Неприкаянные (гет)

Через три минуты молодые люди вошли в дом по адресу площадь Гриммо 12. Отворив массивную дубовую дверь, они оказались в знакомом темном коридоре, на стене которого все также висели головы мертвых эльфов. Дом, по всей видимости, пребывал в запустении несколько лет, толстый слой пыли покрывал всю мебель, а пауки повсюду развешали свои сети. В гостиной было холодно и темно.

– Надо растопить камин, – первая заговорила Гермиона, немного поежившись.

– Инсендио, – сказал Рон, достав свою палочку, и в камине затрепыхали языки пламени.

Молодые люди не смотрели друг на друга, возникла неприятная пауза, но начать разговор было достаточно сложно. Так много нужно было сказать друг другу, столько вопросов крутилось в голове, но слова застряли в горле.

Гермиона прошла вдоль высокого стеллажа и, проведя пальцем по пыльной деревянной панели, спросила:

– Здесь никто не живет?

Рон молчал несколько секунд, а потом тихо сказал:

– Я не знаю...

– Интересно, что здесь было все это время. Остался ли Кикимер... Кому теперь принадлежит этот дом...

– Раз мы смогли сюда войти, значит, дом принадлежит кому-то из Ордена.

– Да, наверное, – Гермиона опустила глаза, – Рон, как ты думаешь, что произошло там, в Косом переулке?

Он настороженно посмотрел на нее.

– Глупо гадать, лучше подождем объяснений Люпина.

– Я не верю, что это был ты, – она с надеждой посмотрела на него.

– Я тоже не хотел бы в это верить. Но пока не будем об этом, давай попробуем что-нибудь приготовить на ужин, неизвестно как долго придется ждать Ремуса.

Гермиона улыбнулась, узнав в этих словах своего однокурсника, и они направились на кухню.

– Этот человек..., который был там с тобой, он кто? – наконец, прервав молчаливое жевание за столом, нарочито небрежным тоном спросил Рон. Несмотря на то, что он знал ответ на этот вопрос, ему надо было услышать это из уст Гермионы.

– Это Крис, мой жених, – ответила она, не поднимая глаза.

– Уже бывший жених, – холодным тоном произнес мракоборец.

Девушка резко посмотрела на него.

– Ну, его же убили... – неопределенно добавил Рон, оправдываясь за свои слова.

– Вернее, ты его убил!

Разговор внезапно изменил тон и направленность.

– Это был не я, – парень смотрел на нее широко открытыми глазами.

– Как я могу это знать наверняка! Вы оба скрылись из виду, я не могу быть уверена, что передо мной Рон, который смотрел на нас из-за окна, а не тот убийца!

– Ты мне не веришь??? Можешь спросить у меня что угодно, я тебе докажу, что это я.

– Откуда мне знать, а может убийца – это и есть настоящий Рон, а другой был лишь иллюзией!

– Что??? Ну, знаешь! Тогда мне не о чем с тобой говорить!

Парень с грохотом встал и вышел из кухни. Первые полчаса совместного пребывания закончились ссорой, почему-то никому из них это не показалось странным. Рон вернулся в гостиную и обреченно посмотрел на пламя в камине. ...А ведь он хотел помириться с ней, забыть старые обиды и снова стать друзьями, а может, даже и больше... Но, похоже, она не верит, что ее женишок преставился. Хотя Рон точно знал, что тот, другой, применил "Аваду Кедавру". Мракоборец столько раз за свою жизнь видел этот роковой зеленый луч, что ни с чем его не спутал бы.

Прошел час, другой, третий, но никто не постучался в дверь, и Рон устал от ожидания. Гермиона также затаилась и не подавала признаков жизни. Мракоборец постелил свою мантию на диван и решил вздремнуть, но сон, как назло, не приходил. Он был слишком напряжен, а волнительное ожидание не позволяло расслабиться. Он уже начал прокручивать варианты, что могло случиться с Ремусом, почему он не приходил. О том же, кто совершил убийство в Косом переулке, Рон старался не думать. Должно быть, это какая-то ошибка, поэтому Люпин и помогает ему. И как Ремус смог все так быстро продумать. Но его дальнейшие размышления прервало шкрябанье у входа в гостиную. Рон не поднялся, он чувствовал, что это Гермиона.

– Рон, ты спишь?

Тот не отвечал. Она встала у стенки около камина, порывистый свет от очага время от времени освещал ее усталое лицо.

– Ремуса нет почему-то... Я бы пошла наверх спать, но там так темно и страшно. Может, ты проведешь меня?

Рон молчал.

– Извини меня, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть.

Он лишь бросил на нее короткий взгляд.

– Рон, я не имела ввиду, что ты – убийца, но ведь, ты мог быть под воздействием Империуса...?

– Это невозможно!

– Почему? – спросила она с вызовом.

– Потому что это не-воз-мож-но, – Рон повернулся лицом к спинке дивана, давая понять, что не хочет говорить об этом.

– Ты думаешь, что способен противостоять заклятию? – голос Гермионы дрожал, – Ты ненавидишь меня за то, что тогда я не смогла воспротивиться наложенному на меня Империусу? Я помню твои слова, Рон, они до сих пор звенят у меня в ушах.

Парень напрягся, он понял, что разговор пошел не в ту степь. Но предпочел отмалчиваться.

– Я не помню, что тогда произошло, мой разум не подчинялся мне. Но я приняла эту вину...

Рон услышал всхлип и обернулся. Гермиона закрыла руками лицо и беззвучно рыдала. У парня внутри все обрушилось, как он мог причинить ей такую боль. Какое право он имел ее обвинять. Ему неистово захотелось обнять и утешить девушку, сказать, что он не винит ее. Теперь он ощущал себя предателем в их дружбе, осознал, насколько был виноватым перед ней. Парень встал и медленно подошел к Гермионе. Ее всхлипы стали громче. Он отвел ее ладони от лица, и она подняла залитое слезами лицо ему навстречу. Если раньше он сомневался, то в этот момент убедился, что никого в жизни он не любил так, как эту женщину. Язык прилип к небу, губы пересохли, но он тихо сказал:

– Я не это имел ввиду...

– Что? – она посмотрела на него, как на психа.

– Если настоящий Рон был под Империусом, то кто же тогда стоит перед тобой?

Гермиона опустила голову.

– Я ничего не могу понять... Извини, я сказала это в сердцах. Я знаю, что ты и есть Рон.

Он все еще держал ее холодные руки. Парень наклонился и прикоснулся губами к ее влажной, соленой на вкус щеке. Гермиона встрепенулась:

– Так ты проведешь меня наверх?

Он кивнул головой. И молодые люди направились к лестнице.

Они обосновались на втором этаже, выше идти не рискнули. Рон взял себе темную холодную комнату, где стояла огромная кровать с балдахином. Гермиона досталась небольшая, но уютная комнатка с одним окном и деревянным комодом. Так и не дождавшись Ремуса, они легли спать.