Ликорис (гет)

Небольшая группа летящих на мётлах волшебников, состоящая из двух мужчин и двух женщин в форме мракоборцев, мягко спланировала на крохотную поляну, скрытую в самом сердце леса. Они видели друг друга весьма смутно из-за густой предрассветной тьмы, но использовать чары Люмоса никто не рисковал, чтобы ненароком не выдать своего местоположения нежелательным свидетелям.

— Итак, давайте всё ещё раз обсудим, — начала Гермиона, после того как на место их высадки были нанесены приватные чары. Она старалась, чтобы голос её звучал как можно ровнее и не выдал волнения, бурлящего внутри неё. Неожиданно свалившаяся на неё роль командира группы в задании, к которому они готовились последние одиннадцать месяцев, неблаготворно сказывалась на нервах девушки. — Абигель, ты заходишь с запада, Джон — с востока, Алекс — севера, а я…

— …пинком выносишь дверь с криком: «Всем палочки в сторону и лечь мордой в пол!», — шутливо перебил её Джон.

— Попрошу быть посерьёзнее, — стрельнув убийственным взглядом в его сторону, урезонила Гермиона. Хоть Джон и был самым старшим в их группе, но порой вёл себя как подросток, что нередко раздражало девушку.

— Да ладно, Герм, всё будет в полном порядке, — широко улыбаясь, ответил он. — Мы постараемся сделать отличный подарок к рождению первенца Гарри…

— У них может родиться девочка, — вставила Абигель.

— Или двойня, — добавил Алекс.

— Хотелось бы верить, что всё пойдёт как по маслу, — угрюмо отозвалась Гермиона.

— Сила позитивного мышления, — воздев указательный палец кверху, сказал Джон, — творит чудеса и …

— …может привести к травмам и прочим негативным последствиям, — мрачно закончила за него фразу начальница и строгим голосом продолжила: — У нас есть план действий, и в наших же интересах действовать согласно ему, а также быть собранными и поменьше верить в благосклонность фортуны.

— Умеешь же ты создать атмосферу, — с иронией сказал Джон. — У меня даже создалось чувство, что мы идём на облаву кого-то посерьёзнее, чем обычных контрабандистов.

— Если организация «Красных Гвоздей», по-твоему, простые контрабандисты, так почему мы одиннадцать месяцев не можем их отловить? — мгновенно завелась колдунья. — Почему мы мотаемся, как последние идиоты, по всей стране, раз это такое простое дело?!

На несколько мгновений на поляне воцарилась напряженная тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием Гермионы.

— Каюсь, брякнул глупость, — с пристыженными нотками в голосе пробубнил Джон.

— Хорошо, ещё раз всё повторяем и выдвигаемся, — уже совершенно спокойно произнесла Гермиона.

* * *

— Наши птички опять упорхнули, — с неприкрытым разочарованием заметил Джон, когда их группа в полном составе зашла в лесную хижину, в которой по информации из проверенных источников, скрывалась верхушка «Красных Гвоздей».

Обычно молчаливый Алекс выразился гораздо цветистее и нецензурнее.

— Кхм, — делано откашлялась вспыхнувшая от смущения Абигель.

— Извини, — буркнул парень.

— Люмос максима, — произнесла заклятие Гермиона, желая рассеять царивший в помещении полумрак.

Вспышка света на несколько секунд ослепила всех, так как их зрение уже успело привыкнуть к предрассветной тьме. Когда побочный эффект прошёл, группа мракоборцев увидела всё то, что скрывала от них темнота: всё помещение было под завязку забито разнообразными магическими артефактами и волшебным устройствами. Молчун Алекс присвистнул от увиденного.

— Мерлина мне в отцы! — поражённо произнесла Абигель.

— Кажется, мы сорвали джекпот, — воодушевлённо сказал Джон.

— Я бы так не сказала, — скептически отозвалась Гермиона. — Но, думаю, мы неплохо займём отдел невыразимцев. Абигель, отправь им сообщение, чтобы как можно скорее прислали сюда своих ребят, — отдав распоряжение, она направилась вглубь хаотичных рядов стеллажей, заполненных различными магическими предметами.

Бегло разглядывая сокровища контрабандистов, Гермиона не могла отделаться от мысли, что будь у неё хотя бы треть того, что здесь находится, то просто так бы она отсюда не ушла. Шестое чувство назойливой морзянкой посылало в мозг сигнал тревоги. Колдунья дошла до последнего стеллажа и заметила на нём нечто, приглушившее мысли об опасности. Обнаруженный Гермионой предмет сильно напоминал маховик времени, у которого, однако, были свои отличительные черты: песок внутри часов больше напоминал пепел или мелко растёртый уголь, а через ось проходили четыре тонких кольца с цифрами. Словно одержимая Империусом, Гермиона протянула к механизму руку и схватила его со стеллажа. Стоило оказаться этому странному маховику в её руке, как произошло то, о чём предупреждало её шестое чувство. От стен отделились тени, которые трансформировались в человеческие фигуры, вооружённые волшебными палочками.

— Засада! — хрипло прокричал Джон.

Комнату наполнили вспышки от заклинаний. Быстрым движением Гермиона спрятала маховик за пазуху, при этом едва уклонившись от летевшего в неё проклятия. Всё ещё костеря себя за допущенную беспечность, она давала достойный отпор противнику. Члены команды тоже не отставали от неё, но враг значительно превосходил их числом. Гермиона улучила момент, чтобы отправить сигнал о помощи. По воле случая она оказалась незащищённой для заклятия, которое ударило её точно в грудь. Мир перед глазами утонул в ослепительной вспышке и погас вместе с сознанием.

* * *

Гермиона открыла глаза и не поверила увиденному. Мир вокруг неё утратил почти все цвета, лишь бледно-голубое небо смотрело на неё сквозь голые черные ветви деревьев. Вместе с цветами ушло и тепло — воздух обжигал холодом лёгкие при каждом вздохе. До её сознания дошла абсурдная, но в то же время реалистичная мысль: она лежит в сугробе посреди леса. Чертыхаясь, Гермиона не без труда встала с земли. Перед глазами всё кружилось и двоилось, а от холода у неё зуб на зуб не попадал. Обхватив себя руками, колдунья вскрикнула, испугавшись, что потеряла свою палочку. Но тут же увидела её кончик рукоятки, торчащий из того же сугроба, из которого сама недавно выбралась. С замирающим от страха сердцем — а вдруг палочка сломалась — Гермиона осторожно потянула за древко.

— Хвала Мерлину! — с облегчением воскликнула колдунья, вынув из снега целую палочку.

Сотворив при помощи колдовства костёр, Гермиона отправила Патронуса в Министерство Магии. Трансгрессировать она не рискнула, так как не была уверена в своих силах и опасалась расщепления. Немного согревшись, колдунья почувствовала пульсирующую боль в районе груди именно в том месте, куда она успела припрятать странный маховик. Гермиона расстегнула несколько верхних пуговиц на гимнастёрке и увидела, что маховик буквально вплавился в кожу и мышцы на четыре пальца ниже левой ключицы. Чёрный песок внутри часов маховика пульсирующими вспышками источал свечение. Внутри у Гермионы всё перевернулось.

— В какое же дерьмо я вляпалась?! — тихо произнесла колдунья, но как следует не успела подумать о сложившейся ситуации: тёмное свечение песочных часов проникло в её сознание.

Энергичный стук в дверь отвлёк от заполнения документов Грегори Страуда, старшего целителя пятого этажа Святого Мунго. Он не успел хоть что-то ответить, как дверь распахнулась и на пороге появилась молоденькая девушка-стажёр. Её щеки и глаза горели от волнения.

— Целитель Страуд, пациентка из пятнадцатой очнулась! — воскликнула она.

— Что ж это хорошо, — степенно отозвался он. Пожилой целитель, в отличие от девушки, давно растерял весь спектр эмоций, которые когда-то могла вызвать его работа. Теперь же всё, что происходило с пациентами его этажа, сводилось для него к сухим записям в документах. Мистер Страуд неторопливо встал и сказал:

— Пойдёмте поговорим с мисс… — он запнулся, пытаясь вспомнить имя пациентки из пятнадцатой палаты.

— Грейнджер, — нетерпеливо выпалила стажёр. — Гермиона Грейнджер. Она у нас с конца семьдесят восьмого года и всё это время провела в состоянии сна.

— Всё именно так, целитель Хобс, — кивнул Страуд и невольно подумал, что лет пятьдесят тому назад был таким же, как эта юная колдунья.

«Любопытно, как скоро угаснет огонь в её глазах?» — мелькнула в голове мужчины окрашенная грустью мысль.

Когда они вошли в палату, то обнаружили пациентку стоящей у окна. Её взгляд был прикован к виду за стеклом. Заметив, что тело пациентки бьёт крупная дрожь, а бледное лицо покрыто лёгкой испариной, Страуд мысленно отметил про себя, что ей нужно прописать укрепляющее зелье.

— Здравствуйте, мисс Грейнджер, — мягко произнёс доктор.

— Кто вы? — оторвав взгляд от окна, спросила пациентка и окинула пристальным взглядом целителя.

— Меня зовут Джозеф Страуд.

— А я — Лиззи Хобс, — робко напомнила о себе целительница-стажёр.

— Я один из старших целителей Святого Мунго, — бросив полный укора взгляд на юную коллегу, продолжил он.

— Я уже догадалась, что нахожусь в Мунго. Мне знаком каждый из персонала больницы, но вас двоих впервые вижу, — с нотками подозрения ответила Грейнджер.

— Хотел бы и я сказать, что вижу вас впервые, но не могу, — сказал Страуд. — За почти три года, что вы у нас пребываете, я не единожды вас осматривал. Даже подумывал написать статью о вашем недуге, если бы вы не проснулись бы к восемьдесят второму.

— Что? Что вы только что сказали? — дрогнувшим голосом произнесла девушка и, используя подоконник как опору, развернулась к целителю всем корпусом. Прочитав замешательство на его лице, она добавила: — Про год. До какого года я должна была проспать для вашей статьи?

— До тысяча девятьсот восемьдесят второго, — растерянно произнёс Страуд.

— До тысяча девятьсот восемьдесят второго, — бесцветным голосом повторила пациентка. — Тогда какой сейчас год?

— Восемьдесят первый, — участливо сказала Хобс и быстро добавила: — Тридцать первое июля.

— Благой Мерлин! — поражённо выдохнула Гермиона. Её голос стал тише и, говоря сама с собой, она продолжила: — Тридцать первое июля восемьдесят первого! Быть не может! — в её мыслях тут же всплыл образ найденного в хижине контрабандистов маховика с его чёрным свечением. Её рука невольно потянулась к тому месту, где он некогда был спрятан, и в то же мгновение Гермиона отдёрнула её. — Или всё же.. — лёгкая улыбка коснулась её губ. — А ведь Гарри сегодня исполняется год, — внезапно лицо девушки помрачнело, словно летнее небо перед ливнем. Глаза колдуньи вспыхнули стальным блеском, и тоном, не терпящим возражений, она обратилась к мужчине: — Мне нужно… нет, я должна поговорить с Альбусом Дамблдором.

— Не думаю, что…— начал Страуд.

— Неважно, что вы думаете, важно лишь одно: чтобы я в ближайшее время встретилась с Дамблдором, — перебила его Гермиона. — А ещё я хотела бы, чтобы мне незамедлительно вернули мои вещи.

— Вы забываетесь, мисс Грейнджер, — напор девушки вызвал ответную реакцию сопротивления у старшего целителя. Он решил поставить на место смутьянку. — Я и мисс Хобс — целители, а не слуги или домовики. А вы — наша пациентка, которая проснулась после годового сна, вызванного неизвестными чарами. Вдобавок, ваша личность вызывает подозрение. Действительно ли вас зовут Гермиона Грейнджер? Вы появились из ниоткуда в декабре семьдесят восьмого, послали сигнал бедствия в Министерство, и теперь, едва придя в сознание, требуете устроить встречу с самим Альбусом Дамблдором. Вы очень подозрительная личность, мисс Грейнджер. Думаю, я должен связаться с отделом мракоборцев.

— Допускаю, что перегнула палку, — вдруг совершенно спокойным тоном ответила Гермиона. — И приношу вам свои извинения. Но мне крайне важно увидеться с профессором Дамблдором.

— Хорошо, — сухо произнёс Страуд, поджал губы, а затем добавил: — Я помогу вам, мисс Грейнджер, но для начала вы должны вернуться в постель и принять зелья, которые необходимы для, — он сделал небольшую паузу, окидывая ее внимательным взглядом с ног до головы, — улучшения вашего состояния.

Гермиона коротко кивнула и, чуть пошатываясь, направилась к койке. Старший целитель едва сдержал удовлетворённую улыбку: он в очередной раз добился своего.

— Мы вас покинем ненадолго, мисс Грейнджер. Но целитель Хобс вскоре вернётся к вам с зельями, а вы пока отдохните.

— По-моему, последнее время я чересчур много отдыхаю, — не без сарказма отозвалась пациентка.

— Вам не повредит, — ответил Страуд и, взяв под локоть Хобс, обратился к ней: — Идёмте со мной.

И они покинули палату.

Гермиона откинулась на спинку кровати и прикрыла глаза. Шестое чувство подсказывало ей, что старший целитель решил её провести. Колдунья была готова поставить тысячу галлеонов на то, что его коллега вернётся с каким-нибудь сильным седативным зельем, а встреча с Дамблдором состоится лишь во сне. План ее лечащего врача мог бы сработать с кем-нибудь другим, но не с ней. Гермиона не могла не заметить, что девушка-целитель настроена к ней гораздо лояльнее, чем её старший коллега, и, вполне возможно, целительница не считала, что Гермиона опасна. Также от взгляда девушки не ускользнула выглядывающая из кармана халата целительницы рукоятка волшебной палочки. Какая удобная оплошность. Колдунья решила этим воспользоваться, если не удастся убедить целительницу помочь ей. Раз судьба закинула её в прошлое, девушка решила использовать этот шанс, прежде чем она вернётся в своё время. А для этого ей просто необходимо было встретиться с Дамблдором, ведь он был единственным волшебником, который мог бы помочь ей и при этом разумно использовать ту информацию, которой она располагала.

Размышляя о возвращении в своё время, Гермиона снова подумала о маховике, который переместил её в это время. В последний раз, когда она видела его, он, словно клещ, впился в её кожу.

«Вряд ли его оставили среди моих личных вещей, — размышляла колдунья о судьбе необычного артефакта. — Без всяких сомнений, его отправили невыразимцам. Надеюсь, шрам после него остался не слишком уродливый».

Движимая любопытством, Гермиона открыла глаза, расстегнула две верхние пуговицы пижамной куртки и сдвинула ткань в сторону. Её удивлению не было предела: вместо ожидаемого шрама на ключицах была татуировка, точнее детальное изображение того самого маховика времени. Девушка толком не успела детально рассмотреть рисунок татуировки, как дверь распахнулась и в палату вошла целительница. Как и ожидалось, в руках она несла поднос, на котором стояла кружка с дымящимся зельем. Поймав подозрительный взгляд, она понимающе улыбнулась и сказала:

— Не переживайте, Гермиона. Я ведь могу называть вас по имени? Мы всё-таки не только ровесницы, но и члены одного ордена.

— Члены одного ордена? — слегка нахмурясь, переспросила Гермиона.

— Да, Ордена Феникса. Грюм был очень удивлён, когда ему в кабинет явился патронус-выдра и позвал на помощь. Профессор Дамблдор был удивлён не меньше, когда узнал о вас, но всё же… — Хобс поставила на прикроватную тумбочку поднос и присела на уголок постели. — С момента вашего появления в Мунго мы приглядывали за вами, — указав рукой на дымящуюся кружку, она с мягкой улыбкой сказала: — Выпейте зелье, вам станет лучше.

— Серьёзно? — приподняв левую бровь, скептически произнесла Грейнджер.

— Безусловно, — хитрая улыбка расцвела на губах целительницы. — Признаюсь, Гермиона, я допустила вольность и не выполнила предписание целителя Страуда: вместо седативного зелья я приготовила укрепляющее, так как подумала что для беседы с профессором Дамблдором вам потребуются силы, а не одурманенная голова.

— Неужели Страуд пошлёт сову Дамблдору? — с недоверием в голосе проговорила Гермиона.

— Старина Страуд уже вернулся к своим бумажками, свято веря в то, что стажёр беспрекословно выполнит его расположения, — Хобс ухмыльнулась. — Но со мной наш старый филин ошибся — я отправила послание профессору Дамблдору. Так что ожидайте гостей, Гермиона, — она встала и направилась к двери. — Выпейте зелье, оно придаст вам сил. А меня ждут другие пациенты.

— Спасибо вам, Элизабет, — искренне поблагодарила Гермиона целительницу.

— Не за что, Гермиона, мы ведь сражаемся на одной стороне, — с улыбкой ответила колдунья и скрылась за дверью.

Едва целительница покинула палату, Гермиона протянула руку к принесённому зелью. Но прежде, чем сделать первый глоток, колдунья оценила его цвет и запах. Хотя Хобс и говорила весьма убедительно, но жизненный опыт подсказывал Гермионе, что не стоит доверять едва знакомому человеку. Кто знает, может, целительница её провела, сочинив про то, что она — член Ордена Феникса, чтобы пациентка стала более покладистой. Не обнаружив внешних подозрительных признаков у зелья, Гермиона сделала маленький глоток. Во вкусе зелья она тоже не почувствовала ничего странного и сделала ещё глоток, а затем другой и, в итоге, выпила содержимое кружки полностью. Вскоре девушка почувствовала приток силы и вновь встала с постели. Она подошла к окну — на этот раз она не ощущала слабости в ногах — устремила внимание вниз, где по тротуару перед больницей проходили люди, в тайне надеясь заметить среди них Дамблдора. Пока Гермиона вела своё наблюдение, то пыталась проиграть в голове предстоящую с ним беседу: что скажет, когда увидит его, о чём стоит рассказать, а о чём — если удастся — она умолчит. Девушка настолько погрузилась в свои размышления, что пропустила момент, когда дверь в палату отворилась и в неё вошёл тот кого она так ждала.

— С пробуждением, мисс Грейнджер, — привлекая её внимание, произнёс он. — Я давно ждал нашей встречи.

Услышав его голос, Гермионе едва удалось удержать свои эмоции и подступившие к глазам слёзы. Профессор Дамблдор стоял перед ней во плоти, живой. Он выглядел почти также как в те дни, когда она впервые перешагнула порог Хогвартса. Может быть, чуточку моложе, да и седины поменьше., но его глаза излучали тот самый свет мудрости. Встретившись с ним взглядом, Гермиона почувствовала себя вновь ребёнком. Ведь для неё детство окончательно умерло в тот день, когда жизнь покинула тело директора Хогвартса.

— Ох, профессор Дамблдор, — только и смогла произнести она. На кончиках её ресниц заблестели слёзы.

— Кто бы мог подумать, что я могу расстроить столь юное создание всего двумя фразами, — покачав головой, сказал он и ловким движением, которое бы вызвало зависть у любого иллюзиониста, вынул из складок мантии носовой платок. — Думаю, вы найдёте его достаточно чистым, чтобы вытереть ваши слёзы.

— Спасибо, профессор Дамблдор, — она приняла платок и промокнула им глаза. — И вы меня не расстроили, а наоборот… Я так рада вас видеть, что расклеилась…

— Судя по вашим словам, мы знакомы, но, к своему огорчению, я не могу вспомнить день нашего знакомства.

— Потому что он ещё не настал. Через десять лет я буду среди первокурсников Хогвартса…

— О как! Догадываюсь, мисс Грейнджер, что наша беседа будет долгой и нам стоит устроиться с большим комфортом, — колдун взмахнул волшебной палочкой, и два стула, которые стояли у стены, превратились в удобные плетёные кресла. Ещё одно заклинание и пасс палочкой — и между ними появился столик, на котором стоял фарфоровый чайник с двумя чайными чашками и этажерка с разнообразными десертами. — Присаживайтесь, — галантным жестом пригласил он сесть Гермиону. Когда они заняли места, Дамблдор коснулся кончиком палочки чайника, и из носика пошёл душистый пар. Разливая чай по чашкам, колдун сказал: — Ну, а теперь я хочу услышать о ваших приключениях, мисс Грейнджер, и особенно о том, как вы оказались здесь.

Гермиона начала свой рассказ. Дамблдор внимательно её слушал, лишь изредка перебивая собеседницу, чтоб уточнить некоторые моменты и узнать интересующие его подробности. Рассказ Гермионы постепенно перешёл к части о маховике времени, найденном в хижине контрабандистов, и о последующих событиях.

— Вы ведь поможете мне получить другой маховик, чтобы я могла вернуться в своё время, профессор Дамблдор?! — с замирающим от волнения в груди сердцем спросила Гермиона.

— Конечно, я помогу вам, мисс Грейнджер, особенно после того, как вы мне рассказали столько важной информации. Но я бы хотел посмотреть на оставленный вашим маховиком отпечаток.

— Хорошо, — испытав приступ смущения, ответила колдунья

Гермиона расстегнула первые пуговицы и приспустила ткань пижамной куртки, обнажая левое плечо и место, где она совсем недавно обнаружила маховик-татуировку. Дамблдор вынул из складок мантии предмет, который представлял собой лупу с семью подвижными разноцветными линзами. Отрегулировав магический прибор, колдун пристально осмотрел татуировку, затем поправил некоторые линзы и посмотрел на Гермиону. Окончив свой осмотр, он с сочувствием в голосе произнёс:

— У маховика, при помощи которого вы переместились в наше время, есть серьёзные недостаток.

— Какой? — нахмурилась девушка. Что-то подсказывало ей, что ответ Дамблдора не придётся ей по душе.

— Вы, мисс Грейнджер, забрали всё своё время существования. Неспроста вы оказались в декабре семьдесят восьмого года.

— Профессор Дамблдор, неужели вы хотите сказать… — она запнулась, догадка озарила её. — Я не родилась?!

Старый колдун только кивнул в ответ.

— Но как?.. — поражённо выдохнула Гермиона.

— Смею предположить, тут замешана тёмная магия, которую использовали для создания маховика.

— Плюс удар заклинания, пришедшийся по нему, — глухим голосом произнесла колдунья. Осознание того, что с ней произошло и в каком она сейчас положении, свинцовой змеёй оплело её разум и сердце. Паника своими мерзкими щупальцами охватывало её душу. — Я не родилась… меня не существует, но я-то есть! Я — живая!.. — дрожащим голосом произнесла Гермиона. — Я могу вернуться в две тысячи второй год?

— Теоретически — да, но практически… — он многозначительно замолчал.

— С практикой всегда так, — с горечью усмехнулась девушка. — Что ж мне делать?!

— Я могу предложить вам свою поддержку, а так же стать членом Ордена Феникса.

«А почему бы и нет? Пути назад у меня нет», — подумала Гермиона. Вслух она произнесла коротко и твёрдо:

—Я согласна.

Поздний вечер плавно переходил в ночь, когда Дамблдор вернулся в свой кабинет. Первым делом он покормил Фоукса. Феникс в данный момент был в полном расцвете своих дней, и его огненно-золотое оперение не могло не радовать глаз.

— У меня сегодня выдался весьма интересный день, Фоукс, — погладив питомца по голове, задумчиво произнёс Дамблдор. — Я сегодня узнал столько ценной информации… Судьба сдала мне на руки неплохой набор карт. Мне предстоит хорошенько подумать над тем, как лучше с ними разыграть партию. Всё-таки обидно будет остаться в дураках с козырями.

Колдун прошёл к рабочему столу, сел за него и погрузился в размышления. Яркий всполох со стороны камина ворвался в поток мыслей и привлёк к себе внимание Дамблдора. Он посмотрел в ту сторону. Рядом с камином Северус Снейп. У старого колдуна моментально созрел план стоило ему только увидеть угрюмое лицо своего шпиона.

— Вы как раз вовремя, Северус! — довольным тоном воскликнул Альбус.

— Директор, обычное время для моего визита, — с лёгким изумлением в голосе ответил Снейп.

— Вы очень пунктуальны, Северус, но сейчас это не так важно, — вкрадчивым тоном заговорил Дамблдор. — Я хотел сказать, что вы тот самый человек, который мне сейчас необходим.

— И для чего же я необходим? — чуть нахмурившись, спросил Снейп.

— Сегодняшнего дня к Ордену примкнула одна особа…

— И вы хотите сделать из меня её няньку? — перебил Северус и твёрдо добавил: — Нет уж это без меня!

— Северус, вам не придётся быть ей нянькой. Это довольно зрелая для своего возраста девушка, обладающая знаниями, которые помогут нам в борьбе с Томом Реддлом. Ведь вы прекрасно понимаете, Северус, чем скорее мы обезглавим эту змею, тем скорее семья Поттеров окажется в безопасности.

Чёрные глаза Снейпа стали ещё темнее, а его лицо побелело от злости, но Дамблдор знал, что потянул за нужную ниточку и теперь этот молодой человек сделает, то что нужно. Никогда не стоит недооценивать силу любви, а любовь к Лили Поттер была для Снейпа прекрасными вожжами в умелых руках старого хитреца.

— Я вас прекрасно понял, — наконец холодно сказал Северус. — Я сделаю так, как вы скажете. Хотя, думается мне, вы и сами это знаете. Ведь стоит вам сказать «прыгай», и я сделаю это, лишь спросив, как высоко и нужно ли при этом поджигать препятствие.

— Не стоит так преувеличивать, Северус, ведь мы все стараемся ради общего блага.

— Лгать не стану и не буду пытаться, лично меня общее благо никогда не волновало. Но пока вы защищаете Лили, я весь ваш, профессор.

— Ваша честность весьма похвальна, — сухо ответил Дамблдор.

— Так, когда подготовить мне шею для хомута?

— Завтра я познакомлю вас с мисс Грейнджер.

— Грейнджер…знакомое имя, — лоб Снейпа избороздили глубокие морщины. — Стойте! Это случайно не пациентка из Мунго, спящая непробудным сном.

— Да, именно она, — кивнул Дамблдор.

— И чем же может быть полезна девушка из ниоткуда?

И Дамблдор, многое опуская и замалчивая детали, весьма поверхностно рассказал историю Гермионы. Он умолчал о гибели Лили и Джеймса, решив, что это может плохо сказаться в дальнейшем. Так же Альбус мысленно отметил, что нужно поговорить с мисс Грейнджер, чтоб она тоже молчала об этом.

— Вы правы такой союзник нам необходим, — задумчиво произнёс Северус.

— Я рад, что мы пришли к общему понимаю.

После они некоторое время провели за обсуждением новой информации, которую удалось добыть Снейпу в стане врага. Когда Снейп собирался уходить, Дамблдор спросил:

— Информация об убежище Поттеров ещё не просочилась?

— Единственное, что известно: то, что хранителем является Блэк, а его и днём с огнём не сыскать.

— Я так и думал, — кивая, произнёс Альбус, про себя отмечая, что Гермиона допустила ошибку сказав, что тайну убежища Поттеров раскрыл Петтигрю, который был хранителем Фиделиуса.

* * *

— Вух, мне едва удалось улизнуть из дома! — облегчённо выдохнул Джеймс стягивая себя мантию-невидимку. Посмотрев на Сириуса и Питера, своих закадычных друзей, он спросил: — А где же наш Лунатик?

— Наверное, где-то задержался, — предположил Петтигрю.

— Или слопал сову с письмом, чисто по ошибке, — отшутился Бродяга.

— Такое способен только ты, а не он, — подколол друга Сохатый.

— Возможно-возможно, — ухмыльнулся Сириус. — Давайте начнём без него, а то в любой момент может явиться твоя благоверная и превратить меня с Хвостом в тыквы.

— Лили думает, что я закрылся в подвале и мастерю очередную игрушку для Гарри. И даже если она раскроет обман, то вряд ли догадается что я с вами в Визжащей хижине, — довольным тоном поведал Джеймс.

Друзья сели за карточный стол, на котором не было свободного места от бутылок с алкоголем и закусок к нему. За месяц до дня рождения Гарри, Мародеры условились встретиться в Визжащей хижине и отметить первый день рождения сына Джеймса. Петтигрю решил воспользоваться прекрасным случаем, чтобы заполучить тайну Фиделиуса, так как желал быть номером один для Джеймса и втайне жгуче завидовал Сириусу. Люпин опаздываю из-за одной его хитрости. Потягивая портвейн, он подгадал время, когда друзья чуть охмелеют, и вывел разговор в нужное ему русло:

— Слушай, Бродяга, ты себе лапы не стёр, бегая от Пожирателей?

— Есть немного хотя эта даже весело, — с ухмылкой ответил друг. —Да и для фигуры полезно. Знаешь тебе бы побегать тоже не помешало, а то скоро будешь пухленький, как сдобная булка.

— Я выгляжу слишком… простым, чтобы даже самый тугодумный прихвостень Волан-де-Морта посчитал, что я могу быть хранителем такой правды, — с притворной скромность ответил Питер, отметив про себя, что друзья на неё купились.

— А ты прав, Хвост, — отпив из своей бутылки, сказал Джеймс и на его лице расцвела плутовская улыбка. — Я вот что думаю: может, обдурить этих болванчиков да и дадим тебе, Бродяга, чуток расслабиться?

— Это как? — спросил Сириус. Он пил огневиски, и алкоголь уже затуманил его взгляд и голову.

— Сделаем Хвоста хранителем Фиделиуса. Все будут гонять за тобой и если даже, не дай Мерлин этому случиться, поймают то…

—…ни хрена не узнает, — с понимающей ухмылкой закончил Блэк. — Мне нравится план, — он поднял вверх бутылку и вместо тоста произнёс девиз Мародеров, — Шалость удалась!

Друзья нестройным хором подхватили его слова и дружно чокнулись бутылками.

«И вправду, — довольный своей хитростью подумал Хвост, — шалость удалась!»

Первые лучи солнца проникли в комнату и с мягкой настойчивостью, словно проголодавшаяся кошка, разбудили Гермиону. Девушка приоткрыла глаза в надежде, что увидит привычную обстановку своей спаленки в лондонской квартире. Но деревянный потолок и доносящаяся с улицы извечная болтовня морских волн с берегом убедили в том, что всё, что с ней приключилось за последнее время, реально. Судьба унесла девушку так далеко от дома как в пространстве, так и во времени, что зерна страха проклёвывались в душе, но Гермиона усилием воли вырывала эти мерзкие ростки.

Тихий стук в оконную раму отвлёк Гермиону от тоскливых мыслей об оставленной против желания жизни. Девушка повернула голову в сторону окна и увидела сидящую на подоконнике почтовую сипуху. Колдунья энергично выскочила из постели и поспешила, чтобы забрать у совы почту. Птица принесла письмо, которое Гермиона ждала уже несколько дней, с тех самых пор как покинула больницу Святого Мунго и поселилась в принадлежащем Дамблдору коттедже, который находился на берегу моря, в совершенно уединённом месте. Присев на подоконник, девушка распечатала конверт, вынула из него письмо и приступила к чтению. Дамблдор писал, что сегодня, в четыре часа вечера ей нужно встретиться с агентом Ордена, который будет её напарником в поисках крестражей. Внизу листка был указан точный адрес встречи с её будущим соратником — кафе «У Джози» на окраине Лондона.

Перечитав ещё на раз письмо, Гермиона почувствовала прилив энергии. Намечалось непростое задание, а справляться с трудностями она любила, так как они держали её голову и тело в тонусе. Вдобавок, девушка понимала, что просиди она без дела в коттедже ещё пару дней, то взвоет от тоски и жалости к себе. Девушка посмотрела вперед на морскую гладь. Впервые за несколько дней, что колдунья пробыла в коттедже, она осознала красоту окружающего пейзажа.

«Интересно, Дамблдор выбрал мне в напарники кого-то знакомого?» — подумала Гермиона.

* * *

Гермиона остановилась перед зданием кафе, в котором у неё была назначена встреча с агентом Дамблдора, и посмотрела на наручные часы. Она так боялась опоздать, что пришла на пятнадцать минут раньше. Прикинув, что у неё есть время на сигарету, девушка свернула в узкий глухой переулок за кафе. Несмотря на грязь и специфический запах, состоящий из стойкого мусорного амбре с примесью кошачьей мочи, здесь было безлюдно, и это полностью устраивало девушку. Она вынула из сумочки пачку сигарет и простенькую пластиковую зажигалку.

«А ведь я хотела завязать», — с самоиронией подумала Гермиона, когда горьковатый дым приятно обжёг кончик языка.

— Вы курите, мисс Грейнджер?! — раздался позади неё мужской голос.

Голос был настолько знаком Гермионе, что стоило ей услышать первое слово, как по спине девушки пробежали мурашки. О, она прекрасно помнила эти едкие саркастичные интонации, вплавленные в баритон. Гермионой овладел суеверный страх, так как голос принадлежал призраку — Северусу Снейпу, человеку, который умер у неё на глазах несколько лет тому назад, а позже она вместе с Гарри и Роном присутствовала на его похоронах. Но трезвая часть разума напомнила, что профессор Снейп умер в девяносто восьмом году, а сейчас восемьдесят первый, и, следовательно, он жив-здоров.

— Про… мистер Снейп, — произнесла Гермиона.

Увидев зельевара во плоти, пусть и более молодую версию, она всё же не смогла полностью совладать с собой и уронила сигарету на землю. Снейп подошёл к Гермионе так близко, что девушка ощутила исходящий от него горьковатый травяной запах, наступив на горящий окурок, и, глядя ей прямо в глаза, сказал:

— Он самый, мисс Грейнджер.

— Он самый, мисс Грейнджер, — сказал Северус и, смерив Гермиону колючим взглядом, продолжил: — Раз мы покончили с приветствиями, пройдём в кафе. Или же вы желаете остаться в данной обстановке?

— Нет, — помотав головой, ответила девушка.

— Отлично, идём.

Следуя за его чёрной спиной, Гермиона мысленно упрекала себя за то, что, едва увидев Снейпа, оторопела, словно овца. Она призадумалась почему же встреча с Дамблдором прошла иначе, хотя тот, как и Снейп, был мертв в будущем, из которого она перенеслась.

«Поразительно, после стольких лет его кислая рожа вселяет меня нервный трепет, будто я вот-вот облажаюсь при всём классе с зельем, — с досадой думала Гермиона. — Надеюсь, это не навсегда».

Мелодичная трель колокольчика раздалась над головой Гермионы и Северуса, когда они вошли в кафе. Здесь приятно пахло свежесваренным кофе, выпечкой и чем-то уютно-домашним. Тихо играл джаз. В интерьере доминировали кожа и дерево, а стены украшали постеры с певцами и певицами и виниловые пластинки. Посетителей было много, но всё же было несколько свободных столиков. Никто из присутствующих не обратил на появление новых посетителей особого внимания. Северус быстрым взглядом окинул зал и, выбрав подходящее место, направился к нему. К немалому удивлению Гермионы, его выбор пал на чудом пустующий столик у самого окна. И когда они уселись, Снейп, словно прочитал её мысли, спросил напрямую:

— Ожидали, что потащу вас в какой-нибудь тёмный угол?

— Нет… — Гермиона поймала от него очередной колючий взгляд и призналась: — Да.

Девушка была готова поклясться в том, что в тот момент, когда она созналась, его чёрные глаза довольно сверкнули. Сложив руки домиком, Снейп чуть наклонился вперёд и менторским голосом произнёс:

— Иногда стоит прятать вещи на виду и говорить врагу правду, мисс Грейнджер.

— И снять несколько очков с факультета, профессор, — буркнула Гермиона.

— Профессор? — приподняв бровь, повторил Северус и брезгливо добавил: — Вас кто-то дезинформировал. Упаси меня Мерлин от участи вбивать знания в головы малолетних тупиц и тратить своё драгоценное время на проверку домашних заданий, которые списаны все как одно либо с книги, либо у сердобольного отличника. Я не из тех, кто готов впустую тратить свои знания.

— О! А кем же тогда вы хотите стать, мистер Снейп? — в неожиданном порыве любопытства спросила колдунья.

— Семьянином, — совершенно серьёзным тоном ответил он.

— Благой Мерлин, вы же шутите?! — поражённо воскликнула девушка.

— Судя по вашей реакции, вы ожидали другого ответа.

— Ваш ответ как-то не вяжется с вами, — невольно улыбнулась Гермиона.

— Хм, на это можно и обидеться, — по его тону нельзя было определить серьёзен он или нет. — Зато вы сказали правду, что перекрывает один ваш минус, мисс Грейнджер.

— Какой такой минус? — с искренним удивлением спросила она.

Ответ не получила, так как ним подошла жующая жвачку молоденькая официантка, обесцвеченные волосы которой из-за химзавивки напоминали металлическую стружку. Гермиона и Северус беглым взглядом прошлись по меню: она выбрала имбирный чай и мороженое с солёной карамелью, он — кофе без сахара и вишнёвый пирог. Выслушав их заказ, официантка удалилась прочь.

— Так всё-таки вы мне не ответили на вопрос о моём минусе, — напомнила Гермиона.

— Разве я должен? — приподняв бровь, спросил Снейп.

— Я думаю, да, — она пожала плечами, — уж раз заикнулись.

— Разочарую вас, цель нашей сегодняшней встречи не обсуждение вашей персоны.

— Грубите?

— На этот раз лишь напоминаю, что мы здесь не для дружеской беседы, мисс Грейнджер.

— Спасибо, что напомнили, мистер Снейп, — не без капли яда в голосе ответила девушка. — Но раз сказали «а», то могли бы и сказать «б».

— Обязательно скажу, но позже и только при условии острой необходимости.

— Хорошо, я запомнила, — шутливо пригрозила пальцем Гермиона и серьёзным тоном продолжила: — Подождём, когда принесут заказ, чтобы никто нас не отвлекал, и обсудим главную цель нашей встречи.

— Разумное предложение.

Между ними повисло молчание. Как ни старалась Гермиона смотреть то в окно, то на посетителей кафе, её взгляд возвращался к лицу Северуса.

— Мне нужно воспользоваться носовым платком, мисс Грейнджер? — колко спросил Снейп.

— Что?! — озадаченно произнесла Гермиона.

— Вы смотрите на меня так, будто моё лицо в саже.

— Вам кажется, мистер Снейп, — мысленно отругав себя, попыталась увильнуть она.

Снейп усмехнулся в ответ, показав таким образом, что ни капельки ей не верит.

— Вы находите меня симпатичным? — в лоб спросил он. В его голосе Гермиона уловила горькие, словно миндаль, нотки.

— Разочарую вас, цель нашей сегодняшней встречи не обсуждение вашей персоны, — в точности повторив его слова, ответила она.

Его реакция крайне удивила её — Северус рассмеялся. И смех его был лишён всякой едкости и издёвки. Он был… тёплым и добродушным.

— Хорошо, мисс Грейнджер, я догадываюсь, каков будет ваш ответ, но я почему-то хочу, чтобы вы сказали вслух.

— Гермиона, — невольно вырвалось у колдуньи. Борясь со смущением, она продолжила: — Мы — ровесники, так что давай перейдём на ты.

Пристально посмотрев Гермионе в глаза, Северус после небольшой паузы произнёс:

— Согласен.

Небо давно укрылось ночным покрывалом, но сон никак не шёл к Гермионе. Откинув в сторону одеяло вместе с безрезультатными попытками уснуть, она встала с постели и направилась к окну, широко распахнула его, впуская в комнату прохладный воздух и шёпот морских волн. Устремив взгляд к рассыпанным по иссиня-черному небу огонькам звёзд, Гермиона сделала глубокий вдох, надеясь, что холодный морской воздух хоть как-то успокоит огонь нетерпения.

Прошло три дня со встречи в «У Джози», на которой она вместе со Снейпом обсудили план по поиску и обезвреживанию крестражей. Сейчас их было пять: дневник Реддла, кольцо Мракса, медальон Слизерина, чаша Пенелопы Пуффендуй, диадема Кандиды Когтевран. Точное местоположение было известно лишь у диадемы и медальона. Дневник предположительно должен был находиться у Люциуса Малфоя, а чаша — у Беллатрисы Лестрейндж. А вот кольцо нужно было ещё отыскать.

Гермиона и Северус договорились провести ритуал поиска через три дня, так как он требовал некоторой подготовки. Вдобавок, Снейп хотел уточнить информацию по поводу нахождения дневника и чаши. Гермиона же вернулась в коттедж отбывать добровольное заточение. Благо в нём была неплохая магическая библиотека, и колдунья провела время за штудированием магических трактатов. В часы, проведенные за чтением объёмных колдовских фолиантов, вкрапливались минуты полные скребущими мыслями о простом человеческом общении, а точнее об его отсутствии. Но тут же внутренний голосок ехидно напоминал, что большинство её друзей и знакомых сейчас кушают протёртые овощи и только учатся выражать свои просьбы простыми предложениями.

Сейчас, сидя у распахнутого окна, Гермиона чувствовала, как нервы натягиваются, словно струна, от ожидания. Она устала от пассивности прошедших дней, ей хотелось действовать, ведь времени до трагедии в Годриковой Впадине, по сути, осталось не так уж много. Смешанные чувства теснились в сердце Гермионы. У неё не было сомнений, что судьба или фатум перенесли её в это время и дали ей возможность выправить вылетевший сустав. Но сможет ли она с этим справиться? И главное, не испортит ли всё? Как страшно… Но какое волнение рождает картина будущего без Волан-де-Морта и Второй Магической Войны. И это её цель, которая должна стать её Полярной звездой в сумбурности чувств и происходящего.

Гермиона решила успокоить нервы порцией никотина и при помощи заклинания притянула пачку сигарет и спичечный коробок. Она села на подоконник, прислонившись спиной к раме, вынула из пачки сигарету, засунув её в рот, и зажгла спичку. Поднося огонь к кончику сигареты, Гермиона невольно вспомнила встречу со Снейпом, а точнее тот момент, когда он вплотную подошёл к ней. Она словно вновь увидела его черные глаза, ощутила аромат горьких трав, но в памяти всплыла его фраза, брошенная им в кафе: «Вы находите меня симпатичным?»

Обжигающая боль вернула девушку в настоящие. Пока Гермиона была погружена в свои мысли, спичка успела прогореть. Выкинув её остатки, девушка зажгла новую и подожгла сигарету. Сделав затяжку, Гермиона с усмешкой вслух произнесла:

— Это очень сложный вопрос, профессор.

* * *

Лили проснулась от тревожного сна посреди ночи. Рядом, похрапывая, мирно спал Джеймс. Он чему-то улыбался. Лили предположила, что ему снятся школьные годы, когда он с друзьями проводил время за проказами. Возможно, даже ему снилось, как Мародёры совершают очередную каверзу, направленную против старого ворчуна Филча.

Осторожно поцеловав мужа в щеку, Лили выскользнула из постели и отправилась на кухню, чтобы выпить стакан воды. По пути туда она заглянула в детскую. Скинув с себя одеяло, Гарри спал в обнимку с Артуром, рыжим котом Лили. Услышав шаги хозяйки, кот приоткрыл свои золотые глаза и замурчал, словно говоря ей, что всё в порядке, их мальчик под присмотром. Лили поправила одеялко сына, попутно ласково почесав Артура за ушком. Гарри на мгновение открыл свои зелёные глазки, увидев мать, улыбнулся и произнёс:

— Мамочка, — закрыл глаза и вновь сладко уснул.

Сердце Лили сжалось в груди от любви к сыну. Но тревога тоже запустила в него свои когти. Перед глазами встали картины из сна, который уже с неделю не давал ей покоя. Первый образ — огромные песочные часы, в нижней части которых порхают неоново-голубые бабочки, а из верхней части сыпется черный, словно древесный уголь песок. Второй: большая змея с рубиновыми глазами ползёт по зелёной лужайке за серой крысой, но не атакует её, да и зверёк не боится своего преследовательницу. Нет, она здесь не жертва, а провожатый в человеческое жилище. Третий — огромный ворон с кроваво-алым цветком на голом темно-зелёном стебле в клюве.

Тёплое прикосновение пушистого бока об ноги вырвало Лили из тревожного плена жутких ночных образов. Артур почувствовал угнетённое настроение хозяйки, выскользнул из кроватки Гарри и теперь, громко мурча, ласково тёрся об её ноги. Подхватив кота на руки, она прижалась к себе его тёплое тело.

— Спасибо, милый. Всё будет хорошо, — успокаивая себя, произнесла Лили и, кладя кота под бок сыну, добавила: — Возвращайся к нашему мальчику.

Тихий стук в оконное стекло разогнал дремоту, которая сковала Северуса. Отодвинув в сторону фолиант, он встал из-за рабочего стола и подошёл к окну. На подоконнике сидел огромный филин. Вручив птице монетку, Северус забрал письмо. По почерку на конверте он понял, что оно от матери. Два раза в месяц она писала сыну. Северус вскрыл конверт и принялся читать письмо. Несмотря на то, что письмо было весьма объёмным, оно сводилось к тому, что в доме Снейпов всё шло без особых изменений: мать и отец вновь разругались в пух и прах из-того, что тот, потеряв в очередной раз работу, сорвался и запил. Дочитав письмо, он принялся писать ответ матери. Слова, которые выходили из-под пера отличались от тех, что крутились в его голове. Он не видел смысла давать совет ей о том, что нужно наконец развестись с отцом. Северус начал даже подозревать, что она получает мазохистское удовольствие от вечных ссор с отцом. Совершенно недавно он понял, что мать просто хочет, чтобы её пожалели и посочувствовали, а не выбраться из болота своего брака.

Написав письмо, которого ожидает от него мать, Северус открыл верхний ящик стола, положил послание от матери к остальным. Внутри ящика уже успел образоваться бардак, разбор которого Северус последнее время откладывал из-за нехватки времени. Среди белых и бежевых листов бумаги его взгляд зацепился за красно-зелёный картонный уголок. Это была самая обыкновенная рождественская открытка, но в то же время его личное сокровище. Её прислала Лили на минувшее Рождество. Стоило Северусу закрыть глаза, и он мог в точности буква в букву, штрих в штрих воссоздать написанные Лили слова. Каждый раз беря открытку в руки, он испытывал прилив нежных и тёплых чувств. Ему так хотелось найти слова для того, чтобы выразить в ответе к Лили свои чувства, но стоило ему взять перо и бумагу и сесть за письмо все нужные слова умирали, не покинув его сердце, а испачканные жалкими чернильными каракулями листы шли на растопку очага под котлом.

Тишину, царившую в комнате, нарушил бой настенных часов. Мысли Северуса вернулись на рельсы реальности. Все признания можно оставить на потом, а сейчас нужно было действовать, чтобы это самое «потом» настало и можно было сказать и написать те самые слова, что ждут своего часа.

* * *

Ночное небо темнело, словно небесные светила решили взять перерыв, а влажный воздух оседал росой на траве. Северус трансгрессировал недалеко от коттеджа, в котором Дамблдор поселил гостью из будущего. Они договорились встретиться в предрассветный час для того, чтобы провести ритуал поиска кольца Мракса.

Северус подошёл к входной двери и уже собирался постучать в неё, но почувствовал идущий откуда-то сверху запах табачного дыма и поднял голову. В распахнутом настежь окне он сначала увидел красный огонёк, а затем разглядел женский силуэт.

«Мерлин, неужели мне в напарники досталась ходячая пепельница, — подумал Северус, — хотя стоит признаться, фигурка у неё недурна».

— Опять курите, мисс Грейнджер, — окликнул девушку Снейп.

— А ты опять перешёл на официальное обращение, — ответила она, наклонившись вниз. — Заходи, открыто.

— Как неблагоразумно держать открытой дверь…— с менторскими нотками начал Северус.

— А также неблагоразумно впускать среди ночи малознакомого мужчину, — перебила его Гермиона. Её голос серебрился от весёлых ноток. — Можешь оставаться на улице и мёрзнуть.

— Не говори глупости, вряд ли ты будешь так долго собираться, чтобы я успел замёрзнуть. Или я ошибаюсь?

— Как остроумно, Северус, — фыркнула девушка и скрылась внутри дома.

Прошло пару мгновений, чтобы Северус понял, что на его лице улыбка, которую он тут же подавил.

«Глупость какая-то», — мелькнула у него досадливая мысль.

К удивлению Северуса, Гермиона появилась в дверях не более чем через пять минут, и он не удержался от колкого замечания:

— Спасибо, что поторопилась и не дала мне замёрзнуть в ожидании.

— В следующий раз я не допущу такую оплошность, — съязвила Гермиона.

— Твои слова звучат, как угроза, Гермиона.

— Так и должно, — пожав плечами, хитро ухмыльнулась она.

Снейп резко схватил Гермиону за запястье и притянул к себе. Поражённая его поступком, она смотрела в его черные и холодные глаза. У Гермионы создалось впечатление, будто она шла по толстому зимнему льду и неожиданно угодила в полынью, и окунулась с головой в январские воды. Сердце в её груди сбилось с нужного ритма, а по телу прошла дрожь.

«Наверное, похожие чувства испытывает птичка находясь в лапах кота», — подумала девушка.

— Что ты себе позволяешь, Снейп? — воскликнула Гермиона, стараясь, чтобы голос звучал гневно. Она не хотела, чтобы он догадался об её истинных чувствах.

Впиваясь в лицо Гермионы пронзительным взглядом, Северус холодно ответил:

— Просто я хочу знать, какую игру вы задумали, мисс Грейнджер.

— Просто я хочу знать, какую игру вы задумали, мисс Грейнджер, — впиваясь в лицо Гермионы пронзительным взглядом, холодно ответил Северус.

Гермиона привстала на цыпочки и наклонилась к его уху.

— Ты считаешь, что я играю?.. — голос девушки был обманчиво мягким. Слова Северуса разозлили Гермиону, и прежде, чем продолжить, она поступила весьма подло — ударила его коленкой в пах.

— Сука! — отпустив её руку, прошипел он сквозь зубы и согнулся пополам от острой боли.

— Может быть ещё одну партию?! — с ехидством поинтересовалась Гермиона.

— Спасибо, я воздержусь, — выпрямляясь, сдавленным голосом ответил Северус.

— А я думаю, что стоит ещё раз тебя стукнуть, чтобы руки не распускал, — сердито пригрозила девушка, потирая запястье, которое совсем недавно сжимал Снейп.

— Что бы ни говорил Дамблдор о тебе, я не уверен, что могу тебе доверять, — признался Северус.

— А я могу доверять тебе полностью? — резонно спросила она. Девушка схватила его за левую руку и задрала рукав, оголяя чёрную метку. — У тебя есть клеймо Волан-де-Морта, а у меня, — она обнажила своё предплечье со шрамом, белёсые линии которого складывались в слово «Грязнокровка», — вот это, подарок от Беллатрисы Лестрейндж, — она сделала паузу и продолжила. — Может, у нас и были разные пути, но сейчас они сошлись, и тебе нужно выбрать идти со мной к общей цели или нет.

— Общая цель?! — задумчиво повторил Северус и с горькой насмешкой в голосе спросил: — И какая она, по-твоему, наша общая цель, Гермиона?

— Защитить и спасти семью Поттеров, — Гермиона сделала небольшую паузу и продолжила: — Спасти Лили.

Глаза Северуса блеснули в темноте. Её последняя фраза острой иглой попала в сердце Северуса, а к ушку этой иголки была протянута нить, ведущая к Гермионе. Она говорила о выборе, но она явно лукавила. Колдунья знала, что он пойдёт по тому пути что будет вести к спасению Лили. Даже если она поведёт его в Гадес к трону мрачного Аида. И даже если на чаше будет его жизнь. Северус был готов отдать всё ради Лили.

— Мы теряем время, — угрюмо произнёс мужчина. — Нужно провести ритуал в ближайшие полчаса, а иначе снова нужно будет три дня.

— Хорошо, Северус, — сказала Гермиона, — я знаю прекрасное место для проведения ритуала.

— Показывай.

Она развернулась к морю лицом, вынула из кармана палочку и произнесла заклинание. Из кончика палочки вылетел огненный шар размером с кулак, который тут же устремился в моря сквозь ночной мрак, затем, словно поняв, что за ним никто не следует, вернулся. Огонёк принялся кружиться вокруг Гермионы и Северуса, подобно вставшему на след охотничьему псу, показывал, что им нужно отправляться за ним.

— Тебе нужно просто лететь за шаром, а я туда трансгрессирую, так как знаю место, — объяснила Гермиона

— Мне не нравится твоё предложение, — помотав головой, сказал Снейп.

Гермиона уже открыла рот, чтобы узнать причину его отказа, как вдруг, к полному удивлению девушки, Северус подхватил её и перекинул себе через плечо. Колдунья не успела опомниться, как они оказались в воздухе на высоте трёхэтажного дома.

— Северус! Что мать твою за ногу, ты творишь! — возмущённо закричала Гермиона.

— Разве не видишь, мы летим к твоему прекрасному месту. Прошу тебя, сильно не трепыхайся, а то ты далеко не пушинка, и я ненароком могу уронить в море, — насмешливо ответил он.

Северус в подтверждение своих слов чуть ослабил хватку и резко снизил высоту полёта, словно провалился в яму. Гермиона, чувствуя, что вот-вот соскользнёт с его плеча, словно напуганная кошка вцепилась в Северуса. Сердце в её груди бешено отбивало свой ритм.

— А! Северус! — с неприкрытым ужасом вскрикнула Гермиона.

Она недолюбливала полёты на метле, но сейчас она многое отдала, чтобы оказаться верхом на надёжном деревянном древке, а не жилистом плече Северуса, который явно испытывал удовольствие от своей каверзы.

— Разве ты не находишь наш полёт… волнующим? — поддел её Северус.

— Ни капельки! — сердито бросила девушка.

— Может, мы летим слишком высоко над морем? Спустимся?

— Нет. Немедленно прекрати вести себя как мальчишка! — как можно строже произнесла она.

Последние два слова сказанные Гермионой подействовали на Северуса отрезвляюще. Он не мог отрицать их правдивость. Вместо того что спокойно лететь к нужному месту, он дурачится, как школьник в период пубертата. Северус мысленно отругал себя:

«Ну и дурак, вошёл в раж только из-за того, что эта вздорная девчонка с испугу кричит, как банши. Глупо, чертовски мать твою, глупо!»

Остаток пути до выбранного Гермионой места они пролетели спокойно, хотя колдунья предпочла бы оказаться на месте при помощи трансгрессии, а не как мешок картошки. Ступив на твёрдую землю, девушка с трудом удержалась от того, чтобы стукнуть кулаком в то самое плечо, на котором провела столько неприятных минут. Но решила отложить свою месть на потом, так как Гермиона опасалась, что если она не сдержит свой гнев, то между ней и Северусом вновь возникнет перепалка, и они потеряют драгоценное время.

Для проведения ритуала Гермиона выбрала пустынный каменистый островок, на котором росла колкая трава и несколько кривых хилых деревьев. В четыре руки они принялись чертить на земле магическую схему, бормоча заклинания и проливая нужные линии символы специальными зельями. Они едва успели закончить свою работу в срок. Стоило отзвучать последнему слогу в заклинании, линии и символы магического рисунка засветились пурпуром. Свет образовал полутораметровый столб. В нем стали проявляться сначала другие цвета, затем мутные образы, которые становились всё чётче. Вскоре взору предстала буколическая картина: утопающая в зелени деревушка меж двух холмов, на одном из них стоит особняк. перед главным въездом в деревню была установлена вывеска: «Добро пожаловать в Литтл-Хэнглтон». Затем картинка расплылась. Когда фокус вернулся, Гермиона и Северус увидели полуразвалившуюся хибару с росшими вокруг молодыми деревьями, которые ещё набирались смелости, чтобы проникнуть в покинутое жилище.

— Дом Мракса! — в один голос произнесли Гермиона и Северус.

Они переглянулись. Теперь зная точно то место, где был скрыт один из крестражей, каждый из них полностью осознал, что их пути пересеклись и им предстояло идти вместе по одной тропе.

Гермиона и Северус вернулись к коттеджу едва солнце успело оторваться от линии горизонта. С моря подул ветерок. Зябко поведя плечами, Гермиона произнесла:

— Я продрогла до самых костей, да и ты, наверное, тоже. Думаю, ты не откажешься от чашки чая.

— Приглашай уже на завтрак, — ответил Северус.

— А почему бы и нет? Только не жди ничего сложнее яичницы с беконом и тостов.

— Меня это вполне устраивает. Могу даже помочь.

— Боишься, что подолью тебе амортенцию? — шутливо спросила она.

— Скорее того, что что-нибудь пригорит, — серьёзным тоном ответил он. — Не люблю, когда зазря переводятся продукты.

— Понятно, — с полуулыбкой произнесла Гермиона.

Они вошли в коттедж. Гермиона проводила Северуса на кухню. Это была просторная комната, которая занимала чуть ли не половину площади первого этажа. Кухня условно делилась на две зоны: обеденную (там находился массивный дубовый стол, окружённый под стать ему стульями) и для приготовления пищи (здесь находились шкафы и тумбы, забитые кухонной утварью склянками и банками с различным содержимым, мраморная кухонная мойка, старенькая печь «Ага», также очаг и громоздкий холодильник, которого можно было со спокойной душой назвать прадедушкой всех холодильников).

— Не боишься запачкать записи? — спросил Северус, указав в сторону заваленного бумагами обеденного стола.

— Всё убирается лёгким взмахом палочки, — ответила колдунья и подтвердила свои слова действием.

— Если сразу убирать за собой рабочее место, то и к магии лишний раз не нужно будет прибегать, — нравоучительным тоном произнёс Снейп.

«Вроде сейчас и мой ровесник, а говорит точно так же, как в школьные годы будучи профессором, — закатив глаза кверху, подумала Гермиона. — Благо очки не снимает с факультета».

Вслух же она сказала:

— Займись-ка приготовлением чая, — она махнула рукой в сторону шкафа, где хранились различные травы, а сама направилась к холодильнику за необходимыми для приготовления завтрака продуктами.

— Проклятье, Гермиона, разве можно хранить на одной полке полынь и корицу? — воскликнул Северус, роясь в недрах кухонного шкафа. — Полынь лучше держать отдельно, так как у неё…

— Прекращай занудствовать, — перебила его девушка. — Благой Мерлин, вот догадывалась, что всё этим обернётся, когда согласилась на твою помощь с завтраком.

— Но…

— С корицей от нахождения рядом с полынью ничего не случится, — со стуком поставив на кухонный стол банку с земляничным джемом, сказала Гермиона и строгим тоном, которым обычно говорила с подчинёнными, добавила: — Хватит заниматься ерундой и делай то, что тебе доверено.

— Хорошо, но я бы на твоём месте навёл порядок на полках, — пробурчал он.

Гермиона про себя улыбнулась своей маленькой победе, но всё же решила чуть позже навести порядок на полках. Они переключились на приготовление завтрака. Готовя, Гермиона по привычке замурлыкала мотив одной из любимых песен и некоторое время спустя Северус подхватил его.

— Кхм… весьма навязчивая мелодия, — поймав удивлённый взгляд девушки, ответил он.

Гермиона вместо ответа пожала плечами и улыбнулась. Хоть и выражение лица Северуса осталось непроницаемо-спокойным внутри он испытывал жгучее смущение. Остаток времени они провели в молчании лишь изредка обмениваясь односложными фразами.

— Приятного аппетита, — жизнерадостно сказала Гермиона, когда они сели за накрытый к завтраку стол.

— Спасибо… и тебе приятного аппетита.

За завтраком они почти не говорили, но вполне уютно чувствовали себя друг с другом, словно уже не раз ели вместе. Они даже разделили между собой листы из свежего выпуска Пророка, каждый читал интересные для него страницы.

— Ммм, как вкусно! — сделав глоток из чашки, воскликнула девушка. — Впервые пью такой вкусный чай. Поделишься рецептом?!

— Конечно, дай только листок и ручку, — спокойным тоном ответил Северус, но от её слов ему стало очень тепло на душе.

— Минутку, — она порылась в кармане своих брюк, вынула оттуда крохотный блокнот с прикреплённой к нему миниатюрной ручкой и применила к ним увеличивающие чары, затем с очаровательной улыбкой протянула их Северусу: — Вот записывай.

— Прямо сейчас?! — удивлённо произнёс он.

— Да, — она кивнула, — мало ли ты передумаешь.

— Ваша тяга к знаниям похвальна, мисс Грейнджер, — криво улыбнулся Северус и, взяв блокнот с ручкой, принялся записывать рецепт. Закончив писать, он протянул блокнот Гермионе и сказал: — Если внесёшь при приготовлении какие-либо кардинальные изменения, то сообщи мне о результатах.

— Хорошо.

— Теперь давай обсудим наши дальнейшие планы.

— Может переберёмся в кабинет?

— Думаю можно остаться и здесь. Просто нужно убрать лишнее. Вдобавок, мне кажется, что рано или поздно записи из кабинета могут перекочевать сюда.

— Какая проницательность, — фыркнула Гермиона.

Колдунья взяла волшебную палочку, произнесла заклинание, сделав при этом изящный взмах и в одно мгновение грязная посуда оказалась в мойке, где за неё принялась заколдованная губка для посуды. На обеденном столе остался лишь чайник и чашки с чаем да блокнот с ручкой.

— Итак, приступим, — удовлетворённо сказала Гермиона, раскрыла блокнот на чистом листе и взяла ручку, продолжила: — Теперь мы знаем точное местоположение кольца Мракса, следовательно, нам известно, где находятся крестражи…

— Не совсем, — перебил её Северус. — Я проверил кое-что из твоей информации и нашёл неточности.

— Какие такие неточности? — озадачилась она.

— Они связаны с дневником и чашей. Во время нашей встречи в «У Джози» ты сказала, что дневник находится у Люциуса Малфоя, но на самом деле он сейчас у Абраксаса, его отца. Этот старый лис гораздо ближе, чем его сын, к Тёмному Лорду, — Северус заметил, что его собеседницу слегка передёрнуло при упоминании этого имени Волан-де-Морта.

— Хм, то, что дневник находится у старшего Малфоя, сильно усложняет нашу задачу? — нахмурившись, задумчиво произнесла Гермиона.

— И да, и нет…— неопределённо ответил он.

Колдунья пристально посмотрела на Северуса. Он определённо о чём-то умалчивал. В её глазах вспыхнули искорки. Нацелив на него кончик ручки, она озвучила свою догадку:

— У тебя уже есть план как заполучить дневник. Верно?!

— Не совсем план, лишь его костяк, — ответил Северус. — В следующем месяце Абраксас будет отмечать свой юбилей. Затевается праздник на широкую ногу. Ну и чем это не прекрасный повод, чтобы проникнуть в Малфой-мэнор ради…

—… небольшой кражи, — нетерпеливо закончила за него Гермиона.

— Именно так, — кивнул Северус.

— Сколько у нас времени на доработку твоего плана?

— До девятнадцатого числа.

— Значит девятнадцатое сентября… Забавно… — глухо произнесла девушка и сделав небольшую паузу продолжила: — У нас есть время на приготовление оборотного зелья.

— У вас хватит умений сварить его, мисс Грейнджер? — иронически изогнув брови, спросил Снейп.

«Да он меня задирает, — мелькнула в голове Гермионы колкая мысль. — Как приятно будет его огорчить».

— Думаю, да. Первое своё оборотное зелье я сварила на втором курсе, — ответила колдунья, про себя припомнив то, как у неё оказались некоторые ингредиенты для зелья.

— Похвально, — кисло улыбнулся он. — Не забывайте, что для завершения оборотного зелья нужна частица человека, в которого нужно обратиться. И в кого ты хочешь обратиться?

— Беллатриса Лестрейндж, — назвала она первое пришедшее на ум имя.

«А почему бы и нет? — рассудила про себя Гермиона. — Я уже однажды была ей, можно и повторить».

— Беллатриса определённо очень расстроится из-за того, что пропустит праздник в честь старика Малфоя, — не без коварства ухмыльнулся он.

— Вот бедняжка, — без капли жалости сказала Гермиона.

— Ах, кстати насчёт Беллатрисы. Чаши Пуффендуй у неё нет.

Его слова вызвали у Гермионы замешательство. Неточность известной ей информации о нахождения дневника была почти пустячной, а вот чашей вызывала проблемы. Но быстро проанализировав имеющиеся факты, она увидела выход.

— Возможно, Лестрейндж ещё не получила её от Реддла, — рассудила она. — Нужно будет следить за ней, так как чаша будет ей передана до конца октября. Хотя думаю нам не стоит так затягивать с заполучением крестража и предлагаю прибегнуть к ритуалу поиска в конце сентября.

— Разумно, — кивая, согласился Северус. — Теперь перейдём к вопросу о кольце.

— Мы знаем место, где оно хранится. Нам нужно будет подготовиться прежде, чем мы отправимся в Литтл-Хэнглтон. Мало ли что нас может ожидать в доме Мракса. Вдобавок, нужно придумать в чём хранить кольцо, чтобы крестраж не оказывал тлетворное действие до того, как его уничтожим.

— Хм, есть у меня пару задумок, но их нужно будет проверить.

— Поделишься ими? — спросила Гермиона.

— Безусловно, я не собираюсь взваливать на себя всю работу, — серьёзным тоном ответил Северус. — Так что будь готова к тяжёлой работе, Гермиона

Едва Северус открыл дверь в свою квартиру, то тут же почувствовал присутствие чужака. К привычным запахам его жилья примешивался аромат дорогого одеколона, сигарет, а также едва уловимый флёр женских духов и пары́ алкоголя. По данной композиции Северус догадался, кто его визитёр. А запнувшись об ботинок из драконьей кожи, он утвердился в своей догадке. Затем, пройдя в комнату, которая служила гостиной, кухней и библиотекой, Северус увидел на своём диване лежащего лицом вниз Люциуса.

— Очаровательно, — проворчал Снейп.

— А вот и ты, — приподняв голову, страдальчески протянул Малфой, — принеси мне водички.

— Ну просто очаровательно. Мужчину по утрам должен встречать горячий кофе со свежей выпечкой да милая глазу хозяюшка, а не полутрезвый развратник.

— Ага, мечтай, — он со стоном перевернулся на спину и продолжил: — Говорю тебе, как женатый человек, если ты бы явился к семейному очагу поздним утром, то милая глазу хозяюшка угостит тебя в лучшем случае сварливым пирогом. Так что радуйся жизни холостяцкой, Северус. Так что там с водичкой?

Северус, тяжело вздохнув, закатил глаза, но всё же отправился к раковине, взял из сушилки кружку и набрал в неё воду, затем подошёл к Люциусу и протянул её ему. Малфой схватил кружку и опорожнил её содержимое в два глотка.

— О-о-о, теперь и жить можно! — с облегчением сказал он и вернул Северусу пустую кружку. — Мой тебе совет: не женись лет так до тридцати — а лучше до сорока — и бери от жизни по максимуму.

— И зачем ты тогда так рано женился, Люциус? — направляясь к раковине, поинтересовался Снейп.

— Иначе бы кто-нибудь мог увести у меня мою обожаемую Нарциссу. Брак — одна из лучших цепей для женщины.

— Ну да, ну да, — с доброй долей скепсиса сказал Северус. Быстро помыв кружку, он вернул её в сушилку, взял в руки полотенце и спросил: — Тогда скажи, почему ты постоянно бегаешь налево от обожаемой жены?

— Любовь и плотская верность не всегда идут рука об руку. Нарцисса — радость для моей души, моя гавань и опора, но в постели в силу моего возраста хочется кого-нибудь погорячее и гораздо гибче…

— Хватит мне тут проповедовать свою развратную философию, — перебил его Северус и кинул в него полотенце, но оно не достигло своей цели, так как Люциус увернулся от снаряда.

— Вот она какая твоя благодарность, — с видом оскорблённой невинности произнёс Малфой.

— Кто ещё кому должен быть благодарным, — усмехнулся Северус. — Напомню тебе, что не я каждый раз после бурного вечера у тебя в квартире отлёживаюсь …

— А я и не отрицаю, что искренне благодарен тебе за то, что прикрываешь мои грешки от моей обожаемой Нарциссы и моего дорогого батюшки, — он ласково похлопал по спинке дивана и с иронией добавил: — А ещё за место на твоём дивном диване. Тебе не хватает только очаровательной горничной.

— Ага, губу-то закатай. Я не из тех, кто может спокойно тратить семейные галеоны на всякую ерунду.

— Подожди немного и, как говаривает мой батюшка, скоро наш Тёмный Лорд полностью встанет у руля Магической Британии и тогда ты заживёшь, как подобает.

Северус едва не сказал, что его не интересуют материальные блага, но решил, что в данной ситуации лучше промолчать. Волан-де-Морт может кого угодно соблазнять горами золота, но не его. Единственная награда, что могла бы заинтересовать Северуса — сердце женщины, которая была супругой его врага со школьных времён. Но заклинания или зелья здесь были бесполезны.

— Кофе будешь? — спросил Северус, переводя разговор в другое русло.

— Ну раз уже получил от тебя сварливый пирог, то не откажусь, — с широкой по-мальчишески беззаботной улыбкой ответил Люциус.

— Ты только что отказался от сахара, — засыпая молотый кофе в кофейник, угрюмо бросил Снейп.

— Как бессердечно с твоей стороны. У меня и так горько во рту после вчерашнего вечера.

— А теперь мой тебе совет — не напивайся до зелёных чертей.

— Вот вроде я старше тебя, Северус, но ты ведёшь себя если не как мой батюшка, то как дядюшка точно.

— Спасибо за столь лестное сравнение, — криво улыбнулся Снейп.

— Кстати, смотрю, ты решил сменить причёску, — подметил Люциус.

Северус дотронулся до своей головы и понял, что забыл снять с волос тёмно-зелёного цвета резинку, при помощи которой Гермиона собрала их в конский хвост. Они работали над огненными заклинаниями и, к его немалому удивлению, колдунья проявила к нему такой заботливый жест, приправив фразой: «В целях безопасности, плюс терпеть не могу запах жжёных волос». Северус стянул резинку и спрятал её в карман, а внутри себя скрыл улыбку и воспоминание о прикосновениях Гермионы. Люциусу он коротко сказал:

— Была необходимость.

Жители Литтл-Хэнглтона смотрели свой седьмой сон, когда в предрассветный час на окраине их деревушки из ниоткуда с хлопком материализовались мужчина и девушка. По блекло-зелёным брезентовым рюкзакам на их плечах можно было решить, что это туристы. Но одеты они были, мягко говоря, вычурно: холщовые штаны камуфляжной расцветки, чёрные берцы, из воротов коричневых кожаных курток выглядывали чёрные водолазки.

— Вот надень, — сказала девушка, протягивая своему спутнику очки-авиаторы.

— Гермиона, я считаю это лишним, — недовольно ответил Северус. — Мы и так, благодаря тебе, выглядим, как сбежавшие с неформальной тусовки клоуны.

— Надень, я заколдовала их. Теперь они с возможностью ночного видения.

Сделав глубокий вдох, он протянул руку и взял очки.

— Надеюсь, у тебя нет зачарованной бас-гитары, — надевая их, колко бросил Снейп.

— А ведь это идея, — с озорными нотками в голосе парировала она. — Воспользуюсь ей в следующий раз.

— В следующий раз я займусь маскировкой! — тут же воскликнул Северус.

— Как пожелаешь, — пожала плечами Гермиона. Она надела точно такие же, как у напарника, но с зелёными линзами очки и, ткнув его в бок локтем, сказала: — Пошли уже. До дома Мракса топать ещё несколько километров.

— Можно было и понежнее, — потирая ушибленное место, проворчал Северус.

— Конечно, можно было, но не хотелось.

— Вот же ведьма!..

— Спасибо, очень приятно.

Весь путь до своей цели они провели в шутливой перепалке. Солнце показалась из-за горизонта лишь наполовину, когда Гермиона и Северус пришли к дому Мраксов. Всё выглядело так же, как они увидели во время ритуала, с той лишь разницей, что листва на молодых деревьях уже начала золотиться. Но всё же оказавшись напротив обиталища потомков Слизерина, они остро почувствовали исходящую от него гнетущую ауру. Напарники непроизвольно в один и тот же момент вынули из карманов волшебные палочки. Осторожно открыв болтающуюся на одной петле калитку, Северус вошёл во двор первым.

— Как ты думаешь, что нас там ждет? — спросила Гермиона, когда они пошли к повреждённой временем и погодой двери дома. В её голосе звенело нервное напряжение.

— Вряд ли сытный завтрак, — отшутился Северус и, сделав пасс волшебной палочкой и направив её на замок, произнёс: — Алохомора.

Дверь с бьющим по ушам скрипом отворилась. После звука в нос ударила ещё менее приятная смесь запахов заброшенного дома.

— Хм, я думала, что на дверь будут наложены запечатывающие чары, — искренне удивилась колдунья.

— Не стоит расслабляться, — резонно сказал он. — Готов поспорить, что Тёмный Лорд оставил самое интересное на потом.

— Спасибо, что успокоил, — с иронией сказала Гермиона.

Не без опаски они переступили порог дома Мраксов. Благодаря очкам, зачарованным Гермионой, в ещё не рассеянном лучами солнца мраке им не нужно было прибегать освещающему заклинанию. Они разделись и приступили к поиску тайника с кольцом. Внутри дома царило то же запустение, что и во дворе: в беспорядке валялась сломанная мебель и битая посуда, углы комнат давно стали собственностью пауков, под ногами то и дело что-то хрустело — Гермиона искренне надеялась, что это не кости мелких грызунов, которые чувствовали себя в доме Мраксов так же вольготно, как и пауки — но ещё здесь царил затхлый запах.

— Вот это да! — невольно воскликнула Гермиона, увидев в одной из комнат рисунок всю стену.

На картине был изображён юноша верхом на коне буланой масти посреди цветочного поля. Его лицо невозможно было обезображено сажей. Можно было предположить, что некто запустил в него огненный шар.

Через пару минут к ней присоединился Северус. Возглас девушки вызвал у него любопытство, и он не смог удержаться, чтобы не узнать, что же она обнаружила.

— Незабудки и маргаритки — невинность и настоящая любовь, — посмотрев на рисунок, отметил Северус.

— Могу предположить, что здесь была комната Меропы, а это, смею предположить, — она указала на картину, — Том Реддл-старший.

— Думаю, здесь мы ничего не найдём, — окинув комнату беглым взглядом, сказал Снейп.

— Почему?

— Тёмный Лорд вряд ли бы что-нибудь стал прятать в комнате своей матери, учитывая какие чувства он испытывал к ней.

— А я думаю, как раз напротив. Именно из-за своего отношения к матери. Мы должны здесь всё проверить.

Признав про себя, что она права, но не сказал об этом вслух. Вместо слов согласия он взмахнул палочкой и произнёс заклинание поиска следов магии. И к его немалому удивлению, засветился заваленный мусором плинтус под рисунком.

— О чём я тебе говорила! — довольным тоном произнесла Гермиона.

— Ещё не факт, что там находится то, что мы ищем, — с долей скепсиса ответил Снейп.

— Не будь такой кислятиной, — сморщив носик, сказала она. — Давай просто проверим.

Гермиона взмахнула палочкой и произнесла заклинание, и мусор отодвинулся в сторону, расчистив плинтус. Порывшись в своём рюкзаке, она вынула фомку и протянула её Северусу.

— Вот держи, — вручив фомку ему, сказала она.

— Зачем?! — недоумевая воскликнул он.

— Само собой, чтобы отодрать плинтус, — ответил Гермиона.

Поджав губы, Северус помотал головой и вернул инструмент девушке со словами:

— Я всё-таки волшебник.

Свои слова он подтвердил действием, сделав пасс рукой, он произнёс заклинание. Плинтус с глухим треском отошёл от стены, создав при этом плотное пылевое облако. Когда пыль осела, Гермиона посмотрела на Северуса. Она хотела, чтоб взгляд её был суровым, но увидев припудренного пылью с ног до головы своего напарника, но не выдержала и засмеялась.

— Выглядишь точь-в-точь как привидение, — сквозь смех сказала колдунья.

— А ты похожа на кекс, присыпанный сахарной пудрой, — криво усмехнулся Северус. Отряхиваясь от пыли, он сказал: — Нужно было всё-таки воспользоваться фомкой.

Гермиона ничего не ответила, так как её внимание переключилось на то, что скрывалось за плинтусом. В тайной полости находилась небольшая чёрного цвета деревянная шкатулка. Гермиона при помощи палочки приманила её. Теперь Колдунья смогла рассмотреть, что дерево, из которой она сделана, почернело, так как выгорело изнутри.

— Как ты думаешь оно там? — с трепетом сказала Гермиона.

— Давай проверим, — хрипло ответил Северус. Ему передалось нервное возбуждение девушки.

Северус, произнеся заклинание, взмахнул палочкой. Крышка шкатулки распахнулась. Внутри на подушке из пепла лежало кольцо Мракса. Один из пяти крестражей Волан-де-Морта.

Примечания:

За окном поздний вечер плавно перетекал в ночь. Дамблдор сидел за рабочим столом в своём кабинете. Он пытался сосредоточиться на написанном бисерным почерком на трёх листах докладе от Филча. Прошла только первая неделя учёбы, но ворчливый завхоз уже успел извести не один пузырёк чернил на жалобы о проделках учеников. Дочитав доклад, директор снял очки и, зажмурившись, потёр переносицу. Вернув очки на прежнее место, он бросил взгляд на часы и отметил, что до назначенной на вечер встречи осталось целых пятнадцать минут. Испытав лёгкое раздражение на черепаший ход времени, Дамблдор притянул к себе папку с документами. Тем временем внутри него с каждой секундой, словно в нижней части песочных часов, росло нетерпение. Наконец-то, яркая, короткая вспышка осветила кабинет.

— Добрый вечер, Северус, — не отрывая взгляд от бумаг, сказал директор.

— Здравствуйте, директор, — отряхивая одежду, довольно сухо ответил Снейп.

Ещё одна вспышка — из камина вышла молодая колдунья.

— Добрый вечер, Гермиона, — поприветствовал её Дамблдор.

— Добрый вечер, директор Дамблдор, — с улыбкой произнесла она. С искренней заботой в голосе добавила: — Вы себя хорошо чувствуете? Выглядите таким бледным.

— Спасибо, Гермиона, но не стоит волноваться, — с теплотой в голосе ответил Дамблдор. Бросив красноречивый взгляд на лежащие на столе бумаги, он добавил: — Первая учебная неделя ни для кого не бывает спокойной, и я слегка устал.

— Лучше скинуться с крыши Хогвартса, чем быть её директором, — буркнул себе под нос Северус.

Его слова вызвали невольный смешок у Гермионы. Прикрыв рот ладошкой, словно пойманный на показе шалун, она чуть покраснела и смущённо произнесла:

— Простите.

— В твоих словах есть доля правды, Северус, — с весёлыми нотками в голосе произнёс Дамблдор. — Но сдаётся мне, вы прибыли ко мне не для того, чтобы разузнать о жизни старика-директора. Рассказывайте, как всё прошло с обнаружением первого крестража.

— На удивление легко, — ответил Снейп. — Откровенно говоря, я ожидал серьёзных ловушек и мощных проклятий.

— Крестраж сам по себе является источником больших бед, — напомнила ему Гермиона. — Он вытягивает наружу негативные качества у окружающих его людей. А если попытаться его уничтожить неверным способом, то гарантирована медленная и мучительная смерть.

— Ты точно на уроке отвечаешь, — в свою очередь поддел её Северус.

— И разве это плохо?

— Не стоит цитировать информацию из книг при каждом удобном случае.

Наблюдая за ними, Дамблдор улыбнулся про себя

«Хорошо, что я их объединил, — подумал старый колдун. — Северусу явно такой тандем идёт на пользу».

— И где сейчас находится крестраж? — вмешался в их перепалку Дамблдор.

— Мы принесли его собой, чтобы отдать его вам на хранение, — ответила Гермиона.

Колдунья вынула из сумки предмет, напоминающий хрустальный шар, и протянула его Дамблдору. Он осторожно взял стеклянную сферу в руки. Не скрывая своего любопытства, старый колдун внимательно осмотрел шар. Поверхность сферы была настолько холодной, что создавалось впечатление, будто она создана изо льда. Наполняющее её непрозрачное вещество имело золотисто-зелёный цвет, пронизанное тонкими иссиня-черными жилками.

— Со временем сфера станет чёрной, верно? — заметил Дамблдор.

— Да, приблизительно через три месяца плюс-минус неделя, — ответил Северус. — Мы решили, что этого времени вполне хватит на поиск и добычу остальных крестражей, а также на их уничтожение.

Не без труда найдя свободное место, Дамблдор осторожно положил сферу на стол.

— Хм, насколько я помню из твоего рассказа, один из крестражей здесь, в школе, — поглаживая свою бороду, обратился директор к Гермионе.

— Да, — кивнула она, — диадема Кандиды Когтевран находится где-то в Выручай-комнате.

— Что ж я могу лично заняться поиском, — сложив пальцы домиком, сказал Дамблдор.

— Вы очень нам этим поможете, — сухо ответил Северус. — Я думаю на этом можно закончить нашу встречу.

— Вы куда-то спешите? — посмотрев поверх очков на собеседников, поинтересовался директор.

Северус и Гермиона ответили в один голос:

— Да.

— Нет, — покачала головой она и продолжила: — Директор, я бы хотела кое-что с вами обсудить. Один на один.

— Хорошо, Гермиона, я готов сейчас выделить для тебя время, — кивнул старый колдун и обратился к Снейпу: — Северус, хорошего вам вечера, — более красноречивую фразу он вряд ли мог произнести.

— И вам того же, директор, — холодно ответил Северус.

Зачерпнув рукой летучего пороха из стоящей рядом с камином бронзовой чаши, Снейп вошёл в топливник и произнёс название коттеджа, в котором жила Гермиона, и разжал кулак. Всполох ослепил его на долю секунды, а в ушах засвистело. Вскоре он оказался в гостиной коттеджа Гермионы. Любопытство острыми иглами терзало его. О чём же Гермиона хотела поговорить с этим старым лисом? Первым желанием Северуса было остаться и дождаться возвращения Гермионы, но тут же упрекнул себя.

«Ждать её, как верный пёс или ревнивый ухажёр, — с горькой досадой подумал он. — Нет уж! Такое поведение было приемлемо кому-то другому, но не мне».

Северус решительным шагом покинул дом и, оказавшись на улице, трансгрессировал в свою квартиру. Северус едва успел вскипятить чайник, как раздался хлопок и в его гостиной материализовался Люциус.

— Благой Мерлин, ты-то мне и нужен! — радостно воскликнул он.

К привычному комплекту Малфоя-среднего, состоящему из ароматов женских духов, запаха алкоголя и сигаретного дыма добавилась порванная рубашка, разбитая губа и живописный фингал под левым глазом. Узрев всё это великолепие, Северус невольно присвистнул. Он не удержался и воспользовался прекрасной возможностью поддеть друга:

— Уверен вечер вышел запоминающийся.

— Ещё бы, — самодовольно ухмыльнулся Люциус и тут же сморщился от боли: — Проклятье, как же больно! Подлечи меня.

— Почему же ты сам это не сделал? — поинтересовался Северус.

— Понимаешь, дружище, я под градусом, — покаялся Малфой. — Вдруг у меня язык случайно заплетётся, и я совершу непростительную ошибку — испорчу своё безупречно прекрасное лицо.

— Да уж мир не переживёт такой потери, — с доброй долей сарказма сказал Северус.

— Так ты поможешь мне или продолжить глумиться?

— Конечно, помогу. Присаживайся, — он указал палочкой на стоящий напротив него стул.

— Знай, что тебе доверяется одно из сокровищ семьи Малфоев, — усаживаясь на стул, высокопарно сказал Люциус.

— Прекращай драматизировать, — фыркнул Северус и начал накладывать лечебные чары.

Спустя десять минут он закончил свою работу, затем заклятием приманил ручное зеркальце и протянул его Люциусу:

— Сделал всё, что и смог, вот только не смог исправить то, что у тебя было до драки.

— Мерлина мне в отцы! — разглядывая своё отражение, воскликнул Малфой. — Первоклассная работа! В следующий раз, когда отправлюсь к девочкам, возьму тебя с собой.

— И зачем я тебе там? — озадачился Северус.

— Само собой, чтобы ты согнал пыль со своего стручка, — сальной улыбочкой ответил Люциус.

— Данный вопрос я могу уладить самостоятельно, — холодным тоном произнёс Снейп.

— Да я и не спорю, онанизм — вещь отличная, да вот только, когда у тебя есть партнёр, всё гораздо лучше. В сто раз приятнее сжимать в руке чужую грудь или задницу, чем свой же член…

— Люциус, — голос Северуса стал холоднее арктического ветра, — если я не посвещаю окружающих в свою интимную жизнь то, это не означает что её у меня нет.

— Да?! — Малфой скептически изогнул брови. — А я думал, что до сих пор сохнешь по грязнокровке…

В сознании Северуса ту же секунду всплыло обнажённое предплечье, изуродованное шрамом, линии которого складывались в гнусное слово. Грязнокровка. Затем Северус вспомнил лицо Лили. Его ладони сжались в кулаки, такой силой что побелели костяшки пальцев. Обжигающая ярость охватила его душу. Но голосу разума с неимоверным трудом удалось удержать рвущуюся наружу почти звериную злость. Чётко произнося каждое слово, Северус сказал:

— Тебе лучше сию же секунду вернуться либо домой, либо туда откуда ты явился.

Недобрый блеск в угольно-чёрных глазах подсказал Люциусу, что в данный момент лучше наступить своей гордости на горло и сделать так, как ему сказали. Для него было непривычно подчиняться кому-то, обычно другие слушались его, и если бы не вопящий, словно банши, голос инстинкта самосохранения, то события пришли к весьма неприятному исходу. Едва Люциус исчез, Северус со всей силы запустил заклинание в то место, где только что стоял Малфой, давая выход своей злости. В полу из-за чар образовалась большая дыра с обуглившимися краями. Через несколько минут из неё послышались встревоженные голоса соседей снизу.

— Твою ж мать! — в сердцах воскликнул Северус, осознавая, какую весёлую ночку для себя собственноручно устроил.

Примечания:

С Наступающим Новым Годом ??

Атмосферу на кухне Гермионы можно было назвать уютной: затяжной ливень, барабаня по подоконнику, все никак не утихал, от горевших в камине яблочных поленьев исходило тепло, из приёмника сквозь тихое потрескивание радиоволн лилась умиротворяющая музыка… Все это можно было бы считать таковым, если бы не омерзительный запах, исходивший от зелья, которое она варила. Девушка уже в сотый раз готовила его и совершала все действия на полном автомате. От монотонной работы мысли Гермионы унеслись далеко за пределы времени и пространства, но звук резко захлопнувшийся двери заставил их мгновенно вернуться обратно.

— Северус, это ты? — громко озвучила свою догадку она.

— Мерлин, ты что, решила заняться починкой мебели и теперь варишь столярный клей? — заявил Снейп, входя в помещение и демонстративно морща нос.

— Вот только не стоит… ай! — вскрикнула от боли Гермиона, отвлекшись от зелья: один из больших пузырей на поверхности густого варева лопнул, и на запястье колдуньи попала капля зелья.

Северус в одно мгновение подскочил к девушке и, аккуратно взяв её пострадавшую руку в свои ладони, быстро промакнул носовым платком зелье и осторожно подул на повреждённый участок. Вместо ожидаемой прохлады от его дыхания на нежной коже Гермиона почувствовала теплую волну, пробежавшуюся по телу.

— Ты должна быть осторожнее! — не без укора в голосе сказал Северус, поднимая на нее глаза.

— Спасибо за вовремя оказанную первую помощь, — с обманчивым равнодушием ответила Гермиона, чувствуя, как охватившее её тепло расцветает на щеках. В тайне девушка радовалась, что не собрала с утра волосы в хвост или косу, как обычно это делала — сейчас кудри спасли её, скрыв смущение.

— Не боишься за свои волосы? — как назло поинтересовался Северус. — У меня где-то в кармане была твоя резинка.

От его слов сердце в груди девушки пропустило пару ударов, но тут же ускорилось, словно пытаясь вернуться к прежнему ритму.

«Мерлин, только не это! — мысленно воскликнула Гермиона. — Ещё не хватало, чтобы он увидел, что я покраснела от пары прикосновений и ничего не значащих фраз, словно наивная школьница».

От разоблачения колдунью спасло зелье: над котлом взвился чёрный дым, а к гнилостному амбре примешался запах гари. Внимание Снейпа тут же переключилось на котел. Быстро натянув на руки рукавицы-прихватки, он подхватил котёл и поспешил с ним к черному входу. Толкнув дверь плечом, Северус выбежал с котлом на улицу. Гермиона осталась в доме, наблюдая за ним через окно: не обращая внимания на проливной дождь, мужчина отбежал от дома на приличное расстояние и вылил содержимое котла прямо на альпийскую горку. Точно к моменту возвращения Снейпа Гермиона при помощи заклинания приманила полотенце.

— Фух, я избавился от этой тролльей амортенции, — появившись на пороге, победоносно произнёс Северус.

— Очень глупо, ты же весь промок, — накидывая ему на голову полотенце, начала его журить Гермиона. — Заболеешь же. Вроде взрослый человек, а повёл себя, как мальчишка.

— Возможно, — энергично растирая полотенцем голову, ответил он. — Но зато я спас нас от твоего ароматного зелья.

— Ну конечно, ведь если бы ты меня не отвлёк, то оно бы не подгорело, — заворчала Гермиона, и тут же вскрикнула: — Благой Мерлин, да ты же промок насквозь!

— Если хочешь, я разденусь, — серьёзным тоном произнёс Северус, но в его чёрных глазах вдруг заблестели лукавые искорки.

«Что же, Северус, в эту игру можно играть вдвоём», — подумалось девушке.

— Ну же, начинай, — с вызовом бросила девушка, сложив руки на груди.

Чувствуя, что его припёрли к стенке, Северус решил, что в данной ситуации лучший способ защиты — идти в атаку. Отбросив в сторону полотенце, он стянул через голову джемпер и бросил его на пол. Тот с влажным чавканьем приземлился у ног колдуньи.

— Ты что делаешь? — непонимающе спросила Гермиона.

— Раздеваюсь, — принимаясь за футболку, спокойно ответил Снейп.

— С тебя уже хватит, не нужно устраивать здесь стриптиз, — строгим тоном произнесла она. — Иди в ванную. Мокрую одежду выкинь за дверь, а сам прими душ и согрейся.

— А ты мне спинку потрёшь? — подмигнул Северус.

— Ага, чтоб ты потом Дамблдору пожаловался на меня из-за того, что я руки распускаю? Нет уж, — возмутилась девушка.

— Кто-то часто говорит мне о необходимости доверия…

Гермиона встала ему за спину и, подпихивая его обеими руками в сторону ванной, сказала:

— Иди уже, пока не продрог до самых костей, — и, предугадав его вопрос, добавила: — Воспользуешься моим халатом. Не переживай — он чистый.

Северус вернулся на кухню через двадцать минут. Его уже ждала дымящееся кружка с чаем, сконы, мёд и малиновый джем. Гермиона сидела за столом и что-то записывала в свой блокнот.

— Я уже начала размышлять, не отправить ли по твоему следу поисковую группу с собаками, — не отрываясь от записей, бросила она.

— А я до конца тешил себя надеждой, что ты придёшь ко мне на помощь со спиной, — парировал он.

— Ох, Северус, прости меня за искреннюю веру в то, что ты большой мальчик, и можешь сам справиться. Кстати, я высушила твою одежду. Но для начала садись перекусить, а потом можешь бежать менять одежду.

— Хорошо, — кивнул он, садясь за стол, и принялся за предложенные угощения.

На некоторое время между ними воцарилось молчание. Но не тяжёлое и гнетущее, а тихое и по-особенному уютное. Если бы оно приобрело форму, то это была бы кошка, которая ласково трётся об ноги хозяина или сворачивается клубком на его коленях. Редкое чувство спокойствия охватило Северуса и он позволил себе погрузиться в размышления. Они уже начали терять всю свою обыденность стали переходить за порог фантазии, когда Северус почувствовал жжение Чёрной метки: Волан-де-Морт призывал своих приспешников.

— Что-то случилось? — встревожено спросила Гермиона, словно почувствовав произошедшие с ним изменения.

— Да, — хрипло ответил Северус. — Он зовёт нас.

Гермиона поняла без всяких пояснений кто этот «он». Неприятное чувство склизким червём проскользнуло в её сердце. Снейп встал из-за стола и вышел в другую комнату, затем несколько минут спустя вернулся полностью одетым.

— Сегодня я принесу недостающий ингредиент для оборотного зелья. И заодно испробую пару заклинаний, — сказал он и решительным шагом направился к чёрному входу.

— Будь осторожен, Северус, — тихо произнесла девушка ему вслед.

Северус обернулся. Пристально посмотрев на Гермиону, он отметил на её лице следы неподдельного беспокойства. Какая-то его часть по непонятной причине сочла это милым.

«Ей не наплевать», — довольно шепнул внутренний голос.

— Обязательно буду, Гермиона, — с тёплой хрипотцой в голосе ответил Северус и вышел в дождливый полумрак.

— Ты опоздал, — едва размыкая губы, шепнул Люциус ставшему справа от него Северусу. — В стаю уток что ли по пути врезался?

— Спешу тебя расстроить, я просто проспал, — ответил также шёпотом Снейп.

Его слова вызвали у собеседника кривую улыбку.

— У меня есть рекомендация для тебя на такой случай: нужно спать по ночам.

— Хорошо, я запомню. Хотя погоди, такой замечательный совет я, пожалуй, нанесу на потолок над своим диваном.

— Ты же понимаешь, что я должен буду убедиться в том, что мои слова увековечены подобным образом?

— Безусловно.

— И я буду безбожно пьян…

— Я в тебе не сомневаюсь.

— Явлюсь без всякого предупреждения, — не унимался Малфой.

— А разве раньше было иначе?

— Слушай, а ты прав, — с благодушными нотками в голосе закончил разговор Люциус.

Северус улыбнулся про себя. Судя по интонациям собеседника, ему удалось сгладить возникшую недавно напряжённость в их отношениях. Находясь между двух лагерей, Снейп не мог позволить себе такую роскошь, как заводить неприятелей из семейства Малфоев. Как не крути, Люциус был слишком необходим Северусу как союзник.

— Опять воркуете, голубки? — раздался за их спинами женский голос. Он был холодным и колючим, словно брошенная за шиворот пригоршня мартовского снега.

— А ты опять подслушиваешь, моя драгоценная свояченица, — не оборачиваясь, едким тоном ответил Малфой.

— Думаю, стоит сказать сестрице, чтобы она поменьше доверяла вам двоим, — она встала с ними вровень. — Уж слишком вы слащавая парочка.

— Тебе, Беллатриса, с твоей фантазией можно смело книжки писать, — холодным тоном сказал Северус. — Заработаешь на этом неплохое состояние и скандальную популярность.

— Очень остроумно, Северус, — фыркнула она. Выдержав небольшую паузу, приказным тоном добавила: — Не смейте после собрания куда-то исчезать.

— И с какой это стати? — спросил Люциус, у которого определённо имелись планы на вечер.

— Нужно проучить кое-кого из маглолюбцев, — последнее слово колдунья произнесла так, словно это было самое бранное в её лексиконе.

— И кого ты хочешь навестить? — осторожно спросил Северус.

— Александра Вейна, — резче, чем следовало, выплюнула она.

— А что, свояк сегодня решил взять выходной?

— Это не твоё дело, дорогуша. Будешь продолжать умничать — пожалеешь, — прошипела Беллатриса.

Оставив за собой последнее слово, она гордо подняла голову и ушла прочь, умудрившись при этом весьма болезненно хлестнуть мужчин волосами.

— Вот же ведьма! — поглаживая пострадавшую щёку, зло воскликнул Люциус. — С удовольствием бы вырвал добрую часть её лохм.

— Я бы тоже, — согласился с ним Северус, не отрывая взгляда от буйной копны чёрных, словно вороновы перья, волос Беллатрисы.

— Как ты думаешь урок, который она запланировала, много займёт времени?

— Зная Беллатрису, сложно дать точный ответ, — пожал плечами Снейп.

* * *

Пламя с жадностью пожирало стоявший далеко на отшибе деревни двухэтажный дом, а зарево от пожара окрашивало ночной горизонт золотом и медью. На фоне огня можно было различить три силуэта: два мужских и один женский. Женщина стояла ближе всех к огню. По её размашистым движениям и злобным выкрикам можно было легко угадать, что она в ярости. Мужчины же сохраняли спокойствие, достойное каменных изваяний.

— Она похожа на кошку, у которой прямо из-под носа упорхнула птичка, — не без толики злорадства заметил Люциус. Хоть он и терпеть не мог, тех кто якшается с маглами и грязнокровками, но также не любил, когда кто-то мешает его планам.

— По сути так оно и есть, — спокойно ответил Северус.

Мужчина прекрасно знал, что именно он виноват в том, что планы Беллатрисы провалились. Ему удалось выкроить момент для того, чтобы отправить послание Дамблдору с предостережением, а также задержать Беллатрису. К тому моменту, когда их троица направлялась к дому Вейнов, его обитатели уже успели благополучно скрыться, и теперь Беллатриса вымещала свою ярость, уничтожая чужую собственность.

— Как ты думаешь, мы ещё долго здесь проторчим? — протянул Люциус, медленно наклоняя голову в сторону собеседника, но не отрывая взгляд от бушующей стихии.

— Наверное, пока не убедится, что от дома остался лишь пепел, — предположил Снейп.

— Весело, ничего не скажешь, — угрюмо пробубнил Малфой.

— Ты можешь отправляться по своим делам, — великодушно предложил Северус. — Беллатриса сейчас увлечена уничтожением чужого имущества и не скоро заметит, что тебя нет. Ну, а потом я её как-нибудь заболтаю.

— Я тебе когда-нибудь говорил, что люблю тебя? — с воодушевлением спросил Люциус.

— Ни разу, — помотал головой Снейп.

— Запомни этот день, потому что я едва это не сказал.

— Угу, отмечу красными чернилами, — не без доли сарказма ответил Северус, сдерживаюсь от желания прикрикнуть на своего собеседника, чтобы тот болтал поменьше и убирался поскорее с места почти преступления.

— До скорого. Надеюсь, свояченица не будет слишком сильно бесноваться, не обнаружив меня, — с задором в голосе сказал Люциус и трансгрессировал.

Выждав несколько минут, Северус покрепче сжал волшебную палочку и решительно направил её на Беллатрису.

«Я определённо сошёл с ума», — мелькнула в его голове мысль, так как решение похитить ближайшую союзницу Волан-де-Морта и проникнуть в её сознание было чистым сумасшествием. Сумасшествием, за которое при провале ему придётся заплатить жизнью. Но и не рискнуть Северус не мог, ведь за его малодушие своей жизнью могла расплатиться Лили. И он прекрасно знал, что его выбор всегда был и будет в пользу любимой женщины.

— Беллатриса, — окрикнул колдунью Северус. Едва та обернулась к нему, он взмахнул волшебной палочкой и выкрикнул: — Остолбеней!

Неожиданная и молниеносная атака дала Снейпу преимущество, и Беллатриса, не успев дать ему должный отпор, под действием чар рухнула на землю. Колдун, не тратя время в пустую, быстро подбежал к ней, взвалил себе на плечи, при помощи магии взмыл воздух и вместе с добычей полетел в тайное убежище.

— У меня уже всё готово, — бросив в оборотное зелье последний ингредиент, громко крикнул Снейп, надеясь, что находящаяся на втором этаже Гермиона услышала его. — А как у тебя дела?

В ответ была тишина, которую через пару минут разрушил стук каблуков, затем у Северуса за спиной раздался голос девушки:

— Я почти готова, но мне нужна твоя помощь…

— И ка… — обернувшись, он не смог закончить фразу от увиденного — впервые в его глазах она была красива. Ошеломляюще и преступно прекрасна.

На Гермионе была точная копия платья, в котором должна была появиться сегодня вечером Беллатриса на юбилее Малфоя-старшего: темно-изумрудный бархат струился словно жидкость по её стройному силуэту, и, играя оттенками, мягко переливался на каждом изгибе девичьего тела. Филигранно выполненное серебряное кружево плотно охватывало руки, декольте и шею. Непослушные волосы были уложены в элегантную причёску.

— Я не могу застегнуть до конца пару чёртовых пуговиц на уровне лопаток, — заметив замешательство мужчины, пожаловалась Гермиона и повернулась к нему спиной.

— Одну секунду, — пытаясь вернуть утерянную невозмутимость, ответил Северус.

— Я, наверное, выгляжу очень… — почувствовав его присутствие за спиной, произнесла девушка.

— Красиво, — невольно закончил за неё фразу Снейп. Он решил не отпираться от случайно оброненного слова и совершенно серьёзным тоном добавил: — Откровенно говоря, жаль, что ты будешь на празднике под оборотным зельем, но в то же время это хорошо, ведь иначе ты бы разбила немало мужских сердец этим вечером.

— А я и не догадывалась, что ты так умеешь приятно врать, — с лёгкой улыбкой произнесла Гермиона.

Неожиданно для самого Северуса, её слова обожгли словно удар молодой крапивы. Он как раз застегнул последнюю пуговицу. Его руки скользнули от позвоночника к плечам девушки и слегка сжали их, желая развернуть её к себе лицом. Но почувствовав мелкую дрожь, исходившую от тела Гермионы, Северус произнёс совсем не то, что хотел сказать изначально:

— Почему ты дрожишь, Гермиона?

— Это всё нервы, — попыталась отмахнуться она.

— И только? — не скрывая своего недоверия, произнёс Снейп.

— Нет, — помотала головой Гермиона и тихо призналась: — Мне страшно… — не давая возможность Северусу что-нибудь сказать, продолжила девушка: — До меня только сегодня утром дошло насколько безумен наш план. И главную оплошность совершила я, выбрав Беллатрису. Одно дело разыгрывать представление перед гоблинами, но совсем другое — притворяться перед членами её семьи. Это всё моя самоуверенность… Ох, Мерлин, мне так стыдно, — и спрятала лицо в ладонях.

Неожиданно обнажившаяся хрупкость напарницы затронула те уголки души Северуса, к которым мало кто знал доступ. Повинуясь порыву чувств, он все-таки развернул Гермиону к себе и прижал к груди. Девушка не стала отпираться и сопротивляться, и тоже обняла его, приложив голову к его плечу. Осторожно, словно касаясь крыльев бабочки, Северус поглаживал Гермиону по спине. Некоторое время они стояли не проронив и слова, потому что ни он, ни она не нуждались в них. Но всё же между ними шёл особый молчаливый диалог. Диалог душ и тел. Лёгкий и тонкий, словно паутинка, и теплый, словно весенний луч. Безмолвный разговор был хрупок и эфемерен, но не стоит забывать, что луч может зажечь пламя, а паутинка может вытянуть грешника из ада.

— У нас все получится, — с хрипотцой в голосе сказал Северус, нарушая молчание. — Не стоит заранее переживать и накручивать себя. Раз тебе удалось в своё время перехитрить гоблинов, то и с родственниками Беллатрисы всё удачно выйдет.

— Хотелось бы верить, — неуверенно произнесла она.

— Гермиона, запомни одну простую вещь: даже если ты с кем-то связан кровью и семейными узами, это не означает, что этот кто-то знает тебя досконально. Всё как раз-таки наоборот — членов семьи проще всего обвести вокруг пальца. Убежденность в том что ты изучил человека за годы проведённые с ним под одной крышей — прекрасные шоры. Вдобавок, ты кое-что забыла.

— И что же я забыла? — поинтересовалась колдунья.

— Ты будешь там не одна, а со мной. А уж я смогу прикрыть твою спину.

Гермиона отстранилась от Северуса и несколько мгновений внимательно смотрела ему прямо в глаза, словно пыталась что-то найти в их чёрных глубинах, а затем решительным тоном произнесла:

— Ты говорил, что зелье уже готово, — и, не дожидаясь ответа, направилась к котлу.

Неловким движением, выдававшим её нервное напряжение, девушка зачерпнула половником зелье и налила его в рядом стоящий стакан. Подняв его, словно намереваясь сказать тост, Гермиона с натянутой улыбкой произнесла:

— Пусть нам сегодня повезёт, — и залпом опустошила бокал. Чуть поморщившись добавила: — Мерлин, какая гадость! Словно заплесневелый лирный корень.

Едва Гермиона успела закончить фразу, черты её лица и тела начали претерпевать метаморфозы: изменился разрез глаз, веки стали тяжелее, радужка потемнела на пару тонов, став почти чёрной, кожа приобрела аристократическую бледность, а чёрный цвет сменил каштановый в её волосах. Хватило каких-то мгновений, чтобы Гермиона Грейнджер, дочь маглов, превратилась в Беллатрису Лестрейндж, потомственную колдунью, родословная которой была не хуже королевской, а, возможно, даже лучше.

— Надеюсь, у меня нет кошачьих ушек и хвоста, — с весёлыми нотками в голосе сказала колдунья.

— Нет, но вот голос у тебя остался прежним, — заметил Северус, — но эта проблема поправима.

Он подошёл к ней и вынул из кармана брюк чокер, украшением которого были две серебристые змейки, держащие между собой кабошон размером с соловьиное яйцо из зелёного кошачьего глаза. Застегнув ожерелье на шее девушки, Снейп сказал:

— Теперь скажи что-нибудь.

— С дороги или пожалеешь! — грозным тоном произнесла Гермиона уже не своим, а голосом Беллатрисы.

— Добавляй побольше спеси и желчи, когда говоришь с кем угодно, кроме Волан-де-Морта, — критически отметил колдун.

— Постараюсь, — кивнула она.

— И ещё одна немаловажная деталь, — сказал Снейп.

Северус ушёл в другую комнату, но очень вернулся. В руках он держал волшебную палочку, которую вручил Гермионе. Девушка узнала её сразу, потому что прекрасно запомнила магический предмет ещё тогда, когда Беллатриса пытала её заклинанием Круциатус и выжигала «Грязнокровка» на руке у пленницы. Кроме того, она лично использовала палочку после побега из Малфой-менора. Поймав озадаченный взгляд, Северус пояснил:

— Для полноты образа.

— А-а-а! — понимающе протянула Гермиона. Новая встреча с палочкой всколыхнули в колдунье неприятные чувства. — Не думаю, что её хозяйка будет рада, узнав, что палочка побывала в руках грязнокровки.

— Не переживай. Беллатриса сейчас крепко спит в одном безопасном и надежном месте: ей сейчас снится сон, в котором она находится на праздновании юбилея Абраксаса. Потом я подправлю её воспоминания, так что Белла никогда не узнает о том, что её палочка находилась в чужих руках.

— Как жаль, — губы колдуньи тронула сардоническая усмешка.

«Поразительное сходство — Беллатриса на её месте бы ответила точно так, — невольно подумал Снейп. — Если бы я не видел своими глазами её превращение, то принял бы за настоящую, — в его голове родилась пропитанная любопытством мысль: — Интересно, насколько плохой ты можешь быть, Гермиона?»

Малфой-менор всегда поражал великолепием своих гостей, но сегодня, в День рождения хозяина поместья, всё сверкало непревзойденной роскошью и торжественностью. Музыка, еда, декор и наряды — всё вызывало восхищение. Единственное, чего не хватало — присутствия Волан-де-Морта, который сейчас находился на континенте и улаживал один очень важный вопрос.

Северус наблюдал за собравшейся на юбилей Малфоя-старшего публикой, которую можно было охарактеризовать одним словосочетанием — породистые снобы. Но всё же главной целью его наблюдений являлась Гермиона. Несмотря на то, что она прекрасно вжилась роль Беллатрисы, Снейп решил подстраховаться: за день до торжества он шепнул Люциусу, мол, его свояченица на празднике собирается рассказать Нарциссе кое-что компрометирующее о нём в отместку за то, что тот улизнул в ночь неудавшейся расправы над Вейнами. Теперь сын Абраксаса не отходил от супруги дальше, чем на полшага, и всяческими уловками предотвращал её встречу с сестрой. Также Северус поработал с сознанием Родольфуса, и, в отличие от супруги, он оказался весьма податлив к воздействию.

— Как всегда в тени, Северус, — раздался рядом мужской голос, с растворенными в нём дружелюбно-насмешливыми нотками. — От некоторых привычек сложно отказаться, так ведь?

— Ваша правда, мастер Абраксас, — ответил Снейп, удержавшись от упоминания того, что у самого Малфоя-старшего была своеобразная привычка бесшумно и незаметно приближаться к людям.

Люциус и Абраксас были похожи, как два однояйцевых близнеца, только вот один из них, шутки ради или по чистой случайности, выпил старящее зелье. Вдобавок у Малфоя-старшего были пышные усы и эспаньолка, а в его волосах платина успела смешаться с серебром.

— Я знаю, что мой сын тот ещё шелудивый котяра, — не без гордости сказал Абраксас. — Сам был таким в его возрасте. Но, опираясь на свой опыт, могу сказать, что скоро он остепенится. Особенно рядом с такой женой, как Нарцисса — она просто совершенство, — тоном знатока похвалил он свою невестку.

— С вами трудно не согласиться, мастер Абраксас, — кивая, ответил Северус. Без всяких сомнений, Малфой-старший пребывал в благодушном состоянии.

— И в благодарность за то, что ты приглядываешь за моим сыном, хочу дать совет.

«Давать советы определённо их семейная черта», — подумал Северус, но вслух сказал:

— Я вас внимательно слушаю, мастер Абраксас.

— Беллатриса, спору нет, хороша, но уж лучше прижать к груди гадюку. Гораздо безопаснее, — не без улыбки в голосе сказал мужчина.

— Извините, но я вас не понимаю, — фраза Малфоя-старшего вывела Северуса из равновесия.

— Не стоит притворяться, Северус, — добродушно усмехнулся Абраксас. — Уж меня тебе не провести. Ты весь вечер не сводишь взгляда с Беллатрисы. Выбрось из головы всякую мысль о ней. Мало того, что она — замужняя женщина, так к тому же для неё существует всего лишь один мужчина. И это, кажется, не бедолага Родольфус… — он многозначительно оборвал фразу.

Северус решил подыграть хозяину Малфой-менора и поникшим тоном произнёс:

— Спасибо за совет, мастер Абраксас. Я постараюсь ему следовать.

* * *

Спрятать одну книгу среди множества других — безумно просто, но в то же время гениально. А где больше всего книг? В библиотеке. Именно к такому умозаключению пришёл Абраксас Малфой, пряча один из доверенных ему крестражей.

Гермиона проскользнула в библиотеку и едва сдержала вздох восторга: книжные шкафы, забитые от самого пола до потолка, образовывали своеобразный лабиринт, а зона для чтения так и манила взять с полки книгу и занять кресло или расслабиться на оттоманке, вытянув ноги. Если бы только у неё было больше времени — где-то несколько недель, а лучше месяцев — то с превеликим удовольствием девушка провела бы его здесь. Без всяких сомнений, большая часть гримуаров, фолиантов и толстенных томов была посвящена тёмным магическим искусствам, и колдунья не пренебрегла бы ни одной из них, ведь изучив яд можно найти противоядие. Но сейчас в её распоряжении было катастрофически мало времени. Продолжительность действия оборотного зелья трудно было предсказать, и опасность быть разоблачённой висела над ней подобно дамоклову мечу.

Спрятавшись за ближайший книжный шкаф, Гермиона задрала юбку до середины бедра, где к подвязке крепился клатч, уменьшенный при помощи магии до размера кната. Отцепив её, колдунья увеличила вещицу и вынула из неё замаскированный под обычную пудреницу компас. Он был зачарован на поиск излучаемой душой энергии. Быстро двигаясь по книжному лабиринту, Гермиона пристально следила за отражением, подмечая в нём малейшее изменение. В самом сердце библиотеки по зеркалу прошла рябь, которая через пару шагов превратилась в туманную дымку. Она становилась гуще с приближением к крестражу и приняла очертание юноши с горящими красным глазами. Когда фигура полностью сформировалась, Гермиона переключила своё внимание с зеркальца на книжный шкаф. Окинув его пристальным взглядом, она обнаружила среди кожаных украшенных золотом и серебром переплетов толстых томов один тоненький, совсем невзрачный. Несмотря на его неказистость, зло, скрытое за ним, имело колоссальные величины. Эта самая тривиальная, на первый взгляд, тетрадь, купленная десятилетия тому назад в магловском канцелярском магазине, являлась сосудом для осколка души могущественного колдуна, одним из крестражей — дневник Тома Ридла.

Полка, на которой находился крестраж, была второй сверху и, чтобы его достать, девушка приманила к себе лестницу. Не без труда — подол платья то и дело пытался угодить под туфли — взобравшись на неё, колдунья вынула из клатча точную копию тетради и заменила ею оригинал, который тут же спрятала в недра сумочки. Аккуратно, чтобы не запутаться в платье, Гермиона спустилась с лестницы. Оправив юбку, девушка направилась прочь из книжного царства. Различные чувства кипели в ней, подобно ингредиентам в котле. Ликование, приправленное острым страхом, наполняло душу колдуньи, сердце свободолюбивой, но испуганной птицей билось в груди, а мысли не уступали эмоциям — оптимизм и пессимизм по очереди окрашивали их яркими всполохами.

Едва Гермиона успела выйти из книжного лабиринта, как со стороны зоны для чтения мелькнула зеленая вспышка и из расположенного у стены камина вышел высокий темноволосый мужчина. Заметив колдунью, на его лице заиграла опасно-обворожительная улыбка. Сердце в груди девушки замерло, а земля стала медленно уходить из-под ног. Она пропала… Библиотечную тишину разорвал его гипнотический пленительный голос:

— Добрый вечер, Беллатриса!

— Мой Лорд!..

— Добрый вечер, Беллатриса! — своим гипнотическим голосом произнёс Волан-де-Морт.

— Мой Лорд!.. — чувствуя, как паника вот-вот задушит, произнесла Гермиона.

Не давая всплеску эмоций оглушить её, колдунья внутренне подобралась. Она прекрасно понимала, что уже одной ногой стоит в патовом положении. Теперь только от неё зависело, выберется она из этого или уйдёт на дно. И Гермиона должна была сыграть свою роль безупречно.

«Не нужно стоять соляным столбом, — мысленно подстегнула себя девушка. — Каждая секунда молчания — враг».

Припомнив слова Северуса и тренировки по окклюменции, она настроилась и приступила к опасной игре:

— Какая приятная неожиданность, мой Лорд, видеть вас сегодня вечером.

— Ну разве я мог пропустить день рождения своего преданного соратника?! — ответил мужчина и с толикой снисхождения добавил: — Мои дела на континенте могут и подождать час-другой.

— Ваше присутствие на сегодняшнем празднике — лучший подарок для мастера Абраксаса. Никому Вас не превзойти, — с восхищением в голосе промолвила Гермиона.

«Нужно вывести его к гостям», — мысленно цепляясь за образы веселящейся публики, подумала колдунья и, кокетливо опустив глаза в пол, с напускной скромностью вслух сказала:

— Надеюсь, что и я когда-нибудь буду удостоена такого же щедрого подарка.

— Не думал, что в твою голову может прийти такой каприз, Беллатриса, — почти добродушно усмехнулся Волан-де-Морт.

— Возможно, для вас это всего лишь каприз, но я страстно желаю его исполнения, — своевольно ответила колдунья. — А сейчас, прошу, будьте любезны и доставьте мне удовольствие сопроводить вас к нашему высокоуважаемому имениннику.

— Мне сложно отказать тебе, Беллатриса, — кивнул он. — Но прежде, чем мы присоединимся к гостям и встретимся с Абраксасом, я хотел бы кое-что обсудить с тобой.

— Я вся внимание.

— Мне необходимо, чтобы ты сохранила у себя один немаловажный артефакт.

«Неужели он говорит о Чаше Пенелопы Пуффендуй?..»— промелькнула мысль в голове Гермионы.

— Мой Лорд, — её губы растянулись в хитрой улыбке, — как вы относитесь к охране банка Гринготтс? Гоблины скорее умрут, чем позволят кому-то притронуться к доверенному им имуществу. Уверена, эти мерзкие твари с удовольствием убили бы и владельца сейфа, лишь бы сокровища остались в их хранилищах.

Волан-де-Морт задумчиво нахмурился и, выдержав небольшую паузу, произнёс:

— Мне нравится ход твоих мыслей. К концу месяца я улажу дела на континенте, а ты к этому времени подготовь хранилище.

— Какая честь, мой Лорд, — подобострастно промолвила она, склонив голову в почтительном поклоне, и уже громче добавила: — Всё будет сделано в лучшем виде.

— Не сомневаюсь, Беллатриса. А теперь, — мужчина галантно предложил руку девушке, — давай пройдем в главный зал и поздравим Абраксаса с юбилеем.

Гермиона с улыбкой приняла его руку. Даже сквозь ткань перчаток девушка почувствовала, сколь холодна его кожа. На краткий момент их взгляды встретились: она увидела алый отблеск в глазах своего партнёра. Сердце в груди колдуньи сделало кульбит. Волан-де-Морт развернул Гермиону к себе лицом, свободной рукой подхватил её за подбородок, чуть наклонил голову вперед, приблизившись к её лицу, и обволакивающим голосом произнёс:

— Кажется, я забыл сказать тебе, что ты сегодня прекрасна, — его губы растянулись в хищной улыбке.

По телу Гермионы пробежала дрожь, но не предвкушения, а отвращения. Она чувствовала, к чему всё идёт. Но прежде чем девушка успела что-нибудь ответить ему и хоть как-то избежать нежеланной участи, колдун прижал её тело к себе и впился поцелуем в её губы.

В этот самый момент дверь в библиотеку распахнулась…

* * *

С того момента как его напарница проскользнула в библиотеку, Северус начал чувствовать себя запертым в клетку зверем, и с каждой секундой отсутствия Гермионы стены этой клетки сужались. Нервное напряжение, словно ощетинившийся ёж, кололо Снейпа изнутри.

«Её так долго нет… или мне это всего лишь кажется? А вдруг она попала в ловушку? Вполне в духе Абраксаса…» — прокручивался хоровод неспокойных мыслей в голове мужчины.

Когда время ожидания перевалило за сорок минут, Северус решил, что с него хватит неизвестности. Если у его напарницы и возникли проблемы, то от него будет больше пользы там, рядом с ней, а не среди разряженной в шелка и бархат толпы. Мужчина толкнул тяжёлую дубовую дверь и его взору предстала весьма живописная картина: Гермиона целовалась с незнакомцем. Лицо неизвестного скрывала голова девушки, а мягкое приглушённое освещение не позволяло хорошо рассмотреть мужчину.

«Замечательно! Я, значит, уже на стену готов лезть от волнения, а она тут развлекается!» — с праведным возмущением подумал Северус.

— Кхм… прошу прощения, что потревожил, — подавив негодование, чопорно произнёс Снейп.

Парочка прекратила целоваться. Северус даже не догадывался, какой его ждал сюрприз. Незнакомец, целовавший Гермиону, оказался прекрасно ему знаком:

— Добрый вечер, Северус, — поприветствовал его Волан-де-Морт.

— Повелитель!.. — не без изумления в голосе произнёс Снейп и почтительно склонил голову, как преданный рыцарь перед милордом. — Приношу извинения за то, что побеспокоил. Я думал, здесь никого нет и…

— Хватит, Северус, — милостиво прервал его Тёмный Лорд и не без самодовольства добавил: — Судя по вашей реакции, Абраксас оценит мой подарок. — Он направился к выходу и бросил через плечо: — Идем, Беллатриса.

Колдунья, словно верная собачонка, поспешила за уходящим Волан-де-Мортом, оставив Северуса в полном одиночестве. Кипящие в душе эмоции вырвались в виде тихого нервного смешка, прозвучавшего в бархатистой тишине библиотеки подобно пушечному залпу.

«Салазар, что это сейчас было?! — про себя воскликнул Северус. — Какое актерское мастерство мисс Грейнджер! — Затем в его голову пришла мрачная мысль, от которой по спине пробежал неприятный холодок. — А ведь она держит нас на самом кончике иглы от провала в бездну. Храни её Мерлин!»

* * *

Лица, голоса, улыбки и смех — бредовым калейдоскопом смешались в голове Гермионы. Кружась в вальсе с Волан-де-Мортом по бальному залу Малфой-менор, девушка невольно вспомнила кадры из фильма «Лабиринт»: главная героиня кинокартины тоже танцевала на роскошном балу в паре с коварным колдуном.

«Фильм выйдет через четыре года — нужно будет сходить на премьеру, — подумала девушка. — Мерлин, я, наверное, оглупела от страха. Если я сегодня ошибусь, то не увижу даже завтрашнего утра».

Как бы мучительно неспешно ни текло время, час, который выделил Волан-де-Морт на свой визит, истёк. Проводить лидера Пожирателей Смерти вызвался хозяин дома. Втроём они прошли в библиотеку, где долго прощались с дорогим гостем. Мужчина уже был одной ногой в камине, как неожиданно остановился и произнёс:

— Беллатриса...

Повисла напряжённая пауза. Внутри Гермионы всё похолодело от страха. Словно аспид вкралась пропитанная горьким фатализмом мысль:

«Вот и конец игры!..»

— Да, мой Лорд, — из последних сил сохраняя спокойствие, произнесла девушка.

— Помни про наш сегодняшний разговор.

— Можете рассчитывать на меня, мой Лорд, — едва устояв от охватившего её облегчения, раболепно ответила колдунья.

В ответ Волан-де-Морт удовлетворённо кивнул и, высыпав летучий порох, отправился в путь. Едва колдун исчез, Абраксас, не скрывая своего любопытства, обратился к Гермионе:

— О чём был ваш разговор, Белла?

— Мой разговор с Повелителем вас не касается, — холодным тоном отбрила его девушка.

— Правильно, девочка, нужно хранить доверенные тайны.

— Давайте советы своему сыну, а у меня на плечах своя голова есть, — словно в подтверждение своих слов, Гермиона вскинула голову.

— Вот гадючка! — без всякой обиды фыркнул в усы Малфой-старший.

— Спасибо за комплимент, — язвительно ответила Гермиона и поспешила покинуть библиотеку.

Выйдя в коридор, девушка не направилась к гостям, а свернула к незастеклённой галерее. Она чувствовала, что сейчас остро нуждается в глотке чистого, не пропитанного духами и свечным воском, воздуха. Ночная свежесть подействовала отрезвляюще, словно пощёчина, и тугие узлы нервного напряжения развязались. Не доверяя устойчивости своих ног, Гермиона подошла к ограждающим перилам и оперлась на них. Глубоко вдыхая свежий воздух, девушка смотрела на усыпанное звёздами небо. Мысли её невольно открыли ящик воспоминаний, наполняя сердце щемящей тоской по тому, что она потеряла, переместившись в прошлое. Сегодня она должна была отмечать свой день рождения в кругу близких людей: мамы, папы, Гарри, Джинни, Невилла и этого дурака Рона. Но вместо приятного семейного вечера она едва не получила смертельный приговор в подарок. Ей безумно хотелось заплакать от злой обиды.

— Ты в порядке? — раздался за девушки спиной голос Северуса.

Его теплый тембр лёгкой щекоткой коснулся сердца Гермионы. От такой вполне банальной фразы на душе у нее стало тепло и почти хорошо.

— Да, — тихо ответила девушка. — Просто я устала.

— Скоро всё закончится, — заверил её Снейп.

— Согласна… — безэмоционально ответила колдунья. Она едва не произнесла: «….через полтора месяца уж точно», — но вовремя остановилась.

«Проклятье! До чего же я раскисла,— мысленно отругала себя девушка. — Нужно собраться и бороться дальше».

Гермиона развернулась к Северусу лицом и сказала:

— Я узнала о Чаше.

День давно перевалил за середину, и солнце уже уверенно двигалось к западу. Северус поднялся на крыльцо коттеджа Гермионы и уже толкнул входную дверь, как вдруг его слух уловил непривычные звуки: к умиротворенному морскому шепоту и крику чаек примешалась музыка. Потворствуя своему любопытству, Снейп решил выяснить в чём тут дело. Он прикрыл дверь и, ориентируясь на слух, направился вслед за звуками музыки. Они привели его на пляж: в нескольких метрах от берега на волнах покачивался ялик, в котором лицом к морю сидела Гермиона.

— Эй, как рыбалка? — шутливым тоном окликнул её Северус.

Услышав его голос, девушка тут же развернулась и, широко улыбаясь, ответила:

— Вполне сносно, — и, махнув ему рукой, пригласила: — Присоединяйся ко мне. Можешь дойти пешком — тут глубина по колено.

— Поверю тебе на слово, но лезть в море в середине сентября не стану, — ответил Северус.

— Тогда магия тебе в помощь.

Следуя её совету, Снейп оторвался от земли, долетел до лодки и аккуратно приземлился в неё. Едва его ноги коснулись дна суденышка, раздался нестройный звон, издаваемый темно-коричневыми бутылками, находящимися в ведёрке со льдом. Ещё одну такую же Гермиона держала в руках, а на свободной скамье стояли три тарелки с разнообразными снеками. От его внимания не ускользнула пара уже пустых бутылок, убранных под лавку, по этикеткам которых он успел заметить, что внутри ранее был шотландский эль. Бросив выразительный взгляд на собеседницу, он спросил:

— И по какому поводу?

— У меня хандра, — пожав плечами ответила девушка.

— Твоя хандра уж сильно смахивает на запой, — саркастично заметил Снейп.

— Северус, если бы мне понадобилась проповедь, то я сходила бы в церковь, — ответила Гермиона. — Сделай мне подарок и не будь занудой хотя бы до конца этого дня.

— И в честь чего я должен дарить тебе такой подарок? — приподняв бровь, поинтересовался он.

— В честь моего дня рождения, — призналась девушка и тихо повторила: — У меня вчера был день рождения.

Её слова прозвучали для него, как взрыв бомбы в воскресенье. Между ними повисло неловкое молчание. Освободив себе место от тарелок, Северус устроился на скамью напротив девушки, достал из ведёрка бутылку с элем, открыл её и, прочистив горло, произнёс:

— За тебя, Гермиона!

Он протянул руку вперёд, чтобы стукнуться своей бутылкой с её. Со звоном ударив горлышко об горлышко, они выпили.

— Неплохой эль, — с нотками снисхождения отметил Снейп.

— Ага, самой нравится, — с кривой улыбкой ответила Гермиона и выдала следующий тост: — За мои двадцать три!

— Мерлин, я даже не думал, что ты такая старушка! — в притворном шоке воскликнул Северус.

— А не хочешь ли ты искупаться и ненароком утонуть? — колко произнесла девушка.

— Не особо, — покачал головой он. — Да и ты сама говорила, что тут неглубоко.

— Я могла тебя обмануть, — плутовато улыбнулась Гермиона.

— Какое коварство, мисс Грейнджер! — с наигранным ужасом в голосе возмутился Северус.

— Опять “мисс Грейнджер”?

— Ну, ты же теперь старше меня.

— Это как посмотреть. Если брать за начало отсчета дату моего рождения, то мне — два года.

— Салазар! А ну-ка отдай мне эту гадость, — Северус потянулся за бутылкой Гермионы, — ты ещё слишком мала для того чтобы пить алкоголь.

— Это моё, дяденька, — пряча бутылку от него за спину, капризно протянула девушка.

— Вот ведь непослушная девчонка! Отшлёпать бы тебя, — оставив попытку отнять эль, шутливо пригрозил он.

— Отшлёпать? — скептически приподняв брови, повторила колдунья и, отпив из бутылки, продолжила: — Я ещё не настолько пьяна, чтобы принять физическое насилие как награду за вчерашний день. Мне хочется чего-то приятного, чтобы забыть некоторые эпизоды.

— А я думал ты вчера у Малфоев неплохо повеселилась. Особенно в библиотеке, — шутливо поддел её Северус.

— Прошу, не напоминай мне об этом, — поморщилась девушка.

— Всё так плохо?

— Просто ужасно — первый мужчина, поцеловавший меня за полтора года, был грёбаным Волан-де-Мортом! — воскликнула она возмущенно.

— Чисто технически, он целовал Беллатрису...

— А ты умеешь утешать, — с горьким смешком сказала Гермиона, направив в его сторону горлышко бутылки. — Она, наверное, прыгала бы от радости на моём месте.

— Она ещё попрыгает, ведь твои воспоминания стали и её.

— За счастливые фантазии для любительницы целовать змей! — произнесла шутливый тост девушка с кривой улыбкой и сделала глоток из бутылки. Затем она чуть наклонила голову и пристально посмотрела на своего собеседника, а уже выпитый алкоголь выдал при помощи её языка следующую фразу: — Вот смотрю я на тебя и думаю: тебе нос целоваться не мешает?

Северус наклонился к девушке и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Не думаю, что тебе стоит дразнить меня, Гермиона. Я не тот, с кем ты сможешь справиться.

— Звучит как вызов, — улыбнувшись, ответила девушка.

— Хватит ли храбрости? — с хрипотцой произнёс он дразнящий вопрос.

По телу Гермионы пробежала волна возбуждения. Говорить о поцелуях в такой почти интимной близости друг от друга действительно было рискованно.

— Проверим, — выдохнула девушка.

Расстояние между ними вдруг стало неукротимо уменьшаться. Не разрывая зрительный контакт, они, словно намагниченные, тянулись друг к другу. Прикрыв от предвкушения глаза, Гермиона уже ждала соприкосновения их губ, как вдруг из магнитофона, стоявшего на носу ялика, раздался противный звук зажеванной плёнки. Они отпрянули друг от друга, словно до этого приятная им близость, теперь болезненно обжигала их. Магия момента полностью рассеялась. Гермиона схватилась за палочку и с раздражением бросила в магнитофон взрывное заклинание.

— Какое расточительство энергии! — с насмешкой прокомментировал её поступок Северус.

— Плевать, — ответила колдунья и тут же предложила: — Если тебе жалко вещи, давай устроим дуэль?

— Мы выпили,— резонно ответил Снейп, — безопаснее только голову в пасть дракона засунуть.

— Да брось ты, Северус, сколько было магических дуэлей на пьяную голову? Трудно пересчитать.

— Они все были направлены на членовредительство. Если ты хочешь потренироваться — займёмся этим завтра, — твёрдо ответил мужчина.

— Ты сейчас хочешь сказать, что алкоголь уже может на нас повлиять? — упорствовала Гермиона.

— Да.

— Но мы выпили всего-то ничего! — возмутилась девушка.

— Мы едва не поцеловались! Чем не доказательство того, что мы не слишком хорошо держим себя в руках?

«Мерлин, что за драма?! Ну не трахнулись же мы!» — едва со злостью не ответила ему Гермиона, но вовремя остановилась. «Он любит Лили…» — до чего обжигающе-ледяной была простая причина его слов. Всё ради и для неё, даже его жизнь. Всё ради Лили. От этой тривиальной истины у Гермионы на душе вдруг стало горько.

«Глупо расстраиваться над тем, что ты и так давно знаешь, — мысленно упрекнула себя девушка, — всё равно что плакать из-за снега в январе».

— Я настолько не в твоём вкусе? — попыталась перевести всё в шутку Гермиона.

— Я бы так не сказал, — слегка смутившись, ответил Северус. — Мы с тобой напарники. Мне нравится с тобой работать и я не хочу всё портить близостью… Просто не могу так рисковать.

— Прекрасно тебя понимаю, — девушка натянуто улыбнулась, затем снова взяла бутылку и, отсалютовав, бодро сказала: — Выпьем за трезвое мышление!

— Твоя логика иногда меня поражает, — усмехнулся Снейп.

— Мы ведь договорились, что ты не будешь занудой, — напомнила Гермиона, все-таки сделав глоток. — Давай остаток вечера проведём за приятной беседой.

— И с элем?

— Безусловно, но если хочешь, — она перегнулась за борт лодки и вытянула из морской воды верёвку, к концу которой были привязаны две бутылки, — могу угостить огневиски.

— А ты основательно подготовилась, — посмеиваясь помотал головой Северус.

* * *

Запах подгоревшего кофе нагло вторгся в сон Северуса и тут же разбудил его. Стоило ему едва приоткрыть глаза, как он сразу пожалел об этом и мгновенно зажмурился обратно. Головная боль мгновенно заявила о себе. Ну здравствуй, похмелье…

— Салазара ради, открой окно — дышать невозможно! — накрывшись с головой пледом, выкрикнул Северус.

— Я, значит, решил по отношению к тебе проявить заботу, и вот она твоя благодарность! — с притворной оскорблённостью воскликнул Люциус. С напускной же строгостью он продолжил: — Мы должны поговорить о твоём возмутительном поведении, Северус.

— О моём? Ты уверен? — проворчал из-под одеяла Снейп.

— Да, именно о твоём поведении. Мало того, что ты притащился под утро пьяный в стельку, потеснил меня на диване, так ты меня ещё прижимал к груди и гладил по волосам, называя женским именем.

— Каким именно женским именем? — скинув с себя плед, озадаченно воскликнул Северус.

— Не помню, так как сам едва ли трезвее тебя был, — пожал плечами Малфой.

Снейп облегченно вздохнул и спокойно вернулся в блаженный мрак, созданный одеялом. Друг продолжил свой рассказ: — Ты ещё что-то про лодку говорил. Судя по твоему состоянию, погулял ты знатно. Ну так вот: если это ещё раз повторится, то возьми меня с собой.

— Обойдешься, — категоричным тоном ответил Северус.

— А она явно хорошенькая, — усмехнулся Люциус на его отказ.

— Не твоё дело, — буркнул Снейп.

— А-а, даже красотка, — дружелюбно поддел Малфой.

— Отстань, — проворчал тот и подкрепил свое недовольство броском подушки в приятеля.

Люциус ловко увернулся от пущенного в него снаряда и начал слащавым голоском напевать на игривый мотив:

Мы с любимой на лодочке плывём,

И вино из губ друг друга пьём,

Увезу от всех милую я далеко,

И расцелую её тайное местечко.

Твои губы слаще карамели,

Красотка, сыграй мне на свирели…

Поток его творческого вдохновения был прерван самым надежным средством — Северус наслал на приятеля чары онемения.

Ощутив на себе чужой взгляд, Гермиона оторвалась от записей. Увидев опирающегося на дверной косяк мужчину, девушка проворчала:

— Северус, тебе не кажется, что это нездоровая склонность — молча стоять и пялиться на других?

Она не видела его больше недели с той ночи, которую они провели в лодке. На следующий день Снейп просто исчез: ни совы с письмом для неё, ни с ответом от него. Хотя создавалось впечатление, будто между ними произошло что-то большее, чем разговор по душам под влиянием алкоголя. Теперь Северус совершенно неожиданно появился на пороге её кухни, и внутри Гермионы вступили в бой два желания: обнять гостя и задушить его.

— Нет, я просто оценивал, стоят ли твои мысли хоть кнат, — ответил он.

— Всего кнат?! — переспросила она. — Не продам менее, чем за сикль.

— С галеона сдача будет? — криво улыбнулся Снейп.

— Не будет, но я придумала выход из этой ситуации.

— И какой же? — поинтересовался мужчина.

— Остаток пойдёт в мой кошелёк, как штраф.

— Хм, и за что же этот штраф?

— А ты не догадываешься? — Гермиона скрестила руки на груди.

— Нет, — помотал головой он.

— Ты пропал на неделю…

— У меня были дела на той стороне. Меня отправили в Норвегию для того, чтобы…

— Я соскучилась по тебе, — перебила девушка, — за это и штраф.

— Как эгоистично, — фыркнул Северус и как бы невзначай бросил: — Мне тоже не хватало твоего ворчания.

— Кто из нас ещё ворчит больше, — огрызнулась Гермиона, пытаясь скрыть смущение, но все-таки спросила: — И как там Норвегия?

Северус подошёл к столу, сел напротив колдуньи и ответил:

— Ничего интересного, хотя мне удалось найти парочку занятных книг. Как у тебя с чтением северных рун?

— А ты умеешь заинтересовать, — с улыбкой сказала она, затем серьёзным тоном продолжила: — Ты узнал, когда Волан-де-Морт возвращается в Англию?

— Он хранит дату своего возвращения ото всех в тайне.

— Скверно, — не без досады в голосе сказала Гермиона. Прикусив губу, она на полминуты погрузилась в свои мысли и продолжила: — Но с другой стороны, у нас есть время обсудить план кражи Чаши Пуффендуй.

— Кражи? — выразительно приподняв брови, переспросил Северус.

— А у тебя есть другое предложение? Не думаю, что в этот раз мы сможем снова подменить Беллатрису. Охранные чары Гринготтс быстро раскроют, кто есть кто. Я как-то сомневаюсь в том, что Волан-де-Морт не проследит лично за тем, как будет помещена Чаша в хранилище Лестрейнджей.

— Хм, и, правда, та ещё загвоздка — нахмурившись, задумчиво произнёс Северус. Сложив пальцы домиком, он с хитрыми нотками в голосе продолжил: — Если мы не можем поменять леди, подменим предмет.

— Рассказывай, что там пришло тебе в голову, — колдунья взяла чистый листок и приготовилась записывать за собеседником.

— Всё довольно просто: нам необходимо создать точную копию Чаши и подменить оригинал по дороге из особняка Лестрейнджей в Гринготтс.

— Звучит, действительно, просто, — девушка нахмурила брови, — но ты ведь понимаешь, что нам нужна не обычная копия. Мы должны создать поддельный крестраж.

— Над его созданием, конечно, придётся повозиться, но выход есть, — уклончиво ответил Снейп.

Интонации в его голосе подсказали колдунье, что выход подразумевает под собой использование Тёмных искусств. Стараясь скрыть свои подозрения, Гермиона требовательно спросила:

— Какой же это выход, Северус?

— Поместить в дубликат душу животного, — прямо ответил колдун. Заметив, как изменилась в лице девушка, он закончил: — Иначе не выйдет.

— Я понимаю это, — бесстрастным голосом ответила она. Ей очень была неприятна мысль о том, что ради сомнительного успеха их плана пострадает живая тварь. — Не разбив яйца — яичницы не сделать и прочее.

— Я сам сделаю копию Чаши, — догадавшись, о чём думает его напарница, добавил Северус. — Это моя идея, да и практики в Тёмном искусстве у меня больше.

— Хорошо, так действительно будет лучше, — почувствовав неприятный холодок от его последних слов, кивнула Гермиона. Она прекрасно понимала, что он вовсе не преувеличивает, а даже наоборот. Стараясь сохранять спокойствие, колдунья продолжила: — Ладно, с одной деталью мы условно разобрались. Теперь нужно подумать над тем, как нам заменить крестраж на дубликат.

— Тут тоже ничего сложного. Прибегнем к старой, как мир, уловке с чемоданами. Вряд ли Чашу будут переносить у всех на виду. Для её транспортировки им потребуется футляр или кейс. Его-то как вместе с крестражем и заменим.

— Да, но вот вопрос: как мы узнаем, какой будет футляр у Беллатрисы? — резонно подметила девушка. — Не лезть же опять к ней в голову. У нее, того и гляди, от частого воздействия легилименцией разовьется деменция, — не без яда в голосе сказала Гермиона.

— Как заботливо с твоей стороны, — усмехнулся Северус. — Но не будем всё так усложнять. Просто нужно будет прибегнуть к трансформирующей магии и, возможно, к помощи твоих актёрских способностей.

* * *

Была вторая суббота октября. Косой переулок оживлённо гудел: безветренная погода и не по-осеннему теплое солнце выманили людей из домов на улицу. Гермиона оценивающе посмотрела по сторонам и улыбнулась про себя: дня лучше для осуществления их плана вряд ли можно было представить. У Волан-де-Морта под конец его визита на континент неожиданно возникла проблема (по словам Северуса, некоторые из балканских колдунов-союзников Тёмного Лорда решили перейти в оппозицию), из-за которой он был вынужден отложить своё возвращение в Британию. Данная заминка в планах лидера Пожирателей Смерти только сыграла на руку Гермионе и Северусу. Подаренное судьбой время они потратили на проработку плана кражи Чаши. Им даже удалось один раз отрепетировать все действия на месте. Но никакая репетиция не проходит именно так, как в итоге складываются реальные события. Такая неопределённость сильно нервировала и даже пугала Гермиону.

Часы на запястье колдуньи издали противный писк, который означал, что пора начинать. Занавес поднимается. Гермиона сделала глубокий вдох и взяла в одну руку тележку на двух колёсиках, гружённую разногабаритными ящиками, а во вторую — корзину с темно-красными клубками пряжи, и вышла из магазинчика, расположенного неподалёку от Лавки письменных принадлежностей. Со стороны колдунья выглядела как старушка — Гермиона решила, что состаривающее зелье будет лучше любых маскировочных чар с её-то копной пушистых серых волос, в которых кое-где проглядывали каштановые волосы. Бледно-лиловое линялое платье украшала кошачья шерсть и аляповатая шаль, на носу крепко держалось пенсне с толстыми, как дно бутылки, линзами. Они были зачарованы так, чтобы Гермиона с их помощью могла отличить дубликат Чаши от оригинала. Лавируя между прохожими с тележкой и корзиной в руках, она увидела вышедших из Лютного переулка Беллатрису и Волан-де-Морта. Откинув в сторону прочие чувства, оставив лишь решительность, Гермиона уверенно направилась к своей цели.

* * *

Северус находился на противоположной стороне Косого переулка в нескольких метрах от Лавки письменных принадлежностей. На его глазах бодро передвигающаяся утиной походкой старушка-Гермиона со всего лёту врезалась в ничего не подозревающих Беллатрису и Волан-де-Морта. Ей даже удалось сбить с ног спутницу Тёмного Лорда. Сам Лорд тоже едва не упал, но всё же ему удалось устоять, хотя он и выронил из рук деревянный чемоданчик. Как и ожидалось, вещи с тележки рассыпались, накрыв футляр, в которой предположительно находилась Чаша. Будет неприятным сюрпризом для обеих сторон, если они ошиблись и Волан-де-Морт хотел разместить в сейфе Лейстрейджей не реликвию Пуффендуя. В одном из ящичков, что были на тележке, находились две склянки с зельем, которое при контакте друг с другом выделяли густой дым. Он уже начал обильно сочится из всех щелей коробки, окутывая собой землю и разбросанные по ней вещи. К случившейся аварии начали стекаться зеваки.

— Ах, грязная тварь! — вскочив на ноги, злобно закричала на Гермиону Беллатриса. Лицо ведьмы побелело от ярости, а тёмные глаза горели, как у разъярённой кошки.

— Мои извинения, госпожа! — голоском как у домашнего эльфа затараторила та. — Госпожа, господин, я так виновата перед вами! Моя память унесла меня в былые дни, и я…

— Сейчас ты получишь урок, старая карга! — прервала её Беллатриса и замахнулась на старушку палочкой.

Северус приготовился применить к ней невербальное заклятие, но за долю мгновения до того как с губ взбешённой ведьмы сорвалось заклинание, Волан-де-Морт взял Беллатрису за руку и спокойно, но в то же время твердо, словно отдавал команду собаке, сказал:

— Не стоит. Мы и так привлекли к себе лишнее внимание. Нам пора идти.

Досада сменила ярость на лице ведьмы, но против воли своего повелителя она не могла пойти. Наградив убийственным взглядом неуклюжую старуху, Беллатриса ядовито прошипела несостоявшейся жертве:

— Тебе повезло, слепая курица, — затем наклонилась к затянутой дымом куче вещей, отыскав взглядом знакомый чемодан, схватила его и выпрямилась, не забыв пнуть лежащие у её ног клубок пряжи. С нескрываемым обожанием в голосе ведьма обратилась к Волан-де-Морту: — Идемте, мой Лорд.

— Спасибо за проявленное милосердие к старой женщине, — с раболепными нотками в голосе крикнула им вслед Гермиона, собирая разбросанные вещи.

Едва они отошли на приличное расстояние, на помощь старушке из толпы наблюдателей вышла пара человек. Помогая ей, они то и дело выражали своё тихое недовольство в адрес тёмных колдунов. Вскоре к ним присоединился третий. В руках он держал клубок, отправленный ранее в толпу Беллатрисой. Наклонившись к корзине, он едва слышно спросил у старушки:

— Как ты?

— Нужно как можно быстрее отсюда убираться, — дрожащим от возбуждения голосом ответила она. — Обмен удался!

Нервно барабаня пальцами по столу, Гермиона ждала появления Северуса. Она не отрывала взгляда от футляра, который они украли под самым носом у Волан-де-Морта не более часа тому назад. Снейп остался в Косом переулке, чтобы проследить за развитием дальнейшей ситуации. Опасение, что внутри футляра может оказаться совершенно иной артефакт, а не Чаша Пуффендуя, толкало колдунью на его открытие, однако, желание разделить момент триумфа или провала с Северусом сдерживало Гермиону. Когда время ожидания перетекло за сорок минут, её воображение начало угодливо рисовать картины одна хуже другой. В попытке отвлечься от негативных мыслей, девушка при помощи чар приманила книгу, но из-за взвинченного состояния не могла сосредоточиться на тексте — буквы прыгали, словно расшалившиеся котята, перестраивались слова в предложениях, а смысл полностью терялся — но всё равно она не оставила попытку прочесть хотя бы первую страницу. Постепенно эта борьба поглотила всё внимание колдуньи.

— Ну, что там внутри? — разрушил напряженную тишину голос Северуса.

— Твою ж мать!.. — вздрогнув от неожиданности, воскликнула Гермиона и, вскочив с места, принялась его отчитывать: — Северус, драконий выкормыш, где тебя демоны преисподней носили?! Ты даже не представляешь, чего я только не успела представить себе! Я из-за тебя чуть не поседела! Я уже начала думать, что Волан-де-Морт схватил тебя и… — она остановилась, чтобы перевести дух.

— Выговорилась? — совершенно спокойно произнёс он, а в его чёрных глазах искрилась ирония. Снейп испытывал скрытое удовольствие от её вспышки, ведь схожие эмоции он испытывал из-за неё уже не раз.

— Ты просто невозможен! — покачала головой Гермиона. Её гнев полностью сошел на нет.

Северус широко улыбнулся и, бросив говорящий взгляд на футляр, снова задал свой вопрос:

— Ну так ты смотрела, что там внутри?

— Нет ещё…

— Поразительная терпеливость, — ухмыльнулся он и направил волшебную палочку на замки футляра.

— Северус, скажи, почему ты так задержался? — спросила Гермиона, прежде чем колдун произнёс заклинание.

Что-то в её взгляде подсказало Снейпу, что утаивать что-либо от неё нет смысла.

— Я был в особняке Лестрейнджей. Нужно было убедиться, что наш обман не раскрыт.

— Проклятье, Северус! Не нужно лезть в огонь, чтобы понять, что пламя горячее, — раздражённо выпалила Гермиона. Гнев, поутихший в ней, вновь стал расправлять плечи.

— Иногда стоит. Да и разве я должен перед тобой отчитываться? — её раздражение передалось ему. — Или ты считаешь, что я твой подчинённый, раз уж ты с Дамблдором на короткой ноге? Ты тоже считаешь меня своей цирковой обезьянкой?

— Нет, я так не считаю, — обожженная его ядовитыми словами, с неприкрытой обидой в голосе ответила колдунья.

— Я как-то в этом сомневаюсь, — желчно бросил Снейп.

Гермиона покраснела до корней волос, прикусила губу, но крепкая фраза всё же сорвалась с языка:

— Да пошёл ты на хрен, Северус!

Едва девушка высказалась, то тут же стремительно покинула комнату, оставив ошарашенного Снейпа наедине с самим собой.

— Просто замечательно поговорили, — немного отойдя от произошедшего, с доброй долей сарказма в голосе сказал он вслух и тоже ушёл прочь.

В кромешной тьме футляра блеснула золотая чаша с выгравированным на нем барсуком.

«Будь сегодня на берегу ровно в пять вечера»

С такой запиской ранним утром прибыла сова в коттедж Гермионы. Прошло четыре дня с тех пор, как между ней и Северусом произошла размолвка. Девушка прекрасно понимала, что их ссора случилась под влиянием крестража и совершенно на пустом месте, но всё же из чистого упрямства не хотела идти на мировую первой. Можно было ли считать его записку первым шагом с его стороны к их примирению?

Почти весь день Гермиона провела, как на иголках: из рук всё валилось, мысли не могли сосредоточиться ни на чём конкретном, однако подсознание проигрывало по кругу различные варианты развития событий. Ближе к назначенному времени Гермиона начала чувствовать давление стен, и даже сигареты не могли снизить градус охватившего её напряжения. Не выдержав этой мучительной пытки, девушка — уже, наверное, в сотый раз за день — бросила взгляд на своё отражение, не без досады отметив, что выглядит весьма посредственно, и вышла из дома. Не дойдя до условленного места и трети пути, Гермиона увидела чёрную фигуру Снейпа. Он нервными шагами на небольшой площади ходил туда-обратно.

— Ты пришла раньше на пять минут, — вместо приветствия недовольным голосом бросил Северус.

«Прекрасное начало для разговора», — мелькнула в голове колдуньи язвительная мысль. Вслух же девушка сказала:

— Ты тоже прибыл не к оговоренному времени. Хочешь — могу вернуться, — и в доказательство своих слов повернулась к нему спиной.

— Постой, Гермиона, — почти выкрикнул он и сердито добавил: — Давай оставим эти игры…

— Разве… — начала девушка.

—... и споры, — перебил её Снейп. — К сожалению, у нас с тобой есть неоконченная миссия.

— Ты прав, нам ещё рано сходить с дистанции, — не без внутренней борьбы согласилась колдунья.

Его слова, словно удар в солнечное сплетение, выбили у неё землю из-под ног. Гермиону поразило острое, почти болезненное осознание того, что она ведёт себя как маленький ребёнок и тратит драгоценное время на пустые обиды. Всегда трудно признавать чужую правоту, но необходимость и реальность диктуют свои правила.

— Нам осталось найти два крестража. И чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее закончим наше вынужденное сотрудничество, — с резкими нотками в голосе бросил Северус.

— С тобой сложно поспорить, — вяло ответила Гермиона.

— Что ж не будем откладывать в долгий ящик, — решительно сказал он. — Отправляемся за медальоном Слизерина.

— Прямо сейчас?! — поражённо выдохнула колдунья.

— Да, у нас нет смысла медлить.

— Но мы же не готовы, — резонно заметила Гермиона.

— Должен с тобой не согласиться, — тут же возразил Северус. — Ты рассказала достаточно информации о медальоне Слизерина, чтобы была возможность извлечь ценное и как следует подготовиться к визиту на остров. Я мог бы самостоятельно за ним отправиться, но, к сожалению, не знаю точного места.

— Но как быть с отравленным зельем, в которое помещён крестраж?

— Практически у каждого яда есть противоядие, и как же хорошо, что кое-кто из нас разбирается и в том и другом, — самодовольная улыбка тронула губы Снейпа.

— От скромности ты точно не умрёшь, — не удержавшись, съязвила девушка.

— Ты ведь понимаешь, что это была бы очень глупая смерть, — парировал он и, не дав ей ответить, нетерпеливо добавил: — Хватит уже терять время, Гермиона.

— Хорошо, давай сюда руку, — сдалась она.

— Но только без фокусов! — строгим тоном произнёс Снейп.

— Не волнуйся: как видишь, я сегодня без цилиндра, — съязвила колдунья и твердым тоном добавила: — Руку, Северус.

Северус крепко сжал протянутую ладонь Гермионы. Колдунья сосредоточилась на образе голого каменистого берега, где находилась скрытая от любопытных глаз труднодоступная пещера с подземным озером. Именно в ней Волан-де-Морт спрятал крестраж. Перенос сразу в саму пещеру был невозможен из-за антитрансгрессионных чар. Гермиона ярко представила скалу, нацелилась на неё и отправилась в путь. Они оказались на продуваемой всеми ветрами скале, у основания которой бесновались волны, осыпая всё вокруг мелкими, ледяными брызгами. Запах соли и водорослей здесь был сильнее, чем возле коттеджа. Солнце уже скрылось за горизонтом, и сумерки, сгущаясь, переходили в ночь: на небе уже появились первые тусклые звёздочки, и скоро должна была взойти надкушенная луна. Холод, приходящий вместе с ветром с моря, без труда проникал под одежду, касаясь кожи ледяными щупальцами.

— Очаровательное место, — оглядывая унылый пейзаж, с иронией отметил Северус, — но загородный дом строить здесь не стал бы.

Гермиона невольно улыбнулась его замечанию, но тут же вернула на лицо серьёзное выражение.

— Люмос, — взмахнув палочкой, произнесла она, затем указала горящим кончиком палочки в сторону едва различимой в сгущающихся сумерках расщелине и сказала: — Нам туда, — и кое-что вспомнив, с недобрым смешком добавила: — Помнишь, ты месяц назад не хотел лезть в воду? Что ж, сегодня мы знатно искупаемся. Может, дождемся восхода луны для полного погружения в романтичную атмосферу?

— Мы уже на месте, так что пошли, — буркнул в ответ Снейп.

По его тону девушка поняла, что её напарник потерял часть прежнего энтузиазма, но отступать не собирался. Передвигаться к расщелине в сгущающихся сумерках было весьма проблематично: пару раз Гермиона чуть не растянулась во весь рост, наступив на скользкие камни, но каждый раз Северус, шедший позади, успевал подхватить её. Оказавшись у спуска в расщелину, они посмотрели на находящееся примерно в ярде под ними море и переглянулись. Желанием погружаться в ледяную воду никто из них не горел.

— Камень-ножницы-бумага? — шутливо предложила Гермиона.

— Всё равно вне зависимости от выигрыша придётся искупаться, — угрюмо ответил Северус.

— Но чувство того, что ты победил, может греть душу.

— Хм, если только так, — хмыкнул он.

Снейп сделал глубокий вдох и, взяв палочку в зубы, довольно ловко спустился в воду. Сквозь зажатые зубы у него вырвалось что-то нечленораздельное, а если судить по интонациям, то еще и нецензурное. Гермиона последовала его примеру. Морская вода была не просто ледяной — она словно проникала в каждую клеточку тела и источала холод изнутри. Они поплыли по природному тоннелю, с мраком которого горящие палочки не могли справиться. Порожденный заклинанием свет вызывал тени, которые трансформировались благодаря воображению в жуткие фантомы. Гермиона уже начала испытывать усталость, когда они наконец-то оказались в конце каменного коридора. Ощутив под ногами твёрдую почву, они вынули палочки из ртов.

— Тебе нужно было раньше сказать о том, что сюда нужно было плыть, — тяжело дыша, сказал Северус.

— Д-д-да к-к-ак-то из го-го-ловы вылете-те-ло, — пытаясь совладать с дрожью, ответила девушка.

— На твой следующий день рождения ты получишь от меня напоминалку.

— Лу-у-ч-чше на Рож-ждес-с-с-ство, — стуча зубами, еле произнесла Гермиона.

— Хорошо.

Выбравшись из воды, они при помощи магии высушили одежду и согрелись. Гермиона пристальным взглядом окинула взглядом каменную стену, отделяющую тоннель от пещеры, и, протянув руку Снейпу, сказала:

— Дай мне свой нож.

— Держи, — вынув из кармана и протянув короткий ножик девушке, сказал он. — Но…

Северус не успел задать вопрос, как тут же увидел на него ответ: Гермиона полоснула лезвием по руке и окропила кровью стену. Камень жадно блеснул в неверном свете магических огней, а затем на стене проявился ослепляющий контур арки. Свечение вскоре исчезло, оставив после себя пустой проём.

— Сезам, откройся! — бодро сказала колдунья.

— Вот же дурочка, — сердито буркнул Северус, взял девушку за раненую руку и поднёс кончик палочки к порезу. Стоило ему затянуться под действием магии, колдун строгим тоном сказал: — В следующий раз давай обойдемся без подобных трюков. Понятно?

— Конечно, папочка, — состроив невинную гримасу, детским голоском пропищала она.

— Я говорю с тобой совершенно серьёзно, Гермиона, — хрипловато произнёс он.

От его слов и интонаций голоса девушке вдруг стало тепло где-то внутри, но тут же сердце словно начало рваться от боли на куски: зачем ей его забота, когда на самом деле она хотела получить то, что он уже отдал Лили. К горлу подкатил ком. Горькое «не нужно обо мне заботиться» едва не слетело с её губ. Переборов эмоции, Гермиона твердо ответила:

— Понимаю, Северус, но я — взрослый человек, и могу решать сама как стоит поступить в той или иной ситуации. Хватит топтаться у порога, пойдем и заберём этот грёбаный медальон, — она вернула ему нож и решительным шагом она направилась в пещеру.

Пройдя через арочный проём, они оказались на берегу огромного озера, в центре которого находился островок с их заветной целью. Душный мрак и почти гробовая тишина окружали их со всех сторон. Бросив взгляд на обманчиво-спокойные воды озера, Гермиона почувствовала как телу пробежали мурашки: инферналы уже наверняка чувствовали и ждали своих жертв.

— Нужно найти место, откуда можно притянуть магическую лодку, — сказала Гермиона.

— Понятно, — кивнул Северус.

Они разошлись в разные стороны. Двигаться приходилось с особой осторожностью и тщательно выбирать, куда поставить подошву ботинка, ведь можно было либо пропустить нужное место, либо коснуться воды и тем самым привлечь внимание обитателей озера. Девушка так сосредоточилась на поиске, что испуганно вздрогнула от звона звеньев цепи.

— Нашёл! — крикнул Северус.

— Отлично, — выдохнула колдунья и поспешила к нему.

К тому моменту, когда Гермиона оказалась рядом со Снейпом, лодка мягко ударилась о берег. Как только они умостились внутри, суденышко тут же тяжело просело, погрузившись в воду так, что до бортов оставалось всего три дюйма.

— Будем надеяться, что выдержит, — с доброй долей скепсиса в тоне сказал Северус.

Лодка тяжело тронулась по водной глади. Где-то на середине пути к острову судно просело ещё на дюйм.

— Ой! — невольно воскликнула Гермиона.

— У нас ещё пара дюймов до полного краха, — подбодрил Северус.

— Скорее до заплыва с инферналами, — угрюмо заметила колдунья.

— О, нет! Только не опять в воду, — поморщился он.

Всё же они добрались до острова без неприятных приключений. От стоявшего в центре постамента шло зеленоватое свечение. Внутри заполненной зельем чаши находился медальон Слизерина.

— Так значит, это и есть то самое зелье, — оценивающе разглядывая содержимое чаши, сказал Северус. Он склонился над сосудом и осторожно втянул носом запах находящейся в нём жидкости. Выпрямившись, мужчина почесал бровь и выдал комментарий: — Думаю, здесь нужна формула номер триста семьдесят девять, — и вынул из кармана несколько склянок. Выбрав один фиал и остальные отправив обратно, Снейп откупорил емкость и подмигнул девушке: — Твоё здоровье, — и выпил противоядие. — Ну, а теперь можно приступить к главному блюду.

— Это было эгоистично с твоей стороны, — недовольно сказала Гермиона.

— А мне казалось, что поступаю, как гриффиндорец.

— Да такого истинного слизеринца, как ты, ещё поискать надо, — усмехнулась колдунья.

— Спасибо за комплимент, — кивнул он и, взяв кубок, продолжил: — Ну что, приступим?

— Ты ведь понимаешь, что возврата не будет? Тебе нужно будет выпить зелье до последней капли, — с тревогой почти прошептала девушка.

— Опять упустила важную информацию, — с притворным укором сказал Снейп. Он лукаво улыбнулся: — К сожалению, я выпил всё противоядие.

Гермиона с замирающим сердцем следила за тем, как Северус пил зелье. В голове она прокручивала рассказ Гарри об их с Дамблдором визите в пещеру мертвецов. Но в тот раз они добыли ложный крестраж. Её перенос во времени повлиял на судьбу младшего брата Сириуса: в создавшейся временной линии в семьдесят девятом Волан-де-Морт проверил свою западню на колдунье-иностранке Миранде Родж, а не на Кикимере, следовательно, крестраж все еще хранился в пещере, а Регулус остался жив, избежав участи служения на дне озера в мёртвом карауле. Правда, при этом Блэк-младший находился в вегетативном состоянии после неудачной дуэли с тысяча девятьсот восьмидесятого: они с Гермионой были почти соседями по палатам — Регулус занимал тринадцатую.

Первые пять кубков Северус выпил без всяких видимых изменений, а вот после шестого лицо его приобрело пепельный оттенок, а в руках появилась лёгкая дрожь. Заметив изменения во внешнем виде напарника, Гермиона встревоженно воскликнула:

— Северус, как ты?

— Ну, мгновения из жизни пока не мелькают перед глазами, да и свою покойную бабушку не вижу, так что вполне сносно, — с иронией в голосе, но с некоторой натугой ответил он. — Сколько ещё?

— Четыре.

— Значит, не нужно переживать — осталось меньше половины.

— Но…

— Не переживай. У этого зелья вкус, как у стряпни моей матери, когда она не в духе. А она, уж поверь мне, часто бывает не в духе.

Северус ободряюще улыбнулся Гермионе и зачерпнул из чаши седьмой кубок. После него дрожь в руках Снейпа усилилась, а лицо из серого стало белее снега. Восьмой и девятый забрали у него последние краски, губы потрескались, как у глубоко обезвоженного человека, а руки тряслись с такой силой, что он не мог ими управлять. Выронив кубок, Северус обессилено опустился на землю, опершись спиной на постамент, и иссушенным голосом произнёс:

— Помоги...

Гермиона хотела возразить ему и сказать, что не может выполнить его просьбу, но другая часть здраво рассудила, что это будет худшим решением. Она должна помочь ему дойти до конца.

— Хорошо, Северус, — как можно спокойнее сказала колдунья. Девушка подняла кубок и зачерпнула им из чаши последние остатки зелья. Поднеся его к губам Северуса, девушка продолжила: — Знаешь, последние дни я только и думала, как бы тебя отравить.

— Не теряй свой шанс, — чуть улыбнулся Снейп. — Хотя тебе вряд ли удастся отравить такого мастера, как я.

Гермиона улыбнулась, хотя ей хотелось заплакать, и влила в его открытый рот зелье. Едва последняя капля покинула кубок, дрожь в руках колдуна прекратилась, но мужчина закрыл глаза.

— Северус… — едва смогла проговорить от охватившего её страха Гермиона. Находясь на грани истерики, девушка сжала его плечо и начала трясти, повторяя его имя: — Северус! Северус!

— Благой Мерлин, я же тебе сказал, что зелье похоже на мамину стряпню, — с трудом открыв глаза, протянул Снейп. — Я просто объелся. Возьми крестраж и пошли к лодке.

— Сейчас, — закивала она, радуясь про себя тому, что он пришёл в себя.

Гермиона выхватила из чаши медальон и надела его на себя, затем помогла Северусу встать и добраться до лодки. Сев в судно, колдунья отметила, что вода уже не доходит до бортов каких-то полтора дюйма. Обратившись про себя за помощью ко всем высшим силам, она оттолкнула лодку от берега. Гермиона пыталась не смотреть на обманчиво-спокойную воду, но когда по левому борту послышался всплеск, её взгляд непроизвольно устремился в ту сторону и встретился с пустым белёсым взором мертвеца. Помимо безжизненных глаз девушка заметила множество вытянутых вверх рук с искорёженными судорогой пальцами. Некоторые из них оплетали длинные волосы. На несколько мгновений она представила прикосновение холодной, склизкой, набухшей от воды кожи к своей, а затем как ледяные воды озера мертвецов смыкаются над её головой. Неописуемый ужас охватил девушку и тошнота подкатила комом к горлу.

— Огонь, — заметив как изменилось лицо напарницы, тихо произнёс Северус. — Эти паршивцы его боятся.

Девушка понимающе кивнула вместо ответа. Его голос подействовал на неё успокаивающе. Страх ослабил объятья. Гермиона начала произносить заклинание, но в этот самый момент лодка просела так, что уровень воды должен был вот-вот сравняться с бортами. Внезапная качка нарушила ровный поток магии и колдунья неправильно завершила заклинание, отбросившее её, словно в отместку, к правому борту. Из воды с молниеносной быстротой появилось несколько цепких рук, которые схватили девушку за плечи и потянули к себе. Гермиона упала за борт — кошмар превратился в реальность…

Из воды с молниеносной быстротой появилось несколько цепких рук, которые схватили девушку за плечи и потянули к себе. Гермиона упала за борт, и вода сомкнулась над головой. Перед глазами замелькали лица-луны, такие же безэмоциональные и лишённые красок, как диск ночного светила. Руки, белые и скользкие, словно брюхо рыб, вцепились в неё крепче дьявольских силков и тянули во мрак, на дно. Лёгкие горели, требуя кислорода, но он покидал тело девушки вместе со стремящимися вверх пузырьками воздуха, а вода немедленно заполняла освободившееся место. Попытки колдуньи вынырнуть были тщетны и абсолютно безнадежны.

«Неужели я стану инферналом?!» — мелькнула острая, словно попавшая в глаз стеклянная пылинка, мысль в гаснущем сознании Гермионы.

Однако, прежде чем полностью отключиться, она почувствовала, как вода вокруг стала теплее, а перед глазами замелькали огни. Уж не смерть ли это?..

…

— Давай же, Гермиона, очнись! — голос Северуса проник за мрачный занавес пустоты и потянул сознание Гермионы обратно к жизни.

Девушка разомкнула веки и увидела в золотисто-оранжевых отблесках пламени его бледное лицо, к которому прилипли мокрые волосы. Он держал свои руки у неё на груди и делал массаж сердца. Прежде чем ответить Северусу что-то вменяемое, колдунья повернулась на бок — её вырвало озерной водой. Едва приступ тошноты закончился, Северус прижал к себе Гермиону и облегчённо выдохнул:

— Хвала Мерлину, ты жива!

— Но как?.. — едва смогла произнести она, как по щекам уже непроизвольно покатились слёзы, а крупная дрожь начала сотрясать промокшее до нитки тело.

— Мне всё-таки пришлось искупаться, — всё ещё сжимая девушку в объятьях, как бы невзначай бросил Снейп. — А водичка, скажу тебе честно, здесь бодрящая.

— И ты смог отбиться?! — не поверила ему девушка.

— Ну, как видишь, мы с тобой не плывём в лодке Харона — значит, смог, — Снейп выпустил Гермиону из объятий и не без самодовольства добавил: — Не зря все старшие курсы тренировал невербальные заклинания.

— Спасибо за спасение…— только и смогла прошептать колдунья.

— Не стоит меня благодарить, — покачал головой Северус.

— Почему? — искренне удивилась Гермиона.

— Если бы не крестраж на твоей прелестной шейке, я бы ещё подумал прыгать в воду или нет, — с циничными нотками в голосе ответил Снейп. — Так что не стоит считать меня героем.

— Ты просто невозможен! — тут же уязвлёно ощетинилась девушка.

Колдунья сделала глубокий вздох и приготовилась высказаться от души, и её речь, отнюдь, не обещала быть поэтичной. Но прежде чем напарница успела произнести хоть слово из своей тирады, щедро приправленную едкими и колкими эпитетами в его адрес, Северус шутливо бросил:

— Моя дорогая Гермиона, я тоже тебя люблю.

Его слова нашли отклик в душе девушки — они были словно удар по сердцу кошачьей лапкой — мягкая шерстка да острые коготки. Однако для Снейпа они были легкомысленной фразой-пустышкой для разрядки напряжения между собеседниками. Гермиона прекрасно осознавала это, но это осознание лишь причиняло ей боль. Мужчина энергично встал на ноги и, протянув девушке руку, с беззаботными нотками в голосе заявил:

— Поднимайтесь, мисс Грейнджер, нас ждёт очередной заплыв.

— А ты справишься? — приняв его помощь, резонно поинтересовалась Гермиона.

— Да, — кивнул Северус, — хотя санитарное состояние озера вызывает сильное беспокойство, учитывая, какая гадость тут плавает (и это я не о микробах), но пара случайных глотков сняли все воздействия зелья Волан-де-Морта. Так что не переживай, я в полном порядке. Но, если я вдруг из-за внезапной судороги начну идти ко дну, ты ведь спасёшь меня?

— Зачем мне тебя спасать? Крестраж-то у меня, — с плутовскими нотками в голосе бросила колдунья.

— Ну разве можно быть такой злопамятной? — с притворным укором возмутился Северус.

— Как видишь, да, — продолжила Гермиона, на ходу завязывая волосы в узел на затылке.

— Шляпа в день твоего распределения явно дала маху, отправив такую змеюку к этим святошам-гриффиндорцам. Что ж, хорошо, назло тебе буду стараться не утонуть.

— Это так приятно знать, что ты готов что-то сделать из-за меня, — снова съязвила колдунья.

— Ну, ещё я могу приготовить для тебя кофе с бутербродами, а лучше ужин, если, конечно, ты еще пустишь меня на порог своего жилища, — задумчиво выдал Снейп.

— Тебя сейчас никто за язык не тянул, — пряча улыбку, ответила Гермиона.

— Знаю. Пойдём уже. Или тебе всё-таки понравилась местная фауна и приятная атмосфера и ты хочешь остаться здесь подольше? — игриво уточнил Северус.

— Нет уж! — категорично воскликнула девушка.

Они прошли через проём, который на этот раз открыл Снейп, и уже приготовились погрузиться в ледяную воду, как вдруг Северус задал Гермионе неожиданный вопрос:

— А что бы ты сделала для меня?

Девушка едва не проронила короткое, но честное “Всё”. Вместо правды она выдала бойкую фразу:

— Готова терпеть твою ужасную привычку писать на полях книг и исправлять в них текст.

— Но там же бывает написан полный абсурд! — с праведным возмущением воскликнул колдун.

— Значит стань автором своей книги и не порть чужие, — резонно отметила Гермиона.

— А это идея, — с едва заметной улыбкой заключил он.

* * *

Несколько дней спустя Гермиона и Северус стояли перед стеной, за которой находилась Выручай-комната. Вид у обоих был слегка помятый из-за раннего подъема: им пришлось встать в предрассветный час, чтобы оказаться в Хогвартсе пока ученики спят.

«Мне нужна комната, в которой можно спрятать вещь», — с мысленной просьбой обратилась колдунья к магическим силам, управляющими Выручай-комнатой.

На голой, до этого момента, стене появилась дверь. Гермиона почувствовала, как ладони взмокли от нервного напряжения. Она потянулась к дверной ручке и в этот же момент её рука соприкоснулась с пальцами Северуса. Он тут же отдернул свою ладонь, словно обжегшись, и пробормотал:

— Извини.

— Ничего, всё в порядке, — с нервной полуулыбкой ответила девушка и повернула дверную ручку.

За дверью их ждало помещение, по размеру не уступающее огромному торговому центру, но вместо разнообразных отделов и павильонов их ждали тесные ряды башен из всевозможных предметов и артефактов, а пыль и паутина заменяли блеск витрин и огни вывесок.

— Меня терзают смутные сомнения, что Дамблдор сказал правду нам по поводу неспособности выделить время на поиск диадемы Когтевран, — оглядывая захламлённое помещение, ворчливо заметил Северус.

— Как ты можешь не доверять директору? — возмутилась Гермиона.

— Я вот удивляюсь твоей вере в старого лиса, — криво ухмыльнулся Снейп.

— Тебе не кажется, что сейчас слишком рано для хорошего спора? — приподняв бровь, не без раздражения в голосе поинтересовалась колдунья.

— Для хорошего спора всегда можно выделить минутку, — заключил мужчина с видом мудреца.

— Всего минутку? Маловато, Северус, маловато, — с двусмысленным намёком парировала девушка.

— Мерлин, что за мысли бродят в твоей голове! — с нравоучительными нотками в голосе протянул Снейп. — Такое ощущение, будто я общаюсь с женской версией Люциуса. Вы бы прекрасно спелись, судя по всему.

— Если только солнце начнёт всходить на западе, — ответила колдунья. — И то не факт. Давай приступим к поиску, — и вытащила из кармана зеркальце-компас, который уже использовала для поиска дневника в библиотеке Малфой-менор: — Я возьму этот ряд.

— Хорошо, — пожал плечами Северус и направился в соседний.

Через несколько часов они встретились в месте пересечения их рядов. Каждый из них был перепачкан с ног до головы. Северус, увидев Гермиону, протянул руку к волосам девушки, чтобы убрать прилипшую к ним паутину.

— Мы бы могли не тратить время и ингредиенты на старящее зелье, — проворчал он, — нужно было просто дать тебе полчасика погулять здесь.

— Спасибо за помощь, — поймав его руку и отведя её в сторону, сказала девушка. Ей был приятен его жест заботы, но в то же время он наполнял душу горечью, так как нес в себе искренних нежных чувств. Нет более горького лекарства для влюблённого, чем дружеская симпатия.

— У тебя нормально работает компас? — спросил Северус.

— Не особо, — покачала головой Гермиона, — я бы даже сказала, что нет, сплошные помехи.

— И у меня так же, — чуть нахмурился колдун. — Думаю, многие спрятанные вещи и сама Выручай-комната излучают столько магии, что аж компасы сбивает. Сейчас от них толка не будет. Вечером займусь их перенастройкой.

— Значит, сегодня ищем вручную, — наигранно-бодро сказала девушка.

— Твой энтузиазм просто заразителен, — видя её притворство насквозь, иронично подметил он.

— Всё равно нам до отбоя не стоит нос высовывать. Ну не спать же нам здесь.

— Гермиона, ты сегодня просто генератор отличных идей, — ухмыльнулся колдун. — И последняя — лучшая из них! Я сейчас же наколдую нам две дивные перины, и мы с тобой славно выспимся.

— Я даже не предполагала, что ты такой лентяй, Северус, — невольно рассмеявшись, сказала колдунья. Слегка стукнув его кулачком в предплечье, добавила: — Давай за дело, диадема сама себя не найдёт.

— Ты уверена, что не хочешь вздремнуть каких-то пару часиков? — голосом змея-искусителя произнёс колдун.

— Нет, и даже не соблазняй, — отказалась Гермиона.

«У нас и так осталось так мало времени», — про себя добавила она.

— Ну ты и зануда: сначала предложила, а теперь сама же отказываешься, — проворчал Снейп. — Обед, надеюсь, не запретишь.

— В следующий раз, когда встретимся, мы обязательно сделаем перерыв, — смирилась колдунья.

— Ловлю тебя на слове.

Они вновь разошлись по разным рядам. Северус, пристально осматривая очередную стопку сложенных друг на друга вещей, то и дело прислушивался к голосу Гермионы: девушка, иногда фальшивя, напевала различные мелодии, которые прерывала короткими восклицаниями вроде «Надо же!..», «Хм, а вот это уже занятно…», «Какая жалость!..», «Вот драконье дерьмо!». Время текло с тягучей размеренностью за пыльной, в прямом и переносном смысле, работой. И вдруг, словно раскат грома среди ясного летнего дня, до его ушей донесся страшный грохот.

— Ты там цела?! — шутливо крикнул Снейп, предположив, что напарница по неосторожности толкнула одну из куч хлама, и та сама собой рухнула.

Ответа не последовало, что вызвало у Северуса нехорошее предчувствие.

— Гермиона? — вновь позвал он.

В ответ послышалась только тишина. Бросив на пол выполненную гоблинами музыкальную шкатулку, Снейп при помощи чар поднялся в воздух над рядами хлама и огляделся. Заметив то, что искал, он полетел в нужном направлении. То, что Гермиона оказалась под завалом вещей это была только половина беды, а вот то, что она молчала и не пыталась выбраться из-под груды барахла, вызывало серьёзные опасения. Северус несколькими взмахами палочки избавился от мусорного кокона и тут же обнаружил причину, почему колдунья молчала: с ног до головы она была осыпана пурпурного цвета пудрой. Взглядом он отыскал в мусоре футляр из эбонитового дерева расписанный лиловой и темно-бордовой лазурью. Колдуну приходилось читать о подобных пудрах: некоторые мстительные колдуньи травили своих соперниц такой косметикой. При контакте с кожей пудра сковывала всё тело, погружая жертву в летаргический сон, а затем через несколько недель наступала смерть. Осознавая ту опасность, которой подверглась Гермиона, Северус старался действовать взвешенно и с холодной головой. Первым делом с помощью магии он удалил с тела Гермионы смертоносную пудру. Делая это, колдун заметил то, на что ранее не обратил внимание — в правой руке колдунья мертвой хваткой сжимала диадему Когтевран.

— Ты всё-таки её нашла, — с горьким смешком сказал Северус. Он вынул из кармана чистый носовой платок, при помощи магии увеличил его до размера простыни и, уже закутывая в него девушку, произнёс: — Что ж, теперь я просто обязан тебя вылечить, чтобы и ты могла порадоваться этому, — затем подхватил Гермиону на руки и понёс её прочь из Выручай-комнаты.

Гермиона с трудом разомкнула веки. Перед глазами всё плыло, а в горле жгло и кололось, будто туда забрался измазанный чили ёж и с остервенением тёрся о слизистую.

— Госпожа Гермиона очнулась! — раздался писк почти у самого её уха. — Господин Северус будет доволен.

Девушка с трудом повернула голову, и сквозь стоящую перед глазами пелену различила очертания домового эльфа.

— Воды, — едва ворочая языком, прохрипела колдунья, — пожалуйста…

— Господин Северус запретил Нукси давать госпоже Гермионе воду, — залепетала эльфийка, — только травяной отвар.

— Пить, — тяжело выдохнула девушка, — прошу!..

— Ох, сейчас-сейчас!

Сначала она почувствовала холодное прикосновение своим иссушенным губам, а затем в рот потекла горьковатая жидкость. В нос ударил запах чабреца, ромашки и травы, название которой никак ни шло в голову. Но сейчас это было не так важно — она всё-таки не на экзамене — главное, что этот отвар облегчил её жажду и угомонил ежа в горле.

— Какое сегодня число? — едва осушив стакан, спросила Гермиона.

— Двадцать третье октября, госпожа Гермиона, — ответила Нукси.

Колдунья не успела хоть как-то отреагировать на ответ эльфийки, как опять провалившись в беспамятство.

* * *

Прошла неделя с тех пор, как Гермиона пришла в себя после инцидента с ядовитой пудрой, из-за которой она шесть дней находилась между жизнью и смертью. Пять дней у неё ушло на полное восстановление, хотя общая слабость всё ещё не покидала девушку — она очень быстро уставала. Недомогание раздражало колдунью, почти злило. Хотя пару раз она всё-таки воспользовалась своей слабостью в эгоистичных целях, удерживая Северуса возле себя чуть подольше. Гермиона понимала, что крадет у него: его заботу, время и внимание — всё то что должно было принадлежать другой, но любовь требовала от девушки быть бессовестной воровкой.

Неумолимо приближался день-Д — тридцать первое октября. Тот факт, что все крестражи были собраны, а слова Дамблдора о том, что Петтигрю не является хранителем Фиделиуса, создавали подобие покоя. Но червь сомнения никак не мог угомониться, и Гермиона настояла на том, что раз уж директор не хочет лишний раз беспокоить Поттеров, то пусть он разыщет Сириуса.

Едва Гермиона успела уютно устроиться в постели с книгой, как вдруг услышала, что к дождевому стаккато примешалось настойчивое “тук-тук” со стеклянными нотками. Девушка повернула голову к окну и увидела за стеклом размытый силуэт совы. Предчувствие беды змеёй вкралось в сердце Гермионы и обвило её сердце ледяными кольцами. Раз кто-то отправил в такое ненастье сову, то об уютном вечере за книгой можно было забыть. Колдунья сию же секунду выскочила из постели.

— Ох, бедняжка, — запуская птицу внутрь, произнесла Гермиона.

Сова быстро шмыгнула в тёплое помещение, встряхнулась, осыпав всё вокруг мелкими холодными брызгами. В комнате запахло мокрым пером. Птица вытянула лапку, к которой был привязан небольшой свёрнутый в трубочку кусок пергамента. Колдунья отвязала его от лапы совы, вручила пернатой вестнице полагающуюся плату и расправила пергамент. Она прочитала послание в первый раз и почувствовала, как перед глазами всё потемнело, а ноги стали подгибаться. Справившись с приступом нервного потрясения, девушка перечитала сообщение, посланное ей Дамблдором:

«Я нашёл Сириуса. Он сейчас у меня. Мы ждем тебя. Ты была права насчёт настоящего хранителя»

Гермиона почувствовала себя заключённым, которому огласили приговор. Смертельный приговор.

* * *

Им всегда двигала жажда любви. С первых своих шагов Питер был в зависимости от этого чувства. Сначала к матери, членам семьи, а потом к друзьям. В подростковом возрасте он остро осознал, что не так красив, как его приятели Джеймс и Сириус. Даже Римус очаровывал окружающих своей внешностью с романтическим налётом болезненности. И это уязвляло юношу глубоко в душе. Нет, он не завидовал успеху друзей у противоположного пола. Вечно крутившиеся вокруг их квартета Мародёров девчонки раздражали его не меньше, чем гнус раздражает пасущееся на лугу стадо. Он хотел быть красивым в своих глазах исключительно для собственного удовлетворения, так как в нем уже развилась острая тяга к прекрасному. Перебродив в душе юноши, эта тяга трансформировалась в скрытое желание окружать себя красивыми вещами и обладать объектом красоты. Находясь в окружении своих блестящих друзей, Питер был счастлив.

Но счастье Питера Петтигрю начало сыпаться на кусочки после окончания Хогвартса. Едва Мародёры покинули школьные стены, как тут же примкнули к Отряду Дамблдора. Питер присоединился без того энтузиазма, который испытывали его приятели. Он твёрдо знал, что у войны безобразное лицо. Она уничтожает красоту. Питер лучше друзей понимал, чего может лишиться, и поэтому предпочитал худой мир хорошей войне. Вскоре их столь крепкий квартет стал распадаться: Джеймс женился на лицемерке Лили Эванс, Сириус и Римус постоянно где-то пропадали, выполняя задания Дамблдора. Питер всё реже виделся с друзьями. Чёрная обида на школьных приятелей росла в нём с каждым днём.

И вот среди одиноких и гнетущих дней Питер Петтигрю влюбился. И предметом его любви и обожания стал не кто иной, как сам лидер оппозиции Дамблдора, Волан-де-Морт. Роковое чувство зародилась в тот день, когда Питер по чистой случайности оказался на сборище, где выступал Тёмный Лорд. Красота, харизма, проникновенность речей лидера Пожирателей Смерти сразили юношу наповал.

Но всё же прошли долгие месяцы размышлений и внутренней борьбы, прежде чем Питер решил пойти на предательство. Хотя сам он не считал свой вероломный поступок предательством: его тёмный кумир жаждал заполучить жизнь ребёнка этой рыжей твари, которая затянула в ловушку брака его некогда лучшего друга. И он, Питер Петтигрю, самопровозглашённый слуга и раб Тёмного Лорда, должен удовлетворить желание господина своего сердца. Верность друзьям и их жизням — прекрасная жертва для любви. Его такой чистой и искренней любви.

Вытеснив поздний вечер, ночь вступала в свои права. Огни в домах Годриковой впадины постепенно гасли. Холодный воздух был пропитан влагой и запахом прелой листвы. Ночное небо было затянуто плотным одеялом облаков, которое осталось от шедшего всю вторую половину дня дождя. Скверная погода испортила многим детям планы на вечер Хэллоуина, и лишь жалкая горстка отчаянных смельчаков выбралась на охоту за сладостями.

Джеймс посмотрел на нервно мерившую шагами гостиную Лили, и от её вида у него невольно по коже пробегали толпы мурашек. Он отчетливо видел свою любимую, даже голос был её, но жесты и движения принадлежали совершенно чужому человеку. Вдруг колдунья резко остановилась.

— Это невыносимо, — тяжело вздохнув, произнесла лже-Лили, затем обратилась к Джеймсу: — Ты убедился, что они в безопасном месте?

— Да…— кивнул Поттер и вспомнив имя собеседницы быстро добавил: — Гермиона.

— Хорошо, Сириус.

Она назвала его именем Бродяги, так как думала перед ней не Джеймс, а его лучший друг, который так же, как и она, должен был выпить оборотное зелье, чтобы разыгрывать роль четы Поттер. Это нужно было, чтобы поймать Волан-де-Морта. Сириус по секрету ему всё рассказал, а Джеймс просто не мог упустить возможности столкнуться в бою с тёмным колдуном. Он подговорил Бродягу притвориться тем Джеймсом, который должен был покинуть дом вместе с семьёй.

— Я пойду проверю иллюзию в комнате Гарри, — бросила колдунья прежде чем покинула гостиную. — Будь начеку.

— Ладно, — согласился Джеймс, испытывая облегчение от того, что копия его супруги покинет комнату.

* * *

После обеда Северус получил от Дамблдора поручение следить весь вечер за прихвостнем Поттера. Это было не особо сложно, так как с наступлением вечера засел в магловском пабе, где под шумные возгласы посетителей транслировали какой-то футбольный матч. Терзаясь от любопытства для чего старому лису сдался собачонок Мародёров, Снейп решил выведать это у Петтигрю лично. Он дождался, когда объект его наблюдений отправится домой и умело загнал свою жертву в тёмный закоулок, планируя припугнуть Хвоста. Прихвостень Поттера был в неведении того, что они на одной стороне и, увидев перед собой Пожирателя Смерти, от страха выложит всё как на духу. Северус, целясь палочкой в Хвоста, с обманчиво-приветливой улыбкой вкрадчиво произнёс:

— Ну здравствуй, Питер! Как поживаешь? Как дела в Ордене?

— Ты не смеешь меня трогать, Северус! — испуганно взвизгнул Петтигрю и тут же более уверенным голосом добавил: — Или же пожалеешь.

— Это почему же? — всё ещё держа на прицеле, спросил Снейп.

— После этой ночи я стану самым близким человеком для Тёмного Лорда, — с явным предвкушением в голосе выпалил тот.

— У него нет близких людей, только слуги, — холодным тоном бросил Северус.

— Уж поверь мне после того подарка, который он от меня получил…

— Что за подарок, Петтигрю? — требовательно оборвал его Снейп. Сердце его сжалось от нехорошего предчувствия.

— Я — хранитель Фиделиуса Поттеров, — с самодовольством ответил Питер. — Я раскрыл тайну их убежища нашему Тёмному Лорду.

— Быть не может… — чувствуя, что твёрдая почва ускользает у него из-под ног, ошеломлённо произнёс Северус

— Всё именно так, — широко улыбнулся Петтигрю.

Он встретился взглядом с собеседником и тут же ощутил, как по его коже пробежал мороз, а затем короткое слово, произнесенное мертвенно-пустым голосом «Адрес», развязало язык предателя.

— Авада Кедавра, — сделав пасс волшебной палочкой, вместо слов благодарности произнёс Северус.

Он трансгрессировал, прежде чем безжизненное тело Питера Петтигрю упало на землю. Северус оказался возле небольшого двухэтажного кирпичного коттеджа. Сначала он увидел открытую калитку, а затем распахнутую настежь входную дверь. До его слуха донеслись приглушенные звуки борьбы. Не тратя больше и секунды, Снейп поспешил в дом. На стенах он заметил подпалины от заклинаний и последовал за ними. Они привели его к лестнице, которую он преодолел за считанные мгновения. Северус чуть не растянулся на полу, запнувшись о ноги Джеймса. Глаза Поттера уже узрели зелёный свет, и теперь в них отражалась лишь пустота смерти. Увидев мёртвого школьного недруга, Снейп почувствовал ледяное оцепенение, и только голос Лили вывел его из стопора:

— Нет!

«Она жива», — затеплилась надежда в душе Северуса.

— Прочь, девчонка, и будешь жить! — донесся голос Волан-де-Морта.

— Ни за что! — последовал твёрдый отказ.

Северус поспешил на голоса, чтобы спасти Лили от неминуемой смерти, но он не успел и сделать нескольких шагов, как услышал переплетение голосов:

— Авада Кедавра!

Зелёный свет озарил всё вокруг. На некоторое время окружающий мир утратил все краски и звуки...

Северус не заметил, как преодолел оставшийся путь и оказался в комнате, которая судя мебели и игрушкам служила детской. Вот только в кроватке вместо ребёнка сидел огромный рыжий кот. Иллюзия рассеялась вместе со смертью того, кто нанес чары. На полу лежала два тела: Лили и Волан-де-Морта. Кто-то из дуэлянтов произнёс убивающее заклятие с разницей во времени достаточной, чтобы заклятия не пересеклись, и в то же время оно успело достигнуть своей цели. Северус бросился к Лили и упал на колени.

— Нет! — прижимая к себе ещё не утратившее тепло жизни тело любимой и зарываясь лицом в рыжий шёлк волос, с отчаянием протянул он. — Лили, пожалуйста, нет!

Он закрыл глаза, чувствуя полное опустошение, которое через некоторое время должны были захлестнуть волны горя. Но тут сквозь этот глухой кокон разразившейся было скорби пробился голос. Голос Лили…

— Ты жива?! — распахнув глаза, поражённо выдохнул Северус и устремил отчаянно-жадный взгляд на лицо любимой. Но её губы запечатала смерть. Находясь на грани помешательства, мужчина с обвинением бросил: — Почему ты молчишь, Лили?! Я же тебя слышал!

И как бы в насмешку над ним вновь раздался голос Лили. Но он выходил не из мертвых губ, а доносился из коридора. Заинтригованный этим фактом, Северус осторожно выпустил тело возлюбленной из объятий и положил его на пол, а затем мягко, почти беззвучно ступая, направился в коридор, держа палочку наготове. То, что Северус увидел там, потрясло его своей невероятностью: прижавшись лицом к груди убитого мужа, словно раненый зверь, рыдала Лили:

— Джеймс! Очнись, очнись… прошу, очнись!..

— Джеймс! — раненным зверем рыдала над телом мужа Лили. — Очнись, очнись… прошу, очнись!..

Не веря своим глазам, Северус попятился и покинул коридор, свернув в ближайшую комнату. Словно марионетка с подрезанными нитями, он рухнул на рядом стоящий стул. Его мозг судорожно пытался справиться с тем, что он увидел. Две Лили: одна — мёртвая в одной комнате с телом Волан-де-Морта, а вторая — живая, рыдающая у лестницы над безжизненным супругом. Даже сейчас Северус слышал её рвущие сердце стоны. Неужели от горя его рассудок помутился?

— Северус, — словно из другого мира позвал его знакомый голос.

Он повернул голову и увидел в дверном проёме Дамблдора.

— Лили мертва, — словно личный приговор произнёс Снейп.

— Нет, Лили жива, — скорбным голосом сказал эту спасительную фразу Дамблдор и протянул ещё не пришедшему в себя от потрясения Северусу конверт со словами: — От Гермионы.

Приняв конверт, Снейп тут же открыл его и вынул из него лист бумаги, покрытый с двух сторон чётким почерком Гермионы. Не тратя и секунды, он приступил к чтению.

«Северус!

Я едва удержалась, чтобы не написать банальное “привет”… Такая глупость, ведь если ты читаешь это письмо, то я мертва. И здесь я хочу написать тебе всё то, что не успела сказать. Это моя исповедь. Никогда не думала насколько страшное слово “исповедь”. Однако, отступать уже поздно.

В исповедях принято признаваться. И вот моё первое признание: Дамблдор и я скрыли от тебя, что Питер Петтигрю предаст своих друзей и раскроет убежище Поттеров Волан-де-Морту. В той временной линии, из которой я прибыла, 31 октября 1981 года Лили погибла, защищая Гарри. Волан-де-Морт тоже был повержен в этот день, но спустя четырнадцать лет он воскрес. Магическая Британия погрузилась во мрак — начнётся Вторая Магическая Война. Погибнет много хороших людей. Эта Война заберёт и тебя, Северус.

К сожалению, Дамблдор не прислушался к моим словам о предательстве Петтигрю и упустил момент, когда Сириус перестал быть Хранителем тайны убежища Поттеров. Хвала Мерлину, директор по моему настоянию нашёл Сириуса — мы узнали позавчера всё из его уст — у нас есть время исправить сложившуюся ситуацию. Втроём мы разработали план, в котором я и Сириус под оборотным зельем заменяем Лили и Джеймса. Настоящие же Поттеры отправлены в другое безопасное место. Когда Волан-де-Морт явится в убежище, указанное Петтигрю, мы дадим ему бой. Это будет решающая битва… Иначе и быть не может. Это второе, в чём я должна была признаться.

Ну а третье моё признание… Думаю, ты уже догадался.

Мне так страшно! Почти так же, как в тот день, когда я под видом Беллатрисы отправилась в Малфой-менор. Но тогда ты был рядом, и твоя поддержка наполнила меня храбростью. Спасибо тебе за каждый момент, проведённый с тобой. Я узнала, какой ты… удивительный. В тебе гораздо больше света и тепла, чем ты думаешь.

Я не могу позволить грядущим событиям сломать тебя. Лучше я уйду из твоей жизни, а не она.

P.S. Прошу тебя, Северус, будь счастлив.

P.P.S. Когда ты станешь преподавать в Хогвартсе, прошу тебя: не изводи Гарри, а ещё Рона Уизли (хотя он тот ещё дурень) и Невилла Долгопупса.

Надеюсь, что ты все-таки не получишь это письмо, ведь я сама хочу сказать, что люблю тебя, Северус!..

Гермиона»

Её послание перевернуло его душу, а последние слова вынули сердце. Северус сжал письмо в руке. Смотря в никуда затуманенными от слёз глазами, он хрипло произнёс:

— Как жестоко… Быть счастливым?! Разве это возможно без тебя, Гермиона?!

— Вау, ты только посмотри, как ярко сегодня сияет Млечный Путь! — откинувшись на бортик лодки, восторженно воскликнула Гермиона. — Словно серебряная река.

— Только представь себе, сколько нужно сорок для того, чтоб создать мост через такую реку, — вглядываясь в звёздное небо, произнёс Северус.

— Мост из сорок — занятное, но, наверное, жутко шумное строение, — улыбнулась колдунья. — И для кого же он?

— Для Ткачихи и Пастуха из китайской легенды. Они сильно любили друг друга, но вот беда: Пастух был смертным человеком, а Ткачиха — небесной феей. Боги разгневались на такой мезальянс и разлучили супругов. Но позже небожители всё-таки сжались над парой и разрешили им встречаться один раз в год, седьмого числа седьмого месяца по лунному календарю. В этот день сороки слетаются и образуют мост, по которому влюбленные идут друг другу на долгожданную встречу.

— Какая красивая, но печальная легенда, — нахмурилась Гермиона и, отпив из бутылки, продолжила: — Один день это так безбожно мало.

— Им ещё повезло, — со скрытой грустью сказал Северус. — Ты когда-нибудь видела паучьи лилии?

— А разве есть такие? — удивилась девушка. В её голову тут же пришла недобрая мысль, что если бы она раньше знала об их существовании, то уже отправила бы кое-кому букет.

— Да, — ответил колдун, затем, произнеся заклинание, сделал пасс волшебной палочкой, и их лодку, словно выросшие на морских волнах, окружили алые цветы.

— Мерлин! — восхищённо воскликнула Гермиона. — До чего же красиво!

— Заметь, у цветов нет листьев, — указал он палочкой.

Колдунья присмотрела к растениям и воскликнула:

— И правда нет!

— А когда цветы отцветают, появляются листья. Из-за этой их особенности в Японии о паучьих лилиях, или иначе — ликорисе, есть легенда. У цветка есть два духа-хранителя: один следит за цветами, а другой — за листьями. Духам было запрещено встречаться, но они нарушили запрет небожителей и влюбились друг в друга с первого взгляда. Их любовь стала оскорблением для богов, и богиня Солнца прокляла возлюбленных, приговорив их к вечной разлуке. Цветы никогда не распустятся до тех пор, пока на стеблях ликориса есть листья, а духи-хранители никогда не увидят любимого.

— Их судьбе не позавидуешь… Скажи мне, что значит ликорис на языке цветов, профессор Снейп…

— Профессор Снейп, проснитесь, — вторгся в сон настойчивый детский голос.

— Мы никогда не встретимся, — не размыкая глаз в попытке удержать грёзу, сипло пробормотал Северус.

— Чего?! — недоумевающе захлопал глазами ребёнок. — Мы почти приехали.

Снейп открыл глаза. Пропало звёздное небо, море, лодка и, главное, девушка с копной каштановых волос и карими глазами. Вместо этого он увидел купе поезда и сидящего напротив него черноволосого мальчика с зелёными глазами. Северус вернулся в реальность, в которой уже прошло десять лет. В реальность, где не было Гермионы.

— Спасибо, что разбудил меня, Гарри, — сказал он мальчику.

* * *

Лили уже ждала их на платформе. Она пристально всматривалась в лица сходящих с поезда людей. Заметив Северуса, женщина приветливо помахала рукой и поспешила к ним навстречу.

— Гарри, — радостно произнесла Лили и заключила в объятия сына.

— Мам, — увернувшись от поцелуя, смущенно сказал мальчик.

— Привет, Сев, — мягко улыбнулась другу миссис Поттер. — Гарри хорошо себя вёл в дороге?

— Конечно, я даже смог поспать. Но думаю, корни его прилежного поведения скрыты в призрачной надежде, что я не проболтаюсь о… — заговорчески подмигнув мальчишке, оборвал фразу Северус.

— Дядя Сев! — возмущённо воскликнул Гарри, а в его зелёных глазах вспыхнула обида. — Вы же пообещали молчать!

— И о чём же ты пообещал молчать моему сыну? — бросив строгий взгляд на Снейпа, поинтересовалась Лили.

— Я лучше промолчу, как и обещал, а иначе в следующий он потребует заключить непреложный обет. Но могу тебе только сказать, что дисциплинирован он так же, как и его отец.

— Намёк понят, — кивнула головой женщина.

— Стукач, — сощурив глаза, мстительно прошипел Гарри.

* * *

«Мы никогда не встретимся. Мы никогда не встретимся…» — словно песня на повторе крутилась фраза в голове Северуса, пока Лили везла его и Гарри в Годрикову Впадину к могилам Джеймса и Гермионы.

Но судьба оказалась к нему извращенно-благосклонна: Гермиона изредка посещала его сны. Ему снились те дни, что они провели вместе. Иногда на зыбкой грани сна и яви он даже чувствовал её присутствие. Отчаянная надежда загоралась в душе, он протягивал руку, чтобы прикоснуться к ней, прижать к себе. Но в его объятьях оказывалась лишь пустота.

* * *

— Ещё один год без тебя, Гермиона, — стоя напротив черной могильной плиты, на правом углу которой восседал каменный ворон, тихо сказал Снейп. — Уже пошёл одиннадцатый.

Он почувствовал как ему на плечо легла женская рука. Видение или призрак? Но нет, это была всего лишь Лили.

— Ты как, Сев? — с пониманием в голосе спросила она. Лили понимала и разделяла боль школьного друга, ведь в ту страшную ночь она тоже потеряла частичку себя. Но у неё был Гарри, и в сыне она находила утешение. А у Северуса остались лишь воспоминания…

— Терпимо.

— М-м-м… Гарри проголодался. Не хочешь перекусить?

— Нет, спасибо, — хрипло ответил Снейп. — Я ещё хочу побыть здесь, а вы поезжайте. Потом просто заберёте меня на обратном пути.

— Ты уверен?

— Да. Побеспокойся лучше о Гарри. Зная его аппетит, смею предположить, что он вот-вот начнет прикидывать, насколько здешние кладбищенские растения пригодны в пищу.

— Ты прав, — Лили мягко улыбнулась другу и поспешила к сыну.

Северус посмотрел вслед удаляющейся вместе с сыном Лили. Долгие годы она была его наваждением, его слабостью, его затмением. Но как всегда бывает, луна отходит в сторону, и солнце стирает память о лунном свете. Лили была его луной, а Гермиона — солнцем, которое он потерял. Она оставила ему после себя столько тепла, что его душа не могла замерзнуть.

Северус достал из кармана пачку сигарет, вынул одну, закурил. Сигаретный дым напомнил ему о тех днях, когда он сначала требовал, а потом просто просил Гермиону не курить. А теперь ему было достаточно почувствовать дым сигарет её любимой марки, и у него внутри всё сжималось от тоски. Северус взмахнул палочкой и наколдовал букет из алых ликорисов. Один из цветков он воткнул каменному ворону в клюв, а остальные положил у подножья плиты. Северус тихо заговорил, вкладывая в каждое слово частицу своей души:

— Я стараюсь жить, так как ты просила… Пытаюсь не изводить несносное трио Поттер-Уизли-Долгопупс, хотя пара часов чистки баков им бы не повредила… А ещё я на прошлой неделе закончил черновой вариант учебника по зельеварению… Но знаешь, что именно мне так не удалось? Простить тебя, Гермиона … Ты смогла признаться, что любишь меня. Но я был лишён такого шанса. Ты такая подлая, вероломная, жестокосердная, невыносимая… И такая любимая… Я так скучаю по тебе, Гермиона…

Примечания:

Спасибо всем кто читал, помогал с текстом истории (мои бетам Сестре Жирного и Saharnayaaa и тем, кто помогал через публичную бету), жал «жду продолжения» (для вас особое ?), оставлял свои коменты все эти пять месяцев, что писалась история?

Но супер-огромное спасибо NereidaNereid за просто изумительную идею и поддержку❣️?

Не прощаюсь?наверное...