Амулет Времени IV: Туда и обратно (гет)

Переводчик Dark_Malvinka

Дамблдор умирает.

Слова крутились в оцепеневшем мозгу Гарри, но теряли свое значение в водовороте эмоций юноши.

Дамблдор умирает.

Бессознательно Гарри боялся этих слов все прошедшие восемь лет, понимая, что однажды его советчика и наставника не станет.

Дамблдор умирает.

Все тело Гарри оцепенело, притупив боль и истощение.

Дамблдор умирает.

Эта фраза эхом будет раздаваться в голове Гарри всю оставшуюся жизнь. Если даже великий Альбус Дамблдор умирает, то у него самого нет ни шанса. Когда старого волшебника не станет, у Гарри больше не будет проблем с его неодобрением Темных искусств — что, без сомнения, годами сдерживало юношу у самой грани. Жизнь больше не будет прежней, но если жить осталось только три дня, то какая разница?

Северус стоял рядом с ним, наблюдая смену эмоций на лице своего юного друга. Последняя была обреченностью, и Мастер зельеваренья тут же разозлился, поняв, о чем Гарри думает.

— Ты не можешь сдаться сейчас, — проскрежетал он, выдернув юношу из размышлений.

— Почему нет? — прошептал Гарри.

— Потому что я в тебя верю. Верю, что, если ты хочешь перебороть что-то, ты сможешь. Ты просто должен поверить в себя.

— Я не могу! — крикнул Гарри, привлекая к себе внимание. — Без Дамблдора некому будет держать меня у черты, я потеряю себя!

— Думаешь, он единственный, кто сдерживал тебя? — недоверчиво спросил Северус.

— Его неодобрение магии, которую я использую, гарантировало, что я не превращусь во зло! Без него я снова скачусь, и в следующий раз будет слишком поздно!

— Значит, ты совсем не доверяешь своим друзьям? — потрясенно сказал Северус. Гарри пристыжено опустил взгляд.

— Дело не в том, доверяю я своим друзьям или нет, Сев, — прошептал он. — Я себе не верю. Я годами подходил все ближе к подлинной тьме, а без Дамблдора кто вернет меня назад?

Лишь одна слезинка успела скатиться по щеке Гарри, как Северус прижал мальчика к себе, что было для него абсолютно нетипичным. Остальные присутствующие в комнате внимательно смотрели, как их спаситель, наконец, притих, когда давление от этих открытий спало и он прижался к другу-слизеринцу и разрыдался. Успокоившись через некоторое время, Гарри посмотрел на Минерву и грустно улыбнулся.

— Я хочу увидеть его.

— Гарри… — начала она и замолчала, взглянув в его глаза. Кивнув, она отодвинула ширму у кушетки рядом с Гарри. На ней лежал Альбус Дамблдор, казавшийся очень слабым. На этот раз он выглядел на свой возраст. Глаза были закрыты, а дыхание слабо. Он плохо выглядел, и через пару секунд еще больше расстроенный Гарри отвернулся.

— Что произошло? — спросил он. — Последний раз, когда я его видел, он хорошо держался в бою с Волдемортом. Когда он вышел из боя, я думал, что с ним все в порядке!

— Он был истощен битвой с Темный Лордом, — грустно ответила Гермиона. — Он уже немолод, и вскоре после того, как ты начал сражаться с Волдемортом, он упал. Один из Пожирателей ударил его несколькими заклятиями, в результате чего его стало невозможно исцелить.

Гарри закрыл глаза, когда волна грусти и эмоциональной боли наполнила его. Дамблдор был для него, как дедушка. Он был наставником, доверенным союзником и другом. Он был для юноши стеной, на которую можно опереться несмотря ни на что. Большинство людей в 1943 году порицали путешественников во времени или считали их сумасшедшими. Но Альбус верил им, а самое главное, верил в них. Несмотря на то, что он не одобрял использование Темных Искусств, он показал, как сильно доверяет юному спасителю. И теперь, когда он не сможет поддерживать Гарри, Мальчик-Который-Выжил не знал, что делать.

Физическая боль вспыхнула с новой силой, и Гарри вновь провалился в беспамятство. По его щеке тихо скатилась слеза.

Следующие два дня были самыми длинными в жизни путешественников и одновременно самыми короткими. Они провели все время в поисках возможности исцелить Гарри, даже позвали Лолиде и Вриколакаса, чтобы спросить, могли ли что-либо посоветовать их народы. Гарри попеременно пребывал в сознании и в отключке, его постоянная боль все ухудшалась с каждым часом. Что бы ни пытались сделать его друзья, спасителю волшебного мира было уже ничем помочь.

А по всей стране в каждом волшебном поселении проходили празднества. Как во время первого исчезновения Волдеморта, с вечеринками на улицах и работающими сверхурочно стирателями памяти. Все были счастливы, никто не заботился о том, сколько проблем это вызывало. Гарри Поттер вновь сделал то, что больше никому не под силу. Он победил Темного Лорда Волдеморта и принес безопасность и свободу в волшебный мир. Никто из этих людей не знал, что их спаситель умирает.

В Министерстве Магии царил хаос. Выжившие в сражении авроры рассказывали всем о воскрешении Волдеморта. Повсюду ходили истории о битве, распространявшиеся со скоростью пожара среди тех, кто не стал свидетелем. Многие праздновали гибель Корнелиуса Фаджа, но отсутствие руководства вызывало трудности. Большинство старших сотрудников Министерства сами приняли решение провести выборы нового Министра. Атмосфера в правительстве была взволнованной и дезорганизованной, но никто не жаловался.

Хогвартс тоже праздновал. Все факультеты безудержно гуляли, закатывали дикие вечеринки и обменивались историями, при этом успевая оплакивать тех, кто пал при сражении. Учителя отменили занятия до дальнейшего уведомления. Сейчас же они ухаживали за раненными и старались как можно лучше компенсировать утрату директора. Минерва вновь взяла на себя его обязанности, но была слишком занята с Гарри и Альбусом, чтобы иметь дело со студентами.

Вечером восьмого мая все потеряли надежду отыскать исцеление для Гарри. Его состояние ухудшилось чуть раньше, и Поппи была уверена, что он скончается на следующий день. Остальных путешественников выгнали из больничного крыла, когда Гарри снова упал без сознания, поскольку медиковедьма настояла, что им нужно поспать. Когда Джинни и Глен сказали, что не смогут уснуть, пока не наступит конец, хитрая ведьма подлила немного зелья для сна без сновидений в их чай, вырвав инициативу из их рук.

Гарри проснулся посреди ночи, огляделся вокруг и обнаружил, что в больничном крыле нет ни одного посетителя. Ночную тишину нарушало лишь хриплое дыхание старого директора на соседней кушетке. Гарри стиснул зубы от боли и повернул голову в сторону директора. За последние два дня он наблюдал, как этот человек становится все слабее. Он не приходил в себя, что разбивало Гарри сердце. Он так хотел поговорить с наставником прежде, чем их жизням настанет конец.

Гарри закрыл глаза от боли и вслушался в дыхание Дамблдора. Оно успокаивало его, и вскоре он задремал. Неожиданно наступившая тишина быстро пробудила Гарри. Слезы потекли из его закрытых глаз, когда он понял, что Дамблдора больше нет. Легкий смешок очень сильно его удивил.

— Ну-ну, Гарри, в этом нет необходимости, мой мальчик.

Гарри распахнул глаза, услышав знакомый голос, и перевел взгляд в его направлении. Он с изумлением смотрел на прозрачную фигуру, стоящую рядом с его кроватью. Она слегка светилась голубым, а когда Гарри посмотрел в лицо этого человека, то встретился взглядом с такими знакомыми мерцающими голубыми глазами.

— Профессор! — ахнул Гарри.

— Да, Гарри, это я. Не бойся.

Гарри по-прежнему плакал, слегка всхлипывая. Дамблдор обнял его прозрачными руками. Зеленоглазый юноша уткнулся лицом в мягкие складки бесплотной мантии и плакал, пока слез больше не осталось. Успокоившись, он посмотрел в лицо своего друга и учителя.

— Как? — спросил он.

— А, понимаешь, Гарри, те, кого мы любим, никогда не уходят от нас. В особенности, когда мы нуждаемся в их помощи, — с улыбкой произнес Альбус.

— Но… мне невозможно помочь, — фыркнул Гарри, — я тоже скоро умру, с этим ничего нельзя поделать.

— Ты в этом уверен? — спросил Дамблдор. Гарри долго думал, а затем, сдаваясь, кивнул.

— Мы везде искали способ исцеления, но его нет. Мне нужна магия в клетках, чтобы позволить им исцелиться. Они почти разрушены, я чувствую это. Мадам Помфри считает, что моя естественная магия вернется только через неделю, а это слишком поздно.

— Никогда не бывает слишком поздно, мой мальчик. У каждой проблемы есть решение; суть в том, чтобы найти его.

— И что вы предлагаете? — спросил Гарри. Дамблдор только улыбнулся ему, его фигура начала таять. Мальчик запаниковал, попытался ухватиться за мантию директора, но безрезультатно. Он превратился в светящийся голубой шарик света, который неожиданно проник в грудь Гарри и начал блуждать по его телу. Последнее, что услышал Гарри прежде, чем его поглотила тьма, были слова Дамблдора.

У каждой проблемы есть решение; суть в том, чтобы найти его.

Проснувшись на следующее утро, Гарри первым делом заметил, что боль, ставшая постоянной частью его жизни за прошедшие три дня, исчезла. Попытавшись шевельнуться, он почувствовал головокружение, а обе его руки были крепко схвачены. Открыв глаза, он увидел по обеим сторонам от себя Глена и Джинни с заплаканными лицами. Вспоминая эту ночь, Гарри повернул голову направо и увидел пустую постель. Волна печали накрыла его, а слезы вновь потекли из глаз.

— Не плачь, Гарри, — услышал он эхо в своей голове, — Все в этом мире приходит и уходит. Как и я. Не грусти, дитя, те, кого мы любим, никогда не уходят от нас.

Знакомые слова, услышанные ночью, вызвали улыбку на лице Гарри, и он легко засмеялся. Остальные в комнате, включая всех его друзей и семью, странно на него посмотрели, а потом с беспокойством переглянулись между собой.

— Гарри, не переутомляй себя, — взвыла Джинни, — ты ослабишь свое тело, и мы быстрее тебя потеряем.

— Лежи спокойно, папа. Тебе больно? — спросил Глен.

Гарри вопросительно посмотрел на них, а потом понял, что сегодня мадам Помфри предрекла полное разрушение его тела. И хотя он не знал, что той ночью сделал Дамблдор, он чувствовал, как его организм медленно исцеляется. Он до сих пор был очень слаб, но больше не умирал. Посмотрев на медиковедьму, стоявшую неподалеку, кивком головы он попросил ее подойти ближе.

— Мадам Помфри, не могли бы вы осмотреть меня и сообщить остальным мое… состояние? — попросил он с легкой улыбкой на губах. Все решили, что он сошел с ума: как можно было улыбаться в такое время.

— Если ты хочешь, Гарри, — сказала она, взмахнув своей палочкой над ним,оценивая повреждения тела. Когда она резко выдохнула от удивления, Гарри засмеялся, ужас и шок последних дней, наконец, полностью покинули его.

— Он… он… — с трудом дыша, Поппи пыталась произнести слова.

— В чем дело, Поппи? — спросил Сириус.

— Он… в порядке!

— В порядке? — с тревогой завопили все собравшиеся. Поппи провела тест во второй, третий, четвертый раз, но результаты были теми же.

— С ним ничего серьезного. Большинство клеток прекрасно восстановились, думаю, боль ушла. Я… я не понимаю! — бормотала она, разводя руками. Все смотрели на улыбающегося Гарри с шоком и облегчением, а потом каждый из друзей крепко обнял его. После этого они расселись вокруг и с ожиданием посмотрели на него. Гарри в ответ улыбнулся еще шире.

— У каждой проблемы есть решение; суть в том, чтобы найти его, — сказал он, закрывая глаза и снова засыпая.

При следующем пробуждении Гарри в комнате было гораздо меньше людей. Джинни все еще сидела рядом с ним, а вместе с ней — Глен и Сириус, а у всех остальных, наверное, были дела поважнее, чем сидеть в больничном крыле. Когда голова Гарри прояснилась, он громко застонал, привлекая к себе внимание семьи. Джинни крепко его обняла, а Сириус улыбнулся. Глен взял его за руку и слегка пожал ее.

— Всегда приятно видеть дружеские лица, когда приходишь в себя после болезни или ранения, — послышался в голове Гарри голос, — Они всегда приносят много сладостей, чтобы помочь тебе выздороветь.

Когда Гарри неожиданно рассмеялся, остальные трое странно посмотрели на него. Успокоившись, он решил, что лучше все объяснить. Но сначала ему захотелось немного повеселиться.

— Простите, — сказал он, икая. — Голоса в голове снова подняли шум.

Выражения лиц остальных было непередаваемым, отчего Гарри расхохотался еще сильнее. Он слышал эхо веселья внутри головы — радовало то, что даже смерть не лишила директора чувства юмора.

— Ваши… лица! — задыхаясь, произнес он.

— Ну, а чего ты ждал! — взволнованно воскликнул Сириус. — Ты только что сказал, что слышишь голоса!

— Знаю, знаю, — сказал Гарри, думая о Роне и Гермионе, — даже в волшебном мире слышать голоса — плохой знак. Не волнуйтесь, это всего лишь профессор Дамблдор.

Его друзья снова погрузились в тишину, не считая этот разговор смешным.

— Гарри… — мягко обратилась к нему Джинни, — Дамблдор умер. Ты не помнишь? Его не стало, когда ты проснулся в прошлый раз.

— Я знаю, Джин, — уверил ее Гарри. — Я не схожу с ума.

Он решил, что лучше сначала объяснить то, что произошло ночью ипочему здоровье к нему возвращается. Выслушав рассказ, Глен и Джинни были ошеломлены, а Сириус слегка расслабился.

— Но, пап, — сказал Глен, — если это правда, как ты исцелился?

— Это все дух Дамблдора, — объяснил Сириус. — Когда мы умираем, наши души покидают тело и движутся дальше. Иногда душа остается в мире смертных, в виде призрака. Так вот, душа, пусть и не такая могущественная, как волшебник при жизни, по-прежнему обладает какой-то частью магии человека. Без нее мы не смогли бы стать призраками. Мне кажется, что Дамблдор, когда умер, завладел Гарри.

— Гарри одержим! — воскликнула шокированная Джинни.

— Это не так плохо, Джинни, на самом деле именно это и сохраняет ему жизнь.

— Мои клетки, — заключил Гарри. — Им нужна магия, чтобы жить, а у меня ее нет. Когда профессор Дамблдор умер, он решил ненадолго остановиться в моем теле, пока моя магия не восстановится, а клетки исцеляются благодаря магии, оставшейся в его духе.

— Это невероятно! — постановил Глен с улыбкой на лице.

— Точно, — ответил Гарри, обнимая своего сына.

Мысленно Гарри нашел другую душу, поселившуюся в его теле, и послал ей чувство благодарности.

— Всегда пожалуйста, мой мальчик, — ответил неземной голос, и Гарри занялся своими друзьями.

Через четыре дня Гарри наконец-то выпустили из больничного крыла, чтобы он мог посетить похороны Дамблдора. Прошло чуть больше недели со дня последней битвы, и волшебный мир постепенно приходил в себя. Смерть Дамблдора потрясла волшебное сообщество почти так же, как и кончина Темного Лорда. Его похороны отметят окончание важной эры в магической истории. Темные времена террора ушли, один из самых великих и почитаемых волшебников страны скончался, а в Министерстве происходили значительные изменения под руководством нового избранного Министра, Аберфорта Дамблдора. Брат покойного директора был неожиданной кандидатурой, но он доказал, что может быть умелым лидером.

На Гарри накатывала грусть каждый раз, когда он задумывался о своем наставнике. И хотя старый мудрый волшебник по-прежнему был с ним в непосредственной близости, запертый в его теле, это было не то же самое, что видеть его во плоти. День смерти Дамблдора был официально объявлен государственным днем траура, волшебный мир выказывал ему свое уважение. В конце концов, Альбус Дамблдор не только принял участие в победе над Волдемортом, но и сам избавил мир от угрозы Гриндевальда.

Церемония была очень личная и проходила на территории Хогвартса. На похоронах присутствовали только члены семьи Дамблдора и члены Ордена феникса. На первом ряду сидели Аберфорт, Гарри, Джинни, Рон, Гермиона, несколько поколений Мародеров, эльфы и Северус. Советники Ордена расположились за их спинами, а остальные на последующих рядах. Хагрид, как обычно, громко рыдал.

Когда в Большом Зале началась церемония, все поднялись и спели по одной из просьб Альбуса «Пафф, волшебный дракон». Аберфорт, как самый близкий родственник бывшего директора, первым поднялся на трибуну и обратился к собравшимся.

— Дамы и господа, как многие из вас знают, я не такой хороший оратор, как мой усопший брат, но, тем не менее, я хотел бы сказать несколько слов. Альбус был человеком силы, чести и добропорядочности. Человеком, которого любили все, в чьей жизни он появился, просто за то, кем он был. Многие люди на протяжении лет считали его сумасшедшим или, по крайней мере, слегка тронувшимся умом, но за разноцветными мантиями и лимонными дольками был человек, который дал народу надежду, народу, который без него пал бы во Тьму. Народу, который многое ему должен. Я, Аберфорт Дамблдор, брат Альбуса Дамблдора, и я горжусь тем, что мы — семья. Спасибо.

Когда Аберфорт сошел вниз, громкие аплодисменты заполнили зал. Дамблдор затронул каждого из них по-особому, так что они почувствовали точность слов Абефорта. Каждый близкий человек директор вставал, чтобы произнести несколько слов, атмосфера похорон становилась все более эмоциональной. Гарри поднялся на трибуну последним, чувствуя комок в горле.

— Все вы знаете меня. Я Гарри Поттер, тот, кого все называют спасителем волшебного мира. Я здесь, чтобы опровергнуть это.

Все собравшиеся ахнули, в шоке уставившись на Гарри. В голове Мальчика-Который-Выжил от любопытства шевельнулась душа Альбуса.

— Я скажу вам, кто истинный спаситель волшебного мира. Этот титул принадлежит Альбусу Дамблдору.

По рядам пошла волна перешептываний.

— Я знаю, вы считаете, что у меня есть сила. Вы думаете, что я использовал свою магию и мозги, чтобы обыграть великого «Темного Лорда», но в действительности я был лишь пешкой. Маленькой фигуркой на шахматной доске жизни. Но Альбус Дамблдор был королем. Съедение пешки не сильно повлияет на мир. Таких как я много; молодых, импульсивных, энергичных людей со стремлением достичь невозможного. Я не редкий случай. Каждый человек может быть пешкой, ладьей или конем. И только очень немногие могут быть королями, без которых игра закончится. Альбус Дамблдор был больше, чем директор Хогвартса. Он был больше, чем предводитель Ордена феникса. Он был нашим королем. Тем, кто собрал нас вместе для борьбы по общей причине, и игра не была проиграна, пока ему не был объявлен шах. Его больше нет, и игра завершилась. Битва выиграна, а мир в безопасности. Без него этого бы не произошло, и я свидетельствую ему свое почтение. За Альбуса Дамблдора! — произнес он, величественно поклонившись, слезы заструились по его щекам, пока толпа аплодировала.

— Хорошо сказано, мой мальчик, хорошо сказано, — прошептал голос в голове Гарри, когда он спустился с трибуны и занял свое место.

Когда собравшиеся успокоились, и гроб начали выносить из Большого зала, Гарри, Мин, Лолиде и Гаервин запели эльфийскую похоронную песню, поддержанную Фоуксом. Она слегка отличалась от той, что слышали путешественники во времени и их друзья на других похоронах. Пока они шли к склепу на территории Хогвартса, Джинни спросила об этом Гарри. Закончив тревожную мелодию, он со слезами на глазах улыбнулся ей.

— Она припасена для семьи, — сказал он, когда Альбус Дамблдор был, в конечном счете, похоронен.