Астерия: Ода меланхолии (гет)

Впервые в жизни у Астерии не возникало никакого желания ехать в Хогвартс. Дождь беспрестанно лил, а на глазах у маглов сделать плащ непромокаемым не осмеливался даже ее отец, известный своим крутым нравом и неприятием Статуса секретности.

Дафна недовольно что-то бормотала себе под нос, неся в руках клетку с австралийской сипухой, которая никак не замолкала, заставляя людей оглядываться на звук уханья совы. Время от времени Дафна останавливалась и, перехватив клетку одной рукой, откидывала со лба мокрую темную челку. Астерия уныло плелась следом за ней.

На Астерии — темное платье с белым воротничком, которое она ненавидела. На Дафне платье похожее, но оно красивое. И Дафна тоже красивая. Почему-то в тот момент Астерии это казалось важным.

— Не шаркай ногами, — зло пробурчал ее отец, толкая перед собой тележку с чемоданами дочерей. — И, ради всех святых, держи спину прямо!

Волосы Дафны были собраны тёмно-зеленой лентой, концы которой взметались вверх при ходьбе. Этот всплеск зелёного перед глазами Астерию откровенно раздражал. Слизеринские цвета напоминали Теодора. Его холодный взгляд, поджатые губы. Самодовольный, хладнокровный... Истинный представитель своего факультета.

Стараясь не привлекать внимания маглов, семья протиснулась сквозь барьер, разделяющий платформы девять и десять, и очутились на окутанном дымом перроне, на путях которого уже стоял сверкающий красный паровоз — "Хогвартс Экспресс".

Сова у Дафны заверещала еще громче, услышав уханье других птиц, и Дафна, проклиная все на свете, поспешила унести ее в купе в конце состава.

— Никуда не встревай... А если в этом году ЗОТИ снова будет вести сумасшедший или оборотень, или какой-то румынский вампир — немедленно напиши нам с отцом... — сказала миссис Гринграсс, провожая Астерию до вагона. — Совет попечителей не может вечно закрывать глаза на подобные выходки вашего директора!

— Угу, — буркнула девочка, скашивая глаза в сторону состава. Она рисковала просто не влезть в вагон. — Мам, мне бы...

— ... Дафна, конечно же, приедет в начале зимних каникул, а за тобой я обязательно кого-нибудь пришлю, речи об отказе и быть не может... Нужно будет снять мерки... Разумеется, придется пригласить мадам Флореллу... Ты ведь уже забыла, как танцевать вальс, а по моим сведеньям в этом году будет грандиозный бал....

— Ладно, — невнимательно кивнула Астерия и, мечтая лишь о перцовой настойке мадам Помфри, взялась за ручку своего сундука и поплелась по коридору, заглядывая сквозь стеклянные окошки в переполненные купе. У одного из них она остановилась. Дафна заливисто смеялась над какой-то шуткой Блейза Забини вместе с Панси — немного полной девочкой с темно-каштановыми волосами и курносым носом. Астерия взялась за ручку, чтобы открыть раздвижную дверь, но в последний момент передумала. Она была там лишней.

— Привет! — крикнула ей на бегу рыжая Джинни Уизли. В ее руках была разноцветная коробка с чем-то, подозрительно напоминающим товары доктора Флибустьера, а за ней с диким улюлюканьем гнался какой-то гриффиндорский парень. С Джинни Астерию постоянно сводила судьба. То приходилось сидеть с ней вместе на сдвоенных зельях, то профессор Флитвик ставил их в пару на заклинаниях... Волей-неволей приходилось здороваться, хоть о дружбе речи идти не могло. Слишком уж разные они были. Огненно-рыжая шумная Джинни и бледная тихая Астерия — они находились на разных сторонах золотого галлеона. Реверс и аверс, но что-то связывало их, что-то, что дотошный нумизмат вроде гоблина из банка «Гринготс» назвал бы гуртом [1], а простой бедняк из Косого переулка — судьбой.

— Привет, — пожала плечами Астерия, глядя ей вслед. Похоже, на своем третьем курсе Джинни Уизли решила пойти по стопам своих непутевых рыжих братьев. Скатертью дорога.

Астерия заглянула в следующее купе — оно было почти пустым, только у окна сидела девочка из Рэйвенкло.

— Можно? — спросила Астерия. — В вагоне почти не осталось свободных мест, а в коридорах, кажется, сейчас будут запускать фейерверки... Я тебе не помешаю?

Девочка удивленно подняла голову. У нее были длинные, светлые, почти белые волосы, а волшебную палочку она держала за левым ухом. Девочка медленно кивнула головой и снова вернулась к своему занятию — она рисовала.

— Спасибо, Луна, — облегченно вздохнула Астерия, протаскивая в купе свой чемодан.

— Фейерверки — это здорово, — вдруг сказала Лавгуд, глядя, не моргая, на Астерию. — Они похожи на людей... В каждом есть что-то особенное, правда?

— Э-э-э... Да, наверное, ты права, Луна, — протянула Астерия. — Как... Как ты провела лето?

— Хорошо, спасибо, — мечтательно улыбнулась Луна. — Мы с папой ездили в Норвегию на Международную конференцию по защите плимпов, конечно, это было не совсем то, на что я рассчитывала... Я имею ввиду, наш Министр там не появился, но это и неудивительно, раз он, как говорит мой папа, вампир... Но об этом все знают, конечно же... С каждым годом ему все сложнее противостоять Тайному клубу по поеданию чеснока...

Она покачала головой в неодобрении и вернулась к своему рисунку, явно не замечая, что Астерия прикусила кулак, чтобы не рассмеяться.

Астерии нравилась Луна Лавгуд, но то, что порой говорила эта девчонка могло заставить зайтись диким хохотом любого, даже самого хладнокровного.

Какое-то время они ехали молча. Луна рисовала подсолнухи, но не кисточкой, а пальцами, макая их прямо в баночку с желтой краской.

Поезд ехал всё быстрей и увозил их всё дальше от населённых мест. Луна напевала песенку, Астерия смотрела в окно, наблюдая, как проносятся мимо деревья, как исчезают вдали холмы. Глаза слипались и она, кажется, на несколько минут погрузилась в сон, когда поезд резко тряхнуло и Луна охнула, выплеснув на себя краску.

— На нас кто-то смотрит, — вдруг совершенно нормальным голосом сказала Луна. — Смотри!

Астерия резко открыла глаза и посмотрела на двери. За стеклянным окошком стоял Теодор Нотт.

— Не обращай на него внимания, — пробурчала Астерия, но Лавгуд уже отвлеклась на более насущные проблемы.

— Здорово! — восторженно воскликнула Луна, заметив пятно краски, похожее на цветок одуванчика, на своей мантии. — Как солнце...

Астерия отвернулась к окну, делая вид, что ее заинтересовал пейзаж, а тем временем дверь купе с легким шорохом отъехала в сторону и девушка буквально спиной почувствовала, как нерешительно замер на пороге Теодор. Луна же подняла на него свои большие, чуть вытаращенные, глаза, и теперь разглядывала его с большим любопытством.

— Астерия, — тихо позвал Теодор, который все еще стоял на пороге.

— Уходи, — буркнула Астерия.

— Гринграсс, просто выслушай меня, — спокойно и тихо повторил Теодор, решительно протискиваясь в купе. — Я большего не прошу.

— Я не хочу, — упрямо сказала Астерия. — Я не хочу с тобой говорить. Иди к своим друзьям.

— Выслушай меня и я уйду — упрямо и с нажимом повторил Нотт. — Если ты захочешь.

— Ладно, — решилась она. — Говори. И уходи.

— Тогда давай выйдем, — сказал Теодор, кивая на Луну. — Это разговор не для чужих ушей.

— Нет, — скрестила руки на груди Астерия. — Если ты хочешь мне что-то сказать, то говори здесь. Или так, или никак.

— При ней? — Теодор окинул Луну придирчивым взглядом, хмыкнул, заметив пятна краски на мантии и заложенную за ухо волшебную палочку, и снова взглянул на Астерию. — При ней?

— Я тебя не знаю, — вдруг сказала Луна. — Но это не очень вежливо с твоей стороны....

— Помолчи, — попросил Теодор.

— А ты не указывай, что ей делать, — вскинулась Астерия. — Слышишь, Нотт? Ты стал слишком много себе позволять...

— Ладно, хорошо... — Теодор поднял руки в знак примирения. — Ты, как там тебя...

— Ее зовут Луна, — твердо сказала Астерия.

— Да, Луна... — Теодор на миг прикрыл глаза, словно собираясь с мыслями. — А теперь, раз это представление окончено, мы можем с тобой выйти и поговорить?

— Нет, я же сказала, если хочешь, говори здесь.

Теодор глубоко вздохнул.

— Луна, я могу тебе попросить? — резко спросил он. — Маленькое одолжение? Ты можешь закрыть уши?

Луна пожала плечами и взглянула на свои ладони, перепачканные в желтой краске.

— Я, наверное, могла бы, — неуверенно начала она. — Не знаю, как это понравится моим ушам, то есть, никто еще не изучал их взаимоотношения с краской для росписи...

— Во имя Мерлина, хватить болтать и просто закрой уши руками! — взорвался Теодор. — Пожалуйста, просто сделай это!

Луна нахмурилась, но потом все же решительно обтерла руки о мантию и прижала ладони к ушам.

— Спасибо, — с долей язвительности в голосе сказал Теодор. — Ты очень добра.

— Я тебя не слышу, — возвестила его Луна. — Но у меня теперь звенит в ушах. Надо же.

— Луна, тебе не нужно этого делать, — разозлилась Астерия. — Тед, пожалуйста, уходи.

— Ух, как будто море из ракушки слушаешь... Здорово, — пробормотала Луна, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Теодор! — потеряла терпение Астерия, указывая на дверь. — Уходи!

— Нет, — твердо сказал Теодор и в подтверждение своих слов уселся рядом с Луной, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. — Пожалуй, я останусь здесь.

— Отлично! — вконец разозлилась Астерия. — Оставайся сколько влезет! Тогда уйду я!

Она выскочила в коридор, громыхнув раздвижной дверью, и быстро пошла по коридору.

— Да погоди же ты! — Теодор выбежал за ней следом. — Асти, что за фокусы, в самом деле! В чем я виноват?

— Я не желаю с тобой разговаривать, — буркнула Астерия, ускоряя шаг.

— Стой! — Теодор нагнал ее у последнего в вагоне купе и схватил за руку, с силой разворачивая к себе. — Я не сделал ничего такого, за что бы ты должна была меня ненавидеть! Ты ... Почему ты просто не можешь меня выслушать? Я могу все объяснить!

— Мне больно, — прошипела Астерия, пытаясь вырвать из его цепких пальцев свою ладонь. — Немедленно отпусти!

Ребята в купе, возле которого они остановились, перестали болтать и теперь настороженно поглядывали в их сторону. Теодор скорчил подобие улыбки и зашептал, встряхивая Астерию за плечи:

— Да, я солгал тебе, но на это были свои причины, я не могу тебе все рассказать, это не мои тайны, я...

— Эй, все в порядке? — в коридор из купе выглянул темнокожий парень. На нем уже была надета школьная форма, а на его шее вызывающе алел гриффиндорский галстук. Из-за плеча парня выглядывала Джинни.

— У нас все отлично, Томас, — грубо ответил ему Теодор. — Возвращайся в свое купе.

— А я не у тебя спрашивал, а у девушки, — отрезал Дин.

— Все нормально, — ответила Астерия, но ее голос прозвучал как-то неуверенно. Наверное, из-за того, что пальцы Теодора все еще больно сжимали ее плечи. Нет, она не была такой уж неженкой, но сама ситуация, в которой Астерия сейчас оказалась, после всего увиденного казалась ей довольно опасной.

— Слышал, что девушка сказала, Томас? — тихо сказал Теодор. — Все нормально, так что можешь спокойно отправляться в свое купе, избавляя нас от своего присутствия.

— Нотт, ты полегче на поворотах, — набычился Дин, выходя в коридор. — Твоим дружкам на тебя плевать, они не придут на помощь, если ты когда-нибудь нарвешься на неприятности.

Астерии показалось, что Теодор глухо зарычал. Он уже отпустил ее и теперь стоял лицом к лицу к Томасу, угрожающе глядя ему в глаза.

— Держи себя в руках, — прошептала она ему, забывая о своей обиде и о том, что в возникнувшей ситуации часть вины лежала на ее плечах.

— Я уверен, что с тобой я смогу справиться и без чьей-либо помощи, — процедил Теодор, не обращая никакого внимания на Астерию, только, по старой привычке, закрывая ее спиной от происходящего.

— Мальчики, это все конечно здорово, но разбирайтесь без нас, — вмешалась Джинни и потянула Астерию за руку. — Пойдем, нам нечего здесь делать...

— Но... — хотела возразить Астерия, но не нашлась, что сказать и Джинни втолкнула ее в купе. Последнее, что увидела Астерия, прежде чем дверь купе закрылась, это лицо Теодора, напоминавшее маску.

— Это старый спор, — пояснила свое поведение Уизли. — Разберутся, не маленькие. Тем более, мой брат Джордж в соседнем купе... Да ты садись, ничего с твоим слизеринцем не сделается... Дин не распускает руки.

Астерия нервно глянула сквозь прозрачное окошко, но Теодора там уже не было.

Поезд тем временем ехал дальше, в купе подтягивались ребята из соседних купе, а Дин Томас, уже вернувшийся из коридора, выудил откуда-то магловскую гитару и теперь напевал какую-то странную, но, наверное, популярную в мире маглов песню. Шеймус Финниган подвывал своим ломающимся голосом, Джинни отбивала ритм, стуча ладонью по сиденью, а какие-то гриффиндорки, чьих имен Астерия не знала, счастливо смеялись.

Поезд увозил их в Хогвартс, в новый учебный год, а Астерия все никак не могла выбросить из головы разочарование, которое она увидела в глазах своего лучшего друга, и мысли о нём, такие противоречивые и хаотичные, заставляли сердце тревожно сжиматься. Она смотрела на пейзажи за окном, что проносились мимо них на фоне стремительно темнеющего неба, думала, думала...

Дождь не прекратился даже к концу поездки. Дин уже спрятал гитару, девчонки разбрелись по своим купе, а в коридорах стал слышен топот ног учеников и взволнованное уханье сов. «Хогвартс-Экспресс» стал замедлять движение и вскоре остановился на станции «Хогсмид».

Двери поезда открылись, а в небе загромыхал гром, так что Астерия выпрыгнула на перрон, пряча голову под мантией — дождь лил как из ведра, стекая по спине ледяными струями.

— Увидимся в Хогвартсе! — прокричала ей на ухо Джинни, пробегая мимо.

Первоклассники толпились возле Хагрида, который возвышался над всеми, подсвечивая огромным фонарем.

— Надеюсь, они все не утонут, — громко сказал какой-то парень, словно пытаясь перекричать шум дождя. Сквозь пелену воды Астерия разглядела в нем Шеймуса, того самого ирландца из вагона.

— Идем! — крикнул он. — В том дилижансе еще есть свободные места. Астерия с облегчением залезла вслед за парнем в карету, запряженную невидимыми лошадями, и откинула со лба мокрую челку.

— О, привет, — прозвучал мечтательный голос. Луна улыбнулась, выжимая свои длинные волосы. — А я думала, что тебя сегодня уже не увижу.

— Как твои подсолнухи? — спросила Астерия, обреченно вздыхая. Луна только неопределенно повела головой. Длинная процессия дилижансов, шатаясь из стороны в сторону, поехала, подскакивая на кочках, в сторону Хогвартского замка.

_____________________________________________________________________________________

[1] — Гурт (от нем. Gurt ремень, пояс) — ребро монет, монетовидных жетонов, медалей и так далее.