносить чужую боль.

Северус проглотил ложку супа и пожал плечами.

— Это просто имена, — без особых эмоций ответил он.

Гарри недоверчиво уставился на него.

— Это люди, — поправил он. — Чьи-то родители, дети, друзья…

— Это не мои родители, дети или друзья, — отрезал Северус. — Для меня их не существует.

Это прозвучало так… равнодушно.

Гарри не знал, почему его задело подобное отношение. В конце концов, это же Северус Снейп.

— К тому же они были глупцами, раз допустили, чтобы их убили, — добавил Северус.

— Умереть за то, во что веришь, не глупо! — запротестовал Гарри.

Северус лишь насмешливо приподнял бровь.

— Ты говоришь как гриффиндорец, — усмехнулся он. — Умирать за идеал глупо. В конце концов, их смерть ничего не изменила, а они всё равно погибли.

— Они сражались против Волдеморта, — возразил Гарри. — А если никто не будет с ним бороться, тогда…

— Тогда никто не умрёт, — оборвал его Северус. — По крайней мере, никто из тех, чья смерть действительно не имеет значения.

— Ты говоришь о грязнокровках? — сердито спросил Гарри, бросив слово, которое так часто звучало в их гостиной. — Таких, как Лили?

Ложка резко упала обратно в суп, забрызгав большинство первокурсников вокруг. Однако никто из них не осмелился возмутиться.

— Не смей оскорблять Лили! — прошипел Северус.

— Я и не собирался! — взбешённый, Гарри вскочил. — Ты прекрасно справишься сам!

Не дав другу времени ответить, он ринулся вдоль стола к выходу. К своей тарелке он едва прикоснулся, но мысль о том, чтобы оставаться в этом скорбном зале и дальше, была невыносима. Что касается высказываний Северуса… Лучше уйти от него, пока Гарри не наделал глупостей, например, не попытался вразумить Снейпа с помощью заклинаний.

Он долго кружил по коридорам, пытаясь вымотать себя и стряхнуть чувство беспомощности, и наконец решил лечь спать и забыть об этих ужасных выходных. Втайне он ещё надеялся, что, возможно, всё это лишь кошмарный сон.

Он брёл в подземелья, не обращая внимания на то, куда идёт — дорога была достаточно хорошо знакома, чтобы теперь найти путь с закрытыми глазами. К сожалению, планы немедленно лечь в постель были нарушены двумя девочками, сидевшими на холодных каменных ступенях. Гарри прошёл бы мимо, если бы не узнал Эми.

— Всё в порядке? — спросил он.

Взгляд сокурсницы недвусмысленно дал понять, что вопрос крайне глупый. Сидевшая рядом с Эми девочка — второкурсница, насколько помнил Гарри, — отчаянно рыдала.

— В списке был отец Инес, — коротко объяснила Эми, сочувственно поглаживая волосы девочки.

Гарри поморщился.

— Извини, — неловко пробормотал он.

— Не стоит извиняться, — раздался голос у него за спиной.

Гарри повернулся, готовый проклясть и Нарциссу, и всех её пожирательских прихвостней. Но девушка оказалась одна и никакой враждебности не выказывала. Пройдя мимо Гарри, она присела на корточки рядом с Инес. Мальчика ужаснуло, как Эми опустила глаза перед Нарциссой. Он ненавидел несправедливую иерархию, царившую среди Змей.

— Ты ведь полукровка, не так ли? — мягко спросила Нарцисса.

Восхищение в глазах Инес выглядело тошнотворно. Второкурсница кивнула, явно очарованная блондинкой. Хотя надо признать, Нарцисса в самом деле было очень красива какой-то эфирной, неземной красотой.

— Твой отец был маглорожденным, а мать — Прюэтт, да? — продолжала Нарцисса, и девочка, снова кивнув, поспешно вытерла глаза. — Забудь об отце и возьми имя своей матери. Чистокровный бедняк лучше, чем полукровка. Это просто совет.

Гарри не успел возмутиться: Нарцисса выпрямилась и пошла дальше, как ни в чём не бывало. А Инес, ничуть не оскорблённая, недоверчиво уставилась на Эми.

— Она говорила со мной! — наконец воскликнула она.

Вместо того, чтобы буквально взорваться, Гарри без оглядки кинулся к гостиной, бросил на ходу пароль и, ни минуты не раздумывая, заперся в спальне, благо никого из соседей по комнате там не было.

Старательно задёрнув шторы вокруг своей кровати, он не издал ни звука, когда дверь общежития открылась и закрылась. Рона занавес никогда не отпугнул бы. Но Северус даже не попытался заговорить.

Не в силах заснуть, Гарри провёл добрый час, пытаясь очистить разум. Это не помогло, и в конце концов он сдался, сосредоточившись на выбранном элементе для ментального щита. Вот только с водой получилось не лучше, чем с избавлением от мыслей.

Он не мог не думать о девочке в коридоре и о том, с каким восторгом она смотрела на Нарциссу. Безудержное восхищение, которое все испытывали к ней, даже Люциус.

Гарри тошнило от этого. Тошнило от того, что таких, как они, возносят на пьедестал. Такие, как они, смотрят свысока и утверждают, что Волдеморт — это благословение. Такие, как они, открыто насмехаются над тем, за что другие отдают жизнь…

Всё в этом месте вызывало у Гарри отвращение.