Диктатор (джен)

Злой ты! Долли такого не заслуживает, котолюбцы должны быть спасены!

Наконец-то я разобрался с узелковым письмом. Так, по моему мнению, связанные на кожаном шнуре узлы должны были обездвижить любую магическую тварь, включая магов. Хотелось проверить свои изыскания. На мою беду под данный эксперимент ропадал лишь полукниззл Гермионы - Живоглот.
Вот и сейчас он словно поняв в чью сторону обращены мои мысли, лениво открыл свои глаза и вперил свой взгляд в меня. Его взгляд обещал адские муки и вечные страдания тому, кто посмеет помешать его отдыху. Признаюсь сразу, я, тот который не побоялся выйти против Поттера с его дружками, который бился против самого Алдуина, первенца Акатоша, отступил. И я не боюсь в этом признаться, так как сомневаюсь, что тот же Алдуин стал бы прудить мне в тапки при малейшей возможности. Живоглот, почувстовав свою победу, столь же лениво закрыл глаза и снова довольно заурчал лежа около камина нашего факультета Гриффиндор.

С котолюбцами согласен, а вот с самими котиками как быть?

progultchik, это откуда?

Блин, чел, это же кошачья богиня у Египтян,одна из столпов их пантеона

Дикими криками срывали голос школьники, находящиеся на трибунах. Скоро из медицинской палатки выйдет Поттер и судьи станут выставлять оценки, начнется подсчет баллов. Негромко переговаривались гости соревнований – маги уже давно окончившие школу магии Хогвартс. Все ожидали оглашения результатов Первого этапа Турнира Трех Волшебников.
Драконологи утихомирили Хвосторогу, отведя ее на причитающееся ей место, и, усыпив, приковали оторвавшуюся цепь. Кто бы знал, как я переживал, что цепь может выдержать не у крепления, а у ошейника, чего, к счастью для меня, не произошло.
Из медицинской палатки появился взъерошенный Поттер и направился к остальным чемпионам.
Первым огласили оценку Диггори, радостно взревели ученики Дома Хаффлпафф, их поддержали слизеринцы и рейвенкловцы.
Второй оценивали Делакур, ее оценку приветствовало, пожалуй, все мужское население Хогвартса не стойкое к чарам вейлы.
Во славу результатов Крама орали любители квиддича, иными словами, подавляющее большинство собравшихся магов. Наступил черед оценок Поттера.
Драконологи, также не желавшие пропускать веселье, оставив немногочисленных дежурных у своих нежно лелеемых драконов, направились в сторону трибун.
Готовилась судейская комиссия выставить оценки самому молодому чемпиону.

Поттер не подвел Дом Гриффиндора, по результатам оценок сразу выйдя на первое на пару с Крамом. Радостно взревели трибуны нашего факультета, под прикрытием которых я и произнес туум «Драконобоя», предварительно сломав четыре зачарованные палочки.
Не знаю как это выглядело вблизи, меня там не было, но не готовые к нападению драконологи были сметены совместной атакой драконов, их стоптали в считанные секунды. Драконы продолжили свой бег и полет к трибунам. Трибуны, и так зачарованные на совесть, вспыхнули дополнительными защитными магическими щитами. Я даже не успел спросить у знающей пожалуй всё в магическом мире Лаванды, являются ли сорвавшиеся с привязи драконы законной добычей, как со спины донеслось:
- Сайрус, нам до сбора «большого шлема» осталось только по дракону прикончить? Ну что ж, драконы в наличии, джентельмены, на долю добычи мы с Сайрусом не претендуем, мы идем за славой!
Если среди приближенных к власти легко угадывались выпускники Дома хитроумного Салазара, недалеко от барсуков можно было обнаружить одетых, как бы я сказал раньше, мастеровых средней руки горожан, то стоящие неподалеку от Дома Гриффиндора маги, в своей массе, обладали такими физиономиями, что встреть я их ночной порой, то сам бы без приказов и напоминаний отдал свой кошелек и считал бы, что дешево отделался. Именно они, с присоединившимися немногочисленными выпускниками хаффлпафа и райвенкло вышли за щиты навстречу к драконам. Всего порядка сорока - пятидесяти магов.
Первым делом они поставили щиты против… трибун, чтобы министерские работники и авроры не смогли им помешать разделать драконов. Что говорить, если уж семнадцатилетние маги успешно играли против мчавшихся в сторону трибун молодой поросли драконов, не говоря уже об одном четырнадцатилетнем балбесе, то против взрослых, пусть и не подготовившихся, магов у них не было ни единого шанса.
Кто-то пытался комментировать данную охоту, в стиле близком к Ли Джордану, но ему мешало как мерцание многочисленных магических щитов, так и взвившаяся пыль на месте столкновения, отчего ход битвы с драконами был плохо виден.
В это время на министерской трибуне главы магической Британии пытались данное убийство магических тварей прекратить, формируя отряды авроров. Крики, вопли и визги трибун не утихали, отчего я рискнул сделать то, о чем уже завтра пожалею: туум «Панический ужас» понесся в сторону первых персон нашей магической страны. Сразу стало видно кто серьезно изучал ментальные науки, а кто просто обвешался артефактами, как наш глубокоуважаемый министр, да и не только он. Темп сбора правоохранителей был потерян, а вышедшие на драконов маги закончили свое дело.
- Ну что, Сайрус, - донеслось с арены, - каково оно собрать всех из «большой пятерки»? Не зря мы на турнир пришли.

Ответа Сайруса я так и не услышал, в это время я боролся с тем, чтобы не поглотить души драконов раньше времени, ожидая реакции близнецов Уизли, неужели эти ребята, восхищающиеся мародерами, не сгоношат наш Дом на посмотреть мертвых драконов поближе, чтобы под шумок не прихватить пару-другую чешуек? И близнецы меня не подвели:
- Вы когда-нибудь…
- Видели драконов вблизи?
- Когда еще…
-Такой шанс…
- Выпадет!
Именно они увлекли за собой основную часть Дома Гриффиндора, выбежав за магические щиты. Напрасно пыталась остановить нас Макгонаггл, мы мчались к поверженным драконам, но с другой стороны, посудите сами, как часто среднестатистический маг сможет увидеть вблизи дракона, пусть и мертвого? Весьма нечасто. Повергнувшие дракона маги одобрительно взирали на молодую поросль, что однажды их сменит:
- Что, помочь желаете?
Ну еще бы мы не желали, в таком деле даже просто мешаясь под ногами имелся шанс получить чешуйку или косточку дракона, которой можно было гордиться потом всю жизнь.
Ну а мне настала пора поглощать души драконов. Существовало много теорий почему при убийстве драконов драконорожденными остаются лишь кости и куски спекшейся чешуи, но здесь и сейчас много важнее было то, что при поглощении исчезают многотонные туши, оставляя за собой лишь вакуум, который производил неплохое возмущение, поднимающее кучу осадков. Песок арены в этом плане был идеален. Поглощение душ произошло очень быстро, создав отличную пылевую завесу, маги тоже внесли свою лепту: не разобравшись, что произошло они стали кидать щитовые чары увеличивая непроницаемость взгляду. Под шумок я успел набрать немного костей и несколько десятков спекшейся чешуи. Вовремя.
Какое-то время маги стояли ошарашенные, глядя недоумевающим взглядом на пропавшую добычу. Вместо многотонных туш лежали лишь кости и чешуя. Наконец примчалось, справившееся с ментальным воздействием руководство магической Британии:
- Мерлин вас подери, какого Мордреда здесь происходит?
Старый маг в потрепанной мантии с седой щетиной довольно четко доложил:
- Господин министр, увидев, что существа высшей степени опасности собираются атаковать трибуны полные как британских магов, так и гостей нашей страны, и не видя присутствия как авроров, так и представителей департамента контроля популяции магических существ, мы с ребятами решили выполнить их работу, предотвратив покушение, как на учеников Хогвартса, так и на гостей Турнира.
- Какое покушение, Джеффри Тикк! – заорал министр, - зачем вы убили драконов? Думаешь мне неизвестно, что ваша шайка занималась отловом редких зверей для заповедников? Какого Мордреда ты их грохнул? Могли же живыми взять!

- Да где я Вам еще найду бесхозных драконов, господин министр? – Джеффри ответил не менее громким ором, - а эти наша законная добыча по всем правилам! И нечего на нас ребятами кричать, на драконологов с аврорами кричите, это их работа держать драконов на цепи, а наша брать добычей все что не приковано. И сегодня вечером мы приглашаем всех присутствующих отметить как славный бой, так и наконец взятую «большую пятерку»!
К месту разбирательства подходили авроры, преподаватели, а также, как их называли, влиятельные личности, типа лорда Малфоя и подобных ему. От границы антиаппарационного барьера на метлах летели маги в неизвестных мне мантиях.
- Отдел Тайн летит, - раздались негромкие голоса.
Оглянувшись вокруг я увидел неотрывно смотрящего на меня профессора Моуди, отчего похолодел. Если он был при поглощении душ драконов, то его поганый искусственный глаз вполне мог увидеть того единственного, который вместо того, чтобы растеряться, активно собирал трофеи. Не успел я как следует испугаться, как профессор задорно мне улыбнулся и подмигнул здоровым глазом, отвернувшись к прибывающим магам.
Подошла, прочистив свои очки, наш декан и стала гнать в замок своих подопечных.
Уходили мы последними. Первыми отправили, как мне кажется гостей: шармбаттонцев и дурмстранговцев. Из представителей нашей школы впереди чинно, как и полагается на официальных и полуофициальных мероприятиях вышагивали слизеринцы, согласно своих заморочек, где Малфой всегда пропустит вперед прекрасных представительниц своего факультета, учащихся с ним на одном курсе, и никогда не уступит первенство в дороге Нотту или Забини. Организованным дружным отрядом шествовали хаффлпафцы. Представители Дома Рейвенкло шли не соблюдая какое-либо подобие порядка, глядя на Терри Бута, я был уверен, что он сейчас толкает очередную бредовую теорию с бредовыми доказательствами, а его вечный оппонент Майкл Корнер эту теорию развенчивает, с помощью не менее бредовых аргументов.
Мы, гриффиндорцы, так же не придерживались какого-либо порядка, идя в замок взбудораженной толпой. Тут и там раздавались возгласы:
- Не, ты видел?
- Круто!
- Да вообще офигеть!
- А как они драконов, раз и готово!
- Это тебе не Хагрид, по зверюшкам плакать не будут.

Так, сопровождаемые деканом, мы дошли до башни Гриффиндора. Напоследок Макгонаггл отдала распоряжение:
- Сегодня отбой на час позже. Старостам проследить и, - понимая, что старшие курсы все равно в один час после отбоя не уложатся, - сильно не шуметь.
После чего покинула гостиную, а гриффиндорцы вспомнили, что среди них чемпион взявший первое место на первом этапе Турнира Трех Волшебников, и стали чествовать Поттера, хотя больше половины из них еще сутки назад чуть ли не плевалась на него.
Я же прошел в нашу спальню, где первым делом подошел к сундуку Поттера, забрав оттуда мантию-невидимку. Завернул в нее свою сумку с трофеями и положил в свой сундук. Не думаю, что этой ночью она Поттеру понадобится. А завтра сумку я перепрячу за пределами замка, вернув мантию на полагающееся ей место. Не знаю, станут ли профессоры с помощью эльфов проводить обыск, но подстраховаться не мешает. Вещи завернутые вещи в поттеровскую мантию эльфы просто не видели. Узнал я это случайно, подслушав близнецов Уизли, когда они таким образом прятали принесенные из Хогсмита запрещенные Филчем предметы. Мантию, не спрашивая разрешения у Поттера, выносил им Рон. Такое бывало нечасто.

Дом Гриффиндора, как никакой другой Дом нашей школы любит победы и причитающуюся к ним славу, даже если ты всего лишь купаешься в отблесках славы победителя. Как сейчас купался в таких отблесках Рон Уизли, словно и не он еще сутки назад демонстративно с Поттером не разговаривал, в лучшем случае. Поттер же был истинным гриффиндорцем-победителем, как полагается любому победителю: великодушным и милостивым к оступившимся соратникам.
- Поздравляю Гарри, - мой крик потерялся в огромном шуме таких же поздравлений, прокричал я спускаясь в гостиную. Гарри, увлеченный восстановлением утраченной было дружбы с Роном, их просто не заметил.
- Поздравил? – спросил я Невилла Лонгботтома, на что он застенчиво утвердительно кивнул головой. Не то чтобы он рассчитывал, что Поттер вспомнит тех магов кто ему верил, скорее робко надеялся, но его надеждам не суждено было сбыться.
Здесь надо сделать небольшое отступление. После распределения при поступлении в школу на нашем курсе у гриффиндорцев сами собой сложились пары по интересам: Поттер-Рон Уизли и Томас-Финниган. Мы с Логботтомом ни к одной из них не подходили, но как-то так сложилось, что нам было комфортно вдвоем, он, все детство проведя затворником с бабушкой, не умел общаться и больше молчал, мне же с детьми разговаривать особо было не о чем. Ну а после того как я довел его на первом курсе со склеенными ногами до Большого Зала и последовавшей потом с троицей Малфой-Крэбб-Гойл вульгарной, как здесь говорят, маггловской, дракой, а также одного запущенного слуха, окончательно сложился наш союз двух молчаливых одиночек, чьи интересы не пересекались, но которые всегда приходили друг к другу на помощь.
После того как Кубок Огня выкинул имя четвертого чемпиона, и последующим огульным обвинением во лжи Поттера, Невилл подошел ко мне со словами:
- Я хочу сказать Гарри, что верю ему. Ты со мной?
Мне было глубоко безразлично на то кидал ли Поттер своё имя или нет, врет или говорит правду, но для Лонгботтома отчего то было важно выразить свою поддержку сокурснику.

Важно было даже не столько для Мальчика-Который-Выжил, сколько для самого Невилла.Так что выражали свои уверения в том, что Поттер не врет мы вдвоем. Кстати говоря, тех, кто был готов помочь четвертому чемпиону было не так уж и мало, вот только они не знали, чем именно ему можно помочь, сам же чемпион, погруженный в переживания по обвинению во лжи, к соревнованиям практически не готовился и обратиться за помощью не додумался.
Посидев еще немного и выпив немного сливочного пива, ну и редкостная же дрянь, я отправился в спальню.
Не знаю, шум в гостиной тому виной или перенапряжение, вызванное кражей, но сон не шел, меня трясло, я не узнавал знакомых сожителей по комнате. Уже пришел Симус, которого я поименовал Дином, Рон Уизли, которого я назвал Симусом, произнес:
- Что обделался, пока Гарри с Хвосторогой летал?
Спорить, как и слушать Рона не хотелось, отчего ни слова не говоря взяв палочку кинул в него «силенцио». Все же необходимость лучший учитель, данное заклинание было освоено год назад, когда Рон начал храпеть, помимо меня им в совершенстве владел еще и Симус Финниган, хотя он был известен умениями подрывать то, что даже в принципе подорвать невозможно, но шестой из Уизли заставил и его сделать исключение из правил своим храпом. Мои мысли были направлены на то куда, делось мое самообладание. Ведь когда-то я мог спокойно после кражи сидеть неподалеку в кабачке или трактире от места преступления, неспешно попивая мед и ведя с собеседником пространные рассуждения о, к примеру, книге Галериана Мистика «Темнейшая Тьма» или подобных им. Для того, чтобы успокоиться стал вспоминать свое прошлое.

progultchik, я не тормоз, я медленный газ.

Дикими криками срывали голос школьники, находящиеся на трибунах. Скоро из медицинской палатки выйдет Поттер и судьи станут выставлять оценки, начнется подсчет баллов.

Поздно, батенька, поздно, я мстю и мстя моя страшна, я желаю поднять просмотр "Диктатора" до пяти прод в месяц. Кажется не удастся, но я буду бороться. Дом славного Годрика рыдает по мне!

Мне было 3-4 года, когда стала пробуждаться память прежней жизни. Вначале она приходила ко мне во снах, где я видел горы с их водопадами и скрывающимися саблезубами, величественные реки, равнины, на которых трубно гудели мамонты и грозно потрясали своими дубинами великаны, временами в небесах появлялись ревущие драконы, я видел замки, города, поместья, фермы, в которые я, как правило, пробирался ночами. Полностью память вернулась в возрасте примерно семи лет. Повезло, что это произошло в детстве, в более взрослом возрасте я бы, наверное, сошел с ума с раздвоением личности от вопроса кто я? Генри Райт семи лет, сын Джереми Райта, проживающего в пригороде на юго-западе от Лондона или же данмер Хонрик, сирота, мастер-вор, довакин, впоследствии ставший главой гильдии воров Скайрима, находящегося в подземельях Рифтена, пусть и по большей части номинальный? Как наши личности ужились или переплелись я не знаю, да и понимать не желаю, иначе действительно свихнусь.
Мать я не помню, на второй год после моих родов она тихо угасла, оставив меня сиротой. Отец владел ремонтной мастерской совмещенной с магазином различных запчастей, доставшийся ему в наследство от моего деда. По молодости он был Соратником, хотя здесь это называется наемником, и, по его словам, боролся с какой-то красной угрозой где-то на территории Африки.
Сидя в его мастерской и наблюдая за ремонтом непонятного мне агрегата я жалел, что здесь нет Консельмо, придворного мага ярла Маркарта, известного исследователя двемерских тайн и механизмов. Вот где для него было бы раздолье, самое удивительное, что все эти механизмы работали не от камней душ, а от какого-то, на тот момент мне толком непонятного, топлива, но все равно, слова карбюратор, двигатель, распредвал манили меня своей тайной, как в прежней жизни манили слова свиток, сокровище, новый туум.
Если говорить о прошлой жизни, то я был обычным безымянным сиротой из расы данмеров жившем в Рифтене, пропитание мне давало, преимущественно, одноименное озеро, в честь которого мне и дали имя – Хонрик. Не знаю, чем я приглянулся одному из членов гильдии воров, но когда мне предложили ученичество, моей радости не было предела, ибо это был шанс на, пусть и короткую, но жизнь, в отличие от полусуществования, полувыживания на тот момент. Основной моей специализацией стало проникновение и взлом, но не надо думать, что в число всех моих умений входила лишь скрытность и умение работать отмычками. Так я неплохо разбирался в алхимии, в основном различных отравах и проявляющих составах, однако, как лечащие зелья, так и составы от травм и болезней худо-бедно готовил, на хорошем уровне владел отдельными чарами изменения и иллюзии, незаменимых в моем ремесле, и парой стихийных техник, а именно искрами, хотя с учетом знаний нового мира их правильней было бы назвать электрическим разрядом, и льдом.

Довакином я стал абсолютно случайно, хотя случайны ли случайности? Как любил риторически вопрошать Делвин Меллори, мой старший друг по гильдии. Я возвращался из Виндхельма в Рифтен, неся копии учетных книг филиала одного из торговых домов Маркарта, попутно размышляя о том, что как обманчивы детские представления о работе вора, ведь в детстве казалось, что вся жизнь вора происходит в поисках и воровстве каких-либо сокровищ или ценных артефактов, но, увы, реальность была обыденней. Как правило мы воровали копии учетных книг, а также писем, изредка оригиналы, а что до сокровищ… Да откуда им взяться, если все они давно под учетом и охраной сил которые нашей организации, как минимум, не уступали. С такими мыслями я проходил мимо рощи Кин, когда услышал звуки боя. На это указывали эффекты сопутствующие заклинаниям и рев неизвестного зверя. К тому времени мне были известны и рык атакующего саблезуба, и трубный гул мамонта, и рев как медведя, так и тролля, пожалуй самых опасных зверей Скайрима, но рев именно того зверя, что сейчас находился в роще Кин, был мне незнаком.
Аккуратно подобравшись к месту боя я удивился в первый раз: то что Хелген разрушил дракон слухи ходили, но в них мало кто верил, сейчас же этим слухам я увидел подтверждение. Уже не помню точно почему я решил помочь сражавшимся против дракона, по-моему мне захотелось славы, после набившей оскомину работы переносчика скопированной бумаги. Дороги Скайрима были, есть, и еще долго будут небезопасными, поэтому по ним без оружия передвигаются лишь самоубийцы, так что мой лук всегда со мной, как и стрелы, не скажу, что нанес большой урон бронированной туше дракона, но сумел привлечь к себе внимание, после чего бегал от выдыхаемого им огня, так, раздергивая его внимание, мы, с неизвестными, сумели его добить. Когда подошли неизвестные борцы с драконами мне пришлось удивиться во второй раз. Силами противостоящими дракону из числа Соратников и магов коллегии магов Винтерхолда командовали весьма примечательные личности. Первая, Дельфина – бретонка, была из полузабытых легендарных Клинков, вторая, Марика – альтмерка, которых, благодаря их высокомерным сородичам с Талмора, мягко говоря особо не приветствовали, особенно в Скайриме, как оказалось впоследствии, что вообще не лезло ни в какие ворота – довакин. Смешнее только довакин – аргонианин. Мы не успели толком познакомится, когда пришлось удивиться в третий раз за этот вечер, душа дракона была поглощена мной, по уверениям странной парочки, чему я напрочь отказывался верить, но в качестве трофеев забрал наиболее крупные кости дракона, а также спекшейся в единое целое куски чешуи.